– Пусть только попробует, – откликнулась девушка.

Ее лицо вспыхнуло, а взгляд угрожающе потемнел.

Интересно, что произошло между ними, задумалась Молли. Она сама ушла от него или он ее бросил? Каким же нужно быть подонком, чтобы соблазнит шестнадцатилетнюю девчонку? Куда смотрели ее родители, люди, которые должны были охранять и защищать свою дочь?

– Да пусть себе пробует, – заявил приятель Сильвии. – У нас найдется, чем ему ответить…

Молли помрачнела. Она поняла, что во всей этой ситуации немалую роль играют личные счеты.

Если даже так, меня это не касается, твердо сказала она себе. Я приехала сюда для того, чтобы дать в газете отчет о прибытии хиппи и о том, какие последствия это может иметь для местных жителей.

– Отличное место, – сказал кто-то из стоящих у ворот.

– Слишком глухое, – заметил другой.

Краем глаза Молли заметила худенькую молодую женщину. Она прижимала к груди плачущего малыша. Другой карапуз, хлюпая носом, держался за ее джинсы.

Женщина подошла к приятелю Сильвии и с просительным видом начала ему что-то, говорить. Когда мужчина отрицательно покачал головой, она умоляюще потянула его за рукав и заплакала.

– Но я обязательно раздобуду деньги, ты ведь знаешь, – воскликнула молодая мать, когда он оттолкнул ее прочь.

Деньги на что? На наркотики? Молли подозрительно наблюдала за происходящим. Но прежде, чем она смогла выяснить, в чем дело, к ним подбежал мальчишка с криком:

– Кто-то едет сюда на «лендровере». Прямо через поле…

Пара у ворот обменялась взглядами.

– Наверное, это он, – объявила девушка, и в ее голосе послышались волнение и отчаяние.

Вскоре все увидели «лендровер», показавшийся на поле с противоположной стороны дороги. Машина остановилась в нескольких метрах от ворот. Дверца открылась, и Молли застыла в напряженном ожидании. Она уже знала, кого сейчас увидит.

– Так значит, эта земля тоже принадлежит графу Сент-Оутелу? – спросила она у Сильвии, мрачно наблюдая, как Алекс широким шагом приближается к ним.

– Да, – коротко ответила девушка, не сводя с негр глаз.

– Сильвия!

Возможно, они и были когда-то любовниками, но сейчас в голосе Алекса не было ничего, что хотя бы отдаленно напоминало об этом. Его взгляд, обращенный к девушке, был полон сдержанного гнева.

– Я должен был сразу догадаться, что без тебя здесь не обошлось, – проговорил он.

– Что ж, значит, твоя проницательность тебя подвела, – жестко ответила она, вздернув подбородок, и потянула за руку своего приятеля, привлекая к нему внимание Алекса. – Я надеюсь, ты помнишь Уэйна?

Возникла небольшая пауза.

– К сожалению, помню, – помолчав, ответил тот.

Мужчины обменялись взглядами, смысл которых был не вполне понятен Молли, но она ощутила холодок неприятного предчувствия.

Уэйн, ухмыляясь, указал в сторону леса и заявил:

– Похоже, мы будем соседями…

У Алекса было такое выражение лица, что, казалось, он сейчас ударит противника, но вместо этого он повернулся к Сильвии и медленно и отчетливо проговорил:

– Нам потребовалось три года, чтобы расчистить этот лес. Летом здесь впервые начали гнездиться редкие виды птиц. Раньше тебя очень волновали вопросы экологии, Сильвия. Ты изменила свою точку зрения?

– И ты еще спрашиваешь? Все случилось из-за тебя, – горячо ответила девушка, и ее глаза наполнились слезами.

Молли тут же прониклась к ней сочувствием и невольно сделала Шаг вперед:

– Они имеют право находиться здесь. Было непонятно, кого больше поразило ее заступничество – Сильвию или Алекса.

– Вот как? Имеют право? Какое право? – с вызовом спросил он.

– Право любого человека на землю, – дерзко ответила Молли.

Сильвия улыбнулась. Ее слезы мгновенно высохли.

– Вот видишь, – торжествующе сказала она Алексу. – Общественное мнение на нашей стороне. Мы приехали сюда и намерены здесь остаться, и ты ничего не сможешь с нами сделать.

– Вы не останетесь здесь, Сильвия. Ты ведь знаешь, что это неразумно…

Он инстинктивно наклонил голову, спасаясь от брошенного кем-то камня.

– Похоже, мы выиграли этот раунд, – ухмыльнулся Уэйн, когда за первым камнем последовали второй и третий.

– Вы не останетесь здесь, – повторил Алекс. Он вполголоса чертыхнулся, в очередной раз уворачиваясь от каменного снаряда.

Молли охватила нешуточная тревога, ведь она, так же как и Алекс, являлась объектом угроз и проклятий.

– И кто же нам помешает? – с вызовом спросила Сильвия. – Ты?

– Нет, не я, – спокойно возразил он. – Существуют законы. Они защищают мои права землевладельца, так же как я защищаю права их семей, которые здесь живут, и всего живого, что находится на этой земле.

– Теперь на этой земле будем жить мы, – настаивала девушка.

– Вы ее погубите, – холодно констатировал Алекс. – Оглянись вокруг, – с упреком обратился он к ней. – Взгляни на это деревце. Да, на это. – Он указал на сломанный молодой саженец. – Пока вы не приехали, оно было живым. А теперь погибнет.

– Мы тоже имеем право жить и дышать, – страстно возразила Сильвия.

– Разумеется. Но не здесь.

– Тогда где? Куда ты нас отправишь? В городские трущобы, с глаз долой?

Алекс смерил ее спокойным взглядом, не обращая внимания на град камней и сердитые выкрики растущей толпы.

– У тебя есть дом, Сильвия.

– Это не дом, а тюрьма, – выпалила она в ответ, – и ты это прекрасно знаешь…

Раздался звук выстрела. Молли вздрогнула и обернулась. Один из мужчин в толпе опустил дробовик и, оскорбительно ухмыляясь, объявил:

– Мимо… на этот раз.

Горсть маленьких острых камешков, брошенных одним из мальчишек, градом осыпала Молли. Увидев, что оцарапал ей лицо, сорванец торжествующе засмеялся. Другой камень, гораздо крупнее, просвистел над ухом у Алекса.

– Я надеюсь, вы не забудете написать и об этом, – сурово заметил он, схватил ее за руку и, прикрывая своим телом, потащил к «лендроверу».

– Пустите меня. У меня есть своя машина, – запротестовала Молли.

– Вы хотите сказать, была, – язвительно заметил Алекс. – Если даже она еще цела, вы далеко не уедете, – кто-то проколол вам шины.

К своему разочарованию, она убедилась, что он прав. Но почему они повредили именно ее машину? Она не сделала им ничего плохого. Наоборот, пыталась поддержать.

– Для них это в порядке вещей, – сказал Алекс, словно читая ее мысли. – Ну, это уже слишком, – наконец разозлился он, когда комок земли ударился о его голову и рассыпался, испачкав их обоих. – Надо уезжать отсюда, пока они не перешли к более решительным действиям.

– Я никуда с вами не поеду, – возразила Молли, но ее протест остался без внимания.

Алекс распахнул дверцу «лендровера» и сурово скомандовал:

– Садитесь в машину.

Секунду девушка колебалась. Ее уязвленное самолюбие не желало мириться с чьим бы то ни было давлением, но чувство самосохранения советовало подчиниться, причем немедленно. Она в нерешительности обернулась и бросила взгляд на озверевшую свору бродяг – другого названия эта толпа в данный момент не заслуживала.

– И не помышляйте об этом, – предостерег Алекс, предугадывая ход ее мыслей. – Разговаривать с этими людьми сейчас бесполезно. Половина из них находится под действием наркотиков, а остальные, что еще опаснее, охвачены страстью к бессмысленному разрушению и насилию.

Прежде чем Молли успела возразить, он буквально втолкнул ее в машину и захлопнул дверцу. Затем сел за руль и завел мотор.

– Вы не имеете права насильно увозить меня отсюда, – заявила девушка, но машина уже тронулась с места.

– Успокойтесь, – резко оборвал ее Алекс. – Или вы хотите, чтобы я бросил вас на растерзание этой стае волков?

– Они не волки, – возразила она. – Они люди, человеческие существа, которые имеют чувства и… и права…

– Те, кто живут здесь, тоже имеют свои права.

В его словах была своя логика, но в данный момент Молли не хотела считаться с этим. Она всегда принимала сторону гонимых, униженных, нуждающихся, и сейчас, когда разъяренная толпа осталась позади, с легкостью забыла о только что пережитой опасности.

– Вы хотите бросить их всех в тюрьму… или выслать? – пошла она в атаку.

Алекс коротко усмехнулся.

– Вам никто не говорил, что у вас слишком богатое воображение? – спросил он и, не дожидаясь ответа на свой вопрос, продолжил: – Я допускаю, что в этой толпе найдутся несколько человек, которые настроены миролюбиво и совершенно искренне не хотят никому причинить зла. Но среди них есть и опасные элементы. Например, Уэйн Феррис…

– Приятель Сильвии? – перебила его Молли.

– Да, – жестко подтвердил он. – Ферриса подозревают в распространении наркотиков, но у полиции пока нет доказательств; Вот почему ситуация не так проста, как вы думаете. Это не просто странствующая группа бездомных, которая ищет место, где остановиться на ночлег.

– Возможно, но неужели вы вели бы себя таким образом, если бы это не была ваша земля или если бы вас с Сильвией не связывали определенные отношения?

Алекс промолчал, и Молли хмуро отвернулась. Она понимала, что должна оставаться беспристрастной и описывать ситуацию объективно, но все же ее симпатии, несмотря ни на что, были на стороне бродяг.

– Они просто искали место, где можно остановиться.

На прямоугольном столе бумаг, на кухне царил полный порядок.

– Когда Джейн нет, я работаю здесь, – пояснил Алекс, складывая бумаги в стопку. – Садитесь. Я сейчас поставлю чайник.

Сам поставит чайник? А где же батальон прислуги?

– В чем дело? – спросил он, заметив растерянность в лице Молли.

– А где все остальные? Вы же не можете жить вот так, один… – невольно вырвалось у нее.

Алекс приподнял брови.

– А почему нет? Впрочем, вы правы. Обычно я живу не один. Но Джейн, моя экономка, была вынуждена взять отпуск, чтобы ухаживать за отцом, который недавно перенес инфаркт, а остальной персонал работает с девяти до пяти и не живет здесь. Так что вы предпочитаете – чай или кофе? – вежливо поинтересовался он.

– Кофе, пожалуйста, – растерянно пробормотала Молли.

Куда же подевался Алекс?

Молли задумчиво разглядывала дно уже пустой кофейной чашки. Десять минут назад он оставил ее здесь, сказав, что ему надо сделать пару телефонных звонков, и все еще не вернулся.

Любопытство взяло в ней верх, и она вышла в коридор.

Дом оказался больше, чем она могла вообразить. Пройдя по короткому коридору, она оказалась в широкой галерее и теперь, забыв обо всем, зачарованно бродила от комнаты к комнате.

Когда Алекс наконец нашел ее, Молли стояла посредине зеленой гостиной. На ее лице светилось восхищение, которое мгновенно погасло, едва девушка заметила, что хозяин дома наблюдает за ней.

– Вас очень долго не было… Я подумала…

– Прошу меня извинить. Телефонные звонки отняли больше времени} чем я предполагал, – сказал он. – У этого дома весьма интересная история, – продолжил Алекс, подходя ближе. – Он был построен вот этим джентльменом, – он указал на выполненный маслом портрет, висящий над мраморным камином, – на деньги его жены. К сожалению, я должен сказать, что он женился на этой женщине только потому, что она была богата. Ее портрет висит в галерее наверху.

– Как это показательно, что все женские лица изгнаны на второй этаж, – не удержалась от язвительного замечания Молли, следуя за ним в галерею.

– Ну, у меня пока нет жены, – заметил Алекс. – А если бы была, то ее место…

– Ее место? – едко перебила девушка.

– Ее место, – ровным тоном продолжил он, – было бы рядом со мной. А мое – рядом с ней.

– Скажите это Сильвии, – пробормотала Молли.

Хотя она проговорила эти слова себе под нос, видимо, Алекс услышал их. Он схватил ее за руку выше локтя и резко спросил:

– При чем тут Сильвия?

– Она была вашей любовницей, пака вы не бросили ее, – выпалила девушка.

Алекс изумленно раскрыл глаза.

Ну, разумеется, он не ожидав услышать такого прямого обвинения, с удовлетворением подумала Молли. Но когда в ответ на ее слова раздался какой-то просто гомерический хохот, настала ее очередь удивляться.

– Как вы смеете? – набросилась она на него. – Она была совсем юной девушкой, почти ребенком, а вы…

– Постойте, – сказал он, прекращая смеяться. – Тут какая-то ошибка. Мы с Сильвией никогда не были и не могли быть любовниками, и я даже не понимаю, как вам могла прийти в голову подобная мысль…

– Она сама сказала, что четыре года жила с вами.

– Да, жила, – немедленно согласился он. – Ее мать была второй женой моего отца. Сильвия приходится мне сводной сестрой.

Молли почувствовала, как ее лицо начала заливать, краска. Она резко опустилась в обитое светло-голубым атласом кресле.

– Сестра? – пролепетала она.

– К несчастью, да.

К несчастью. Молли резко вскинула голову, ее глаза вспыхнули гневом.

– Если она приходится вам родственницей, тогда почему она…

– Живет с торговцем наркотиками? – мрачно закончил он вопрос. – Не знаю. Она бросила университет, заявив, что не может больше вести праздную жизнь представительницы привилегированного класса. Хотя еще совсем недавно – до встречи с Уэйном – эта жизнь ее вполне устраивала. Сильвия, к сожалению, всегда была легкомысленна и инфантильна, вероятно, потому, что мать чрезмерно опекала ее. Я не сомневался, что она рано или поздно сорвется.

– Но вы предпочли бы, чтобы она ушла не с Уэйном, – предположила Молли.

– Разумеется, – сурово проговорил Аяекс. – Сильвия сама не понимает, во что она ввязалась. Я не раз пытался образумить ее, но она ничего не хочет слушать.

– Но вы же сами говорили, что полиция не смогла доказать вину Ферриса, – заметила девушка.

– Они познакомились на студенческой вечеринке. Там произошел трагический случай – один из однокурсников Сильвии умер от передозировки наркотика. Полиция уверена, что парень получил его от Уэйна.

Молли прикусила губу. Ей самой не нравился этот человек, но если нет доказательств…

– Вот портретная галерея, – Алекс легко коснулся ее руки. – Это более старая часть дома, – пояснил он, заметив, что она пристально разглядывает сводчатый потолок с замысловатыми лепными украшениями. – Фасад был пристроен позже, когда основное здание сильно пострадало во время пожара. По преданию, эта галерея, так же как и спальня в ее конце, относится ко временам правления Елизаветы I, и королева даже однажды ночевала здесь.

– Королевская спальня? – заинтересованно переспросила девушка.

– Да. Это здесь. – Он распахнул двухстворчатую дверь.

У Молли захватило дух от восторга. Когда-то, девочкой-подростком, она обожала читать исторические романы и фантазировать, ставя себя на место их героинь. Как часто, лежа в своей узкой девичьей постели, она представляла себе, как пылкий возлюбленный вносит ее на руках вот в такую старинную спальню и укладывает на огромную кровать с расшитым золотом пологом.

– Что с вами? – негромко спросил Алекс, заметив восторженно-мечтательное выражение в ее глазах.

Сейчас эта строптивая девушка была похожа ребенка, застывшего при виде рождественской елки.

– Эта комната… – осипшим голосом проговорила Молли. – Она напомнила мне…

– Что? – с улыбкой спросил он.

– Мои глупые девичьи фантазии, – неохотно призналась Молли, не успев придумать подходящую отговорку.

Она поспешно повернулась к двери, чтобы выйти прочь и отвлечься от ненужных мыслей, которые пробуждала эта спальня и, что еще хуже, ее хозяин.

В ее памяти всплыли поцелуи Алекса и наслаждение, которое она при этом испытывала. Это были рискованные воспоминания.

Но он стоял, прислонившись спиной к закрытой двери спальни, и преграждал ей путь к бегству.

– Вы хотите сказать, что воображали себя королевой Елизаветой?

Девушка бросила на него рассерженный взгляд.

– Нет, разумеется, нет.

– Тогда что же?

Опасная напряженность разлилась по комнате. Сердце Молли вдруг забилось сильнее, заставляя ее чувствовать, заставляя хотеть…