Через несколько дней все стало немного легче, так как нам вдруг неожиданно повезло. Все дни были солнечными, и ветер был попутным. Наш маленький флот, несомый волнами, шел в направлении, в котором каждый вечер садилось солнце, создавая самое прекрасное зрелище, какое можно увидеть в жизни. Море было переполнено рыбой. И в день, когда я поднялась с постели, мы увидели остров, населенный огромными птицами, ростом примерно с Полилло. У них не было крыльев, кроме того, они без протеста позволяли к ним приближаться. Их белое мясо было вкусней любого другого, которое я ела в жизни. Пресная вода, которую мы нашли на этом острове, была лучше любого напитка. Мы опустошили всю посуду с серной гейзерной водой и наполнили ее заново.
      Вскоре мы привыкли к удаче. Я думаю, ребячество - часть нашей натуры. Мы пировали в почти сексуальном экстазе. Но вот отличная еда стала повседневной реальностью, и начались вздохи:
      - Что это? Снова язык этой медовой птицы - Лжи?
      Лучшего ветра нельзя было и желать, но капитан Страйкер сетовал на его постоянство - из-за этого у него нет возможности отремонтировать паруса. Дюбан, начальник гребцов, был недоволен, что у его подчиненных нет стимула к тренировке. Квартирмейстеры расстраивались, что расплодились крысы из-за огромного количества свежей еды. И смет волновалась, что ее солдаты тренировались с таким энтузиазмом, что выбивались из сил. Мои офицеры ворчали, что что-то неладно, так как моральный дух не может быть таким высоким, каким кажется.
      Я не могла позволить себе так расслабиться, и не потому, что была сильнее своих братьев и сестер, просто я знала, что все это было не так.
      Но вот ветер прекратился, и с ним ушла наша удача.
      Глава одиннадцатая
      ДЕМОН И ЕГО ФАВОРИТКА
      Наутро нашего последнего счастливого дня я проснулась на рассвете от головной боли. Было очень жарко для столь раннего часа, мое дыхание было частым и неглубоким. Воздух был плотным, как густой сироп. В нем стоял затхлый запах гнили. Я услышала, как убрали паруса. Дюбан с проклятиями собирал гребцов. Бил барабан, и его бой усиливал и без того мучительную пульсацию в моих висках. Корабль медленно двигался вперед, время от времени сотрясаясь, так как вода превратилась в густую жижу, с мерзким звуком тершуюся о наши борта. Я поднялась, тяжело вздыхая и спотыкаясь, стала одеваться. Проходя мимо гамака Полилло, я услышала жалобный стон. Похоже, не я одна страдала в то жуткое утро.
      На палубе я увидела очень странную картину. Все вокруг было освещено тусклым желтым светом, в котором все предметы отбрасывали огромные размытые тени. Гребцы мерно работали под медленный барабанный бой. Их труд был очень тяжел, весла с трудом погружались в воду и выходили из нее. И, несмотря на все их усилия, с каждым гребком корабль продвигался вперед не больше чем на дюйм.
      Причина наших проблем была очевидна. Корабли увязли в гниющих морских водорослях. На других кораблях я видела, как висевшие на канатах люди обрезали мясистые водоросли, мешавшие движению. И капитан Страйкер снаряжал подобную команду.
      - Это не моя вина, - раздраженно рычал он. - Я говорил, что намечается шквалистый ветер, уже прошлой ночью, и Клисура согласился со мной, но разве слушает адмирал таких, как мы? Меня, который уже съел пуд соли за все эти долгие годы под парусом. Черт возьми, я уже плавал, когда этот проклятый Фокас был всего лишь влажным пятном в штанах своего отца, прошу прощения, капитан Антеро. Но адмирал слушает только этого бестолкового сына ликантианской шлюхи. И не придает никакого значения моим предупреждениям, что нам нужно было бросить якоря и переждать.
      Действительно, ночью меня разбудили порывы ветра, которые, однако, не казались слишком сильными. Медленное покачивание корабля, звуки падающего дождя и шелест моря убаюкивающе подействовали на меня, и я снова погрузилась в безмятежный сон. Слушая Страйкера, я вспоминала времена, когда малейшая качка заставляла нас, новичков, нестись к поручням, чтобы освободить свой желудок. Я скрыла под кашлем смех и заставила свое лицо принять самое уважительное выражение.
      - Вы видели опасность в шторме? - спросила я.
      - Каждый дурак мог ее увидеть, - сказал Страйкер. - Меня беспокоила не сила ветра, а видимость. Дождь был круче самых отборных ругательств моей жены, когда я поздно приходил из таверны. И это была самая темная ночь из всех, которые я когда-либо видывал с тех пор, как покинул Перечный берег. Я боялся, что мы потеряем друг друга или, еще хуже, наткнемся на какой-нибудь риф в этой темени. Лучшее, что можно было сделать, это переждать и утром взять новое направление. Но Фокас решил не терять времени, и Холла Ий с ним согласился. Почему, я спрашиваю? Мы же даже не знаем, куда идем! Во всяком случае, мы так переругались, что мне с трудом удалось их заставить вывесить фонари, чтобы хоть как-то видеть друг друга. Затем ветер прекратил свою работу, как шлюха при виде пустого кошелька, и с тех пор его вообще нет. Но это не так уж плохо. Плохо то, что мы запутались в этой дряни.
      Мы двигались сквозь водоросли, такие густые, что не было даже видно воды.
      - Никогда такого не видывал, - сказал он. - Такие огромные и такие толстые! Но я о них слышал. О да, я слышал такое, что сердце выпрыгивало из груди.
      - Надеюсь, вы не станете мне это рассказывать, пока мы не выберемся отсюда, капитан Страйкер, - сказала я. - Не стоит пугать людей без толку.
      - Если мы, конечно, выберемся, - мрачно заметил Страйкер.
      Я не стала обращать внимания на его хмурые замечания. Он просто старался придать драматизм ситуации.
      - Ладно, все будет в порядке, - смягчился он. - Нужно только, чтобы подул хороший ветер, и мы выберемся из этой вонючей кучи.
      Но нужного ветра не было. Ни малейшего дуновения ни в этот день, ни на следующий, ни в один из многих дней, последовавших за этим. Стояла страшная жара. Боги вновь оставили нас. Все окутывал желтый туман, от которого, казалось, было еще жарче, и благодаря этому создавалось впечатление, что мы сидим на дне супового котла. Тем временем водоросли становились все гуще и гуще. Вдруг нам показалось, что мы видим нечто похожее на канал, ведущий из этой тюрьмы. Гребцы работали изо всех сил, пока корабли не вышли к нему. Но вместо того, чтобы вывести нас на свободу, канал предоставил нам только возможность плутать по лабиринту, натыкаясь на тупик за тупиком и возвращаясь постоянно на уже пройденные участки. У нас не было выбора, и мы продолжали свой путь в этом кошмаре, пока снова не вернулись на место, с которого начался наш путь по каналу.
      Я пыталась гадать ежедневно, но как я ни старалась, как ни бросала кости снова и снова, постоянно получалось одно и то же. И это, по словам Гэмелена, означало, что никаких перемен в ближайшем будущем не предвидится. В то время как команда работала в изматывающей жаре, протаскивая нас фут за футом сквозь эти водяные заросли, Гэмелен и я всеми известными ему способами пытались вызвать ветер.
      Мы достали специальные мешки для вызывания ветров. Это было лучшее из созданного Гэмеленом и его помощниками-воскресителями на момент нашего выхода из Ликантии. Огромный магический талант был вложен в них, но все было без толку. Каждый раз, когда я проделывала все, что предписывалось, и произносила заклинания для вызывания ветра, я открывала мешок, но, кроме горячего, отвратительно пахнущего газа, оттуда ничего не появлялось. Гэмелен решил, что нам мешают козни какой-то очень сильной враждебной магии, преодолеть которую он был не в силах.
      Чем больше мы углублялись в эти водоросли, тем больше менялось все вокруг. Впечатление, что все вокруг является слегка колеблющейся плоской равниной, вскоре оказалось ложным. В одном из каналов водоросли стали образовывать все более и более высокие кучи. Некоторые из них даже доходили до середины мачты корабля. Ветви водорослей, свисая, принимали самые разнообразные странные формы. Некоторые были похожи на башни замков. Другие соединялись в виде фигур людей или зверей. При первом взгляде на одну из них я даже была готова поклясться, что передо мной торс женщины на лошади. У женщины выпирали груди, развевались на ветру локоны, как будто она неслась на своем коне с хорошей скоростью. Полилло сказала, что мне мерещится такое, потому что у меня давно не было любовницы. Я посмеялась над этим, но в глубине души согласилась с ней.
      После недельной борьбы нам удалось прорваться в более широкий проток, в котором можно было двигаться немного быстрее. Конечно, это было все равно очень медленно, но чувствовать хоть какое-то оживление в этом болоте уже было приятно. Однако радовались мы недолго. Сант Большой Нос - вот кто положил этому конец. За минуту до этого мы беседовали со Страйкером, и вот следующая минута, и мы несемся со страшной скоростью на крик Сайта. Нам пришлось поработать локтями, чтобы добраться до него через толпу моряков, пока наконец мы не увидели его, белого как полотно и бормочущего бог весть что.
      - В чем дело, парень? - спросил Страйкер.
      Но Сант все еще пребывал в истерике и не мог отвечать толком.
      - Неужели боги не могут простить меня, - рыдал он. - Я был страшным негодяем всю свою жизнь, но даже самые последние мерзавцы не заслуживают такой смерти.
      Страйкер схватил его за грудки и грубо встряхнул.
      - Заткнись, придурок!- рявкнул он. - Ты все еще жив. И, если я сам тебя не прибью, у тебя нет других причин бояться смерти в данный момент.
      Сант до некоторой степени пришел в себя. Он ткнул трясущимся пальцем вправо.
      - Смотри, капитан, - заорал он. - Смотри!
      Мы повернулись, чтобы посмотреть в указанном им направлении. Я увидела нечто серовато-белого цвета, проглядывающее сквозь сплетения водорослей. Я была потрясена - таким частым вдруг стало дыхание Страйкера.
      - Милостью Тедейта, мы прибыли сюда за этим, - почти взвизгнул он.
      Мы не отрываясь смотрели на человеческий скелет, в пустой глазнице которого копошился маленький краб. Я присмотрелась и увидела гниющие остатки человеческой одежды. На одной тряпке даже можно было разглядеть приколотую булавку.
      - Бедный сукин сын, - пробормотал Страйкер, сожалея об участи этого человека. Он крикнул Сайту и остальным: - Поворачивайте-ка зады и выполняйте свои обязанности, ребята, - прохрипел он. - Тут не на что смотреть, все и так ясно, - он указал на скелет, - это пример того, что бывает с моряками, если они не слушают своего капитана. Поэтому его кораблю пришлось оставить его здесь, на съедение крабам.
      Он угрожающе замахнулся, и все вернулись к работе, беспокойно оглядываясь по сторонам.
      - Хорошо вы с ними справляетесь, - похвалила я.
      Страйкер тряхнул головой.
      - Я - лживое дерьмо, и они это знают, - сказал он. - Если бы вы не стали колдовать на том чертовом острове, не о чем было бы говорить, пожимая плечами, сказал он. - Мы знаем, что боги с нами. Мы это видели. Но эти моряки не так-то просты, капитан Антеро. Черт возьми, они не просты.
      Он отправился следить за работой своих людей, оставив меня переживать по поводу своей вины в том, что мое видение было просто фикцией. Наше будущее, по-видимому, действительно было на западе, но только богам было известно, чем все закончится. В тот момент наше будущее могло вполне оказаться похожим на только что увиденную картину. Наши обглоданные кости, в которых кишмя кишат крабы. Я стала искать Гэмелена, чтобы спросить совета, но не успела я его найти, как с таким трудом установленный мир был снова разрушен. С дозорного поста раздался крик. Я не успела даже вслушаться в слова впередсмотрящего, как сама все увидела.
      Оба берега превратились в огромный выставочный зал костей. Бесчисленные скелеты людей и животных валялись тут и там. Некоторые из них были совсем целыми и даже имели на себе остатки одежды, кости других были разбросаны повсюду, при этом некоторые черепа были вскрыты, как будто кто-то добывал оттуда мозг. Многие члены команды плакали, других выворачивало наизнанку, в то время как третьи стояли совершенно белые и бормотали молитвы, обращаясь к каким только можно богам, чтобы те избавили их от такой участи. Пока мы переживали этот ужас, канал повернул, выводя нас в маленькую лагуну, где нас встретило еще более страшное зрелище.
      Перед нами предстало кладбище гниющих кораблей всех времен и стран. Некоторые были опутаны водорослями и застряли уже у самого входа в лагуну. Другие смогли выпутаться из страшных зарослей, но тем не менее остались на этой медленно колышущейся равнине. Некоторые из кораблей имели совершенно современный вид, другие же, даже для моего неопытного глаза, были очень древними, имея за плечами столетия. Это место было западней для мореплавателей с древних времен.
      Что-то заставило меня нагнуться, и, сделав это, я заметила пронесшуюся надо мной тень, Я услышала душераздирающий крик боли. Позади меня был сражен насмерть моряк. Я упала на палубу и покатилась назад, схватив меч, прежде чем снова встать на ноги. Пронзительный хор боевых криков наполнил воздух. Отовсюду в нас летели тучи тяжелых предметов. Я увидела костлявые обнаженные фигуры дикарей, раскачивавшихся на водорослях вдоль берегов. В руках у них можно было разглядеть самые разнообразные виды оружия. Я еле успела отразить щитом удар ржавого копья, швырнув его хозяина навзничь, и приказала своим женщинам встать к бортам для их защиты.
      Палуба вскоре буквально кишела маленькими коричневыми фигурками с такими тонкими конечностями, что казалось, их было можно скрутить двумя пальцами. Но безобидный вид противников совершенно не соответствовал их силе. Тем более на их стороне был эффект неожиданности нападения. Многие из моряков были повержены уже с первых ударов, но как только мои женщины включились в борьбу, команда воспрянула духом и в ход пошло все, что могло подвернуться под руку. Я увидела, как Корайс и Дика, прикрываемые размахивающей топором Полилло, посылали стрелы в атакующих. Трое набросились на меня. Левой рукой я нащупала нож и, встав спиной к мачте, приготовилась к встрече с ними. Стоявший слева от меня поднял трезубец. Быстрым взмахом меча я отвела его удар в сторону, сделала выпад и всадила свой кинжал между его ребер. Он начал падать, я оставила его, быстро развернулась и дважды ударила мечом воина с топором. Мой клинок разрубил его надвое. Кровь фонтаном хлестнула из раны, попав мне в глаза. Пока я отчаянно старалась вытянуть из него свой меч, напал третий. Я кинулась на колени, и он перелетел через меня. Прежде чем он пришел в себя, я успела высвободить свое оружие и поразить его. Мой меч вошел в его живот. Он издал пронзительный вопль и захрипел в предсмертной агонии.
      Откуда-то раздался звук горна, и в момент, когда я уже стояла на ногах, наши враги с бешеной скоростью удирали прочь. Многие из них уносили на себе ужасную добычу: руки, ноги и целые тела наших павших товарищей.
      Я собрала своих девушек, и мы стали расправляться с врагами, которые были не в состоянии покинуть поле боя. Мы успели убить только нескольких из них, как со всех сторон посыпались насмешки от раскачивающихся на толстых пучках водорослей их собратьев. С других кораблей тоже раздавались звуки затухающей битвы, но они были слишком слабы, чтобы заглушить леденящий душу хохот этих мерзких существ. Были хорошо видны целые цепи из их обнаженных тел, двигавшиеся вдоль берега, как муравьиные стаи. Вдруг они образовали одну большую колонну и двинулись прочь. Я вложила свой меч в ножны и влезла на мачту, чтобы посмотреть, куда они отправились.
      Я увидела, как высокий костлявый приятель Сайта, съежившись, прячется на самой верхушке мачты. Он бормотал что-то невнятное, но я не обратила на него внимания и продолжала смотреть на отход этого странного отряда. Вдалеке я увидела огромных размеров странное сооружение. Присмотревшись, я поняла, что это корабль, просто он не был похож ни на один из тех, что я когда-либо видела. Он был таким огромным, что мог бы вместить весь наш флот. Его надстройка чудовищной величины имела три похожие на башни части. Одна из них, занимавшая центральное положение, была в два раза выше остальных. Ее конусообразная крыша была окутана дымом. Колонна странных карликов стала подниматься на этот корабль, и через несколько минут я увидела, как они исчезли в проеме отверстия в его борту.
      Я спустилась вниз и приказала своим легатам выставить дозор. Я сделала быстрый смотр войска и послала за Холлой Ий. Пока я ждала его, выяснила, что пострадали всего несколько моих маранонок, и те отделались небольшими ранениями. Бедный Страйкер потерял десятерых человек, их трупы были унесены этими дикарями.
      - Но мы им задали круче, чем они нам, - сказал он мрачно, но с удовлетворением.
      Наш противник оставил на поле боя тридцать шесть погибших, но тем не менее причин для радости не было. Они вряд ли сильно переживали, имея столь желанную для них добычу - мясо наших товарищей. Не было сомнений, что мы имели дело с каннибалами. Что действительно удивляло, это их изможденный от голода вид, их похожие на тростинки руки и ноги и вздутые животы. Вода, видимо, была главной проблемой в этих заросших морях, но не пища. Многие из этих толстых мясистых водорослей были съедобны, рыбы же было немерено. Но все трупы карликов имели какой-то желтоватый оттенок кожи и вздутые от голода животы. Раны, которые покрывали их тела, вряд ли имели шанс на излечение, даже если бы они остались живы.
      Адмирал Холла Ий прибыл совершенно потрясенный от пережитого столкновения.
      - Они просто мешки, набитые костями, - пытался шутить он. - Их преимуществом была только неожиданность появления. Кто бы мог себе представить, что в этом проклятом месте может кто-либо жить? Или просто это те, кто смог выжить, попав сюда на этих кораблях. К тому же они совершенно не обучены военному искусству. Многие из этих кораблей похожи на торговые. Я согласилась.
      - Да, не похоже, что они когда-либо прежде встречались с военным флотом. Если мы попытаемся отступить, они смогут расправиться с нами поодиночке. Но если мы им покажем почем фунт лиха прямо сейчас, они запрячутся в свои грязные дыры, пока мы благополучно не уйдем отсюда.
      - Я должен отметить одну вещь, - вмешался Гэмелен, - такое впечатление, что они действовали довольно согласованно и с определенной целью. Это говорит о том, что у них есть лидеры, возможно - даже один хозяин.
      Я утвердительно кивнула.
      - Вероятно, их начальники располагаются в этом огромном корабле, на который они все отправились. По нему-то, пожалуй, и стоит ударить.
      - Похоже на то, - сказал Гэмелен. - Но я не это имел в виду. Мне кажется, что это тот самый шанс, на который мы так надеялись. У меня нет ни капли сомнений, что здесь всем заправляет какая-то магическая сила постоянное отсутствие ветра, эти заросли. Это кем-то создано, а не просто фантазия природы.
      - Колдуном? - спросила я.
      - Возможно, - ответил Гэмелен. - Может быть и другая причина, но я очень надеюсь, что существует некто, с кем можно было бы поторговаться и выяснить у него путь, ведущий из этого могильника.
      - Насколько я в этом разбираюсь, - сказал Страйкер, - у нас нет ничего, что мы могли бы им предложить, за исключением, конечно, наших собственных шкур. Так что торговаться особенно не из-за чего. Я согласен с адмиралом. Нужно давать им сражение.
      Но я уже думала только о словах Гэмелена. У меня в голове появился план.
      - Я полностью согласна, господа, - сказала я. - Но, возможно, есть хорошие перспективы и у предложения Гэмелена. Я предлагаю постараться попробовать сразу два варианта. Запугать наших врагов и найти выход отсюда в одно и то же время.
      Я изложила свой план. Было высказано несколько ворчливых замечаний, но согласие было достигнуто - мы решили атаковать той же ночью.
      Я взяла с собой восьмерых своих лучших воинов, включая Полилло, Исмет и Ясену, очень быстрого бегуна, а оставила Корайс для командования остальными. Они должны были ждать нашего возвращения.
      Мы оделись, только слегка прикрыв наши тела, которые мы покрасили темной краской, за исключением Исмет, которой это не требовалось. Гэмелен помог мне заговорить специальное вещество, которым мы покрыли свои босые пятки, и, когда мы вступили на скользкие ветви водорослей, мы чувствовали себя так же уверенно, как будто двигались по просмоленной палубе. Стояла полная луна, и это было бы очень неприятным обстоятельством, если бы не поднимавшийся с влажных растений туман, который делал нас практически невидимыми. Ясена шла впереди, я - за ней, Исмет держалась рядом. Позади всех с огромным топором шла Полилло, прикрывавшая нас с тыла.
      Я знала, что если мы выполним задуманное, то наш путь назад будет все равно смертельно опасен. К счастью, Гэмелен дал мне специальную смесь масел, которую Полилло несла в кожаной фляге. Она брызгала ею позади нас. Капельки этого вещества были почти невидимыми, и Полилло ворчала, что ей приходится выполнять совершенно бесполезную работу, но я убедила ее, что в нужный момент это может оказаться решающей мерой предосторожности. Я приказала также вывесить маленькие фонарики на мачте нашего корабля, чтобы было легче найти дорогу назад. Что же касается нашей цели - этого гигантского корабля, - то добраться до него не составляло труда. На самой высокой из его башен горел огромный сигнальный огонь. С корабля доносились звуки дикарской музыки, сопровождаемые холодящим кровь воем. Было похоже, что они празднуют победу. Или, возможно, наши костлявые друзья подбадривали себя, готовясь к новой атаке. В любом случае я была настроена испортить их вечеринку.
      Прошло некоторое время, пока мы привыкли пробираться по этой странной местности. Масса под нашими ногами находилась в постоянном движении, вспучивалась и проседала. В местах, где слой растительности был не очень плотным, вода иногда начинала бить гейзером безо всякого предупреждения, и приходилось очень потрудиться, чтобы сохранить равновесие. Еще больше осложняло наш поход то, что ноги можно было ставить только на стволы растений, которые цеплялись и прилипали к ним. В некоторых местах слой водорослей был настолько толстым, что угроза уйти в глубину моря была очень серьезной. Со мной это произошло однажды, а Полилло со своим большим весом испытала прелесть этого путешествия в воду целых три раза. Удовольствие ниже среднего, надо сказать. Вода была теплой и вязкой и кишела мерзкими существами, которые вцеплялись в кожу своими острыми коготками и зубами. Когда я провалилась и ушла под воду с головой, меня обуял ужас - я чувствовала, как кто-то за мной наблюдает. Когда я вынырнула на поверхность, мне показалось, что наблюдатель приближается ко мне. Изо всех сил я пыталась не паниковать, чтобы дать моим товарищам возможность спокойно вытащить меня. Когда я уже была в безопасности и лежала на относительно твердой поверхности, из пучины поднялось несколько пузырьков. Лопнув, они наполнили воздух запахом гниения. Я вздрогнула, представив себе, кто мог выпустить эти вонючие пузырьки. В этих глубинах могли скрываться ужасные и отвратительные существа. Мне постоянно казалось, что я не только могу стать чьим-то обедом, но и подвергнусь неслыханным унижениям перед смертью. Каждый раз, когда проваливалась Полилло, она очень переживала, что служит другим обузой - нам приходилось вытаскивать ее объединенными усилиями.
      Вскоре мы обнаружили, что лучше всего - довериться инстинкту в выборе направления и передвигаться как можно быстрее. Впереди бежала быстроногая Ясена, мы следовали за ней, прыгая с кочки на кочку, почти не раздумывая, куда поставить ногу. Таким способом за пятнадцать минут мы покрыли куда большее расстояние, чем за час осторожной ходьбы.
      Вскоре мы достигли корабля дикарей. Дальше передвигаться можно было только ползком. Ясена махнула нам рукой - путь был свободен. У меня в голове, не давая покоя, постоянно вертелось напоминание Гэмелена о том, что человеческое коварство может принимать самые различные формы. Я прошептала, чтобы остальные оставались на месте, а сама поползла к Ясене. Ей я жестом приказала остановиться тоже, а сама медленно двинулась вперед, постоянно замирая и прислушиваясь.
      Во время одной из таких остановок я почувствовала мягкое прикосновение к щеке, и к коже прилипло что-то, напоминающее паутину. Я отпрянула назад, потом осторожно пошарила впереди рукой, закрыв предварительно глаза и сосредоточившись. Это было нелегко, потому что музыка дикарей звучала все громче, от нее мороз бежал по коже. Наконец я наткнулась рукой на заколдованную паутину. Я замерла, пальцы стали дрожать. Очень медленно я отвела нити рукой, они тихо зазвенели, но подались.
      Я вспомнила, как Гэмелен наставлял меня перед вылазкой:
      - Я потерял свою силу и не могу сказать, с какой магией ты можешь столкнуться. Но ты должна быть готовой ко всему. Чтобы не попасть в лапы врагов, ты должна мыслить так, как они.
      Я махнула остальным, чтобы шли ко мне, предупредив о ловушке. Наконец все собрались вокруг меня. Я вытащила небольшой пузырек с порошком из своей поясной сумки, высыпала его на ладонь и помешала рукояткой ножа. Порошок был приготовлен из рыбьих костей и толченых жуков. Гэмелен мне потом сказал, что туда были также добавлены толченые клювы каракатиц, смешанные с их сушеными чернилами. И еще в порошок подмешали сушеные пчелиные жала того вида пчел, что живут на цветах и умеют принимать их окраску. Я вытянула ладонь и дунула, стараясь попасть в лица подруг. Потом я высыпала остаток из пузырька на себя и прошептала:
      Форма и тень,
      Тень и форма
      Два крыла, что несут ночную птицу.
      Мне показалось, что я стала слабой и униженной. Голод жег мои кишки. Откуда-то изнутри раздался голос: "Я умираю! О, сжалься надо мной, повелитель. О если бы хоть немного еды!"
      Я слышала, как стонут остальные, подавленные заклинанием. Инстинктивно я боролась со слабостью, но знала, что в нужный момент следует сдаться. И я расслабилась, стараясь только не забыть цели нашей вылазки. И я снова почувствовала слабость и голод, страшный голод. Я просила своего повелителя, своего великодушного, доброго повелителя накормить меня. Что-то темное и отвратительное шевельнулось и сказало, что я должна подчиняться ему во всем. Я мысленно вскрикнула: "Да!" - и темная масса осталась довольна. Мне стало легче - голод отступил, и меня наполнила ненависть. Она дала мне силу, я ненавидела... своих товарищей, оставшихся на кораблях! Они должны умереть! Все до одного! Тогда и только тогда я утолю голод. Я чуть не потеряла сознание от ненависти.
      Надо было действовать, но я не владела собой. В отчаянии я попыталась вспомнить, кто такая я на самом деле. Когда надежда уже пропала и я хотела отдаться на волю повелителя, я вспомнила, что мне надо делать. Я схватилась за эту мысль, крепко сжимая кулаки, так что ногти впились в ладонь. Меня бросило в пот, и я почувствовала холод. Сила вернулась, и я встала, взяла за руки своих плачущих подруг и провела их сквозь волшебную паутину. Она отодвинулась, пропуская нас, - почуяла опасность. Мы остановились на другой стороне от нее, чтобы прийти в себя. Я не возражала, когда мои подчиненные выпили по глотку вина из фляжек. Вполне могло случиться так, что нам больше никогда не придется пить.
      Через огромное отверстие мы вошли в трюм корабля. Никто не охранял вход. Но очень скоро мы натолкнулись на людей. Они лежали на полу и спали или были заколдованы - скорее второе. Они стонали и ворочались. Громкие звуки музыки их, казалось, не беспокоили так, как их сновидения. Мы осторожно прокрались между ними, изредка приходилось уворачиваться, когда они размахивали руками в заколдованном сне. Я остановилась у большого деревянного столба, вытянула заговоренную нить и обвязала его. Мы пошли дальше, а я изредка привязывала нить к столбам и выступам стен.
      Потом мы отыскали лестницу и поднялись на следующую палубу, побродили по ней немного и поднялись еще выше. То и дело мы натыкались на спящих, и почему-то одних мужчин. По дороге я не забывала привязывать нить. Наконец мы вышли на главную палубу, недалеко от нас возвышалась центральная башня. Ее обвивала винтовая лестница. На вершине башни светились круглые окна, оттуда и доносилась музыка. Свет из окон был так ярок, что на палубу ложились наши тени. Я оставила Исмет с пятью стражницами охранять тыл и побежала вместе с Ясеной и Полилло к башне. Они обежали ее в противоположных направлениях, чтобы удостовериться, что за ней никого нет, а я вытащила последний моток нити. Ее длина была более чем достаточна для моей цели. Мы обвязали ее вокруг башни - сделали два витка. Я завязала последний узел. Настало время захлопнуть ловушку. Но мне захотелось сначала посмотреть, кто в нее попадется.
      Я махнула рукой Полилло, и мы с ней - Ясена осталась внизу- пошли вверх по лестнице. Лестница вывела нас на круглую площадку. Обойдя ее, мы нашли приоткрытую дверь. Через щель я видела неясные танцующие фигуры. С другой стороны были те самые круглые окна. Пригнувшись, мы с Полилло заглянули внутрь. Вдруг Полилло выругалась вполголоса, потрясенная. Не знаю, что мы собирались там увидеть, но то, что там на самом деле было, не стоит рассказывать на ночь.
      Перед нами была огромная комната, набитая вещами, награбленными с пойманных саргассами кораблей. Там были кучи драгоценных камней, стопки золотой посуды.
      Там и сям лежали кучи дорогих пряностей. На стенах в беспорядке висели картины, гобелены, старое оружие - некоторое такого странного вида, что я с трудом догадывалась о его назначении. В центре комнаты на огне стоял котел, такой огромный, что его содержимым можно было бы накормить целую армию. В котле что-то кипело, вырывались разноцветные языки пламени. Я подумала, что пламя волшебное. Внутри котла в бурлящей воде плавали вареные куски мяса. Вонь стояла такая, что и вспоминать не хочется. Громкая музыка раздавалась непонятно откуда. Время от времени от танцующих отделялся человек, подбегал к котлу, голой рукой, взвизгивая от боли, вылавливал мясо. Потом мясо с жадностью пожиралось, причем, как правило, из-за него возникала свалка.
      Я была так потрясена, что сначала не заметила, кто был главный в этом сумасшедшем доме. Хотя его трудно было не заметить сразу. На возвышении, покрытом коврами, возлежал демон. Длиной он был от когтистых ног до рога во лбу, по-моему, не меньше двух копий. Его рог был окрашен красными и белыми разводами. Его руки, длинные как у обезьяны, были вооружены когтями, впрочем как и ноги.