Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Легенды об охотнице на вампиров (№2) - Пробуждение

ModernLib.Net / Ужасы и мистика / Бэнкс Л.А. / Пробуждение - Чтение (стр. 7)
Автор: Бэнкс Л.А.
Жанр: Ужасы и мистика
Серия: Легенды об охотнице на вампиров

 

 


Девушек, у которых не было ни денег, ни образования, которым некому было помочь, которые не умели зарабатывать на жизнь и не знали, как воспитывать своих детей. Готовые молиться на каждого парня, который остановит их, завалит и тут же бросит. Да, она была свидетельницей тому, как борьба за существование лишает этих юных девушек надежды и сил. Она видела это своими собственными глазами, но что-то удерживало ее от того, чтобы повторить их путь. Возможно, дар ясновидения, о котором она тогда не подозревала, помогал ей сделать верный выбор. Иначе как милостью Божьей это не назовешь. Она вполне могла оказаться в таком же положении, как Марлен. Сама еще ребенок... маленькая, одинокая, запуганная... ни денег, ни образования, ни работы. Беззащитная, вынужденная полагаться только на свою волю и способности. Господь Всемогущий, как бы повела себя она сама, окажись хоть на час в шкуре Марлен?

Обнимая Хранительницу, Дамали похлопывала ее по спине. Будем надеяться, что у Марлен еще осталась энергия, которая питает ее сверхвосприятие, и она почувствует в ее прикосновении желание исцелить боль, услышит безмолвное прощение, которое Дамали передает ей. Да, воистину... Марлен учила ее очень правильным вещам. "Не судите, да не судимы будете". Кто знает, какие раны скрыты в потаенных глубинах души человека, что заставляет его поступать тем или иным образом? Дамали вспомнила историю Райдера, вспомнила, что рассказывал ей о своем детстве Большой Майк. Еще была печаль, которая живет в душе Хосе. И тайная боль, которую Шабазз прячет так глубоко, что всех деталей не знает никто в команде. И одному Богу известно, что довелось пережить в Лаосе Джей Элу.

Ее мысли постепенно обратились к Карлосу. Интересно, какие душевные раны заставили его выбрать путь, которому он теперь следует. Наверно, это долгая история...

– Map, мне очень жаль, что именно я... освободила душу Рейвен, – пробормотала Дамали, склонясь над ее головой.

Ей даже не заставить себя произнести это слово. Она не может говорить о гибели Рейвен, используя те словечки, которые в таких случаях походя отпускают ее ребята – чтобы хотя бы словесно разделить себя и свои действия. Разве она может сказать: "Map, я "завалила"... "пришила"... "убрала"... "шлепнула"... "замочила"... "кокнула" твою дочь? Вот еще один пример правоты Марлен. Слова обладают силой. Лексикон играет важную роль. Может быть, людям в самом деле следует называть вещи своими именами, и никак иначе. Тогда сама мысль о том, чтобы "уделать" кого-то, заставит остановиться и подумать дважды, прежде чем лишить жизни другого человека. Но есть еще одно, что разрывает сердце старой Хранительницы: ее дочь уже нельзя назвать человеческим существом.

– Мне очень жаль, – повторила Дамали. – О, Map... я даже представить не могу, каково тебе.

– Ничего страшного. Спасибо, девочка, – Марлен всхлипнула. – Ты просто подарила душе моей дочери покой. Я бы не смогла. У меня бы просто не хватило сил. Поэтому я была такой нерешительной. Знаешь, я все время видела ее личико – какое у нее было, когда она только училась ходить... Я вспоминала, как она вечерами забиралась ко мне в кровать, а я читала ей сказки... как она гордилась первой золотой звездой, которую получила в школе... – Марлен коротко выдохнула, – Знаешь, когда ты – мать... ты всегда думаешь о хорошем и не понимаешь, почему все получилось так плохо... И все ломаешь голову: где ты ошиблась... как ты могла допустить, чтобы ею завладели силы зла... И как после этого я могу называться Хранительницей? Я не смогла сохранить даже собственную дочь.

Плечи Марлен задрожали. Дамали крепче сжала ее в объятьях и стала баюкать, как маленького ребенка. Острые лучи солнца пронзили плотную серую пелену облаков, и небо разродилось новым днем. Дамали могла лишь гладить Марлен по голове, давая ей выплакаться.

– Тебе надо возвращаться к ребятам, – пробормотала Марлен. – Этой ночью никому толком не удалось поспать, база разгромлена... а я ничего не вижу. Когда я накладывала руки на Хосе, у меня почти не было сил, а потом пришлось с боем уходить с базы и... Рейвен. Я слепа, Дамали. Когда я пытаюсь смотреть вторым зрением, я вижу только тьму. Тебе от меня никакого толку. Я не могу пересилить боль, чтобы сосредоточиться.

Марлен отстранилась, но руки Дамали все еще лежали у нее на плечах.

– Map... неужели я ценю тебя только за то, что ты провидица и умеешь драться? Ты – это не только то, что ты умеешь. Неужели ты так и не поняла? – рука охотницы начала ласково поглаживать щеку Марлен, – Я люблю тебя, Map. И прекрасно понимаю, почему ты меня отсылаешь. Тебе просто надо побыть одной, отдохнуть, прийти в себя. Это тяжело, я знаю. Давай поменяемся ролями – ненадолго. Я буду о тебе заботиться, следить, чтобы с тобой ничего не случилось...

– Видеть, как твои дети взрослеют... и принимать это как должное... наверно, это труднее всего на свете, – прошептала Марлен, вытирая слезы. – Я уважаю твой выбор...

Она перевела дух и кивнула.

– Я горжусь тобой, Дамали... Спасибо, что не возненавидела меня.

– Ненавидеть? – Дамали медленно покачала головой. – За то, что ты – человек? За то, что у тебя жизнь, и ты хочешь получить от нее хоть капельку удовольствия? Ну что ты.

Их взгляды встретились, и женщины улыбнулись. Они понимали друг друга без слов.

– Идем. Давай побудем с ребятами.

Они молча зашагали по коридору. Обнимая Марлен за плечи, Дамали вела ее туда, где сидели остальные Хранители.

Их лица были печальны. Надежда напоминала гостя, который почувствовал себя неуютно и осторожно, бочком, пробирается к выходу. Ночь выдалась нелегкой, и это давало себя знать. Все были измотаны, обессилены схваткой, едва не потеряли одного из своих и остались без крова.

Дамали помогла Марлен сесть, потом повернулась к друзьям.

– Слушайте, ребята, – она говорила, тщательно подбирая слова. – Нам всем нужно отдохнуть. Последняя ночь была... Это было худшее, с чем мы до сих пор сталкивались.

Райдер и Большой Майк кивнули. Шабазз взял Марлен за руку, Джей Эл погладил ее по спине. Лицо Дэна казалось пустым, и Большой Майк обнял его за плечи.

– О'кей, – Дамали тяжело вздохнула. – Пару человек придется оставить здесь, в больнице, с Хосе. Может, ты, Map?

Она взглянула на Марлен. Та коротко кивнула в ответ, отвернулась и стала смотреть в окно.

– Ему нужны твои молитвы, Марлен... даже если ты не видишь.

– Она не видит? – прошептал Райдер.

Дамали покачала головой, и Шабазз опустил глаза.

– Жаль, – пробормотал Шабазз. – Можно, я останусь с ней и Хосе?

Охотница кивнула.

– Джей Эл, Дэн... Ребята, вы мне нужны. Надо съездить на базу и привести в порядок компьютеры и охранные системы, а заодно сотворить что-нибудь для концерта. Мы должны добиться, чтобы генераторы работали стабильно, а сеть...

– Ты все о концерте, сестренка? – Большой Майк погладил свой лысый череп и тяжело вздохнул.

– Ага, – Дамали говорила спокойно, хотя чувствовала, что закипает. – После того, что случилось с Хосе, а теперь еще и с Map, не говоря уже о тех, кого мы потеряли... мы должны отправиться в Новый Орлеан, чтобы полазить по логову при свете дня... Если мы не найдем то, что ищем, придется дать концерт, чтобы нанести им удар в спину. Это единственный способ вытащить Хосе и вернуть зрение Марлен. Может быть, даже дать покой кое-кому из наших ребят, которых мы потеряли.

Райдер рывком встал с дивана и кивнул.

– А еще лучше, если мы с тобой возьмем Большого Майка, отправимся на базу и наведем там порядок. Джей Эл с Дэном нам помогут. А после этого можно и на крыло.

– Я так и хотела, – спокойно согласилась Дамали. – Тогда база будет защищена. Если Хосе снова полегчает, Map и Шабазз смогут перевезти его в компаунд засветло и закроют там. А по дороге надо будет придумать что-нибудь покруче... Дэн, ты говорил, что им нужно три номера?

Дэн кивнул.

– Именно. И ты должна успеть вернуться, чтобы сделать рекламный ролик – у меня уже все выстроилось... до трех часов, чтобы они его записали.

– Отлично, у нас впереди целый день и вагон работы. Мы трое едем осматривать последнее логово и до темноты вернемся.

– Звучит как план, – проворчал Большой Майк. – Правда, мы еще никогда не отправлялись на дело без ясновидящего. Только без обид, сестренка, но ты когда видишь, а когда нет.

– Я в курсе... – Дамали поглядела на него, чувствуя, как самоуверенность тает с каждой секундой. – Но вы должны мне верить. Сейчас я могу видеть.

Джей Эл, похоже, и не думал спорить. Что же касается Дэна, то существовал один момент, который его очень беспокоил. Он оглядел Хранителей, а потом уставился на свои ладони, зажатые между коленей.

– Я все равно чувствую себя ужасно. Если они добрались до того парня, который меня спас...

– С Карлосом все в порядке, – перебила Дамали. – Я его только что видела.

Все взгляды немедленно устремились на Дамали. Ее слова произвели эффект разорвавшейся бомбы.

– Когда? – осторожно спросила Марлен.

– Несколько минут назад, перед тем, как пришла к тебе. Он в шоке, хочет добраться до регистратуры и просмотреть записи о своих братьях – надеется найти логику там, где ее быть не может. Говорил, что ему придется вернуться, когда регистратура откроется.

Общий вздох облегчения.

– Я предложила ему убежище... так же, как мы предложили это Дэну, если за ним охотятся.

Никто не ответил, но все снова уставились на нее.

– Мы не можем оставить невинного на растерзание тьме!

– Невинный невинному рознь, солнышко, – Райдер прошелся по вестибюлю. – Не ставь Риверу и Дэна на одну планку. Он торговец наркотиками. Ты забыла, чем он себе на жизнь зарабатывает? Вампы – это не единственная наша головная боль. Между прочим, торговцы наркотой тоже льют воду на их мельницу. И полиция заодно с этими засранцами. Я могу назвать тебе до хрена причин, сестренка, по которым люди отправляются на тот свет.

– Он еще человек, – возразила Дамали, словно защищаясь. Волна гнева захлестнула ее, не давая говорить спокойно. – Он никогда не помогал вампам. И потом, речь шла о том, чтобы на время предоставить ему убежище. Разберемся с той линией, которая нас достает, а потом каждый будет заниматься своими делами... Он спас жизнь Дэну, а это что-то значит. И вот еще что, Гонщик. Представь, что Дэн не сумел выбраться со стоянки и доехать туда, где мы его подобрали. Тогда мы бы не столкнулись с той дамой из второго поколения. Ничто в мире не происходит просто так. Мы ведем войну, и для нас нет важного и неважного. Забыл?

О чем они оба забыли в пылу спора, так это о Марлен. Оба вздрогнули и обернулись лишь в тот миг, когда она встала, закрыла рот ладонями и шагнула к окну.

– Прости, Map, – прошептала Дамали.

– Ох, Марлен... – смущенно буркнул Райдер. – Слушай... Мне очень жаль, что так получилось.

Марлен не обернулась и только покачала головой.

– Идите, ребята, – Шабазз говорил спокойно, но в его голосе слышалась грусть. – И делайте то, что должны сделать. Я останусь с Марлен и Хосе.

* * *

– Тс-с-с... – голос доносился из туннеля. – У меня всего три минуты, чтобы кое-что тебе сообщить. Потом любое перемещение станет для тебя слишком опасным. Скоро рассвет.

Озадаченный, Карлос замер, пытаясь уловить в окружающем пространстве признаки теплового излучения. Но рассвет действительно был близок, и мир начинал напоминать недавно включенную духовку. Карлос чувствовал, что слабеет, ощущения становятся все более грубыми. Оставалось лишь надеяться, что ему хватит сил добраться до бывшего логова Доминиканца.

– Говори, что тебе надо, только живее, – бросил Карлос. – Мне некогда.

На грудь как будто навалилось что-то тяжелое. Наверно, так чувствуют себя астматики во время приступа.

Из темноты шагнул рыцарь в синем облачении.

– Я решил рискнуть. Обычно такие, как я, здесь не появляются, но ангелы из небесного воинства сообщили, что ты помог Нетеру справиться с вампиром второго поколения... и мы сами видели, как ты боролся со своей природой вампира, когда держал в объятьях нашу охотницу, ты даже посоветовал ей молиться! Ты мог овладеть ею, но не сделал этого. Твое дело будет обсуждаться на великом собрании Сфер Милосердия. Твоя любовь к ней дает нам надежду.

– Занимайтесь своим делом, – хрипло отозвался Карлос. – А мне пора, причем давно.

По телу уже разливалась боль; воздух становился густым, свет распространялся в нем, точно отрава.

– Мы хотим получить карты.

– У меня их еще нет. Что еще? Еще минута – и я в ауте.

– Уничтожь мастер-вампира, который охотится за ней. Как только его не станет, для нас уже не составит труда очистить тех, кого он обратил. Это значит, что души родителей Нетеру получат свободу. Тогда мы сможем уничтожить многих вампиров, равно как и демонов, которые живут при них.

– Не беспокойся, это входит в мои планы. Говори быстрее, hombre.

– Как только ты сумеешь добыть карты, мы обеспечим тебе десятиминутную амнистию, чтобы ты смог доставить их Нетеру. Я ясновидящий – вот почему именно я направляю действия своего войска. И вот почему я рискнул встретиться с тобой перед рассветом. Мы расчистим тебе путь и позволим доставить ей карты, но проследим, чтобы ты соблюдал условия.

Сил на то, чтобы спорить, уже не оставалось. Остатки энергии ушли на то, чтобы изменить облик и направиться в свое новое убежище, в логово Доминиканца. Казалось, плотность Земли многократно возросла, чтобы раздавить Карлоса Риверу в лепешку. Собрав последние крохи сил, он толкнул себя в спасительную тьму.

* * *

Райдер хлопнул Дамали свернутой газетой по колену. Они сидели в международном аэропорту Лос-Анджелеса, ожидая рейса на Новый Орлеан.

– Ты это видела? – осведомился он. Майк тут же придвинулся поближе. – Прочти и возрыдай. Вот кому ты предлагала этой ночью убежище.

Дамали посмотрела на передовицу. Машина Карлоса Риверы была обнаружена в Норт-Хиллз, в рабочем состоянии. Внутри находились два дипломата: серебряный, со ста тысячами долларов, и кожаный, с миллионом долларов, а также арсенал малокалиберной артиллерии, позволяющий остановить небольшую армию, и пистолет Риверы, из которого явно стреляли. Здесь же упоминался исчезнувший король доминиканского наркобизнеса.

Некоторое время все трое лишь смотрели друг на друга.

– Ты знала, чем занимается Карлос, верно? – проговорил Большой Майк, опуская руку на плечо Дамали. – Если даже он не вамп и не человек-предатель...

– Если этот сукин сын приперся сюда среди ночи, – возбужденно ответил Райдер, – это значит, что его уже тяпнули, поверь мне. Ривера не из тех, кто зароет в землю миллион сто тысяч баксов. Здесь что-то не так.

– Никто его не тяпнул, – возразила Дамали, отбрасывая газету на свободное сиденье. – Для того, чтобы превратиться в вампира, нужно три дня... Нет, он не укушен, я знаю.

Тяжелая тишина упала, как нож гильотины, разрубив тело беседы пополам. Дамали слышала тревожное биение собственного сердца. Да помогут тебе Небеса, Карлос... что ты наделал? Наверно, зашел так далеко, что его решили убрать. Гонщик прав в одном: и вампиры, и наркоторговцы – хищники, для которых человеческая жизнь – просто гирька на весах. Сколько раз она пыталась сказать об этом Карлосу! Идет война, он не заслужил доверия ее команды, и она не имеет права приводить его в компаунд... Но допустить, чтобы его сожрали живьем... Выбирай. В конце концов, Карлос не вампир – по крайней мере, пока. Если бы это было не так, то она бы уже жарилась на сковороде.

– Никто его не тяпнул, – пробормотала она, больше для собственного успокоения, чем для того, чтобы убедить Райдера. Тот некоторое время разглядывал ее и, наконец, отозвался:

– А откуда такая уверенность?

Большой Майк тут же поднял голову, посмотрел на Дамали. В следующий миг она почувствовала, что отводит взгляд и начинает следить за самолетами, пролетающими за огромным окном.

– Потому что мы простояли с ним в обнимку минут десять. И вот смотрите, я сижу с вами, а вокруг солнце светит.

– Ну, зашибись! – Райдер покачал головой и откинулся на спинку кресла. – Сначала драка с шестью вампирами и их атаманшей. Потом налет на нашу базу. Один из наших в больнице. А парень, которого, возможно, уже успели тяпнуть, устраивает романтическое свидание с нашей охотницей на вампиров и целует ее аккурат в яремную вену. Спрашивается, какого хрена я попрусь за этой женщиной в Новый Орлеан, на зачистку логова вампиров, в самый центр их вотчины? Кто-нибудь может мне ответить?

– Ты не видел его лица, – ответила Дамали. – Он был совсем как Дэн. Сам не свой. Растерян. Может быть, он что-то видел в лесу. Что-то такое, что предпочел убраться оттуда ко всем чертям. Забыв про деньги и все остальное. А может быть, дела у него пошли так паршиво, что ему пришлось делать ноги... а потом он столкнулся с Дэном. Может, он пришил кого-то из наркобаронов и взял машину. Или вез подарок семье – зная Карлоса, в это вполне можно поверить. Он еще не погряз в этом дерьме. Или вы можете его в этом обвинить? Или, может, у него кто-то клыки видел?

Райдер ничего не ответил, скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла. Большой Майк вздохнул.

– Если мы будем препираться, это до добра не доведет. Вы же знаете, любимая стратегия Тьмы – разделяй и властвуй. Так они поступают: с религиями, цивилизациями, народами. Теперь наша очередь. Ребята, мы должны быть вместе. Уважайте мнение ближнего... прощайте ему слабости... и вообще, народ, кончайте склоку.

Райдер и Дамали кивнули, выражая согласие. Но оба по-прежнему сидели в закрытых позах и смотрели в разные стороны.

Глава 5

Объясни мне еще раз: на фига мы вылетели в семь ноль пять утра из Лос-Анджелеса в Новый Орлеан? Толком не выспавшись, без нормального оружия – и вообще без нормального снаряжа, с одним баулом, в котором только фонари, колья и прочая фигня. Мы едем в Даллас через Новый Орлеан, то есть оказываемся в самом центре этой страны кровососов, в два девятнадцать пополудни... и, прошу заметить, у нас всего час на то, чтобы добраться домой – на все про все, время на дорогу не в счет. Ну? Мне просто интересно: зачем мы направляемся на восток, тратя при этом два часа драгоценного времени, хотя спасительный свет находится в двух часах езды на запад? Вместо этого мы устраиваем погоню за недостижимым. Может, кто-нибудь из вас объяснит мне, какого черта мы так выдрючиваемся?

Взгляд Дамали был устремлен вдоль графитной ленты автобана в поисках указателя поворота на шоссе I-10, а нога точно прилипла к педали газа.

– Во-первых, Гонщик: в Лос-Анджелесе сейчас только перевалило за полдень. Значит, мы летим из тьмы навстречу свету. А во-вторых, Дэн договорился насчет встречи с журналистами. Пусть разрекламирует нас как следует... Он дал им мои фото и заготовку для интервью, которое я пропустила. Так что расслабься.

Райдер покосился на нее и принялся излагать свои соображения Большому Майку, но тот только качал головой.

– Мы взяли машину напрокат, вместо того, чтобы ехать на нашем броневичке. Мы едем на северо-запад в сторону Лейкфронта, а эта дорога ведет на кладбище. Вдумайся!

Райдер скрестил на груди руки и с мольбой посмотрел на Майка.

– Так вот я спрашиваю себя – сам себя: что здесь не так? Почему здравомыслящий человек – заметь, ведущий монашеский образ жизни, – проходит мимо возрожденного Французского квартала со всеми его дневными развлечениями, мимо лучших в стране игорных домов, не заглянув ни в один винный магазин, не говоря уже о барах, которые в этом городе никогда не закрываются... И все это для того, чтобы по первому свистку, чуть ли не с голыми руками, лезть в логово мастер-вампира?

Однако Дамали по-прежнему игнорировала его рассуждения, а Большой Майк только усмехался. Райдер разошелся не на шутку.

– И вот я себя спрашиваю – сам себя... Зачем – ради Господа Милосердного, зачем?! Что я забыл в этих местах, которые заселялись при столь сомнительных обстоятельствах? Надувательство, инцест в королевской семье, война... где во время одной только эпидемии холеры умерло шесть тысяч человек? И еще двенадцать тысяч от желтой лихорадки... ведь доходило до того, что по улицам разъезжали катафалки, а на козлах сидели чиновники и кричали: "Выносите своих покойников!" Как вам такое? Где города выгорали по сто раз каждый. Где чуть ли не в каждом городе есть свой город мертвых. А болота, змеи, крокодилы, постоянно ураганы, наводнения... кстати, во время наводнений вода поднимается настолько, что гробы давно никто не зарывает в землю, как в нормальных городах. И в этом городе, превращенном в кладбище... Вы слышите, народ? Это Нью-Йорк вампиров, понятно?

Большой Майк рассмеялся и показал Райдеру кулак.

– Я весь внимание. Знаешь, вампиры понимают толк в таких вещах. Девчонки – чудо, кухня – сказка... м-м-м! Лангусты, сандвичи – вот такие здоровенные, с мясом, с помидорами... джамбалайя, красные бобы и рис... ну и все такое прочее.

– Конечно, конечно, – перебил Райдер. – Но это днем, Майк! При свете солнца, черт подери! Я не вижу себя в роли карпа под белым соусом или бутылки с выдержанным вином, даже если какой-нибудь гурман из склепа придерживается на этот счет иного мнения. Даже если он выберет меня из тысячи. Ты меня слышишь? Я хочу жить тихо и спокойно, раз уж я исправился. Мы с тобой свое уже отгуляли – помнишь?

– О-о-о... – протянул Майк, – еще бы не помнить.

– Помнишь, да? Как бы это помягче выразиться... насчет ментальной татуировки? Я тебя умоляю. На улицах сто тысяч женщин, большинство из них уже набрались и мечтают обменять свои лифчики и трусики на нитку пластиковых бус... А помнишь, чем все закончилось, а?

– Парой самых восхитительных вампирш, Райдер... у которых есть за что подержаться... "Дай шейку, и пойдем ко мне"... О, да, – Большой Майк вздохнул и закрыл глаза. – Это было что-то. Я люблю Нью-Орлеан! Черт... я все помню, словно это было вчера. Извини, сестренка. Мы тут предаемся воспоминаниям... просто Гонщик ударился в воспоминания...

– Вытаскивай его с базы почаще, Ди. Он становится несносным!

Райдер развел руками. Дамали рассмеялась и сделала вид, что пронзает себе грудь колом.

– Что мне еще остается! Большой Майк сбился с пути, колдунья повесила на него свой гри-гри. Вернее, целых два!

Большой Майк вытаращился на нее и захлопал глазами.

– Но она была просто отпад, ребята... – он причмокнул и снова закрыл глаза, продолжая смеяться. – Чуть-чуть от индианки, чуть-чуть от креолки, чуть-чуть от негритянской королевы – знаешь, родом откуда-нибудь с Карибов... а как она готовила! Господи помилуй, брат... Ты не представляешь, что упустил.

– Упустил? – Райдер произнес это так, словно не верил своим ушам. – Думаешь, у нас с памятью проблемы? – с каждым словом его тон становился все более патетическим. – А можно, я тебе напомню про одну маленькую деталь? Вернее, две и не очень маленьких? Клыки, дурень!

– Ну, клыки... У нее не только клыки были. Ох... До сих пор, как вспомню, так вздрогну.

– Майк, Майк! – скорбно возопил Райдер, всплеснув руками. – Что ты говоришь, братишка! Одумайся!!!

Дамали и Большой Майк от души расхохотались.

– Ты только послушай, Ди! – стонал Майк. – Нет, ты слышала, что он несет? Да он просто бредит, у него глюки... засиделся взаперти, и у него крыша потекла. Нет, я этого не вынесу. Просто не вынесу. Сделай одолжение, притормози, я слезаю. Заскочу в ближайший бар, а потом тормозну какую-нибудь тачку и рвану обратно в Лос-Анджелес.

Дамали могла лишь махать на них рукой – она так смеялась, что едва переводила дух.

– Между прочим, у них есть закон о том, чтобы закрывать гробы на год и один день. Знаешь, почему? Чтобы зараза не распространялась... И Майк еще уверяет, что эта баба была восхитительна!

– Может быть, она просто чем-нибудь отравилась. И вообще...

– Да тебя самого чуть на тот свет не отправили, дурья башка! Марлен пришлось отклеивать твою задницу от дивана и тащить к какому-то знахарю, чтобы снять заклятье!

– Да послушай же, парень... блин... ты даже понятия не имеешь...

– Единственная причина, по которой ты остался жив – это твой член длиной четырнадцать дюймов. Она не захотела лишать мир такого сокровища!

Хранители внезапно замолчали и уставились друг на друга. Один не мог произнести ни слова, чтобы не рассмеяться, а второй был слишком сконфужен. Дамали переводила взгляд с Большого Майка на Райдера и обратно. Все, на что она была способна – это прилагать нечеловеческие усилия, чтобы не разинуть рот. Четырнадцать? Да ладно прикалываться! Чтобы Майк... Она покачала головой.

– Слушайте, мальчики, вам не кажется, что маленьким девочкам такое знать не положено?

Ей даже удалось не рассмеяться и изобразить серьезную мину, но информация в голове отложилась. Н-да... Бред. Гонщик в своем репертуаре, как ляпнет – так хоть стой, хоть падай. Четырнадцать... Черт, братишка, знай меру.

Большой Майк поглядел в окно и сдержанно фыркнул. Райдер нахмурился, покачал головой и глубоко вздохнул. Дамали старалась сдерживаться, но всю дорогу до Лейкфронта ее то и дело пробивало на смех. Однако едва машина подъехала к кладбищу, веселье исчезло, уступив место собранности.

– О'кей, – сказала Дамали. – Сначала проверим склеп, который он когда-то занимал, а потом поедем в его особняк, на озере Понтчартрейн. Если сумеем попасть внутрь, составим поэтажный план – он нам пригодится, когда мы вернемся сюда всей толпой. А потом можно и домой.

– Ладно... в конце концов, это на озере, а не на берегу Миссисипи, где болота под боком, – жизнерадостно заявил Майк и ухмыльнулся. Дамали ответила ему улыбкой, а Райдер недовольно хмыкнул.

– Единственное, что мне понравилось в этом плане – это последний пункт, насчет возвращения. Черт, здесь такая сырость, что воздух ножом резать можно... И сделайте одолжение, ребята, ни слова о комарах. Есть несколько вещей, которые у меня не ассоциируются с мирной жизнью. Например, Нью-Орлеан летом, кладбище и заброшенный вампирский особняк.

Не обращая внимания на его ворчание, Большой Майк и Дамали вылезли из машины и направились к склепу, ориентируясь по описаниям Марлен. Они шли мимо белых сооружений десятифутовой длины, расположенных рядами, шаркая ногами по мягкой, поросшей травой почве. В описании окружающей обстановки доминировало слово "сырость". В Новом Орлеане нет ничего вполне сухого, подумала Дамали, вспоминая свой недолгий опыт проживания в этом районе – тогда она была еще маленькой.

– Кирпичи покрывают белой штукатуркой, чтобы они не отсырели и не рассыпались, – сообщила она. – Но Map говорила, что склеп Нюита не белый. Он из чего-то типа мрамора и находится в черном секторе кладбища, там хоронят креолов-католиков. Нюит был черным аристократом. Двадцать лет назад ее команда именно там его и нашла.

– Как скажешь, Ди, – вздохнул Райдер. – Меня беспокоит только одно: что за этой стенкой кто-то ворочается... я имею в виду местечко, где тело оставляют на некоторое время, пока собственно гробницу не откроют.

Он покачал головой и сплюнул.

– Паршиво – вот все, что я могу сказать тебе по этому поводу. Здесь такие порядки: если склеп закрыт на год, тело запихивают в ячейку этакой камеры хранения, причем стенки там выглядят весьма ненадежными. Чтобы останки сами собой кремировались под воздействием солнечного света и тепла... и только потом, леди и джентльмены, переносят эту кишащую личинками массу непосредственно в гробницу, в яму глубиной три фута, и освобождают место для следующей партии. Прошу заметить, я просто описываю место, куда мы направляемся по этой адской жаре! – Райдер хлопнул себя по шее и стряхнул с ладони раздавленного комара. – Здесь даже насекомые пытаются высосать у тебя кровь!

– Гонщик, сделай пожалуйста одолжение, заткнись, – раздраженно бросила Дамали. – Твой треп нам задачу не облегчает.

– Ах, простите, – Райдер всплеснул руками. – Я такой невоспитанный. Мы пришли на экскурсию, получаем удовольствие, а тут я со своими негативными вибрациями.

Некоторое время все шли молча, лишь Майк время от времени издавал короткий смешок, нарушая чувство отчужденности. Наконец, группа остановилась перед гробницей из темно-серого мрамора – судя по всему, здесь и был похоронен Нюит. Большой Майк повернулся к Райдеру и улыбнулся до ушей.

– "Laisser les bon temps rouler" – "Желаю приятно провести время".

– Майк... это ты свою вампиршу цитируешь? Слушай, придурок, ты начинаешь действовать мне на нервы. Серьезно.

Майк рассмеялся.

– Ага, именно ее... она повторяла это, повторяла снова и снова. Бандиты в железных кружевах... Господи, я люблю Нью-Орлеан.

Райдер нахмурился и уже собирался что-то сказать, но Дамали подняла руку.

– Ребята, пожалуйста. Хватит. Шоу начинается. Если хотите, чтобы я что-то увидела, дайте сосредоточиться.

Она чувствовала, что должна успокоиться, и надеялась, что они этого не заметят. После краткой встречи с Карлосом она практически ослепла. Казалось, он пропустил сквозь нее какой-то поток. Он в буквальном смысле слова устроил ей промывание мозгов, и теперь она была словно в тумане. Сразу после этого ей пришлось принять на себя боль Марлен. В итоге Дамали пребывала в состоянии эмоционального истощения и не могла думать ни о чем, кроме одного: где Карлос и все ли с ним в порядке.

Итак, теперь она слепа. Но ребята должны в нее верить. Если на всю команду есть хоть одни мозги, сражение наполовину выиграно. Если есть вера и убежденность, ты добьешься чего угодно.

– Ну что, мальчики, готовы?

Лицо Райдера немного посветлело. Он покосился на Майка, который демонстрировал блаженную улыбку, и кивнул.

– Чума, холера – вот чем воевали в эпоху Нюита, Ди. Тебе не кажется, что стоит помнить одно правило: устаревшего оружия не бывает? Болезнь – стандартный метод убрать кого-нибудь без лишнего шума.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18