Кэлхан Вебстер был настолько потрясен, что не мог вымолвить ни слова.
      На лице Хэммонда Кайла, его друга и поверенного, появилось подобие улыбки.
      – Твоя реакция мне понятна. На твоем месте я бы тоже лишился дара речи.
      – Ты меня разыгрываешь, Кайл? – грубо спросил Кэл. – Если это так, то лучше признайся сразу.
      – Успокойся, Кэл. Разве можно шутить такими серьезными вещами? – Прищурившись, Хэммонд провел рукой по своим седым волосам. – Как я только что сказал, у тебя есть сын.
      Кэл устало вздохнул, чувствуя, как кровь отлила у него от лица. После работы в Колумбии он никак не мог вернуться к нормальной жизни и быстро уставал.
      – Не возражаешь, если я сяду?
      – Я как раз собирался тебе это предложить, – улыбнулся Хэммонд. – Мне бы не хотелось, чтобы здоровый мужик грохнулся в обморок в моем кабинете.
      Бросив на друга сердитый взгляд, Кэл плюхнулся в одно из мягких кресел. В его голове проносились сотни мыслей, но он не мог выстроить их в определенном порядке и сказать что-либо вразумительное.
      У него есть сын?
      Исключено.
      Невозможно.
      Пристально посмотрев на Кайла, он сказал:
      – Должно быть, это ошибка.
      – Я бы не сообщил тебе, если бы не был уверен на сто процентов, – убежденно произнес Хэммонд.
      – Но, насколько мне известно, Конни мертва, – отчаянно возразил Кэл.
      Хэммонд раздраженно посмотрел на него.
      – Когда твоя бывшая жена ушла от тебя, она была беременна, но, очевидно, решила это скрыть. – Он глубоко вздохнул. – Такое часто случается. Любой разведенный мужчина, узнав, что у него есть ребенок, почувствует себя полным идиотом.
      Кэл стиснул зубы и вцепился в подлокотники кресла с такой силой, что костяшки пальцев побелели.
      – Вот тварь, – пробормотал он себе под нос.
      – Ты знал это, когда на ней женился, – резонно заметил Хэммонд.
      Его брови сошлись на переносице.
      – Ты прав, – согласился Кэл. – Однако я не могу понять, почему она не сообщила мне о своей беременности. – Его голос дрожал отболи и злости.
      – Мы оба знали, что она не подарок.
      – И все же я на ней женился.
      – Хорошо, что ребенок не погиб вместе с ней, – сказал Хэммонд. – Если это, конечно, тебя утешит.
      Кэл помрачнел.
      – Я слышал, во время аварии она была в машине не одна.
      – Когда Конни ушла от тебя, она закрутила роман с каким-то мотоциклистом. Они оба погибли в дорожно-транспортном происшествии.
      – Они были женаты?
      – Я точно не знаю, но, по слухам, они жили вместе.
      – Тогда как я узнаю, мой ли это ребенок?
      – Твое имя указано в свидетельстве о рождении, – сказал Хэммонд, протягивая ему документ.
      Изучив бумагу, Кэл поднялся и подошел к окну.
      Прошло уже больше двух лет с тех пор, как он официально развелся. Работая на Управление национальной безопасности, Кэлу приходилось жить по большей части в тех странах мира, где процветала наркомафия.
      До того, как стать правительственным агентом, Кэл считал себя нормальным человеком. Возможно, чуть более упрямым и необузданным, чем остальные, но, женившись на Конни Дженкинс, он начал сомневаться в этом. Их свадьба была самой большой ошибкой, которую он совершил до сих пор.
      Теперь он, наконец, уволился с работы и мог начать новую жизнь, но под внешним спокойствием прятался страх. Поскольку Кэл долгое время имел дело с преступниками, он больше не знал, кто он такой и где его место. Возможно, он даже стал одним из них. Время покажет.
      Ну, какой из него отец! Впрочем, если ребенок действительно его, он готов пожертвовать свободой.
      Он, конечно, далеко не святой, но никогда не уклонялся от своих обязанностей и не собирается делать этого сейчас.
      – Кэл, ты меня слушаешь?
      Резко обернувшись, он натолкнулся на пытливый взгляд друга.
      – То, что ты мне сказал, все еще не укладывается у меня в голове.
      – Ты можешь сделать анализ ДНК, – посоветовал Хэммонд. – Ты имеешь на это право, поскольку она встречалась с другим мужчиной.
      – Я мог бы забыть, что ты рассказал мне о ребенке, и спокойно жить дальше, – произнес Кэл, приподняв одну бровь. – Ведь я могу так поступить, не правда ли?
      Хэммонд пожал плечами.
      – Ну, разумеется.
      – Только я не собираюсь этого делать, – твердо заявил Кэл. – Если мое имя указано в свидетельстве о рождении, значит, ребенок мой, и я не собираюсь от него отказываться.
      – Это меня не удивляет, дружище. Ты привык доводить все до конца. И я уважаю тебя. – Хэммонд подошел к бару и налил себе чашку кофе, затем предложил Кэлу, но тот покачал головой. Сделав глоток, Кайл добавил: – Но может, тебе действительно лучше оставить все как есть, и забыть о ребенке? Поверь, это не самый худший выход из ситуации.
      – Но не для меня, – резко сказал Кэл.
      – Прости, что сообщил тебе о ребенке сейчас, когда ты только что вернулся в город. Но я подумал, будет лучше, если ты все узнаешь от меня, а не из сплетен. В нашем городке новости распространяются молниеносно.
      – Не извиняйся. Ты поступил правильно, и я рад, что могу тебе доверять.
      – Ты можешь доверять многим людям, Кэл, – серьезно произнес Хэммонд. – У тебя есть друзья, которые очень рады твоему возвращению.
      – Я знаю, только мне понадобится много времени, чтобы возобновить знакомства.
      – Я понимаю, почему ты не хочешь рассказывать, через что тебе пришлось пройти, но неужели это было настолько ужасно?
      – Хуже, чем ты можешь себе представить, – ответил Кэл.
      – Ладно, по крайней мере, все закончилось, и ты нашел другую работу.
      – Пока еще рано об этом говорить.
      Хэммонд сел и допил свой кофе.
      – Я думал, тебя уже наняли.
      – Мне дали шесть недель на раздумье.
      – У меня создается такое впечатление, что ты медлишь.
      – Черт побери, Хэммонд, на этот раз мне предложили работать в стране, где с безопасностью все в порядке.
      – Правда?
      – Да, просто я хочу немного побыть дома.
      – Значит, последний год тебя действительно не было в Штатах, – предположил Хэммонд.
      Кэл, прищурившись, посмотрел на него.
      – Я этого не говорил.
      – Ладно, я понимаю, что это секретная информация.
      – Тогда прекрати меня допрашивать.
      – Я просто полюбопытствовал, и все.
      – Тогда тебе лучше поумерить свое любопытство, потому что я не имею права обсуждать с тобой свою работу.
      Губы Хэммонда искривились в ухмылке.
      – Готов поспорить, ты отлично с ней справился. Ты всегда был упертым.
      – Должно быть, ты разговаривал с моим бывшим тестем, – саркастически заметил Кэл, но Хэммонд не улыбнулся, и это его насторожило.
      – Почему ты так думаешь? – протянул Хэммонд, не глядя на него.
      – Так ты общался с Патриком Дженкинсом?
      – Нет. – Хэммонд уставился на свои ботинки.
      – Не лги. Ведь ребенок у него? – догадался Кэл.
      – Нет. У его дочери Эммы.
      Кэл мрачно выругался.
      – Я знал, что тебе это не понравится.
      – Да уж. Патрик ненавидит меня всеми фибрами души. Уверен, его дочь тоже, хотя я не имею удовольствия быть с ней знакомым.
      В каждом слове Кэла звучал сарказм. После развода с Конни он не хотел иметь ничего общего с ее родными, но, видимо, этого было не избежать.
      Кэл потер шею. Все его тело было напряжено, как струна.
      – Лично мне наплевать, что они думают обо мне, но…
      – Но теперь у них находится то, что принадлежит тебе.
      – И я заберу ребенка, чего бы это ни стоило.
      – Рад слышать, Кэл. – Хэммонд встал, подошел к бару и налил себе еще кофе. Когда он снова посмотрел на Кэла, его лицо было мрачным. – Я боялся, что, когда скажу тебе, у кого находится ребенок, ты повернешься и уйдешь.
      – Наверное, мне следовало бы так поступить.
      – Никто тебя не заставляет. Я уверен, что Логан…
      – Значит, так зовут малыша, – перебил его Кэл.
      – Да. На днях я случайно встретил Патрика Дженкинса в магазине. Мальчик был с ним.
      – Он похож на меня? – произнес Кэл дрожащим голосом, пытаясь разобраться в переполнявших его эмоциях.
      Черт бы побрал эту Конни, подумал он, не испытывая никаких угрызений совести из-за того, что проклинает свою покойную жену.
      Пусть это характеризует его с плохой стороны, но Кэл никогда не был лицемером. Он всегда называл вещи своими именами и подчас вел себя беспощадно, если того требовала ситуация. Именно по этой причине правительство задействовало его для борьбы с одним из крупнейших международных наркосиндикатов.
      Но этот период его жизни подошел к концу, напомнил он самому себе. Ему придется заново научиться жить среди обычных людей. Однако при мысли о встрече с Патриком Дженкинсом и его дочерью ему стало не по себе.
      – Я не успел как следует рассмотреть ребенка, – наконец сказал Хэммонд. – Теперь, когда тебе известно, где находится Логан, что ты собираешься предпринять?
      – Пока не знаю.
      – Ты не можешь просто взять и появиться у них на пороге.
      – Почему?
      Хэммонд закатил глаза.
      – Глупый вопрос.
      – Сестра Конни никогда меня не видела.
      – Ты собираешься нанести ей визит?
      Кэл пожал плечами.
      – Возможно. Я должен все хорошенько обдумать.
      – Правильно. По всем вопросам, касающимся юридической стороны дела, можешь смело обращаться ко мне.
      – Спасибо, дружище.
      Поставив на стол чашку, Хэммонд пристально посмотрел на Кэла.
      – Очевидно, Дженкинс души не чает в мальчике и не собирается сдаваться без боя. Уверен, его дочь настроена не менее решительно.
      – Что тебе о ней известно, кроме имени? – спросил Кэл.
      – Ей принадлежит садовый питомник.
      Кэл фыркнул.
      – А сам Дженкинс до сих пор занимается строительным бизнесом?
      – Да, его компания процветает.
      – Его дела шли в гору еще в те времена, когда я был женат на Конни. В этом-то и заключалась проблема. Она была избалованной папиной дочкой, привыкшей к тому, чтобы ей все подавали на блюдечке с голубой каемочкой.
      – Я слышал, Эмма совсем на нее не похожа, но я не могу быть полностью в этом уверен. Люди любят сплетничать о богатых и влиятельных, таких, как Дженкинсы.
      Кэл снова фыркнул.
      – Была бы моя воля, я бы держался от них подальше.
      – Мне очень жаль, что я впутал тебя во все это.
      Кэл пожал плечами, затем поднялся и направился к двери.
      – Ты сделал то, что должен был сделать.
      Поняв, что встреча подошла к концу, Хэммонд протянул руку.
      – Держи меня в курсе.
      – Разумеется, – пообещал Кэл, выходя из кабинета друга.
      Оказавшись внутри своего нового пикапа, он перевел дух, а затем разочарованно ударил кулаком по рулю.
      Что делать в сложившейся ситуации? Ему хотелось увидеть своего сына, и в то же время он боялся предстоящей встречи. Черт побери, эта ответственность слишком велика для него, особенно сейчас. После всего, через что ему пришлось пройти, он не в состоянии как следует позаботиться о ребенке. Закрывая глаза, он до сих пор видел дуло пистолета, приставленное к его виску. Судьба продолжала играть с ним в русскую рулетку.
      Внезапно Кэла прошиб холодный пот, к горлу подступила тошнота. Он испугался, что его стошнит прямо на тротуар, но каким-то образом ему удалось взять себя в руки и немного успокоиться.
      Жизнь нанесла ему очередной удар, но он выдержит и его. Если Конни после развода действительно родила сына, ничто не помешает ему видеться с собственным ребенком.
      Сначала нужно придумать план. Это несложно. Он был специалистом по разработке планов. Дженкинсы не знают, с какой стороны он нанесет удар.
      Кэл никогда не уклонялся от вызова и не собирается делать этого сейчас. Впервые с тех пор, как он вернулся к цивилизованной жизни, у него появилась цель в жизни.
      И это было чертовски приятное ощущение.

      Какой чудесный весенний день!
      Эмма остановилась и всмотрелась в голубое техасское небо, на котором не было ни облачка. Садоводу лучшей погоды и пожелать нельзя. Впрочем, сама она редко работала на земле. Как владелице питомника, ей приходилось в основном заниматься бумагами.
      Однако бывали дни, когда она, как сегодня, могла обойти свои владения и насладиться ароматом роз.
      Разумеется, своим процветанием «Питомник Эммы» был обязан ее отцу. Несколько лет назад он одолжил ей стартовый капитал, но она уже вернула ему деньги. Путь к успеху потребовал огромных усилий и трудолюбия, но этого Эмме было не занимать. Она привыкла добиваться своей цели.
      – Ты очень упряма и практична, девочка, – часто говорил ей отец, но Эмма знала, что Патрик восхищался ее упорством, потому что сам был сделан из того же теста.
      При мысли об отце Эмма улыбнулась. Хотя она, в отличие от светловолосой Конни, не была его любимицей, он всегда ее уважал.
      Занимаясь строительным бизнесом, Патрик сколотил себе состояние в несколько миллионов и, несмотря на преклонный возраст, даже не думал идти на пенсию. Этого слова не существовало в его лексиконе. Патрик жил работой и внуком.
      В свои тридцать пять Эмма все еще была не замужем и не собиралась ничего менять, особенно сейчас, когда стала опекуншей полуторагодовалого Логана. В ее жизни было несколько мужчин. За одного из них она даже могла бы выйти замуж, если бы обстоятельства сложились по-другому, но она ни о чем не жалела. У нее была любимая работа и маленький Логан, который нуждался в ее заботе. Таким образом, ее жизнь складывалась вполне удачно.
      – Доброе утро, дорогая. Как дела?
      Эмма повернулась и одарила отца лучезарной улыбкой.
      – Замечательно, а у тебя?
      – У меня тоже.
      Судя по его виду, это было совсем не так, и у Эммы сжалось сердце. С тех пор как погибла Конни, она начала бояться неожиданностей. Этим утром она сразу поняла, что что-то произошло. На несколько секунд Эмма замерла как вкопанная, но, не желая выдавать своей тревоги, встала на цыпочки и поцеловала Патрика в щеку.
      В свои шестьдесят восемь ее отец отлично выглядел. У него была возможность повторно жениться, но он этого не сделал. Когда несколько лет назад мать Эммы умерла от рака, Патрик долго горевал, но все изменилось, когда в его жизни появился Логан.
      Малыш был сыном Конни, и это делало его особенным. Патрик обожал свою младшую дочь, хотя Конни вышла замуж против его воли. Ее преждевременная смерть стала для него большим потрясением, чем смерть жены.
      – У тебя есть кофе? – нарушил тишину Патрик.
      – Конечно. – Сняв садовые перчатки, Эмма направилась к маленькому кирпичному зданию, в котором находился ее кабинет и магазин подарков.
      Войдя в просторную светлую комнату, в которой пахло свежесрезанными цветами, Патрик внезапно остановился и широко улыбнулся.
      – Что он здесь делает?
      Взгляд Эммы упал на кресло, в котором спал ее полуторагодовалый племянник.
      – Сегодня утром у него немного поднялась температура, и он не захотел остаться дома.
      – Значит, вы с Дженет присматриваете за ним по очереди. – Это прозвучало как утверждение.
      – Да, хотя обычно я предпочитаю не брать его сюда.
      – Иногда можно. От этого не будет никакого вреда. – Патрик продолжал с обожанием смотреть на внука.
      – За исключением того, что он вертит мной, как хочет, когда не спит, – возразила Эмма снисходительно улыбаясь.
      Патрик фыркнул.
      – Могу себе представить.
      – Я знаю, что сильно его балую, но кто бы говорил.
      – Я и не спорю.
      Улыбнувшись отцу, Эмма налила две чашки кофе. Сев за стол, они потягивали горячий напиток и наблюдали за спящим малышом.
      Наконец Эмма не выдержала и, уставившись на Патрика поверх чашки, спросила:
      – Что случилось?
      – Ничего. По крайней мере, я очень на это надеюсь.
      – Тогда почему у тебя такое мрачное лицо?
      – Кэл Вебстер.
      Руки Эммы задрожали. Поставив на стол чашку, она в ужасе уставилась на Патрика.
      – Он вернулся в город.
      Патрик произнес слово «он» так, словно это было ругательство.
      Положив руку на сердце, Эмма посмотрела на спящего ребенка.
      – О боже.
      Патрик поднялся, затем снова сел.
      Она уже давно не видела отца таким взволнованным. Если быть точнее, со дня смерти Конни. Впрочем, тогда он не был взволнованным. Опустошенным – вот более подходящее слово. И обозленным на весь белый свет. Эта же ярость искажала его черты сейчас.
      – Папа…
      – Не думаю, что есть причины для паники, – отрезал Патрик. – По крайней мере, пока.
      – Как ты можешь так говорить? – воскликнула Эмма.
      – Один мой друг видел его в городе. – Патрик остановился и пристально посмотрел на нее. – Не думаю, что он знает о Логане.
      – Не думаешь? – Эмма встала и начала беспокойно ходить по комнате. – Этого недостаточно.
      – Дай мне немного времени. Но, насколько я знаю Кэла Вебстера, если бы у него возникло хотя бы малейшее подозрение, что его сын находится у меня, он бы уже пришел.
      – Я и не собиралась паниковать. Одна лишь мысль о том, что я могу потерять Логана…
      Патрик поднял руку, и она замолчала.
      – Успокойся. Даже если этот ублюдок узнает про сына, он его не получит. Он уже забрал у меня одного человека, которого я любил, но больше такого не повторится.
      Эмма знала, что любой, кто посмеет перейти дорогу ее отцу, не останется безнаказанным. Патрик Дженкинс имел большое влияние в городе. Иногда Эмме казалось, что ее отец ведет грязную игру, чтобы добиться своего, но у нее не было доказательств и она предпочитала не думать о плохом. Особенно сейчас. Эмма пошла бы на все, чтобы Логан остался с ней, пусть даже ее будут считать такой же, как Патрик.
      – Что мы будем делать? – наконец спросила она.
      – Ничего.
      – Ничего?
      – Да. Пусть Вебстер сделает первый шаг. Зачем рассказывать ему о том, что у него есть сын? Готов поспорить, ребенок – это последнее, чем он хочет себя обременять. Когда они с Конни были женаты, он вел себя как настоящий дикарь.
      – Я до сих пор удивляюсь, как Конни могла выйти замуж за такого человека. – Эмма содрогнулась. – Дитя улицы.
      – Я называл его хулиганом, – мрачно ответил Патрик. – Родители были бездельниками; отец спился.
      – Неудивительно, что он такой отчаянный, – печально заметила Эмма.
      – Сложное детство – не оправдание, – отрезал отец.
      – Вероятно, именно поэтому он и стал работать на правительство. – Она снова содрогнулась. – Ты не знаешь, чем он занимался?
      – Не знаю и знать не хочу. Надеюсь, я больше никогда не увижу этого сукина сына.
      Эмма глубоко вздохнула.
      – К счастью, я никогда с ним не встречалась.
      Когда ее сестра закрутила роман с Кэлом Вебстером, Эмма училась в Европе. К моменту ее возвращения их брак распался и Вебстер исчез.
      – Когда твоя сестра впервые привела его к нам в дом, он мне сразу не понравился, – вспоминал Патрик. – Для человека, у которого не было ни кола, ни двора, Вебстер показался мне слишком дерзким и самоуверенным.
      Зная, что этот разговор может пробудить болезненные воспоминания, Эмма подошла к отцу и положила руку на его плечо.
      – Все хорошо. Наверное, он выполнил очередное задание и скоро снова уедет.
      – Так было бы лучше всего, – сердито произнес Патрик.
      Прежде чем Эмма успела что-либо ответить, заплакал Логан. Повернувшись, она подбежала к креслу и опустилась рядом с ним на колени.
      – Привет, малыш, – сказала она, улыбаясь. – Мамочка здесь и дедушка тоже.
      Патрик подошел к внуку и взъерошил его темные волосы.
      – Если ты будешь хорошо себя вести, я куплю тебе мороженое.
      – Мороженое, – повторил Логан, улыбаясь.
      Патрик сказал Эмме:
      – Увидимся позже. У меня через пять минут совещание.
      Она кивнула:
      – Разумеется.
      Когда он ушел, Эмма так крепко прижала к груди малыша, что он захныкал.
      – Прости меня, сыночек, я не хотела сделать тебе больно.
      Положив руку ему на лоб, она обнаружила, что температура спала.
      – Мама, – сказал малыш, улыбаясь во весь рот.
      Эмма прислушалась.
      – Кажется, к нам едет Микки.
      – Микки, – повторил Логан.
      – И это значит, что маме нужно идти. Ты побудешь с Дженет, пока я не вернусь.
      Когда появилась ее помощница и взяла малыша на руки, его нижняя губа задрожала.
      – Не плачь, солнышко, Дженет поиграет с тобой.
      Обняв Эмму за шею своими маленькими ручонками, Логан чмокнул ее в щеку. Радостно рассмеявшись, Эмма вышла на улицу.

* * *

      Кэл не был уверен, что это хорошая идея. И все же он не собирался отказываться от своего плана. Кроме того, отступать уже слишком поздно. Тяжело вздохнув, он припарковал пикап, нагруженный рассадой, возле питомника свояченицы.
      Он вспотел так, словно колол дрова, несмотря на то, что на улице было прохладно. Черт побери, он нервничает. Кэл чуть было не рассмеялся над нелепостью данной ситуации: человек, прошедший огонь, воду и медные трубы, боится встречи с женщиной.
      Но вся проблема заключалась в том, что Эмма Дженкинс – не обычная женщина. Она – опекунша его сына.
      Он должен взять себя в руки, иначе не сможет выбраться из грузовика. Кэл не привык терять над собой контроль, потому что это могло стоить ему жизни.
      Мрачно выругавшись, мужчина вылез из машины. Увидев Эмму, идущую ему навстречу, он замер как вкопанный.
      Хотя Эмма не была так привлекательна, как Конни, их родство не вызывало сомнений. У них одинаковый овал лица, форма губ, но на этом сходство заканчивалось.
      Большинство техасских женщин ни за что бы не вышли из дома без макияжа. Эмма Дженкинс была исключением. Хотя ей было уже за тридцать, ее кожа выглядела молодой и гладкой. Внимание Кэла привлекла одежда молодой женщины. Скучный сиреневый комбинезон освежала белая тенниска, обтягивающая полную грудь. Кэл догадался, что на Эмме не было бюстгальтера, но при ближайшем рассмотрении он понял, что она в нем не нуждалась.
      Ее грудь была высокой и упругой.
      Остановись, Вебстер! Он уже давно не смотрел на женщину с таким интересом и не должен делать этого сейчас. Ведь Эмма – его свояченица.
      С трудом оторвав взгляд от груди молодой женщины, Кэл принялся изучать ее лицо. В отличие от Конни, она не была классической красавицей, но обладала особым шармом.
      Эмма была высокой, с коротко подстриженными темными волосами, оттеняющими кремовую кожу. Но больше всего Кэла поразили ее глаза – ярко-синие, опушенные густыми черными ресницами.
      – Микки, ты как раз вовремя… – Эмма нахмурилась и резко замолчала. – Ой, вы не Микки, – добавила она.
      – Нет, мэм, – протянул Кэл.
      – А где Микки? – спросила она, разглядывая его.
      Интересно, о чем она сейчас думает? Вспомнив свое отражение, увиденное утром в зеркале, он решил, что Эмма осталась разочарована.
      Его волосы давно нуждались в стрижке, джинсы и футболка изрядно полиняли. Неряшливый вид вряд ли произвел на нее благоприятное впечатление, но у Кэла не было ни времени, ни желания приводить себя в порядок.
      – Кажется, его направили в другое место. Я узнал о вакансии из объявления в газете.
      Наклонив голову набок, Эмма подозрительно посмотрела на него.
      – Тогда кто вы?
      Немного помедлив, Кэл приветливо улыбнулся и протянул ей руку.
      – Барт Мак-Брайд, но друзья зовут меня Барри.

      Ничего себе!
      Это была первая мысль, пришедшая Эмме в голову после того, как она встретилась с ним взглядом. За годы работы в питомнике ей довелось иметь дело со многими курьерами, но ни один из них не мог сравниться с мужчиной, который в данный момент стоял перед ней. Было бы преувеличением назвать его красавцем, но он сразу же привлек ее внимание.
      Возможно, все дело в его суровом взгляде, подумала Эмма, чувствуя, как у нее внутри все трепещет. Кто он? Как она может так реагировать на незнакомого мужчину, который вдобавок является всего лишь водителем грузовика?
      Обычно Эмме нужно было нечто большее, чем высокий рост, мускулистая фигура и загар, чтобы взглянуть на мужчину во второй раз:
      Но сейчас она сама себя не узнавала. Ее взгляд был прикован к незнакомцу. Даже почувствовав, что краснеет, Эмма не смогла отвернуться. Может, тому виной были ямочки на его щеках? Или ровные зубы, казавшиеся белоснежными на фоне загара?
      Настоящий образчик мужественности. Ну и что? Она и раньше сталкивалась с подобным типом мужчин, но ни один из них не вызвал у нее подобной реакции.
      Тогда почему это происходит сейчас?
      Нет, он определенно не ее тип. Для нее он слишком суров. В наступившей тишине взгляд Эммы скользнул вниз по широкой груди, обтянутой потрепанной футболкой, подлинным мускулистым ногам в потертых джинсах, не упустив из виду внушительный бугорок чуть ниже талии.
      У Эммы по спине побежали мурашки. Поняв, что это глупо, она резко подняла глаза и обнаружила, что Барри изучает ее с таким же интересом.
      – Полагаю, вы Эмма Дженкинс, – наконец произнес он.
      Его низкий хрипловатый голос был таким же сексуальным, как и его внешность. На мгновение Эмма потеряла дар речи. Что, черт возьми, происходит?
      Ничего, с вызовом сказала она самой себе. Просто ее тело адекватно реагирует на привлекательного мужчину.
      Прокашлявшись, Эмма заставила себя ответить:
      – Да, это я. – Она вымученно улыбнулась. – Надеюсь, с Микки все в порядке, – добавила она, пытаясь ослабить напряжение, возникшее между ними. – Он часто сюда приезжал, и мы успели подружиться. Странно, что он не сообщил мне о своем переводе на другое место.
      – О, я уверен, он обязательно вас навестит, – протянул Барри. – Все, что находится в кузове моего грузовика, принадлежит вам.
      – Да, я сделала большой заказ на прошлой неделе.
      – Должно быть, ваш бизнес процветает.
      – Вы угадали.
      Барри ухмыльнулся, тем самым повергнув ее в еще большее смятение.
      – Полагаю, мы теперь будем часто видеться.
      – Пока Микки не вернется.
      – Думаю, в ближайшее время этого не произойдет.
      – Если вы его увидите, попросите заехать ко мне.
      – Ладно.
      Наступила неловкая тишина. Прокашлявшись, Барри собирался спросить, куда разгружать, но вдруг послышался какой-то шум. Оглянувшись, Эмма увидела Логана, за которым шла взволнованная Дженет.
      – Прости, Эм, но он от меня убежал.
      Эмма улыбнулась и, взяв ребенка на руки, потрепала его по щеке.
      – Ты плохой мальчик.
      – Какой красивый малыш.
      – Спасибо.
      – Он ваш? – спросил Барри.
      Эмма промолчала. Странно, но, когда Микки задал ей тот же самый вопрос, она сразу ему ответила.
      Похоже, ее злило не то, что Барри спросил про Логана, а то, как ее собственное тело реагировало на этого мужчину. Ей хотелось, чтобы он остался. К своему ужасу, она была заинтригована.
      Помедлив немного, Эмма ответила, улыбаясь:
      – Да. Точнее говоря, скоро станет моим.
      – Может, объясните, что это значит?
      Пораженная его дерзостью, она с натянутой улыбкой сказала:
      – Не сейчас.
      Рассмеявшись, Барри подмигнул ей.
      – Пока я вам не надоел, думаю, мне лучше поскорее разгрузить машину и уехать.
      – Отличная идея.
      Еще раз оглядев ее с головы до ног, Барри обошел грузовик, открыл заднюю дверцу и приступил к работе. Закончив, он принес ей на подпись накладную. Он стоял так близко, что Эмма чувствовала исходящее от него тепло, и у нее внутри снова все затрепетало.
      Если этот мужчина прямо сейчас не уберется отсюда…
      – Увидимся, Эмма, – улыбнулся Барри, и она заметила, что на его щеках снова появились ямочки.
      – Да, конечно. Спасибо.
      – Берегите малыша, – на прощанье сказал он.
      До тех пор, пока грузовик не скрылся из виду, она не двинулась с места. Сердце бешено колотилось, ноги подкашивались. Отведя Логана в дом, Эмма передала его на попечение Дженет, затем заперлась в своем кабинете, села в кресло и несколько раз глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться.
      – Прекрати, – приказала Эмма самой себе и взяла ручку, чтобы подписать счета, но ее мысли витали далеко. В водителе грузовика было что-то такое, что взволновало ее.
      Прекрати, повторила Эмма про себя. Много лет назад она поклялась, что никогда не будет такой же, как ее сестра. Эмма грустно улыбнулась. Даже если бы она и захотела, у нее вряд ли бы получилось.
      Конни была миниатюрной светловолосой принцессой. Помимо привлекательной внешности, она обладала легким характером. Люди тянулись к ней, особенно мужчины. Но под ангельским обликом южной красавицы скрывалась страстная натура, которую Конни не умела контролировать.
      Казалось, мужчинам это в ней нравилось. Она привлекала их, они – ее. С Эммой все обстояло по-другому. Она почти не интересовалась противоположным полом, что всегда вызывало насмешку у ее сестры.
      Конни постоянно твердила:
      – Господи, ты такая отсталая, сестренка.
      – Мне жаль, что ты так считаешь, – спокойно отвечала Эмма.
      – Тебе нисколько не жаль, и это самое ужасное, – с улыбкой говорила Конни, хлопая длинными темными ресницами. – Почему бы тебе не познакомиться с одним из моих приятелей?
      – Спасибо, меня это не интересует, – категорически возражала Эмма, и Конни принимала вызов.
      – В чем твоя проблема? – спрашивала она издевательским тоном. – Может, ты предпочитаешь женщин?
      Слова сестры задевали Эмму за живое, но она сохраняла спокойствие, зная, что Конни в любом случае выйдет победителем в словесной борьбе.
      В ответ она невозмутимо улыбалась и говорила:
      – Ты ведь прекрасно знаешь, Конни, что я предпочитаю сама выбирать себе мужчин.
      В ответ на это ее сестра презрительно фыркала и гримасничала.
      Тяжело вздохнув, Эмма прогнала от себя мучительные воспоминания. Конни умерла, и не имело смысла вспоминать плохое, хотя хорошего, честно говоря, было мало.
      Конни была любимицей Патрика, хотя он и старался этого не показывать. Он продолжал обожать младшую дочь даже после того, как она вышла замуж, развелась и пристрастилась к наркотикам. Родив ребенка, Конни не остепенилась и вскоре сбежала с каким-то мотоциклистом, назначив Эмму опекуншей своего сына. После этого ни Эмма, ни Патрик больше не видели Конни живой.
      Ребенок был единственным, что удержало Патрика на этом свете после смерти любимой дочери. Поймав себя на том, что она снова ворошит прошлое, Эмма глубоко вздохнула.
      Она примирилась со смертью Конни и дала себе слово, что никогда не уподобится сестре, которая не могла контролировать свои плотские желания.
      С губ Эммы сорвался протяжный стон. Разве сегодня утром она не нарушила обещание? Желание вспыхнуло в ней в ту самую минуту, когда она увидела Барта Мак-Брайда. Почему? Потому что рядом с ним она впервые в жизни почувствовала себя женщиной. Разве это не безумие? Хотя он и не носит обручального кольца, вполне вероятно, что у него есть жена и трое детей.
      Стиснув зубы, Эмма выкинула из головы мысли о незнакомце и отправилась искать Логана. Когда что-то в ее жизни начало выходить из-под контроля, ответственность за ребенка не позволяла ей раскисать.
      И слава богу.
      Почему он не сказал Эмме Дженкинс, кем является на самом деле? Кэл в тысячный раз задавал себе этот вопрос, на который до сих пор не мог найти вразумительного ответа. Барри? Он усмехнулся. Черт побери, откуда он только взял это дурацкое имя?
      И что теперь?
      Прежде всего, необходимо успокоится и хорошенько все обдумать.
      Кэл въехал в ворота своего ранчо, находящегося в нескольких милях к северу от Тайлера.
      Этот участок земли достался ему лишь благодаря тому, что родители перед смертью не успели его продать. Губы Кэла скривились в усмешке, когда он вспомнил о том, каким несчастливым было его детство. Как это ни прискорбно, ни мать, ни отец никогда не проявляли своей любви по отношению к единственному ребенку.
      Если бы Кэл не убежал из дома и не поступил на военную службу, возможно, его уже не было бы в живых. Он бы присоединился к какой-нибудь шайке, и его бы поглотил преступный мир, борьбе с которым он посвятил большую часть своей взрослой жизни.
      Ранчо было его домом. Он любил находиться на открытом воздухе, потому что это давало ни с чем не сравнимое ощущение свободы. Выполнив очередное спецзадание, Кэл мчался на ранчо и проводил все свободное время здесь, занимаясь разведением лошадей.
      Было бы здорово привести сюда своего сына…
      Почувствовав, как его прошиб холодный пот, Кэл резко остановил машину и опустил голову на руль.
      Его ребенок.
      Его сын.
      Черт побери, он отец.
      Отец красивого малыша. Когда Кэл впервые увидел своего ребенка, его охватил благоговейный страх, и он подумал, что Логан не может быть его плотью и кровью. Разве два человека, несчастливые в браке, могли произвести на свет такое прелестное создание? А вдруг отец малыша кто-то другой?
      Но Кэл отказался от этой мысли, вспомнив одну из своих детских фотографий. Логан был очень похож на него в детстве.
      К черту анализ ДНК! Он не сомневался в том, что Логан – его сын.
      Все еще дрожа, Кэл вытер пот со лба. Он был слишком потрясен, чтобы дальше вести машину. Тогда он начал искать глазами Арта Рутерфорда, своего старшего рабочего. Не найдя его, Кэл испытал облегчение.
      В данный момент он не хотел ни с кем разговаривать. Ему нужно многое серьезно обдумать. Он солгал Эмме Дженкинс, но что это даст? Если он добьется ее расположения, то она, возможно, позволит ему иногда видеться с ребенком. При этом не исключено, что однажды он столкнется с ее отцом, который узнает его и устроит скандал.
      Если это произойдет, он будет действовать по плану Б. Это его сын, и никто не отнимет у него Логана.
      «Но подходишь ли ты на роль отца? – шептал внутренний голос. – С твоим-то прошлым?»
      Дженкинсы знали о нем достаточно, чтобы опротестовать в суде его право воспитывать ребенка. Они его ненавидели, но больше всего Кэла поразило то, что Эмма, как и Конни в свое время, пробудила в нем неистовое желание. Нравилось ему это или нет, но встреча с Эммой заставила его вновь задуматься о том, чего он добровольно лишил себя после возвращения из Южной Америки.
      Эмма отличалась от других женщин. Она очаровала его своей тихой красотой. Судя по всему, Эмма даже не догадывалась, насколько привлекательна. От нее исходил такой магнетизм, что любой нормальный мужчина захотел бы ею обладать.
      Кроме меня, раздраженно подумал Кэл. Он не собирается заводить роман, особенно со своей бывшей свояченицей, которая намерена отобрать у него ребенка.

      – Мисс Дженкинс, это катастрофа.
      А ты сволочь.
      И откуда только взялась эта мысль, ужаснулась про себя Эмма. Конечно, Салли Сью Лэндрем трудно назвать приятной женщиной, но она не заслужила, чтобы ее называли сволочью.
      – Все в порядке, Салли, – терпеливо сказала Эмма. – Я говорила вам, что сегодня закончу заниматься вашим участком, и собираюсь сдержать обещание.
      Поджав губы и упершись руками в бока, Салли сердито посмотрела на Эмму.
      – Боюсь, без растений у вас ничего не получится.
      – Я привезу их, – твердо ответила Эмма, хотя не была в этом уверена.
      Она редко брала частные заказы, потому что обычно была занята проектами отца. Но сейчас в ее бизнесе наступило временное затишье. Поэтому Эмма согласилась помочь своей подруге Салли обустроить участок вокруг ее нового дома стоимостью в несколько миллионов долларов.
      Эмма была увлечена работой – этот дом, отличавшийся от других, бросал ей вызов, – но, увидев недовольное лицо Салли, начала жалеть, что согласилась.
      Поставщик еще вчера утверждал, что растения, которые она заказывала, будут доставлены в срок, но не выполнил своего обещания. Искать другого поставщика уже поздно, но хуже всего было то, что на днях Салли устраивала большой прием в честь новоселья.
      – Салли, идите в дом и занимайтесь своими делами, – сухо сказала Эмма, нарушив гнетущее молчание. – Позвольте мне самой решить эту проблему. – Она вымученно улыбнулась. – Пожалуйста.
      Салли недовольно поджала губы.
      – Вы моя подруга, Эмма, и я думала, что могу на вас рассчитывать.
      – Вы можете, – кивнула Эмма. – Я только прошу вас, оставьте меня одну. Все будет хорошо.
      – Это в ваших же интересах.
      Салли скрылась в доме, хлопнув за собой дверью. Глубоко вдохнув, Эмма достала сотовый телефон и набрала номер главного поставщика.
      – Фред, это Эмма Дженкинс. Ты получил растения, которые я заказала?
      – Да, они уже прибыли.
      От облегчения у Эммы чуть не подкосились ноги.
      – Спасибо тебе, Фред.
      – Ты должна благодарить не меня.
      – Тогда кого же?
      – Барри Мак-Брайда. Это его заслуга.
      – В самом деле? – удивилась Эмма.
      Ее сердце бешено колотилось. Наверное, она сошла с ума, раз одно имя нового курьера так на нее действует. Этому безрассудству нужно положить конец.
      – Он сам вызвался съездить за ними и скоро будет на месте.
      – Я обязана тебе, Фред. И Барри тоже, – добавила она, прежде чем отключиться.
      В этот момент послышался визг тормозов. Оглянувшись, Эмма увидела Барри, вылезающего из грузовика и направляющегося к ней.
      Она честно попыталась не реагировать на его привлекательную внешность, но у нее ничего не вышло.
      – Привет, – произнес он низким сексуальным голосом, от которого у нее по спине побежали мурашки.
      Тая под его взглядом, Эмма призвала на помощь остатки самообладания. Такие записные красавцы ее не интересуют, убеждала она себя.
      Тогда почему ее взгляд скользит вниз по мощному торсу, задержавшись там, где находилось средоточие его мужской силы?
      – Привет, – ответила она, чувствуя себя словно девочка-подросток на свидании с первым красавцем школы.
      Господи, как же это банально и нелепо. Она взрослая женщина, у нее есть ребенок. Куда подевались ее здравый смысл и гордость?
      Взяв себя в руки, Эмма произнесла деловым тоном:
      – Я только что звонила Фреду, и он рассказал мне о том, что вы сделали. Большое вам спасибо.
      Ответом на эту сухую фразу стала дразнящая ухмылка, которая придала ему еще больше сексуальности. Ямочки на щеках делали его просто неотразимым.
      – Пожалуйста, – ответил Барри.
      – Вы спасли меня.
      – Пустяки. Пойду разгружать машину.
      Эмма удивленно посмотрела на него.
      – Для этого у меня есть бригада рабочих. Вам, наверное, нужно доставить еще несколько заказов.
      – Я совершенно свободен, так что позвольте мне вам помочь.
      Эмма кивнула. Еще одна пара рук не помешает. К тому же ей нравилось его общество.
      – Скажите, что я должен делать, и не успеете оглянуться, как все будет готово.
      Эмма рассмеялась.
      – Вы просто находка, Барри!
      – Надеюсь на это, – ответил он, внезапно посерьезнев, затем вернулся к машине и начал выгружать растения.
      К полудню большая часть участка уже была засажена. Эмма не помнила, когда в последний раз так уставала. Обычно она только отдавала распоряжения, но сегодня трудилась наравне с остальными. К своему удивлению, она получила огромное удовольствие, копая землю и сажая растения.
      – Итак, что вы думаете? – спросил Барри, вытирая пот со лба.
      Этот мужчина притягивал ее как магнит, с каждой секундой все сильнее.
      – Я очень довольна результатом и не знаю, как вас отблагодарить.
      – Зато я знаю.
      – Как? – выпалила Эмма.
      – Позвольте мне угостить вас стаканчиком самого вкусного лимонада, который вы когда-либо пробовали. – Он помедлил. – У меня дома.
      – Послушайте, я не могу. Мне нужно забрать Логана из сада.
      – Он может поехать с нами. Дети любят лимонад.
      Эмма пристально посмотрела на него.
      – Я не…
      – Пожалуйста, – вкрадчиво произнес Барри. – Сегодня выдался тяжелый день, и мы оба заслужили небольшое угощение. – Он очаровательно улыбнулся. – Разве в этом есть что-то плохое?
      Ничего, кроме того, что добром наше маленькое приключение не кончится, подумала Эмма.
      – Хорошо, я согласна, – ответила она, зная, что позже пожалеет.
      Ну и что? Ее уже давно так сильно не влекло к мужчине. И хотя она понимала, что у них с Барри ничего не получится, ей хотелось провести один-единственный вечер в его обществе. Это вовсе не означает, что она так же помешана на мужчинах, как ее сестра. Ей просто нужно немного развеяться.
      – Куда мы едем? – спросила Эмма, чувствуя себя немного неловко.
      Забрав Логана, они выехали за пределы города.
      – Ко мне домой.
      – А где это?
      – Неподалеку отсюда.
      Логан спал у нее на руках после нескольких часов, проведенных в яслях. Эмма отдала его в группу, где развивали не только умственные, но и физические способности детей. Он проводил там всего три дня в неделю, потому что Эмма не хотела расставаться с ребенком надолго.
      – Кажется, он замечательный малыш.
      – Самый лучший на свете, – улыбнулась Эмма.
      – Ну, вот мы и приехали, – объявил Барри, остановив грузовик рядом с маленькой хижиной, окруженный самыми красивыми дубами, которые она когда-либо видела.
      От этого великолепия у нее захватило дух.
      – Какая красота! – воскликнула Эмма, мельком взглянув на его профиль. Она увидела каплю пота, стекающую по его щеке, и с трудом удержалась от того, чтобы не слизнуть ее.
      Ужаснувшись своим развратным мыслям, Эмма покраснела и отвела глаза. Зачем она только согласилась на эту поездку?
      – Эй, все хорошо. Я вполне безобиден.
      Взглянув в зеркало заднего вида, Эмма обнаружила, что на ее щеках все еще горит румянец. Кажется, Барри заметил ее нервозность.
      – Очень на это надеюсь, – отрезала она.
      Уголки его рта поползли вверх, и он сказал:
      – Пойдемте в дом.
      Барри провел Эмму в комнату для гостей, взял у нее спящего малыша и положил его на кровать. Эмма удивленно наблюдала за тем, как он заботливо укрывает его одеялом. В этом мужчине было что-то особенное.
      Через минуту он проводил Эмму в просторную, светлую кухню.
      – Располагайтесь, – сказал Барри, – а я тем временем приготовлю лимонад.
      Чувствуя себя словно рыба, вынутая из воды, она подчинилась.
      Вскоре они уже сидели за столом, пили сладкий лимонад и слушали пение птиц за окном. На мгновение Эмма почувствовала себя так, словно находится в каком-то другом мире. Она выросла в городе и редко бывала в сельской местности. Ей пришлось признать, что здесь очень мило. Центральное место на участке занимал огромный пруд, по темной глади которого плавали утки.
      Логану доставило бы удовольствие наблюдать за птицами. Подумав о ребенке, она встала со стула и сказала:
      – Я сейчас вернусь. Пойду посмотрю, как там мой малыш.
      – Полагаю, он все еще спит, – сказал Барри, когда она вернулась и снова присоединилась к нему.
      Эмма улыбнулась.
      – Как убитый. Устал в яслях.
      – Вы отвозите его туда каждый день?
      – Нет, только три раза в неделю. Остальное время он проводит со мной дома.
      Барри кивнул и сделал глоток лимонада. Эмма удивленно посмотрела на него. Ей вдруг показалось странным, что простой водитель грузовика может владеть таким большим участком земли.
      – Расскажите о себе.
      Она почувствовала, как он напрягся, и от этого ее любопытство только усилилось.
      – Что вы хотите знать?
      Эмма пожала плечами.
      – Для начала скажите, вы женаты?
      Как только у нее язык повернулся спросить такое? Ведь это совсем не ее дело.
      – Нет. Думаете, я пригласил бы вас, если бы был женат?
      – Откуда мне знать?
      – А вы замужем?
      – Вы же знаете, что нет, – неожиданно резко ответила Эмма.
      Последовало напряженное молчание. Барри изучал ее, словно пытаясь понять, о чем она думает. Наконец Эмма спросила:
      – Вы когда-нибудь были женаты?
      Ей показалось, что Барри неприятен этот вопрос. Его губы сжались в твердую линию.
      – Однажды, но я не люблю об этом говорить.
      – Как большинство мужчин, – саркастически заметила Эмма.
      Барри ухмыльнулся.
      – Как вам лимонад?
      – Очень вкусно. – Эмма пристально посмотрела на него. – Вы ведь не всегда были водителем грузовика, верно?
      Он вздохнул.
      – Вы привыкли добиваться своего, не так ли?
      – Не понимаю, о чем вы, – солгала Эмма.
      – Уверен, что понимаете.
      – Я просто полюбопытствовала, вот и все.
      – Вы правы. Я не всегда был водителем грузовика. Я работаю в органах безопасности.
      – Как интересно.
      – Да, только давайте не будем говорить о моей работе сейчас, хорошо?
      Эмма пожала плечами.
      – Как хотите. В любом случае это не имеет значения, – бесцеремонно произнесла она, тем самым показывая Барри, что ей нет никакого дела до того, чем он занимается. Чем быстрее он это поймет, тем лучше для них обоих.
      – Посмотрите на меня, – мягко сказал он.
      – Не думаю, что это хорошая идея, – ответила Эмма.
      В воздухе повисло неловкое молчание.
      – Думаю, мне пора домой. – Она поправила выбившуюся из прически прядь волос. – Уже поздно, к тому же мне пора кормить Логана.
      Барри поднялся.
      – Спасибо за то, что приехали. Я получил огромное удовольствие от общения с вами.
      Эмма была ошеломлена. Ей казалось, что она надоела ему своими вопросами, но, очевидно, она ошиблась. Новый знакомый все больше и больше заинтриговывал ее.
      Барри подмигнул ей.
      – Пойдемте за малышом.
      Эмма последовала за ним, думая о том, какую кашу заварила, приняв приглашение Барри Мак-Брайда.

      Бизнес Эммы Дженкинс процветал, и это было Кэлу на руку.
      Идея стать водителем грузовика пришла в голову внезапно. Ему хотелось быть рядом со своим сыном как можно чаще, и он был готов добиваться этого любыми мыслимыми способами.
      Тогда он и решил обратиться к оптовому поставщику растений, у которого обычно делала заказы Эмма. Ему повезло, потому что Фреду Уоррену как раз был нужен водитель.
      И все же Кэл не планировал долго скрывать от Эммы, кем является на самом деле. Это был просто защитный рефлекс, который, однако, сработал ему на пользу.
      Этим утром он снова ездил к ней в питомник. Эмма поливала цветы. Когда она наклонилась, чтобы выдернуть сорняк, у него потекли слюнки при виде ее ягодиц, обтянутых джинсами. Ему захотелось выскочить из грузовика, подкрасться к ней сзади и погладить их. В этот момент она подняла голову и помахала рукой. Кэл напомнил себе, что их с Эммой связывает только его сын.
      – Вы сегодня рано, – сказала она, выпрямляясь.
      – Я решил заехать к вам в первую очередь.
      – Я очень вам за это признательна.
      Кэл улыбнулся, а затем спросил:
      – Как дела?
      – Отлично, – настороженно ответила Эмма.
      – Как малыш?
      Он старался говорить непринужденно, чтобы она ничего не заподозрила.
      – Тоже хорошо.
      За этим последовала неловкая тишина. Они смотрели друг на друга, не зная, что сказать или сделать дальше.
      Черт побери, его влекло к этой женщине, но ради своего сына он должен сохранять самообладание. Кэл хотел снова увидеть Логана, а это полностью зависело от Эммы. Ему было неприятно ее обманывать. В отличие от своей сестры, она была замечательным человеком и заслуживала лучшего. К несчастью, у него нет времени, чтобы склонить ее на свою сторону.
      Когда дело касалось его сына, время было не на его стороне.
      – Я позову Гектора. Он поможет вам разгрузить машину, – поспешно сказала Эмма.
      Кэлу казалось, что они стоят и смотрят друг на друга целую вечность, хотя на самом деле прошло всего несколько секунд. Однако этого было достаточно, чтобы разжечь в его чреслах огонь. Он даже не представлял, что бы произошло, коснись он ее. Наверное, он сгорел бы дотла.
      – Оставьте это, – пробормотал Кэл.
      – Вы что-то сказали?
      – Нет, – спохватился он.
      Ее глаза недоверчиво сузились, но она больше ничего не сказала.
      – Думаю, мне лучше приступить к работе, – отрезал Кэл, повернувшись к ней спиной.
      Когда машина была разгружена и квитанция подписана, в саду снова воцарилась тишина.
      – Мы ведем себя как чужие люди, – сказал Кэл, поймав ее взгляд.
      Эмма покраснела, но он не знал, было ли это вызвано его словами или жарким солнцем. Румянец очень шел ей, он подчеркивал россыпь веснушек на аккуратном носике.
      – Потому что так оно и есть, – нетвердо произнесла она.
      – Мы могли бы это изменить.
      Эмма провела кончиком языка по нижней губе, и Кэл почувствовал, что его джинсы вот-вот лопнут по швам. Если бы она опустила глаза, то увидела бы, как подействовал на него этот невинный жест.
      – Я не уверена, что хочу этого, – прямо заявила Эмма, глядя ему в глаза.
      – Я подумаю, как убедить вас, – протянул он, снимая шляпу и вытирая пот со лба.
      – Вы только зря потратите время.
      Хотя подобный ответ удивил и разочаровал его, он понял, что, в отличие от Конни, ее сестра не является легкодоступной женщиной. Конни любила мужчин, а Эмму, казалось, не беспокоило собственное одиночество. Он одновременно и восхищался ею, и боялся ее.
      Где-то глубоко в душе Кэл был уверен, что, если она узнает всю правду о нем после того, как между ними установятся доверительные отношения, это не приведет к катастрофе. Однако, если он не сможет устранить препятствия, которые она воздвигла между ними, ему не поздоровится. Ради Логана он не должен этого допустить.
      – Спасибо, что думаете в первую очередь обо мне, – сказала Эмма, прервав ход его мыслей.
      – Не стоит благодарности. – Он помедлил. – Завтра я буду здесь в это же время.
      Она снова провела языком по губам, и Кэл застонал про себя.
      – У меня на завтра ничего не запланировано, – добавила Эмма.
      Кэл подмигнул ей.
      – Мы увидимся в любом случае.
      Эмма открыла рот, чтобы ответить, но он уже запрыгнул в машину и отъехал. Взглянув в зеркало заднего вида, Кэл увидел, что Эмма обиженно смотрит ему вслед. Лучше обида, чем безразличие, сказал он себе, почувствовав укол совести.
      Интересно, как бы она поступила, если бы он заехал к ней просто так, без растений? Кэл усмехнулся. Скорее всего, послала бы его куда подальше. Впрочем, нет. Она не была такой безразличной к нему, какой хотела казаться. И он тоже был к ней неравнодушен.
      Доставив по адресам остальные заказы, Кэл вернулся на склад и пересел на свою машину. Но вместо того, чтобы отправиться домой, он поехал в офис Хэммонда.
      Ему повезло: его друг только что вернулся с заседания суда и оставшуюся часть дня был свободен.
      – Привет, дружище. Как дела?
      Кэл сел в кресло.
      – Только что закончил работу.
      Хэммонд мельком взглянул на рабочий комбинезон Кэла, и его худое тело затряслось от смеха.
      – Вот это да! Ты развозишь растения.
      – Не смейся, – серьезно произнес Кэл. – Благодаря этому я могу видеться со своим сыном.
      – Ты, наверное, шутишь.
      – Нисколько.
      – Значит, теперь ты уверен, что Логан – твой сын? На днях ты, кажется, собирался делать анализ ДНК, чтобы удостовериться в этом.
      – Я решил, что этого не нужно.
      Брови Хэммонда поползли вверх.
      – Да?
      – Обстоятельства изменились.
      – Что такое?
      – Я теперь работаю водителем грузовика.
      Хэммонд покачал головой.
      – Невероятно.
      – Я должен действовать быстро, – сказал Кэл. – Ты же знаешь, у меня очень мало времени.
      Хэммонд провел рукой по лысине.
      – Да, но я все еще не могу поверить, что тебе удалось подобраться к ребенку.
      – Он такой славный, – произнес Кэл, не в силах скрыть своего возбуждения. – Но тебе, должно быть, это уже известно. Ты же видел его.
      – Малыши все такие, – ответил Хэммонд.
      – Но мой, к тому же, очень красив.
      Хэммонд закатил глаза.
      – Кажется, он очаровал тебя.
      – Он вылитый я в детстве, – гордо продолжил Кэл.
      – Значит, анализ ДНК отменяется?
      – Да.
      – Что ж, это твой выбор. – Хэммонд помедлил. – Как отреагировала Эмма, когда узнала, кто ты?
      Кэл отвел взгляд и заерзал в кресле. Наконец он снова посмотрел на своего друга и признался:
      – Я ей этого не говорил. Пока.
      У Хэммонда в буквальном смысле слова отвисла челюсть. Он уставился на Кэла так, словно тот сошел с ума.
      – Не смотри на меня так.
      – Судя по тому, какие фокусы ты выкидываешь, это так. – Хэммонд устало вздохнул.
      – Я знаю, что делаю, Хэммонд.
      – Что-то непохоже.
      Кэл вскочил с кресла.
      – Я пришел сюда не для того, чтобы слушать твои лекции, черт побери.
      – Надеюсь, ты пришел не за отпущением грехов, потому что я не священник.
      – Очень смешно.
      Кэл попытался успокоиться. Он знал, что Хэммонд прав. Не следовало обманывать Эмму. Но он солгал ей, и ему придется какое-то время жить с этим.
      – Послушай, я всего лишь хочу, чтобы ты посоветовал мне, что делать дальше.
      – Скажи ей правду.
      – Это мне не подходит.
      Хэммонд упер руки в бока.
      – Ты хочешь получить своего сына?
      – Безусловно.
      – Хочешь, чтобы он был на твоем полном попечении?
      – Разумеется. Хэммонд тяжело вздохнул.
      – Этого будет нелегко добиться.
      – Почему? В конце концов, он ведь моя плоть и кровь. Почему суд может отказать мне в родительских правах? – недоумевал Кэл.
      – Можно я задам тебе один вопрос?
      – Валяй.
      – Ты спрашивал себя о том, годишься ли на роль отца?
      – Я уверен, что справлюсь, – с вызовом ответил Кэл.
      Хэммонд фыркнул.
      – Ты в этом сомневаешься?
      – Я просто советую тебе хорошенько все взвесить. Чтобы воспитать из ребенка достойного человека, нужно время, терпение и много любви.
      – Как я узнаю, могу ли быть отцом, пока не попробую? – воскликнул Кэл.
      – Не думаю, что судья найдет этот довод убедительным.
      – Спасибо, утешил, – мрачно пробормотал Кэл. – Ты можешь сказать честно, каковы мои шансы?
      – Судья не станет отрывать ребенка от матери и отдавать его чужому человеку, который увезет малыша за границу и передаст на попечение няни, – ответил Хэммонд.
      – Но разве Эмма ему мать? – с вызовом бросил Кэл.
      – Фактически – да. Биологическая мать Логана умерла, а Эмма – его законный опекун.
      Кэл задумчиво почесал в затылке.
      – Значит, я снова оказался между молотом и наковальней.
      – Ты хочешь, чтобы я начал составлять прошение?
      С губ Кэла чуть было не сорвалось «да», но он ответил:
      – Подожди немного. Вдруг мой план сработает, и я смогу завоевать доверие Эммы.
      – В этом случае ты выиграешь лишь половину битвы. Не забывай про Патрика.
      – Я не забыл, но мне нужно с чего-то начинать, и Эмма – слабое звено в этой цепи.
      – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, парень.
      – Я тоже на это надеюсь, – угрюмо ответил Кэл.
      Он собирался ехать на ранчо, но, покинув офис Хэммонда, обнаружил, что направляется в сторону «Питомника Эммы». Было еще довольно рано, и он надеялся, что застанет хозяйку там.
      Кэл не знал, как объяснит ей свое вторичное появление, но он обязательно что-нибудь придумает. Ему хотелось увидеть сына, и он надеялся, что Логан сейчас вместе с Эммой.
      Проблема заключалась в том, что он мог случайно выдать причину своего появления. Ему следует быть осторожнее и не задавать Эмме слишком много вопросов о ребенке, иначе у нее могут возникнуть подозрения. Но ему будет трудно держать рот на замке…
      Черт побери, в какую историю он попал! Во всем виновата Конни. Если бы она сказала ему о своей беременности, то, возможно, все сложилось бы по-другому.
      Кэл почувствовал укол совести. Он не совсем справедлив по отношению к бывшей жене. Что, если она тогда об этом не знала? А даже если и знала, то это все равно бы ничего не изменило, потому что он уже принял присягу и не мог вернуться домой.
      Кэл мрачно выругался. Если он не перестанет об этом думать, то закончит свои дни в сумасшедшем доме.
      Подъезжая к стоянке рядом с питомником, он обнаружил, что она пуста. Не теряя надежды, он выбрался из грузовика, подошел к входной двери и постучал. Через минуту на пороге появилась Эмма. На ее лице было написано удивление.
      – Что вы здесь делаете?
      – Я хотел увидеть вас.
      – Зачем?
      – Вы одна?
      – Нет. – Она нахмурилась. – Со мной Логан.
      – Здорово.
      Она раздраженно посмотрела на него.
      – Почему?
      Немного помедлив, Кэл невозмутимо ответил:
      – Сегодня чудесный день. Как вы смотрите на то, чтобы прогуляться в парке и поесть мороженого?

      Эмма не подозревала, что настолько доверчива, но то, что она сидела в парке с Барри и Логаном, красноречиво свидетельствовало об этом. Хуже всего было то, что происходящее доставляло ей огромное удовольствие.
      Особенно Эмме нравилось смотреть на Барри. Серая футболка подчеркивала ширину его плеч, потертые джинсы плотно обтягивали мускулистые ноги. На мгновение она представила себе, как он снимает их, чтобы заняться с ней любовью…
      Эмма глубоко вдохнула и задержала дыхание. Она должна перестать думать о нем, иначе сойдет с ума.
      – Какой замечательный день, – сказал Барри, нарушив ход ее мыслей.
      Это действительно было так. Аромат цветов всевозможных форм и размеров будоражил чувства. В кронах деревьев у них над головой бегали белки и пели птицы.
      Однако посещение парка больше всего удовольствия доставило Логану. Он наблюдал за детьми, катающимися на карусели, топал по дорожкам и смеялся. Барри купил малышу мороженое, и он вымазал им себе щеки.
      – Не возражаете, если я его покормлю? – спросил Барри Эмму, когда они нашли свободный столик в тени деревьев.
      – Конечно, нет.
      – Посмотрим, как отнесется к этому наш маленький друг.
      Эмма ухмыльнулась.
      – Ради мороженого он готов на все.
      – Я так и думал, – с улыбкой ответил Кэл, взяв у Эммы стаканчик ванильного мороженого.
      – Ой, подождите, я забыла надеть ему нагрудник.
      – А зачем он нужен? Она рассмеялась.
      – Вы шутите? Даже с нагрудником он весь вымажется и заодно испачкает вас.
      Кэл пожал плечами.
      – Меня это не беспокоит.
      – Только потом не говорите, что я вас не предупреждала.
      Он ухмыльнулся и, посадив Логана себе на колени, сказал:
      – Ну что, малыш, приступим?
      Эмма с благоговейным трепетом наблюдала за тем, как Барри кормит ребенка. Хотя было очевидно, что он делает это впервые, у него хорошо получалось. Он лишь снисходительно улыбался, когда мороженое вытекало у Логана изо рта или малыш выхватывал у него из рук ложку, прежде чем он успевал ее наполнить.
      Судя по тому, как он обращался с ребенком, из него бы получился хороший отец. Разумеется, еще не поздно, и у него могут быть дети. Скорее всего, они у него будут, подумала Эмма, но эта мысль почему-то больно резанула ее по сердцу. Она посмотрела на сына. Логан размазал мороженое по лицу Барри, и все трое рассмеялись.
      Вдруг Эмма почувствовала на себе оценивающий взгляд. Когда Барри, прищурившись, уставился на ее губы, внизу ее живота разгорелся огонь желания. Но тут Логан завизжал, и чары рассеялись.
      Эмма подумала, что больше не должна встречаться с ним взглядом – это слишком рискованно для ее душевного спокойствия. Ей вообще следовало отказаться от прогулки с этим сексуальным незнакомцем.
      Но когда дело касалось Барри, она теряла присутствие духа. Хотя Эмма проклинала себя за слабость, она знала, что от нее в данном случае ничего не зависит. Барри всецело завладел ее мыслями и чувствами.
      Вдруг ее охватила паника. Конни всегда поступала необдуманно и не раз попадала из-за этого в беду. А сейчас она сама делает то, чего поклялась никогда не делать.
      Эмма застонала про себя и закусила нижнюю губу.
      – Он похож на вас.
      Она повернулась и увидела, что Барри улыбается.
      – Вы так думаете?
      – Я не думаю, я знаю.
      – Спасибо, – хрипло ответила она.
      – Позвольте поинтересоваться, как он появился в вашей жизни?
      – Логан сын моей сестры.
      Эмма помедлила, не зная, стоит ли посвящать чужого человека в дела своей семьи, но Барри казался ей вполне безобидным. К тому же правду уже знали большинство жителей Тайлера.
      – В то время она была замужем, – с вызовом добавила она.
      – Вы не обязаны передо мной оправдываться, Эмма.
      Хотя его голос был мягким и спокойным, она уловила в нем насмешку и почувствовала себя виноватой. Но вслед за этим ее охватил гнев на саму себя. Ей не должно волновать, что он о ней думает, однако все было совсем наоборот. Этот мужчина затронул ее душу так, как до него не удавалось никому.
      Эмма нахмурилась…
      Она не могла потерять контроль над своими эмоциями. У нее нет ничего общего с этим человеком. К тому же она не собирается заводить роман. Ее настоящее и будущее были связаны только с Логаном.
      – Вы внезапно замолчали, – заметил Барри, разглядывая ее.
      Интересно, ему нравится то, что он видит?
      Наверное, да, потому что сегодня она немного принарядилась. На Эмме было коралловое платье, подчеркивающее полную грудь и бедра, и яркие босоножки.
      Чувствуя на себе его взгляд, она густо покраснела.
      – Эмма?
      – Я просто думала, почему я должна вам об этом рассказывать, – поспешно ответила она.
      – Мне это интересно, вот и все.
      – Почему? – импульсивно спросила она.
      – Думаю, вы знаете ответ на свой вопрос, – произнес он низким голосом.
      Эмма сглотнула и отвернулась, боясь увидеть в его глазах желание, подобное тому, что раздирало изнутри ее саму.
      – Если не хотите, можете не рассказывать.
      – Когда моя сестра забеременела, она подала на развод. Она решила не говорить своему мужу о ребенке, потому что он был правительственным агентом и собирался уехать из страны. – Эмма пожала плечами. – Короче говоря, она развелась, а затем родила.
      – Только ребенок был ей не нужен…
      Хотя его категоричное утверждение застало Эмму врасплох, она не обиделась. Барри ухватил самую суть.
      – Да, это так. К тому времени она связалась с каким-то мотоциклистом и колесила с ним по просторам страны. – Эмма замолчала и прокашлялась. – Они стали жертвами дорожно-транспортного происшествия. В них врезался грузовик, и оба погибли на месте.
      – Мне очень жаль.
      – Мне тоже.
      За этим последовало молчание, и они несколько минут наблюдали за Логаном, который, словно загипнотизированный, смотрел на вращающуюся карусель.
      – Он хороший ребенок, – заметил Кэл, нарушив тишину.
      Эмма улыбнулась.
      – Я тоже так считаю. Он капризничает, только когда голодный или мокрый.
      – Я тоже.
      Эмма вскинула голову и уставилась на него широко раскрытыми глазами. Его губы изогнулись в ухмылке, и они оба рассмеялись.
      – Мне нравится смотреть на вас, – страстно произнес он.
      Она не могла отвести взгляд, и все ее тело сотрясала дрожь желания.
      – Пожалуйста, не говорите так.
      – Почему?
      – Потому что это неправда.
      – Нет, правда.
      – В нашей семье красавицей всегда была моя сестра, – произнесла Эмма.
      – Вы хотите, чтобы я начал перечислять все ваши достоинства?
      – Нет, – воскликнула она, затем, понизив голос, добавила: – Простите, я не хотела грубить.
      Кэл улыбнулся.
      – Все в порядке. Только пообещайте мне, что как-нибудь присмотритесь к своему отражению в зеркале.
      Эмма закатила глаза.
      – Может, сменим тему?
      – Хорошо, тогда давайте поговорим о Логане.
      Эмма повернулась и нежно улыбнулась малышу, затем, посерьезнев, снова посмотрела на Кэла.
      – Жду не дождусь, когда Логан станет моим официально.
      – Вы уже начали процесс усыновления?
      – Нет, но я всерьез об этом подумываю.
      – Вы боитесь, что могут возникнуть проблемы?
      Она нахмурилась.
      – Вполне вероятно.
      – Почему?
      – Отец Логана вернулся в город и может причинить нам неприятности. – Она остановилась и глубоко вдохнула. – Мой отец презирает его. Боюсь, что, если зять заявит о своих правах на ребенка, все закончится судебным разбирательством. При мысли об этом меня бросает в дрожь.
      – Неужели ваш отец так сильно ненавидит бывшего зятя?
      Эмма невесело рассмеялась.
      – Это еще мягко сказано. Он винит его в смерти Конни и клянется, что придушит Кэла собственными руками, если ему представится такая возможность.
      – Ваш отец настолько злопамятен?
      – Совсем нет. Он просто считает, что такое ничтожество, как Кэл Вебстер, не подходит на роль отца для его внука. – Немного помедлив, Эмма продолжила: – Как я уже сказала, отец винит Кэла в смерти Конни, но это уже другая история, и я не готова вдаваться в подробности.
      – Никаких проблем.
      Чтобы нарушить неловкое молчание, Эмма посмотрела на часы и сказала:
      – Боже мой, уже поздно. Логану пора ложиться спать.
      – Мы можем это повторить? – спросил Кэл, поднимаясь.
      – Что? – произнесла Эмма, притворяясь, что не понимает, о чем идет речь. Барри смотрел на нее так, будто собирался проглотить целиком.
      Барри насмешливо посмотрел на нее.
      – Вы прекрасно меня поняли. Я снова хочу увидеть вас.
      – Я… я не знаю.
      – Когда решите, дайте мне знать.
      Прежде чем Эмма успела ответить, захныкал Логан.
      – Не возражаете, если я посмотрю, в чем дело? – тут же спросил Барри.
      – Конечно, нет, но, думаю, вам вряд ли захочется. Кажется; пора менять памперс.
      – Не имеет значения, – ухмыльнулся Кэл, доставая малыша из коляски. В этот момент Логан заплакал еще сильнее.
      Барри выглядел таким беспомощным, что Эмма рассмеялась.
      – Не принимайте это на свой счет. Я говорила вам, что Логан капризничает, когда он голодный или мокрый.
      Когда Эмма протянула руки, чтобы забрать у Барри малыша, ей на мгновение показалось, что он не хочет его отдавать. Позднее она убеждала себя, что ей действительно показалось.
      – Не плачь, мой сладкий, мамочка здесь, с тобой…
      Логан улыбнулся, и оба взрослых рассмеялись.
      – Кажется, нас только что надули, – сказал Кал, подмигнув Эмме.
      – Не удивлюсь, если так и есть, – согласилась она, направляясь к машине. Ее ноги внезапно стали ватными.
      Эмма знала, что если бы он сейчас еще раз предложил встретиться, она бы не отказалась. При мысли об этом ее охватил страх.

      – Эй, парень, почему мы никогда не видели тебя под кайфом?
      Кэл внутренне сжался, когда колумбиец подошел к нему и, глядя на него своими глазками-бусинками, коснулся смуглым пальцем кончика иглы шприца. Кэл не пошевелился. Он сохранял спокойствие.
      От этого зависела его жизнь. И все же, если бы он мог выбирать для себя пытку, он бы предпочел русскую рулетку грязному шприцу с кокаином.
      – Потому что я никогда не был под кайфом, – наконец признался Кэл.
      Колумбиец зловеще ухмыльнулся.
      – Мы об этом позаботимся, мой друг.
      Кэла так и подмывало наброситься на наглеца и задушить его, но он знал, что не должен так поступать, если хочет выйти живым из этой передряги. В руке у колумбийца был шприц, по бокам от него стояли двое его сообщников, готовых схватить Кэла, если он сделает резкое движение.
      – Ну, давай же, приступай, – невозмутимо произнес Кэл, хотя его сердце бешено колотилось от страха.
      Колумбиец улыбнулся еще шире.
      – Хороший ответ, мой друг. Ты же знаешь, мы не можем тебя отпустить. Если хочешь присоединиться к нам, тебе нужно зарекомендовать себя и взять шприц.
      – Ну же, чего ты тянешь, давай, – равнодушно ответил Кэл, хотя его душил страх, подступивший комком к горлу.
      – Что здесь, черт возьми, происходит?
      Все четверо мужчин, находившихся в сырой, мрачной комнате, обернулись и увидели главаря банды, которого Кэлу было поручено уничтожить. Это был самый жестокий человек из всех, с кем ему доводилось встречаться. Он мог перерезать человеку главную артерию и наблюдать за тем, как тот истекает кровью, при этом с аппетитом поглощая свой обед.
      Не услышав ответа, главарь громко рявкнул:
      – Вы что все, оглохли?
      Колумбиец со шприцом в руке задрожал. Кэл едва не закричал от облегчения. Однако опасность еще не миновала, напомнил он себе. Главарь мог приказать колумбийцу продолжить начатое. Кэл знал, что в этом случае ему не выжить. Если его не убьет наркотик, это сделает грязная игла.
      – Мы как раз собирались приобщить его…
      – Не сейчас, – отрезал главарь. – У меня есть более срочные дела. Вы все пойдете со мной. Ну же, пошевеливайтесь.
      Колумбиец нагнулся и прошептал Кэлу на ухо:
      – Твое время придет, мой друг. – Он зловеще ухмыльнулся. – Когда ты меньше всего будешь этого ожидать.
      Кэл резко подскочил в постели. Все его тело было покрыто холодным потом, желудок свело судорогой. Он тяжело дышал, его взгляд бешено метался по комнате.
      Осознав, что он находится на своем ранчо в Техасе, Кэл почувствовал слабость во всем теле, затем так сильно задрожал, что застучали зубы. Зная, что бороться с последствиями подобных кошмаров невозможно, он всегда давал выход своему напряжению. Наконец его тело расслабилось, и дрожь прекратилась.
      Он чувствовал себя обессиленным, словно перед этим много часов подряд занимался тяжелым физическим трудом. Глубоко вдохнув, он упал на подушку и поморщился: она насквозь промокла от пота. Хотя ему было некомфортно, он не пошевелился. Потому что не мог. Он был слишком изможден.
      Кэл знал, что, немного полежав, придет в себя. Подобные кошмары постоянно преследовали его, когда он работал на правительство. Его предупреждали о возможных последствиях, он ожидал их, но не мог смириться. Он считал эти кошмарные сны проявлением слабости, которую был обязан преодолеть.
      Для того чтобы жизнь вошла в нормальное русло, понадобится время.
      Кэл часто попадал в ситуации, когда казалось, что каждый его вздох мог стать последним. При этом зачастую ему было все равно. Общаясь с преступниками и отбросами общества, он потерял смысл своего существования.
      Но ему было суждено жить дальше, и теперь он знал, ради чего.
      У него есть сын. Эта мысль повергла его в благоговейный трепет. Ему хотелось кричать об этом на весь мир. Поняв, как это нелепо, мужчина пробормотал вслух:
      – Возьми себя в руки, парень. Ты сходишь с ума.
      В свое оправдание Кэл подумал, что человек, недавно прошедший через ад, имеет право на радость. Если бы только не нужно было принимать во внимание реальное положение дел…
      Реальность была жестокой. С чего он взял, что из него получится хороший отец? Но Кэл снова нашел довод в свою защиту. Он может научиться быть хорошим отцом для Логана. Прежде он не думал о детях. Они с Конни никогда не обсуждали таких важных вопросов. Их связывал только секс.
      Кэл тяжело вздохнул. Хотя о мертвых плохо не говорят, он с самого начала чувствовал: женившись на Конни Дженкинс, он совершил главную ошибку своей жизни. Теперь Кэл так не считал – ведь в результате их союза на свет появился малыш Логан.
      Воспитание ребенка – огромная ответственность. Кэл был вынужден признать, что пока не готов взять ее целиком на себя. Нельзя сбрасывать со счетов эмоциональный груз прошлых лет, который может отрицательно сказаться на его дальнейшей жизни. Ему не хотелось ни с кем обсуждать свое прошлое.
      Выходит, получив опеку над Логаном, он подвергнет своего сына опасности. Этого нельзя допускать.
      Вдруг его осенило: он же ушел в отставку, с секретными операциями покончено.
      Кэл поморщился, вспомнив, что ему предстоит довести до конца еще одно дело. Оно не потребует особых усилий, и не будет представлять опасности ни для него, ни для малыша.
      Кэл был уверен, что, если дело дойдет до суда, он сможет убедить в этом судью.
      А как насчет Эммы?
      Какая роль во всей этой истории отводится ей? Безусловно, она была единственной матерью, которую Логан когда-либо знал. Кэл обнаружил, что его самого влечет к ней. Помимо кошмаров, ему снились эротические сны, в которых он занимался с ней любовью. Он целовал ее сочные губы, пышную грудь, а она выгибалась дугой, желая принадлежать ему.
      Почувствовав приступ возбуждения, Кэл выругался, поднялся с кровати и пошел принимать холодный душ.
      Интимная близость с Эммой Дженкинс абсолютно невозможна. Ставки в игре, которую он ведет, слишком высоки. Лишние осложнения ему ни к чему. После их предыдущего разговора Кэл не сомневался, что и Патрик, и его дочь презирают его и считают виновным в смерти Конни.
      Все же он не собирался упускать Эмму из виду, надеясь на то, что ему удастся расположить ее к себе и уладить дело полюбовно.
      – Я так рада тебя видеть, папочка.
      Патрик улыбнулся Эмме, затем наклонился и поцеловал ее в щеку.
      – Что-то не так, дорогая? – Он посмотрел на Логана, который, сидя на качелях, грыз резиновую игрушку. Судя по следам высохших слез на его щеках, он только что плакал. – Кажется, наш малыш капризничает.
      – Это мягко сказано, – вздохнув, ответила Эмма. – У него была настоящая истерика.
      – Из-за чего?
      – Разве ему для этого нужна причина? – раздраженно спросила Эмма.
      Сегодня, как и много раз прежде, она задалась вопросом, подходит ли она на роль матери. Все же женщина знала, что ни при каких обстоятельствах не сможет расстаться с Логаном.
      Он был ее сыном.
      – Может, мне забрать его на время?
      – О, папочка, это было бы чудесно. Сейчас я просто завалена работой, а Дженет как назло заболела.
      Патрик нахмурился.
      – Почему ты не наймешь еще кого-нибудь? Ты ведь можешь себе это позволить.
      – Дело не в деньгах.
      – Тогда в чем? Ты ведь хочешь больше времени проводить с Логаном.
      – Ты прав. – Эмма запустила руку в волосы. – Я не смогла бы оставить его надолго.
      – Поэтому ты должна нанять еще одну помощницу.
      – Я подумаю, – пообещала Эмма. – Ты ничего больше не слышал о Кэле Вебстере?
      Рот Патрика дернулся.
      – Нет, но я всерьез подумываю о том, чтобы нанять частного детектива и узнать, что он замышляет.
      – Не уверена, что хочу об этом знать.
      – Послушай, давай не будем волноваться раньше времени, – успокоил ее Патрик. – Я уже говорил тебе, что не подпущу Вебстера к нашему малышу. Ты должна мне доверять.
      – Я тебе доверяю, – ответила Эмма, улыбаясь. – Посмотри, кажется, он уснул. Думаю, будет лучше оставить его здесь.
      Патрик нахмурился.
      – Ты уверена? Ты же знаешь, я охотно присмотрел бы за ним.
      – Я очень тебе за это признательна, папочка, но, когда Логан проснется, он раскапризничается еще сильнее.
      – Я тебе не завидую, – ответил Патрик, улыбаясь.
      Он подошел к качелям и нежно поцеловал малыша в щечку, а затем, подмигнув дочери, направился к своей машине.
      Эмма все еще улыбалась, когда полчаса спустя перед входом в магазин послышался шум грузовика. Когда она открыла дверь, ее сердце затрепетало при виде Барри, идущего к дому. Увидев ее, он остановился.
      Они долгое время пристально смотрели друг на друга, затем он зашагал к ней. У нее перехватило дыхание. Почему он всегда так сексуально выглядит?
      Эмма больше не могла отрицать, что ее влечет к этому мужчине. При виде Барри с ее телом творились странные вещи.
      Тряхнув головой, Эмма произнесла:
      – Я на сегодня ничего не заказывала.
      – Я знаю. – Его взгляд блуждал по ее телу.
      Эмма почувствовала, что краснеет.
      – Тогда зачем вы здесь?
      – Я думал, вы знаете.
      Она сглотнула.
      – Нет, не знаю.
      – Знаете, – хрипло произнес Барри. – Я приехал, чтобы увидеть вас.
      – Не думаю, что это хорошая идея.
      – Возможно, вы правы.
      Застигнутая врасплох его согласием, Эмма опустила глаза.
      Он улыбнулся.
      – Но это вовсе не означает, что я сейчас уйду.
      – Барри…
      – Что, Эмма? – спросил он дразнящим тоном. – Как насчет того, чтобы поужинать вместе?
      – Я не могу.
      – Почему?
      – Со мной Логан.
      – Это не проблема. Мы возьмем его с собой.
      – Вы не понимаете.
      – Тогда объясните мне.
      – Барри, – раздраженно произнесла она.
      – Эмма, – насмешливо сказал он. – Пожалуйста.
      Эмма закусила нижнюю губу, зная, что ее отказ подольет еще больше масла в огонь.
      – Хорошо. Приезжайте ко мне, я приготовлю ужин.

      Она снова это сделала – последовала велению сердца, а не разума. Эмме было некого винить, кроме самой себя. Она приложила огромные усилия, чтобы подготовить дом к визиту Барри, но, даже выполняя физическую работу, не переставала думать о нем.
      Почему ее так влечет к Барри? Когда он предложил ей снова встретиться, она, не раздумывая, согласилась.
      Просто ей хочется заняться с ним любовью.
      При этой мысли ее бросило в дрожь. Она безумно хотела его, поэтому и повела себя так опрометчиво.
      Когда Эмма пригласила Барри на ужин, атмосфера между ними накалилась до предела. Она сама загнала себя в ловушку и боялась, что, когда к ней вернется дар речи, все только усложнится. Она совсем не хотела проводить с ним еще один мучительный вечер наедине. Тогда что ей мешало держать рот на замке?
      – С удовольствием принимаю ваше приглашение, – ответил он.
      Эмма наблюдала за тем, как дергается его кадык.
      – Вы уверены?
      – Более чем. – Барри поймал ее взгляд. – Мне что-нибудь принести?
      Она облизала губы.
      – Только самого себя.
      – На вашем месте я не стал бы этого делать.
      – Чего? – удивилась Эмма.
      – Облизывать губы.
      – О. – Это все, что она смогла сказать.
      В его глазах загорелись искорки смеха, губы изогнулись в сексуальной ухмылке.
      – Мне нравится, как вы это делаете, Эмма Дженкинс.
      Смущенная, она опустила глаза, испугавшись, что он прочтет ее мысли по глазам.
      – Может, мне все же что-нибудь принести, например вина или пива?
      – У меня есть и то, и другое, – ответила Эмма, радуясь тому, что они сменили тему.
      – Вы очень предусмотрительны. – Его улыбка стала еще шире.
      Эмма не ответила. Она чувствовала себя словно девочка-подросток на первом свидании.
      – Тогда увидимся в…
      Она подняла голову и, пристально посмотрев на него, сказала:
      – Семь.
      Пытаясь навести порядок в доме, Эмма поняла, что зря тратит силы. Выругавшись, она швырнула тряпку, которой вытирала пыль.
      В этот момент зазвонил телефон. Может, Барри решил предупредить ее, что не придет, с надеждой подумала она.
      – Привет, дочка, – раздался в трубке голос. – Я заказал еду в китайском ресторане, но боюсь, что мне одному с ней не справиться. Ты же любишь китайскую кухню. Может, я заеду?
      – Прямо сейчас? – ошеломленно спросила Эмма.
      Патрик засмеялся.
      – Что за вопрос, девочка? Ну, разумеется.
      – Боюсь, сейчас не самое подходящее время, – заявила Эмма и тут же поняла, что совершила ошибку. Отец потребует объяснений, а это означает, что ей придется ему солгать. Она не была готова рассказать Патрику о своем увлечении Барри Мак-Брайдом. Зачем зря беспокоить отца. Кроме того, ее интерес к водителю грузовика, скорее всего, быстро пройдет.
      Отец часто настаивал, чтобы она ходила на свидания с мужчинами, но Эмма не верила, что он делал это искренне. Ему хотелось быть единственным отцом Логана.
      – Послушай, папа, я устала, а Логан все еще капризничает.
      Патрик ничего не ответил.
      – Прости. – Она с трудом подыскивала слова утешения. – Я не хотела тебя обидеть.
      – Ты меня не обидела, – озадаченно произнес Патрик. Его дочь никогда прежде не отказывалась от подобных предложений.
      – Мы поговорим завтра, хорошо?
      На том конце провода повисла тишина, и Эмма затаила дыхание.
      – Конечно.
      Когда отец повесил трубку, Эмма облегченно вздохнула. Она была бы рада увидеться с Патриком, но не могла рисковать. Время поджимало.
      По крайней мере, она успела приготовить ужин, правда довольно скромный. Отец всегда говорил, что салат из цыпленка ее коронное блюдо. К нему Эмма решила подать круассаны, свежие овощи и жареный картофель, а на десерт купила кексы с вишневой и абрикосовой начинкой.
      Эмма собралась было идти переодеваться, как вдруг раздался детский плач. Она тут же примчалась в детскую и, склонившись над манежем Логана, спросила:
      – Что случилось, мой сладкий?
      – Мама, – жалобно протянул он, обняв ее за шею и уткнувшись в плечо.
      Гладя его по спинке, Эмма чувствовала, как он понемногу успокаивается.
      – Тебе приснился страшный сон? Логан еще крепче прижался к ней. Посмотрев на часы, Эмма обнаружила, что до прихода Барри остаются считанные минуты. Но она ни за что не оставит ребенка ради того, чтобы переодеться и подправить макияж. Ничего страшного не случится, если она предстанет перед Барри в футболке и шортах. Она же не собирается производить на него впечатление.
      Или все же собирается?
      Не желая отвечать ни на этот вопрос, ни на многие другие, что вертелись у нее в голове, Эмма села и начала укачивать Логана. Но малыш продолжал хныкать.
      – Все хорошо, солнышко, – прошептала она ему на ушко. – Мамочка никому тебя не отдаст.
      Внезапно вспомнив об отце малыша, она крепко прижала Логана к себе. С тех пор как Патрик рассказал ей о возвращении Кэла Вебстера, она боялась, что Кэл однажды проберется к ней в дом и навсегда заберет ее сына.
      Жаль, что они так и не познакомились. Прежде ей было все равно, потому, что брак Конни оказался ошибкой и продлился недолго, но теперь все изменилось. Завтра она на всякий случай попросит отца описать ей Вебстера.
      Всякий раз, когда ее посещали эти ужасные мысли, она впадала в панику и успокаивалась, только взяв на руки Логана и прижав его к груди.
      Наконец, малыш заснул, и Эмма осторожно уложила его в манеж. Понаблюдав за ним с минуту, она улыбнулась. Скоро Логан вырастет, и ему понадобится настоящая кровать.
      При этой мысли женщина загрустила. Она не хотела, чтобы он так быстро рос, ей нравилось заботиться о нем ежесекундно. Скоро Логан будет сам принимать решения, без ее помощи. Вздохнув, Эмма на цыпочках вышла из детской, тихо закрыв за собой дверь.
      Она успела только почистить зубы и причесаться, как в дверь позвонили. Эмма сделала глубокий вдох, пытаясь унять бешено колотящееся сердце. Она старалась не думать о том, что ее соски затвердели и проступают сквозь ткань футболки.
      Едва она открыла дверь, их взгляды встретились.
      – Привет, – хрипло произнес Барри.
      – Привет, – с трудом вымолвила она.
      Барри стоял, прислонившись к дверному косяку. Как и она, он был одет в шорты и футболку, не оставлявшую сомнений в размере его бицепсов. От одного его вида у Эммы захватывало дух.
      – Входите, – наконец произнесла она.
      В его глазах загорелись искорки смеха.
      – Спасибо. – Очутившись в гостиной, он заметил: – Ммм, как здесь мило.
      – Мне… нам здесь нравится.
      – А где ваш маленький непоседа?
      Эмма улыбнулась.
      – Он спит, но в любую минуту может проснуться. Скоро время кормления.
      – Хорошо.
      Кажется, Барри прикипел к Логану. Наверное, он очень любит детей. Эмма напомнила себе, что почти ничего не знает о нем.
      Если они продолжат видеться, возможно, все изменится. Барри знал о ней больше, чем она о нем, и это было несправедливо.
      – Не хотите чего-нибудь выпить? – спросила Эмма, нарушив неловкое молчание.
      – Пива, если можно.
      – Садитесь, я принесу.
      – Вам помочь?
      – Нет, спасибо.
      – Тогда возвращайтесь скорее.
      Ошеломленная, Эмма с трудом собрала остатки самообладания и, пройдя на кухню, бессильно прислонилась к столешнице.
      Нужно взять себя в руки. Ее реакция на этого мужчину была ненормальной. Может, ей следует взять быка за рога, наброситься на Барри и зацеловать его до посинения?
      Интересно, как бы он отнесся к такому повороту событий?
      С раскрасневшимися щеками Эмма начала разливать напитки. Поставив стаканы на поднос, она понесла их в гостиную. Барри стоял у окна и любовался ее ухоженным садом. Когда она вошла, он обернулся.
      – Если остальные ваши работы такие же удачные, как эта, то вы талантливый ландшафтный дизайнер.
      Его комплимент застал Эмму врасплох.
      – Спасибо.
      – Пожалуйста, – насмешливо ответил Барри, подходя ближе.
      Эмма вздрогнула и захотела отстраниться, но поняла, что не должна этого делать. Не хватало только, чтобы он догадался, как сильно действует на нее его близость.
      Аромат чисто вымытой мужской кожи будоражил чувства. Если она сейчас закроет глаза, то пошатнется, и ее притянет к нему, словно магнитом.
      Этого не должно было произойти, но произошло. Наверное, Эмма покачнулась, потому что его сильные руки легли ей на плечи. По всему ее телу пробежал электрический ток.
      Открыв глаза, Эмма вздохнула, увидев перед собой мужественное лицо Барри.
      – Я… как насчет пива? – запинаясь, пробормотала она, отчаянно пытаясь разрядить обстановку.
      – Забудь о нем, – хрипло произнес Барри, проведя тыльной стороной пальцев по ее щеке. – У тебя ничего нет под футболкой, ведь так?
      С губ Эммы сорвался приглушенный стон, и он коснулся пальцем ее нижней губы.
      – Ты не хочешь мне ответить?
      Он прекрасно знал, что она не может ему ответить, знал, какой пожар полыхает в ее теле. Глаза мужчины потемнели от желания.
      – Да… нет, – наконец промолвила Эмма.
      Барри снисходительно улыбнулся.
      – Можешь ничего не говорить.
      Ее руки сами собой легли ему на грудь. Позже она убеждала себя, что хотела его оттолкнуть, но сейчас даже не думала об этом. Эмма не могла больше сопротивляться. Барри застонал и коснулся губами ее губ.
      Хотя поцелуй был неглубоким, Эмму словно пронзила молния. Ее губы покорно раскрылись, и его язык стремительно проник вглубь ее рта. Волна желания, поднявшаяся из глубин женского естества, накрыла Эмму с головой. Она испытывала незнакомую и вместе с тем приятную боль, все ее тело горело огнем неудовлетворенной страсти. Впервые в жизни она поняла, что значит по-настоящему хотеть мужчину. Только бы этот поцелуй длился вечно…
      Но Барри прервал его.
      Выругавшись себе под нос, он вцепился в ее руки, а затем резко отстранился.
      – Это безумие, – пробормотал он.
      Эмма не смогла сдержать стон разочарования. Черт побери, она ведет себя как ее сестра, чего поклялась никогда не делать. Она испытывает вожделение к малознакомому мужчине, наслаждается его ласками.
      Господи, что с ней творится?

      – Ты хочешь, чтобы я ушел? – тихо спросил Барри.
      Эмма сложила руки на груди, пытаясь унять охватившую ее дрожь. Разумеется, она хотела, чтобы он ушел, и в то же время не хотела. Казалось, ему было еще труднее прийти в себя после внезапного поцелуя, чем ей, и Эмма невольно насторожилась. Почему он так неожиданно остановился?
      Неужели ему не дает покоя какая-то страшная тайна? Что, если он солгал, сказав ей, что разведен? А вдруг он был судим? Что, если…
      Она прервала лихорадочный ход мыслей, не желая думать о плохом.
      – Эмма, – хрипло позвал Барри.
      Облизав губы, она спросила:
      – Чего ты хочешь?
      – Чего ты ждешь от меня?
      Эмма украдкой посмотрела на него. Его лицо было бледным, на щеке дергался мускул.
      – Почему ты остановился? – В конце концов, это он отстранился первым. У нее самой для этого не хватило бы сил.
      – Эмма…
      – Мы могли бы забыть… – Внезапно замолчав, она беспомощно уставилась на него.
      – Как занимались любовью губами? Эмма открыла рот от удивления.
      – Значит, мы не просто поцеловались?
      – Твои губы не дадут мне солгать, – тихо произнес Барри.
      Господи, он снова пытается ее очаровать, но на этот раз она не поддастся искушению.
      – Я никогда раньше не делала подобного.
      – Ты о чем?
      Казалось, ему доставляло удовольствие мучить ее.
      – Я никогда не целовалась с незнакомцем. Его глаза сузились.
      – Мне казалось, мы достаточно хорошо изучили друг друга.
      – Но я многого о тебе не знаю.
      – Например?
      – Почему ты водишь грузовик? – Эмма прикусила язык. Зачем она задала этот неуместный вопрос?
      Если ее слова и застали Барри врасплох, он не подал вида. Его губы медленно расплылись в улыбке, от которой у нее внутри снова разгорелся огонь.
      – Я буду заниматься этим, пока мне не подвернется другая работа.
      – Связанная с обеспечением безопасности?
      – Верно.
      Тишина, повисшая в воздухе, звенела от напряжения. Барри первым нарушил ее, сказав:
      – Я хочу остаться.
      – Тогда оставайся, только…
      – …только не распускай руки, – закончил за нее Барри.
      – Думаю, так будет лучше для нас обоих, – ответила Эмма, отведя взгляд.
      Вдруг раздался плач Логана.
      – Подожди немного, я сейчас вернусь.
      Войдя в детскую, Эмма склонилась над манежем. Когда она посмотрела на Логана, перед ее внутренним взором внезапно предстал образ сестры. Эмму охватило отчаяние. Ее репутация должна быть безупречной, если она хочет убедить судью, что достойна быть матерью Логана.
      Завести сейчас роман было бы опрометчивым шагом. Отец Логана вернулся в город, и пора всерьез задуматься о будущем малыша. Она надеялась, что, став законным опекуном племянника, убедит Вебстера отказаться от своих родительских прав.
      Тогда она усыновит Логана, и никто не сможет их разлучить.
      Эмма не допускала мысли о том, что Вебстер не согласится. Она боялась даже думать, что с ней будет, если ее план потерпит неудачу.
      Ее бросило в дрожь.
      – Мама, – снова заплакал Логан, вернув ее к реальности.
      Он стоял, вцепившись пухлыми ручонками в ее футболку.
      – Прости, солнышко, – пробормотала она, взяв его на руки.
      – Надеюсь, ты не возражаешь…
      Услышав голос Барри за спиной, Эмма резко обернулась. Он казался взволнованным.
      – Прости, что напугал тебя своим внезапным появлением.
      – Ничего страшного, – ответила она.
      – С малышом все в порядке?
      Эмма улыбнулась. Барри пожирал ее взглядом, полным страсти.
      – Да, все хорошо, – ответила она и погладила ребенка по спинке. – Он просто проголодался.
      – Я тоже. – Барри улыбнулся, затем подмигнул ей. – Но сперва нужно покормить подрастающее поколение.
      – Насчет этого ты прав, – ответила Эмма.
      – Не возражаешь, если я останусь и посмотрю?
      – Нисколько, – спокойно сказала она, направляясь с Логаном на руках к двери. Пока она держит свои эмоции под контролем, ничего не случится.
      – Дядя, – произнес Логан, указывая на Кэла. Тот поймал его маленький пальчик и легонько сжал.
      – Какой умный малыш.
      Логан улыбнулся ему, а затем спрятал лицо на груди у Эммы.
      – Кажется, ты ему нравишься.
      – Не возражаешь, если я его подержу?
      – Ему это вряд ли понравится.
      Кэл кивнул.
      – Думаю, ты права. Еще слишком рано. – Он взъерошил темные кудри Логана. – Может, в следующий раз, а?
      Ребенок снова улыбнулся ему, а Эмма проворковала:
      – Малышу пора кушать.
      – Кушать, – повторил Логан.
      Несколько минут спустя она кормила его с ложки, ощущая всем своим существом присутствие Барри. Он сидел рядом с ней и ловил каждое ее движение.
      – Ты отлично с ним справляешься.
      Эмма кивнула, но не подняла глаз. Она не доверяла самой себе.
      – Ты так считаешь?
      – Да, – кивнул Барри, и сердце Эммы учащенно забилось. Но она не подала вида и продолжила кормить Логана.
      – Что ты будешь делать потом?
      – С Логаном?
      – Да.
      – Искупаю, затем уложу спать.
      – Звучит логично.
      На этот раз Эмма не удержалась от улыбки.
      – Хочешь посмотреть, как я буду его купать?
      – Спрашиваешь! Я ни за что этого не пропущу.
      – Прости, что заставляю тебя ждать. Я знаю, ты проголодался. Может, тебе выпить пива, хотя, кажется, оно теплое. – Почему это должно ее волновать? Она не обязана перед ним извиняться за то, что ужин откладывается. Она ничем ему не обязана.
      – Не обращай на меня внимания, – беспечно произнес Кэл. – Мне доставляет удовольствие наблюдать за вами. Поедим вместе позже.
      Посмотрев на него, Эмма продолжила кормить малыша. Когда она закончился, все вокруг было испачкано кашей и персиковым пюре.
      – Эй, парень, ты весь грязный, – сказал Кэл, коснувшись его ручонки.
      Логан улыбнулся и засучил ножками.
      – Потише, мой сладкий, ты делаешь мамочке больно, – улыбнулась Эмма.
      Малыш не послушался, и Эмма поставила его в манеж. Она встала, убрала поднос, затем взяла Логана на руки.
      – Вот поросенок, – ласково пожурила она, вытирая ему рот. – Тебя определенно пора купать.
      – Как ты думаешь, он позволит мне его подержать, пока ты будешь наливать воду? – спросил Кэл.
      – Не знаю, можно попробовать. – Эмме почему-то не хотелось, чтобы Барри брал на руки Логана. Может, ей просто не нравилось делить с кем-то малыша? Но это было не так. Она же позволяла отцу ухаживать за Логаном, так в чем же разница?
      За ответом не нужно было далеко ходить. Все дело было в ее неуверенности в себе, когда речь заходила о мужчинах. Эмма боялась подпустить кого-то близко к себе, и причиной тому был печальный опыт ее сестры. Она оградила свое сердце неприступной стеной. Барри Мак-Брайд настойчиво пытался пробиться сквозь нее, и это пугало Эмму. Им с Логаном больше никто не нужен.
      – Хорошо, – сказал Кэл, протягивая руки к малышу.
      – Осторожнее, он только что поел и может тебя испачкать.
      Руки Кэла замерли в воздухе. Когда он растерянно посмотрел на Эмму, она звонко рассмеялась.
      – Ты меня разыгрываешь, – сказал он, взяв у нее мальчика.
      В этот момент у Логана заурчало в желудке, и он выплюнул Кэлу на лоб приличную порцию персикового пюре.
      В ужасе посмотрев на Эмму, Кэл прочитал в ее глазах «я тебя предупреждала». Затем они оба начали смеяться.

      Рубашка Кэла была мокрой от пота. Неудивительно, ведь он все утро занимался починкой изгородей вокруг ранчо. Он снял шляпу и вытер со лба пот. Если сейчас так жарко, то что же будет летом?
      Кэл несколько раз глубоко вдохнул, и его грудь неожиданно сдавило. Наверное, так тело реагировало на жаркий климат и тяжелую работу. К тому же он порядком отвык от физических нагрузок, проведя весь прошедший год в четырех стенах.
      Господи, как же он ненавидел работу в офисе. Он часто сомневался в том, что правильно выбрал себе профессию. Ему следовало бы стать лесничим и проводить больше времени на свежем воздухе.
      Остановись, Вебстер, эти мысли заведут тебя в тупик, приказал он себе, подойдя к огромному дубу и хлебнув воды из фляжки.
      С утра Кэлу помогал его старший рабочий, но затем он отпустил Арта до конца дня, а сам продолжил работать. Он никогда не начинал того, что не смог бы довести до конца. К тому же с помощью тяжелой работы он пытался отвлечься от грустных мыслей.
      Виной всему был прошлый вечер.
      У Кэла снова сдавило грудь, но не из-за жары. Он затеял опасную игру, но на этот раз с людьми, которые были ему дороги, что только повышало ставки.
      На самом деле, во всем была виновата Эмма.
      За короткое время он очень к ней привязался. Что бы он ни делал, где бы ни находился, он не переставал думать о ней. Это становилось похоже на одержимость. Вместе с тем он испытывал огромное чувство вины.
      – Черт побери, – пробормотал Кэл, снова вытирая лоб.
      У него над головой защебетали птицы. В любой другой раз он бы улыбнулся. Ведь он снова у себя на ранчо занимается любимым делом.
      Как он тосковал по дому! Выполняя секретные спецзадания, Кэл мечтал о том, чтобы вдохнуть чистый воздух, почувствовать прохладный ветерок на своей коже, послушать пение птиц.
      Только сейчас он не замечал всего этого. Его мысли занимала Эмма и те чары, которыми она его опутала. Желание снова ощутить на своих губах вкус ее губ завладело всем его существом. Он не увлекался так ни одной женщиной, даже красавицей Конни. Он всеми силами пытался подавить внезапно вспыхнувшее чувство, осознавая, что Эмма Дженкинс для него запретный плод и нужно сохранять дистанцию хотя бы до тех пор, пока не будет улажен вопрос об опеке. Мысль о том, какой будет реакция Эммы, когда она узнает правду, была невыносимой. Он солгал ей и с каждым днем все больше запутывался в паутине собственной лжи.
      Но уже поздно что-либо менять. Своим обаянием Эмма поймала его в ловушку, и Кэл был только рад этому.
      Особенно после того, как снова ее поцеловал.
      Кэл мысленно перенесся в ту минуту, когда Логан выплюнул ему на лоб персиковое пюре, и они с Эммой дружно рассмеялись. То, что произошло после, навсегда перевернуло его мир.
      Их взгляды встретились. Они так долго смотрели друг на друга, что Кэл едва мог дышать.
      – Тебе нужно умыться, – сказала Эмма одними губами.
      Ни один из них не пошевелился. Кэлу хотелось, чтобы это волшебное мгновение никогда не кончалось, но он прокашлялся и сказал:
      – Пожалуй, ты права.
      Логан напомнил им о своем присутствии, дернув Эмму за волосы.
      – Не надо, солнышко, – произнесла она, поймав его маленькие ручки. – Тебя пора купать.
      Кэл улыбнулся.
      – Пожалуй, мне стоит присоединиться к нему. От меня плохо пахнет.
      Эмма улыбнулась ему в ответ.
      – Пока нет, но будет, если ты не умоешься.
      Следуя за ней в ванную, Кэл был вынужден сжать руки в кулаки, чтобы не погладить ее упругие ягодицы, обтянутые джинсовыми шортами.
      Пока Эмма наливала воду для купания Логана, он умылся и вытер лицо полотенцем. Затем Эмма раздела малыша и посадила в ванну, а сама села рядом на корточки. Немного помедлив, Кэл присоединился к ней, стараясь не касаться ее.
      Причудливый аромат духов Эммы будоражил его чувства. Кэл не мог отвести от нее глаз, когда она поливала малыша водой. Ему хотелось погладить ее по щеке, воспользоваться неожиданной близостью. Интересно, как бы она на это отреагировала?
      Он нахмурился и решил не рисковать.
      – Послушай, маленький негодник, – сказала Эмма, смеясь. – Дай мамочке вымыть тебя, а затем будешь играть.
      Логан улыбнулся и продолжил плескаться.
      – Тебе лучше немного отойти, – обратилась она к Кэлу, – иначе ты промокнешь до нитки.
      Он засмеялся.
      – Это будет не самое худшее, что со мной случалось.
      – Особенно после того, как на тебя выплюнули персиковое пюре, – напомнила Эмма, улыбаясь.
      – Как видишь, я остался жив, – хрипло произнес он.
      Эмма сосредоточила внимание на Логане, будто боясь снова встретиться с ним взглядом. Господи, как же она сексуальна! Эмма была самой чувственной из всех женщин, с которыми ему приходилось иметь дело.
      В отличие от Конни, она явно не придерживалась какой-либо диеты. У нее была высокая пышная грудь, казавшаяся слишком большой для ее фигуры. При виде ее крутых бедер и округлых ягодиц у него текли слюнки.
      Только присутствие ребенка удерживало его от того, чтобы взять ее за подбородок и поцеловать мягкие сочные губы.
      Кэл устало вздохнул. В этот момент Эмма крикнула:
      – Логан, прекрати!
      Кэл резко повернул голову, и ему в лицо полетели мыльные брызги. Не открывая глаз, он слышал, как Эмма рассмеялась, а затем сказала:
      – Несносный мальчишка! Посмотри, что ты наделал.
      Улыбаясь, Кэл протер глаза, затем открыл их. Эмма, держа одной рукой ребенка, широко раскрытыми глазами уставилась на него; ее губы приоткрылись.
      – Я…
      Застонав, Кэл совершил невероятное. Он наклонил голову и впился ртом в ее губы. Казалось, они оба на мгновение застыли, затем его язык стремительно проник вглубь ее рта. На этот раз Эмма застонала от наслаждения. Кэл взял в ладони ее грудь и начал поглаживать, пока соски не затвердели. Ему казалось, что его шорты лопнут по швам, когда он представил, как их обнаженные тела переплелись на полу в страстном объятии.
      Но Логан остановил это безумие. Издав радостный вопль, он заставил их отпрянуть друг от друга.
      – Логан, что такое…
      В ответ малыш улыбнулся и скорчил смешную рожицу. Ему явно не нравилось, когда про него забывали.
      – Кажется, он таким образом пытается привлечь твое внимание, – отдышавшись, сказал Кэл.
      Не глядя на него, Эмма кивнула.
      Снова повисла напряженная тишина, и Кэл задумчиво смотрел на ее профиль, проклиная себя за то, что своим опрометчивым поступком все испортил.
      – Думаю, тебе лучше уйти, – произнесла она дрожащим голосом.
      – Ты права.
      Снова молчание.
      – Посмотри на меня, Эмма.
      – Не хочу, – произнесла она тоном обиженного ребенка.
      Он вздохнул.
      – Прости, если я…
      – Пожалуйста, уйди.
      Кэл не стал спорить и выполнил ее просьбу. Только очутившись в кабине своего грузовика, он понял, что так и не поел. Не имеет значения, заверил он себя, заводя мотор. Все равно в присутствии Эммы он не смог бы проглотить ни кусочка. К концу вечера ему хотелось лишь одного – напиться до полусмерти.
      Подъехав к своему дому, Кэл еще какое-то время оставался в машине. Вдруг какое-то жужжание рядом с головой вернуло его к реальности. Увидев осу, Кэл вылез из кабины. Посмотрев на покосившийся забор, он поморщился и пробормотал:
      – Черт с ним.
      Все, на сегодня хватит. Прокручивать в уме непростую ситуацию, в которой он оказался, – пустая трата времени. Что сделано, то сделано. Он чувствовал себя изможденным, но знал, что не сможет спокойно отдыхать. Безумие это или нет, он примет душ, а затем сделает то, что должен сделать, – поедет к своему сыну.
      Логан.
      Этот очаровательный малыш был его плотью и кровью, и Кэлу отчаянно хотелось стать с ним одной семьей. Но пока Логан был для него недосягаем, и это причиняло ему мучительную боль.
      Все же он сам выбрал для себя этот путь, и у него нет другого выхода, кроме как пройти его до конца. Или хотя бы попытаться.
      Собрав инструменты, Кэл решительной походкой направился к дому.
      – Сколько еще грязи может съесть этот ребенок?
      Эмма закатила глаза.
      – Логан, прекрати. Сейчас же.
      Барри засмеялся, когда она села на корточки и начала вытаскивать у малыша изо рта травинку. Несмотря на вчерашний инцидент, она приняла его приглашение погулять в парке. Прошел уже целый час, а Логан все еще носился как угорелый. Когда же он, наконец, угомонится?
      – О чем ты думаешь? – поинтересовался Барри.
      – Мечтаю, чтобы Логан поскорее захотел спать.
      Барри ухмыльнулся:
      – Попробуй рассказать ему сказку.
      – Сказкой делу не поможешь. Понадобится настоящее чудо, чтобы наш постреленок успокоился и заснул.
      На этот раз он запрокинул голову и громко расхохотался, и у Эммы перехватило дыхание. Затем в довершение всего он подмигнул ей. Тогда, чтобы не выдать себя взглядом, она опустила голову и вновь переключила свое внимание на Логана.
      – Ты можешь убежать, но тебе не спрятаться, – хрипло произнес Барри.
      – Не понимаю, что ты имеешь в виду.
      – Уверен, что понимаешь, – протянул он.
      Нет, приказала Эмма самой себе, не поддавайся на его обаяние. Барри уже два раза целовал ее, и если она не будет соблюдать осторожность, добром это не кончится. Ей следовало выбросить Барри из головы и вернуться к привычной жизни. Хотя ее влекло к нему, он по-прежнему оставался для нее загадкой. Разве можно доверять мужчине, который ничего не рассказывает о себе?
      – Сегодня ты особенно красива, – произнес он тем же хриплым голосом.
      Не подумав, Эмма подняла голову и утонула в его глазах, которые бессовестно разглядывали ее с головы до пят. Это было больше, чем она могла вынести.
      – Э-э-э… спасибо, – пролепетала Эмма, краснея.
      Она не старалась сегодня особенно наряжаться. На ней были розовые капри, расшитые внизу бисером, и короткий топ того же цвета, оставляющий открытой часть загорелого живота.
      – Пожалуйста, – насмешливо протянул Барри.
      Не в силах противиться нарастающему сексуальному напряжению, Эмма отпустила Логана и поднялась. Он сразу же побежал по дорожке, и она последовала за ним.
      Ничто не предвещало беды. Но вдруг, споткнувшись, Логан упал и пронзительно закричал.
      – О боже мой, – запричитала Эмма, наклонившись.
      Когда она увидела кровь, текущую из его брови, к горлу подступила тошнота.
      – Что случилось? – спросил Кэл, опустившись на колени рядом с ними.
      Прежде чем Эмма смогла что-либо ответить, он подхватил ребенка на руки и сказал:
      – Поторопись.
      Десять минут спустя они уже сидели в приемной врача, и Эмма прижимала к ране Логана носовой платок Кэла.
      – Мамочка с тобой, мой сладкий, – прошептала она на ушко малышу, виня во всем себя.
      Если бы она в тот момент не думала о Барри, ничего бы не произошло. Чувствуя, что ее сейчас стошнит, она пересадила Логана на колени Барри. Он ошеломленно посмотрел на нее.
      – Я сейчас вернусь. – С этими словами Эмма побежала в туалет, где ее вырвало. Она прополоскала рот и умылась холодной водой, а затем достала из кармана сотовый телефон.
      Когда она вернулась, Логан плакал.
      – С тобой все в порядке? – спросил Кэл, передав ей ребенка.
      – Да.
      Он поморщился.
      – Я тебе не верю.
      У Эммы не было сейчас никакого желания спорить, и она пожаловалась:
      – Ну почему они так долго?
      – Мы следующие, – заверил ее Логан.
      Увидев, что платок насквозь пропитался кровью, он попросил медсестру принести марлевую салфетку.
      – Думаешь, ему понадобится накладывать швы?
      – Вряд ли.
      Она облегченно вздохнула.
      – Одна мысль о том, что его нежную кожу будут прокалывать иглой, приводит меня в ужас.
      В этот момент Барри смертельно побледнел; на его лице появилось какое-то странное выражение. Поймав направление его взгляда, Эмма увидела своего отца, входящего в приемную.
      – Слава богу, ты пришел, – сказала она, поднимаясь.
      – Это какая-то шутка? – дрожащим голосом произнес Патрик.
      Эмма почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица. Отец, прищурившись, смотрел на Барри, который тоже встал.
      Она молча переводила взгляд с одного мужчины на другого, затем обратилась к отцу:
      – Вряд ли рану на лбу моего сына можно назвать шуткой.
      – Я говорю не о Логане, – процедил сквозь зубы Патрик, – а о том подонке, который сейчас находится рядом с тобой.
      Эмма облизала сухие губы, пытаясь понять, что происходит.
      – Черт побери, девочка, ты сошла с ума?
      – Ты знаешь о Барри что-то, чего не знаю я?
      – Барри?! – Голос Патрика сорвался на крик. – Этот человек не кто иной, как Кэл Вебстер, бывший муж твоей покойной сестры.

      Эмму охватил ужас.
      Затем к нему присоединились головокружение и тошнота.
      – Черт побери, Эмма, – сказал Патрик, подойдя к ней и схватив ее за руку. – Только не смей падать в обморок. Этот сукин сын того не заслуживает.
      Резкие слова отца помогли Эмме взять себя в руки. Внутренне содрогнувшись, она вцепилась в ребенка и, бросив испепеляющий взгляд на Кэла, прошипела:
      – Как ты посмел так подло обманывать меня?
      – Я не хотел, – уныло ответил Кэл.
      Эмма горько рассмеялась.
      – Ты принимаешь меня за идиотку?
      Патрик обнял дочь одной рукой за плечи и притянул ее и Логана к себе.
      – Ты зря тратишь время, разговаривая с этим отродьем. Ты ничем ему не обязана…
      Обстановка накалилась еще больше.
      – Вы правы, она ничем мне не обязана, – ответил Кэл.
      Эмма продолжала с ненавистью смотреть на него.
      – Ты должен был знать, что однажды обман откроется. – Несмотря на все попытки Эммы сохранять спокойствие, ее голос дрожал.
      – Я собирался сам все тебе рассказать. – Хриплый голос Кэла больно резанул ее по сердцу.
      Громко рассмеявшись, Эмма произнесла голосом, который был так мало похож на ее собственный:
      – Так я тебе и поверила.
      – Немедленно убирайся отсюда, – процедил сквозь зубы Патрик.
      Кэл пристально посмотрел на Эмму.
      – Ты этого хочешь?
      Эмме казалось, что она вот-вот задохнется от ярости. Ее подмывало наброситься на него, выцарапать ему глаза за то, что он все это время ее обманывал. Но она сдержалась и произнесла ледяным тоном:
      – Да, я хочу, чтобы ты ушел и больше никогда не возвращался.
      – Этого я не могу тебе обещать.
      Эмма почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица, и в душу вселился ужас. Ее самый страшный кошмар вот-вот станет реальностью. Нужно бороться, неистово сказала себе женщина. Она не привыкла сдаваться, и не намерена делать этого сейчас, когда так много поставлено на карту. Она соберется с силами и непременно выиграет предстоящую битву.
      Только Логан пока еще не мой сын.
      У нее подогнулись колени, когда она столкнулась с жестокой реальностью.
      Вдруг Логан захныкал, и она переключила свое внимание на него.
      – Все хорошо, солнышко. Мамочка с тобой.
      – Где этот чертов доктор? – пробурчал Кэл.
      – Ты не останешься, – твердо произнесла Эмма. – У тебя нет никаких прав.
      Кэл выступил вперед, его глаза горели от гнева.
      – Вот тут ты ошибаешься.
      Почувствовав, как дрожит ее подбородок, Эмма разозлилась на себя. Она должна быть мужественной, несмотря на то, что ее сердце кровоточит так же сильно, как лоб ее ребенка.
      – Нет, не ошибаюсь, – наконец ответила она. – Ты не знаешь наверняка, что Логан – твой сын.
      – Раз в его свидетельстве о рождении указано мое имя, значит, это так.
      – Уходи, Кэл, – произнесла она.
      – Я уйду, когда удостоверюсь, что с моим сыном все в порядке.
      Эмме пришлось стиснуть зубы, чтобы не закричать. В любом случае сейчас было не время и не место для разбирательств. Из двери кабинета вышел молодой высокий доктор и спросил:
      – Ну, что у нас здесь?
      Испытав облегчение, Эмма повернулась спиной к Кэлу и понесла Логана в кабинет доктора.
      Двадцать минут спустя, прижимая к себе ребенка, Эмма вышла из больницы в сопровождении отца. По ее лицу текли слезы облегчения: рана Логана оказалась неглубокой, и ему не понадобилось накладывать швы. Доктор велел наблюдать за малышом до утра и в случае, если у него начнется рвота и повышенное потоотделение, немедленно позвонить ему. Впрочем, сотрясение мозга, по его мнению, было маловероятно.
      Эмма знала, что не сомкнет ночью глаз, наблюдая за малышом. И в голову полезут непрошеные мысли о Кэле, о том, как он предал ее.
      Черт бы его побрал.
      – Ну, вот мы и пришли, дорогая, – сказал Патрик, когда они оказались рядом с его машиной.
      Голос отца вернул ее к реальности. Обнаружив, что Кэл по-прежнему следует за ними, Эмма обернулась и выпалила:
      – Повторяю еще раз, держись от нас подальше.
      – Ты же знаешь, я не могу, – отрезал он.
      – У тебя нет выбора, – яростно бросила Эмма. – Он мой.
      Кэл поморщился.
      – Пока суд не решит иначе.
      – Ублюдок.
      – С этим я согласен.
      – Значит, у тебя есть хоть капля совести, – сказала Эмма, внезапно почувствовав проблеск надежды.
      – Мне жаль, что я тебя обманул, но я не могу отказаться от своего сына. – Кэл прищурился. – Даже не надейся, – отрезал он.
      С этими словами он повернулся и зашагал к своему грузовику. Эмма растерянно смотрела ему вслед, пока он не покинул стоянку.
      – Садись в машину, – сказал Патрик.
      Когда они выехали на шоссе, Эмма почувствовала на себе пристальный взгляд отца.
      – Не беспокойся, дочка, это ничтожество больше не приблизится к вам с Логаном.
      – Что… если закон не на моей стороне? – с трудом вымолвила она.
      – Разумеется, на твоей, – заверил ее Патрик. – Мой адвокат позаботится обо всем.
      Эмма не ответила. Она наклонила голову, поцеловала Логана в щеку, на которой все еще были заметны следы слез, и крепко прижала его к себе.

* * *

      – Нам предстоит серьезная схватка. Я здесь, чтобы сказать тебе об этом.
      Хотя Эмма сама все прекрасно понимала, ей было неприятно услышать подтверждение своих страхов от адвоката отца. С другой стороны, ей сейчас было необходимо знать правду.
      – Черт побери, Расс, на чьей ты стороне?
      Услышав враждебность в голосе Патрика, Эмма взглянула на Расса Хинсона. Он пользовался репутацией одного из лучших адвокатов в области семейного права.
      – Вы прекрасно знаете, на чьей я стороне, – ответил Расс, вставая.
      – Вы хотите сказать, что мы не сможем остановить Кэла? – напрямик спросила Эмма.
      – Наконец-то вы прозрели, Эмма, – саркастически заметил адвокат.
      – Почему мы не можем? – воскликнул Патрик, привыкший, чтобы последнее слово всегда оставалось за ним. – Ведь именно за это я собираюсь заплатить вам большие деньги.
      – Не все можно купить за деньги, папа, – сухо ответила Эмма, расстроенная таким поворотом событий.
      – Будь я проклят, если это так.
      – Эмма права, – произнес Расе. – Я здесь, чтобы сказать вам, что деньги не всегда являются панацеей, но вы и сами прекрасно это знаете. В данный момент вы цепляетесь за последнюю соломинку, и я вас не виню.
      – Вы хотите сказать, что ничего нельзя сделать? – От страха у Эммы пересохло в горле. – Что у нас нет выбора и этот… этот человек может забрать моего сына?
      – Логан не ваш сын, Эмма. Вы всего лишь его временный опекун.
      Хотя тон Расса был мягким, напоминание о собственном шатком положении вонзилось в ее сердце острым ножом.
      – А если бы я была постоянным опекуном, это бы что-нибудь меняло?
      – Вряд ли.
      Ее охватило отчаяние.
      – И что мы будем делать, Расе?
      – Бороться.
      – Но вы же сами только что сказали… – Эмма замолчала и уставилась на него широко раскрытыми глазами.
      – Теоретически у Кэла есть шанс получить Логана, но в ближайшее время этого не произойдет.
      – Вы говорите наверняка? – спросила она. Расс презрительно посмотрел на нее.
      – Вам придется полностью довериться мне, а я буду действовать исключительно в ваших интересах.
      – Я вам доверяю, но… – Эмма снова осеклась.
      – Сначала мы потребуем у Кэла Вебстера сделать анализ ДНК, чтобы подтвердить его отцовство. Если результаты окажутся отрицательными, то разбирательство закончится, не успев начаться.
      – Вы правы, – ответила Эмма, чувствуя, что напряжение немного ослабло.
      – Но как ты собираешься поступить с самим Вебстером? – спросил Патрик. В его голосе слышалась горечь. – Я хочу уничтожить этого сукина сына.
      – Я думал, вас в первую очередь беспокоит судьба Логана, – усмехнулся адвокат.
      Эмма заметила, что ее отец побледнел. Патрик не любил, когда ему перечили. Он привык к тому, что из-за его денег и положения в обществе все ходят перед ним на задних лапках. Хотя его поведение часто ставило Эмму в неловкое положение, сегодня был особый случай. Если деньги помогут ей выиграть дело об опеке, она не станет возражать.
      – Это так, черт побери, – ответил Патрик с нескрываемой враждебностью.
      – Пожалуйста, папа, давай доверимся Рассу, хорошо?
      Отец повернулся и посмотрел на нее.
      – Хорошо, Эмма, пусть будет по-твоему.
      Она обратилась к адвокату.
      – Пожалуйста, позвоните мне домой и сообщите, что я должна делать.
      – Обязательно. Не беспокойтесь, все будет хорошо.
      Сейчас, забравшись с ногами на диван в гостиной, Эмма раз за разом прокручивала в голове разговор, который состоялся в офисе Расса сразу после того, как они покинули больницу.
      Хотя было уже поздно, она знала, что этой ночью не сомкнет глаз. Страх, завладевший всем ее существом, не даст ей спокойно уснуть.
      И имя ему Кэл Вебстер.
      Эмма никак не могла поверить, что оказалась такой наивной дурочкой и не узнала в овечьей шкуре волка. Подумать только, она хотела заняться любовью с Кэлом Вебстером… Вдруг у нее внутри все похолодело. Но как она могла догадаться?
      Как бы там ни было, Эмма считала себя полностью ответственной за произошедшее. И, вопреки голосу разума, она все еще находила Кэла привлекательным. Даже в больнице она ощущала его присутствие каждой клеточкой своего тела.
      У нее сжалось сердце, когда она увидела боль в его глазах. Похоже, он действительно привязался к Логану.
      – Прекрати, – пробормотала Эмма.
      Этот человек не достоин ничего, кроме гнева и презрения. Когда она узнала, кем он является на самом деле, он стал ее врагом.
      Однако она не могла остановить ход своих мыслей, постоянно вспоминая о горячих, страстных поцелуях Кэла. Когда он коснулся ее груди, она испытала неземное блаженство. Что бы она почувствовала, если бы он овладел ею?
      С губ Эммы сорвался стон.
      Как она может думать о подобных вещах, когда Кэл собирается отобрать у нее ребенка? Неужели она такая же, как ее сестра?
      Ее сестра. Как ей, Эмме, могло прийти в голову заниматься сексом с бывшим мужем Конни? Одна мысль об этом вызывала у нее отвращение. Пытаясь заглушить мучительную боль, Эмма обхватила руками колени и уперлась в них подбородком.
      Сколько времени она провела в этом положении, Эмма не знала. Она была уверена лишь в том, что не собирается сдаваться. Если Кэл Вебстер хочет борьбы, он ее получит.
      – Я не отдам моего малыша, – всхлипывала Эмма. – Не отдам.

      Кэл чувствовал себя ужасно.
      Он ненавидел ноющую боль в груди, которая не давала ему покоя вот уже несколько дней. И неудивительно: ему нанесли удар, которого он не ожидал, хотя должен был подготовиться к такому повороту событий.
      Его лошадь фыркнула, и он обнаружил, что находится посреди пастбища, лицом к востоку, где над горизонтом ярко светит солнце.
      Великолепное зрелище! Кэл вздохнул. Ему так не хватало всего этого, когда он работал на правительство. Он любил открытые пространства, потому что на лоне природы ему лучше думалось.
      Однако сейчас думать было уже поздно.
      Все получилось не так, как он надеялся, и его снедало чувство вины. Доехав до ближайшего дерева, Кэл слез с лошади, достал из рюкзака термос и налил себе кофе. Сегодня необходимо закончить ремонт забора. Арт предлагал свою помощь, но он снова от нее отказался. Ему нужно занять себя тяжелой работой, чтобы отвлечься от мучительных мыслей.
      Сдвинув шляпу на затылок, он вздохнул. Несмотря на ранний час, воздух был жарким и влажным, и Кэл знал, что ему предстоит изрядно попотеть.
      Внезапно у него пропало всякое желание заниматься починкой забора. Может, все же следует позвать Арта? Подумав немного, он отказался от этой идеи, подошел к своему рюкзаку и достал оттуда молоток и скобы.
      Когда два часа спустя Кэл вернулся под дуб, его дыхание было учащенным, а сердце бешено стучало. Он выпил две бутылки пива, чтобы прийти в себя, но это не помогло. Мысли о Логане и Эмме по-прежнему не давали ему покоя.
      Как он ни старался, ему не удалось выкинуть их ни из головы, ни из сердца. Они навсегда поселились там.
      – Черт побери, – пробормотал Кэл, снимая шляпу и вытирая со лба пот.
      Почему он чувствовал себя негодяем?
      Да, он солгал Эмме, потому что только так мог подобраться к Логану. И все же он обманул ее, о чем сейчас ужасно сожалел. Но было уже слишком поздно, и он не мог ничего изменить. Первое слушание в суде назначено на послезавтра.
      У него нет другого выбора, кроме как бороться за свое право видеться с сыном. Позже состоится слушание по делу об опеке, если они с Эммой к тому времени не придут к компромиссу.
      Ему нужен его сын, но и Эмма ему тоже дорога. При этой мысли Кэла бросило в дрожь. Он помнил, с какой ненавистью она смотрела на него тогда в больнице, и знал, что ее чувства не изменятся. Кэл надеялся, что, заслужив доверие Эммы, сможет видеться с Логаном, не прибегая к судебным разбирательствам, но теперь об этом можно было забыть.
      Кэл застонал про себя. Обманув ее, он сам вырыл себе яму. Эмма больше никогда не будет ему доверять, и ее нельзя за это винить. Никому не нравится, когда его водят за нос, а он поступил с ней именно так. Внезапно Кэл почувствовал, как к горлу подступила тошнота.
      Если бы Эмма была ему безразлична, было бы намного проще бороться за своего сына. Если бы только…
      Он знал, что подобные мысли ни к чему не приведут, только заставят его чувствовать себя еще более виноватым.
      Мрачно выругавшись, Кэл поднялся и направился к забору, который почти починил. Через час он уже вернулся домой, принял душ и переоделся.
      Посмотрев на дисплей сотового телефона, Кэл обнаружил, что ему звонил бывший босс. Мужчина нахмурился и решил связаться с ним позже.
      Он так надеялся, что Эмма тоже позвонит.
      – Даже и не мечтай, Вебстер, – произнес он вслух.
      Покинув в тот злополучный день больницу, Кэл сразу же поехал к Хэммонду и попросил его как можно скорее назначить дату судебного слушания. К счастью, все бумаги были уже готовы.
      Задетый оскорблениями Эммы и ее отца, Кэл в тот момент хотел лишь, чтобы справедливость восторжествовала. Не вмешайся Патрик, все сложилось бы по-другому, но теперь ему предстояла схватка не на жизнь, а на смерть.
      Бывший тесть никогда не нравился Кэлу, а сейчас он его просто ненавидел. Патрик Дженкинс был слишком высокого мнения о собственной персоне.
      С его старшей дочерью дело обстояло гораздо сложнее. Если к Конни Кэл испытывал лишь страсть, то с Эммой их связывало нечто большее. Конечно, он не любил ее, но она пробуждала в нем нежность, желание уберечь от всех невзгод.
      Вспомнив ее сладкие губы и пышную грудь, Кэл почувствовал, как у него внутри загорелся огонь желания. Ему хотелось ласкать каждый уголок ее соблазнительного тела.
      Это неконтролируемое желание побудило его совершить необдуманный поступок.
      Чувствуя, что его сердце вот-вот выпрыгнет из груди, Кэл набрал номер телефона Эммы. Он не знал, что скажет ей, если она возьмет трубку.
      – Чего ты хочешь?
      Услышав звук ее голоса, он на мгновение лишился дара речи, но быстро взял себя в руки. Хотя ее враждебность была очевидной, он не собирался отступать.
      В результате Кэл сказал первое, что пришло ему в голову, и тут же пожалел об этом.
      – Я хочу увидеть тебя.
      – А я не хочу.
      Кэл потер шею, но не смог расслабить напряженные мышцы.
      – Послушай, Эмма, если я попрошу у тебя прощения, это что-то изменит?
      – А как ты думаешь?
      – Нет.
      – Ты прав, и мне больше нечего тебе сказать, – произнесла она тем же враждебным тоном. – Пожалуйста, не звони больше.
      – Эмма, нам нужно поговорить. У нас нет выбора.
      – Ты ошибаешься, Кэл.
      Она произнесла его имя так, словно попробовала на вкус что-то горькое, и Кэл вздрогнул. Все оказалось гораздо хуже, чем он думал. Впрочем, нет, он не думал, и в этом была вся проблема.
      – У нас у всех есть выбор, – заметила Эмма. – Ты сделал свой, а я свой.
      – Я не могу с ним смириться.
      – Мне жаль.
      – Я не хотел тебя обидеть, Эмма.
      – Ты солгал мне, Кэл. Ты предал меня.
      – Я знаю и очень сожалею.
      – Тогда почему ты это сделал?
      – Ты поверила бы мне, если бы я сказал, что не знаю?
      – Нет, не поверила бы.
      Кэл тяжело вздохнул.
      – Я не хочу бороться с тобой из-за Логана, особенно в суде.
      – Я тоже этого не хочу.
      – Тогда давай поговорим.
      – Я не могу, – после секундного колебания ответила она. – Ты хочешь забрать у меня моего ребенка.
      – Я лишь хочу получить право видеться со своим сыном.
      Молчание.
      – Не могли бы мы решить это дело полюбовно, без вмешательства суда?
      Снова молчание.
      – Эмма, прошу тебя.
      – Мне жаль, Кэл, но я не думаю, что так будет лучше для Логана.
      Кэл с трудом сдержал свой гнев. Если бы он сорвался, это бы только все усложнило.
      – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Эмма.
      – То же самое я могу сказать тебе.
      С этими словами она бросила трубку, оставив его смотреть на потухший экран телефона. Подавив приступ раздражения, Кэл отложил трубку в сторону и потер переносицу.
      Уговаривать бесполезно, с сожалением подумал Кэл. Мысль о том, что теперь он увидит Эмму только в зале суда, была невыносимой. Но разве у него есть выбор? Нет, если только до судебного слушания не произойдет какое-нибудь чудо. Впрочем, после всего, через что ему пришлось пройти, он больше не верил в чудеса.
      Когда раздался стук в дверь, Кэл выругался и, состроив недовольную гримасу, пошел открывать.
      – Привет, Вебстер.
      Все его тело напряглось.
      – Что ты здесь делаешь?
      – Так-то ты приветствуешь своего босса?
      – Бывшего босса, позволю себе заметить.
      Тони Ричардз пожал плечами и натянуто улыбнулся.
      – Что-то подсказывает мне, что ты не рад меня видеть.
      Кэл ничего не ответил.
      – Ты не собираешься пригласить меня войти?
      – Я не вижу для этого причин, – твердо ответил Кэл.
      Он не преувеличивал. Тони был последним человеком, которого ему сейчас хотелось видеть. Его бывшего босса ничего не волновало в жизни, кроме работы, и Управление национальной безопасности гордилось таким ценным сотрудником.
      – Теперь я понимаю, почему Управление отделалось от тебя, Вебстер. Ты словно репей в заднице.
      – Это не вы отделались от меня, а я от вас, – заметил Кэл.
      Тони пожал плечами.
      – Думай, что хочешь.
      – Найди кого-нибудь еще, чтобы закончить работу, – сказал Кэл, перейдя к делу.
      – Не могу, – ответил Тони. – Это задание было поручено тебе, и ты единственный, кто может довести его до конца.
      – А если я откажусь?
      Тони улыбнулся.
      – Мы оба знаем, что ты этого не сделаешь.
      – Черт побери, Тони, сейчас мне только проблем на работе не хватало.
      – Решение за тобой. – Сказав это, он оттолкнул в сторону Кэла и, пройдя в комнату, добавил: – Садись, нам нужно поговорить.
      Отогнав от себя дурное предчувствие, Кэл захлопнул дверь, подошел к камину и, прислонившись к нему, произнес ледяным тоном:
      – Я слушаю.

      Эмма плакала до тех пор, пока не выплакала все слезы.
      Но она знала, что слезами горю не поможешь. Первое слушание по делу об опеке над Логаном состоялось, и Кэл получил право видеться с сыном. Ей оставалось только подчиниться.
      Судья, которого ее отец считал своим близким другом, подвел их. Он слишком быстро вынес решение, и оно было не в их пользу.
      Эмма подозревала, что на решение судьи в основном повлияли результаты анализа ДНК, которые показали, что Кэл действительно является биологическим отцом Логана. Несмотря на это, ее отец считал, что его предали. Эмме даже пришлось удерживать его от того, чтобы он после заседания не набросился на судью. Хотя Патрик подчинился, она знала, что он все равно сделает по-своему, когда ее не будет рядом.
      Что касается ее самой, во время слушания она ни разу не взглянула на Кэла. Только после оглашения вердикта их взгляды случайно встретились и застыли на мгновение.
      При одной лишь мысли об этих секундах Эмме становилось стыдно. Вместо того чтобы посмотреть на него как на пустое место, она начала его разглядывать. В белой рубашке и джинсах Кэл Вебстер выглядел так сексуально, что у нее перехватило дыхание. Он казался твердым и несгибаемым, но, когда она увидела боль в его глазах, у нее защемило сердце. Собственная реакция застигла Эмму врасплох. Она думала, что испытывает к нему лишь ненависть и презрение.
      После слушания прошло три дня, но Эмма до сих пор не могла успокоиться. Внезапно ее прошиб холодный пот, ладони стали влажными… Как она собирается справляться с болью? Как сможет выносить присутствие Кэла всякий раз, когда он будет приезжать за Логаном?
      Ответы на эти вопросы были ей неизвестны; она знала лишь, что будет поступать так, как всегда поступала в кризисной ситуации, – искать в себе силы и бороться до конца.
      Но, Боже милостивый, речь идет о ее ребенке. Что, если она проиграет слушание?
      У нее засосало под ложечкой. Она не переживет, если потеряет своего сына. Если Кэл станет его постоянным опекуном, он может увезти его из страны.
      Тогда она умрет.
      Эмма глубоко вдохнула, но неприятное ощущение в желудке не прошло. Все три дня она ждала появления Кэла. Мысль о том, что у него есть разрешение видеться с Логаном наедине, приводила ее в ужас. Попытавшись забрать ребенка, он только напугает его. Подумав об этом, она снова заплакала.
      Может, Кэл передумает? И ради ребенка он не станет их разлучать? Кэл имел право принимать участие в воспитании своего сына, но она не сможет спокойно спать, пока существует хотя бы малейшая возможность того, что однажды Кэл увезет Логана в другую страну.
      Этого не должно произойти.
      Но многочисленные истории в прессе свидетельствовали об обратном. Во всем мире женщины каждый день подобным образом лишались своих детей. Господи, только бы это не коснулось ее, взмолилась Эмма, подняв голову к потолку.
      В этот момент зазвонил телефон. Эмма не хотела отвечать, но, увидев, кто это был, сняла трубку.
      – Здравствуйте, Расс, – произнесла она, пытаясь сохранять спокойствие.
      Адвокаты редко сообщали по телефону хорошие новости.
      – Дата следующего слушания уже назначена.
      У Эммы перехватило дыхание.
      – Уже?
      – Да. Адвокат Вебстера говорит, что его клиент очень торопится.
      – Это ужасно, – горько произнесла Эмма.
      На том конце провода послышался вздох.
      – Я знаю, как вам сейчас тяжело, моя дорогая, но еще рано сдаваться.
      – Это последнее, что я собираюсь делать, Расс. Вы же знаете, я готова бороться до конца и пойду на все, чтобы Логан остался со мной.
      – Я на вашей стороне, не забыли?
      – Тогда почему Кэл получил разрешение видеться с моим сыном? – Эмма знала, что несправедлива.
      Она слышала, как яростно Расе защищал в суде ее интересы. И все же это оказалось бесполезным.
      – Эмма…
      Услышав в его голосе упрек, она поняла, что перегнула палку.
      – Простите, Расс, я немного погорячилась.
      – Ничего страшного. Я знаю, как вы напуганы и разочарованы. Ведь у меня самого есть дети. Но поймите, тот факт, что судья Риверз позволил Кэлу видеться с Логаном, вовсе не означает, что он собирается отобрать у вас ребенка.
      – Спасибо, Расе. – Это все, что удалось ей сказать.
      – Запишите дату.
      Она сделала это дрожащими пальцами.
      – Кстати, Вебстер уже навещал Логана?
      – Нет.
      – Это меня удивляет.
      – Меня тоже. Всякий раз, когда стучат в дверь, я ожидаю увидеть его.
      – Он появится, когда вы меньше всего будете этого ожидать.
      – Этого-то я и боюсь.
      – Не вешайте нос, дорогая. Еще не все потеряно. Продолжайте надеяться, и вы победите.
      Когда Эмма положила трубку, у нее к горлу подступила тошнота, и она направилась в ванную. Подойдя к двери, женщина застыла на месте.
      – Черт побери, – пробормотала она, наблюдая за тем, как из под двери к ее ногам течет вода.
      Схватив тряпку, Эмма опустилась на колени и начала собирать воду. По ее щекам текли слезы бессилия.
      – Отойди, я все сделаю.
      Эмма замерла.
      Кэл?
      Не может быть. Наверное, из-за переживаний у нее начались галлюцинации.
      – Эмма.
      О боже, это действительно был Кэл. Он говорил с ней низким с хрипотцой голосом, от которого у нее по спине побежали мурашки.
      От страха Эмма на мгновение лишилась дара речи. Затем она почувствовала, как сильные руки берут ее за плечи и поднимают. Ей хотелось закричать «не прикасайся ко мне!», но она не смогла произнести ни слова, потому что по всему телу разлилось предательское тепло.
      Как она может так на него реагировать? Ведь он разбил ей сердце! Потому что тебе его не хватает, подсказывал внутренний голос. Но разве возможно так сильно желать врага? Эмма испытывала стыд и отвращение к самой себе.
      – Пожалуйста, отпусти меня, – попросила она, оказавшись на ногах.
      Эмма подняла глаза, и у нее перехватило дыхание.
      – Хорошо, только будь осторожнее, – ответил Кэл, когда она покачнулась.
      Он убрал руки и пристально посмотрел на нее. Отойдя в сторону, она облизала губы, чтобы устранить сухость во рту, мешавшую говорить. Позднее Эмма убеждала себя, что это было плодом ее воображения, но ей показалось, что Кэл приглушенно застонал.
      – Это не женское занятие, – хрипло произнес он.
      – Я справлюсь.
      – Разумеется, но все же позволь мне помочь. – Он опустился на колени и взял тряпку.
      Эмма хотела возразить, но силы покинули ее. Она стояла и как зачарованная смотрела на упругие ягодицы Кэла, обтянутые джинсами. Интересно, каковы они на ощупь…
      Чтобы не застонать, Эмме пришлось закусить нижнюю губу. Ей еще никогда в жизни не было так стыдно.
      – Пойду посмотрю, как там Логан. – Не дожидаясь ответа, она побежала в детскую и обеими руками вцепилась в перила манежа.
      Эмма не знала, как долго находилась в таком положении, когда в дверях показался Кэл. Его лицо было непроницаемым.
      – Думаю, я устранил неисправность в ванной. Кстати, пол я тоже вытер.
      – Спасибо, – с трудом произнесла Эмма, ощущая его присутствие каждой клеточкой своего тела.
      – Пожалуйста.
      Молчание.
      – Прости, что вошел без приглашения.
      – Зачем ты здесь?
      – Я стучался. – Кэл пожал плечами. – Ты не вышла, я подергал дверь, и она оказалась не заперта.
      – Не может быть, я никогда не оставляю входную дверь открытой, – сказала Эмма скорее самой себе, чем ему.
      – Я рад, потому что это может быть опасно.
      Снова молчание.
      – Что ты здесь делаешь? – спросила она, нарушив тишину.
      – Ты знаешь ответ на свой вопрос.
      Эмма наклонила голову.
      – А ты не мог сначала позвонить?
      – Я подумал, будет проще, если я появлюсь без предупреждения.
      – Проще для кого?
      – Послушай, Эмма, я не хочу начинать войну.
      – Тогда чего ты хочешь? – Глупый вопрос.
      Ей не следовало его задавать. Кэл отвел взгляд.
      – Увидеть своего сына.
      После напряженного молчания она ответила:
      – Он спит.
      На этот раз его взгляд пронзил ее, словно копье.
      – Я подожду, пока он проснется.
      – А что, если я не позволю?
      Он снова пристально посмотрел на нее.
      – Я подожду в любом случае.

      Эмме внезапно стало холодно, и ее бросило в дрожь.
      – Послушай, последнее, чего я хочу, – это причинить тебе боль. Когда ты, наконец, поверишь мне?
      В голосе Кэла слышались тоска и разочарование, но они не должны ее волновать. Ей нужно оставаться сильной и непреклонной, чтобы выдержать до конца весь этот кошмар.
      – Я читаю твои мысли, Эмма. Я знаю, ты считаешь меня злодеем, который навсегда украдет у тебя Логана.
      – А разве я не права? – спросила она, чувствуя, как к горлу подступает комок.
      Бросив на нее непроницаемый взгляд, Кэл ответил:
      – Я не собираюсь этого делать.
      Чувствуя, что нижняя губа начинает дергаться, Эмма закусила ее. Боже, как тяжело сознавать собственную беспомощность.
      – Но я не могу просто взять и уйти.
      – Полагаю, мы зашли в тупик, – с вызовом произнесла она.
      – Мы сможем найти выход. – Кэл провел рукой по волосам. – Я знаю, мы сможем. Но ты так мне и не ответила.
      – Ответила, – без промедления сказала Эмма. – Уходи.
      – Ты хочешь, чтобы я отказался от своего сына?
      Она промолчала, но ответ был ему известен. Кэл выругался.
      – Ты самая упрямая женщина из всех, с которыми я когда-либо имел дело.
      – Если бы ты любил Логана, ты бы не затеял всю эту игру, – Эмма попыталась воззвать к его совести, к лучшему, что в нем было. – Уходи и оставь нас в покое.
      – Ты ведь не откажешь мне во встрече с сыном сегодня?
      В комнате внезапно стало душно.
      – Откажу, – произнесла Эмма сдавленным голосом. – Я хочу, чтобы ты ушел навсегда.
      Его глаза потемнели от гнева.
      – Этому не бывать. Я не уйду до тех пор, пока не увижусь со своим сыном, – решительно заявил Кэл.
      Эмма была готова разрыдаться. Раз она позволила ему войти в дом, он не уйдет отсюда по доброй воле. Разве можно отказаться от такого чудесного малыша, как Логан?
      – Я понимаю, что не могу тебя остановить, но… – Она внезапно осеклась, когда осознала реальное положение дел. У нее нет выбора. Суд вынес решение в пользу Кэла, и она не может запретить ему видеться с Логаном.
      Ее сердце обливалось горючими слезами. Эмма хотела скрыть от Кэла свою уязвимость, но не была уверена, что сможет.
      – Никаких «но», Эмма, – мягко произнес он.
      Не нужно изображать из себя жертву, чуть не выкрикнула она. Ей хотелось ненавидеть его за ту боль, которую он ей причинил.
      – Я постараюсь не попадаться тебе на глаза.
      – И каким же образом? – презрительно бросила она.
      – Подожду в гостиной, – устало ответил Кэл.
      Прежде чем Эмма успела что-либо сказать, раздался плач Логана, и она бросилась к нему. Малыш стоял посреди манежа, протягивая к ней ручки, и она наклонилась к нему.
      – Мама, – пролепетал он, хотя его глаза смотрели поверх ее плеча.
      – Как дела, малыш? – спросил Кэл, улыбаясь.
      Логан улыбнулся ему в ответ.
      – Эмма, ты не возражаешь, если я возьму его на руки? – Кэл тут же поднял руку. – Забудь, что я об этом спрашивал. Разумеется, ты возражаешь. – В его голосе слышалась горечь.
      – Он никуда с тобой не поедет, – решительно заявила Эмма.
      Брови Кэла взметнулись вверх. Он подошел к манежу и протянул руки к ребенку.
      – Какой ты стал большой, парень.
      Эмма ожидала, что на руках у чужого человека Логан заплачет, но, к ее удивлению и огорчению, этого не произошло.
      Малыш казался вполне довольным. Он дергал Кэла за нос и улыбался.
      – Я должна поменять ему подгузник, – с нескрываемой неприязнью произнесла Эмма.
      – А это не может немного подождать?
      – Нет, – огрызнулась она, выдав свою ревность.
      Ей было невыносимо думать о том, что Логан может принадлежать кому-то, кроме нее. Это стало бы для нее тяжелым ударом.
      – Не хочешь посмотреть, что я тебе принес? – спросил Кэл Логана после того, как Эмма поменяла малышу подгузник.
      Они прошли в гостиную. Поставив ребенка на пол, Кэл, держа его за руку, взял с дивана пакет.
      – Я не знала, что ты ему что-то принес, – язвительно произнесла Эмма.
      Кэл посмотрел на нее, и на мгновение их взгляды встретились. Нет, только не это, взмолилась она про себя, когда ее сердце ускорило свой ритм. Она не хотела испытывать к стоящему перед ней мужчине ничего, кроме ненависти.
      – У меня не было возможности сказать об этом, – мягко заметил он.
      Вспомнив о том, как вовремя появился Кэл, Эмма немного смягчилась.
      – Я не поблагодарила тебя надлежащим образом за то, что ты предотвратил наводнение у меня в доме.
      На губах Кэла заиграла улыбка.
      – Не стоит. Я был рад тебе помочь.
      Эмма опустила глаза, прежде чем Кэл смог увидеть противоречивые чувства, бушевавшие в ее душе.
      – Эй, дружок, почему бы нам не посмотреть, что лежит в пакете? – Кэл сел на пол рядом с Логаном и протянул ему сверток.
      Там оказалась игрушечная пожарная машина.
      Смиренно вздохнув, Эмма села на диван и стала наблюдать за отцом и сыном. Она надеялась, что они ни капли не похожи.
      Но она ошиблась.
      Когда Кэл что-то объяснял малышу, их головы соприкоснулись, и Эмма обнаружила, что у Логана такой же нос и подбородок, как у Кэла, не говоря уже о глазах.
      Как она сразу этого не заметила?
      Потому что не присматривалась. Правда была настолько очевидной, что она испугалась.
      Испугалась того, что может потерять своего малыша.
      Все же она не могла оторвать от них глаз. Кэл показал себя с новой стороны, о существовании которой Эмма и не подозревала. Этот мужчина по-прежнему оставался для нее загадкой. Насколько все было бы проще, если бы она могла его возненавидеть.
      Но она не испытывала ненависти к Кэлу Вебстеру, и в этом заключалась вся проблема. Несмотря на страдания, которые он ей причинил, она по-прежнему хотела, чтобы он коснулся ее, поцеловал, занялся с ней любовью…
      Должно быть, она издала какой-то странный звук, потому что Кэл резко повернулся, и их взгляды встретились. Между ними проскочил электрический разряд. Обнаружив, что она смотрит на бугорок под молнией его джинсов, Эмма стыдливо отвела глаза. Как можно думать сейчас о подобных вещах?
      – Эмма, нам нужно поговорить, – сказал Кэл, нарушив ход ее мыслей. В его голосе слышалась страсть.
      – Нам больше не о чем говорить, – отрезала она.
      – Это неправда, и ты сама знаешь. Я видел, как ты на меня смотрела.
      Потрясенная, Эмма затаила дыхание.
      – Прости, мне не следовало говорить подобные вещи.
      – Почему? – горько спросила она. – Ты был прав.
      На его щеке дернулся мускул, глаза загорелись огнем.
      – Логан чудесный ребенок, и за это я должен благодарить тебя, – спокойно произнес Кэл, словно не замечая сексуального напряжения, возникшего между ними.
      – Он еще очень мал, – заметила Эмма.
      Губы Кэла сжались в твердую линию, но его тон по-прежнему был дружелюбным.
      – Ты не сможешь меня прогнать, Эмма.
      Она стиснула зубы.
      – Я знаю.
      – Хорошо. – Он снова переключил внимание на Логана, который начал хныкать, потому что машинка уже ему наскучила.
      – В пакете есть еще кое-что. – Кэл взял ручку малыша и засунул ее внутрь.
      Через несколько секунд тот уже грыз резиновую игрушку и снова улыбался. Затем Логан передал игрушку Кэлу, и тот сделал вид, что грызет ее, при этом громко чавкая.
      Когда Логан завизжал от восторга, Эмма почувствовала, как ее глаза затуманились от слез. Хотя у нее разрывалось сердце при виде этой сцены, она вынуждена была признать, что Кэл нашел подход к своему сыну.
      Все равно она не собирается сдаваться без боя, заверила себя Эмма. Проиграть сражение – еще не значит проиграть всю войну. К решающей битве она припасла тяжелую артиллерию.
      От этих мыслей ее отвлек Логан. Он зашагал к ней, протянув вперед ручки.
      – Мама.
      – Я здесь, солнышко, – сказала она, сажая его к себе на колени.
      Почувствовав на себе взгляд Кэла, Эмма опустила голову и уткнулась в шею Логану, игнорируя все попытки мужчины привлечь ее внимание.
      Услышав его тяжелый вздох, Эмма приподняла голову и обнаружила, что он встал.
      – Спасибо за приятно проведенное время.
      – Ты уже уходишь? – удивленно спросила Эмма.
      – Ты просишь меня остаться? – насмешливо произнес Кэл.
      – Нет, – отрезала она.
      – Почему-то мне кажется, что ты бы не возражала. – За этим последовало молчание, после которого Кэл сказал: – Я бы хотел отвезти его на ранчо.
      – Когда? – ошеломленно спросила Эмма.
      – Завтра.
      – Я не…
      – Мне разрешено видеться с Логаном дважды в неделю, а завтра уже суббота.
      – Я… у нас другие планы.
      Кэл нахмурился.
      – Так отмени их.
      Эмма открыла рот от возмущения.
      – Не смей мне приказывать.
      – Я хочу, чтобы ты поехала с нами, – сказал он. – Пожалуйста.
      Это прозвучало как мольба, и у Эммы сжалось сердце. Посмотрев в его погрустневшие глаза, она пробормотала:
      – Хорошо, я согласна.

* * *

      Как Эмме ни тяжело было это признавать, она хорошо проводила время на ранчо. Но самым важным для нее было то, что Логан получал огромное удовольствие от их прогулки.
      Когда они прибыли сюда два часа назад, Кэл зашел в дом и вынес корзину для пикника и сумку-холодильник. Вскоре они оказались на живописном лугу, где находились загоны для лошадей.
      Большую часть времени Эмма и Кэл ходили по пятам за Логаном, которому все было в диковинку, начиная от уток, плавающих в пруду, и кончая бабочками. Когда малыш утомился, Эмма положила его на одеяло, и он уснул, оставив ее один на один с Кэлом.
      Эмма ощущала его присутствие каждой клеточкой своего тела. Аромат его одеколона щекотал ей ноздри. Стоило ей только немного подвинуться, и их ноги соприкоснулись бы. Она с трудом поборола в себе это запретное желание, всеми силами противясь возбуждению, которое вспыхивало всякий раз, когда они встречались глазами или случайно касались друг друга. Ей хотелось выглядеть отчужденной и равнодушной.
      Только это было невозможно. Кэл слишком сексуален; его близость притягивала ее как магнит.
      – Тебе хорошо?
      Неожиданный вопрос застал ее врасплох.
      – Да, – неохотно призналась Эмма.
      Кэл улыбнулся.
      – Я рад.
      Эта улыбка сулила ей гибель. У нее на глаза навернулись слезы, и Эмма поспешно отвернулась, но от Кэла ничего невозможно было скрыть.
      – Эй, – хрипло произнес он. – Не надо плакать.
      – Я не плачу, – возразила Эмма. – Это просто…
      Она остановилась, чтобы прекратить дальнейший спор. Он все равно ни к чему хорошему не приведет.
      – Ты сводишь меня с ума, – сказал Кэл. – Но тебе об этом известно.
      Мягкость, с которой были произнесены эти слова, заставила ее почувствовать себя еще более уязвимой.
      – Пожалуйста, не надо.
      Он прерывисто вздохнул.
      – Ты ведь не станешь отрицать, что между нами что-то происходит.
      – Стану, – твердо произнесла она.
      Кэл пристально посмотрел на нее, но прежде, чем он успел что-либо сказать, к ним из-за деревьев вышел Арт.
      – Всем привет.
      Его громкий голос разбудил Логана.
      – Мама, – позвал малыш, протягивая ручки к Эмме.
      – Все хорошо, мой сладкий. Мамочка здесь.
      – Утка. – Логан указал на пруд.
      Подмигнув ему, Арт обратился к Кэлу:
      – Я оседлал жеребца на тот случай, если ты захочешь прокатиться верхом. Ты же знаешь, его нужно приучать к седлу.
      – Большое спасибо, – кивнул Кэл. – Позже я обязательно займусь им.
      Эмма, нахмурившись, уставилась на загон, где пасся жеребец.
      – Какой он большой и грозный.
      Кэл улыбнулся, и у нее по спине побежали мурашки.
      – Внешность может быть обманчива. Я медленно, но верно объезжаю его. Но пока вы с Логаном здесь, я не буду им заниматься. – Он помедлил. – Если только ты не хочешь посмотреть, как я работаю.
      – Я бы с удовольствием посмотрела.
      – Я побуду с малышом, мисс Дженкинс. Если вы не против, мы пойдем кормить уток, – сказал Арт.
      – Я не уверена, что он захочет пойти с вами.
      – Пойдем, малыш, – произнес Арт, улыбаясь. – Давай покормим уток. – Он залез в карман и достал оттуда пакетик крекеров.
      – Утки, – повторил Логан, подбежав к нему.
      Эмма с удивлением наблюдала за тем, как ее сын протянул руку Арту и они пошли к пруду.
      – Будьте осторожнее, – крикнула она им вслед.
      – Не волнуйся, Арт не допустит, чтобы с ним что-то случилось.
      Эмма покачала головой.
      – Меня удивляет, что Логан внезапно стал таким дружелюбным по отношению к посторонним людям.
      – Готова? – спросил Кэл, протягивая ей руку, чтобы помочь подняться.
      Не подумав, Эмма вложила в нее свою ладонь и тут же пожалела об этом. Когда она посмотрела в его глаза, ее сердце бешено заколотилось.
      Нет, так больше продолжаться не может. Что она за мать, если неравнодушна к человеку, который хочет отобрать у нее ее ребенка? Прекрати, приказала себе Эмма. Она не станет игрушкой в руках Кэла Вебстера.
      – Я готова, – сказала она, отпуская его руку.
      Через несколько минут они подошли к загону, где находился жеребец.
      – Ну как он тебе? – спросил Кэл с юношеским задором.
      – Настоящий красавец, но внушает страх.
      – Он безобиден. Хочешь посмотреть, как я на нем прокачусь?
      – Чтобы показать мне, какой ты смелый? – поддразнила его Эмма.
      Кэл пожал плечами и ухмыльнулся.
      – Как ты догадалась?
      Ее беспокоило, что жеребец был необъезжен, но она догадывалась, что Кэл умеет обращаться с лошадьми.
      – Все будет хорошо, – мягко произнес он, словно читая ее мысли. – Я знаю, что делаю.
      Когда Кэл оседлал жеребца, у Эммы замерло сердце, потому что животное тут же попыталось сбросить седока. Но Кэл не собирался сдаваться.
      Все случилось, когда он оглянулся, чтобы посмотреть на нее. Лошадь встала на дыбы, Кэл не удержался в седле и полетел на землю.
      Сначала Эмма от страха боялась пошевелиться, хотя животное переместилось в другой конец загона, но вдруг ноги сами понесли ее к Кэлу. Упав на колени, она склонилась над ним и схватила его за плечи.
      – Кэл, Кэл! – кричала она. – Ради бога, поговори со мной.
      Внезапно его глаза открылись, затем он обвил руками ее шею и притянул к себе. Когда его губы завладели губами Эммы в горячем ненасытном поцелуе, ее захлестнула волна желания.
      Обнаружив, что Кэл не пострадал, Эмма вскрикнула от радости. Но это чувство быстро сменилось негодованием. Она вырвалась из его объятий и вскочила на ноги.
      – Как ты мог? – прокричала Эмма, кипя от злости.

      Через два дня после инцидента с жеребцом у Кэла зазвонил сотовый телефон. Посмотрев на экран, он застонал про себя. Ему не хотелось отвечать на этот звонок прямо сейчас, но у него не было выбора.
      – Привет, Вэлли, как дела?
      – Когда нам тебя ждать, Кэл? – Его будущий босс не привык ходить вокруг да около.
      Никогда, чуть не выпалил Кэл.
      – Я не знаю. – Он почесал в затылке. – У меня здесь есть одно неотложное дело, точнее, два, которые я не могу бросить.
      – Но ты ведь приедешь, правда?
      Уловив панику в голосе Вэлли Тюдора, Кэл уклончиво ответил:
      – Да, но не так скоро, как планировалось изначально.
      – Парень, ты был нужен нам еще вчера.
      – Послушай, я даю тебе честное слово, что приеду сразу же, как только смогу. – Кэл помедлил. – Если ты хочешь найти мне замену…
      – Не хочу, – перебил его Вэлли. – Нам нужен ты.
      – Неужели у вас нет никого, кто мог бы меня заменить?
      – Есть, но говорю тебе еще раз, компания наняла тебя.
      – Я знаю и очень тебе за это признателен. Послушай, я перезвоню недельки через две. Может, к тому времени здесь что-нибудь прояснится.
      – Буду с нетерпением ждать твоего звонка.
      С этими словами его новый босс повесил трубку. Прежде чем отключиться, Кэл долго прислушивался к коротким гудкам.
      Хотя он еще не подписал контракт, ощущение того, что он подвел человека, которому дал слово, было ему ненавистно. И дело не в том, что ему не хотелось ехать. Напротив, он с нетерпением ждал того дня, когда начнет возглавлять отдел безопасности в крупной нефтяной компании в Венесуэле. После того, через что ему пришлось пройти, это будет легкой работой. С учетом уже имевшихся накоплений года через два он станет вполне обеспеченным человеком, хотя Кэл не планировал так рано уходить в отставку.
      Тогда почему он тянет время?
      Кэл подошел к холодильнику и достал банку пива. Он только что закончил косить сено и ужасно устал, однако внутри него шла мучительная борьба. Остаться дома он не мог, потому что дал слово новому работодателю, но и ехать за границу тоже не спешил. Кэл чувствовал себя меж двух огней.
      Из-за Эммы и Логана.
      Эмма…
      Она была нужна ему, как воздух. Эта женщина очаровала его, тем самым все усложнив. Он не мог стать опекуном Логана, не причинив ей боль. Она заставляла его чувствовать себя виноватым, а это чувство Кэл ненавидел больше всего.
      Обычно, если принятое им решение оказывалось ошибочным, он платил за последствия и продолжал двигаться вперед к своей цели. Если бы он только знал, чего хочет сейчас…
      Ты знаешь, сказал он себе и невесело улыбнулся. Он хотел Эмму. Память снова возвратила его в тот день, когда он упал с лошади, и Эмма бросилась ему на помощь. Всю прошедшую неделю его преследовал вкус ее губ.
      Эта женщина вызывала у него чувства, которых он никогда не испытывал раньше. И дело было не в сексе, хотя ему пришлось приложить недюжинные усилия, чтобы не овладеть ею прямо в загоне для лошадей… Познакомившись с ней поближе, он впервые почувствовал, что ему кто-то нужен.
      Большую часть жизни Кэл держался особняком. Он никогда ни с кем не сближался так сильно, даже с Конни. Но Эмме удалось совершить невозможное – проникнуть в его душу, и вовсе не потому, что она так хорошо заботилась о его сыне.
      Неужели это любовь?
      Нет, поспешно заверил себя Кэл, любовь здесь ни при чем. Но Эмма его околдовала, и он не знал, что делать дальше.
      Вдруг его осенило: он мог бы на ней жениться. Таким образом, вопрос об опеке над Логаном решился бы сам собой.
      Нет, это не выход. Он не собирается дважды наступать на одни и те же грабли.
      Прошедшая неделя была самым тяжелым периодом в его жизни. Кэл понял, что не готов жениться во второй раз и уж тем более не горит желанием снова породниться с Патриком Дженкинсом.
      Боже упаси!
      К тому же с чего он взял, что Эмма согласится выйти за него замуж? Как и он, она была вполне довольна своей жизнью и не хотела ничего менять. Очевидно, они оба не были созданы для брака.
      Эмма презирала его за то, что он ее предал, но Кэл был уверен: она хочет его так же сильно, как и он ее.
      Ничего не выйдет, Вебстер.
      Эмма принадлежала к тому типу женщин, которые всегда ему нравились, но оставались недоступными. Для них он был слишком груб и неотесан. Хотя Кэл далеко не бедствовал и имел кое-какие связи, до Патрика Дженкинса ему далеко.
      Впрочем, когда дело касалось Логана, все эти мелочи отходили на второй план. Самое главное, закон был на его стороне, хотя Кэл прекрасно знал, что судью можно подкупить. Это происходило сплошь и рядом, и бывший тесть с его финансовыми возможностями и связями не упустит такого шанса.
      Посмотрев на часы, Кэл пришел в ужас. Согласно договоренности, скоро он должен быть дома у Эммы.
      Его охватило волнение. Он не мог дождаться, когда снова увидит Логана. И Эмму. Проблема заключалась в том, что она явно не горела желанием встречаться с ним.
      Кэл повернулся и вышел из дома.

* * *

      – Итак, что мама наденет?
      Логан сидел на качелях и улыбался.
      – Мама, – повторил он.
      – Значит, тебе все равно, как я выгляжу, – сказала Эмма, наклоняясь и целуя его в щеку. – Мне тоже все равно.
      Обдумав несколько вариантов, она, в конце концов, остановила свой выбор на желтых капри и белом топе. Несмотря ни на что, в глубине души ей хотелось произвести впечатление на Кэла, и она ненавидела себя за эту слабость. Как она может мечтать о человеке, который собирается лишить ее самого дорогого, что у нее есть?
      Кэл жестоко предал ее, пытаясь переманить на свою сторону, однако его нельзя было назвать плохим человеком. Кажется, он искренне любит Логана, но малыш не может принадлежать им обоим.
      На мгновение ее охватила паника, на смену которой пришло отчаяние. Неизвестность сводила ее с ума.
      Посмотрев на Логана, Эмма обнаружила, что он заснул. Тогда она взяла его на руки, отнесла в детскую и положила в манеж.
      Когда Эмма убрала руки, малыш тихонько захныкал, но затем снова уснул. Она наклонилась и нежно погладила его по щеке. Ее захлестнула такая любовь к этому ребенку, что она застыла на месте.
      Она не может его потерять.
      Не успела Эмма вернуться в гостиную, как в дверь позвонили. Она нахмурилась. Это не может быть Кэл, еще слишком рано. Вздохнув, она пошла открывать.
      – Я знаю, что еще рано, – хрипло произнес Кэл.
      Как всегда, он выглядел великолепно в своих обтягивающих джинсах и футболке, не оставлявших пространства для воображения.
      – Эмма. – Он перешагнул порог, и комната словно уменьшилась в размерах.
      Ее сердце учащенно забилось, с губ сорвался приглушенный стон.
      – Кэл.
      – Что? – хрипло спросил он.
      В следующую секунду Кэл обнял ее за плечи, прижал к стене и поцеловал. Почувствовав на своих губах его горячие, ненасытные губы, Эмма утратила способность трезво мыслить. Она могла лишь прижиматься к нему, пробовать на вкус, зарываться пальцами в его густые волосы.
      – Ты такая сладкая, – прошептал Кэл, задирая ее топ и расстегивая бюстгальтер. Когда он захватил губами ее затвердевший сосок и начал медленно посасывать, все перестало иметь значение, кроме неутоленного желания, разливающегося приятной болью внизу живота. – Я хочу обладать тобой, ты нужна мне.
      Эти слова сулили ей гибель, и она уставилась на него глазами, полными мольбы. Но то была вовсе не мольба о пощаде, напротив, ей хотелось, чтобы сладкая пытка продолжалась.
      Словно прочитав ее мысли, Кэл подхватил Эмму на руки и отнес в спальню, где быстро освободил их обоих от одежды.
      – Как ты прекрасна, – хрипло произнес он, ложась поверх нее. – Я так хочу тебя.
      Кэл начал покрывать поцелуями ее тело.
      – Я тоже тебя хочу, – прошептала Эмма, выгибаясь ему навстречу. Не сводя с нее глаз, Кэл вошел в нее, и она, приглушенно застонав, обхватила ногами его за талию и задвигалась вместе ним. – О Кэл! – выдохнула она, и он начал постепенно набирать ритм, пока они оба не закричали в экстазе освобождения.
      После этого Кэл бессильно рухнул на нее, и они молча лежали, прислушиваясь к дыханию друг друга.
      Неужели она к нему прикасалась?
      Затаив дыхание, Эмма при свете ночника любовалась обнаженным телом Кэла.
      Само совершенство.
      Она и так считала его великолепным образцом мужской сексуальности, но увиденное превзошло все ее ожидания. Кэл распростерся рядом с ней во всей своей красе. Пока он спал, ее взгляд жадно блуждал по его широким загорелым плечам, темным волосам на груди, рельефным мышцам живота. Боже, какой великолепный мужчина!
      Подняв глаза, Эмма обнаружила, что Кэл смотрит на нее горящими от желания глазами.
      – Я… – Она резко замолчала, осознав, что ее поймали с поличным.
      – Тебе нравится то, что ты видишь? – Его голос был низким и хриплым.
      Эмма покраснела, хотя не понимала, почему так смущается после всего, что между ними было.
      – Ты не ответила на мой вопрос.
      – Да, – с трудом произнесла она.
      – Ты хотела бы прикоснуться ко мне?
      У нее перехватило дыхание. Еще бы! Более того, она бы хотела попробовать его на вкус.
      – Тогда я весь в твоем распоряжении, – улыбнулся Кэл, принимая удобное положение.
      – Я не… – неуверенно произнесла она, облизывая губы.
      – Я же вижу, ты этого хочешь.
      Выбросив из головы все посторонние мысли, Эмма обхватила ладонью его возбужденную плоть и ласкала ее губами до тех пор, пока он не взмолился о пощаде.
      Затем она оседлала его, и Кэл снова вознес ее на вершину эротического наслаждения, после чего они забылись блаженным сном в объятиях друг друга.
      Идиотка!
      Она сделала то, чего поклялась никогда не делать. Позволила Кэлу пробиться сквозь стену, которой окружила свое сердце.
      Сейчас, при свете нового дня, Эмма проклинала себя за события прошлой ночи. Они с Кэлом были врагами, и, переспав с ним, она стала более уязвимой. Не обернет ли он это обстоятельство в свою пользу?
      – Пожалуйста, нет! – воскликнула она.
      Кэл не поступит с ней так подло. Она ему небезразлична. Но вот насколько?
      Готов ли он дискредитировать ее ради того, чтобы получить опеку над Логаном? Пойдет ли он на это? Можно ли ему доверять?
      Пожалуй, не стоит, сказала она себе. Однажды Кэл уже предал ее и непременно сделает это снова. Ее охватила паника. Как она могла допустить, чтобы эмоции взяли верх над здравым смыслом? Воспоминания о прошлой ночи не давали ей покоя, и, к своему огромному стыду, она вынуждена была признать, что наслаждалась каждой минутой, проведенной в объятиях Кэла. Ни один мужчина прежде не доставлял ей такого удовольствия своими ласками.
      А за удовольствие, как известно, надо платить. Судья, безусловно, сочтет подобное поведение безответственным. Она уже представляла, какой будет реакция ее отца.
      Как могла она быть такой неосторожной, такой глупой? Как могла рисковать будущим своего ребенка?
      Прекрати, приказала себе Эмма, но страх сделал ее такой беспомощной, что ей был просто необходим хороший совет и поддержка.
      Пятнадцать минут спустя она уже сидела в кабинете своего адвоката.
      – Что привело вас сюда, моя дорогая? – спросил Расс Хинсон.
      – Во-первых, большое спасибо за то, что согласились меня принять.
      – Если бы я этого не сделал, мне пришлось бы иметь дело с Патриком.
      Она встала с кресла.
      – Вы ведь не сказали ему, что я собираюсь к вам?
      – Разумеется, нет. – Расс нахмурился. – Но к чему такая скрытность? Неужели есть нечто такое, чего вы не можете доверить своему отцу?
      Не глядя Хинсону в глаза, Эмма рассказала ему о той глупости, которую совершила. Когда она закончила, наступила продолжительная тишина.
      – Я все испортила, – наконец произнесла она.
      – Но не тем, что переспали с Кэлом.
      В ее сердце начала зарождаться новая надежда.
      – Но я думала…
      Расс улыбнулся.
      – Вебстер так же виновен, как и вы, потому что он отец Логана. – После этих слов Эмма немного воспряла духом, но адвокат добавил: – Вы все еще можете потерять малыша.
      Ею снова овладел страх, и она недоверчиво уставилась на Расса.
      – Я… я не понимаю.
      – Если вы немного поразмыслите над этим, то поймете. Скажите, какие у Кэла взаимоотношения с Логаном?
      Эмма озадаченно посмотрела на него.
      – Мне кажется, они очень привязались друг к другу.
      – Именно по этой причине вы можете лишиться своего сына, а вовсе не из-за того, что спали с его отцом.
      Эмма беспомощно опустилась в кресло, чувствуя себя так, словно почва ушла у нее из-под ног.

      – Элизабет, я не знаю, как и благодарить тебя.
      Подруга Эммы вздохнула.
      – Не благодари меня раньше времени. Возможно, я не смогу найти то, что тебе нужно.
      – Я в тебя верю, – твердо произнесла Эмма.
      – Патрик знает, что ты замышляешь?
      – Да. Прежде чем позвонить тебе, я все с ним обсудила.
      – Я думала, у него есть более компетентные люди, чем я.
      – В этом я сомневаюсь, подруга. Во всем, что связано с компьютерами, тебе нет равных.
      – Хорошо, как только я что-нибудь узнаю, я сразу же свяжусь с тобой.
      Этот разговор состоялся на следующий день после того, как они с Кэлом занимались любовью. Совсем отчаявшись после беседы с адвокатом, Эмма решила прибегнуть к крайней мере. Она позвонила подруге, которая была специалистом по компьютерам, и попросила раздобыть информацию, которая могла бы дискредитировать Кэла.
      Теперь всякий раз, когда она думала о том, что сделала, ее тревога лишь усиливалась. Помимо этого, ее разрывало на части чувство вины. Если бы она могла держать под контролем свои эмоции, она бы мужественно выдержала кошмар последних дней. Но у нее не было выбора. Ради Логана она должна оставаться сильной и хладнокровной.
      Только так ты сможешь победить Кэла.
      Эмма все еще не могла поверить, что отважилась пойти на такую подлость после того, как несколько дней назад занималась с ним любовью. Но разве не говорят, что от любви до ненависти один шаг?
      Внезапно у нее внутри все замерло. Любовь? С чего бы вдруг, с презрением подумала Эмма. Она не любила его. Это невозможно, хотя определенное влечение между ними, безусловно, существовало.
      То, что произошло в ту ночь, нельзя сравнить ни с чем. Везде, где его губы и руки касались ее, кожа Эммы горела. Она вспомнила, как выглядело его обнаженное тело…
      Из ее груди вырвался вздох. Она должна перестать думать о Кэле. Перестать желать его. Эмма знала, что подобные мысли делают ее слабой, и Кэл может воспользоваться этой слабостью, чтобы забрать у нее Логана.
      – Он не сделает этого, если мы его опередим, – сказал Патрик, когда она передала ему свой разговор с Рассом и Элизабет.
      – Я знаю, папа, – взволнованно произнесла она, – но подобные действия могут выйти нам боком.
      Патрик помрачнел.
      – Этого не произойдет, если ты будешь четко следовать выбранной тактике и оставишь в стороне свои чувства. – Его тон был резким и осуждающим.
      Густо покраснев, Эмма ответила:
      – Поверь, у меня есть голова на плечах. Я думаю лишь о том, как сохранить моего малыша.
      Лжешь, твердило сердце. Мысли о ночи страсти, которую подарил ей Кэл, не выходили у нее из головы.
      – Хорошо, – сказал Патрик, вернув ее к реальности. – С таким отношением и моими связями мы его уничтожим.
      Хотя разговор с отцом обнадежил ее, Эмма все же не была уверена, что выбрала правильную тактику. От Элизабет не было никаких вестей, и это вселяло панику.
      Закусив нижнюю губу, Эмма пошла на кухню. Она не помнила, когда в последний раз нормально ела. Приготовив себе сэндвич, она с отвращением уставилась на него. У нее совсем не было аппетита, но она знала, что должна хоть что-нибудь проглотить. Но не успела она откусить кусок, как зазвонил телефон.
      Это была Элизабет.
      – Скажи, что у тебя есть для меня новости, – начала Эмма без предисловий.
      – Есть, – весело отозвалась подруга.
      Обнадеженная ее бодрым тоном, Эмма села на стул.
      – Я вся внимание.
      Несколько минут спустя ей уже было не до сэндвича. Все ее мысли были лишь о том, что сказала Элизабет. Если ее подруга не ошиблась, у нее появился отличный шанс помешать Кэлу отобрать у нее Логана.
      Тогда почему она не пляшет от радости?
      Потому что действовать исподтишка было против ее моральных принципов. Может, еще не поздно попытаться переубедить Кэла, воззвав к его лучшим качествам?
      Чудеса иногда случаются, напомнила она себе.
      Ход ее мыслей прервал звонок в дверь. Нахмурившись, она пошла открывать.
      На пороге стоял Кэл.
      – Я знаю, мне не следовало сюда приходить, – хрипло произнес он.
      Ну почему он появился именно в тот момент, когда она изо всех сил пытается преодолеть свою страсть к нему! На мгновение Эмма закрыла глаза и глубоко вдохнула. Снова открыв их, она обнаружила, Что Кэл даже не пошевелился.
      – Да, не следовало, – ответила она, когда к ней вернулся дар речи.
      – Я могу войти?
      – Нет… да… я не знаю, – пролепетала Эмма, ощущая его присутствие каждой клеточкой своего тела.
      – Я просто хочу поговорить.
      – Ты уверен?
      – Да.
      Эмма жестом пригласила Кэла внутрь и, прислонившись к двери, посмотрела на него.
      – Что-то случилось? – спросил он, буравя взглядом ее соски, внезапно проступившие сквозь футболку.
      Эмма с трудом удержалась от желания сложить руки на груди. Слишком поздно прятаться, напомнила она себе. Он уже видел ее обнаженной и целовал каждый укромный уголок ее тела. Было бы нелепо строить из себя оскорбленную невинность.
      – Эмма, – снова произнес Кэл.
      Его глаза постепенно темнели, словно он читал ее мысли. От него веяло ароматом весеннего леса, смешанным с волнующим запахом чистой мужской кожи, и Эмма чувствовала, как ее медленно затягивает водоворот желания.
      – Кэл, что нужно сделать для того, чтобы ты отказался от своих требований? – Этот вопрос был порожден отчаянием.
      Он выглядел озадаченным.
      – Что-то не так? Ты подумала насчет нас и Логана?
      – Во-первых, никаких «нас» не существует, во-вторых, я никогда не переставала думать о своем сыне.
      – Я тоже.
      Молчание.
      – Я не отдам его, – произнесла Эмма надломленным голосом.
      Кэл провел рукой по волосам, взъерошив их. Этот жест только усилил его магнетизм, на который моментально отреагировало ее тело. Эмма упрямо сжала губы.
      – А я не могу просто взять и уйти.
      – Как ты можешь так со мной поступать?
      – Черт побери, Эмма, меньше всего я хочу причинить тебе боль. Но Логан мой сын, моя плоть и кровь, и я буду частью его жизни.
      – А я и не возражаю, – искренне сказала она, – если только ты не станешь отбирать его у меня.
      – Я знаю, как уладить этот вопрос.
      В ее сердце поселилась надежда.
      – Как?
      – Мы могли бы пожениться.
      На секунду она испытала искушение сказать «да», представив, как будет просыпаться рядом с ним каждое утро, но затем к ней вернулся здравый смысл.
      – Ты… ты, наверное, шутишь, – произнесла она, чувствуя, как к горлу подступил комок.
      Кэл нахмурился.
      – А что, если нет?
      – У нас ничего не выйдет, – заявила Эмма. – Мы не любим друг друга.
      – Это не имеет значения. Я предлагаю тебе стать моей женой ради Логана.
      – Как ты смеешь такое предлагать? Ты же мой зять. – Эмма содрогнулась. – Это почти кровосмешение.
      Он ошеломленно посмотрел на нее, а затем произнес холодным тоном:
      – Бывший зять.
      – Я не собираюсь с тобой спорить.
      – А кто спорит? – беспечно заметил Кэл. – По-моему, мы ведем дружескую беседу.
      Эмма уже достаточно хорошо его знала и видела, что под внешним спокойствием скрывается ярость.
      – В таком случае я прошу тебя отказаться от своих требований. Уверена, так будет лучше для Логана.
      – Я тоже люблю его, Эмма, – устало напомнил Кэл, – но ты, кажется, стараешься игнорировать мои чувства.
      – Это неправда, – возразила она. – Кроме того, ты совсем не заботишься о его интересах. – Ее словно прорвало, и она выпалила на одном дыхании: – Во-первых, он еще не настолько к тебе привык, чтобы его можно было оставлять с тобой наедине. Во-вторых, ты хочешь увезти его в чужую страну и отдать на попечение няни. И, в-третьих, твое прошлое и настоящее представляют потенциальную угрозу для ребенка.
      Молча выслушав ее, Кэл раздраженно спросил:
      – С чего ты взяла?
      Эмма не стала уклоняться от ответа.
      – Я провела небольшое расследование и узнала о тебе кое-что интересное.
      – И что же? – От его вкрадчивого тона у нее по спине побежали мурашки.
      Но это не имело значения. Она не собиралась отступать. Кроме того, было уже слишком поздно.
      – Несколько дней назад тебя видели в компании женщины, которая занимается проституцией и распространением наркотиков. – Наконец она высказала то, что не давало ей покоя.
      Кэл выпрямился и потер ладонью подбородок.
      – Ты нанесла мне удар ниже пояса и прекрасно об этом знаешь.
      Гордо вскинув голову, Эмма пристально посмотрела на него.
      – Ради того, чтобы Логан остался со мной, я готова пойти на все.
      – Тебе не следовало этого делать, Эмма.
      Ее охватил страх.
      – Ты не оставил мне выбора.
      – Он у тебя был, только ты пошла по неправильному пути.
      – Я просто руководствуюсь фактами.
      – А я говорю, ты ничего не знаешь. Я выполнял последнее задание, порученное мне Управлением национальной безопасности. Все прошло успешно без применения оружия. – Кэл мрачно посмотрел на нее. – Но это уже не имеет значения, – резко добавил он. – Проследив за мной, ты сама подписала себе смертный приговор.
      Глаза Эммы расширились, она вжалась спиной в дверь.
      – Не понимаю, о чем ты.
      – Я собираюсь сделать все возможное, чтобы отобрать у тебя своего сына и запретить тебе с ним видеться.
      Эти жестокие слова вонзились в ее сердце острым кинжалом. Потрясенная, Эмма раскрыла рот и беспомощно уставилась на него.
      – Встретимся в суде, – произнес он ледяным тоном.

      Эмма была безутешна.
      Она плакала и ходила взад-вперед по комнате, пока не обессилела. Наверное, она умрет. Уж лучше такая участь, чем жизнь без Логана.
      Моего малыша забрали.
      Кэл, как и обещал, вынес ей смертный приговор, и помог ему в этом судья Риверз.
      – Я внимательно изучил ваше дело и пришел к следующему выводу, хотя, должен признаться, это было непростое решение, – судья замолк и посмотрел на нее и на Кэла.
      Во время паузы Эмма была готова лезть на стенку. Она изо всех сил вцепилась в руку отца, но тот сидел с непроницаемым лицом и даже не пошевелился.
      – Я знаю, вы были хорошей матерью и опекуншей, мисс Дженкинс, – продолжил судья, – но…
      – Нет! – воскликнула Эмма, вскочив на ноги. – Вы не можете отобрать у меня сына!
      После этого она почти ничего не помнила, за исключением того, что судья с помощью удара молотка восстановил порядок в зале и громко приказал ей сесть. Остальные воспоминания были смутными. Возможно, она специально отгородилась от них, чтобы выжить. Патрик отвез ее домой, где кошмар продолжился. Когда Кэл приехал за Логаном, она ничего не видела из-за слез, застилавших глаза.
      Это был самый ужасный день в ее жизни, и она никогда его не забудет, равно как никогда не простит Кэла за то, что он вырвал у нее из рук плачущего малыша и увез его.
      – Ты будешь с ним видеться, – напряженно произнес он. Его лицо было мрачным. – Обещаю.
      Ее отец выступил вперед и бросил на Кэла испепеляющий взгляд.
      – Ублюдок! Ты все еще находишься в вертикальном положении только потому, что у тебя на руках мой внук. Иначе я бы…
      – Папа, не надо, – произнесла Эмма надломленным голосом, хватая его за рукав.
      Кэл пытался поймать ее взгляд, но она была не в силах на него смотреть и отвернулась.
      – Мы поговорим позже, – пробормотал он и, забрав Логана и его вещи, ушел.
      Опустошенная и эмоционально раздавленная, Эмма опустилась на колени и простонала:
      – О боже, нет, я этого не вынесу.
      Свернувшись калачиком, она долго лежала на ковре; все ее тело сотрясалось от рыданий.
      За что? За что? За что?
      Этот вопрос продолжал отзываться эхом у нее в голове вместе с многочисленными другими, на которые не было ответа. Как мог Кэл вырвать у нее из рук ее ребенка? Несмотря на то что она своими действиями привела его в ярость, Эмма надеялась, что, в конце концов, он над ней сжалится.
      Но чуда не произошло, и она возненавидела его.
      Хотя… зачем обманывать себя? Она так и не смогла возненавидеть Кэла, и в этом заключалась вся проблема. Несмотря на унижение и боль, которую ей причинил Кэл, он был ей небезразличен. Она любила его.
      Именно любовь сделала ее уязвимой.
      Слезы душили Эмму, и она глотала воздух, чтобы не задохнуться. Может, она зря старается? Может, ей лучше умереть? По крайней мере, она перестанет мучиться.
      Тогда Эмма вспомнила, что сказал Патрик, прежде чем она попросила его оставить ее одну. Те слова дали ей слабую надежду, и она уцепилась за них, как утопающий за соломинку.
      – Это еще не конец, дорогая. Мы вернем нашего малыша.
      Но когда? Ее сердце обливалось слезами. Ей отчаянно хотелось взять Логана на руки, убаюкать его. Зазвонил телефон, но у нее не было ни сил, ни желания снять трубку. Несколько дней подряд Эмма вообще не отвечала на звонки. Она жила как во сне.
      Эмма не могла вспомнить, когда в последний раз ела. Одна лишь мысль о еде вызывала у нее тошноту. Ее сил хватало лишь на то, чтобы почистить зубы и принять душ.
      Она чувствовала себя так, словно Логан умер. У нее как будто вырвали кусок сердца.
      Прижав колени к груди, она забылась беспокойным сном.
      Если бы только…
      Кэл повторял эти слова с тех пор, как забрал своего сына и вышел из дома Эммы. Меряя шагами комнату, Кэл пытался убедить себя в том, что поступил правильно.
      Его дыхание было учащенным, чувство вины наполняло горьким ядом каждую клеточку тела. Он виноват перед Эммой. Мысль об этом не покидала его ни на секунду.
      Перед глазами стояло лицо Эммы, искаженное мучительной болью. Она умоляла не забирать у нее ее сына, но он собирался первым же рейсом покинуть страну и больше никогда не возвращаться. Слава богу, он вовремя одумался и не сделал этого.
      Кэл чувствовал себя несчастным, но знал, что Эмме еще хуже, чем ему. Он даже представить себе не мог, как ей сейчас больно. Выдержит ли она разлуку с сыном? Кэл содрогнулся. Ему хотелось выпить чего-нибудь крепкого, но он не стал, потому что теперь должен в одиночку заботиться о своем сыне. С тех пор как он привез Логана к себе домой, у него не было ни минуты покоя. Малыш постоянно плакал и звал маму.
      Слава богу, сейчас он утомился и уснул. Прислушиваясь к тишине, Кэл пошел на кухню и достал из холодильника пиво.
      Какой может быть вред от одной бутылки пива? Вдруг это поможет ему успокоиться и понять, что делать дальше. Вряд ли, заверил себя Кэл, проведя рукой по небритой щеке. Он находился в полной растерянности.
      Разумеется, он мог накормить Логана и поменять ему подгузник, но был не в состоянии заменить ребенку мать. Черт побери, он потерял контроль над ситуацией. Сначала он сам предал Эмму, а затем она повела себя нечестно. Ему следовало этого ожидать, но она застала его врасплох и тем самым ужасно разозлила. Кэл решил отомстить, поскольку до сих пор жил, следуя правилу: если тебя бьют, давай сдачи.
      Оглядываясь назад, он понял, что поступил глупо. Он пренебрег самым важным – благополучием Логана.
      После бессонной ночи Кэл пришел еще к одному выводу: он любит Эмму, любит так сильно, что готов ради нее на все.
      Он застыл на месте, его сердце учащенно забилось.
      Готов ли он пожертвовать своим счастьем ради любимой женщины? Готов отказаться от своего сына? Это стало бы самым лучшим подарком для Эммы. Нет, сказал он себе. Он заплатил слишком высокую цену, чтобы обрести сынишку, и никому его не отдаст. Но если и ему, и Логану без Эммы плохо, какой в этом смысл? Никакого. Необходимо еще раз пересмотреть свое решение. Возможно, им все-таки удастся прийти к компромиссу.
      В этот момент раздался плач Логана, и Кэл бросился к нему. Войдя в спальню, он обнаружил, что малыш стоит посреди манежа и по его щекам текут слезы.
      Увидев Кэла, Логан расплакался еще сильнее, но, когда тот взял его на руки, успокоился.
      – Тебе приснился плохой сон, дружок? – спросил Кэл.
      Малыш уткнулся носом в его плечо.
      Кэл нахмурился, коснувшись губами лобика сына. Лицо и тело Логана были слишком горячими, и это означало, что у него поднялась температура. Здорово, сказал себе Кэл. Просто здорово. И что ему теперь делать?
      Не успел он найти ответ на свой вопрос, как в желудке у Логана заурчало, и его вырвало прямо на рубашку Кэла.
      Чувствуя, что его самого вот-вот стошнит, Кэл начал переодевать малыша, из-за чего тот раскапризничался еще сильнее.
      – Мистер Виггли, – невнятно пролепетал Логан.
      Сначала Кэл не понял, о чем говорил его сын. Но затем вспомнил, что Мистер Виггли был любимым плюшевым мишкой Логана, с которым малыш всегда спал.
      Где он, спрашивал себя Кэл, роясь в детских вещах, но так и не нашел игрушку. Логан уже не просто плакал, а орал как резаный.
      – К черту все это, – пробормотал Кэл, беря ребенка на руки и направляясь к двери.
      Подъехав к дому Эммы, Кэл обнаружил, что в окнах не было света. Наверное, она решила пожить какое-то время у отца или друзей.
      На всякий случай Кэл поднялся на крыльцо и нажал кнопку звонка. В этот момент Логан снова заплакал.
      – Тише, сынок, – прошептал он.
      Кэл уже собрался повернуться и уйти, когда дверь отворилась.
      – Эмма?
      Нет, это не она, подумал Кэл. За два дня боль утраты превратила ее в тень прежней Эммы.
      Кэл стоял растерянный, не в силах вымолвить ни слова из-за переполнявшего его чувства вины. Но в данный момент это не имело значения.
      Сейчас важнее всего была Эмма. Она не замечала ничего, кроме Логана, протянувшего к ней ручонки:
      – Мама. Мама. Мама.
      – О, мой дорогой малыш, – всхлипывала она, беря его на руки.
      Когда Логан уткнулся лицом ей в грудь, Кэл почувствовал, что по его щекам текут слезы. Но он не стал их вытирать.
      – Логану нужна мать, – произнес он надломленным голосом, все еще чувствуя собственную беспомощность.
      – Что… что ты сказал? – пролепетала Эмма.
      Услышав в ее голосе глубокую тоску, он прокашлялся.
      – Быть родителем гораздо сложнее, чем я думал. Мне не справиться в одиночку.
      – Что ты имеешь в виду? – с трудом произнесла она.
      – Ты его мать, и он нуждается в тебе.
      С губ Эммы сорвался крик, и она изумленно уставилась на него.
      – Я не понимаю. Я…
      – Мы должны воспитывать его вместе.
      – Это означает… – Пораженная собственной догадкой, Эмма потеряла на мгновение дар речи.
      – Что я люблю тебя. Более того, я прошу тебя выйти за меня замуж. Пожалуйста, Эмма, не отказывай мне во второй раз.
      – О, Кэл, я тоже тебя люблю, – произнесла Эмма, – и очень хочу, чтобы мы стали семьей.
      Чувствуя, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди, Кэл раскинул руки и заключил Эмму и Логана в объятия.
      – Я больше не смогу без тебя жить.
      – Я тоже. – Эмма приподнялась на цыпочки, и они слились в страстном поцелуе.

      – Мое сердце бьется ради тебя.
      Эмме пришлось прислонить ухо к губам Кэла, чтобы расслышать его слова. Голос мужа был слабым и невнятным. И неудивительно: они только что закончили заниматься любовью.
      Хотя они лежали рядом и смотрели друг на друга, он по-прежнему находился внутри нее.
      – Ты уверена, что больше не хочешь меня? – спросил он.
      – Ты так легко читаешь мои мысли.
      Кэл засмеялся, а затем нежно коснулся губами ее губ.
      – Язык твоего тела я понимаю намного лучше.
      Она улыбнулась и поцеловала его.
      – Итак, как вы провели ночь, миссис Вебстер?
      – Я обожаю, когда ты так меня называешь, – ответила Эмма, озорно улыбаясь.
      Кэл поцеловал ее в нос.
      – А я обожаю тебя.
      Внезапно посерьезнев, Эмма пристально посмотрела на своего мужа. Их взгляды встретились, и время остановилось.
      – Ты действительно мой муж?
      Он взял ее ладонь и поднес к своим губам.
      – Уже целый месяц, моя дорогая миссис Вебстер.
      Эмма удовлетворенно вздохнула. Иногда ей хотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что ее счастье не было сном.
      Уютно устроившись в объятиях Кэла, она знала, что принадлежит ему, а он ей. Их свадьба стала самым счастливым событием в ее жизни, несмотря на то, что Патрик не разговаривал с ней целый месяц.
      – Ты думаешь о своем отце, – уверенно сказал Кэл, и она кивнула в ответ. – Мне жаль, что вы поссорились. Я знаю, ты расстроена.
      Эмма подавила вздох.
      – Отец сделал свой выбор.
      – Думаешь, он уже жалеет? – спросил Кэл.
      – Возможно, – пожала плечами Эмма. – Но кто знает? – Уловив в голосе жены грусть, Кэл крепче прижал ее к себе. – Мне кажется, в один прекрасный день он поймет, чего лишился, и образумится. Но я не уверена. Возможно, он никогда не простит мне того, что я вышла за тебя замуж.
      – Господи, мне так жаль, что я встал между вами.
      – Перестань извиняться. Ты ни в чем не виноват. Как я уже говорила, отец предпочел отвернуться от меня. И от Логана.
      – Я еще могу понять, почему он злится на тебя, но в чем перед ним провинился ребенок?
      – Не знаю, – печально ответила Эмма. – Мне бы хотелось, чтобы со временем его отношение к нам изменилось.
      После недолгого молчания она спросила:
      – Ты не жалеешь, что отказался от работы за границей?
      Вздохнув, Кэл поцеловал ее в нос.
      – Я ни о чем не жалею Меня вполне устраивает должность начальника отдела безопасности в одной из частных компаний.
      – Надеюсь, ты говоришь правду. Не забывай, что я предлагала поехать вместе с тобой.
      – Я знаю, дорогая, и очень тебе признателен, но, поскольку теперь у меня есть вы с Логаном, мне совсем не хочется никуда ехать. – Кэл коснулся губами ее груди. – Кроме того, у тебя здесь собственное дело, которым ты дорожишь.
      Эмма любила свою работу, но еще больше ей нравилось быть женой и матерью.
      – Какие мысли витают сейчас в твоей красивой головке? – хрипло спросил Кэл, лаская ее сосок.
      Эмму обдало жаром, и она застонала.
      – Если ты не прекратишь, я вряд ли тебе отвечу.
      – Уверен, ты можешь делать две вещи одновременно, – прошептал он, покрывая поцелуями ее живот.
      – Возможно, – поддразнила его Эмма, а затем добавила: – Я думала, как мне нравится быть женой и матерью.
      В течение долгого времени их стоны были единственными звуками, нарушавшими тишину, пока за стеной не раздался детский плач.
      – Мама! Папа!
      Они переглянулись, и Кэл сказал:
      – Дорогая, наш сын зовет нас.
      С сердцем, переполненным любовью, Эмма взяла его за руку.
      – Спасибо за то, что женился на мне, Кэл Вебстер.
      Глядя ей в глаза, Кэл прошептал:
      – Разве я мог поступить иначе?
      Они встали с постели и оделись, а затем, взявшись за руки, пошли к своему сыну.