Вопрос состоял в том, объединить ли новичков в пары с более опытными, легионерами, или оставить прежних напарников вместе, ничего не меняя. Бренди настаивала на том, чтобы все оставалось, как раньше, а Шутт был склонен подойти к этому вопросу творчески. В данный момент дискуссия свелась к частностям. Шутт и Бренди сходились в том, что некоторых напарников разъединять нельзя ни в коем случае. Одним из таких примеров являлись Клыканини и Супермалявка. Но как быть с Суси и Рвачом?

— Я их в свое время объединил, поскольку полагал, что они кое-чему научатся друг у друга, — ворчливо проговорил Шутт. — Рвач был слишком вспыльчив и нечист на руку, а Суси слишком прагматичен и расчетлив. Но теперь у меня такое впечатление, что они научились друг у друга слишком многому. Думаю, если бы мы кого-то из них объединили с Махатмой, он бы мог почерпнуть целый ряд этических принципов.

— А Махатма в итоге стал бы циником, — возразила Бренди. — Не дай Бог, если такое произойдет. Нет, капитан, на мой взгляд, лучше их не трогать. Они вместе хороши.

— Слишком хороши, — покачал головой Шутт. — После того, что они учинили в день нашего отлета с Лорелеи…

— Тише, капитан, они идут, — прошептала Бренди, глянув в сторону бассейна. — И ухмыляются от уха до уха.

— Значит, быть беде, — тяжело вздохнул Шутт и обернулся, чтобы посмотреть на приближавшихся напарников. — Ну, чем вы занимались, позвольте поинтересоваться? — осведомился он, когда легионеры остановились возле столика.

— Дело делали, капитан, — чуть обиженно отозвался Суси. — Разведку проводили в том парке, что правительство в секрете держит. И знаете, что нашли?

— Вот смотрю на вас, и не могу решить: хочется мне об этом узнать или нет, — вздохнул Шутт. — Ну ладно, докладывайте.

— Ох, капитан, ну почему вы нам не доверяете! — обиделся Рвач. — Вы нас уже проучили, и мы больше не балуемся.

— По-моему, капитан не хочет узнать о том что мы там нашли, — заключил Суси и подмигнул Рвачу. — Ну, ничего, не пройдет и полгода, как сам узнает.

— Ну да, точно говоришь, — поддержал товарища Рвач. — Капитан может и сам сходить да посмотреть, ежели охота.

— О, Господи, — простонал Шутт, глянул в упор на ухмылявшихся друзей и сказал со всей искренностью, на какую только был способен:

— Прошу прощения за нанесенные оскорбление и нижайше прошу рапортовать о результатах разведки.

— Не ослышался ли я? — прищурился Рвач. — Мы уже помилованы?

— Вроде бы, да, — кивнул Суси и встал по стойке «смирно». — Сэр, позвольте доложить о наблюдениях, произведенных во время разведывания на отведенной для этого территории. Мы покинули гостиницу ровно в тринадцать ноль-ноль и направились к…

— Ну все, хватит паясничать! — взорвалась Бренди. — Докладывайте, что вы там нашли!

— Нет, с нашим старшим сержантом не пошутишь, — с деланным огорчением пробормотал Рвач. — Чтоб я в эту роту попросился, когда новый контракт подписывать буду…

— Помалкивай, а не то я тебе покажу, как я шутить умею, — рявкнула Бренди. — Ну, говорите!

— Ну, если вы тоже настаиваете… — проговорил Суси и скорчил обиженную гримасу, которая вполне сошла бы за искреннюю, если бы Суси тут же не ухмыльнулся и не проговорился:

— Мы нашли… «американские горки»!

— «Американские горки»? — в унисон воскликнули Шутт и Бренди.

— Несколько «американских горок», — поправил себя Суси. — Три, минимум, и все разной конструкции. Шутт от изумления широко, раскрыл рот.

— Вы.., уверены?

— На все сто, — решительно заявил Рвач

— Не верите — можете сами сходить да посмотреть, — пожал плечами Суси. — Если вы как-нибудь еще назовете эти хреновины, я с, радостью послушаю. Они еще не достроены, но если это не «американские горки», то я — французский летчик. Вот, мы их на карту нанесли, но надо учесть, что смотрели мы с крыши полуразрушенного завода.

— «Американские горки»… — потерянно проговори ла Бренди. — Что-то я не пойму…

— А я понимаю, — улыбнулся Шутт. — Теперь я понимаю, в чем состоит план правительства по возрождению национальной экономики. Они решили построить гигантский луна-парк! И как только я раньше не догадался! Как же все просто и очевидно!

— Но если все так очевидно, откуда же вся эта секретность? — спросила Бренди и нахмурилась. — По идее, об этом стоило разболтать всей галактике!

— Это — по идее, — поднял указательный палец Шутт. — Значит, они боятся, что кто-нибудь узнает об их затее и украдет ее. Здешнее правительство относится ко всему инопланетному с предубеждением, боится принимать помощь со стороны. Что ж… Тут нам кое-что придется изменить.

— Ну да, — кивнула Бренди. — Но как?

— Как только придумаю, сразу скажу, — пообещал Шутт.

Дневник, запись ј 393

Обнаружение того факта, что секретный правительственный проект состоит в строительстве гигантского луна-парка, давало ответ сразу на несколько вопросов. Теперь нам стало понятно, на что делало ставку ландурское правительство, предполагая в итоге завлечь на эту планету иностранных туристов. Лан-дур должен был превратиться в самый крупный парк аттракционов в галактике. Идее этой нельзя было отказать в разумности. Располагая живописными пляжами, ровным климатом и прочими природными достопримечательностями, планета сама по себе имела все предпосылки для того, чтобы стать туристической Меккой. Сочетание природных богатств планеты с аттракционами, устроенными по последнему слову техники — такая стратегия была обречена на успех, тем более, что аттракционы были коньком ландуранцев.

Увы, правительство осуществляло свои планы не в самой идеальной обстановке. Недавно отгремевшая война, сообщения (пусть большей частью вымышленные) о зловредных мятежниках — эти факты отпугивали туристов и они искали себе другие места для отдыха. Переориентации общественного мнения могла бы помочь массированная кампания в средствах массовой информации, но правительство Ландура не предпринимало в этой связи практически никаких мер. Мой босс, хорошо знавший цену позитивным публикациям, считал такое поведение властей необъяснимым, а ситуацию безвыходной, пока в результате одного случайного разговора не наметилась перспектива возможности решения ландурской проблемы.

— Просыпайся, мой сладкий, — послышался воркующий голосок Мамочки из динамика системы связи. Шутт вздрогнул. Он не спал, но очень глубоко задумался над тем, что означают полученные его разведкой самые последние данные. — К тебе тут один местный просится.

— Кто-то знакомый?

— Говорит, что звать его Окидата, утверждает, что знаком с Супермалявкой и Квелом, — ответила Мамочка. — Молоденький такой мальчишечка, — игриво проговорила она, — Небось, за Малявкой приударить решил. Но говорит, что желает потолковать на предмет вступления в Легион.

— Та-ак… — Теперь я еще и офицер-вербовщик, оказывается, помимо всего прочего, — простонал Шутт, вспомнив о Лаверне. Сначала у него мелькнула мысль о том, чтобы передать парня кому-нибудь, у кого времени побольше, но потом он решил, что ему совсем не вредно будет отвлечься и поговорить с кем-то, кто не входит в число его обычных собеседников. «Может быть, — решил Шутт, — этот юноша сможет навести меня на какую-нибудь свежую мысль относительно нашей миссии на Ландуре». — Впусти его, — распорядился Шутт.

Насколько мог судить Шутт по опыту своего общения с местным населением, Окидата приоделся специально для похода к потенциальному работодателю. Юноша несколько нервно пожал протянутую ему руку и сел на предложенный ему стул.

— Я тут кое-кем с из ваших солдат познакомился на пляже, вот… — смущенно начал он. — Пожаловался им, что работу у нас сыскать трудновато, ну, а они мне и сказали, чтобы я, дескать, подумал насчет того, чтобы в Легион поступить. Я не понял, серьезно они это или так просто сказали, вот и решил зайти, поинтересоваться, как и что.

— Что ж, на некоторые ваши вопросы я смогу ответить, — кивнул Шутт. — Но быть может, будет лучше, если вы мне скажете, какую конкретно работу вы ищете, а уж тогда я вам скажу, есть ли в Легионе подходящая вакансия.

— Я раньше механиком работал, на «американских горках», — сказал Окидата.

— А когда работу потерял, попросился в новый парк, но мне отказали, потому что мой двоюродный брат — в отряде мятежников. Так что, как говорится, я готов к любым предложениям.

— Что вы говорите? — несказанно обрадовался Шутт. — А как насчет того, чтобы я показал вам несколько снимков, а вы бы мне рассказали, чтобы вы о них думаете?

За последовавшие затем пятнадцать минут Шутт узнал об «американских горках» и других экстремальных аттракционах больше, чем за всю свою жизнь. Окидата был готов, похоже, рассказывать о своем увлечении вечно. Судя по шпионским снимкам, в главном столичном парке возводилась последняя модель «американских горок», так называемый «ультрарайд».

— Если вы с масштабом не напутали, значит, это будут самые лучшие «горки» на планете, — восторженно качая головой, — заключил Окидата. — Этот аттракцион на десять метров выше «Королевского змея», что в парке Дрессажа стоит. А эти кабинки будут развивать просто бешеную скорость. А вы только посмотрите на эти серпантины! Да, на такой красотке каждый захочет прокатиться!

— Но здесь есть одна проблема, — сказал Шутт. — Судя по тому, что вы мне рассказали, жители вашей планеты почти фанатично обожают всевозможные аттракционы, связанные с острыми ощущениями. Я прав?

— Наверное, — пожал плечами Окидата. — Я больше нигде не бывал, судить мне трудно. Но уж, что правда, то правда, любим мы это дело.

И он снова устремил восхищенный взгляд на голографический снимок «американских горок».

Шутт облокотился о крышку письменного стола, опустил подбородок на руки.

— Ну, хорошо. Значит, правительство задумало построить самый большой луна-парк в истории планеты, а может быть, и самый большой в галактике. Зрелище, которое было способно заставить забыть о нехватке хлеба. При этом они держат строительство в строжайшей тайне. Вы никогда не слыхали об этой стройке ничего конкретного, хотя пытались наняться туда на работу. Да и моим людям пришлось немало потрудится, прежде чем они выяснили, что происходит на этом огромном пустыре. Почему об этой стройке века не кричат с каждой крыши?

— Ну, это мне более или менее понятно, — сказал Окидата. — У нас пять, а может, шесть парков с аттракционами, и каждый стремится переплюнуть остальные. Время от времени в каком-нибудь парке устанавливают новый аттракцион, и тогда народ валом валит туда, а потом то же самое происходит в другом парке. Так что, как только проносится слух о том, что где-то строится что-то новенькое, все остальные тут же подсылают лазутчиков. Скрытые камеры, все такое прочее. Все стремятся вызнать про новые «горки» еще до того, как они откроются. Какова крутизна главного спуска? Сколько переворотов делают кабинки? Используются ли видеоэффекты? Иногда на открытии нового аттракциона половина народа — это шпики из других парков. Стараются приглядеться, нельзя ли чего-нибудь использовать у себя.

— Стало быть, правительство ведет себя точно так же, как представители частных парков, — заключил Шутт. — Рассчитывают на местное население, в то время, как реальная цель — привлечение туристов с других планет.

— Я об этом как-то не подумал, — сказал Окидата и почесал макушку. — А в этом что-то есть.

— Но если ты хочешь привлечь туристов, им нужно рассказать о том, что ты собираешься им предложить, — продолжал размышлять Шутт. — Ну, а когда их наберется достаточное количество, тебя уже не волнует конкуренция, потому что работы хватает всем. Правительство до сих пор играет по старым правилам, вот только цель теперь другая. А может быть, она и еще немного изменится…

— Ну, что же… Видно, вам понадобится парень с моим опытом, — сказал Окидата и улыбнулся.

— Пожалуй, вы правы, — сказал Шутт и встал. — Заполните анкету в приемной. У меня есть работа, а вы — тот человек, который мне нужен.

— Значит, вы принимаете меня в Легион? — спросил Окидата, не спуская глаз с Шутта. Тот принялся торопливо укладывать снимки и распечатки в брифкейс.

— Пока нет, сынок, — посмотрев на него, откликнулся капитан. — Ты у нас будешь гражданским консультантом. Но работа у тебя будет такая, с какой справиться сумеешь только ты. Ну, ступай, заполняй анкету. Дела затеваются интересные, и ты нам очень нужен!

Дневник, запись ј 405

До тех пор в общей картине Ландура мятежники оставались неизвестным фрагментом. Теоретически легионеры находились на планете для того, чтобы в равной степени защищать как, их интересы, так и интересы правительства. Однако пока мятежники себя никак не проявляли, если не считать выстрелов в космопорте, а насчет того, кто стрелял, можно было усомниться. Это положение дел никак не устраивало моего босса, и я понимал, что рано или поздно он решит оное положение изменить путем встречи с мятежниками лицом к лицу. Разгадка того, что происходило в парке «Ландур», подсказала моему боссу решение.

Стоит ли говорить о том, что подобный подход к решению проблемы я счел чересчур оптимистичным. Но разве я мог рассчитывать на то, что мой босс обратит хоть какое-то внимание на мои сомнения…

— Так вот, значит, что они строят, — задумчиво проговорил Шутт.

Как только он понял, что именно нужно искать, разбросать по парку микроскопические автоматические камеры труда не составило. Через некоторое время камеры были обнаружены и ликвидированы, но для начала снабдили Шутта весомым объемом видеоинформации разведывательного характера. Теперь капитан располагал всеми сведениями о гигантском аттракционе, возводимом на деньги правительства.

— Просто удивительно, сэр, — сказал Бикер, заглядывая через плечо капитана. — Если вас интересует мое мнение, то я бы сказал, что затея попахивает донкихотством.

— Но по-своему блестяща, — заметил Шутт и откинулся на спинку стула. — Если уж рассчитывать на привлечение значительных капиталов, необходимых для возрождения экономики планеты, то такой луна-парк — именно то, что надо. Похоже, это самое крупное предприятие такого типа, какое мне доводилось видеть.

— Вам виднее, сэр, — осторожно заметил Бикер. Дворецкий, надо сказать, отнесся к полученным сведениям гораздо более сдержанно, чем его работодатель. — Мне же представляется крайне рискованным вложение всего национального капитала в один-единственный проект. Как вы установили, сторонние инвесторы ландуранцев не интересуют.

— По крайней мере, в моем лице, — кивнул Шутт. — И это очень плохо. Похоже, из своей истории они извлекли, только один урок: нельзя допускать, чтобы экономикой правил иностранный капитал. В результате все деньги вложены в один проект, и притом — в рискованный.

— Самая верная дорога к краху, — покачал головой Бикер. — И если этот проект постигнет неудача… — Он не договорил.

Фразу за него закончил Шутт.

— Если проект постигнет неудача, то правительству конец. — Он наклонился к столу и указал на снимки. — Самое обидное, что сама по себе идея хороша. Еще бы чуть-чуть, и она могла бы помочь ландуранцам добиться того, о чем они мечтают. Еще бы чуть-чуть… — Взгляд Шутта приобрел мечтательность.

Бикер хорошо знал, что значит такой взгляд.

— Сэр, если вы придумываете, как бы вам в очередной раз выбросить деньги на ветер, то вам было бы лучше вернуться на Лорелею и сыграть ва-банк в одном из казино Максины Пруит. Получится не так быстро и не так обидно.

Шутт усмехнулся.

— Вычислил меня, Бикер, да? Но ты послушай: единственная ошибка в деятельности правительства состоит в том, что они делают ставку на этот парк, как на источник доходов для возрождения экономики. А больше ни у кого на планете нет ни денег, ни «ноу-хау» для того, чтобы это стало реальностью.

— Ни у кого, кроме вас, — сказал Бикер. Лицо его окаменело.

— Ни у кого, кроме меня, — не стал спорить Шутт и улыбнулся самой самодовольной из всех самодовольных улыбок.

— Вас, сэр, направили сюда для того, чтобы вы не дали местным жителям убивать друг друга, а не для того, чтобы вы пытались совершить здесь экономическое чудо, — заметил Бикер.

— А они здесь друг друга не убивают, следовательно, мои действия оправданы.

— Они друг друга не убивают с тех самых пор, как война закончилась, — напомнил капитану Бикер. — А вот вас точно кто-то намеревался убить.

— Этого пока никто не доказал, — возразил Шутт. — Власти жаждут, чтобы я поверил в то, что эту стрельбу учинили мятежники — надеются, что я отправлю моих людей расправиться с их противниками. А я вполне склонен допустить, что полковник Мейз мог поручить кому-то из своих подчиненных пару раз пальнуть в меня.

— Да, но это вовсе не значит, что мятежники не желают вам зла, — урезонил его Бикер. — Ведь они наверняка знают о том, что это вы отдали приказ об обстреле мирных переговоров.

— Да, и… Полагаю, рано или поздно мне придется встретится с этим печальным эпизодом моего прошлого, — вздохнул Шутт. — Ты же помнишь, жертв не было. И лучше было бы мне поскорее разделаться с этой проблемой, чем вечно прятаться от нее. А скажи, ведь недурная мысль, верно? Интересно, где у этих мятежников главная база? Бикер ахнул.

— Сэр! Мало вам деньги на ветер швырять, так вы еще решили и с жизнью расстаться? Это уж ни в какие ворота не лезет!

— Ну, будет тебе, Бикер. Что ты разволновался так? — Шутт встал и заходил по комнате. Такое поведение неопровержимо свидетельствовало о том, что мозг его работает на предельных оборотах. — Мы здесь не для того, чтобы работать на нынешнее правительство, как бы ему этого ни хотелось. Полученный мной приказ гласит, что я обязан оказывать помощь и поддержку всему населению, стало быть, и мятежникам тоже, если они не откажутся воспользоваться моим благородным предложением.

— Значит, вы хотите самолично предложить им накинуть петлю вам на шею, — кивнул Бикер. — Сэр, не ждите, что я стану стоять в стороне и смотреть, как вы это делаете.

— Безусловно, не станешь, — спокойно кивнул Шутт. — Я собирался прихватить тебя с собой, когда соберусь на встречу с мятежниками. Тебя и еще капеллана.

— Что? — Бикер выпучил глаза. — А от капеллана-то тут какой может быть прок? Шутт развел руками.

— Ну, он такой.., миролюбивый. Кто еще может стать лучшим символом моих мирных намерений? Ну, а ты.., ты уж точно не вояка, и от тебя не исходит никакой угрозы. Если все, что мы знаем о мятежниках — правда, то ни тебе, ни Препу ровным счетом ничего не угрожает. К тому же вы оба сможете послужить гарантами моей безопасности. Даже если мятежники примутся высказывать мне свои претензии, вряд ли они осмелятся хоть пальцем меня тронуть в присутствии двоих ни в чем не повинных свидетелей.

— Что ж, очень хорошо, сэр. Как я вижу, вы уже все решили, — кивнул Бикер и поднялся со стула. — Видимо, мне пора собираться в дорогу. Когда вы намерены тронуться? Надеюсь, вы хотя бы офицеров оповестите о свое решении? Быть может, они могли бы, как люди военные, вам дать какие-то компетентные советы.

Шутт покачал головой.

— Они мне наверняка посоветуют взять с собой отряд до зубов вооруженных легионеров, а как раз этого-то делать никак нельзя. Моя миссия должна ,остаться в секрете. Я познакомился с местным юношей, у которого двоюродный брат — в лагере мятежников, и он уверяет меня в том, что знает дорогу туда. И если мы не хотим терять драгоценного времени, нам следует как можно скорей трогаться в путь.

— Как пожелаете, сэр, — смиренно ответствовал Бикер. — Надеюсь, вы отдаете себе отчет в своих действиях.

— Еще как отдаю! — воскликнул Шутт. — Я намерен спасти целую планету. Разве не ради этого мы оказались здесь?

Дневник, запись ј 406

После нашего отбытия с Лорелеи там создалась нестабильная, я бы даже сказал, потенциально опасная ситуация. Видимо, мой босс зря так рассчитывал на своего двойника-андроида. Рано или поздно тамошние гангстеры должны были понять, что их водят за нос.

А уж о том, что могло произойти потом, можно было только гадать.

Максина Пруит, не мигая, смотрела на экран головизора.

— Ах, изворотливый сукин сын!

Картинка мелькнула и тут же сменилась другой, но Макс слишком хорошо знала это лицо, чтобы спутать его с чьим-нибудь другим. Знала она его не хуже, чем портрет на долларовой купюре. За все те годы, что Максина возглавляла мафию на Лорелее, этот человек — единственный, кто ее посрамил и унизил — капитан Шутник, также известный как Уиллард Шутт, наследник монополиста по производству оружия.

Вот он, оказывается, где находился! На какой-то планете в четверти галактики отсюда! Чем именно он там занимался — этого Максина толком не поняла. Она, собственно говоря, этот выпуск новостей смотрела больше случайно. До сих пор ее глазами и ушами была Лаверна.

Именно она обращала внимание Максины на важные известия, а сама Максина предпочитала больше времени уделять бизнесу или наслаждаться плодами своего нелегкого (хоть и нечестного) труда. Теперь Лаверна сбежала, ив этом тоже был виноват Шутт.

Одного она не могла понять: как он сумел смыться со станции так, что она об этом не знала. Шпионы сообщали Максине о том, что практически ежедневно видят Шутта в «Верном шансе», что в казино полным-полно легионеров-охранников. Так как же это могло быть — что Шутт и его рота где-то на Ландоро? Ответ на этот вопрос мог быть только один: какой-то из двух Шуттов ненастоящий. В этом не было ничего удивительного. Она и сама в свое время проделала нечто подобное: в один и тот же вечер в трех казино, принадлежащих Максине, шло одно и то же представление. Звезда появлялась то в одном, то в другом, то в третьем шоу «вживую», а все остальное время ее подменяли дубли. Не исключено, что Шутт затеял такую же игру.

Но как же Максина могла воспользоваться своим открытием? Она не собиралась упускать возможности им воспользоваться. «Дают — как говорится — бери». Таковы были правила игры. О, как сладко было бы наконец отомстить и отобрать у этого мерзавца «Верный шанс»!

Естественно, многое зависело от того, какой Шутт был настоящим. Максина не собиралась рисковать, если на Лорелее находился живой капитан. Она уже получила урок от легионеров, и не желала повторения этого урока. Но если тот Шутт, что торчит в «Верном шансе» — дубль.., ну, тогда совсем другое дело.

Выяснить это будет довольно просто. Как ни подстраховался Шутт, все равно оставались какие-то вопросы, на которые дубль вряд ли бы ответил, если бы его застигли врасплох. И для этого Максине даже не надо было встречаться с ним лично. Один телефонный звонок — и она бы поняла, с кем имеет дело, если бы знала, с какой карты пойти. Но прежде, чем звонить, надо было узнать эту самую карту.

— Головизор, отключись, — сердито буркнула Максина. Экран тут же погас, в комнате стало тихо. Думать стало, казалось бы, легче, но беда была в том, что прежде за Максину думала Лаверна. Как же она была глупа, когда поверила истории Шутта насчет того, что его дворецкий сбежал с Лаверной! Скорее всего, он увез с собой обоих. Что ж, это тоже будет нетрудно выяснить. А когда она их разыщет, можно будет обратиться с просьбами об услугах к людям, которые ей кое-чем обязаны. В том, что Максина властвовала на излюбленном мафией курорте, были свои преимущества. Она всегда не скупилась, принимая здесь представителей других мафиозных кланов — предоставляла им даром лучшие номера, питание в лучших ресторанах, лучшие места на любых шоу. Все это Максина делала, естественно, из тех соображений, что в один прекрасный день ей могут пригодиться услуги этих людей. Этот день настал.

Максина пыталась припомнить, кто ей был знаком на этой планете. Да как же она называлась-то? Зря она так невнимательно слушала. Но если снова включить головизор и посмотреть новости в течение еще двадцати минут, то тот эпизод непременно повторят. Нет, пусть этим займутся другие люди, которым она платит деньги. Она распорядится, чтобы кто-нибудь внимательно просмотрел новости и сделал соответствующие заметки, а она пока решит, как ей поступить с Шуттом. Максина подошла к коммуникатору и нажала клавишу.

Как ни странно, трубку не сняли. Через несколько секунд после соединения раздался синтезированный голос: «Абонент не отвечает. Если хотите, можете оставить ваше сообщение после…»

Максина прервала связь. Она не привыкла разговаривать с автоответчиком и ждать тоже не привыкла. Черт бы их побрал, этих идиотов, чем они занимаются, и за что она им только деньги платит? Почему их нет на месте, когда они ей так нужны? С Лаверной такого никогда не происходило.

Максина подумала было набрать другой номер, но в итоге швырнула трубку на рычаг. Нет, она поступит иначе. Она самолично устроит такую выволочку тому малому, что должен был взять трубку, а вместо этого включил автоответчик. Она ему напомнит, кто в доме хозяин. Максине давненько не приходилось заниматься воспитанием подчиненных, но она не забыла, как это делается. Не забудет и этот нахал, когда она с ним покончит. Максина, мрачно усмехаясь, направилась к двери.

Но дверь распахнулась ей навстречу.

Максина в изумлении застыла. Эту дверь никто не смог бы открыть, кроме нее самой. Она протянула руку к потайной кобуре, но мужчина, стоявший на пороге, шагнул к ней и посоветовал:

— На вашем месте я бы не стал этого делать, миссис Пруит. Вы окружены, а наказание за нападение на сотрудника аппарата правительства карается очень сурово.

— Сотрудник аппарата правительства? — ахнула Максина. К ней почти мгновенно вернулась обычная надменность. — А что вы, хотелось бы знать, делаете в моем номере? Это не входит в вашу компетенцию. Согласно законам Лорелеи, я имею полное право расстрелять вас за то, что вы нарушили неприкосновенность жилища. Так что уходите, пока я не сделала этого.

— Боюсь, вы ошибаетесь. Это входит в мою компетенцию, — заявил мужчина и, раскрыв бумажник, продемонстрировал Максине голографическую идентификационную карточку агента МНС. Под аббревиатурой значилось: «Роджер Пиль, специальный агент». — Федерация допускает для разных планет массу автономии в том, что касается уголовного и гражданского права, — торжественно возвестил Пиль, — но налоговый кодекс един повсюду.

— Налоговый кодекс? Вы не можете привлечь меня к ответственности за неуплату налогов! — возмутилась Максина. — Это я вызвала вас сюда и натравила на «Верный шанс». Вы не за мной должны охотиться, а за этими крючкотворами из Легиона.

— Мы сами решаем, за кем нам охотиться, — гордо заявил агент Пиль. — Ситуация в казино «Верный шанс» находится под нашим наблюдением, и мы займемся ею в свое время. Пока же должен объявить вам со всей серьезностью, что у нас есть все основания полагать, что вы систематически утаиваете большую часть ваших доходов, попрошу вас пройти со мной, миссис Пруит. Нам нужно задать вам несколько вопросов.

— Я не стану отвечать ни на какие вопросы, пока не повидаюсь с моим адвокатом! — вскричала Максина. — А теперь убирайтесь отсюда, пока я не вызвала охрану!

— Ваш адвокат и ваши охранники уже арестованы, — сообщил Пиль. — Можете побеседовать с ними в своем кабинете. — Он предостерегающе поднял руку. — А теперь я предлагаю вам сдать ваше оружие, пока вы не совершили более тяжкого преступления.

Максина выругалась, но отдала агенту пистолет и без слов вышла из номера. Она слишком давно была владелицей казино, чтобы научиться отслеживать те моменты, когда удача отворачивается. Сегодня был как раз такой момент.