В тот день я во второй раз вскарабкалась на мачту и, тяжело дыша, смотрела вниз на матросов на палубе. У них был гарпун и бухта каната, они пытались забить рыбу, их косяки часто проплывали у поверхности воды мимо борта нашего корабля.
      Сарзана, который в тот момент тоже был на палубе, заинтересовался и подошел к ним ближе.
      Между прочим, я заметила, что матросы не очень жалуют сухопутных людей, особенно если те занимают важный пост.
      Один из матросов помахал пальцами у виска - это было что-то вроде отдания чести - и сказал:
      - Мы тут рыбу ловим, а эти твари почему-то не хотят к нам на обед. Может быть, вы, господин, побормочете что-нибудь, чтоб они лучше ловились?
      Сарзана холодно посмотрел на моряка и сказал:
      - У меня нет времени на такую ерунду. И у тебя тоже.
      Потом он повернулся и зашагал прочь.
      Матросы смотрели ему вслед. Тот, который говорил с ним, сплюнул за борт.
      - Ну, разве я не говорил вам, ребята? Колдун-то дерьмовый!
      Его товарищ поддакнул:
      - Небось старикан позабыл все заклинания. Или не знал никогда. Хвастается-то он много.
      Они заметили меня и замолчали. Я не сделала им замечания. Каждый, кто говорит, что служит благу народа, должен найти несколько минут для помощи простым людям.
      Через два дня случились еще более странные вещи, хотя тогда я не придала им значения. Я стояла у борта и размышляла о том, как наш кок сумел из соленой трески, креветок и сушеных овощей приготовить что-то почти съедобное. Я услышала шаги, повернулась и увидела, что на мостик поднимается Сарзана. Человек за штурвалом не обратил на него внимания, устремив глаза на звезду, на которую он должен был держать курс.
      Мы с Сарзаной поговорили немного ни о чем. Потом выражение его лица сделалось серьезным.
      - Капитан Антеро, могу ли я вам напомнить о неприятном происшествии? Я кивнула. - Вы помните нападение на вашего легата?
      Как я могла это забыть? Я снова кивнула.
      - Тогда я сказал, что не знаю, кто это сделал, и предположил, что это был демон с острова. Сегодня я вспомнил, что было в течение нескольких дней, когда я впервые вступил на Тристан и жителям деревни еще не успели запретить разговаривать со мной. Одна девушка захотела стать моей горничной. Может, в мыслях у нее была не только забота о чистоте комнат, не знаю. Если это так, ее бы ждало разочарование. Человек, потерявший мир, не ищет утешения в плотских радостях. Однажды она складывала мою одежду, а я сам был в другой части здания и не знал, что она еще не ушла.
      Конийский офицер пришел ко мне и сказал, что у дверей стоит человек и он ищет свою дочь. Это был отец девушки. Мы быстро нашли ее и привели к отцу. Я думал, он обрадуется, но он дал ей пощечину и запретил оставаться в моем доме после захода солнца. Она с рыданиями убежала. Отец собирался пойти за ней, но я остановил его и принялся уверять, что с моей стороны ей не грозила никакая опасность. Конийские солдаты не стали бы приставать к ней, потому что у них было достаточно побед над другими женщинами в деревне. Он ответил мне, что думал не обо мне или солдатах. Если она захочет спать с кем-нибудь из них, это ее дело. Или, если она станет делить ложе с великим повелителем, он будет только рад.
      Но он боялся местного демона. Я попросил его рассказать подробнее. Он поведал мне, что любая женщина острова, особенно девственница, находящаяся вне дома ночью или - еще хуже - спящая под открытым небом, рискует встретиться с ним. Сначала он приходит во сне, а потом появляется наяву. Женщина будет рада, что он пришел к ней, но потом будет ужасная боль и кровь. Чудовище невозможно прогнать. На рассвете люди найдут изуродованное тело. Вот почему он увел дочь домой.
      Я сказал ему, что беспокоиться не надо, моя магия защитит любого, кто служит мне. Очевидно, судя по тому, что случилось с вашим легатом, демон не просто легенда. - Сарзана нахмурился. - И моя сеть чар оказалась не настолько сильной, чтобы защитить моих друзей от этого демона.
      Я ждала, что будет дальше, но Сарзана сказал все, что хотел сказать.
      - Спасибо. Но почему, - спросила я, - вы говорите это мне сейчас? Дело это уже прошедшее, Корайс забыла о нем, вернее, похоронила в глубинах памяти.
      Сарзана странновато посмотрел на меня и сказал:
      - Откровенно говоря, я хотел, чтобы никто не подозревал, что мои слуги способны на такое.
      Я хотела что-то возразить, но потом решила, что будет благоразумнее поблагодарить его и заверить, что прошлое забыто.
      Бросив еще несколько ничего не значащих фраз, он пожелал мне спокойной ночи и ушел.
      Два дня спустя мы приблизились ко второму враждебному архипелагу. Он состоял из больших островов, поросших темно-зелеными джунглями, а не изумрудной травой, как первый. Сарзана сказал, что теперь плыть придется только ночью, днем прятаться за маленькими островками, а сам он при каждом удобном случае будет наколдовывать туман. Мы точно выполняли его приказания. Когда мы ночью проходили мимо островов, было видно, что они гораздо более населенные, чем первый архипелаг. Огней было множество, параллельные линии огней отмечали улицы городов.
      Всем нам следовало быть настороже, но большинство участников экспедиции охватила какая-то странная меланхолия. Нам казалось, что мы навечно обречены плыть в бесконечной темноте мимо населенных земель, где мужчины и женщины жили в мире и изобилии, и какая разница, кто правил ими? Увидим ли мы когда-нибудь Ориссу?
      Сарзана говорил, что мы доплывем до его родного острова через неделю, может, и быстрее, если ветер будет попутным. Тогда мы сможем плыть открыто, а не красться, как какие-то воры.
      Мы молились, чтобы он оказался прав.
      Почти каждому когда-нибудь приходилось лежать без сил за несколько часов до рассвета - вокруг только тьма, и кажется, что ты единственный человек на земле. Жизнь представляется бессмысленной борьбой с призраками, и смерть, видится страшной, а после нее ждет забвение.
      В то время я чувствовала себя примерно так. Я до сих пор не знаю, как отделаться от таких мыслей, они приходили ко мне и придут снова.
      Снова и снова я думала, что я никудышный офицер, что те, кто делает вид, будто подчиняются мне, на самом деле смеются за моей спиной, и к чему бы я ни приложила руку - все обращается в прах. Я пыталась заставить себя думать о другом. Моя семья. Мой брат, Амальрик. Моя мать, Эмили. Женщина с пантерой, чье имя я ношу. Я чувствовала, как плохие мысли стали исчезать. Я облегченно вздохнула, поняв, что депрессия уходит и скоро я засну.
      Мой разум освободился, стал чистым как родник, как бриллиант. Я думала о словах Сарзаны насчет нападения на Корайс, потом вспомнила, как узнавала, кто из стражниц виновен в каком-нибудь мелком проступке. Виновной всегда оказывалась та, которая больше всего оправдывалась. Мои мысли снова пришли в смятение. Но я еще помнила внезапную ясность мыслей и пыталась вернуть ее. Постепенно мне это удалось. И я вспомнила.
      Я вспомнила, что уже слышала о таком демоне. Или читала? Может, мне рассказывала о нем мать? Хотя нет, я была еще слишком мала.
      Ах да, этот рассказ я слышала один раз от солдата, а другой - от старой деревенской ведьмы, которая помогла нашему патрулю, когда мы гнались за бандой в горах. Этот солдат и эта ведьма не могли знать друг друга. И их легенда была не о демоне, а о демонице. Ее звали Карга, она нападала на мужчин, высасывая из них силу, оставляя наутро только высохшую мумию. От нее не было спасения... если только у жертвы не было меча. Карга боялась стали и избегала ее.
      Я вспомнила, что Корайс, по ее словам, проснулась с мечом в руке - она всегда спала с мечом под боком, если ночевала не в казармах.
      Интересно, зачем Сарзана рассказал легенду именно сейчас?
      Тут я подумала о другом - вспышка Сарзаны, когда матрос попросил его о простом рыбацком колдовстве, матрос еще потом заметил, что старик, верно, не умеет колдовать. Я подумала, что Гэмелен на его месте был бы рад подцепить на крючок рыбину. И еще - Сарзана, когда смотрел, как дельфины загоняли для нас рыбу, так неловко вошел по колено в воду! - это вовсе неприлично для человека, выросшего в рыбацкой семье.
      И главное, с того дня, когда мы приплыли на Тристан, и до нашего последнего дня на этом острове все ощущали странное чувство безопасности и комфорта. А что мы при этом видели? Пустую деревню, таверну, залитую кровью, казармы, полные трупов, полулюдей, оскверняющих человеческие кости...
      Как глупы мы были!
      Сарзана - король магов, и едва он сказал, что был сослан на остров плохими аристократами, как мы мгновенно ему поверили. Еще бы! Мы все поверили, что великий волшебник, способный создавать живых существ, никогда не может быть злым. И, словно мы все водили знакомство с королями, тут же решили, что король-маг не может быть таким, как архонт. Почему?
      Идиоты, просто дураки!
      А потом мы с радостью согласились вернуть на трон этого человека, которого сверг его собственный народ.
      Мы ему верили, не задумываясь почему!
      Тут я поняла, почему Сарзана захотел плыть на нашем корабле - ведь на нем был воскреситель, пусть даже потерявший свою силу. Неудивительно, что мои попытки изучать магию с Гэмеленом заканчивались неудачей - Сарзана не хотел, чтобы посторонние заклинания мешали его собственным.
      Тьма ночи стала красной - кровь бросилась мне в голову от злобы, от стыда за свою тупость.
      Я выкатилась из своего гамака, натянула одежду и пошла к кают-компании, еще не зная, что буду делать. Потом я решила: тихо разбудить Гэмелена и все ему рассказать. Может, я ошибаюсь и эти темные мысли - просто глупость? Но нет! Теперь я чувствовала себя настоящей, а не витающей в розовых облаках на острове Сарзаны. Я вернулась в свою каюту за мечом. Не знаю почему, но мне показалось, что он пригодится мне, пока не наступил рассвет. И в тот момент я услышала приглушенный крик сверху, с палубы, скрип канатов и всплеск.
      Я выскочила наверх с мечом в руке. На палубе все было тихо. На мачте, в вороньем гнезде, впередсмотрящий вглядывался в темноту. Две мои собственные стражницы мирно ходили взад-вперед, неся караульную службу. Уж они-то точно не дремали. У борта спали некоторые женщины, которые любили ночевать на открытом воздухе. Меня никто не заметил, и я поняла, что все они заколдованы.
      Я посмотрела на капитанский мостик, там все было тихо, ни малейшего движения. Не видно ни рулевого, ни помощника капитана, а ведь они обязаны быть там. Мы сбились с курса, и руль был предоставлен самому себе - это было видно по извилистой кильватерной струе.
      Я побежала вверх по трапу на мостик. Рулевой сидел прислонившись спиной к штурвалу. Он что-то бормотал, словно был пьян, но вином от него не пахло. Тут я увидела, что глаза у него открыты и устремлены в одну точку, как будто он видел перед собой что-то ужасное. Рядом с ним лицом вниз лежало тяжелое тело Клисуры, помощника капитана. Из спины у него торчал его же собственный длинный кинжал, пригвоздивший его к палубе. Там, где раньше висела шлюпка капитана Страйкера, теперь болтались только пустые тросы. Я с ругательствами принялась громко звать часовых.
      Я ясно представляю себе, что случилось: Сарзана магией заставил Клисуру и рулевого спустить шлюпку на воду. Каким-то образом Клисура нашел в себе силы, чтобы сопротивляться, и был убит. Убийца бежал на шлюпке.
      Я посмотрела за борт с обеих сторон. Недалеко темнели острова, но шлюпки не было видно.
      На палубе уже было полно проснувшихся стражниц и матросов. Я спустилась с мостика, не обращая внимания на суету, и пошла к одной каюте.
      Она была пуста. Сарзана бежал.
      И только тогда мы освободились от его чар.
      Глава пятнадцатая
      ИГРАЛЬНЫЕ КОСТИ ГИГАНТОВ
      Как вы понимаете, совет, на котором обсуждалось произошедшее, был невеселым. Мы сообщили на флагман Холлы Ий световыми сигналами о бегстве Сарзаны. Совет капитанов был назначен на рассвете. Нам повезло - при первых лучах солнца мы заметили песчаную косу - офицерам можно было там посовещаться без опасности быть подслушанными. Это было важно, так как настроение команды и так упало.
      С каждого корабля отправили капитана и помощника. Нам пришлось использовать одну из длинных боевых лодок, не только потому, что капитанская шлюпка была украдена, но и потому, что длинная лодка вмещала больше народу, - a я хотела взять с собой Корайс, Полилло и Гэмелена вдобавок к Страйкеру и Дюбану. Дюбан получил повышение и из начальника гребцов стал помощником капитана вместо убитого Клисуры. Он не стал лучше и немедленно счел нужным поинтересоваться, позволено ли трем женщинам присутствовать на совете, тем более что две из них по рангу стояли не выше его. Я не стала отвечать, так как любое объяснение содержало бы в себе оскорбление. На самом деле мне нужно было взять с собой на встречу с пиратами хотя бы двух людей, на которых можно положиться.
      Страйкер все время бормотал, что не может поверить в то, что случилось. Как, тысяча морских чертей, этот Сарзана нас всех околдовал? Гэмелен напомнил Страйкеру, что тот уже видел еще более могучую магию ликантианскую стену, которую восстановили за одну ночь, или последнее колдовство архонта, которое забросило нас в эти чужие моря.
      - Это другое, - возразил Страйкер. - Вулканы, стены - все это не то. Он водится с духами, помяните мое слово.
      - Капитан Антеро тоже обращалась к духам, помните? - заметил Гэмелен.
      Страйкер хмуро кивнул.
      - Это все так, но к чему нас это привело!
      После моего рассказа о том, как бежал Сарзана, на совете сразу вспыхнула ссора, Холла Ий в бешенстве кричал, что виноваты мы с Гэмеленом. Я сказала ему, что все общались с Сарзаной и никто ничего не заподозрил. На это он заревел еще громче:
      - Ну и что? Никто из нас и не притворяется, что владеет магией! Никто из нас не проводил столько времени в компании этого проклятого обманщика, как вы двое. Никто из нас...
      Тут вмешался Гэмелен:
      - То, что вы говорите, верно, адмирал. Но прошлого не воротить. Теперь надо думать, что делать дальше.
      - Дальше? Что мы можем делать, - по-змеиному прошипел Страйкер, - зная, что здесь, в чужих морях, выпустили на свободу демона? Что сделает с нами Сарзана, когда окажется среди своих? Может, он наколдует так, чтобы о его побеге не знала ни одна живая душа? Мертвый не выдаст.
      - Не думаю, что он станет тратить на это время, - возразил Гэмелен.
      - На самом деле все еще хуже, - вставил Дюбан. - Кто-нибудь очень быстро узнает, кто освободил его с Тристана, и тогда они потопят все наши корабли, к чертовой матери.
      Другие капитаны тоже что-то кричали. Один из них, Медудут, совсем обезумел от ярости.
      - Эта проклятая богами экспедиция приведет всех нас к гибели! - вопил он. - Надо нам было твердо требовать в Ликантии свою долю, а не связываться с проклятым заданием и этими суками стражницами!
      Меч с шелестом вылетел из ножен, и Медудут, взвизгнув, отпрыгнул назад. Клинок Корайс уперся ему в горло. Остальные пираты схватились за оружие. Мы с Полилло тоже наполовину обнажили мечи.
      - Следующее твое слово, - прошипела Корайс, - будет последним, дерьмо собачье.
      - Прекрати! - крикнула я. Корайс отвела меч от горла пирата. - У нас нет времени на это. Сарзана на свободе, и это мы выпустили его. Гэмелен правильно поставил вопрос - что мы будем делать дальше? Адмирал, что вы предлагаете?
      Корайс с деланным спокойствием бросила меч в ножны, встала рядом со мной, не отводя взгляда от напуганного пирата.
      Я намеренно вовлекла в спор Холлу Ий. Помимо грубости, он, надо признаться, обладал организаторским талантом и мог повлиять на своих подчиненных. Он заставил всех замолчать. Я знала, что он злится больше, чем все остальные, во-первых, потому что негодяи вроде него считают себя прекрасными знатоками человеческой натуры, а на самом деле их легко обмануть, а во-вторых, он очень рассчитывал перейти под начало Сарзаны. Холла Ий думал, пощипывая бороду, от напряженной работы мысли он даже побледнел.
      - Ничего хорошего я предложить не могу. Есть кое-что, о чем я думаю, но это смешно, поэтому я ничего не скажу.
      - Никто не станет смеяться, - заверила его я. - Мы все в одинаково дурацком положении.
      - Хорошо, - сказал адмирал. - Я думаю вот о чем: каковы шансы у Сарзаны достигнуть гостеприимного для него берега? Если то, что вы говорите, правда, капитан Антеро, и ваши подозрения спугнули его, - хотя я не понимаю, как вы, черт возьми, смогли раскусить его, - если вы спугнули его, значит, он сбежал с корабля раньше, чем планировал. Может быть, его разбило о камни или, что еще лучше, - он оказался в компании людоедов. - Холла Ий пытался говорить весело, но у него плохо получалось.
      - Это вряд ли, - вступил в разговор другой капитан, Кидай. - Этот гад никогда бы не допустил такой ошибки.
      Холла Ий мрачно кивнул.
      - Согласен. Может быть, капитан Антеро с помощью Гэмелена сможет поколдовать и узнать, так это или нет... - Он оборвал сам себя. - Нет, забудьте об этом. Это все равно что зажечь маяк ночью - мы здесь! Не надо делать ничего, что может привлечь его внимание. - Он поразмыслил минуту и немного приободрился. - Мне кажется, мы сгустили краски. Вряд ли кто-нибудь узнает, что мы освободили его, по крайней мере до тех пор, пока мы не уплывем отсюда, а тогда уже будет все равно.
      Гэмелен покачал головой.
      - Хотел бы я разделять ваш оптимизм, адмирал. Но, боюсь, вы не правы. Надо признать, что волшебники Конии равны, по крайней мере, Сарзане по могуществу, раз они смогли свергнуть его. Когда он появится в населенных местах, конийские маги сразу почувствуют его присутствие и будут пытаться узнать, кто и как помог ему вырваться на свободу. Нет, мы не можем чувствовать себя в безопасности.
      - А что, если повернуть назад? - спросила Полилло. - Мы могли бы пополнить запасы на Тристане и плыть дальше на восток, к знакомым морям. Можно отправиться на юг в надежде, что мы сможем обогнуть рифы и вулканы, а там уже знакомые земли - Джейпур или Лаозия, по побережью мы достигнем Ориссы.
      Страйкер и Гэмелен одновременно стали говорить, и Гэмелен жестом показал, чтобы Страйкер первым высказал свою мысль.
      - Мне это не нравится, - проворчал тот. - Были бы у нас карты, тогда может быть. А так это будет слишком долгое плавание. Люди взбунтуются.
      Я мысленно с ним согласилась. Пиратские командиры пользуются властью, завоеванной силой и удачей. Бунт мог начаться в любой момент, если матросы потеряют доверие к своим командирам. Они могут решить, что им все равно, где пиратствовать - здесь или в районе Ориссы. И кроме того:
      - А сможем ли мы снова отыскать Тристан? - спросила я. - А вдруг те чары, что Сарзана наложил на конийцев, чтобы они не могли найти его остров, подействуют и на нас, так как теперь мы тоже его враги?
      - Верно, так и будет, - согласился Гэмелен. - Я только что хотел это сказать. Нет, мы не можем вернуться.
      - Но мы, черт возьми, также не можем плыть вперед, не зная куда, пробурчал Фокас, помощник Холлы Ий.
      - Конечно нет, - сказала я. - Но мы и не будем. У нас есть карта, и теперь мы знаем, что она достоверна. Если бы мы могли до конца в ней разобраться, мы бы знали, что нас ждет.
      - Все равно плохо, - вздохнул Страйкер.
      - Да, нехорошо, - согласилась я. - Но, кажется, ни у кого нет лучшего плана. Я предлагаю плыть дальше - на запад.
      Мы будем искать самые цивилизованные страны. Когда найдем, высадимся на берег и расскажем правду... или, по крайней мере, часть ее. Скажем, что мы исследовательская экспедиция и что мы заблудились. Мы приплыли из огромной богатой страны, которая хочет установить торговые связи с западом. Всякий, кто нам поможет, получит торговые льготы. И мы намекнем, что мешать нам будет очень невыгодно, потому что у нас есть могущественные волшебники, которые отомстят за любые неприятности, причиненные нам. Вряд ли в тех землях будет известно о нашей роли в побеге Сарзаны. Может быть, их маги помогут нам найти дорогу домой или - что еще лучше - они дадут нам лоцмана.
      Страйкер прошептал что-то одобрительное, остальные тоже не возражали. Холла Ий посмотрел на остальных моряков и кивнул.
      - Возможно, - сказал он. - Возможно. По крайней мере, ваш план смел, и нам не придется прятаться. Совсем неплохо для женщины, я почти то же самое и сам собирался предложить.
      Корайс и Полилло хмыкнули, но ничего не сказали. Мне было все равно, пусть даже Холла Ий припишет авторство плана себе - если мое сбивчивое предложение можно было назвать планом. Я решила также не обращать внимания на его слова насчет женщин. Холла Ий оставался самим собой.
      - Самое важное, - заговорила я снова, - это действовать быстро. Я думаю, Гэмелен прав - рано или поздно наша роль в освобождении Сарзаны будет раскрыта. Лучше нам до того времени убраться из Конии.
      На этом и порешили. Мы поплывем дальше. Все встреченные земли будут наноситься на нашу карту, обычную бумажную, так, чтобы потом можно было сравнить с картой из палочек и научиться ее как следует читать.
      Когда мы вернулись на наш корабль, Гэмелен подозвал меня.
      - Я думаю, Рали, твоя идея была наилучшей, хотя в ней тоже есть недостатки. Но мы не подумали еще об одной серьезной проблеме.
      - Сарзана.
      - Верно. Я и без всякой магии могу сказать, что он постарается вернуть себе трон, используя магию, убийства, чтобы сделать это как можно скорее. Вот еще одна причина, по которой нам следует отсюда убираться. И кровь, пролитая им, падет на нас.
      - Я знаю. - Мысль о нашей - пусть и - ненамеренной - вине тяжело давила на меня. - Но как мы можем исправить содеянное?
      - Я не знаю, - вздохнул Гэмелен - Я не знаю. Но я знаю, что нам придется заплатить.
      Когда наш корабль снова поднял все паруса, Корайс пришла ко мне на капитанский мостик. Я увидела, что она повязала себе руку яркой шелковой лентой.
      - Ты в чем-то поклялась?
      Корайс кивнула.
      - Я оторвала этот кусок от одежд Сарзаны, которые он оставил. Шелк будет напоминать мне о позоре, который нам всем пришлось пережить из-за этого негодяя. Я клянусь, Рали, тебе, Маранонии и Тедейту, что в следующий раз, когда мы встретимся с ним - а я чувствую, что это случится, - я кровью смою свой позор!
      За несколько дней плавания мы не видели больших поселений. Мы проплывали мимо небольших каменистых островов с деревушками, в которых вряд ли стоило искать могучего мага или хорошего навигатора. Несколько раз в море мы встречались с рыбацкими судами и за золото покупали рыбу. Рыбу, конечно, можно было купить и за медную монету, но нам была нужна еще и информация. Я приглашала рыбаков на борт, и мы долго разговаривали о жизни, чтобы незаметно выудить у них то, что нам было нужно.
      Нам не много удалось узнать. Каждый остров обладал независимостью и почти не имел контактов с другими островами архипелага, или, как сказал один рыбак, с "людьми света", которые жили дальше на юг. Плавание далеко от берега, где не было никакой земли, а только рифы, считалось опасным. Больше всего боялись места, называемого Игральные Кости Гигантов, где мощное течение разбивало корабли о скалы.
      Рыбаки говорили, что не имеют контактов с конийцами, живущими на юге, и не желают иметь. Нет, они ничего не знают о могучих волшебниках, и слава богу. Один рыбак сказал, что слышал о войне между аристократами и магами. Это было давно, и маги проиграли. Он божился, что магов победили морские демоны, которых аристократы смогли привлечь на свою сторону. Колдовством у них занимались деревенские ведьмы. В их обязанности входило привлекать рыбу ближе к берегу, насылать попутный ветер или хотя бы хорошую погоду, чтобы лодки не разбивало штормом, и это все.
      О навигаторах, умеющих обращаться с картами, астролябией и компасом, здесь и не слыхали. Никто просто не осмеливался отплывать далеко от берега. Полдня в море, полдня назад, даже мальчишки, которым еще не доверяли руль, хорошо ориентировались в море у родного берега. Если лодку бурей уносило далеко в море, иногда она возвращалась. Иногда... И рыбак пожал плечами.
      Мы узнали, что то, что мы ищем, мы скорее всего найдем на юге. За Игральными Костями Гигантов, в которые чудовищные создания играли на заре времени - еще до того, как они были побеждены людьми, - находятся другие острова. Но нам надо будет плыть очень осторожно и ждать несколько недель, пока не прекратятся летние штормы.
      Но мы не могли ждать. Мы поплыли дальше, и острова встречались нам все реже и реже - маленькие клочки земли, едва покрытые растительностью.
      Путь был труден для наших небольших галер, но я узнала, что небольшой корабль может выдержать почти любую погоду. И у нас был опыт - мы испытали на себе ужасный шторм, обрушившийся на нас после гибели архонта. И мы плыли, невзирая на бури, морскую болезнь, поразившую многих, прочь от внешней группы островов к сердцу Конии.
      Однажды утром, едва рассвело, впередсмотрящий заметил парус у горизонта. Потом появились еще три. Мы догоняли их. Пришлось спешно собирать совет. Стоит ли обнаруживать себя? Может быть, лучше не приближаться к ним? Холла Ий сказал, что можно смело их догонять. У нас кораблей вдвое больше, мы можем развить большую скорость, и если они окажутся враждебными - что ж, его люди давно хотят смыть морскую соль с мечей, особенно если предвидится добыча. Лучше вызнать положение дел сейчас, чем попасть в засаду где-нибудь в узком проливе.
      Мы взяли курс на эти четыре корабля. Теперь мы плыли почти прямо на восток, ветер дул нам в правый борт. Погода портилась на глазах - ветер усиливался, накатывались шквалы дождя. Из-за наступившей полутьмы казалось, что уже вечер, хотя на самом деле было утро.
      - Сдается мне, что нас ждут неприятности, - сказал Страйкер. - Эти рыбаки говорили, что летние бури могут быть чертовски опасными.
      Дюбан жестом пригласил его подойти к шесту, на котором висела погодная склянка. Я пошла вместе с ними. Страйкер посмотрел на уровень жидкости в сосуде и присвистнул.
      - Ого-го! - Дюбану приходилось кричать, чтобы его было слышно из-за ветра. - Меньше чем за три оборота часов уровень упал больше чем на палец. Будет буря, капитан.
      - Будет, - согласился Страйкер. - Послать в трюм команду - пусть удостоверятся, что все закреплено. Пусть зажгут сигнальные огни. Шлюпки проверить и тоже укрепить. Проверить весла. - Он посмотрел на меня. Капитан Антеро, прошу приказать вашим стражницам помочь в трюме закрепить груз. Я пошлю боцмана, чтобы он показал, что делать.
      Я крикнула Корайс, чтобы выполняла указания Страйкера. Она кивнула и тут посмотрела через мое плечо. Я видела, как расширились ее глаза.
      Я обернулась, и у меня тоже перехватило дыхание. Из-за шторма мы совсем забыли о конийских кораблях. Теперь мы оказались всего в нескольких сотнях ярдов от них, и те, несмотря на дождь, были отчетливо видны. Три из них были небольшими однопалубными - вдвое меньше наших галер, имели по три мачты с треугольными парусами. Нас поразили размеры четвертого корабля.
      Это тоже была галера, но какая! Я думаю, она была вдесятеро длиннее наших, а ширина от борта до борта - как наша галера в длину У нее был только один ряд весел, но они далеко опускались в воду. Их концы исчезали в отверстиях на нижней палубе, я не могла увидеть, сколько требуется людей на каждое весло, но, должно быть, не менее пяти или шести. Над главной палубой возвышалась средняя, которая была не намного меньше ее, и над ними еще верхняя палуба. Весьма странный вид кораблю придавали три кабинки, покрытые двухскатными крышами, похожие на дома. Все деревянные части украшала затейливая резьба. В кабинках были прорезаны большие круглые окна, точно такие же в один ряд тянулись вдоль борта на уровне главной палубы. Трапы на корабле больше напоминали парадные лестницы с красивыми перилами. Короче, это сооружение напоминало больше двухэтажную виллу или храм, перенесенный в море каким-то могучим волшебником. В середине корабля возвышалась единственная мачта. С реи, сделанной из ствола огромного дерева, свисал зарифленный прямоугольный парус.
      - Похоже, черт возьми, на водяного жука, - крикнул Страйкер. Взмахи весел, поднимавшие ветер, действительно напоминали работу ног насекомого.
      - Нелегко управлять таким гробом в бурю, - высказался Дюбан. Смотрите, как он зарывается, а ведь шторм еще не начался как следует. Видно, эта посудина с плоским дном, как баржа.
      Не надо было быть опытным экспертом, чтобы понять, что он был прав. Я видела, как десять - нет, четырнадцать - человек налегали на чудовищное кормило; накатившая волна затопила нос судна, при этом корма поднялась почти вертикально. Несколько матросов полезли на мачту.
      - Что происходит? - спросила Полилло.
      - Не знаю, - ответил Страйкер. - Чертовски неудобно управлять таким кораблем. Видать, на нем - какой-нибудь богатый купец. Хотя народу слишком много для торгового корабля. Может, это и военный корабль. Но как он воюет, черт возьми? Если даже на нем есть таран, при такой качке им ни за что не попасть, разве попросить врага встать на якорь. Думаю, эти идиоты конийцы напиваются перед битвой, а потом встают бортом к борту и дерутся, и на каком корабле не остается больше матросов, тот и проиграл. - Он подумал немного. Надо прикинуть, что мы можем сделать против него. Получим хорошую добычу.
      Я поймала себя на том, что тоже думала примерно так же. Неужели я становлюсь такой же, как люди Холлы Ий? У кораблей ведь есть и другое применение, не только война и грабеж. Но все же... Я представляла себе четыре быстрые галеры, окружающие этого гиганта, как волки, нападающие на медведя. Я решила подумать об этом позднее, когда будет поспокойнее.
      Три небольших корабля, очевидно, эскортировали четвертый. Когда мы приблизились, они выстроились клином перед галерой, прикрывая ее от нас.
      - Весьма заботливые, - сказал Дюбан. - Я бы отдал год жизни, чтобы избавиться от этой тройки.
      На мачтах эскортирующих кораблей взвились флаги. Это был сигнал, который мы не могли прочитать, но могли догадаться - они у нас требовали назвать себя и объяснить свои намерения. Я посмотрела на наш флагман - что предпримет Холла Ий? Он поднял большой белый флаг, который должен был ясно возвестить о наших мирных намерениях даже в этих незнакомых водах. Я приказала Страйкеру сделать то же.