Техасская звезда - Дерзкое обольщение

Мелли повернулась, возмущенно шелестя юбками, и через пару секунд Моргана услышала в тишине комнаты стук закрывающейся двери.

Девушку сотрясала дрожь. Тошнота еще не прошла, а хмурое выражение лица Девона только усугубляло ее состояние. Ей было тяжело находиться в этом доме, гораздо тяжелее, чем она могла себе представить… это было похоже на ночной кошмар, от которого невозможно пробудиться. Правда, грубые руки, которые трясли ее за плечи, были абсолютно реальны.

– Моргана! Черт бы тебя побрал, открой глаза!

Повинуясь его приказу, девушка не сразу смогла сфокусировать взгляд, потому что комната плясала перед ее затуманенным взором. Однако властный низкий голос постепенно выдернул ее из сонного состояния:

– Послушай меня! Кончай свои игры! Тебе здесь это не поможет! Если хочешь пользоваться в моем доме относительной свободой, веди себя прилично, милая!

Не в силах молчать, Моргана, несмотря на недомогание, спросила:

– Почему ты вечно меня в чем-то подозреваешь? Я не сделала ничего такого…

– А ты весьма убедительно врешь! Думаешь, я не заметил, как вы с отцом шептались на другом конце стола? А какие невинные взгляды ты бросала на Джона? Что, решила быстренько его подцепить? Конечно, он для тебя легкая мишень.

– Отстань от меня, Девон! Убирайся! Я больше не желаю тебя слушать!

Моргана отвернулась, не в состоянии долее выносить эти оскорбления. Девон же больно сжал ей руки и яростно прошептал:

– Не повышай на меня голос! Если думаешь, что я позволю тебе использовать в своих целях здешних мужчин, то ты ошибаешься! Если твой любовник действительно человек слова, полковник Остин уже едет домой и через пару недель ты сможешь отправиться в Мехико. Но до этого момента я требую, чтобы ты меня слушалась. Пока ты здесь, веди себя подобающим образом! Я повторю, чтобы не было никаких недоразумений: держись подальше от моего отца, Джона Фуллера и всех остальных! Побереги свой пыл для любовника, который ждет тебя в Мехико! – Подавив чувство беспредельной тоски, охватившей его при этих словах, Девон с такой силой оттолкнул девушку, что она безвольно упала на подушки. Выпрямившись, он бросил на нее последний взгляд и, ощутив глубочайшую нежность при виде изможденного прелестного личика, невольно пробормотал себе под нос: – Лицо ангела…

Затем, резко развернувшись и ни разу не оглянувшись, он вышел из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Уткнувшись лицом в подушку, Моргана разрыдалась. Тихонько всхлипывая, она даже не заметила, что в комнате снова кто-то есть, пока не услышала мягкий голос Мелли:

– Не обращайте на него внимания, мисс Моргана. Мастер Девон ведет себя как дикарь с самого возвращения. Отдохните-ка лучше, а я посижу с вами.

Чувствуя, что отдохнуть ей не удастся никогда, Моргана тем не менее повиновалась и закрыла глаза. Когда закончится этот кошмар… когда?

С бешено колотящимся сердцем Моргана шла по коридору, вперившись взглядом в последнюю дверь. Задав несколько наводящих вопросов Мелли, она выяснила, что Сэм Говард после завтрака закрылся у себя в кабинете, и надеялась поговорить с ним с глазу на глаз, чтобы убедить хозяина дома в необходимости ее скорейшего возвращения в Мехико. По меньшей мере она хотя бы скажет ему всю правду. Ей невыносима была мысль о том, что этот добрый человек теперь считает ее хитрой расчетливой женщиной, готовой пожертвовать своим честным именем ради того, чтобы стать любовницей Санта-Анны.

Она проснулась рано утром, забыв и думать о вчерашнем недомогании. Устыдившись своей минутной слабости, она поклялась, что никогда больше не позволит душевному состоянию отразиться на самочувствии. Надев вчерашнее голубое платье, она спустилась к завтраку и узнала, что Сэм Говард уже удалился в кабинет. Полная решимости, она тут же отправилась следом за ним. Дрожащей рукой она потянулась к ручке двери, но тут же одернула себя и негромко постучалась.

– Кто там? – раздался голос хозяина. Моргана сдавленно произнесла:

– Это Моргана Пирс, мистер Говард. Могу я поговорить с вами?

Не прошло и нескольких секунд, как перед глазами девушки предстало строгое лицо Сэма Говарда.

– Заходите, Моргана.

Он говорил очень дружелюбно, но в его бледных глазах девушка заметила настороженное выражение. Почувствовав тревогу, Моргана попыталась скрыть это, принявшись изучать комнату. Кабинет был обставлен довольно просто, но все здесь носило отпечаток характера Говарда-старшего. Посередине стоял старый стол, а за ним находился книжный шкаф во всю стену, уставленный множеством потрепанных книг. Почти весь пол закрывал разноцветный мексиканский ковер, а перед столом стояли два набивных кожаных кресла. На столе находилась большая лампа, а еще одна, поменьше, стояла на кофейном столике между креслами. Аккуратная стопка бумаг на углу стола свидетельствовала о том, что все утро Сэм провел за канцелярской работой.

Воодушевленная уютной обстановкой кабинета, Моргана наконец решилась заговорить:

– Думаю, вы догадываетесь, почему я здесь, мистер Говард. Девон, конечно, предупредил, что я попытаюсь склонить вас на свою сторону. И все же меня это не остановит. Мистер Говард, я…

– Пожалуйста, называйте меня Сэм. Ко мне все так обращаются, даже собственный сын, как вы заметили.

– Спасибо. Я хочу прямо заявить о том, что ни в чем не повинна.. Я… я не состою в любовной связи с Антонио Санта-Анной, никогда не была его любовницей и не собираюсь ею становиться. Антонио женат. Я знакома с доньей Инессой и безмерно уважаю ее. Признаться, мне очень неприятно, что Девон считает меня способной на такое.

– Моргана, не нужно ничего объяснять…

– Нет, нужно! – Сделав шаг вперед, Моргана искренне посмотрела в глаза мужчине, взглядом умоляя его поверить. – В Мехико осталась моя семья – тетя с дядей и добрая подруга, которая растила меня с детства. Они, конечно, с ума сходят от беспокойства. Жестоко заставлять их так страдать.

– Я думал об этом, Моргана, и искренне сожалею, что им выпало столь тяжкое испытание, но Девон уверен, что поступает правильно. Приходится полагаться на его мнение.

Злясь на него за то, что он так упрямо продолжал поддерживать сына, Моргана невольно покраснела:

– Вы крайне несправедливы, ми… Сэм. Вы позволили чужим предубеждениям повлиять на свое мнение. Девон – единственный человек на свете, который так плохо думает обо мне. Мы с ним плыли на одном корабле из Нью-Йорка в Веракрус, а потом добирались в одном экипаже до Манга-де-Клаво. И все это время мы не переставали ссориться. Естественно, в таких условиях Девон лицезрел не самую лучшую сторону моего характера. Но это не дает ему права считать меня падшей женщиной! Я леди, сэр! Я принадлежу к очень уважаемой семье и горжусь этим! Меня глубоко оскорбляет такое отношение Девона и ваше недоверие.

Вскинув подбородок и гневно сверкая глазами, Моргана посмотрела прямо в бледно-голубые глаза, прикованные к ее лицу.

Медленно покрываясь краской смущения. Сэм Говард неуверенно произнес:

– Полагаю, я должен извиниться за те несчастья, которые свалились на вас…

– Не нужно, Сэм.

Резкий окрик со стороны двери заставил Моргану быстро обернуться. Возникший на пороге Девон, глядя на нее со злостью, гневно промолвил:

– Она чертовски хорошая актриса, Сэм. Ей удалось на время одурачить даже меня и заставить плясать под свою дудку. Моргана Пирс умеет виртуозно лгать!

Густо покраснев, Моргана уже больше не могла сдерживаться. Ее грудь тяжело вздымалась от гнева и обиды. Двинувшись к Девону, она смело воскликнула:

– Я не лгу! Все, что я сказала твоему отцу, правда, и ты сам об этом прекрасно знаешь!

Искривив губы в улыбке, Девон коротко кивнул, глядя на ее разгоряченное лицо:

– Кое-что из твоих слов, может, и правда. Хотя есть некоторые вещи, о которых ты умолчала. Но ты не волнуйся. Я представил отцу полную картину событий, а не отдельные ее части, как ты.

– Не понимаю, о чем ты говоришь!

– Понимаешь, понимаешь! Ты предпочла опустить самые красочные моменты: например, то утро, когда я застал вас с Санта-Анной на уединенной лесной поляне… – Потрясенный вздох девушки болью отозвался в сердце Девона, но он упрямо продолжал: – И то, как легко он согласился на мой план во время праздника Святого Иоанна Крестителя.

– На твой план?

– Да, на мой план. Этот ублюдок имел наглость сознаться, что подозревает, будто я использую его чувства к тебе, чтобы добиться освобождения полковника Остина. Милая, он посмотрел мне прямо в глаза и сказал, что ты его ахиллесова пята, что он испытывает к тебе глубокую привязанность и ты разделяешь его чувства.

– Не верю! Не верю, что Антонио мог сказать такое!

– А какой мне смысл врать? Он сказал, что имеет на тебя серьезные виды… что ради тебя готов пойти на многое. И еще он потребовал, чтобы я покинул город, если хочу увидеть Стива Остина на свободе. Он обещал за это передать дело полковника в суд, чего я и добивался. Он не дурак и понял, что я могу встать между вами.

Прекрасное лицо Морганы ничего не выражало.

– Так что мы с ним заключили договор… в тот самый день, когда ты была на пикнике в честь праздника Святого Иоанна Крестителя.

Последовала короткая пауза, а потом Девон натянуто произнес:

– Думаю, ты помнишь, что тогда произошло, Моргана…

Слова Девона так и повисли в воздухе. Он презрительно скользнул взглядом по лицу девушки.

Вскинув подбородок, Моргана проговорила:

– Значит, ты получил то, к чему стремился. Тогда зачем ты похитил меня? Чтобы наказать меня или Антонио?

– Не льсти себе, Моргана. Мне глубоко наплевать на вас обоих. Санта-Анна не сдержал слова, вот и все. Он собирался действовать осторожно… это была шутка. К тому времени как я добрался до Салтильо, там уже вовсю ходили слухи о вас и люди были возмущены. Консуэло получила донесение, в котором…

– Консуэло? Консуэло де Артега? – Моргана пришла в неописуемую ярость. – Ты так спешил доложить о своих успехах в Техас, но все-таки решил задержаться, чтобы развлечься с этой… этой…

– Есть старая поговорка о том, что рыбак рыбака видит издалека, – тихо произнес Девон, спровоцировав новую вспышку гнева.

– Не смей сравнивать меня с Консуэло де Артега! Я больше не потерплю от тебя оскорблений!

– Боюсь, у тебя нет выбора, милая.

– Ты ошибаешься, Девон, выбор есть. – Спокойное замечание Сэма разом положило конец ожесточенному спору. – Я вынужден поверить тебе, раз уж дело сделано и Моргана находится здесь, но больше не потерплю ругани в своем доме! – Повернувшись к девушке, Сэм решительно проговорил: – Я не собираюсь судить тебя, Моргана. Я уже говорил, что пока ты здесь, с тобой будут обращаться как с гостьей. Больше я ничего не могу сделать. А ты, Девон, – взглянув на сына и сердито нахмурив брови, произнес он более суровым тоном, – если не можешь разговаривать с Морганой нормально, то держись от нее подальше!

– С удовольствием, – протянул Девон.

Не говоря больше ни слова, он повернулся и покинул комнату. Потеря в дар речи, Моргана бросила быстрый взгляд на Сэма и вышла следом.

С потемневшим от гнева лицом Девон стремительно миновал коридор и гостиную. Быстро оглядевшись, он выбежал на улицу и хлопнул дверью. Черт бы ее побрал! Он чувствовал, что она попытается переманить Сэма на свою сторону, и не ошибся. Не войди он вовремя в кабинет, она бы поставила старика на колени. Черт, разве можно перед ней устоять… когда она прямо и гордо смотрит тебе в глаза с таким невинным выражением на прекрасном лице. До сих пор она обладала огромной властью над ним. Проклятие! И эта власть стала еще сильнее. При одном только взгляде на Моргану Пирс у него внутри все переворачивалось. С той самой ночи у реки он думал только о ней, хоть и понимал, что пора остановиться, что надо держаться от нее подальше, пока не стало слишком поздно. Он всеми способами пытался выбросить эту женщину из головы, но ничего не помогало. И с каждой новой неудачей он все больше злился на Моргану. Мысль о том, что она не постеснялась испытать свои чары на мужчинах с ранчо, начиная с отца и кончая Джоном Фуллером, жгла его изнутри. Что ж, отец теперь относится к девушке настороженно, а Джон стараниями Девона будет отныне проводить как можно больше времени вдали от дома до тех пор, пока там находится Моргана. Чувствуя, как неприятно сжимается желудок, Девон обвел взглядом двор. При виде кудрявого парня, направлявшегося в сарай, он ощутил укол какого-то нового, непонятного чувства. Джон глаз не мог отвести от Морганы, и она, в свою очередь, тоже украдкой бросала на него взгляды. Надо как можно скорее положить этому конец!

Не удосужившись докопаться до причин своих поступков, Девон прямиком направился в сарай.

Сэм прав: есть только один способ избавиться от наваждения по имени Моргана Пирс. Он будет держаться подальше от нее, но сделает так, что и другие тоже не смогут наслаждаться ее обществом.

Глава 8

Санта-Анна с мрачным видом стоял в стороне от людской толпы, обступившей танцплощадку. Его мысли были далеко от легкой музыки, наполнявшей великолепную асиенду Рамерес, и он не принимал участия в общем веселье. Пребывая в самом дурном расположении духа, он с нетерпением ждал момента, когда можно будет принести свои извинения хозяевам и вернуться во дворец. Если бы его присутствие не являлось необходимостью, если бы отказ не оскорбил премьер-министра, Санта-Анна ни за что не приехал бы на этот бал, первый в длинной череде новогодних праздников. Даже успехи в политике не способны были поднять ему настроение. Антонио не привык быть в проигрыше!

Он вспомнил, с каким рвением посещал все светские мероприятия, когда Моргана приехала в столицу. При одной только мысли об этой девушке кровь забурлила у него в жилах. Ее острый ум, безупречная красота – и его страстное желание познать эту красоту без покровов одежды… да, одно это заставляло его приезжать на все балы и праздники. С исчезновением девушки в его жизни возникла пустота, к которой он был совершенно не подготовлен и которую так и не смог заполнить. Признаться, с того самого утра в лесу, когда он прижимал к себе хрупкое тело Морганы, ему не хотелось смотреть на других женщин. Сегодня вечером он не мог дождаться того часа, когда можно будет покинуть шумный зал и уединиться у себя в спальне. Ему стала надоедать столичная жизнь. В политическом отношении вся власть была сосредоточена в его руках – в народе до сих пор происходили легкие волнения, так что президент свободно всем распоряжался.

Внезапно он вспомнил, как на прошлой неделе занимался решением техасского вопроса. Ему удалось собрать весьма важных особ: четырех генеральных секретарей, трех доверенных генералов, трех представителей национального конгресса из Коауилы и Техаса, а также Лоренцо де Савала и Стивена Остина. Встреча продлилась три часа, и все это время Остин разглагольствовал о необходимости отделения Техаса от Коауилы и образования независимого штата, с чем никак не желали соглашаться другие представители конгресса. Сумев сохранить доверие Стивена Остина, Антонио сделал для себя несколько важных выводов: во-первых, ему следует внимательно изучить декрет, отменяющий одиннадцатую статью закона от 6 апреля 1830 года, по которой американским предпринимателям и колонистам запрещалось селиться в Техасе, и, при отсутствии каких бы то ни было возражений, утвердить его; во-вторых, отрядить корпус, состоящий из кавалерии, пехоты и артиллерии, четырех тысяч отборных солдат под командованием генерала Мехии, на защиту побережья и границ страны; в-третьих, наладить почту и устранить любые препятствия, мешающие развитию сельского хозяйства и других «привилегированных» отраслей промышленности; наконец, Техас должен остаться в составе Коауилы, поскольку он не имеет достаточно средств для отделения. Он добавил также, что по желанию его обитателей Техас может быть провозглашен отдельной территорией, но подобных прецедентов в истории Техаса еще не было, и Санта-Анна не знал, как поступить.

В конце концов он принял решение уделить пристальное внимание требованиям англо-американских жителей Техаса, но так, чтобы ярые противники отделения этой колонии от Коауилы не сочли свои интересы задетыми. В то же время ему удалось собрать армию из четырех тысяч профессиональных солдат, которую он расположил в наиболее опасных районах. По его расчетам, эта армия должна была вызвать опасения техасцев, если бы им вздумалось принимать более активные меры к отделению. Понимая, что вопрос о разделе территории не разрешится никогда, он тем не менее вынес его на повестку дня. Конгресс специально попросил его об этом, и теперь отелов президента Санта-Анны зависело очень многое. Он сумел убедить доверчивого Остина в том, что целиком и полностью находится на стороне поселенцев из США. Полковник не замедлил сообщить об этом техасцам. Да, Антонио Санта-Анна в который раз проявил себя блестящим политиком…

Почувствовав внезапное нетерпение, Санта-Анна посмотрел на карманные часы. Еще чуть-чуть, и можно будет уходить…

В этот момент циферблат накрыла хрупкая рука, и глубокий женский голос тихонько поворковал:

– Ах, Антонио, ты уже смотришь на часы? Вам так скучно, мой дорогой друг?

Медленно подняв глаза, Санта-Анна увидел сначала гладкую кожу рук, нежный изгиб плеча в кремовом атласном платье, затем полные груди оливкового оттенка, откровенно выставленные напоказ, стройную шею, знакомые полные губы и, наконец, темные сверкающие глаза Консуэло де Артега.

Антонио всегда радовала смелость этой женщины, поэтому он отозвался с улыбкой:

– Да, Консуэло, уже поздно, а у меня был тяжелый день. Я скоро пойду.

Взяв президента под руку, Консуэло наклонилась к нему и прошептана, дразняще заглядывая в глаза:

– Помнится, раньше ты так не спешил покидать праздники, Антонио, и только в определенных случаях тебе не терпелось поскорее оказаться в постели. Да, эти самые «определенные случаи» я помню очень хорошо.

Вскинув темные брови, Санта-Анна попытался скрыть, как его раззадорил этот дерзкий намек Консуэло. Он и забыл, до чего привлекательная была эта женщина, сколько страсти горело в ее черных глазах.

– С тех пор много воды утекло, Консуэло. – Оглядев комнату, он спросил: – Я что-то не вижу твоего мужа. Он разве сегодня не с тобой?

Нимало не смутившись, Консуэло потерлась полной грудью о руку президента и легко добилась желаемого: Санта-Анна бросил одобрительный взгляд в ее декольте.

– Мы пришли вместе, но он так быстро устает, Антонио, ты же знаешь. Он давно уже ушел домой и оставил меня развлекаться в одиночестве. Он очень добрый человек и относится ко мне скорее как к внучке. За исключением тех редких случаев, когда он навещает меня в спальне, мой муж не препятствует моим развлечениям. Но тебе, конечно, об этом известно, Антонио…

– Да, твой муж всегда отличался щедростью, Консуэло. А еще он очень практичный человек. Он был счастлив жениться на молодой красивой девушке в обмен на ряд послаблений в деле управления своими поместьями. Он заверил меня в том, что совершенно не ревнив, а хочет только получить небольшую долю собственности… совсем небольшую. И я подумал, что это идеальный вариант для молодой Консуэло Мартинес без гроша за душой…

Заглянув на секунду в черные, почти как ее собственные, глаза президента, Консуэло опустила взгляд на его губы. Соблазнительно проведя по ним язычком, она тихонько проворковала:

– Давай прогуляемся по саду, Антонио. Здесь очень душно, ты не находишь?

– Да, Консуэло, если хочешь, я уделю тебе несколько минут перед уходом.

Рассмеявшись, женщина произнесла небрежно:

– Это лишь часть того, что я хочу, Антонио, querido.

Чувствуя, как учащается пульс, Санта-Анна улыбнулся и покорно пошел по направлению к двери во внутренний дворик. Он и забыл, как обворожительна Консуэло, как красива… но не забыл, насколько она проницательна. Прежде чем делать какие-либо выводы, ему нужно было выяснить ее истинные намерения.

После душного бального зала вечерний воздух приятно освежал. Антонио выбрал тропинку, которая вилась между цветущими кустарниками и небольшими деревьями, скрывавшими гостей от любопытных взглядов. Остановившись, он посмотрел на Консуэло.

Взяв его руки в свои, Консуэло поднесла его ладони к губам, а потом, не отрывая от него глаз, опустила себе на грудь. Закрыв глаза, она молча наслаждалась прикосновениями горячих пальцев, а потом, поймав взгляд Антонио, прошептала хриплым чувственным голосом:

– Ты так давно не был в Манга-де-Клаво и не видел донью Инессу, так давно не знал женской ласки! А я давно не знала мужской ласки, Антонио.

Санта-Анна осторожно ласкал кончиками пальцев полные груди женщины, и она, чувствуя нарастающую страсть, прикрыла глаза и пробормотала:

– Я тоже собиралась уходить. Здесь нет того, что мне нужно. – Консуэло, чувствуя собственное возбуждение, прижалась к широкой груди Санта-Анны. Тая под ласками его опытных рук, она стала нарочито соблазнительно тереться об него и, нащупав его жезл, принялась осторожно его поглаживать. – Да, Антонио, я, пожалуй, попрощаюсь с Констанцией, а потом прикажу кучеру отвезти меня в апартаменты за городом. Ты, разумеется, знаешь дорогу, – мягко прошептала она.

Судя по тому, как вспыхнуло лицо президента и каким прерывистым стало его дыхание, Консуэло добилась желаемого эффекта и теперь ждала ответа.

– Да, Консуэло, я прекрасно помню дорогу, – хрипло прошептал он.

– Отлично, в таком случае я уеду прямо сейчас, чтобы дать тебе возможность соблюсти приличия. – Мужское естество в ее ладони увеличилось в размерах и затвердело, и, упиваясь собственной властью над этим могущественным человеком, она ласково проговорила: – И я буду ждать тебя в огромной мягкой постели, которую ты тоже помнишь. Мое тело будет ждать тебя, Антонио, мои губы будут мечтать прикоснуться к тебе, снова попробовать тебя на вкус… Не забыл?

– Хватит! – воскликнул Санта-Анна задыхающимся голосом и, оторвав руку Консуэло от пульсирующей плоти, сделал шаг назад. – Пойди извинись перед хозяевами и жди меня в своей большой белой кровати. Я последую твоему примеру. – Внезапно схватив ее за плечи, Санта-Анна привлек ее к себе и запечатлел на губах дикий обжигающий поцелуй. Так же неожиданно отпустив ее, он коротко приказал: – А теперь иди! Делай, как я говорю, и жди меня! И будь уверена, ты не пожалеешь, как бы долго ни пришлось ждать!

– Да, Антонио… только постарайся не задерживаться.

С этими словами Консуэло развернулась и вышла из сада. На губах у нее играла легкая удовлетворенная улыбка.

По-военному расправив плечи и сохраняя невозмутимое выражение лица, Санта-Анна поднимался по знакомой черной лестнице. Глянув вниз, он обнаружил; что вторая ступенька по-прежнему сломана. Переступив через пробоину, он оказался на втором этаже. Прошло уже почти два года с тех пор, как он был в этом доме в последний раз. Странно, что Консуэло до сих пор держала эти апартаменты. Наверняка здесь за это время побывали многие мужчины, но Антонио это нисколько не волновало. Пока ему было нужно, Консуэло принадлежала ему одному, а за это он обеспечил ей достойную жизнь. И в то же время он понимал, что Консуэло скучает по нему, что ей так и не удалось найти мужчину, достойного ее… К сожалению, о себе он не мог сказать того же. Да, Консуэло оказалась страстной и преданной любовницей, но он знал и других подобных женщин. Правда, донья Инесса не принадлежала к их числу. Он давно уже отказался от попыток разжечь эту холодную статую. Что ж, сегодняшнюю ночь он, во всяком случае, собирался провести в той самой большой белой постели, о которой говорила Консуэло. Санта-Анна не сомневался, что любовница сделает все, только бы доставить ему удовольствие. Да, это будет незабываемая ночь; и пусть у нее нет густых каштановых локонов, которые снились ему по ночам, нет кремово-белой кожи, к которой он мечтал прикоснуться, нет ангельского личика и огромных карих глаз, которые жгли его золотыми искрами, он притворится… представит себе, что занимается любовью с Морганой Пирс, чтобы снять напряжение последних месяцев.

Снова нахмурившись, Санта-Анна подошел к знакомой двери. Он не стал стучать, зная, что дверь открыта. Консуэло всегда умело пользовалась предоставляемой ей свободой, соблюдая осторожность в такого рода делах, и президент не мог не восхищаться ею. Будь она мужчиной, он бы сделал ее своим советником, потому что в качестве врага она представляла бы большую опасность.

Приоткрыв дверь, Санта-Анна немного помедлил, чтобы привыкнуть к темноте. Комната практически не изменилась: здесь по-прежнему находилась доставленная из Франции изящная мебель, одна из прихотей Консуэло. Огромная кровать под балдахином была затянута белым атласом в тон тяжелым гардинам, закрывавшим ее от внешнего мира. По обеим сторонам от кровати на ночных столиках слабо горели лампы, освещая неподвижную фигуру на постели. От неприкрытой чувственности этой сцены кровь прилила к чреслам Антонио. Он подошел ближе к кровати и невольно вскрикнул, увидев Консуэло. Она наблюдала за его действиями, прикрыв глаза от страсти. Блестящие черные локоны струились по обнаженным плечам. Сорочка из тончайшего белого кружева, сквозь ткань которой просвечивала оливкового оттенка кожа, почти не скрывала чувственных округлостей ее тела. Приподнявшись на локтях, Консуэло откинулась назад, так что ее грудь подалась вперед, а волосы рассыпались по подушке. Присмотревшись повнимательнее, он заметил, что она подкрасила соски, и, ощутив внезапное желание сорвать с нее белое кружево, чтобы насладиться зрелищем ее полной груди, ускорил шаг.

Не говоря ни слова, он посмотрел в глаза Консуэло и начал раздеваться. Увидев его обнаженный торс, она напряженно облизала губы, и от этого кровь застучала в висках у Антонио.

У Санта-Анны не было сомнений, что Консуэло отчаянно хочет его, и, понимая, что мучает ее, он продолжал нарочито медленно снимать с себя одежду. При виде его напряженного естества она протянула к нему дрожащие руки.

– Иди ко мне, Антонио, – низким умоляющим голосом произнесла она, глядя снизу вверх на своего повелителя, который наслаждался огнем желания в ее взоре. – Иди ко мне, милый. Я столько раз проводила время с мужчинами, представляя себе, что это ты! И теперь я хочу, чтобы ты наполнил меня своей страстью!

Санта-Анна по-прежнему медлил, и на лице Консуэло отразилась неподдельная мука, когда она снова позвала его. Антонио упивался этим мгновением. Она хотела его… сходила по нему с ума… умирала от желания прикоснуться к нему… точно так же как он сходил с ума от желания обладать Морганой. По непонятной причине боль в глазах Консуэло облегчала его собственные страдания.

Осознав, что он не спешит, Консуэло слезла с кровати и встала рядом с ним. Обняв его руками за шею, она припала к его губам в страстном поцелуе, скользнув языком в приоткрытые губы, как это раньше делал он. Она целовала его долго и глубоко, и наконец Антонио обнял ее и тесно прижал к себе, уняв ее тревогу. К счастью, он не мог скрыть силу своего желания, и Консуэло, скользнув рукой вниз, обхватила жезл его страсти и опытными пальцами принялась поглаживать его, наслаждаясь ощущением собственной силы. Санта-Анна медленно отстранился, и в следующее мгновение они оказались на постели, извиваясь и двигаясь, стремясь слиться друг с другом воедино. Белое кружево разорвалось с мягким треском, к которому присоединился удовлетворенный стон Консуэло, когда Антонио резко вошел в нее. Затем последовала короткая пауза, во время которой Санта-Анна пытался обрести контроль над собой, а Консуэло дразнила его, призывно приоткрывая губы и проводя по ним кончиком языка. Не в силах больше сдерживаться, он начал двигаться в ней, и очень скоро в тишине спальни раздался громкий вскрик человека, достигшего пика наслаждения. Санта-Анна скатился с женщины и бессильно растянулся рядом, прерывисто дыша.

Когда сердцебиение успокоилось, Антонио долго лежал с закрытыми глазами, не желая возвращаться к реальности и видеть рядом с собой на подушке лицо испанки. Стоило ему войти в Консуэло, как он дал простор фантазии. Ему казалось, что это Моргана, что это ее тело с такой готовностью раскрывается ему навстречу. Он боялся открыть глаза и развеять прекрасное видение.

– Антонио… – ворвался в его мысли низкий хриплый голос. – Антонио, посмотри на меня, querido. – Когда наконец, поддавшись на уговоры, он взглянул на нее, то поразился полыхавшему в ее темных глазах огню. – А теперь, мой прекрасный мексиканец, теперь, хозяин моих снов, я доставлю тебе удовольствие. – Оседлав его и сжав бедра нежными коленями, она произнесла тихим грудным голосом: – Мы оба надолго запомним эту ночь, Антонио. И когда ты будешь вспоминать об этой ночи, милый, ты будешь видеть мое лицо, и только мое. Я поклялась себе, что сделаю это, и добьюсь, что ты будешь выкрикивать мое имя, а не имя другой женщины, как ты сделал только что.

В ответ на его потрясенный взгляд она молча кивнула и, не отрывая глаз от его лица, мягко прошептала:

– Ты будешь звать Консуэло, а не Моргану, и сегодняшней ночью я буду единственной женщиной в твоей жизни.

Много часов спустя Антонио лежал на широкой, застеленной атласными простынями кровати. Верная своему слову, Консуэло подарила ему волшебную ночь, использовав все приемы для продления удовольствия от любви. Физически опустошенный, Санта-Анна повернул голову и взглянул на лежащую рядом женщину. Ее глаза были закрыты, и это дало ему возможность молча понаблюдать за ней в течение нескольких секунд. Да, Консуэло отличалась красотой и с тех пор, как они в последний раз занимались любовью, приобрела богатый опыт. Он не сомневался, что мужчины по-прежнему боролись за право оказаться в ее постели, а если им это удавалось, то мечтали вернуться туда. Да он и сам не прочь будет повторить сегодняшнюю ночь, если Моргана в ближайшее время так и не вернется. Да, Консуэло – красивая и страстная женщина, но не Моргана Пирс, которая в настоящий момент занимала все его помыслы.

Почувствовав на себе его взгляд, она еще некоторое время лежала с закрытыми глазами, чтобы хоть немного унять ярость Да, сегодня она доставила ему много удовольствия, призвав на помощь весь свой опыт.