Глава 18

Патрик долго смотрел на Тони, не говоря ни слова, потом глубоко вздохнул и спросил:

— Ты в самом деле думаешь, будто кто-то из твоих родственников долгие годы строит тебе козни, надеясь когда-нибудь унаследовать богатство не только Даггета, но и Уэстбрука?

Тони кивнул:

— Знаю, мои выводы кажутся нелепыми, но, черт возьми, Патрик, они многое объясняют! Мне гораздо легче поверить в том, что в течение последних десяти лет один из моих родственников нарочно омрачал мое существование, чем обвинять во всем злодейку-судьбу. — Его губы скривились в печальной усмешке. — Это ведь не судьба убили Элизабет. И не судьба пять лет назад прислала Молли в охотничий домик… а позже — на бал к Крокерам.

— Да, но это еще не значит, что а всеми этими событиями стоит один человек.

— Ты так думаешь? По-твоему, сразу несколько людей решили превратить мою жизнь в трагедию? Один убил Элизабет, другой вступил в сговор с Молли? Но, согласись, крайне сомнительно, что пять лет назад и недавно Молли разыгрывала пьесы двух совершенно разных сценаристов.

— Да, пожалуй, у Молли был один заказчик, — согласился Патрик. — Он же ее и убил.

— А Элизабет и Лейтона убил не он?

Патрик нахмурился:

— Может, и он. Во всяком случае, вполне вероятно, что Лейтон и Молли стали жертвами одного и того же преступника. — Он вздохнул и грустно взглянул на друга. — Но я ни за что не поверю, будто твой родственник убил Элизабет в расчете на богатство, которое ты унаследуешь только через пятнадцать лет!

— Да, это было бы слишком. Я думаю, Элизабет убили просто потому, что она носила моего ребенка. Моего наследника. — Тони еще раз прошелся по комнате. — Я и сам еще не совсем понимаю, что к чему, но мне кажется, убийца сначала плохо представлял себе свои дальнейшие действия. Его план развивался постепенно. Скорее всего Мерси погибла случайно, но я не удивлюсь, если и здесь не обошлось без чьего-то злого умысла. Видимо, именно тогда преступник задумал убить меня и унаследовать богатство Даггета.

— Почему же он так долго тянул? — пробормотал Патрик.

Тони мрачно улыбнулся:

— По двум причинам, приятель. Во-первых, в ту пору наш злодей еще не был готов к убийству. Смерть Мерси была всего лишь стечением трагических обстоятельств. А во-вторых, похоронив Мерси, я тут же уехал в Англию. Он не стал меня преследовать, и на какое-то время я оказался вне его досягаемости. Франклин и Берджиз были ограничены в средствах: дядя Альфред держал их в ежовых рукавицах. Да он и сейчас не особенно их балует, старый сквалыга. Иногда я даже сочувствую моим кузенам. Но допустим, — продолжал он, — у моего врага были бы деньги для поездки в Англию. Как он мог избавиться от меня, не навлекая на себя подозрений? Люди неизбежно связали бы мое убийство или загадочную смерть с присутствием в Лондоне одного из моих наследников. Он не хотел рисковать.

Тони нахмурился:

— С тех пор, как я понял, что в моих несчастьях повинен один человек, я все время пытаюсь представить себе, какими качествами он обладает. Он явно не храбрец, но совсем не обязательно должен быть трусом. Осторожный, расчетливый, жадный. Зная мой образ жизни, он мог преспокойно сидеть в Натчезе и ждать, когда я сверну себе башку в Англии. Такой исход был вполне вероятен. Вряд ли он заранее спланировал все свои ходы. Сначала он просто выжидал… но потом по каким-то причинам решил ускорить события.

— Черт возьми, — нехотя признал Патрик, — твои выводы не лишены смысла.

Тони не знал, радоваться ему или огорчаться. В глубине души он надеялся, что друг назовет его рассказ полным бредом. Однако получилось иначе.

— Этого я и боялся, — сказал Тони, устало пригладив волосы. — Было бы естественнее списать все мои беды на злой рок, чем поверить, что какой-то ублюдок убил женщину и ее еще не рожденного ребенка ради наследства!

Повисла долгая пауза. Друзья пытались осмыслить ситуацию.

Патрик первым нарушил молчание:

— Если Элизабет была убита твоим родственником, который не хотел, чтобы она родила тебе наследника, значит, он уже испачкал руки в крови. Почему же он не тронул тебя?

Тони скривился:

— Я могу лишь предполагать, что после убийства Элизабет он испугался и решил на время затаиться. Ему просто не хватило смелости нанести новый удар. К тому же, убив меня вслед за моей женой, он рисковал навлечь на себя подозрения. Ему оставалось только одно: ждать и надеяться, что я избавлю его от трудов — например, погибну на дуэли. — На скулах Тони заиграли желваки, в глазах появился зловещий блеск. — Одно дело — убить беззащитную женщину, и совсем другое — сильного мужчину, который обычно вооружен. — Он приложился к рюмке с виски. — Итак, он решил ждать. А через несколько месяцев ситуация изменилась.

— Богатство Уэстбрука, — сказал Патрик ровным тоном.

Тони кивнул:

— Да. Он ждал почти пять лет о— почему бы не потянуть еще? Тем более что потом можно будет завладеть такими деньгами, по сравнению с которыми наследство Даггета — сущий пустяк.

Патрик почесал затылок.

— Не знаю, Тони. Мне трудно поверить, что кто-то мог ждать так долго. Ведь пятнадцать лет — это не пять и не шесть!

— Едва ли он с самого начала готовился к столь длительному ожиданию, — тихо проговорил Тони. — Он хотел убить меня при первом удобном случае, если я не умру без его помощи. Время было на его стороне. Мои кузены не бедствовали: дядя Альфред, несмотря на свою скупость, все же давал им кое-какие деньги, и наш злодей решил переждать годик-другой. Возможно даже, он надеялся обставить мою смерть как несчастный случай: например, я якобы сломал шею, упав спьяну с собственной лестницы… или с коня. — Он невесело усмехнулся. — Люди сказали бы, что я повторил судьбу отца.

— И что же изменило его планы?

Тони пожал плечами:

— Не знаю. Но думаю, все дело в наследстве дедушки Уэстбрука, — Тони поднял руку. — Послушай меня. В его завещании есть два важных пункта… — Он грустно улыбнулся. — Даже сходя в могилу, мой дед не смог поступить со мной слишком сурово. Согласно его воле, когда мне исполнится тридцать лет — как видно, он надеялся, что к этому времени я наконец остепенюсь, — в мое распоряжение должны были поступить пятнадцать процентов от всей суммы трастового фонда. Смею заметить, это довольно приличные деньги. И столько же мне причиталось затем в тридцать пять лет.

Патрик откинулся в кресле, рассеянно проводя по губам пальцами.

— Значит, — медленно произнес он, — наш злодей дожидался твоего тридцатилетия? Время работало на него: спустя годы никто не увидел бы связи между смертью Элизабет и твоим убийством.

— Вот именно.

— Он почти десять лет вынашивал свой коварный план, а потом решил отложить его исполнение еще на пять годков, чтобы урвать еще пятнадцать процентов. Как ты уже сказал, наш злодей не испытывал острой нужды в деньгах и мог спокойно ждать.

Тони опять кивнул.

— А потом до него дошло, что все наследство Уэстбруков лучше, чем его доля, — продолжил он рассуждения друга. — Да и я в последние годы по большей части жил в Англии и был для него недосягаем. Конечно, он мог прикончить меня и там, но не хотел рисковать.

— Однако Лейтона и Молли он убил не задумываясь, — мрачно заметил Патрик.

— Их он не боялся — эти люди были для него просто ничтожеством.

— А тебя он боится?

— Безусловно. Вот почему я до сих пор жив. Я объясняю его нерешительность двумя причинами: первое — это деньги Уэстбрука, и второе — страх. Ему страшно со мной связываться.

Патрик вздохнул:

— Черт возьми, я пытаюсь найти в твоих доводах хоть какой-нибудь изъян и не могу! Вероятно, ты прав.

Мужчины проговорили до глубокой ночи, но так и не приблизились к разгадке тайны. Усталые и подавленные, они вышли во двор, и Патрик отвязал свою лошадь.

Пространство перед домом озарял тусклый мерцающий свет фонарей, висевших на колоннах парадного крыльца. Час был поздний, и Тони предложил Патрику остаться на ночь, но тот отказался:

— Ты заставил меня смотреть на каждое мое действие глазами таинственного злодея. Раньше мы часто ночевали друг у друга, но сейчас я поостерегусь это делать.

Тони усмехнулся:

— Просто ты не хочешь оказаться рядом со мной, если сегодня ночью он придет меня убивать.

Патрик засмеялся, но его серые глаза оставались серьезными.

— Ты же знаешь, что дело не в этом. Но если тебя убьют, кто-то должен будет отомстить. Клянусь тебе, я расправлюсь с твоим врагом! И сделаю все возможное, чтобы защитить твою жену и твоего ребенка.

— По крайней мере, — хмуро изрек Тони, — найти убийцу не так уж трудно: надо просто выбрать одного из троих.

Патрик с гневом перечислил имена:

— Альфред. Франклин. Или Берджиз.

— Совершенно верно.

Блэкберн уехал, растворившись в темноте, а Тони вернулся в дом и заснул сразу же, как только его голова коснулась подушки.

Возвращение Арабеллы и Джереми в Гринли не вызвало большого переполоха. В их отсутствие никто не заезжал, а Тидморы, как хорошие слуги, не стали спрашивать, где их господа пропадали двое суток.

Приняв горячую ванну и слегка поужинав в компании Джереми, Арабелла пожелала брату спокойной ночи и ушла к себе в спальню, где мгновенно заснула на мягкой пуховой постели.

Предоставленный сам себе, Джереми немного побродил по первому этажу и тоже отправился спать. Но, прежде чем заснуть, он дал волю воображению, с удовольствием представив, как вытянутся лица его друзей, когда они узнают о свадьбе Арабеллы.

На другое утро Арабелла и Джереми проснулись бодрыми и отдохнувшими. После плотного завтрака Джереми стал собираться в Хайвью.

— Я бы остался, — сказал он провожавшей его сестре, — но вечером к тебе приедет Тони… — Он слегка покраснел и принялся с интересом разглядывать свои начищенные сапоги. — Сегодня, — тихо продолжал он, откашлявшись, — у вас будет настоящая брачная ночь, и я не хочу вам мешать.

Арабелла засмеялась и поцеловала его в щеку.

— Та так предупредителен, милый братки! Признаюсь, в последнее время ты меня удивляешь. Знаешь, из тебя получился бы отличный дипломат.

— Черт возьми, Белла, я уже не ребенок! — воскликнул Джереми, вскакивая в седло.

— Конечно, — ласково отозвалась Арабелла. «Как же он еще молод!» —подумала она с нежностью.

Они еще немного поболтали, и Джереми уехал в Хайвью.

Арабелла занялась обычными делами, старательно отгоняя мысли о встрече с Тони. Но это было нелегко, и ближе к вечеру она сдалась — ушла к себе в комнату, сказав миссис Тидмор, что хочет отдохнуть.

Время словно остановилось. Арабелла нарочно долго сидела в ванне, потом послушно съела вкусный ужин, приготовленный кухаркой, а когда стало темнеть, прогулялась вокруг дома. Четверо мужчин, которых она назначила в караул, уже заступили на ночное дежурство. Они старались не попадаться на глаза, но Арабелла все же их заметила и вспомнила про грозившую ей опасность. На душе у нее стало неспокойно.

Она не знала, в котором часу появится Тони , и в конце концов отправилась в спальню. Неторопливо переодевшись в красивую светло-желтую рубашку с круглым воротом и короткими рукавами-фонариками, отделанными тонким кружевом, она легла в постель и стала с нетерпением ждать мужа. Но постепенно веки ее смежились, и она уснула.

Часы внизу пробили полночь, когда Тони, ловко проскользнув мимо дозорных, вошел к ней в комнату. Подойдя к кровати, он зажег свечу на маленьком столике и залюбовался своей молодой женой, освещенной желтым светом.

Она была великолепна. Ярко-рыжие волосы шелковыми языками пламени лизали ей плечи; длинные ресницы, точно черные опахала, выделялись на румяных щеках, а под желтой сорочкой угадывались мягкие пышные округлости. Тони задохнулся от восторга. Любовь переполняла его сердце.

Быстро скинув сюртук и сапоги, он юркнул в постель и нежно отвел со лба Арабеллы прядь волос.

— Просыпайся, любимая, — прошептал он, целуя ее в закрытые веки. — Твой муж пришел. — Он поцеловал ее в розовые губы, и ее глаза распахнулись. В них сияло счастье.

— Тони! Ты мне снился.

Он улыбнулся и нежно укусил ее за ушко.

— Наяву тебе будет гораздо приятнее, чем во сне.

Она обвила руками его шею, ее золотисто-карие глаза маняще блестели.

— Я в этом не сомневаюсь… Хочешь подкрепить свои слова делом?

Нагнувшись, он прихватил зубами ее сосок, обтянутый тонкой шелковой тканью рубашки. Арабелла охнула и выгнулась навстречу его ласкам, затопленная волной желания.

Загорелой рукой Тони откинул одеяло и погладил ее нежное тело. Страсть разгоралась в нем с каждой секундой.

— Ну что? — спросил он, подняв голову. — Явь лучше, чем сон?

Арабелла зарылась пальцами в его темные волосы.

— Не знаю. Разденься, а там посмотрим.

— Ах ты, негодница! — сказал он со смехом и, скатившись с кровати, быстро избавился от одежды.

У Арабеллы перехватило дыхание, когда она увидела его широкую грудь, мускулистые ноги и внушительное мужское достоинство. «Да, реальность в сто раз лучше, чем сон», — подумала она и потянулась к нему, но Тони схватил ее за руки:

— О нет! Сначала я тебя раздену.

В следующее мгновение ее ночная рубашка упорхнула на пол. Сев на кровать, Тони накрыл ладонями ее груди и принялся ритмично водить большими пальцами по затвердевшим соскам.

— Минуты, проведенные вдали от тебя, кажутся мне часами. Я весь день мечтал лишь о том, чтобы поскорее лечь с тобой в постель.

Арабелла застонала от удовольствия:

— Я тоже едва дождалась ночи. — Она поцеловала его в щеку. — О, Тони, как же я тебя люблю!

— А я тебя, дорогая. Больше жизни!

Они смотрели друг на друга, не смея поверить в свое счастье — неужели они наконец поженились?

— Мы счастливы, правда? — спросила Арабелла. Ее глаза излучали теплое золотое сияние.

Тони медленно кивнул:

— Конечно, любимая. Мы вместе, и скоро у нас будет ребенок. — Он почти благоговейно дотронулся до ее плоского живота. — Я боюсь проснуться и обнаружить, что все это мне приснилось.

Арабелла улыбнулась и приблизила к нему свои губы.

— Я не сон, милый. Я твоя жена… и жду твоей ласки.

Тони поцеловал ее. Огоньки страсти превратились в пожар. Но даже в этом бушующем пламени их прикосновения были исполнены нежности: любовь смягчила слепой зов плоти.

Тони гладил горячими ладонями прекрасное тело Арабеллы, и она замирала от желания. Он ласкал ее, заставляя извиваться в сладких судорогах и стонать в предвкушении близости.

Наконец тела их слились. Они взмыли к раскаленным вершинам экстаза и вернулись на землю, утомленные и счастливые. Тони заглушил поцелуем последний крик Арабеллы и в блаженном изнеможении опустился на ее теплую атласную грудь.

Они долго молчали, уютно прижавшись друг к другу. Потом Тони приподнялся на локте и с улыбкой спросил:

— Ну, что тебе больше понравилось — сон или реальность?

Ее глаза блестели в мерцающем свете свечи, стоявшей возле кровати.

— Прежде чем ответить на этот вопрос, мне хотелось бы провести еще одно… испытание.

Тони засмеялся и чмокнул ее в губы.

— Мы проведет еще много испытаний , милая женушка, только позже.

Томно потянувшись, Арабелла положила руки под голову.

— Хм-м. А вот во сне мне не надо было ждать.

Тони лукаво прищурился:

— Я докажу тебе, что ожидание тоже бывает приятным.

— Неужели?

Он взял ее за руки и нежно поцеловал в шею.

Они занимались любовью всю ночь, не замечая времени. Когда же большие часы в парадном вестибюле первого этажа пробили четыре, Тони со вздохом высвободился из объятий молодой жены.

— Мне надо идти, милая. Я и так уже задержался.

Он начал одеваться. Арабелла уныло натянула ночную рубашку.

— Как жаль, что мы должны встречаться тайно! — сказала она. — Ведь мы уже муж и жена и не совершаем ничего недозволенного.

Тони сел на кровать и поцеловал ей руку.

— Поверь, милая, мне тоже это не нравится. Я с удовольствием остался бы здесь до утра, но не хочу подвергать тебя опасности.

Арабелла откинула со лба прядь волос и посмотрела на Тони.