Сооружая себе очередной бутерброд, Настя приступила к главному.

— Нельзя ли нам у тебя немного пожить? — как бы невзначай поинтересовалась она у подруги.

— Как интересно! — воскликнула та. — Вы сбежали от родителей и втайне обвенчались?

— Хватит городить глупости, — рассердилась Настя, — с тобой серьезно нельзя говорить.

— Да я ничего… — стала оправдываться Аделаидка, — просто хотела пошутить, нельзя же все время быть серьезной. Надо — живите! За квартиру я с вас брать не собираюсь. Предков, как ты знаешь, нет, так что — сколько угодно. Конечно, мне интересно знать, что вы затеяли? Но если нельзя говорить, то ладно…

Настя покосилась на Олега, потом посмотрела на Аделаидку.

— Ты помнишь, я как-то рассказывала тебе о своем отце…

Та кивнула.

— У этой истории появилось продолжение.

— Я, пожалуй, пойду погуляю, — заявил Олег, поскольку порядочно устал от эксцентричного общества, — поброжу по Москве, словом, поговорите без меня.

— Только возвращайтесь, — проворковала Аделаидка, — без вас нам будет скучно. И не забудьте, когда будете возвращаться, сказать лифтерше, в какую квартиру вы идете.

Олег шагал по улицам Москвы, разглядывая пеструю толпу на Красной площади, толкался в ГУМе и наслаждался. Он совершенно забыл, какие дела привели его сюда. Раньше он был в Москве всего лишь раз, да и то в детстве. Только ради этих улиц, площадей, этой разноликой толпы, да просто ради вкуснейшего мороженого, шесть разных сортов которого он уже попробовал, стоило приехать сюда.

Уже стало темнеть, когда Олег отправился в обратный путь. Он легко нашел нужный дом, назвал бдительной лифтерше, которая продолжала читать «Нью-Йорк тайме», номер квартиры Аделаидки.

Открыли ему сразу.

— Нагулялся? — спросила Настя.

— Ну, как вам Москва? — поинтересовалась Аделаидка. Олег был снова накормлен, а потом подружки уединились, и он от нечего делать стал бродить по огромной квартире, поражаясь ее размерам.

«Неплохо живут, — констатировал он без всякой зависти, — интересно, кто родители Адела-идки? Наверно, важные шишки, так сказать, высший свет».

— Олег, — позвала Настя, — иди к нам! Юноша послушно явился на зов.

— Мне Анастасия рассказала о ваших похождениях, — сообщила Аделаидка, — очень интересно, прямо как в детективе. А я вот ничего подобного не испытывала, — сокрушенно вздохнула она.

— Неужели, — решил поддеть ее Олег, — а я было с первого раза решил, что вы — чрезвычайно искушенная девушка.

— Это только кажется, — состроила гримаску Аделаидка.

— А ваше увлечение магией? Кстати, какую вы предпочитаете: белую или черную?

— Мне ближе белая, — заявила Аделаидка, — но и черной я не гнушаюсь. Заговоры приворотные знаю, порчу могу напустить.

Настя засмеялась:

— Она, так сказать, самоучка. С себе подобными общается мало.

— А что, — заинтересовался Олег, — есть какие-то объединения по магическим интересам?

— Ну как же, — откликнулась Аделаидка, — шабаши, неужели не слыхали? Именно там мы и встречаемся друг с другом. Кстати, шабаш состоится довольно скоро — на Иванов день.

— И как же вы добираетесь на шабаш, на метле?

— Кто на чем, транспорт роли не играет, главное — присутствие.

Серьезно ли она или по своему обыкновению играет? — старался понять Олег. Он вспомнил рассказы прорицателя про сатанистов. Неужели это правда? Может быть, она что-нибудь знает?

— А если серьезно? — спросил он. — Существуют ли объединения людей, интересующихся черной магией?

Аделаидка покосилась на него, пожала плечами.

— В основном занимаются на любительском уровне, вроде меня. Достают старые книги по оккультизму, переводят привезенные с Запада…

— Это все игра, — вступила в разговор Настя.

— Игра не игра, — возразила Аделаидка, — а шабаши организуем.

— Да, — не унималась Настя, — только они очень напоминают туристские сборища, разве что вы там голые скачете.

— Кому, может, и напоминают, а кто и от страха дрожит. Вообще-то она отчасти права, — хмыкнула Аделаидка, — все это, конечно, туфта, но слышала я, вроде есть настоящие сатанисты. Только они очень хорошо законспирированы.

Не знаю: правда ли это или очередная болтовня? А что настоящие ведьмы есть, это истинная правда, но с нами они не общаются. Раньше почти в каждой деревне были и теперь кое-где остались, но разговоришь их только — смотрят на тебя и смеются: «Да ты что, девонька, в своем ли уме?!» Тут и так и сяк… мол, я своя… В ответ лишь хохот.

Правда, одна бабушка со мной разговорилась: «Своя, говоришь, ну прочитай какой заговор».

Я давай читать заговор оборотня: «На море на океане, на острове на Буяне, на полой поляне светит месяц на осинов пень, в зелен лес, в широкий дол. Около пня ходит волк мохнатый…» — ну и так далее. Слушала она, слушала, а потом и говорит: «Ты эти словеса в книжке вычитала». Плюнула. И толковать больше не стала, ни в какую. — Аделаидка усмехнулась: — Нет у нас преемственности поколений. Только и поговорить можно, что с себе подобными.

— Та-ра, ту-ру, туристы, — поддразнила ее Настя.

— Ну и пусть, — не обиделась та, — сама до всего дойду. Зато у меня колдовские реликвии есть.

— Ну покажи свои реликвии, — попросила ее Настя. Аделаидка раскрыла шкаф и достала большой обклеенный черным бархатом ящик, на бархат были нашиты вырезанные из желтого шелка магические знаки. Она достала из ящика какие-то покрытые перьями отростки.

— Лапы филина, — пояснила, — оберегают от сглаза и колдовства. А вот зубы волка для той же цели. Их носят на шее. А это вот, — она вытащила из ящика большой корень, напоминающий фигурку человека, — мандрагора, первейшее колдовское средство, нужно уметь с ним обращаться, а без умения может вызвать сумасшествие.

— Да у тебя целая коллекция, — усмехнулся Олег.

Аделаидка почувствовала насмешку.

— Все! Хватит! — заявила она. — Смеешься! Больше ничего не увидишь!

— Как хочешь, — Олег пожал плечами.

Но чувствовалось, что ведьмочка не показала свое главное сокровище и ей очень хочется это сделать. Она заглянула в свой ящик и стала там что-то искать.

— Ладно, — Аделаидка подняла на них глаза, — покажу вам самое главное, — и она достала из ящика человеческий череп.

Настя в испуге отпрянула.

— А-а! — крикнула Аделаидка. — Не по себе, голубушка, еще бы! Это череп великого колдуна. Видите, поверху идет как бы гребень — основная отличительная примета колдуна. А эта дыра — между глаз. Убит серебряной пулей! А цвет-то, цвет… Как мамонтовая кость! Ему лет двести, а может, и все триста.

— Дай-ка посмотреть, — попросил Олег. Аделаидка неохотно протянула сокровище. Без страха и гадливости взял Олег в руки то, что некогда вмещало в себя огромный мир, полный страданий и надежд, любви, ненависти, отваги и трусости. Провалы глазниц, казалось, смотрели на него из другого измерения и пытались что-то сказать, но что? Олег положил череп на ладонь левой руки, а сверху накрыл его правой. Потом попытался сосредоточиться.

В этот миг комната растворилась. Он увидел, что идет по заснеженному полю в цепи солдат. И сам он был солдатом. Он был Олегом Тузовым, учителем истории из города Тихореченска, но одновременно и солдатом, покорно бредущим по заснеженному полю навстречу гибели. В голове звучали слова команд, обрывки каких-то выкриков, он различал свист пуль и разрывы снарядов. Кто он? Солдат чьей армии? Неужели немец? Точно, немец, а звать его Клаус… Клаус Майнер. Он из Гамбурга. Бывший студент…

Серое небо и снег серый. Впереди какие-то кусты, голые ветки пляшут на ветру… На одной болтается обрывок красной тряпки. Вдали показалась такая же цепь людей… Русские? Затвор… Так, теперь можно стрелять… Рядом кто-то упал. Автомат дергается в руках… Не торопись, не торопись… Короткими очередями — учил унтер… Споткнулся… Нога зацепилась за что-то под снегом. Спокойно… Снова встал, еще очередь… Патроны… Неужели уже расстрелял магазин… Перезаряжаем…

Он начал вставлять в автомат запасной магазин, и в этот миг мир взорвался и разлетелся вдребезги. Последнее, что запомнил: блаженный холод снега, в который он ткнулся лицом.

Олег очнулся, тряхнул головой и схватился ладонью за лицо. Девицы непонимающе смотрели на него, а он все не мог прийти в себя. Еще секунду назад он шел в цепи навстречу пулям, он явственно помнит это. Даже имя помнит: Клаус Май-нер! Все повторилось, как тогда в музее…

— Так, — сказала Аделаидка, — колдун на тебя подействовал. Я сама видела, — торжествующе сказала она Насте. — Лицо как у него посерело! И в поту весь! — Она выхватила из рук Олега череп. — Убедился?!

— Хочу тебя разочаровать, — помедлив, произнес Олег, — этот череп принадлежит вовсе не колдуну, а немецкому солдату родом из Гамбурга, погибшему где-то здесь, под Москвой.

Настя удивленно посмотрела на него:

— А ты откуда знаешь?

— Болтай, болтай, — засмеялась Аделаидка, — …из Гамбурга! Скажи еще — из Китая.

«Стоит ли объяснять, — подумал Олег, — пусть будет колдун. Не в этом дело. Главное, дар действует. Теперь в этом нет сомнения». Стало совсем темно. Аделаидка включила бра, и мягкий рассеянный свет заполнил комнату.

— Я чувствую присутствие потусторонних сил, — замогильным голосом произнесла хозяйка.

— Да замолчи ты! — прикрикнула на нее Настя.

Но Аделаидка не успокаивалась. Она медленно двигалась по комнате, растопырив руки, точно пытаясь кого-то поймать.

— Они здесь, — шепотом произнесла она, — и вызвал их он! — Аделаидка указала пальцем на Олега. — Я с первой минуты почувствовала, что он в контакте с астралом. Или я не права? — Она подскочила к Олегу и всмотрелась ему в глаза. — Так и есть, — констатировала она. Настя встала и взволнованно заходила по комнате.

— Мне надоела вся эта ерунда, — зло заговорила она, — у каждой шутки есть предел!

— А знаешь что, — не слушая ее, сказала Аделаидка, — создалась благоприятная обстановка для контакта с духами! Именно сегодня контакт не только возможен, но и желателен для всех нас.

Олег молча слушал ее речь,

— Да, желателен! — подтвердила Аделаидка. — Астрал сам идет на контакт, и не воспользоваться этим — значит рассердить элементера, который здесь присутствует. Ты говоришь, из Гамбурга? Хорошо, пусть будет из Гамбурга.

— Я ухожу! — в сердцах заявила Настя. — Это становится невыносимым!

— Это тебя касается прежде всего, — ткнула в нее пальцем Аделаидка. — Именно сейчас можно попробовать установить контакт с твоим покойным отцом.

— Что ты дура, я догадывалась, но теперь выясняется, что ко всему прочему еще и сумасшедшая. — И Настя пошла к выходу.

— А как же я? — спросил Олег,

— Вот с ней вдвоем и вызывайте, — кивнула она на Аделаидку, — вы, я вижу, неплохо столковались, мистики-надомники!

— Постой, Настя! — Олег удержал ее за руку. — Ну, чего ты в самом деле! Может, она в чем-то права, почему не попробовать?

— И ты туда же, — девушка выдернула руку и хрипло засмеялась. — А, черт с вами, — она снова села в кресло. — Вызывайте духов.

— Я сотворю обряд, — заявила Аделаидка, — но для этого придется всем раздеться.

— Я так и знала! — взорвалась Настя. — Наша ведьма в своем репертуаре! Налицо сексуальная мания! Снимай трусы — и ты в астрале! А с одетыми духи разговаривать не желают?

— Ты не понимаешь, — возмутилась Аделаидка, — нужно, чтобы мы все были в первозданном виде, как мама родила… Чтобы на нас не было ни малейшей частицы искусственного происхождения.

Настя решительно молчала. Чувствовалось, что доводы Аделаидки постепенно начинают разъедать ее сопротивление. Олегу стало смешно, но он изо всех сил старался сохранить серьезный вид. К тому же перспектива раздевания его не пугала, а, напротив, очень интриговала.

— Ладно, — сдаваясь, сказала Настя, — твори свою чертовщину.

— Перво-наперво нужно приготовить все необходимое, — суетилась Аделаидка. — Свечи, ну, этого добра у нас хватает. Еще что? Да! Алтарь… — Она сбегала куда-то и притащила древнюю деревянную треногу от фотоаппарата.

— Ах! И заклинание, где же оно? — Аделаидка начала лихорадочно рыться среди растрепанных книг. — Нашла!

— А ты разве не знаешь заклинание наизусть? — поинтересовался Олег.

— К сожалению, нет, — отозвалась Аделаидка, — но я думаю, ничего страшного не будет, если я его прочитаю по книге.

— Читать надо без запинки, — напомнил Олег.

— Не волнуйся.

Аделаидка начертила мелом на полу круг, а в круге треугольник. Потом, поминутно заглядывая в растрепанную книгу, расписала его таинственными письменами. В центр круга она установила штатив, на него поставила свечи. Одну свечу пристроила на самую макушку черепа…

— Вроде все, — удовлетворенно произнесла она, оглядев свою работу. — Можете раздеваться.

Сама она тут же сбросила халат, единственную часть туалета, оставшуюся на ней, и, нисколько не стесняясь, принялась снова изучать брошюру.

Настя и Олег смущенно переминались с ноги на ногу.

— Ты бы хоть свет потушила, — хихикнув, произнесла Настя.

— Сначала разденьтесь, встаньте в круг, а потом выключу, — ответила доморощенная колдунья.

Отвернувшись, Олег стал раздеваться. За спиной он слышал прерывистое дыхание и шорох снимаемой одежды.

— Ну, скоро вы? — поторопила Аделаидка. Олег повернулся и, стараясь не смотреть на девушек, вошел в круг.

«Идиотизм какой-то», — растерянно подумал он, почувствовав, что покраснел. Сердце его учащенно забилось, когда он увидел, что напротив стоит Настя. Она тоже старательно смотрела в сторону, а потом решительно вышла из круга и потушила свет. Стало совершенно темно.

— Вечно ты торопишься, — ворчала Аделаидка, шурша коробком со спичками. — И кого стесняешься.

Затеплились свечи. Олег взглянул на Настю. Свеча горела позади девушки и высвечивала только контур ее фигуры, изящную линию стройных ног, тонкую талию. Лица не было видно, но Олегу показалось, что она тоже смотрит на него.

— Приготовились! — скомандовала Аделаидка. — Встаньте поближе друг к другу.

Олег приблизился к Насте настолько, что чувствовал сладкий запах ее тела. Свечи разгорелись, и отблески пламени трепетали в глазах девушки.

Аделаидка зажгла свечу на макушке черепа, пристроила тут же свою книгу и сказала:

— Возьмемся за руки, друзья.

Олег взял Настю за руку и почувствовал, что она слегка дрожит.

— Ближе друг к другу, а то мне не видно текст заклинания, — попросила Аделаидка.

Они еще сблизились и стояли почти вплотную, едва касаясь друг друга.

Низким заунывным голосом Аделаидка принялась читать заклинание.

Это была какая-то тарабарская смесь непонятных слов. Заканчивая слово, Аделаидка подвывала, и Олег еле сдерживался, чтобы не расхохотаться.

— Теперь представьте в памяти лицо человека, которого вы вызываете, Олег попытался сосредоточиться, но ничего не выходило. Вой Аделаидки, ее горячее потное бедро, прижавшееся к нему справа, заставляли думать совсем о другом.

— Снизойди на нас! — громовым голосом, который, должно быть, услышал весь дом, заревела Аделаидка, при этом свеча, стоявшая на черепе, дрогнула и свалилась на пол.

— Знак! — закричала Аделаидка. — Он тут, он с нами!

Некоторое время все молчали и учащенно дышали. Первой не выдержала Настя, со словами: «А ну вас всех…» — она выбежала из круга и стала поспешно одеваться.

— Ну вот, все испортила, — подавленно сказала Аделаидка, — а ведь он уже был среди нас.

— Может быть, ты что-то и почувствовала, — ехидно сказала Настя, — а я, скажу тебе честно, ничего!

Аделаидка включила свет и с горестным лицом упала на кровать.

Она, как всегда, забыла одеться.

Догорающие свечи, тренога с черепом и расписанный письменами круг представляли собой странное зрелище. Олег, уже успевший в потемках натянуть брюки, застегнул рубашку и посмотрел на девушек. Вид у них, особенно у Аделаидки, был весьма живописный.

— Давайте продолжим, — предложил он. Аделаидка поднялась с кровати и с надеждой посмотрела на него.

— Нет, хватит! — твердо сказала Настя.

— Не волнуйся, больше никаких заклинаний и раздеваний не будет, — заверил Олег, — мы пойдем другим путем… Послушай, — обратился он к хозяйке, — у вас в доме есть пианино?

— О! — воскликнула та. — Будем вызывать духов с помощью музыки? Интересная мысль. «Дьявольские трели» Берлиоза, да?

— Не совсем. Так есть или нет?

— В папином кабинете стоит рояль.

— А метроном при нем имеется?

— Есть, конечно.

— Неси!

Накинув халат, Аделаидка убежала и вскоре вернулась с метрономом.

— То, что нужно, — веско заявил Олег. — И, пожалуйста, зеркало.

Олег установил зеркало на столе, поставил перед ним метроном и посмотрел на Аделаидку.

— А теперь садись и следи за маятником метронома, только сосредоточься, не отводи глаза и считай про себя,

— Ты что, хочешь меня загипнотизировать? — полюбопытствовала Аделаидка.

— Во всяком случае, попытаюсь, — Олег задумчиво смотрел на метроном.

— А я?.. — спросила Настя, которая с интересом прислушивалась к разговору.

— Ты сядь в сторонке и просто наблюдай.

Олег и сам не смог бы объяснить себе, откуда пришла ему мысль использовать метроном. Просто осенило? Или читал где-то. И сейчас услужливая память подсказала рецепт. Как бы там ни было, он решил попробовать. Он плохо представлял, что будет делать, когда Аделаидка впадет в транс. Если, конечно, получится то, что задумал. Должно получиться, убеждал себя Олег.

Аделаидка между тем спокойно уселась перед зеркалом и, глядя в него, спросила Олега:

— Ну что, маэстро, можно начинать?

— Начали! — почти крикнул Олег. Некоторое время в комнате было слышно только тиканье метронома. Все затаили дыхание. Молчание сохранялось минут пятнадцать.

— Ничего не получается, — вдруг заявила Аделаидка, — не могу сосредоточиться. — Она отвернулась от зеркала, вопросительно посмотрела на Олега.

Тот растерянно ходил по комнате.

— Почему же не получается? — Он был так уверен в удаче опыта, что даже не искал запасной вариант.

И снова будто подсказал кто-то извне.

— А давай попробуем установить по бокам зеркала по свече! — предложил Олег.

Аделаидка не возражала.

Верхний свет был выключен, и опять замерцали свечи. В комнате вновь установилась тишина, нарушаемая только звуком работающего метронома.

Прошло еще минут пятнадцать. Аделаидка молчала. Стараясь не производить лишних звуков, Олег обошел ее и заглянул ей в глаза. Они были широко открыты, неподвижны и устремлены в одну точку. Похоже, опыт получился. Что же дальше?

Он положил руку на плечо Аделаидки и почувствовал, что тело девушки как бы одеревенело.

— Ну что ж, попробуем, — решился Олег, встал за спиной у девушки и размеренным голосом спросил:

— Аделаида, ты слышишь меня?

— Да, — спокойно ответила та.

— Где ты находишься?

— Рядом с тобой в своей комнате.

— Есть ли в комнате кто-нибудь еще, кроме нас троих?

Аделаидка чуть помедлила.

— Да, есть, — наконец сказала она.

— Кто же?

— Тот, чей череп лежит в коробке.

— Ты можешь вступить с ним в контакт? —Да.

— Как его зовут?

— Клаус Майнер.

У Олега перехватило дыхание: он оказался прав, череп принадлежал вовсе не мифическому колдуну, а немецкому солдату.

— Каким образом он появился здесь? — спросил Олег.

— Ты вызвал его.

«О чем же еще спросить?» — лихорадочно размышлял Олег.

— Может ли он как-то материально подтвердить свое присутствие?

— Нет!

— Может ли он связаться с умершим полгода назад Владимиром Сергеевичем Матвеевым, отцом присутствующей здесь Анастасии Матвеевой?

Некоторое время Аделаидка сохраняла молчание, и Олег было хотел повторить вопрос, но Аделаидка наконец ответила:

— Он говорит, что может.

— Может он спросить Матвеева, состоялась ли передача дара?

— Матвеев отвечает, что передача состоялась, но дар находится, так сказать, в зачаточном состоянии, и неизвестно, наберет ли он прежнюю силу или вовсе захиреет.

— От чего это зависит?

— От обстоятельств, не зависящих от воли носителя дара.

— Какие это обстоятельства?

— Он не отвечает.

— Спроси, где находится дневник? — зашептала сзади Настя.

— Где спрятан дневник? — громко спросил Олег.

— На даче.

— В каком месте?

— Обладатель дара сам сможет найти.

— А если дар не сработает?

Аделаидка снова на некоторое время замолчала, потом сообщила:

— Клаус сказал, что Матвеев контакт прекратил.

— Что можно сделать для Клауса в награду за общение?

— Клаус просит похоронить его на освященной земле.

— То есть закопать череп? —Да.

— Почему?

— Он уходит… — сообщила Аделаидка.

До этого времени она сохраняла неподвижность, но тут задвигалась, затрясла головой и поднялась.

— Что это было? — спросила она.

— А ты ничего не помнишь? — живо спросил Олег.

— Ничегошеньки. Неужели получилось?! — Она с огромным любопытством уставилась на Олега.

— Получилось! — вместо него сообщила Настя. — Еще как получилось!

— Расскажите!

Пока Настя пересказывала произошедшее, Олег задумчиво смотрел на продолжавший тикать метроном. Что значит: «дар находится в зачаточном состоянии»? Почему прорицатель не сообщил точное местонахождение дневника?

Олег покосился на девиц. Аделаидка делала большие глаза и, раскрыв рот, изумленно смотрела на описывающую произошедшее Настю. Во всей этой сцене присутствовало нечто ненатуральное.

«Может быть, они меня разыгрывают? Причем разыгрывают с самого начала?» — внезапно пришло в голову Олегу. Он вспомнил, как смотрел на спящую Настю в поезде. Именно тогда в ее лице ему почудилось нечто нездоровое, колдовское… Но, с другой стороны, откуда им знать о передаче дара? Олег точно помнил, что ни разу об этом не обмолвился.

— У вас, оказывается, огромные оккультные способности, — произнесла Аделаидка, обращаясь к Олегу, и тот не понял, чего больше в ее голосе: уважения или иронии,

— А череп обязательно надо похоронить, — задумчиво произнесла Настя, — завтра же отвезем его на лютеранское кладбище и предадим земле.

Они еще долго разговаривали о произошедшем, о духах, о привидениях, контактах с потусторонним миром. И только тогда, когда все трое начали дружно зевать, неохотно разошлись спать. Олег лег на широкую кровать, отведенную ему Аделаидкой, и сразу же провалился в глубокий колодец сна. Среди ночи он почувствовал рядом чье-то горячее дыхание.

— Настя, — спросонья произнес он, решив, что его мечты сбываются.

— Нет. Я — другая, — раздался томный голос, и на него навалились жаркие телеса начинающей ведьмы…