"Значит, здесь мне и сдохнуть? - с отчаянием размышляла она. - О, Фрейя, не дай мне погибнуть. Помоги мне, я не хочу умирать, я не сдамся".
      Внезапно во тьме прорезался малюсенький источник света. Сияние разрослось, набрало силу, приобрело пурпурный оттенок. В облаке света вдруг очертилась фигура. Была она высока, раза в два выше Хальд. Вот прорезались глазницы, скулы, и перед девушкой возник череп, затем высветился скелет. Наконец привидение приблизилось к ней.
      - Я - твоя смерть, - бесцветным голосом проговорил призрак. - А также и жизнь твоя. Я - твоя любовь. Я помогу тебе узнать радость пребывания в могиле, наслаждение Смертью.
      Хальд попыталась пошевелить руками и ногами. Зазвенели цепи.
      - Именем Фрейи! - закричала она. - Оставь меня, исчадие Тьмы!
      Призрак не ответил, сдвинулся, подплыл поближе. Скелет протянул "руки", точнее, кости и погладил Хальд по голове, затем "пальчики" коснулись щеки девушки, приласкали ее. А потом костяшки поползли ниже...
      Девушка забилась, ужас придал ей силы. Она дергалась, пыталась освободиться от стальных оков. Трясла, крутила головой, слезы текли по ее лицу, когда она почувствовала отвратительные прикосновения по всему телу. Эта любовная игра со скелетом, ничего, кроме омерзения, не вызывала.
      - Нет! Не надо!.. - закричала несчастная девушка. - Именем всемогущей Фрейи я призываю тебя - уймись! Пожалуйста... Не надо!..
      Она разрыдалась громко, бурно, не в силах сопротивляться этим ласкам Смерти.
      Неожиданно скелет отдернул "руки". Череп, до той поры ухмылявшийся - в его пустых глазницах горели пурпурные огоньки, - повернулся, уставившись в угол. В следующее мгновение в подземелье затлел еще один огонек, золотистый, пульсирующий.
      Призрачный скелет зашипел, словно змея.
      - Фрейя! - воскликнула Хальд. - Помоги! Убей его!..
      У нее перехватило горло, мольбы и крики застряли в горле.
      Сияние расширилось, обрело черты обуглившейся, покрытой ожогами человеческой фигуры. Только глаза были живы - глаза Норды Серый Плащ. В них стыли боль и сострадание.
      Вспышка света родилась в поднятой ладони Норды, луч метнулся, угодив в грудь скелета. Жуткий призрак был отброшен к стене, ударился о каменную кладку и рассыпался багровыми искрами.
      - Норда? - прошептала девушка. - Это ты? Что случилось? Как это произошло?.. Почему я здесь? Где Гутрун?
      Обгорелые до угольев руки коснулись кандалов, надетых на Хальд. Металл звякнул, заклепки выскочили. Молодая ведьма рухнула на пол, пронзенная страшной болью. Собрав волю в кулак, она сумела выпрямиться. Сердце трепетало, в нем проснулась надежда. Только бы все снова не испортить. Она удержала стон, рвущийся из горла - не удалось только до конца погасить боль, и что-то вроде сдавленного мычания раздалось в подземелье. Затем девушка без сил опустилась на пол, схватилась за голову.
      "Ты должна спасти Гутрун", - зазвучал голос Норды в голове Хальд.
      Молодая ведьма заглянула в глаза наставницы.
      - Что произошло, Норда? Кто пытался сжечь тебя? Скажи...
      "Здесь в замке Тёкк находится Гутрун. Ее прячут в каморке, расположенной над этим подземельем. Тёкк хочет завладеть могучими силами, таящимися в ней. Если ведьма разбудит их именем Хель, случится горе. Ты должна предотвратить беду. Я... больше... не могу. Я сделала все, что в моих силах. Вот... и до тебя добралась... Найди и... освободи ее. Остальное неважно. Я... любила тебя как... дочь, Хальд. Я..."
      Призрак вскрикнул, рухнул на пол, языки багрового пламени начали пожирать обгорелое тело. Скоро на полу осталась лишь горстка пепла. Золотистое сияние угасло, снова сгустилась тьма.
      Хальд, тяжело дыша, уселась рядом с останками своей наставницы Норды Серый Плащ, затем, не удержавшись, прилегла на холодный пол. Некоторое время приходила в себя, мысленно боролась с болью, читала заклятия. Наконец попробовала пошевелить руками и ногами. Тело по-прежнему плохо слушались ее. Молодая колдунья разрыдалась.
      - Ты ушла к Фрейе, Норда, она воздаст тебе покоем, - тихо проговорила золотоволосая девушка. - Меня же пусть наделит силой! Тёкк узнает, что такое месть!
      Клялась она тихо, почти шепотом, но сила и страсть кипели в ее словах. Хальд вновь попыталась встать, и на этот раз тело подчинилось. Она сумела преодолеть слабость, ужас, страшную боль. В следующее мгновение она вскрикнула и вновь рухнула на холодный каменный пол, потеряв сознание, и темнота в сознании сомкнулась с окружающим ее мраком.
      Глава восьмая ПОКЛОНЕНИЕ ХЕЛЬ
      Ковна приблизился к распятой Песни Крови.
      - Когда ты разгромила Нидхегга, - как бы объяснял он воительнице, - ты разрушила весь порядок в мире. Не стало больше королевства, рухнул трон, по праву принадлежащий мне. Рано или поздно Хель все равно добралась бы до предателя. Однако вместо того, чтобы только наказать его, ты уничтожила весь уклад, лишив меня возможности стать повелителем, отодвинула в тень. Кем теперь я командую? Бандой отъявленных мерзавцев? Невелика честь. Я денно и нощно лелеял мечту отомстить тебе за эти семь безвозвратно потерянных лет. Теперь мой час пробил.
      Песнь Крови усмехнулась:
      - Тебе, Ковна, следовало бы поблагодарить меня за то, что до сих пор жив. Не уничтожь я Нидхегга, ты вряд ли дожил бы до сегодняшнего дня.
      - Если обычная женщина сумела свергнуть короля, разве это король! Я...
      - У меня были преданные друзья и союзники. Мне помогала сама богиня Хель, а также Властительница Жизни Фрейя, а также ее служительница... перебила его Песнь Крови.
      - Ты имеешь в виду эту ничтожную девчонку Хальд, - сказала Тёкк. Забудь о ней, она тоже заточена в моем замке. С ней обошлись так же, как в свое время поступал с рабынями Нидхегг. Полагаю, она уже сдохла.
      Скоро воительницу привязали к стволу старого ясеня. Руки прикрутили кожаными ремнями к дереву, предварительно заломив их назад, чтобы было больнее. Распяли также и ноги. Вдобавок намертво притянули к дереву ремнями туловище. Боль делалась все мучительней, и чем дальше, тем ужаснее становились страдания. Капельки пота выступили на теле несчастной женщины, теперь блестевшем в лучах полуденного солнца.
      Песнь Крови повернула голову и перевела взгляд на ведьму.
      - А ты, Тёкк, - спросила она твердым голосом, - за что ты мстишь мне? Чем я тебе досадила? Почему ты решилась захватить в плен мою дочь и помогала ему разрушить поселение?
      Тёкк грациозно пожала плечами, вскинула брови:
      - Никаких обид я на тебя не таю, нам нечего делить. Просто я служу великой Хель, как, впрочем, и ты в свое время. Так что никакой особой вражды в отличие от Ковны я к тебе не питаю. У него, правда, просто ум за разум заехал, все о какой-то короне твердит.
      Генерал насупился, грозно глянул на союзницу, однако прервать колдунью не решился, видимо, в этой паре повелевала служительница Хель, а Ковна являлся не более чем исполнителем.
      Между тем Тёкк продолжила:
      - Так что ничего личного. Просто я хочу быть самой сильной, самой могущественной в искусстве магии. Ты возвратила Череп Войны Владычице Смерти, теперь она вновь обрела прежнюю силу. Ныне могущество ее распространяется далеко за пределами Нифльхейма, только, к сожалению, не все с этим согласны. С помощью грозного талисмана мы с ней сумеем наконец убедить сомневающихся и расширим влияние Мрака еще дальше. Много дальше... - Она прервала речь, затем направилась к двум могилам, вырубленным в камне. Здесь повернулась и проговорила: - Многие из тех, кто верно служит Хель, уже собрались в моем замке. Нам не хватает только предводителя. Очень скоро с помощью Гутрун мы возродим его... - Она с откровенным недоумением посмотрела на генерала и развела руками:
      - Послушай, Ковна, ты ничего не упустил? Разве Нидхегг не приказал привязать умирающего мальчишку к телу мамаши? Глядишь, она согрела бы его теплом и заботой...
      - Оставь в покое кости моего сына! - воскликнула Песнь Крови.
      Тёкк засмеялась.
      - Точно, так и было, - кивнул Ковна. - Что-то я запамятовал. Сейчас я прикажу своим молодцам...
      - Не надо. - Тёкк жестом остановила его. - Там, - она указала пальцем на могилу, - ничего нет. Я давным-давно забрала эти кости...
      - Нет! - выкрикнула несчастная женщина.
      - ...Это случилось тринадцать лет назад, - Тёкк по-прежнему обращалась к Ковне. Отчаянный вопль Песни Крови она попросту проигнорировала, - после того, как так называемая Песнь Крови сдохла.
      - Ты лжешь! - воительница забилась в путах.
      На лице Ковны вновь проступило нескрываемое изумление.
      - Она... сдохла? Мы-то все решили, что эта сучка каким-то непостижимым образом сумела избежать гибели.
      - Ты недостаточно осведомлен, - заключила Тёкк и решительно направилась к распятой пленнице и заглянула ей в глаза.
      - Вспомни-ка, - сказала ведьма, - какая она была в те дни, когда вела битву с Нидхеггом. Ну что у нее за доспехи, какие меч и щит она держала в руках? Какой герб был нарисован на щите?
      - Да, - ошарашено подтвердил генерал. - Но она совсем не похожа... Вовсе не напоминает этих, помогавших нам в битве:
      - Воины Хель бывают разные, Ковна. Некоторым, таким, как Песнь Крови, может быть обещано возвращение живой плоти, если они согласятся исполнить приказ Властительницы Тьмы. То есть верно послужат ей делом и словом. Как, например, эта. Как ты ее назвал? Сучкой? Возможно, она и есть самая подлая сучка, предавшая свою благодетельницу. Но вернемся к воинам Хель. Есть и другие, похожие на тех, что участвовали в нападении на эту мерзкую деревню. Это мертвецы в самом полном смысле слова. На бой их поднимает повеление Хозяйки. Их так и называют - всадники Смерти. А самое страшное оружие у них - это они сами. Стоит только прикоснуться к ним, тут же наступает смерть.
      - Признайся, что ты солгала, служительница Мрака! - выкрикнула Песнь Крови. - Насчет моего сына.
      - О, горе матери, ты безмерно, - издевательски улыбнулась Тёкк и мягко пригладила волосы на голове пленницы.
      Воительница попыталась сбросить ее руку, но путы, впившиеся в горло, не позволили.
      - Послушай, дорогуша, - с некоторой даже доброжелательностью продолжила Тёкк. - Твое сознание для меня открытая книга. Мне известно даже то, о чем ты сама не догадываешься, хотя эти сведения тоже находятся в твоем мозгу. Вот что я там высмотрела. Прежде всего, тебе, оказывается, хорошо известно, что после казни Нидхегг вернулся на это место, оживил усопшего Эрика и сделал из него раба Смерти. Я могу также поведать, что в ту пору ты еще удивилась, почему он не заколдовал и трупик твоего дорогого сыночка? Теперь ты знаешь ответ. Твой сыночек похоронен вовсе не здесь. И даже совсем не похоронен. - Тёкк улыбнулась, вновь погладив по волосам привязанную женщину. - Я вижу насквозь все, о чем ты думаешь. Знаю даже то, о чем ты и не догадываешься. Так что не сомневайся. Это все правда. Просто до поры до времени Повелительница Тьмы скрыла от тебя все, что случилось тогда на самом деле.
      - Что?..
      - Что я с ним сделала? С ним все в порядке, он живет в моем замке.
      - С-с ним... в порядке? Он здоров?.. - заикаясь, спросила Песнь Крови.
      Эти вопросы вызвали у Тёкк новый взрыв смеха. На мгновение черты ее лица исказились, красота растворилась в отвратительной гримасе демона. Спустя мгновение прежний образ прекрасной женщины возвратился. У ведьмы было отличное настроение, она только что не пела, продолжая поглаживать волосы воительницы.
      - Если бы ты знала, как мне хотелось рассказать тебе о нем. Он очень привлекательный юноша, статный, сильный, вылитый Эрик, хотя, конечно, моложе. Я исцелила его, понимаешь, о чем я? Помогла ему стать настоящим мужчиной.
      - Торбьёрн... жив? Ты лжешь! Я умоляла оживить его, его жизнь должна была стать частью сделки. Иначе я отказывалась дать клятву на верность Хель. Однако сама богиня сказала, что это невозможно, ведь он слишком долго провел в стране Мертвых.
      - Теперь его зовут Локит. Ну, если до конца честно, он не совсем живой, пока еще не совсем. Но очень скоро, когда я познакомлю его с родной сестрой, и когда он ощутит кровь своей первой женщины и сладость подобного выбора, он полностью воспрянет.
      - Нет! - Песнь Крови вновь забилась в веревках. - Ты не посмеешь сделать из моего сына чудовище Тьмы.
      - Почему чудовище? - Тёкк даже отпрянула.
      - Ковна! - взмолилась Песнь Крови. - Не позволяй ей так поступать. Я уверена, даже ты не сможешь смириться с подобным святотатством. Сделай что-нибудь, останови ее! О каком королевстве ты можешь говорить, если этот монстр вырвется на свободу. Пытай, убей меня, но я заклинаю, подумай о себе. Не позволяй ей...
      Ковна, до того момента продолжавший веселиться, вдруг насупился, помрачнел.
      - Никогда бы не подумал, что ты когда-нибудь попросишь меня о помощи. Наконец-то я полностью удовлетворен. Спасибо, союзница. Ты заставила Песнь Крови умолять меня.
      Воительница плюнула ему в лицо. В ответ он ударил ее кулаком в челюсть, женщина потеряла сознание.
      - Будь ты проклят! - гневно воскликнула Тёкк. - Что ты себе позволяешь! А ну-ка, оставь меня с ней наедине. Желаешь навлечь на себя гнев Хель или поссориться со мной?
      В глубине глаз колдуньи загорелись пурпурные огоньки.
      Ковна выругался и отошел, приказав своим людям следовать за ним. Все они цепочкой начали спускаться к подножию холма, где он сам расставил часовых.
      Тёкк справилась с гневом и напрягла волю, принявшись чертить в воздухе руны, при этом что-то бессвязно бормоча.
      Когда Песнь Крови пришла в себя, ведьма снова улыбнулась и предложила ей:
      - Воительница, ты еще можешь увидеть своих деток. Выбор за тобой.
      Песнь Крови хмуро глянула на мучительницу.
      - Это останется между нами. Ну, конечно, обо всем узнает моя повелительница Хель, а Ковну я отослала.
      Песнь Крови долго всматривалась в самые зрачки Тёкк и наконец подала голос:
      - Твоя взяла. Чего же ты хочешь?
      - Тебе совершенно ни к чему воевать со мной. Я дала Ковне слово, что помогу ему отомстить, так вот, он сам признался, что доволен, следовательно, я сдержала обещание. На том и порешим. В виде распятой на дереве жертвы ты мне, в общем-то, не очень-то пригодишься. Другое дело, если ты, пусть вынужденно, подчиняясь обстоятельствам, согласишься стать моим союзником. Мне думается, тебе вряд ли понравится умирать здесь в одиночестве, ведь агония затянется на много дней. Тем более тебе мучительно будет вспоминать о том, что будущее, которому ты все эти годы яростно сопротивлялась, неотвратимо. Совсем недолго ждать, когда неисчислимая армия повелительницы Нифльхейма, ведомая твоим сыном, вырвется из страны Мертвых и обрушится на мир Живых, на ваш Мидгард. В конце концов, когда ты почувствуешь приближение смерти, ты вновь услышишь голос Хель. Он будет звучать все громче и громче, ведь ты сама помогла Владычице Тьмы обрести Череп Войны. Ты так и погибнешь, умоляя Хель о милости, и поступишь так, как она прикажет. Вновь станешь ее воином, тогда, когда наступит подходящий момент, и снова встретишься с Гутрун и Локитом.
      Песнь Крови отрицательно замотала головой.
      - Не упрямься, - посоветовала ей Тёкк. - Каждый воин, умирающий на земле, каждый человечишка, даже грудной ребенок, в свой последний миг услышит зов Хель. Это будет обещание жизни после смерти. Надо только поклониться ей, дать слово, что будешь служить верно и вечно. Уверяю тебя, многие уже встали под знамена Тьмы. С того момента, как ты вернула Хель Череп Войны, никто не сумеет остановить мою повелительницу. Присоединяйся к нам, тогда ты сможешь вновь обрести своих детей. Откажешься и...
      - Я никогда больше не буду служить Хель, - спокойно ответила Песнь Крови.
      - Даже если с твоими детьми случится то, о чем я тебе рассказала? Ты же не так глупа. Зачем тебе небытие, если у тебя есть выбор. Придет день, и ты сможешь гордиться своими детьми. Конечно, в твоем сознании я вычитала, что ты уже гордишься Гутрун, но это только начало. Твоя дочь еще удивит тебя. Владычица Смерти очень ценит ее и ее брата. Ведь Гутрун была рождена мертвой женщиной, ее дом - Нифльхейм. - Тёкк взяла локон Песни Крови и вытерла ей лицо, особенно то место, куда угодил кулак Ковны. - Ты даже представить не можешь, сколь высоко будет вознесена Гутрун, если ты согласишься помочь Хозяйке. Обратись к ней с мольбой, поклонись Повелительнице Смерти, и этим спасешь свою дочь. Богиня способна очень далеко заглянуть в будущее. Вот почему, как ты выражаешься, она всегда смеется последней.
      - Проклинаю тебя, ведьма. Проклинаю Хель.
      - Тебе не скрыть от меня своих мыслей. Твоя надежда теплится на том, что Гутрун весьма преуспела в колдовском искусстве. Возможно, ты успокоишься, если узнаешь, что в искусстве магии рожденная мертвой матерью пока лишь слабенькая ученица. Сила, Песнь Крови, спит внутри Гутрун подобно свернувшейся в клубок змее. Кольца Древней Ночи еще надо разбудить, а это можно совершить только именем Хель. Вспомни о Локите.
      - Его зовут Торбьёрн, он сын Эрика. Таково его имя, и не имеет значения, принадлежит ли оно живому или погибшему.
      - Его зовут Локит, - не обращая внимания на последние слова Песни Крови, тем же монотонным голосом продолжила Тёкк. - Ему предназначено возглавить отряды всадников Смерти. Он сделается могучим воином и чародеем, его искусством ты еще будешь восхищаться. Да-да, ты еще станешь гордиться своими детьми. - Ведьма сделала паузу, окинула взглядом окрестности. Дым над Долиной Эрика не произвел на нее никакого впечатления, и вновь продолжила: ' - Я долго лелеяла в сердце эту мечту, великая и могучая богиня тоже думала об этом. Если бы тебе не удалось победить Нидхегга, пришел бы черед Гутрун и Локита. Они бы сразились с предателем и вернули Череп Войны его настоящей хозяйке. Но тебе удалось невозможное. Зачем же останавливаться на достигнутом! Теперь ты и твои дети смогут принять участие в осуществлении следующего этапа. Хель смотрит далеко. Нидхегг, битва, ожидающая нас в ближайшем будущем - это еще не конец, всего лишь полпути. - Тёкк замолчала, задумавшись, затем снова заговорила мелодичным чарующим голосом:
      - Когда-то богиня являлась Повелительницей и Жизни и Смерти. Вся земля, называемая Мидгардом, была ее владением. Но Один и его подручные низвергли ее в подземное царство, в самую тьму, в страну Мертвых. Конунг богов украл Череп Войны и сумел навязать ей владение Смертью. Он лишил ее власти над Жизнью, Повелительница Мрака затаила обиду. Она верила, как только Череп Войны вновь окажется в ее руках, ей удастся вернуть прежнюю силу. Но беда в том, что ей слишком долго пришлось ждать, и все это время она продолжала властвовать над Смертью. Так что не стоит удивляться, если после того, как она вернет себе владычество над землей, Мидгард превратится в погруженный во Мрак, холод, покрытый льдом и снегом мир. То будет мертвое царство, подобие Нифльхейма. Точнее, вся Вселенная станет Нифльхеймом.
      - Если ты испытываешь радость от того, что мир замерзнет, обратится в ледяную мрачную пустыню, ты безумна, Тёкк, - возразила Песнь Крови. - Что за доблесть превратить белый свет в ледяную могилу, позволить Мраку окутать Мидгард. Как можно мечтать о подобных вещах?! Разве не очевидно, что Свет лучше Тьмы, а тепло лучше холода? Неужели тебя саму прельщает пребывание среди снега и льда, где уже не отыщется жизни. Тебе-то что за веселье?
      - Да, - кивнула Тёкк, - Хель ужасно заблуждается. Я же сказала, что она слишком долго правила Нифльхеймом, привыкла к холоду. К сожалению, самые первые и самые могущественные из нас, те, кто ей служит, кому по праву должна принадлежать земля, были вынуждены дать страшные клятвы на верность. Тем более что судьба Нидхегга у всех перед глазами.
      - Я не могу понять, - воскликнула воительница, - какой смысл воевать за то, чтобы превратить землю в ледяную могилу? Какие клятвы могут оправдать подобный поступок? Никакие!..
      - Я устала от твоего упрямства и глупости. Что ты все твердишь зачем? По-видимому, я зря потратила время, ты не способна понять, в чем радость и где горе. Короче, перед тобой две возможности. Только две! Либо ты поклонишься Хель и, когда мы захватим землю, сможешь увидеть своих детей, или долгая, мучительная смерть здесь и сейчас. Твою сгнившую плоть никто не положит в могилу. Мне, собственно, дела нет, что ты выберешь, как, впрочем, и Хель, тебе решать.
      Тёкк глянула в глаза пленницы, прищурилась, затем повернулась и направилась к подножию холма.
      Глава девятая ЗА ПЕСНЬ КРОВИ И СВОБОДУ!
      Солдаты Ковны притащили Вельгерт и Торфинна со связанными руками на вершину холма, поставили лицом к Песни Крови.
      Вельгерт, заметив распятую подругу, бросилась к ней, объятая гневом. Песнь Крови обвисла на ремнях, глаза закрылись, дыхание прерывалось. Лицо с алыми шрамами, полученными в битвах, время от времени подергивалось от боли, крупные капли пота выступили на лбу.
      - Фрейядис, - тихо окликнула ее Вельгерт.
      Солнце садилось. Большую часть дня Песнь Крови провисела, привязанная к стволу ясеня. Ее страдания были безмерны, она лишилась сознания. Голос подруги вновь привел ее в чувство. Воительница с трудом открыла глаза.
      Вельгерт склонилась к ней и поцеловала в щеку.
      - Я боялась, что они уже разделались с тобой, - с усилием произнесла воительница, комкая слова. - Где твои дети? Им не причинили вреда?
      - Нет, - ответила Вельгерт. - Нас уведут в замок Тёкк. Она обещала сохранить им жизнь, если мы подчинимся.
      - Подчинитесь? Как?..
      - Она пока не сказала, - подал голос Торфинн.
      Песнь Крови едва заметно кивнула и выдавила улыбку:
      - Все опять кажется совершенно безнадежным, не так ли, Вельгерт?
      - Эх, Фрейядис, - Вельгерт совсем понизила голос. - Если уж нам удалось сбежать из застенков Нидхегга, а потом и победить его, хочешь, не хочешь, а придешь к выводу, что в этом мире нет ничего невозможного.
      Подруги долго смотрели в глаза друг другу, затем приступ боли вновь скрутил Песнь Крови. Озноб пробежал по ее телу, веки сомкнулись. Она застонала. Через несколько мгновений, сумев справиться с болью, воительница вновь открыла глаза.
      - Гутрун и Хальд тоже в замке Тёкк, - сообщила она. - И... мой сын.
      - Твой сын?! Но как?..
      - Тёкк призналась, что выкрала его останки из могилы и с помощью своих колдовских уловок оживила Торбьёрна. Теперь он магически быстро вырос. Однако по-настоящему живым его считать пока нельзя. Тёкк намерена оживить его плоть, и тогда он возглавит отряды всадников Хель. Помнишь тех, что напали на крепость?
      Вельгерт кивнула, глаза у нее расширились.
      - Их называют всадниками Смерти. Тёкк и Гутрун жаждет обратить в верную служительницу Хель, сделать из нее мерзкую ведьму. Мои дети нужны Владычице Мертвых, чтобы увеличить свою мощь, распространить ее по всей земле. Она хочет превратить наш мир в мертвое царство, где будут властвовать лед и мрак. Мы должны остановить ее. Если же мне суждено погибнуть, ты возьмешься за дело.
      - Только бы мы могли спасти наших детей, - глухо откликнулся подошедший ближе Торфинн.
      - Будьте осторожны. Помните, что Тёкк способна читать чужие мысли, предупредила Песнь Крови. - Вот что вам следует знать - служительница Тьмы предложила мне поклониться Хель, стать ее воином.
      - А ты? - спросила Вельгерт.
      - Я отказалась.
      Вельгерт кивнула:
      - Но если другого выхода нет? Если иначе не выжить?..
      - Не знаю, Вельгерт, я просто не знаю!
      Голос воительницы прервался, она исступленно закашлялась, забившись в судорогах, спазм перехватил горло.
      Между тем солнце легло на неровную, очерченную вершинами гор, линию горизонта. В тот момент в лесу, к северу от сгоревшего поселения, раздался жуткий рев. Скоро леденящие звуки усилились, и девять всадников Смерти гуськом взобрались на вершину холма. Правда, только четверо из них восседали на лошадях Тьмы, остальные двигались пешком, ведя своих скакунов в поводу. Все они выстроились перед деревом. Багровые, зловещие огоньки горели в глубине их пустых глазниц.
      Следом за ними на вершину поднялась Тёкк, приблизившись к распятой воительнице, она улыбнулась. С той же непроницаемой улыбкой обвела взглядом Вельгерт и Торфинна.
      - Пора отправляться в путь, - напомнила она, махнув рукой воинам-скелетам, стоявшим возле своих коней.
      Те подвели их к солдатам Ковны, втащившим на вершину холма Тору и Ингвара, детей Вельгерт. Они усадили их в седла коней-призраков, Ингвар вскрикнул от страха.
      - Если ты причинишь вред моему сыну... - предупредила Вельгерт.
      - Прогулка верхом придется ему по вкусу, - пообещала Тёкк. - Скоро он поймет, как это здорово, если, конечно, ты не наделаешь глупостей.
      Вельгерт повернулась к Песни Крови. Их взгляды снова встретились. Подруга склонилась и поцеловала воительницу.
      - За Песнь Крови и свободу! - шепнула она.
      Этот клич родился в те минуты, когда они обе, рабыни Нидхегга, подняли восстание и сумели вырваться из страшных подвалов Ностранда.
      - Увижу ли я тебя вновь? - Вельгерт вытерла слезу, после чего решительно повернулась и направилась к группе всадников.
      Торфинн, заметив прощальный взгляд воительницы, понимающе закивал. Что тут скажешь! Он повернулся и последовал за женой.
      Теперь пришел черед Тёкк. Она приблизилась к распятой, встала очень близко.
      - Ты очень страдаешь, - усмехнулась она. - Но зачем? То ли еще будет. К несчастью, я обещала Ковне перед тем, как покинуть тебя, принять кое-какие меры, чтобы ты не наделала глупостей на этот раз. Мало ли что может случиться.
      Служительница Хель замерла, сконцентрировала волю, затем принялась вычерчивать в воздухе тайные руны. Следом за движениями ее пальцев побежала огненная змейка. Тёкк бормотала все быстрее и быстрее. Наконец багровый поток света ударил из ее глаз, и осветил тело несчастной пленницы.
      Песнь Крови вскрикнула от нестерпимой боли и обвисла на ремнях.
      - Это очень простое колдовство, - объяснила ведьма. - С его помощью можно повысить чувствительность к боли. А сейчас я еще больше увеличу ее.
      Она вновь принялась вычерчивать руны, забормотала еще непонятней, еще торопливей.
      По телу воительницы пробежала крупная дрожь, она забилась, ремни еще глубже впились в кожу. Лицо исказила гримаса страдания.
      - Что же ты молчишь, воительница? Могла бы вскрикнуть, ведь терпеть невозможно. Я обещала, что Ковна услышит твой крик прежде, чем я уеду.
      Ведьма добавила еще магии.
      Песнь Крови слабо вскрикнула.
      Вельгерт и Торфинн, взгромоздившиеся на коней и уже привязанные к седлам, вздрогнули.
      Привязанная к дереву воительница кричала все громче и громче.
      - Теперь, надеюсь, Ковна будет доволен, - отметила Тёкк.
      Она повернулась и двинулась к подножию холма. Прежде чем колдунья успела спуститься, крики на вершине стихли, по-видимому, пленница вновь потеряла сознание.
      - Ялна! Нет! - яростно прошипел Тирульф и схватил молодую женщину за руку, сильно сжимая, будто тисками. - Лежи тихо и не высовывайся!
      - Отпусти меня, будь ты проклят! Слышишь эти крики? Это же Песнь Крови!..
      - Говори тише, - жаркое дыхание воина, казалось, обжигало ее ухо. Если нас схватят, чем ты сможешь помочь ей?
      Крики внезапно прекратились, присмирела и Ялна.
      - Когда стемнеет, я попытаюсь добраться до воительницы, - страстно прошептала девушка.
      - Ты уже столько раз твердила об этом.
      - Даже не пытайся отговаривать меня!
      Тирульф покачал головой:
      - И не собираюсь, ведь с тобой говорить без толку. Думал, у тебя на плечах голова, а, оказывается, пустой котел. Я тоже прикидываю, как бы половчее взобраться на холм. Такие дела исполняют без спешки. Послушай, никто не узнает, что случилось в лесу, свидетели мертвы. Ковна с остальными явно решил, что и меня убили. Если я как ни в чем не бывало поднимусь на холм, охрана вряд ли что-то заподозрит, ведь я один из них, и никто пока не объявлял меня предателем. Считаю, мне удастся подобраться к Песни Крови, не вызвав подозрений.
      Ялна некоторое время обдумывала предложение Тирульфа, затем с жаром подхватила:
      - Ты прикинься, что потерял сознание и не ведаешь ничего из того, что случилось днем. Помнишь только, что убил меня и все. Когда очнулся, отправился на поиски своих... - В следующее мгновение она, помрачнев, замолчала, затем сорвала травинку, принялась покусывать ее и неожиданно спросила: - Зачем ты прицепился ко мне? Ступай своей дорогой, а я пойду своей. Или это все хитрая уловка, чтобы взять меня в плен и сдать Ковне?
      Она схватилась за рукоять меча.
      - Дура! - вздохнул Тирульф. - Куда я пойду, нет у меня обратного хода. Рано или поздно найдут Кетила, а в нем моя стрела. Какой мне смысл предавать тебя, если... Ладно, это неважно. Ковна мне никогда не нравился, если бы я знал, что ты жива, сразу покинул бы его сборище. - Он лег на спину, закинув руки за голову, глянул в ясное, подернутое сумерками небо и проговорил, признаваясь: - Отправился бы по белу свету искать тебя.
      - Зачем? Какой в этом смысл?
      Тирульф горько рассмеялся:
      - Тебе все смысл да смысл, а сама глупа как пень. Разве в том, что я пытался помочь тебе в подземелье Ностранда, можно найти смысл? Знаешь, сколько девушек распяли на Черепе Войны, я ведь только глазел на них. А вот увидал тебя и решился. Как я объясню тебе, зачем пошел на этот риск? - Он сел, в сердцах мотнул головой, потом добавил: - Наверное, почувствовал, что ты чем-то отличаешься от тех других рабынь.
      - Я никогда не задумывалась об этом.
      - А ты когда-нибудь о чем-нибудь задумываешься? Чуть что, сразу хватаешься за меч и начинаешь рубить направо и налево. Я все эти семь лет только и делал, что вспоминал о тебе.
      Ялна нахмурилась:
      - И что же ты вспоминал?
      - Все! - Он махнул рукой. - Ладно, если я помогу тебе освободить Песнь Крови, ты поверишь мне?
      Ялна задумалась, глянула в сторону:
      - Если ты поможешь освободить Песнь Крови, я, может, и поверю, что ты человек неплохой.
      - Хвала богам! Но для того, чтобы все прошло удачно, ты должна слушаться меня. Скоро наступит ночь, пора заняться подготовкой.