За небесной рекой

Как бы он не любил Анну, она никогда не казалась ему ответом на его вопросы. Ее жизнь диктовалась сиюминутными проблемами и практическими решениями. Тем не менее, любовь к ней была единственной реальностью его нынешнего существования. Все прочее было иллюзией, сном — космические корабли, далекие миры, всесильные похитители и исторические фантазии под стеклянными сводами купола. Прикосновение к черной дыре. Выловленный в космических далях нужник… Он заулыбался. Настоящий театр теней. Комедия.

Все это время он искал… (нахмуренные брови)…

Искал… (руки, сжатые в кулак)…

— … Однако кончиться все это может смехом и ребячливым поведением. Последние являются плохим признаком. В конце концов человек закрывает глаза, после чего сфера подвергает его легкой встряске, возвращает на корабль и советует посвятить несколько часов общению и активным упражнениям. Немногие забывают испытанное переживание. Некоторые пытаются стереть его, боясь, что оно будет преследовать их всю жизнь. Некоторые относятся к нему, как к религиозному опыту. На людей же неразвитых, бесчувственных или лишенных воображения оно не оказывает сколько-нибудь заметного влияния. Даже животные смотрят на звезды с большим интересом. Для этих же людей мир является чем-то существующим единственно в них и для них.

Он искал путь, который даровал бы ему покой, сопровождаемый чувством собственного достоинства и выполненного долга. Для этого Есио требовалось понять, почему он отказался покончить с собой. И традиция, и воспитание требовали именно этого. Он не смог перенаправить историю и знал, что причина этого кроется в той же непонятной слабости, приведшей, помимо прочего, и к страданиям мириадов духов. Четыре столетия назад он не смог присоединиться к своим прославленным командирам, совершившим сеппуку на мостике "Хирю ". Он не стал кончать с собой и после того, как узнал о поражении Японии и отречении императора.

Он отступился от всего того, во что некогда верил. Повсюду только тени — игра теней. Теперь у него не было выбора. Плыть по течению и ждать — ничего другого ему не оставалось.

— Выход в пространства высокого уровня произойдет через тридцать минут, — предупредил его мелодичный голос. — Через десять минут сфера закроется.

Кавасита развернулся и, ухватившись за поручень, вернулся в туннель.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

— Колонии в космическом пространстве и на планетах различных типов, свободные государства, консолидации ряда миров, планеты, пока только мечтающие обеспечить собственную независимость возвратом консолидации полученного некогда займа… Мы можем посетить и запретные миры, где разумная жизнь уже существует или только должна появиться в обозримом будущем. Вероятно, подобная классификация миров покажется тебе донельзя странной, но на деле в ней нет ничего странного! Выбирай. Атлас содержит семьдесят тысяч миров. Я могу заправиться топливом на четыре года вперед, если же мы сможем сочетать приятное с полезным в каждом шестом или седьмом мире, Ди Нова не будет считать нас бездумными мотами. Половина окружения покинет меня еще до начала путешествия, но на их места метят уже десять тысяч любителей долгих путешествий.

— Долгих путешествий? — переспросил Кавасита. — И насколько далеко мы можем забраться?

— Теоретически мы можем побывать в любой части галактики, однако этот атлас охватывает только около одного процента входящих в нее звезд. Все прочие маршруты относятся к категории исследовательских. Для того, чтобы воспользоваться ими, нам пришлось бы внести определенные изменения в расписание полетов. Думаю, тебя вполне устроит и знакомство с двумя десятками освоенных миров. — Анна улыбнулась. — На исследовательских маршрутах я вновь могу увлечься какой-нибудь безумной идеей.

— Ты полагаешь, это путешествие пойдет тебе на пользу?

— Да. Разве ты не любишь путешествовать? Я знаю несколько таких местечек, где мы могли бы спокойно обдумать наши планы — это уже не просто планеты, а колонии О’Нила, миры-зародыши и астеромы.

— Когда мы сможем отправиться в путь?

— Через три дня. Ди Нова сейчас находится в Центре — он занимается нашими лицензиями. Через три дня мы оставим Мириадну, а вместе с ней и все остальное.

— Если у нас ничего не изменится.

— У нас ничего не изменится, — покачала головой Анна. — Вот уже пять лет, как я не чувствовала себя так хорошо, как сейчас. Ты бы знал, как меня замучили эти кошмары! Я, ведь, уже и не сопротивлялась — думала, будь, что будет… Но теперь все иначе…

— Начнем с Бейлис Эхонев?

— Интересно, на сколько медовых месяцев меня хватит?

— Даже не знаю. Ты у нас сильная.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Бейлис Эхонев; Элегия; Земля Горшечника; Санта-Цубарая; Виноградник Смерти; Иоланта; Итака; Орб Веччио; Орб Нуова; Звездная Твердыня; Феникс; Сон; Кэттер Ван Сис; Ангельское Гнездовье; Дирак; Куда Подальше; Старый Мао; Квантико; Перспект; Черный Пруд; Плюрабель; Гаутама; Дар Изиды; Бог-Ведущий-Битву; Вероника…

Бог-Ведущий-Битву был приближен к земным условиям. Архитектор Роберт Кан создал систему взаимосвязанных великолепных городов для замкнувшихся в них иудео-христиан и мусульман, решивших низвести небеса на твердую почву и поселиться подальше от неверных.

Дирак был суровой планетой, вращавшейся вокруг вспыхнувшей сверхновой, что находилась в одной из оконечностей Пафлошванской Расселины. Анна подобрала здесь кусок силикона, обогащенного пятью сверхтяжелыми элементами, из которого впоследствии сделала несколько украшений.

На Сне, планете затянутой плотным туманом, известной своими плавучими лесами, они купались в живом Море Омфалоса, напитывая свою кожу маслами стокилометрового создания. Галлюциногенная пыльца погружала их в сладостные грезы.

На Даре Изиды они любовались восходом, стоя на вершине самого высокого в галактике вулкана. Им посчастливилось стать свидетелями тройного восхода, случающегося раз в тысячелетие.

На Плюрабель, планете двадцати тысяч рек, они в течение недели путешествовали вверх и вниз по течению разветвляющихся извилистых потоков, вгрызавшихся в толщу скал и образовывавших удивительные каньоны. Кислород, которым они дышали, вырабатывался станцией комфортного обслуживания, находившейся на Девяностой Параллели.

Ни одна из этих планет не удовлетворила Каваситу. Они могли быть красивыми, мирными, исполненными странного блаженства, но ни на одной из них он не нашел и следа того, что являлось предметом его поисков.

Ками здесь никогда не бывали.

Он мог отправиться только в одно место.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Перфидизийская планета не претерпела особых изменений. Погодные условия несколько стабилизировались, из фумарол, находившихся в южном полушарии, стали интенсивно выходить вулканические газы, существенно повлиявшие на плотность атмосферы, которая наполнилась множеством облаков.

— Ты уверен? — спросила Анна как бы между делом.

— Уверен.

— Хочешь вернуться на место преступления?

— Хочу обрести тихое пристанище.

— Купол стоит на прежнем месте. Мы можем оснастить его необходимым оборудованием и превратить в прекрасное жилище. Здесь можно провести и несколько лет.

Кавасита нежно взял ее за руку.

— У тебя усталый голос.

— Да, я действительно немножко устала. Мне надо отдохнуть. Теперь все будешь определять ты, хорошо?

— А что будет делать Ди Нова?

— Он займет мое место. Он крайне недоволен, но это ничего не значит. Он считает, что последние два года прожиты нами зря. Моя империя достаточно велика. Она может обойтись и без меня — я же могу находиться где-нибудь в сторонке. Конечно, расти она будет помедленнее, да и ярких страниц в ее истории будет поменьше, но она не развалится — в этом я уверена. Если же кто-то похитит ее у меня, я верну потерянное за каких-нибудь двадцать-тридцать лет.

— Неужели ты говоришь серьезно?

— Рисковать так рисковать. Но если бы я знала, что все закончится именно этим, меня бы здесь уже не было. — Она легла прямо перед ним, закрыв собой переднюю часть обзорной сферы. — Мне очень нравится заниматься собой. Своей душой. Я уже не боюсь превратиться в нового Донатьена и почти никогда не прибегаю к стимуляторам сна. Я стала видеть людей куда яснее. И почти всему этому научил меня ты.

— Это существовало здесь до моего появления, — покачал головой Кавасита. — Оно останется здесь и после моего ухода.

Анна нахмурилась.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я не должен брать от жизни больше отмеренного мне при рождении.

— Ты хочешь ограничиться ее обычными пределами?

Он кивнул.

— Времени впереди предостаточно… Я не вижу смысла в излишнем затягивании моего и без того затянувшегося представления.

— А я даже не понимаю, что значат старость и смерть… — пробормотала Анна. — Мне не хотелось бы принимать решение вслепую…

— Состариться и умереть несложно. Куда тяжелее согласиться с тем, что у тебя нет выбора. Подобным выбором меня и наделили те неведомые мне люди, которых я не мог даже поблагодарить… Я хочу вежливо отклонить этот дар.

Анна протянула руку к звездам.

— Но долго ли мы будем вместе?

— Все зависит только от нас. Главное не доконать друг друга, верно?

— С любым другим человеком я ссорилась бы по меньшей мере раз в неделю. Гнусные тяжкие сцены… Ты же странным образом обезоруживаешь меня. Ди Нове это не нравится. Мягкая Анна Нестор будет скверным бизнесменом. Впрочем, если я наделю его большими полномочиями, он мгновенно утешится.

— Ты доверяешь ему?

— Нет, мой муж, я не доверяю никому, кроме тебя. И даже в случае с тобой я порой испытываю известные сомнения. Ты и сам это знаешь.

— Ты вправе не доверять мне, — сказал Кавасита. — Мне достаточно твоего присутствия. Главное для меня — твое тепло. Но не только… Я могу разговаривать с разумным человеком. Могу молчать со своей любимой…

Анна посмотрела вниз, на Перфидизийскую планету.

— Думаю, на "Пелоросе" есть все, необходимое нам для жизни. Каким тебе видится наш будущий дом?

— Простым и удобным.

— Может, ты хочешь вернуться к природе?

— Разве что в качестве хобби. Солнце находится под куполом, почву же мы можем восстановить. Сейчас тамошний грунт состоит из одних минералов. Затем займемся водой — скорее всего придется бурить артезианские колодцы. Все будет хорошо.

— Я тоже так думаю, — кивнула Анна. — Будет время читать, мечтать, делать что-то собственными руками.. — Она наморщила носик. — От такой безмятежной жизни я могу спятить.

— Все может быть.

— Надеюсь, этого не случится.

Кавасита ухмыльнулся и, забыв о том, что они находятся в невесомости, попытался отвесить ей поклон.

— Поживем — увидим.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

Увидев древний эйгорский корабль, Элвокс вздрогнул. Штурман корабля-преследователя оторвал глаза от панели и удивленно поднял брови.

— Стоп машина, — пробормотал он.

Элвокс кивнул.

— Мне знаком этот корабль.

— Мне тоже, сэр. Эйгор третьей модели, не так ли?

— Я знаком с его владельцами. Запроси данные Эло и Умало Уонтеров и посмотри, чьи интересы они сейчас представляют.

В их обязанности входило наблюдение за кораблями, пытавшимися нелегально проникнуть в зону Звездного Кольца. «Юнайтед Старс», «Даллат» и «Хафкан Бестмерит» пытались перекрыть доступ в зону исследований до их полного завершения. Кораблю Уонтеров едва не удалось проскользнуть через плотную сенсорную сеть.

Они даже и не пытались бежать. Корабль-преследователь Элвокса подлетел к громаде древнего эйгорского судна, походя на блоху, вознамерившуюся досадить псу.

— За них отвечает бортовая аппаратура, сэр, — сообщил дежурный офицер. — Сами они не желают вступать в контакт. Разрешение на посещение их корабля уже получено.

— Вы можете сказать, что они здесь делают?

— Нет, сэр, но ответ, на мой взгляд, лежит на поверхности. Похоже, они на мели. Большинство индивиуалов, пытавшихся проникнуть сюда, находилось в весьма бедственном положении.

Элвокс кивнул. Он уже стал забывать ту давнюю историю. Весь этот год он провел в одиночестве, тупо наблюдал за ходом экспериментов, проводившихся на Пятом Обрыве, и пытался реабилитировать себя в глазах начальства, ставившего ему в вину провал операции на Перфидизийской планете. В скором времени ему уже могли вернуть прежнее звание. Нечего и говорить, после той истории начальство не очень-то жаловало его, хотя внешне все выглядело как и прежде.

— Найдите лучший вход. Пусть Дэйвис займется установкой переходного блока. Мы высадимся после санитарной проверки.

— Так точно, сэр, — отозвался первый помощник.

Элвокс отправился в исследовательский отсек, чтобы подготовить план операции. Им придется обыскать весь корабль. На это уйдет несколько дней, после чего подозрения будут сняты, если, конечно, офицеры не найдут ничего подозрительного. С другой стороны, что можно взять с индивидуала?

Он задумался над тем, почему Уонтеры пошли на столь отчаянный шаг, и тут же почувствовал нечто вроде угрызений совести. Возможно, в этом повинен и он…

— Блок смонтирован, сэр, — доложил первый помощник. — Идем на сближение.

Древний корабль находился в хорошем состоянии. В отличие от большинства индивидуалов Уонтеры содержали свой корабль в надлежащем состоянии. На его борту не было обнаружено никаких сколько-нибудь необычных микроорганизмов.

Элвокс и двое его подчиненных высадились на корабль через пять часов после стыковки. Они перешли узкий мостик, проходивший над резервуарами с морской водой, и углубились в изучение схем, после чего направились к жилому отсеку.

— Я видел схемы древних эйгорских кораблей, — сказал первый помошник, — но не предполагал, что они такие огромные…

— Да, их размеры впечатляют, — сухо ответил Элвокс.

Уонтеры, одетые в приличествующие случаю наряды, ждали их на мостике. Они стояли возле своих кресел. Элвокс приказал начать осмотр корабля.

— Мне очень жаль, но вы залетели в запретную зону, — сказал он подчеркнуто вежливым тоном. — При необходимости «Юнайтед Старс» готово оплатить все издержки, так или иначе связанные с вашим задержанием. Наши действия санкционированы Центром.

Умало Уонтер кивнул и устало улыбнулся.

— Вы тот самый офицер, с которым мы встретились на нашей планете, — произнесла Эло, смерив Элвокса холодным взглядом.

— Так точно, мадам.

— Как идут у вас дела? — полюбопытствовала она.

— Неплохо.

— Ну, это смотря с чем сравнивать… — Она передернула плечами. — Та история стала поворотным пунктом в нашей жизни. Мы выступаем от своего собственного имени и занимаемся прослушиванием и слежением. Наших ресурсов хватит на то, чтобы заниматься этой работой еще несколько столетий.

Элвокс промолчал.

— Должны же мы, в конце концов, что-то обнаружить, — закончила Эло, отвернувшись в сторону.

Элвокс продолжал хранить молчание. Он и его люди занялись осмотром, который занял у них весь день. Они ночевали на своем корабле-преследователе, пристыкованном к громаде эйгорского звездолета.

На следующее утро он решил переговорить с Умало.

— Мне кажется, дела у вас идут совсем не так гладко, как утверждает ваша супруга.

— Ну почему же, — отозвался Уонтер, ни на чем не настаивая и ничего не отрицая.

— Вы, ведь, и сами понимаете, этот корабль — археологический курьез. Вы могли бы продать его и купить себе небольшое удобное имение где-нибудь на Мириадне.

— Меня больше привлекает работа исследователя. Работы у нас предостаточно. Эло не любит сидеть, сложа руки. Если бы мы сидели на одном месте, мы бы давно сошли с ума.

— Что-нибудь слышали о Нестор и Кавасите? — спросил Элвокс дрогнувшим голосом.

— Нет, — покачал головой Уонтер. — Мы не интересуемся информацией, не относящейся к делу.

Элвокс понимающе кивнул. Осмотр не выявил ничего подозрительного и на следующий день. Оставалось осмотреть только самые дальние закоулки корабля. Элвокс решил, что семье Уонтеров можно доверять.

— Мне нравятся эти ребята, — сказал он первому помощнику. — Похоже, им можно верить на слово.

— Сэр, нам было приказано досконально осматривать все подозрительные корабли…

— Порой в этом нет особого смысла. Я бы отпустил их, и дело с концом.

Молодой офицер растерянно кивнул. Он видел, что после посещения корабля эйгоров поведение его командира странным образом изменилось. Казалось, Элвокс утратил интерес к своей работе.

Лентенант взошел на борт древнего корабля, решив известить Уонтеров о том, что в скором времени они будут свободны. Он сел рядом с ними на мостике и стал наблюдать за игрой древних огней чужеземного корабля.

— Хочу вам кое в чем признаться, — сказал он со вздохом. — Там, на Перфидизийской планете, я стал другим. Я перестал уважать себя. Вы, ведь, всего не знаете…

Эло посмотрела на него без малейшего интереса, Умало же ответил усталой улыбкой.

— Нестор и Кавасита… вступили в брак. Они живут на его планете. Под куполом. Может быть, вы помните о том, что я увлекся ею…

Эло не повела и бровью, Умало же ответил ему кивком.

— Ее… их брак потряс меня до глубины души. Однако потом я понял его смысл.

— То есть, вы поняли, почему она отвергла вас, так?

— Нет… Не совсем так. — Он боялся сбиться с мысли. — Я целый год отрабатывал свои ошибки, понимаете? Занимался одной крайне неприятной работенкой. Времени на раздумья было предостаточно.

Эло, не мигая, смотрела в одну точку.

— Они нас надули, — сказал Элвокс. — И нас, и Центр.

— Мы устали, — произнесла Эло тихо. — Заканчивайте свой досмотр.

— Похоже, вы не понимаете меня… Наверняка, они что-то там нашли, но до времени скрывают это от всех, в том числе и от вас.

Эло вновь посмотрела на него. На сей раз взгляд ее серых глаз показался ему враждебным.

— Эта история нас больше не интересует. Хватит с нас и одной ошибки. И сюда нам лететь не стоило, мы это прекрасно понимали… Вас же я попрошу оставить нас в покое!

— После женитьбы они устроили настоящую оргию. Облетели два десятка планет. Пытались найти мир, который бы устраивал японца. Планеты эти его нисколько не заинтересовали. То ли они просто тянули время и морочили голову всем остальным, то ли пытались бежать от самих себя, не знаю…

— Вы хотите сказать, что она не могла предпочесть его вам, — сказал Умало. Улыбка так и не сходила с его лица. — И руководствовалась она совсем иными соображениями, так?

— Нет, — солгал Элвокс. — В любом случае, меня это уже не волнует. Скажите, неужели вы не хотите заявить права на причитающуюся вам долю собственности?

— Там ничего нет, — покачал головой Умало. — Уходите, прошу вас.

— Нет есть! — громко воскликнул Элвокс.

Умало нахмурился.

— Ваши люди уже окончили досмотр. Здесь им делать теперь нечего.

— Она вышла за японца для того, чтобы держать его под контролем. Она что-то нашла на его планете — я в этом не сомневаюсь! Они явно затаились, желая скрыть от вас этот факт. Они хотят получить все. Если она заинтересована в присвоении вашей более чем скромной доли, значит, речь идет о чем-то действительно серьезном! Если десять процентов…

— Я не хочу возвращаться туда, — покачала головой Эло. — И звезд этих я не желаю видеть. Мы улетаем. Все эти пять лет одни разочарованья… Мы сыты ими по горло, понимаете?

— И вообще, о чем вы говорите? — хмыкнул Умало. — Когда они поженились?

— Все произошло почти мгновенно. Если вы докажете, что они скрывают информацию об истинном положении дел, вы получите в собственность всю эту планету! Вам это известно? Вы станете единственными ее владельцами!

— Планета была изучена досконально — от полюса до полюса. Там действительно ничего нет.

— Откуда вам это известно? Как известно, перфидизийцы были куда развитее нас. Возможно, они использовали некие экранирующие устройства, не станете же вы этого отрицать? Я считаю, что Нестор столкнулась с чем-то крайне важным. Если вы не займетесь выяснением истинности подобного предположения, значит, вы безумцы!

Теперь уже и Умало смотрел на него так же угрюмо и недружелюбно, как и Эло.

— Уходите, — процедил он сквозь зубы. — Забирайте своих людей и уходите.

Когда Элвокс покидал их корабль, его била дрожь. При этом он улыбался — улыбался неведомо чему. Он сбросил с себя тяжкий груз, который мучил его все эти пять лет. Он взвалил его на других.

Так хорошо, как сейчас, он не чувствовал себя уже давно. Уонтеры были единственными людьми, имевшими право потребовать расследования. Начнется проверка всех ее счетов, контрактов, связей… А стоять за всем этим будет он — Хулио Элвокс.

Корабли разошлись и полетели каждый в свою сторону.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Запись Есио Каваситы

Строим наш дом. Солнце висит прямо в центре купола. Рыхлые холмы вновь поросли травой, кустарником и деревьями — на этот раз настоящими. Время от времени идет дождь. Воздух свежий и бодрящий. Анна занимается проектированием комнат в японском стиле моего времени. Я занялся изучением других цивилизаций. Для этой цели мы собрали огромную библиотеку, состоящую, главным образом, из справочных матералов. Только теперь я почувствовал груз своих прошлых жизней и взгляд тех, кто неотрывно наблюдал за каждым моим движением, за каждой моей реакцией и, вероятно, фиксировал результаты своих наблюдений, пытаясь понять, что я собой представляю. Теперь мы поменялись местами. Я занят их изучением. Анна утверждает, что они не Боги и, даже, не ками , но я не спешу с выводами.

Купол достаточно просторен для того, чтобы погода в нем была непредсказуемой. Эта ее изменчивость явно не связана с погодными машинами. При желании мы можем завести здесь живых существ — птиц, насекомых. Их можно клонировать или вырастить из яиц. Все богатство земной жизни умещается в один единственный контейнер, который, по словам Анны, имеется едва ли не в каждой человеческой колонии. Там находится зародышевая плазма Земли, утрата которой практически невозможна, поскольку такие контейнеры имеются в тясячах миров, рассеянных по галактике. Может быть, когда-нибудь мы обнаружим такой же контейнер, оставленный представителями некой давно вымершей цивилизации? В этом мире? Нет, думаю, что нет! (смех ) На такое везение рассчитывать не приходится. Где-нибудь в другом месте.

Раз в неделю я отправляюсь на прогулку за пределы купола. Хожу по пустоши, пытаясь понять, что здесь было прежде. Здания, улицы, возможно, средства передвижения и — и сами перфидизийцы. Иногда мы отправляемся в такие походы вместе с Анной. У нас есть небольшая тележка, которую можно использовать для продолжительных путешествий, и другая тележка — побольше — которой мы не пользовались еще ни разу. Когда-нибудь мы освоим большую часть планеты и расставим приборы, которые будут изучать ее долговременное поведение. Анна считает, что мы все равно не найдем здесь ничего интересного. Возможно, она права. Но, в любом случае, деятельность такого рода оправдана — она помогает мне отвлечься от основной работы.

Сейчас я занялся чтением книг по истории всевозможных рас и существ. Начал я, естественно, с себе подобных. Эйгорская литература — масса переводных работ. Кроцерианские саги. При помощи электронного усиления я могу считывать с тапаса книгу в сто тысяч слов всего за двадцать минут. Хотелось бы быстрее. В голове масса разрозненных фактов. Чтобы овладеть всей полнотой информации нужно прожить несколько жизней. Эта мысль научила меня осмотрительности при выборе книг. Возвращаюсь к первоисточникам, ранним документам и свидетельствам, экспериментирую с тапасом.

В настоящий момент меня больше всего интересует период первых контактов — осознание присутствия и попытка установления отношений с представителями другой цивилизации. Люди стали вступать в контакты такого рода в период с 2035 по 2145 год. Этот период характеризуется поразительными политическими и культурными изменениями.

С каждым днем моя любовь к Анне крепнет. Анна остается такой же сильной и независимой, но точек соприкосновения у нас стало побольше. Она похожа на кошку — ей нравится, когда ее гладят. Порой Анна избегает общения со мной, но это длится недолго. Все остальное время мы вместе. В сравнении с этим вся моя прошлая жизнь кажется жалкой тенью. Mementomori — все преходяще! Ничего вечного. Что произойдет, если меня или ее не станет? Не могу себе этого представить.

Неделю назад мы сели в свою маленькую тележку и отправились в очередное скучное (такими они представляются ей) путешествие. Она быстро утомилась и предложила повернуть назад до наступления темноты. Когда я этого не сделал, она надолго замолчала. Фары, установленные на крыше нашей тележки, освещали мертвую безжизненную равнину, раскинувшуюся на все четыре стороны. Ее вид вызвал у нас чувство страшного одиночества. В космосе все кажется иным. Здесь же ты начинаешь понимать, что такое изоляция. Анна сказала, что мы можем потерять здесь свои души, но не объяснила, что под этим подразумевает. Я почувствовал, что волосы на моей голове поднялись дыбом. Мне стало казаться, что нас окружают бесплотные духи. Анна заплакала. Людям давным-давно известно, что некая часть живого существа длит свое существование и после его смерти. Может быть, тот же закон распространяется и на перфидизийцев? К тому времени, когда мы добрались до купола, мы испугались уже не на шутку. Мы приходили в себя несколько часов. Анна злилась на меня целых два дня.

Нет, мы не встретимся с духами перфидизийцев. Они покинули этот мир вместе со своими осмотрительными телесными воплощениями. Так что же мне нужно? Чего я ищу, скитаясь по этим безжизненным равнинам?

Наверняка, что-то было забыто ими. Все живые существа, сколь бы высокой не была степень их развития, весьма далеки от совершенства. И вот этот далекий от совершенства перфидизиец обронил гайку или винтик, которых не смогли найти инструменты Центра и «Юнайтед Старс». Какая-нибудь мелочь. Эта мысль заставляет меня продолжать поиски, заставляет трудиться, рыться в памяти… Я знаю, что ключ существует, но не могу его припомнить…

Анна поражает меня своим долготерпением. Не то что я…

"Пелорос" улетел на целый месяц. Для того чтобы завершить все работы ему понадобится еще четыре месяца, после чего он вернется к нам.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Умало Уонтер убрал бумагу с переборки и облокотился на леса. Если бы ему удалось найти хотя бы шов… Он не сомневался в том, что на корабле имелись какие-то тайники. Эта уверенность была не вполне рациональной — кроцерианцы наверняка сняли с него все хоть сколько-нибудь ценное. И, все-таки, он не прекращал своих поисков, ставших оправданием и смыслом его теперешней жизни.

После обыска, проведенного сотрудниками «Юнайтед Старс», Эло постоянно пребывала в задумчивом настроении и практически не работала. Они покинули Звездное Кольцо и вышли на орбиту галактического центра, откуда и должны были направиться к следующей, пока еще неясной цели. Эло думала именно о ней.

Он взял в руку графитовый блок и поставил на переборке крестик. Когда он посветит на него снизу, крестик блеснет, и ему тут же станет понятно, куда следует переставить леса. К этому моменту он уже обследовал десять процентов корабельных помещений.

Покончив с работой, Умало отправился в бассейн, на ходу стягивая одежду. Он проплывал по кольцу этого канала километры. Вода, вступавшая в какую-то химическую реакцию с металлическим дном бассейна, была скользкой на ощупь, но он уже привык к этому, как привык и к неистребимому запаху иода. Эйгоры разводили здесь несколько видов чрезвычайно опасных подводных существ, призванных «развлекать» их во время долгих перелетов. На деле же, существа эти способствовали поддержанию дисциплины и порядка. Многие эйгорские командиры завоевывали свою должность в «морских» сражениях. Теперь же воды эти исполнились покоя. Единственными звуками, нарушавшими их тишь, был плеск волн у далеких переборок и звуки, производимые самим Умало.

Эло сидела в продолговатой будке над блоком генераторов маршевой скорости. За прошедшие со времени постройки корабля тысячелетия металл покрылся красивым зеленоватым налетом. Огромные генераторы, вызывавшие цепную реакцию, приводившую к переходным процессам, то и дело озарялись красноватым свечением.

На ее коленях лежал наполовину сломанный тапас. Писать на нем приходилось чертилкой, стирать же написанное — пальцем. Она пользовалась им с детства. Теперь же он стал для нее чем-то вроде листочка бумаги, который можно было покрыть какими угодно каракулями и письменами. В данный момент на его экране были начертаны такие слова:"Безделушки, игрушки, синее небо".

Она закупила все наличные сведения, имевшие отношение к Анне Сигрид Нестор, и теперь занималась оценкой ее способностей и наклонностей. Слова лентенанта «Юнайтед Старс» о Нестор и Кавасите теперь не казались ей такими бессмысленными. Нестор постоянно плела нити заговоров, вынашивала тайные планы, скрывалась и — выигрывала. Они — Эло и Умало — сумели опередить всех и, все же, проиграли… Как это всегда и бывало, Центр не стал отдавать предпочтения индивидуалам. Усердию они предпочли обаяние. Сила взяла верх над…

Она отложила свой блокнот в сторону и вышла из будки. Генераторы, переставшие реагировать на силовое поле ее тела, тут же засветились ровным голубоватым светом.

Умало уже пошел на второй круг, когда вдруг услышал голос Эло.

— Уонтер! Уонтер!

— Ну что там?

Он остановился и посмотрел наверх.

— Мы отправляемся.

Эло шла вдоль края бассейна. Он неспешно поплыл вслед за ней, совершая размеренные движения руками.

— И куда же? — полюбопытствовал он.

— Требовать причитающуюся нам долю.

— Каким образом?

— Не знаю. Но полететь туда в любом случае надо.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ

Кавасита вынул карту из пластиковой сумки и развернул ее перед Анной. Горячие кирпичи хибати , стоявшей под столом, могли согреть разве что их ноги. Они сидели, завернувшись в несколько одеял, но Анна никак не могла согреться и потому слушала его не особенно внимательно.