Джармоны - Пленительные мечты

– В любом случае нам бы очень хотелось купить по крайней мере некоторые из них для наших клиентов, – продолжал Клайв. – Я представить себе не могу, что кто-то выкрал у кайова их Тайми, когда тут так много разнообразных предметов индейского быта, которыми намного легче завладеть.

– Но Тайми уникально, – возразила Рейвен.

– Да, вы правы, – согласилась с ней Сюзанна, – но мне кажется, вряд ли нашелся бы такой сумасшедший, который согласился бы украсть святыню кайова и тем самым восстановить против себя все племя. Может быть, Тайми просто потеряли?

– Нам уже приходила в голову такая мысль, – сказала Рейвен. – Конечно, подобное вполне могло случиться, но кайова отрицают это.

– Вы сделали одно очень ценное замечание, Клайв, сказав, что эти вещи намного легче украсть, чем Тайми кайова, – промолвил Слейт. – Мы это учтем, и, возможно, эта мысль окажется полезной для расследования.

– Всегда рад помочь.

– Если захотите снова взглянуть на эти вещи, дайте нам знать, – добавила Сюзанна. – Мы предполагаем, что среди них есть несколько очень ценных. Достаточно назвать хотя бы головной убор Строптивой Птицы, который был на этом знаменитом вожде во время его последнего сражения или ритуальную трубку Одинокого Волка. Если вам, Слейт, захочется все это увидеть, я буду счастлива стать вашим гидом.

– А если вы, Рейвен, как-нибудь снова зайдете к нам, я буду искренне рад рассказать вам об этой коллекции поподробнее, – добавил Клайв.

– Спасибо, – ответил Слейт, – но мы не собираемся задерживаться в городе.

– Куда вы направляетесь из Анадарко? – спросила Сюзанна.

– В Форт-Силл, – ответила Рейвен, начиная жалеть о том, что они со Слейтом договорились вести это расследование открыто. Хэнсоны казались ей подозрительно навязчивыми, но, может быть, им просто было одиноко в Анадарко и они чувствовали себя здесь чужаками?

– Мы тоже скоро туда поедем, – сообщил Клайв, – так что, возможно, наши пути снова пересекутся.

– Все может быть, – сказал Слейт. – А сейчас нам пора. Мы хотим задать несколько вопросов Сэмми Джо.

– Надеюсь, эта встреча окажется полезной, – промолвила Сюзанна, беря Слейта под руку и направляясь с ним из комнаты. – Не забудьте попрощаться с нами, когда будете уезжать из города, иначе мы огорчимся.

– Ты права, дорогая, – сказал Клайв и, взяв руку Рейвен, положил ее себе на сгиб локтя, а затем повел гостью к двери вслед за Слейтом и Сюзанной, продолжая говорить на ходу: – Я не нахожу слов, чтобы описать свое восхищение вашей работой. Надеюсь, у нас еще будет время, чтобы вы могли рассказать мне о тех делах, которые расследовали.

– Возможно. А пока я хотела бы поблагодарить вас и Сюзанну за прекрасный вечер.

– Мы всегда рады вас видеть, – промолвила Сюзанна, улыбаясь Слешу.

– Готов подписаться под каждым твоим словом, дорогая, – добавил Клайв, бросив долгий пристальный взгляд на губы Рейвен.

– Спокойной ночи, – сказала Рейвен и, повернувшись, взяла Слейта под руку.

Они быстро сошли с крыльца и миновали двор. У ворот Рейвен оглянулась и, увидев, что парадная дверь агентства закрыта, вздохнула с облегчением.

– Не знаю, может быть, все дело в моем богатом воображении, но не показалось ли тебе, что эти двое немного переигрывают?

Слейт сжал руку Рейвен.

– Нет, дело вовсе не в твоем воображении. Как ты думаешь, чего они от нас хотят? Получить приглашение на праздник Пляски солнца, где они смогут составить каталог всех предметов искусства кайова и оценить все, кроме самих индейцев?

– Они, пожалуй, могли бы сделать и последнее, – заметила Рейвен и, шагая вместе со Слейтом по дороге в сторону центра города, продолжала: – У меня не выходит из головы комната, которую они нам показали. Трудно себе представить, сколько надежд, мечтаний и страхов заключено в каждом из этих «произведений искусства». Этот склад показался мне омерзительным. Мне не понравилась эта парочка. Они забирают у племен то немногое, что у них еще осталось. И я не уверена, что агенты ведут себя намного лучше, чем эти двое. Индейцы не должны продавать свое наследие для того, чтобы выжить.

Слейт обнял Рейвен за плечи и прижал к себе.

– На свете очень много несправедливостей, Рейвен. Я знаю, тебе хотелось бы решить все проблемы индейцев, но у тебя ничего не выйдет. Разве мало того, что ты занимаешься поисками Тайми и в случае успеха дашь кайова возможность провести праздник Пляски солнца?

Рейвен заколебалась.

– Нет, не мало. Это по крайней мере первый шаг, – наконец, сказала она.

– Не забывай, что через сто лет предметы из коллекций народного искусства будут рассказывать о том, как когда-то жили индейцы. Хэнсоны не так уж плохи, как это может показаться с первого взгляда. Просто они в первую очередь охотятся за деньгами, как и большинство из нас.

– Возможно, ты прав. Но меня беспокоит другое. Не слишком ли ты увлекся Сюзанной?

Слейт остановился и приподнял ее лицо за подбородок. Глядя в темные глаза Рейвен, он улыбнулся.

– Ты ревнуешь?

– Да.

– Значит, теперь ты понимаешь, что я чувствовал в деревне кайова, когда Быстрый Орел преследовал тебя, словно тень.

– Он вовсе не преследовал меня, а старался помочь отыскать Тайми.

– Нет, он ходил за тобой по пятам.

– Точно так же, как сегодня за тобой Сюзанна.

– Возможно. Но не сбрасывай со счетов Клайва. Что ты думаешь о нем?

– Мне больше нравятся уроженцы Запада, а Клайву и его красавице сестре я не доверяю.

Слейт прижал Рейвен к своей груди. Несколько мгновений они стояли обнявшись, ощущая тепло друг друга, а затем Слейт выпустил ее из своих сильных рук.

– Ты еще не передумала навестить Сэмми Джо?

– Нет. Возможно, она окажется нам более полезна, чем Хэнсоны, которые слишком много говорят, но от которых нет никакого толку.

– А мне показалось, что они сказали больше, чем намеревались, и даже не заметили этого.

– Знаешь, по-моему, ты совершенно прав. Разве можно считать простым совпадением, что они прибыли сюда сразу же после исчезновения Тайми и несчастного случая с помощником агента?

– Думаешь, все это было спланировано?

– Возможно, да, а возможно, нет. Но мне кажется, нам следует внимательнее присмотреться к этой парочке.

– Так мы и сделаем. Тем более что смотреть на Сюзанну – одно удовольствие.

– Слейт! – воскликнула Рейвен, ударив его по руке.

Он засмеялся, и они отправились дальше, разговаривая на ходу.

– Думаю, нам надо купить несколько мятных леденцов, чтобы ты подобрела.

– Для того чтобы подобреть, мне, пожалуй, следовало бы откусить пару кусочков от этой приторно-сладкой Сюзанны.

Слейт снова засмеялся.

– Я не знал, что ревность может сделать тебя злой и жестокой, Рейвен, – заметил он.

– Оказывается, может. Так что не забывай об этом, когда будешь смотреть в ее прекрасные голубые глаза.

– Я не испорчу нашу игру, если скажу, что Сюзанна вовсе не кажется мне привлекательной?

– Нет, не испортишь, но я все равно буду пристально наблюдать за вами обоими. Она не знает, с кем имеет дело, если думает, что сможет спокойно уехать с Индейской территории, прихватив с собой тебя в качестве трофея.

– Теперь я чувствую себя таким желанным, что предпочел бы прямо сейчас отправиться в твою комнату на пуховую перину, а не разговаривать с хозяйкой «Позолоченной клетки».

– Зная, что в этом городе живет Сюзанна, мне, вероятно, придется тебя самого посадить в клетку.

– Не возражаю, если в этой клетке я буду находиться вместе с тобой. – Он наклонился и чмокнул ее в нос. – Я серьезно говорю, давай вернемся в пансион мамаши Пропер.

– Я всерьез обеспокоена твоими отношениями с Сюзанной, но мне не хочется отвлекаться от дела. Чем скорее мы выполним нашу работу, тем скорее вернемся в Сан-Антонио и предстанем перед священником.

– Если мне не изменяет память, я предлагал тебе обвенчаться перед отъездом.

– Откуда мне было знать, что мы встретим здесь такую хищницу, как Сюзанна, которая жаждет только одного – соблазнить тебя?

– Если бы я знал, что ревность пробуждает в тебе собственнические инстинкты, я бы давно уже воспользовался этим, – шутливо сказал Слейт, поддразнивая Рейвен. – Я буду счастлив, когда у тебя, наконец, появится желание надеть на палец кольцо.

– О, Слейт, я очень хочу этого, – промолвила Рейвен теперь уже совершенно серьезным тоном. – Я мечтаю связать с тобой свою жизнь, но сначала нам надо закончить расследование.

– Знаю, и мы обязательно доведем его до конца. А теперь давай займемся хозяйкой «Позолоченной клетки» и постараемся поскорее освободиться, чтобы вернуться в пансион мамаши Пропер, где наш ждет пуховая перина.

– Давай, – согласилась Рейвен.

Вскоре они остановились перед двухэтажным зданием с балконами, выходившими в пыльный переулок. Фасад был выкрашен в желтый и белый цвета, а над входной двустворчатой дверью, чуть покачиваясь, висел красный фонарь. Из открытых окон на темную вечернюю улицу лился свет, звучали музыка, смех и звон бокалов.

– Похоже, это самое популярное заведение в городе, – заметил Слейт. – Ты уверена, что хочешь войти в этот дом? Ты ведь можешь вернуться в пансион мамаши Пропер, а я справлюсь один. Здесь не место для леди.

– Я – частный детектив, Слейт, а не чопорная леди, и если в «Позолоченной клетке» я могу найти ответы на интересующие меня вопросы, то непременно войду туда. Кроме того, я, вероятно, не увижу там ничего нового для себя, потому что хорошо знаю подобные заведения еще со времен работы в Топике.

– Все это так, однако, ты не только частный детектив, но и леди, Рейвен, и это факт. Ладно, пойдем, нам предстоит разговор с Сэмми Джо.

Когда они вошли в «Позолоченную клетку», шум немного утих и клиенты, повернувшись к двери, настороженно взглянули на незнакомцев. Но, видя, что Рейвен и Слейт прошли к стойке бара и заказали себе виски, посетители заведения возобновили шумное веселье, решив, что все в порядке и эти новенькие не представляют для них никакой угрозы.

Рейвен огляделась вокруг. Заведение представляло собой одновременно бар, игорный дом, танцевальный зал и бордель, поскольку работавших здесь женщин можно было снять на ночь за деньги. Рейвен не раз видела подобные заведения на Западе, но это было не из лучших. Тем не менее здесь имелись бар со стойкой и расположенными за ней зеркалами и стаканами, круглые столики, застеленные зелеными скатертями, и небольшая танцевальная площадка в глубине помещения, где за расстроенным пианино сидел музыкант в рубашке с закатанными рукавами, наигрывая какую-то мелодию.

– Знакомая обстановка? – спросил Слейт.

– Да. Я много повидала подобных заведений, когда преследовала команчи Джека.

– Я тоже. Похоже, мы вернулись туда, откуда начали. То же самое место, но теперь у нас другие проблемы.

– Ты полагаешь, что так будет всегда?

– Возможно. Хотя, думаю, это не имеет большого значения. Если ты получил задание, выполняй его как можно лучше, вот и все.

– Я согласна с тобой... Слейт, не это ли Сэмми Джо?

По лестнице грациозно спускалась женщина примерно шести футов роста, в туфлях на высоких каблуках. На ней было плотно облегавшее фигуру красное атласное платье с большим разрезом сбоку, и при ходьбе она выставляла на всеобщее обозрение свою красивую ногу в черном ажурном чулке. Декольтированное платье без бретелек оставляло открытыми ее плечи и верхнюю часть полной груди с глубокой ложбинкой. Шею украшала черная бархатная ленточка с огромной рубиновой булавкой. Густые вьющиеся рыжие волосы были уложены в высокую прическу.

Все присутствующие, оставив свои занятия, повернулись к ней и наблюдали, как она спускается по ступенькам. В помещении воцарилась тишина, которая длилась до тех пор, пока хозяйка заведения не сошла с лестницы. Оказавшись внизу, она оглядела всех собравшихся, а затем удовлетворенно засмеялась и воскликнула:

– Не беспокойтесь, господа, меня много, хватит на всех!

Раздался взрыв смеха, и вскоре в помещении стало так же шумно, как и до появления хозяйки. Но теперь в воздухе чувствовалось возбуждение, нетерпеливое ожидание какого-то события. Сэмми Джо направилась к Слейту и Рейвен. Остановившись перед ними и подбоченясь, она окинула пристальным взглядом с ног до головы сначала Слейта, а затем Рейвен.

– Надеюсь, он не твоя собственность, дорогая, потому что, судя по всему, этот парень здорово подошел бы мне по всем статьям.

Рейвен никогда в жизни не чувствовала себя такой крошечной. Сэмми Джо была примерно одного роста со Слейтом, а ее яркая внешность затмила бы даже красоту Сюзанны Хэнсон. Рейвен подумала, что если будет продолжать тягаться со всеми красавицами, которых Слейт встретит на своем пути, то может, в конце концов, проиграть. Теперь она понимала, что здесь кругом было множество очаровательных женщин.

Глубоко вздохнув, Рейвен приосанилась, расправив плечи, чтобы казаться выше своих пяти футов двух дюймов, и язвительно заявила:

– Простите, но этот мужчина занят. Надеюсь, мы не станем драться из-за него, потому что я понаторела в драках, а мне бы очень не хотелось наносить вам увечья.

Сэмми Джо запрокинула голову и начала громко хохотать. Она смеялась до слез, а когда, наконец, восстановила дыхание, еще раз посмотрела на Рейвен влажными глазами и сказала:

– Дорогая, этим ответом вы заслужили его. Садитесь за мой стол, выпивка для вас бесплатна. Должно быть, вы двое – те детективы, которые расспрашивали обо мне в городе.

– Да, это мы, – сказал Слейт. – Я – Слейт Слейтон, а мою спутницу зовут Рейвен Каннингем.

– Рада познакомиться с вами, ребята. Эй, Джекки, поставь на мой стол бутылку хорошего виски и три стакана, – распорядилась она и, вновь обратившись к Рейвен и Слейту, сказала: – Пойдемте со мной, поговорим за столиком.

Сэмми Джо быстро направилась в глубину зала, а Слейт и Рейвен немного задержались у стойки. Взглянув сверху вниз на Рейвен, Слейт усмехнулся и сказал:

– Мэм, вы были так убедительны. Я сразу же поверил, что вы действительно могли бы броситься в драку из-за меня.

– Очевидно, на Западе женщина должна быть готова в любой момент броситься в драку за своего парня, даже если у нее нет шансов победить в ней.

– Конечно, на стороне Сэмми Джо огромный перевес в силах, но мне кажется, ты могла бы одержать над ней верх.

Они прошли за хозяйкой заведения к ее столику, и Сэмми налила им виски.

– Чем могу быть вам полезна, ребята? – спросила она, откинувшись на спинку стула.

– Наш приезд сюда связан с Тайми, принадлежащим кайова, – сказал Слейт и залпом выпил свое виски.

Сэмми Джо последовала его примеру и, налив себе и Слейту еще по стаканчику, спросила:

– За или против? И сколько ставите?

– Нет, вы нас не поняли, – попыталась объяснить Рейвен. – Мы приехали не для того, чтобы участвовать в пари. Мы хотим собрать информацию об этом происшествии.

Рейвен сделала глоток виски, чтобы не казаться белой вороной в компании, и почувствовала, как у нее все загорелось в желудке. Она, казалось бы, уже давно должна была пристраститься к самому популярному на Западе напитку, но думала, что этого, пожалуй, никогда не произойдет.

– А что именно вы хотите узнать? Кайова потеряли свое Тайми, и я принимаю ставки от тех, кто держит пари, найдут индейцы эту штуку до начала праздника Пляски солнца или нет. Это очень выгодная затея, я получу деньги в любом случае, причем немалые, если учесть, что скачки, которые устраивает здесь объездчик Джоунс, привлекают в наши края множество людей, слетающихся сюда словно мухи на мед.

– Кайова наняли нас для того, чтобы найти Тайми, – сказал Слейт.

– Я слышала об этом. Теперь, когда я вас увидела, мне кажется, что, возможно, у них действительно есть шанс. Что вы хотите узнать?

– Все, что вы сможете сообщить нам, – ответила Рейвен. – Даты, имена, мотивы.

– Вы слишком многого хотите, но я вас полюбила и расскажу все, что знаю. Задавайте ваши вопросы!

– Не приезжали ли сюда какие-нибудь подозрительные люди примерно в тот период, когда было украдено Тайми? – спросил Слейт.

– Да вроде бы нет. Сюда наведывались обычные бродяги, ковбои, было несколько военных, пара служащих железнодорожных компаний и несколько владельцев ранчо. Ах да, к нам еще приезжал объездчик Джоунс, он встречался с команчами и кайова и договаривался о проведении у нас скачек. Достаточно для того, чтобы выбрать подозреваемого?

– Но перечисленных вами людей трудно найти и проверить, – заметила Рейвен.

– Леди, – сказала Сэмми Джо, – их невозможно найти и проверить. Бродяги давно уже покинули наши края, ковбои дальше погнали свои стада и теперь находятся неизвестно где. Как вы собираетесь разыскивать этих людей? Мне кажется, вам это не удастся. Да, я совсем забыла. Приблизительно в это же время к нам приехали Хэнсоны. Неужели всех этих людей вы занесете в список подозреваемых?

– Вы довольно давно живете в этих краях, Сэмми Джо, – сказал Слейт, не отвечая на ее вопрос.

– Да, конечно, – подтвердила та.

– Как вы думаете, кто мог украсть Тайми?

Услышав вопрос Слейта, Сэмми запрокинула голову и захохотала.

– Вы оба опытные сыщики, вам и карты в руки. А я ума не могу приложить, кому понадобилась безобразная индейская кукла. Это просто выше моего понимания. Сумасшедшее дельце досталось вам, не правда ли? Но исчезновение Тайми вывело из себя кайова, и если именно этого добивался тот, кто взял его, то он достиг своей цели.

– Вы считаете, все дело в этом? – спросила Рейвен.

– Вполне возможно. У меня не вызывают доверия эти скользкие типы из железнодорожных компаний. А владельцы ранчо! Они спят и видят себя собственниками этой земли. Я не говорю уже о приехавшей с Востока парочке янки, которые поселились в Агентстве по делам индейцев и постоянно что-то вынюхивают. Они обращают на себя внимание не только своей одеждой.

– Я тоже так считаю, – согласилась с ней Рейвен.

– Значит, ваш парень пришелся по вкусу этой дамочке?

– Да, но дело вовсе не в этом.

Сэмми Джо понимающе кивнула.

– Мне очень жаль, ребята, что я не могу вам больше ничем помочь, но самое разумное, что вы можете сделать в этой ситуации, – назначить свои ставки и участвовать в пари. Возможно, Тайми, которое бесследно исчезло, само собой появится накануне праздника Пляски солнца. У индейцев, как я слышала, еще и не такое случается.

– Хорошо бы, если бы нам удалось вернуть им святыню, – сказал Слейт. – Во всяком случае, мы постараемся это сделать. Ведь это наша работа.

– Конечно. Значит, вы не будете делать ставок?

– Нет, – решительно сказала Рейвен, вставая. Ей казалась отвратительной сама мысль об участии в пари. – Спасибо за помощь, а сейчас нам надо идти.

– Заходите к нам в любое время, – сердечно сказала Сэмми Джо на прощание.

– Если вы еще что-нибудь вспомните, то сможете найти нас в пансионе мамаши Пропер, – промолвил Слейт.

– Вы сняли одну комнату или две? – крикнула им вслед Сэмми Джо и громко расхохоталась.

Глава 12

– Я начинаю ощущать свою некомпетентность, – сказала Рейвен, когда они возвращались в пансион мамаши Пропер.

– У тебя нет причин для огорчений, – заметил Слейт, открывая дверь. – Мы оба знаем, что расследование требует времени.

– Ты прав, но когда я искала команчи Джека и того, кто за ним стоял, я постоянно ощущала, что двигаюсь в правильном направлении. А сейчас, мне кажется, мы ни на йоту не приблизились к цели, несмотря на все усилия, и это приводит меня в отчаяние.

– Никаких результатов? – спросила сидевшая в кресле-качалке мамаша Пропер, когда Рейвен и Слейт переступили порог пансиона.

– Никаких, – ответила Рейвен. – Удача изменила нам.

– Мамаша Пропер, можем мы задать вам несколько вопросов? – спросил Слейт и шепнул Рейвен: – Думаю, она может нам помочь.

– Подойдите сюда и присядьте. Вам пришла телеграмма. Подождите, сейчас я ее найду. – Отложив в сторону вязанье, она начала рыться в карманах передника. – Вот она! – радостно воскликнула мамаша Пропер и передала телеграмму усевшимся напротив нее постояльцам.

– Спасибо, – с улыбкой поблагодарил ее Слейт.

– Не за что, – сказала мамаша Пропер, наблюдая за тем, как он читает. – Надеюсь, в ней нет плохих известий?

– Нет, – ответил Слейт. – Напротив, дела идут отлично. Все хорошо.

И он протянул телеграмму Рейвен.

– Я прочитаю ее позже, – заявила та.

Рейвен не хотелось, чтобы мамаша Пропер портила ей удовольствие от чтения и обмена впечатлениями со Слейтом.

– Как вам будет угодно, – сказала хозяйка пансиона и, обратившись к Слешу, спросила: – Какое мнение у вас сложилось об этих двух янки?

– Интересные люди.

– Что вам подавали на ужин?

Слейт засмеялся.

– Мамаша Пропер, мне кажется, вы знаете обо всем, что происходит в городе.

– Возможно. Мы все посвящены в дела друг друга. Так всегда бывает в маленьких городках. Итак, что вам подавали на ужин?

– Что-то из французской кухни, – ответил Слейт.

– Французская кухня! – воскликнула хозяйка пансиона. – Держу пари, что вы не наелись досыта и теперь умираете с голоду. Пойдемте в столовую. У меня есть цыпленок, свежий хлеб и яблочный пирог, который я пекла утром. Звучит заманчиво?

– Вам не придется уговаривать нас, – ответил Слейт, вставая со стула.

– Мне нравятся мужчины, которые знают толк в еде, – заметила мамаша Пропер и, взяв со стола лампу, поспешно вышла из комнаты.

– Слейт, что ты делаешь? – шепнула Рейвен. – Я хочу лечь спать.

– Разве ты не голодна?

– Да, я действительно не против что-нибудь перекусить. За ужином я не могла много есть.

– Не думай, что я забыл о пуховой перине, но мамаша Пропер, возможно, что-то знает, а я действительно умираю от голода. Ты не хочешь сейчас прочесть телеграмму Маргариты?

– Нет, я сделаю это позже, когда мы останемся наедине в моей комнате, – ответила она и, свернув листок бумаги, убрала его в бюстгальтер.

– Хорошо, а теперь нам пора в столовую. Я слышу, как мамаша Пропер гремит в кухне посудой.

Когда они уже сидели за накрытым столом и наслаждались пищей, Слейт снова заговорил с мамашей Пропер:

– Мамаша Пропер, вы должны помочь нам. Наше расследование постоянно заходит в тупик.

Лицо мамаши Пропер на мгновение озарилось радостной улыбкой, но тут же вновь стало серьезным.

– Я уже давно живу здесь, и прекрасно изучила индейцев. Мне кажется, я знаю их не хуже, чем белых, и могу сообщить вам одну вещь: очень многое свидетельствует о том, что это месть.

– Месть? – удивленно переспросила Рейвен.

– Вы ведь ищете причину, которая могла заставить кого-то совершить эту кражу, не так ли?

– Да, – согласился Слейт.

– Хорошо, в таком случае она прямо перед вашим носом.

Рейвен закатила глаза и принялась обгладывать куриную ножку. «Мамаше Пропер не следовало соваться не в свои дела, было бы лучше, если бы она оставалась на кухне. При чем здесь, в самом деле, месть! Что могли сделать кайова? Кого обидеть? Они оказались обделенными на этой земле. Если кто-то и имел право мстить, так это сами кайова».

– Я не успеваю за ходом вашей мысли, мамаша Пропер, – сказал Слейт, доедая кусок хлеба, намазанного толстым слоем масла.

– Тайми украл тот, кто хотел отомстить кайова.

– Разве до сих пор между племенами есть родовая вражда? – спросила Рейвен.

– Кто знает? – ответила хозяйка пансиона. – Но я поставила бы свой последний доллар на то, что это месть.

– Существует множество людей, которые заинтересованы в том, чтобы выбить из колеи кайова, украв у них Тайми, – возразил Слейт, – но я не стал бы называть это местью.

– Может быть, это и так, но прислушайтесь к словам старухи, молодой человек, я нюхом чую это. И если вы раскроете тайну мести, то найдете вора.

– Хорошо, мы примем ваши слова к сведению, – сказал Слейт, вонзая вилку в кусок яблочного пирога с румяной корочкой. – Но мы проверим и другие версии.

– Я знала, что вы именно так и поступите. Но будьте осторожны. Месть бывает жестока.

Рейвен доела свой кусок пирога и, запив его чаем, откинулась на спинку стула. Казалось, у каждого здесь имелось свое, порой самое неправдоподобное, объяснение того, почему украли Тайми, и предположения, в каком направлении нужно вести следствие, но Рейвен не могла позволить сбить себя с толку. Должен был существовать какой-то практический, и скорее всего корыстный, мотив, заставивший злоумышленников украсть Тайми. Если бы им удалось установить истинную причину, по которой была совершена кража, они смогли бы найти вора. Рассуждать подобным образом учил ее отец, которому всегда помогал этот метод расследования.

– Мы понимаем, что неприлично, поев, сразу уходить, мамаша Пропер, – сказал Слейт, доев свой кусок пирога, – но сегодняшний день был очень длинным и напряженным для нас.

– Не беспокойтесь. У меня на кухне очень много грязной посуды, которую я должна перемыть и перечистить, прежде чем лягу спать. Поэтому, вероятно, я подниму столько шума, что не услышу ничего, что будет происходить наверху, – сказала она и усмехнулась, взглянув на Слейта.

– Спасибо, мамаша Пропер, – поблагодарил ее Слейт, вставая из-за стола. – Вы прекрасно готовите. Пойдем, Рейвен, я жду не дождусь, когда мы ляжем на пуховую перину.

– Спокойной ночи, мамаша Пропер, и спасибо за вкусный ужин, – вежливо сказала Рейвен, прежде чем покинуть столовую.

Когда они поднялись на второй этаж, Слейт обнял Рейвен за плечи.

– А что, если мамаша Пропер увидит нас? – прошептала она.

– Меня это не тревожит. Разве ты не слышала, что она фактически благословила нас на то, чтобы мы спали в одной постели?

– Значит, именно на это она намекала, когда говорила, что поднимет сильный шум в кухне и не сможет услышать то, что будет происходить наверху? Возможно, она вовсе не плохой человек, Слейт.

– У нее доброе сердце, Рейвен.

– И ей хотелось бы отдать его тебе.

Слейт засмеялся и пошел вслед за Рейвен в ее комнату. Он зажег лампу и запер дверь на ключ. Рейвен сразу же опустилась на узкую кровать, а затем легла навзничь, наслаждаясь мягкостью матраса. Вспомнив вдруг о телеграмме, она достала ее и начала читать. Слейт сел рядом с ней на кровать, их бедра соприкасались.

Закончив чтение, Рейвен села.

– Слейт, у тебя не создалось впечатление, что Маргарита увлеклась этим бывшим техасским рейнджером, Слимом Джонсоном?

– Нет. В телеграмме говорится только, что все идет хорошо, и Маргарита поручила Слиму расследовать несколько дел.

– Но здесь также написано, что Слим много помогает ей.

– Да, но мне кажется, ты слишком преувеличиваешь значение этих слов, Рейвен.

– Возможно, это так, но было бы замечательно, если бы Маргарита повстречала человека, которого смогла бы снова полюбить. Со дня убийства твоего брата прошло довольно много времени. Возможно, ее душевные раны уже зарубцевались и она способна замечать вокруг себя других мужчин.

– Мне хотелось бы, чтобы она была счастлива, но я хорошо знаю Слима: он не смотрит на женщин, с тех пор как умерла его Молли.

– Он тоже потерял кого-то?

– Да. Свою жену. Они жили у реки Ред-Ривер, но Слим постоянно находился в разъездах по делам службы. И вот однажды летом Молли свела в могилу лихорадка, а вскоре умер и их сынишка. Слим так и не оправился от постигшего его горя. С тех пор он стал замкнутым и угрюмым и ушел из рейнджеров, обвиняя себя в том, что находился далеко от семьи, когда близким требовалась его помощь и их еще можно было спасти. Сейчас ему, должно быть, уже за сорок. Он очень суровый человек. Не могу представить себе, что он способен снова полюбить кого-то.

– Возможно, ты прав. Но у меня такое чувство, что их связывает еще что-то, помимо деловых отношений.

– Если бы они полюбили друг друга, я дал бы им свое благословение. Каждому из них нужен близкий человек, который был бы всегда рядом.

– Если уж речь зашла о нежных чувствах, – промолвила Рейвен, откладывая телеграмму в сторону, – то скажи, когда ты в последний раз признавался мне в любви?

– Не помню. А это имеет какое-то значение?

– Нет, если ты сейчас же на деле докажешь мне, что любишь меня.

– Я был бы счастлив сделать это, мэм.

– Но может быть, ты слишком устал, или переел, или...

– Иди ко мне, – промолвил Слейт, привлекая Рейвен к своей груди. – А теперь скажи: что ты там такое говорила о любви?

Когда он склонился над ней, его теплое дыхание коснулось лица Рейвен.

– Я задала вопрос... – начала было она, медленно расстегивая его рубашку и касаясь пальцами густых завитков на его груди, – хочешь ли ты...

– Поцеловать тебя? – закончил он за нее, и их губы слились.

Огонь страсти вспыхнул в их сердцах, и Рейвен застонала, когда язык Слейта проник глубоко в ее рот. Она крепко обнимала его за плечи, прижимаясь к нему всем телом. Для нее было настоящим наслаждением касаться его, чувствовать, осязать. Ее возбуждение нарастало, и ей хотелось все более смелых ласк. Рейвен кружило голову желание слиться со Слейтом в единое целое.

Когда Слейт прервал, наконец, поцелуй, она застонала от отчаяния и попыталась вновь привлечь его к себе. Но он сопротивлялся. Слейт начал покрывать быстрыми легкими поцелуями ее лицо, а затем приблизил свои губы к ее губам и прошептал:

– Я хочу снять с тебя одежду, прежде чем потеряю контроль над собой.

– О, Слейт, поспеши. Я сгораю от страсти.

Он поднял ее на ноги и начал расстегивать крошечные пуговицы на шелковом платье. Однако это не так просто было сделать. Теряя терпение, Слейт пробормотал: