Глядя на меня со стороны, наверное, создавалось впечатление, что я раскрыл перед собой газету, тупо уставился на нее, а сам витаю где-то далеко в облаках. На самом деле я уже в пятый раз читал объявление о выставке, которая проходила в нашем городе.
      И в пятый раз я размышлял о том, как мне хочется туда попасть. Еще бы, ведь это была выставка с очень громким названием, если сказать простым понятным языком, то ее название звучало бы что-то наподобие «Современные компьютерные достижения». Мне просто необходимо было туда попасть. Все, кто меня знал, ребята из школы или мои друзья, считали меня крутым хакером и вообще помешанным на компьютерах. И компьютеры – это такая область, что если возникает что-то новое, а ты вовремя не перестроился, то так и останешься во вчерашнем дне. А я лелеял надежду в будущем связать свою профессиональную деятельность с компьютерами.
      Так кому, спрашивается, сам Бог велел быть на этой выставке, как не мне?
      Но возникал вопрос: вдруг меня туда не пустят? Я слабо себе представлял, может ли туда попасть обыкновенный школьник. Я пораскинул немного мозгами и решил, что мне надо поработать чуть-чуть над своим образом.
      Было уже начало декабря, и за окном, если следовать логике, должна была уже вступить в свои права зима. Она и вступила, но совсем ненадолго, как будто сделала первую попытку, а потом решила посмотреть, хорошо ли обыватели подготовились к ее приходу или нет. Но народ раскачивается долго, и даже если за окном наступила легкая оттепель, то многие еще долго будут ходить в зимней одежде, ожидая, что холода вот-вот вернутся.
      Мой отец был не исключение. Он, следуя основной массе народа, облачился в зимнее пальто. Я прикинул, что если я пойду в своей куртке, создающей чисто спортивное впечатление, то это совсем не подойдет для моей цели. А что если мне примерить отцовское длинное черное пальто, в котором он ходил осенью? Я так и сделал. И даже сам удивился, любуясь собственным отражением, какой получился у меня солидный вид. До полной картины не хватало какой-то детали, мелочи...
      А, ясно. Вот если бы мне еще одеть очки в солидной оправе, то получилось бы то, что надо. Стоп. Кажется, у отца есть запасные очки, которые не уступают по своей солидности первому экземпляру. Несмотря на отцовский, как он называет сам, рабочий беспорядок, я быстро разобрался, где в этом хаосе могут находиться очки.
      Я снова посмотрелся в зеркало: ну вылитый бизнесмен! Еще бы прическу да... нет, что-то я разошелся. И так превосходно получилось.
      Я взглянул на часы. Еще много времени до конца работы выставки. А я хоть и живу в Пскове больше полугода, но еще не изучил весь город вдоль и поперек. Адрес, где находится выставка, мне определенно ни о чем не говорил. Мой палец уверенно набрал номер Гислера. Юрка сам взял трубку.
      – Алле!
      – Юрка, привет! – поприветствовал я закадычного друга.
      – Антон, привет!
      – Слушай, Юр, у меня к тебе есть один вопрос, – сказал я.
      – Валяй, хоть десять вопросов, – благожелательно ответил Гислер. Наверное, у него сегодня было хорошее настроение.
      – Только одна просьба, не пытай меня что да зачем, если знаешь, то скажи, а если нет, то так прямо и говори, – предупредил я его.
      – Ладно, ладно, как скажешь, ты меня прямо заинтриговал, – заметил Юрка.
      – Ты не знаешь, случайно, где находится проспект Мира? – задал я интересующий в данный момент меня больше всего вопрос.
      – Знаю, естественно, – послышался Юркин голос. – Это на другом конце города. А что ты там забыл?
      – Мы же договорились никаких вопросов, – напомнил я ему.
      – Каюсь, забыл.
      – На чем туда добраться можно? – продолжал я свой допрос.
      – На втором троллейбусе, – ответил Гислер. – Знаешь, где он ходит?
      – Знаю, – подтвердил я. Хотя на нем я ни разу никуда не ездил, но знал, где он останавливается.
      – Садишься на этот троллейбус и катишься себе спокойненько до конечной остановки, – объяснил Юрка.
      – Спасибо, созвонимся, – поблагодарил я и сразу же попрощался, пока он не накинулся на меня с вопросами. А то просто так не отстанет.
      Все, решено. Еду.
      И вот я, облачившись в черное длинное пальто и нацепив очки из пластика в золотистой оправе, вышел из дома. Хорошо, что первые несколько метров мне никто не встретился из соседей.
      Потому что потом, когда мимо шли совсем незнакомые люди, мне так и хотелось поднять высоко воротник и скрыться за ним с головой, как будто за стеной. Потом я внимательно посмотрел вокруг и понял, что никто на меня особенно не пялится.
      Выходит, что я нормально выгляжу или во всяком случае в глаза не бросается театральность моего вида.
      Благополучно добравшись на троллейбусе до конечной, я вышел и сразу понял, где находится нужное мне здание. Еще издалека я заметил, как дверь все время открывается и закрывается, потому что люди то входят, то выходят. Надо признать, что входящий поток был гораздо больше.
      Я прибавил шагу. Хотелось поскорее взглянуть хоть одним глазком, что там такого интересного происходит. И вот я здесь. Никто на меня не обращал ни малейшего внимания.
      Помещение было разделено на множество секторов, в каждом из которых находились группы людей – где поменьше, а где был полный аншлаг.
      Я направился в один из секторов. Там один молодой парень, одетый в солидный костюм и галстук, увлеченно о чем-то рассказывал собравшимся. Я подошел поближе и влился в толпу.
      У парня была дикция что надо и он так уверенно произносил каждое слово, что даже не возникало никаких сомнений насчет предмета его разговора. Когда я прислушался, то оказалось, что речь идет о последнем слове в компьютерной графике.
      Молодой человек чередовал свой рассказ с наглядной демонстрацией своих слов. Это, конечно, было очень интересно. Но в мою душу закралась такая подозрительная мысль, что мне до такого уровня еще долго расти, я бы с большим удовольствием посмотрел бы на новые разработки в области компьютерных игр.
      Потихоньку отделившись от группы, я направился в другой сектор. Везде было много всего интересного, но я продолжал свои тщетные попытки найти что-нибудь похожее на компьютерные игры.
      И я нашел. В этом секторе толпилось больше всего любопытных.
      Сначала я хотел растолкать постепенно весь народ, но потом
      – о ужас! – я вовремя вспомнил, что выгляжу-то я как интеллигентный солидный молодой человек. Вот смеху-то было бы смотреть на меня со стороны, как я интеллигентно орудую локтями. Пришлось состроить вежливое выражение на лице и с многочисленными извинениями пробираться вперед. Как ни странно, меня беспрекословно пропускали. Я и не подозревал, что такого можно добиться элементарной вежливостью.
      Рядом со мной оказался представительного вида мужчина. Он внимательно наблюдал за происходящим вокруг и по ходу делал какие-то замечания или дополнения. А так как я находился к нему ближе всех, то все это он мне и говорил. Мне польстило его внимание, и я старался поддакивать, чтобы поддерживать созданный мною имидж.
      Потом несколько человек стали выбираться из плотного окружения, и получилось, что меня тоже оттеснили от основной массы народа. Мой собеседник оказался рядом со мной.
      – Молодой человек, а вы интересуетесь компьютерными разработками? – неожиданно спросил он меня.
      – Да, в некотором роде, – опешил я поначалу, так как и не подозревал, что меня станут о чем-то расспрашивать.
      – А что конкретно вас захватывает? – продолжал он свое наступление.
      Я вспомнил, что надо «держать марку» соответственно своему внешнему виду и попытался придать себе как можно более серьезный и деловой вид. Я нахмурил лоб, словно задумался над его вопросом, и, немного поразмышляв, ответил:
      – В основном меня интересуют новейшие разработки в области компьютерных игр.
      – Оказывается, мы с вами коллеги, – сказал мужчина, принимая мои слова всерьез. – Наверное, нам есть о чем друг с другом поговорить.
      – Да, несомненно, – ответил я, стараясь не смотреть ему в глаза.
      Я уже начал переживать, куда может завести этот разговор.
      Еще пара фраз и я расколюсь. Но тут раздался телефонный звонок. Очень вовремя, надо сказать. Мой собеседник достал сотовый из кармана пиджака и отошел в сторонку. «Скорее всего важный разговор», – подумал я.
      Я попал в точку. Потому что, поговорив, мужчина подошел ко мне и сказал:
      – Прошу меня извинить, мне бы очень хотелось продолжить наш с вами разговор, но у меня возникло срочное дело.
      – Да, понимаю, – закивал я.
      – Знаете что? – задумался он. – Давайте я вам оставлю свои координаты, а вы пообещаете, что обязательно со мной свяжетесь.
      – Хорошо, давайте так и сделаем, – согласился я. Для меня это был лучший выход, ведь звонить ему или нет – уже мое личное дело. А так мало ли, вдруг этот человек окажется мне полезен.
      Мужчина достал из органайзера визитку и протянул мне.
      – Шубин Сергей Анатольевич, – прочитал я вслух.
      – Совершенно верно, – подтвердил мой собеседник. – Мне пора, позвоните мне на днях.
      – Обязательно позвоню, – уверенно произнес я, и чуть уже сам не поверил, что я на самом деле так сделаю.
      – Вот, еще, держите, – сказал он напоследок и передал мне какой-то журнал. – Почитайте, там много любопытного.
      – Спасибо огромное, – я бросил беглый взгляд и увидел, что журнал тоже компьютерный.
      Такое неожиданное и быстрое знакомство показалось мне немного странным. Почему, интересно, он заговорил со мной?
      Я снова приблизился к группе, но совсем не мог сосредоточиться и вникнуть, о чем говорит парень. Мысли не давали мне покоя. Я взглянул на часы: было почти шесть. Надо домой идти, скоро отец с работы вернется, а я вспомнил, что покинул дом внезапно, и даже не приготовил ничего на ужин.
      Я направился к выходу. Троллейбус под номером два довез меня обратно до дома.
      Отец еще не пришел, опять весь по уши в работе. Но мне это на руку – может успею к его приходу что-нибудь приготовить.
      Я достал из холодильника мясной фарш – побалую папу котлетками!
      – Мя-я-я-у, – услышал я знакомые звуки. Уголь моментально учуял, что ему тут что-то может обломиться. Надо признать, что у моего кота потрясающая интуиция, а может и обоняние.
      – И тебя побалую, – сказал я коту. – Неужели думаешь, что оставлю тебя голодным?
      Я быстренько слепил из фарша котлеты и поставил на огонь большую сковородку. На другую конфорку я поставил кастрюльку
      – надо же к котлетам и гарнир какой-нибудь приготовить. Мой выбор остановился на картофельном пюре. В общем работа кипела вовсю, когда на пороге послышались шаги. Я обернулся.
      – Пап, привет, – сказал я. – Что-то ты задержался сегодня, много работы?
      – Да, как всегда, – откликнулся отец.
      – Устал? – поинтересовался я, сочувствуя.
      – Есть немного, – вздохнул он и повел носом. – Чем это так вкусно пахнет?
      – Мой руки и давай к столу, – скомандовал я.
      В этот момент я почувствовал, что у Угля терпение лопнуло.
      Если раньше он обхаживал меня кругами, терся об мою ногу и мурлыкал, то сейчас в мою ногу вонзился острый кошачий коготь.
      – Ай-яй-яй, – завопил я. – Уголь, как тебе не стыдно!
      Я уже собирался тебе положить кусочек.
      Кот мяукнул в ответ, как будто хотел извиниться за свою выходку.
      – Получай, – я перемешал немного пюре с котлетами и положил коту в миску.
      Уголь с удовольствием принялся уплетать предложенное угощение.
      Мы с отцом тоже хорошенько поужинали, поговорили о том о сем. Потом он пошел отдыхать к себе, а я поднялся в свою комнату.
      Плюхнулся на кровать, нащупал рукой пульт и включил телевизор. Пощелкал каналы: перед глазами мелькали фильмы, передачи, музыкальные клипы. Ну что за странный день! Сам не могу понять, чем мне хочется заняться. Я без сожаления нажал кнопку на пульте. В комнате воцарилась тишина. Я лежал и смотрел в потолок, думая о всякой ерунде. Потянулся поправить подушку и что-то нащупал.
      Это оказался журнал, который мне презентовал тот мужчина с выставки. Полистать что ли? Все равно заняться нечем. Я перевернул страницу и погрузился в чтение. Прочитав пару статей, я решил, что весь журнал читать неохота. Когда я перелистывал страницу за страницей, то из середины неожиданно выпал какой-то пожелтевший листок.
      – А это что такое? – сказал я вслух.
      Я подобрал листок с пола. По внешнему виду можно было сказать только, что он довольно старый и немного потрепанный. Как всякий нормальный и в меру любопытный человек, я заглянул внутрь. Я сразу подумал, что здесь написаны стихи. Текст делился как бы на четверостишия, но пробежав их глазами я убедился, что рифма напрочь отсутствует. Ну, может быть, конечно, это какие-нибудь старинные стихи со старинной рифмой, я в этом мало что понимаю. Мне почему-то пришло на ум, что это старинная грамота или рукопись.
      Одно было несомненным: раз он старинный, значит очень ценный документ. Как же он сюда попал?
      Ясно. Тот мужчина, который подарил мне этот журнал, положил в него этот листок, а потом совершенно забыл о нем. Вот может быть сейчас, в эту минуту, он уже обнаружил пропажу.
      Как там его зовут? Сергей Анатольевич, кажется. Куда я дел его визитку?
      Вот она. Шубин Сергей Анатольевич, все верно. Телефон, конечно, тоже имеется. Я спустился к телефону. Уже с трубкой в руке я засомневался: может сегодня не стоит звонить? Нет.
      Вдруг он с ног сбился в поисках, а я стою тут и раздумываю, звонить или нет. Я набрал номер. Долго никто не подходил к телефону, и я решил, что все напрасно, нет никого дома. Но через некоторое время на том конце провода отчетливо прозвучало:
      – Алло!
      Я немного растерялся, уже не ожидая, что кто-нибудь подойдет к телефону, но вовремя спохватился.
      – Здравствуйте! – было первым, что мне удалось вымолвить.
      – Добрый вечер! – ответил мне голос и больше ничего не добавил, предпочитая, когда я поведаю, что мне все-таки нужно.
      – Мне нужно поговорить с Сергеем Анатольевичем, – сообразил я, наконец, что надо сказать.
      – Я вас внимательно слушаю, – ответил голос.
      – Это Антон. Помните, мы с вами сегодня разговаривали на выставке, – добавил я, пытаясь освежить в памяти у собеседника события сегодняшнего дня.
      – Как же, Антон, помню, – признал Шубин. – Не ожидал, что вы так скоро мне позвоните.
      – У меня к вам такое дело, – заявил я сразу, чтобы не тянуть резину. – Вы ничего не потеряли?
      – Не потерял ли я что-нибудь? – переспросил Сергей Анатольевич.
      – Да, – подтвердил я.
      – Вроде бы нет, – задумался Шубин. – Нет, определенно нет. А в чем, собственно, дело?
      – В том журнале, который вы мне подарили, оказался какой-то листок, – объяснил я. – Он уже весь пожелтевший, и я заглянул одним глазком – там, по-моему, какие-то старинные стихи написаны. Вот я и подумал, что вы его туда положили, а потом забыли. А вещь, наверное, ценная.
      – Знаете, молодой человек, что-то не припоминаю никакого листка со стихами, – удивленно произнес голос.
      – Ну может быть это не стихи, а какая-то старинная рукопись. Одним словом, я не знаю, как это назвать, – сказал я с отчаянием. – И все-таки это ваше.
      – Я как-то сейчас не могу ничего путного сообразить, – сказал Сергей Анатольевич. – Поступим так. Давайте завтра встретимся с вами где-нибудь, а там посмотрим, что вы там нашли. Хорошо?
      – Хорошо, – обрадовался я.
      Он назвал место, которое находилось совсем недалеко от нашей школы.
      – В четыре часа сможете? – поинтересовался он.
      – Да, конечно.
      – Тогда до свидания, – попрощался Шубин.
      – До завтра, – произнес я и положил трубку.
      Странно, что он ничего не знает об этом листке. Хотя, может он случайно его туда положил и не представляет, о чем идет речь. Завтра видно будет.
      Потом я вспомнил, что еще не перевел текст по английскому.
      Хорошо хоть вовремя спохватился. Пришлось срочно доставать учебник, словарь и заниматься переводом. Дело шло медленно, но верно. Наконец я перевел последнее предложение и прочитал полученный рассказ с самого начала. Если бы его прочитал посторонний человек, то уверен, что он с первого раза бы ничего не понял. Но меня мой рассказ вполне устраивал. С чувством выполненного долга я лег спать. Уже засыпая, я напомнил сам себе: «Не забыть бы взять листок с собой».

      Проснулся я рано. Уголь, свернувшись калачиком, мирно посапывал. Я успел приготовить спокойно завтрак, не носясь как безумный по дому. Складывая в сумку бутерброды, я вспомнил, что надо взять найденный листок. Я положил его в учебник английского, закинул сумку на плечо и пошел в школу.
      Уроки прошли без проблем. За разговорами я совершенно забыл о делах. Только когда начался английский и я раскрыл учебник
      – листок оказался перед глазами. Я хлопнул себя по лбу и посмотрел на часы. Ничего, времени еще полно. Я убрал находку подальше от любопытных глаз.
      Я почувствовал на себе чей-то взгляд. Оказалось, что Гислер внимательно за мной наблюдал.
      – Что это ты там прячешь? – спросил он напрямик.
      – Я? – удивленно спросил я. – Ничего не прячу, о чем ты?
      – А что на часы смотришь, на свидание опаздываешь? – поинтересовался Юрка, ухмыльнувшись.
      – Ага, – удостоил я его кратким ответом. – Только я не опаздываю, успеваю.
      – Где свидание-то, на проспекте Мира? – продолжал меня пытать Гислер.
      Я кивнул в ответ. Напрасно я надеялся, что Юрка забудет о нашем разговоре. Он, бедный, наверное, всю ночь мучился в догадках, что я забыл на проспекте Мира. Но я не собирался ничего ему рассказывать. Во всяком случае пока. Да и о чем вообще рассказывать?
      После уроков наша троица, как обычно, отделилась от класса.
      – Ева, ты знаешь новость? – спросил Юрка, чем очень удивил меня. Я понятия не имел, о чем пойдет речь.
      – Нет, скажи, – потребовала Журавлева.
      – Антоша у нас сегодня идет на свидание, – поведал Гислер.
      – На свидание? – новость Еву просто сразила. – С кем?
      Почему я ничего не знаю?
      – Да я и сам больше ничего не знаю, – поделился Юрка.
      – Хватит чушь молоть, – рассердился я. – Не иду я ни на какое свидание.
      – Да ладно, ты же мне сам на английском сказал, что идешь на свидание, чего ж теперь отпираться? – давил на меня Гислер, а еще другом называется.
      – Я пошутил, а ты сразу и поверил, – ответил я на его выпады.
      Потом мне удалось резко сменить тему, и мои друзья отстали от меня. Но зря я на это надеялся. Это явление было временным. Я взглянул на часы и увидел, что уже без десяти четыре.
      – Совсем забыл, – начал придумывать я на ходу оправдание.
      – Мне надо к одному товарищу зайти по делу, так что я пошел.
      – Ну, видишь, что я говорил, – победоносно произнес Гислер. – Как же, к товарищу ему надо. Так уж и говори, что на свидание, чего ты стесняешься.
      – Правда, что тут такого, – начала поддакивать Ева.
      – Да ну вас, – махнул я рукой и поспешил к нужному перекрестку.
      Сергей Анатольевич появился без одной минуты четыре. Как только я его увидел, меня озарило, что сегодня я выгляжу совершенно по другому. Но отступать было поздно, он меня уже заметил.
      Мои переживания по этому поводу были напрасны – по-моему он совершенно не обратил внимания на разительную перемену в моей внешности.
      – Здравствуйте, Антон! – поприветствовал он меня бодро.
      – Здравствуйте, Сергей Анатольевич! – ответил я.
      – Давай сразу к делу, а то у меня мало времени, – предупредил Шубин.
      – Конечно, – засуетился я и полез в сумку искать найденный листок. Не знаю отчего, но почему-то меня охватило волнение и даже пальцы стали подрагивать. – Вот он.
      Шубин взял рукопись, внимательно прочитал, повертел ее со всех сторон и протянул мне назад.
      – Это мне не принадлежит, – уверенно сказал он.
      – А кому же тогда это принадлежит? – меня охватило совершенное смятение от такого поворота событий.
      – Не знаю, – просто ответил Сергей Анатольевич.
      – Что же мне с ним делать? – обратился я к нему с очередным вопросом.
      – Оставь себе, – посоветовал Шубин. – Я уверен, что он тебе еще пригодится, вот увидишь.
      Я не нашел, что сказать в ответ и молча обдумывал все происходящее. Поразительно, но я не заметил, как мой собеседник уже скрылся из виду. Когда только успел? Неужели я так долго стоял, задумавшись? Наверняка он подумал, что я немного не в себе – стою и молчу.
      Ладно, раз он сказал оставить себе – так и сделаю. Решив, как поступить, я спокойненько поплелся домой.

* * *

      Старинный замок. Где-то в окрестностях Мадрида.
      – Что ты задумал, Альфредо? – гипнотический взгляд Долорес произвел на Хранителя большое впечатление.
      – Ты признаешь, что мы решили испытывать детей и дальше? – задал вопрос великий магистр, не отводя глаз.
      – Признаю. Но я уже выбрала, кто будет продолжать наше великое дело, – настаивала колдунья и тряхнула своими длинными рыжими волосами.
      – Это ты верно сказала: ТЫ выбрала, а я еще нет, – поправил спутницу Альфредо.
      – Я знаю, что тебе больше по душе этот мальчик, но мой выбор падает на другого, и я вряд ли изменю свое мнение, – заявила Долорес, и ее зеленые глаза сверкнули в полумраке.
      – Я исхожу из наследия предков, вспомни, кем была его бабушка, – привел веский аргумент магистр.
      – Не только это имеет значения, – спорила рыжеволосая колдунья.
      – Долорес, время принимать окончательное решение еще не пришло, и ты знаешь это не хуже меня, – напомнил старик. – Обрати свое драгоценное внимание на то, что я не собирался тебя обманывать.
      – Так признавайся, что же ты задумал? – Долорес решила добиться ответа у него любыми методами.
      – Я ничего не скрываю, – объяснил Альфредо. – Мы испытаем их опять, и я надеюсь, что ты переменишь свой взгляд на преемников.
      – Зря ты надеешься, но это твое право, – миролюбиво произнесла Хранительница. – Посмотрим, я не буду тебе мешать.

* * *

      Пока я обедал и делал разные дела по дому, я вдруг подумал, что как-то невнимательно прочитал, что же толком было написано в этом листке. Эта мысль все больше крепла во мне.
      Я бросил мыть посуду в самом разгаре этой мокрой и грязной работы и поднялся к себе в комнату.
      Вот он, пожелтевший от времени листок. Что же здесь?
      Я внимательно прочитал первую строчку. Казалось, что умелые руки трудились над каждой буквой, над каждым завитком. В строчке говорилось: «Придуманные уста поведают это». О чем это, интересно? Что за придуманные уста, кто их придумал?
      Вопросы хороводом закружились у меня в голове. Ничего путного абсолютно на ум не приходило. Я решил, что надо читать дальше. Вторая строчка была такой: «И волнение охватит душу твою».
      – Совершенно ничего не понятно, – произнес я вслух.
      Не успел я как следует поразмышлять, чтобы это могло значить, как мое ухо уловило, что телефон разрывается от звонка.
      – Черт, кому я еще понадобился? – возмутился я.
      Пришлось спуститься вниз и схватить трубку, чтобы положить конец этому трезвону.
      – Алло, – прокричал я в трубку.
      – Ты чего такой сердитый, Антон? – раздался голос Юрки Гислера.
      – Ничего, – ответил я. – Что стряслось?
      – Ты должен прямо сейчас приехать ко мне, понял? – выпалил Юрка. – Дело срочное, расскажу при встрече. Только не тяни время, а то мы опоздаем.
      – Опять какие-нибудь разборки? – недовольно спросил я.
      – Не угадал, причина намного приятнее, – загадочно произнес Гислер. – Все. Выходи сию же минуту, понял?
      – Понял, – подтвердил я свою «боевую» готовность и положил трубку.
      Одеваться мне недолго: всего-навсего куртку одеть да ботинки зашнуровать. Армия бы гордилась мной в эти мгновения.
      Так как Гислер жил от меня через две улицы, то минут через семь с небольшим я уже приближался к его подъезду. Я открыл дверь, и мне навстречу он и попался собственной персоной.
      – Молодец, Антон, хвалю за скорость, – сказал он весело.
      – Говори, зачем я тебе понадобился? – уставился я на него.
      Вместо ответа он вынул из кармана два билета и стал размахивать у меня перед носом. Я попытался поймать их, но Юрка видимо решил поиграть со мной в «собачки». Я махнул рукой, глядя на его выкрутасы и стал ждать, когда он успокоится.
      – Два билета на баскетбол, держи свой, – остановился он наконец. – Пошли на остановку, а то скоро начало матча.
      – Неплохо, – обрадовался я. Давно хотелось что-нибудь в таком духе. Сходить живьем поболеть за команду своего города
      – это здорово. Все мое недовольство вмиг куда-то улетучилось.
      На автобусе мы быстро добрались до места. Успели как раз вовремя. Матч был очень интересный, несмотря на то, что команды далеко не самого высокого уровня. Но в жизни случается и такой парадокс – не у самых сильных команд выпадают классные игры. Эта была из таких. К тому же победу одержала наша команда, хотя и с небольшим перевесом. Но тем ценнее победа.
      Обратно мы ехали с Юркой в приподнятом настроении, шутили наперебой. Как назло Гислер припомнил наш разговор в школе и после уроков и спросил все-таки, не удержался:
      – Как прошло свидание-то?
      – Тьфу ты, опять за старое, – возмутился я. – Не было никакого свидания, ты что, шуток не понимаешь? У меня была встреча с одним человеком, МУЖСКОГО ПОЛА. По делу.
      – Ладно, больше не буду к тебе приставать, – пообещал Гислер. – Я тебе верю.
      «Если еще Ева будет завтра в школе доставать, она у меня получит. Сколько можно издеваться над человеком?» – подумал я с досадой.
      Отец был уже дома, когда я вернулся. А еще говорил, что настала горячая пора на работе, а сам раньше меня возвращается в дом родной.
      – Пап, это я, – крикнул я с порога, хотя кто это мог быть еще.
      – Где пропадал, сын? – поинтересовался мой старик.
      – Ходил с Юркой на игру, – объяснил я. – На баскетбол.
      Наши выиграли.
      – Молодцы, – отреагировал отец.
      – Ты уже ужинал?
      – Да, мы с Углем перекусили и даже домыли кое за кем посуду, – добавил отец, поглядывая в сторону опустевшей раковины.
      – Это Юрка меня срочно вырвал из дома, – оправдывался я.
      – Как в школе дела? – спросил отец.
      – Все хорошо, пап, не беспокойся, – честно ответил я.
      – Ну, ладно, я пойду к себе, немного поработаю, – сказал он и вышел из кухни.
      Я решил, что и мне на зубок что-нибудь положить не помешает
      – чипсами и орешками, которые мы уплетали во время матча, особенно не наешься. Подкрепившись как надо, я поднялся к себе в комнату и машинально включил компьютер. Загрузил одну из игрушек, которая больше всего была мне по душе последнее время. Но поиграв немного и наделав кучу ошибок на элементарных вещах, мне захотелось полазить по Интернету.
      Может почта какая пришла?
      Я был прав. Меня ждало несколько сообщений. В основном это были весточки от моих друзей, разбросанных по всему миру, и с которыми я старался поддерживать постоянную связь с помощью всемирной паутины.
      А одно из сообщений было особенным, с душещипательным содержанием. Там одна юная особа рассказывала о своей беде и просила всех кто может помочь ей. А беда была такая – у девочки был любимый питомец, щенок американского коккер-спаниеля. Вернее сказать, это была девочка, а звали ее Бэсси. Собака была породистая, имелась родословная, в общем все как полагается. Но дело было вовсе не в этом.
      Девочка описывала, что Бэсси для нее – словно родная душа, настоящий и верный друг.
      И вот уже несколько дней прошло, как она пропала. На одной из прогулок Аня, так звали хозяйку, отпустила свою любимицу побегать, та погналась за какой-то собакой, свернула за угол, и больше она ее не видела. Хотя искала очень долго, прочесала все ближайшие улицы и окрестные переулки. Но все безрезультатно.
      В конце послания говорилось, что нашедшему гарантируется вознаграждение.
      Мне было очень жалко девчонку, я хорошо мог себе представить, что чувствуешь, когда теряешь друга. Даже не думал, что письмо заденет сентиментальные стороны моей души.
      Я вздохнул, сочувствуя ей, и вышел из Интернета.
      Я включил музыку – Ева два дня назад дала мне какую-то кассету, а у меня до сих пор времени не нашлось, чтобы ее послушать. Музыка была что надо, как раз, чтобы настроение было бодрым и веселым. Я лег на кровать и ни о чем не думал, только дрыгал ногой в такт музыки.
      И тут меня осенило. Я вспомнил, чем была занята моя голова в тот момент, когда меня Юрка выдернул внезапно из дома – читал странную рукопись. Я ловко вскочил с кровати и осмотрелся вокруг с целью обнаружить, где я ее оставил.
      Оказалось, что листок скромно лежал в самом углу моего стола.
      Тогда мне удалось прочитать только две первые строчки.
      Теперь я прочитал первое четверостишие целиком:
 
Придуманные уста поведают это
И волнение охватит душу твою
Выбор не каждому будет ясен
Но ты должен сделать шаг навстречу
 
      Я попытался снова обмозговать, о чем идет речь. Догадка закралась в мою душу внезапно. Но все получалось так просто, так естественно, что мне даже не верилось, что это возможно.
      Придуманные уста поведают это – как похоже на сообщение о пропавшем щенке, которое я прочитал совсем недавно. Выходит, что «придуманные уста» – это Интернет. А почему бы и нет, собственно? Ведь они же не живые, а созданные искусственно.
      Их создали, поэтому они и придуманные. А уста – потому что результат такой же, как если бы эта девочка сама рассказала мне об этом происшествии. Неужели все так просто?
      И дальше вот написано: «И волнение охватит душу твою». Я вспомнил, как меня сразу захватило это сообщение. Какие-то магические строчки получаются. Хорошо. Раз это уже свершилось, что же будет дальше?
      Я еще раз прочитал оставшиеся две строчки и хорошенько взвесил: Выбор не каждому будет ясен Но ты должен сделать шаг навстречу А каком выборе здесь говорится? И навстречу кому или чему я, если верить написанному, должен сделать шаг. Хорошенько поразмыслив, я пришел к такому выводу – именно я должен что-то сделать для этой бедной девчонки, а почему именно я будет понятно потом.
      Придти-то я пришел к такому выводу, но морально совершенно не был готов, что на меня может такое обрушиться. Жил себе спокойно и на тебе – придумал сам себе проблему, что я должен найти этого щенка. Может, действительно, я сам все это выдумал?
      Перечитав строчки еще раз, я решил, что все-таки прав. Если по-хорошему разобраться, то с нашей троицей – мной, Юркой и Евой – частенько происходит что-то непонятное. А мы так и не выяснили, почему все это происходит именно с нами.
      Я снова вошел в Интернет и прочитал сообщение юной особы по имени Аня повнимательнее. Оказалось, что улицы, указывавшиеся как место пропажи, находятся приблизительно в паре кварталов от моего дома. Что ж, прямо завтра я этим и займусь. Пойду поброжу в тех местах, поспрашиваю народ.
      Собачники, как правило, все друг про друга знают. И помогают друг другу, если что-то происходит.
      Сам не понимаю, почему это казалось для меня таким важным, но я твердо решил, что попытаюсь найти эту маленькую Бэсси.

      Утром я проснулся от ощущения чего-то прохладного и мокрого
      – это Уголь тыкался в меня своим носом. Вероятно, с помощью таких телячьих нежностей он пытался меня разбудить. Надо сказать, что проделал он это очень вовремя, за несколько минут до звонка будильника. Я почесал его за ушком в знак благодарности и встал.
      Я готовил завтрак на кухне и слушал радио. Там как раз передавали прогноз погоды – обещали, что ветер сменится на северный, но мороз на сегодня еще не предвиделся. Это хорошо, а то я собирался же сегодня заниматься поисками пропавшей собачки после уроков. А в мороз много не нагуляешься.
      Первым уроком была физика. Учитель, Сергей Николаевич, раздал нам самостоятельно решать задачки. Кто решит первым и, естественно, правильно – тех обещали наградить пятерками. Для меня это было раз плюнуть – физику я любил.
      Получив самым первым заветную пятерку, я увидел призывные взгляды Евы, Юрки и еще нескольких ребят и передал им записку с решением. А сам сидел и глядел в окно, хотя мне дали еще несколько задачек решить, если мне захочется.
      Мне хотелось скорее дождаться перемены, чтобы рассказать друзьям о своей находке. С помощью моей шпаргалки Гислер и Журавлева тоже решили задачки, но получить отличные оценки им уже не удалось. Учитель распознал, что решение стало распространяться по классу с невероятной быстротой, и ребята один за другим стали подходить с решенными задачками.
      Поэтому Сергей Николаевич объявил, что поощрение получат только пять первых человек. Прозвенел звонок на перемену и ребята повалили из класса – Юрка больше всех возмущался, что он, бедный, так старался, решал, и никакого результата.
      Я подошел к подоконнику, подальше от посторонних глаз, и махнул рукой Еве и Юрке. Они сразу заметили мой знак и в считанные секунды очутились возле меня, ожидая, что их ждет что-то интересное.
      – Что скажешь хорошего? – уставился на меня Юрка.
      – Со мной произошла одна любопытная вещь, и я решил вам рассказать, – сказал я.
      – Я давно почувствовала, что ты что-то скрываешь, – заметила Журавлева.
      – Ну, выкладывай, – скомандовал Юрка.
      – В тот день, когда я тебе звонил, – начал объяснять я.
      – И спрашивал, где находится проспект Мира, – к месту добавил Гислер.
      – Да, – подтвердил я его правоту. – Там проходила выставка современных компьютерных технологий.
      – Ясно, – закивала Ева. – Антон, ты уже стал хакером до мозга костей.
      – Не мешай, – одернул ее Гислер. – Продолжай, Красильников. Что ты там такого увидел на этой выставке?
      – Смотрел я там всякие разные штучки, – не стал вдаваться я в технические подробности.
      – А игры там какие-нибудь новые были? – уточнил Гислер.
      – Да, я в этом отделе как раз больше всего и зависал, – ответил я. – Но дело не в этом.
      – А в чем? – Ева никак не могла дождаться, когда же Красильников перейдет к сути своего рассказа.
      – Я познакомился с одним человеком, – замешкался я, пытаясь подобрать слова, чтобы объяснить, что произошло. – Он выглядел очень солидно, в костюме и галстуке. Одним словом, бизнесмен.
      – И что было дальше? – спросила Журавлева.
      – Мы выяснили, что у нас похожие интересы и собирались поговорить об этом поподробнее, но ему пришлось срочно уйти из-за какого-то важного звонка, – рассказал я.
      – Меня интересует одна деталь, – перебил меня Юрка.
      – Какая?
      – С чего это он обратил на тебя внимание, на какого-то обыкновенного мальчишку, – засомневался Гислер. – Или у тебя на лбу написано, что ты вундеркинд и спец по компам?
      – Может я выглядел не как обыкновенный мальчишка, – намекнул я.
      – А как же ты еще мог выглядеть? – заинтересовалась Ева.
      – Я, скажем так, слегка изменил свой имидж, – поделился я секретом. – Одел отцовское пальто и очки.
      – Это такое черное, длинное? – вспомнила Журавлева.
      – Ага, – подтвердил я. – В общем выглядел я совсем неплохо.
      – Хотелось бы мне на тебя посмотреть в таком прикиде, – улыбнулась Ева.
      – Ну и чем дело кончилось? – сказал Юрка, чтобы мы не отвлекались от главной темы разговора.
      – Короче говоря, он торопился, но оставил мне свою визитку и подарил компьютерный журнал, – сообщил я. – А там...
      Я сделал паузу и посмотрел внимательно на своих друзей.
      Момент был кульминационный и они с нетерпением ждали, чем же все это дело кончится. Я собирался, наконец, выложить, что я нашел, но нас прервал звонок на урок. А следующим уроком была химия, наш любимый предмет, и пропускать мы его не собирались. Тем более, что у нас класс вообще был химический, а предмет вела наша любимая учительница Лидия Васильевна, которая являлась еще и нашей классной руководительницей.
      – Ладно, потом расскажу до конца, – пообещал я и направился вместе с остальными в класс.
      – Так нечестно, остановился на самом интересном месте, – возмущалась Журавлева. – Скажи хоть в двух словах.
      – В двух словах не получится, – развел я руками, потому что ничего не мог поделать.
      У нас была лабораторная работа. А это такое увлекательное занятие, что время пролетает просто незаметно, и мы даже задержались на перемену. Естественно, поговорить опять не удалось, пришлось идти сразу на алгебру. А на алгебре попробуй поговори – сразу же к доске вызовут.
      Последним уроком была физкультура, так как снежная погода еще не установилась, то мы занимались в зале. И только когда закончились все уроки, нам удалось спокойно поговорить. Мы оккупировали брусья, которые находились на площадке возле школы, Юрка с Евой повесили на них свои сумки.
      А я вешать не стал, потому что понимал, что сейчас придется предъявлять доказательство. Друзья смотрели на меня выжидательно.
      – В том компьютерном журнале оказался один пожелтевший сверток, – произнес я торжественно и расстегнул молнию на сумке. – Вот он.
      Ева и Юрка потянулись к нему одновременно, но, конечно, я
      ??????????????????????????????????????????????
      – И откуда это взялось? – спросила Ева, пробежав глазами рукопись и протягивая ее Гислеру. – Похоже на какую-то старинную рукопись или грамоту что ли.
      – Я сначала думал, что ее забыл тот мужчина, Сергей Анатольевич, – поведал я о своих рассуждениях. – И, конечно, сразу позвонил ему. Кажется, что вещь старинная и, наверное, дорогая.
      – А он? – полюбопытствовала Ева.
      – Он сказал, что ничего не забывал, но все-таки согласился встретиться, – продолжал я.
      – Так значит вот что у тебя было за свидание, – усмехнулся Юрка.
      – Именно, – подтвердил я. – Он посмотрел на эту рукопись и заявил, что не знает, откуда она взялась и посоветовал, чтобы я оставил ее себе. Мол, она тебе самому пригодится. Я так и сделал.
      – Какие-то непонятные четверостишья, – задумался Гислер.
      – Напоминают какое-то зашифрованное послание.
      – Так оно и сеть, – закивал я головой.
      – Что ты хочешь этим сказать? – удивилась Ева.
      – Ты прочитала первое четверостишие? – спросил я у нее.
      – Да, – ответила Журавлева и еще раз прочитала его вслух.
      – Я тоже его прочитал, а потом понял, что то, о чем говорится, исполнилось, – произнес я интригующе.
      – Может объяснишь? – предложил Гислер.
      – Вчера вечером, после того, как мы вернулись с Юркой с баскетбольного матча, я решил полазить по Интернету и посмотреть, не пришло ли каких сообщений, – сказал я. – В основном это были сообщения от моих друзей, а в одном оказалось не письмо, а крик души от одной незнакомой мне девчонки. То, как оно было написано, произвело на меня огромное впечатление. Она писала, что у нее пропал любимый щенок, и очень просила всех помочь ей.
      – За вознаграждение? – уточнил Гислер.
      – Фу, Юрка, какой ты меркантильный, – фыркнула Журавлева.
      – Как ты можешь думать о каких-то там деньгах, когда у человека беда случилась.
      – Да я просто так спросил, что тут особенного, – стал оправдываться Гислер. – Как это связано с рукописью-то?
      – Все просто, придуманные уста – это Интернет, из него я узнал об этом происшествии, поэтому и получилось, что «придуманные уста поведают это», – объяснил я.
      – Понятно, что «волнение охватило твою душу», когда ты прочитал об этой просьбе, – догадалась Журавлева.
      – А что означают оставшиеся две строчки? – задумался Юрка.
      – Ты знаешь?
      – Очевидно, что я должен что-то сделать, но почему именно я, сейчас мне не будет понятно, – поведал я о своих предположениях.
      – Любопытно, очень любопытно, – произнесла Журавлева и поджала нижнюю губу, о чем-то напряженно думая.
      – Как-то не совсем здесь все вяжется, – засомневался Гислер. – Что ты собираешься делать?
      – По-моему, все ясно как белый день – пойду искать эту Бэсси, – сказал я.
      – Кого? – не поняла Ева.
      – Бэсси – так зовут собачку, – ответил я.
      – А порода-то какая? – спросили ребята чуть не в один голос.
      – Американский коккер-спаниель, – сообщил я.
      – Я знаю, как он выглядит – такой кудрявый, с длинными ушами, – восхищенно произнесла Журавлева.
      – Есть добровольцы, кто хочет мне помочь? – осторожно намекнул я.
      – Я не могу, – сказала Ева, ковыряя носком ботинка месиво из снега и грязи, уже значительно подмороженное, несмотря на то, что по прогнозам мороза не обещали. – К нам должны гости прийти, я обещала маме помочь. Вообще я заболталась с вами.
      – А ты? – спросил я у Юрки, надеясь, что хоть один из друзей захочет мне помочь.
      – Антон, извини, но я тоже пас, – заколебавшись, ответил Гислер. – У меня тоже есть срочные дела. Вот в следующий раз – пожалуйста!
      – Все ясно, а еще друзья называются, – предпринял я последнюю попытку.
      – Ну ты же не предупредил нас заранее, – оправдывались они.
      – Ладно, как хотите, – махнул я рукой, взял сумку и пошел к дому.
      – Ты не обижаешься? – услышал я. Значит все-таки совесть не дает покоя, это хорошо.
      – Нет, – покачал я головой.
      – Антон, а дай мне, пожалуйста, твой таинственный сверток домой почитать, – попросил Гислер.
      – Бери, только завтра принесешь в школу, – разрешил я.
      С одной стороны даже и хорошо, что они со мной не пошли, сам я гораздо быстрее справлюсь со своим делом.
      Так, в сообщении говорилось, что Бэсси пропала в двух кварталах от моего дома. Значит туда и надо идти в первую очередь. Пока я шел, у меня создалось ощущение, что мороз стал крепчать. Наверное, это просто ветер, или я легко оделся. Вроде теплый свитер на мне.
      Вскоре я дошел до того места, где, по описанию хозяйки, она в последний раз видела собаку. Там кругом находились дома, поэтому ничего удивительного, что животное заблудилось в этих многочисленных дворах.
      Я решил пройтись между домами и осмотреть все закоулки.
      Поднялся ветер, но возвышавшиеся девятиэтажки хорошенько закрывали меня от него. Людей на улице было немного, я высмотрел одну старушку и подошел к ней.
      – Здравствуйте, – вежливо произнес я.
      Старушка пробормотала в ответ что-то невнятное. Вид у нее был не очень дружелюбный.
      – Вы случайно не видели несколько дней назад тут щенка, такого светло-рыжего и кудрявого, с длинными ушами, – поинтересовался я, не знаю на что надеясь. – Он потерялся.
      – Не видела я никаких собак, лают целыми днями и ночами, спать не дают, тьфу, – злобно произнесла старушка.
      – Извините, – тихо произнес я в ответ и пошел дальше.
      Надо же так нарваться на какую-то ведьму злобную, такая весь свет, наверное, ненавидит, не то что каких-то ни в чем неповинных животных. Я пошел дальше, поспрашивал еще у нескольких прохожих, но никто не видел такой собаки. Одна женщина только вспомнила, что одна девочка уже интересовалась такой собакой. Ясное дело – хозяйка искала свою любимицу.
      Потом какое-то внутреннее чувство подсказало мне, что надо повернуть обратно. Я вышел из дворов и очутился в симпатичной аллейке. Представляю, как чудесно здесь бывает весной, летом и осенью. А сейчас погода была довольно мерзковатая. Предыдущий снег растаял, смешавшись с грязью, а новый еще не выпал. Поэтому деревья были не белые, а мрачно-серые. На свободном пространстве ветер вырвался на волю и я почувствовал, что начинаю замерзать. Но отступать так быстро я не собирался.
      Несмотря на погоду, по дорожке гуляло несколько собачников.
      Я решил попытать счастья и подошел к какому-то парню.
      – Какая у вас собака классная, что это за порода? – решил начать я с небольшой лести.
      – Боксер, – немногословно произнес молодой человек.
      – А он с родословной? – поинтересовался я.
      – Конечно, он у нас несколько раз побеждал на выставках, – гордо произнес парень.
      – Здорово, – я старался показать, как я восхищен. – А у одной моей знакомой пропала недавно собака, американский коккер-спаниель. Вам, случайно, не попадалась такая?
      – Американский коккер говоришь? – задумался парень. – Знаешь, я точно не могу сказать, но позавчера вон там я видел какую-то небольшую собачку. Только она была вся грязная и дрожала от холода. Так что окрас ее сложно было разглядеть, сам понимаешь.
      – Где вы говорите ее последний раз видели? – в моей душе затеплился огонек надежды.
      – Приблизительно в тех местах, – ответил он и показал рукой на ряд лавочек.
      – Спасибо вам огромное, – поблагодарил я и прибавил шагу.
      – Да не за что, – пожал парень плечами. – Может это вовсе и не она еще.
      Я уже его не слушал, а почти бежал туда, куда он показал. К тому же это помогало мне согреться, было очень холодно, и, если бы не зародившийся шанс, то я бы свернул к дому.
      Я подошел к указанному месту, недалеко бегала еще одна собака, как мне и надо, с длинной, слегка волнистой шерстью, но, увидев, что я пристально на нее смотрю, из-за дерева показалась хозяйка, женщина средних лет. Я почувствовал разочарование. Покружив немного, я совсем отчаялся и сел на лавочку.
      – Может она за сто верст отсюда бегает, – произнес я вслух. – Кто ж ее теперь найдет?
      Посыпал снег мелкой крупой. Я сидел и ковырял носком ботинка покрывшуюся морозной коркой землю и почувствовал, как под лавочкой наткнулся на что-то мягкое, как будто тряпку или коврик. Я нагнулся и заглянул под лавочку – там что-то шевелилось и виднелись только черный нос и блестящие глаза.
      Меня охватило смутное предчувствие. Я собирался вытащить это чудо оттуда, но оно встало и собиралось убежать от меня. Но животное, наверное, уже обессилело, поэтому я его легко настиг.
      Это была собака. Несмотря на то, что она была грязная и шерсть у нее вся спуталась, я все-таки определил, что схожесть с коккер-спаниелем очень большая. Недаром я еще вечером, планируя на следующий день заняться поисками, заглянул в книжку, где описаны разные породы собак и, самое главное, есть фотографии. В моей памяти хорошо запечатлелся образ не слишком крупной собаки, с висячими ушами, купированным хвостом и свисающей длинной богатой шерстью, прежде всего на животе и на ногах. Еще я прочитал, что она понятливая, надежная, приветливая, а также смелая и настойчивая.
      В сообщении хозяйки Ани указывалось, что окрас у собаки палевый. Сейчас в этом сложно было убедиться – может она раньше была палевая, а может вообще белая, это будет видно после того, как ее хорошенько отмоешь.
      – Бэсси, Бэсси, – позвал я тихонько и погладил собаку по шерсти. В ответ я увидел, как она посмотрела на меня с надеждой и даже попыталась завилять хвостом.
      – Мне кажется, что это ты, – разговаривал я с ней. – Пойдем.
      Я взял ее на руки и понес. Сначала она дрожала от холода, да еще снег расходился все сильнее и сильнее. Я прибавил шагу.
      В кармане у меня была записка с адресом хозяйки, я развернул ее и убедился, к моему облегчению, что идти мне было не так уж далеко – остановки три. Сначала я хотел поехать на транспорте, но увидев, какие там толпы, то решил, что с собакой, к тому же в таком виде, ехать не стоит – меня просто не пустят.
      Я дошел довольно быстро – хотелось согреться и поскорее обрадовать несчастную хозяйку. Я увидел нужный мне девятиэтажный дом и зашел в подъезд. Прикинув в уме, что мне надо добираться на восьмой этаж, я смело шагнул к лифту.
      Остановившись на площадке, я подумал, не поздно ли я пришел, но с другой стороны, по такому поводу это не имеет особенного значения. Только бы это оказалась та самая собака!
      Я нажал на кнопку звонка целых три раза, для верности. В коридоре послышались шаги, дверь открылась и передо мной возник высокий и крупный мужчина.
      – Вам кого? – спросил он меня басом, разглядывая меня в тусклом свете лампочки.
      – Это не ваша собачка, которая потерялась? – спросил я и шагнул поближе.
      – Ой, кто это? – удивился мужчина. – Анечка, иди скорее сюда!
      Через мгновение на пороге показалась девчонка лет двенадцати, худенькая, с длинными светлыми волосами, которые струились у нее по плечам.
      – Бэсси, – воскликнула она и выхватила собаку у меня из рук. Та признала хозяйку и принялась лизать ей лицо языком.
      – Нашлась, нашлась!
      – Проходите, молодой человек, проходите, – сказал отец Ани, как я понял.
      Глупо было отказываться, потому что к этому моменту я уже совсем продрог.
      – Мама, иди скорее сюда, Бэсси нашлась, – прокричала девочка.
      В коридор вышла невысокая женщина, ее лицо озарилось улыбкой, когда она увидела свою дочь, обнимающую грязную Бэсси.
      – Анечка, ты же вся перемажешься, – сказала она. – Пойдем-ка в ванную, будем ее купать.
      Мать с дочерью удалились, а отец предложил мне пройти на кухню.
      – Вы, наверное, замерзли? – искренне поинтересовался он.
      – Есть немного, – признался я скромно.
      – Пойдемте, я вам чайку горяченького организую, – сказал он, и я с удовольствием воспользовался его любезным предложением.
      Чайник грелся на плите, а я тем временем рассказывал историю о том, как мне удалось найти их маленького питомца, начиная с того, как я прочитал сообщение в Интернете и заканчивая, как я обнаружил замерзшую собачку под лавочкой. Отец Ани поделился, как они все переживали, но больше всех, конечно, Аня. Тут из ванной с визгами выскочила сама Аня, за ней Бэсси. Она встряхивалась и во все стороны летели мелкие брызги. Последней вышла мама.
      – Девочки, идите сюда к нам, чай пить, – позвал мужчина.
      – Сейчас, мы только ее подсушим немного, – откликнулась мама.
      Через несколько минут вся семья собралась на кухне и следом прибежала Бэсси. В первый момент я ее даже не узнал, настолько она преобразилась – чистая, светлая, причесанная, правда еще немного не досохшая, но очень довольная. Первым делом она подбежала к своей миске и стала жадно пить, а уже потом начала есть.
      – Бедная моя, проголодалась, – сказала Аня.
      – А похудела-то как, одни бока торчат, – поддержала мама.
      – Чтобы мы делали, если бы не Антон.
      – Кстати, мы обещали вознаграждение тому, кто найдет нашу девочку, – сказал отец Ани и встал из-за стола. – Нашего верного друга.
      – Нет, – остановил я его. – Мне не надо никакого вознаграждения, пожалуйста. Я сделал это не из-за денег.
      – А мы настаиваем, – продолжал он.
      – Нет, мне ничего не надо, – сказал я твердо. – Для меня главная награда, что Бэсси вернулась домой, где ее очень ждали. И вообще мне пора.
      – Ну хорошо, Антон, спасибо вам огромное, – сказала мама девочки.
      – Спасибо, – поблагодарила меня сама Аня. – Не знаю, что бы я делала без Бэсси, она мой самый ВЕРНЫЙ ДРУГ.
      Я распрощался со счастливым семейством и усталый, но с чувством глубокого удовлетворения, поспешил домой.
      Единственное, что меня возмущало – с прогнозом погоды меня явно обманули.

      Когда я появился в классе, то Юрка с Евой смотрели на меня с каким-то виноватым видом. Я проводил их взглядом и сел на свое место. Через минуту должен был начаться урок, и я собирался их помучить, прежде чем что-то рассказать. Мне это удалось.
      Я держался до конца уроков как кремень. Самое обидное, что я почувствовал признаки начинающейся простуды. А ведь я, придя домой, погрелся в горячей ванной, выпил чаю с малиной, но все равно теперь сидел и шмыгал носом. А к самому концу занятий мне показалось, что у меня першит в горле и поднялась температура.
      – Ты чего такой вялый? – подошла ко мне первой Журавлева.
      – Случайно не заболел?
      – Заболел, наверное, – признался я с неохотой. Что-то не особенно хотелось болеть и сидеть все время дома.
      – Боже, да у тебя температура, – воскликнула она. – У тебя такой горячий лоб.
      Ева тут же поведала только что подошедшему Юрке, что я заболел.
      – Ты вчера долго гулял? – стала выяснять Журавлева.
      – Не знаю, вроде не очень, – стал припоминать я. – Просто вчера как-то резко похолодало, а по прогнозам ничего подобного не обещали.
      – Поиски прошли успешно? – поинтересовался Гислер.
      – Более чем, – скромно ответил я.
      – Хочешь сказать, что ты ее нашел? – поразилась Ева.
      – Да, – коротко сказал я.
      – Не врешь? – переспросила Журавлева. – Где же ты ее нашел?
      – Ходил себе бродил, присел на лавочку, а она прямо под ней и лежала, – просто объяснил я.
      – Ничего себе, – присвистнул Юрка. – Повезло тебе.
      – Это не мне повезло, а ее хозяйке, – поправил я Гислера.
      – А вознаграждение получил? – спросил Юрка.
      – Юра, – оборвала его на полуслове Журавлева.
      – Нет, я отказался, – скромно признался я.
      – Ну и молодец, – похвалила меня Ева. – Горжусь тобой, Красильников!
      – А я бы подумал, – продолжал гнуть свою линию Гислер.
      – Антон, я смотрю тебе совсем плохо, бедняжка, – сочувственно произнесла Журавлева и снова потрогала мой лоб.
      – Сейчас мы с Юркой проводим тебя домой и постараемся тебя немного подлечить.
      Мы пришли ко мне домой. Отец был, естественно, на работе, и Ева приняла командование на себя. Она приказала мне немедленно укладываться в постель. Юрку послала в аптеку за лекарствами от простуды, а сама решила приготовить бульон.
      Видите ли, ее мама говорит, что бульон очень полезен для ослабленного во время болезни организма. Я не сопротивлялся.
      Даже если бы я и захотел это сделать, то вряд ли нашел бы в себе силы.
      Гислер притащил какую-то микстуру – опять же Ева объяснила, что она поставит меня на ноги очень быстро. Пришлось сначала выпить бульончика, который она любезно приготовила, хотя на самом деле есть мне не очень-то хотелось. Но микстуру надо было принимать после еды, поэтому выбора у меня не было.
      Затем Журавлева отдала Юрке указания, чтобы он притащил еще одно одеяло и укрыл меня как можно лучше. А что я мог сделать? Она сказала, что мне надо пропотеть.
      – Ева, я вот подумал, что нам всем-то тут толкаться, – сказал Гислер. – Иди домой, если хочешь, а я посижу, пока его отец не придет.
      Журавлева как-то глубоко задумалась над его предложением. В душе, видимо, она была согласна, но сомневалась, можно ли нас оставлять.
      – Правда, иди, – поддержал я друга.
      Она все-таки подождала еще с полчасика до тех пор, пока у меня на лбу не появилась испарина. Правильно, мучиться под тремя одеялами.
      – Вот, теперь я вижу результат, – заявила она. – Тогда, может быть, я, действительно, пойду.
      – Конечно, иди, – посоветовал я. – Я все равно сейчас спать собираюсь.
      Журавлева приняла, наконец, решение и собралась домой.
      Родителей еще не было. Она включила телевизор – шла какая-то интересная передача про астрологию, ведущий рассказывал, как еще давным-давно люди обратили внимание на звезды. Журавлева осознала, как вовремя она включила телевизор. Но желудок бастовал – требовал чего-нибудь вкусненького. Тогда Ева сделала звук погромче, а сама отправилась на кухню. В кастрюле оказался куриный суп, и она решила его быстренько разогреть. Поставила его и чайник на плиту, а сама побежала в комнату смотреть передачу. Потом налила тарелку, принесла в комнату и поставила на маленький столик перед собой. Теперь можно было одновременно есть и смотреть телевизор.
      Но идиллия продолжалась недолго. Помешал телефон. Ева не хотела сначала снимать трубку, но телефон продолжать трезвонить, не собираясь умолкать. Тогда она недовольно пробурчала что-то себе под нос и потянулась за трубкой.
      – Алле, – небрежно бросила она.
      – Бабушка, это ты? – послышался какой-то тоненький голосок.
      – Какая я тебе бабушка? – возмутилась Журавлева. – Вам кого надо?
      – Мне надо Светлану Владимировну, – объяснили на том конце провода.
      – Кого? – переспросила Журавлева.
      – Светлану Владимировну, – повторил голос.
      – Вы ошиблись номером, – раздраженно ответила она и положила трубку. – Звонят тут всякие, не дадут телевизор спокойно посмотреть.
      Ева продолжила есть суп, но через пару минут звонок раздался снова.
      – Алле, – с нескрываемым раздражением произнесла она.
      – Алле, бабушка? – снова послышалось в трубке.
      – Это снова вы, – разозлилась Ева.
      – Простите, пожалуйста, меня зовут Юля, – сказала девочка.
      – Мне очень нужно поговорить с бабушкой. Ее номер телефона записан у меня на листочке, но я все время попадаю к вам.
      – Значит неправильно записали номер, – высказала предположение Журавлева.
      – Наверное, – согласилась Юля.
      – Попробуй подставить другие цифры и снова набрать, – посоветовала Ева и положила трубку.
      Теперь не звонили, но этот факт беспокоил почему-то Журавлеву еще больше. Даже есть расхотелось. Со стороны бы показалось, что она смотрит передачу, а на самом деле Ева прислушивалась, не зазвонил ли телефон.
      Через десять минут снова раздался звонок. Журавлева моментально схватила трубку.
      – Да, я слушаю, – произнесла она более дружелюбно.
      – Это опять Юля, – сказала девочка едва не плача.
      – Я поняла, – ответила Журавлева.
      – Извините, пожалуйста, что я опять вам звоню, – сказала Юля.
      – Не удалось дозвониться до бабушки? – поинтересовалась Журавлева.
      – Нет, – в трубке послышалось какое-то всхлипывание.
      – А что вообще случилось? – спросила Ева.
      – Я приехала к бабушке, но она меня на вокзале не встретила, – объяснила Юля. – А я потеряла листочек с адресом.
      – А как же номер телефона? – удивилась Ева.
      – Просто я его запомнила, – размышляла девочка. – Я уже приезжала один раз к бабушке, и мне казалось, что я помнила, на каком надо ехать троллейбусе. Я села и поехала, но, наверное, вышла не на той остановке – здесь совершенно ничего не похоже. Я пошла дальше и теперь совсем заблудилась.
      – Успокойся, мы что-нибудь придумаем, – подбодрила ее Ева и задумалась над тем, что бы предпринять. – Ты можешь мне сказать, где ты находишься?
      – Понятия не имею, – жалобно произнесла девочка.
      – Не волнуйся, – сказала Журавлева. – Давай разберемся сначала. На чем ты ехала от вокзала?
      – На двенадцатом троллейбусе, – ответила Юля.
      – А как называлась остановка, на которой ты вышла? – спросила Ева.
      – Не знаю.
      – Ладно, тогда посмотри хорошенько вокруг и скажи, что ты видишь? – попросила Журавлева.
      На некоторое время в трубке воцарилось молчание.
      – Дома, – послышалось наконец в трубке.
      – Что, неужели нет никаких магазинов или еще каких-нибудь зданий? – возмутилась Ева.
      – Недалеко стоит будка «Ремонт часов» и еще какой-то гастроном, – определила девочка. – Да, еще рядом дорога, а через дорогу, по-моему, стадион.
      – Вот это уже другое дело, – обрадовалась Журавлева. – Еще подумай хорошенько, сколько хоть приблизительно остановок ты проехала? И куда пошла потом?
      – Пять или шесть, а может и семь, – ответила Юля. – А потом немного прошла назад.
      – Хорошо, сделаем так, – скомандовала Ева. – После того, как ты повесишь трубку, подойди сразу же к этой будке, где часы ремонтируют и жди там. И ни в коем случае никуда не уходи. Хорошо? Ты все поняла? Я скоро приеду.
      – Да, спасибо, – с надеждой произнесла девочка. – Приезжайте поскорее.
      Ева стала одеваться и по ходу соображала, сколько в городе стадионов и какой из них может находиться в нескольких остановках от вокзала. Пришлось разыскать карту города и уточнить. Подходящих нашлось два. До одного надо было ехать четыре остановки, а до другого – восемь. План действий более менее наметился. Хлопнула дверь – Ева уже направлялась к остановке. Дома, на маленьком столике, осталась стоять тарелка с остывшим куриным супом.
      Сначала надо было еще добраться до вокзала. На улице было холодно, и Ева представляла себе, что девочка может замерзнуть, если будет долго стоять на одном месте и ждать ее. На вокзале долго не было двенадцатого троллейбуса, и Ева вдруг подумала, что не спросила Юлю, как она выглядит. Ну ничего, определит как-нибудь.
      Подошел долгожданный троллейбус и Журавлева напомнила сама себе, что после третьей остановки надо внимательно смотреть по окно, чтобы определить, этот ли стадион, или следующий.
      Но народу набилось много, и сделать этого ей не удалось.
      Предстояло быстро решить, выходить сейчас или ехать дальше.
      Интуиция подсказывала ей, что надо ехать до второго стадиона. Она вышла на остановке и двинулась в обратную сторону. Первым в глаза бросился гастроном, а потом уже она увидела серенькую неприметную будочку «Ремонт часов». Возле нее туда-сюда ходила девочка в светлой шубе и белой шапочке.
      Ева пошла прямо к ней.
      – Юля? – обратилась она к девочке.
      – Да, – улыбнулась та.
      – Значит это ты мне звонила? – поинтересовалась Журавлева.
      – Я, – подтвердила Юля.
      – Кстати, меня зовут Ева. Что нам теперь делать? Надо как-то разыскать твою бабушку. Ты не помнишь, может около дома находилось что-нибудь особенное?
      Юля задумалась.
      – Нет, я смутно помню, – сказала она. – Кажется, что был какой-то магазин, но я не уверена. Одно я знаю точно – что дом был с аркой.
      – Это отлично, – похвалила ее Ева. – Я придумала, как нам поступить. Фамилию-то своей бабушки ты хотя бы знаешь?
      – Да, знаю, конечно, Пилевич, – ответила Юля.
      – Тогда сейчас позвоним и все выясним, – решила Журавлева.
      Ева подошла к автомату и набрала Юркин номер.
      – Да, – откликнулся Гислер.
      – Юр, ты уже дома? – спросила Ева.
      – А с кем еще ты разговариваешь? – ухмыльнулся Гислер.
      – Будь другом, сделай для меня доброе дело, пожалуйста, – попросила Журавлева.
      – Что за дело? – поинтересовался Юрка.
      – У тебя есть дома телефонный справочник? – спросила Ева.
      – Есть вроде, – ответил он. – А что?
      – Найди его, пожалуйста, только побыстрее, а я подожду, – потребовала Ева.
      – Ладно, сейчас, – согласился Юрка.
      Справочник в двух книгах оказался в зале, и он нашел его без труда.
      – Алло, – сказал Гислер. – Я нашел.
      – Юр, найди там фамилию Пилевич, – объяснила Журавлева.
      – Один момент.
      – Ну что?
      – Нашел целых три Пилевича, – отрапортовал Юрка.
      – Как твою бабушку зовут? – обратилась Ева к девочке.
      – Светлана Владимировна.
      – Юр, посмотри, есть среди них хоть один с инициалами С.
      В., – попросила Журавлева.
      – Есть, два.
      – Говори мне их телефоны и адреса, я записываю, – потребовала Ева.
      Юрка четко и ясно продиктовал все, что нужно.
      – Спасибо, Юрочка, – поблагодарила Ева. – Пока.
      Гислер только хотел поинтересоваться, кого же она потеряла, но не успел, так быстро она все провернула.
      – Так, Юль, у нас есть два телефона, один из них должен принадлежать твоей бабушке, сейчас мы проясним ситуацию, – обрадовала Журавлева девочку.
      Ева набрала первый номер. В трубке послышался низкий мужской голос. Журавлева на всякий случай вежливо спросила, можно ли позвать к телефону Светлану Владимировну, хотя от Юли знала, что ее бабушка живет одна. Мужчина ответил, что таких нет.
      – Значит, остался точно телефон твоей бабушки, – заявила Журавлева. – Видишь, цифры номера такие же, как у меня, только ты их местами поменяла.
      Ева набрала номер, но в ответ слышались только длинные гудки. Никого не было дома.
      – Нет никого, – объяснила она Юле. – Что ж, адрес у нас есть, тогда поедем прямо к ней домой.
      Ева приглядела доброжелательную на вид женщину средних лет, подошла к ней, показала адрес и спросила, как туда добраться. Оказалось, что надо проехать всего-навсего еще одну остановку. Как раз подошел двенадцатый троллейбус и девочки сели в него. На остановке Юля сразу же сориентировалась и показала, в какую сторону надо идти. И на самом деле, пройдя немного и повернув за угол, они увидели дом. Он был с аркой.
      – Вот этот дом, – радостно воскликнула Юля.
      Мы вошли в подъезд и поднялись на третий этаж. Квартиру девочка хорошо помнила. Естественно, на звонок никто не отреагировал – дома никого не было.
      – Куда же она запропастилась? – начала переживать Юля.
      – Здесь подождем? – спросила Ева.
      – Да, лучше здесь, вдруг она скоро вернется, – подтвердила Юля.
      Буквально через пять минут послышались шаги. Кто-то, запыхавшись, поднимался по лестнице.
      – Бабушка! – воскликнула Юля и бросилась навстречу.
      – Слава Богу! – с облегчением вздохнула пожилая женщина.
      – Нашла все-таки.
      – Сама бы я ни за что не нашла, это мне Ева помогла, – объяснила девочка.
      – Ой, моя дорогая, спасибо большое, спасибо, – стала благодарить Юлина бабушка. – Пойдемте в квартиру, что мы все здесь стоим-то. И ты, Ева, заходи, расскажете мне все толком.
      Светлана Владимировна ждала внучку и по случаю ее приезда налепила пельменей и напекла ее любимых ватрушек. Все сидели за столом, пили чай с ватрушками и пытались выяснить, почему все так получилось.
      Оказалось, что мама и бабушка Юли уже давно договорились, что девочка приедет к ней в гости. А дату точного приезда мама должна была сообщить в телеграмме. Ее, конечно, послали. Но Светланы Владимировны не было дома, когда почтальонша приносила телеграмму. Та, как положено, оставила в почтовом ящике извещение. Пока бабушка его обнаружила, помчалась на почту, получила телеграмму и прочитала, то оказалось, что Юля уже час назад должна была приехать.
      Светлана Владимировна вернулась домой, чтобы проверить, не появилась ли она там – может сама уже приехала. Убедившись, что никого нет, она поспешила на вокзал, решив, что внучка дожидается теперь ее там. Бабушка обошла весь вокзал вдоль и поперек, но девочки не обнаружила. Тогда она подумала, что они все-таки разминулись и возвратилась домой. И здесь, к счастью, ее и обнаружила.
      Девочкам пришлось рассказать свою версию. Сначала Юля описала, что она с полчаса подождала ее на вокзале, а потом решила поехать к ней сама. Она ведь хорошо помнила на каком троллейбусе надо ехать. Так и сделала, а в троллейбусе обнаружила, что потеряла бумажку с адресом и телефоном.
      Вышла она раньше, как они позже выяснили с Евой, не доехав всего лишь одной остановки. И поняла, что заблудилась. В памяти промелькнули цифры телефона, и Юля набрала номер. Так и попала в квартиру к Еве. Потом девочка рассказала, что Ева пообещала ей помочь, приехала и выяснила с помощью своих друзей адрес бабушки.
      Во время беседы Светлана Владимировна ахала и охала, представляя свою бедную внучку, подливая при этом чай то внучке, то Еве. И так расчувствовалась, что чуть не расплакалась.
      – Дорогая моя, спасибо, – все повторяла она и поцеловала Еву в макушку. – Я всегда говорила, что есть на свете добрые люди.
      – Вы совсем меня в краску загнали, – махнула рукой Журавлева. – До свидания, больше не теряйтесь, пожалуйста.
      – Нет, моя дорогая, больше не потеряемся, обещаем, – заверила ее Светлана Владимировна. – Счастливого пути.
      – Все равно я теперь адрес хорошо запомнила, – добавила Юля.
      Ева ехала домой и размышляла над происшествием. Все-таки приятно, когда сделаешь что-то хорошее. А ведь она совсем не обязана была этого делать и не предполагала, что сделает.
      Родители были уже дома, когда она вернулась.
      – Ты что же, даже суп не доела, на пожар бежала что ли, – заметила мама.
      – Просто мне понадобилось срочно уйти, – объяснила дочь.
      – Если хочешь кушать, – начала говорить мама.
      – Нет, я не голодна, – прервала ее Ева. – Меня в гостях покормили.
      Уже собираясь спать, Журавлева вдруг вспомнила о рукописи. В памяти всплыли строчки: Придуманные уста поведают это И волнение охватит душу твою Выбор не каждому будет ясен Но ты должен сделать шаг навстречу
      – Получается, что это произошло со мной, – произнесла она вслух. – Как же так? Надо рассказать обо всем. Антон был не прав.
      Сомнения бередили ее душу, когда она погрузилась в сон.

* * *

      Вершина западных гор.
      В отблесках заката стояли двое, мужчина и женщина. У женщины были длинные и черные волосы цвета вороного крыла, облик мужчины был скрыт под черным бархатным плащом, голову покрывал широкий капюшон. Они стояли на самой высокой вершине. В нескольких шагах возвышался их огромный замок с бесчисленными башнями.
      – Тарибос, – обратилась черноволосая женщина. – Может произойти что-то, отчего не будет возврата, я чувствую угрозу.
      – Ты права, Эффесса, – произнес Магистр. – Нам пора вмешаться.
      – Хранители хотят превысить запас своих магических сил, используя этих детей, своих будущих преемников, – грозно произнесла женщина.
      – Они даже не предполагают, что может произойти катастрофа.
      Потенциал детей огромен, но они не знают всех правил, которые ни в коем случае нельзя нарушать, иначе нарушится гармония между Порядком и Хаосом, и мир превратится в вакуум, – подтвердил Тарибос, правитель Хаоса.
      – Надо помешать им на пути приобретения силы и мудрости, – предложила царица Хаоса, Эффесса.
      – Мы будем неотрывно следовать за ними повсюду своим всевидящим глазом, – решительно сказал Тарибос.

      По телевизору на одном из каналов шел наикрутейший боевик с Ван Дамом. Гислер лежал на кровати и наслаждался зрелищем рукопашного боя. Внизу экрана бегущей строкой давались объявления. Получалось, действительно, по закону Станиславского: хочешь или нет, а все равно смотришь.
      Сначала была информация о распродаже, скидках в магазинах.
      Затем пошли объявления немного другой направленности – в одном просили вернуть оставленные в машине документы, а в последнем объявлении просили срочно откликнуться очевидцев дорожно-транспортного происшествия.
      Это объявление особенно привлекло внимание Гислера.
      Говорилось, что ДТП произошло пятого декабря приблизительно в 18.30 на каком-то перекрестке, но прочитать до конца название Юрка не успел. Может быть это было и не важно, но перед глазами Гислера всплыла картина трехдневной давности: пожилая женщина с авоськами в обеих руках не спеша, на зеленый свет переходит дорогу, как вдруг откуда-то из-за угла резко выворачивает автомобиль и несется прямо на нее.
      Женщина дернулась было обратно, но машина тоже виляла из стороны в сторону, поэтому несчастная так и ударилась о бок автомобиля. Бабушка упала, содержимое сумок рассыпалось по шоссе, а автомобиль в считанные секунды скрылся из виду, набирая скорость. Хотя местечко было не особенно людное, но тут же набежала толпа народа, окружили место происшествия.
      И получилось так, что Гислер момент столкновения увидел еще издалека, и машина как раз пронеслась мимо него. Он еще подумал, что надо скорее подойти поближе, посмотреть, что с женщиной, и, может быть, вызвать скорую. Но когда он подошел к месту, то по разговорам понял, что помощь уже вызвали.
      После того, как карета скорой помощи увезла пострадавшую, Гислер успокоился. Этот день выдался богатым на события, поэтому у Юрки из памяти к вечеру совершенно вылетел этот случай. И только сейчас, когда он увидел бегущую строку, эта картина ясно всплыла в памяти. Он подсчитал, что это было как раз пятого числа, приблизительно в это время, во всяком случае после шести часов точно. А вот о каком месте в объявлении шла речь, он не успел разглядеть, оставалось ждать, когда его покажут снова. Мало ли сколько за день происходит дорожно-транспортных происшествий, речь может идти о каком-нибудь другом случае. Юрка пребывал в уверенности, что кто-нибудь наверняка видел все происшедшее и давно сообщил в милицию.
      Гислер попытался снова вникнуть в сюжет фильма, как раз у Ван Дама назревала очередная разборка с плохими парнями. Но приготовил на всякий случай листочек и ручку. Минут через десять объявления повторились. Все верно – на том самом перекрестке это и произошло! Гислер записал оба телефона, которые были указаны.
      Оставалось решить, позвонить или нет. Юрка поразмышлял немного и пришел к выводу, что надо подождать до завтрашнего утра, все хорошенько взвесить. Дежурный милиционер вряд ли станет вникать, на ночь глядя, что Юрка будет ему втолковывать.
      Утром, собираясь в школу, Гислер еще не принял решение, обязательно ли он должен сообщать в милицию или нет.
      Юрка зашел в класс непосредственно перед звонком и стал оглядываться по сторонам. После английского к нему подошла Ева.
      – Юр, мне надо тебе что-то сказать, – загадочно произнесла она. – Давай отойдем в сторонку.
      – Нашла своего как там Пилевина что ли? – спросил Гислер.
      – Пилевича, а не Пилевина, – поправила его Журавлева. – Нашла. Я как раз об этом и хотела поговорить.
      – Я весь внимание, – сказал Юрка.
      – Мне кажется, что история Антона с этим пропавшим щенком не имеет никакого отношения к рукописи, – заявила Ева.
      – Что ты хочешь этим сказать? – заинтересовался Юрка.
      – Сам поймешь, когда я расскажу, что произошло со мной, – объяснила она.
      И Ева рассказала свою душещипательную историю о девочке Юле во всех подробностях, начиная с недоеденного супа и телевизионной передачи. Не забыла отметить и то, как она пожертвовала своим свободным временем и отправилась помогать бедной заблудившейся девочке.
      – И что? – непонимающе спросил Юрка потом.
      – Как это что? Разве ты не понял? Придуманные уста – это телефон, и дальше по тексту все сходится, – объяснила Журавлева.
      – Может быть, – задумчиво произнес Гислер. – Значит ты считаешь, что твоя история – самая верная?
      – Сам посуди, – резонно заметила Журавлева. А ты что, не согласен?
      – Давай посмотрим, что на это скажет Антон, а потом видно будет, – предложил Юрка.
      – Хорошо, – согласилась Ева.
      – Ева, вот представь себе, что на твоих глазах произошло дорожно-транспортное происшествие, ты бы сообщила о нем в милицию? – резко сменил тему разговора Гислер.
      – А поконкретнее можно? – попросила Журавлева.
      – Ну сбила кого-нибудь машина, – объяснил Юрка. – И уехала потом.
      – Насмерть? – ужаснулась Ева.
      – Наверное, нет, ее увезли на скорой, – засомневался Гислер.
      – А больше некому было сообщить? – уточняла Журавлева.
      – Да было, конечно, – немного подумав, решил Юрка.
      – Даже не знаю, что тебе посоветовать, – размышляла Ева.
      – Естественно, с одной стороны ты обязан это сделать, но с другой – есть у меня знакомый, который тоже как-то выступал в роли свидетеля, его замучили таскать то в милицию, то в суд. Так что решай сам.
      – Да нет, я тут ни при чем, это один мой друг, – стал отнекиваться Юрка.
      – Значит пусть сам друг и решает, – посоветовала Ева. – Кстати, ты что после уроков собираешься делать?
      – Надо зайти к одному другу, – сказал Юрка.
      – Тому самому? – догадалась Журавлева.
      – Да, к тому самому, – подтвердил Гислер. – А что?
      – Антона-то нет. Решил, наверное, отлежаться еще денек, надо его навестить, – заметила Ева.
      – Ты иди, а я попозже зайду, договорились? – спросил Юрка.
      – Хорошо.
      После уроков, еще раз железно пообещав Журавлевой зайти к Антону, Гислер вышел из здания школы и пошел прямо, все еще не определившись, что делать.
      – Надо сначала позвонить, – сказал он сам себе вслух для большей уверенности.
      Юрка подошел к автомату и набрал один из двух номеров телефона, а именно 02. В трубке послышался голос дежурного и Гислер, немного волнуясь, заметил, что он был свидетелем дорожного происшествия, которое произошло пятого декабря. В ответ его попросили сначала назвать свои данные: фамилию, имя, и домашний адрес. Последовала пауза – Юрка колебался.
      Через пару минут он произнес:
      – Гислер Юрий.
      Затем он продиктовал свой домашний адрес и телефон. Потом его попросили сообщить суть дела, но Юрка вдруг заявил, что лучше он зайдет и все расскажет. Ему назвали отделение и фамилию следователя. Повесив трубку, Гислер вздохнул с облегчением – теперь отступать было поздно.
      Уверенным шагом он направился в отделение. Там назвал фамилию следователя, и ему сказали номер комнаты. Первое, что бросалось в глаза при первом столкновении со следователем – его шикарные усы. Юрка все рассказал в мельчайших подробностях. Тот очень обрадовался, когда Юрка сообщил, что помнит цвет и марку машины. К сожалению, он не запомнил номер. Но все равно Георгий Петрович, так звали следователя, поблагодарил его за то, что он пришел. Юрка подписал свои свидетельские показания и пообещал явиться, когда его вызовут.
      – Совсем забыл спросить, Георгий Петрович, – обратился Гислер.
      – Да, спрашивайте, молодой человек, – с готовностью ответил следователь.
      – А что случилось с пострадавшей? Я видел, как ее увезла скорая, но что с ней произошло потом? – искренне поинтересовался Юрка. – Надеюсь, она осталась жива.
      – Пострадавшая Серпухова Мария Николаевна жива, находится в больнице, – ответил Георгий Петрович. – Нога сломана и несколько ссадин.
      – Ясно, хорошо, – вздохнул Юрка. – Можно, я пойду?
      – Да, конечно, – сказал следователь. – Еще раз благодарю вас за то, что вы выполнили свой гражданский долг.
      – Любой поступил бы также на моем месте, – скромно заметил Гислер.
      – Совсем нет, – отреагировал Георгий Петрович. – Сейчас люди разные. Я бы даже назвал это человеческим долгом, а не гражданским.
      Юрка вышел на улицу и почувствовал странную легкость в душе.
      Ему непросто было решиться прийти сюда, но он все-таки сделал это. Неважно, что будет дальше, куда и сколько раз ему придется ходить, но сейчас он думал только о том, что может быть помог этой бедной женщине, и чувствовал себя чуть ли не героем.
      Потом ему внезапно захотелось навестить эту женщину. Хорошо, что он запомнил, в какой она находится больнице. Гислер решил, не откладывая, отправиться прямо в больницу.
      – Вы не подскажете мне, в какой палате лежит Серпухова Мария Николаевна? – поинтересовался Юрка в приемной.
      – Когда она поступила? – спросили его.
      – Пятого декабря, вечером, часов в семь-восемь, – отчитался Гислер.
      – Сейчас посмотрим, – ответила женщина, скорее всего медсестра. – Так, Мария Николаевна есть, в пятнадцатой палате.
      – А как она себя чувствует? – решил первым делом узнать Юрка.
      – У нее закрытый перелом ноги, – сообщила медсестра. – Но в общем чувствует себя нормально.
      Юрка поднялся на второй этаж и отыскал пятнадцатую палату.
      Потом он осторожно заглянул туда – в палате стояло шесть кроватей. И тут до него дошло, что он не знает, как выглядит эта женщина.
      Одна тетенька, которая лежала на кровати у самого входа, увидела его и спросила:
      – Ты кого ищешь, мальчик?
      – Марию Николаевну. Мне сказали, что она в этой палате лежит, – сказал Гислер.
      – Это которую машиной что ли сбило? – спросила женщина.
      – Ага, та самая, – закивал Юрка.
      – Это моя соседка, тетя Маша, – показала она рукой на рядом расположенную кровать. – Только она по-моему сейчас спит.
      – Спит? Ну ладно, я тогда пойду, – произнес Юрка.
      – Подожди-ка, – остановила его женщина. – А ты кто ей будешь, может внук? А то ее кроме милиционера никто не навещал. А спрашиваем – говорит нет у нее никого.
      – Нет, я ей не родственник, она вообще меня не знает, – стал объяснять Юрка. – Просто я хотел узнать, как она себя чувствует. Раз она спит, то зайду в другой раз.
      – Как это не знает, что-то я не пойму, – не отставала женщина.
      – Просто я видел, как ее тогда сбила машина, – рассказал Гислер.
      – Да ты что, – всплеснула руками тетка и даже попыталась присесть на кровати. – Ну ты заходи еще обязательно, тетя Маша будет очень рада.
      – Я зайду, – пообещал Юрка. – Передайте ей, чтобы поскорее выздоравливала.
      Гислер вышел из больницы и пошел на остановку. Какой-то человек, стоящий рядом, спросил у него, сколько времени.
      Юрка ответил и это напомнило ему о том, что он обещал зайти навестить Антона. Он прыгнул в подошедший как раз троллейбус.
      – Наконец-то явился, – дверь открыла Ева.
      – Привет, – дружелюбно произнес Гислер. – Как наш больной?
      – Наш больной ничего, – ответил я. – Я думал, Юрка, что ты совсем не придешь.
      – Как ты мог так обо мне подумать? – возмутился Гислер. – Просто я гонялся по делам. Ты все болеешь или уже выздоровел?
      – Почти как огурчик, Ева тут меня еще подлечила немного, – рассказал я.
      – Что там твой друг решил? – спросила Гислера Журавлева.
      – Какой друг? – не понял Юрка.
      – Ну тот, свидетель дорожного происшествия, – напомнила ему Ева.
      – Решил сообщить все-таки в милицию, вдруг у них больше нет никаких свидетелей, – объяснил Гислер.
      – Вы о чем вообще разговариваете? – попытался вмешаться я, потому что не понимал ни единого слова. – Вот так один день просидишь дома и выпадаешь совершенно из событий.
      Ева, не дав сказать ни слова Юрке, пересказала историю, которую услышала из его уст.
      – Это ты что ли был тем свидетелем? – спросил я напрямик у Юрки.
      – Я? – растерялся Гислер поначалу. – Да, я.
      – Ты сообщил в милицию? – удивился я.
      – Да, – честно признался Юрка.
      – Ты правильно поступил, это твой человеческий долг, – высказала свое мнение Журавлева.
      – Кстати, ты рассказала ему свою историю? – спросил у нее Юрка, а сам подумал, что про человеческий долг он уже где-то слышал.
      – Какую историю? – нахмурился я. Слишком много без меня событий происходит.
      – Давай рассказывай, ты же собиралась, – Гислер пристально посмотрел на Еву.
      – Знаешь, я хотела поговорить насчет рукописи, – смутилась Журавлева.
      – Что насчет рукописи? – заинтересовался я.
      – Она думает, что ее история больше подходит по смыслу послания, чем твоя с пропавшим щенком, – выпалил Юрка.
      – Что за история? – удивился я.
      – Мне случайно позвонила девочка, которая приехала к бабушке и заблудилась, – сбиваясь, стала объяснять Ева.
      Юрка взял слово и пересказал то, что слышал от нее раньше.
      Журавлева только стояла и поддакивала.
      – Вот я и подумала, что телефон тоже можно расшифровать как придуманные уста, правда ведь? – обратилась ко мне Ева.
      – В принципе, да, – ответил я, немного подумав.
      – Ну, меня тоже это взволновало, и я решила ей помочь, хотя до сих пор не понимаю, почему выбор пал именно на меня, – с жаром доказывала девочка. – Ведь могла же она позвонить кому-нибудь другому. Что ты на это скажешь?
      – Не знаю, – я совершенно растерялся от такого поворота событий.
      – А ты что думаешь? – мы с ней оба повернулись в сторону Гислера.
      Юрка стоял, погрузившись в свои раздумья, и по-моему, совершенно не слышал, о чем мы тут с Евой спорим.
      – Юр, ты слышал, о чем мы говорили? – нервно спросила Ева.
      – Мы ждем твоего мнения.
      – Да, – вернулся Гислер из заоблачных далей. – Я подумал, что и моя версия может быть верной, если уж на то пошло.
      – Какая еще версия? – раздраженно спросила Журавлева.
      – Телевизор же тоже можно представить как придуманные уста?
      – задал вопрос Юрка.
      – Можно, – согласились ребята. – А причем тут телевизор?
      – Ну как же? Я по телевизору увидел бегущую строку с объявлением, в котором просили откликнуться очевидцев того дорожно-транспортного происшествия, – объяснил Гислер. – И дальше все сходится, так же как и у вас.
      – Да вы просто навыдумывали какую-то ерунду, – сказала Ева. – Это все простое совпадение, игра воображения. Только подумайте, чем мы вообще занимаемся.
      – Действительно, как дети малые, – поддержал ее Гислер.
      – А я уверен, что эта рукопись имеет какой-то смысл, возможно сейчас он нам еще непонятен, – заметил я.
      – И вряд ли вообще когда-нибудь он нам станет понятен, – разозлилась Ева.
      – Ева, откуда такой пессимизм? – удивился Юрка. – Раньше ты так никогда не говорила.
      – И вообще мне пора, что-то я слишком долго тут с вами задержалась, – заявила Журавлева и стала собираться.
      Мы с Юркой посмотрели друг на друга, не понимая, что происходит с Евой. Словно ее что-то сильно разозлило. Я жестом у Гислера спрашивал – мол что происходит. А он у меня в ответ то же самое.
      – Ну тогда я тоже пойду, а то у меня еще дел по горло, – сказал Юрка.
      – Вот так друзья и кинули больного товарища, – не удержался я, но потом понял, что сейчас этот юмор не к месту. – Шучу. Спасибо, что вы так со мной нянчились, особенно Ева.
      – Не за что, – сказала Журавлева и пошла к двери. – Пока.
      Юрка даже не успел за это время одеться, так быстро она убежала.
      – Юр, скажи честно, что ты думаешь о рукописи, – остановил я его у самых дверей.
      – Я не знаю, Антон, честно, – сказал Гислер. – Кстати, тебе отдать этот листок?
      – Да, конечно, давай, – кивнул я и забрал рукопись себе.

      Ева сама не заметила, как уже очутилась дома. Эти упрямые мальчишки просто вывели ее из себя, она просто ничего не могла с собой поделать. А уж этот Антон считает себя самым умным, думает, что если ему досталась эта бумага, то он один все и понимает.
      Надо быть похитрее и поступать по-своему. Раз они ничего не понимают, то и нечего им рассказывать.
      Она приняла это решение и полезла в ящик стола, где лежал листочек, в который она переписала себе весь текст послания из рукописи.
      Журавлева прочитала второе четверостишие:
 
Слово, которое ты запомнил
Найди другой смысл
Иди в подходящее место
Там поймешь зачем
 
      – Совершенная бессмыслица какая-то, – сказала вслух Ева.
      – Какое слово? Какой смысл?
      Потом она решила, что сегодня не в состоянии думать об этом.
      И вообще что-то она сильно разнервничалась, надо заняться каким-нибудь спокойным делом. Она взяла в руки карты, чтобы погадать себе. Это занятие всегда ее успокаивало. Но выходило совсем не то, что бы ей хотелось видеть. Тогда она бросила и это занятие. Решив, что день все равно не удался, Ева легла спать.

* * *

      На следующий день в школе Ева на мальчишек не обращала практически никакого внимания. Нет, она с ними не ссорилась, просто говорила об чем угодно, только не о рукописи.
      И после уроков она как-то незаметно смылась домой. Еще по дороге Журавлева все думала, какое же она слово запомнила.
      Размышления привели ее к мысли, что может быть это должно быть как-то связано с первым четверостишием.
      Мысленно она вернулась в тот день и стала по порядку перебирать события. Звонила несколько раз эта Юля, потом она отправилась ее выручать, затем позвонила Юрке, с его помощью вычислили адрес Юлиной бабушки. Приехали к ней, потом пили чай и рассказывали бабушке о том, что произошло. Все это время никакие особые слова не припоминаются. Значит что-то было сказано потом.
      А может быть это слово – бабушка? Юля же все время звонила и говорила: «Алле, это бабушка?» Если это и есть то самое слово, то надо найти другой смысл. А какой еще может быть смысл у слова «бабушка»? В первоначальном смысле это была Юлина бабушка, а в другом смысле, может быть, моя?
      Ева пришла к такому выводу и прямо-таки села. Дальше ведь говорилось «Иди в подходящее место». А какое может быть подходящее место, если обе бабушки у Евы уже умерли. От пришедшей на ум догадки у Журавлевой все внутри похолодело.
      Получается, что подходящее место – кладбище? Какой кошмар!
      Ева вообще очень не любила такие места, они всегда навевали на нее тихий ужас. Поэтому она ходила туда исключительно на пасху, и то вместе с целой толпой родственников. По собственному желанию, да еще и зимой затащить ее туда не было никакой возможности. Еще и неизвестно, чего от этого похождения ждать. Бр, даже мороз по коже.
      Но ведь в послании говорится: «Иди в подходящее место, там поймешь зачем». Значит без этого никак нельзя обойтись. Надо идти на кладбище – там станет понятно, зачем это нужно. Но представить, что она пойдет туда одна, Ева не могла.
      Необходимо взять кого-нибудь с собой. А кого? Журавлева чуть не заплакала от отчаяния.
      На родителей рассчитывать не приходится. Ева представила, как она подходит к маме или отцу с такой просьбой:
      – Давайте на кладбище сходим, к бабушке, вернее к бабушкам.
      В ответ, очевидно, она бы увидела расширившиеся от удивления глаза родителей. Позвать кого-нибудь из друзей? Какой же дурак согласится? Вот если бы она не держала в тайне, что продолжает расшифровывать послание, тогда можно было бы попросить пойти с ней Юрку и Антона. А иначе как объяснить, зачем ей понадобилось идти на кладбище. С ними этот номер не пройдет, они сразу почувствуют обман.
      Надо попытаться родителей уговорить. Может придумать какую-нибудь историю? Мозг у Евы очень напряженно работал.
      Так как она увлекалась всякой магией, астрологией, то, естественно, версия на ум ей пришла соответствующая.
      Журавлева выбрала нужный момент, мама как раз посмотрела мелодраматический кинофильм, который явно произвел на нее трогательное впечатление. Ева почувствовала, что наступило самое подходящее время.
      – Мам, – сказала Ева и присела рядышком на диван.
      – Что, дочка? – спросила Елена Владимировна.
      – Мам, представляешь, мне сегодня такой странный сон приснился, – начала рассказывать Журавлева. – Даже и не знаю, к чему бы это.
      – Что за сон? – заинтересовалась мама.
      – Мне приснилась бабушка Вера, твоя мама, и она со мной разговаривала, – вкрадчиво произнесла дочь.
      – Ой, ну это ничего страшного, покойники снятся к перемене погоды, не переживай, – пыталась успокоить ее мама.
      – Подожди, ты же не знаешь, что она мне говорила, – остановила маму Ева.
      – Неужели ты хорошо помнишь, что она тебе говорила? – удивилась родительница.
      – Отчетливо помню, – заверила Журавлева. – Она жаловалась, что все ее забыли, особенно я, она несколько раз это повторяла. Еще говорила, что ей очень грустно, и она даже плачет от того, что все ее покинули. Мне так стало ее жалко, я чуть во сне не заплакала, и обещала ей, что мы обязательно ее навестим.
      – Боже, – воскликнула Елена Владимировна. – Бывает же такое! Надо сходить обязательно в ближайшее время на кладбище.
      – Да, надо сделать это как можно скорее, – поддержала Ева мамин порыв. – Когда поедем?
      – На этой неделе съездим, обещаю, – ответила мама.
      – Это слишком долго, – запротестовала Журавлева.
      – Раньше никак не получится, отец занят, ты же знаешь, – объяснила Елена Владимировна.
      – Хорошо, – согласилась Ева, но ее совершенно не устроило оттягивать так надолго этот момент.
      Ева пошла к себе в комнату, залезла с ногами на любимое кресло и стала размышлять, как же ей поступить. Это может затянуться неизвестно насколько, всегда найдутся какие-нибудь неотложные дела, или папа будет занят. Да к тому же ждать столько времени просто невыносимо, лопнуть от любопытства можно. Журавлева набралась решимости и задумала позвонить Гислеру. Может удастся его как-нибудь заманить?
      Ева набрала Юркин номер и попросила его срочно к ней зайти, не объясняя зачем и еще сказала, чтобы он ничего не говорил Антону. Только в конце добавила, чтобы он взял с собой фонарик.
      Гислер не заставил себя долго ждать. Его очень заинтриговало, что задумала эта «ненормальная» Журавлева.
      – Давай выкладывай, в чем дело? – с порога стал выспрашивать Юрка.
      – Пойдем ко мне в комнату, не могу же я здесь все тебе рассказать, – стала возмущаться Журавлева.
      – Я жду, – еще раз напомнил Гислер.
      – Дело в том, – издалека начала Ева, – что вчера у меня был спиритический сеанс.
      – Только не это, – воскликнул Юрка. – Ева, избавь меня от подробностей.
      – Не могу, иначе ты ничего не поймешь, – объяснила Журавлева.
      – Ладно, я слушаю, – смирился Гислер.
      – Так вот, – продолжала девочка. – На сеанс вышла моя родная бабушка, баба Вера. Она сказала мне по большому секрету, что если я сегодня приду на кладбище, к ней на могилу, то меня ждет большая удача. Такой шанс выпадает просто раз в жизни, сегодняшнее число обладает какой-то магической силой, она мне не объяснила всего. Сам понимаешь, с духами не так-то просто общаться.
      – И какая тебя может там ждать удача? – чуть не рассмеялся Юрка.
      – Не вздумай смеяться, а то духи рассердятся и помешают нам, пожалуйста, Юра, я тебя прошу, – сказала Ева. – Это очень серьезно.
      – Ладно, не буду, – поддался на уговоры Гислер. – Что дальше?
      – Так вот, если мы туда пойдем, то увидим что-то такое, с помощью чего сможем найти клад, – заявила Журавлева.
      – Клад? – у Юрки загорелись глаза.
      – Да, только идти надо обязательно сегодня, в другой день ничего не получится, – убедительно произнесла Ева.
      – Слушай, а это не сегодня всякая нечисть выползает наружу?
      – спросил Юрка, прищурив один глаз.
      – Нет, это бывает ночью перед рождеством, – успокоила его Ева. – А рождество еще впереди, причем сначала католическое, и только потом православное.
      – Хорошо, убедила, идем, – тут же согласился Гислер.
      – Момент, я очень быстро оденусь, обещаю, – выпалила Журавлева и умчалась куда-то.
      До кладбища лучше всего было ехать на автобусе. Юрка с Евой так и сделали. Тем временем на улице довольно быстро стало темнеть – оно и понятно, конец декабря. Но Ева была тверда в своем намерении сегодня же проверить свою версию. Гислер был парень храбрый, и ни от чего не отказывался. Кладбище было пустынное, вообще ни души не было видно. Ева и Юрка, озираясь по сторонам, стали продвигаться вперед.
      – А ты хоть помнишь, где находится могила твоей бабушки? – поинтересовался Юрка.
      – Конечно, помню, надо сначала идти туда, потом свернуть туда, потом туда, а там найти раз плюнуть, – показала Журавлева.
      – Смотри, я тут до утра не собираюсь бродить, – предупредил Гислер.
      – А я что ли собираюсь, – возмутилась Ева. – Я вообще не выношу кладбищ.
      Они пошли так, как объяснила Журавлева и должны были уже приблизиться к искомому месту.
      – Ты уверена, что мы пришли туда, куда надо? – спросил Юрка.
      – Вроде бы, – немного растерянно произнесла Журавлева. – Посвети-ка фонариком вот сюда.
      Юрка сделал, как она просила. Ева стала внимательно разглядывать надпись на памятнике.
      – Нет, все верно, я эту фамилию хорошо помню, – заметила девочка. – Теперь надо пройти немного вглубь.
      Юрка был пропущен вперед, чтобы освещать путь, а Журавлева старалась ни на шаг от него не отставать. Неожиданно у нее под ногой что-то хрустнуло, и Ева завизжала что есть мочи.
      Гислеру пришлось срочно зажать ей рот и внушительно на нее посмотреть.
      – Ты что, совсем рехнулась? – начал возмущаться Гислер. – Чего ты орешь?
      – Я боюсь, разве ты не слышал этот жуткий звук? – оправдывалась Журавлева.
      – Подумаешь, ты просто на ветку наступила, – втолковывал ей Гислер.
      – Скорее посвети вон туда, – попросила Ева. – Все, нашли.
      Здесь лежит моя бабушка.
      Юрка направил луч фонарика на фотографию бабушки, и Еве показалось, что ее глаза сверкнули в темноте. Журавлева почувствовала слабую дрожь в коленках.
      – Юр, может пойдем отсюда? – тихонько предложила девочка.
      – Пойдем? А как же клад? – не отступал Гислер. – Раз уж мы добрались сюда, то ты лучше вспомни, что мы должны увидеть.
      – Точно не было сказано, – ответила Журавлева. – Надо ждать и быть повнимательнее.
      Вдруг послышался какой-то шум, Ева бросилась в сторону Гислера и машинально схватила его за руку.
      – Что это? – только и смогла шепотом произнести она.
      – Птица, наверное, чего ты опять испугалась, – спокойно возразил Юрка.
      – Еще немного, и я тут поседею, – высказалась Журавлева.
      – Смотри, смотри, вон там какие-то огоньки, – вдруг затормошил ее Юрка.
      – Какие еще огоньки? – испугалась Ева.
      – Кстати говоря, я где-то читал, что именно блуждающие огоньки показывают места, где есть клад, – сказал Юрка.
      – А, по-моему, это не огоньки, а кто-то светит на нас фонариком, – предположила Журавлева.
      Ребята стали вглядываться в темноту и в какой-то момент свет стал бить в глаза. Юрка с Евой зажмурились, и Гислер стал тащить ее за руку. Когда свет перестал их ослеплять, девочка попыталась разглядеть, кто там скрывается. Ей показалось, что это какое-то пугало огородное, но кроме того, оно еще прихрамывало и опиралось на палочку.
      Ева завопила от ужаса и бросилась бежать, Юрка – следом за ней.
      – Подожди, подожди меня, – кричал он ей вдогонку, а Ева так втопила, что только пятки сверкали.
      С трудом, но Юрка все же догнал ее у самого входа на кладбище. Ева запыхалась и теперь старалась отдышаться.
      – Ты чего? – тоже, едва дыша, набросился на подругу Юрка.
      – К-к-кто это был? – заикаясь, спросила Ева.
      – Думаешь, я успел что-нибудь понять, кроме того, что ты бросилась бежать как угорелая? – ругался Гислер.
      – И откуда он вообще взялся?
      – Это, наверное, кто-нибудь из твоих духов появился, чтобы рассказать, где клад, а ты взяла и удрала, – пошутил Гислер.
      – Как смешно, – возмутилась Ева. – Я чуть не умерла от страха.
      В этот момент Журавлева снова увидела человека с костылем.
      Это ее так поразило, что она не смогла вымолвить ни слова, а только стояла, вытаращив глаза и показывала на него рукой.
      – Ты что там, привидение увидела что ли? – продолжал издеваться Юрка и обернулся посмотреть.
      Вид приближающегося человека в драных шляпе и пальто поразил Гислера не меньше, чем Еву, он сообразил включить фонарик и направить свет на него, а сам подцепил девчонку под руку и скомандовал:
      – Бежим! Надо уносить отсюда ноги!
      Теперь они бежали, не останавливаясь ни на минуту, до самого шоссе, пока не показалась остановка.
      Подъехал какой-то автобус, и они, не мешкая, запрыгнули в него.
      Уже на сиденье Юрка сказал:
      – Я понял, кто это был.
      – Ну и кто? – Ева еще не совсем пришла в себя.
      – Наверняка бомж какой-нибудь, я читал в газете, что сейчас они даже на кладбищах живут, – объяснил Гислер.
      – А зачем он за нами шел? – допытывалась Журавлева.
      – Может спросить чего-нибудь хотел, – предположил Юрка.
      – Как же, спросить, – нервно рассмеялась девочка. – Он, наверное, хотел узнать сколько времени.
      – Чтобы я еще тебя хоть раз послушал, – возмущался Юрка.
      – Это все ты со своим кладом.
      – Меня саму до сих пор трясет, я же не специально это придумала, – оправдывалась Ева.
      – Да кто тебя знает, – сказал Юрка.
      Когда Журавлева добралась наконец до дома, то единственное, на что у нее хватило сил, так это лечь спать. Ни о чем думать она просто не могла.

* * *

      Долорес, облаченная в лазурные одежды, важно восседала на стуле, обитым красным бархатом и смотрела непроницаемым взглядом прямо в огромное круглое зеркало.
      Альфредо подошел так незаметно, что она вздрогнула. Она, конечно, почувствовала его приближение, но не могла ни на секунду отвлечься от своего занятия.
      – Продолжаешь наблюдать? – поинтересовался магистр. – Надеюсь, ты не устраивала никаких козней?
      – Нет, мы же заключили соглашение, я всего лишь посторонний наблюдатель, не больше, во всяком случае до сего момента, – ответила зеленоглазая колдунья.
      – Почему до этого момента? Что-то произошло? – нахмурился магистр.
      – Мне кажется, что детям что-то мешает, – предположила Долорес и поправила выбившуюся рыжую прядь. – Или кто-то.
      – Почему ты так решила? – насторожился Альфредо.
      – Я почувствовала какую-то постороннюю силу, особенно когда девочка в поисках истины отправилась туда, где покоятся тела усопших, – поведала Долорес. – Альфредо, может нам пытается кто-нибудь противостоять?
      – Попробуем это выяснить, – ответил магистр.
      Альфредо схватил какую-то склянку, подошел к зеркалу и плеснул на него немного зеленой и очень вонючей жидкости. От поверхности зеркала пошел белый густой дым, а запах становился все резче. Через некоторое время и дым, и запах просто растворились в воздухе. Зеркальная поверхность скрылась под густой и мрачной черной завесой. Постепенно, мгновение за мгновением, все стало просветляться.
      Наконец появилось четкое изображение – в пещере сидела молодая красивая женщина и смотрелась в гладкую поверхность небольшого озера. Она была черноглазая и черноволосая.
      – Это Эффесса, – тихо произнес Альфредо. – Царица Хаоса.
      – Я догадалась, что это она, – спокойно ответила Долорес.
      Хранители продолжали внимательно наблюдать за происходящим.
      Вскоре в пещере появился мужчина в черном плаще. Когда он опустил капюшон, то ясно были видны его такие же черные волосы и глаза. Эта парочка выглядела так, словно их создавали из одного материала.
      – А это Тарибос? – спросила колдунья, хотя и сама уже прекрасно знала ответ на свой вопрос.
      – Да, это он, – подтвердил магистр. – Правитель Хаоса.
      Тарибос сел рядом с женщиной, и они оба стали внимательно вглядываться в озеро. Зеркальная за секунду до этого поверхность помутилась, и Хранители увидели, что они так внимательно пытались рассмотреть. Это были дети, из которых они готовили себе преемников. Правители Хаоса наблюдали за каждым их шагом.
      – Ты была права, – заметил Альфредо, когда картинка в зеркале погасла. – Они пытаются вмешаться.
      – Ну что я тебе говорила, – произнесла Долорес, довольная своей проницательностью.
      – Что они хотят? – задумался Альфредо. – Может быть нам пора устроить встречу?
      – Нет, давай подождем пока и посмотрим, как все сложится, – не согласилась колдунья. – Мы всегда сможем остановить детей.
      – Боюсь, что это делать поздно, – засомневался Альфредо.
      – Да и как ты собираешься это сделать?
      – Очень просто, – захихикала Долорес. – Забрать рукопись обратно, или направить их по ложному следу. Все равно это испытание не окажет ровно никакого влияния на мое решение, ты же знаешь.
      – Нет, мы все оставим, как есть, – твердо сказал магистр.
      – Они должны разгадать загадку.
      – Посмотрим, – хитро прищурившись, ответила Долорес.

* * *

      На следующий день, выспавшись, потому что был выходной и в школу идти не надо было, Ева могла спокойно все обдумать.
      Значит бабушка – не то слово, это точно. Она стала размышлять дальше и попыталась припомнить все как можно более подробней.
      И вдруг, словно кадр из кинофильма, перед глазами Журавлевой встает картина – как они встречаются на лестнице с бабушкой и та говорит Еве:
      – Ой, моя ДОРОГАЯ, спасибо большое, спасибо!
      И потом, когда они сидели и пили чай, Светлана Владимировна так расчувствовалась, что поцеловала ее в макушку и произнесла что-то в таком духе:
      – Спасибо, моя ДОРОГАЯ. Говорила же я, что есть на свете добрые люди.
      На прощанье она снова сказала:
      – Нет, моя ДОРОГАЯ, больше не потеряемся.
      В голове у Журавлевой четко отпечаталось одно слово: ДОРОГАЯ. Ева серьезно задумалась, не оно ли и есть то самое слово. Она еще подумала, что по дороге все время думала о том, как она ее все время называла дорогая да дорогая.
      Она решила, что если это и есть то самое слово, то надо решить, что следует дальше.
      Вторая строчка была такая: Найди другой смысл.
      – Какой другой смысл? – разговаривала она сама с собой. – Когда об этом говорила Юлина бабушка, то она имела в виду дорогого для нее человека, близкого. А другой смысл, наверное, это материальная сторона этого слова – какая-то дорогая вещь.
      Подумав так, Ева даже обрадовалась своей сообразительности.
      Теперь предстояло решить, к чему можно применить слово «дорогая» из вещей. Она стала рассуждать так – если она разгадывает эту загадку, то и отгадка должна получаться сугубо личная.
      Что ей приходит на ум в материальном плане, когда она слышит «дорогая вещь». Не совсем понятно почему, но у нее это как-то ассоциировалось с украшениями: дорогие – значит украшения. Браслеты, кольца, серьги с драгоценными камнями.
      И что из этого должно следовать, если это и есть другой смысл? Ева припомнила следующие строчки: Иди в подходящее место Там поймешь зачем.
      По логике вещей выходит, что она должна отправиться туда, где есть украшения. А где они есть? Некоторым людям старинные украшения достаются по наследству от бабушек там, например. Или на каких-нибудь приемах всегда женщины одевают дорогие украшения. Что же теперь на прием идти что ли?
      Или все гораздо проще – надо идти в магазин, где продают разные украшения? Журавлеву такой выбор совершенно озадачил.
      А может вообще все это бред и мальчишки правы?
      Нет, чтобы убедиться бред это или нет, надо все проверить.
      Значит, путь лежит в магазин. Решено.
      Ева решила не откладывать на потом, а сделать все прямо сейчас. Она оделась и пошла на остановку. По дороге она рассуждала так: больше всего таких магазинов или отделов в центре города, значит надо туда и ехать.
      Подходящих мест было несколько. Куда же идти? Ева замешкалась на какое-то время, а потом решила зайти по очереди в каждый. Может все и не придется обходить.
      Самым первым по пути оказался небольшой по размерам и недавно открытый, потому что она такого не могла припомнить, магазинчик с громким названием «Золото». Посетителей видно не было, и это смутило Журавлеву. Страшновато как-то заходить, еще у дверей охранник сидит с непроницаемым выражением лица. Она нерешительно открыла дверь, и сработал колокольчик. Журавлева даже вздрогнула. Продавщица моментально отреагировала на появление посетителя и тут же к ней подскочила. Но это не входило в планы девочки. Она даже подумала, что ее сейчас выгонят или будут спрашивать, каким ветром ее сюда занесло.
      – Что желаем? – вежливо обратилась продавщица, чего Ева совершенно не ожидала.
      – Я? – растерялась сначала Журавлева. – Мне это...
      – Что-то хотели купить или просто присмотреть? – пыталась помочь ей девушка.
      – Да, присмотреть, – подхватила ее фразу Журавлева и еще стала сочинять по ходу. – Понимаете, у моей мамы скоро день рождения, и мы с братом хотели купить ей что-нибудь особенное.
      – А на какую сумму вы рассчитываете? – поинтересовалась девушка.
      – Я даже не знаю, мы еще копим, – засмущалась Ева. – Я, честно говоря, и хотела подобрать что-нибудь, чтобы знать точно, сколько нам нужно денег.
      – Хорошо, сейчас посмотрим, – согласилась продавщица. – Вы хотя бы знаете, что именно вам нужно – кольцо, серьги, браслет?
      – Серьги, – решительно заявила Ева.
      Девушка принесла на выбор несколько изделий. Здесь были серьги с александритом, аквамарином и жемчужные. Журавлева внимательно разглядела все их по очереди.
      – Вот эти мне нравятся больше всего, – сказала Ева, показывая на жемчужные серьги. – Сколько они стоят?
      Девушка назвала цену, она оказалась намного больше, чем девочка себе представляла. Но она вида не показала.
      – Значит эти? – переспросила продавщица.
      – Да, осталось только посоветоваться с братом, и может с папой, – твердо сказала девочка.
      – Конечно, обязательно посоветуйся, все-таки вещь дорогая, – согласилась продавщица.
      – Спасибо, до свидания, мы потом придем с братом, – быстренько распрощалась Ева и пулей вылетела из магазина.
      От первого опыта у нее остались просто кошмарные впечатления. А она еще должна была понять, зачем она туда ходила. Ну и зачем, спрашивается? Чтобы подобрать маме серьги на день рожденья что ли? Нет, это явно не то.
      Журавлева зашла во второй магазин, где было полно разных отделов: с бытовой техникой, посудой, прочими вещами, а также был ювелирный отдел. Здесь хоть были люди, которые что-то рассматривали. Ева тоже припала к витрине, внимательно разглядывая каждое изделие, а еще больше его цену. Она даже позабыла на некоторое время, зачем она здесь.
      Так увлеклась, размечталась, чего бы ей хотелось. Но вовремя опомнилась.
      Следующим по плану был большой ювелирный магазин. Туда зайти было гораздо проще. Там было людей побольше, чем в предыдущих магазинах. Глаза разбегались – чего здесь только не было – изделия из золота, серебра, и еще много всего интересного. Внимание Евы привлекла одна девушка. Она была очень хорошо одета и выглядела как-то очень богато. Она явно никак не могла сделать выбор. Журавлева подошла поближе, чтобы разглядеть, что девушка рассматривает. Она мерила кольца с разными камнями.
      – Какая прелесть, – воскликнула покупательница, одела кольцо на палец и покрутила рукой перед глазами. – Хорошо на мне смотрится?
      – Да, великолепно, – подтвердила продавщица, приятно улыбаясь.
      – Ой, а вот какое кольцо потрясающее, покажите еще вот это, и вот это, – попросила девушка, эмоции ее просто переполняли.
      Молоденькая продавщица стала доставать с витрины два кольца, которые понравились девушке. Через некоторое время она попросила посмотреть и примерить еще несколько. Таким образом скоро перед ней была уже целая коллекция колец. И когда продавщица в очередной раз стала доставать какое-то кольцо, то Ева случайно заметила, как покупательница практически незаметно взяла одно из них и ловко спрятала в маленькую сумочку.
      Журавлева сначала не поняла, что собственно произошло. Но потом, когда она увидела, как эта девушка спокойно рассматривает то, что ей принесла продавщица, то ее охватило мрачное предчувствие. Оно еще больше усилилось, когда покупательница перемерила все предложенное и не стала ничего покупать, пообещав, что зайдет в другой раз.
      Девушка уже двинулась в сторону выхода, когда Ева словно проснулась. Она подбежала к той продавщице и затараторила:
      – Вон та девушка украла кольцо, я видела, как она его спрятала, остановите ее быстрее!
      Продавщица подала знак охраннику магазина, тот быстренько подскочил к девушке, спешащей покинуть это помещение.
      Ева сообщила, что она спрятала его в сумочку. Охранник попросил даму показать свою сумку, и кольцо быстро обнаружилось. У девушки был такой удивленный вид и она все повторяла:
      – Не понимаю, как оно сюда попало. Наверное, я его случайно обронила, когда мерила.
      – Разберемся, – грозно произнес охранник и попросил девушку пройти в кабинет к заведующей.
      К Журавлевой подбежала та молоденькая продавщица и сказала ей:
      – Девочка, спасибо тебе огромное, ты меня просто спасла, потому что иначе мне пришлось бы выплачивать всю стоимость этого кольца, а оно дорогое.
      – Я очень рада, что смогла вам помочь, – обрадовалась Ева.
      – Еще раз большое спасибо, – произнесла вдогонку продавщица.
      Журавлева двинулась к выходу, навстречу ей в магазин зашел молодой мужчина. Он нес ребенка, а свободной рукой вез коляску. Ева повернулась посмотреть, что здесь может делать такой папаша и увидела, как та самая продавщица подошла к ним и взяла на руки малыша. Девочка поняла, что это был ее муж и ребенок, сцена была очень трогательная. Ева еще раз за нее порадовалась, что все так хорошо закончилось, не хотелось бы омрачать спокойствие такой счастливой семьи.
      Журавлева вышла на улицу. Погода была прекрасная – небольшой морозец и снег падал на землю пушистыми хлопьями.
      И настроение тоже было чудесное. Теперь все встало на свои места насчет «Иди в подходящее место, там поймешь зачем».
      Она поняла, что появилась там, чтобы предотвратить кражу кольца.
      Страшно хотелось с кем-нибудь поделиться, но ей не хотелось рассказывать об этом ребятам. Они все неправильно поймут.
      Она-то знает, что права. А мальчишки не захотят с этим согласиться. Если бы еще знать, чем все это кончится, что она получит в результате. Оставалось еще два четверостишия.
      Но опережать события не следует, она будет делать все как надо.
      Было бы здорово выяснить, откуда вообще взялся этот листок.
      Понятно, что Антон получил его на компьютерной выставке, но это ничего не объясняет. Вот если бы узнать поподробнее, от кого он его получил. Но у Красильникова это вызовет подозрение, будет вопросы задавать.
      Но Ева решила, что и сама до всего докопается, может быть даже раньше всех.

      Я решил приготовить себе чего-нибудь поесть. Выздоровление, видно, действовало, и теперь жутко хотелось перекусить.
      Особенно возиться я не стал – приготовил омлет с ветчиной.
      Надо бы еще приготовить ужин, а то скоро мой старик с работы придет. Но этим я займусь чуть-чуть попозже, время еще есть.
      Я поднялся к себе в комнату и плюхнулся на кровать. Странно, почему это у ребят была такая реакция? А Ева вообще, по-моему, рассердилась. Ладно, это день такой выдался, наверное, нервный.
      Я поднялся за рукописью и снова с ней устроился поудобнее на кровати. Развернул листок и прочитал второе четверостишие:
 
Слово, которое ты запомнил
Найди другой смысл
Иди в подходящее место
Там поймешь зачем.
 
      Оказывается, я должен был запомнить какое-то слово. Надо подумать. Я размышлял, глядя в потолок.
      Что у меня запечатлелось в голове после того случая?
      Несчастная девочка, пропавший щенок, что еще?
      Я не поленился и встал, чтобы загрузить компьютер. Решил снова прочесть то сообщение. Может оно наведет меня на какие-нибудь мысли. Ничего особенного, Бэсси – моя родная душа, настоящий и верный друг, и так далее в том же духе.
      Какое же слово? Наверное, я его запомнил, а потом снова забыл.
      Я стал вспоминать, что произошло дальше. Как я искал Бэсси, потом нашел грязную и замерзшую под лавочкой. Затем понес ее домой к хозяевам.
      Когда они ее увидели, то все восклицали:
      – Нашлась, нашлась!
      А потом, когда отец Ани вспомнил про вознаграждение, то говорил, что я нашел их девочку, верного друга.
      И перед самым уходом сама Аня произнесла такие слова:
      – Не знаю, что бы я делала без Бэсси, она мой самый верный друг.
      Вот оно, это слово – ВЕРНЫЙ ДРУГ.
      Что надо сделать теперь? Я снова заглянул в листочек. Надо найти другой смысл. Если тогда мы говорили о собаке как о верном друге, то теперь это должно быть что-то другое.
      Кто мой самый верный друг? Или может быть должно быть только одно слово – или верный или друг. Если бы меня спросили, кого я могу назвать своим другом, то в первую очередь я бы назвал своего старика. Он же мне не просто отец, он самый близкий мне человек. Нет, кажется, это не совсем то, что нужно.
      Если поразмыслить, то я бы и Угля мог назвать своим меньшим верным другом. Может быть это Уголь, мой неповторимый кот?
      Почему бы и нет. В первый раз верным другом была собака, а теперь – кот. Все логично.
      Так, что дальше. «Иди в подходящее место». Что это за место?
      Подходящее место, связанное с котом. Кот. У котов сколько угодно подходящих мест – подвалы, крыши, деревья там разные. А что мне там делать в подходящем месте?
      Я напомнил себе две последние строчки: Иди в подходящее место Там поймешь зачем.
      Ага, все ясно. Там я пойму зачем. Осталось только определить, где там. В голову лезли дурные мысли, что надо выбирать из двух зол – либо подвал, либо крыша. Если бы кто-нибудь со стороны узнал, о чем я думаю, то решил бы, что у меня белая горячка. Я прогнал прочь эти мысли, чтобы они не мешали мне сосредоточиться.
      В подвал так в подвал. На всякий случай я переоделся, чтобы не перепачкаться. По дороге я задумал найти своего котяру, надеясь, что он мне подскажет верное направление пути. Но, как нарочно, он словно сквозь землю провалился. Специально скрылся от меня, паразит.
      Я обошел дом с другой стороны, потому что там находился вход в подвал. Начал спускаться и вспомнил, что забыл фонарик. Ну ничего, я раскрыл входную дверь пошире, чтобы было побольше света. Ничего, кроме остатков угля по углам не оказалось. Я для приличия обошел его весь вдоль и поперек, и мне показалось, что перед ногами что-то юркнуло. Не сразу, но до меня дошло, что это могла быть крыса. Все, нечего мне тут делать. Я, ориентируясь на свет, пошел к выходу и чуть было не упал, зацепившись за какой-то гвоздь в стене. В итоге, выбравшись наружу, я обнаружил, что стал почти весь черный.
      Еще и в угле умудрился перемазаться.
      Я попытался отряхнуться, но это было делом бесполезным.
      Только чернота еще больше въедалась в одежду. Пришлось бежать в дом и срочно снимать грязные шмотки. Хорошо, хоть додумался переодеться. Неплохо было бы пойти душ принять, но я решил уж сразу и на крышу слазить.
      Между прочим, сколько мы здесь с отцом живем, в бабкином доме, я еще ни разу не лазил на крышу. Даже самому не верится. Я только знал, где находится лестница, которая по моему разумению должна вести на чердак. Я нашел в шкафу еще один какой-то старый свитер и напялил его на себя.
      Куда же запропастился мой кот? Вообще-то он такое часто вытворяет, нечему удивляться. Лестница, ведущая на чердак, была старая, но крепкая. Видно, что была сделана на совесть.
      Я забрался по ней и начал открывать люк. Сразу понятно, что им давно не пользовались. Несмотря на то, что я прилагал столько усилий, мне удалось приподнять его только с третьей попытки, когда я упирался не только руками, но и головой.
      Сколько же там оказалось пыли и паутины! А еще много всякого старья. Я огляделся, в углу стоял большой и тяжелый сундук.
      Добравшись до него, я попытался приподнять крышку. Замка вроде бы не видно, почему же он не поддается? Тут же неподалеку я нашел какую-то железяку и решил воспользоваться ей.
      Фу ты, поддалась наконец старая рухлядь. В сундуке оказалась куча разных книг и старые фотографии. Но все-таки я никак не мог понять, зачем я здесь. А должен бы, если я все правильно сделал. Вдруг неведомо откуда появился Уголь и начал тереться об мою ногу. Потерся, потерся и побежал вниз по лестнице с чердака.
      – Эй, ты куда? – воскликнул я, потом захлопнул сундук и тоже стал спускаться.
      Все, надо принять душ и одеть чистую одежду, больше сейчас я ничего делать не могу в таком виде.
      После водных процедур я пошел на кухню, чтобы приготовить ужин. В холодильнике обнаружился мясной бульон. Значит можно сварить щи. Я поставил кастрюльку на огонь, и стал резать капусту. В голове все время вертелось «верный друг». За готовкой мои мысли хорошо работали, и я пытался понять, в какое же подходящее место мне надо пойти. Когда я стал чистить картошку, мне в голову неожиданно пришло, что верным другом вовсе не обязательно может быть кот.
      А кто же тогда? Юрка, конечно. Сообразив это, я даже замер с ножом в руке. Тогда подходящее место – это Юркин дом. Так вот куда мне надо идти!
      Вскоре пришел отец с работы.
      – Привет, сынок, – произнес он с порога.
      – Привет, пап, – сказал я в ответ.
      Отец хотел было мне что-то рассказать, но я умудрился остановить его.
      – Пап, мне сейчас надо сбегать к Юрке, а потом ты мне все расскажешь, – заявил я ему, прежде чем он успел рот открыть. – Ешь, там щи на плите. Я скоро.
      Облачившись в свою спортивную куртку и ботинки, я выскочил из дома. Юрка жил от меня через две улицы, короче дойти раз плюнуть.
      Я увидел, как мне показалось, спину Гислера и окликнул его.
      Но он в этот момент как раз заворачивал за угол и меня не услышал. Я решил его догнать. Хотя сомневался, может это просто парень в похожей на Юркину одежде, все-таки уже начинало темнеть, так что ошибиться было не сложно.
      Собравшись завернуть за угол, я услышал какие-то подозрительные разговоры. Такое ощущение, что там намечалась какая-то разборка. И вдруг среди голосов я отчетливо различил голос Гислера. В мою душу закралось сомнение. Я подошел как можно ближе и прислушался.
      – Смотри, какая у него куртка хорошая, – произнес какой-то низкий голос. – Мне кажется, что как раз моего размера.
      Снимай давай.
      – Сейчас, разбежался, – это точно был голос Юрки.
      – Парни, ему надо помочь, а то он один не справляется, – сказал опять тот же голос.
      – А мне вот нравятся его кроссы, – послышался какой-то противный писклявый голосок.
      Я насторожился. Послышалась какая-то возня. Я понял, что пора вмешиваться.
      Я отошел немного и побежал в центр потасовки с громким оглушительным свистом и криками: «Ребята, скорей сюда! Наших бьют!»
      Пацаны перепугались и бросились бежать в рассыпную. Один умудрился при этом все-таки захватить Юркину куртку. Я догнал его и хорошенько ему врезал, отнял куртку и вернулся к другу.
      – Каких это ребят ты звал? – спросил Юрка, одевая куртку.
      – Да это я так, сблефовал, – признался я. – Надо же было их как-то напугать. Если бы я появился просто так, то вряд ли это что-нибудь бы изменило.
      – Ловко ты придумал, спасибо! – поблагодарил меня Гислер.
      – Что это за пацаны были? – спросил я его. – Ты их знаешь?
      – Нет, не знаю, – ответил Юрка. – Вообще понятия не имею, кто они такие и откуда взялись.
      – Видно, им очень понравилась твоя куртка, и они тебя выследили, – предположил я.
      – И еще кроссовки, – возмутился Гислер. – Мне родители совсем недавно купили эти вещи, ты же знаешь.
      – Да, представляю, что бы тебе дома было, – сказал я, сочувствуя.
      – Даже думать об этом не хочу, – замахал на меня Юрка. – Вовремя ты здесь оказался, Антон, спасибо.
      – Да ладно, – засмущал меня совсем.
      Вдруг из подъезда выбежал какой-то мужчина. Оказалось, что это отец Гислера.
      Он подбежал к нам и схватил Юрку за плечи.
      – Что тут произошло, сынок? – с волнением спросил он. – Вас избили?
      – Да нет, пап, все нормально, – удивленно произнес Юрка, не ожидая появления своего предка. А ты откуда узнал?
      – Тетя Нина позвонила нам, соседка, у нее окна сюда выходят, – объяснил отец. – Сказала, что вашего сына окружила группа парней. Что они от тебя хотели?
      – Куртку хотели снять, представляешь? – пришлось Юрке признаться отцу. – Хорошо, Антон вовремя подоспел, спугнул их. Но я бы им все равно ничего не отдал, такие дорогие вещи.
      – Вещи – это не все, сын, самое главное, что бы с тобой все было в порядке, – сказал его отец и потрепал нас обоих по затылку. – Пойдемте домой.
      – Нет, я пожалуй пойду, – отказался я от любезного предложения.
      Эта трогательная сцена Юрки с отцом произвела на меня большое впечатление, я еще никогда не видел, чтобы они так разговаривали. Здорово, когда между родителями и детьми хорошие отношения.
      – Постой, а ты вообще зачем приходил? – опомнился Гислер.
      – Хотел игру какую-нибудь взять, – ляпнул я первое, что пришло на ум.
      – Ну так пошли, – твердо сказал Юрка. – Пошли, пошли.
      Я поднялся к Юрке, выбрал себе какую-то компьютерную бродилку и откланялся домой, хотя они очень не хотели меня отпускать.
      Дома в дверях меня встретил Уголь, как будто я так долго отсутствовал, что он успел по мне соскучиться. Почему-то мне жутко захотелось есть, наверное, из-за излишних переживаний.
      Я налил себе тарелку щей, подогрел чайник, соорудил бутерброд и сел все уплетать.
      Спустился отец. Я вспомнил, что ему не терпелось со мной чем-то поделиться. Так и было. Папа рассказал забавную историю про своих коллег и поделился успехами. Дела на работе у него шли отлично, и я очень искренне этому порадовался.
      – Как там дела у твоего друга, ты ведь к Юре ходил? – поинтересовался папа.
      – Все нормально, – отчитался я. – Вот взял у него игру неплохую.
      – Кстати, щи получились просто отменные, по моему, твои кулинарные способности возрастают день ото дня, – похвалил он меня, глядя как я доедаю. – Ладно, пойду к себе, отдыхай.
      Я выпил чаю, съел бутерброд и поднялся к себе в комнату.
      Загрузил компьютер, не зря же я у Юрки бродилку взял, хоть поиграю, вспомню старые времена.
      Хоть игрушка была далеко не новая, но интересная, я в такую не играл. Все-таки, Юрка хороший парень, настоящий друг.
      Странно, что в Волгограде, где я раньше жил, у меня таких друзей никогда не было. Кстати о друзьях. Значит верно, что Юрка и есть тот самый верный друг в другом смысле. Я все правильно вычислил. Я пошел к нему домой и помог ему справиться с этими хулиганами. Тогда ясно как белый день зачем. Меня так вдохновила моя верная разгадка, что мне захотелось с кем-нибудь поделиться об этом немедленно.
      Я снял трубку телефонного аппарата и задумался, кому бы мне позвонить. Сначала я хотел звякнуть все тому же Юрке, но потом передумал. Вряд ли он сейчас меня поймет. Кому же позвонить? Попробую я поговорить с Евой. Я набрал ее номер.
      – Алле!
      – Ева, привет! – поздоровался я. – Как дела?
      – Хорошо, а что? – спросила она.
      – Я хотел тебе рассказать одну вещь, – сказал я, ожидая ее реакцию.
      – Что за вещь? О чем? – заинтересовалась Журавлева.
      – О рукописи, со мной кое-что произошло, что подтверждает все мои догадки, – с энтузиазмом поделился я.
      – Извини, Антон, мы кажется об этом уже говорили, – немного резковато заметила она. – Я считаю все это чепухой, поэтому все, что касается этой рукописи, меня совершенно не волнует, поэтому даже не начинай.
      – Ты только выслушай меня, сразу поймешь, что я прав, потому что все сходится, – пытался я убедить непреклонную Журавлеву.
      – Нет, Антон, я же сказала, что не хочу ничего слышать, – сказала Ева в ответ. – Пока.
      Я в недоумении положил трубку. Какая муха ее укусила? Если еще и Юрка также отреагирует, то придется одному все расшифровывать. Мне немного взгрустнулось. Ведь если бы мы были заодно, то добились бы большего результата, как мне кажется. Ладно, я оставлю их в покое, может позже удастся все уладить.
      Мне пришла в голову мысль, а что если попробовать позвонить Шубину, тому самому человеку, который дал мне журнал. Где-то у меня валялась его визитка. Я быстренько поднялся к себе в комнату и разыскал ее. Снова спустился и набрал номер Сергея Анатольевича.
      – Алло, – произнес женский голос в трубке.
      – Здравствуйте, позовите, пожалуйста, Сергея Анатольевича, – вежливо попросил я.
      – Вы, наверное, ошиблись номером, у нас такой не проживает, – к моему огромному удивлению заявила женщина.
      – Как не проживает? – я был просто ошарашен. – Мне нужен Шубин Сергей Анатольевич.
      – Я не знаю никакого Шубина, – еще раз сказала женщина.
      Я назвал номер и она подтвердила, что номер верный.
      – Тогда я ничего не понимаю, – растерянно произнес я. – Может быть, он жил раньше?
      – Нет, мы очень давно здесь живем, – разубедила меня собеседница. – К сожалению ничем не могу вам помочь, до свидания.
      Вот так номер. Я хорошо помнил, что звонил ему сразу же после выставки по этому самому телефону. Ошибки быть не может. Может быть эта женщина не в курсе? Хотя она ведь сказала, что живет там давно. Странно все это. А с другой стороны рукопись тоже непростая. Все это каким-то образом связано. Я все равно доберусь до истины.

      Гислер наслаждался баскетболом – по телевизору шел чемпионат NBA. Команда, за которую болел Юрка, выигрывала, что доставляло ему еще больше удовольствия. Настроение было прекрасное, и Юрка даже решил себе что-нибудь приготовить, чего раньше он никогда не делал. Немного поразмышляв, он все-таки решил не придумывать ничего грандиозного, а то еще испортит все продукты.
      Его энтузиазма хватило на яичницу и бутерброд с колбасой.
      Хорошенько подкрепившись, Юрка засел за компьютер. Сначала он поиграл в одну «стратегичку» – незаметно пролетела уйма времени. Потом он вспомнил, что ему позарез нужен реферат по истории. Естественно, сам он его писать не собирался.
      Гораздо проще было пошарить по Интернету в поисках чего-нибудь подходящего.
      Юрка нашел, что ему нужно, но его заинтересовали материалы на совсем другие темы. Ему попался любопытная книжка о Нострадамусе. Конечно, все знают этого известного прорицателя, и Гислер был не исключение. И многое из того, что он прочитал, он слышал раньше. Но его очень заинтересовала одна подробность, а именно катрены Нострадамуса, с помощью которых он зашифровывал свои предсказания. Это сразу же напомнило Юрке о рукописи.
      Он попытался найти тетрадный листок, на который он переписал текст зашифрованной рукописи. Гислер перерыл школьную сумку вдоль и поперек – ничего нет, вот хоть ты тресни. Юрка стал вспоминать, куда он мог его засунуть. Он прекрасно помнит, как отдавал Антону настоящую рукопись. А свой листочек он вроде бы... положил в тетрадку. Ну конечно! Гислер достал снова свои тетрадки и стал перетряхивать их по очереди.
      Вроде бы ничего не обнаружилось. Правда был один листок, весь исписанный. Оказалось, что на другой стороне как раз и был потерянный текст.
      Юрка вздохнул с облегчением и прочитал второе четверостишие:
 
Слово, которое ты запомнил
Найди другой смысл
Иди в подходящее место
Там поймешь зачем.
 
      Гислер ударился в раздумья. Также как и его друзья раньше, он стал вспоминать то, что с ним произошло. Объявление по телевизору, дорожно-транспортное происшествие, которому он стал свидетелем, женщина в больнице со сломанной ногой. Даже еще перед тем, как он стал задумываться об рукописи, всегда, когда он вспоминал об этой истории, у него в мозгу всплывало одно и то же слово – долг. Все это время он только и слышал
      – гражданский долг, человеческий долг. И милиционер, и Ева произносили это слово неоднократно. Поэтому и вспоминать ничего не пришлось – как-то само собой стало понятно, что это и есть то самое слово.
      Оставалось найти другой смысл. Если первый раз долг был в высоком смысле – гражданский, человеческий, то возможно другой смысл – вещественный. Гислер задумался – а не должен ли он кому-нибудь?
      Через некоторое время его осенило – Мишка Белоусов из соседнего дома! Юрка вспомнил высокого и худенького белобрысого мальчишку с озорно вздернутым носом.
      Давным-давно, короче говоря, сто лет назад, Гислер занял у него некоторую сумму денег, не так чтобы очень много, но и не так, чтобы мало. Потом происходило одно событие за другим, и он совершенно об этом забыл. А Мишка был парень скромный, застенчивый. и ни разу не напомнил ему об этом.
      Как только Юрка об этом вспомнил, ему стало очень стыдно.
      Ведь Мишка, наверное, подумал, что он нарочно ничего ему не отдал. Это просто ужасно!
      Надо признать, что сейчас у Юрки материальное положение стало гораздо лучше, чем раньше. Родители, видя его старания в учебе и спорте, стали даже больше выделять ему карманных денег. Сейчас у него была эта сумма, и Юрка решил немедленно исправить свою ошибку. К сожалению он не знал, в какой тот живет квартире. Что же делать? Отложить все до завтра? Нет, это слишком долго. Ждать не хочется.
      Юрка вспомнил, что в том же доме живет еще один пацан, вроде бы из одного с Мишкой класса. Быстро собравшись, он помчался к нему.
      – Привет, Толян! – сказал Юрка, когда открылась дверь и появилась кудрявая голова мальчишки. Он был сильно озадачен таким вторжением. Они, конечно, знали друг друга, но никогда раньше особенно не общались.
      – Привет, – ответил Толя.
      – Ты не скажешь, в какой квартире Мишка Белоусов живет, белобрысый такой? Вы, вроде бы, в одном классе учитесь? – поинтересовался Гислер.
      – Мишка? – переспросил мальчик. – В шестьдесят восьмой. А зачем он тебе?
      – Да так, по делу. Спасибо.
      Воодушевленный предстоящей встречей, Юрка направился в шестьдесят восьмую квартиру. Дверь открыла женщина, Мишкина мама.
      – Здравствуйте, а Миша дома? – спросил Юрка.
      – Нет, его нет, – ответила она.
      – А когда он будет? – разочарованно спросил Гислер.
      – Да скоро, – ответила женщина. – Он помчался в магазин, к новому году кое-что присмотреть, – рассказала мама.
      – А куда именно он пошел? Далеко? – решил узнать Юрка.
      – Да у нас здесь совсем рядом магазинчик, – ответила она.
      – Спасибо, – обрадовался Гислер появившейся надежде. – Я попробую его найти, до свидания!
      Юрка выскочил из подъезда на улицу, и стал осматривать окрестности. Хотя чего их осматривать, он же сам здесь живет. А у них около дома есть целых два подходящих магазина. Гислер зашел в один, но не нашел Мишку, зато обнаружил его в следующем магазине. Мальчишка стоял в задумчивости.
      – Эй, Мишка, привет! – воскликнул Гислер.
      Белоусов даже вздрогнул от неожиданности.
      – Привет, – произнес он в ответ, придя в себя.
      – Ты чего тут делаешь? – напрямик спросил Юрка.
      – Да так, ничего, – засмущался Мишка. – А ты?
      – Я к тебе домой заходил, мне сказали, что ты здесь, – заявил Гислер. – Подбираешь что-то на Новый год.
      – Просто смотрю, что сколько стоит, – стал отнекиваться мальчишка.
      Юрка полез в карман, достал оттуда деньги и протянул Белоусову:
      – Вот, мой долг, возьми!
      Мишка стоял в полной растерянности и не знал, что ему делать
      – брать деньги или не брать.
      – Бери, бери, – сказал Юрка. – Ты извини, я совсем про них забыл, понимаешь, то одно что-то происходит, то другое, у меня совсем из головы все вылетело.
      – Да ничего, подумаешь, – скромно произнес Белоусов и взял деньги.
      – А что ты хотел купить? – поинтересовался Гислер.
      – Младшему братишке надо костюм на елку изобрести, вот я и смотрю, – признался Мишка.
      Тут Гислеру неожиданно на глаза попался знакомый силуэт. Это была Ева собственной персоной.
      – Ева, – крикнул Юрка и энергично помахал ей рукой.
      Журавлева заметила друга и подошла к мальчикам.
      – Каким это ветром тебя сюда занесло? – первым напал Гислер.
      – Обычным, – откликнулась Ева. – Что, мне уже в магазин нельзя зайти?
      – Можно, – смилостивился Гислер. – Ты как раз нам очень вовремя встретилась.
      – А в чем дело? – поинтересовалась она.
      – У моего друга, Миши, есть младший братик, и ему на елку нужно придумать оригинальный костюм, – объяснил Юрка. – Может быть ты нам чем-нибудь поможешь?
      Ева стала выяснять подробности. Уже через некоторое время она назвала героя, в которого можно облачиться, и что для этого нужно. Она сама выбрала материал для сказочного плаща, и все остальное, рассказала, как соорудить усы и все прочее.
      Парни были просто в восторге. Денег, включая Юркин долг, как раз хватило на все. Одним словом, все вышло наилучшим образом. Мишка, воодушевленный таким поворотом событий, вернулся домой.
      Юрка и Ева пошли вместе по дороге.
      – Странно как-то, – произнесла Журавлева.
      – Ты о чем? – спросил Юрка.
      – Этот мальчишка, с чего это ты взялся ему помогать? – прямо спросила Ева.
      – Я вернул ему сегодня старый долг, и оказалось, что очень вовремя, – объяснил Гислер.
      – Это хорошо, что долг вернул, молодец, – похвалила Ева.
      Потом она заявила, что ей надо срочно зайти к какой-то девушке. Юрка не возражал – у него тоже полно разных дел.
      По дороге Гислер обдумывал происходящее вокруг. Значит он верно догадался о Мишке. По-моему все получилось так, как и говорилось в рукописи. Он нашел другой смысл слова и пошел в подходящее место – чтобы отдать Мишке свой долг. А если посмотреть на это шире – то даже для того, чтобы у Мишкиного братишки был сказочный костюм на новый год.
      По дороге домой Юрка забрел в магазинчик, где продаются всякие компьютерные примочки. Главным, что его интересовало здесь, были компьютерные игры. Вот так случается всегда! Он ждал-ждал, когда появится эта игрушка, и надо же было этому случиться именно сегодня. А теперь у него практически нет денег. Гислер даже не понимал, какие чувства возникли у него в душе – злость, обида или что-нибудь еще. Надо срочно что-то предпринять.
      Юрка помчался домой, надеясь попросить денег у родителей.
      Дома оказался отец.
      – Пап, привет! – бросил Юрка с порога. – А мамы нет?
      – Нет, она к подруге ушла, ну помнишь, про которую она вчера говорила, – объяснил отец.
      – Пап, у меня есть к тебе одна просьба, – закинул удочку Гислер.
      – Слушаю, – немного напряженно ответил отец.
      – Пап, ты не мог бы мне дать немного денег, – осторожно спросил Юрка.
      – Немного – это сколько? И на что? – поинтересовался папа.
      – На диск с компьютерной игрой, – честно признался Гислер.
      – А что у тебя мало этих игрушек? – спросил отец.
      – Не мало, но это совсем новая, я очень давно ждал, когда она появится, – втолковывал Юрка отцу.
      – Тем более, если ты давно ее ждал, то должен был подумать, на что ты будешь ее покупать, надо было откладывать деньги, – читал нотации отец. – Я бы именно так поступил на твоем месте.
      – Я так и делал, но у меня сегодня возникли непредвиденные расходы, – произнес Гислер. – Я же не предполагал, что и она появится в продаже именно сегодня.
      – Давай рассудим так – мы с тобой и мамой договаривались, сколько мы тебе будем выделять денег на твои развлечения? – спросил отец.
      – Ну договаривались, но это же...
      – Договор есть договор, надо было думать заранее и держать необходимую сумму в неприкосновенном запасе, – продолжал поучать отец.
      – Ну, пап, это же экстренный случай, – с мольбой в голосе произнес Юрка.
      – Нет, сынок, займи у кого-нибудь из друзей, например, вы же все этим увлекаетесь, – предложил папа.
      Юрка выдохнул от отчаяния – знал же, что с отцом бесполезно об этом разговаривать. И надо же было именно сегодня вспомнить про этот долг Мишке, днем раньше, днем позже, ничего бы не случилось. Гислер взял телефон и пошел к себе в комнату, чтобы позвонить Антону, может он выручит.
      – Алле, Антон? – сказал в трубку Юрка, не дожидаясь, когда на том конце провода кто-нибудь ответит.
      – Да, я слушаю, – сказал Антон.
      – Это Юрка.
      – Я уж понял, – подтвердил Красильников.
      – У меня к тебе дело срочное, – выпалил Гислер.
      – Давай, говори.
      – Сегодня в продажу выкинули новый гейм, продолжение, ну тот, помнишь? – спросил Юрка.
      – Да ты что, правда? Наконец-то, – обрадовался Антон. – Ты уже купил?
      – В том-то и дело, что нет, я хотел у тебя денег занять, – объяснил Юрка.
      – А что, у тебя финансовые проблемы? – удивился Антон.
      – Просто пришлось сегодня вернуть один старый долг, и я теперь совсем на мели, – пожаловался Гислер. – И, представляешь, захожу в магазин, а там она появилась, как назло.
      – Знаешь, у меня сейчас тоже денег нет, честное слово, – признался Антон.
      – А у отца ты не можешь попросить?
      – Он сказал, что поздно сегодня придет, – ответил Антон.
      – В это время магазин уже будет закрыт.
      – Что же делать? Я не хочу ждать, у кого можно еще спросить? – задал Юрка вопрос другу.
      – Даже не знаю. что-то никто на ум не приходит, – задумался Антон. – Слушай, а попробуй Еве позвонить. Кто знает, может у нее есть?
      – Ладно, я рискну, – согласился Гислер. – Потом тебе перезвоню.
      – Только не забудь, а то мне тоже не терпится посмотреть, что же там такого нового напридумывали? – потребовал Красильников.
      Юрка нажал на рычаг и стал набирать номер Журавлевой.
      – Алло, – послышался женский голос, но не Евы.
      – Здравствуйте, а Еву можно? – спросил Юрка.
      – А кто ее спрашивает? – поинтересовались на том конце провода.
      – Это Юра, ее одноклассник, – объяснил Гислер.
      – Минуточку, сейчас позову.
      Юрка от нетерпения даже стал стучать пальцами по столу.
      – Слушаю, – произнесла Ева нараспев. – Юра, неужели это снова ты?
      – Да, это снова я, – заявил Гислер. – Ева, вопрос жизни и смерти.
      – А поконкретнее?
      – Можешь дать денег взаймы? – попросил Юрка.
      – А зачем? – не отступала Журавлева.
      – Ну какая тебе разница? Я в ближайшее время тебе отдам, – сказал Юрка.
      – Нет уж, говори зачем тебе нужны деньги, а там посмотрим, только не вздумай врать, – предупредила Ева.
      – На новую игру компьютерную, – выдохнул Юрка, признаваться ему не очень хотелось почему-то.
      – Можешь ничего не говорить, я знаю о чем идет речь, – заявила Ева. – Говоришь, что у тебя нет на нее денег?
      Наверное, все на долги ушло.
      – Именно, – сокрушался Гислер. – Только на тебя одна надежда осталась.
      – Я предлагаю такой вариант, – сказала Ева после некоторого раздумья. – Я куплю себе этот диск, а вы можете прийти ко мне поиграть.
      – Хм, – только и сказал Юрка, совсем не ожидая такого поворота. – Ладно.
      – Жду вас через полчаса у себя дома, – скомандовала Журавлева.
      Юрка немедленно перезвонил Антону и пожаловался на то, что выдумала Ева. Красильников поддержал его, но сказал, что сейчас другого выхода у них нет. К тому же поиграть сегодня им все же удастся – а это главное.
      В назначенное время Юрка с Антоном были у Евы дома.
      Журавлева покрутила у них перед носом диском и позвала за собой в комнату. Разбирались что к чему они все вместе, но время пролетело очень быстро, естественно самое интересное осталось впереди, а задерживаться дольше у Евы в гостях было просто неприлично. Мальчишки стали собираться домой и практически одновременно, чуть ли не хором, обратились к однокласснице с одной и той же просьбой:
      – Ева, а можно я возьму на один денечек диск, пожалуйста?
      Журавлева опешила от такого двойного нападения. Вот если бы попросил кто-нибудь один из них, тогда бы она дала, не раздумывая, а теперь не получится ничего.
      – Нет, мальчики, чтобы не обижать никого из вас, думаю, что я никому диск не дам, – отреагировала Журавлева на просьбу друзей.
      – Ладно, можешь дать Юрке, я ничего не имею против, – заявил Антон.
 
      – Нет уж, никому так никому, – твердо сказала Ева. – Пока, до завтра.
      Ребята вышли на улицу. Настроение было такое, как будто на тебя что-то свалилось в разгар праздника, и внезапно всему пришел конец.
      – Ладно, переживем как-нибудь, а завтра что-нибудь придумаем, – заверил Гислер друга. – Вот увидишь.

      Ева проснулась так рано, что уже переделала все дела, а в школу еще идти было рано. Она посмотрела на диск с игрой и почему-то пожалела, что купила его себе, она все равно не до такой степени увлекалась компьютерными играми. Нет, это, конечно, дело очень интересное и азартное, но таких фанатиков, как Юрка с Антоном, еще поискать. Поэтому она решила взять диск с собой и отдать его Юрке. Действительно, он же просил у нее взаймы, чтобы приобрести его.
      Потом Журавлева вспомнила о рукописи и решила прочитать третье четверостишие.
      Оно было следующим:
 
Картина из твоей памяти
Там, где ты ее уже видел,
Ищи и узнаешь,
Куда тебе идти теперь.
 
      Ева стала рассуждать. Наверное, как и в прошлый раз, одно должно быть связано с другим. Другими словами, надо вспомнить, чем закончилась история со вторым четверостишием.
      Путь к разгадке был непростой. Сначала Журавлева плутала по кладбищу, причем умудрилась заманить туда же Гислера, и ничего путного там не обнаружила, и только потом додумалась пойти в магазин ювелирных украшений, где ей и удалось предотвратить кражу дорогого кольца. Она хорошо помнила молоденькую продавщицу, которая ее благодарила. И Ева легко вспомнила свое впечатление от того происшествия. Но почему-то больше всего ее впечатлила та сцена, когда к этой продавщице пришел муж с ребенком. Журавлеву так растрогало, что она тоже внесла какой-то вклад в спокойствие этой семьи, уличив ту воровку.
      Ева решила, что именно эта сцена и засела в ее памяти словно картина. Теперь надо было искать, где она ее видела раньше.
      Понадобились всего какие-то мгновения, чтобы Ева вспомнила о своей сестре Юле. Она вышла замуж за француза по имени Марк и переехала жить во Францию, и у них уже родилась малышка.
      Журавлева почувствовала, что она очень соскучилась по сестре и страстно хотела ее увидеть, и свою племянницу тоже.
      Конечно, дома полно фотографий девочки, но это далеко не то.
      Пока они вряд ли приедут, ребенок еще слишком маленький, чтобы предпринимать такой путь. Оставалось только писать письма и иногда разговаривать по телефону.
      Уже пора было идти в школу. По дороге Ева поняла, что отвлеклась, и попыталась вернуться к прежним размышлениям.
      Ведь надо искать там, где она уже видела эту картину, чтобы узнать, куда ей идти теперь – так говорится в послании.
      Легко сказать, но не сделать – не может же она вот так запросто очутиться во Франции.
      А что, собственно говоря, мешает ей позвонить? Она додумалась до такого простого решения, но теперь уже ничего не могла сделать. Сейчас она находилась в классе, оставалось дожидаться конца уроков. До начала первого урока, алгебры, оставалось еще немного времени. Юрка и Антон уже были на месте.
      Ева залезла в рюкзачок, достала диск и направилась к Гислеру.
      – Привет! – поздоровалась Журавлева сразу и с Юркой, и с Антоном.
      – Привет! Что новенького? – задал Гислер какой-то странный вопрос.
      – Юр, я тут подумала и решила дать его тебе, – сказала Ева и положила ему на стол диск. – Я вспомнила, как давно ты о нем мечтал.
      – Думаю, что это справедливо, – поддержал ее намерения Антон. – И можешь ждать меня в гости в скором времени.
      – Всегда пожалуйста, буду только рад, – улыбнулся Гислер.
      Прозвенел звонок, все разбрели по местам в ожидании контрольной. Уже приближался конец декабря, и то и дело по какому-нибудь предмету была контрольная. Это даже и к лучшему, для Евы томительное ожидание пролетело гораздо быстрее, чем она предполагала. Быстренько распрощавшись с друзьями, Ева чуть ли не на крыльях полетела домой.
      Родителей еще не было. Журавлева ходила около телефона кругами, не решаясь позвонить. Не мешало бы посоветоваться с родителями, потому что именно им придется оплачивать счета.
      Но ей так захотелось услышать голос сестры, что она не удержалась. В записной книжке, лежащей около аппарата, Ева разыскала коды и телефон и смело набрала номер.
      – Алло! – трубку взяла сама Юля, и слышно было просто замечательно.
      – Юлечка, привет! – воскликнула Журавлева. – Это Ева.
      – Сестренка, привет! Как здорово, что ты позвонила, – обрадовалась Юлька. – Как ты там поживаешь? Как дела в школе?
      – Все замечательно, – отчиталась Ева.
      – Как родители? Сейчас есть кто-нибудь? – спросила Юля.
      – Нет, они на работе, – объяснила сестра. – Я одна, просто мне очень захотелось тебе позвонить, я так соскучилась.
      – Я тоже очень по всем соскучилась, – в голосе Юли послышались ностальгические нотки. – Ты просто молодец, что позвонила.
      – Как малышка? – спросила Ева. – Ты ей рассказываешь про тетю и бабушку с дедушкой?
      – А как же! Я ей очень часто о вас рассказываю, – подтвердила Юля.
      – Как Марк? – поинтересовалась Ева.
      – Целыми днями на работе, – пожаловалась сестра. – По-другому нельзя, он же глава компании, и считает, что должен следить, чтобы везде все шло четко и гладко.
      – Скажи, тяжело все-таки в чужой стране жить? – посочувствовала Ева.
      – Да, конечно, – согласилась Юля. – Нас, правда, навещают, его родственники и друзья, но этого мало. Так хотелось бы поговорить с тобой или с друзьями, самое главное, чтобы по-русски.
      – Ничего, все будет хорошо, привыкнешь, – подбодрила ее Ева. – А потом малышка подрастет, и вы приедете к нам в гости.
      – Обязательно приедем, – пообещала Юля. – Чем ты сейчас занимаешься?
      – Я? Думаю, куда бы сходить, – сказала Журавлева, вспомнив о послании.
      – Лучше всего, конечно, быть там, где тебе интересно и где тебя понимают, – сказала Юля. – А вообще я сегодня еще позвоню вечером, скажи родителям. Мне будет приятно думать, что вся моя семья соберется в полном составе.
      – Хорошо, я останусь дома и даже испеку пирог, – сказала Ева. – Звони, мы будем ждать.
      Журавлева положила трубку и задумалась, что же она узнала о том, куда ей идти теперь. Сестра наоборот попросила собраться всей семьей и никуда не ходить. Может быть, она что-то не так поняла? Ева чувствовала себя в тупике – получалось, что идти надо домой. А она уже здесь находилась.
      Хотя перед этим она сказала, что лучше всего находиться там, где интересно и где тебя понимают. Наверное, это и было подсказкой. Ева решила сделать перерыв и пока об этом не думать, скоро придут родители, а она обещала испечь пирог.
      Журавлева пошла на кухню, открыла холодильник и поняла, что пирог испечь не получится, потому что нет одного продукта, совершенно необходимого для этого рецепта – кефира. Она даже почувствовала легкое раздражение – не очень приятно, когда загоришься что-нибудь сделать, а по каким-то причинам сразу этого сделать не можешь. Но Ева твердо решила, что обязательно сделает пирог, раз обещала и стала собираться в магазин.
      Недалеко от дома был один магазинчик, там было все: ряженка, снежок, йогурт, молоко, но кефира не было. Можно было, конечно, заменить кефир любым другим кисломолочным продуктом, но Ева очень не любила этого делать. Потому что она, например, сразу чувствовала разницу. Она задумала все-таки найти этот злосчастный кефир, даже если ей придется обойти для этого все магазины в округе. И как предчувствовала – она обошла несколько магазинов, пришлось пройти пешком целых три остановки, чтобы найти наконец то, что нужно.
      Когда она переступила порог дома, то была просто счастлива, хотя и очень устала. Но самое главное, что теперь все продукты были, дело оставалось за малым. Это она так думала.
      А на кухне ее продолжали преследовать неприятности.
      Почему-то перестал работать миксер, когда она сбивала в пену белки с сахаром. Потом, вся перемазанная, она поняла, что отключили воду. А почему же никто об этом не предупреждал?
      Ей захотелось просто все бросить и не мучиться, слишком много сил у нее отняла такая элементарная процедура. Но, в принципе, уже все было готово, пирог стоял в духовке и подрумянивался. Девочка нагрела воду, перемыла всю посуду, как раз за это время подоспел и пирог.
      Все вокруг сверкало и блестело, а на столе стоял шикарный пирог, когда пришли родители. Еве хватило сил только на то, чтобы поздороваться и заползти на диван. На мамины восторги насчет пирога она уже просто не реагировала, потому что сон принял ее в свои сладкие объятия.
      Кто-то бесцеремонно толкал ее в бок, и Ева никак не могла понять, что происходит и проснуться. Все-таки маме удалось ее растолкать, повторяя ей в самое ухо:
      – Юля звонит, просыпайся скорее!
      В-общем все прошло как надо. Они поговорили по очереди с Юлей – сначала родители, затем сама Ева, а потом все сидели за столом и пили душистый чай с пирогом, который получился на редкость вкусным.
      Сообща они решили собрать посылку и послать Юле с мужем и малышке. Мама ломала голову, что бы такого ей пригодилось.
      Ее муж-француз был не из бедных и, как писала Юля, в бытовом плане они ни в чем не нуждались. У них был прекрасный дом, няня и все, что нужно.
      Ева решила, что надо послать что-нибудь своей племяннице. Не важно, что это будет, Юле будет очень приятно. Ей пришла в голову мысль, что она сошьет для нее какую-нибудь одежку.
      Она видела классный журнал для самых маленьких, вроде бы даже «Бурду» у соседки Ирины по лестничной клетке. Журавлева как-то заходила к ней в гости и видела этот журнал. Ева не стала откладывать в долгий ящик и пошла звонить в дверь к соседке. Ира сама открыла дверь, узнала в чем дело, и тут же вернулась с журналом в руках. Теперь в распоряжении Журавлевой было несколько дней.
      Родители тоже подключились, когда Ева стала рассматривать журнал и все охали и ахали, глядя на забавные вещички.
      Девочка сразу принялась за дело – стала снимать выкройку с помощью прозрачной бумаги. Ей хотелось сразу же и к раскрою приступить, но нужного материала не оказалось. Как всегда пришлось все отложить.
      Перед сном Ева проанализировала ситуацию. Если она правильно догадалась насчет своей сестры, то она велела ей искать то, что занимало бы ее интересы.

      Попыхтели мы с Юркой на очередной тренировке по баскетболу.
      Наш тренер, Леня, так нас замучил, что мы были похожи на выжатые лимоны. Когда мы привели себя в порядок и переоделись, то Юрка предложил пойти к нему и поиграть в новую игру. Я с удовольствием согласился, несмотря на хорошую физическую нагрузку.
      Но пришли домой мы голодные и я намекнул Юрке, что неплохо было бы чего-нибудь на зуб положить. Гислер готовить в принципе не умел, поэтому он только открыл дверцу холодильника и предложил выбирать и делать все, что моей душе заблагорассудится. Я быстренько приготовил из полуфабрикатов неплохое кушанье.
      Подкрепившись, мы пошли к Юрке в комнату и загрузили компьютер. Мы так увлеклись игрой, что даже не заметили, когда пришли родители. Только тут я понял, что и мне пора домой идти.
      Я возвращался от Гислера, все-таки не зря он мечтал об этой игре. Действительно, это вещь. Но пора было возвращаться домой, игры играми, а дела тоже когда-то надо делать. Скоро уже, через пару недель, наступит Новый год, и всегда хочется успеть до этого срока переделать все накопившиеся за год дела.
      В моей комнате царил полный беспорядок. Я пытался хоть немного прибраться, но как всегда, когда я это делал, все застревало на том моменте, когда я начинал разбираться в своих бумажках и читать все подряд. Так, постепенно, я добрался и до рукописи. Пора уже было читать третье четверостишие:
 
Картина из твоей памяти
Там, где ты ее уже видел,
Ищи и узнаешь,
Куда тебе идти теперь.
 
      Я сидел посреди разных бумаг и думал о том, какая же картина запечатлелась в моей памяти. Это было легко. Когда я помог Юрке разобраться с этими хулиганами, то помню, как выбежал его отец, и эта сцена – отец и сын – просто врезалась в мою память. И я подумал о своем отце. Мы уже давно жили вдвоем и прекрасно понимали друг друга. Я готовил и занимался разными хозяйственными работами, а отец помогал мне по мере своих возможностей. Меня это особенно не напрягало, я уже привык к такой жизни. Но последнее время мы очень мало разговаривали, старик все время пропадал на работе, так всегда бывало в конце года.
      В этот момент раздался телефонный звонок.
      – Алле! – снял я трубку.
      – Привет, сын, – услышал я голос отца.
      – О, пап, привет, – обрадовался я. – Ты с работы звонишь?
      – Да, – ответил он. – Как дела? Все нормально?
      – Все в порядке, – отрапортовал я. – Собирался ужин приготовить.
      – Можешь особенно не напрягаться, – загадочно произнес отец. – Мы с тобой сегодня идем в гости.
      – В гости? К кому? – удивился я. Наверное, нас пригласил кто-нибудь из отцовских коллег, но я решил все-таки уточнить.
      – Это сюрприз, сам увидишь, – заинтриговал меня папа. – Заеду за тобой в шесть, чтобы был готов.
      – Идет, – подтвердил я.
      В назначенный час я, уже полностью одетый, выглядывал в окно в ожидании нашего жигуленка. Отец немного опоздал, самую малость. Я сел в машину и мы поехали в гости.
      Это, действительно, был сюрприз. Оказалось, что нас пригласил в гости наш земляк – дядя Илья. Раньше, в Волгограде, мы жили в одном подъезде, и даже на одной площадке. Мы всегда поддерживали хорошие отношения, ездили куда-нибудь вместе. Мне было очень приятно его снова увидеть. Он приехал в наш город в командировку, и у него выдался свободный вечер, которым он воспользовался, чтобы повидаться со своими старыми друзьями. Дядя Илья с отцом вспоминали старые добрые времена, они всегда нам кажутся такими, в основном из-за того, что они уже прошли, и мы не помним ничего плохого. Настроение было замечательное, какое-то душевное, мне всегда нравилось проводить время с отцом, меня всегда охватывало такое чувство, что мы одна семья, хоть и не полная.
      В тот момент, когда папин друг отлучился на некоторое время, я задал отцу свой странный вопрос:
      – Пап, скажи, куда мне идти?
      Самое поразительное, что он совсем не удивился, а потрепал меня по затылку и сказал:
      – Надо всегда стремиться туда, где тебя окружают хорошие и понимающие тебя люди, – ответил отец, ничуть не удивившись.
      – А сейчас пойдем-ка домой.
      – Домой? – повторил я как попугай.
      – Сегодня должен быть замечательный старый фильм вечером, мне бы очень хотелось его посмотреть, – сказал отец.
      – Хорошо, пошли домой, я тоже не против хорошее кино посмотреть, – согласился я.
      Мы ехали домой на нашем потрепанном жигуленке и я думал над тем, что сказал мне отец. Если верить посланию, то мне надо идти туда, где есть хорошие люди и где меня понимают – так сказал мой старик. Очень любопытный вариант.
      Мы приехали домой, посмотрели фильм – он был старый, но очень хороший. Мы стали такими сентиментальными, что разыскали пылившийся альбом с фотографиями и стали его рассматривать, шутя и вспоминая забавные истории. Мы засиделись допоздна, но спать я ложился с необыкновенной легкостью в душе.

      После вчерашней тренировки Юрка так устал, что даже не стал заглядывать в школьную сумку. Уроки делать не было сил и он считал, что даже если чего-нибудь не сделал, то всегда успеет это сделать завтра.
      Первым был урок английского, Гислер пришел чуть ли не перед самым звонком. Вот тут-то и оказалось, что он забыл составить и выучить некий рассказ. Учительница обвела взглядом класс и поинтересовалась, кто хочет рассказывать первым. Юрка вспомнил о задании, и это невооруженным взглядом было видно по его ошалевшим глазам. Очевидно, это вызвало подозрение у англичанки, и она огласила свой приговор:
      – Так, Гислер, пожалуйста, мы внимательно слушаем ваш рассказ.
      Юрка не успел подготовиться к такому повороту событий и ничего не придумал в свое оправдание, поэтому только и выдал:
      – Я забыл составить рассказ.
      – Нет, это совершенно никуда не годится, – рассвирепела учителка. – О чем вы думаете, позвольте вас спросить? Конец года на носу, разве можно так относиться к урокам.
      В-общем классу пришлось наблюдать гнев англичанки и слушать ее нравоучения минут десять, это точно. В результате она влепила Юрке двойку, и теперь, жаждав следующей жертвы, вызвала одного троечника. Он, в отличие от Юрки, все-таки умудрился составить пару предложений, но его произношение просто коробило преподавательницу, в результате чего он и получил заслуженный трояк. Короче говоря, досталось многим.
      Те, кто рассчитывал на какое-то снисхождение, надеясь, что под конец года им не осмелятся испортить оценку, пришлось об этом забыть.
      После урока Юрку догнала Ева:
      – Что же ты ничего не сделал? Хоть бы мне позвонил или пришел пораньше, мы бы вместе придумали.
      – Да совсем что-то из головы вылетело, – сокрушался Гислер.
      – Ну, не расстраивайся, у тебя еще есть время все исправить, – подбодряла она друга.
      – Да, Юрок, ты попал, – подошел Антон. – Она просто озверела после твоего ответа.
      – На следующем уроке, чтобы подвести итоги года, будет проводиться тест, – сказала Журавлева.
      – А ты откуда знаешь? – поинтересовался Юрка.
      – Она же давно нам говорила, вы просто забыли, – объяснила Ева. – Говорят, что там вопросов сорок или пятьдесят. Так что, ребята, придется нам всем засесть за английский, особенно Юрке.
      – Да уж, – протянул Гислер в знак согласия.
      – Когда начнем? – Ева сразу решила брать быка за рога. – Сегодня, да?
      – Можно и сегодня, – вздохнул Юрка.
      – Давайте у меня соберемся, – предложил Антон.
      – Прекрасно, вот и договорились, – обрадовалась Ева. – В четыре часа встречаемся у Антона.
      После уроков Юрка пошел домой. Он бы сразу помчался к Антону, но вспомнил, что обещал матери сходить в гараж за разными там овощами и вареньями-соленьями. Дома сначала он немного перекусил и пошел переодеваться. В зале его внимание привлекла мишура – мама, по всей видимости, уже начинала готовиться к Новому году. И тут Юрка почему-то подумал о рукописи. Так, одевая на ходу свитер, он нашел свой листочек и сел его читать дальше.
      Третье четверостишие гласило:
 
Картина из твоей памяти
Там, где ты ее уже видел,
Ищи и узнаешь,
Куда тебе идти теперь.
 
      Гислер размышлял над последними событиями – странно все это, как ни посмотри. И почему все это происходит именно с ними? Наверное, пока не пройдешь все до конца, ничего не узнаешь. Оставалось напрягать извилины. Юрка задумался, что же за картина осталась в его памяти. Если иметь в виду результат после прочтения второго четверостишия, то Юрка живо вспомнил, как они вместе с Евой помогли Мише, о долге которому он совершенно забыл, придумать для его младшего братишки костюм на новогоднюю елку.
      Что-то подобное он видел совсем недавно, в школе. Одна из их учительниц, Наталья Викторовна, вела кружок, Юрка не помнил, как именно он назывался, но его смело можно было назвать «Умелые руки». Так вот, буквально вчера или позавчера ему то и дело попадались на глаза школьники, мастерящие себе костюмы на елку. И Гислер вспомнил, что эта учительница очень просила его сегодня прийти помочь украсить актовый зал после уроков. Благодаря его высокому росту, это было сделать гораздо проще, чем остальным. Юрка прихватил с собой авоську, чтобы на обратном пути зайти в гараж. Он предполагал, что успеет везде – и в школу, и к Антону, и в гараж.
      В актовом зале уже как раз только начали развешивать плакаты, когда туда заглянул Юрка. Учительница, Наталья Викторовна, руководила всеми работами.
      – Юра, как хорошо, что ты пришел, – обрадовалась она, завидев его, и Гислер решил, что она вообще не ожидала его здесь увидеть. – Иди сюда.
      – Я только что вспомнил, что обещал помочь и пришел, – объяснил парень.
      Юрка получил указания, что и куда надо вешать. Постепенно весь зал заполнялся дождями, шарами, мишурой, плакатами и разными гирляндами. От одного этого праздничного вида даже настроение поднималось. Гислер собирался уже было уходить, он объяснил Наталье Викторовне, что собирался готовиться с друзьями к итоговому тесту по английскому, но тут его еще попросили помочь установить аппаратуру. Пришлось так долго повозиться, Юрка понял, что сегодня идти к Антону смысла уже не имеет.
      Гислер получил в подарок потрясающую новогоднюю игрушку на елку – большой серебристый шарик и вздохнул, на что моментально отреагировала учительница.
      – Знаешь, Юр, а давай я с тобой позанимаюсь немного, я ведь тоже неплохо знаю английский, – предложила она.
      В ответ он только пожал плечами, что Наталья Викторовна расценила как немое согласие. юрка отметил, что заниматься с ней было очень легко, она поднатаскала его хорошенько по грамматике, потом задавала ему вопросы на разные темы, и очень умело, и самое главное, вовремя, ему подсказывала. В конце она еще попросила его перевести небольшой текст.
      Юрка сидел, погрузившись в свои мысли.
      – Ты о чем задумался? – спросила его Наталья Викторовна.
      – Да вот думаю, куда мне теперь идти, – ответил Юрка.
      – Иди туда, где тебе хочется находиться и тебя окружают люди, разделяющие твои увлечения, вот что я тебе посоветую, – сказала учительница.
      – Я, наверное, так и сделаю, – согласился Гислер и решил, что позже хорошенько поразмышляет на эту тему.
      Уже был самый настоящий вечер, на улице стемнело, а Юрка еще только направлялся в гараж. Здесь тоже быстро провернуть все не удалось – к сожалению, примерз замок. Хорошо, что он догадался взять с собой коробок спичек. Гислер чиркал одну за другой и пытался разогреть замок. После того, как он извел чуть не половину коробка, ему удалось это сделать.
      Юрка быстренько набрал картошки, моркошки и тому подобного, несколько банок с вареньями и соленьями, закрыл в два счета замок и помчался домой.
      – Ну наконец-то, – поприветствовала сына Светлана Николаевна. – Ты где шляешься? Нельзя было сначала в гараж сбегать, а потом по своим делам?
      – Мам, извини, я в школе задержался, – оправдывался Юрка.
      – Что это ты в такое время делал в школе? – недоверчиво спросила мама.
      – Помогал украшать актовый зал к елкам, – отчитался Гислер.
      – Ну ладно, – подобрела мама. – Давай сюда сумку, и садись давай ужинать.
      Когда Юрка уплетал котлеты с макаронами, мама вдруг вспомнила:
      – Тебе Антон звонил несколько раз.
      – Я так и думал, – сказал Гислер.
      – Раз уж договариваешься о чем-то, нехорошо забывать об этом, – учила Светлана Николаевна.
      – Я и не забывал, просто обстоятельства изменились, – убеждал ее Юрка.
      – Юр, возьми трубку, тебе Ева звонит, – послышался из коридора голос отца.
      – Алле, – произнес Гислер.
      – Ну ты, Юрка и даешь, совесть у тебя вообще есть? – с ходу стала нападать Журавлева.
      – Подожди, я все объясню, – пытался он вставить хоть слово.
      – Нет, ты вот мне скажи, – не слушала его Ева. – Мы договаривались или нет сегодня заниматься английским у Антона?
      – Договаривались, – честно ответил Юрка.
      – Можешь больше ничего не говорить, мне все ясно, – Ева была просто в ярости. – Ты нарочно так сделал. Только потом не жалуйся, если тебе влепят двойку.
      Юрка только открыл рот, чтобы успеть хоть что-то ей втолковать, но Ева положила трубку после того, как произнесла свой монолог. Гислер плюнул на все и решил, что до завтра они оба остынут и тогда ему удастся все им объяснить.
      Доев уже без особого аппетита ужин, Юрка поплелся в свою комнату. Ну, подумаешь, не пришел. Чего так возмущаться?
      Журавлева просто какая-то нервная стала последнее время, совершенно невозможно с ней разговаривать.
      На столе лежал листок с посланием, Юрка посмотрел на него и стал обдумывать, что же ему удалось сделать. Надо было вспомнить, где он видел картину, врезавшуюся в его память, он это и сделал. Если он правильно догадался, то должен был узнать, куда ему идти теперь. А результат получился какой-то неопределенный. Искать там, где люди разделяют мои интересы.
      Возможно, что это какая-то другая картина. Неужели он должен еще кому-нибудь? Юрка напрягался и в памяти всплывали всякие мелочи. Не бегать же теперь ко всем, кто когда-то одолжил рубль или два, это глупо. А что еще он видел? Как в магазине появилась Ева? Может быть надо было искать ее? А что ее искать, она сама ждала, когда Юрка явится учить английский.
      Значит надо завтра попытаться подобраться к Журавлевой.
      Больше никаких версий не возникает.
      На следующий день, когда Юрка появился в классе, то сразу же почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Гадать особо не пришлось – он сразу понял, что это Ева. Он посмотрел на нее умоляюще, но ее это не проняло.
      После урока Юрка подскочил к Журавлевой и схватил ее за руку.
      – Ева, нам надо поговорить, – заявил он совершенно серьезно.
      – Ладно, только не надо мне руки выкручивать, – добавила она.
      – Я собирался прийти к Антону, честное слово, – стал объяснять Юрка. – Но я вспомнил, что обещал Наталье Викторовне помочь украсить актовый зал.
      – А позвонить ты не мог? – все еще возмущалась Ева.
      – Все дело в том, что я не рассчитывал там надолго задерживаться, поэтому был уверен, что успею к вам, – оправдывался Гислер. – Но ошибся, все затянулось гораздо дольше.
      – Но английским будешь теперь сам заниматься, – предупредила Журавлева. – У меня больше не будет возможности давать вам уроков.
      – Хорошо, я все понял, – смиренно произнес Гислер. – Куда мне идти?
      – Куда идти? Что за глупый вопрос ты мне задаешь? – удивилась девочка. – В кабинет химии. Конечно, если ты собираешься учиться.
      – Представь себе, собираюсь, – заявил Гислер.
      Юрка сел на свое место и подумал – может все верно, и картина была связана с Евой? Тогда выходит, что она посоветовала идти на урок химии. А если спросить у нее попозже, то она сказала бы, чтобы я шел на алгебру или физику? Что-то не сходятся концы с концами. Надо проверить.
      Все будет ясно после химии.
      У Гислера весь урок были ушки на макушке. Он приглядывался и прислушивался ко всему. Как назло, совершенно ничего особенного не происходило. Лидия Васильевна объясняла новую тему, и никого не спрашивала. Юрка понял, что зашел в тупик.
      Потом ему пришлось все снова объяснять Антону. Тот отреагировал гораздо спокойнее Евы. А звонил он ему по ее просьбе. Одним словом, пожар погас. На перемене Юрка встретил Наталью Викторовну. Она еще раз поблагодарила его за помощь и предложила позаниматься английским и сегодня.
      Гислер сказал, что его другу тоже не помешает такая помощь.
      Учительница пригласила приходить их обоих после уроков.

* * *

      Юрка и Антон воспользовались помощью Натальи Викторовны, и может быть поэтому очень хорошо написали тест. Ева была просто поражена успехами своих друзей. Они только загадочно улыбались в ответ и ничего не объясняли.
      А Юрка все продолжал ломать голову над смыслом послания. На всякий случай он решил наведаться в больницу, к пострадавшей в дорожном происшествии, свидетелем которого он стал.
      Прежде всего он, конечно, справился в приемной о ее самочувствии. Врач сказал, что Мария Николаевна чувствует себя нормально, ее можно навестить.
      Гислер поднялся на второй этаж и нашел пятнадцатую палату.
      Осторожно заглянув туда, он увидел женщину, с которой общался в свой прошлый приход в больницу. Она его сразу узнала и разулыбалась.
      – Заходи, не стесняйся, – пригласила она. – Баба Маша все время о тебе спрашивает, а ты все не заходишь и не заходишь.
      – Здравствуйте, – вежливо поздоровался Гислер и увидел Марию Николаевну.
      Это была маленькая полноватая женщина с очень добрыми глазами и улыбкой.
      – Проходи, сынок, садись вот сюда, – засуетилась баба Маша. – Как тебя звать-то?
      – Юра, – ответил Гислер. – Как вы себя чувствуете?
      – Да, ничего, потихоньку, – объяснила Мария Николаевна. – Хорошо, что зашел. Это ты, значит, видел, как меня тогда машина-то сбила?
      – Угу, – подтвердил Юрка.
      – Спасибо тебе, сынок. Милиционер сказал, что если бы не твои показания, то может и не удалось бы этого бандита поймать, – поблагодарила баба Маша.
      – А что, его уже поймали? – удивился Юрка проворности родной милиции.
      – Поймали как миленького, – закивала женщина. – Да он приходил ко мне, извинялся, принес фруктов всяких и цветов.
      Действительно, когда я взглянул на тумбочку, то увидел в вазе роскошный букет цветов. Одним словом, преступник заглаживал свою вину как мог.
      – Ну и хорошо, – высказал свое мнение Гислер.
      Потом Мария Николаевна пыталась угостить Юрку этими самыми фруктами, Гислер, конечно, отказался со словами:
      – Вы сами должны все это съесть, вам же надо поправляться.
      Обе женщины, баба Маша и ее соседка, выпытали из Юрки все – про родителей, учебу, здоровье, и Гислер все рассказывал, что они просили. Взглянув на часы, он понял, что просидел здесь кучу времени.
      – Мне пора идти, – сказал он. – Я зайду еще, может быть.
      Поправляйтесь.
      По дороге из больницы Юрка раскладывал информацию по полочкам. Он надеялся, что, может быть, повидав постарадавшую, доберется до сути. Но, к сожалению, она ничего похожего на то, куда ему надо идти, не сказала.
      Тогда он решил, что все-таки надо задуматься над словами учительницы, которая велела искать друзей по интересам.

      Утром, за завтраком на Журавлеву напало воодушевление. Она случайно прослышала о каком-то семинаре по магии и астрологии, и теперь мечтала туда попасть. В таких случаях она всегда надеялась узнать много нового и интересного. Но ее планы были резко нарушены и настроение моментально испорчено. Мама сказала, что сегодня в гости пожалует тетка Софья Харитоновна, а Ева ее просто терпеть не могла. Она всегда говорит какие-то вещи, которые просто выводят ее из себя. Но мама очень просила Еву вести себя с ней вежливо, и она обещала постараться.
      Раздражение усиливалось еще больше от того, что попасть на семинар стало большой проблемой. И Журавлева не знала, как ей избавиться от ненавистной гостьи и сбежать на встречу.
      Она закрылась в своей комнате, желая все как следует обдумать.
      Под руку попался знакомый листок. Ева решила прочитать очередное четверостишие:
 
Там, где средоточие твоих интересов
Найди человека,
Близкого тебе по духу
Он укажет предстоящий путь.
 
      – Я знаю, с чем связаны мои интересы: с магией, гаданием, астрологией и тому подобными вещами, – произнесла вслух Журавлева. – Но уж во всяком случае не с Софьей Харитоновной, это точно. Это еще раз подтверждает, что мне надо сбежать с этого скучного сборища.
      Ева набрала номер Юрки Гислера.
      – Алле, – отозвался Юрка.
      – Привет, Юрок, это я, Ева, – поприветствовала его Журавлева.
      – Как дела? – миролюбиво поинтересовался Гислер.
      – В принципе нормально, – ответила Ева. – Но если ты меня выручишь из одной трясины, то они будут гораздо лучше.
      – Из какой трясины? Рассказывай поподробнее, – потребовал Гислер.
      – Сейчас, по телефону не могу ничего сказать, но у меня есть к тебе одна просьба, – сказала Ева. – Ты ее выполнишь?
      – Постараюсь, да говори уже, – не вытерпел Гислер.
      – Позвони мне, пожалуйста, минут пятнадцать шестого, ладно?
      – спросила девочка.
      – А что сказать-то? – поинтересовался Юрка.
      – Говори что хочешь, мне нужен повод, чтобы удрать из дома, – объяснила она. – Все подробности при встрече. Позвонишь?
      – Да запросто, – согласился Юрка.
      – И еще, – добавила Журавлева. – Если трубку возьмет кто-то из моих предков, особенно мама, то скажи, что тебе срочно надо со мной поговорить, придумай что-нибудь!
      – Договорились, я постараюсь, – отчеканил друг.
      Теперь Ева была более менее спокойна, и даже смогла разговаривать с мамой о тетке в дружелюбно-снисходительном тоне.
      – Ева, ты разве не собираешься надеть что-нибудь понаряднее? – спросила ее мама.
      – Понаряднее? – удивилась Журавлева. – Ну конечно, тетя Соня ведь не любит, когда кто-то ходит в халате, если она приходит в гости, к тому же она предупредила об этом и думает, что ты будешь выглядеть соответствующим образом.
      – Хорошо, мамочка, я сейчас переоденусь, – ответила Ева, совершенно не собираясь спорить. Она подумала, что это не помешает, все равно она скоро пойдет на семинар. Это даже хорошо, что она уже будет одета.
      Ева одела свой любимый вязаный костюм, подкрасилась чуть-чуть и пошла к маме за одобрением. Она возилась на кухне, пытаясь приготовить какое-нибудь из любимых блюд родственницы. Аромат был просто захватывающий, уже слюньки текли, и Ева даже заколебалась в своем намерении покинуть родной очаг. В самом деле, не может же она попросить маму дать ей всего попробовать, потому что она быстренько слиняет, как только тетя появится. Оставалось надеяться, что и ей что-нибудь оставят.
      – Так я нормально выгляжу? Софье Харитоновне понравится, как ты думаешь? – спросила дочь, скрывая улыбку.
      – Ты даже одела свой любимый костюм, я очень рада, что ты переменила свое отношение к тете, – воскликнула мама.
      В этот момент в дверь позвонили.
      – Дочка, открой, это, наверное, тетя, – сказала мама и взглянула на часы. Если мама не ошибается, то она пришла гораздо раньше, чем обещала.
      Журавлева предусмотрительно посмотрела в глазок и убедилась в маминой правоте. Открыв дверь, она нос к носу столкнулась с тетушкой. Та была как всегда одета нарядно и модно, потому что и сейчас, когда ей уже пошел шестьдесят первый год, она продолжала оставаться кокеткой.
      – Здравствуйте, Софья Харитоновна, – произнесла Ева, стараясь широко улыбаться, но потом вдруг опомнилась, что она говорит. – Тетя, как я давно тебя не видела.
      Тетка в ответ расчувствовалась и поцеловала племянницу в щеку целых два раза.
      – Евочка, ты все растешь, моя дорогая, – нараспев произнесла она свое приветствие. – Возьми-ка, детка, это.
      «Это» означало торт в коробке, перевязанный тонкой веревкой.
      Журавлева очень не любила магазинные торты, к тому же мама испекла собственноручно замечательный торт, но не подала виду, а наоборот воскликнула:
      – Ой, торт, какая прелесть, спасибо!
      – Я подумала, что надо бы принести чего-нибудь сладенького к чаю, – объяснила тетя, ожидая, когда кто-нибудь придет и поможет ей снять пальто.
      Ева увидела это и быстренько сообщила папе, чтобы он встретил Софью Харитоновну и помог ей раздеться. Отец немедленно исправил свою ошибку и помчался в прихожую.
      Журавлева просто схватилась за голову, осознав, что тетя пришла раньше на целых пятнадцать минут и теперь ей придется сидеть дома больше, чем полчаса. Она хотела было снова позвонить Юрке, но ей не удалось этого сделать – тетя увлекла ее за собой. Мама ничем не могла мне помочь, потому что она не успела еще все приготовить и срочно понеслась на кухню, чтобы ускорить, насколько это возможно, кулинарный процесс. Папа тоже был призван на помощь.
      – Ну, рассказывай, девочка моя, – сказала тетя.
      – Что рассказывать? – спросила Ева, а сама подумала, что ни за какие коврижки на свете не хотела бы быть ее девочкой.
      – Как учишься? – уточнила свой вопрос тетя. – Современные дети относятся к образованию совсем иначе, чем в мои времена. Вы ведь считаете, что учиться совсем не обязательно.
      – Я так не считаю, тетя, – остановила Ева поток ее слов, потому что такое начало не предвещало ничего хорошего. Не хватало еще, чтобы ей пришлось добрых полчаса выслушивать нравоучения по поводу своей особы. – Учусь я нормально, на четверки и пятерки.
      – А мы раньше стремились учиться только на «отлично», – продолжала Софья Харитоновна в своем репертуаре.
      – Мы тоже стремимся, – пыталась заступиться я за сегодняшних школьников.
      – А сейчас у девчонок что на уме? Музыка ненормальная, одежда неприличная и мальчики, от которых кроме нецензурных выражений ничего не услышишь, – совсем разошлась тетя Соня.
      Журавлева чуть не захлебнулась от возмущения и с надеждой взглянула на часы. Порадоваться повода не нашлось – стрелки на часах показывали еще только пять минут шестого. Ева представила, что ей придется все это выслушивать как минимум пятнадцать минут.
      – А если все время учиться и совсем не отдыхать, то вообще можно свихнуться, – попробовала Ева сразить родственницу такой фразой.
      – Ева, что это за разговор, – в эту секунду в комнату вошла мама с большой тарелкой салата в руках и очень гневно посмотрела на дочь.
      Журавлева настроилась вступить в спор сразу со всеми, но тут, к счастью, раздался спасительный телефонный звонок. Ева с места не трогалась, и тогда мама поставила тарелку на стол и помчалась снимать трубку.
      – Ева, это тебя Юра Гислер, – услышала она ее голос. – Говорит, что срочно.
      – Да? – взгляд Евы был настолько удивленный, насколько она смогла его изобразить и, наверное, хорошая актриса позавидовала бы ей в этот момент.
      – Алле, – радостно проговорила она в трубку.
      – Ева, это я, – сказал Юрка на том конце провода. – Ты просила позвонить.
      – Что случилось? – громко спросила Журавлева, а потом еще добавила чуть слышно, – почему ты так рано позвонил?
      – А что, я не угадал? – спросил Гислер.
      – Напротив, ты молодец, – похвалила она друга.
      – Просто я подумал, что в таких случаях часто случается какие-то проколы и решил, что лучше я позвоню раньше, чем позже, – объяснил Гислер. – А сейчас ты выйдешь из дома и расскажешь, почему такая таинственность. Я жду тебя около твоего подъезда. Ты все поняла?
      – Поняла, сейчас выхожу, – ответила Ева, пытаясь вызвать в голосе волнительные нотки.
      – А своим скажи... – задумался Юрка. – Да ничего не говори, убегай и все. Скажи только, что тебе срочно надо уйти, но ты постараешься вернуться как можно и раньше и потом все объяснишь.
      – Угу, – пробурчала Ева в ответ.
      Журавлева положила трубку и стала быстренько одеваться. В шубе и шапке она поплелась на кухню и заявила родителям:
      – Мам, пап, мне надо срочно бежать, я потом вам все объясню, сейчас пойду и извинюсь перед тетей.
      – А что произошло? Ты как на пожар сорвалась? – поинтересовалась мама.
      – Вернусь и все расскажу, – удаляясь из кухни, произнесла девочка.
      – Тетя Соня, очень жаль, но я не могу с вами посидеть, мне надо срочно уйти, но я постараюсь поскорее вернуться, и тогда мы поговорим, хорошо? – протараторила Ева. – Ты ведь на меня не обижаешься?
      – Нет, – растерялась тетя. – Надеюсь, что ты скоро вернешься, ты обязательно должна попробовать торт.
      – Вот именно, – подтвердила Ева, захлопывая за собой входную дверь.
      Возле подъезда стоял Юрка.
      – Ну, выкладывай, – потребовал он.
      – Сейчас, сейчас, только давай отойдем куда-нибудь подальше, – попросила Ева. – К тому же я опаздываю.
      Они завернули за дом и подошли к остановке.
      – Я слушаю, – снова попытался заговорить Гислер. – Зачем тебе понадобилось сбегать из дома?
      – Понимаешь, я собралась на семинар, – стала объяснять Ева. – А тут она...
      – На какой семинар и кто она? – спросил Юрка. – Говори толком.
      – Семинар по магии, астрологии и чему-то там еще, я не помню точное название, – честно ответила Журавлева. – А тут мама объявляет, что к нам в гости должна придти тетя Соня.
      – Это Софья Харитоновна что ли? С которой, по твоим словам, вы друг друга очень невзлюбили? – спросил Гислер.
      – Она самая, – подтвердила Ева. – Я очень долго не могу выносить ее присутствие. Если бы ты слышал ее сегодняшнюю лекцию об учебе, ты бы меня понял.
      – Я представляю, – сочувственно вздохнул Юрка.
      – И это очень здорово, что ты позвонил в пять минут шестого, потому что она пришла на пятнадцать минут раньше, чем обещала, – поведала Журавлева другу.
      – Я рад, что смог тебе помочь, – добавил Гислер.
      – Мой троллейбус, – воскликнула Ева. – Юра, если хочешь, поедем со мной на семинар.
      – Нет уж, уволь меня от сборищ всяких шарлатанов, – высказал свое мнение Юрка. – И тебе не советую туда нос совать.
      – Я только одним глазком взгляну и все, – пообещала Журавлева и впорхнула в начинающиеся закрываться двери.
      Семинар проходил в одном из кинотеатров и вход был свободным, что очень обрадовало Еву. Зал был средних размеров и практически все места уже были заполнены.
      Журавлева приглядела одно место и села рядом с девчонкой приблизительно такого же возраста.
      На сцене происходило какое-то движение, как ей показалось.
      Какая-то женщина в белых одеждах и белом платке пыталась продемонстрировать какие-то свои сверхспособности с помощью одного из зрителей. Выглядело все очень натурально, но Ева почему-то засомневалась в правдивости происходящего. У нее создалось впечатление, что подопытный зритель является подставным. Потом какой-то молодой парень рассказывал об экстрасенсах, целителях, и пытался убедить всех в зале, что только они – настоящие, а все остальные вокруг – обманщики.
      Журавлева обратила внимание на девчонку, которая сидела рядом с ней. Она была стройненькая и симпатичная – обладательница светлых волос и карих глаз. Взгляд у нее был очень заинтересованный, она чуть ли не с открытым ртом наблюдала за происходящим. Ева даже улыбнулась, глядя на нее.
      Вдруг женщина в белом объявила, что сейчас они покажут сеанс гипноза и обратились в зал, кто желает поучаствовать.
      Соседка Журавлевой моментально подняла руку и даже встала со своего места, чтобы ее лучше было видно. Так она и оказалась в компании еще нескольких «счастливчиков». Но Еву этот факт почему-то очень сильно встревожил. Она еще более внимательно приготовилась следить за всем.
      Женщина, называющая себя Владой, рассадила желающих на стулья приступила к гипнозу. Чего она только не заставляла их делать в этом состоянии: смеяться, плакать, и даже раздеваться. Впечатление было просто ужасным – казалось, дай она им команду идти и уничтожить всех, и они это сделают, не колеблясь. Скоро сеанс закончился и Влада стала считать до пяти, чтобы вывести людей из состояния гипноза.
      Все, вроде бы, очнулись, только Евина соседка казалась какой-то вялой и сонной. Со стороны создавалось впечатление, что она добралась до своего места как лунатик. Ева встала, пропустила девочку и та автоматически опустилась на свое место.
      Семинар продолжался, но Еву уже мало интересовало происходящее вокруг. Она не отрывала глаз от своей соседки.
      Девочка, словно зомби, смотрела прямо перед собой, и взгляд у нее был какой-то остекленевший.
      Журавлева не медлила больше ни секунды, наклонилась к соседке и шепнула ей на ухо: «Вставай, нам надо уходить!»
      Девчонка кивнула в ответ и стала медленно подниматься. Ева повела ее к выходу, поддерживая за руку.
      Когда они вышли на улицу, то Ева довела ее до ближайшей лавочки и они присели на нее. Взгляд у девушки по-прежнему был безразличный.
      – Эй, очнись, – трясла журавлева девчонку. – Как хоть тебя зовут?
      – Наташа, – нараспев произнесла девочка.
      – Наташа, давай просыпайся, все закончилось, – продолжала тормошить ее Ева, но ничего не выходило.
      Журавлева не на шутку испугалась и влепила ей несколько пощечин. Наташа закрыла глаза, и Ева подумала, что натворила нечто ужасное и доконала ее совсем. Но тут девчонка открыла глаза и взгляд ее стал совсем ясный.
      – Что произошло? Где я? – спросила она, озираясь по сторонам.
      – Наконец-то очнулась, я уж думала, что ты вообще не придешь в себя, – сказала Ева.
      – От чего очнулась? – у девочки было такое выражение лица, как будто она только что проснулась в незнакомом месте и никак не может понять, на какой она вообще планете.
      Тут Ева увидела, что из дверей кинотеатра вышли два парня и стали внимательно оглядывать окрестности. Журавлевой хорошо было их видно сбоку, а девчонки в поле их зрения не могли попасть.
      – Пойдем, нам нужно уйти отсюда, – сказала Ева и потащила Наташу за собой.
      – Куда и зачем? – не понимала девочка.
      – Потом объясню, а сейчас надо идти отсюда как можно дальше, – заявила Журавлева.
      Девочки быстрым шагом двинулись вперед, и вскоре уже были довольно далеко от того места, во всяком случае вокруг было полно народу и разглядеть их в толпе было бы сложновато.
      – Давай зайдем в кафе и поговорим, – предложила Ева, ее спутница молча кивнула в знак согласия.
      Когда они сели за столик и заказали себе кофе с пирожными, Журавлева спросила у девочки:
      – Ты что-нибудь помнишь?
      – Нет. Расскажи, пожалуйста, что произошло, – ответила она.
      – Тебя правда зовут Наташа? – первым делом поинтересовалась Ева.
      – Да, а откуда ты знаешь? – удивилась девчонка.
      – Ты мне сама сказала, – объяснила Журавлева.
      – Я не помню, – поразилась Наташа.
      – Когда сидели на лавочке, – добавила Ева. – Тебе что-нибудь говорит такое название «Семинар по магии и астрологии»?
      – Что-то смутно знакомое, – пыталась вспомнить Наталья.
      – Мы обе были на этом семинаре, сидели рядом, а потом ты вызвалась на сцену, когда попросили выйти желающих для сеанса гипноза, – рассказывала Ева.
      – И что потом? – с интересом слушала ее соседка.
      – Потом все пришли в себя, а ты нет, – объяснила Журавлева. – Ты села на свое место как сонная муха, или вернее сказать как зомби. Поэтому я решила немедленно выбраться оттуда.
      – А позже я пришла в себя? – напрягала память Наташа.
      – Ага, только после того, как я тебя по щекам отхлестала, – убедительно произнесла Ева. – Тогда ты вроде бы проснулась.
      – А что происходило интересного на семинаре? – спросила Наташа.
      – Рассказывали об экстрасенсах, целителях, белых и черных магах, – сообщила Ева. – Причем с пеной у рта доказывали, что только они – настоящие, а все остальные – обманщики. Я еще тогда почувствовала что-то неладное, мне показалось, что нам умело пудрят мозги.
      – Хорошо, что мы оттуда выбрались, – вздохнула Наталья. – Спасибо тебе, что ты меня тоже с собой забрала.
      – Пожалуйста, – пожала плечами Журавлева. – Правильно мне Юрка говорил, предупреждал, чтобы я не попала в руки шарлатанов.
      – Юрка – это кто? – поинтересовалась собеседница.
      – Это мой одноклассник и друг, он вообще не воспринимает всерьез мое увлечение астрологией и гаданиями, – разъяснила Ева.
      – Знаешь, я тоже такими вещами увлекаюсь, – обрадовалась Наталья. – У меня бабушка очень хорошо гадала на картах и по руке, к ней вся округа ходила. И я немного от нее научилась.
      – Здорово, – высказалась Ева. – Я тоже чуть-чуть умею гадать.
      – Поэтому меня так и заинтересовал этот семинар, – сказала собеседница. – Надеялась услышать что-нибудь интересное.
      – Вот и я попалась на эту удочку, – вторила ей Журавлева.
      – Даже гостей пришлось покинуть.
      – А я умею мысли читать, так немного, – призналась Наташа.
      – Правда? А ты можешь сказать, как меня зовут, если я об этом подумаю? – спросила Ева.
      – Подумай, – ответила девочка.
      Журавлева напряглась и стала многократно повторять про себя свое имя.
      – У тебя редкое и красивое имя, – сказала Наталья. – Что-то похожее на Еву.
      – Класс, – воскликнула Журавлева. – Так оно и есть.
      – Видишь, значит получилось, – подтвердила Наташа. – А еще ты обманула меня про гостей.
      – Как это обманула? – нахмурилась Ева.
      – Тебе вовсе не пришлось их покинуть, наоборот, ты с удовольствием это сделала, – рассказала Наташа.
      – Это правда, – призналась Журавлева. – Моя ненавистная тетя пришла к нам, и я решила быстренько слинять из дома. А что-нибудь еще интересного ты можешь сказать?
      – Могу, – ответила девочка. – Иди домой, тебя там очень ждут.
      – Кто? Моя тетя? – спросила Ева. – Это я и сама знаю.
      – Нет, она уже ушла, – убедительно произнесла Наташа. – И мне тоже пора. Позвони мне как-нибудь, поговорим.
      – Ладно, хорошо, – согласилась Журавлева и записала номер ее телефона. – Пойду домой, раз ты говоришь.
      Наташа была права. Софья Харитоновна уже ушла домой, заявив, что у нее жутко болит голова. «Правильно, некому было морали читать, вот у нее голова и разболелась», – подумала Ева.
      Зато родители действительно ждали ее с нетерпением.
      Оказалось, что они уже давно думали о том, как бы съездить к Юле, Евиной сестре, в гости. И теперь, возможно, они смогут съездить все вместе во Францию прямо на Новый год. Ева была просто в восторге и еще раз вспомнила добрым словом Наташу.
      В таком замечательном настроении она вспомнила о листке и прочитала предпоследнее четверостишие еще раз:
 
Там, где средоточие твоих интересов
Найди человека,
Близкого тебе по духу
Он укажет предстоящий путь.
 
      «Все правильно, Наташа и оказалась тем самым человеком, близким мне по духу, и мы попали туда как раз из-за своих общих интересов, – решила Ева, – Только что же за предстоящий путь она мне указала? Она сказала только, чтобы я шла домой, потому что меня там очень ждут. Выходит, что предстоящий путь – домой?»

      Сегодня должен был состояться очередной баскетбольный матч в местном спорткомплексе, и Гислер предвкушал интересное зрелище, к тому же очень хотелось поболеть за команду своего города. Юрка позвонил Красильникову, но у него был все время занят телефон. Тогда, чтобы занять себя чем-то, он пошел в свою комнату и включил магнитофон. На столе лежал свернутый листок. Гислер вспомнил про послание и прочитал следующее четверостишие:
 
Там, где средоточие твоих интересов
Найди человека,
Близкого тебе по духу
Он укажет предстоящий путь.
 
      – Все мои интересы сходятся на одном – на баскетболе, – произнес вслух Юрка. – Значит все правильно, надо идти на игру и не раздумывать. А близких по духу людей там пруд пруди – считай, все болельщики.
      Юрка снова позвонил другу, на этот раз занято не было, но, к сожалению, у него срочно возникли какие-то дела и он никак не мог с ним пойти. Гислер повесил трубку телефона и пошел в свою комнату.
      – Сынок, ты куда-то собрался? – полюбопытствовала Светлана Николаевна.
      – Да, на баскетбол, – ответил Гислер.
      – С Антоном вместе идете? – допытывалась мама.
      – Нет, он не может, я один пойду, – сообщил Юрка.
      – Смотри там, осторожно, – напутствовала мать сына.
      – Ты так говоришь, как будто я черт знает куда собираюсь, мам, – отреагировал Юрка. – Я же на баскетбол.
      – Ладно, чего ты так раскипятился, везде надо быть осторожным, – добавила Светлана Николаевна.
      Трибуны были до отказа забиты болельщиками. Юрка еле нашел свое место, несмотря на то, что был здесь не один раз. И получилось так, что несколько рядов перед ним сидели болельщики команды соперников из Ростова. Их лица были разукрашены в цвета, совпадающие с оттенками футболок их команды. В руках они держали плакаты и громко скандировали лозунги.
      Матч начался. Юрка еще обратил внимание на парня, который сидел рядом с ним. Ему очень импонировало, как тот искренне переживал за нашу команду. Мы почти одновременно вскакивали с мест, когда наши очередной раз посылали мяч в корзину. Так они и познакомились. Соседа звали Игорем. Гислер еще перед матчем запасся двумя баночками «колы» и большим пакетом чипсов.
      – Угощайся, – предложил Юрка своему новому знакомому и протянул открытый пакет чипсов и банку «колы».
      – Спасибо, – поблагодарил Игорь.
      Наша команда вырвалась вперед и из-за этого болельщики стали вести себя еще более шумно. За их плакатами и скандированиями совершенно ничего не было видно и слышно.
      Юрка вместе со своим новым приятелем культурно и вежливо попросили ребят вести себя потише и дать возможность наблюдать за матчем. Ростовские болельщики огрызнулись, опустили плакаты, но речевки продолжали дружно выговаривать.
      Больше они не стали связываться – самое главное, что было видно игру и ладно. Соперники стали догонять и им даже удалось выйти вперед на несколько очков. От этого факта их болельщики словно одурели. И никакие наши просьбы и замечания не могли остановить их порыв. Игорь не выдержал и сказал им несколько резких словечек. Ростовчане мгновенно на это отреагировали и чуть было не завязалась перепалка.
      Усилиями нескольких парней удалось все погасить. Настроение было безвозвратно испорчено.
      Но тут, как бы для того, чтобы исправить нарушенное равновесие, команда, за которую болели Юра и Игорь, стала догонять соперников. После очередного технического перерыва команду словно подменили, может тренер подсказал что-то дельное, но ребята сменили тактику и еще были сделаны две замены. Все это в целом очень положительно отразилось на команде и она стала быстро набирать очки. Еще до конца матча стало очевидным, что ростовчанам придется очень сложно, если они все-таки лелеют надежду выиграть.
      Ростовские болельщики теперь совсем словно озверели и громкими скандированиями пытались привести свою команду в чувство. Спортсмены тщетно пытались догнать и вытворяли что-то невозможное, но судьба была на стороне сильнейших, у псковской команды получалось буквально все. Ростовчане были разгромлены с перевесом в двенадцать очков.
      Гислер с приятелем Игорем стали пробираться к выходу. Уже на улице, когда они вышли из спорткомплекса, вся масса народа продолжала идти плотной группой. Игоря сзади кто-то толкнул в спину со словами: «Эй, ты, пошевеливайся что ли!» Надо заметить, что он был парень на вид худощавый и невысокий, но по характеру, как понял Юрка, взрывоопасный. И когда Игорь повернулся, чтобы посмотреть, кто его так бесцеремонно пихнул в спину, и увидел компанию шумных соседей, которые болели за команду соперников и все время не давали спокойно смотреть игру, парень вспыхнул как пороховая бочка.
      – Сначала играть как следует научитесь, а потом уже будете указывать, как и кому ходить, – сказал он гневно.
      – Что там вякнул этот молодчик? – подал голос один из роостовчан, обращаясь к своей группе.
      – Говорит, что мы играть не умеем, – ответил ему кто-то из своих.
      – Сейчас я тебе покажу, где раки зимуют, – угрожающе заявил парень, который был повыше и покрепче остальных, наверное, самый главный заводила, и толкнул Игоря снова, но на этот раз так сильно, что тот не удержался на ногах и упал.
      Это было последней каплей. Завязалась нешуточная драка.
      Ростовчане как будто только этого и ждали. Послышалась команда: «Наших бьют!» И вся толпа стала похожа на первобытных людей, кидающихся друг на друга. Полетели какие-то банки, бутылки. Игорь сам кидался в пекло, желая отомстить за все этим ростовчанам.
      Юрке тоже пришлось участвовать в потасовке. Но он делал это с единственной целью, чтобы поскорее вытащить оттуда Игоря.
      На матче они как-то сдружились, и теперь он чувствовал за него ответственность. Гислер махал кулаками налево и направо, расчищая себе путь. Игорь в это время нашел соперника как раз по себе, такого же щуплого и маленького ростом и видно было, что по силе он его превосходит. Это заметил один из ростовчан, допил остававшееся пиво и замахнулся пустой бутылкой над головой Игоря. Юрка вовремя все это дело увидел и успел врезать тому парню с бутылкой раньше. Игорь оглянулся и увидел, какая участь его ждала.
      Гислер не стал больше терять ни секунды и потащил парня из этой кучи-малы, пока никто из ростовских ребят не опомнился.
      Они пробежали целый квартал и только потом остановились отдышаться.
      – Спасибо, друг, – поблагодарил Гислера Игорь. – Если бы не ты, не представляю, что могло стать с моей головой.
      – Да уж, если бы он успел врезать тебе бутылкой, тебе было бы не до смеха, думаю, – ответил Юрка.
      – Я думал, что такие вещи только в Англии творятся, когда болельщики громят витрины магазинов и всякое такое, – удивился Игорь. – Оказывается, и у нас иногда случаются такие вещи.
      – Тем более, что их команда еще и проиграла, это прибавило им злости, – добавил Юрка.
      – Ладно, самое главное, что наши выиграли, справедливость восторжествовала.
      Пока они шли до остановки, то успели поговорить практически обо всем. Оказалось, что оба занимаются баскетболом в школьных секциях и мечтают когда-нибудь заняться этим делом профессионально. Самые настоящие братья по духу. Но один факт совершенно поразил Юрку. Игорь оказался старше его по возрасту. Гислер с его ростом и мускулами никак не мог в это поверить.
      Наконец подошел какой-то автобус, Игорь подал Гислеру руку и сказал:
      – Мой автобус. Ну, пока. И ты, давай, тоже двигай домой, понял? На сегодня с нас хватит приключений.
      – Ладно, – согласился Юрка. – Счастливо добраться.
      Когда Юрка вернулся домой, то встревоженная мать набросилась на него с вопросами:
      – С тобой все нормально?
      – Нормально, а почему ты спрашиваешь? – спросил Гислер.
      – По радио передали, что после матча между болельщиками завязалась драка, я уж тут вся испереживалась, – ответила мама.
      – Правда? Я ничего такого не видел, – Гислер изобразил такое удивление на лице, что сложно было не поверить.
      Еще повезло, что никто из ростовчан ему не врезал и на его лице не осталось никаких следов драки, а то от мамы не удалось бы просто так отделаться.
      – Знаешь, там выход с двух сторон, так это, наверное, было с другой стороны, – предположил Гислер.
      – А я уже место себе не находила, – говорила мама. – А ты еще убеждал меня, что идешь на баскетбол и там ничего такого не случается.
      – Просто наши выиграли, а болельщикам соперников это не понравилось, – поведал Юрка. – Невоспитанные они какие-то.
      – Разве так можно? Это ведь спорт, – возмущалась мама. – Ты, наверное, голодный?
      – Да, ужасно, – ответил Юрка, радуясь, что выпала возможность сменить тему на более благоприятную. – Быка бы съел.
      – Ну, быка предложить не могу, зато есть тефтели, – ответила родительница.
      – Тоже неплохо, – поддержал Гислер.
      На кухне Юрка обнаружил, что, действительно, проголодался и мигом умял все, что было на тарелке. После вкусного и обильного ужина Гислер растянулся на диване и стал щелкать кнопочками на пульте в поисках какого-нибудь приличного фильма. На НТВ шел потрясный боевик. Это как раз входило в разряд приличных фильмов для Юрки. Действо на экране приковывало свое внимание с первых кадров и не отпускало до тех пор, пока не появятся титры. В фильме была одна такая сцена, когда два главных героя знакомились – один помог другого вытащить из небольшой потасовки и сделал это с помощью отработанных ударов, такому классу позавидовал бы любой парень. Этот момент напомнил Юрке о сегодняшней разборке с ростовчанами, и не только об этом. Неожиданно в голове пронеслась мысль о рукописи. Что-то там было интересное насчет близкого по духу человека.
      Гислер отыскал листок и прочитал четверостишие. И в который раз он поражался, что все, говорившееся в нем, сбывается.
      Действительно, в центре своих интересов (читай баскетбол) он нашел близкого человека по духу (то есть Игоря, который также как и он серьезно увлекался баскетболом и вообще, чувствуется, был парнем что надо). Только один момент оставался не совсем понятным – если верить посланию, Игорь должен был указать предстоящий путь, а он ни о каком таком пути не говорил, кроме того, что велел ехать домой и не искать больше никаких приключений. Это и есть предстоящий путь? Юрка призадумался, может быть они говорили о чем-то похожем, но он не придал этому значения. Проанализировав весь их разговор, Юрка пришел к выводу, что кроме совета ехать домой и не испытывать судьбу никаких упоминаний о пути не было.

      Я решил позвонить Юрке и поинтересоваться, как прошел вчерашний матч. Набрал номер.
      – Алло, – услышал я голос Гислера.
      – Привет, Юрок, – поздоровался я с ним. – Ну, рассказывай, как матч вчера прошел, наши выиграли?
      – Конечно, а ты что, сомневался? – ответил Юрка. – Там вчера знаешь какое побоище было?
      – Побоище? – удивился я. – Вот с этого места поподробнее.
      – Я сидел на трибуне рядом с одним парнем, Игорем, а перед нами сидели ростовские болельщики, – начал объяснять мне Юрка. – Их команда проиграла, они словно озверели. И когда вся толпа потянулась к выходу, то они толкнули Игоря, а он сразу вспыхнул как спичка. И завязалась драка.
      – Если бы я знал, то никогда бы такого не пропустил, – заявил я с сожалением.
      – Еле ноги унесли, там уже пошли в ход банки, пустые бутылки, в-общем кошмар какой-то, – поделился своим впечатлением Гислер.
      – Ясно, – ответил я. – В следующий раз я обязательно с тобой пойду, все дела отменю ради такого случая.
      – Смотри, я ловлю тебя на слове, – пригрозил Юрка. – Ну, пока.
      – Пока.
      Вот всегда так, как только тебя нет, так обязательно что-нибудь происходит. Собственно говоря, я собрался идти в магазин за новым диском с компьютерной игрой, и после разговора с Гислером даже малость подзабыл об этом.
      В магазине-салоне было несколько отделов, и я сначала зашел в отдел, где можно было приобрести компьютерные игры.
      Досконально все осмотрев и убедившись, что кроме той игры, которую я хотел, в ассортименте меня больше ничего не привлекает, я решил побродить по другим отделам. В одном из них провел больше всего времени – там был богатый выбор системников, мониторов, принтеров и остальных сопутствующих товаров. Компьютеры были на любой вкус от дешевых устаревших
      386-х и 486-х моделей до самых крутых и дорогих ноутбуков. Я долго любовался этой чудо-техникой, пока ко мне не обратился с вопросом один парень.
      – Извини, пожалуйста, – сказал он. – Мне кажется, что ты разбираешься во всем этом.
      – Ну, так, более или менее, – ответил я, польщенный такой высокой оценкой. – А что?
      – Может быть мы отойдем немного в сторонку, – предложил он. – Мне надо кое-что узнать.
      – Давай, – согласился я, заинтересовавшись, чего же он от меня хочет.
      – Меня зовут Олег, – представился он. – А тебя?
      – А меня – Антон, – произнес я в свою очередь.
      – Антон, помоги мне разобраться кое в чем, – попросил он.
      – Дело в том, что я решил приобрести себе компьютер...
      – Лучше тебе подойти с этим делом к продавцу и объяснить, какую именно машину ты хочешь, как ты ее собираешься использовать, – посоветовал я. – Они тебе лучше меня посоветуют. Там есть на любой выбор, даже очень недорогие.
      – Да нет, погоди, – перебил он меня. – Мне один парень предложил продать свой компьютер и я согласился, уже отдал половину денег, а сегодня должен отдать остальное и забрать машину.
      – Так в чем же дело? – поинтересовался я.
      – У меня возникли кое-какие сомнения, я тут посмотрел самые дешевые компьютеры и разница в цене меня просто поразила, – сообщил он. – Я слабо в этом разбираюсь, а он так много мне всего наговорил, перечислял какие-то технические характеристики: быстродействие, объем памяти, еще что-то. На меня это произвело такое впечатление, что я сразу и согласился.
      – И сколько денег он с тебя затребовал? – спросил я.
      – Пять тысяч, – ответил парень.
      – Хорошо, а ты сам-то его видел? – полюбопытствовал я.
      – Видел, конечно, – сказал парень возмущенно.
      – Пойдем-ка назад в зал, посмотрим, – предложил я. – Помнишь, как монитор выглядел? Найди самый похожий.
      Олег походил по залу, внимательно разглядывая все мониторы, остановился около одного и позвал меня жестом, чтобы я подошел.
      – Точно такой же, даже название одинаковое, – заявил он.
      – Да, мониторчик не очень, еще и черно-белый, что ты с таким делать-то будешь?
      – Черно-белый? – поразился Олег.
      – Да, а вы что это не обсуждали? – спросил я.
      – Нет, – разочарованно протянул парень.
      – Ладно, поехали дальше, может быть ты помнишь какие-нибудь характеристики из тех, что он называл? – лелеял я слабую надежду, рассчитывая хоть что-нибудь выяснить.
      – Я помню только две цифры: 50 мегагерц и 4 мегабайта, только к чему это относится сейчас не соображу, – сказал Олег.
      – И этого вполне достаточно, – подтвердил я.
      Затем я нашел похожий по характеристикам системный блок и указал на него парню:
      – Читай, сколько стоит, – спросил я. – Это такой же системник, что он тебе предлагает.
      – Две восемьсот, – прочитал Олег.
      – И это еще вместе с монитором, причем с цветным, – добавил я. – Неплохо он на тебе нагрелся. Не повезло тебе парень, похоже, что тебя надули.
      – Подожди, я же еще вторую половину не отдал, – сказал Олег. – И не собираюсь. Знаешь что, я потребую деньги назад. Может быть, ты пойдешь со мной, будешь вместо свидетеля и подтвердишь, сколько стоит в магазине такой же компьютер?
      – Ладно, пойдем, так уж и быть, попробую тебе помочь, – согласился я, не бросать же в беде собрата, все-таки тоже компьютерами интересуется.
      Мы пришли домой к этому парню. Олег немного волновался, это было заметно. Дверь нам открыл высокий худощавый парень в очках, да еще я обратил внимание, что у него были длинные волосы, стянутые резинкой в хвост. Одним словом, самый настоящий «технарь».
      – Привет, Костян, – бодро поздоровался Олег.
      – Привет, ты что-то рановато, мы же позже договаривались, – ответил «очкарик».
      – Я передумал, не буду у тебя покупать компьютер, – смело заявил Олег.
      – Как? Мы же договорились, я уже всем остальным покупателям отказал, нехорошо получается, – сказал Костя.
      – А обманывать – это хорошо? – распалился Олег.
      – Это ты о чем? – поинтересовался друг.
      – О том, что ты хотел парню свою развалину продать в два раза дороже, и даже больше, – не выдержал я и вступил в разговор.
      – Что? – Костян чуть не задохнулся от возмущения.
      – Да то, что мы только сейчас были в магазине и я ему популярно объяснил, сколько на самом деле стоит твой компьютер, – продолжал я, не дожидаясь доводов Олега. – Некрасиво так с друзьями поступать.
      – Так что возвращай мои деньги и мы в расчете, – добавил Олег.
      – Или давай мы пройдем и посмотрим твой компьютер, такой он или нет, – предложил я.
      – Не надо, я сейчас вернусь, – присмирел сразу Костян.
      Через пару минут он вернулся, держа в руках бумажные купюры и молча протянул их Олегу. Тот также молча пересчитал их, сунул в карман и пошел прочь, даже не попрощавшись. Я стал спускаться следом за ним по лестнице.
      – Прямо как камень с души свалился, – воскликнул Олег, когда мы вышли из подъезда. – Спасибо тебе за помощь, ты так его атаковал морально, что он, по-моему, просто испугался.
      – Обман меня всегда возмущает, тем более, я так понял, что вы вроде бы как были приятелями, – высказался я.
      – Ты правильно подметил – были, – ответил Олег. – Он даже не извинился.
      – А так как он не стал оправдываться и вернул все-таки деньги, это только еще раз доказывает, что он признал свою неправоту, – подвел я итог наших переговоров.
      Потом мы вместе с Олегом вернулись в магазин, он добавил еще немного денег и купил себе компьютер. А так как игру я еще не успел купить, то он подарил мне этот диск. Я пытался отказаться, но он настоял, что благодаря моему вмешательству он сэкономил кучу денег и в знак этого просто обязан чем-то меня отблагодарить.
      – Я у тебя столько времени отнял, ты, наверное, домой торопился, извини за беспокойство, – на прощанье произнес Олег.
      – Да нет, ничего, все нормально, – отнекивался я. – Это тебе хочется, наверное, скорее установить технику и все проверить.
      – А тебе не хочется игрушку новую испытать? – ответил он мне. – Давай тоже домой!
      Дома мне на глаза снова попалась рукопись, я снова прочитал предпоследнее четверостишие и убедился в его верности.
      Компьютерный магазин – это самое точное описание моих интересов, а Олег оказался тем самым человеком, близким мне по духу. Вот что за путь он мне указал? Только и повторял, чтобы я поскорее шел домой новую игру испытывать. Выходит, что на этот путь он и указывал? Я пока оставил этот вопрос открытым и загрузил игру.

      Весь вчерашний день Ева потратила на то, чтобы пошарить по магазинам и найти материал, чтобы сшить детскую одежку. Она все раскладывала перед собой, чтобы заняться раскроем, когда ей в голову пришла мысль о рукописи. Оставалось последнее четверостишие, и девочка сгорала от любопытства, что же получится в конце. Она схватила листок и стала читать заключительное стихотворение:
 
Встань и сделай пол-оборота
Вытяни правую руку вперед
Возьми и используй то,
Что находится перед тобой.
 
      Потом Журавлева прочитала все послание от начала до конца и поняла, что четвертое четверостишие должно быть связано с третьим, потому что так происходило до сих пор. То есть, как она рассудила, если все начинается с того, что ей надо встать, то где именно это будет происходить должно стать ясно в результате расшифровывания четвертого четверостишия.
      И что же получается? Та девочка на семинаре посоветовала ей идти домой.
      – Все же просто, какая я глупая, – воскликнула вслух Ева.
      – Именно домой я и должна была попасть.
      Девочка встала со стула и повернулась на сто восемьдесят градусов. Дальше следовало вытянуть вперед правую руку, она так и сделала. Последние две строчки говорили:
 
Возьми и используй то,
Что находится перед тобой.
 
      Когда она развернулась и вытянула вперед руку, то наткнулась на журнал, который лежал на книжной полке сверху. Он ведь находился перед ней, как и требовалось, поэтому она его и взяла. Теперь оставалось его как-то использовать. Этот факт привел Еву в тупик. Как можно использовать журнал мод?
      Только сшить что-нибудь и больше никак.
      – Что же все это значит? – размышляла Журавлева вслух. – Наверное то, что я все неправильно делала, и Антон был прав.
      Ева была расстроена, вернее разочарована. Ей казалось, что, скрывая все от мальчишек, она самостоятельно расшифрует послание и покажет потом, что она была права. А что теперь?
      Совершенно непонятно, что получилось. Ерунда какая-то.
      «Используй то, что находится перед тобой», а нельзя было сказать как? Может это намек, что мне надо научиться хорошо шить и стану известным модельером? И в голову полезли мысли одна круче другой. В конце концов Ева решила, что, может быть, спустя некоторое время что-нибудь прояснится, а сейчас надо отвлечься от всего этого. Девочка взяла в руки материал и выкройки и приступила к делу.

* * *

      У Юрки появилось новое хобби – его пристрастие к спорту становилось все серьезнее и теперь он дома делал упражнения с гантелями по методике самого Арнольда Шварценеггера.
      Выполнив установленную для себя норму, Гислер пошел в ванную принимать водные процедуры. Вернулся он в комнату с таким приятным чувством, какое бывает, когда успешно выполнишь поставленные перед собой задачи. Он дал мышцам хорошую нагрузку и зарядился энергией.
      Сидя на кровати и причесывая еще влажные, благоухающие ароматом шампуня волосы, Юрка ломал голову над тем, что бы еще такого совершить, пока у него такой героический настрой.
      Душа просто требовала какого-то подвига. И тут он подумал о рукописи. Гислер помнил, что в послании осталось всего одно четверостишие. Он решил, не откладывая его прочитать, рассчитывая на то, что у него так прекрасно работают мозги, что он вполне может разгадать все, даже если раньше ничего подобного не случалось. А то он все не мог оценить, правильно ли разгадал предыдущее четверостишие, когда они с Игорем спаслись с того баскетбольного матча и он посоветовал больше никуда не ввязываться и отправляться прямиком домой.
      Недаром он пытался добиться результата и от Евы, и от Марии Николаевны, но ничего особенного не получил.
      Юрка пробежал глазами последний отрывок:
 
Встань и сделай пол-оборота
Вытяни правую руку вперед
Возьми и используй то,
Что находится перед тобой.
 
      Гислер не стал терять время на размышления и сразу же приступил к выполнению инструкций, надеясь, вдруг что-нибудь да выйдет.
      Прямо там, где и стоял, Юрка повернулся на сто восемьдесят градусов и вытянул правую руку вперед. дальше по тексту надо было взять то, что находится перед тобой. Под рукой у Юрки оказалась книжка. Вообще-то ее читала его мама, а он взял полистать, посмотреть, что в ней интересного и она так и осталась у него лежать. Книга называлась «До восхода солнца».
      Так, держа книгу в руках, он и сел на кровать.
      – И как же использовать эту книгу? – разговаривал он сам с собой. – Наверное, я все-таки заблудился в лабиринте этого послания и что-нибудь перепутал.
      Почесывая в затылке, Юрка пришел к мысли, что возможно он и не дурак, и на самом деле надо просто прочитать эту книгу, а потом все станет ясно. В-общем итог его размышлений был таков – надо прочитать книгу, возможно в ней содержится какой-то намек.

* * *

      Еще до нового года было довольно много времени, а мне уже стали по электронной почте поступать поздравления со всех уголков мира. Причем поздравляли меня и с новым годом, и с рождеством. Не ответить на них было бы просто невежливо, и я сидел сочинял послания и художественное оформление.
      Среди поздравлений мне встретилась и открытка от Ани, хозяйки той самой собаки, которую я нашел. И я вспомнил о послании. Результат четвертого стиха был мне не совсем ясен, я ведь решил, что правильно догадался про компьютерный магазин. А Олег, которого я спас от разорительной покупки, советовал мне идти домой и поскорее испытать игру. Вот и понимай, как хочешь, что это значит. Но я решил пока не углубляться в подробности.
      Оставалось последнее четверостишие и я его прочитал:
 
Встань и сделай пол-оборота
Вытяни правую руку вперед
Возьми и используй то,
Что находится перед тобой.
 
      Я в точности выполнил все, что от меня требовалось. Когда я повернулся и вытянул правую руку, то наткнулся на обычную карту города Пскова. Это было уже интересно. Карты всегда вызывают у меня какие-то приятные ассоциации. С кладами, например. Я полностью развернул карту и внимательно ее рассмотрел. И как же, интересно, ее использовать? Я пробежал глазами то место, где сейчас живу. Что же мне делать с этой картой? Больше не будет никаких подсказок? Я снова схватил рукопись – но там больше ничего не было. Все, последнее четверостишие. Вот и крутись как хочешь.
      Я стал размышлять. По логике я должен был уже расшифровать послание, потому что все четверостишия закончились. А я возлагал такие надежды на то, что получу в итоге, когда все разгадаю. И что я получил – карту своего города. И что, спрашивается, мне с ней делать? Мне очень не терпелось поделиться своими мыслями с друзьями – Евой и Юркой.
      Конечно, они очень скептически отнеслись ко всему, но вдруг они что-то подскажут и натолкнут меня на мысль. Да и пора уже нам восстановить мир, а то мы вроде бы как общаемся, но на самом деле многого друг другу не договариваем6 а для друзей это очень плохо. Я принял твердое решение и стал набирать номер Юрки.
      – Алле, – отозвался Гислер.
      – Юрка, привет, – поприветствовал его я.
      – Антон, привет, – обрадовался Юрка моему голосу, насколько я понял. – Что новенького?
      – Ты сейчас ничем не занят? – закинул я удочку.
      – Нет, а что? – заинтересовался Гислер.
      – Я хочу, чтобы мы все собрались сейчас у меня дома, – объявил я свое предложение.
      – Мы все – это кто? – решил уточнить Юрка.
      – Ты, я и Ева, – растолковал я ему. – Через полчаса жду у себя. Все.
      – Ладно, – согласился Гислер.
      Через минуту такую же беседу я провел и с Журавлевой. Она была заинтригована гораздо больше Юрки, и клятвенно обещала, что сейчас же явится.
      Меньше чем через полчаса все были в сборе. юрка и Ева расположились в моей комнате и сидели, внимательно на меня уставившись и ожидая какого-то сюрприза.
      – Ну, рассказывай, зачем ты нас всех собрал, – потребовала Ева.
      – Да, выкладывай, – поддакнул Гислер.
      – Только обещайте, что вы не будете меня перебивать, пока я не скажу всего, – попытался я заручиться их словом.
      – Хорошо, – закивали они оба в ответ.
      – Я хотел поговорить с вами о рукописи, – сделал я вступительное слово, чтобы посмотреть на реакцию своих друзей, особенно Евы, и убедившись, что все нормально, продолжил. – Вы прекрасно помните, о чем идет речь и что в ней было написано.
      – Еще бы, – ответила Журавлева.
      – Помним, помним, – ответил Юрка.
      – Никто из вас всерьез не воспринял этот документ, но я попытаюсь доказать, что он имеет значение, – произнес я торжественное вступление.
      – Давай, мы внимательно тебя слушаем, – сказала Ева, и их с Юркой взгляды показались мне неожиданно серьезными.
      – Я зачитаю вам все послание целиком, чтобы вам легче было представлять то, о чем я буду говорить, – предложил я. – Итак:
 
Придуманные уста поведают это
И волнение охватит душу твою
Выбор не каждому будет ясен
Но ты должен сделать шаг навстречу
 
 
Слово, которое ты запомнил
Найди другой смысл
Иди в подходящее место
Там поймешь зачем.
 
 
Картина из твоей памяти
Там, где ты ее уже видел,
Ищи и узнаешь,
Куда тебе идти теперь.
 
 
Там, где средоточие твоих интересов
Найди человека,
Близкого тебе по духу
Он укажет предстоящий путь.
 
 
Встань и сделай пол-оборота
Вытяни правую руку вперед
Возьми и используй то,
Что находится перед тобой.
 
      – Ну и что дальше? – поинтересовалась Журавлева.
      – Постепенно я понял, что все четверостишия связаны друг с другом, и одно вытекает из другого, – продолжал объяснять я.
      – Хочешь сказать, что ты его разгадал? – спросила Ева.
      – Подожди, все по порядку, – остановил ее я. – Прочитав первое четверостишие я нашел собаку, Бэсси, ну вы помните, я про нее рассказывал. В результате я должен был запомнить слово – оказалось, что это «верный друг». Поразмышляв над тем, какой у этого выражения может быть другой смысл, я пришел к выводу, что это ты, Юрка и отправился к тебе домой.
      Там, если ты помнишь, я появился как раз вовремя, когда какие-то пацаны хотели снять с тебя куртку и кроссовки.
      – Да, это было круто, – согласился Гислер. – Если бы не ты, то не знаю, чем бы все дело кончилось.
      – Не перебивай, пусть он продолжает, – влезла Ева.
      – После этих разборок выбежал твой отец, и я увидел такую душещипательную сцену между отцом и сыном, что она просто запала мне в душу. Я предположил, что это и была картина из моей памяти. Потом рукопись призывала меня вспомнить, где я уже видел эту картину и искать, чтобы узнать, куда мне идти теперь. Естественно, я подумал о своем отце. В этот самый момент, когда я о нем вспомнил, он мне позвонил и сообщил, что мы едем в гости, обещая какой-то сюрприз.
      – И что это был за сюрприз? – не вытерпела Журавлева.
      – Мы приехали в гости к своему земляку, дяде Илье, мы раньше жили в одном доме и даже на одной площадке. Это, действительно, был сюрприз. Короче говоря, мы провели замечательный вечер. И когда я спросил у отца, так, ненароком, куда же мне идти теперь, он ответил, что надо всегда стремиться туда, где тебя понимают. В следующем четверостишии говорилось, что в центре моих интересов я найду человека, близкого по духу и он укажет мне предстоящий путь. Так вот, я пошел в компьютерный магазин за диском с новой игрой и там познакомился с одни парнем, Олегом. Короче говоря, его хотел обмануть приятель и продать компьютер за двойную цену. С помощью меня он этого избежал и велел мне идти домой. Я не сразу понял, что так и должно было получиться.
      Ева заерзала на кровати, наверное, ей не терпелось узнать, чем же все кончилось.
      – Получалось, что действия, предписанные мне в последнем четверостишии, – продолжал я, – надо было совершать дома.
      Я сделал пол-оборота, как полагалось, и вытянул правую руку вперед – и передо мной оказалась карта Пскова.
      – Классно, – прокомментировала Журавлева. – И что было на этой карте?
      – Да в том-то и дело, что ничего, – разочарованно произнес я. – Вот она, обычная карта, которая есть у каждого.
      Я развернул перед ними карту полностью, Юрка с Евой стали ее внимательно рассматривать.
      – Действительно, ничего нет, – заметил Гислер. – Ну и в чем смысл?
      – Не знаю, – развел я руками. – Вот я и решил все вам рассказать, надеясь, что вы мне что-нибудь посоветуете.
      Может быть я где-нибудь ошибся или еще что.
      – Если уж на то дело пошло, то я расскажу свою версию, – после недолгого молчания произнес Юрка.
      – Какую версию? – полюбопытствовала Ева.
      – После того, как мы немного повздорили, я попытался самостоятельно расшифровать послание, – объяснил Юрка.
      – Ничего себе, – присвистнула Журавлева. – Ну, выкладывай!
      – О результате первого стиха вы знаете, но я все-таки напомню еще раз, – предложил Гислер. – Я увидел по телевизору объявление о происшедшем дорожно-транспортном происшествии и просьбе откликнуться свидетелей. Я и оказался тем самым свидетелем и пошел в милицию. И так получилось, что то милиционер, то Ева повторяли мне все время про гражданский и человеческий долг. Слово «долг» и оказалось необходимым для второго стиха. Надо было найти другой смысл, и я вспомнил о своем давно забытом долге одному пацану, Мишке. Я пошел вернуть ему деньги и нашел его в магазине, его мама мне сообщила, что он ищет что-то к Новому году. Я разговорился с ним, он сказал, что для младшего братишки надо придумать костюм на елку, вот он и ломает голову, что делать. Я вернул ему долг, и оказалось, что очень вовремя.
      – А потом ты увидел меня, – сказала Ева.
      – Совершенно верно, поддакнул Юрка. – Ты придумала такой классный костюм, и нам как раз на все хватило денег, включая те деньги, что я ему вернул.
      – Продолжай, – предложил я, задумавшись.
      – В моей памяти запечатлелась картина, связанная с этим новогодним костюмом, – рассказывал Гислер дальше. – И как раз в тот момент, когда мы должны были заниматься английским, я прочитал третье четверостишие и вспомнил, что учительница просила меня помочь украсить актовый зал к елкам. И я тоже, как и ты, Антон, спросил у нее, куда мне идти. Она сказала, что надо идти туда, где интересно и где тебя окружают понимающие люди.
      – Это уже интересно, – отреагировал я на такое совпадение.
      – И куда ты пошел?
      – Я отправился на баскетбольный матч, где нас с Игорем, мы там с ним познакомились, чуть не атаковали болельщики соперников. И Игорь посоветовал мне отправляться домой и не искать больше приключений, – ответил Юрка. – Правда я все время сомневался, правильно ли я все разгадал.
      – Да, меня тоже мучили сомнения по этому поводу, – признался я.
      – Последнее четверостишие я прочитал дома и сделал все также как Антон, – объяснил Юрка. – Только в отличие от него передо мной находилась не карта, а книга.
      – Книга? Что за книга? – заинтересовался я. – Автора ты помнишь?
      – Автора не помню, а в названии что-то говорится то ли про рассвет, то ли про закат, – рассказал Гислер.
      – Ну почему ты ее с собой не принес? – стал возмущаться я.
      – Можно подумать я знал, о чем мы тут будем разговаривать, – ответил Юрка.
      – Ты прав, – признал я. – Вот если бы я взглянул на книгу, может быть тогда бы что-нибудь прояснилось.
      – Ну, теперь пришла моя очередь, – вступила в разговор Ева, пока мы с Юркой разбирались.
      – Ты о чем? – чуть не хором воскликнули мы.
      – Думаете вы одни такие умные, – заметила Журавлева.
      – Я припоминаю твою историю с заблудившейся девочкой, – сказал Юрка. – Было еще продолжение?
      – У вас было, а почему у меня его быть не могло? – гневно заявила Журавлева.
      – Успокойся, Ева, никто на тебя не нападает, – остановил я назревающую бурю. – Это просто здорово, что ты тоже сама по себе занималась расшифровкой этого послания. Я с нетерпением жду, когда ты расскажешь о своих результатах, честное слово.
      – Ладно, я тебе верю, – смирилась Журавлева. – Короче говоря, после первого четверостишия я помогла заблудившейся девочке Юле найти свою бабушку. И тем словом, от которого я должна была отталкиваться во втором стихе, оказалось слово «дорогая». Правда я далеко не сразу к этому пришла, пришлось немного попотеть. Сначала я думала, что это слово «бабушка».
      А в послании говорилось, что надо идти в подходящее место. А какое могло быть подходящее место, если у меня обе бабушки уже умерли.
      – И что, неужели ты отправилась на кладбище? – мне стало так смешно, когда я представил Журавлеву, крадущуюся между могилами.
      – Представь себе, отправилась, – гордо произнесла Ева.
      – Так вот значит, что тебе бабушка сказала на спиритическом сеансе, – вдруг заявил Гислер и бросил в Еву подушкой. – Клад, значит, можно найти, да?
      – В чем дело? О чем вы говорите? – я совершенно ничего не понимал.
      – Юра, прости, – тем временем извинялась Журавлева. – Ну ты сам подумай, надо же мне было как-нибудь заманить тебя с собой. Вы же знаете, что я совершенно не переношу кладбищ и все, связанное с ними. Поэтому я не могла идти одна, а, кроме как вас, больше позвать было некого. Твою кандидатуру, Антон, я исключила, потому что мы были немного не в ладах по этому вопросу.
      – Поэтому отдуваться пришлось мне, – вздыхал Гислер и пытался найти, что бы такого тяжелого запустить в Журавлеву.
      – Да расскажите толком, что произошло, – потребовал я. – Меня же там не было.
      – Ева заманила меня на кладбище, заявив, что на спиритическом сеансе бабушка велела ей прийти на ее могилу, – рассказывал Юрка.
      – А зачем она тебе объяснила? – поинтересовался я.
      – Она сказала, что мы сможем найти клад, можешь себе такое представить? – пожаловался Гислер.
      Я рассмеялся в ответ.
      – Так вот, она меня уговорила, мы вечером поехали на кладбище, бродили там, пока нас не засек какой-то бомж с фонариком, – продолжал Юрка.
      – Мы так от него удирали, – добавила Ева. – Сейчас даже смешно вспоминать.
      – Ну вы и артисты, – покачал я головой, смеясь. – Что же было потом, Ева?
      – Потом до меня дошло, что нужное слово «дорогая», и я отправилась по ювелирным магазинам, – объяснила Ева.
      – Ничего себе, – поразился Юрка. – А почему именно по ювелирным?
      – Потому что слово «дорогая» у меня ассоциируется исключительно с драгоценностями, – заметила Журавлева. – Не перебивайте, а то я ничего не буду рассказывать.
      – Ладно, говори, мы слушаем, – серьезно сказал я.
      – В одном из магазинов мне удалось предотвратить кражу, – гордо заявила Ева и, убедившись, что ее никто не перебивает, продолжила. – Я увидела как одна богатая дамочка померила кольцо, а затем спрятала его в сумочку. Я сказала об этом продавщице, она – охраннику, и ее задержали. В сумочке нашли то самое кольцо.
      – И какая у тебя получилась картина? – спросил я.
      – К этой продавщице как раз пришел муж с маленьким ребенком, и я так порадовалась, что тоже отчасти поспособствовала благополучию в этой семье, – рассказала девочка. – И это была та самая картина, которая запечатлелась у меня в голове. Я сразу вспомнила о своей сестре, которая живет сейчас во Франции. У нее маленький ребенок, и эта сцена напомнила мне о ней. Съездить во Францию не было возможности, как вы сами понимаете, поэтому я просто ей позвонила.
      – И спросила у нее, куда тебе идти, – предположил Юрка.
      – Да, я спросила, – согласилась Журавлева. – И она сказала мне, что лучше всего находиться среди людей, разделяющих твои интересы. Одним словом, то же, что и вам. И я отправилась на семинар по магии и астрологии, Юрка знает.
      Там я познакомилась с одной девчонкой, Наташей. Над ней проводили сеанс гипноза и она долго не могла вернуться в нормальное состояние, поэтому мы сбежали оттуда вместе и мне удалось привести ее в чувство. Она тоже велела мне идти домой.
      – Значит выходит, что тебе тоже надо было находиться дома, – почесал в затылке Юрка.
      – Выходит, что так, – признала Ева. – Я, также, как и вы, очень долго сомневалась в этом факте. Когда я все-таки решила его проверить, то прочитала последнее четверостишие.
      Потом я повторила все то, что делали и вы. Но у меня вообще получился смешной результат.
      – Ты давай, рассказывай, а мы сами определим, смешной он или нет, – перебил ее Гислер.
      – Передо мной оказался журнал «Бурда» для самых маленьких, – честно ответила Ева. – И что мне прикажете с этим делать?
      – Очень любопытно, – подвел я итог проделанной работы. – Мы, каждый сам по себе, занимались расшифровкой этого послания. И что получили в результате? Карту, книгу и журнал.
      – И как же понять, какая из этих вещей является истинным результатом, а какая – заблуждением? – задумалась Журавлева.
      – Не торопитесь, надо все хорошенько обдумать, – остановил их я. – Что между этими вещами общего?
      – Они все относятся к печатной продукции, например, – предположил Юрка.
      – Да, ну и что? – задумался я. – Ничего нам это не дает.
      – Может мы просто чего-нибудь не понимаем, – предположил Гислер.
      – Знаете что, – мне пришла в голову одна мысль, но я не хотел ничего объяснять, пока сам все не проверю. – Идите оба домой, и возвращайтесь с книгой и журналом. Поняли?
      – Зачем? – спросил Юрка. – Думаешь, это поможет?
      – Вот когда все эти вещи будут здесь, то будет ясно, а пока и говорить не о чем, – сказал я так, чтобы они и не думали мне возражать.

      Ева с Юркой разошлись по домам, чтобы вернуться ко мне через час. Я решил не тратить впустую это время и спустился в кухню, чтобы приготовить что-нибудь перекусить. Эти ведь товарищи не додумаются дома поесть, сто процентов. Уголь мешался под ногами, словно предчувствуя, что сейчас я буду что-то готовить. Я решил не морить котяру и положил ему в плошку несколько мелких рыбешек. А сам решил пожарить сома для друзей.
      Когда они вернулись, то Ева первым делом спросила:
      – Чем это так вкусно пахнет? У меня уже слюньки текут.
      – Садитесь, так уж и быть, – улыбнулся я. – Угощу вас жареной рыбкой.
      Мы подкрепились, поднялись ко мне в комнату и продолжили свой разговор.
      – Вы все принесли, ничего не забыли? – поинтересовался я на всякий случай.
      – А что я мог забыть? Вот книга, которую я должен был принести, – ответил Гислер.
      – А вот мой журнал, – сказала Ева и положила его прямо перед моим носом.
      – Прекрасно, – обрадовался я, предвкушая разгадку.
      Первым делом я взял в руки книгу, которую принес Юрка и внимательно пролистал ее от начала до конца. Никаких особых мыслей в голову не пришло. Тогда я стал рассматривать журнал Журавлевой. Там были всякие одежки для малышей, и когда я открыл первую страницу, то оттуда выпал свернутый листок прозрачной бумаги.
      – А это что такое? – спросил я у Евы.
      – Дай-ка посмотреть, – попросила она и развернула этот листок. – Это я пыталась выкройку сделать, но она у меня не получилась, я потом сделала другую.
      На этом куске прозрачной бумаги был интересный рисунок: один средних размеров кружок, потом стрелка к маленькому, и еще по самому края были стрелки, указывающие кромку. Ева объяснила, что она пыталась снять выкройку, начиная с разметки для пуговиц.
      – Все это какая-то ерунда, – махнул рукой Юрка. – Может быть нас кто-то решил разыграть.
      – Действительно, Антон, давай бросим это дело и забудем, – высказалась Ева.
      – Нет, это не ерунда, – сказал я. – Подождите, а что будет, если сделать так.
      Ева и Юрка уставились на меня как на ненормального. А я тем временем развернул полностью карту города Пскова, взял листок прозрачной бумаги из Евиного журнала и положил его сверху на карту.
      – Что ты хочешь этим сказать? – заинтересовалась Ева.
      – Смотрите, если обозначить условно то место, где мы все живем. – предложил я. – А живем мы все очень близко друг от друга, поэтому район нашего общего проживания можно отметить вот так кружочком, правильно?
      – Ну, правильно, – согласился Юрка.
      – Вроде да, – ответила Ева. – И что это тебе дает?
      – А теперь я наложу на этот получившийся кружок вот этот кружочек с выкройки, который побольше, – объяснил я.
      Я проделал это и услышал, как за моей спиной кто-то из ребят ахнул. Это была Журавлева. Несмотря на то, что я рисовал круг от руки, и он не был идеальным, у Евы на выкройке тоже круг был неровный. Самое поразительное – когда я наложил один кружок на другой, они совпали точь-в-точь.
      – Вот это да, – поразился Юрка.
      – Теперь эта стрелка указывает на какое-то место, – объяснил я, помечая маленький кружок.
      – А почему ты его повернул так, а не по-другому? – спросил Юрка.
      – А ты видишь вот эти стрелки по краям, они предназначены для того, чтобы обозначить край материала, а мы представим, что они показывают боковые края карты, – высказал я свою версию. – Кроме того, я уверен, что я прав, ведь если сдвинуть хоть чуть-чуть листок, то круги не будут совпадать.
      – В этом что-то есть, – согласилась Журавлева. – Возможно, ты прав.
      – И что за место получилось, на которое показывает стрелка?
      – спросил Юрка.
      – Место не совсем понятное, – согласился я.
      – Вернее даже совсем непонятное, – добавила Журавлева. – В-общем, конечно, понятно, где это находится, но конкретно
      – нет.
      – Ну это же карта, здесь есть масштаб, сейчас мы все подсчитаем, – успокоил их я.
      С помощью линейки и карандаша нам удалось вычислить расстояние. Оно оказалось равным шести километрам тремстам метрам.
      – А как мы определим направление? – спросила Ева.
      – Самым простым способом, с помощью компаса, – ответил я.
      – Я знаю, где северное направление. Вот здесь две параллельные улицы, и если встать лицом сюда, то вот там будет север, а там юг, и так далее.
      – Значит нам надо идти на восток? – уточнила Журавлева.
      – Да, совершенно точно, наш путь лежит на восток, – подтвердил я.
      – А как мы определим, сколько километров прошли? – спросил Гислер.
      – Замерим нашу среднюю скорость, должно быть где-то три-четыре километра в час, – объяснил я.
      – Значит нам понадобится секундомер и компас как минимум, – заметила Ева. – Они у тебя есть?
      – Да, – ответил я. – Такие элементарные вещи у меня есть.
      – Тогда может прямо сейчас мы все и проверим? – предложила Журавлева. – Вы как?
      – Давайте, – согласились мы с Юркой.
      Мы взяли компас, секундомер и еще, на всякий случай, карту.
      Встали около моего дома так, чтобы взгляд был направлен на параллельную улицу. Мои предположения подтвердились – там на самом деле оказалось северное направление.
      – Ты был прав, нам точно надо на восток, – Ева еще раз заглянула в карту и улыбнулась.
      Затем мы по очереди измерили свою скорость. Получилось в среднем три километра в час. После несложных подсчетов в уме получалось, что идти нам надо ровно два часа шесть минут.
      Место на карте было обозначено кружком, поэтому плюс-минус несколько минут никакой роли не играли. Мы двинулись в восточном направлении. Самое главное было не сбиваться с темпа, идти нормальным шагом.
      – Мне иногда кажется, что мы все ненормальные, – заметила Ева, когда мы прошли уже половину пути. Дорога шла все время в гору.
      – Почему кажется? Мы на самом деле ненормальные, в том смысле, что не такие как все, – ответил я.
      – Просто мы слишком чутко реагируем на эти непонятные вещи, – высказал свое мнение Юрка.
      – Ну это же так интересно, – добавила Журавлева.
      – Никто и не спорит, – согласился я.
      Наш путь уже проходил среди деревьев, и я, честное слово, не представлял, куда мы попадем. Оставалось идти минут пятнадцать, когда нашему взору открылась любопытная местность. За спиной остались деревья, а впереди была дорога, которая все больше возвышалась, в-общем это было похоже на небольшую гору. Когда оставалось пройти всего метров пятьдесят, мы увидели огромный овраг впереди. Времени оставалась одна минута.
      – Это намек, что мы должны свалиться в пропасть? – спросила Ева.
      По истечении минуты мы остановились ровно на краю пропасти на самой высокой точке возвышенности. Вперед больше нельзя было сделать и шага.
      – Ничего себе, – воскликнул я, у меня даже дух захватило от такого совпадения. Остановиться на самом краю – это не шутка.
      – Это не может быть простой случайностью, – серьезно произнес Юрка. – Как будто кто-то все точно подсчитал, до секунды.
      – Здорово, у меня даже мурашки по телу побежали, – призналась Журавлева.
      Мы стояли и смотрели вниз в пропасть. Там росли деревья, и сейчас они были покрыты снегом. Стоило только представить, что ты туда падаешь, как начинала кружиться голова.
      – А посмотрите вон туда, солнце заходит, какая красота, – заметил я.
      Мои друзья, также как и я, повернулись спиной к пропасти и посмотрели на горизонт, где медленно погружалось солнце, освещая все вокруг розовым светом. Меня охватило странное чувство, как будто предвкушение чего-то необычного, но очень значимого. Я хотел поделиться своими ощущениями с друзьями, но не мог подобрать слова, чтобы описать их. Но, посмотрев на них, я понял, что они тоже чувствуют это.
      – Мы должны прийти сюда снова, – сказал я.
      – Я знаю, – произнес Юрка, и Ева тоже кивнула в ответ.
      Мы пошли в обратный путь, и по дороге все молчали. Но это совершенно никого не беспокоило, каждый думал о чем-то своем, и никому не хотелось нарушать эту идиллическую тишину.
      – Стойте, – вдруг меня словно молния озарила одна замечательная мысль. – Юра, а книга у тебя с собой?
      – Угу, с собой, – ответил Гислер.
      – Давай скорей ее сюда, – потребовал я.
      – В чем дело? – строго спросила Ева.
      – Точно, я так и думал, – воскликнул я.
      – Что ты думал? Может быть ты и нам скажешь? – полюбопытствовала Журавлева.
      – Я теперь знаю, когда нам нужно вернуться на это место, – гордо произнес я.
      – Ну и когда? – с недоверием посмотрел на меня Юрка.
      – Прочитай название твоей книги, – попросил его я.
      – «До восхода солнца» и что? – сказал Гислер. – ... Ты имеешь в виду то, что я думаю?
      – Да, мы должны вернуться туда завтра, до восхода солнца, – подтвердил я.
      – Здорово, – заметила Журавлева. – Значит мы все не зря расшифровывали это послание, нужны были все три составляющие для того, чтобы найти это место.
      – Вот именно, – торжествовал я.
      – А кто-нибудь знает, в котором часу завтра будет восход солнца? – задал неожиданный вопрос Юрка.
      – Сейчас я вам скажу, – моментально отреагировала Ева. – У меня есть с собой мой гороскоп на каждый день, там всегда пишут, когда солнце восходит и заходит. Так, завтра восход состоится в шесть часов двадцать девять минут. А нам надо появиться до него.
      – Значит, если идти надо два часа с хвостиком, то выходить надо в четыре часа что ли? – поразился Юрка собственному открытию.
      – Короче говоря, поспать нам сегодня ночью не удастся, – подвела неутешительный итог Ева.
      – Жду вас ровно в десять минут пятого около моего дома, – скомандовал я. – На вас твердо можно рассчитывать?
      – Конечно, я такое не пропущу, – заявил Юрка.
      – И я тоже, – поддакнула Журавлева.
      – А теперь все по домам отсыпаться, – сказал я строго. – Не опаздывайте!

* * *

      Когда прозвонил будильник, я поверить не мог, что уже утро.
      Было без пятнадцати четыре, а все вокруг было укутано настоящим ночным мраком. Я с трудом открыл глаза и чуть было не шлепнулся назад спать – вовремя подумал о друзьях и о том, что сегодня мы должны узнать что-то важное. Эта мысль помогла мне встать с кровати. Уголь, свернувшийся у меня в ногах калачиком, тоже раскрыл свои глаза-щелочки и принялся за мной наблюдать, опасаясь, как бы что мимо него не прошло.
      На всякий случай я заглянул в комнату к отцу, он так крепко и сладко спал, что я даже позавидовал.
      По дому приходилось передвигаться осторожно, чтобы не шуметь. Я умылся и выпил чашку горячего ароматного кофе. В пять минут пятого я потихоньку вышел и прикрыл за собой дверь. Ни Юрки, ни Евы еще не было. К счастью, долго мне ждать не пришлось, они оба появились вовремя, заспанные и поэтому смешные.
      – Ну что, все готовы? – спросил я, чтобы уточнить настроение.
      – Конечно, может пойдем, а то опоздаем, – сказала Ева.
      Было темно как глубокой ночью, несмотря на лежащий снег, и мы чуть не сбились с пути. Когда мы пришли на место, то на часах было шесть часов двадцать минут. До восхода солнца оставалось девять минут. В темноте пропасть почти не было видно, и упасть вниз было секундным делом. Мы стояли на самом краю и смотрели на небо. Скоро наши ожидания оправдались – солнце начало медленно подниматься. Сначала лучи только слегка позолотили все вокруг, а потом огненно-красный шар прямо на глазах стал подниматься все выше и выше. Мы стояли, завороженные этим великолепным зрелищем.
      Я почувствовал свежий ветерок. И откуда ему было взяться сейчас? Все вокруг было спокойно, я бы даже сказал умиротворенно. Вдруг мне показалось, что прямо на нас устремился поток света, какой-то искрящийся и густо-золотистый. Отвернуться или посмотреть на своих друзей я не мог, мне просто это было не под силу. Какая-то сила призывала меня смотреть на этот поток.
      И вдруг в этом потоке я увидел себя. Это было так удивительно, но еще больше странно. Как будто передо мной мелькали кадры из кинофильма. Сначала показался образ девочки Ани, которая сидела и плакала. Я отчетливо видел, как по ее лицу скатывались слезинки одна за другой. В следующее мгновение я увидел себя: как я бродил по аллее, потом нашел Бэсси и принес ее девочке. И сразу же перед моими глазами возник портрет Анюты, хозяйки потерявшейся собачки, ее лицо украшала счастливая улыбка.
      Сразу же за ним последовала другая картинка. Маленькая девочка стоит на какой-то остановке и озирается по сторонам, идет прямо, а затем возвращается обратно и звонит по телефону. Вид у нее очень потерянный, напуганный и расстроенный. Казалось, что она вот-вот заплачет. Потом я увидел ее уже вместе с Евой. Последним кадром была встреча девочки с бабушкой, их счастливые лица и радостные глаза. И тогда я понял, что это Юля, та самая заблудившаяся девочка, которой помогла Ева.
      Очередная сцена промелькнула перед глазами – бабушка неспеша переходит улицу, и ее сбивает, неизвестно откуда появившийся, автомобиль. Быстро мелькают кадры – скорая, больница, Юрка разговаривает со следователем, Юрка в больнице навещает пострадавшую и она благодарит его за участие.
      Теперь перед глазами возникла картина какой-то молодой семьи
      – молодая мама, папа и малыш. Чувствуется, как они все счастливы и любят друг друга. Потом эта самая девушка находится в ювелирном магазине – она продавец. И здесь же в кадр попадает Ева собственной персоной. Она внимательно наблюдает, как женщина, покупательница, ловко прячет кольцо в сумку. Потом ее задерживает охранник, а продавщица от всей души благодарит Журавлеву.
      Юрка возвращается домой и за углом его встречает группа парней. Они окружают его и требуют снять и отдать куртку, кроссовки и так далее. Юрка взбешен и разозлен, пытается сопротивляться. Вовремя появляюсь я, и парни убегают. Гислер вздыхает с облегчением и благодарит меня.
      Маленький мальчик сидит в комнате, фантазирует и представляет елку в детском саду, в какого героя он нарядится и какой у него будет красивый костюм. Старший брат обещает, что он что-нибудь придумает. Юрка встречает это брата Мишу в магазине, возвращает ему долг и они, не без помощи Евы, изобретают мальчику новогодний костюм. Елка в детском саду – братишка самый нарядный.
      Город во Франции, старшая сестра Евы, Юля, с малышкой на руках. Она укладывает ребенка спать, садится в кресло и начинает вспоминать о родине – о своей семье, своем городе, друзьях и близких. Девушка во власти ностальгии, и вдруг раздает телефонный звонок. На другом конце провода Ева. Юля безмерно рада услышать родной голос, она улыбается.
      Актовый зал в школе. Появляется Гислер и помогает развешивать плакаты, украшения, наряжать елку, подключать аппаратуру. Елка для младшеклассников – все очень довольны.
      Мой отец на работе. Заходит в кабинет начальника и видит у него на столе фотографию – он в окружении жены и детей. У папы на лице очень задумчивое выражение, он возвращается к себе в кабинет и достает нашу с ним фотографию. Потом мы едем с ним в гости к нашему земляку, дяде Илье, и прекрасно проводим время. Душевные силы и настроение на подъеме.
      Какая-то большая сцена. Проводят сеанс гипноза, на стуле сидит девчонка. Потом она уже сидит на лавочке где-то в парке и Ева активно хлещет ей по щекам. Потом девчонки сидят в кафе, беседуют о чем-то и улыбаются.
      Юрка на баскетбольном матче. Рев болельщиков. Матч закончился, и вся толпа высыпает наружу. Завязывается драка на улице, и Юрка успевают ловким ударом остановить парня, замахнувшегося на Игоря пустой бутылкой. Юрка и Игорь бегут оттуда. Затем разговаривают о том о сем, довольные, что все обошлось.
      Я в компьютерном салоне и Олег стоит рядом. Мы с ним уже возле двери того парня, Костяна, который хотел его обмануть.
      Олег получает деньги, покупает компьютер и мне диск с игрой.
      Он весь светится, что ему удалось избежать обмана.
      После этих картин я увидел как быстро промелькали счастливые лица всех тех, кому мы помогли. Солнце заняло свое место высоко на небосклоне и светящийся поток исчез.
      Я хотел поговорить со своими друзьями, рассказать, что я видел, но понял, что мы все втроем это видели, и они чувствуют сейчас то же, что и я.
      – Что это было? – первой пришла в себя Ева.
      – Не знаю, что именно, но это впечатляет, – сказал Юрка.
      – Во всяком случае я точно понял одно – это послание мы получили не случайно, – сказал я. – С помощью него мы совершили столько добрых дел. И мы должны вынести что-то из этого урока.
      – Это так приятно – помогать людям, – вторила Журавлева.
      – И это чувство не может сравниться больше ни с чем.

* * *

      Отражение в зеркале помутнело и вскоре совсем исчезло, а поверхность вновь стала абсолютно прозрачной. Колдунья тряхнула своими длинными рыжими волосами и повернулась к магистру:
      – Ты уверен, что они правильно усвоили урок, который ты им преподал?
      – Может быть сейчас еще нет, но пройдет немного времени, и они разберутся, что к чему, – произнес Альфредо.
      – А почему ты хотел, чтобы они обязательно помогали этим людям, ведь если они станут Хранителями, то им будет достаточно применить силу магии? – спросила Долорес.
      – Прежде чем применить силу магии, надо научиться творить добро и наказывать зло собственными силами, ты что же, забыла, как нас этому учили? – ответил магистр.
      – Но это большая ответственность для детей, – засомневалась Долорес.
      – По-моему, они неплохо со всем справились, – высказал свое мнение Альфредо. – Кстати, что ты теперь думаешь насчет преемников?
      Колдунья вздохнула, встала со стула и неспеша прошлась по залу, словно ей надо было серьезно что-то обдумать.
      – Ну что скажешь? – снова потребовал ответа Хранитель.
      – Знаешь, Альфредо, о чем я жалею? – задала ему вопрос колдунья.
      – Жалеешь? И о чем же? – задумался алхимик.
      – Что преемников должно быть только двое, – призналась Долорес.
      – Ах, вот ты о чем, – засмеялся Альфредо. – Мне тоже приходила в голову такая мысль.
      – Самое главное, что теперь они сделали огромный шаг вперед на пути познания, – сказала колдунья.
      – Чтобы стать Хранителями, им еще много предстоит узнать и не раз испытать себя, – добавил Альфредо. – А мы поможем им развить свои способности и укрепить силу.
      – А помнишь, как это было с нами? – спросила Долорес.
      – Еще бы, такое не забывается, – признал алхимик.
      Альфредо плеснул из склянки зеленой тягучей жидкости на зеркало. После того, как рассеялся густой белый дым, они увидели себя много-много лет назад. У магистра были черные волосы с едва намечающейся проседью, а Долорес была молодой и красивой рыжеволосой женщиной. Они шли по каменистой дороге, которая вела куда-то в гору.
      – Мы много времени потратили на то, чтобы разгадать таинственное послание. Помнишь, мы тоже, как и они, стремились найти что-то вещественное, что стало бы каким-нибудь символом. Слово, образ, или даже какую-нибудь вещь, – сказала колдунья.
      – Да, мы были такими же наивными, – подтвердил Альфредо.
      – И только в конце осознали, сколько добрых дел нам удалось совершить, пока мы двигались за разгадкой – и больного спасали, и грабителя наши, и заставили одного человека сказать правду, так необходимую в тот момент. А еще я помню, как ты разыскал заблудившегося ребенка. Поэтому у меня появилась на губах улыбка, когда я увидела, как Ева помогает заблудившейся девочке Юле.
      – Я не смог удержаться от соблазна, – признался магистр.
      – Так хотелось посмотреть, как она поступит в такой ситуации. И она меня не разочаровало.
      – А помнишь, как мы тоже с тобой поссорились и действовали каждый сам по себе? – спросила Долорес.
      – Да, но это тоже было частью плана, мы должны были найти разные вещи, чтобы потом соединить их вместе и найти место на вершине той горы, – сказал Альфредо. – А так мы могли бы помешать друг другу, если бы все время советовались.
      – Я как сейчас помню, какое на меня произвел впечатление тот рассвет, – добавила колдунья.
      – И ты в первый раз открыли для себя магический поток знаний, – подвел итог Альфредо.
      – Это было начало трудного, долгого, но интересного пути, – заметила Долорес. – Я даже немного завидую им – у них все еще впереди.
      Магистр с теплотой и нежностью обнял свою спутницу за плечи и в глазах у него заиграли лукавые искорки.