Храм и ложа. От тамплиеров до масонов

С этой целью английский король уговаривал сменявших друг друга пап не делать новыми епископами шотландской церкви уроженцев этой страны. Папа Иоанн XXII, двор которого базировался в Авиньоне, благосклонно отнесся к его просьбе. Однако Брюс, объединившись со своими епископами, отказался подчиняться понтифику, ив 1318 году был повторно отлучен от церкви, на этот раз вместе с Джеймсом Дугласом и графом Морей. Годом позже папа потребовал, чтобы епископы Сент-Эндрусса, Данкелда, Абердина и Морей приехали к нему для объяснений. Епископы проигнорировали приказ, и в июне 1320 года тоже были отлучены от церкви. Верный своей политике, папа упорно отказывался признавать Брюса королем и говорил о нем только как о «правителе королевства Шотландия». Только в 1324 году папа Иоанн XXII смягчился, и Брюс, наконец, стал признанным церковью монархом. В 1329 году Брюс умер, а трон унаследовал, как и предполагалось, его сын. Перед смертью Брюс выразил желание, чтобы его сердце поместили в шкатулку, переправили в Иерусалим и похоронили в храме Гроба Господня. В 1330 году сэр Джеймс Дуглас, сэр Уильям Синклер, сэр Уильям Кейт и, как минимум, еще двое рыцарей отправились на Святую Землю. Серебряная шкатулка с сердцем Брюса висела на шее у Дугласа. Их маршрут проходил через Испанию, где они познакомились с королем Кастилии и Леона Альфонсо XI и сопровождали его в военном походе против мавров Гранады. 25 марта 1330 года в битве при Тебас-де-Ардалес шотландцы, шедшие в авангарде, попали в окружение сарацин. Как утверждают хроники четырнадцатого века, Дуглас сорвал с шеи шкатулку с сердцем Брюса, швырнул ее в наступавшего врага и воскликнул:

«Вперед, храброе сердце,

Как ты всегда это делал!

А я последую за тобой клиумру!»

Сомнительно, что в самой гуще сражения у Дугласа было время зарифмовать свои мысли. Тем не менее, бросив сердце Брюса во вражеские ряды, Дуглас вместе с товарищами последовал за ним. Все шотландцы погибли, за исключением сэра Уильяма Кейта, который сломал руку еще до сражения и не участвовал в нем. Говорят, что на поле боя он подобрал сердце Брюса, чудесным образом оставшееся невредимым в своей шкатулке, и привез его назад в Шотландию. Оно было похоронено в аббатстве Мелроз под восточным окном алтаря.

В начале девятнадцатого века могила Брюса в аббатстве Данфермлин была вскрыта. По одной из легенд, широко распространенных в эпоху сэра Вальтера Скотта, берцовые кости скелета были скрещены прямо под черепом. Это не соответствовало действительности – на самом деле ничего необычного обнаружено не было. Но легенды не рождаются на пустом месте. Совершенно очевидно, что кто-то был заинтересован связать Брюса с черепом и скрещенными костями, одним из символов масонов.

ГЛАВА ВТОРАЯ

МОНАХИ-ВОИНЫ: РЫЦАРИ ХРАМА

Еще до своего роспуска орден рыцарей Храма был окружен экстравагантными мифами и легендами, мрачными слухами, подозрениями и суевериями. За столетия, прошедшие после исчезновения тамплиеров, окружавшая их атмосфера таинственности еще больше сгустилась, а настоящие загадки утонули в болоте подделок и мистификаций. На протяжении восемнадцатого и девятнадцатого веков некоторые масоны усердно старались доказать, что отдельные их ритуалы ведут свое происхождение от тамплиеров. Тогда же начали возникать неотамплиерские организации, которые тоже пытались вести свою родословную от истинного ордена. В настоящее время существует не менее пяти организаций разного рода, заявляющих о том, что они являются прямыми потомками средневековых воинствующих монахов в белых мантиях. Несмотря на весь современный цинизм и скептицизм, даже для неспециалистов есть что-то завораживающее в этих живших 700 лет назад солдатах и мистиках, с их черно-белым знаменем и характерным красным крестом. Они проникли в наш фольклор и наши традиции; они будоражат наше воображение не только как крестоносцы, а как нечто гораздо более загадочное и необычное – искусные интриганы и закулисные деятели, обладатели огромных богатств, колдуны и волшебники, хранители тайного знания. время сослужило им такую службу, о которой они в своих последних суровых испытаниях не могли даже мечтать.

Но время также скрыло под покровом романтики имена и характеры людей, а также истинную сущность организации, которую они создали. Так, например, остаются вопросы, насколько ортодоксальными или еретическими были убеждения тамплиеров. Остаются вопросы относительно обоснованности тех обвинений, которые им предъявлялись. Остаются вопросы о внутренней деятельности ордена, о его грандиозных тайных замыслах, о проекте создания государства тамплиеров, о политике примирения христианства, иудаизма и ислама. Остаются вопросы о влияниях, которым подвергался орден, о «заражении» ересью катаров и о воздействии более ранних форм христианства, с которыми рыцари столкнулись на Святой Земле. Остаются вопросы, что случилось с богатствами, накопленными этими якобы бедными «воинами Христа» – богатствами, за которыми охотились короли и которые исчезли без следа. Остались вопросы о ритуалах тамплиеров и загадочном «идоле» с непонятным именем «Бафомет», которому они якобы поклонялись. Остались вопросы о тайном знании, которым, по слухам, владели, по крайней мере, высшие эшелоны ордена. Какова была природа этого знания? Было ли оно действительно «оккультным» – в том смысле, в каком были сформулированы обвинения инквизиции, то есть включало в себя запрещенную практику магии, непристойные и богохульные ритуалы? Или это знание было политического и культурного свойства, проникая, например, в источники христианства? Может быть, оно было научным и технологическим, охватывая такие области, как наркотики, яды, лекарства, архитектура, картография, навигация и торговые пути? Чем глубже мы изучаем тамплиеров, тем больше возникает подобных вопросов.

Как мы уже отмечали выше, история тамплиеров почти точно совпадает с историей феодального Кельтского королевства Шотландия, от эпохи Давида I до правления Брюса. На первый взгляд между шотландской монархией и военно-религиозным орденом, созданным на Святой Земле, больше нет ничего общего. Тем не менее между ними существовала определенная связь, обусловленная отчасти геополитикой средневекового мира, а отчасти трудноуловимыми факторами, которые не нашли должного отражения в хрониках. Вполне возможно, что в 1314 году эта связь проявилась в участии тамплиеров в битве при Баннокберне.

Появление тамплиеров

Согласно большинству источников, орден рыцарей Храма – Бедных рыцарей Храма Соломона – был создан в 1118 году, однако у нас есть серьезные основания предполагать, что к этому времени он уже существовал не менее четырех лет. Официальная цель тамплиеров – это защита пилигримов на Святой Земле. Тем не менее, дошедшие до нас факты свидетельствуют, что эта цель была лишь фасадом и что рыцари Храма вынашивали более амбициозные и грандиозные планы, в которые были вовлечены цистерцианский орден, св. Бернар и граф Гуго Шампанский, один из первых покровителей и патронов как цистерцианцев, так и тамплиеров. В 1124 году граф сам стал тамплиером, а первым Великим Магистром ордена был один из его вассалов, Гуго де Пейен. Среди других отцов-основателей ордена был дядя св. Бернара Андре де Монбар.

Считалось, что до 1128 года – к этому моменту Давид I уже в течение четырех лет был королем Шотландии – орден тамплиеров состоял только из девяти рыцарей, хотя сохранившиеся документы свидетельствуют еще о нескольких членах. Помимо Гуго Шампанского, в их число входил Фульк Нерра – герцог Анжуйский, отец Жоффруа Плантагенета и дед Генриха II Английского. Тем не менее, поначалу число членов ордена было относительно невелико. Затем на Соборе в Труа орден получил монашеский устав – если можно так выразиться, эквивалент конституции – и стал официальным. Тамплиеры представляли собой абсолютно новое явление: «Впервые в христианской истории воины будут жить как монахи».

С 1128 года орден стал стремительно расширяться, причем не только за счет массового прилива новых членов, но и за счет крупных пожертвований, как денежных, так и в виде собственности. Через год тамплиеры владели землями во Франции, Англии, Шотландии, Испании и Португалии. В течение десяти лет их владения распространились на Италию, Австрию, Германию, Венгрию и Константинополь. В 1131 году король Арагона завещал им треть своих земель. К середине двенадцатого столетия орден Храма превратился в самую богатую и влиятельную организацию в христианском мире, за исключением папства.

В течение нескольких лет после Собора в Труа Гуго де Пейен и другие основатели ордена активно разъезжали по всей Европе, пропагандируя как сам орден, так и достоинства совместных владений в Палестине. Известно, что Гуго с братьями посетили и Англию, и Шотландию. «Англо-саксонские хроники» свидетельствуют, что Гуго встречался с Генрихом I, и что:

«…король принял его с большим почетом и преподнес богатые дары золота и серебра. Затем король послал его в Англию; и там он был принят всеми добрыми людьми, и они одаривали его; и в Шотландии было то же– И он звал людей в Иерусалим; и люди пошли с ним и за ним, числом гораздо большим, чем прежде».

Во время этого первого визита Филип де Харткорт подарил ордену прецепторию Шипли в Эссексе. Считается, что прецептория в Дувре (остатки ее церкви сохранились до наших дней) основана примерно в то же время.

Будучи Великим Магистром, Гуго де Пейен назначал магистров каждой из «провинций» ордена – так назывались анклавы и владения тамплиеров в каждой стране. Первым Магистром Англии стал Гуго Д’Аржантен, о котором практически ничего не известно. Его сменил сначала молодой норманнский рыцарь Осто де Сент-Омер, возглавлявший провинцию в 1153– 1154 годах, а затем Ричард де Гастингс. Во времена этих двух магистров тамплиеры осуществили одно из самых новаторских и смелых своих предприятий, перевод части Ветхого Завета на родной язык. Этот вариант Книги Судей принял форму рыцарского романа об Иисусе Навине и его храбрых рыцарях.

Отношения между тамплиерами и монархами тех земель, где орден имел свои владения, были непростыми. Во Франции, например, эти отношения даже в лучшие времена оставались натянутыми. В Испании же они сохранялись неизменно хорошими. В Англии орден тоже пользовался благосклонностью монархов. Как мы уже видели, Генрих I принял первых рыцарей Храма с распростертыми объятиями, а Стефан, захвативший власть в 1135 году, был сыном графа Блуа, одного из руководителей первого крестового похода, и поэтому с особым одобрением относился к деяниям тамплиеров на Святой Земле. При его покровительстве Англию покрыла целая сеть прецепторий. Граф Дерби передал в дар ордену Бишам, граф Уорик выделил земли для прецепторий в самом Уорике, Роджер де Буиль предложил участок земли в Уиллоутоне, Линкольншир. Жена самого Стефана Матильда подарила тамплиерам участки в Эссексе и Оксфорде, которые превратились в две самые влиятельные прецепторий того периода, Темпл-Крессинг и Темпл-Коули.

В эпоху правления Стефана тамплиеры также построили свой главный объект в Англии. «Старый Темпль» был расположен в Холборне и состоял из зданий прецепторий, церкви, огорода, фруктового сада и кладбища; все это было обнесено защитным рвом и, как полагают некоторые историки, стеной. Располагался он примерно в том месте, где сейчас находится станция метро в верхнем Холборне. Однако эта прецептория недолго оставалась главной резиденцией ордена Храма в Лондоне. К 11б1 году рыцари уже обосновались в «новом Темпле»; сохранилось не только название этого места, но и оригинальная круглая церковь, а также несколько могил. Воротами на территорию ордена был «Barram Novi Templi», или Темпл-Бар, на пересечении Флит-стрит и Стрэнд. В период своего расцвета «новый Темпль» тянулся от Олдвича вдоль Стрэнд и до половины Флит-стрит, а затем к Темзе, где тамплиеры имели собственную пристань. Раз в год здесь проводилось собрание капитула, на котором присутствовал Великий Магистр Англии и другие высшие лица ордена в Британии, включая приоров Шотландии и Ирландии.

Генрих II продолжил традицию тесного сотрудничества английской монархии с тамплиерами, которые особенно активно пытались помирить его с Томасом Бекетом. Однако наиболее прочными эти связи стали во времена правления сына Генриха II, Ричарда Львиное Сердце. И действительно, он находился в таких близких отношениях с орденом, что его часто считают кем-то вроде почетного тамплиера. Он регулярно общался с рыцарями Храма, путешествовал на их кораблях, останавливался в их прецепториях. Когда, поссорившись с другими монархами, Ричард был вынужден бежать на Святую Землю, он сделал это в облике тамплиера и в сопровождении настоящих рыцарей ордена. Он принимал активное участие в тайных сношениях тамплиеров с их исламскими собратьями по религиозному фанатизму, хашишинами, или «ассасинами». Король также продал храмовникам Кипр, который на некоторое время стал их официальной резиденцией.

Однако орден к тому времени стал достаточно влиятельным и сильным, чтобы добиться уважения и дружбы короля Джона, брата Ричарда и его злейшего врага. Подобно Ричарду, Джон регулярно останавливался в лондонской прецептории, сделав ее временной резиденцией в течение последних четырех лет своего правления (1212-1216). Магистр Англии Аймерик де Сен-Map был ближайшим советником Джона, и именно он уговорил короля в 1215 году подписать Великую хартию вольностей. Когда Джон поставил свою подпись под документом, Аймерик находился рядом. Он тоже подписал хартию и, следовательно, был назван одним из исполнителей воли Джона.

Официально основной сферой деятельности ордена Храма считалось Иерусалимское королевство. Европа должна была стать тыловой базой, источником людских и материальных ресурсов, а также каналом их транспортировки на Святую Землю. Поэтому тамплиеры никогда не забывали о «заморских территориях» – именно так они называли Ближний Восток. Их деятельность охватывала территорию от Египта до Константинополя. Ни одно решение руководителей крестоносцев и ни одно событие на этих землях не обходились без участия ордена. В то же время тамплиеры – свидетельство тому их роль в подписании Великой хартии вольностей – принимали активное участие во внутренних делах большинства европейских монархий. В Англии они пользовались особыми привилегиями и правами. Так, например, магистр ордена занимал место в парламенте рядом с первыми дворянами королевства. Кроме того, орден Храма был освобожден от налогов, и металлические кресты тамплиеров, украшавшие их дома и владения в крупнейших английских городах, служили предупреждением сборщикам налогов. Образцы таких крестов с улицы тамплиеров в Лидсе можно увидеть в музее ордена св. Иоанна в Клеркенуэле. Внутри таких анклавов рыцари жили по своим собственным законам. Они обладали правом предоставлять убежище, как и всякая другая церковь. У них были собственные суды для рассмотрения местных преступлений. Они проводили свои ярмарки и базары. Они были освобождены от транзитных пошлин на дорогах, мостах и реках страны.

Владения тамплиеров в Англии были обширными и располагались на всей территории страны. Некоторые из них – правда, далеко не все – сохранили в своем названии Приставку «темпл», например, район Лондона Темпл Форчун, расположенный к северу от Голдерс-Грин. Считается, Что там, где на Британских островах в географических названиях встречается префикс «темпл», когда-то находились владения тамплиеров. В настоящее время невозможно составить точный список владений ордена, но даже самые осторожные оценки дают нам минимум семьдесят четыре крупных объекта собственности, включая тридцать полноценных прецепторий, а также сотни более мелких – деревень, поселков, церквей и ферм. Иногда коммерческая деятельность ордена приводила к необходимости строить собственные города. Так, например, город Балдок, расположенный в Хартфордшире, неподалеку от Летчуэрта, был основан тамплиерами примерно в 1148 году. Его название происходит от Багдада.

Немалая часть современного Бристоля тоже когда-то принадлежала тамплиерам. И действительно, Бристоль был одним из основных портов ордена, откуда совершались регулярные рейсы в главную атлантическую базу тамплиеров, французскую крепость Ла-Рошель. В тайных архивах Генриха III упоминаются два судна храмовников: «La Templere» и «Le Buscard». Одна из самых доходных привилегий ордена – это право экспортировать произведенную в его владениях шерсть. Наряду с перевозкой пилигримов, экспорт шерсти приносил огромный доход, сравнимый с доходами от земель ордена. В 1308 году доходы от владений тамплиеров только в Йоркшире составили 1130 фунтов стерлингов. (В те времена средней величины замок можно было построить за 500 фунтов. Рыцаря с оруженосцем можно было нанять за 55 фунтов в год, а арбалетчика за 7 фунтов. Содержание лошади обходилось в 9 фунтов – дороже арбалетчика.)

В Ирландии владения тамплиеров были столь же многочисленны, хотя документальных свидетельств о них осталось меньше. В стране насчитывалось как минимум шесть прецепторий – одна в Дублине и не меньше трех на восточном побережье в графствах Уотерфорд и Уэксфорд. В Ирландии, как и в Англии, тамплиерам принадлежало большое количество поместий, ферм, церквей и замков. Прецептория Килсарен в графстве Лаут, к примеру, владела двенадцятью церквами и собирала десятину еще с восьми. На западном побережье располагалось по меньшей мере одно поместье – Темпл-Хаус в Слиго. Как мы убедимся позднее, вопрос о других объектах тамплиеров на западе Ирландии имеет ключевое значение.

Документы о владениях ордена в Шотландии крайне отрывочны и ненадежны. Отчасти это объясняется бурными событиями в королевстве в конце тринадцатого века, а отчасти намеренным сокрытием этих сведений. В стране действовали по меньшей мере две большие прецептории. Одна из них, Maryculter, находилась неподалеку от Абердина. Другая, Balantrodoch – в переводе с гэльского «земля воинов» – была больше по размерам и представляла собой главную базу тамплиеров в Шотландии. Она расположена в окрестностях Эдинбурга и теперь называется Темпль. Однако информация о владениях тамплиеров в Шотландии основывается на показаниях только одного рыцаря, Уильяма де Мидлтона, которого допрашивала инквизиция. Он упомянул о Maryculter и Balantrodoch, как о двух местах, где он лично проходил службу. Это не исключает существования и других прецептории, где он не служил. Кроме того, у него были все основания «экономно расходовать правду». На самом деле в средневековых хрониках остались упоминания о владениях тамплиеров в Бервике (в те времена это была часть Шотландии) и в Листоне, неподалеку от Фолкерка. Свидетельства присутствия тамплиеров можно обнаружить совсем рядом с Аргайллом, а также еще как минимум в десяти районах Шотландии. Правда, теперь не представляется возможным выяснить, насколько велики были эти владения и что они собой представляли – прецептории, поместья или просто фермы.

Финансовое влияние тамплиеров

Благодаря своим обширным владениям, многочисленности, Дипломатическому и военному искусству орден Храма пригрел огромное политическое и военное влияние. Однако финансовая мощь тамплиеров была столь же велика, и их деятельность существенно повлияла на основы экономики той эпохи. Обычно историки связывают развитие экономических институтов Западной Европы с еврейскими ростовщиками, а также с крупными итальянскими торговыми домами и союзами. На самом деле доля евреев в ростовщичестве была неизмеримо меньше, чем доля тамплиеров, а орден Храма не только явился предшественником итальянских торговых домов, но выработал механизмы и процедуры, которые затем взяли на вооружение итальянские купцы. В сущности, основы современного банковского дела были заложены именно тамплиерами. В период своего расцвета орден распоряжался большей частью свободного капитала – если не всем капиталом – Западной Европы. Храмовники впервые ввели понятие источников кредитования, а также выделения кредита для развития и расширения коммерции. Фактически они выполняли все функции торгового банка двадцатого века.

Теоретически церковное право запрещало христианам заниматься ростовщичеством, то есть одалживать деньги под проценты. Вполне логично предположить, что этот запрет должен был применяться еще более строго к таким сугубо религиозным организациям, как орден Храма. Тем не менее тамплиеры ссужали деньги и взимали проценты в очень широких масштабах. В одном из документально подтвержденных случаев согласованный процент при просрочке долга составлял 60 процентов в год – на 17 процентов больше, чем разрешалось взимать ростовщикам-евреям. Строгие правила церковного права обходились при помощи уклончивых выражений, эвфемизмов и иносказания. Мы можем только догадываться, какие термины использовали сами тамплиеры, чтобы напрямую не говорить о «проценте» – документов той эпохи сохранилось очень мало. Однако получатели ссуд в своих бумагах, сопровождающих возвращение долга, не были связаны подобными ограничениями. Так, например, Эдуард I – один из множества возможных примеров – при возврате ссуды ордену Храма говорит не только об основной сумме, но и о «проценте», что очень показательно.

Фактически английская монархия постоянно была в долгу у тамплиеров. Король Джон все время занимал деньги у ордена. Точно так же поступал Генрих III. Где-то в 1260– 1266 годах он даже заложил тамплиерам алмазы английской короны, поскольку военные походы почти полностью опустошили его казну. Королева Элеонора лично привезла их в лондонскую прецепторию ордена. За много лет до того как трон перешел к Генриху, тамплиеры ссужали деньги будущему королю Эдуарду I. В первый год своего правления Эдуард оплатил 2000 расписок на общую сумму 28 189 фунтов.

Одной из самых важных сторон в финансовой деятельности ордена была организация платежей в удаленных местах без перевозки наличных денежных средств. В эпоху, когда путешествия являлись сомнительным предприятием, когда дороги никем не охранялись и путник постоянно подвергался опасности грабежа, вполне естественно, что люди крайне неохотно перевозили с собой ценности. Легенды о Робин Гуде красноречиво свидетельствуют об угрозе, которая неизменно нависала над богатыми купцами, торговцами и даже знатью. Чтобы противостоять этой угрозе, тамплиеры изобрели аккредитив. Человек мог внести определенную сумму, скажем, в лондонском Темпле и получить взамен своего рода расписку. Затем он спокойно ехал в другие районы Британии, в Европу или даже на Святую Землю. В пункте назначения достаточно было предъявить расписку, чтобы получить наличные деньги в любой валюте. Воровство и подделка таких аккредитивов пресекались сложной системой кодов, известной только тамплиерам.

Помимо предоставления ссуд и выдачи аккредитивов, орден, благодаря своей сети прецепторий, предлагал услугу По хранению ценностей. Во Франции парижский Храм выполнял роль королевского казначейства. В нем хранились богатства государства, а не только богатства тамплиеров; казначей ордена был также и королевским казначеем. Таким образом, все финансы французской короны находились под управлением ордена и зависели от него. В Англии влияние тамплиеров было не столь велико. Тем не менее, как уже отмечалось выше, во время правления короля Джона алмазы английской короны находились в лондонском Темпле, который при Генрихе II, Джоне, Генрихе III и Эдуарде I был одним из четырех главных королевских казначейств. В Англии тамплиеры также выступали в роли сборщиков налогов. Они не только собирали папские налоги, десятину и пожертвования, но были наделены большими полномочиями и внушали больший страх, чем современное Управление налоговых сборов. В 1294 году тамплиеры организовали обмен старых денег на новые. Они часто выполняли доверительные функции по управлению финансами и собственностью, а также выступали в качестве маклеров и уполномоченных по взысканию задолженности. Они брали на себя роль посредников в спорах, связанных с денежными штрафами, приданым, пенсиями и множеством других финансовых операций.

В пору наивысшего расцвета ордена Храма тамплиеров обвиняли в гордости, высокомерии, безжалостности, в невоздержанности и распущенности. Сравнение «пить как тамплиер» было весьма распространено в средневековой Англии. Несмотря на обет целомудрия, рыцари, похоже, распутничали с не меньшим энтузиазмом, чем пили. Однако несмотря на подобную невоздержанность, их репутация точных, честных и неподкупных в финансовых делах оставалась незыблемой. Можно было их не любить, но им можно было доверять. Тамплиеры с особой строгостью относились к членам ордена, совершавшим нечестные поступки. В одном из таких случаях настоятель храма в Ирландии был уличен в растрате. Его посадили в комнату для покаяний в лондонском Темпле – это помещение, в котором нельзя даже лечь, можно увидеть и сегодня – и уморили голодом. Говорят, он умирал восемь недель.

Подобно современным швейцарским банкам, орден поддерживал несколько долгосрочных трастовых фондов для управления имуществом умерших или разорившихся людей. Поэтому неудивительно, что монархи и другие могущественные лица время от времени пытались прибрать к рукам эти громадные ресурсы. Так, например, Генрих II однажды потребовал от тамплиеров деньги, отданные им на хранение одним впавшим в немилость лордом. Ему ответили, что «доверенные им деньги они никому не отдадут без разрешения того человека, который поместил их на хранение в Храм».

«Самым большим достижением «бедных рыцарей…» была экономика. Ни один средневековый институт в такой степени не способствовал развитию капитализма». Однако богатство, которым тамплиеры так эффективно управляли, стало предметом неудержимой зависти монарха, жадность которого была сравнима с его беспардонностью.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

АРЕСТЫ И ПЫТКИ

К 1306 году орден Храма стал предметом особого внимания короля Франции Филиппа IV, известного под именем Филиппа Красивого. Филипп отличался непомерным честолюбием. Он строил грандиозные планы для своей страны и без всякой жалости уничтожал всех и все, что стояло у него на пути. Он уже организовал похищение и убийство папы Бонифация VIII; кроме того, ходили упорные слухи, что без его участия не обошлась и смерть – возможно, от яда – следующего папы, Бенедикта XI. В 1305 году Филипп посадил на папский престол свою марионетку, бывшего архиепископа Бордо Бертрана де Гота, который стал папой Климентом V. В 1309 году Филипп «похитил» сам папский престол, переведя его из Рима на французскую землю, в Авиньон, где папство превратилось в простой придаток французской короны. Результатом этого так называемого «авиньонского сидения» явились шестьдесят восемь лет – вплоть до 1377 года – раскола католической церкви и соперничающих пап. Получив контроль над папой, Филипп обеспечил себе свободу действий против тамплиеров.

Причин такого шага было несколько, и среди них немалую роль играла его личная неприязнь к храмовникам. Филипп просил присвоить ему звание почетного члена ордена – подобное звание было пожаловано Ричарду I, – но получил унизительный отказ. В июне 1306 года взбунтовавшаяся толпа вынудила его искать убежище в парижском Храме, где он воочию убедился в ошеломляющем богатстве и силе ордена. Филипп отчаянно нуждался в деньгах, и при мысли о сокровищах храмовников у него буквально «текли слюнки». Отношение короля к рыцарям Храма представляло собой опасную смесь зависти с обидой и жаждой мщения. И наконец, тамплиеры представляли – возможно, лишь в глазах короля – реальную угрозу стабильности его королевства. В 1291 году под ударами сарацин пала Акра, последний бастион крестоносцев на Святой Земле, и Иерусалимское королевство перестало существовать. Это лишило тамплиеров – лучше всех обученную, вооруженную и самую профессиональную военную организацию в западном мире – не только смысла существования, но и дома, что представляло собой еще большую угрозу для Филиппа.

Тамплиеры уже основали временную базу на Кипре, но планы их были более амбициозными. Неудивительно, что они мечтали о собственном независимом государстве – подобно Ordenstadt, которое было создано их дочерним орденом, тевтонскими рыцарями, на территории Пруссии и Прибалтики. Однако Ordenstadt располагалось на дальней границе христианской Европы, вне досягаемости от папы и любого мирского правителя. Более того, государство Тевтонского ордена было признано и получило официальный статус в качестве некой разновидности крестового похода против варварских племен северо-восточной Европы, против язычников пруссов, балтов и литовцев, против городов-государств на северо-западе православной (а значит, еретической) Руси, Пскова и Новгорода. Тамплиеры, и так уже пользовавшиеся значительным влиянием во Франции, нагревались создать свое государство в самом центре христианской Европы – в Лангедоке, который только в предыдущем столетии был окончательно аннексирован французский короной. У Филиппа перспектива создания государства тамплиеров у его южных границ – на эту территорию он претендовал сам – могла вызвать лишь негодование и тревогу.

Филипп тщательно продумал весь план. Частично благодаря шпионам, которых он внедрил в ряды тамплиеров, частично благодаря разоблачениям одного рыцаря-ренегата, он составил целый список обвинений. Вооружившись этими обвинениями, Филипп получил свободу действий; нанесенный им удар был внезапным, быстрым и сокрушительным. В процессе операции, достойной современной полицейской облавы, он разослал своим сенешалям и бейлифам по всей стране запечатанные приказы. На рассвете в пятницу, 13 октября 1307 года, все французские тамплиеры будут арестованы и заключены в тюрьму, на прецептории наложен королевский секвестр, а их имущество конфисковано. И хотя эффект внезапности, рассчитанный королем, превосходно удался, самый лакомый приз – легендарное богатство храмовников – от него ускользнул. Оно никогда не было найдено, и судьба знаменитого «сокровища тамплиеров» так и осталась тайной.

Но было ли наступление Филиппа Красивого действительно неожиданным, как полагал он и жившие после него историки? Есть серьезные основания полагать, что тамплиеры все же были заранее предупреждены. Известно, например, что незадолго до своего ареста Великий Магистр Жак де Моле собрал все книги и документы, касающиеся его ордена, и сжег их. Один из рыцарей, который покинул орден примерно в это же время, вспоминал, что парижский казначей назвал его поступок «очень благоразумным» и сказал, что кризис неминуем. Наконец, в этот же самый момент все командорства Франции обошел приказ, запрещающий давать какую-либо информацию об обычаях и ритуалах рыцарей.