Скандал ей к лицу

      Погода продолжала ухудшаться, и он готов был поискать какое-то убежище, пока пик бури не пройдет, но чтобы догнать Элизабет и ее рыцаря, следовало торопиться. Однако погода и состояние дороги, постепенно превращавшейся в вязкую слякоть, делали скачку просто опасной, и Джулиан вновь и вновь проклинал судьбу, выгнавшую его из дома в такую ночь. Единственным утешением было то, что Элизабет со своим капитаном тоже были в пути, где-то впереди него, среди той же бури, и он страстно надеялся, что им точно так же плохо, как и ему.
      Джулиан увидел экипаж, полусъехавший в канаву на обочине дороги, и пульс его участился. Неужели ему повезло? Неужели буря в буквальном смысле опрокинула планы беглых любовников?
      Натянув поводья, он остановил коня и с отвращением вперил взгляд в двуколку. Только полный идиот, и притом идиот влюбленный, выбрал бы для похищения невесты, подобный экипаж. Да еще в такую ночь! В отблесках молний Джулиан попытался осмотреться. Пара лошадей, которая должна была бы тянуть двуколку, куда-то делась, как и ее пассажиры.
      Очередная вспышка молнии позволила ему оценить состояние дороги, и он усмехнулся. Теперь он их поймает. Зная Элизабет, он сомневался, что она поскачет верхом без седла в такую грозу. Вероятнее всего, эта парочка укрылась в ближайшем доме или таверне... и это, заключил Джулиан, было бы самым разумным решением, которое они могли сегодня принять.
      Перед ним расстилался самый пустынный участок дороги с начала скачки, и, проехав затем еще несколько миль, он засомневался в своих предположениях. Вроде бы он не пропустил ни одного признака людского обитания, хотя в темноте и под дождем такое нельзя было исключить.
      Очередная вспышка молнии заставила коня встать на дыбы. Животное заскользило на дорожной грязи и стало падать на землю. Джулиан, тщетно пытавшийся удержать коня, повалился навзничь вместе с ним.
      Во время падения Джулиан инстинктивно высвободил ноги из стремян и прыгнул вправо. Меньше всего ему хотелось, чтобы огромный жеребец придавил его. Оба они сильно ударились, но почти одновременно и Джулиан, и конь поднялись на ноги. Джулиан, не обращая внимания на боль в плече, рванулся к свободно повисшим поводьям. Однако жеребец нервно попятился, круто повернулся, и Джулиану осталось лишь с яростной досадой наблюдать, как он уносится в темноту.
      Джулиан громко выругался. Ад и все его дьяволы! Только этого ему не хватало!
      Все мысли об Элизабет ушли на второй план. Первоочередной задачей стало найти какое-нибудь укрытие и оценить, насколько сильно он повредил плечо. Джулиан решил не преследовать коня. В этом не было смысла. Вздохнув, он заковылял по дороге в направлении, противоположном бегству жеребца.
      Грязь облепила его сапоги, и он с трудом делал каждый шаг, ветер нещадно продувал одежду, а дождь лил не переставая, не говоря уже о том, что в любую минуту в него могла ударить молния. С трудом осилив две мили от места расставания с конем, Джулиан почти мечтал об этом.
      Он стал было обдумывать, не поискать ли укрытия где-нибудь в лесу, как вдруг до него дошло, что он узнает окружающую местность... Этот искривленный полузасохший дуб на обочине... Если он не ошибся, неподалеку стояла заброшенная сторожка сборщика пошлины за проезд. Упрямо наклонив против ветра голову и плечи, Джулиан зашагал вперед. Наконец за поворотом дороги его настойчивость была вознаграждена: сквозь сетку дождя он увидел строение, к которому стремился.
      Последние несколько ярдов он пробежал бегом и тяжело дыша прислонился к двери. Толчком отворив ее, он вошел в темный, пахнущий затхлостью коттедж. Какое блаженство! Джулиан закрыл за собой дверь и осторожно пробрался по захламленному полу к холодному очагу и уселся на стул перед ним. Несколько минут он сидел неподвижно, позволяя тишине коттеджа успокоить себя после рева бури.
      Затем, дрожа от холода, он заставил себя двигаться. Сначала нужно было разжечь огонь. Старые прутья были сухими, и поскольку он носил с собой в кармане плаща коробочку с кремнем и огнивом и пару пистолетов, вскоре перед ним в закопченном камине мерцал слабый огонек. Прутьев надолго хватить не могло, так что Джулиан беспощадно пожертвовал на поддержание огня один из стульев.
      Позаботившись о самой насущной потребности, он окинул комнату пристальным взглядом, отметив для будущей постели кучу тростника и какое-то скомканное тряпье на ней – он подумал, что тростник можно еще использовать как топливо для поддержания огня в камине, а вот стол и другие стулья, угрюмо размышлял он, были бесполезны.
      Впрочем, сняв мокрый плащ, он использовал один из стульев как вешалку, расправив тяжелое одеяние и поставив поближе к огню. Опершись спиной на стол, он стащил сапоги и чулки, понимая, что они погибли. Пожав плечами, Джулиан проверил, не потерялся ли спрятанный за голенищем нож. Обнаружив нож, он небрежно засунул его за пояс, поставил сапоги перед огнем и развесил на них чулки.
      Затем он уселся на один из оставшихся стульев, вытянул к огню ноги и, с наслаждением пошевеливая пальцами, стал греться.
      «Все, что мне теперь нужно, – сонно подумал он – это пирог с бараниной, бутылка портвейна и податливая девчонка». Он улыбнулся, уронил голову на грудь и провалился в сон.
 
      Отцу Нелл и ее братьям спать не пришлось. Покинув Лондон задолго до Джулиана, они раньше него наткнулись на опрокинувшуюся двуколку и после беглого осмотра брошенного экипажа помчались вперед. Они не обнаружили никаких признаков того, что двуколка принадлежала Тиндейлу. Вполне возможно, что у нее был какой-то иной злосчастный владелец. Однако, не исключая того, что именно на ней увезли Нелл, они затем внимательно присматривались ко всем пешим путникам. Пустовавшую сторожку сборщика пошлин они в темноте и сквозь пелену дождя просто не заметили.
      Подгоняемые яростью и тревогой, сэр Эдвард и его сыновья ехали быстро. Сам он думал только о том, чтобы вернуть дочь целой и невредимой, мысли ее братьев были куда более свирепыми. Как только они догонят Тиндейла – а в том, что так и будет, они не сомневались, – этому поганцу повезет, если он доживет до утра.
      В каждой таверне и в каждой гостинице, даже в нескольких домах, расположенных близ дороги, они задерживались, дабы удостовериться, что в них не скрывается Тиндейл. Часы летели, они вымотались до изнеможения, и надежды их начали таять. Даже самоуверенность близнецов стала увядать. Поскольку они ехали верхом, на их долю выпало переживать самую сильную ярость бури, и когда наконец на рассвете на пути оказалась жалкая маленькая таверна, они были более чем готовы остановиться.
      Таверна была расположена несколько поодаль от дороги, почти скрытая деревьями, так что если б не мигавший в одном из окон тусклый огонек, они проехали бы мимо.
      Оставив экипаж и лошадей на попечение кучера Энслоу и чумазого гостиничного конюха, четверо мужчин вошли внутрь. Таверна явно не привыкла принимать у себя благородных гостей, но они так устали, что им уже было все равно. Ну и пусть, что она больше была похожа на пристанище разбойников с большой дороги, им хотелось лишь убежища, где можно было бы согреться у огня, хлебнуть горячего пунша и, может быть, проглотить что-нибудь съедобное.
      Прибытие четверых джентльменов вызвало легкий переполох, и, осторожно понаблюдав за ними, некоторые посетители незаметно скрылись через заднюю дверь. Остальные принялись с любопытством их рассматривать.
      Сэр Эдвард принялся было стаскивать с себя дорожный плащ, когда вдруг заметил мужчину, сидевшего около огня за изрезанным дубовым столом.
      – Тиндейл! – взревел он и широкими шагами пересек комнату. Три его сына, заметившие свою добычу почти одновременно с ним, последовали за отцом с угрожающим видом.
      При звуке своего имени Тиндейл поднял глаза от стоявшей перед ним кружки, которую сосредоточенно рассматривал. Побледнев, он вскочил со стула. Взгляд его заметался в поисках путей отхода, но таковых не было.
      Роберт схватила Тиндейла за горло. Лицо его потемнело от ярости.
      – Где она? – прорычал он, тряся Тиндейла, как собака крысу. – Говори! Если хочешь прожить еще секунду, говори, что ты с ней сделал.
      Тиндейл попытался что-то произнести, но издал лишь какой-то булькающий звук. Сэр Эдвард с ледяным лицом мягко заметил сыну:
      – Мальчик мой, может быть, ты немножко отпустишь его горло... Чуть-чуть.
      Роберт с неохотой подчинился.
      Тиндейл сделал несколько судорожных вдохов и, глядя куда угодно, только не в глаза стоявшим перед ним мужчинам, пробормотал:
      – Вы с ума сошли? Почему вы на меня напали?
      Обнажив зубы в зверском оскале, Роберт прорычал:
      – Ты отлично знаешь, почему мы здесь! Будь ты проклят! Где она?
      Тиндейл, слегка оправившись от неожиданности, отвечал:
      – Я вижу, что вы очень взволнованы, и поэтому не стану призывать вас к ответу за подобные ваши действия. – Он вздернул подбородок и продолжал: – Боюсь, что понятия не имею, о чем вы говорите. А что касается какой-то женщины... Я путешествую один... Вы, наверное, видели в нескольких милях отсюда в канаве мой перевернутый экипаж. – Он мотнул головой в сторону хозяина таверны, мощного коренастого мужчины, который стоял за длинной дубовой стойкой и прислушивался к их разговору. – Если не верите мне, что один, спросите у него. Он вам расскажет, что я прибыл сюда больше часа назад и никого – ни мужчины, ни женщины – со мной не было.
      Пальцы Роберта снова сжались на горле Тиндейла, и тот судорожно заскреб ногтями, пытаясь освободиться от жесткой хватки.
      – Что ты с ней сделал? Говори, или я придушу тебя на месте.
      – Э-э... Простите, сэр, – почтительно произнес хозяин таверны. – У нас здесь останавливается не много благородных. И я не хочу вмешиваться в дела тех, кто выше меня, но могу вас уверить, что этот джентльмен рассказал правду: он прибыл сюда один.
      Не довольствуясь словами хозяина, сэр Эдвард настоял на полном обыске его заведения. Это не заняло много времени и не обнаружило никаких следов Нелл. Даже осмотр полуразрушенного строения за домом, называвшегося конюшней, ничего не дал... никакой зацепки к поиску.
      Тиндейл с жаром настаивал на своей невиновности, несмотря на страшные угрозы со стороны всех братьев Энслоу. Время шло, и сэр Эдвард начал уже сомневаться в своих предположениях. Возможно, он ошибается, хотя Нелл действительно была похищена из ее спальни и самым вероятным виновником казался Тиндейл. Но может быть, он не прав? Его охватил ужас. Может быть, его драгоценную дочку похитил какой-то негодяй с целью более жуткой, чем женитьба на наследнице? Возможно, она все еще в Лондоне и продана в какой-нибудь притон разврата, где ее принуждают продавать себя? Он содрогнулся. Такое случалось. Не одна хорошенькая девушка оказывалась в такой ситуации, но чтобы это произошло с девицей такого происхождения и положения в обществе, как Нелл?.. Это казалось невозможным. Сэр Эдвард не мог поверить, что его дочери уготована такая судьба. Однако факт оставался фактом: кто-то похитил Нелл, и если этого не делал Тиндейл, то кто? И по какой причине?
      Не выжав больше ничего из Тиндейла, они, бросая на того грозные, мрачные взгляды, уселись за самый дальний от него стол, чтобы обсудить дальнейшие поиски. Не имея никакого представления, что предпринять, они решили, что сэр Эдвард и Роберт вернутся в Лондон, зорко осматривая все по пути. Они сочли, что отбрасывать подозрения по поводу виновности Тиндейла в похищении Нелл не стоит. По этим соображениям и из-за неудобства каких-либо скрытных действий с каретой Дрю и Генри должны будут притвориться, будто уезжают с ними, а сами спрячутся поблизости и проследят за Тиндейлом. Ведь не исключено, что он спрятал Нелл где-то неподалеку. И если это так...
 
      Нелл разбудила мучительная боль в ноге. Она постаралась сесть. Дневной свет уже начал проникать в коттедж, но один взгляд в грязное окошко показал, что день будет таким же пасмурным и холодным, как вчерашний. Буря несколько поутихла, и хотя дождь шел не переставая, его силу нельзя было и сравнить с вчерашней проливной яростью. И Тиндейл ее не нашел! Вновь опершись спиной на стену, она потянулась и потерла глаза, не слишком соображая, где находится. Она еще не пришла толком в себя после событий прошедшей ночи.
      В комнате было теплее, чем вчера, и Нелл, откинув в сторону плащ Тиндейла, опустила глаза на свою ночную рубашку и страдальчески поморщилась. Несмотря на то, что плащ защищал ее во время ночных приключений, рубашка была порвана в нескольких местах и забрызгана грязью, а также бог знает какой еще дрянью.
      Невнятный звук – то ли кашель, то ли храп – насторожил Нелл: она явно была здесь не одна. С тяжко бьющимся сердцем она неуверенно поднялась на ноги. Взгляд ее тут же упал на дорожный плащ и сапоги, а секундой позже она заметила темноволосую голову мужчины, спавшего на стуле перед догорающим камином.
      Нелл ахнула и съежилась. Ее охватила паника. Находиться в руках Тиндейла радости не доставляло, но оказаться во власти незнакомца... возможно, грабителя, убийцы или разбойника с большой дороги, было куда хуже. По крайней мере, Тиндейла она не боялась... Ну, не слишком.
      Ее испуганное восклицание было тихим, но его хватило, чтобы мужчина одним гибким движением вскочил на ноги и круто повернулся к ней. В руке у него блеснул серебром неизвестно откуда взявшийся нож.
      Нелл с глазами, распахнутыми в пол-лица, и спутанной гривой золотисто-каштановых волос, роскошно рассыпавшихся по хрупким плечам, беспомощно уставилась на высокого мужчину, который так нежданно и агрессивно возник перед ней. Никогда в жизни не видела она такого мрачного и жестокого лица. Под нахмуренными черными бровями сверкали опасным блеском зеленые глаза, смоляные волосы небрежно спадали на высокий лоб. Незнакомец смотрел на нее в упор, и единственным определением, звучавшим в ее мозгу, было: «Он опасен!»
      Нелл не могла бы назвать его красавцем, но в его словно высеченном из камня лице было нечто, заставившее ее подумать, что при других обстоятельствах она могла бы счесть его привлекательным. Нос у него, безусловно, был красивым, прямой и надменный, а эти нефритово-зеленые глаза под тяжелыми веками и приспущенными черными ресницами просто завораживали. Верхняя губа широкого, четко очерченного рта была тонкой, нижняя – полной. Под ее пристальным взглядом эти губы потеряли свою суровость и изогнулись в улыбке... Очень и очень привлекательной.
      – Простите меня, – произнес незнакомец вежливо. – Я не хотел вас испугать. – Тут же у нее на глазах нож мгновенно куда-то исчез, а мужчина добавил: – Я не понял, что здесь кто-то живет.
      – О! Но я не... – Нелл оборвала себя на полуслове, проклиная свой торопливый язык, и отвела глаза в сторону.
      Придя в себя после первого потрясения от того, что оказался не единственным обитателем коттеджа, Джулиан, нахмурившись, стал изучать стоявшую перед ним хрупкую девушку. Он окинул внимательным взглядом обстановку и нахмурился еще сильнее. Место это было просто убогой лачугой: тут не было даже каких-нибудь жалких вещей, которые можно обнаружить в самых нищих домах. А эта девушка... Нет, решил он, не девушка, а молодая женщина. Да, молодая, но не юная. Эта женщина явно не принадлежала этому месту. Кружева у горла и на запястьях ее рваной ночной сорочки были слишком изысканными, и ее лицо... Интуиция не подсказывала, а кричала ему, что все здесь не так просто, как кажется.
      Опустив глаза, Нелл растерянно прикусила нижнюю губу. Взгляд Джулиана скользнул по ее стройной фигурке, и чресла его напряглись, в них запульсировала жаркая кровь. Реакция совершенно никчемная и нежелательная. Джулиан отбросил всякие незваные и безрассудные мысли о приятном времяпрепровождении и задумался над ситуацией.
      Женщина, совершенно очевидно, была не отсюда. В этом он был убежден. Ее ночное одеяние говорило о богатстве – по крайней мере прошлом – и черты лица были аристократичными. У нее была стройная хрупкая фигура, водопад золотистых волос отливал блеском здоровья.
      – Вы не... Что именно? – мягко вернулся Джулиан к начатой ею фразе.
      Нелл растерянно смотрела на него. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, что он имеет в виду ее предыдущее восклицание. Она быстро собралась с мыслями и решила держаться как можно ближе к правде.
      – Это вовсе не мой дом... Я здесь не живу, – осторожно начала она. – Возможно, вы натолкнулись по дороге на двуколку. Лошади испугались грозы и порвали вожжи. Мне не осталось ничего другого, как укрыться здесь, пока м-м-мой кучер отправился за помощью. – Необъясненным было то, как оказалась она вне дома в такую гадкую ночь, да еще в одной ночной рубашке.
      – Понимаю.
      – Надеюсь, что так, – храбро объявила она, задрав свой хорошенький носик, и так же отважно потребовала ответа: – А вы? Как вы здесь оказались?
      Джулиан улыбнулся своей невероятно чарующей улыбкой. К досаде Нелл, от этой улыбки у нее ослабели колени.
      – Я тоже, – признался он, – оказался жертвой бури. Мой конь сбросил меня и умчался прочь. Мне пришлось искать убежища в этом коттедже. Я не знал, что вы уже завладели им.
      Нелл царственно кивнула:
      – Что ж, такое случается. Теперь, если вы дадите мне несколько минут уединения, я соберу свои вещи и продолжу путь.
      – Вы даже не назовете мне свое имя? – выгнул бровь Джулиан.
      – Н-н-нет, в этом нет необходимости. Мы не знакомы. Пусть так и останется.
      – Полагаю, что нет. Разрешите мне представиться. – Он поклонился. – Я Джулиан Уэстон. – Он решил назвать их родовое имя. – К вашим услугам. Если вам понадобится.
      Нелл выглядела смущенной и неуверенной, раздумывая, не относится ли он к тем джентльменам-разбойникам, о которых часто писали в газетах.
      – Благодарю вас, – застенчиво проговорила она. – Но в этом нет нужды. М-м-мой кучер появится в любую минуту. Вам, наверное, пора ехать дальше.
      Отдаленный стук колес приближающегося экипажа, казалось, подтверждал ее слова, но Джулиан не стал обращать на это внимания. Он сознавал, что должен отвернуться от нее, однако не мог это сделать. Она представляла собой загадку, которую ему нужно было разгадать.
      Стараясь не смотреть на Нелл, он пробормотал:
      – С моей стороны будет неблагородно оставить вас здесь одну.
      Нелл чуть не топнула ногой.
      – Уверяю вас, я буду в полной безопасности.
      – Неужели? – осведомился он. – Хотите, я покажу вам, насколько опасно ваше положение?
      Он потянулся к Нелл, и глаза ее в ужасе расширились. Она хотела отскочить назад, но не удержалась на ногах и повалилась на тростник, увлекая за собой Джулиана.
      Оба упали на пол, причем Джулиан оказался сверху. Охваченная паникой, Нелл ударила его.
      – Отпустите меня! – задыхаясь, закричала она. – Вы не джентльмен, раз так со мной обращаетесь. Мой отец шкуру с вас спустит, если осмелитесь меня тронуть.
      Джулиан только усмехнулся, глядя на нее сверху вниз. Он ощущал под собой ее трепещущее тело, и самое восхитительное наслаждение, какое он испытывал когда-либо, овладело им. Однако изнасилование никогда его не привлекало, и кроме того, она была невинна и не хотела его. Но рот, ее рот, оказался неодолимым искушением, и он пробормотал, уговаривая:
      – Один поцелуй. Только один.
      – Никогда! Отпустите меня, животное! – Нелл вложила в свой возглас все доступное ей возмущение... хотя это было трудно, потому что этот мужчина – будь он разбойником или другим преступником – был необыкновенно привлекательным. Самым привлекательным мужчиной, какого она встречала в жизни. Только гордость и добрая доля природного здравого смысла потребовали от нее высвободиться из его рук. Немедленно. Очень резко она произнесла: – Я настаиваю, чтобы вы отпустили меня. Сейчас же!
      – На вашем месте я так бы и поступил, – раздался за спиной Джулиана голос сэра Эдварда. – Делайте то, что велит вам леди. Иначе мне придется выстрелить вам в спину... кусок вы падали.
      – А если он промахнется, – протянул Роберт, стоявший рядом с отцом, – я не промахнусь. Отпустите ее немедленно, если хотите жить.

Глава 4

      Джулиану доводилось бывать в опасных ситуациях, но ни разу он не чувствовал себя так глупо. Он скатился с Нелл на пол, одновременно торопливо придумывая и отбрасывая планы, как выбраться из этой истории живым... по возможности не утратив достоинства. Он оказался лицом к лицу с двумя джентльменами, вперившими в него сурово прищуренные глаза. Пистолет в руке младшего был нацелен прямо ему в сердце. Отбросив всякие попытки выглядеть достойно, Джулиан сосредоточился на спасении своей жизни. Он не узнал двух грозно смотревших на него джентльменов, но признал их принадлежность к аристократии и тяжело вздохнул. Нет, он точно придушит Элизабет, когда доберется до нее. Если бы ей не пришло в голову сбежать из дому с лихим капитаном, ничего подобного не случилось бы. Впрочем, ему следовало быть справедливым: его сводная сестрица не была виновата в том, что его нашли на полу с молодой женщиной, которая явно не относилась к тем, кто рад сорванному невзначай поцелую. Но именно из-за Элизабет он вообще здесь оказался. И если ему удастся избежать пули на рассвете, он быт твердо намерен укорить ее дьявольски неуютной ситуацией, в которой очутился.
      Неловко поднявшись с пола, заметно приволакивая левую ногу, его невольная жертва почти упала на грудь пожилому джентльмену, и когда он ее обнял, с рыданием воскликнула:
      – О, папа! Ты меня нашел! Я так на это надеялась!
      Джулиан слегка усмехнулся. Господи! На этот раз он точно впутался в крупные неприятности. Привлекательная девчонка оказалась дочерью джентльмена. Его положение становилось совсем незавидным. Даже самый снисходительный родитель не посмотрит благожелательно, застав свою дочь валяющейся по полу с неженатым мужчиной. Джулиан нахмурился. Но что, черт побери, делает она здесь одна в ночной рубашке?
      Двое джентльменов забыли о Джулиане, стремясь удостовериться, что с девушкой все в порядке. Поскольку они перестали обращать на него внимание, Джулиан сел. Один из джентльменов тут же опомнился и, бросив на Джулиана свирепый взгляд, пригрозил:
      – Не шевелись, негодяй! Как ты посмел коснуться моей сестры?!
      Поскольку Джулиан молчал, молодой человек с озадаченным видом посмотрел на него.
      – Мы с вами знакомы? – осведомился он. – Ваше лицо мне кажется знакомым... Может быть, я где-то встречался с вами? Возможно, в Лондоне?
      – Он говорит, что его фамилия Уэстон, – проговорила девушка, оборачиваясь в объятиях отца и встревоженно глядя на Джулиана.
      – Уэстон?! – воскликнул Роберт. – Вы состоите в родстве с Уиндемом?
      Джулиан криво усмехнулся:
      – Несмотря на мой теперешний более чем неэлегантный вид и крайнюю нужду в ванне и бритье, я действительно в родстве с Уиндемом. Я и есть Уиндем.
      – Быть не может! – вскричал сэр Эдвард. Он пристально вгляделся в лицо Джулиана. – Теперь я вас узнаю, – кивнул он. – Мне как-то показывали вас. Я несколько раз видел вас в Лондоне.
      Было видно, что сэр Эдвард растерян. Однако вежливость взяла верх, и, опустив пистолет, он сухо произнес:
      – Я – сэр Эдвард Энслоу. Это мой сын Роберт и моя дочь, мисс Элинор Энслоу.
      Джулиан встал на ноги и поклонился:
      – Очень приятно... хотя желал бы встретиться с вами при более приятных обстоятельствах.
      Сэр Эдвард хмуро переводил глаза с дочери на Джулиана.
      – Я ничего не понимаю, – медленно начал он, – но, черт побери, зачем вам понадобилось красть мою дочь прошедшей ночью буквально из ее постели? Неужели это было какое-то бесчестное пари? Я не могу поверить, что джентльмен вашего положения может поступать столь недостойно лишь для того, чтобы погубить ее репутацию. – С видом еще более сердитым и растерянным он потребовал ответа: – Если вы увлеклись ею, почему не обратились ко мне? Мы не так родовиты, как вы, но наше имя гордое, и моя дочь обладает значительным собственным состоянием... Вы ведь наверняка должны были понимать, что я одобрю ваше ухаживание.
      Нелл ахнула и с ужасом посмотрела на отца:
      – Папа, я никогда до нынешнего утра не видела этого человека! И он не похищал м-меня прошлой ночью. Это сделал гнусный тип Тиндейл.
      Джулиан напрягся.
      – Какое отношение имеет Тиндейл к этой истории?
      – У меня вопрос более интересный, – осведомился Роберт, убирая пистолет. – Какое вы имеете отношение к похищению Нелл?
      Слегка присев на краешек стола, Джулиан скрестил руки на груди и произнес:
      – Я не имею никакого отношения к похищению Нелл. Нас свело вместе несчастное стечение обстоятельств. – Он посмотрел на сэра Эдварда: – Я оказался здесь случайно. Мой конь сбросил меня во время грозы и умчался. Я вспомнил об этой сторожке и пешком добрался сюда в поисках укрытия. При этом я понятия не имел, что здесь кто-то есть.
      Сэр Эдвард смущенно посмотрел на дочь:
      – Если тебя похитил прошлой ночью Тиндейл, как оказалась ты сегодня утром здесь наедине с лордом Уиндемом? Притом в весьма компрометирующей ситуации?
      Забыв на мгновение о собственном очень неловком положении, Джулиан с интересом наблюдал за сменой выражений на лице мисс Энслоу. Наконец она бросила яростный взгляд на него.
      – Это не моя вина, что вы застали нас в такой неловкой ситуации!
      Джулиан откликнулся лучезарной улыбкой, размышляя, что она очень и очень привлекательная малышка с прелестным личиком и гривой золотисто-каштановых волос. Он глубоко вздохнул. Да, он поклялся никогда больше не жениться, но, кажется, судьба распорядилась иначе. В данную минуту он не видел достойного выхода из создавшегося положения, кроме женитьбы. К тому же еще это упоминание о Тиндейле... Джулиан дураком не был и быстро сообразил, что произошло прошлой ночью. Похитителем был Тиндейл, но хитроумная девица сумела от него сбежать и добралась до пустующей сторожки. То, что молодая леди была богата, многое объясняло: Тиндейл планировал «брак увозом». Джулиан вновь окинул Нелл оценивающим взглядом, отмечая высокую грудь и стройную фигуру, едва прикрытую тонким одеянием. Насколько он знал Тиндейла – а знал его он очень хорошо, – того заинтересовало не только большое состояние девушки. Она была соблазнительной малышкой, и если он мог забрать ее у своего врага... Сунуть голову в брачный капкан было небольшой платой за такое удовольствие.
      Нелл скрипнула зубами, заметив улыбку Джулиана. Повернувшись к нему спиной, она заговорила с отцом и братом. Уверив их, что сбежала от Тиндейла, сохранив девичью честь в целости, она закончила свой рассказ описанием того, как попала в сторожку сборщика пошлин.
      – А потом я заснула так крепко, что не услышала, как он пришел. – Она бросила мрачный взгляд на Джулиана. – Я первый раз узнала, что здесь есть кто-то еще, когда проснулась утром.
      Сэр Эдвард потер подбородок и перевел огорченный взгляд с Нелл на Джулиана, который сразу догадался, о чем пойдет речь. Вздохнув, он расправил плечи и сказал:
      – Сэр Эдвард, я понимаю ваши затруднения и, хотя в этом никто не виноват, кроме Тиндейла, я готов совершить благородный поступок и жениться на вашей дочери.
      – Выйти за вас?! – вскинулась Нелл, окинув его презрительным взглядом зеленых глаз. – Да вы с ума сошли! Я с вами даже не знакома. – Она прищурилась: – А из того, что узнала о вас сегодня... вы мне не понравились. Вы последний человек в Англии, за которого я пойду замуж!
      – Э-э... – протянул сэр Эдвард, – боюсь, что у тебя нет выбора.
      – Что ты имеешь в виду? – требовательно воскликнула Нелл, переводя взгляд с одного мужчины на другого.
      – Сестричка, – объяснил ей Роберт, – ты провела ночь наедине с этим джентльменом. Не имеет значения, что между вами... хм... ничего не произошло. Суть в том, что ты находилась с ним в интимной обстановке без компаньонки. Если это обнаружится, твоя репутация погибнет раз и навсегда.
      Нелл вздернула подбородок:
      – Мне все равно! Я за него не пойду. Моя репутация принадлежит мне, а мне плевать, что станут думать обо мне люди с грязными мыслями.
      – Но мне не плевать, – вежливо произнес Джулиан. – Я не желаю, чтобы обо мне сплетничали, будто я соблазняю и гублю молодых женщин. Или что я намеренно навлек стыд и позор на свою семью... Даже если вас это не волнует.
      Нелл сжала кулаки.
      – Я не сделаю ничего, что навлечет позор на мою семью. Даже... – выдавила она сквозь стиснутые зубы, – если во избежание этого придется выйти за вас. Но не забывайте, что никто, кроме присутствующих, не знает о происшедшем. – Она нервно переводила взгляд с одного мрачного мужского лица на другое. – И если мы не станем рассказывать об этом, никто ничего не узнает.
      – А как насчет Тиндейла? – пожал плечами Джулиан. – Он-то знает.
      – Он знает только, что я от него сбежала. Но ему ничего не известно об этой сторожке и о вас!
      Роберт и сэр Эдвард обменялись взглядами.
      – О Тиндейле мы позаботимся, – сказал сэр Эдвард. – Хоть его попытка похищения не удалась, призвать его к ответу следует.
      – И каким же образом вы это сделаете? – поинтересовался Джулиан. – Вы не можете поставить его перед магистратом... если хотите, чтобы сегодняшнее приключение осталось скрытым. А если вы решите покончить дело дуэлью, это приведет к массе слухов и сплетен о ее причине. Так что, поздно или рано, правда выйдет наружу. Подумайте также, что Тиндейл способен на шантаж.
      – Шантаж? Но чем может он нас шантажировать? – нахмурилась Нелл. – Разумеется, он может рассказать о случившемся, то есть о том, что похитил меня, но какой будет в этом смысл? Он вызовет у всех презрение, и свет его отвергнет. Нет, он не осмелится.
      – Вы в этом уверены? – выгнул бровь Джулиан. – Он в отчаянии и к тому же человек мстительный. Ему может быть наплевать на последствия.
      – Хм-м-м... – кивнул сэр Эдвард и вздохнул: – Мы не можем рисковать тем, что он попытается выжать из нас деньги. И конечно, нам придется заплатить ему за молчание.
      – Ох, но это же чушь! – возмутилась Нелл. – Мы можем просидеть здесь весь день, но так и не придем ни к какому выводу. – Она поглядела на отца: – Папа, я очень устала, замерзла и проголодалась. Пожалуйста, можно нам поехать домой и оставить это ужасное происшествие позади?
      Звук приближающегося экипажа заставил всех вздрогнуть и оцепенеть. Они внимательно вслушивались в стук копыт и позвякивание упряжи. Минуту спустя экипаж замедлил ход, и Нелл затаила дыхание, прячась за спиной отца. «Господи, – взмолилась мысленно она, – пусть проедут дальше».