– И тут-то они попытаются ее тяпнуть, верно? Значит, в течение этого месяца мы должны находиться в полной боевой готовности, так?

– Нет, Хосе. Все не так просто. Если она будет укушена – и оплодотворена – раньше, чем толерантность полностью восстановится... Эти две вещи, в соответствии с романтическими понятиями вампиров, взаимосвязаны, укус для них – это выражение страсти. Ну, ты понимаешь... у них встает, а заодно и клыки вылазят. Так вот: если даже ей хватит антител, чтобы предотвратить обращение, они не защитят то, что находится у нее во чреве. А теперь смотри: со дня ее рождения до начала следующих менструаций пройдет месяц. Это будет ее первый цикл в новом качестве, который она должна провести в чистоте. Вы меня слушаете?

– Говори, говори, Шабазз, – проворчал Райдер. – Если ее тяпнут, и ей будет грозить обращение, а антител окажется слишком мало, то в первую очередь они защитят хозяйку, то есть ее саму, Нетеру – так? То есть, если антител не хватит на то, чтобы защитить и Дамали и плод, то плод они защищать не станут – ты это хочешь сказать? У нее так организм устроен – чтобы она всегда могла драться?

Шабазз тяжело вздохнул.

– Вот-вот. И еще: если она установит телепатический контакт с... мастер-вампиром, то сама захочет, чтобы он ее укусил. Она уже почти позволила ему это сделать. Она будет звать его. Это завязано на ее охотничий инстинкт. Но возможно, ситуация будет как со встречным пожаром. Она начнет ощущать его желания как свои собственные. Она может не только передавать ощущения, но и принимать – это просто необходимо, чтобы искать добычу. В определенный день она точно так же будет притягивать нужного Хранителя. Телепатия – штука обоюдоострая. Мастера будет трясти от желания ее куснуть. А ее – от древнего как мир желания. А вовсе не от страха, как можно подумать. Потому что она знает: ей этот укус ничем не грозит. Вот в чем ее слабость. В бесстрашии. На нее работают все ее охотничьи инстинкты, и у любого вампа мужского пола от нее сносит крышу. Иначе никак. Джентльмены, вы представляете охотницу на вампиров, которая боится укуса? Или нормального человека, который согласится постоянно подставлять шею.

– Нет, – пробормотал Большой Майк на его лице застыло изумление.

– Правильно, – спокойно подтвердил Шабазз. – И поверьте мне на слово, ребята, если она установит с мастером настолько прочную связь, что сможет отслеживать его перемещения, инстинкт скажет ей: иди к нему в логово и пришей его. Но он тут же почувствует, что она хочет с ним драться, и отреагирует соответственно. Это как танец. Она соблазняет его, он делает шаг в ее сторону, она притягивает его... и так до тех пор, пока он не прекратит от нее прятаться. Вот тут-то все и начнется. Выигрывает сильнейший. А теперь вспомните, какие страсти кипели поначалу. А?

Большой Майк сменил траекторию обхода комнаты. Теперь он двигался по четкой окружности и время от времени нервно взмахивал руками, словно собирался взлететь.

– Ох, братец, братец... Это очень сильное чувство. Тут не побоишься ни мамочки, ни папочки... пойдешь сквозь огонь...

– Как ты думаешь, Майк, почему мы с Map все время на взводе, а? Потому что по человеческим понятиям наша сестренка уже взрослая, а вот по физиологии Нетеру... Блин... Понимаешь, в чем вся проблема? Бедная девочка не понимает, что она может родить ходящего днем. Вампира, который не боится солнца. Есть такая штука – материнский инстинкт, и она не позволит нам воткнуть кол в собственного ребенка, даже если тот покажет клыки, как только появится на свет. Тут-то они ее и сцапают. Вернее, она сама к ним прибежит – только ради того, чтобы защитить свое чадо. Она спрячется в каком-нибудь логове, и там его будут кормить, потакать всем его прихотям и учить в соответствии со своими представлениями. Всему, что причитается Его Высочеству ходящему днем. А наша Нетеру еще и скажет им спасибо, особенно после того, как люди попытаются уничтожить ее ребенка. Какой матери не захочется, чтобы ее ребенок принадлежал к обществу, которое его приняло, защитило, в котором ему, можно сказать, обеспечено место под солнцем?

– Основной инстинкт, – прошептал Хосе, зачарованно глядя на Шабазза.

– А мы-то думали... – Большой Майк почесал свой бритый затылок и отвел глаза. – Мы думали, что Дамали попытается напасть на логово мастера, a Map считает, что сестренка еще не доросла для такого дела и ей надо набраться силенок, поэтому и не хочет отпускать ее в Новый Орлеан. Мне, например, и в голову не приходило, что это может так обернуться.

– Будь я проклят... – пробормотал Дэн. – Все это так странно...

– Погоди, еще не такое увидишь, – бросил Райдер, смерив его раздраженным взглядом. – Слушай, братишка... – он нерешительно посмотрел на Шабазза, словно ожидая подтверждения своих слов, и в его голосе появилась тревога. – Она будет такой... уязвимой, только поначалу, верно? То есть... потом все будет опять нормально? Она сможет держать себя в руках... как Марлен говорила?

– Господь милостив, братишка, – Шабазз вздохнул. – Но если все так и случится... Если им удастся заполучить ее, когда она способна зачать ребенка, они сделают все, чтобы королева-охотница осталась в их логове навсегда. Она будет единственной женщиной в их линии, способной рожать – рожать ходящих днем. И мастер-вампир пожертвует собственной жизнью, чтобы сохранить создателя своей империи... Значит, она станет его женщиной. И будет навсегда потеряна для нашей семьи.

– Чтоб тебе пусто было, Шабазз, – прошептал Джей Эл. – Ты только представь... Нетеру, с ее материнским инстинктом и боевыми способностями, бросится защищать своего ребенка, которого будет искренне считать невинным... да еще не забудьте, что они связаны телепатически чуть ли не с момента зачатия. Братцы, самые обычные женщины творят чудеса, чтобы спасти своих детей! Я слышал, что они поднимали машины, чтобы вытащить ребенка из-под колес. А мы, между прочим, говорим про Нетеру. И только что собственными глазами видели, на что способен его потенциальный папаша.

– Они друг друга стоят, – Шабазз снова вздохнул. – Вот что самое скверное. Если даже мы доберемся до этого вампиреныша – предположим, у кого-нибудь из нас это получится... ее дух будет сломлен. Она никогда не простит Свету гибель своего ребенка. Она потеряет веру, надежду, любовь... и умрет.

– Выходит, это седьмое чувство – такая штука, к которой сводятся все остальные... основные, природные... Погоди. Ты хочешь сказать, что...

– Именно так, Гонщик. Именно так. В течение ближайшего месяца нам предстоит защищать ее честь. В буквальном смысле слова.

В оружейной стало тихо. Несколько секунд Хранители могли лишь тревожно переглядываться.

Наконец Шабазз отошел от верстака.

– Райдер... ты уже видел – тогда, на улице, – как у нее сносит крышу. В такие моменты ее не остановишь. Вампирша второго поколения заметила это и обозначила территорию – так что она говорила Дамали не о де Йезусе, который тогда лежал в морге. Она говорила о главе вампиров, Нюите. Именно он обратил Рейвен. Она – "двойка"; возможно, она была королевой у Нюита, но после обращения стала стерильной... Рейвен была сильной – еще бы, потомок двух Хранителей. Такая генетика имеет сильный запах. Поэтому-то ее похитили, а потом обратили. Но настоящей охотницей она не была.

Он повел плечами и опустил веки.

– Погоди, – голос Большого Майка стал очень низким. – Ты что-то говорил о свободе выбора – или мне показалось? Рейвен похитили. О каком выборе может идти речь? А когда ее укусили? Насколько я понимаю, особого выбора у нее не было.

– Они хотели найти Нетеру прежде, чем она достигнет совершеннолетия, и привить ей стиль жизни, свойственный вампирам, и ради этого поселить бедную девочку среди своих помощников. А когда придет время, предложить ей сделать выбор. Можно представить, какой выбор можно сделать после такой промывки мозгов. Они похитили Рейвен, и тут-то все и открылось. Понятно, что ее тут же списали в тираж. Марлен старалась не называть вещи своими именами.

– Так что за нашей леди нужен глаз да глаз, – буркнул Большой Майк, и Шабазз одобрительно кивнул. – Пока она с нами. Нельзя допустить, чтобы ее изуродовали. Бог ты мой, как все серьезно. Не представляю, как Марлен с этим справится.

Шабазз кивнул снова.

– Сейчас, как я понимаю, перестрелка плавно перешла в рукопашную. Может быть, поэтому Нюит учуял Дамали. Или нашел какой-то тайный канал, с помощью которого смог взять ее след. Вот почему последнее время Марлен так беспокоится о защите компаунда. У нее есть на то все основания. А теперь мы выяснили, что это за канал. Какого вампира второго поколения, новообращенного, можно использовать в качестве наводчика?

Райдер и Хосе переглянулись. Джей Эл присвистнул, а потом вздохнул. У Дэна поникли плечи. А затем все произнесли почти одновременно:

– Карлос.

– Так что не удивляйтесь, что сестренка так убивается... – Майк мотнул головой. – Проклятье. Она любила этого дурака, каждый скажет. Даже я молился, чтобы она сумела во всем разобраться и направить его на верный путь. А теперь ему уже ничто не поможет. И ей тоже. Надежда умерла. И ей придется самой из этого выкарабкиваться.

Райдер испустил долгий вздох, исполненный разочарования.

– Знаю, плавали. Врагу не пожелаю пережить такой ад. Мне так уже не влюбиться.

– Но именно тогда ты встретил Map, – пробормотал Шабазз.

– Не будем уходить от темы, – перебил Райдер. Казалось, его внезапно оставили силы. – Мы точно знаем, когда наступит самый ответственный момент – так? День рождения – это окно в двадцать четыре часа. Чертовски много. За это время может случиться все, что угодно, – Райдер мельком оглядел членов своей команды и остановил взгляд на Шабаззе. – В конце концов, я хочу сказать, наши следопыты... Нам никто не мешает...

– Нет. Если только ты не тот Хранитель, который ей предназначен. Даже твой великолепный нос не поможет тебе учуять, когда она будет готова.

– Ладно. А что если просто устроить сестричке романтическое свидание с незнакомцем? Ну, не с незнакомцем, конечно. С правильным парнем. Которого мы выберем совместно и который ей понравится... и будем плясать от этого варианта? Как вам? По-моему, недурная идея.

– Он не сможет заниматься этим всю ночь.

– Да ну? Хочешь сказать, она глотку ему перережет? Или еще что-нибудь такое?

У него буквально полезли на лоб глаза. Остальные Хранители выражали свои эмоции более сдержанно, но заявление Шабазза явно вызвало у них недоумение.

– Нет. Это сделает мастер-вампир. Он будет охотиться за ней, пока не найдет, а после этого – бороться не на жизнь, а на смерть, чтобы ее заполучить. Даже после того, как пройдет момент созревания, он будет за ней следить. До тех пор, пока она не потеряет способность рожать. Каждые семь лет у него будет один месяц. Сейчас ей двадцать один. Значит, в ближайшие лет двадцать пять расслабиться нам не удастся.

– Двадцать пять лет?!

Райдер снова принялся расхаживать по комнате, качая головой и что-то бормоча под нос.

– Господи Иисусе, – выдохнул Майк. – А если у нее будут обычные дети и...

– Почему бы и нет? Если она выберет подходящего парня... Но вампир, который решил ее заполучить, все равно будет ее искать. И самое паршивое, что он не успокоится, пока ее не найдет. Вот почему нам надо убрать этого засранца. Иначе у нашей девочки не будет нормальной жизни.

Шабазз подходил то к одному, то к другому. Его слова не находили понимания, и он заводился все сильнее.

– Вы ничего не поняли? Ребята, вы книжек не читали? Разве вы не знаете, что женщина во все времена была священной? Нетеру, не Нетеру – какая разница? Если женщина сильна, она может стать матерью человека, который поведет за собой народы! Она может быть бедной, униженной. Но ее энергия, ее вера, ее молитвы, ее достоинство – все, что от нее исходит, все, чему она учит своего ребенка, – все это может изменить ход истории. И темная сторона сломает нам хребет, если лишит нас этого сосуда перемен.

Шабазз простер к ним руки, словно желая разом обнять всех. Его речь становилась все более пылкой. Он расхаживал по оружейной, его жесты напоминали магические пассы. Он должен был донести, рассказать им то, чему он был свидетелем.

– Джентльмены... Вспомните великих королев Нубийской империи... даже саму Еву... Женщина была улучшенным вариантом мужчины – Небеса утвердили этот проект. Женщина была умнее, Всевышний дал ей намного больше даров: сострадание, понимание, любовь, доверие, способность врачевать... Она не была воином, но она могла создавать новую жизнь.

Он снова раскрыл объятья и запрокинул голову.

– Вот почему ее изображениями украшали храмы, вот почему ее называли богиней. Но затем дьявол укрепил свои позиции в этом мире и сумел испортить людей. Тогда упоминания о женщине были вымараны из священных книг, ее изображения убрали из храмов, а ее саму сделали второсортным членом общества, самкой-производительницей. Не таков был замысел Божий – вы слышите? Но не только женщина стала беззащитной, не только она лишилась заботы и поддержки, но и ее дети. Все больше и больше женщин и детей обрекались на прозябание. А силы тьмы обыскивали поколение за поколением, народ за народом в поисках слабого сосуда. Они искали женщину-Нетеру не одну тысячу лет.

Большой Майк встал, широко расставив ноги, точно в боевую стойку.

– Силы Тьмы знают об этом, силы Света рыдают, наблюдая этот срам. Чрево женщины – вот источник новых возможностей для любого народа, как сказал наш брат. Все это очень серьезно. Шабазз, ты только что сказал, что впервые за три тысячелетия нам предоставлена честь охранять женщину-Нетеру? Впервые с тех пор, как мы с тобой объединили Кемт – помнишь, Марлен рассказывала нам об этом, она видела наши прошлые жизни? Охранять женщину-Нетеру, которая может уйти к сраному кровососу! Ха! Пока я стою в карауле, черта с два он ее уведет.

– Весьма славно. Нам предстоит сражаться с озабоченным Драку...

– Нет, Райдер, – раздраженно оборвал Шабазз. – Все не так просто. Дамали – первая женщина-Нетеру, которая родилась на стыке тысячелетий. Она – самая сильная из всех созданий Света! Рождение женщин-Нетеру всегда было сопряжено с большим риском, в прошлом их было лишь несколько. Долгое время охотники за вампирами не могли защитить даже тех женщин, которые несли в утробе будущих Нетеру. Но сейчас появление Нетеру стало по-настоящему необходимым. Поэтому появилась Дамали, мост между тысячелетиями. Ковенант принес весть Марлен, благодаря этому мы и нашли нашу девочку, которая уже успела затеряться в мире. Наша задача – держать кольцо защиты вокруг Дамали. Наши спины прикрывает Ковенант, а за ним стоит ангельское воинство. Это не шутки, ребята!

– Шабазз, – чуть слышно пробормотал Большой Майк, – она же совсем девочка. Если каждые семь лет она будет производить на свет наследника... Как я понял, за свою жизнь она может родить четверых или даже пятерых Нетеру. Нетеру нового тысячелетия.

Шабазз кивнул и, тяжело дыша, отвел взгляд.

– Это для Армагеддона, братец. Дамали, ее пятеро детей и еще один, посланный Всевышним, который явится снова, но уже не как агнец, а как лев. Шесть воинов света, а седьмой – Сын, Святой Воитель, который поведет их через двадцать первое столетие.

– А если она собьется с пути, – прошептал Джей Эл, – то шесть воинов окажутся на стороне противника. Плюс их главная артиллерия, которую мы в данном месте поминать не будем.

– Теперь ясно, – Хосе устало присвистнул. – Вот почему Марлен так бьется, чтобы Дамали получше смотрела, с кем водится. У нее будет пять периодов уязвимости. Плюс она может растеряться, когда первый раз почувствует, что стала настоящей охотницей... Мы не можем быть все время рядом. А если кто-нибудь к ней прорвется, как сегодня ночью... Да, ей надо знать, как отличать черное от белого. Я бы на месте Марлен тоже психовал.

– Ходящие днем... – Райдер по-прежнему говорил шепотом. – Ты только прикинь, Шабазз, что могут натворить эти твари – а? Да уж, тут будет не до шуток. Представляете, народ, с чем мы столкнемся, если наша девочка ошибется в выборе?

– Гибрид Нетеру и вампира, ходящие днем. Воплощение хаоса на Земле. Они наследуют от вампиров все темное, что в них есть, всю их силу. Могут есть то же, что и мы, хотя предпочитают кровь, и солнечный свет нас уже не защитит. Плюс к тому, как мы только что выяснили, линия Нюита – те, что охотятся за Дамали, – тоже гибридная, помесь вампов с демонами мести. Ох, братишка... это же адская смесь. Скажи, чего они не могут, а то у меня фантазии не хватает.

– Вот дерьмо... – Райдер сплюнул на цементный пол, вытер рот тыльной стороной ладони и тяжело плюхнулся на стул.

– Чтоб тебе пусто было! Сколько раз тебе говорить, чтобы ты бросил эту гадкую привычку! – Хосе вскочил, потом уставился на столешницу верстака и почесал подбородок. – Ходящие днем... А если родятся брат и сестра? А если они вступят в брак, и...

– Брат и сестра? Ты что, издеваешься? Да это же... это... Ох-х-х... мать твою за ногу!!! Господи, мы же кольев на них не напасемся, народ! Вампиры могут трахаться сколько душе угодно!

Райдер снова вскочил на ноги, но на этот раз Большой Майк не стал его усаживать.

– В том-то все и дело, – тяжело вздохнул Шабазз.

– А как ты думаешь, все эти байки про внутридинастические браки из пальца высосаны? – устало буркнул Джей Эл. – Блин, в империях древних индейцев такое творилось сплошь и рядом. У майя, у инков... А вспомните римлян, египтян, китайцев. И в Европе, между прочим, было то же самое. Они хотели сохранить чистоту крови. Кузены, троюродные братья и сестры – все это ради абсолютной власти... Правители пытались сложить генетический кубик Рубика. Я имею в виду и самих правителей, и тех, кто перебежал на сторону вампиров и пытался решить для них эту задачку. Они бились над этим чуть ли не с начала времен. И многого добились. Но у них не было одновременно Хранителя и Нетеру.

– Да в гробу я видал эту допотопную генетику, – сообщил Райдер и добровольно уселся на стул.

– Если что, у нас начнется самый настоящий конец света, – очень тихо сказал Шабазз. – Ходящие днем живут почти вечно, могут до бесконечности размножаться, не теряя способности обращать людей, а заодно прививать вампирам иммунитет к свету. Они подомнут под себя все народы, а на вершине пищевой пирамиды будут король и королева, брат и сестра, которые, тем не менее, будут слушаться своего отца – мастер-вампира, который положил начало их линии. Вот у кого будет неограниченная власть. И вот чего хочет Нюит. В день рождения Дамали он намерен открыть адские врата на пяти континентах. Понимаете, к чему все идет?

– Нашу Нетеру они уже нашли, дружище, – сказал Джей Эл. Его голос заставил остальных смолкнуть. – Возможно, она засветилась, когда столкнулась с Рейвен. Сестренка тогда была в ударе, и...

– Вот тебе еще причина, по которой Марлен не хочет пускать Дамали на уличную охоту, пока критический период не пройдет Я одного не понимаю: когда мы переведем базу на осадное положение? Ривера к нам уже наведался. И продемонстрировал, на что способен мастер-вампир.

– До сих пор с защитой у нас все было очень неплохо – спасибо Джей Элу. А теперь мы похожи на подсадных уток. Раньше мы были в безопасности, даже телефонная компания не знала нашего адреса, все оформлялось на подставные квартиры и переключалось сюда. У нас был почтовый ящик, мы каждый раз добирались домой разными путями. И никогда не было такого, чтобы кровососы пробили нашу защиту. А теперь они заходят прямо в дверь. И я хочу спросить: что у нас есть, кроме ультрафиолета и замков, если они снова заявятся?

– Вера, – Большой Майк прищурился и посмотрел на Шабазза. – Вот наше главное секретное оружие, а не все эти технические навороты. Вера – наш первый и последний рубеж обороны, и наша броня – молитва.

– Это альфа и омега, парень, – согласился Райдер и забарабанил пальцами по столешнице.

– Теперь вы знаете, что я об этом думаю, – сказал Шабазз, стараясь успокоиться и вернуть своей команде уверенность. – Рейвен не удалось стать королевой, но нам это ничего не дает. Вампы, как и мы вычислили по положению планет, что Нетеру уже пришла на землю и ее время приближается. Правда, планеты никогда не сообщают, где это произойдет. Не стану повторять, что наша священная обязанность – смотреть в оба и готовиться к битве, потому что время настало... Только что-то пошло не так. Если Дамали представляет собой такую ценность, Рейвен не пыталась бы ее убить. Нюит просто бы ей не позволил. А Ривера? Он был здесь, он мог похитить нашу девочку, но не сделал этого. Хм-м-м...

– Знаешь, в чем проблема? – Джей Эл запустил пятерню в свою шевелюру и уставился в окно. – Силы Света тратят уйму энергии впустую, а мы только машем кулаками, создавая на Земле еще больший хаос. И это вместо того, чтобы поступить, как поступают эти клятые вампиры – объединиться во имя общей цели.

– Знаю, Джей Эл. Мы каждый день теряем хороших воинов, которые увязают в политике, – словно не выдержав тяжести этой истины, Большой Майк тяжело опустился на ближайший стул. – Все без толку.

– Верно подмечено, – бесцветным голосом отозвался Шабазз. – Главе вампиров проще найти ее в хаосе, который скрывает его следы, а в поисках Нетеру он должен выйти на одного из Хранителей. Вот что скверно. Хранитель может подойти к ней как угодно близко... Потому что этот Хранитель сидит у нее в голове, а она – у него... что-то вроде химического контакта на уровне душ. Не думаю, что такую связь можно разорвать. А он еще и прирожденный следопыт, отважный воин и знаток стратегии...

– Не надо об этом, – Райдер вздохнул и покачал головой. – Хочешь сказать, Карлос – ее судьба? В самом деле? Я убит. Мажьте меня маслом, ешьте меня с вареньем.

Шабазз опустил голову на стол и лишь после этого закончил мысль. Его голос звучал очень, очень тихо:

– Пока мы просто сидим здесь и болтаем, и мне это уже начинает надоедать. Все взаимосвязано. Второй раз мы столкнулись с Рейвен случайно. Но у нашей Нетеру действительно есть одна слабость. Настоящая слабость – помимо того, что мы уже обсудили. И вампиры это знают.

Хранители смущенно переглядывались. Они тоже знали, но лишь у Хосе хватило смелости произнести это вслух:

– Карлос.

Шабазз кивнул.

– Говорят, свято место пусто не бывает. Он занял это святое место и даже не знает об этом, бедный ублюдок. Он окружен вампирами, как и мы, и они глаз с него не спускают, поскольку у Дамали вот-вот наступит критический период. Заметьте, они не поручили это своим прихвостням человеческой породы, – как и выслеживание Нетеру. Это слишком ответственное дело. Вот почему еще они проявляют к нашим такой интерес. Они вычислили, что это именно он: Карлос заметил ее несколько лет назад, инстинктивно защищал ее... даже не понимая, почему она для него так важна. Представьте на секунду, что наша девочка ушла с Риверой и связалась с наркотиками. Ее ничто не защитило бы от сил Тьмы, и она бы оказалась в их распоряжении. Но тогда нам удалось увести ее от Карлоса, а значит, и от них... но связь... Ох... братья, Хранители... гори оно все сине-фиолетовым... связь между ними: никогда не оборвется.

Шабазз печально вздохнул. Его голова по-прежнему покоилась на верстаке, он не открывал глаз и лишь тяжело сопел.

– Карлос почувствовал запах Нетеру семь лет назад, хотя сам этого не понимал. Тогда у Дамали была первая кровь. Он ничего себе с ней не позволял, потому что она сама не позволяла, – Шабазз выпрямился, бросил взгляд в сторону двери и сжал кулаки. – А если что, я бы это узнал. Но он чувствует запах. Он следопыт, отменный следопыт. В этом-то все и дело. Он из хорошей семьи, рос с молитвой, среди женщин, твердых в вере. Потом стал отличным уличным бойцом. Но он отвернулся от Света и обратился к Тьме – ради денег, власти, красивой жизни. Тогда его взяли на заметку. Тьма просто поймала ее запах, который был на нем – потому Ривера не может выбросить нашу девочку из головы. Между ними что-то вроде наплавного моста. И она это знает, между прочим. И делает все, чтобы не дать ему пасть еще глубже. Между ними духовная связь. Тогда она отказалась действовать по его программе, и я молюсь, чтобы сейчас она поступила так же. Они уже не первый год занимаются перетягиванием каната. Что тут еще можно сказать?

– Круто, – проворчал Райдер. – Братец, неужели ты даже такое чуешь?

Шабазз одарил его тяжелым взглядом, встал и, демонстративно повернувшись к нему спиной, обратился к остальным:

– Свободный выбор, братья, – он по-прежнему говорил полушепотом. – Их пути разошлись, потому что каждый сделал свой выбор. Она выбрала Свет, а он обратился к Тьме... Каждое недоброе дело приближало его к адским вратам. Она была еще ребенком, ее запах еще не был таким сильным, как сейчас, когда она вот-вот достигнет отметки "двадцать один" – семикратной троицы. И вот парень, который не лучшим образом распорядился своим правом выбора – правом, которое есть у каждого в Серой зоне, парень, который все сильнее склонялся к Тьме, – этот парень почувствовал ее запах. Ривера – единственный, кто может добыть для них нашу сестренку. Она верит ему. Мы это сами сегодня видели. А если он уломает ее... Знаете, зачем им его голова? Чтобы влезть в голову к ней. Дошло? А теперь хватит болтать. Я больше не могу. Я сейчас совсем раскисну, как Map.

– Нет, Шабазз, – терпеливо возразил Большой Майк. – Нам надо непременно все обговорить. Ребята должны быть в курсе дела... – он оглядел притихшую команду. – Как думаете, почему Марлен всегда требует, чтобы мы следили за своим языком? Потому что слова формируются мыслью, а когда ты их произносишь, то есть озвучиваешь, они создают вибрацию, которая распространяется в окружающем мире. Это я вам говорю как звукооператор. Слова – это воплощенная мысль. Так что сто раз подумайте, прежде чем говорить. И не забывайте про дар Дамали. Изреченное слово... Мысль – это энергия. Энергия распространяется в пространстве, как электрический ток, только на астральном уровне. Так что, Джей Эл, мысль на замок не запрешь.

– Именно поэтому Ривера так опасен, – Шабазз отодвинулся от верстака и продолжал, глядя на его крышку. – Он у нее в голове. Он – мысль. Князь Тьмы – повелитель воздушной стихии, и все подземные легионы стремятся прежде всего внести беспорядок в наши мысли. Разум – это начало и конец всех вещей, вот почему его так важно беречь. Никто и ничто не должно его разрушить. Разрушение начинается на уровне мысли. Если силы тьмы хотят погубить душу, они будут бить по вашему разуму. Они разрушат то, что управляет телом... и тогда... тогда привет вашей душе. Зарубите себе на своем носу. Очень крепко зарубите. И никогда не забывайте. Они хотят влезть в голову нашей Нетеру, чтобы заполучить ее тело и душу. Вот так.

– Вот дерьмо... – Райдер энергично потер лицо ладонями. – Если они перехватили хоть что-то из того, что я удумал за последние пару месяцев... Наверно, лучше будет надеть мне на голову черный ящик с дыркой и повесить табличку "кабельное ТВ для взрослых". Знаете, раньше мне все это нравилось – когда я был глуп, свободен, пил и ни за что не отвечал. Жил себе, как птичка. А то, что сейчас – не жизнь, а бег по лезвию. Раньше такого не было.

Хосе фыркнул.

– Ты всегда можешь вернуться. Живи сам по себе, дерись в одиночку с демонами, которые припрутся с нижних сфер... Помнишь Аризону?

– Хосе, мать твою...

Майк встал, подошел к двери и внимательно прислушался. Хосе и Райдер прервали перебранку и смолкли.

– Сворачиваемся, ребята.

– Но подожди, Майк, – запротестовал Дэн. Кажется, после встречи с Рейвен его глаза так и не приняли нормальный размер. – Карлос защитил меня! Ребята, вы же сами говорили, что он должен был стать Хранителем, но ошибся в выборе. Если бы действительно был такой сволочью, то...

– Ниточка, которая связывает его с Дамали – вот и все светлое, что в нем осталось после обращения. В каждом из нас есть темное и светлое, инь и янь – этот принцип древние хорошо знали. Так что... Да, она не пошла с Риверой, не связалась с наркотиками. Но она все еще думает: а если светлая сторона одержит верх? Это не потому, что она Нетеру – это свойственно всем женщинам. Иначе они не смогли бы воспитывать детей. У них способность прощать от Бога.

Никто ничего не сказал, только Шабазз пристально посмотрел на Дэна. В этом взгляде не было и тени неприязни. Просто Дэн должен был понять, что речь идет об очень серьезных вещах.

– Как ты знаешь, я сидел. И насмотрелся на сестричек, которые приходили, чтобы поглядеть через стекло на своих братиков – а они много чего натворили, и упекли их всерьез и надолго. И я чувствовал, что все они надеются на одно и то же: "А вдруг он изменился?" Это самое печальное зрелище, какое только можно придумать... А знаешь, что еще печальнее? Если копнуть поглубже, становится ясно, что эти ребятки действительно могли бы измениться к лучшему. Но Тьма опередила Свет и наложила на них свою лапу. Это, так сказать, коэффициент опасности – никогда не знаешь, что ожидать от свободного человека. Этого даже ангелы не знают. Вот так и становишься философом.

– Может оставим ее здесь, пока буря не пройдет?

Нет! Мы не можем лишать ее права. Иначе это будет просто подтасовка, якобы стечение обстоятельств... Ее душа должна сама сделать выбор. Ей нужно окунуться в выбор с головой, почувствовать силу притяжения Тьмы и осознать, что она может полностью контролировать свои порывы, что сама хозяйка своим чувствам, что всегда может подумать дважды. В разгар сражения, или когда ее пытается обольстить вампир, или в зоне, населенной демонами – миг колебания может стоить Дамали жизни. Я это хорошо знаю!

– Закругляемся, джентльмены. Map направляется сюда и вот-вот заглянет к нам на огонек.