Глава 9

На следующее утро все семейство собралось в спальне Шеффилда Спенсера. Портьеры были раздвинуты, в окна лился яркий свет солнца. В камине потрескивал огонь, прогоняя ночную прохладу, в воздухе витал аромат свежесваренного крепкого кофе.

Тишину нарушил сам Спенсер.

– Кто-то же должен управлять ранчо! – резко воскликнул он, приподнимаясь на локте.

– Дорогой, лежи, поправляйся и прекрати дергаться и дергать всех нас. До тех пор, пока ты не встанешь на ноги, что станется с этим ранчо, меня совершенно не интересует.

– Лорели, я не собираюсь с тобой спорить, но я в него столько вложил труда, что потерять все это – выше моих сил, пойми! Неужели ты не видишь!

– Вижу, конечно, вижу. Но и ты должен понимать, что ты – самое дорогое, что у меня есть.

Спенсер улыбнулся, покачал головой и легонько похлопал Лорели ладонью по руке.

– Да, я понимаю. И все же...

– Папа, нас же теперь трое. Мы можем распределить обязанности, вот и все, – предложила Анастасия.

– Ты же ничего в этом не смыслишь, дочка, – покачал головой Спенсер. – Лорели тоже мало что понимает в хозяйстве. А чтобы хоть немного разобраться, что к чему, нужно время.

– Мы быстро научимся!

– Согласен, но не за один же вечер. В любом случае придется заниматься не только хозяйством.

– Думаю, тебе лучше нам все рассказать, Спенс, – спокойно заметила Лорели. – Пойми, ты уже можешь не жертвовать жизнью ради нашего благополучия. Сколько лет мы прожили одни, без тебя, и ничего, справились.

Спенсер посмотрел на жену долгим взглядом, поморщился и коротко ответил:

– Я знаю, и это мой грех.

– Нет здесь никакого греха. С Югом покончено навсегда. Как было раньше, больше не будет никогда. А чтобы помочь тебе, нам нужно многое узнать, Спенс. Что творится здесь вокруг поместья? Почему в тебя стреляли? Что это за история с похитителями скота?

Спенсер глубоко вздохнул, чувствуя, как усталость наваливается свинцовым грузом, и заговорил:

– Ладно. Поначалу все было прекрасно. Я подписал с Управлением территориями навахо в форте Дефианс контракт на разведение крупного рогатого скота. Стадо нужно потом перегонять в резервацию навахо. Это верное дело, и платили мне очень неплохо. Все под боком, скотину не нужно гнать через полстраны. Но потом начались наглые кражи скота, и я еле выполнил две последние поставки. Большая часть денег ушла на строительство этого дома, на выплаты погонщикам, на заведение хозяйства... А теперь... – Спенсер оборвал себя на полуслове и замолчал.

– Продолжай, Спенс, только не переживай ты так, – участливо сказала Лорели, заметив, как побледнел ее муж.

– Так вот, я решил, что нужно этих негодяев поймать, иначе они никогда нас в покое не оставят. Приближался срок перегона очередного стада. Мне нужно было довести его до резервации в целости и сохранности любой ценой, иначе я терял контракт. Потеря контракта означает потерю ранчо.

– Боже мой, Спенс!

– Именно так, Лорели. В это ранчо вложены все мои деньги. Понимаешь – все! Если ранчо не будет, все пойдет прахом, и наши надежды тоже.

– Значит, нельзя допустить, чтобы это случилось, – твердо заявила Лорели.

– Теперь ты понимаешь, в чем все дело?

– Да.

– Так вот, я здорово опоздал с двумя последними поставками скота, и все из-за этих чертовых воров. От этого пострадали навахо, да и сам я понес приличные убытки, поэтому мы и решили устроить на этих негодяев засаду.

– Тогда тебя и ранили? – спросила Анастасия.

– Да. Я со своими людьми сидел в засаде. Сумерки сгущались, скотина начала волноваться, но мы никого и ничего не видели, сидели и ждали. Ничего. Мы-то думали, что ворюги начнут уводить скот и мы их возьмем, но не тут-то было. Я услышал шорох и решил сходить посмотреть. Повел себя как полный идиот – ушел от своих, никому ничего не сказав, но мне ужасно хотелось любой ценой поймать воров и узнать, кто это. Кончилось все печально.

– Тебя подстрелили? – спросила Лорели.

– Угу. Выстрелили из кустов. Я даже не видел, кто. Вдобавок свалился в глубокую ложбину, и ребятам долго пришлось меня искать. А еще, когда падал, ударился головой и валялся без чувств. Жутко много крови потерял. Когда они меня нашли, я уже отходил к праотцам.

– Боже!

– Но я вот чего не могу взять в толк: зачем это все делается? Это же полная бессмыслица!

– Что ты имеешь в виду?

– Понимаешь, когда похитители воруют скот и делают все, чтобы не попасться, – это нормально.

– Согласна, – кивнула Лорели.

– Тогда какого черта искать на свою голову приключений, выманивать меня и всаживать мне в живот пулю? Слишком рискованно. Кроме того, стреляют в меня уже не в первый раз. Просто раньше я думал, что это случайность.

– Даже и не знаю, что сказать, Спенс.

– Такое впечатление, что кто-то вознамерился тебя убить, – задумчиво проговорила Анастасия, – а не только угнать скот.

– Я все больше и больше склоняюсь именно к этому предположению, – согласился Спенсер. – Но какой смысл? Зачем? У меня здесь нет врагов. Насколько я помню, я ни с кем не ссорился. Хотя, может быть, это индейцы?

Анастасия подумала о Хоке, и ей от последних слов отца стало как-то неприятно, хотя она вполне допускала и такое.

– Ты действительно думаешь, что это индейцы?

– Да не знаю я! Мне нужно вернуться на то место и все там как следует осмотреть.

– Спенс, ты прекрасно знаешь, что никуда не пойдешь, – решительно перебила мужа Лорели.

Спенсер угрюмо усмехнулся, стараясь не показать, как болит его рана.

– Я знаю.

– Я могу сходить туда, – предложила Анастасия. Родители одновременно повернули головы и в изумлении посмотрели на дочь.

– Ты ничего не знаешь об Аризоне и не умеешь читать следы. Толку не будет никакого, – покачал головой Спенсер.

– Так я научусь, – возразила Анастасия, все более отчетливо чувствуя себя абсолютно беспомощной.

– Конечно, научишься, – согласился отец. – Я собирался с тобой этим заняться, только сейчас, сама понимаешь, не могу. Кроме того, учить тебя должен очень знающий человек. И как я уже сказал вначале, понятия не имею, что нам делать.

– Мы будем управлять ранчо, – решительно ответила Лорели.

– Никому на ранчо я до конца не могу доверять, разве только Марии и Хулио. Они приехали сюда вместе со мной из Калифорнии, помогали строить дом, вести хозяйство... Все остальные – временщики, поденщики. Сам черт не разберет, откуда они заявились, какие грехи на них висят. Хотя это и не имеет особого значения. Все они толковые ребята, ничего не скажешь, только вот довериться никому из них я не могу.

В комнате повисла тягостная тишина.

– Мне нужен опытный ковбой, – снова заговорил Спенсер, – который разбирается в скотине, знает местные земли. Всякий другой просто разорит нас.

Ответные слова у Анастасии вырвались сами собой:

– Папа, такого человека мы с мамой знаем.

Спенсер резко обернулся к дочери, тут же сморщившись от боли:

– И кто же это?

– Хок Райдер.

Лорели, сначала в удивлении поднявшая брови, заулыбалась:

– Ну конечно! Если только он согласится.

– Что это еще за Хок Райдер? – нахмурился Спенсер.

– Мы с ним познакомились на почтовой станции в Тусоне. Это очень заботливый и добрый человек. Весь остаток пути он проехал с нами, – объяснила Лорели.

Спенсер нахмурился еще сильнее.

– Ты не видишь в этом ничего странного, Лорели? В конце концов...

– В людях я разбираюсь получше некоторых, – решительно возразила Лорели. – Он действительно добрый человек и вдобавок ковбой. Он сам нам об этом сказал.

Спенсер в сомнении покачал головой, снова поморщившись от пронзившей его боли.

– Если бы я мог предположить, что вы свяжетесь во время поездки сюда с каким-то проходимцем, я, не раздумывая, сам приехал бы за вами на Миссисипи.

– Перестань, Спенс. Он не такой, как все, и он вовсе не проходимец.

– Во всяком случае, у себя на ранчо я видеть его не желаю. Хок Райдер – хороша птица, ничего не скажешь!

– Ты просто ревнуешь, Спенс, – покачала головой Лорели. – Постыдился бы!

Спенсер помрачнел, как туча, и принужденно засмеялся.

– Черт возьми, Лорели! Возразить нечего. Все равно он может оказаться не так прост...

– Вовсе нет. И наша дочь права. Хоку Райдеру можно доверять. Он свое дело знает. И человек он честный. Чего ходить вокруг да около – сам с ним и поговори.

Спенсер помолчал в нерешительности и наконец сказал:

– Прежде чем толковать о деле, нужно с ним познакомиться.

– Нам, выходит, ты не доверяешь? – поинтересовалась Лорели.

– Ну... А где его можно найти? В северной Аризоне не так уж много мест, где живут белые.

Лорели заговорщицки улыбнулась Анастасии и невинным тоном спросила:

– Анастасия, почему бы тебе не поискать мистера Райдера?

– Конечно, мама, я сейчас вернусь!

Анастасия улыбнулась своему озадаченному отцу и выскочила за дверь, зная, что мать ни слова не скажет о том, что Хок со вчерашнего вечера у них на ранчо.

В мгновение ока Анастасия оказалась у двери комнаты Хока, постучала. Услышав его голос, приглашавший войти, она открыла дверь и шагнула через порог. Хок курил у открытого окна. На импровизированной кровати, похоже, никто не спал. Анастасия подошла к нему, сгорая от нетерпения поделиться новостями и надеясь, что он останется, зная, как он нужен им всем, а прежде всего ей. О последнем Анастасия старалась не думать.

– Хок, – смущенно сказала она, понимая, что просить его остаться не очень удобно, – ведь у него наверняка есть какие-то свои планы и намерения.

– Смелее, Анастасия, подходи ближе, – улыбнулся он ей.

Она подошла, и он, наклонившись к ее лицу, нежно поцеловал девушку прямо в губы. Анастасия судорожно вздохнула и прижалась к нему всем телом.

Он нежно погладил ей затылок.

– Поспать удалось?

– Да нет, – покачала головой Анастасия. – Легла за полночь, устала жутко. И все о тебе думала.

– Я знаю. – Хок ласково поцеловал ее в лоб. – Мне тоже глаз сомкнуть не удалось.

Анастасия вдруг забеспокоилась. В его словах она расслышала ноту прощания.

– Ты же знаешь, у меня была своя причина ехать в северную Аризону, – негромко продолжил он, задумчиво перебирая пальцами ее волосы.

– Только не говори, что ты уезжаешь, – едва не простонала Анастасия. – Я слышать об этом не желаю.

Он твердой рукой взял ее за подбородок, поднял ей голову и посмотрел прямо в глаза:

– Мне кое-что нужно сделать. Что – не могу сказать, по крайней мере сейчас.

– Хок, подожди, не говори больше ничего. Выслушай сначала меня.

– Анастасия, – с нежностью проговорил Хок и снова поцеловал ее в губы.

– Не отвлекай меня от дела, пожалуйста. Ты мне нужен и моим родителям – тоже.

– При чем здесь твои родители? – непонимающе нахмурился Хок.

– Ты хочешь познакомиться с папой?

– С большим удовольствием.

– А ты выслушаешь предложение, которое мы хотим тебе сделать?

– Если из твоих уст, то я с наслаждением выслушаю любое предложение, – шутливо ответил Хок.

Анастасия невольно рассмеялась, хотя ей было не до смеха.

– Хок, пожалуйста, будь серьезным!

– Я очень серьезен, куда уж больше.

Анастасия начала покрывать легкими поцелуями его лицо.

– Кто-то там говорил о каком-то предложении? – умудрился поинтересоваться Хок между поцелуями и тут же, не удержавшись, поймал губами губы девушки и крепче прижал к себе ее послушное тело, упиваясь сладостью поцелуя. Оторвавшись наконец от ее губ, он слегка отстранился и с хмурым видом заметил: – По правде говоря, эти наши короткие встречи урывками всякий раз разбивают мне сердце.

Анастасия согласно кивнула:

– Мне тоже, Хок. Но сейчас, прошу тебя, пойдем со мной. А потом мы долго-долго будем вместе.

– Это можно считать обещанием? – внимательно посмотрел на нее Хок.

– Конечно, – улыбнулась ему Анастасия.

– Хорошо. Тогда пошли.

Когда они вошли в спальню Спенсера, то не заметили ни удивленно приподнявшихся бровей отца Анастасии, ни его короткого взгляда в сторону Лорели, когда он пробурчал:

– Похоже, вы многого мне не рассказали.

Лорели молча улыбнулась ему в ответ и поздоровалась с Хоком:

– Рада видеть вас, мистер Райдер. Позвольте мне представить вам моего мужа, Шеффилда Спенсера. Спенс, это и есть Хок Райдер.

Хок подошел к кровати и обменялся рукопожатием со Спенсером, отметив про себя, насколько тот слаб. Выздоравливать ему предстояло еще долго, и, чем за это время будет меньше сюрпризов и неприятностей, тем лучше для больного.

– Рад нашему знакомству, сэр, – вежливо наклонил голову Хок.

Так вот, значит, какой у Анастасии отец. Вовсе не такой старый, как он себе представлял, приятной наружности. Таких людей на Западе можно встретить нечасто. Один из многочисленных южан, которых война заставила перебраться на Запад. Хоку доводилось встречаться с такого рода людьми, и все они были вот такими отчужденно вежливыми. Должно быть, эта черта характера воспитывалась в них с самого детства, и ничто на свете уже не могло ее вышибить. Джентльмены, короче говоря. Это определение никак не подходило к Хоку, и он прекрасно об этом знал. Впрочем, лично его все эти церемонии мало волновали, потому что в прериях и в пустыне ценилось и требовалось нечто совсем другое, но тем не менее благородные манеры отца Анастасии пришлись Хоку по душе.

– Я тоже рад с вами познакомиться, – ответил Спенсер, пытливо разглядывая Хока и постепенно проникаясь доверием к незнакомцу. Приятный парень. Честно говоря, Спенсер не ожидал, что подобное случится в жизни Анастасии так скоро, но хорошо это или плохо, он пока для себя не решил. Прежде надо побольше разузнать об этом парне. Хок Райдер. Похоже, он из индейцев. Интересно, Анастасия и Лорели знают об этом? Или им безразлично? Надо бы присмотреть за ними обеими. Спенсер поморщился. О чем это он? Ни за кем он не сможет присматривать, по крайней мере в обозримом будущем.

– Присаживайтесь, мистер Райдер. Нам хотелось бы обсудить с вами одну проблему, с которой мы сегодня столкнулись, – церемонно обратилась к Хоку Лорели.

Хок опустился на стул с таким чувством, как будто палач уже надел ему на шею пеньковую петлю. Он покосился на Анастасию. Поймав его взгляд, она ободряюще улыбнулась. Не помогло. С каждой секундой он чувствовал себя все беспомощнее. Хок никогда не умел держать себя с людьми высшего света да еще вдобавок в такой роскошной усадьбе, как эта. Он всего лишь ковбой, пастух, и наполовину индеец. Он не принадлежал к аристократии южан и тем более не собирался пополнять ее ряды. Он снова покосился на Анастасию. Нет, без этой женщины ему не жить – он готов на все, лишь бы быть с ней рядом.

Спенсер откашлялся, сурово посмотрел на Хока и наконец отрывисто заговорил:

– Такое вот дело. Я надолго выбыл из строя. Пальнули в живот. Скот начали красть. Решил разобраться с этим. Как видите, не получилось. Кому доверять теперь, не знаю. Разве только Хулио и Марии. Хулио – повар, Мария – домоправительница. Мне нужен доверенный человек следить за стадом, пока я не поправлюсь. Лорели и Анастасия сказали мне, что вы подойдете. Думаю, теперь я с ними соглашусь.

Анастасия бросила взгляд на отца, потом на Хока и перевела дух. Ее надежды оправдались.

Хок сидел с бесстрастным выражением лица, по которому невозможно было понять, что он сейчас думает и чувствует.

– Если у вас нет каких-либо неотложных дел, что вы скажете относительно должности десятника у меня на ранчо?

В комнате повисла тишина.

Наконец Хок нарушил затянувшееся молчание:

– Работа серьезная, а я ведь простой ковбой.

– Значит, знаете, как управлять на ранчо. Ребята у меня хорошие, неприятностей не будет. Главное – через несколько недель согнать стадо и переправить скот в резервацию к навахо.

– К навахо? – вопросительно приподнял бровь Хок.

– Да. У меня контракт с Управлением территориями навахо на поставку говядины в резервацию. Но я его потеряю, если не продам партию в срок. А тут еще эти воры и ранение так некстати... нет нужды вам объяснять, как я обеспокоен.

– Не думали, кто может красть у вас скот?

– Конечно, думал, но ни до чего так и не додумался.

– Может быть, индейцы?

Спенсер помолчал, бросил внимательный взгляд на Хока и коротко ответил:

– Все может быть, но я как-то не верю.

Хок кивнул, посмотрел на Анастасию, на Лорели и снова повернулся к Спенсеру:

– По сути дела, вы мне предлагаете серьезную работу, а в придачу к ней – шайку воров с ружьями.

– И как вы считаете – справитесь? – поинтересовался Спенсер, стараясь склонить Хока принять предложение.

Хок задумчиво покачал головой.

– Дело не в этом. Справиться-то я справлюсь. Оплата обычная?

– Да, – кивнул Спенсер.

– Награда за поимку воров?

Спенсер заулыбался. Честное слово, этот малый нравился ему все больше и больше.

– Конечно. Каковы ваши условия?

– Скажу, когда поймаю их. Спенсер кивнул.

– Могу я считать, что вы согласны? Анастасия затаила дыхание.

– Да, но только до поставки вашего стада на рынок. Хок считал, что, соглашаясь, получает хороший шанс не только помочь Спенсерам, но и выследить Ти Эл Латимера, – просто он немного изменит свои планы в связи с изменившимися обстоятельствами. Да и с Анастасией не придется расставаться. В конечном счете все получилось как нельзя лучше. Ради своей мести ему теперь не нужно гнуть спину на ранчо Латимера – он все сделает, работая здесь, и разберется с этими похищениями. Когда Хок покончит с Латимером, тот сто раз пожалеет, что связался в свое время с семьей Хокинсов.

– Вот и прекрасно! – с радостью, которой сам от себя не ожидал, воскликнул Спенсер. – Сразу приступите к работе?

– Можно и так, – беспечно ответил Хок.

– Попросите Хулио показать вам ранчо, и пусть он познакомит вас с ребятами. Если появятся вопросы, я...

– Спенс, передохни, – вмешалась Лорели. – Ты и так сегодня перетрудился.

– Ладно, ладно. Но если что, обращайтесь прямо ко мне, мистер...

– Зовите меня просто Хок.

– Спасибо. Мои друзья зовут меня Спенс. Не возражаете? Хок согласно кивнул.

– Есть еще Стейси...

– Стейси? – Хок непонимающе посмотрел на Спенса. Тот расплылся в улыбке:

– Ну да, я всегда так зову Анастасию. Уголки губ у Хока озорно дрогнули.

– Стейси... – произнес он, как бы пробуя имя на вкус.

– Полным именем меня называет только мама, – объяснила Анастасия.

– Но, Анастасия! У тебя такое красивое имя! – запротестовала Лорели.

– Немного длинное, правда, но если годами произносить, привыкаешь, – съязвил Спенс.

– Послушай, Спенс, мы же давно... Анастасия со смехом перебила родителей:

– До того, как вы начнете разбираться с именем своей дочери, мы спустимся вниз позавтракать, а потом я пройдусь с Хоком по ранчо, чтобы как следует осмотреть все наше хозяйство.

Лорели воскликнула:

– Анастасия! По северной Аризоне девушкам нельзя ходить в одиночку!

– Мама, мы не в Виксберге, – сердито возразила ей Анастасия. – Ничего со мной не случится – я же буду на ранчо. Теперь я сама могу за себя постоять. Во всяком случае, чем скорее я этому научусь, тем лучше. Хок здесь остается не навсегда, и в конце концов кому-то придется...

– Ты права, Стейси, – согласился с дочерью Спенс. – Учись всему, чему сможешь. Тебе здесь жить, и надо уметь это делать. Но даже на ранчо заранее не знаешь, что может случиться, – видишь, в какой переплет я попал. Я не хочу, чтобы ты подвергала себя опасности.

– Со мной ничего не случится.

– Я присмотрю за вашей дочерью, – твердо пообещал Хок. Лорели взглянула на молодого человека и кивнула:

– Все правильно, Спенс. С мистером Райдером Анастасия будет в безопасности. Но все же будь осторожна, Анастасия, ты так же упряма, как и твой отец, а здесь и правда не Виксберг.

– А то я этого не знаю, – парировала Анастасия. – Но я докажу тебе, что уже давно самостоятельная.

– И тем не менее, – твердо сказал Спенс, – одной никуда не ходить, ясно? С Марией, Хулио или Хоком – пожалуйста. Будь с ними, чтобы ни мама, ни я не сходили с ума, где тебя искать. Договорились?

Анастасия сердито фыркнула, но согласие все же дала:

– Ладно, но я уже не ребенок.

Не выдержав, отец с матерью рассмеялись, и Лорели выговорила сквозь смех:

– Представь себе, дорогая, мы это уже заметили, но переживаем за тебя по-прежнему.

Тут рассмеялась и Анастасия, поняв, как любят ее родители.

– Я обещаю, что буду осторожна, не переживайте.

На этом Анастасия и Хок покинули спальню Спенсеров и поспешили на кухню, потому что вдруг почувствовали, что буквально умирают от голода.

Глава 10

После сытного завтрака, состоявшего из лепешек, сыра, жареных колбасок и пары чашек обжигающего ароматного кофе, Анастасия и Хок наконец выбрались на ранчо. В утреннем воздухе еще держалась ночная прохлада, но легкая роса, покрывшая на закате землю, уже сошла.

В загоне они выбрали себе двух бурых в белых яблоках мустангов. Спенс собирал свой табун из диких мустангов, которые свободно носились по просторам прерий. Объезженные, они как нельзя лучше подходили для выпаса стада. Ковбои попеременно брали себе для работы мустангов из этого табуна, отдавая все же предпочтение меринам, как более спокойным и предсказуемым.

Анастасия надела сомбреро с широкими полями, которое дала ей Мария. На этом настоял Хок, считавший, что маленькая изящная шляпка, которая чудесно шла к ее темно-зеленому костюму для верховой езды, не спасет от палящего солнца. Хок, хотя и раскритиковал ее головной убор, остался весьма доволен тем, что Анастасия надела юбку с глубокими разрезами, чтобы ехать верхом в мужском седле верхом, а не сидя боком. Еще он отметил, что Анастасия надела прочные сапоги для верховой езды и кожаные перчатки. Хотя ее костюм больше подходил для лужаек Юга, чем для прерий Запада, Хок был рад, что экипировалась она со знанием дела.

Сам он натянул штаны из грубой ткани, рубашку из красной шотландки, кожаную куртку, кожаные сапоги и белую шляпу – словом, оделся так, как и должен одеваться ковбой, пасущий стада в прериях. Не забыл он и опоясаться портупеей с револьвером, которая при ходьбе то и дело похлопывала его по правому бедру. Хок держался так, что, глядя на него, можно было почти физически ощутить некую настороженность, и Анастасия поняла, что поездка их будет чем угодно, но только не беспечной загородной прогулкой, как в былые времена в Виксберге.

Анастасия впервые смогла подробно осмотреть свой новый дом – ранчо Спенсера. Особняк в греческом стиле окружали широко раскинувшиеся зеленые луга, простирающиеся чуть ли не до горизонта. Стояла поздняя весна, и сквозь пожухлую прошлогоднюю траву уже настойчиво пробивались тугие ярко-зеленые стрелки молодой травки. Высоко в небе лениво плыли редкие кучевые облака. За домом располагались строения поменьше – курятник, амбар, загон для лошадей, поильня для скота, жилище ковбоев и кухня. Ранчо было отстроено с умом – Шеффилд Спенсер искренне мог гордиться результатом своих трудов.

Не успели они отъехать более или менее далеко от главного дома, а голова Анастасии уже пошла кругом от всего того, что успел рассказать Хулио, который взялся показать им окрестности. Он познакомил Хока с ковбоями, которые сразу же признали в нем старшего. Девушка старалась хоть как-то разложить услышанное по полочкам, чтобы воспользоваться этими знаниями в будущем. Она твердо решила узнавать как можно больше обо всем связанном с ранчо и ведением хозяйства: неизвестно ведь, сколько Хок пробудет у них – скорее всего уедет он до того, как отец полностью выздоровеет. За это короткое время она обязана выучиться управлять ранчо или хотя бы мало-мальски во всем разбираться, чтобы отцу достаточно было только отдавать ей распоряжения, что и как делать. Но вот чем ей вовсе не хотелось забивать себе голову, так это грядущим отъездом Хока. Анастасия изо всех сил гнала от себя эти мысли, сосредоточив внимание на всевозможных сведениях о хитростях хозяйствования.

Хок рассказал ей, что высокая трава, по которой они сейчас ехали, называется поа, а трава покороче – грама. Они росли толстыми пучками и среди скотоводов пользовались доброй славой. Пастбища с такой травой тянулись вдоль Литл-Колорадо и высоко ценились в Аризоне, потому что на них могло пастись и прибавлять в весе большое количество скота. Неплохо на этих пастбищах чувствовали себя овцы и козы – главная пища индейцев навахо.

Вдалеке показались холмы с плоскими вершинами, между которыми по извилистому руслу несла свои воды река. Воздух был сухим, пропитанным запахами травы и пыли. Хок, похоже, чувствовал себя здесь как дома, Анастасии еще не доводилось видеть его таким. Ей казалось, что эти земли отобрали у нее какую-то частичку души Хока, потому что значили нечто чрезвычайно для него важное.

Они натолкнулись на нескольких бредущих по пастбищу лениво жующих свою вечную жвачку коров, вокруг которых резвились телята. Хок мысленно сделал себе замету, куда они направляются, и объяснил Анастасии, что, когда у коровы родится теленок, она всегда уводит его от стада и на некоторое время прячет. А это очень опасно, потому что с коровой или ее теленком может случиться масса неприятностей. Их могут украсть, перегнать в другое стадо, могут загрызть волки или койоты. Об этом он собирался потолковать с ковбоями сегодня вечером, после того как объедет все ранчо.

Лошади вдруг зафыркали, замотали головами, стали грызть поводья и устремились куда-то вперед, очевидно, влекомые каким-то запахом, ведомым им одним. Анастасия, с трудом сдерживая своего мустанга, повернулась к Хоку:

– Что случилось? Чего они хотят?

– Воды. Они хотят воды, – рассмеялся Хок. – Реку почуяли.

Анастасия тоже рассмеялась и подумала, что наконец-то увидит реку, о которой ходило столько разговоров.

– Аккуратнее с лошадью, – уже серьезно предупредил ее Хок. – Не пускай ее в галоп. Мы их взяли на весь день, а чем дальше, тем будет жарче.

Анастасия кивнула. Ей вовсе не хотелось пускать свою лошадь вскачь по местности, о которой она не имела ни малейшего представления. Она огляделась по сторонам, еще раз поразившись тому, как глубоко в ее душу запали эти суровые земли. Теперь она понимала, отчего Райдера всю жизнь тянуло сюда. С наслаждением вдыхая терпкий сухой воздух, любуясь ранчо, что обустроил ее отец, она думала о том, что навряд ли теперь сможет по своей воле уехать отсюда – эта земля своей мощью необъяснимо притягивала ее.

Размышляя таким образом, она оглянулась на Хока. Он ответил сдержанной улыбкой, и Анастасия вдруг застыдилась, как будто оказалась в компании с незнакомцем, причем этим незнакомцем была она сама. От этой мысли у нее по спине пробежал холодок. Что с ней такое случилось, что она и минуты не может прожить без этого человека, о существовании которого всего несколько недель назад ничего не знала? Она ведь была так уверена, что ей никогда не будет нужен мужчина и страдать по ком бы то ни было она никогда не станет.

Так что же случилось? Может быть, все дело в Хоке? Неужели этот человек сумел в одночасье так переменить ее? Или это оттого, что она наконец перестала считать отца лжецом, который заговорил зубы матери, а на самом деле просто-напросто сбежал от семьи на Запад, вовсе не собираясь отстраивать потерянное поместье заново? Многие годы она упорно не верила обещаниям отца, но сейчас доказательства его верности своему слову лежали вокруг: Шеффилд Спенсер все эти годы трудился не покладая рук ради двух женщин, которых любил больше всего на свете. Анастасия задумалась. Не совершила ли она ошибку, надолго закрыв свое сердце для мужчин? Или просто все дело в этих двоих мужчинах, которые сумели тронуть ее сердце лишь потому, что оказались не похожи на всех остальных?

Анастасия озадаченно покачала головой. Заметив это, Хок негромко спросил:

– О чем ты так серьезно задумалась?

– Столько всего переменилось вокруг, и переменилось как-то сразу.

Хок, не поняв, вопросительно на нее посмотрел и задумчиво произнес:

– А я вижу другое. Знаешь, я заметил, как мало здесь все изменилось. Мы едем и едем, а земли все те же – бескрайние, просторные, вечные... Люди приходят и уходят, то там, то тут оставляют после себя какой-то след, знак... А земля, она пребывает вовеки, живет своей жизнью, существует в своем времени и идет своим, ведомым только ей путем.

– Как хорошо, как красиво ты это сказал! Анастасию до глубины души тронула открывшаяся ей вдруг поэтичность его натуры.

– Это всего лишь правда, а правда часто бывает красивой.

– Народная мудрость хопи?

– Возможно... – усмехнулся Хок. – Мы – мудрый народ.

– Мне здесь так все нравится. На Миссисипи было по-другому, и жила я там долгов а вот по-настоящему дома чувствую себя здесь и не могу понять, почему.

– Я так рад, что тебе здесь нравится. Я очень боялся, что здешние места вызовут у тебя отвращение. Немногим удается полюбить эти края, проникнуться их красотой, если они не здесь родились.