Глава пятнадцатая

Пощечина была сильной. Инстинктивной реакцией Рика было ответить ей «поцелуем из Глазго» [12] , но импульс прошел в течение секунды.

— За что? — обиженно спросил он, надеясь, что она не знает о его периодических визитах к Вив в «Локабер» и к Лене в «Парк-Хед».

— Я не могу тебе вообще ничего доверить, — сказала Кармен.

— О чем ты?

— Сэнди, — ответила она, имея в виду своего йоркширского терьера.

— А что с ней?

— Не надо изображать невинного. Алистер все мне рассказал.

— О! — только и мог сказать Рик.

— И что это было? То, что чуть не убило мою бедную собачку? То же самое, из-за чего мы не видимся по выходным; то же, из-за чего ты потерял работу; то же, из-за чего ты не способен ни на что до самой среды, — проклятые наркотики!

— Ну, это несправедливо, дорогая. Она же не таблетки проглотила.

— А грамм гашиша — это нормально, да?

— Я не специально оставил его на видном месте. Эта сучка жрет все что ни попадя. Однако ей от этого никакого вреда, не так ли?

— Бог знает! А как насчет того, что ты ее однажды чуть не придушил поводком?

— Это было случайно. Это же не из-за наркотиков.

— Неужели? И когда это случилось?

— В воскресенье утром.

— А откуда ты тогда вернулся?

— Эээ… Ну, вообще-то я принял тогда парочку, но…

— Что «но»? Ты вообще был в невмендозе. Рик вспомнил, что тогда произошло. Он вернулся из клуба здорово под кайфом. Подумав, что неплохо было бы прогулять собаку, он прицепил поводок и вышел на улицу. Было прекрасное утро, и он решил пробежаться. Быстро перебирая короткими ножками, Сэнди пыталась не отставать, и Рик отпустил поводок еще немного. Внезапно он почувствовал сильный рывок и глянул через плечо. Собака раскручивалась на поводке вокруг дерева. Получилось так, что Рик пробежал мимо дерева с одной стороны, а собака — с другой.

Кармен доверила ему свою любимицу Сэнди, когда уезжала в Лондон к сестре. Сэнди, подобно тасманийскому дьяволу, носилась по квартире с оглушающим лаем. На третий день Рик, вернувшись домой, удивился тишине. Сэнди лежала тихо и не двигалась. Он вспомнил, какой кайф он получил тогда от этой тишины. За весь стресс, вызванный присутствием собаки в его маленькой квартире, он решил вознаградить себя небольшим косячком. Через десять минут бесплодных поисков куска гашиша, принесенного накануне, до него дошло. Сложив два и два в уме, он понял, что есть прямая связь между лежащей неподвижно Сэнди и пропажей гашиша. Сэнди валялась без движения еще часов шесть, что не могло не порадовать уставшего от нее Рика. Только вот черт его дернул рассказать об этом своему другу Алистеру Макбрайду — решил его насмешить. Только ему не следовало этого делать — Алистер никогда не мог держать рот на замке.

Для Кармен история с собакой была последней каплей. Она уже устала от Рика. Ему было двадцать девять, разведен и только что открыл для себя клубы и экстази. За последние полгода он проводил в клубах практически каждую субботу. Он был все еще в той стадии, когда вся эта клубная сцена была не связана с музыкой, — скорее, это была возможность ухватить за хвост молодость и снимать девчонок. Конечно, было ошибкой думать, что Кармен ни о чем не догадывается, поскольку помимо красоты она была очень умна и вообще была из высшей лиги. Она была похожа на Николь Кидман, но с более мягкими чертами лица, более яркими рыжими волосами и красивыми сияющими голубыми глазами

Кармен клубилась по меньшей мере лет шесть — с тех пор как ей исполнилось семнадцать. Она могла контролировать себя и презирала тех, кто «потерялся» в клубах, — парней, которые ходили на вечеринках с идиотскими улыбками, танцевали под любую музыку и пытались склеить любую девушку, которая на них посмотрит. Рик абсолютно подходил под эту категорию. Она была уверена, что он ей изменяет, но ей было совершенно наплевать на него, особенно если учесть, что у них не было секса уже больше месяца. Случай с собакой был прекрасной возможностью избавиться от него.

Позже Рик долго пребывал в растерянности от того, что она бросила его по такой тривиальной причине, как этот эпизод с собакой. В следующие несколько недель он понял, какую ошибку совершил. Он избил Алистера, грузился наркотиками и постоянно звонил Кармен, пытаясь ее вернуть. Кармен знала, что никогда к нему не вернется. Она знала и то, что ей очень хочется уехать из Шотландии, чтобы начать всё сначала. Может, поехать куда-нибудь за границу?

Атмосфера в комнате для брифингов была невеселой. Адам Хоторн-Блайт сидел во главе стола и выглядел как всегда спокойно. Джейн Уорд сидела напротив Тома, у которого было единственное желание — чтобы день поскорее закончился и он смог, наконец, выспаться. Он прилетел ранним рейсом и из аэропорта поехал прямо на работу. Он пытался выспаться у бассейна, но это сделали невозможным Брэд, Майки, Грег и некоторые из клиентов, постоянно прикалываясь над ним из-за Донны.

Себастиан нервно ходил взад-вперед по комнате, его галстук был ослаблен, рукава закатаны, за ухом карандаш, а в руке калькулятор.

— Вы правы, — сказал он, закончив подсчеты, — это могли бы быть миллионные убытки, если бы он продолжал в том же духе. Неудивительно, что мы почти проигрываем нашим конкурентам.

— Что сделано, то сделано, — сказал Адам Хоторн-Блайт. — Нашей главной задачей является удостовериться в том, что у нас достаточно доказательств, чтобы преступник понес заслуженное и справедливое наказание. В будущем мы должны работать для клиентов, а не для того, чтобы нечестный директор на нас наживался.

— Легче сказать, чем сделать, — проворчала Джейн, с любопытством думая, могло ли вообще что-либо вывести ее начальника из себя.

— Почему бы нам просто не заставить его вернуть все деньги и дать ему пинка? — спросил Том.

— Если бы это было так легко! — вздохнул Хоторн-Блайт.

— Проблема в том, Томас, — ответил Себастиан, — что нам надо быть поаккуратнее с обвинениями против этого маленького хитрожопого говнюка. За те деньги, что он нажил, легко нанять очень хорошего адвоката.

— Абсолютно верно, — согласился Хоторн-Блайт. — Нам очень нужны доказательства. Но вопрос в том, каким образом мы их достанем?

— Мы всегда можем спросить Элисон, — с сарказмом в голосе предложила Джейн. — Господи, что было бы, если бы ты не нашел этот инвойс, Себастиан!

— Неудивительно, что он так хотел, чтобы она получила эту работу, — сказал Том. — А что, если мы ее уволим? Может, это подрежет ему крылышки?

— Не исключено, — сказала Джейн. — Но я думаю, что нам лучше не высовываться. Если она присматривает за его счетами, то у нас есть шанс собрать на него побольше компромата — уж точно больше, чем мы сейчас имеем.

— Это верно, — согласился Хоторн-Блайт. — Он был бы действительно глуп, оставив свидетельства против себя здесь, в Англии. Я мог бы узнать о его махинациях здесь, но, честно говоря, это бы ничего не доказало. Уверен, что большую часть денег он отмывает в Испании.

— Да — задумчиво сказал Себастиан. — Придется согласиться, что избавиться от Элисон — это худшее, что мы можем сейчас сделать. Нет, она любой ценой должна оставаться в Испании.

— Но тебе нужно видеть, во что она превратила курорт, Себастиан. Никто из гидов не сказал о ней ни одного хорошего слова, — возразил Том.

— Мы обязаны достать доказательства, — сказал Себастиан, садясь. — Элисон должна остаться.

— Но как мы их добудем? — спросил Том.

— Нам нужен там кто-нибудь свой, — предложила Джейн.

— Как насчет Брэда?

Джейн подняла брови, давая понять, что она воспринимает это предложение серьезно.

— Он определенно умен, — начала она думать вслух. — И он ее терпеть не может, а это хорошая мотивация.

— Она хочет его уволить, — поддержал Том. — Что может быть более сильной мотивацией?

— Извините, а о ком мы говорим? — спросил Хоторн-Блайт, глядя поверх очков.

— Брэдли Стритер, — ответила Джейн.

— А кто он?

— Он гид-первогодок, — немного поколебавшись, ответила Джейн, понимая, как это звучит.

— Это невозможно. Абсолютно неприемлемая идея, — отрезал Хоторн-Блайт. — Если вы думаете, что мы можем доверить то, что практически является будущим нашей компании кому-то, кто был с нами менее трех месяцев и с кем у нас не было ничего общего в прошлом, то…

— Кроме всего прочего, — добавил Себастиан, — учитывая, что у них не самые лучшие отношения, нам будет еще сложнее добыть какие-либо свидетельства.

— Наверное, вы правы. — На глазах у Тома рушилось будущее Брэда.

— Нет, нам нужен кто-нибудь, кому Элисон доверяет или кого она не знает. И это должен быть кто-то, на кого мы можем стопроцентно рассчитывать, тот, у кого в венах течет такая же кровь, как у нас, — сказал Хоторн-Блайт. Остальные потупились.

— Может, у Брэда все-таки получится? — неубедительно сказал Том.

Продажи билетов в «Агуамар», аквапарк рядом с аэропортом, были ужасными. Да и все экскурсионные продажи на этой неделе были такими. У Брэда было трудное время. Уже пять разных больших компаний парней ополчились на него. Они испортили его информационную книгу, поглумились над его лицом на постерах. Три группы жили в «Уэртас», но они настроили против Брэда две другие группы ребят, которые жили в «Боне», куда его переселили в один номер с Натали. Несколько раз он видел Элисон, которая была с ними и хохотала над какими-то их шутками. Судя по тому, как они на него смотрели, он правильно рассудил, что вряд ли она ему помогала. Он не мог дождаться выходных, когда все они должны были лететь домой. Он очень надеялся, что ему не придется ехать с ними, потому что несколько раз у них были серьезные стычки, и не исключено, что они могли посчитаться с ним перед отъездом.

Брэд ехал в автобусе в аквапарк вместе с Грегом. Грег отпустил несколько удачных шуток и привел всех в веселое расположение духа. Он сказал всем, что завтра у него день рождения. Так он поступал каждую неделю, надеясь, что это поможет ему заработать лишние очки. На переднем сиденье расположилась Фелиция, полная девушка с волосами мышиного цвета, с которой Грег переспал прошлой ночью и успешно развел ее на то, чтобы она сказала «Флаффифлопс». Он доказал это, дав остальным гидам послушать утром кассету.

Закончив болтать, Грег начал искать что-то на дне своей сумки. Брэд сидел на несколько сидений позади него и решил, что он ищет кассету «Thunderbirds», которую они обычно ставили, однако он не узнал кассету, которую Грег извлек из сумки. Он воткнул ее в магнитолу, но, прежде чем нажать на «play», снова включил микрофон.

— Итак, слушаем все. Любой, кто узнает голос, получает бутылку шампанского.

Он включил магнитофон:

«О, Грег, я не уверена, что мне хочется». — «Слушай, тебя никто не заставляет. Если тебе не хочется, просто скажи, и я лягу спать».

Фелиция вжалась в кресло, свекольно покраснев.

«Я уверена, что у тебя много девушек. Почему я?» — «Потому что множество девушек где-то гуляют, а ты здесь».

Скрип пружин, шорох снимаемой одежды, звуки поцелуев.

«О, Грег, это так приятно! Да, да, не останавливайся! Почему ты остановился? Нет, не туда, Грег, не надо. Ааа… Вынь его оттуда и вставь обратно».

Было слышно, как на кассете Грег пробормотал «бля». Автобус взрывается от смеха. Фелиция вжимается в кресло, а ее подруга выигрывает бутылку шампанского.

«Давай! О черт — я забыл, как тебя зовут». — «Фелиция». — «Давай, Фелиция, говори какие-нибудь гадости». — «Я не могу. Я стесняюсь». — «Да ладно! Нас никто не слышит». — «А что ты хочешь, чтобы я сказала? » — «Скажи: „Трахни меня, Флаффифлопс"». — «Что? » — «Да прекрати ломаться! Тебе нужно это сказать, иначе я не смогу кончить».

Пауза.

«Ну ладно. Трахни меня, Флаффифлопс».

Брэд вернулся со свидания с Келли около четырех утра. Натали была в номере и снимала макияж, когда он вошел. Брэду показалось, что она немного подавлена.

— Всё в порядке, дорогая? — О, нет ничего, что я не могла бы пережить. А как ты? Как твое свидание с красоткой Келли? Брэд почесал голову и сел напротив нее.

— Честно говоря, не знаю. Это была странная ночь. Нет, все вроде было нормально, но не было чего-то… чего-то… не знаю чего.

— Неужели? — Натали подошла к шкафчику и достала бутылку «Южного комфорта» и два стакана.

— Кажется, нам лучше выпить, потому что у меня тоже была дерьмовая ночка.

Она плеснула в стаканы золотой жидкости.

— Ты первый.

— На самом деле для меня это не была дерьмовая ночь. Наверное, я просто так этого ждал, что случилось что-то типа антиклимакса.

— В каком смысле?

— Не было коннекта. Она была милой и улыбалась — и это всё. Мы не разговаривали ни о чем серьезном и не спорили. Она смеялась над моими шутками, но не было стеба; она меня не отталкивала, но у меня и не было желания к ней приставать. Не знаю. Странно.

— А о чем вы говорили-то?

— Я спрашивал о том, чем она занималась до того, как прилетела сюда, о ее планах, о прежних отношениях…

— А она тебя о чем-нибудь спросила? Брэд секунду подумал.

— На самом деле не помню ничего такого. Натали усмехнулась.

— Ну вот. Мне кажется, что она полностью занята собой. Честно говоря, я справлялась о ней у нескольких людей…

— Зачем?

— Когда женщина выглядит так, как выглядит она, Брэд, поверь мне, что другие женщины хотят узнать о ней не меньше, чем мужчины. Если не больше.

Брэд пожал плечами, соглашаясь с Натали.

— Все говорят, что она любезная, но ничего о себе не рассказывает.

— Любезная — это подходящее для нее слово.

— Это часто встречается среди красивых людей. Они настолько привыкли использовать свою красоту, чтобы получить то, что они хотят, что на развитие характера и личности у них не остается времени.

— Поэтому-то у тебя хороший характер? Ты что, была в детстве гадким утенком?

— Это комплимент или оскорбление? Брэд улыбнулся.

— Ладно. Обо мне достаточно. Хочу сказать, что я с ней больше встречаться не собираюсь. Мне нужен кто-то более живой. Кто-то, кто меня заведет.

— Да ладно, — вздохнула Натали. — У меня вот то испанцы, то ублюдки какие-нибудь. Я познакомилась с этим парнем в начале недели. Прикольный чувак, только вот что-то он начал мне мозги трахать. Мне не кажется, что продолжение следует.

— Не понимаю, — вздохнул Брэд. — Может, мы ждем, когда купидон пустит стрелы в наши задницы? А ты не думаешь, как хорошо быть с кем-то, в кого ты безумно влюблен? И каждый раз, когда ты видишь потом в кино какую-нибудь эпическую лав-стори, то полностью сопереживаешь героям, потому что у тебя такое уже было? И когда старик Берт Ланкастер плещется в волнах, влюбленный в эту… как ее… забыл… то ты можешь полностью ассоциировать себя с этой историей?

— Не забывай о реальности, Брэд.

— Да, наверное, потому мы все и здесь.

Пять человек сидели в углу бара «Джорди». Хозяином был толстый гитарист из Сандерлэнда, которого звали Большой Эл. Бар находился у залива Порт-дес-Торрент. В отличие от Сан-Антонио это место было семейным курортом, и в «Джорди» клиенты «Молодых и холостых» не заходили. Именно по этой причине Марио посчитал его идеальным местом встречи друзей брата.

Двое из них прибыли на Ибицу на весь сезон и жили в Ибица-Тауне, промышляя грабежами, гоп-стопами и кидаловом — лишь бы, не работая, ни в чем себе не отказывать. Другие трое только что прилетели на неопределенный срок. Никому из них, в общем-то, не было дела до Марио, но один из них был его двоюродным братом, и все они были друзьями его старшего брата — мелкого гангстера, поэтому они здесь и собрались — скорее из уважения к старшему, чем к младшему, который считался в семье паршивой овцой.