Извини, но у меня есть и другие дела, получше. — Айвори вышла из рубки, надеясь, что Чейз пойдет за ней. Но он не пошел. Перейти от страстных объятий к холодному молчанию за такой короткий отрезок времени — это очень огорчило ее, она со всем не таким представляла себе этот вечер. Наконец она вспомнила, что нужно снять этот вызывающий костюм для ракетбола. Так она и сделала, потом приняла душ и надела свою пилотскую форму. Теперь она боялась, что путь домой может оказаться очень одиноким.

К тому времени, когда Чейз достаточно остыл, чтобы искать общества Айвори, она уже легла спать. Он разложил кресло для себя, растянулся на нем, но еще почти час никак не мог заснуть.

Когда он проснулся на следующее утро, Айвори рисовала в своем альбоме и даже не кивнула, когда он проводил мимо нее в душ. Он окончил свой туалет, подошел к ней и опустился на колени у ее ног.

— В делах твоего отца есть много такого, чего я со всем не знаю. Это так же, как стрелять из «астральной пушки» — должно пройти какое-то время, чтобы я научился. Я злился не на тебя вчера вечером, а на себя за то, что так плохо умею заботиться о тебе. Ты можешь меня простить?

Стараясь не подпасть под влияние его мужского обаяния, Айвори не поднимала глаз от свой работы.

— Я привыкла сама заботиться о себе. Я не ребенок. Мне не нужна нянька.

— Никто не принимает тебя за ребенка, Айвори. — Чейз продолжал стоять рядом с ней, надеясь, что она на него посмотрит, но когда она наконец подняла глаза, ее взгляд был затуманен грустью.

— Я не хотел причинять тебе боль. Мне действительно очень жаль, правда. Ты уже завтракала?

— Я ничего не хочу.

— Пойдем, ты поможешь мне найти что-нибудь вкусное. — Чейз встал и протянул руку. После долгого колебания Айвори все же взяла ее, и он одним движением поднял ее на ноги. Она была так близко, что он не мог удержаться, чтобы не поцеловать ее, но ее губы были холодными. Надеясь, что ей просто нужно время, он не стал роптать, но они прибыли в «Алмазную шахту» до того, Как она успела оттаять.

Спайдер встретил их вместе со Стоксом, Виком и шестью другими людьми, в которых Чейз узнал личную службу безопасности Спайдера. Вместо того чтобы увести Айвори, как в прошлый раз, Спайдер просто отодвинул ее в сторону.

— Тебе были даны приказы, Данкан, но ты решил их полностью игнорировать. Я не выношу никакого неповиновения, и этим ты сам подписал себе приговор.

— Но ведь это не он не подчинился тебе, — запротестовала Айвори. — Это я. Если тебе нужно сорвать на ком-то гнев, было бы логичнее сорвать его на мне. Чейз даже не подозревал, что я была на борту, пока мы не отлетели достаточно далеко, и тогда уже нельзя было вернуться. Он ругал меня все время, пока мы летели, и у меня была такая неприятная поездка, что мне жаль, что я вообще связала Вика и поехала.

Ничуть не тронутый оправданиями Айвори, Спайдер кивнул Стоксу:

— Уведи ее отсюда.

Безумная усмешка появилась на лице Стокса, и он сделал шаг в сторону Айвори, но она отшатнулась, и Чейз поймал ее за руку. Он притянул ее к себе и обнял за талию. Безразличие, которое она демонстрировала во время обратного путешествия, мгновенно испарилось, и она прижалась к нему с такой страстью, которой ему в последнее время не хватало.

Он уронил свою сумку, но сумка Айвори все еще висела на ее плече, и он подумал, станет ли она пускать в ход свою «астральную пушку», если его будут избивать. Он мог только надеяться, что до этого дело не дойдет, но вся ситуация казалась не слишком благоприятной. Для опытного агента он совершил целый ряд печальных промахов. Он представил себе, как Шеф хладнокровно приписывает его гибель во время задания его собственным ошибкам, а не тому, что он сам, Шеф, не смог как следует защитить его. Это был леденящий мысленный образ, и Чейз немедленно стер его, пытаясь лучше думать о том, как он получает вознаграждение за отлично проделанную работу.

— Я был не более рад увидеть Айвори на борту «Бластера», чем вы, когда обнаружили, что она улетела. Но мы доставили оружие и благополучно вернулись, — сказал Чейз. — Даю вам слово, что, когда мы поженимся, я буду и дальше сам заботиться о благополучии Айвори, и поверьте, что это последний раз, когда она совершила недозволенный вылет.

Крепко упершись ногами в землю, готовый к жестокой драке, Спайдер свирепо взглянул на них обоих:

— Никто из вас не вправе торговаться со мной.

— Нет, ты ошибаешься! — воскликнула Айвори, пытаясь защититься. — Это семейное дело, и его нельзя обсуждать здесь, в присутствии других. И не думай, что можешь испугать меня численным превосходством. Я не позволю тебе причинить Чейзу вред или отослать его. Ты дал мне слово, и я не позволю тебе взять его назад. Я хочу выйти за него замуж, и как можно скорее.

Крепко сжимая Айвори, Чейз чувствовал, что она дрожит, но ее голос звенел. Он совсем не так хотел планировать их свадьбу, но это не он, а Спайдер принуждал ее занять чью-то сторону. То, что она выбрала его, потрясло Чейза до глубины души. Стокс, казалось, прямо рвался в драку, но Вик и другие держались поодаль. Вик теперь не поднимал глаз от земли — он, очевидно, все еще был смущен тем способом, которым Айвори поменялась с ним местами.

Решившись показать свою твердость, которая — Чейз знал — произведет впечатление на пирата, он смерил Спайдера взглядом.

— Не разбивайте сердце вашей дочери, — негромко посоветовал он. — Вам должно быть приятно, что она такая же отважная, как и вы, и не боится отправляться куда угодно и с кем угодно, если она этого хочет. Женщины, такие смелые, как Айвори, — это редкая находка для мужчины. Я не подведу ее.

Едва сдерживая гнев, Спайдер приблизился к ним. Он уперся руками в бока и, смерив Чейза ледяным взглядом, повернулся к Айвори.

— Ты действительно хочешь этого человека себе в мужья? — спросил он. — Если ты просто заботишься о его безопасности, то я прослежу, чтобы он в течение часа улетел отсюда на своем корабле. Тебе не нужно выходить за него замуж, чтобы просто спасти ему жизнь — так что не приноси напрасной жертвы.

Не колеблясь ни минуты, Айвори ответила:

— Сколько тебе еще понадобится времени, чтобы уяснить наконец простой факт, что я уже взрослая и способна сама позаботиться о собственной жизни и принимать свои собственные решения — даже такие важные, как это?

Слова Айвори только подлили масла в огонь.

— Никогда больше не смей говорить со мной таким воинственным тоном, — приказал он угрожающим шепотом. — Ты ослушалась меня в последний раз. Ты моя дочь, и это не дает тебе право подвергать сомнению мои приказы или пренебрегать ими. Этот простой факт тебе наконец понятен?

Айвори знала, что зашла слишком далеко, но Чейз так много значил для нее, что она не могла пойти ради него на меньшее.

— Так точно, сэр, — ответила она, но в выражении ее лица и тоне не было послушания.

Глубоко уязвленный, Спайдер сделал единственный выбор, который мог сделать в этой ситуации.

— Ты права, — сказал он. — Это слишком личное дело, чтобы посвящать в него посторонних. Мы пойдем ко мне и займемся приготовлениями к твоей свадьбе. — Он кивнул своим людям: — Вы мне больше не нужны.

Ни один не осмелился засмеяться или отпустить грубую шутку. Все до одного хранили почтительное молчание.

Спайдер подождал, пока они уйдут, и сам пошел к дверям. Чейз ободряюще пожал Айвори руку и отпустил ее, чтобы она могла пойти впереди. Она неуверенно улыбнулась ему.

— Все будет хорошо, — пообещал он ей, но она все равно не казалась убежденной в этом.

В лифте никто не произнес ни слова, но, когда они вошли в столовую с фресками, Спайдер не стал больше сдерживать переполняющий его гнев.

— Ты выставила Вика дураком, — начал он, — и теперь никто не уважает его. Он слишком много знает, чтобы отпустить его восвояси, но теперь он перестал быть полезным, и это твоя вина, а не его. Я не могу терпеть, чтобы ты подрывала наши операции, Айвори. Я абсолютно не могу такого допустить. Однажды все здесь станет твоим, но от твоего наследства ничего не останется, как только наши враги узнают, что мы грыземся между собой.

Чейз понимал, что Спайдер оценивает поведение Айвори как полную измену, и ему казалось, что пират слишком драматизирует ситуацию. Но он подумал, что мудро было бы дать ему излить свой гнев и уже потом предлагать какие-то планы относительно их будущего. Раньше он надеялся, что Спайдер не станет сердиться, а будет, наоборот, доволен находчивостью Айвори. Теперь, произнося речь об опасности, которую могло навлечь на них неповиновение Айвори, Спайдер постепенно успокаивался.

Айвори почувствовала, что только вполуха слушает отца, потому что где-то в темных глубинах ее памяти вдруг зазвучал тот же резкий голос, хотя она и не могла расслышать слова. Время и место затерялось в неясной мути — как и то, к кому были обращены его тирады, но это воспоминание глубоко встревожило ее. Она была свидетелем или нечаянно подслушала такой же поток гневных упреков, и они напугали ее. Должно быть, она была тогда очень маленькой, и детали происшествия были очень смутными. Сейчас она стояла рядом с Чейзом, рука об руку, и ждала с растущим нетерпением, когда же наконец гнев отца иссякнет.

Наконец увидев, что его язвительная отповедь не встречает у них никакого сопротивления, Спайдер замолчал и повернулся, глядя на них в упор:

— Я надеюсь, что достаточно убедил вас в необходимости послушания. Иначе это может привести к катастрофе. Наши гости очень сожалели, что не видели тебя, — добавил он, как будто к слову. — Жаль, что никто в ближайшее время не приедет. Если бы у нас были знаменитые гости, это сделало бы твою свадьбу гораздо более запоминающейся.

— Если там будешь ты и Чейз, я и так буду счастлива, — ответила Айвори, с облегчением заметив, что он наконец заговорил спокойнее.

Спайдер позвал Андре, и тот принес свежие фрукты, печенье, кофе и чай. Спайдер сел на свое место и подождал, пока они займут свои.

— Как владелец «Шахты», я имею право заключать браки, но я не хотел бы заключать твой. Может быть, я смогу заполучить на один день священника.

— Я уверена, что ты сможешь пригласить кого-нибудь, исполненного миссионерским рвением, но как потом мы сможем заставить его уехать? — спросила Айвори.

— Она налила в свою чашку-игуану коричного чая и сделала долгий глоток.

— Раньше для нас никогда не было проблемой избавляться от посетителей, — заметил Спайдер, вызывающе посмотрев на Чейза. — Дай мне несколько дней, и я найду кого-нибудь, кто мог бы вас обвенчать. И тебе понадобится новый наряд. Попроси Летнюю Луну, чтобы она сшила тебе элегантное платье. Я знаю, что ей будет приятно это сделать.

Айвори взглянула поверх чашки на Чейза:

— Да я лучше буду голой, чем надену что-нибудь, сшитое твоей шлюхой.

Спайдер потряс головой:

— После всего того, что ты выдала мне за последний час, разве ты еще не поняла, что тебе следует выказывать мне должное уважение? Я знаю, что тебе никогда не нравилась Луна, но я не намерен ее отсылать. Мне хотелось бы, чтобы ты постаралась сблизиться с ней.

— Зачем? Половина всех мужчин в Галактике уже это сделали.

— Айвори! — Спайдер встал, опрокинув стул. — Я надеялся, что Данкан повлияет на тебя, чтобы ты стала поспокойнее, но, очевидно, общение с ним дает противоположный результат. С тех пор как он приехал, ты — стала вести себя еще более своевольно. Я не собираюсь все время прощать и тебя, и его. Не доводи меня до этого снова, Айвори, потому что в следующий раз, когда ты пренебрежешь моими словами, я точно накажу вас обоих, и накажу сурово.

Чейз не проронил ни слова, пока Спайдер не вышел из комнаты.

— Я не предполагал, что он так рассердится на тебя, иначе бы вернулся за Виком и оставил бы тебя здесь, в «Шахте».

Айвори потерла висок:

— Ненавижу, когда он злится, просто ненавижу. Но я не могу позволить ему вот так распоряжаться нашими жизнями.

Чейз встал, обогнул стол и встал позади нее, начав нежно массировать ей плечи.

— Твои мускулы так напряжены — неудивительно, что у тебя болит голова.

Айвори откинулась назад, прислоняясь к нему.

— Ты так приятно это делаешь. Но у меня не болит голова — я просто пыталась вспомнить спор, который когда-то произошел у отца с кем-то еще. Должно быть, мне это показалось ужасным столкновением, раз я помню это после стольких лет, но я так и не могу вспомнить, с кем это было и о чем шла речь.

— Вздохни поглубже и постарайся расслабиться. Это иногда помогает сделать воспоминания четче.

Тепло рук Чейза успокаивало, и мысли Айвори вскоре обратились к нему, а не к обрывочным воспоминаниям детства.

— Давай пойдем ко мне в комнату и отпразднуем.

— Какое интригующее приглашение. Есть какой-то особый повод?

— Мы вместе. Разве этого недостаточно?

Чейз все еще чувствовал, как напряжены ее мышцы, и боялся, что его попытки снять напряжение, в которое привело их возвращение домой, не принесли большого эффекта. Он наклонился и поцеловал ее в щеку, и она повернула голову, чтобы поймать его губы. Он провел пальцами по ее волосам и прижал к себе сильнее.

— Я бы остался прямо здесь и воспользовался столом, — наконец предложил он, — но я боюсь шокировать Андре.

Айвори поднялась с места и взяла его за руку:

— Сомневаюсь, что Андре может шокировать что-то, что мы можем сделать, но я лучше не буду давать ему лишнюю возможность пофлиртовать с тобой.

Когда Андре вносил прохладительные напитки, он улыбнулся Чейзу — как ему показалось, чересчур тепло, — но он надеялся, что Айвори этого не заметила.

— Очевидно, я его тип, но он точно не мой. Я еще раз скажу ему, чтобы он искал любви где-нибудь в другом месте.

— Не думаю, чтобы ему была нужна любовь. — Айвори, почти что пританцовывая, прошла по дубовому полу своей студии к себе в комнату. Она закрыла дверь, заперла ее и попала в объятия Чейза.

— Давай начнем в душе, — предложила она, помогая ему снимать пилотскую форму. — После этого спора с отцом я не чувствую себя чистой.

Чейз отлично знал, как она себя чувствует, но горячая мыльная вода не могла смыть того слоя лжи, который окутывал с головы до ног его самого, и от этого сам он чувствовал себя грязным. Любовь наполняла прекрасные голубые глаза Айвори лучистым сиянием, но она видела перед собой только того человека, которым он хотел ей казаться. Внезапно он почувствовал невыносимое желание открыться ей совсем. Он сжал ее лицо ладонями и поцеловал очень нежно, а потом отпустил.

— Я действительно очень люблю тебя.

Удивленная его серьезным тоном, Айвори выбрала лучший из известных ей способов, чтобы принести ему радость. Движениями, уже не такими утонченными, как раньше, она продолжала стаскивать с него одежду. Ведя его к постели, она снова принялась утолять его страсть чудесными поцелуями, и он скоро всей душой предался ей. После она свернулась рядом с ним и подождала, пока он не нашел в себе силы присоединиться к ней в душевой комнате.

Просторное помещение оставляло много места для любовной игры, а Чейз одновременно и раздразнивал ее, был великодушен. Гибкая фигура Айвори была совершенством, и он наклонился, целуя ее груди, потом встал на колени, чтобы самому подарить ей несколько волшебных поцелуев. Не боясь утонуть ни в чем, кроме собственной страсти, они длили свое импровизированное празднество больше часа. Потом они наконец заснули во влажных простынях на постели Айвори, и гнев Спайдера врывался в их сны.

Айвори слышалось отдаленное эхо голоса ее отца. В какой-то момент его слова поразили ее абсурдностью, потом он начал в чем-то яростно обвинять ее, и на закрытых глазах Айвори появились слезы. Она прижалась к Чейзу, успокаиваясь рядом с ним даже во сне. Его сны прокручивались по десятку жестоких сценариев. Разбуженный отвратительными образами, он притянул Айвори ближе И спрятал лицо в ее влажных волосах. Она снова была рядом с ним, и как бы опасно ни стали развиваться события, он никогда не покинет ее.