Гуманное оружие (№1) - Гуманное оружие

Слушая все это, Игорь Демьяновский просто диву давался. Особенно когда Снежная Королева выдала Даше полновесный комплимент:

— И среди варваров бывают особи, которые способны мыслить разумно.

А дальше все было просто.

Снежная Королева связалась с кем-то через свой шлемофон, а потом обрадовала Демьяновского и Разуваева сообщением:

— Вы пойдете с ней. Будете охранять ее от тех, кто захочет помешать ей выполнить задачу. А потом повернулась к Даше и сказала:

— Этот город не представляет ценности для вы сшей цивилизации. Если понадобится, то в бой вступят главные силы, которые уничтожат его в назидание другим. Но я не хочу, чтобы это случилось. Это будет означать, что полевая разведка и ударная группа не справились со своей работой. Нас накажут и меня тоже.

— Расстреляют? — уточнил Демьяновский.

— Может быть, — сказала Снежная Королева, и в ее голосе прорезались человеческие нотки. Но только на мгновение.

А потом она подозвала двух инопланетянок и те принесли коробочку, в которой под прозрачной крышкой в какой-то жидкости рядами лежали непонятные предметы, похожие на очень маленьких улиток.

Привилегированные пленники не успели оглянуться, как им заломили руки за спину и каждому прилепили на лоб эти штуки. В то самое место, где у инопланетянок был черный ромб.

— Что это? — спросил Демьяновский.

— Это мунгара. Маленький Хозяин. Средство против обмана. Варварам нельзя верить. Если вы попытаетесь нарушить приказ, наблюдатель это заметит и приведет мунгара в действие. На первый раз мунгара деактивирует вас, а потом разбудит, чтобы вы могли одуматься. Во второй раз мунгара причинит вам боль. А в третий раз она вас убьет.

Игорь резко дернулся, но инопланетянка за спиной держала его крепко.

— Не пытайтесь удалить мунгара с ее места, — продолжала Снежная Королева. — Она держится крепко, но если применить усилие, она причинит боль. Если же ее отделить хирургическим путем, то смерть неизбежна.

— Какие же вы все-таки сволочи! — в сердцах воскликнул Демьяновский.

Теперь он понял, что инопланетяне — не такие уж идиоты. Они придумали очень действенную страховку.

Скорее Даша с Игорем сами дураки, что поверили, будто пришельцы так запросто проглотят их военную хитрость и отпустят их с миром на все четыре стороны.

— Ругательства здесь неуместны, — заявила Снежная Королева — Все мы, недостойные света и обращенные в прах, тоже носим в себе мунгара

И она дотронулась рукой до черного ромба у себя

на лбу.

Когда их троих вели к параболоиду, Игорь уже успокоился. Он вообще легко взрывался, но и отходил очень быстро И перед тем как сесть в «тарелку», сказал Снежной Королеве почти дружелюбно:

— Ты так и не сказала, откуда ты так хорошо знаешь русский язык.

— Язык — это просто, — ответила она. — Прямая загрузка информации и специальная тренировка. Мудрые и милосердные Хозяева иногда оказывают помощь даже нам, недостойным…

— Не пойму, о чем ты говоришь. Хозяева. Загрузка информации. Хотя стоп! Я, кажется, догадался. Ты киборг, да? С виду как человек, а вместо мозга у тебя компьютер?

— Вместо мозга у меня мозг. Я не киборг. Я антропоксен.

47

Что бы ни делал майор Вадим Богатырев этой ночью, он все время помнил о сестре.

С того момента, когда контрразведчик в Кречевицах сказал, что она арестована питерскими чекистами за шпионаж в пользу пришельцев, Вадим не забывал об этом ни на минуту.

Судьба Марии Петровны и Аленки волновала его меньше, но Василису он любил. И считал, что несет за нее ответственность перед отцом.

Однако мысли о ней все время были где-то на периферии сознания. До тех пор, пока Вадим не оказался на пустынных улицах Питера один, без цели, без внятной задачи, без начальства и без связи.

Конечно, если задаться целью, то можно было найти телефон и связаться с каким-нибудь военным руководством, но Богатырев не видел в этом смысла.

Он вообще не видел смысла в том, что пытается предпринимать на исходе первых суток войны с пришельцами высокое командование.

Тут-то и вырвалась с периферии на передний план мысль о Василисе.

Это была самая неописуемая глупость — устраивать охоту на шпионов в тот момент, когда на планету надвигается глобальная катастрофа. И хватать по подозрению в шпионаже первых попавшихся людей, которые чем-то отличаются от других.

И у Вадима возник план — добраться до Литейного и посмотреть, как там идут дела в ГУФСБ. Все еще кипит работа, или все уже разбежались да попрятались по бункерам.

Майор Богатырев подозревал, что второе вероятнее. А если так, то арестованных чекисты наверняка забыли взять с собой.

В сталинские времена их в подобной ситуации просто расстреливали, но в наше время такое вряд ли возможно. Скорее они просто оставили арестантов в камерах да и забыли о них.

А если так, то их можно попытаться освободить. И даже не обязательно в одиночку. В той неразберихе, которая царит в городе, офицеру в звании майора совсем нетрудно мобилизовать для этой цели каких-нибудь приблудных солдат. И провернуть это дело под видом эвакуации задержанных.

Тут очень удачно Вадиму подвернулся неподалеку от «Звездной» на проспекте Космонавтов парализованный майор ВВС. Даже рост и телосложение были подходящие. А совесть Богатырев успокоил тем, что снял с себя летный комбинезон и заботливо уложил раздетого майора на него. А сам облачился в его форму и двинулся вперед, к центру города, высматривая хоть одну целую машину.

Но прежде он набрел на какой-то покинутый офис. Двери нараспашку, а внутри — компьютеры и разная периферия.

За десять минут Вадим состряпал на компьютере приказ об эвакуации сотрудников и задержанных из здания ГУФСБ и распечатал его на принтере. Подписался именем генерал-майора Иванова и оттиснул на бумаге печать брошенной фирмы — но смазал ее так, что прочитать ничего нельзя.

С этой бумагой можно было без страха идти прямо на Литейный, в упомянутое здание.

Если там еще осталась охрана, то она, конечно, начнет возмущаться вмешательством армии не в свои дела, но сильно не удивится, потому что армия весь день вмешивается не в свои дела, и к этому все уже привыкли.

И пока они там разбираются, у майора с приблудными солдатами будет время ретироваться.

Но если с охраной на Литейном беда, все начальство разбежалось, а те, которые остались, только и мечтают о том, чтобы их сменили, то письменный приказ поможет убедить их в том, что сотрудников управления решено эвакуировать, а заботу о задержанных армия берет на себя.

Вскоре Вадим нашел и машину. Сел в нее и поехал с комфортом по Московскому проспекту, то и дело сворачивая на соседние улицы, потому что магистраль в нескольких местах была забита поврежденными и брошенными автомобилями на всю ширину, включая, тротуары.

Тут майор встретил и неприкаянных солдат. Их везли куда-то на грузовике, но грузовик застрял в пробке, а сверху свалились параболоиды. Половину бойцов «поубивало», как они выразились, но на самом деле, наверное, парализовало. И единственный офицер тоже угодил под голубой град.

С тех пор прошло уже порядочно времени, но их судьбой так никто и не заинтересовался.

— Пятеро со мной, — приказал Богатырев, и те полезли в машину.

Приказ он им показывать не стал. Объяснил на словах — мол, всех серьезных преступников еще утром вывезли из города, а разная мелкота осталась в камерах. А теперь поступила команда: всех, кто не внушает опасений, выпустить, а остальных эвакуировать под охраной. Так вот, задача их группы — освободить первых, а за вторыми прибудет специальный отряд.

И когда бойцы приняли все это без возражений и недоуменных вопросов, Вадим подумал, что ему сегодня везет.

Он не погиб в воздушном бою, не попал в плен к пришельцам, оказался достаточно далеко от «Звездной» в момент разгромного налета, без усилий добыл чужую форму, фальшивый приказ, машину и солдат, которые готовы выполнять распоряжения, не задавая глупых вопросов. Это ли не везение?

И под впечатлением от этих маленьких удач Богатырев начал всерьез верить в удачу большую: ему удастся освободить Василису и тех, кто с ней, и выбраться с ними из города.

Но когда его машина уже ехала по Литейному, в небе над центром города показалась очередная стая параболоидов.

48

Последние сотрудники ГУФСБ еще не покинули серое здание на Литейном, и полковник Рысаков еще пытался руководить их действиями. Но если кто решился бы штурмовать здание, то взять его он мог без особого труда.

Рысаков и оперативный дежурный докладывали об этом наверх, но там рычали: «Оборонять своими силами!» — и обрывали связь.

Сил, между тем, не осталось уже ни в переносном смысле, ни в прямом. Оперативного дежурного некому было сменить, и он заступил на вторые сутки— в полном отчаянии, потому что на его запрос, не пора ли уже уничтожать секретные документы, Москва ответила: «Любой ценой обеспечьте сохранность секретных документов».

Из этого дежурный заключил, что в Москве вообще не понимают, что творится в Питере, и на Литейном в частности. И всерьез задумался над тем, что в такой ситуации лучше — застрелиться, как положено честному офицеру, или плюнуть на все и тоже сбежать.

Он не сделал ни того, ни другого, а доложил о проблеме с секретными документами Рысакову, после чего они стали думать уже вместе, где бы закопать такую уйму бумаг, дабы обеспечить их сохранность.

Понятно, что при таких раскладах думать об арестантах им было некогда.

О них напомнил армейский офицер, который появился на главной проходной с пятью солдатами и предъявил приказ об эвакуации задержанных и арестованных.

Замороченный полковник Рысаков приказ читать не стал и не сопоставил фамилию майора с фамилией главных фигурантов по делу об инопланетных шпионах. Он даже не стал разбираться, почему эвакуировать арестантов поручили военным.

— Об этом потом, — сказал Рысаков. — Сначала надо позаботиться о секретных документах.

Но о них позаботиться не успели.

Параболоиды, которые майор Богатырев видел несколько минут назад, атаковали соседнее здание ГУВД, и сразу стало ясно, что этим дело не кончится.

Со второго захода четыре параболоида прострочили из всех стволов уже оба здания А на третьем забросали их «вонючками» для полноты картины.

Все, кто еще оставался в здании ГУФСБ, ринулись вниз, не в силах терпеть эту мерзкую вонь. Дольше других держалась только дежурная часть, которая и так располагалась внизу.

А еще ниже бились телами о двери камер арестованные И единственным, кто еще помнил о них, оказался майор Богатырев.

На его счастье у солдат, которых он подобрал по дороге, были противогазы и заряженные автоматы. Натянув противогаз и схватив автомат, майор помчался искать арестованных и не сразу нашел, потому что не у кого было спросить.

Хорошо, что они колотили чем-то по батареям, и можно было сориентироваться по стоякам.

Когда Богатырев добрался до камер, у него уже чесалось все тело. А арестованные в камерах сотрясались от рвоты и уже ничего не соображали. Трудно было добиться, чтобы они отошли от двери, и Вадим серьезно рисковал, вышибая замки автоматными очередями.

Василиса, Аленка и Мария Петровна сидели в разных камерах, но когда Вадим выпустил всех троих, несколько камер еще оставались заперты.

С ними пришлось повозиться, но все-таки майор открыл их все и выбежал на свежий воздух последним.

Арестованным повезло, что Богатырев искал их слишком долго. Сами они, вероятно, были иного мнения, но факт остается фактом. Пока он бегал по подвальным помещениям, пришельцы решили, что в этом здании больше никого не осталось, и параболоиды ушли.

«Вонючки» тоже не причинили арестантам особого вреда. Они оказывали прежде всего психологическое воздействие, помноженное на рвотный рефлекс и легкое раздражение кожи, которое проходило вскоре после того, как прекращалось действие газа.

Оказавшись на улице, все освобожденные арестанты в едином порыве отбежали к Неве. Оттуда задувал свежий ветер, и можно было отдышаться.

Белая ночь давно перевалила за середину. Было светло и свежо.

Срывая на ходу противогаз, Вадим Богатырев тоже бросился к людям, сгрудившимся у Литейного моста.

Он издали опознал Василису по босым ногам: по лицу узнать ее было нельзя, и, выпуская ее из камеры, он еще думал — она или не она. Но теперь уже не сомневался — она, живая и почти здоровая.

Василиса судорожно и часто вдыхала невский воздух и к тому времени, когда он добежал до нее, уже полностью пришла в себя.

Мария Петровна тоже была рядом, прижимала к себе плачущую Аленку и смотрела на Вадима с надеждой.

— Надо выбираться из города, — сказал он, — Лучше через северные окраины Там можно проскочить.

И он махнул рукой в сторону Финляндского вокзала, который виднелся за рекой

Но тут откуда-то с той стороны показался одинокий параболоид Он мчался прямо на группу людей у Литейного моста, и соваться на мост было нельзя ни под каким видом.

Бывшие арестанты кинулись врассыпную, и Богатыревы повернули налево. Они помчались по набережной Кутузова в сторону устья Фонтанки.

А параболоид полетел прямо. Он скосил тех, кто имел неосторожность выйти на мост, а затем ударил в спину тем, кто пытался убежать по Литейному в сторону Невского проспекта.

Богатыревы надеялись добежать до следующего моста, но там, за рекой, над Петропавловской крепостью, тоже барражировали параболоиды А едва возникла мысль оставить затею с продвижением на север и укрыться в лабиринте переулков, как сразу четыре «тарелки» в красивом вираже со снижением повернули от Невы именно туда.

Так что оставалось только одно — продолжать марафон по набережной вплотную к стенам домов в надежде, что их не заметят.

Когда Богатыревы дошли до Эрмитажа, скопление параболоидов за рекой рассосалось. Все «тарелки» поодиночке и группами разлетелись в разные стороны, и небо очистилось.

И показалось, что есть возможность перейти через Дворцовый мост на Васильевский остров, а оттуда на Петроградку, где переулков еще больше, чем на Адмиралтейской стороне.

Но не успела вспыхнуть надежда, как из-за угла Эрмитажа, прямо с Невского проспекта, выплыл еще один параболоид.

Он медленно летел на малой высоте, ниже крыш, но выше троллейбусных проводов, и как будто выбирал место для посадки. Но из-за этих самых проводов не нашел его около Зимнего дворца и плавно ушел за реку, к стрелке Васильевского острова.

Там он завис между Ростральными колоннами и опустился к самой земле.

Сегодня Вадим Богатырев уже видел, как высаживаются из своих машин пришельцы, а Мария Петровна имела это удовольствие гораздо раньше, и только Василиса с Аленкой пропустили это зрелище. Аленку в Пулкове парализовало голубым градом еще до высадки инопланетян, а Василису к тому времени уже арестовал доблестный лейтенант Терентьев.

Но, в принципе, они тоже знали, чего им следует ждать. Следователи и сокамерники успели рассказать девчонкам, как выглядят пришельцы.

Только на этот раз из чрева параболоида на стрелку Васильевского острова спустились никакие не пришельцы.

Это были люди.

49

Полевая разведка первого корабля пришельцев долго не могла решить, куда именно направить парламентеров с ультиматумом. Снежная Королева переговаривалась с кем-то на корабле или еще где-то, советовалась с Дашей Данилец, расспрашивала военных начиная с генерал-майора Топтунова и кончая рядовым Демьяновским, но так и не сумела внятно сформулировать задачу.

Опасения ее сводились к тому, что если парламентеры попадут к военным, то генералы могут скрыть ультиматум от гражданской общественности и не предпринять никаких действий по его выполнению.

Проникнуть в бункер, где отсиживается гражданская власть, тоже затруднительно. Хотя бы потому, что его охраняют военные. Если им сказать, что прибыли парламентеры от пришельцев, Дашу со спутниками быстро повяжут и увезут в армейский штаб.

Если же обратиться к журналистам, то военные и гражданские власти вообще могут не поверить в существование ультиматума. Они уже привыкли к журналистским бредням, которых много было за сегодняшний день.

Такую картину нарисовала перед Снежной Королевой Даша Данилец, дабы в конце концов предложить самый оптимальный выход.

Пришельцы высаживают парламентеров в центре города, в каком-то приметном месте, а сами удаляются на безопасное расстояние. В том смысле, чтобы их на этом расстоянии никто не боялся.

А дальше парламентеры звонят последовательно журналистам, военачальникам и градоначальникам. И назначают им встречу на этом месте.

Они обязательно заинтересуются и приедут. Конечно, не главные шишки, но полномочные представители будут точно. И они наверняка не откажутся отвезти парламентеров в самый главный бункер. Но те потребуют, чтобы их сопровождали журналисты и каждый их шаг был известен общественности.

И когда все эти условия будут соблюдены, великая Даша Данилец начнет убеждать военачальников, градоначальников и общественность в том, что во избежание кошмарных жертв и разрушений лучше сдаться прямо сейчас — пока еще не поздно.

На самом деле Даша собиралась сразу, как только параболоид удалится на безопасное расстояние, взять ноги в руки и затеряться в бесчисленных переулках и дворах центра города раньше, чем носители истинного разума сообразят, что произошло.

Какой же был облом, когда оказалось, что пришельцы — совсем не такие идиоты, как о них начали думать пленные.

На лоб каждому из парламентеров прилепили мунгара, и им вовсе не доставило удовольствие узнать, что это не радиоуправляемая мина и электронный жучок в одном корпусе, а живая ядовитая тварь.

Право же, все трое предпочли бы мину.

Знать, что мерзкая живая бестия просверлила дырку в твоем черепе и погружает щупальца в твой мозг, мягко говоря, неприятно. Даже если на самом деле никаких ощущений и нет.

— Взрослый Хозяин ласково прикасается к мыслям носителя и дарит ему ни с чем «е сравнимое чувство соприкосновения с высшим разумом, — с придыханием говорила Снежная Королева, когда объясняла Игорю Демьяновскому, что это такое. — Но личинка так не может. Она воспринимает только телепатические команды Хозяина, независимо от того, рядом он или далеко.

— И Хозяин сможет читать наши мысли? — спросил Демьяновский.

— Нет. Мунгара не имеет способности читать мысли.

По логике ей в этом месте следовало бы соврать. Тогда парламентеры испугались бы еще больше. Од нако носители истинного разума не любят лгать без особой необходимости. Игорь Демьяновский был уверен, что Снежная Королева сказала ему правду, и Хозяин, кем бы он ни был, не читает сейчас его мысли. Но разве от этого легче?

Как только он представлял, какие высшие существа могут вырасти из таких личинок, ему становилось дурно от мысли, что будет с Землей.

И вот теперь они трое — Даша, Игорь и ефрейтор Разуваев — стояли на стрелке Васильевского острова и соображали, что делать дальше.

Только что пришельцы полностью разгромили все городские центры власти: засыпали здания белым градом, прострочили голубым, закидали «вонючками» и деактивировали все, что шевелится.

Это чтобы те, кто сидят в глубоких бункерах, куда не доходят никакие запахи, серьезнее отнеслись к ультиматуму.

И вот теперь парламентеры должны были до них дозвониться.

Для этой цели ефрейтору Разуваеву вручили инопланетный прибор связи. В интересах потенциального побега он бил себя конечностями в грудь, крича, что полтора года оттрубил в войсках связи — вот ему и поручили связь.

В этот прибор перекачали все настройки сотовых телефонов разных сетей и запрограммировали частоты военной и гражданской радиосвязи, так что получился суперрадиотелефон, по которому можно не только позвонить куда угодно, но и выйти в открытый эфир. Да так, что слышно будет даже на другом конце Земли.

Вот только великий связист Разуваев так и не понял, как с этой штукой обращаться.

Со связью пришлось возиться Игорю и Даше.

У них все получилось так, что лучше не бывает, и Даша с трудом подавила искушение сразу выйти в прямой эфир.

Но все же она сначала позвонила в Москву — посредникам, через которых передавала в эфир свои репортажи.

Там уже ждали. Всем хотелось знать, чем закончится история с первым ультиматумом пришельцев, который был передан голосом Даши по радио.

— Слушай внимательно, — сказала Даша своему собеседнику. — Надо прямо сейчас, немедленно, найти журналистов, которые еще остались в Питере и готовы работать. Пусть приезжают на стрелку Васильевского острова. У меня официальный ультиматум пришельцев и его вручение надо проконтролировать.

— Не понял. Кто и кому его будет вручать?

— Парламентеры инопланетян представителям гражданских и военных властей.

Учитывая транспортную ситуацию в городе, первые представители прессы прибыли с рекордной быстротой — съемочная группа CNN на частной иномарке и с бытовой видеокамерой. Рабочую машину, профессиональные камеры и передающее оборудование они растеряли за этот долгий день, пытаясь вести съемки в самых горячих точках города, но работу не прекратили.

— Где парламентеры? — был их первый вопрос.

— Мы парламентеры, — ответила Даша. — Если понадобится, антропоксены высадят свою команду, но пока есть мнение, что люди между собой легче договорятся.

На лицах тележурналистов отразилось разочарование, но Даша немедленно предъявила доказательства.

Улитки во лбу были обследованы скептически, но мерцающий неземным светом прибор связи убедил американцев. Даже в их стране не смогли бы сделать ничего подобного.

Тут стали подтягиваться и другие представители снимающей и пишущей братии, и Даша решила, что пора приступать ко второму акту Марлезонского балета.

— Надо найти самых больших начальников, которые есть в городе, и созвониться с ними. Губернатора, командующего округом, командующего флотом… Кто там у нас еще? В общем, надо достать их хоть из-под земли.

Это крылатое выражение в текущей обстановке обретало буквальный смысл, поскольку перечисленные товарищи сидели как раз под землей. В том числе и губернатор, которого к вечеру решили эвакуировать, но так и не смогли этого сделать.

Из всех он был наиболее уязвим, поскольку из надежного бункера его вытащили, чтобы на метро вывезти на восточную окраину города. А теперь не знали, что с ним делать. Ведь создать эвакуационный коридор так и не удалось.

Дозвониться до губернатора тоже не получилось. А до командующего Ленинградским военным округом проще было добраться через Москву. Там еще исправно отвечали телефоны Генштаба и министерства обороны и информацией об ультиматуме заинтересовались.

— Сейчас начнется, — сказал Игорь Демьяновский, когда голос из Москвы пообещал немедленно связаться с питерским военным командованием.

И вот тогда Даша Данилец с помощью инопланетного прибора вышла в прямой эфир.

Она не сказала ничего особенного. Объявила только, что инопланетяне предъявили ультиматум и угрожают тотальным уничтожением города, если командование не отдаст приказ о его сдаче, а население не выйдет из укрытий.

Ее голос разносился на волне радио «Ладога» и на частоте «Сто первой волны», а еще — в коротковолновом диапазоне, который слышен по всему миру, на армейских частотах и на стандартной частоте SOS.

Ретрансляцию обеспечивал параболоид полевой разведки пришельцев и сам корабль № 1, который продолжал неподвижно висеть над Финским заливом между Кронштадтом и городом.

Мощность передатчиков корабля была впечатляющей, так что Даша могла быть уверена, что ее услышат.

— Подробности ультиматума и оригинальное послание антропоксенов я должна передать лично губернатору Санкт-Петербурга и представителям военных властей. Если передача ультиматума будет сорвана, это может привести к тотальному уничтожению города и его жителей. Поэтому на место встречи приглашены журналисты, которые должны присутствовать при встрече парламентеров с руководством города и гарнизона.

А рядом в это же самое время Игорь Демьяновский рассказывал журналистам CNN про личинки Хозяев, и Даша вдруг, не сознавая, что делает, заговорила о том же самом через инопланетный прибор.

Своим бархатным голосом она уничтожала весь смысл ультиматума, потому что любой нормальный человек скажет — лучше тотальное уничтожение города, чем чужая ядовитая тварь в мозгах. И только закончив говорить, она сообразила, что аналогичная тварь в ее собственном мозгу сейчас может запросто убить ее по команде сверху за такую выходку.,

Но слово не воробей и сказанного не воротишь.

Даша напряглась, не зная, что теперь будет, — ведь инопланетяне тоже слышали ее речь. Сколько времени им понадобится, чтобы перевести и понять?

И что будет потом?

Убьют ее сразу или только причинят боль?

Остальные заметили, как она побледнела, но решили, что это по другой причине.

Через Дворцовый мост на сумасшедшей скорости мчался бронетранспортер. А из него выскакивали люди странного облика, которых проще было принять за инопланетян. Они были в противогазах и костюмах противохимической защиты, поверх которых надели еще каски и бронежилеты.

И тут было от чего побледнеть, потому что все их действия наводили только на одну мысль — еще секунда, и они без предупреждения откроют огонь из всех стволов, чтобы и следа не осталось от парламентеров с их ультиматумом и несанкционированным вещанием на весь мировой эфир.

50

Второй разгром станций метрополитена был гораздо серьезнее, чем первый, утренний, когда параболоиды практически не использовали белый град.

Вечером и ночью, убедившись, что армия использует подземные коммуникации для скрытного перемещения живой силы, пришельцы ударили всерьез.

Белый град и «вонючки» сделали свое дело. Параболоиды обрабатывали каждую станцию обстоятельно и закончили далеко за полночь, но зато теперь ни у одной станции не осталось никаких следов оцепления.

Те военные и штатские, которые укрылись внизу, в туннелях, боялись даже высунуть нос наверх

От смертельной давки в темных катакомбах спасло только то, что жуткие испарения «вонючек» распространяются вверх и в стороны лучше, чем вниз

Тем не менее все ждали, что вот теперь, когда им никто не препятствует, пришельцы войдут в метро и начнут пускать свой мерзкий газ прямо в тоннели.

Когда этого не произошло, военные и штатские вздохнули с облегчением, но задались вопросом, долго ли будет продолжаться это затишье.

Отвечать на подобные вопросы было прямой обязанностью Объединенного научного центра, который был создан вечером в Москве путем слияния маленького и глубоко засекреченного подразделения ФСБ с аморфной и не особенно секретной экспертной группой МЧС.

Первое подразделение досталось Федеральной службе безопасности по наследству от КГБ. Его неоднократно порывались ликвидировать и нещадно сокращали, но все-таки позволили дожить до вторжения пришельцев. А экспертную труппу МЧС, наоборот, создали в самые последние годы, когда появились доказательства существования внеземной жизни в форме простейших организмов и кто-то решил, что микробы из космоса могут быть даже опаснее, чем разумные существа.

И тут на планету свалилось все сразу — и инопланетные существа, и — в компании с ними — неразумные ядовитые твари, и инопланетные токсины вкупе с антидотами, и корабли с параболоидами. Раздолье для исследований.

Целый день два упомянутых подразделения сначала раздельно, а потом и совместно лихорадочно обрабатывали потоки информации о пришельцах. К их работе подключались все новые научные учреждения — от медицинских и биологических до тех, которые занимаются этнографией и психологией.

Гражданские и военные власти требовали от них срочных ответов на самые злободневные вопросы. Например, чего ждать от пришельцев и как с ними бороться.

Однако ученые и примкнувшие к ним сотрудники спецслужб могли предложить только гипотезы безо всяких гарантий, что они верны.

Одни предполагали, что нападение пришельцев на Санкт-Петербург — это демонстрация силы. Другие склонялись к мысли, что в этом состоит базовая тактика инопланетян — захватывать города поочередно и вгонять все их население в анабиоз. А третьи считали, что главная цель инопланетян — захват не городов, а людей. Именно поэтому их оружие не убивает, а только парализует.

Последняя точка зрения была весьма правдоподобна. Вряд ли имеет смысл говорить о гуманности применительно к тем, кто осуществил вторжение на планету без всякого осмысленного повода. Гуманная раса, наверное, выбрала бы какой-то другой способ контакта.

Значит, пришельцы парализуют, а затем оживляют людей для каких-то пока неясных, но вряд ли гуманных целей.

За сутки удалось получить только не очень понятные сведения об оживлении с раздеванием и о речах пришельцев на тему приобщения к свету истинного разума.

На основании увиденного и услышанного лично член экспертной группы Мария Петровна Богатырева в телефонном звонке своему куратору высказала мнение, что пришельцы — религиозные фанатики, которые не остановятся ни перед чем, лишь бы обратить население Земли в свою веру. А потом развила эту мысль на допросах в ГУФСБ, чем очень подкрепила версию следствия, что приверженцы тоталитарных сект — это на самом деле инопланетные шпионы.

На Лубянке всерьез полагали, что налет параболоидов на Литейный — это была акция по вызволению внеземных агентов из-под ареста.

Но как раз по этой причине мнению Марии Петровны веры не было, и ее коллеги изощрялись в изобретении других гипотез.

И все эти гипотезы сходились в одном: люди зачем-то нужны пришельцам живыми.

Поэтому когда аналитиков спросили, следует ли ждать в ближайшие часы зачистки пришельцами питерского метрополитена и не пора ли его уже минировать, ответ был сформулирован в том духе, что всякое может быть, но скорее всего инопланетяне не начнут подземную атаку до тех пор, пока не будут уверены, что она не вызовет массовой гибели людей в панической давке.