- Тише, волчик, тише, - предупредила она. - Пока это только идея. Но стоящая. Конечно, нужно все обдумать и подготовиться. К тому же нам нужен помощник - сильный, не замешанный во всю эту историю... - Она осеклась. - Пока достаточно. Улыбайся, мы не одни.
      Я взял себя в руки, вернее, попытался. В кухню ворвался Бен - услышал, что мы здесь, - и остановился на пороге. Ноги сбиты, волосы спутаны.
      - Привет, герой, - улыбнулся я. - Как прошла игра?
      - Нормально, - буркнул он.
      - Что, проиграли?
      - Не-а. Выиграли.
      - Тогда поздравляю.
      - Не с чем. Я все время мазал. А когда поставили на ворота, пропустил два мяча. Спокойно же мог поймать.
      - Не дело. Ну, значит, просто день не задался, - примирительно сказал я. Вряд ли ребята из команды злятся на тебя.
      Он отвел глаза.
      -Я ни о чем не мог думать, - нехотя выдавил он. - Я боялся. За вас с мамой.
      - Что? - переспросила Джинни. - Мой хороший! Мы же вчера предупредили, что уедем и вернемся под утро. - Она потрепала сына по лохматой голове. - Вот они мы. Чего тут бояться?
      - Н-ничего. Раз ты так говоришь. - Он облизнул губы. - Пойду искупаюсь и переоденусь.
      Бен убежал.
      - Что за чертовщина? - нахмурился я. - Может, Вэл чего наболтала? Что именно? И зачем?
      - Нет, я в ней уверена. Просто дети наблюдательнее и умнее, чем привыкли считать их родители, - ответила Джинни. - Они услышали что-то о наших прежних похождениях. Естественно, что они ожидают, когда мы ввяжемся в следующее приключение. Крах "Селены" сам по себе - большой удар. А теперь мы постоянно разъезжаем по каким-то таинственным делам, мы и дядя Уилл отчего-то встревожены и ничего не хотим объяснять.
      - М-м-м, да... Но что нам делать?
      - Думать.
      Подумав минутку, я сказал:
      - Знаешь, по-моему, Бен больше боится за нас, чем за себя.
      - Можно было ожидать. Он ведь твой сын. - "И твой", - подумал я. Голос Джинни на мгновение стал тверже. - Это ужасный страх. Я знаю.
      Машинально закончив обед, мы пошли в гостиную. Сидели мы там недолго, пока не вернулась Валерия, ведя за руку Криссу. Крошка сразу же бросилась к Джинни и спрятала курчавую головку у матери на коленях. Она не плакала, но всхлипывала. Джинни прижала ее к себе и что-то заворковала.
      Вэл заметила меня.
      - Ну, как слетали? - спросила она, даже не улыбнувшись. - У вас такой вид, словно на пикнике на вас налетели муравьи с автоматами и в касках.
      - Если бы на пикнике, - отозвался я. - Я говорил, что мы собирались на ночное исследование. Оно заняло всю ночь, мы зверски устали, а потом пришлось тащиться на совещание по этому поводу. А как у тебя день прошел?
      - День как день, - пожала она плечами. - Если я вам не нужна, пойду отдохну.
      И ушла к себе. И почему-то хлопнула дверью. Я почувствовал себя обманутым.
      Все потому, что обманутой чувствовала себя Вэл. Что тут сделаешь? Это тебе не с муравьями сражаться.
      Джинни более-менее успокоила Криссу и отвела ее в игровую комнату. Бен ушел туда же. Джинни вернулась.
      - Я сказала им, что мы навестим дядю Уилла, но скоро вернемся.
      - Мы что, полетим к нему? - тупо спросил я.
      - Если получится. - Она набрала его телефонный номер. Ее брат, на удивление, выглядел гораздо лучше, чем в прошлый раз.
      - Конечно, прилетайте, - заверил он нас. - Буду рад.
      Джинни захватила волшебную палочку и сгребла с жердочки Эдгара. Я даже удивился - зачем? Я вывел "Ягуара", и мы полетели над городом. Прохожие скользили по нам равнодушными взглядами, некоторые махали рукой. Они уже начинали привыкать к нам. И хорошо, что мы летели сравнительно высоко и они не видели наших лиц. Меня переполняли радость, яростное злорадство и пронзительная грусть. Джинни, которая управляла метлой, сильно смахивала на валькирию, спешащую на поживу.
      Вскоре она крикнула мне, перекрывая звонким голосом навязчивый гул летящего транспорта и свист теплого ветра:
      - Дети расставили все по местам, правда? Нельзя больше пускать события на самотек, если уж мы решили взяться за них лично.
      У меня радостно забилось сердце.
      - Полетим в Англию и выщемим этого засранца?
      - Мне нужно все изучить. Может оказаться, что это невозможно. Но надежды терять не будем.
      - Уилла подключим?
      - Зачем, если мы уедем? Так что не будем посвящать его во все планы.
      - Ты не до конца доверяешь ему? - поднажал я.
      Она сжала мое колено.
      - Это к делу не относится. Главное - напасть на Фу Чинга внезапно. Если Уилл, или кто другой, не будет ничего знать о наших планах, то он... не успеет подготовиться. - Она помолчала. - Мы можем рассказать ему о чертежах аль-Банни. Все равно, если мы займемся ими, об этом узнают все.
      Мы долетели до его улицы - старые дома, старые деревья, воспоминания о прошлом... Джинни подняла наше помело на самый верхний уровень движения, где никого не было, и вынула волшебную палочку.
      - Лети, Эдгар, - приказала она ворону, сидевшему на ее плече. - Узнай, не следит ли кто за домом.
      Потом произнесла какое-то заклятие и коснулась палочкой клюва ворона.
      - Кар, - отозвался пернатый сторож, - каррамба!
      И взлетел. Мы покружили поверху, пока он спустился к зеленым кронам деревьев.
      Вскоре ворон вернулся, завис на одном месте, хлопая крыльями, и мотнул головой. Мы подлетели к нему. Когда он опустился Джинни на плечо, она направила палочку строго вниз. Звездочка на ее конце вспыхнула ярче. Джинни усмехнулась, как кот при виде мыши, провела метлу вдоль улицы, миновав опасное место. В паре кварталов от дома Уилла стояли два транспортных средства на подножках, так, чтобы их не было видно из окон дома Грейлока. Метла и маленький ковер с наглухо закрытым верхом и задернутыми шторками.
      Мы пролетели мимо.
      - В ковре двое, - кивнула Джинни, - наверняка оба из ФБР. У них сканер и детектор магии. Если Уилл куда-нибудь отправляется, один из них идет или летит за ним на метле.
      - Они заметят, что мы летим, - зачем-то сказал я.
      - А почему бы нам не навестить моего брата?
      - Его подозревали, - воскликнул я, - но раз они за ним следили все время и убедились, что он сидел у себя, то он невиновен!
      - Достаточно мощная Сила может отвести им глаза и застопорить приборы...
      У меня отвисла челюсть.
      - Неужели ты действительно веришь...
      - Нет. Но Бюро принимает во внимание и такую возможность. Нам нужны факты - четкие сведения о нашем противнике: кто он, что он, что успел сделать и почему.
      Мы приземлились перед небольшим домом. Он отбрасывал прохладную тень на дорожку и несколько запущенную лужайку перед входом. Радостно щебетали щеглы, порхая между деревьями. Уилл встретил нас на входе. Одежда свежая и глаженая, рукопожатие крепкое, а тон - приветливый.
      - Хорошо, что прилетели. Что-то случилось?
      - Нет, просто хотели повидаться и узнать, как у тебя дела, - ответил я. Здорово выглядишь!
      - И чувствую себя уже лучше. Простите, что вчера был такой мрачный. "Неужели это было только вчера?" - Расклеился. Но вот сегодня... Да вы заходите.
      Джинни поигрывала своей палочкой, стоя чуть в стороне. Краем глаза я заметил, как она, словно случайно, взмахнула ею в сторону Уилла. Палочка чуть вспыхнула, а Джинни тотчас же погасила ее и спрятала в чехол. Эдгар сразу же подался вперед, растопырив перья и вытянув клюв.
      - Что-то не так? - беспечно спросила она у ворона и добавила пару слов на незнакомом языке. Птица припала к ее уху. Джинни рассмеялась.
      - Вот неугомонный!
      Мы вошли.
      Гостиную опоясывали забитые книгами полки. Книги громоздились на мягком ковре и даже на креслах. Там были "И-цзин" и "Книга Песней" в оригинале - Уилл когда-то хвастался ими, - научные труды, исторические трактаты и художественная литература от Шекспира до Шерлока Холмса, включая гору современных романов в мягких обложках, на разных языках. Несколько прекрасных китайских акварелей украшали стену. Тихая музыка создавала лирическое настроение, по-моему, это был Вивальди.
      Уилл расчистил для нас кресла.
      - Пиво? - предложил он. - Я тут открыл, что темное датское не зря раскупают так далеко от Дании.
      Мы согласились, сели в кресла, а Эдгар устроился на полке, где были расставлены коллекционные японские нэцке. Уилл ушел на кухню. Джинни, просияв, наклонилась ко мне.
      - Стив, - прошептала она, - он успокоился.
      - Кажется, все в порядке.
      Мне было трудно говорить шепотом, так сильно я обрадовался.
      - Ничего дурного не обнаружилось. Ничего. А это неплохой сканер, я такими уже пользовалась. Конечно, нельзя быть уверенным ни в чем до конца, но не только его внешний вид и поведение изменились к лучшему.
      - Ага. Делать выводы на основе минимальных сведений...
      - Я знаю его! Он снова стал собой, стал прежним!
      "Будем надеяться, что таким он и останется", - подумал я и загнал эту мысль куда подальше.
      Вернулся Уилл с подносом, на котором были крекеры, сыр, стаканы и три запотевшие бутылки "Вандердекена". Водрузив все это перед нами, он поставил на полку перед Эдгаром блюдечко с лакомством.
      - Ты изменился, - мягко заметила его сестра. - Я так рада.
      - Я тоже, - фыркнул он.
      - И как это произошло?
      Уилл достал свою трубку и кисет.
      - После того как мы поговорили по телефону, я разогрел себе суп. Едва держался на ногах, так что сразу завалился спать. Проспал весь день, а поднялся только к десяти утра. Голодный, как ворона зимой - прости, Эдгар. Уплел огромный бифштекс и сразу почувствовал себя лучше. Потом мне в голову пришла идея, я поработал над ней, успокоился, а тут и вы позвонили.
      - Так в чем причина-то?
      - Откуда мне знать? - пожал он плечами. - А что вызвало болезнь?
      - Пока мы не узнаем, - настаивала Джинни, - мы не будем уверены, что ты здоров.
      - А если здоров, то не заболеешь опять, - дополнил я.
      Уилл кивнул.
      - Я уже думал, - спокойно сказал он. - То я чувствую себя нормально, то меня просто выворачивает. Что за беда? Вот сегодня я просто заново родился, когда меня осенила та идея. - Он набил трубку и утрамбовал табак большим пальцем. - Конечно, Джинни, ты разбираешься в этом лучше моего. Я здесь полный профан. Но сдается мне, что мое недомогание - просто что-то вроде резонанса.
      - Гм-м, - нахмурилась она. - Естественно, я сразу же об этом подумала, но ведь ты не хотел проверяться... Он помрачнел.
      - Ты сама знаешь, почему. Я же рассказывал. Это моя жизнь. А на проверку столько нервов уходит. Только представь - позволишь ли ты мне копаться в твоей душе, пусть даже осторожно и внимательно? А ведь я люблю тебя и никому не выдам твоих тайн.
      Я-то мог себе такое представить, по крайней мере, Джинни - моя жена. Тем более Уилл не постоянно впадал в депрессию. Так, временами. А в промежутках с ним было все в порядке.
      - Резонанс? - вспомнил я.
      Поскольку он в это время прикуривал от своего кольца, ответила мне Джинни:
      - Магическая сила ударила по "Селене" и отразилась, как морские волны от волнореза. А Уилл был вдохновителем и главой этого проекта. По закону подобия он мог воспринять эту... я бы сказала, отдачу. Отраженные волны могли породить депрессию, неуверенность в себе и психические расстройства.
      - А почему другим хоть бы что?
      - Его внутреннее я могло оказаться слишком восприимчивым. А прежние контакты с Волшебным народом обострили и без того повышенную чувствительность, так что от магической атаки у него возникло что-то вроде аллергии. В любом случае стена уже разрушена, вред нанесен, наступило равновесие, да и ситуация изменилась.
      Она только не сказала, что опасность миновала.
      - Думаю, что за последнюю неделю и сказывались эти последствия, - сказал Уилл. - Будем надеяться на лучшее до следующего нападения?
      Он уселся напротив нас, налил пельзнерские стаканы до краев и поднял свой:
      - За будущее! Kan bei! Или proost, если я правильно помню датский. А как это по-чешски, Стив?
      - Понятия не имею. Мои родичи даже нашу фамилию начали писать неправильно, не то что тосты. - Мы чокнулись. Напиток был крепким и холодным. - Может, поужинаешь с нами сегодня? - предложил я.
      - Спасибо, не могу. Я уже говорил, что кое-что придумал. Хочу заняться этим поскорее. Лягу пораньше, встану, когда выйдет луна, и поеду в пустыню на пару со спектроскопом. "И фибби на хвосте, - подумал я. - Ну и ладно!" Надеюсь, им понравится. Мало что может сравниться со скучищей, когда стоишь столбом рядом с ученым, который увлеченно возится с аппаратурой.
      - А что ты там придумал?
      - Э-э, касательно технических деталей. Проверка гипотезы, действительно ли на Луне живет маленький народец. Тогда должны быть признаки того, что с солнечной стороны Луны постоянно что-то прячется в тень, чтобы не попасть под прямые солнечные лучи. По законам термодинамики их температура отличается от температуры окружающей среды. И в инфракрасном свете доплеровский эффект покажет, что их собственная поляризация немного, но заметно разли...
      Джинни рассмеялась.
      - Не обращай внимания. Просто ты действительно стал самим собой.
      - Здорово, - сказал я. - Ведь действительно нужно проверить, что могут встретить на Луне те, кто туда отправится.
      Уилл не был кабинетным червем. На Лонг-Айленде он слыл заядлым яхтсменом, а в наших местах частенько уходил в поход с рюкзаком. Да и в покере мне редко когда удавалось его обыграть. Потому он сразу уловил мой намек, опустил на стол бокал с пивом и, прищурившись, поглядел мне в глаза.
      - Вы решили взяться за другой проект "Селена", - тихо произнес он.
      Мы рассказали ему, что нашли кое-какие многообещающие расчеты и чертежи. Расспрашивать он не стал. Плясать и прыгать от радости - тоже, но по его глазам мы видели, что мысленно он и пляшет и прыгает.
      - Шанс, вы говорите? Но воплощение... - Он вздохнул. - Я-то тут ничем не смогу вам помочь.
      - Сможешь, - заметила Джинни.
      - Каким же образом? - быстро поинтересовался он.
      - В этой связи мы со Стивом можем скоро улететь обратно на восток, заявила она так уверенно, что я даже испугался. Под "обратно на восток" имелся в виду Средний Запад, фирма "Норны", но уточнять она не стала. - Может, на неделю, а может, и дольше. Пока не хотелось бы вникать в детали, но если мы улетим, то звонить домой нужно будет очень осторожно. Враги не дремлют, сам знаешь.
      Он задымил, как паровоз.
      - Ты так беспокоишься из-за Койота и остальных? По-моему, они не решатся лететь за вами следом - местные Создание такие предсказуемые!
      - У Койота и... - она сделала паузу, - остальных есть помощники.
      Да, пресса уже успела обжевать эту возможность на все лады, каждая новая история - кошмарнее предыдущей. Мне особенно понравилась одна, где высказывали предположение, что на Луне развита свободная любовь, потому в катастрофе с кораблем виноваты заговорщики: папа римский и ку-клукс-клан.
      - Давайте соблюдать осторожность, - закончила Джинни.
      - Понятно, - кивнул Уилл.
      Следующая ее фраза застала меня врасплох.
      - Если нам придется уехать, не мог бы ты переехать к нам и присмотреть за детьми?
      Он еле успел подхватить трубку, которая вывалилась у него изо рта и едва не подожгла брюки.
      - Ты шутишь?
      - Ты лучше всех справишься.
      "Ага, а за ним потянутся фибби, - подумал я. - Что в данном случае вовсе неплохо".
      - Но я ничего не знаю о детях! - запротестовал Уилл.
      - Больше, чем кажется, - настаивала Джинни. - Да ничего особенного от тебя и не требуется. Валерия уже достаточно взрослая. Бен - мальчик спокойный и воспитанный. Они сами сумеют помочь Криссе в том, что она еще не умеет... Разве что не будет отца, который сидит вечером у кроватки и рассказывает сказку на ночь. Так это несложно. А мы попросим горничную и ее мать помочь в случае чего. Что касается работы, можешь перетащить все к нам. Будешь ночевать у нас. И мы оставим все телефоны, чтобы можно было позвонить куда потребуется.
      Уилл покусал губу.
      - Такая ответственность, - вздохнул он.
      - Мы верим в тебя, - серьезно ответила Джинни.
      ГЛАВА 20
      Пока мы летели домой, то договорились еще об одной вещи. Прилетев, я подошел к двери Валерии и постучал. Она открыла и насупилась.
      - Нам нужно поговорить, - сказал я. - Ты должна узнать кое-что важное.
      Вэл сразу же оживилась.
      - Йеко, - ответила она, что бы это ни значило на молодежном арго, и мы пошли в мою мастерскую.
      Джинни предположила, что отец лучше сможет договориться с дочерью создаст мужественную атмосферу, что ли. Кожаные кресла, несколько моделей кораблей на полках, на столе - еще одна, незавершенная. Книжная полка, где вперемежку стоят Марк Твен, Джек Лондон, фантастика, груда подшивки "Аризонских полетов" и справочники по инженерии плюс кубок за соревнование по крикету. На стенах висят мои фотографии - среди членов футбольной команды колледжа и в каноэ, в северных лесах. Также на стене висят абордажная сабля, которая когда-то плавала с Декатуром, а потом побывала в более дальнем и странном путешествии, и мой пистолет - еще со времен, когда я занимался стрельбой по мишеням. Он разряжен, но легкий запах оружейного масла еще витает в воздухе...
      Мы сели, причем Вэл присела на самый краешек кресла. Мое вращающееся кожаное чудище скрипнуло, когда я откинулся на спинку, скрестил руки и сцепил пальцы. С минуту мы молчали. Широко открытые голубые глаза пристально следили за мной. Впервые за много лет я пожалел, что бросил курить.
      - Вэл, - наконец решился я, - наверное, ты ждешь от нас извинений и объяснений. Отчасти ты права. Но дело в том, что в данное время я не могу ничего объяснить и не смогу, пока не придет время. Во время войны людям говорили делать то и не делать этого. Такое уж было время. Обычно причины были просты. Например, очистить от врагов холм, который был слишком выгодной позицией для их артиллерии. Хотя иногда мы понятия не имели, для чего мы это делаем. И с нами, солдатами, никогда не обсуждали тактические приемы. Чтобы информация не просочилась к врагу и тот не узнал, куда мы собираемся ударить, и не успел подготовиться. Да и тактика эта была далеко не подарок. Некоторые подразделения швырялись прямиком в мясорубку, а их офицеры ведь знали, что произойдет. Другие оставались в резерве и обычно с ума сходили от скуки. Вот такие дела.
      Я помолчал.
      - Знаю, что тебе это кажется древней историей, где-то наравне с битвой при Ватерлоо и Геттисбергом2. Но сколько ребят еще ходит по земле, и для них это самая настоящая реальность. Собственно, так диктует сама жизнь. Если ты еще не читала "Книгу Иова" - рекомендую.
      Вэл сглотнула и вздрогнула.
      - Ладно, - продолжил я после еще одной паузы, - события в Твердыне были не просто зловредной проделкой. Оказалось, что сюда замешаны настоящие темные Силы. Что они такое, чего хотят и насколько сильны - мы можем только догадываться. Мы с твоей мамой пытаемся это выяснить и что-то с этим сделать. Мы не хотели, чтобы наши дети боялись и мучились кошмарами по ночам. Потому мы избегали отвечать на вопросы. Иногда лгали. Ради вашего же блага. Но мы не думали, что ты - в твоем возрасте, с твоим умом и интеллектом - решишь, что мы пренебрегаем тобой... это был настоящий удар. И за это мы приносим тебе наши искренние сожаления.
      - Папа!
      Валерия потянулась ко мне. Плечи ее поникли, а на глазах блестели слезы.
      - Мы и до сих пор не можем все рассказать. Это и вправду почти военная ситуация. Мы, конечно, не высшие офицеры, которым все известно. Но также вынуждены держать информацию в секрете.
      - Я понимаю, - прошептала девочка, - дело щекотливое.
      Я улыбнулся.
      - Но если ты пожелаешь, мы можем записать тебя в наши ряды.
      Она подпрыгнула.
      - Что? Меня? Да, сэр! - возопила дочка. - Служу Отчизне!
      - "Тпру, лошадка, едь потише", - помахал я рукой, возвращая ее в кресло. Это будет домашний гарнизон, служба охраны. Держать ухо востро, быть всегда на подхвате и ждать. Ответственный участок. Твой дядя Уилл занимался тем же самым во время Халифатской войны. И сделал для победы столько же, сколько солдаты на передовой. То же можно сказать и о военных интендантах, квартирмейстерах и, да-да, клерках. Мы очень рассчитываем на тебя!
      Ее губы дернулись, она повела плечами и тихо села на место.
      - Я... я понимаю. Если бы только знать, к чему все это.
      - Похоже, что плохие парни хотят свести на нет американскую космическую программу... постепенно, - начал я. - Этим занялись ФБР и другие службы. Мы с твоей мамой тоже внесли свою лепту и посоветовались с мудрым священником из зуни. - Это-то я мог ей рассказать. Часть можно было вывести из имеющихся фактов, часть было известно ФБР и правительству. - Подробности опустим. Но дело становится все опаснее. Но кое-что я могу открыть, если пообещаешь хранить это в тайне.
      Она приложила указательный палец к губам.
      - Клянусь честью! - произнесла девочка, да так торжественно!
      Но когда я рассказал ей о чертежах космического корабля, которые нам передал один человек (не могу сказать, кто), и что операция "Луна" займется ими, невзирая на политиков и врагов, Вэл захохотала, вскарабкалась мне на колени и повисла на шее.
      - Здорово! Как... как звездочки в пюре! Ой, папочка, ты хитрый старый волчище!
      - Тише-тише! - И когда она успокоилась, я продолжил: - Над этим еще работать и работать. Цыплят, говорят, по осени считают, а у нас петух только-только познакомился с курицей. Скорее всего, нам с мамой придется улететь на недельку на восток, чтобы собрать информацию. - В прошлый раз я спокойно воспринял неверное направление. Теперь - хуже. - Если мы улетим, дядя Уилл переедет сюда, но все равно домашние обязанности лягут на твои плечи. О наших планах ему известно столько же, сколько и тебе, так что можете их смело обсуждать, если захотите. Но только с ним! Но главное, что мы ждем от тебя, это улучшить атмосферу в доме. Заставь Бена и Криссу встряхнуться и позабыть страхи. Если они увидят, что ты спокойная и веселая, то... Ясно?
      Кивнув, она бодро отрапортовала:
      - Так точно, сэр! Мне уже гораздо лучше.
      - Хорошо. Мы можем обсуждать тактику в виде шуток и игр. Но сперва... Не забывай, что это тяжкое бремя, и время от времени оно будет казаться тебе невыносимым. Ты готова к этому?
      - Готова.
      - Прекрасно. Твой домашний арест заканчивается завтра утром. Можешь быть свободна уже сейчас. Отдохни, котенок, пока есть возможность.
      - С-спасибо. - К ней уже возвращалась привычная самоуверенность молодости. - Я на связи, сэр. И если что-нибудь случится, пока вас не будет... - Меня даже в пот бросило. - Пусть враги пеняют на себя!
      Я встревожился, припомнив визит Снипа и некоторые другие случаи. Но решив не портить настроение, ограничился простым предупреждением. Потом мы принялись обсуждать, что нужно сделать в ближайшее время.
      В результате обед прошел весело и непринужденно, и к детям вернулось радостное настроение. Они уже начали строить планы на время, пока родителей не будет дома.
      А я вернулся в мастерскую. Джинни уже встретилась с курьером Барни и передала ему копии чертежей. Как и было обещано, он ничем не напоминал того колоритного дровосека, под чьим именем прибыл. На нем даже не было фуражки курьера из "Срочной доставки". К тому же он был достаточно индивидуален, чтобы не привлекать внимание безликостью и нарочитой серостью.
      - Ага, - сказал я, припомнив один случай из жизни "Норн", - это частная детективная фирма. Бьюсь об заклад - "Ватсон и Гудвин". Их служащие прекрасные маскировщики.
      Все утро Джинни просидела на телефоне. У нее ведь своя практика. Она переносила, отменяла и утрясала все назначенные встречи с клиентами, а самые срочные - передавала кому-то еще. Я не волновался за ее карьеру, потому что знал: ее репутации не может повредить ничто, даже вода, огонь и медные трубы.
      Собственно, это была только часть проблемы. Сразу же разнесется весть, что доктор Матучек куда-то намылилась. Вражеские шпионы тут же смекнут, что дело нечисто. Так пусть они думают, что мы решили отправиться в "Норны". Поскольку они не будут знать зачем, то на некоторое время потеряются в догадках, и если посчитают, что операция "Луна" - верный ответ, то нам же лучше. Пусть себе думают.
      Барни подлил масла в огонь, когда позвонил нам в пятницу. Линия была закодирована, но поручиться за секретность было нельзя, потому он особо не распространялся, как и мы. Но широкое добродушное лицо нашего друга сияло и лучилось от восторга.
      - Великолепно! - прогудел он. - Понадобится куча денег. Для начала я переведу пятьдесят тысяч долларов... на ваш личный счет, чтоб не путаться. Потом уже подумаем о перераспределении.
      - Сперва нужно подумать, выполнимо ли это в принципе, - сварливо проскрипел я.
      - Конечно-конечно, но этим вы и собираетесь заняться, разве не так? - В письме, которым мы сопроводили документы, говорилось, чтобы он никому их не показывал, пока мы не разрешим. - Можете затребовать любые наши приборы, вплоть до суперарифмометра. Ребята просчитают все, что угодно, даже не зная, для чего. И так далее. Но на месте вам придется действовать в одиночку. Пункты "R" и "D" потребуют больших затрат. Но это не страшно. Сдается мне, у нас на руках уже "три равных". Можно потянуть еще карту, чтобы добрать до "фула" или четырех равных.
      - А можно и просчитаться, - проворчал я. - Ну, все равно у нас уже достаточно данных, и даже если попытка провалится, можно достроить остальное с помощью логики.
      - Нам нужно переговорить с тобой с глазу на глаз, - добавила Джинни.
      Все-таки в письме содержался легкий, но явственный намек, раз он так заговорил.
      - Конечно. В любое время. Обещаю, что скучать вам здесь не придется. Только дайте знать, когда решите отправляться. Помните наш сигнал?
      Ни о каком сигнале мы не договаривались. Джинни сообразила сразу, я - на секунду позже.
      - Естественно, - кивнула она. - Ну, держись. Всем привет! Под "всеми" она имела в виду его семью и нашу небольшую компанию "Луна".
      Этот разговор произошел в один из редких часов, когда мы были вместе. В остальное время Джинни была занята. Она исследовала магический архив, выискивая все возможное о Фу Чинге, его сподвижниках и наших возможных союзниках в Англии. Последний поиск вывел ее на каналы, известные лишь немногим. Она изучала магию у местных индейцев и не только корпела над книгами, а и побывала в резервации зуни. Я узнал, что не только Балавадива был ее наставником, помощником и учителем, но Джинни не поощряла вопросы на эту тему. Решившись в конце концов, что да, нам нужно ехать, она улетела в Альбукерке. Чем она там занималась - понятия не имею.
      Сам я сник. Три дня просидел в Твердыне, приходя во все худшее расположение духа. Делать-то там было совершенно нечего. Потом Хелен Краковски, которая вернулась из Вашингтона, выписала мне бессрочный отпуск. Похоже, проект "Селена" потихоньку откладывали в долгий ящик.
      Следующие несколько дней прошли благополучно. Сперва в пятницу утром позвонил Барни. Потом я наверстал время, которое прежде не успевал уделять детям. Поскольку мама была занята, я водил их в кино и на экскурсии. Не всегда всех троих, ведь Вэл уже была достаточно взрослой, чтобы иметь собственные развлечения, но она часто ходила вместе с нами... А однажды мы с Беном отправились вдвоем на рыбалку... А, неважно. Еще я доделывал модель корабля, немного играл в покер и наконец прочел "Войну и мир"... Ладно.
      - Я нашла человека, который нам нужен, - прошептала Джинни, когда мы лежали в постели. Окно было открыто, поскольку ночи еще оставались теплыми. Легкий ветерок шевелил занавески. Она лежала совсем рядом со мной. Я погладил ее бедро и сквозь шелковую ткань ночной рубашки почувствовал, как напряглись ее мышцы.
      Тем не менее ее заявление пробудило во мне живой интерес.
      - Нашла? И кто это?
      - Ты о нем не слышал, хотя он знал моих родителей и однажды проводил научное исследование вместе с отцом. Это Тобиас Фрогмортон из Кембриджского университета.
      - И?
      - Профессор археологии, член научного совета Тринити колледжа. Всегда жил отшельником, убежденный холостяк, если не считать романов в юности. Во время Кайзерской войны был шифровальщиком. Блестяще защитил докторскую по магии и начал применять знания на практике - разгадывать письмена ацтеков и майя, анимировал рисунки, наблюдал за результатами разночтений. Это стало обычной процедурой, и недавно так была разгадана тайна минойского линейного письма А. Его мастерство высоко оценили в Халифатскую войну - умение воссоздавать события по обрывкам информации. Но он уже давно отошел от дел и практически забыт сейчас - для нас это большой плюс. И наконец, он хочет нам помочь.
      - Хорошо бы, - с сомнением в голосе отозвался я.
      - К тому же, - лекторским тоном добавила жена, - он даст нам помощника.
      - Что? Разве ты оставляешь Эдгара?
      - Да. Из-за британских законов о карантине. Я могла бы выбить на него разрешение, как лицензированная ведьма, но это значило бы обратить на себя внимание, заполнить кучу бумажек. А именно этого мы стараемся избежать, разве не так?
      - Солнышко, ты герой! - выпалил я и привлек жену к себе.
      Итак, спустя две недели и три дня после катастрофы в Твердыне ранним утром мы поцеловали наших деток и отчалили. Уилл подбросил нас до летного порта в Альбукерке. Мы обнялись, засунули в карман билеты на Средний Запад, которые купили у всех на виду (может, потом удастся выбить деньги обратно), и вытащили те, которые Джинни приобрела загодя.
      Перелет до Нью-Йорка прошел без приключений. Там можно было еще все бросить и поехать домой, но мы не осмелились - слишком далеко все зашло. Потому мы пересели в Айдлвайлде на ковер, летевший в Лондон. Перелет через Атлантику прошел прекрасно. "Боинг-666" был просторным, там можно гулять по салону, выпить рюмочку в баре или заказать еду на месте, или просто подремать. Потому шесть-семь часов мы провели спокойно, без происшествий, разве что полсотни наших собратьев-пассажиров слегка нам поднадоели. Мы приземлились в Хитроу выжатые как лимон, и после паспортного контроля и таможни нам хотелось только доползти до ближайшего отеля.