- Нет, дорогой. Такой скандал - бесплатная реклама.
      Я думаю, дело в Джейке Келлере и Дэвиде Таубере.
      Том Голдман и Элеонор Маршалл сидели в кабинете Тома в студии "Артемис" в окружении телефонов, бумаг, с недопитым кофе и остатками пончиков на подносе. Было семь вечера, солнце только начало заходить. Смог, постоянно висевший над Лос-Анджелесом, искажал естественный цвет заката, и на небе возникали стрелы дикого яркого медного цвета. Но сегодня ни Элеонор, ни Том не обращали внимания на красоту природы. Они провели день, пытаясь уговорить дистрибьюторов заказывать "Увидеть свет". В это утро им удалось добиться показа фильма в двух кинотеатрах в Миннесоте и в одном в Таксоне. И потом, наверное, фильм канет в безвестность, перейдя на видео. Никто не хотел связываться. Пошли слухи о том, что "Увидеть свет" станет для Фреда Флореску "последним делом героя". Что ж, даже Стивен Спилберг потерпел крушение со своим "1941". Теперь пришла очередь Флореску. Маркетинговая бригада "Артемис" получала отовсюду один и тот же ответ: фильм провальный, некассовый. Как можно заказывать фильм, приведший студию к банкротству? У Тома и Элеонор ушел день на то, чтобы пробить хотя бы маленькую брешь в толстой стене. В ход пошло все - и хорошие отношения, и личные связи, накопленные за пятнадцать лет, но даже после этого только двое согласились на маленькие уступки. Больше они ничего не могли сделать, чтобы протиснуться на рынок. Люди просто не интересовались их фильмом.
      - Таубер и Келлер? Что ж, я думаю, вполне возможно, - размышляя вслух, сказал он.
      - Ты сам понимаешь, что я права. После того как Сэм Кендрик покончил с Дэвидом Таубером в этом городе, ни в одном агентстве его не взяли, и он сейчас работает у какого-то ненадежного отвратительного типа, у которого всего одна телефонная линия, а вместо адреса номер почтового ящика в Западном Голливуде. Они набирают актеров для коммерческих роликов, рекламирующих корм для животных.
      Том ухмыльнулся:
      - И с Келлером покончено. После того как ты про него пустил слух, он никому не нужен. Теперь он...
      - Воплощает мечту детства, пытается стать продюсером, - смеясь, закончил Голдман.
      - Совершенно верно. Я думаю, ты не сомневаешься, что никто из них не хочет успеха фильма. Дэвид Таубер все время крутился на съемочной площадке, а Джейк Келлер помнит много деталей. Стоило им кое-что сказать... Ты знаешь, Флореску ведь никогда никому не дает просматривать материал. А "Артемис" в момент съемок находилась в отчаянном положении и с творческой точки зрения, и с коммерческой, да еще Роксана Феликс со своим скандалом...
      Вот два мерзавца и решили отомстить.
      Том кивнул:
      - Ты права. Кроме того, все в кинобизнесе знают, что мы остаемся на своих местах только до выпуска фильма и лишь благодаря хорошим адвокатам. Фильм выйдет, а мы за дверь. "Говард и компания" дали понять совершенно ясно.
      Но это никого не волнует. Да и почему должно волновать?
      Нас уже почти нет.
      Элеонор печально улыбнулась Тому, кивнув на его майку и джинсы:
      - По крайней мере тебе уже не надо наряжаться на работу.
      - Если это хорошо для Дэвида Джеффина, то хорошо и для меня, ухмыльнулся Голдман. - Давно надо было так одеваться. - Он потянулся через стол, взял Элеонор за руку и ласково погладил. - Многое мне надо было сделать давно.
      Элеонор взглянула на Тома. Темные глаза так проникновенно смотрели на нее, что она почувствовала разливающееся по телу тепло желания. Но не стоит спешить. Следует убедиться, что он на самом деле хочет быть с ней всегда, что это не просто реакция на развод. Элеонор просто не могла еще раз рисковать. Если и на сей раз что-то рухнет, это сломает ее навсегда.
      Она высвободила руку мягко, но твердо.
      - Может, у нас получился настоящий хит. И мы спасем студию этой картиной. На "Фоке" тоже навалилась куча проблем, когда они делали "Звездные войны". Никто не ожидал от фильма того, что вышло.
      Том Голдман разочарованно вздохнул. Да, видимо, Элеонор надо время, чтобы она ему поверила. Но как тяжело находиться около нее, знать, что она носит его ребенка, и не иметь права обнять ее и приласкать.
      - Элеонор, ты должна кое-что понять. Мы сделали так, как ты хотела. Мы заставили правление позволить нам закончить фильм. Мы сумели убедить Роксану вернуться на съемочную площадку и довести дело до конца. Но картина обошлась в сто двадцать миллионов долларов! Ты понимаешь, какой нужен рынок сбыта и все остальное, сколько нам надо заработать, чтобы вернуть эти деньги? "Звездные войны" стоили семь миллионов долларов. В творческом плане ты все сделала правильно, ты прекрасно реализовала проект, но давай посмотрим фактам в лицо. Мы проваливаемся, и проваливаемся очень здорово.
      - Но вполне возможно, фильм станет хигом.
      - Хитом? Ты говоришь о чуде.
      Элеонор Маршалл подумала о ребенке Тома, который рос в ней.
      - А я верю в чудеса, - улыбнулась она.
      Том покачал головой.
      - Ты просто не знаешь, когда надо уйти, да, Элеонор?
      - Да, совершенно точно, - согласилась она. - Слушай, ты едешь на заключительную вечеринку в субботу? Я собираюсь заказать билет на самолет.
      - Шутишь? - ответил Голдман. - После всего, через что мы прошли ради этого проклятого фильма, я не пропущу вечеринку, даже если обрушится двадцать муссонов.
      ***
      Прощальный вечер киногруппы "Увидеть свет" был устроен на берегу под звездами. Том и Элеонор появились среди полного хаоса: сотни людей тащили коробки с вещами, с боем захватывали лифты, стаскивали свои чемоданы и оборудование в вестибюль отеля - почти все было готово, упакованное в ящики, в мешки из яркого пластика, для перевозки в сейшельский аэропорт на рассвете. Они почувствовали атмосферу праздника еще до того, как пошли на берег. Режиссер по свету, спотыкаясь, прошел мимо Тома, волосы его были покрыты липким кокосовым молоком.
      Всеобщее облегчение после окончания трудной работы витало в воздухе. А стоило им ступить на мягкий и мелкий, как порошок, песок, как они оказались в атмосфере всеобщего безумия.
      - Слушай, куда это мы попали? - спросил Том Элеонор, оглядывая сцену на берегу.
      Четыре огромных костра были разложены на пляже, они выбрасывали столбы пламени в чернеющее небо. Видны были силуэты танцующих, которые прыгали как сумасшедшие вокруг костров под звуки чересчур громкого рэпа, доносившегося из усилителей, установленных непонятно где.
      Флореску организовал стол на возвышении, он был весь завален едой, запах которой разносился на двести ярдов окрест. Креольские лобстеры, осьминоги под соусом карри, мясо акулы с имбирным соусом, невероятный рыбный суп. Только они приблизились, как кто-то подскочил и подал два высоких бокала, наполненных чем-то цветным.
      - Что это? - устало спросил Голдман, обнимая Элеонор за талию.
      - Ля пури, это местное, попробуйте.
      Том сделал глоток и принялся ртом хватать воздух. Напиток обжег горло.
      - Боже мой! Что это?
      - Это забродивший фруктовый сок. Довольно крепкий напиток, - сказала девушка.
      - Да уж, вкус нешуточный, - покачал головой Том, ставя бокал на стол.
      - А есть у вас что-нибудь безалкогольное? - спросила Элеонор. - Я беременная.
      - Конечно. - Девушка подала ей пластиковый кувшин с ситронеллой, легкой сейшельской минеральной водой с медом и лимонным соком.
      - Я тоже этого выпью, - сказал Том Голдман.
      - Эй, ребята, вы поздновато, - заметил Фред Флореску, подходя к Тому и шлепая его по плечу.
      - Рад видеть тебя, Фред, - улыбаясь, сказал Том.
      - Самолет задержался в Сингапуре, - объяснила Элеонор. - Как вы тут?
      - Очень довольны фильмом, - ответил режиссер. - Я, ребята, должен вас поблагодарить - вы здорово потрудились, чтобы мы могли закончить. Мы сделали невероятный, потрясающий фильм. Он получит в Каннах Пальмовую ветвь в следующем году, он побьет все рекорды сборов.
      - Правда? - спросила Элеонор.
      - Это уж точно, - фыркнул Том.
      Флореску насмешливо и торжествующе посмотрел на него.
      - Да, нужно чуть больше веры, Том. Ты готов биться об заклад со мной? Ставлю сотню монет на то, что ты сделаешь по крайней мере тридцать миллионов дохода на этой картине. Идет?
      - Договорились, - сказал Том, стукнув по руке Фреда. - Видит Бог, что я бы хорошо распорядился этими деньгами.
      Дело в том, что после выхода "Увидеть свет" мы с Элеонор вылетаем из студии на улицу.
      - Нет, без дела вы не останетесь. Можете работать со мной, - сказал Сэм Кендрик, внезапно возникая из темноты. - Картина уже в прошлом, но мы нет. После развода я полностью погружаюсь в работу. Как раз сегодня утром мы заключили хорошую сделку с Троем Сэвэджем в "Юниверсал", так что я завален работой и мне нужна помощь. Вы будете охранять меня от пиратов. А я вам помогу поднакопить жирку, и вы немного округлитесь.
      - Работать агентами? Сэм, ты накурился, что ли? - съязвил Флореску. Кендрик - это машина, делающая деньги, жадная, безжалостная, ограниченная. Именно из-за этого я подписал с ним контракт.
      - Все режиссеры - дети, инстинкт товарищества никогда не позволяет им угощать тумаками младшеклассников, - подхватил шутку Сэм.
      - А что ты здесь делаешь, Сэм? По-моему, ты больше не представляешь Роксану Феликс, - с любопытством произнесла Элеонор.
      Лицо Кендрика потемнело, он отвел взгляд.
      - Нет, не представляю, - сказал он. - Но Фред, Зак и Меган - все еще мои клиенты. Как и другие партнеры звезд.
      Я никогда об этом не забываю.
      - А где Роксана? - спросила Элеонор. - Я бы хотела увидеть ее.
      - Увидишь, и довольно скоро, - пообещал Флореску. - Зак и Роксана собираются выступить. Так что садись.
      Он указал их места за столом. Все подтягивались поближе, усаживались, скрестив ноги, на песке, тесно устраивались на скамейках. Вдруг послышались приветственные возгласы, свистки, и Роксана Феликс, потрясающая в белом шелковом блестящем платье, с черными гладкими волосами, взобралась на кучу корзин, специально сооруженную ради такого случая.
      - О, они действительно ее любят, - пробормотал Том Голдман.
      - Да, она из сучьей королевы превратилась в мать Терезу, - громко прошептал Фред Флореску. - Каждое утро вставала очень рано, делала кофе для костюмерш, спрашивала, не надо ли кому-нибудь помочь - в общем, Роксана старалась изо всех сил, группа была просто потрясена.
      Теперь все буквально молятся на землю, по которой она ступает.
      " г Элеонор бросила взгляд на Сэма Кендрика, но он смотрел в сторону, когда Роксана начала говорить.
      - От имени актеров я хочу поблагодарить группу, которая так много работала над фильмом, - сказала Роксана под громкие аплодисменты актеров вторых ролей. - Это вы, ребята, выстояли против испорченных манекенщиц, против студийных политиков, против сил природы, но другого выхода не было. - Раздался громкий хриплый смех. - Я должна высказать особую благодарность Меган Силвер за то, что она выводила нас из тупиков бессчетное число раз. Послышались громкие аплодисменты и свист. - Зака Мэйсона за то, что вернул свою задницу обратно из джунглей и мне не пришлось играть любовные сцены с трупом.
      Хотя, с другой стороны, может, это было бы предпочтительнее... И наконец, я должна сказать, что всегда мечтала работать с самым талантливым режиссером Америки. И когда приеду домой, я сразу позвоню Квентину Тарантино и попрошу его взять меня на пробу.
      Присутствующие взорвались смехом, закричали, завизжали, а Роксана поклонилась и села, послав воздушный поцелуй Флореску.
      - Вот стерва! - завопил он, радостно улыбаясь.
      На месте Роксаны возникла высокая, мускулистая фигура Зака Мэйсона. Черные волосы рассыпались по плечам, а широкогрудый силуэт четко выделялся на фоне костра.
      - Боже, до чего хорош, - прошептала Элеонор.
      - Парень как будто накачан железом, с тех пор как вышел из больницы, объяснил Фред. - Он сказал, что собирается на гастроли и ему надо быть снова в форме.
      Может, в этом причина, а может, виновата любовь. Он неразлучен с Меган Силвер с того момента, как их нашли в джунглях.
      - Ax, как романтично, - пробормотала Элеонор, а Том крепче обхватил ее талию. Она немного поколебалась и бедром прижалась к нему. Так хорошо сидеть рядом с Томом в темноте, подумала Элеонор. Очень правильно, что они прилетели на этот вечер.
      Я не буду специально отстраняться от него, подумала Элеонор. По крайней мере сегодня вечером.
      - Говорят, красота - это радость навсегда, - начал Зак Мэйсон. - Хотя в случае Роксаны, я думаю, большую часть времени эта красота была для всех шилом в заднице.
      - Аминь! - завопил Флореску.
      - Ну а если серьезно, - продолжал Мэйсон, подняв руку, призывая к молчанию, - я должен поблагодарить Рокси, Сета, Мэри, Джека, Роберта, Фреда, всех остальных, кто позволил мне увидеть, что значит делать кино. И если я вдруг в следующий раз отважусь на что-то подобное, то совершенно ответственно заявляю: я готов броситься с самой высокой скалы в Большом Каньоне без парашюта. - Он подождал, когда стихнет смех, а потом произнес:
      - Меган, иди сюда.
      Элеонор спокойно смотрела, как Меган Силвер, потрясающая, стройная в платье от Донны Каран, в легких сандалиях, встала рядом с Заком и прижалась к нему. Они взяли друг друга за руки. Девушка выглядела необыкновенно и сияла от счастья.
      - Это Меган? - прошептал Том Элеонор, не веря своим глазам. - Что случилось с серой маленькой мышкой, которую я видел полгода назад?
      - Она сделала этот фильм, - ответила Элеонор, почувствовав слезы на глазах. - Фильм изменил нас всех.
      - Я хочу сделать пару заявлений, - сказал Зак. - Первое: я на самом деле рад, что у меня была возможность понять, каково это - быть актером. Но больше я ничего подобного делать не буду. Я поговорил с парнями из "Дарк энджел", мы снова собираемся соединиться. Кино для меня развлечение, а музыка - жизнь.
      Раздались оглушительные аплодисменты.
      - Спасибо, - сказал Зак. - А что касается моей личной жизни, то это второе, о чем я хочу сказать. - Он повернулся к Меган, улыбаясь и глядя ей прямо в глаза. - Сегодня утром я спросил Меган Силвер, не согласится ли она выйти за меня замуж. Она сказала "да".
      Если он и собирался еще что-то добавить, то это было бесполезно. Поднялся дикий шум! Артисты, рабочие выкрикивали поздравления, свистели, топали; они стащили Меган и Зака с импровизированной трибуны, жали им руки.
      Элеонор увидела, как Роксана обнимает Меган и Зака.
      - Ты собираешься что-то добавить? - спросил Том Флореску.
      - После этого? Ты шутишь? Это только все испортит, - весело ответил Фред. - Нет, я говорил с группой, когда мы снимали последнюю сцену. Больше не надо слов. - Он перемахнул через скамейку и встал. - Извините меня, я на секунду, хорошо? Мне надо их поздравить.
      - Мне тоже, - добавил Сэм Кендрик, направляясь вслед за ним. Увидимся позже.
      - Ну что, пошли? - сказала Элеонор.
      - Подожди минутку. - Том подвинулся ближе к Элеонор, взял ее руки в свои и крепко стиснул, глядя на нее сверкающими глазами, в то время как мимо них бежали люди к Заку и Меган.
      - Только не сейчас, - прошептала Элеонор.
      Что-то в его взгляде заставляло ее нервничать. Его влажные черные глаза не отрывались от нее, словно он хотел запомнить каждую черточку.
      - Нет, именно сейчас, - настаивал Том. - Сейчас. Я должен сказать, Элеонор. Я не могу больше ждать.
      Она молчала.
      Том протянул руку, дотронулся до щеки Элеонор, очень нежно и ласково провел шероховатой ладонью по теплой коже.
      - Я люблю тебя, - сказал он. - Я полюбил тебя с того дня, как мы встретились. Может, ты чувствовала то же самое, может, поняла это позже, но я знаю: ты испытываешь ко мне такие же чувства - Нью-Йорк доказал это нам обоим. - Том задержал дыхание, подыскивая нужные слова. - Мы были очень робкие, а может, нам слишком хорошо было и так. Никто из нас не говорил ничего, пока не стало ясно, что мы оба упустили время. Мне надо было побыть без Джордан, чтобы наконец понять, каким я был идиотом. Я думал о тебе каждую секунду. Я думал о тебе, когда был с ней. Я пытался не думать, но ничего не мог с собой поделать. А ночь с тобой была самой прекрасной в моей жизни.
      Элеонор Маршалл сидела и слушала его, и слезы наворачивались на глаза и катились по щекам.
      - На следующий день, когда Джордан сказала, что она беременна... В общем, я оказался в ловушке. Я понял всю глубину произошедшего со мной несчастья на твоей свадьбе с Полом. Элеонор, скажу честно, мне хотелось его убить.
      Я готов был кинуться и отнять тебя. Но ничего такого я не мог сделать. - Он смахнул слезу. - Элеонор, я знаю, какую боль причинил тебе. Я знаю, сейчас ты боишься Но клянусь, я люблю тебя всем сердцем. - Голос Тома стал хриплым от волнения. - Посмотри на меня. Ты знаешь, я говорю искренне. Я люблю тебя, люблю нашего ребенка всем сердцем. Бог подарил нам обоим второй шанс, Элеонор. Давай не упустим его.
      - О Том, - прошептала она.
      Он соскользнул со скамейки и опустился перед ней на колени на песок, не выпуская ее рук из своих. - Я люблю тебя больше жизни, - сказал Том. Помоги мне. Я не хочу без тебя жить, Элеонор. Ты выйдешь за меня замуж?
      Она долго смотрела на него, потом медленно наклонила голову и поцеловала его ласково и страстно.
      - А я думала, ты никогда об этом не попросишь, - призналась Элеонор.
      ***
      В темноте Роксана Феликс отделилась от шумной толпы, которая окружила Меган и Зака. Она была искренне рада за обоих. В тот вечер, когда она поговорила со всеми, никто не выражал большего сочувствия к ней, чем эти двое.
      Зак прямо из кожи лез, чтобы сделать ей что-то хорошее.
      Роксана понимала: он как никто другой знает, что такое жить в свете юпитеров, когда нельзя быть самим собой и все судят о тебе как хотят с первой же минуты встречи. В последний вечер он сказал ей, что из самого одинокого ребенка в мире она превратилась в самую недосягаемую женщину, и добавил:
      - Может, теперь у тебя появится возможность стать нормальной, Рокси. Я правда очень на это надеюсь.
      Боже мой, как я сама на это надеюсь, подумала она, и взгляд ее остановился на фигуре, удаляющейся по берегу.
      Сэм Кендрик.
      Он приехал вчера, но отказался увидеться с ней. Он положил трубку, когда она позвонила ему в отель. Роксана послала записку, просила уделить ей пять минут, но не получила ответа. Сэм не хотел ее больше знать, и от этого она ощущала ужасную боль.
      Роксана чувствовала, как неистово бьется ее сердце. Она нервничала и обливалась холодным потом. Но она должна это сделать. Она должна поговорить с ним.
      Сэм Кендрик был единственным мужчиной, который сумел затронуть ее сердце. Его ласки действительно возбуждали ее, от его прикосновений она всегда загоралась.
      Роксана просто обманывала себя, утверждая, что хочет Зака, но Зак Мэйсон для нее был просто еще одним звеном в мастерски разработанном плане. Она собиралась использовать Сэма Кендрика, чтобы отомстить ему за оскорбление, а потом...
      А потом вышло так, что она в него влюбилась.
      Конечно, она пыталась не признаваться себе в этом. Каждый раз, думая о Сэме Кендрике, она желала уверить себя, что он отвратительный, старалась вызвать в себе ненависть к нему. Но ничего не получалось.
      И когда ужасный телефонный звонок разбудил ее, а голос Изабель разбил ледяную крепость, которую она воздвигла вокруг себя, до основания, Сэм был единственным, кто пришел к ней, единственным, кто не осуждал ее, единственным, кто встал рядом с ней и сказал, что любит ее. А потом, в ужасе от разбуженных им чувств, расценив их как слабость, она набросилась на Сэма, как раненое животное и обидела его так сильно, как только могла.
      Позднее, когда появилась Элеонор и предложила еще один шанс, Роксана сумела преодолеть себя. Рыдая в объятиях этой женщины, она чувствовала себя невероятно уставшей от борьбы с миром, но на сердце потеплело - нашелся хоть кто-то, кому не наплевать на нее. Коллеги приняли ее обратно, простили и работали изо всех сил, чтобы закончить фильм, который для нее самой стал освобождением и спасением. Роксана впервые по-настоящему работала с другими людьми, впервые в жизни к ней относились как к актрисе, как к личности. После того как Флореску закричал: "Конец!" - и все радостно завопили, он подошел к Роксане и сказал, что снова хотел бы с ней работать. Для большинства его слова, может, ничего бы не значили, но Роксане показалось, что это самый бесценный комплимент, который она когда-либо слышала в свой адрес.
      После окончания работы над фильмом у нее появилось время подумать о своих чувствах к Сэму Кендрику и признаться себе: она влюбилась в него. Роксана заметила, как Меган Силвер и Зак Мэйсон ходят рука об руку, и ей тоже захотелось такого простого, глубокого чувства, такой связи.
      Той самой любви, которую ей предлагал Сэм. Да, он злится на нее, и он вправе именно так относиться к ней сейчас.
      Роксана все понимала. Но, стоя на берегу и наблюдая, как он удаляется в сторону отеля, она знала, что должна попробовать до него достучаться. По крайней мере попытаться.
      Или он навсегда уйдет из ее жизни.
      Роксана побежала вдоль берега, по кромке воды, и коснулась плеча Сэма Кендрика.
      Он обернулся, улыбаясь, но улыбка умерла, как только он увидел ее. Лицо Сэма застыло.
      - Какого черта тебе надо? - резко спросил он. - Ты не можешь просто оставить меня в покое, Роксана? Чего еще ты от меня хочешь?
      - Сэм, пожалуйста, дай мне шанс. Я просто хочу сказать тебе, что я очень сожалею. Правда. Очень.
      Он холодно смотрел на нее.
      Роксана сделала еще попытку.
      - Сэм, я стала другой. Правда. Не можем ли мы начать все снова?
      Кендрик постоял, с секунду смотрел на нее, потом медленно покачал головой:
      - Нет, Роксана, не думаю. Я принимаю твои извинений. Хорошо? И на этом расстанемся.
      Она отступила назад, в мокрый песок, обреченность в его голосе сказала ей больше самих слов.
      - Я понимаю, слишком поздно, - прошептала Роксана, - но знаешь, Сэм, я ни о чем не жалею. Я люблю тебя. - На миг ей показалось, в его глазах вспыхнул свет. Но Кендрик отвел взгляд, и все исчезло.
      - Ты права, - сказал он. - Слишком поздно.
      Роксана Феликс осталась одна на берегу океана, стояла и смотрела в спину удаляющемуся Сэму Кендрику.
      ***
      Вся группа улетала утром домой вместе с Сэмом Кендриком и большинством актеров. Том организовал для Зака, Меган, Фреда и Роксаны полет на личном самолете Говарда Торна днем; вместе с ними летели и они с Элеонор.
      - Да, это проявление особого уважения со стороны фирмы, - пояснил он, когда они взмыли в ярко-голубое небо над Индийским океаном. - Поскольку мы в последний раз, судя по всему, можем насладиться таким комфортом, надо воспользоваться этой возможностью на все сто!
      - Так вы, ребята, принимаете предложение Сэма? - спросил Флореску Элеонор, когда она села на удобный кожаный диван рядом с ним и Томом.
      - Стать агентами? Нет, ни в коем случае, - сказал Голдман.
      - Говори только за себя. А я, может, попробую, - ответила Элеонор, ткнув Тома в бок.
      Он схватил ее руку и поцеловал.
      - Элеонор Маршалл Голдман. Ну, что ты скажешь?
      - Звучит потрясающе, кроме последней части - "Голдман", - сказала Элеонор со смехом.
      - Вы что, ребята, тоже? - с насмешливым ужасом воскликнул Флореску. Боже, мне кажется, что это заразно.
      Зак рассмеялся:
      - Фред, ты-то слишком крепкий парень, чтобы заразиться.
      - Ты правильно понял, - сказал режиссер, подмигнув Роксане. - Так куда вы собираетесь, когда фильм выйдет?
      - В Бель-Эйр мы снимем квартиру, пока не подыщем новый дом, - ответила Элеонор. - А вообще дайте мне номера своих телефонов, а я потом сообщу, как дела.
      - Роксана, "Парамаунт" предложил мне сделать римейк "Завтрака у Тиффани", - сказал Флореску. - Тебя интересует?
      Довольная, Роксана кивнула.
      - А ты серьезно?
      - Абсолютно. Ты замечательная актриса, - похвалил в который раз Флореску и игриво добавил:
      - Не говоря уж о том, какая ты классная девочка.
      Она бросила в него подушечку.
      Очень вежливые стюардессы суетились вокруг них, разносили бокалы с шампанским.
      - Я думаю, мы должны поднять тост за фильм, - сказал Флореску, потому что после такой работы никакая другая не покажется трудной.
      Самолет наполнился смехом, когда они подняли бокалы.
      ***
      В субботу днем Зак Мэйсон и Меган Силвер лежали в кровати в объятиях друг друга.
      - Перестань пялиться на телефон, - приказал Зак.
      - А я и не пялюсь.
      - Нет, пялишься. Ты целый день ждешь звонка. Когда Иоланда утром позвонила, ты подпрыгнула на три фута.
      - Не правда, - обиженно сказала Меган, а потом хитро улыбнулась. Только на два.
      Мэйсон засмеялся, обнял и стал целовать ей руки.
      - Ты наконец прекратишь это? Мы ничего не делаем, только целый день занимаемся любовью.
      - А у тебя есть предложения получше?
      - Вообще-то нет, - ответила Меган, устраиваясь между его ногами.
      Они нежно поцеловались.
      - Деклан был совершенно сбит с ног, когда ты позвонил, - сказала Меган. - Он думает, что я Золушка, встретившая прекрасного принца.
      - Так и есть, - сказал Зак, гладя ее по голове.
      - Ты шутишь? Не принца, а лягушонка, - захихикала она, увернувшись от него. - Я поверить не могу, что остаток жизни проведу в автобусе.
      - Ты будешь романы писать. Сама сделала выбор, детка, - напомнил ей Зак.
      - Не меняй тему разговора.
      Зазвонил телефон. Они вздрогнули.
      - Возьми ты, - еле дыша, сказала Меган. - Это, наверное, тебе.
      Он покачал головой:
      - Нет, детка. Ты написала этот проклятый сценарий.
      Ты и снимай.
      - Возьми трубку!
      - Нет, ты возьми.
      - Возьми эту чертову трубку, Зак! - закричала Меган.
      Он схватил трубку.
      - Зак Мэйсон. О, привет, Том. Да, она тоже здесь...
      ***
      Роксана Феликс сидела одна в своих шикарных апартаментах, устроившись в любимом кресле, и читала последний сценарий Флореску, пытаясь не думать о фильме. С тех пор как она дала пресс-конференцию по возвращении в Штаты, ей стало жить намного легче. Она ничего не забыла. Но она открыла для себя одну истину: демоны рассыпаются в прах, если их вытащить на свет. Все люди из косметического бизнеса приползли к ней на брюхе. Даже коротышка Боб Элтон попробовал снова снискать ее расположение. Но они ей не нужны. Гораздо лучше быть женщиной, а не просто красоткой, продающей всего лишь удачное сочетание генов. Элеонор Маршалл и Фред Флореску показали ей, что она обладает иным даром, который имеет смысл развивать. Талант актрисы будет расцветать год от года, а не увядать и исчезать, как красота. Вот чем можно поистине гордиться. Роксана пыталась сосредоточиться на сегодняшнем дне, а не на прошлом, не думать все время о телефоне, бесполезно стоявшем в комнате и не звонившем.
      Она стала другой, более зрелой.
      Но телефон зазвонил.
      Роксана вскочила и кинулась к нему так быстро, что тот даже не успел звякнуть второй раз.
      - Элеонор? - спросила она.
      - Боюсь, что нет, - послышался тихий голос на другом конце провода.
      Сердце ее остановилось.
      - Это Сэм Кендрик.
      - Привет, - сказала Роксана.
      - Извини, я забыл. Ты ведь сегодня открываешь премьеру фильма. Мне надо было об этом подумать.
      - Наплевать на фильм, - быстро сказала Роксана. Она почти не дышала.
      Сэм рассмеялся:
      - Я хотел спросить: назначена ли дата европейской премьеры?
      - О Сэм... - выдохнула Роксана.
      - Я видел твою пресс-конференцию, - сказал он и помолчал. - Я чуть не позвонил, но понял, что у тебя будет нервная реакция на меня. Извини, я был слеп, Роксана.
      - Ничего, - ответила она, чувствуя, как сердце снова забилось в груди. О Боже, будет ли у нее еще шанс? Она старалась овладеть собой. - Я знаю, что дала тебе все основания для ненависти.
      - А ты слышала, мы с Изабель разводимся?
      - Да. Слышала. Сожалею, - вежливо солгала она.
      - А я нет, - мрачно бросил Кендрик.
      Оба молчали. Роксана снова поймала себя на том, что почти не дышит.
      - Я вот подумал: а что, если нам с тобой вместе выпить кофе и постараться получше узнать друг друга...
      - Что, начнем сначала? - прошептала она.
      - Да, что-то в этом роде, - признался Сэм.
      Она представила себе его улыбку, его красивую сильную руку, сжимающую телефонную трубку.
      - Мы не будем спешить. Просто посмотрим, как получится.
      - Хорошая идея, - согласилась она нейтральным тоном. А потом, забыв про равнодушный тон, торопливо добавила:
      - А сейчас ты свободен? У меня в духовке как раз большой кофейный пирог.
      - Я уже в пути, - сказал Сэм и повесил трубку.
      Роксана поцеловала трубку, прежде чем положить ее на аппарат, закружилась по комнате, подпрыгивая, как подросток.
      Телефон снова зазвонил, она снова взяла трубку.
      - Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя, - пропела Роксана.
      - Роксана? С тобой все в порядке? - поинтересовалась Элеонор Маршалл.
      ***
      Том Голдман сидел в своих апартаментах и читал роман, когда вдруг позвонили из "Артемис". Элеонор, лежа на кушетке, ела клубнику. От звонка она резко села и стала смотреть, как Том без всякого выражения кивает, царапает какие-то цифры на клочке бумаге и говорит:
      - Да. О'кей. Понятно...
      Он положил трубку.
      - Ну? Боже мой, Том, не делай каменное лицо! - воскликнула Элеонор, ломая пальцы. - Скажи же что-нибудь!
      Ради Бога! Или у меня будет сердечный приступ.
      Голдман еще секунду продержал ее в неведении, а потом его губы медленно раздвинулись в улыбке.
      - Ну, - сказал он, - хорошо. Похоже, я проиграл Флореску сотню долларов.
      Она опустилась на диван, задержав дыхание.
      - Возле каждого кинотеатра, заказавшего наш фильм, стоят очереди на милю, - сообщил он. - Все билеты проданы. В Нью-Йорке, когда билетов не осталось, начались уличные беспорядки. Пришлось вызывать полицию.