Рубка подводной лодки со следами царапин, словно оторванная гигантским усилием, лежала отдельно на морском дне. Корпус лодки разломан на две половины позади зияющей раны отсутствующей рубки. Все выдвижные устройства: перископы, антенны связи и радиолокации, за исключением одной, загнуты под углом в 90°. Все ясно? Да, несомненно "Дакар" была попросту "раздавлена" большим надводным судном. Возможно, на нем и не заметили "легкого толчка", означавшего гибель подводной лодки. Почему это произошло, судить сейчас сложно, да и не имеет смысла. Вспомним только, что подводная лодка проходила испытания в пустынных полигонах боевой подготовки британских ВМС (обстоятельство № 1), а завершающая часть перехода совершалась в подводном положении в районах интенсивного судоходства, при регулярных всплытиях на перископную глубину (обстоятельство № 2). Одно обстоятельство против другого, не это ли истинная причина катастрофы? Может быть, может быть...
      Обнаружение "Дакар" на морском дне вызвало волну жарких дебатов в обществе. Поднимать или не поднимать? Если поднимать, то зачем? Операция дорогостоящая, а что даст подъем разрушенного корпуса? Как относятся родственники к подъему тел погибших? Политики, военные, религиозные деятели, влиятельные в обществе люди - все приняли участие в дискуссии на всю страну, представляя широкий спектр разнообразных мнений и предложений о том, что делать с "Дакар" дальше...
      11 октября 2000 года официальный представитель министерства обороны Израиля объявил, что при помощи современной глубоководной техники ВМС США и американских корпораций "Наутикос", "Феникс" с глубины около 3000 метров был поднят фрагмент ограждения рубки подводной лодки "Дакар", с находящимися в нем приборами и оборудованием. Рубка подводной лодки, с развевающимся на ней израильским флагом, торжественно была транспортирована в Хайфу, где символически завершился поход "Дакар", продолжавшийся 32 года...
      Так закончилась история гибели израильской подводной лодки, первой из трех погибших субмарин в том, видимо, роковом для подводных сил 1968 году.
      Несомненно только то, что лодка была найдена в основном благодаря высоким поисковым возможностям в глубоководных районах ВМС и военно-промышленного комплекса США. "Найти и достать!" - на это всегда были направлены усилия подводного спецназа Америки. При этом следует помнить, что в операциях по поиску и подъему затонувших своих подводных лодок и субмарин союзников, как это было в описываемом случае, проверялись и оттачивались возможности специальных средств во имя достижения другой, главной цели. С началом операции "Сэнд Доллар" и первых походов "Хэлибат" главная цель действий подводного спецназа заключалась в добывании фрагментов советской и российской военно-морской техники и оружия.
      Чего же добились силы специального назначения на этом "поприще"? Этому посвящен следующий рассказ...
      Они "увозили" наше оружие!
      Командование военно-морской разведки США совместно с группой глубоководных исследований Крэйвена изначально предполагали использовать атомную подводную лодку "Хэлибат" главным образом для подъема с морского дна компонентов ракетного оружия стратегических ядерных сил и ВМФ СССР. В конце 60-х и начале 70-х годов это было одним из основных направлений ее деятельности. Вместе с тем американским военным экспертам с самого начала было ясно, что одна подводная лодка, даже специально оборудованная для этих целей, не сможет достаточно эффективно решать столь сложную задачу. Ее выполнение предполагалось осуществлять комплексно, различными силами и средствами.
      Так, первоначально считалось, что на глубинах до 100-130 метров фрагменты советского ракетного оружия могут быть подняты специально подготовленными и оснащенными водолазами с борта подводной лодки "Хэлибат", на глубинах до 2000 метров данную задачу планировалось возложить на сверхмалые подводные лодки и батискафы, а на больших глубинах это возможно было сделать только при помощи глубоководных батискафов.
      Учитывая это, в августе 1967 года для решения вышеуказанных задач в ВМС США впервые была сформирована группа подводных лодок специального назначения № 1. В начале 70-х годов, например, она включала в свой состав атомную подводную лодку "Хэлибат", глубоководные спасательные аппараты "Мистик" (DSRV-1) и "Авалон" (DSRV-2), батискаф "Триест-2", подводные аппараты "Элвин", "Тёртл" и "Си клифф"35, сверхмалую атомную подводную лодку NR-1 и вспомогательную дизельную подводную лодку "Долфин"36, а также несколько судов обеспечения. В интересах данной группы действовали водолазы, прошедшие программу специальной подготовки к глубоководным погружениям в подводной лаборатории "Си лэб" и включенные в состав спецподразделения, обеспечивающего только указанную группу № 1. Штаб группы находится в Сан-Диего на Тихоокеанском побережье США, а его отделение - в Маре Айленд, где, собственно, и базировалась "Хэлибат". Впоследствии в эту группу попеременно включались атомные подводные лодки "Сивулф", "Пёрч", "Ричард Расселл", различные дистанционно управляемые необитаемые глубоководные аппараты37, но основной состав оставался практически неизменным вплоть до конца 90-х годов. Это было и есть одно из самых сверхсекретных формирований в ВС США, учитывая особую деликатность его миссий.
      В начале, как нам уже известно, походы "Хэлибат" с целью поиска и подъема затонувших фрагментов советского ракетного оружия не были успешными. Но с приобретением необходимого опыта и применением усовершенствованных техники и аппаратуры результаты не заставили себя ждать. Хотя американское военное командование весьма тщательно оберегало секреты указанной деятельности и никогда не афишировало их, можно с достаточным основанием полагать, что многие фрагменты наших межконтинентальных и противокорабельных ракет в полигонах Тихоокеанского и Северного флотов были подняты со дна моря и доставлены в США для их последующего изучения.
      Вот только один из примеров подобной деятельности, ставший в связи с некоторыми обстоятельствами известным. В начале 70-х годов руководство военно-морской разведки США полагало, что на вооружение советских подводных лодок поступили новые крылатые ракеты большой дальности, предназначенные для поражения авианосных ударных сил. Как считали американские специалисты, эти ракеты представляли серьезнейшую угрозу для авианосцев, так как обладали высокими тактико-техническими характеристиками, а при их разработке использовались самые современные и принципиально новые технологические решения. В частности, предполагалось, что на этих ракетах установлены инфракрасные головки самонаведения и радиовысотомеры, позволяющие им во время полета следовать на предельно малых высотах. Командование ВМС США по инициативе разведки спланировало специальную операцию с участием трех многоцелевых атомных подводных лодок для получения дополнительных подтверждающих данных. Указанные лодки были в экстренном порядке оборудованы специальными устройствами, сопряженными с перископами и предназначенными для выявления характеристик инфракрасных головок самонаведения советских ракет. При проведении ракетных стрельб советской подводной лодкой в Охотском море американские лодки были развернуты вдоль маршрута полета ракеты, однако им не удалось получить какую-либо новую информацию.
      Последняя надежда теперь возлагалась на "Хэлибат", которая была направлена к месту падения советской ракеты. С помощью гидроакустической аппаратуры и "рыбок" "Хэлибат" достаточно быстро обнаружила обломки ракеты на морском дне. К месту ее падения на дно спустились водолазы и наполнили ее фрагментами (их было несколько сотен) практически всю "корзину", предназначенную для этих целей и прикрепленную к корпусу лодки. Фрагменты новой противокорабельной ракеты были доставлены в суперсекретную лабораторию министерства энергетики США, которая занималась изучением советского ракетного вооружения. Среди обломков были найдены части и головки самонаведения, и радиовысотомера. Однако среди них эксперты не обнаружили устройств, которые позволили бы однозначно заключить, что ракетой распространялось инфракрасное излучение для наведения. Тогда представители ВМС, дабы подретушировать почти очевидное фиаско своей разведки, предположили, что из-за очень высокой скорости ракеты при поражении цели эти устройства должны полностью разрушаться. Но вот с радиовысотомером разведка не ошиблась. Его детальное изучение, а также некоторых других частей ракеты позволило, как считают американские военные специалисты, разработать комплекс эффективных контрмер, приводящих, по их мнению, к незапланированному падению ракеты в море, не достигая цели.
      К слову сказать, вышеуказанная сверхсекретная лаборатория, находящаяся на северо-западе Тихоокеанского побережья США, располагала в рассматриваемый период несколькими образцами советских ракет различного назначения. Эти образцы не были выкрадены из Советского Союза, они просто собирались по отдельным кусочкам из того многообразия материала, что доставляли в лабораторию из каждого похода сначала "Хэлибат", а затем и другие атомные подводные лодки "шпионского назначения".
      Но всех их в таинственном деле сбора советского оружия в морских глубинах обошла дизельная подводная лодка "Грэйбек", которая, как и "Хэлибат", была ракетной лодкой из уже упоминавшегося отряда носителей самолетов-снарядов "Регулус".
      Как известно, эти лодки прошли суровую школу патрулирования у берегов Камчатки, получив в ВМС США иронично-уважительное прозвище "Северотихоокеанский яхт-клуб" за частое пребывание в море. Они выполнили 41 патрулирование, а затем ракетоносцы системы "Поларис" приняли от них функцию ядерного поражения наземных объектов.
      Прекратив свою службу как серийный боевой корабль, первой "под знамена" разведки ВМС была призвана "Хэлибат". Далее рачительные американцы подумали: "А почему бы не использовать и дизельные подводные лодки? Ведь они также имеют значительные внутренние объемы, теперь освобожденные от самолетов-снарядов...". И второй лодкой из отряда носителей самолетов-снарядов "Регулус", предназначенной на роль серенькой "Золушки" (ее название переводится как "Серая спина") подводных сил разведки ВМС, стала "Грэйбек".
      Разведывательная операция, в ходе которой эта подводная лодка совершила свой "геройский подвиг", была проведена в районе острова Сахалин.
      Весной 1976 года командование американских ВМС в Японии получило разведсводку от японской системы ПВО, в которой сообщалось, что один из советских стратегических бомбардировщиков потерпел катастрофу в южной части Охотского моря. Эта информация срочно была передана в штаб-квартиру американской военно-морской разведки и РУМО. В указанных разведорганах была проведена скрупулезная аналитическая работа на основе данных японской системы ПВО, службы радиоперехвата АНБ, американской космической разведки, а также других источников информации. Итогом ее стал вывод о том, что советская сторона отказалась от дальнейших поисков и подъема затонувшего бомбардировщика, на борту которого могло находиться ядерное оружие.
      Руководство РУМО не могло не воспользоваться представившейся благоприятной возможностью. Вот тут и настал звездный час "Грэйбек". К этому времени "Хэлибат" была уже выведена из состава флота, а ее преемница - атомная лодка "Сивулф" только готовилась к своему первому разведывательному походу в Охотское море, планировавшемуся во второй половине года. "Грейбэк" в отсутствие указанных лодок более других подходила для этих целей. Ее модернизация была проведена в интересах обеспечения проведения морских десантных операций и решения различного рода разведывательно-диверсионных задач. Теперь во вместительных носовых ангарах самолетов-снарядов "Регулус" размещалось специальное оборудование и снаряжение боевых пловцов. Все это весьма подходило для поиска под водой такой цели, как затонувший самолет.
      Выбор на "Грейбэк" выпал также и потому, что ее экипаж уже отличился при добывании образцов советского морского оружия... Имеются некоторые данные, что именно эта лодка могла быть причастна к похищению в 1967 году двух новейших морских мин из района южнее острова Русский в заливе Петра Великого. Эти мины проходили испытания и специально были выставлены для показа в период инспектирования Тихоокеанского флота Главной инспекцией Министерства обороны. История невероятная, чтобы быть похожей на правду. Но мы часто были свидетелями, когда по прошествии ряда лет невероятное превращалось в очевидное...
      Получив приказ, подводная лодка "Грейбэк" под командованием кэптена Фила Бикона успешно выполнила поставленную задачу и с помощью своей аппаратуры обнаружила место катастрофы советского самолета, но не в том районе, где это ранее предполагалось, а к юго-востоку от острова Сахалин, и к тому же в советских территориальных водах. Это значительно осложняло задачу, но, тем не менее, необходимо было обследовать обломки бомбардировщика на предмет нахождения на его борту ядерного оружия. Боевые пловцы с американской подводной лодки, используя подводные буксировщики и спецаппаратуру, тщательно осмотрели место падения и обломки самолета. Итогом их поиска стало обнаружение на морском дне, на глубине около 40 метров, двух советских ядерных авиабомб.
      Как говорится, слов из песни не выкинешь: "Кто-то теряет, а кто-то находит...". Американцы нашли бомбы, имея в своем распоряжении специальные силы и средства. Не зря доктор Крэйвен еще в середине 60-х годов был озабочен созданием специальной техники для распространения действий американских ВМС на дно океанов и морей!
      Сенсационные результаты похода "Грейбэк" были доложены руководству военно-морской разведки, РУМО, а также сообщены в Совет национальной безопасности, ЦРУ и госдепартамент. На самом высоком уровне было принято решение о необходимости доставить обнаруженные советские ядерные бомбы в США для последующего изучения. Для его реализации в РУМО был разработан план операции под условным наименованием "Голубое солнце" ("Блю сан"). При этом в нем главная роль отводилась снова подводной лодке "Грейбэк".
      Для участия в операции были отобраны 10 лучших боевых пловцов под командованием капитана Майкла Гранта. В их распоряжение были предоставлены более мощные, специально сконструированные подводные буксировщики с гидравлическими подъемными устройствами. Кроме того, учитывая результаты замеров радиоактивности в первом походе, водолазы поверх резиновых костюмов надевали свинцовые "майки" и "трусы".
      Авиабомбы были достаточно быстро обнаружены подводными пловцами, так как в первом походе их местонахождение было достаточно точно зафиксировано относительно основных обломков самолета. Далее их доставили на борт подводной лодки, и затем в ее ракетных ангарах они были перевезены в США.
      Таким образом, "кража без взлома" была осуществлена успешно. За ее проведение из 73 членов экипажа подводной лодки "Грейбэк" 67 были награждены орденами и медалями. Случай сам по себе уникальный в американской военной истории. Правда, трое боевых пловцов во главе с их командиром М. Грантом потом в течение полугода лечились от лучевой болезни, которую они заработали за свою самоотверженность. Но что стоят три человеческие жизни по сравнению с "интересами национальной безопасности" Великой Америки!
      Эта история имеет много схожего со спецоперацией у Паломареса. Только если о действиях у берегов Испании знал весь мир, то операция "Голубое солнце" в советских территориальных водах была проведена тайно! И одна подводная лодка, теперь уж точно, заменила все оперативное соединение адмирала Гэста. "Грейбэк" и нашла, и подняла, и перевезла в США советские ядерные бомбы!
      В настоящее время подводные лодки, которые привлекаются для подъема затонувших образцов вооружения и техники, оснащены неизмеримо лучше для своих "воровских" целей. Они имеют для поиска дистанционно управляемые по волоконно-оптическим кабелям и с помощью других современных технологий автономные аппараты с разнообразной гидроакустикой и видеотехникой. Данные аппараты могут действовать на протяжении многих часов и на удалении в несколько десятков миль. В недалекой перспективе ожидается поступление на вооружение аппаратов с автономностью до сотни часов, способных выполнять поставленные задачи на удалении до сотен миль от лодки. Да и для подъема обнаруженных фрагментов используется более эффективная техника: роботизированные устройства, мини- и сверхмалые подводные лодки, необитаемые и обитаемые самоходные аппараты "сухого" типа38 и др.
      Одним словом, американская сторона теперь владеет уникальными опытом и возможностями подъема с любых глубин, со дна океанов и морей практически любой техники и вооружения, в том числе (а может быть, и в первую очередь) и не принадлежащих ей. И не учитывать этот факт при организации различного рода испытаний и стрельб сегодня никак нельзя.
      Глава 3.
      Разведывательные операции по прослушиванию подводных кабельных линий связи
      Зарождение идеи
      Впервые идея о возможности прослушивания советских подводных кабельных линий связи зародилась в конце 1970 года у уже упоминавшегося Джеймса Брэдли, начальника отдела подводных операций разведывательного управления ВМС США. Возможно, эта мысль у него возникла при знакомстве с опытом германских подводных лодок периода Второй мировой войны по прослушиванию трансатлантических кабелей или, быть может, при тщательном изучении навигационных карт прилегающих к советскому побережью морей, где указывались запретные для траления рыбы районы, а может, из-за других причин. Но как бы там ни было, именно Брэдли предложил использовать для этих целей атомную подводную лодку "Хэлибат", которая блестяще справилось перед этим с обнаружением затонувшей советской подводной лодки К-129. В качестве района, где первоначально могла быть успешно решена эта задача, им было избрано Охотское море. Здесь, по его расчетам, должен был пролегать телефонный кабель, связывающий базу ракетных подводных лодок в районе Петропавловска-Камчатского с материком, со штабом Тихоокеанского флота во Владивостоке и Москвой. По нему, как он полагал, должна была передаваться информация о планах применения подводных лодок, ракетных стрельбах и задачах боевой подготовки, сведения о ядерных арсеналах, системе обеспечения и обслуживания ракетоносцев и т.д. Все эти данные представляли исключительную ценность для военно-морской разведки США. Притягательным для американской стороны был также тот факт, что по подводным кабельным линиям связи, как предполагалось, передается главным образом незасекреченная либо относительно невысокой криптографической стойкости информация .
      Первоначально в отделе, возглавляемом Брэдли, рассматривались три района, где существовала наибольшая вероятность прокладки подводных военных кабелей связи и где была возможность подключения к ним с использованием подводных лодок: Балтийское, Баренцево и Охотское моря. Предпочтение было отдано последнему из трех району, так как на Камчатке была одна из крупнейших в ВМФ база ракетных подводных лодок стратегического назначения, она была в наибольшей степени изолирована от основных командных инстанций на материке, а в Охотском море можно было ожидать наименьшего противодействия противолодочных сил советской стороны.
      Вместе с тем наряду с очевидной заманчивостью идеи, предложенной Брэдли, ей сопутствовал и целый ряд факторов, которые могли бы существенно затруднить ее реализацию.
      Прежде всего, как на дне Охотского моря - общей площадью 611 000 квадратных миль - найти кабель толщиной, как предполагалось, не более 13 сантиметров? Проблема трудноразрешимая, но решаемая. Решаемая с помощью еще одной блестящей идеи, предложенной Брэдли. Вспомнив, как в детстве, плавая по реке Миссисипи, он видел на ее берегах предупреждающие знаки "Кабель. Якоря не бросать!", Брэдли предложил искать на побережье Охотского моря аналогичные знаки. Отыскав их в определенной точке на берегу с помощью лодочного перископа, затем можно будет существенно ограничить последующий район поиска кабеля на дне моря.
      Необходимо было учитывать и тот фактор, что подключение к подводному кабелю предполагалось на глубинах 100-130 метров, а это небезопасно для водолазов подводной лодки, осуществляющих его без соответствующей аппаратуры. Решение и данной проблемы было найдено за счет создания особого водолазного снаряжения и оснащения в ходе модернизации подводной лодки "Хэлибат" специальной декомпрессионной камерой.
      Существовал также отрицательный опыт действий американских подводных лодок по поиску, как предполагалось, советской кабельной гидрофонной системы у острова Сицилия в начале 70-х годов. Эта операция проводилась по данным и под патронажем отдела Брэдли, считавшего, что Советы развернули в Средиземном море систему гидроакустического наблюдения, аналогичную американской СОСУС. Несколько разведывательных походов американских подводных лодок были безуспешными. И только в последнем походе, в котором участвовали атомная лодка "Сихорс" и сверхмалая подводная лодка NR-1, был обнаружен предмет приложения стольких усилий, но им оказался итальянский телефонный кабель, заброшенный со времен Второй мировой войны. Последствия для военно-морской разведки и, в частности, для авторитета отдела Брэдли, со стороны руководства ВМС США после этого фиаско были весьма ощутимы. Однако правильные выводы из этого отрицательного результата были сделаны, и не без пользы для последующих разведывательных операций под водой.
      И последнее. Необходимо было убедить командование ВМС, а также высшее военно-политическое руководство США в целесообразности и необходимости этой сложнейшей, дорогостоящей и весьма рискованной операции по подключению к советской подводной линии связи. Ведь речь шла о собственности другой страны, несанкционированном доступе к ее "святая святых" - государственной тайне с возможным нарушением территориальных вод. Это могло привести к далеко идущим опасным последствиям, в том числе и большим человеческим жертвам.
      Прежде всего Брэдли доложил о своем замысле непосредственному начальнику контр-адмиралу Халлфингеру, начальнику разведывательного управления ВМС, а затем адмиралу Замволту, начальнику штаба ВМС США, и заручился их поддержкой. Только еще один человек в высших эшелонах командования ВМС, кроме указанных лиц, был проинформирован о предстоящей сверхсекретной операции - командующий подводными силами Тихоокеанского флота США.
      О своих планах Брэдли был вынужден также поставить в известность еще одну суперсекретную организацию - Национальный подводный разведывательный центр. Этот центр имел двойное ведомственное подчинение - командованию ВМС и ЦРУ. Он курировал наиболее сложные и рискованные операции американских подводных сил. С помощью этого центра и ЦРУ Брэдли надеялся добиться крупных ассигнований на задуманную им весьма дорогостоящую операцию.
      Здесь следует сделать небольшое отступление.
      Примерно в этот же период ЦРУ независимо от военно-морской разведки также заинтересовалось данным регионом. Один из лучших аналитиков отдела стратегических исследований ЦРУ Рей Бойл обратил внимание на, казалось бы, малозначительный факт, приведенный в одной из агентурных сводок. Там говорилось, что на советских навигационных картах Охотского моря с грифом "Для служебного пользования", которые предназначались для капитанов и штурманов рыболовецких судов, горловина залива Шелихова между полуостровом Камчатка и материком была объявлена запретной для траления и рыбной ловли. Обычно такие меры принимались, когда в районе велись какие-то подводные работы, например прокладка трубопровода. Но тщательное изучение различной справочно-информационной литературы не дало подтверждения этой версии. Тогда было принято решение произвести детальную аэрокосмическую фоторазведку подозрительного района.
      Полученные через некоторое время снимки фотокосмической разведки дали неожиданные результаты. На побережье полуострова и материка в данном районе следов инженерных и земляных работ обнаружено не было. Однако было установлено другое: от Петропавловска-Камчатского на восточном побережье полуострова к Палане на западном сравнительно недавно велась прокладка подземной линии коммуникаций, которая обрывалась, не дойдя до побережья залива. Для уточнения полученной информации было решено задействовать агентурный источник на Камчатке. Но здесь специалистов из Лэнгли ждала неудача - связь с источником была потеряна. Представители отдела стратегических исследований не отчаивались и снова приступили к анализу и обобщению всех имеющихся сведений по данному вопросу. Определяющими факторами при формировании окончательной версии аналитиков были следующие: наличие пункта базирования советских ракетных подводных лодок стратегического назначения в бухте Крашенинникова недалеко от Петропавловска-Камчатского, полигона "Боевое поле Кура" в северо-восточной части полуострова, предназначенного для обеспечения стрельб межконтинентальными баллистическими ракетами, а также подземной линии коммуникаций, связывающей Петропавловск-Камчатский с западным побережьем полуострова. С учетом этого и был сделан вывод - по дну горловины залива Шелихова в Охотском море проложен подводный кабель связи, причем по нему может передаваться важная военная информация, в том числе и касающаяся испытаний межконтинентальных баллистических ракет. Обстоятельный доклад с изложением всей информации по данному вопросу и обоснованием окончательного вывода был представлен в адрес директора ЦРУ США.
      Необходимо отметить, что отношения членов разведывательного сообщества США всегда были непростыми, и особенно это относилось к ЦРУ и РУМО. (Вспомним хотя бы историю с подъемом затонувшей советской подводной лодки К-129.) Жесткая конкуренция между ними, порой "на грани фола", часто приводила к тому, что в указанных ведомствах могли заниматься одним и тем же вопросом, не зная об этом и не информируя друг друга. Так было и в данном конкретном случае: представитель военно-морской разведки Брэдли не знал, чем занимается "цэрэушник" Бойл, и наоборот. Информация по этой сверхважной проблеме в силу указанных причин могла встретиться только на самом верху иерархической служебной лестницы, но и там она использовалась главным образом с точки зрения ведомственных интересов.
      Сейчас, по прошествии многих лет, и ЦРУ, и РУМО, и военно-морская разведка стараются, на первый взгляд, ненавязчиво представить собственную версию о том, что именно их организация инициировала и претворяла в жизнь эту, одну из самых успешных, как они полагают, американских разведопераций. Но для нас не это основное, а очевидность того, что идея все-таки зародилась и ее надо было воплощать в реальность.
      Итак, для Брэдли теперь оставалось самое главное - убедить помощника президента США по национальной безопасности Киссинджера и его главного военного советника генерала Хейга. От этих ключевых фигур в американской политике зависело, будет ли предложенная операция одобрена вообще и каким образом.
      В то время все тайные операции, проводимые за рубежом, рассматривались в так называемом "Комитете 40". Его членами были директор ЦРУ, председатель комитета начальников штабов ВС и другие высшие должностные лица правительства и конгресса США. После захвата американского разведывательного корабля "Пуэбло"39 на заседаниях данного комитета должны были рассматриваться все зарубежные разведывательные операции, включая и самые рутинные: операции ЦРУ в странах "третьего мира", прослушивание правительственной связи в Кремле, действия американских подводных лодок в прибрежных водах СССР, полеты самолетов-разведчиков над территорией других стран и т.д. Члены указанной комиссии предварительно рассматривали и давали рекомендации о возможности одобрения той или иной операции. Председателем "Комитета 40" являлся Киссинджер, от которого зависело, каким образом будет доложен тот или иной вопрос и какая процедура будет избрана для его одобрения. В ряде случаев Киссинджер мог согласовать ту или иную операцию по телефону, а иногда полностью брал ответственность за те или иные действия на себя.
      На такой вариант втайне и надеялся Брэдли, когда предварительно докладывал свой план Киссинджеру и Хейгу. Больше всего его беспокоили возможные вопросы членов комиссии о допустимой степени риска в данной операции. Так как, например, для того, чтобы осуществлять поиск ранее упомянутых навигационных знаков на советском побережье, подводной лодке необходимо будет заходить в трехмильные территориальные воды, что являлось общепризнанным нарушением суверенитета другого государства, могущим повлечь за собой весьма опасные последствия для американской стороны. Но доклад Брэдли был настолько убедительным, что Киссинджер решил взять ответственность на себя и, минуя членов "Комитета 40", лично доложить президенту Никсону о необходимости проведения подобной операции.
      Итак, путь для похода атомной подводной лодки "Хэлибат" в Охотское море был открыт.
      "Хэлибат" в новой роли
      В конце лета 1971 года на подводной лодке "Хэлибат" применительно к ее новой миссии завершались ремонтные работы и переоборудование. В дополнение к имеющейся у нее многочисленной специальной аппаратуре на корпусе лодки был установлен глубоководный спасательный аппарат DSRV. Однако этот аппарат предусматривалось использовать не в соответствии с его основным предназначением, а для обеспечения работы водолазов на больших глубинах в качестве декомпрессионной и шлюзовой камеры.
      В октябре "Хэлибат" вышла из пункта базирования Маре Айленд и направилась в Охотское море. Переход осуществлялся севернее Алеутских островов через Берингово море, чтобы избежать ненужных контактов с советскими кораблями. Любая атомная подводная лодка преодолела бы этот путь менее чем за две недели, но "Хэлибат" затратила на него более месяца. Ее бортовой реактор 50-х годов не позволял развивать скорость более 13 узлов, а устройство, находящееся на верхней палубе, еще более тормозило ее движение и снижало скорость до 10 узлов.
      Попасть непосредственно в Охотское море также было весьма непростой задачей. Подводная лодка несколько часов маневрировала прибрежным фарватером между самым северным островом Курильской гряды и южной оконечностью Камчатки. Но подводники были вознаграждены за длительные мучения открывшимся им в перископ прекрасным видом действующего вулкана на побережье полуострова.
      Теперь можно было приступить к выполнению своей главной задачи, ради которой они прибыли сюда, - поиску подводного кабеля. Между тем необходимо заметить, что об основной цели визита в Охотское море знала весьма ограниченная часть экипажа: командир лодки коммандер Мак-Ниш, некоторые офицеры, водолазы и представители "команды специальных проектов" (иначе говоря, "обитатели пещеры"), отвечавшие за разведывательное и техническое обеспечение операции.