– А вам не следовало бы быть таким обидчивым! Джентльменам полагается быть снисходительными к дамам.

– Да, снисходительными! Но вы… вы всегда были слишком избалованной. Если бы ваш отец не бросался исполнять любую вашу прихоть…

– Не смейте говорить таким тоном о папочке! – Она гневно сверкнула глазами и топнула ногой. Лукас запнулся, но тут же упрямо заговорил снова:

– Я не сказал ничего плохого о вашем отце. Вы знаете, как я горевал о нем. Но теперь, когда я наконец понял, насколько вы суетны…

На этот раз Луиза от него отшатнулась, словно он дал ей пощечину.

– Как вы можете говорить мне такие обидные вещи!

– Френсис говорил то же самое. Он часто предостерегал меня, что вы разобьете мне сердце, только я не слушал. – Лукас отвел взгляд. Губы его были сжаты в узкую полоску.

– Мистер Лакленд? Этот полоумный! – горячо воскликнула Луиза. – И вы верили его суждениям о моем характере?

– Он мой друг и заботится обо мне. И у него есть основания для таких выводов. Как-то он написал вам поэму, где признавался в своей преданности, а вы сказали ему, что в ней хромают рифмы! – напомнил ей Лукас.

– Мне тогда было всего пятнадцать! – фыркнула она. – Теперь, когда я повзрослела, уже не выразилась бы так… откровенно.

– А это не важно. Он больше не повторит своей ошибки, да и я тоже, – сказал Лукас. Теперь он говорил твердо и спокойно. Луиза почувствовала, как у нее падает сердце. Она сама оттолкнула Лукаса. Дело оказалось вовсе не в его непостоянстве, как она полагала. Но ведь это была простая случайность, неудачное стечение обстоятельств. Надо же, он до сих пор дуется на нее из-за их прежних размолвок! Если бы только она могла заставить его выслушать ее…

Но Лукас явно не выказывал желания слушать ее оправдания.

– Теперь, когда мы все выяснили, я полагаю, вы не станете придавать значения встречам со мной? Мы сможем встречаться в обществе без взаимной неловкости?

– Будьте уверены, – сказала Луиза, стараясь сохранить невозмутимый вид. – Не беспокойтесь обо мне, сэр Лукас. У меня появились новые друзья, которые лучшего мнения обо мне. Весьма возможно, что в скором времени мой социальный статус изменится.

– С чем вас и поздравляю, – выговорил он сухо. Больше всего Луизе хотелось отвесить ему пощечину, но она все же выпрямилась и с достоинством присела в церемонном реверансе.

– Мне пора возвращаться, пока тетушка не хватилась, – сказала она. – Счастливого вам дня, сэр. Я желаю вам всего доброго.

Не дожидаясь, пока он скажет «до свидания» (он и так сказал уже достаточно), Луиза круто развернулась и поспешила к дому Марианны, Ева бежала за ней.

Едва оказавшись в прихожей, Луиза закрыла лицо руками, чувствуя, как слезы заструились между пальцами. В прихожую вышел Мастерс, но Луиза не обращала на него никакого внимания. Она побежала наверх, спеша укрыться в своей спальне.

– Простите, мисс, – обратилась к ней вошедшая следом Ева. – У вас разболелась голова? Прикажете что-нибудь принести?

– Да… нет… – проговорила Луиза. – Мне нужно побыть одной.

Служанка задернула шторы и выскользнула из комнаты. Луиза повалилась на кровать, зарывшись лицом в подушку, чтобы никто в доме не смог услышать ее рыданий.

Прошло долгое время, прежде чем источник слез в глубине ее души иссяк. Обессиленная, она заснула беспокойным сном. Проснувшись, Луиза обнаружила, что Ева принесла ей чашку чаю и нарезанный ломтиками огурец. Снова надо было скрывать следы слез, прикладывая огурец к распухшим векам и воспаленным щекам. Голова болела, на сердце лежала свинцовая тяжесть.

Лукас сказал, что она разбила ему сердце. Неужто это правда? И теперь он настолько решительно настроен против нее, что не остается никакой надежды на примирение? Похоже, что все обстоит именно так.

Она отхлебнула остывший чай и заставила себя проглотить жидкость, несмотря на стоявший в горле комок.

Теперь у нее есть гораздо более значительный поклонник, достаточно зрелый, чтобы не обижаться на пустяки и глупые недоразумения. Какая ей разница, если недалекий мальчишка увидел в естественном поведении девушки намеренное пренебрежение?

Луиза почувствовала на щеке одинокую слезинку и сердито смахнула ее ладонью. Нет, больше она не позволит себе киснуть. Взяв себя в руки, она потянулась к блюдцу с огурцом.

Когда Марианна, одевшись и позавтракав, спустилась вниз, то с удивлением узнала, что Луиза все еще у себя. Впрочем, это давало ей время разобрать почту: два приглашения, письмо от подруги, требующее ответа, и счет от портнихи за новые платья Луизы. Марианна отложила счет, чтобы потом оплатить его из Луизиных денег, и села за стол, чтобы написать ответное письмо подруге, вынужденной из-за болезни уехать на юг Франции. Над приглашениями Марианна размышляла недолго. Взглянув на календарь, а также зная, что Луиза будет рада любому поводу повеселиться, ответила согласием на оба.

Когда Луиза спустилась вниз, лицо ее показалось Марианне несколько бледноватым. Сообщив племяннице, что, они приглашены на обед и в оперу, Марианна, к своему удивлению, не заметила особой радости.

– Да, очень хорошо, – безразличным тоном сказала девушка. И только когда Марианна заговорила о предстоявшей сегодня прогулке с маркизом, Луиза немного оживилась. – Ах да! Я так рада, что вчера мы подобрали капор к моему новому платью. Надо бы еще раз примерить его. Хочу убедиться, что оно годится для прогулки. Я слышала, что все светское общество гуляет в Гайд-парке в пять часов.

– Почти все, – согласилась Марианна. – И это значит, что ты не должна забывать о правилах поведения, Луиза. На тебя будет смотреть множество людей. Надеюсь, ты не позволишь себе никаких выходок?

– А разве сэр Лу… разве кто-то говорит, что я не умею себя вести? – спросила Луиза, вспыхивая. – Если да, то позвольте возразить вам…

– Нет. Да я и не стала бы слушать никаких сплетен о тебе, – поспешила уверить ее Марианна. – Но ты не должна больше позволять себе никаких уловок, например, вроде той, благодаря которой ты познакомилась с маркизом.

– Но мне непременно хотелось встретиться с ним, – заспорила Луиза. – А тут он возник буквально перед моими глазами. Как же я могла удержаться?

Марианна строго покачала головой.

– Поверь мне, не годится сразу же давать обществу повод для осуждения.

Луиза хотя и надулась, но нехотя признала ее правоту.

– Конечно, тетя. Я обещаю вести себя безупречно. Марианна от души понадеялась, что доброй воли Луизы хватит до конца дня. Что-то с ней было не так… хотя Марианна никак не могла понять, что именно. Но она чувствовала, что за прелестным фасадом бурлят подавленные эмоции, как бурлит лава в недрах вулкана, скрытая зелеными лугами. Оставалось только надеяться, что извержение не случится в общественном месте!

Марианне было до того не по себе, что она уже подумывала, не стоит ли отменить прогулку. Маркиз, несомненно, поймет. Но едва она заговорила об этом, как Луиза сердито запротестовала:

– Но почему! Я нисколько не устала. И я абсолютно спокойна.

В ее голосе зазвенели опасные высокие нотки. Марианна пристально взглянула на девушку. Она нисколько не поверила заверениям своей подопечной, но без веских причин было жестоко лишать девушку важной для нее прогулки. Возможно, она просто перевозбудилась, стремительно окунувшись в пучину светских увеселений, хотя и отведала-то малую их часть. А может, она уже сходит с ума по маркизу? Это было бы крайне неразумно. Когда же Марианна снова заикнулась об опасности скоропалительных увлечений, Луиза рассердилась.

– Я уже давно не ребенок, – заявила она упрямо. – Я сама все знаю.

Марианна решила пока оставить все как есть, но собиралась пристально наблюдать за Луизой, чтобы вовремя разгадать, что затевает это ангелоподобное существо.

Ровно в пять часов маркиз заехал за ними и застал их полностью готовыми. На Луизе было новое зеленое платье и такой же капор, а Марианна надела хотя и старый, но симпатичный костюмчик гиацинтового оттенка.

Маркиз вежливо поклонился дамам.

– Вы как два весенних цветка, – объявил он. Луиза расплылась в улыбке.

– Вы очень добры, – сказала она тихо и даже немного застенчиво, при этом покосившись на Марианну, словно говоря: «Видите? Я прекрасно умею себя держать».

Марианна решила, что похвала маркиза прозвучала несколько принужденно. Он не из тех, кто рассыпает комплименты играючи, но было заметно, что он явно старался. Марианна с тайной радостью подумала, что поступила правильно, не надев свое обычное унылое коричневое платье, предназначенное для прогулок. Конечно, он пришел не ради нее. Возможно, он так же сильно увлечен Луизой, как она им. Чтобы скрыть свою озабоченность, Марианна отстала от них и замешкалась в передней. И услышала возглас Луизы:

– Ой, какая прелесть! Новый экипаж! Ведь это же настоящее ландо, правда?

– Сегодня утром я нанял его на время моего пребывания в Лондоне, – объяснил маркиз. – Я решил, что оно больше подходит для прогулок в парке. Подумал, что дамам будет в нем приятнее.

«По крайней мере дамам с не слишком взыскательным вкусом!» – подумала Марианна и растерянно заморгала.

Ландо определенно было кричаще фешенебельным, до безвкусицы. У него был складной верх, который в погожий день мог быть опущен. Бутылочно-зеленый корпус расписан позолотой, обе лошади были одинаковой светло-рыжей масти. Ну и зрелище они будут собой представлять! Марианна едва не захихикала, но быстро поднесла ладонь к губам, сделав вид, что кашляет.

И тут она перехватила взгляд маркиза. Он иронически приподнял бровь и, кажется, легко прочитал ее мысли. Между ними промелькнуло мгновенное взаимопонимание, и Марианна позволила себе улыбнуться в открытую.

Пока грум держал лошадей, маркиз помог дамам сесть в ландо. Никто бы не смог сказать, что он сделал это неуклюже, но вот костюм его был по-прежнему небрежен и старомоден.

В ландо было два сиденья. Лорд Гиллингем усадил дам лицом вперед, а сам сел спиной к кучеру. Марианна подумала, что Луиза предпочла бы сидеть рядом с маркизом, но после тетушкиной лекции о правилах хорошего тона та явно не смела рисковать. Едва сдерживая свои порывы, она улыбалась маркизу. Тот кивнул кучеру через плечо, грум прыгнул на запятки, и эффектный экипаж направился в самую гущу уличного транспорта.

Достигнув парка, они увидели, что все аллеи запружены гуляющими, впрочем, как и городские тротуары. Они заняли свое место в череде экипажей и всадников, кружащих вокруг Гайд-парка по кольцу. Как и следовало ожидать, на них тут же обрушилось множество взглядов. Марианне то и дело приходилось отвечать на поклоны знакомых, несколько раз она даже попросила маркиза остановить ландо, желая познакомить кое-кого из них со своими спутниками. Маркиз стоически выносил любопытные взгляды, вежливо раскланиваясь и коротко отвечая на приветствия.

В промежутках между представлениями Луиза щебетала о лондонских увеселениях и явно намекала, что неплохо было бы еще разок побывать в Воксхолле. И еще она внимательно оглядывала каждого встречного молодого человека среднего роста с каштановыми волосами. Марианна была рада, что маркиз этого не замечал. Насколько она могла судить, сэра Лукаса в этот час в парке не было.

Когда же Луиза предложила выйти из ландо и немного прогуляться, Марианна испытала облегчение. Маркиз велел кучеру остановить повозку и помог дамам сойти. Луиза спустилась первой, с улыбкой сделала несколько шагов по дорожке и раскрыла зонтик от солнца, который предусмотрительно захватила с собой.

Спускаясь на землю, Марианна вдруг ощутила, как сильная рука маркиза подхватила ее под локоть и словно бы намеренно задержалась. Марианна вопросительно подняла на него глаза. В этот момент его лицо оказалось совсем близко, и у нее вдруг перехватило дыхание. Какие у него широкие плечи! От него исходило ощущение большой, тщательно контролируемой силы. Марианна заметила, как его грудь часто вздымается под допотопным сюртуком. Почему он запыхался? Темные глаза, затененные широкими полями шляпы, казались непроницаемыми. И все же…

– Идемте, тетушка! – весело окликнула ее Луиза.

И чары рассеялись… Марианна решила, что придала слишком большое значение банальной вежливости. А ведь у нее в отличие от Луизы есть кое-какой светский опыт. Избегая снова встретиться с ним взглядом, Марианна стала внимательно разглядывать цветущие кустарники, окаймлявшие аллею.

Некоторое время они шли дружно в ряд. Луиза рассуждала о цветах, маркиз, соглашаясь, кивал, а Марианна просто слушала. Ради Луизы она вынуждена была играть роль дуэньи, но временами начинала отчетливо ощущать себя лишней. И когда Луиза остановилась поболтать с какой-то барышней, с которой познакомилась в Воксхолле, Марианна немного отстала. Но к ее удивлению, маркиз тоже замедлил шаг. Возможно, ему не хотелось снова разговаривать с незнакомыми.

– Наверное, вам не хватает сельской тишины? – неожиданно спросила она.

Лорд Гиллингем поднял темные глаза. Она встретилась с ним взглядом и поняла, что сделала ошибку. Казалось, между ними возникло слишком тесное понимание. Их мысли странным образом перекликались, они словно заранее угадывали, что будет сказано дальше. Но ведь он не ее поклонник! Марианна резко напомнила себе об этом и отвернулась, пытаясь сделать вид, что рассматривает верхушку ближайшего дерева.

– Это дуб, я полагаю, – произнес он с легкой усмешкой. – Да, признаюсь, что так. Мне явно не хватает светского лоска…

Она внезапно почувствовала раздражение.

– Вы уже говорили это, милорд. Но даже серебро полируют, прикладывая усилие. На него не навести блеск, если хорошенько не потрешь.

– По-вашему, я нуждаюсь, чтобы меня… потерли?

К своему отчаянию, она вдруг поняла, что краснеет так же неудержимо, как какая-нибудь юная дебютантка, но все же не без основания. Луиза… та, конечно, не поняла двойного смысла его слов, но ведь он же не хотел направить ее мысли в подобное русло?

– Я думаю, что пусть даже это и не дано вам от природы, но, приложив некоторое усилие, вы сможете стать таким светским человеком, каким хотите быть.

В действительности это был вопрос вопросов. Чего хотел этот человек? Зачем он приехал в Лондон и так стремительно принялся ухаживать за девушкой, с которой едва успел познакомиться? Впрочем, молва утверждала, что ему нужен наследник.

И снова он угадал ее мысли!

– Вы, конечно же, не станете упрекать меня за стремление иметь детей? Я ношу древнее имя. И мне просто необходимо позаботиться о том, чтобы было кому его передать.

Вполне разумное желание. И все же в его голосе слышалась какая-то странная напряженность, которая была ей непонятна. Снова в его словах ей почудился некий скрытый смысл, но на этот раз он не подумал смягчить его шуткой.

– Вы ведь не больны? – спросила она несколько опрометчиво.

– Я вполне здоров, миссис Хьюз, – покачал он головой.

Теперь она почувствовала себя неловко. Лучше ей вернуться к своим обязанностям компаньонки. Где, кстати, Луиза? Пусть она сама разбирается с этим человеком. Она оглянулась на Луизу, которая увлеченно болтала с новой подругой.

В аллее становилось все более оживленно. В этот момент с ними поравнялись три щеголя в высоких воротничках и немыслимого фасона сюртуках. Один держал в руке лорнет, нацеливая его на дам. Вся троица откровенно разглядывала встречных хорошеньких женщин. За ними медленно двигалась какая-то важная пожилая леди, ее компаньонка держала над ней зонтик, прикрывая от солнечных лучей ее морщинистое напудренное лицо. А следом, потупившись, шла просто одетая девушка. Неторопливо прошла дама средних лет. Чрезвычайно модная, она о чем-то болтала с подругой, а сидевшая у нее на руках крошечная собачка взирала на окружающих с царственным величием.

Марианна разглядела несколько своих знакомых и никак не решалась подойти, чтобы представить своих спутников. Она поймала Луизин взгляд и слегка кивнула. Луиза простилась с другой барышней и направилась к ней. И тут Марианна увидела еще одно знакомое лицо.

«О Боже, нет, только не это!» – быстро подумала она.

Это был сэр Лукас, и, разумеется, в сопровождении дамы. Марианна взмолилась, чтобы Луиза не заметила бывшего возлюбленного, но между молодыми людьми словно существовала невидимая нить. Луиза вскинула головку и в упор взглянула на сэра Лукаса.

Тот без улыбки кивнул и отвел глаза. Марианна задержала дыхание.

Луиза сохранила внешнее спокойствие, разве что чуть порозовела. Марианна с облегчением подумала, что окружающие ровным счетом ничего не заметили. Тут маленькая собачка, сидевшая на руках дамы, увидела на траве голубя, навострила ушки и вырвалась из рук хозяйки.

– Геро, назад!

Но собачка не обращала никакого внимания на зов. Нацелившись на свою пернатую добычу, она бросилась через дорожку прямо наперерез Луизе, которая как раз шагнула вперед. Луиза наступила ей на лапу, моська взвизгнула, а девушка покачнулась, едва не упав.

Марианна понимала, как неловко сейчас Луизе, тем более что сэр Лукас со своей новой возлюбленной наблюдали, как она пыталась обрести равновесие, размахивая руками, и уронила зонтик. Эта невесомая дамская безделица упала прямо на голову злосчастной собачонки, которая снова пронзительно взвизгнула. Вообще-то Луиза любила животных, но не выдержала и прикрикнула с досадой:

– Да замолчи ты!

Это явно не понравилось владелице собачки, которая нервно взмахнула платком. Марианна поспешила на помощь к племяннице, но вокруг уже собралась небольшая толпа, и она с трудом прокладывала себе дорогу. Увидев, что Луиза твердо стоит на ногах, она с облегчением вздохнула. Девушка нагнулась, чтобы успокоить собачку, но та приподняла верхнюю губу и злобно зарычала.

– Ну-ну, – дружелюбно проговорила Луиза. – Я же не нарочно. Дай посмотрю твою лапку.

Она попыталась это сделать, но собачка снова зарычала.

– Не трогайте мою собаку!

Подоспевшая хозяйка подхватила на руки свое сокровище. Капор с красным страусовым пером съехал ей на лоб.

– Но я не хотела…

– И еще кричите на моего бедного малыша. Как можно быть такой бесчувственной! Геро, зайчик мой, тебе больно?

– Но поймите же, что я тут ни при чем, – запротестовала Луиза. – Собачка бросилась мне под ноги…

– Если бы вы смотрели, куда идете, то не наступили бы на его крошечную лапку. Как вы неуклюжи, милая! Даже скотницы и те грациознее вас. – Пронзительный голос рассерженной дамы разносился по всему парку, а тем временем толпа любопытных сомкнула их в плотное кольцо.

– Я не скотница, мадам! – Ощутив на себе любопытные взгляды незнакомых людей, Луиза дала волю негодованию. – Я принадлежу к высшему обществу. С вашей стороны весьма непристойно называть меня неуклюжей.

– Вы еще осмеливаетесь делать мне замечания? Мне, которая лучше вас знает свет и, я уверена, занимает более высокое положение? – В голосе дамы звучала откровенная угроза, но у Луизы хватило благоразумия замолчать.

Марианна с огромным трудом протиснулась мимо женщины в кирпично-красном. Та упорно не желала уступать своего места, с которого как со сцены было видно всех участников драмы.

– Луиза! – окликнула она тревожно. – Я уверена, леди Джерси, что моя племянница совершенно не хотела обидеть вашу собачку. Какая досадная неприятность! Мы обе очень сожалеем. Надеюсь, малыш не пострадал?

Элегантная леди продолжала хмуриться.

– Я тоже надеюсь, миссис Хьюз! Дома я велю своему личному врачу внимательно осмотреть моего утенка, а вам советую объяснить молодой леди, как подобает вести себя в обществе, особенно в присутствии леди высшего ранга.

Луиза заметно побледнела.

– Миледи, мне, право, очень жаль. Я всего лишь…

Но Салли, она же графиня Джерси, которая славилась своей злопамятностью, не намерена была выслушивать запоздалые извинения. Подхватив собачку, она величественно удалилась.

У Луизы покраснели глаза. Судя по всему, она была близка к тому, чтобы расплакаться. Нарядная толпа ждала, что последует дальше. Слезы Луизы только бы подлили масла в огонь тем сплетням, которые, несомненно, разнесутся завтра же по лондонским гостиным. Марианна взяла девушку за руку.

– Вернемся в экипаж, – ласково сказала она.

Но их окружало такое плотное кольцо, что в первые мгновения они не смогли сделать ни шагу. Но тут маркиз решительно проложил себе путь в толпе, рассекая ее, словно серпом, и предложил Луизе руку.

Они вернулись к ландо. Марианна была рада, что Луиза высоко держит подбородок, а если ее губы и слегка дрожали, то эта подробность была заметна лишь с очень близкого расстояния. Было большим облегчением увидеть ландо, которое ожидало их у тротуара. Правда, его яркие цвета уже не казались такими приятными. Вид его теперь скорее вызывал чувство неловкости, которое сейчас переполняло Луизу.

Марианна немного отстала, чтобы маркиз усадил Луизу первой. Но едва девушка ступила на мостовую, чтобы подойти к ландо, как сзади раздался крик:

– Берегись!