Хроники Вселенной - Потрошители времени (Вокзал времени - 3)

      - Уолли! Эгей! Давай сюда!
      - В чем де... о черт! - Уолли ловко выхватил наручники и схватил типа, который почти прорвался уже к Марго, выкрикивая непристойности. Парочка его соратников попыталась было вступиться за товарища, но в дело вмешались новые полицейские. Завязалась оживленная потасовка, но не успела Марго встревожиться по-настоящему, как волнения были подавлены превосходящими силами правопорядка. Агенты безопасности уволокли дюжину разгоряченных личностей - некоторых в смирительных рубашках. Марго взяла себя в руки и направилась дальше, пробивая себе дорогу через пикеты репортеров, ощетинившихся объективами и микрофонами.
      - Скажите, вы не Марго Смит, специальный гид "Путешествий во времени", приставленный к группе наблюдателей?..
      - ...верно ли, что вы готовитесь стать разведчиком времени?..
      - ...скажите нам, что вы почувствовали, когда на вас напал адепт культа Потрошителя?..
      - Без комментариев, - хладнокровно повторяла она, тараня их ряды тележкой с багажом. Да, если так хреново уже на станции... Что же будет в самом лондонском Ист-Энде, когда начнутся нападения Потрошителя?
      И что, если Йаниру похитил один из таких психов? Для жертвоприношения Джеку-Потрошителю? О такой возможности не хотелось даже думать. Марго решительно выбросила эти мысли из головы и поручила наконец заботу о своем багаже носильщикам "Путешествий". Покрепче ухватившись за свой ридикюль, она укрылась в зале ожидания, куда репортеров не допускали, и где они могли дотянуться до нее только телеобъективами и сверхчуткими микрофонами. Это нельзя было назвать интимной обстановкой, однако в сложившихся обстоятельствах она не могла рассчитывать на большее. И уж во всяком случае, она не собиралась давать никаких интервью.
      Ворвавшись в зал ожиданий и переведя дух, она поискала в толпе своих подопечных - Шахди Фероз и двух журналистов, пополнивших группу наблюдателей. Она почти обошла помещение по периметру и уже собиралась разбить его на квадраты для поисков, когда под потолком Общего зала грянула музыкальная заставка местной службы новостей и на одной из стен засветился огромный телевизионный экран. Потом сквозь хаос царивших в Общем зале звуков прорезался голос нового ведущего "Радио-ТВ Шангри-ла" Бута Хэккета:
      - Говорит станция Шангри-ла! Потрошительский сезон открывается, и весь мир задается вопросом: кто же на самом деле был Джеком Потрошителем? Список подозреваемых впечатляет; теории о заговоре в высших правительственных сферах запутаны так, как только может мечтать современный специалист по теории заговоров. В интервью, записанном несколько часов назад, доктор Шахди Фероз, историк-криминалист, социолог и психолог, а также эксперт по оккультным теориям, член группы наблюдателей...
      Марго перестала слушать и продолжила поиски ученого и непутевых журналистов, которым полагалось уже находиться в зале. Ее не интересовало то, что может сказать этот балбес Хэккет, а все теории она и так знала наизусть. Об этом позаботился Кит, прежде чем послать ее сквозь Британские Врата. Первыми шли теории, основанные на различных культах и черной магии, собственно, из-за этого Шахди Фероз и включили в состав группы. Роберт Донстон Стивенсон, утверждавший, что знал Потрошителя лично, да и сам находившийся в списке подозреваемых, был известным сатанистом и чернокнижником. Алистер Кроули также состоял в этом списке, хотя улики против него были весьма призрачными. Ни тот, ни другой, несмотря на одиозность, не укладывались в сумасшедшего убийцу-психопата, каким представлялся Потрошитель. Марго бы на них не ставила.
      Впрочем, не купилась она и на теории, касающиеся Мэри Келли, - пожалуй, самые причудливые попытки разгадать тайну Потрошителя. Ну, например: королева Виктория поручила премьер-министру убить всех, кто знал о тайном браке ее внука с проституткой-католичкой, при котором возникала опасность воцарения на троне ее дочери - тоже, разумеется, католички. Или: премьер-министр поощрял своих братьев по масонской ложе совершать человеческие жертвоприношения. Все это было слишком фантастично, не говоря уже о полном отсутствии фактов, подтверждающих эти теории. Марго сомневалась и в том, что это любовник Мэри Келли, безработный грузчик Джозеф Барнет, зарезал ее ножом для разделки рыбы, а остальных женщин убил, заметая следы и "для острастки". Нет, это тоже вздор...
      - У вас очень раздраженный вид, мисс Смит. Марго едва не подпрыгнула на месте, зажмурилась, снова открыла глаза и уставилась в точеное лицо Шахди Фероз.
      - А, доктор Фероз... Я... гм... искала... - Она осеклась, сообразив, что если скажет "искала вас", это может прозвучать так, как если бы причиной раздражения была именно доктор. - Я тут думала обо всех этих идиотских теориях, - пробормотала она, густо покраснев и мотнув головой в сторону телеэкрана, на котором продолжали крутить запись интервью д-ра Фероз. - Я имела в виду тех, что касаются Мэри Келли, - добавила она.
      Шахди Фероз улыбнулась:
      - Да, в ее смерти вообще много абсурдного. Бедняжка!
      - Что ж, скоро узнаем. Вы прошли регистрацию? Багаж готов?
      Та кивнула:
      - Да. И... о Господи!
      Журналисты. Целая толпа. Из-за барьеров, отгораживавших зону ожидания, к ним тянулись длинные палки направленных микрофонов, нацелились телеобъективы.
      - Сюда, - потянула Марго свою ученую коллегу за рукав. Они укрылись в самом дальнем углу зала ожидания, отгородившись от разочарованных журналистов людской массой. Но и на ходу до них доносились обрывки споров:
      - ...мне кажется, это был сам королевский внук, а не кто-то из его любовников.
      - Королевский внук? Герцог Кларенс? Или, вернее будет сказать, принц Альберт Виктор. Во время убийств Потрошителя он не имел еще герцогского титула. Вот бедолага! По меньшей мере три теории упоминают его в качестве главного обвиняемого, несмотря на твердое алиби. Во время по меньшей мере одного из убийств он находился за несколько сотен миль от Лондона, в Шотландии...
      - Черт, - не выдержал один из стоявших рядом с ними гидов, одетый в ливрею прислуги. - Смотрите-ка, буквально все жаждут смачного скандала, связанного с королевским семейством. Каждый раз, когда королевская семья оказывается вовлеченной во что-то, будь то убийства Потрошителя или смерть в автокатастрофе принцессы Уэльской в конце двадцатого века, теории заговоров плодятся даже быстрее, чем журналисты успевают их строчить.
      - Спасибо, дорогая, - вздохнула Шахди, когда они наконец оказались в относительно тихом углу. - Я знаю, мне стоило бы вести себя спокойнее, но я устала, а тут еще эти репортеры... - Она царственно передернула своими персидскими плечами. - Так, значит, вы не верите теориям насчет Мэри Келли?
      - Ни одной.
      - Даже про сумасшедшую повитуху?
      Марго зажмурилась. "Сумасшедшая повитуха? Ого-го..."
      Шахди Фероз мягко рассмеялась.
      - Прошу вас, не огорчайтесь, мисс Смит. Эта теория сравнительно малоизвестна.
      - Да, но Кит заставил меня выучить вопрос вдоль и поперек, от корки до корки...
      - И сколько времени он на это отвел, а? Дней пять? Десять? Я почти всю свою жизнь бьюсь над этим делом. Так что вам нечего смущаться.
      - А что, правда есть теория с какой-то сумасшедшей повитухой?
      Шахди кивнула:
      - О да. Мэри Келли погибла, будучи на третьем месяце беременности. Она носила ребенка, которого не в состоянии была бы выкормить. Аборты тогда запрещались законом, но делались повсеместно, особенно в Ист-Энде. Обыкновенно этим делом занимались повитухи, и условия были самые антисанитарные. В общем, повитухи могли разгуливать по улице, и никому и в голову бы не пришло спросить их, откуда у них кровь на одежде. Даже инспектор Эбберлайн полагал, что они ищут, возможно, убийцу-женщину. Это основывалось на показаниях заслуживающих доверия свидетелей по делу об убийстве Мэри Келли. Собственно, Эбберлайн просто не мог трактовать их по-другому. Женщину, одетую в платье Мэри Келли, видели выходящей из комнаты, которую та снимала, в утро убийства, но через несколько часов после того, как коронеры зарегистрировали смерть Мэри Келли.
      Марго нахмурилась.
      - Звучит странно.
      - Согласна. Ее видели дважды: в первый раз между восемью и четвертью девятого, и вид у нее был нездоровый, а через час она разговаривала с каким-то мужчиной у входа в паб "Британия". Оба раза ее видела одна и та же свидетельница, вполне почтенная домохозяйка, проживавшая по соседству с Мэри Келли, - миссис Кэролайн Максвелл. На основании ее показаний инспектор Эбберлайн предположил, что убийцей была, возможно, сумасшедшая повитуха, переодевшаяся в одежды своей жертвы для маскировки. И еще: в печке у Мэри Келли после убийства бедной девушки обнаружили остатки сожженной одежды.
      - Но смерть наступила около четырех утра, - возразила Марго. - Что могло удерживать ее там целых четыре часа? И как объяснить изувеченное тело?
      - Это, - невесело улыбнулась Шахди Фероз, - нам и предстоит выяснить. Что делал убийца в промежутке между смертью Мэри Келли и его - или ее - бегством из Миллерз-корт и зачем.
      Марго вздрогнула и зябко поежилась. Ей вообще не хотелось думать про Мэри Келли, самую юную и хорошенькую из жертв Потрошителя. Какие у нее были славные русые волосы... Марго слишком хорошо помнила смерть собственной матери. Прекрасные густые русые волосы, разметавшиеся по полу кухни в луже крови...
      Чем меньше Марго будет вспоминать свою мать и то, как та умерла, тем лучше.
      - На мой взгляд, сумасшедшая повитуха - это тоже чушь, - пробормотала она. - Как и все остальные теории касательно Мэри Келли. И потом, кто сказал, что это была повитуха, - просто полицейский инспектор искал подходящее объяснение свидетельским показаниям.
      Шахди Фероз усмехнулась:
      - Вот в этом вы ошибаетесь, дорогая, ибо сумасшедшие повитухи действительно встречались. Повивальная бабка Мэри Пирси была арестована и повешена в 1890 году за жестокое убийство жены и ребенка своего женатого любовника. Даже сэр Артур Конан Дойль высказал предположение, что полиция ищет убийцу не того пола. Он даже написал рассказ на основе этой идеи.
      - Выходит, Шерлоку Холмсу стоило искать не Джека-Потрошителя, а Джилл-Потрошительницу?
      Шахди Фероз рассмеялась:
      - Не возражаю, это представляется весьма маловероятным.
      - Да нет, я хочу сказать, женщина-убийца просто не могла бы поступить так. Изрубить жертву, съесть части ее тела? Разве так бывает?
      Выражение лица ее собеседницы стало жестче.
      - Ну, вообще-то женщины-убийцы способны наносить подобные увечья. Криминалисты давно уже охарактеризовали подобные действия женщин как психическое отклонение. Притом что лесбиянство является нормальным биологическим состоянием значительного процента женского населения, а лесбиянки отличаются от среднего психического профиля не более чем геи или гетеросексуалы, порой это может давать значительные отклонения.
      - Убийцы-лесбиянки?
      - Да, история криминалистики изобилует случаями, когда женщины убивали своих любовниц из ревности или обиды. Часто это сопровождается нанесением увечий лица, груди и половых органов. Что, собственно, делал и Потрошитель. Ряд подобных убийств был раскрыт только после того, как полиция перестала искать мужчину-маньяка, а вместо этого направила усилия на поиски психически неуравновешенной убийцы женского пола.
      Марго снова вздрогнула.
      - Страшно это все. Что вызывает подобные отклонения? Я хочу сказать, что превращает невинного ребенка в кого-то вроде Джека-Потрошителя? Ну или Джилл-Потрошительницы?
      - Серийный маньяк-убийца, - очень мягко ответила Шахди Фероз, - порой появляется как следствие глубокой психической травмы, нанесенной еще в детстве кем-либо из взрослых. Это страшная трагедия, растрата человеческого потенциала, причиняемая боль... Взрослые часто олицетворяют для такого человека сексуальное насилие в соединении с физическим, жестокое подавление эмоций и всей детской личности. В других случаях... - Она тряхнула головой. Порой мы имеем дело с серийными убийцами, у которых подобные мотивы отсутствуют. Такие просто наслаждаются процессом убийства, своей властью над жертвой. Порой я могу объяснить их поступки только происками зла.
      - Зла? - эхом переспросила Марго. Шахди Фероз кивнула:
      - Я изучала культы самых разных исторических эпох. Меня интересовало, что побуждает несчастных людей искать оккультной власти, часто сопряженной с такой же жаждой крови, какую мы видим у маньяка-убийцы. Психику некоторых повредило чье-то жестокое обращение, но других просто привлекает власть над жизнью других. Это люди, влекомые злом. Иначе их не опишешь.
      - Вроде Алистера Кроули, - пробормотала Марго.
      - Да. Хотя он вряд ли был Джеком-Потрошителем.
      Марго обнаружила, что дрожь пробирает ее все сильнее, до глубины души, где таились самые страшные ее воспоминания. Ее собственный отец был настоящим чудовищем, мать - проституткой, пытавшейся хоть как-то заработать на жизнь после того, как отец пропил все, что оставалось еще на их банковском счету. Детство Марго прошло в условиях, которые трудно назвать человеческими. Так почему она не стала маньяком? Странно... Может, ее родители, какими бы плохими ни были, все же недостаточно чудовищны? Впрочем, от одной мысли об этом ее замутило.
      - С вами все в порядке? - тихо спросила Шахди. Марго лучезарно улыбнулась:
      - Конечно. Просто, полагаю, все это действует на нервы. Гадость какая: серийные убийцы.
      - Конечно, гадость, - мягко произнесла Шахди Фероз. - Самые страшные твари из всех, что породил человеческий род. Потому я их и изучаю. В надежде возможно, наивной, - на то, что мы сможем избежать их появления в будущем.
      - Это, - заметила Марго, - возможно, самая невероятная задача, о которой я когда-либо слышала. Удачи вам. Нет, правда.
      - О чем это вы, мисс Смит? - прозвучал прямо над ее ухом голос. - Удачи в чем?
      Марго ойкнула, подпрыгнула от неожиданности и оказалась лицом к лицу с Гаем Пендергастом. Ей стоило держать ухо востро. "Ну какой из тебя разведчик времени! Расслабься на минуту, и какой-нибудь оборванец из Ист-Энда сунет тебе нож под ребро..."
      - Мистер Пендергаст, я не заметила, как вы подошли. Вы и мисс Нозетт. Вы прошли регистрацию? Отлично. Ладно, все в сборе. У нас... - она запрокинула голову, глядя на висящие под потолком часы, - ...одиннадцать минут до отправления, так что вы еще можете сделать последние покупки, обменять деньги или выпить чашку кофе. Контрольные карты при вас? Отлично. Еще вопросы? "Ради Бога, никаких вопросов..."
      Гай Пендергаст одарил ее дружеской ухмылкой.
      - Значит, это правда?
      Она с опаской покосилась на него.
      - Что правда?
      - Вы действительно мечтаете о самоубийстве, намереваясь стать разведчиком времени?
      Марго задрала подбородок - ни дать ни взять заносчивый кузнечик, пытающийся произвести впечатление своей музыкальностью на признанного маэстро.
      - При чем здесь самоубийство? Разведка времени, возможно, и опасная работа, но бывают и опаснее. Скажем, в полиции... или, например, журналистика в Нижнем Времени.
      Пендергаст легко рассмеялся.
      - Не буду спорить - с тем-то шрамом, что у меня на жо... ох, прошу прощения, мисс Смит.
      Марго почти расслабилась. Почти.
      - Извинения принимаются. Кстати, пока я в дамском платье, - она провела рукой по шелковому платью, - прошу вас следить в моем присутствии за языком. Но, - она улыбнулась, - когда я буду щеголять в мальчишечьих лохмотьях или драных юбках работницы из Ист-Энда, не удивляйтесь словечкам, которые вы от меня услышите. Я учила кокни до тех пор, пока мне не начали сниться сны на нем. Один из предметов, которым я обучаюсь как разведчик времени, - это языки и особенности поведения той эпохи, в которую я направляюсь.
      - Не могу сказать за остальных членов группы, - ослепительно улыбнулась Доминика Нозетт, протягивая Марго руку (в полном противоречии с ее поведением в тире), - но для меня большая честь быть именно под вашим заботливым руководством. И разумеется, в "Лондон нью-таймс" будут рады оплатить вам любые дополнительные услуги, которые вы нам сможете или захотите оказать.
      Марго пожала руку Доминике, пытаясь понять, чего именно хочет от нее эта проныра. Не считая сенсации столетия, конечно.
      - Спасибо, - выдавила она из себя. - Вы очень добры, мисс Нозетт.
      - Доминика, - поправила та. - И прошу вас, не судите строго моего непутевого партнера. Манеры Гая оставляют желать лучшего.
      Пендергаст расплылся в улыбке:
      - Я счастлив, дорогая, не могу сказать, как я счастлив путешествовать со знаменитой Марго Смит.
      - Но я вовсе не знаменита.
      Он подмигнул ей, потом повел взглядом в сторону своей спутницы.
      - Пока нет, дорогая моя, но если я только знаю Минни, скоро ваше имя будет у всех на языке.
      Марго не ожидала внимания к себе репортеров - по крайней мере сейчас, пока она не показала себя как разведчик-профессионал. Поэтому она слегка замялась в поисках ответа, который ждали от нее Доминика Нозетт, Гай Пендергаст и - Боже, помоги и спаси! - Шахди Фероз. "Чего бы ожидал от меня Кит? Каких слов? Он терпеть не может репортеров, это всем известно, но он никогда не говорил мне, как вести себя, если они ко мне обратятся..."
      К счастью, тут появился Даг Тэнглвуд, еще один гид группы наблюдателей, высокий и неотразимый в элегантном сюртуке и цилиндре.
      - А, мисс Смит, как я рад видеть вас здесь. Регистрационный список при вас? И багажные квитанции? Отлично. Леди и джентльмены, мисс Смит действительно учится на разведчика времени. И поскольку в Лондоне нас ждет ее жених, уверен, вы будете вести себя безукоризненно, особенно с этой в высшей степени достойной и уважаемой леди.
      - Жених? - с деланным отчаянием переспросил Гай Пендергаст. - Ох черт, вот не повезло-то! - добавил он с театральным стоном, вызвавшим смешки у стоявших ближе к ним туристов мужского пола.
      Даг Тэнглвуд улыбнулся:
      - Надеюсь, вы нас простите: у нас еще куча дел до отправления.
      Он вежливо поклонился и утащил Марго за груду багажа.
      - Поосторожнее с этими двумя, - понизив голос, предупредил он. - У Доминики Нозетт и Гая Пендергаста не самая лучшая репутация, зато они имеют влияние на тех, в чьих силах было включить их в состав группы, так что нам не удалось от них отделаться.
      - Они ведут себя вежливо, - возразила она. Тэнглвуд нахмурился:
      - Еще бы. И в своем ремесле они большие мастера. Ты просто имей это в виду. Основное их занятие - лезть в чужую жизнь, чтобы порадовать читателей, а с ними и весь мир какими-нибудь гнусными подробностями. Не забывай об этом, и все будет в порядке. Ладно, ты Кита не видела? Он хотел, чтобы ты к нему вышла.
      - Ой, где? - встрепенулась Марго.
      - Вон там, за барьером. Валяй прощайся. Я ими займусь.
      Она подбежала к деду, ухитрившемуся занять место у самого бархатного шнура, перекрывавшего вход на перрон.
      - Ты в это веришь? Восемь минут! Еще каких-то восемь минут, и - вау! Три с половиной месяца в Лондоне! Три с половиной очень тяжелых месяца, - поспешно добавила она, заметив выражение глаз деда.
      Кит продолжал хмуриться, но за прошедшие месяцы она хорошо изучила его мимику и настроение. Кит просто тревожился за нее, пытаясь ускорить ее карьеру, в которой ей столько еще предстояло узнать, и столько всего могло пойти не так - даже в такой короткой и сравнительно безопасной экспедиции. Кит взъерошил ей волосы, сбив при этом набок модную дамскую шляпку.
      - Ну что, проказница, не забыла еще первого правила, как выжить в опасной ситуации?
      Лицо ее опасно раскраснелось, но ответила она достаточно уверенно:
      - Еще бы! В первую очередь не лезть в нее. Держать глаз востро, ушки на макушке и избегать всего, что хоть отдаленно напоминает опасность. А если уж ее не избежать - бежать оттуда так быстро, словно у тебя шило в зад... эк! Право же, ей стоило лучше следить за своей речью. Леди в викторианском Лондоне не позволяли себе ругаться. Женщины - запросто, но не леди.
      Кит ласково потрепал ее по щеке.
      - Умница. Обещай мне, Марго, что ты будешь ходить в Уайтчепле с оглядкой. То, во что ты вляпывалась раньше - на Севен-Дайалз, - просто детский пикник по сравнению с тем, что будет с началом Потрошительских убийств. Ист-Энд взорвется как бомба.
      Она прикусила губу.
      - Я знаю. Нет, правда, - поспешно добавила она, не желая оставить у деда впечатление своей легкомысленности. - Я боюсь. То, что нам предстоит... Ведь жертвы Потрошителя - не единственные женщины, которых убьют в Ист-Энде в следующие три месяца. И мне даже страшно представить себе, что будет, когда улицы начнут патрулировать отряды самообороны, а лондонские женщины начнут вооружаться.
      - Те, кто в состоянии себе это позволить, - мрачно кивнул Кит. Вооружаться в этой взрывоопасной обстановке - не самая лучшая идея, так что ты вари мозгами и не забывай, чему тебя учили.
      Собственное оружие Марго - маленький револьвер - лежал заряженный в кармане платья, в специальной кобуре, пошитой для него Конни Логан. Со времени первого путешествия в лондонский Ист-Энд Марго упражнялась с ним до тех пор, пока не выучилась перезаряжать его и вести огонь вслепую, даже во сне. Правда, она надеялась, что воспользоваться им ей все же не придется.
      Высоко над их головами с треском ожили динамики.
      - Прошу внимания. Врата номер два открываются через две минуты. Всем отбывающим...
      - Ну, - осторожно вздохнула Марго, - кажется, пора. Мне еще помогать Дагу Тэнглвуду гнать это стадо через Врата.
      Кит улыбнулся.
      - Ты справишься, проказница. А если нет, я сам вышибу тебя отсюда коленкой под зад, не успеешь и опомниться!
      - Ха! И какая армия тебе будет помогать?
      В ответ Кит засиял своей всемирно известной улыбкой.
      - Марго, детка, я сам себе армия. Или ты забыла последний урок айкидо?
      Марго только застонала. Синяки еще не сошли.
      - Ты злой, страшный и гадкий. И почему я только люблю тебя?
      Кит рассмеялся, потом перегнулся через барьер и обнял ее.
      - Потому что ты такая же сумасшедшая, как я, вот почему. Береги себя! добавил он свирепым шепотом.
      Марго крепко обняла его в ответ и поцеловала в худую, морщинистую щеку.
      - Обещаю.
      Несмотря на знакомо хмурое выражение лица Кита, глаза его подозрительно блестели.
      - Тогда ступай. Жду не дождусь твоего возвращения, чтобы проэкзаменовать тебя по всему, чему ты выучишься в этой вылазке.
      - О Боже!.. - Впрочем, когда она вернулась к Дагу Тэнглвуду и своим подопечным, она смеялась.
      Когда Британские Врата с инфразвуковым рыком отворились и Марго двинулась вперед по длинной металлической лестнице, повесив на плечо холщовую сумку с журналом и АПВО, сердце ее колотилось так быстро, как редко еще бывало в ее жизни. Три с половиной месяца "Потрошительского тура", конечно, не совсем то же самое, что разведка... и все же разгадка самых знаменитых серийных убийств в истории - тоже не так уж плохо. Она заставит Кита гордиться ею, даже если это будет последним, что она сделает в этой жизни. А если честно, ей ужасно не терпелось начать!
      Глава 6
      Полли Николз нужно было выпить.
      Битых семь часов прошло, как она пропустила последний стакан джина, вот ее и начало трясти, так ей не хватало следующего. Ну и денег в карманах тоже не было. Еще незадача: дела весь день шли хуже некуда - от Тауэра до Спиталфилдз-маркет, а оттуда аж до Айл-ов-догз. Надо же: ни одного сукина сына за весь день не сыскалось, чтобы согласился заплатить за нее цену какого-то стакана джина - нервы успокоить. Да и шмотья на продажу ради такого случая у нее не так много осталось.
      На ногах у Полли были дешевые мужские башмаки с подбитыми железом подошвами. Ростовщик дал бы за них пару монет, когда бы она не срезала им верх, чтобы они налезали на опухшие ноги. Хуже того, без башмаков она не смогла бы заниматься своим ремеслом. В эту дождливую и зябкую осень она мигом бы окочурилась без башмаков.
      Но, видит Бог, как ей нужно выпить...
      Может, ей удастся продать свое маленькое треснувшее зеркальце. Зеркальце считалось в ночлежке большой ценностью, отчего Полли не хотелось расставаться с ним. Для женщины ее ремесла зеркало - важное орудие труда. Она нахмурилась. Что бы такого ей еще продать? Она пошарила по карманам - пусты. Зеркальце... гребень... шуршание бумаги. "Письма!" Пальцы ее чуть дрожали, когда она доставала аккуратно сложенные листки. Этот жалкий дурачок Морган все ей наврал про письма. На бумаге не было имени, только подпись. Она решила, что ей, может, и удастся узнать имя отправителя, если она переведет письма с валлийского на английский. Перевод сделал бы Полли богатой женщиной. Вот только выпить прямо сейчас это ей не помогало.
      Ну, она всегда может продать часть писем, верно? Договорившись, что как только они узнают, кто их написал, они поделят прибыль по-братски. Или, может, Полли сама узнает это достаточно скоро - тогда она просто может выкупить их обратно. Скажет, что, мол, она их перевела, что Морган все сочинил и что письмам грош цена. Да, вот так она и сделает. Продаст три из четырех, получит денег на выпивку, а потом наплетет с три короба, заберет их обратно и узнает, кого ими шантажировать. Вот только кого убедить их купить?
      Это должен быть кто-то, кому тоже нужны деньги - иначе на кой ему эти письма? Только это не должен быть кто-то вроде ростовщика. Нет, это должен быть кто-то, кому она доверяет и кто доверяет ей. Это ограничивало список несколькими ее друзьями, с которыми она свела дружбу на улицах. Значит, много ей не заплатят. Ну, много Полли и не нужно - чтоб хватило на несколько стаканов джина да на постель на ночь или две. Если уж на то пошло, она всегда выкупит письма, подцепив удачного клиента.
      Окончательное решение, к кому из друзей подойти с этим предложением, созрело у Полли, когда она увидела на Уайтчепл-роуд Энни Чапмен. Энни Чапмен была такой же проституткой, как она сама, и деньги ей тоже были нужны. Смуглая Энни подходила для ее замысла как нельзя лучше. Энни серьезно болела, хотя по виду ее этого не было заметно. Но она медленно умирала от чахотки, которая частенько укладывала ее в больницы при работных домах, и большую часть того, что она зарабатывала на улице, ей приходилось тратить на лекарства.
      Да, возможность быстро подзаработать деньжат заинтересует Энни наверняка.
      - Ба, уж не Энни ли это Чапмен! - с улыбкой воскликнула она.
      Подруга ее была небольшого роста, чуть больше пяти футов, но сложения крепкого, со смуглой кожей, большими голубыми глазами и замечательными зубами - Полли тоже не прочь была бы сиять такой улыбкой своим клиентам. Темные волосы Энни были волнистыми и, должно быть, очень пышными, пока ее не одолела болезнь. Нос ее, конечно, был толстоват, и в свои сорок пять ее нельзя было уже назвать красавицей, и все же она отличалась хорошим, ровным характером и пыталась держаться на плаву, хоть нищета и одолевала ее, еды не хватало, а болезнь подтачивала ее изнутри, так что ей приходилось ходить медленно - когда она вообще могла ходить.
      Энни Чапмен улыбнулась ей в ответ:
      - А, Полли! Как дела?
      - Дела? Дела ничего, Энни, дела ничего. Но будут лучше, если удастся пропустить стаканчик-другой джина, а?
      Обе благодушно посмеялись. В отличие от Полли Энни не была пьяницей, но от стаканчика рома при возможности тоже не отказывалась - как и большинство других женщин, промышлявших своим ремеслом на этих улицах.
      - А скажи-ка, Энни, как твое здоровье на этой неделе?
      Взгляд ее собеседницы потемнел.
      - Неважно, - вполголоса призналась она чуть хрипловатым голосом. - Это все дождь да холод. Легкие как огнем горят, аж дышать тяжело.
      - Я так понимаю, малость деньжат тебе не помешает, а? Может, столько, сколько хватит на то, чтоб перебраться в какое теплое местечко, подальше от Лондона?
      - Да ты, милая, никак рехнулась? - добродушно усмехнулась Энни. - Нет, ты мне скажи, Полли, это как это мне заработать таких денег?
      Полли подмигнула и придвинулась ближе.
      - Ну, так уж вышло, что мне, может, целое состояние может оторваться. Вот мне и не терпится поделиться им. - Она показала Энни письма, достав их из кармана, и объяснила свой план - постаравшись убедить ее в том, что ей известно имя автора и что она готова поделиться прибылью только потому, что сейчас у нее туго с деньгами и ей нужно место для ночлега. Она окончила свой рассказ, и Энни недовольно посмотрела на нее.
      - Но, Полли! Это же шантаж!
      Подобного отклика Полли никак не ожидала и обиженно надула губы.
      - А коли и так? Тот ублюдок мог и подумать наперед, прежде чем дрючить дурачка в задницу! И потом, Энни, эти ублюдки богаты как черти. А чем богата ты, а? Муж помер, болезнь мучает - ты и стоишь-то с трудом, верно? Ежели мы пойдем к магистрату, этому типу прямая дорога в тюрьму. Я ж не предлагаю вредить кому порядочному, я всего только хочу, чтоб полоумный ублюдок заплатил за грех против Господа. И уж ежели платить, что будет лучше, чем помочь больной женщине? Я тебя спрашиваю, Энни Чапмен, как лучше заплатить за грех, если не помощью женщине, что больше других в ней нуждается? Ты только подумай, Энни: довольно денег для того, чтоб уехать туда, где дождь идет не полгода подряд да где туман не душит тебя по ночам. Где даже зимой тепло. Купишь себе приличный дом с крепкой крышей, купишь еды, чтоб не болеть все время. Подумай, Энни, денег довольно, чтоб заплатить настоящему доктору да накупить лекарств, какими богатей лечатся...
      Похоже, это убедило Энни: глаза ее наполнились слезами.
      - Ты права, - прошептала она. - Не моя вина, что я хвораю. И не моя вина в том, что этот развратник соблазнил недоростка. Бог мой, деньги на лекарства... Теплое жилье... - Она закашлялась и пошатнулась.
      Полли похлопала ее по плечу.
      - Дело говоришь, Энни. Я поделюсь с тобой. Вот четыре письма. Бери три. Все, чего мне покуда нужно, - это денег, чтоб уплатить за ночлег на несколько ночей. Столько-то у тебя найдется, Энни? Несколько пенсов сейчас... и остаток жизни в тепле да мягкой постели, а?
      Энни порылась в карманах.