Глава ШЕСТАЯ

Рейчел проглотила последний кусочек своего завтрака, когда услышала, что Райли выключил душ. Желая ускорить его отъезд, а заодно вернуть себе душевное спокойствие, она поспешила на кухню приготовить ему поесть. Когда она выкладывала третий ломтик бекона на сковородку, он вышел из ванной. Подняв глаза, она увидела, как он появился в облаке пара, мокрые волосы зачесаны назад, лицо и торс еще влажные. Рубашку он держал в руке, синие джинсы были застегнуты не полностью.

Сначала Рейчел даже не поверила своим глазам, но, в конце концов, вынуждена была признать, что этот привлекательный — это еще слабо сказано, — полуобнаженный мужчина, только что вышедший из душа и стоявший чуть ли не на расстоянии вытянутой руки, — не плод ее воображения.

Райли Хантер без своей шерифской униформы выглядел гораздо соблазнительнее, чем в ней, хотя он в любом наряде выглядел замечательно. Если раньше Рейчел находила его неотразимым, то теперь она и подавно была выбита из колеи и не знала, что делать.

На самом деле она быстро поняла, что она хочет сделать. Для начала — поцеловать гладкую темную кожу на груди, потом ямку у основания шеи, пробежаться пальцами по мокрым волосам, попробовать на вкус его губы, потом окончательно расстегнуть его джинсы и…

Рейчел крепко зажмурилась. Нет. Она не может этого сделать.

Молодая женщина заставила себя открыть глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Райли показывает ей свою отсыревшую рубашку.

— Извините, — негромко пробормотал он. — Там так влажно, что невозможно было как следует обсохнуть и одеться.

Как будто здесь намного суше, подумала Рейчел, а вслух сказала:

— Ничего страшного. Со мной тоже такое постоянно случается. То есть, я имею в виду, что в ванной очень сыро и приходится выходить раздетой.

В его взгляде мелькнуло нечто вроде сообщения, что лучше бы ей не произносить таких слов. Но когда они встретились глазами снова, Райли смотрел вполне нейтрально.

— Здесь тепло и хорошо. Через минуту я вполне высохну.

— Почему бы вам не зайти в кухню? Здесь намного теплее, — предложила она и тут же мысленно хлопнула себя по лбу. Надо же было ляпнуть такую глупость! Меньше всего ей нужно было, чтобы Райли находился здесь, в такой близости от нее, что она могла заключить его в объятия, повалить на пол и делать с ним все, что захочет.

Казалось, предложение его удивило, но потом он пожал плечами, как будто решил поймать ее на слове. В горле у нее пересохло, когда она наблюдала за его приближением. Рейчел не понимала, как шериф может заставить играть каждый мускул на своем теле без всяких видимых усилий. Увлекшись изучением его анатомии, она не следила за тем, куда кладет очередной ломтик бекона. В следующий момент она нечаянно прикоснулась запястьем к краю раскаленной сковородки.

— Ах! — Бекон выпал из ее руки прямо в огонь газовой горелки. Она рефлекторно потянулась за ним, но теперь ее рука оказалась над пламенем. Она вскрикнула еще громче. — Ох ты господи, ну что же такое творится… Ай-ай-ай…

Она уронила злосчастный кусок на пол и проявила достаточно сообразительности, выключив горелку. Потом начала дуть на обожженную руку, как будто это могло чем-то помочь.

Не успела она понять, что случилось, как Райли оказался рядом, осторожно взял ее руку в свою и изучил повреждение. Кожа на запястье в месте ожога сделалась багровой, кисть покраснела и припухла. Оценив ситуацию, он подтолкнул Рейчел к крану, включил холодную воду и подставил ее руку под тугую ледяную струю.

Облегчение пришло немедленно, и Рейчел поняла, что беспокоила ее не только обожженная рука. Везде, где Райли прикасался к ней, то есть во многих местах, благо он стоял, прижавшись к ней чуть ли не вплотную, она ощущала странную теплоту.

В замешательстве она наблюдала, как он осторожно взял ее руку обеими руками, внимательно осмотрел, и, видимо, не вполне довольный результатами, снова поместил под кран, поворачивая то так, то эдак, не спуская глаз с поврежденного места.

Вряд ли кто-нибудь когда-нибудь обходился со мной нежнее, чем Райли, подумала Рейчел. Такой крупный и могучий человек, но тем не менее эпитет нежный подходил ему как нельзя лучше.

— Думаю, ничего страшного не случилось, — заявил Райли. — Но все-таки не мешает показаться доктору, учитывая ваше положение…

Она улыбнулась в ответ на такое открытое проявление заботы.

— Вряд ли какой-то маленький ожог может повредить ребенку.

Она извлекла руку из-под крана и покрутила кистью, сжимая и разжимая пальцы.

— Видите? Как новенькая.

Но Райли остался не слишком доволен. Действуя с такой же нежностью, он вытер ей руку полотенцем и снова внимательно осмотрел.

Его прикосновения заставляли ее сердце биться все чаше, и он, очевидно, заметил бешеный ритм ее пульса.

— С вами точно все в порядке? — еще тише, почти шепотом спросил он.

Она кивнула, не решаясь произнести что-либо вслух. К тому же в мыслях была такая путаница, что она и не знала, что сказать.

— Дело в том, что ваш пульс… сердце бьется очень часто.

Рейчел машинально приложила свободную руку к груди. Сердце колотилось как бешеное. Вдобавок у нее шумело в ушах и все сильнее кружилась голова.

— Ну я… я просто испугалась. Когда обожглась.

На этот раз пришла очередь Райли молча кивнуть.

Не понимая, зачем она это делает, Рейчел протянула руку и положила ему на грудь. Она сразу почувствовала, что его сердце точно так же готово выскочить наружу. Она улыбнулась, осознав, что он так же, как и она, взволнован, а может, и напуган тем, что только что произошло — или происходит и сейчас?

— Похоже, ваше сердце тоже бьется немного быстрее обычного.

Долгую секунду они стояли молча, не шевелясь, глядя друг на друга. Райли все еще держал ее руку и медленно, неторопливо поглаживал большим пальцем запястье — вперед-назад, вперед-назад… Рейчел прижимала руку к его груди, так же ритмично водя по ней ладонью.

Затем, как будто по сигналу невидимого дирижера, они начали сближаться. Рейчел положила руку ему на плечо, он обнял ее за шею. Каждый мало-помалу притягивал к себе другого, пока между ними не остался совсем маленький промежуток. Вскоре и он исчез, так как Райли одним ловким движением склонился к ней и поцеловал в губы.

Таких поцелуев в своей жизни Рейчел не помнила.

Он провел губами по ее губам — раз, другой, третий, так мягко, что она скорее угадывала, чем ощущала прикосновения. Потом прижался щекой к ее щеке, поцеловал в щеку, в шею. Шагнул вперед и прижался к ней еще крепче. Единственное, на что он решился не сразу, — посмотреть ей в глаза.

Да, подумала Рейчел, на сей раз все происходит определенно по-другому.

Райли снова поцеловал ее, вложив в этот поцелуй всего себя. Одной рукой он гладил ей волосы, другую прижал к ее груди. Потом он обнял ее обеими руками, и Рейчел показалось, что он окружает ее со всех сторон.

Райли стал медленно отступать, не выпуская Рейчел из объятий, пока не уперся спиной в стоявший у них на пути холодильник.

Застонав от страсти, он так сжал ее в объятиях, будто хотел слиться с ней воедино. Его нога оказалась между ног Рейчел. Инстинктивно, не задумываясь над тем, что делает, она сделала движение бедрами вперед, навстречу ему. И немедленно об этом пожалела, почувствовав такой голод, такое ненасытное желание, о существовании которого даже не подозревала. Протяжный стон вырвался из ее горла. Сгорая от страсти, она подалась назад, потом снова вперед. Еще раз, и еще, и еще, вцепившись в Райли и стараясь слиться с ним.

Райли уловил ее состояние и поднял ногу выше. Рейчел чуть не задыхалась от избытка охвативших ее чувств. Она пыталась внушить себе, что ей следовало бы немедленно прекратить все это, пока ситуация окончательно не вышла из-под контроля. Но вместо этого, с каждой секундой возбуждаясь все сильнее, она еще крепче, еще безудержней прильнула к Райли.

Она играла с его волосами, накручивала длинные пряди на пальцы, потом наклонила его голову и приникла к его губам. На этот раз она завладела инициативой и не упустила возможности изучить все, до чего могла дотянуться. Его дыхание было резким и прерывистым, как и ее собственное.

Рука Райли, лежавшая у нее на бедре, двинулась вверх, забралась под рубашку и коснулась голой кожи чуть выше пояса. Рейчел затаила дыхание, ожидая, что он станет делать дальше.

Рука продвигалась выше, нежно поглаживая ее тело, как будто играя на самом чувствительном музыкальном инструменте. Коснувшись груди, рука остановилась, как будто ожидая подтверждения, что можно двигаться дальше.

Медленно-медленно Рейчел завершила поцелуй, но не отстранилась, а прижалась к Райли еще теснее. Когда она стала целовать его в шею, Райли неожиданно накрыл руками ее грудь и осторожно сжал. Ее соски напряглись под тонкой тканью, и он начал нежно ласкать их кончиками пальцев.

В этот момент Рейчел с кристальной ясностью осознала: то, что происходит сейчас, вызывало у нее другие ощущения, чем прежде, потому что само происходящее было другим. Она не знала, почему и каким образом это получается, но то, что происходило сейчас, казалось… правильным. Естественным. Хорошим. Как будто так и должно было быть.

Ну и что из того, что она влюбилась в Райли так же легко, как и во всех прежних мужчин? — пронеслось у нее в голове. Пусть он очаровал и покорил ее почти моментально. Пусть столкнувшие их обстоятельства нельзя было назвать идеальными, разумными, нормальными.

На этот раз все по-другому, сказала она себе. Это действительно так было. Она знала. Она это чувствовала. И почему бы им не пойти дальше по проложенному пути и посмотреть, куда он их приведет? Зачем пытаться помешать тому, что неизбежно должно случиться? Почему бы не отдаться здесь и сейчас, целиком и полностью, душой и телом?

— Сабрина, — тихо пробормотал он, и в его голосе чувствовалось желание.

Рейчел открыла глаза, и все ее мечты моментально испарились. Все было бы хорошо, если бы не одно маленькое обстоятельство, а именно: он принимал ее за совершенно другого человека.

Она уже собралась что-то сказать, но в этот самый момент он наклонился к ее груди и провел губами по чувствительной коже. Этого незначительного движения оказалось достаточно, чтобы кровь закипела у нее в жилах. Но Рейчел все-таки смогла взять себя в руки.

Она должна прекратить это немедленно! Райли думает, что держит в объятиях брошенную одинокую женщину. Кто знает, как он отреагирует, узнав правду? Вполне возможно, что он сейчас хочет ее просто потому, что видит перед собой беззащитную женщину, которой нужна поддержка.

Она знала, что многие соблазняются на таких женщин. Многим нравилось строить из себя опекунов. Рейчел же долгое время сама заботилась о себе, и меньше всего ей требовалось, чтобы кто-то подставлял ей плечо.

Через силу Рейчел выпустила его из объятий. Понимая, что не сможет выразить ничего словами, она просто уперлась ему в грудь и стала отстранять от себя, пытаясь не обращать внимания на мягкость и теплоту его кожи и надеясь, что он поймет ее жест. Сначала он не сдвинулся с места и продолжал стоять, как раньше — его нога между ее ног, его рука у нее на груди. Рейчел уперлась сильнее, и постепенно до Райли начало доходить. Он медленно выпустил ее и отступил.

Прежде чем она успела сказать хоть слово и что-то объяснить, он развернулся, подхватил с пола рубашку и одним движением влез в рукава. Рейчел оставалось только молча наблюдать, как он застегивается, стоя к ней спиной. Закончив, он выскочил в прихожую и стал натягивать сапоги, полностью игнорируя ее. И мало-помалу все ее радужные надежды, что из их поначалу нескладного знакомства выйдет что-нибудь путное, начали улетучиваться.

— Райли?

При звуке ее голоса он замедлил движения, но по-прежнему не поднимал взгляда. Ей показалось, что он вообще не собирается отвечать. Она уже открыла рот, чтобы снова позвать его, но тут он повернулся и взглянул на нее. Однако, едва встретившись с ней глазами, отвел взгляд.

— Извините меня, — через силу выговорил он, сухо и вымученно. — Это не должно было случиться. Извините меня за то, что перешел границы… существующие между людьми в таких ситуациях.

— А что особенного в этой ситуации? — Она не удержалась от вопроса, хотя, конечно, знала ответ лучше, чем Райли. Но ей хотелось узнать, как выглядят вещи с его точки зрения.

— Она немыслимая, невозможная.

— Что же тут невозможного?

Райли долго и пристально разглядывал ее. Потом сердито фыркнул и ответил:

— Вы должны знать это лучше меня. — У него на щеке задергался мускул. — Только не вздумайте извиняться за то, что произошло. — Он показал на кухню. — Это… это моя вина, а не ваша. Я не имел права…

— На что?

Он замялся, на щеках вспыхнул румянец. Рейчел не могла определить, было ли это результатом смущения, или злости, или недавней страсти.

Казалось, больше он ничего не скажет, но после долгого молчания он наконец вздохнул и выпалил:

— Я не имел права воспользоваться вашим состоянием.

— Не понимаю.

— Вы знаете, о чем я говорю.

Рейчел покачала головой.

— Совершенно не понимаю. Просветите меня.

Он ругнулся себе под нос, подбоченился и сердито посмотрел на нее.

— Может быть, я и не знаю многого о беременных женщинах, но я знаю, что в это время у них выделяется много всяких гормонов… которые заставляют их поступать так, как они бы не стали поступать в нормальных условиях. Например…

Она стиснула зубы, понимая, что он скажет дальше.

— И как же?

Он еще больше покраснел и отвел взгляд.

— Ну, например, бросаться в объятия к совершенно незнакомому человеку. И тому подобное.

Рейчел даже задохнулась от негодования.

— Бросаться… Думаете, я бросилась к вам в объятия, потому что из-за беременности у меня вдруг забурлили гормоны и мне потребовалось немедленно заняться любовью, все равно с кем?

Он быстро, коротко кивнул.

— В таком случае вы глубоко заблуждаетесь.

Он по-прежнему не осмеливался взглянуть ей в глаза.

— Только не говорите мне, что такие сведения для вас — новость.

— Я думаю, это окажется новостью для всего сообщества акушеров и гинекологов, — съязвила она. — В отличие от вас, доктор Хантер, большинство экспертов затруднились бы объяснить, как гормональные перестройки могут враз превратить

беременную женщину в нимфоманку. Вам стоило бы написать статью по этому поводу.

— Я не это имел в виду.

— Ах, в самом деле?

Он покачал головой и, наконец, осмелился посмотреть ей в глаза.

— Я просто имел в виду, что в нормальных обстоятельствах это… — он тяжело вздохнул. — То, что произошло на кухне, не могло бы произойти. А так как я здесь единственный…

— …нормальный человек, — подсказала она, немало гордясь тем, что смогла удержать себя в руках и не засветить в глаз этому негодяю. Надо же такое предположить! Беременные женщины, оказывается, склонны к нимфомании!

— Нет. Я вовсе не хотел такого сказать.

— Так что же вы собираетесь мне сообщить, в конце концов?

Он нахмурился.

— Я хотел сказать, что в вашем теперешнем состоянии вы, возможно, плохо осознаете свои поступки. Но я-то должен был держать себя под контролем. Мне не следовало пользоваться вашими слабостями. Я очень сожалею. Вы можете принять мои извинения и забыть об этом?

Он громко и тяжело дышал и явно был готов убить себя. Не услышав никакого ответа, он пробормотал себе под нос что-то невразумительное, и Рейчел решила, что ей и в самом деле лучше этого не слышать. Потом он провел руками по своим еще не просохшим волосам и торопливо пробормотал:

— Мне надо идти.

— Но…

— Я должен проведать Верджила и Розарио, — перебил он, хватая куртку. Его движения сделались неловкими и торопливыми. — Они, наверное, решили, что я сквозь землю провалился. В последний раз, когда такое случилось, Розарио послала свою сестру проведать меня. Ничего не имею против Консуэло, но все равно не хочется, чтобы она еще раз заявилась ко мне домой со своей микстурой от гриппа. Эта гадость пахнет… просто невыносимо.

Рейчел покачала головой.

— Послушайте, Райли, мне кажется, мы должны…

— …попрощаться, — вставил он, нахлобучивая шляпу. — Вы совершенно правы. — И в три шага оказался у двери. Уже на пороге, как будто невзначай, бросил через плечо: — И не забудьте, Сабрина. Завтра вы должны сообщить, что собираетесь делать с Вентворфами. Я буду звонить им под вечер.

И с этими словами шериф Райли Хантер закрыл за собой дверь.

Глава СЕДЬМАЯ

В одиннадцать пятнадцать утра в понедельник Райли, как всегда, сидел в своем офисе и занимался своим обычным делом — ждал, пока что-нибудь произойдет. Но сегодня ему еще не давали покоя воспоминания о том, что произошло предыдущим утром в трейлере у Сабрины Дженсен. Черт возьми, он уже больше суток прокручивает в голове все подробности. Не пора ли остановиться? За все это время он нисколько не приблизился к объяснению произошедшего. Так стоит ли зацикливаться до такой степени?

Когда он увидел, что Сабрина обожглась о сковородку, из его головы разом испарился весь здравый смысл, и все освободившееся место заняла готовность и необходимость защитить, заявившая о себе с невиданной силой. Он увидел, что ей больно, и ему захотелось немедленно помочь ей, и все тут. Но дальше случилось что-то непредвиденное. Вдобавок к желанию помочь и защитить ему вдруг захотелось обладать ею. Хорош защитничек!