Я стоял потрясенный, ошарашенный. Не знаю, как это получилось, но я уже не принадлежал себе. Даже странно. И еще я очень напугался, потому что никогда такого раньше не было. Когда с тобой происходит нечто невероятное помимо твоей воли, а ты к тому же можешь понять, что именно!
      Кажется, я весь покрылся мурашками, и ладони стали влажные и холодные.
      Я медленно пошел к нему. На невысоком постаменте передо мной стоял весь в позолоте клавесин. Белые-желтые клавиши из слоновой кости показались мне горячими, когда я дотронулся до них. Высокий дребезжащий звук разбил прохладную тишину зала. Я оглянулся. Нажал еще одну. А потом мне почему-то захотелось сыграть «Собачий Вальс». Ну не знаю, чего это меня так сподобило! Я тогда волновался, вдруг кто-нибудь услышит. Стыдно ? скажут: «Такой верзила, и „Собачий Вальс“ играет!». А я, может, ничего другого и не умею.
      В общем, это клавесин произвел на меня такое впечатление, что я обо всем забыл. Как маленький, стоял и нажимал все клавиши по очереди, как будто ноты на вкус пробовал. И тут, когда я уже прошел четверти три, между ними что-то блеснуло.
      Так холодно, как звезда, тогда, на рыбалке. У меня от удивления чуть глаза не выпрыгнули.
      Осторожно нажал еще одну клавишу, раздался какой-то низкий звук, и я мизинцем прижал прозрачный камушек на тонкой длинной железке. Аккуратно вытащив ее полностью, я стал рассматривать свою находку. Белый камень в окружении светло-зеленых и сиреневых, маленьких, словно осколки.
      Длинный стержень, на котором они крепились, был потолще цыганской иголки и остро заточенным на конце. Это я выяснил, когда легонько до него дотронулся. Тут же на моем указательном пальце выступила круглая, как бусина, капля крови.
      Я сунул эту иголку в карман, бросил прощальный взгляд на клавесин, который вдруг показался мне старой рухлядью, и пошел догонять класс.
      Хотабыч все так же увлеченно о чем-то рассказывал, кивал на портреты и пейзажи, развешанные на стенах. Ребята хлопали глазами и старались поближе протиснуться к механическому пианино. Олег Владиславович позвол всем немножко поиграть, после чего экскурсия гуськом отправилась дальше.
      Я догнал Красильникова и положил ему руку на плечо:
      ? Ну как?
      ? Отлично!
      Я ничуть не сомневался, что он именно так и скажет. Дальше мы все осматривали вместе, и играть пробовали вместе: он, потом я ? все вместе. Я был очень рад, что у меня есть такой друг, но что-то внутри царапало меня и было как-то нехорошо. Только я никак не мог понять: почему именно.

* * *

      Вечером я поделился с Антоном своей находкой.
      ? Как тебе программа Хотабыча?
      ? Какого Хотабыча? ? удивился Красильников.
      ? Да экскурсовода, ? я забыл, что не поделился с другом своей ассоциацией.
      ? А он и правда на него очень похож. Понравилась, конечно, а что?
      ? Просто мне кажется, что я время в музее провел с большей пользой, чем вы все вместе взятые...
      ? Это ты к чему клонишь? ? хитро прищурился Антон, ? Рассказывай, пока я приготовлю чего-нибудь на зуб положить, ? попросил он.
      И тут я, ни слова не говоря, достал из кармана иголку с камнями.
      ? Вот это штука! ? присвистнул Красильников. ? Где ты ее взял?
      ? В музее, ? скромно ответил я.
      ? Стянул?!
      ? Издеваешься? ? тут пришла моя очередь удивиться. ? Чтобы я что-то украл?!
      ? Да не кипятись ты, я просто не ожидал такое увидеть.
      ? Понятно ? не ожидал. А что ты хотел? Чтобы я рояль или контрабас из кармана достал?! ? продолжал возмущаться я.
      Мы поняли, что нам обоим нужно помолчать и остыть. Я на повышенных тонах ничего объяснить не могу, а он ничего понять не в состоянии. Поэтому мы не придумали ничего лучше, чем сидеть и жевать бутерброды.
      В комнату зашел Макс. Он-таки ходил в Макдоналдс. Ну и настырный же тип.
      ? А вы уже едите! ? вместо обычного «Привет!» сказал он.
      ? А ты, судя по всему, уже сытый, ? ни с того ни с сего огрызнулся я.
      ? Садись с нами, если хочешь, ? предложил Антон.
      ? Не-а, после чизбургеров колбасу и кетчуп как-то не очень хочется.
      ? Ну и все, свободен, значит, ? продолжал сердиться я.
      Макс удивленно посмотрел на нас, пожал плечами и вышел.
      ? Ты чего? Он-то тут причем? Зачем на него напускаться надо было? ? Антон как с цепи сорвался.
      ? Ага, на него, значит, нельзя! А на меня ? пожалуйста!
      Спасибо!
      ? Юрка, ты чего? Зачем все в штыки воспринимать, я просто удивился, чего это ты на всех набрасываешься...
      ? Я набрасываюсь?! Это я-то?!..
      ? Ну не будем же мы ругаться? Ведь даже повода не было!
      Я встал и налил себе крепкого кофе. Хорошо, что Антон додумался захватить кипятильник.
      В дверь постучали. Красильников пошел открывать.
      ? Вы пойдете ужинать? ? спросила Журавлева, появившись в темном прямоугольнике открытой двери. И тут же скользнув взглядом по нашим физиономиям, добавила:
      ? Что-то случилось?
      ? Да нет, ничего, ? быстро соврал Антон.
      ? Значит, случилось. Мне еще про вас сон какой-то мерзкий всю ночь снился. Я думала, что вы в музее что-нибудь эдакое выкините... А у тебя, Гислер, вообще день сегодня отватительный, потому что Юпитер противостоит Марсу.
      ? Все-то ты знаешь! ? съязвил я.
      ? Все, не все, а знаю, ? обиделась Ева.
      ? Тут у Гислера есть кое-что, но он не говорит... ? Красильников посмотрел на меня и осекся на полуслове.
      ? Просто есть одна штука, но я не знаю, что это такое.
      Какая-то иголка, украшенная цветными стекляшками, ? вдруг ни с того, ни с сего выпалил я.
      ? Дай посмотрю, ? сказала Ева, про ужин она, по всей видимости, совсем забыла.
      Я достал иголку, которую с появлением Макса предусмотрительно убрал в карман, и протянул Журавлевой:
      ? Смотри...
      ? Вот это да! ? прошиептала она с восторгом, ? это же изумруды и аметисты! Откуда у тебя такая прелесть?
      ? Нашел, ? ответил я без особого энтузиазма, потому что знал ? не поверит.
      ? Как это нашел? Где? ? вопросы из Евы так и сыпались.
      ? В музее. Только не говори никому. А то знаю я вас, девчонок, ? тут же все разнесете.
      ? Я? Чтобы я кому-то сказала? ? обида и недовольство тут же нарисовались на ее лице.
      ? По-моему, ей вполне можно доверять. Она никогда нас не подводила, ? встал на ее защиту Антон.
      ? Так, с камнями ты разобралась, а вообще, что это за штуковина, знаешь? ? хотел все до конца выяснить я.
      ? Это булавка для галстука, ? спокойно сказала Ева, ? полагаю, вещь довольно дорогая, и скорее всего, старинная.
      Поэтому я, собственно, и удивилась ? откуда у она тебя.
      Я понял, что теперь эти двое от меня не отстанут, и придется рассказать все, как было. Неожиданно для себя я рассказал все быстро и даже внятно, только опустил историю с «Собачьим Вальсом», может, одному Антону я ее и поведал бы, а вот Еве...
      ? Это неспроста, ? подумав, сказала Журавлева.
      ? Ну уж не знаю. Но какая-то загадочная история... ? поделился своими мыслями на этот счет Антон, ? и что теперь с ней делать будешь?
      ? Не знаю, ? вздохнул я, ? может, вы чего посоветуете?
      ? Самое простое, что мы можем сейчас сделать ? это выяснить ее ценность, а потом видно будет. И то, придется ждать, когда в Псков вернемся... Где мы тут антиквара найдем? ? предложила Ева.
      ? А Женька на что? ? сообразил Антон.
      Снова раздался стук, и я так же машинально, как и в первый раз, убрал булавку.
      ? А, вот вы где! ? Лидия Васильевна обнаружила, что мы не пришли на ужин. ? Вы есть собираетесь? А то внизу все уже расходятся.
      ? А вкусно? ? поинтересовался я.
      ? Даже очень.
      ? Тогда идем, ? решил Красильников и посмотрел на нас.
      Мы поднялись и пошли с совершенно непроницаемыми лицами за Лидией Васильевной. Ужин прошел быстро, нам некогда было рассиживаться: если бы с самого начала не опоздали, тогда не пришлось бы торопиться.

* * *

      Когда мы проснулись, утро уже вовсю гуляло по нашей комнате. Оно впустило веселых солнечных зайчиков сквозь синие занавески, и они желтыми пятнами подрагивали на полу.
      На сегодня была запланирована экскурсия в театр. Первый театр в России посмотреть, конечно же, следовало. Но и загадочная булавка терзала мои мысли. Я встал, очистил полость рта от ночевавших там микробов, умылся и шатался по комнате в поисках одежды. Не знаю почему, но никак не могу воспитать в себе привычку складывать все в одном месте.
      Проснулся Антон:
      ? Я придумал, что мы с булавкой делать будем, ? начал было он.
      ? Тихо ты! ? шикнул я на Красильникова. ? И вообще, почему ты решаешь, что с моей булавкой делать?
      ? Ничего я не решаю, просто хотел предложить...
      ? А кричишь чего? Хочешь, чтобы Макс все услышал?
      ? Да не кричу я ничего, ? оправдывался Антон, ? ты сейчас и то шумишь больше.
      Максим заворочался на кровати, потянулся, покрывало тут же съехало и он, не успев его поймать, ? видимо, реакция по утрам у него плоховата, начал зевать и потягиваться.
      ? Чего, уже одеваться надо? ? все еще позевывая, спросил он.
      ? Да, одеваться и паковать чемоданы, а потом бежать на вокзал за билетами в Псков, ? я был зол на Макса ? он никогда ничего не знает.
      ? Как в Псков?
      ? Да вот так! Говорю же ? собирай чемодан, конец каникулам.
      ? Да не слушай ты его, ? Красильников, как всегда, придерживался дипломатической линии в отношениях с кем угодно, кроме меня, ? одевайся, сейчас пойдем вниз на зуб чего-нибудь положим. А тебе, Гислер, нечего с утра настроение всем портить.
      ? Это я, значит, настроение всем порчу? Какой я, оказывается, нехороший мальчик, ? я буквально из себя выходить начал, что называется, «из кофты» выпрыгивал. ? Чего ты меня вечно одергиваешь, подрасти сначала...
      Не знаю, зачем я сказал про рост, ведь знаю же, что Антон всегда подрасти хотел и завидовал моим аршинам, но так, «белой завистью». Просто вдруг показалось, что он мной командует во всем и всегда. А это кого хочешь из себя выведет.
      Они оба смотрели на меня с ошарашенными физиономиями.
      ? Ну чего вы на меня уставились? Первый раз видите? Я ? Гислер Юрий Валерьевич. Надеюсь, что ума быстро это запомнить вам хватит.
      Макс с Антоном переглянулись так, как будто меня не было, ? ну, увидели что-то и переглянулись. А я вроде и не здесь, пустое место, и все.
      Первый раз так мерзко утро начиналось. Я взял ветровку и рюкзак и вышел из комнаты, хлопнув дверью.
      ? Юра, ты завтракать пойдешь? ? крикнул мне вдогонку Антон.
      ? Спасибо, я вами наелся, ? крикнул я и, не дожидаясь лифта, побежал вниз по ступенькам.
      Обида душила меня. Ну почему он так? Ведь я первый, кто оценил его по-настоящему, когда он перешел к нам в школу. Я первый показал ему город, когда узнал, что он приехал из Волгограда. Может, я и зря вспылил, только Красильников сам виноват, не надо было так ко мне относиться. Обиделся я по-детски глубоко, а это хуже всего. Такое быстро не проходит.
      В фойе гостиницы я столкнулся с Журавлевой. Она уже облазила все окрестные магазинчики в поисках астрологической литературы, если это вообще литературой назвать можно.
      ? Ты куда? ? спросила Ева. ? Еще и завтрака не было...
      ? Да меня уже накормили... ? нехотя ответил я.
      ? А, Антон! Хорошо ты с ним устроился!
      Это меня уже окончательно добило, и я не выдержал и сказал все, что думал про Красильникова в тот момент.
      ? Все так серьезно? Ушам не верю. А я-то думала вы ? друзья, не разлей водой, как говориться... Хочешь погулять? ? неожиданно предложила она.
      ? Да мне все равно... ? неопределенно махнул головой я.
      Тут что-то больно кольнуло ногу. Аж искры из глаз посыпались. Может, даже не столько больно, сколько неожиданно.
      ? Что случилось? ? Ева моментально среагировала на мое изменившееся лицо.
      ? Ерунда. Пойдем лучше, раз предложила.
      ? А я и не отказываюсь.
      Позабыв о том, что Лидия Васильевна будет очень переживать ? ведь она за нас головой отвечает, мы шатались по Ярославлю. У Евы был с собой фотоаппарат, и мы фотографировались.
      Потом, как будто что-то вспомнив, она внимательно посмотрела на меня:
      ? А где вчерашняя булавка?
      ? С собой, в кармане, а что?
      ? Можно на нее еще раз взглянуть?
      ? Пожалуйста, только что это тебе даст?
      ? Может быть, конечно, я и неправа, но подозреваю, что это бриллиант, ? сказала Ева, постукивая ноготком по самому большому прозрачному камню.
      ? Это? Быть не может. Откуда на клавесине взялась бы булавка с бриллиантом? Шутишь, что ли?
      ? Понимаешь, такая прозрачность бывает еще у цирконов, но уж слишком он переливается. Хотя, может быть, это из-за огранки.
      ? Ты хотя бы представляешь сколько это стоит, чтобы так запросто лежать на экспонате в музее? Приходите и берите! ? не унимался я.
      ? Я, конечно, не специалист, но пару-тройку четвертых пентиумов, мотоцикл и пожизненную аренду баскетбольной площадки ты на эти деньги легко устроить сможешь. А вот к антиквару эту штуковину отнести нужно обязательно, если ты ее, разумеется, у себя оставить планируешь.
      Удивительно, что девчонкам иногда стоящие идеи в голову приходят, а то кажется, будто они все время только про косметику всякую думают. Но и Ева, надо отдать ей должное, не совсем обычная девчонка. Так сказать, улучшенная и дополненная версия.
      ? Значит, ты прелагаешь искать специалиста по антиквариату... ? задумчиво проговорил я, ? а где ты его тут найдешь?
      ? Ну не знаю... Может, Женя знает?
      Точно, и почему я сам не додумался! Вот уж точно улучшенная версия.
      ? Только у меня в гостинице остался его адрес. А вообще, он говорил, что где-то на Республиканской живет... Поищем?
      ? Просто так идти по улице? Мне кажется, он придет в гостиницу, чтобы отвести класс в театр. Мы же собирались с Лидией Васильевной. Но они, наверное, уже ушли... ? предположила Ева.
      Я взглянул на часы:
      ? Половина одиннадцатого. Собирались к двенадцати. Так что мы еще можем успеть и перехватить Салина у входа. Будем возвращаться?
      ? Это идея, ? согласилась Журавлева.
      Дорогу до гостиницы мы нашли без труда, поскольку фотографировались во всех симпатичных местах, и основные пункты наших остановок быстро вспоминались. От маршрута мы с Евой отступили только раз ? около симпатичного кафе, потому что есть прилично хотелось, а желудок музыкально урчал на разные лады.
      Чипсы, фанта и мороженое на сладкое вполне удовлетворили наш аппетит, и мы пришли вовремя: Салин как раз входил в фойе.
      Я, рискуя попасться на глаза Стрижевой, побежал за ним.
      ? Женька!
      Он оглянулся.
      ? Привет, Юра, а что, все уже готовы?
      ? Нет, но нам нужна твоя помощь.
      ? Кому это вам? ? не понял он.
      ? Мне и Еве. Помнишь ее?
      ? А, русоволосая девушка-астролог?
      ? Точно.
      ? И какая же помощь вам нужна? Насколько я помню, мы договаривались сегодня днем смотреть театр, а потом в парк.
      Что-то изменилось?
      ? И да, и нет. Это не объяснишь быстро. Ты можешь сказать Лидии Васильевне, что не сможешь отвести класс в театр?
      Женька задумался:
      ? Я должен подумать... Это нехорошо, ведь мы же договаривались. И ваша классная дама рассчитывает на меня. И к тому же я не знаю, что у вас за дело... Может быть, ты мне все-таки расскажешь...
      Я беспокойно теребил цепочку на джинсах. Оно и понятно ? волновался же. Как ему все сказать? И вообще, можно ли довериться? Пусть я и поругался с Красильниковым, но ему я доверял, а Женька... Кто его знает, какой он на самом деле?
      Я почувствовал, что мне жутко не хватает Антона, но с другой стороны, обида на него все еще не проходила. Я с надеждой посмотрел на Еву ? может быть, она что-то придумает? И, словно прочитав мои мысли, умница Журавлева сказала:
      ? Знаешь, Женя, когда людям нужна помощь, им ее обычно дают или не дают, а не расспрашивают, что и зачем. Если хочешь помочь, пойдем сейчас к Лидии Васильевне. Ты объяснишь ей и ребятам как добраться до театра, а сам пойдешь со мной и Юрой.
      ? Но ведь Стрижева не физрук, у нее голова на плечах есть, и она сразу заподозрит, что здесь нечисто... ? выразил я беспокойство.
      ? Не создавай проблемы там, где их нет. Ты вернешься в комнату и скажешь, что у тебя болит живот, и в театр ты не пойдешь. А если все будет нормально, то присоединишься к классу в парке. Я останусь с тобой, потому что нехорошо бросать больных в полном одиночестве.
      Я поразился Журавлевой. Вот это голова! Неплохо было бы с ней совсем подружиться. Конечно, всем и так кажется, что я, Антон и Ева ? друзья не разлей-вода, но на самом деле я Журавлеву почти не знаю.
      ? Здорово, Ева! ? искренне восхитился я.
      ? Ну, здорово, не здорово, а другого выхода я пока не вижу.
      Женька с изумлением смотрел то на меня, то на Журавлеву. Оно и понятно: видок у нас был еще тот ? заговорщики почище Максвела и Опа. Так что понятно чего у него глаза как блюдца стали.
      ? Я не совсем понимаю, о чем идет речь... ? начал было Салин, но Ева его тут же оборвала:
      ? Это, Женечка, потому что тебе еще ничего не объяснили, а когда мы тебе расскажем... ? тут она выразительно посмотрела на меня, ? если, конечно, расскажем, то все будет очень понятно. Ну что? Идем к Срижевой?
      Не знаю, был ли Женька напуган, но радости и удовольствия на его лице не замечалось. Если напуган ? это плохо. Трус тут не поможет. А что я бы на его месте делал?
      Я тихонько проскользнул в свою комнату, а Ева и Салин пошли к Лидии Васильевне. Как-то тревожно за них было. Но беспокойство вмиг вытиснилось новой стычкой с Антоном.
      ? Ты куда пропал? Я всю площадь оббегал... Волновался.
      ? По-моему, ты ? не моя мамочка, и поэтому мог не бегать и не волноваться. Нервные клетки не восстанавливаются.
      Я забрался под одеяло и сделал страдальческое лицо, рассчитывая на скорое появление классной дамы.
      ? Тебе плохо? ? спросил Антон.
      Ага, значит, лицо «действует» ? подумал я и сказал:
      ? Лучше не бывает. И еще, я вполне могу обойтись без твоих забот.
      ? Как хочешь... ? обиделся Красильников, ? а с булавкой что решил?
      ? Не твоего ума дело... ? не знаю, чего это я на его так огрызался. Может, был все еще обижен. Я вообще, по-детски обижаюсь. Мама говорит, это ? нервы. Не знаю, по-моему, это ? характер, кто-то обижается меньше, кто-то ? больше.
      ? Тебе не нужна моя помощь? ? спросил Антон.
      ? Мне от тебя вообще ничего не нужно... ? я не успел закончить, потому что в комнату вошла Лидия Васильевна.