— Нет, Ньюхауз не должен рисковать, — сказал Фред и вызвался отправиться в экспедицию в одиночестве. Ему практически ничто не могло угрожать…

Терезина вызвалась сопровождать гиганта, но Ньюхауз запретил ей подвергать риску ее яйцеклетки. Терезина обиделась и стала доказывать, что она — свободный человек… Но остальные поддержали третьего помощника. Один Арсанг поддержал девушку, и то скорее из-за недовольства окружающими. Его обязанностью стал сбор ягод, а он считал, что физическая работа несовместима с достоинством Лорда Высшего Гонгонта…

Наговорившись, все разошлись спать. Перед сном, чтобы не осложнять себе жизнь ночными дежурствами, включили сигнализацию. Терезина мимоходом с ехидцей заметила, что Ньюхауз попрежнему отправляется спать в одиночестве. Хедвиг, видимо, пытаясь изменить подобную ситуацию, что-то ему сказала, но он, не обратив внимания на ее слова, быстро прошел к себе, тщательно заперев каюту.

Арсанг и Хедвиг отправились спать в пассажирский салон. Остальные расположились под звездным небом в спальных мешках. Фред устроился просто на голой земле, для него было достаточно охапки сена.

Улегшись, Терезина никак не могла уснуть. Проворочавшись с боку на бок часа два, она выбралась из мешка, обулась и, набросив одеяло на плечи, пошла пройтись.

Наступала ночь. Небо над головой превращалось из темно-синего в черное. Звезды из редких искорок превращались в созвездия. Да, в этом уголке галактики их было великое множество. Несмотря на отсутствие луны, было довольно светло. Девушка видела капли вечерней росы на траве и блеск извилистой реки. При желании можно было различить силуэты далеких холмов. А звуки — их она услышала гораздо больше, чем днем; шуршание, чей-то далекий топот, свист, ворчание, трели какой-то ночной птицы — вокруг лагеря жил непонятной, ночной жизнью неведомый, непонятный мир.

Она задумалась о том, что дневной и ночной животный мир на этой планете различаются гораздо больше, чем на Земле… Было удивительно, что планета, так похожая на ее родину, настолько отличается скоростью своего вращения. Правда, здешнее солнце гораздо ближе к планете, так что земледелие неизбежно. Но все же притяжение светила .не может оказывать столь сильное действие. Даже луна лишь слегка подтормаживает вращение Земли. А этот мир, скорее всего, гораздо моложе ее родины, значит, по законам звездной маханики должен вращаться быстрее. Этой звезде предстоит развиваться еще миллионы лет. А у планеты отсутствуют спутники. По крайней мере, видимых размеров, а значит, и способные замедлить скорость вращения. Нормальное действие угловой скорости движения гарантирует любой безлунной планете, не слишком близко вращающейся от своего светила, период вращения в… скажем, не более ста часов. Но что же замедляет вращение этого мира?.. А как прекрасна эта бесконечная звездная ночь.

Шорох заставил Терезину обернуться. На миг она испугалась

— в смутном свете, звезд ей показалось, что к ней приближается парочка троллей. Но тени приблизились и превратились в Лори и Камалу, одетых в плащи из одеял.

— Здрасьте, давно не виделись, — сказала Терезина слегка дрожащим от пережитого волнения голосом. В темноте хотелось разговаривать тихо-тихо. — Похоже, и вам не спится?

— А вы что, страдаете от бессонницы? — в свою очередь поинтересовалась Камала. — Лично я захотела полюбоваться чудной ночью на этой планете. Внутренний покой достигается путем долгих тренировок… Но я могу показать вам несколько простейших дыхательных упражнений, с помощью которых…

— Дело не в этом, — перебила Лори. — Я тоже не могла уснуть и ворочалась с боку на бок до тех пор, пока не заметила, что ты, Камала, отправилась прогуляться, тогда я выбралась из мешка и присоединилась к тебе. Потом мы заметили Терезину.

— Но если бы вы освоили дыхательные упражнения… — начала индианка.

— Я не…

— …и повторите их одиннадцать раз, поднимаясь на носках, потом сядете, скрестив ноги и пригнув голову к коленям…

— Да не желаю я спать! — закричала Лори. — Я хочу присесть и подумать.

— Хорошо, постараюсь вам не мешать, — сказала Камала. — Спокойной ночи.

— Камала, не уходи. Терезина, думаю и тебя заинтересуют мои размышления. На мой взгляд, нам надо сейчас посидеть и подумать.

Терезина почувствовала, что краснеет.

— Ты имеешь в виду… этот… в общем, нашу проблему… — заплетающимся языком пролепетала она.

— Разумеется, именно об этом свинстве я и хочу поговорить. Он и к тебе приставал?

— Нет. То есть разумеется. Но у меня была винтовка и я…

— А я в школе занималась дзю-до, — ответила улыбающаяся Лори. — Для стюардессы владение приемами дзю-до бывает весьма полезно. А у тебя, Камала, как дела?

— А… — безмятежно махнула рукой индианка. — Я рассказала ему о трех основах и уже почти дошла до рассказа о пяти философских трактатах, когда он решил, что лучше продолжить разговор в лагере…

Лори рассмеялась.

— Надо будет взять ваш метод на вооружение…

Терезина, довольная тем, что темнота скрывает румянец, проступающий на ее щеках, добавила:

— Я порекомендовала ему начать с того, кто сам его уговаривает.

— Я посоветовала то же самое, — поддакнула Лори. — И мне кажется, что мы говорим про один и тот же объект, не так ли? Но в связи с тем, что его интерес к ней, мягко говоря, невелик, он не пытается потребовать от нее исполнения закона, — девушка передернула плечами. — Но, друзья, это не может продолжаться вечно. Он молодой, здоровый мужчина. Во многих отношениях выше среднего… Если у него ничего не получится с нами, то, думаю, он последует нашему совету, и тогда спустя несколько месяцев он сможет с полным основанием потребовать от одной из нас…

— Пусть только попробует, — фыркнула Терезина.

— Но на его стороне закон, — мягко напомнила Камала. — Они, разумеется, захотят, чтобы на планете была большая колония. Да и о старости забывать не стоит… Речь здесь идет даже не о законе, а о долге.

— Закон! Долг! Да пошли вы… — Терезина несколько секунд в задумчивости смотрела на реку, наконец заговорила, и гОлос у нее больше не дрожал. — Задумывались ли вы по-настоящему хоть раз, насколько этот закон отвратителен и глуп? Становись шеренгой в затылок и ставь в списке галочку. Во-первых, это покушение на гражданские права. Конституция защищает права граждан на самоопределение. Что же касается брака по принуждению, то он, в сущности, не является таковым и не признается. Во-вторых, ситуации подобного типа так-редки, что необходимость их регулировать в законодательном порядке отсутствует. А кто будет выдумывать закон, о котором, если и вспомнят, то не раньше, чем через несколько сотен лет? Они что, думают, что в космос летают идиоты? Случаи вынужденных посадок крайне редки. Даже разведчики и изыскатели летают по заранее согласованным трассам. Звезды, к которым они улетают, предварительно изучаются земными астрономами и спутниками. Если же корабль в условленное время не возвращается, то на его поиски отправляется спасательная экспедиция!

— Правильно, — подтвердила Лори. — Но меня удивляет, откуда вы, сугубо гражданское лицо, так хорошо знакомы с правилами навигации.

— Совсем не знаю, — ответила смущенная Терезина. — Просто я исходила из того, что космонавты не идиоты.

— Что ж, — подытожила Камала. — Этот закон, как вы только что абсолютно верно подметили, практически не нужен. Но мало ли ненужных и нелепых законов? К примеру, в Америке, в одном из штатов, запрещается утреннее купание по воскресеньям с левой стороны дороги. Этот закон относится к числу подобных, хотя раньше я никогда не слышала о подобных ситуациях.

— Все ясно, — вынесла приговор Терезина. — Один Ферми может узнать, что случится, если Всепланетный Парламент закусит удила. Но надо рассматривать каждый, даже самый глупый, закон с позиции его возможной ценности. Наш закон должен гарантировать получение самых различных наследственных признаков для последующих поколений. Но… — она вновь порадовалась темноте, скрывающей румянец. — Задумывались ли вы о том, что закон, по идее, должен предохранить колонию от вырождения путем возможно более интенсивного размножения? Но потребуется ли это? Я хотела сказать, что раз в какой-то колонии не могут додуматься до этого самостоятельно, то… ее обитатели просто глупцы. А если они глупцы, то не лучше ли им не мешать и позволить… выродиться. Ведь все, что им необходимо, это додуматься до регулировки браков между детьми и внуками, достигая максимального контраста между семьями. И так далее в том же духе.

— Согласна, — сказала Лори. — Я живо себе представляю несколько пар, потерпевших кораблекрушение, в подобной ситуации им нужно постоянно меняться партнерами, иначе эмоциональное напряжение отодвинуло бы на второй план проблемы наследственности!

— К тому же, — перебила Терезина, добавив свое славянское слово, поскольку оно подходило как никогда, — … нечто вроде посева зерен цивилизации. Да! Если на планете нет собственной разумной жизни. Но, может быть, попросту подождать, пока разум не родится на планете естественным путем? Если же есть, то страшно представить, к чему может привести появление чужаков… Может разгореться война со всеми вытекающими отсюда последствиями. Короче, закон, если он придуман умными людьми, должен бы был не поощрять, а, наоборот, запрещать размножение!

Девушка смолкла. Несколько минут слышалось лишь шуршание листьев, о чем-то шептавшихся с травой.

Наконец Камала нарушила тишину:

— Да, милая, вы совершенно правы. Этот закон воистину смехотворен. Если мне удастся когда-нибудь вернуться домой… Я первым делом уговорю отца подать на рассмотрение билль. А пока…

— А пока, — подхватила Лори, — мы должны смотреть фактам в лицо. Попробуем забыть об этом свинском законе… У нас есть один мужчина на, бог знает, сколько парсеков, четыре женщины и никаких надежд на спасение… Боюсь, мы будем вынуждены уступить его домоганиям… — Затем после секундной паузы она добавила: — Как вы только что говорили… закон тут ни при чем.

— Мы не должны! — испугалась Терезина.

Лори недоуменно пожала плечами.

— Ньюхауз мне не по душе. И я не собирюсь сразу же бросаться ему на шею. Но рано или поздно природа возьмет свое… В конце концов? я и сама здоровое животное…

— А я — никогда! Я не скотина! — Терезина гневно топнула ножкой.

Камала рассмеялась. Терезина, смутившись своего порыва, робко пояснила:

— То есть, я хотела сказать, есть же самодисциплина.

— Сейчас-то она для нас существует, — ответила Лори. — А через год? Два года? Пять? Я видела жизнь гораздо больше, чем вы. Не думаю, что вы откажете себе в возможности стать матерью. Да и если говорить честно, лет через пятьдесят наши дети очень нам пригодятся. Не надо быть эгоисткой и думать только о себе.

— Не пройдет и нескольких месяцев, как вам придется подчиниться неизбежному, — сказала Камала. — Я помогу вам и научу вас владеть своими эмоциями. Когда вы овладеете этим искусством, все остальное не будет вам казаться таким уж страшным…

— Неужели вам все равно? — неожиданно осипшим голосом спросила девушка.

Камала несколько секунд медлила с ответом.

— Я знакома, была знакома с одним молодым человеком из Калькутты… Я собиралась вернуться к нему через год и… Нет! — сама себе противореча, она добавила: — Жалко, что все это осталось в прошлом! Об этом придется забыть!

— Кейли и Сильвестр! — фыркнула Терезина. — Если бы вы хотели вырваться из этого проклятого круга, вы смогли бы мне помочь поднять шлюпку в воздух! Мы могли бы отправиться на поиски людей. Лучше погибнуть, пытаясь что-нибудь изменить, чем отдаться во власть этой сусальной планеты!

— Ты забываешь, — попыталась успокоить девушку Лори. — Главный двигатель неисправен…

— А отремонтировать его мы можем?

— Если верить Ньюхаузу, то это невозможно. Я не разбираюсь в механике. Меня учили управлять шлюпкой в атмосфере, но управлять ею в пространстве… Я не рискну.

— Если верить Ньюхаузу… — передразнила Терезина. — Да сколько же можно верить этому… этому, — девушка забыла свое славянское слово.

— Недоразвитой личности, — подсказала Камала.

— Хаму! — отрезала Терезина.

— Пожалуй, что-то в этом роде, — согласилась Камала.

— Но почему мы не можем ему доверять? — поинтересовалась Лори. — Ему повезло, как ни одному мужчине в истории. Я не имею в виду всяких шахов и ханов с гаремами. Лично я предпочту счастливчика, а не умного невезунчика…

— Счастливчика… — от пришедшей догадки Терезина поперхнулась.

— Да, похоже, что даже теория вероятности работает на него, — согласилась Камала. — Это говорит о том, что за его напускным легкомыслием и верхоглядством кроется гармония с окружающим миром. Кажется, я была несправедлива к нему. Надо познакомиться с ним поближе…

Терезина схватила Лори за руку.

— Ты говоришь, что умеешь управлять шлюпкой? — закричала она.

— Да. Немного. Но как, ты не сможешь…

— Почему не смогу? — развернувшись, Терезина побежала к шлюпке. — Бежим.

— Куда? Зачем? — попробовала спросить Лори. Но так как ей никто не ответил, она побежала за девушкой. — Камала, помоги, она совсем спятила!

Фред поднялся навстречу девушкам.

— Что случилось? — хриплым спросонья голосом поинтересовался он. — Вас что, кто-нибудь напугал?

— Фред… Милый Фред… — Терезина бросилась ему на шею.

— Вы же не хотите остаться здесь навсегда, ведь правда?

— Разумеется, нет. Тут прекрасный райский сад. Но мне вредно подолгу оставаться в одиночестве. Красота новизны прошла, и я начинаю уставать от этого великолепия.

— Тогда пойдем с нами! — закричала Терезина.

Подбежавшая Камала схватила ее за руку.

— Успокойся, — приказала она. — Немедленно, моя милая, успокойся. Глубоко вдохни… — Лори поймала ее за другую руку.

— Съешьте, это успокаивает, — сказала она, доставая таблетку.

— В шлюпке я познакомился с интересными микрофильмами, — пробасил Фред. — На мой взгляд, успокоению более всего способствует музыка Дебюсси и поэзия Джеймса Уоткомба Райли.

В шлюзе послышались шаги, и наружу вышел Ныохауз с пистолетом в руке. Хедвиг и Арсанг выглядывали у него из-за спины.

— В чем дело? — спросил космонавт.

— Кажется, у бедняжки Терезины истерика. Она совсем не владеет собой, — ответила Лори.

— Что? — Ньюхауз быстро сбежал с лестницы. Спустя мгновенье Арсанг и Хедвиг последовали за ним.

Ньюхауз подошел ближе.

— Что случилось? — повторил он вопрос.

— Она неожиданно закричала и побежала, — ответила Камала.

— Кажется, девочка переутомилась.

— Да нет, я в порядке! — завизжала Терезина. — Шлюпка! Вы обманули нас! Шлюпка в порядке!

— Что? — Ньюхауз забыл закрыть рот.

— Послушайте! — кричала Терезина. — Ну выслушайте меня!

Ньюхауз поднял пистолет.

— Кажется, у нее истерика, — сказал он. В скупом свете звезд его лицо казалось вытесанным из гранита. — Я ее сам успокою. У меня уже есть определенный опыт в подобных делах.

— У меня более богатый опыт, — возразила Лори.

— Здесь командую я! — рявкнул третий помощник.

Терезина только сейчас заметила в руке космонавта пистолет, направленный ей в грудь.

— Успокойся, мклочка, — продолжил Ньюхауз. — Успокойся и расслабься.

— А что со шлюпкой? — спросил Фред.

— Ничего, — ответил Ньюхауз. — Абсоютно ничего. Ведь так?

— и он, и его пистолет смотрели в грудь Терезине. Впоследствии она так и не поняла, откуда пришли уверен-

ность и хладнокровный расчет. Рывок. Удар ногой по руке, и

пистолет по дуге отлетел в траву. Ньюхауз, ругаясь, бросился

к оружию…

Терезина рванулось к шлюпке.

— Бежим! — закричала она. Ньюхауз ползал на четвереньках, разыскивая пистолет. Лори оглянулась на него и, не раздумывая, побежала к трапу.

— Фред! — закричала Терезина. Гигант, подхватив Камалу, как пушинку, вскочил в шлюз.

Терезина замыкала отступление и успела заметить, как офицер поднимается с колен, вновь сжимая в руке пистолет. Она не знала, решится ли он стрелять, но все похолодело у нее внутри. В следующий миг Фред схватил ее за шиворот своей огромной ручищей и втянул в шлюз. Люк закрылся.

Мгновение она лежала, тяжело дыша, лишь спустя минуту она выпалила, обращаясь к Лори:

— Иди в рубку… поднимай корабль.

Стюардесса смотрела на люк, словно он был прозрачный и она видела происходящее снаружи.

— Но Хедвиг и Арсанг, — проговорила она. — Они остались там…

— Он не посмеет причинить им вред. Если вообще когда-нибудь и собирался. — Терезина потерла колени. — Все снаряжение снаружи. Я думаю, не случится ничего страшного, если они немного побудут в одиночестве.

Неожиданно Камала истерически рассмеялась:

— Никогда мне так не хотелось увидеть кого-нибудь стоящими вместе, как эту троицу, — объяснила она, успокоившись.