Пожертвовав своей гордостью, она подстроилась под него, и только после многих часов любви достигла пика наслаждения, которое он тут же украл у нее, взглянув холодно и безучастно. Это оказалось горькой пилюлей. Она никогда не переставала хотеть и любить Антонио, а он явно переключился на другую. Эта Моргана… эта американка, которую похитили несколько месяцев назад, до сих пор владела сердцем президента. Ее затопила горячая волна необузданной ревности, и внезапно ей стало невмоготу выносить взгляд этого человека. Сегодня она забыла о гордости, и ее место заняла жажда мести, желание заставить его почувствовать такую же боль.

В обществе, где она вращалась, ни для кого не было секретом, что президент Мексики поддался чарам прекрасной племянницы генерала Эскобара и выставляет себя из-за нее на посмешище. Она удовлетворила подогретый ревностью интерес, разузнав, что Моргана Пирс прибыла в Веракрус на одном корабле с Девоном Говардом, который гак удачно оказался ее попутчиком во время поездки в Салтильо. Поняв, что ее дважды использовали, Консуэло преисполнилась гнева, и лишь надежда на то, что Антонио, устав от одиночества, вернется к ней хотя бы ненадолго, заставила ее проглотить обиду и подойти к нему. То, что в порыве страсти он выкрикнул имя Морганы, доставило ей нестерпимую боль.

Встав с постели, Консуэло медленно подошла к умывальнику, смочила полотенце в воде и провела им по шее и плечам, прежде чем снова вернуться к Антонио. Выдавив из себя улыбку, она медленно проговорила:

– Счастливый случай привел тебя сегодня ко мне в постель, Антонио.

– О, я бы не стал списывать все на счет случайности, Консуэло. Ты представила весьма убедительные доводы. Поздравляю. Ты очень искусная, просто замечательная любовница…

Придя в ярость от того, как Санта-Анна описал ту бездну любви, которой она одарила его этой ночью, Консуэло медленно подошла к постели и, спрятав гнев под улыбкой, присела на краешек.

– Спасибо, Антонио. Я рада, что тебе понравилось. Это помогло мне избавиться от неприятного воспоминания о том, как техасец отказал мне. Очень досадно было сознавать, что я не способна возбудить страсть в этом презренном животном.

Мгновенно насторожившись, Санта-Анна осторожно проговорил:

– Ты, я полагаю, имеешь в виду Девона Говарда, которого я направил с тобой в Салтильо несколько месяцев назад?

– Да, он очень красивый мужчина, и мне приятно было проводить с ним время, но его сердце было далеко. Он признался, что по пути из Америки испытал страсть, ему ответили взаимностью, и он никак не может забыть об этом. Я простила его за откровенность.

В лицо Антонио постепенно стали возвращаться краски.

– Он испытал разделенную страсть во время путешествия из Америки? – Внимательно всматриваясь в лицо Консуэло и надеясь поймать ее на лжи, Антонио тихо продолжил: – А Девон рассказал тебе какие-нибудь подробности?

– Нет, милый, я больше не настаивала. Мне не хотелось слушать, какими качествами обладает женщина, сумевшая внушить мужчине такую любовь. Но кое-какие подозрения на этот счет у меня имеются…

– И какие же?..

– Это не важно, Антонио. Мне пора домой. Если я останусь на всю ночь, то будет скандал. Муж позволяет мне пользоваться свободой в определенных границах, и я не хочу его злить.

Она уже хотела встать с кровати и заняться туалетом, как вдруг Антонио грубо усадил ее обратно:

– Это я буду решать, во сколько мы закончим, Консуэло. Боюсь, своим потаканием муж совсем испортил тебя. Ты вынуждаешь меня поговорить с ним и пожаловаться на твое поведение.

Не в силах сдержать гнев, Консуэло горячо воскликнула:

– Даже не вздумай! Что тебе от меня надо?

– Расскажи о своих подозрениях…

– Я подозреваю, что твою драгоценную Моргану Пирс похитили не разбойники, как ты считаешь, а этот презренный техасец! Еще ни один мужчина не отказывал мне, если, конечно, не был уверен, что получит то же самое в другом месте. И я решила, что Моргана Пирс – это единственная женщина, которая может его интересовать. Разве не с ней он проделал такой долгий путь из Нью-Йорка в Веракрус? Разве у них не было времени на короткий роман? Вспомни, Антонио, ты же много раз видел их вместе. Как ты думаешь, я правильно мыслю? Разве мое предположение не отвечает на многие вопросы? Ты не мог разыскать сеньориту Пирс и ее похитителей в горах только потому, что их там нет!

Консуэло хрипло рассмеялась, увидев, как потемнело от гнева лицо Санта-Анны, но в следующий миг задохнулась от боли, потому что получила увесистую пощечину. Оттолкнув Консуэло в сторону, Антонио вскочил с постели и стал поспешно одеваться. Застегнув брюки, он злобно процедил:

– Ты слишком далеко зашла, Консуэло. Ты хорошо исполнила роль моей шлюхи, но посмела насмехаться надо мной! Эта глупая история, которую ты сочинила, лишний раз доказывает, что тебе нельзя доверять!

Обретя возможность говорить, Консуэло злобно процедила:

– Ты хочешь поверить в то, что я лгу, но не можешь. Правда, Антонио? Я думаю, что в данный момент твоя драгоценная Моргана и Девон Говард лежат в одной постели и занимаются любовью… И не сомневайся: красивый техасец заставит ее выкрикивать его имя, а не твое!

Засверкав глазами от гнева, Санта-Анна принялся хлестать ее по лицу, приговаривая:

– Puta! Marrano!

Наконец заметив тоненькую струйку крови в уголке губ Консуэло, президент взял себя в руки и оттолкнул ее с такой силой, что она упала на белые атласные простыни, где всего несколько минут назад они предавались любви. Не обращая внимания на ее сдавленные рыдания, он отвернулся и продолжил одеваться. Покончив с этим, он снова посмотрел на нее:

– Жаль, что ревность толкнула тебя на поступок, который я не смогу простить, Консуэло. Только в память о прежних временах я не буду принимать строгих мер. Но предупреждаю: не приближайся ко мне. Ни при каких обстоятельствах. И не вздумай больше нигде повторять эту историю, которая родилась в твоем воспаленном воображении. Ты прекрасно знаешь, что в Мексике есть тюрьмы, оказавшись в которых женщины умоляют о смерти. Если не хочешь провести остаток дней в земляной яме, держи язык за зубами! Больше я повторять не намерен!

– Антонио. – Почувствовав, что перегнула палку, Консуэло решила польстить его задетому самолюбию. – Антонио, прошу тебя. Ты прав. Я все это придумала из ревности. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты вернулся ко мне. Я хочу, чтобы ты всегда думал только обо мне.

– Шлюха! Ты для меня больше не существуешь. И если о твоем существовании мне напомнит история, которую я сейчас услышал, то можешь быть уверена, что у тебя нет шансов остаться в живых!

– Антонио!

Президент резко перебил ее:

– Silencio, puta! Usted es muerte![26]

Быстро выйдя в коридор, Антонио с грохотом захлопнул за собой дверь. Задержавшись на минуту, чтобы взять себя в руки, он машинально расправил плечи и принялся спускаться по лестнице с невозмутимым видом, отлично скрывавшим бушевавший внутри его гнев. Puta! Шлюха! Она все наврала! Его Моргана не могла иметь дело с Девоном Говардом… она чистая невинная девушка, в которой он собирался разбудить чувственность. Разве тем утром в лесу она не проявила свою непорочность? Внезапно перед мысленным взором Антонио встало лицо Девона Говарда в тот момент, когда он застал их с Морганой… увидел девушку лежащей под ним и обнимающей его за шею. Моргана прижалась к нему, чтобы защититься от взгляда техасца. Да, он подозревал, что Говард питает какие-то чувства к Моргане, но после того как он съездил в Салтильо в компании с Консуэло, у него не осталось шансов. Нет, Консуэло все наврала. Санта-Анна старался даже не думать о том, что Моргана могла испытывать к Девону.

К тому времени как Санта-Анна вышел на улицу, в голове у него созрело неосознанное решение. Если все это правда, то Девону Говарду не жить!

Моргана подняла глаза от мыльной воды, в которой лежали ее руки, и посмотрела за горизонт. Она никак не могла привыкнуть к плоской равнине, к бескрайней прерии, тянувшейся на многие километры. Огромное синее небо сливалось на горизонте с коричневой землей. Лишь редкие облачка иногда возникали на лазурном просторе, с высоты которого солнце заливало землю своими лучами. Для конца октября стояла на удивление теплая погода. Несколько минут назад Моргана вышла во двор постирать. Несмотря на многочисленные протесты Мелли, она так и не позволила слугам взять на себя дополнительную работу. Ей почему-то не давалась роль изнеженной гостьи.

Трудно было поверить в то, что она провела в доме Девона почти два месяца. Если у нее и была мысль попытаться сбежать, то она очень быстро испарилась, стоило девушке почувствовать, с какой тщательностью за ней следят. Ей не мешали свободно перемещаться по дому и вокруг него, но Девон все устроил так, что она постоянно находилась под чьим-то бдительным присмотром. Когда ей случалось заглянуть по делам в сарай, кому-нибудь неизменно требовалось попасть туда же. Каждый раз, входя в сад, она натыкалась на приветливые взгляды рабынь. Даже ее передвижения из комнаты в комнату не оставались незамеченными. Не прошло и нескольких дней, как девушка поняла, что она в этом доме пленница и что, даже если удастся выкрасть лошадь и покинуть поместье, ее все равно поймают. Девон намекнул, что все соседи оповещены о ее пребывании в его доме. Моргана понимала, что ее шансы равны нулю.

По прошествии двух месяцев она по-прежнему не знала, когда сможет вернуться в Мехико. Несколько дней назад стало известно, что полковник Остин предстал перед судом, как и обещал Антонио, но вместо того чтобы снять с него все обвинения, суд отложил слушание дела и освободил полковника под залог. При воспоминании о том, какое было лицо у Девона, когда он прочел донесение, у девушки неприятно сжался желудок. Наклонившись, она принялась намыливать голубое платье. Когда она попыталась выведать у Девона, какие у него планы касательно ее судьбы, он ничего не ответил.

В эти два месяца ей пришлось нелегко. Мало кто в поместье разделял презрительное отношение к ней Девона, но все равно девушка чувствовала себя неуютно. Она ничем не могла угодить хозяину дома. Если слуги тепло ее приветствовали, он хмурил брови; стоило ей перекинуться словечком с наемным работником, он тут же делал ей замечание; а уж если она разговаривала с его отцом за ужином, то Девон не считал нужным скрывать своего гнева. Так что ночной кошмар продолжался, и конца ему не было видно.

Чтобы избавиться от невеселых размышлений, Моргана наклонилась над раковиной и стала энергично тереть платье. На ней были юбка с блузкой, в которых она приехала из столицы. Дело в том, что Моргана боялась испортить предоставленный ей гардероб, выполняя черную работу. Сэм проявил щедрость, разрешив Мелли выдать девушке еще три платья из гардероба его покойной жены. Это были скромные наряды, но каждый из них был настолько аккуратно сшит и отделан, что Моргана ценила их куда больше, чем те модные туалеты, которые привыкла носить в столице в своей прошлой жизни. Прошлая жизнь… девушка вспоминала о ней, как о чем-то очень далеком, чему уже не вернуться. И эта мысль пугала ее. Ей не хотелось провести остаток дней в тех жутких условиях, в каких она пребывала сейчас.

– Мисс Моргана…

Неожиданно прозвучавший глубокий голос отвлек девушку от тягостных мыслей, и, подняв глаза, она увидела улыбающегося Джона Фуллера.

– Я не хотел напугать вас, мэм.

– О, ты не испугал меня, Джон. Я просто задумалась и не заметила, что ты уже здесь.

– Знаю. – Ласково улыбаясь, молодой человек скользнул взглядом по ее лицу. – Я довольно давно наблюдаю за вами…

– Значит, роль моего сторожевого пса выполняешь ты?

Заулыбавшись еще шире, Джон отрицательно покачал головой:

– Нет, мэм. Я просто любовался вами. С тех пор как вы здесь, я так редко вижу вас, что решил воспользоваться счастливым случаем и насмотреться вдоволь.

Почувствовав укор совести, Моргана опустила глаза, не в силах вынести его пристального взгляда. В ее памяти всплыл разговор между Девоном и его отцом, которому она случайно стала свидетельницей неделю назад. Не успев еще разобраться с устройством дел в поместье, она и не подозревала, что Джона заставляют выполнять больше работы, чем всех остальных, чтобы он держался подальше от дома. Своим низким строгим тоном Сэм заявил, что вернет Джона обратно и больше не позволит личным чувствам Девона мешать работе поместья. Сначала Девон пытался спорить с отцом, а потом хлопнул дверью и вернулся домой только под утро.

– Жаль, что здесь так мало женщин, а то бы вы…

Отрицательно покачав головой, Джон тихо проговорил:

– Да будь здесь хоть дюжина женщин, это ничего не изменило бы, мисс Моргана. Я не могу поверить в то, что говорит о вас Девон… что вы… – Не закончив фразы, он тихо продолжил: – Я понимаю, что Девону не нравится, когда я брожу вокруг дома, но надежда увидеть вас – это единственное, что поддерживает меня в течение дня.

Не в силах противостоять искреннему теплу во взгляде молодого человека, Моргана улыбнулась. Джон Фуллер был очень привлекательным юношей, веселым и улыбчивым. И в то же время сквозь юношескую мягкость просвечивала спокойная доброта взрослого мужчины. Инстинктивно проникшись доверием к этому человеку, Моргана долго смотрела ему в глаза. Она запоздало поняла, насколько опасен был этот поступок, когда Джон сделал шаг вперед и провел мозолистой рукой по ее щеке. Когда он заговорил, нежность в его голосе показалась девушке просто невыносимой:

– Я знаю, как вы несчастны, мисс Моргана, и от всей души хочу, чтобы грусть исчезла с вашего лица.

Ласково скользя по ней взглядом, он продолжал мягким голосом:

– Я был бы рад, если бы вы согласились прогуляться со мной после ужина. Вы провели здесь уже два месяца, и вряд ли это может показаться кому-то предосудительным. Меня все время мучает боль, и эта боль – вы, мэм. – Прикоснувшись кончиками пальцев к губам девушки, он прошептал: – Я хочу видеть вас счастливой и улыбающейся… черт, я хочу увидеть ямочку вот здесь… – Джон нервно сглотнул.

Моргана молчала, не отрывая глаз от молодого человека, и тогда он повторил:

– Давайте прогуляемся вместе после ужина…

Не успев договорить, Джон отлетел в сторону, едва удержавшись на ногах от мощного удара, и перед ними возник Девон, яростно сжимавший кулаки.

– Никуда она с тобой не пойдет, мерзкий ублюдок! Если у тебя есть хоть капля мозгов, ты немедленно вернешься к работе, а не то я вытрясу из тебя душу.

Джон наконец обрел равновесие и густо покраснел. Он медленно подошел к Девону, с трудом сдерживая гнев.

– Я думаю, это дело мисс Морганы, а не твое, Девон.

Переводя взгляд с разъяренного лица Девона на обиженного Джона, Моргана почувствовала первые признаки надвигающейся бури. Она не могла допустить такого! Она ничего не сделала, просто ответила Джону добром на добро… потянулась к исходящему от него теплу…

– Девон, прошу тебя! – Обернувшись к Джону, она произнесла надломленным голосом: – Прости меня, Джон, но я не смогу прогуляться с тобой. Ты очень добрый и нравишься мне, но… но…

– Ты слышал, Джон! Убирайся отсюда и займись делом! И если я еще хоть раз увижу тебя здесь…

– Не смей указывать мне, что делать, Девон! Мисс Моргана здесь не в тюрьме. Сэм сказал, что к ней надо относиться как к гостье.

Мгновенно вспыхнув, Девон резко схватил юношу за грудки и яростно проскрежетал:

– Убирайся отсюда, жалкий ублюдок, иначе я сотру тебя в порошок…

Джон высвободился из рук хозяина и двинулся на него, кипя гневом, когда вдруг по двору разнесся громкий голос:

– А ну-ка прекратите!

Увидев Говарда-старшего, направлявшегося к ним, Моргана испытала невероятное облегчение.

– Иди работай, Джон! Поговорим об этом после, когда вы оба немного поостынете. – Не дождавшись ответа юноши, он повернулся к сыну, и его бледное лицо покраснело от ярости. – А с тобой, Девон, я хочу поговорить в кабинете!

– Я никуда не пойду, пока этот ублюдок здесь!

Сэм перевел взгляд на неподвижного молодого человека, который тяжело дышал, едва сдерживая гнев.

– Я же просил тебя вернуться к работе, Джон! Сейчас же! Будь я проклят, если позволю своим работникам драться посреди двора как собакам. Иди!

Оглянувшись на Моргану, Джон медленно развернулся и пошел прочь.

Проводив его глазами, Сэм снова обернулся к сыну и строго повторил:

– А теперь пройдем со мной в кабинет, мой мальчик!

Искоса посмотрев на Девона, Моргана успела заметить, с каким презрением он взглянул на нее, прежде чем удалиться вслед за отцом.

– Что с тобой, Девон? Ты ведешь себя как полный идиот! С тех пор как Моргана появилась в нашем доме, ты стал другим человеком! За два месяца, проведенных здесь, она не сделала ничего плохого. А теперь я хочу знать, что тебя мучает?

Сидя за широким столом в своем кабинете, Сэм Говард мрачно смотрел на сына.

– Тебе не кажется, что я знаю Моргану лучше, чем вы все? Ты забываешь, что я провел с ней немало дней в пути. Я прекрасно знаю эту женщину… знаю, какой порочной она может быть.

– Ты влюблен в нее, Девон? Ты ревнуешь и поэтому нападаешь на Джона?

– Влюблен? Что за ерунда? Черт, ничего глупее представить себе не могу! Нет, когда она покинет этот дом и вернется к своему любовнику, я буду счастливейшим из смертных!

При этих словах губы Сэма Говарда сжались в суровую линию. Ему не нравилось, что Девон так говорил о молодой женщине, к которой он успел привязаться. Правда, когда дело касалось Морганы, Девон отказывался мыслить здраво, поэтому Сэм решительно произнес:

– Мне этого недостаточно, Девон. Я хочу, чтобы ты кое-что понял. Я не потерплю скандалов между тобой и работниками. Что бы тебя ни мучило, держи это при себе! Ясно? И пока Моргана находится в этом доме, я требую уважения к ней! Насколько мне известно, она настоящая леди, и к ней надо относиться подобающим образом. Понятно?

– Да, Сэм, понятно. – В голосе Девона прозвучала тихая угроза, причину которой Сэм так и не смог понять. Не желая продолжать этот бессмысленный спор, он коротко проговорил:

– Помирись с ней! Мне надоели ваши постоянные ссоры!

Помолчав несколько минут, Девон устремил на отца долгий угрюмый взгляд:

– Хорошо, Сэм. Будь по-твоему.

Он немного помедлил, чтобы окончательно успокоиться и дать отцу возможность вникнуть в смысл его слов, а потом развернулся и спокойным шагом вышел из комнаты. Глядя на дверь, за которой исчез сын, Сэм невольно хмурил брови. Не нравилась ему эта внезапная покорность со стороны Девона… ох как не нравилась.

– Единственное, чего я не могу понять, как Стив попался на удочку Санта-Анны! – воскликнул Девон, глядя на отца с выражением гнева и недоумения. В тот вечер вокруг стола собрались, как обычно, все работники ранчо, и каждый стремился высказать свое мнение по поводу депеши, полученной накануне от Стивена Остина. Разговор был громкий и оживленный. Для Морганы эта новость оказалась настоящим ударом. С полковника до сих пор не сняли обвинения, и, несмотря на бодрый тон письма, в деле, по которому он отправился в Мехико, не намечалось никакого прогресса.

С того момента как девушка заняла место за общим столом, ее тревога возрастала с каждой минутой. Окинув взглядом лица присутствующих, она поняла, что отношения между колонией и столицей находятся под угрозой. Джед Маркем покраснел, что было ему совсем несвойственно; Рауль Рафрага, который привык хранить молчание за столом, на сей раз открыто высказал свое недовольство поведением Санта-Анны; Джим Уоррен также всем своим видом выражал враждебность. По мере того как обстановка накалялась, Моргана чувствовала на себе все более тревожные взгляды Джона Фуллера.

Из всех присутствующих Девон был самым красноречивым, и каждое его слово дышало яростью:

– Стиву давно пора понять, что Санта-Анна – лживый ублюдок, который заранее знал, как будет решен техасский вопрос! Но Стив продолжает наивно полагать, что Санта-Анна на нашей стороне, особенно после его «великодушного» предложения объявить Техас независимой территорией. Он, черт возьми, прекрасно понимает, что в этом статусе Техас будет подвержен еще более строгому контролю со стороны государства, чем если бы он находился в составе страны! А еще Санта-Анна даже не упомянул о нашем требовании изменить систему налогов!

– Я обеспокоен также, как и ты, Девон, но в то же время уверен, что Стив не сделает ничего без нашего ведома, – спокойно проговорил Сэм. – Впрочем, это даже к лучшему, что он не может сейчас покинуть Мехико. Нам необходимо иметь в столице своего человека, и мы…

– Мне кажется, вы слишком поспешно судите Санта-Анну… – Внезапное вмешательство Морганы заставило всех обернуться к ней, и, не в силах долее сдерживаться, девушка продолжила натянутым голосом: – Никто из вас не думал о том, что полковник Остин может не подходить для возложенной на него миссии?

Чувствуя на себе горячий взгляд Девона, Моргана решительно проговорила: j

– Санта-Анна сделал очень много для объединения страны. Только благодаря ему фракции, еще в начале года разрывавшие Мексику на части, теперь объединились и успокоились.

Раздавшийся справа от девушки глубокий голос Сэма заставил ее на время прерваться и обратить на него внимание:

– Ты смешиваешь разные понятия. Санта-Анне предстоит еще сделать очень многое, чтобы доказать…

– Как вы можете такое говорить, Сэм?! – недоуменно воскликнула Моргана. – Он герой! Он много раз вел войска в бой, он рисковал жизнью ради Мексики! Он знает свое дело!

– Да, он, черт возьми, знает свое дело и знает, чего хочет! – бесцеремонно вмешался Девон. – Он хочет стать диктатором! Он хочет, чтобы народ боготворил его и молился на него! И он, конечно, мечтает о большом будущем для мексиканцев, но только в том случае, если сам построит это будущее! Этот человек считает нас всех безмозглыми животными, которые слепо будут повиноваться его приказам. И самое главное, он не будет делать для страны ничего, если это не принесет пользы ему лично!

– Девон, ты несправедлив! Ты выставляешь Санта-Анну каким-то чудовищем, а он не такой!

– У тебя к нему предвзятое отношение, Моргана. – От тихого замечания Сэма девушка густо покраснела, осознав, какое направление приняли мысли собравшихся за столом.

– Я хорошо знаю Санта-Анну, Сэм. Он хороший друг моих тети и дяди. Я знаю, о чем думаете вы и Девон, но это неправда. Просто я испытываю уважение ко всему, что удалось совершить этому человеку, и к тому, что он надеется совершить.

– Тогда позволь поинтересоваться, что ты знаешь о полковнике Остине, милая, – тихим и спокойным голосом проговорил Сэм. – Ты хоть представляешь себе, что это за человек?

Моргана задумчиво взглянула на Сэма и нахмурилась:

– Нет, Сэм. Я слышала, как его имя упоминалось в связи с миссией, с которой он прибыл в Мехико, но мне ничего не известно о нем лично.

– Я расскажу о нем, чтобы ты понимала, почему мы все так обеспокоены. Стив Остин родился в Остинвиле, штат Виргиния. Полагаю, его фамилия красноречиво свидетельствует о роли, сыгранной его предками в нашей истории. Он вырос на границе и с детства знаком со всеми трудностями жизни на плохо освоенной территории. В пятнадцать лет он поступил в Трансильванский университет штата Кентукки и, получив высшее образование, в возрасте двадцати лет был избран в местный законодательный орган в Миссури. С тех пор в течение четырех лет его переизбирали, а потом он переехал в Литл-Рок, штат Арканзас, где занял должность председателя выездной сессии суда. Его отец, Моисей Остин, получил разрешение Мексики на основание колонии, и после его смерти Стивен продолжил его дело. В течение долгих лет, Моргана, Стив Остин был душой англо-американской колонии в Техасе. Он отдавал все свои средства тем людям, у которых дела шли плохо, лично занимался всеми их проблемами и всегда готов был прийти на помощь. Во всей колонии нет более надежного человека.

– В таком случае почему Фариас получил от вас письмо, заставившее его арестовать полковника Остина и обвинить в подстрекательстве к бунту?

Явно потрясенный словами Морганы, Сэм некоторое время всматривался в разгоряченное личико девушки, прежде чем произнести:

– Дело в том, что полковник Остин весьма лояльно относится к мексиканскому правительству. Это человек глубоких принципов, Моргана, который верит, что мы можем договориться с правительством в Мехико. Представители некоторых других группировок здесь, в Техасе, считают, что он недостаточно твердо настаивает на отделении Техаса от Коауилы. Именно они и написали письмо Фариасу, будучи недовольными действиями Остина. Вина Стива Остина, Моргана, заключается единственно в безоглядном доверии Антонио Санта-Анне, который уже не раз доказывал, что действует исключительно в собственных интересах.

– Значит, вы согласны с Девоном в том, что Санта-Анне нельзя доверять, – тихо произнесла Моргана.

– Должен признаться, я не испытываю такой личной неприязни к президенту, как Девон. Но у меня тоже есть большие сомнения в его честности. Он в самом деле мало внимания уделял проблемам англо-американцев в техасской колонии, и я не думаю, что он отправил в Бексар четырехтысячную армию только для защиты границ, как он утверждает. По-моему, он задумал ввести на территорию Техаса войска специально для того, чтобы контролировать местных жителей и заставить их согласиться на любые изменения.

– Но это же его долг – заставлять людей подчиняться законам.

– Он не имеет права навязывать свою волю свободным людям.

Задумчиво посмотрев в добрые глаза Сэма, Моргана почувствовала исходящую от него спокойную силу. Неожиданно она поняла, что Антонио следует обратить особое внимание на этих отважных людей… терпеливо выслушать их требования ради благополучия своей собственной страны. Тогда же она решила, что когда – вернее, если – вернется в столицу, то серьезно поговорит с Санта-Анной на эту тему и попытается переубедить.

Язвительное замечание Девона вернуло ее к реальности:

– Ну конечно, Моргана будет защищать своего дружка, Сэм!

Джон покраснел от гнева и резко произнес:

– Очень жаль, что некоторые мужчины не могут поверить в благочестивые намерения женщин. – Поймав взгляд Морганы, молодой человек продолжил более спокойным тоном: – Я лично не могу не восхищаться женщиной, которая не боится выразить свое мнение, даже зная, что не получит поддержки. Будь у меня такая жена, я бы гордился ею.

– Да, Джон, жаль, что поблизости такой женщины не имеется, – холодно оборвал его Девон. – Похоже, тебе еще долго придется ее искать…

В этот момент в столовую шумно вошла Мелли в сопровождении девушек с горячим, и начавшаяся всеобщая суматоха положила конец разгорающейся ссоре.

Пока длился ужин Моргана постоянно ощущала на себе пристальный, исполненный враждебности взгляд Девона. Она не могла спокойно есть, чувствуя, как он рассматривает ее. Когда наконец было унесено последнее блюдо, девушка с облегчением встала из-за стола и, извинившись, поспешно вышла из столовой. Не успела она сделать и нескольких шагов, как чья-то рука грубо заставила ее остановиться.

Наткнувшись на горящий взгляд синих глаз, Моргана почувствовала, как по спине у нее пополз холодок. Перемирие, которое вроде бы установилось между ними после того случая во дворе, исчезло в одночасье. В ушах девушки вновь зазвучал исполненный ненависти шепот:

– Ты по-прежнему защищаешь Санта-Анну, милая? Все не можешь забыть, что была водном шаге от трона, который пришлось бы делить с хитрым ублюдком, готовым на все ради собственного обогащения? Ладно тебе, не переживай. Если все пойдет, как я задумал, ты очень скоро к нему вернешься. Можешь утешаться мыслью о том, как счастлив будет Санта-Анна снова увидеть тебя… каким он будет нежным… до тех пор пока не найдет другую! Хотя нет, как я мог забыть: он всегда устраивает судьбы шлюх, которые ему особенно понравились. А поскольку я хорошо тебя знаю, то берусь утверждать, что ты ему очень понравишься…

Резко отпустив ее, Девон молниеносно выскочил за дверь, так что девушка не успела сообразить, что ответить.

Побледнев, она неподвижно стояла посреди комнаты. Ненависть этого человека лишила ее последних сил.

– Мисс Моргана… – Она почувствовала мягкое, нежное прикосновение к своей руке. Взглянув в серьезное лицо Джона Фуллера, девушка попыталась улыбнуться, но не смогла. Карие глаза юноши смотрели на нее с глубочайшей нежностью. – Если вам понадобится кто-то, мисс Моргана, чтобы просто поговорить… или как-то помочь вам, то помните, что я всегда рядом. Если вам с Девоном будет совсем худо, то можете рассчитывать на меня как на друга. Я не скрываю, что хотел бы стать для вас больше, чем другом. Черт, в последние дни я думаю только о вас.

Коротко кивнув, Моргана произнесла, еле шевеля губами:

– Я благодарна тебе, Джон.

Боясь утратить контроль над собой, Моргана развернулась и поспешно покинула комнату.

Перемешивая тесто, Моргана вспоминала тот вечер, когда за ужином открыто защищала Санта-Анну. Как давно это было? Три недели назад или еще раньше? Окинув кухню быстрым взглядом, она улыбнулась Дарси с Колин, которые понесли готовые батоны хлеба в печь, стоявшую на улице. Это были милые девушки и трудолюбивые работницы. Они совершенно не походили на угнетенных рабынь. А Мелли… Бросив взгляд в сторону камина, где, как обычно, находилась пожилая негритянка, девушка увидела, как та лично поливает мясо на вертеле, чем обычно занимались дети. Моргана не смогла удержаться от улыбки. Она была уверена, что Мелли давно уже считает себя не рабыней, а членом семьи… ее неотъемлемой частью. И она была права. Единственным человеком, которому здесь никакие находилось места, была Моргана Пирс.

И снова эта мысль захлестнула девушку. Откинув со лба выбившийся каштановый локон, она нахмурилась. Не в силах побороть неприятное ощущение, она аккуратно, чтобы не запачкать платье, вытерла руки о фартук.