Конец игры

      Верн заметил, что уже мчится по каменистой почве, рискуя каждый момент подвернуть ногу. Шум парового автомобиля за его спиной становился все громче, пыхтение двигателя и грохот колес забивали уши. Прямо перед собой профессор увидел первый гексагон, выломанный из поверхности Игроземья. Там, где обе зоны примыкали друг к Другу, кромка гексагона выступала над землей примерно в половину человеческого роста.
      Верн ринулся к ней. Автомобиль не мог пересечь границу, а тогда тварям пришлось бы оставить его. Им бы пришлось двигаться пешком, так же как и самому Верну. Впрочем, гигантские твари и в этом случае вскоре бы схватили его.
      Но Верн предпочел не думать об этом и плюхнулся на колени, достигнув приподнятой границы гексагона. На ощупь она была твердой и глянцевитой. Верн вскарабкался на край гексагона и побежал вверх по склону. И чем дальше он бежал, стараясь двигаться быстрее, тем круче становился склон. Прямо перед профессором простиралась серая пучина густого неподвижного тумана, за ним были черные пятна и пустота - ТА СТОРОНА. Верн понимал, что она означает верную смерть для него.
      Гигантские твари тоже уже перебрались через границу гексагона и с воплями устремились за ним. Либо они захватят его в плен, либо он умрет.
      Неожиданно спокойное достоинство разлилось по всему измученному телу Верна. Разве это не есть самая подходящая смерть для великого изобретателя? Можно ли вообразить более совершенный конец для мудрейшего из всех мыслителей Ситналты, чем безрассудный прыжок в самую великую и волнующую тайну Вселенной?
      Закрученные ветром облака пыли поднялись с гексагонов мертвой земли. Глаза и щеки Верна заныли от песка, принесенного ветром. Не колеблясь более ни секунды, профессор рванулся вперед.
      За его спиной раздалось громкое улюлюканье, и косматая тварь величиной в десять футов схватила его за пальто.
      Верн напрягся, стараясь вырваться на свободу. Он высвободился из своего пальто, вывернув рукава наизнанку, и снова бросился вперед, но упал. Монстр изорвал пальто в клочья, оторвал даже рукава и снова прыгнул вперед, стараясь нагнать Верна.
      Тут земля стала трястись и словно проваливаться куда-то. Весь гексагон, казалось, пытался вырваться из своего гнезда и рухнуть в пустоту. Раскаты грохота будто рассекли небесный свод.
      Угол, под которым была наклонена поверхность, стал больше, и монстр, поймавший Верна, полетел обратно к границе гексагонов, кувыркаясь и хрюкая. Но он сжимал профессора под мышкой, словно полено. Верн изо всех сил барахтался, сопротивляясь. От монстра несло гнусным прогорклым запахом, как будто вся желчь мира была выпарена кем-то до состояния густого желе.
      Впереди, по другую сторону черной линии, возле парового автомобиля ожидал Корукс. Вторая волосатая тварь наклонилась, чтобы принять Верна у своего товарища. Первый гигант поспешил сделать еще шаг как раз в тот момент, когда гексагон снова вздыбился и загрохотал.
      Оба монстра упали. При этом Верн сумел вывернуться из-под мышки первой твари. Шестигранник резко изменил свой наклон, и оба слака покатились, суча ногами по камням и песку, набирая скорость по мере того, как устремлялись вниз. Их крики стали пронзительней от ужаса: впереди была великая пустота.
      Верн пополз к черной кромке гексагона. Он попытался собрать всю свою волю, чтобы заставить себя остановиться. Его разум продолжал настаивать на том, что он должен умереть, обязан погибнуть здесь, но предательское тело двигалось, повинуясь своему инстинкту самосохранения.
      Он добрался до линии как раз в тот момент, когда земля стала проваливаться, словно камень, выкатившийся из-под его ноги. Верн пытался зацепиться за что-нибудь руками, схватился за кромку и в тот же миг услышал странный хлопок. И тут Верн понял, что гексагон провалился в никуда.
      Он обернулся, чтобы бросить прощальный взгляд на целый участок территории, а тот, вместе с двумя волосатыми гигантами, выглядящими теперь как два пятнышка, летел прочь, становясь все меньше и меньше. Вокруг него сгущалась космическая пустота.
      Верн заскрежетал зубами, локтями и ладонями пытаясь уцепиться за грубую поверхность мертвой земли. Его ноги болтались под ним, ничего не касаясь. Ему хотелось отцепиться, упасть и увидеть - пусть даже на один короткий миг, - что же ожидает его там, внизу.
      Но вместо этого он напрягся и подтянулся вверх. До него донеслось шипение, и он высунул голову, выставив свою бороду из-за камней на краю мира.
      Верн увидел вожака Корукса, склонившегося над ним. Он подумал, что слак мог бы спихнуть его с кромки, более того, он даже надеялся на это в глубине души, но он знал, что этого не случится. Корукс мог поплатиться собственной жизнью за потерю пленника.
      - Я надеюсь, ты понял, что с нами лучше не играть в сомнительные игры. Слак наклонился, схватил Верна за руку и перетащил через край, распластав по твердой поверхности.
      Далеко внизу, внутри пустоты рождались звуки, напоминающие раскаты грома.
      Корукс швырнул Верна в паровой автомобиль и отпустил тормозной стопор после того, как сам устроился рядом с пленником.
      - Серрийк приказал войскам выступать. Сейчас мы начинаем наступление, - сказал он. - И нам нельзя терять время.
      Глава 15
      Союзники Мы играли в свои игры. Мы развлекались. Но Правила изменились, и теперь мы стоим перед лицом игры в выживание.
      Тэйрон, вождь племени хелебаров
      Воины Делраэля наконец притерлись друг к другу. Они научились так понимать приказы, чтобы действовать слаженно, как единое целое.
      За время долгого похода они прошли через все стадии, как и ожидал Делраэль: первоначальный восторг от предвкушения будущих приключений постепенно перешел в ноющую усталость от бесконечных переходов с одного гексагона на другой, появилось недовольство скудной пищей и бедностью походных условий на протяжении долгого времени. Наконец, когда они шли на север по хребту Гор Призраков, даже возникла неприязнь к соблюдению дисциплины.
      Делраэль посылал разведчиков искать подходящие места для устройства засад на воинов Серрийка и следить за продвижением армии слаков.
      Войско мантикора в походе сильно растянулось по каменистой горной местности, особенно если учитывать авангард. Серрийк все еще не догадывался, что буквально в нескольких шагах от него находится армия противника.
      Ловушки и засады должны были не столько доставить Серрийку серьезные неудобства, сколько вызвать раздражение и принудить к яростному наступлению.
      Войско Делраэля двигалось и ночью, при свете факелов.
      К тому времени, как восходящее солнце осветило путь, боец Ромм вместе с двумя другими разведчиками вернулся назад и доложил о том, что видел.
      - Следующий гексагон - территория лесистых холмов. - Он замялся. - Мы чувствовали чье-то присутствие. Знаешь, как бывает иногда, когда ты один в густом лесу. Кажется, что кто-то наблюдает за тобой.
      Делраэль кивнул, и по его лицу пробежала легкая улыбка. Он прекрасно понял, чье это было присутствие.
      - Я думаю, что у нас не будет особых проблем с хелебарами. Не беспокойся.
      Ромм посмотрел на него так, словно решил задать вопрос, но потом передумал и отправился в обоз, чтобы перекусить.
      Делраэль достал из планшета одну из тех крупномасштабных карт, что изготовил Вейлрет еще в Цитадели. Интересно будет взглянуть, как поживает Лидэйджен после лесного пожара.
      ***
      По мере того как войско приближалось к территории лесистых холмов, уцелевшие илваны, казалось, приободрились. Делраэль еще на примере Талина мог убедиться, что они не любят отходить далеко от деревьев. Илваны вырастали под защитой леса, жили по своим лесным законам и благодаря этому могли быть неплохими воинами.
      Однако когда армия оставила за собой черные гексагоны гор, илваны снова пришли в замешательство.
      Делраэль и сам ничего не мог понять. Лидэйджен, целый лесной гексагон, на его глазах сгорел дотла. Это было совсем недавно, и теперь Делраэль ожидал, что при самой методичной и самоотверженной работе лесного народца он увидит только бесплодные склоны, очищенные от мертвых стволов, да рассыпанную по земле золу.
      Но лес Лидэйджена был высок и стоял, ощетинившись ветвями. Делраэль подумал, что столь быстрое обновление леса могло быть вызвано потоком магии ДЭЙДОВ, некоего скопления духов, которое жило в лесу. Брил действовал тогда сообща с ДЭЙДАМИ, пытаясь усмирить огонь, но Лидэйджен погиб.
      Теперь лес снова предстал во всей своей пышности.., но что-то в нем было не так.
      Келлос, вождь илванов, подошел к Делраэлю и скривил рот в малоприятную гримасу. Темные круги вокруг его суровых глаз придавали ему вконец изможденный вид. Багровые синяки, оставшиеся от петли, выглядели как цветной шелковый платок вокруг его шеи, а когда он говорил, его голос звучал скрипуче и хрипло. С того дня, как его спасли от Черных Соколов, Келлос ни разу не назвал Делраэля по имени.
      - Что-то не так с этим лесом. - Илван мотнул головой в сторону деревьев. - Похоже на удар в живот. Неужели ты не чувствуешь? Они все кричат. Этот лес поражен болью.
      - Да, я это заметил.
      Нахмурившись, Келлос отошел от предводителя.
      Сами деревья были тонкими и какими-то неустойчивыми. Их ветви были узловатыми, словно пальцы голодающего человека. Вся сила деревьев была направлена вверх, заставляя их расти так быстро, как только возможно, делая воздух в лесу упругим от напряжения.
      Это напомнило Делраэлю участки почерневшего леса на холмах близ Тайра. Он подумал о том, согласился ли бы Джатен с таким сравнением. И заодно глянул на Энрода. Казалось, тот был чем-то встревожен. Со времени смерти Джатена поведение Стража сделалось еще более странным.
      Воины пробирались сквозь чащобу. Делраэль знал, что им придется остановиться здесь для отдыха и ночлега, но никто не выказывал к этому особого желания.
      Келлос снова подошел к нему.
      - Кое-кто наблюдает за нами из-за деревьев. Даже мне с большим трудом удалось заметить их. Но они здесь, они рядом с нами. - Келлос огляделся, готовясь вытащить свой арбалет и зарядить его.
      Делраэль дал знать своим воинам, чтобы они остановились. Через несколько мгновений, когда все колонны подтянулись, он один вышел вперед, безоружный и уязвимый, и стал напряженно вглядываться в деревья.
      - Я знаю, что вы здесь, хелебары. Я - Делраэль, прозванный Кенноконогим. Ваша Целительница Тайлан подарила мне новую ногу. Нольдир Скульптор вырезал ее для меня.
      Он приподнял свою штанину, чтобы продемонстрировать живую древесину и свежую белую зарубку в том месте, где Анник ударила его мечом.
      - Позовите Тэйрона, Вождя племени.
      Наступившая тишина неприятно удивила Делраэля: подозрительность и замешательство вовсе не вязались с его представлением о хелебарах. Но в прошлый раз он был покалечен и его сопровождало всего несколько товарищей. А теперь он привел с собой целую армию.
      Делраэль ждал, мигая от напряжения. В этот момент один из хелебаров отделился от деревьев прямо перед ним.
      Его волосы были темными и очень коротко подстриженными. На груди никаких украшений. Нижняя часть его тела была телом пантеры, с четырьмя мощными когтистыми лапами, пыльным мехом и скульптурно вылепленными мускулами. Его пантерий хвост дергался.
      - Мы помним тебя, Кенноконогий. Я вижу, многое изменилось. Человек-пантера оглянулся на частый лес. - Здесь тоже многое изменилось. Ты помнишь меня?
      Делраэль взглянул на него, но ему припомнился хелебар с длинными волосами, свисающими вдоль спины прядями, и с богатым ожерельем из кедровых шишек вокруг шеи.
      - Конечно, я помню тебя, Йодэйм Следопыт. Хелебар улыбнулся ему:
      - Ну, раз ты меня помнишь, мне не остается ничего другого, как только тебя пригласить.
      ***
      Делраэль уселся, скрестив ноги, посредине Поляны Совета. Он смотрел вдаль, туда, где гексагон лесистых холмов смыкался с гексагоном гор; эти два участка были не совсем точно подогнаны и разделялись крутым обрывом. Многие хелебары преодолели его в последние мгновения пожара.
      Почти в самом центре поляны стоял небольшой саженец кедра, высотой где-то по колено Делраэлю. Он вспомнил, что это было единственное кедровое дерево, которое уцелело во время пожара благодаря падению могучего Отца Кедра. Отросток выглядел нормальным, живым и здоровым, разительно отличаясь от всех других деревьев, которые Делраэль видел в Лидэйджене. Где-то внутри гексагона должно было находиться такое же здоровое дубовое деревце, возвращенное к жизни благодаря жертве Тайлан Целительницы.
      Рядом с отростком Кедра стоял символический монумент лесу. Его вырезал из выгоревшего ствола Отца Кедра Нольдир Скульптор.
      Светло-пыльные волосы Тэйрона были коротко подстрижены, так же как и у всех остальных хелебаров, которые встретились Делраэлю.
      - Мы не позволим нашим волосам отрасти, пока Лидэйджен не вернет свою прежнюю славу, - объяснил Йодэйм Делраэлю.
      Тэйрон перестал ходить из стороны в сторону, и солнечные лучи заиграли на его спине. Наконец он заговорил снова:
      - Здесь осталась только маленькая горстка хелебаров. Большинство не смогло возложить на себя огромную задачу возрождения леса. Они не вынесли вида сожженного Лидэйджена, ушли в другие, более мелкие леса. Только я, Йодэйм и еще несколько десятков хелебаров проделали здесь всю эту работу. Но кровь Лидэйджена наделила почву особой магией. Ты видишь, как быстро растут деревья. Наша работа возвращается сторицей. Мы никогда не покинем свои дома.
      Делраэль отвел глаза и облизнул губы. До сих пор Тэйрон не спрашивал о явившейся на его землю армии, но больше нельзя было обходить этот вопрос.
      - Тэйрон, я должен сказать тебе, зачем мы здесь. Орды монстров следуют за нами, они в одном-двух днях пути отсюда. Они намереваются уничтожить Игроземье. Они хлынут сюда, как бурный поток, и причинят еще большие разрушения, чем любой пожар. Я не знаю способа избежать этого.
      Йодэйм встал посреди поляны. Его лицо было искажено ужасом. Делраэлю показалось, что он видит тени остальных хелебаров среди деревьев. Тэйрон смотрел на него расширенными, гневными глазами.
      - Ты ведешь сюда тьму злых тварей! Чтобы они уничтожили нашу работу? Как ты можешь! - Его голос сорвался до визга. - Ты ведь знаешь, что уже пережил Лидэйджен. - Почему же ты не мог выбрать другой путь и уберечь нас от этого?
      Тогда возмущение забурлило внутри Делраэля. Он подумал о Вейлрете и Бриле, которые не побоялись в одиночку идти на поиски Камня Земли. Он вспомнил о Джатене, убитом мантикором, и о всех жителях Тайра, уничтоженных монстрами Серрийка. Он вскочил на ноги, чувствуя, как его губы дрожат от гнева.
      - Близится конец Игры, Тэйрон, и это может быть последняя битва. Играют все персонажи. Мы не можем позволить себе защищать отдельные племена и отдельные места. Сейчас каждый на счету... Я сожалею о вашем лесе, но нынче мы боремся за все Игроземье. Если мы победим в этой борьбе, тогда мы - а не ТЕ - будем определять свою судьбу. Мы обретем наконец покой.
      - Война, чтобы покончить со всеми войнами? - прервал Йодэйм со своего места. Его лицо приняло ироническое выражение. Я сомневаюсь, чтобы это было возможно.
      Делраэль повернулся к нему, но как раз в этот момент три человеческие фигуры показались среди деревьев.
      - Делраэль! - завопил Ромм, когда все трое вышли на поляну.
      Между Роммом и другим разведчиком шел высокий воин с мощной мускулатурой, одетый в старые, но хорошо сохранившиеся доспехи. Он двигался с ленивой уверенностью, не обращая внимания на свой эскорт. Каждый его шаг был осторожным и аккуратным. Волосы воина свисали длинными прядями, подернутыми сединой и свалявшимися на концах. Пышная борода увеличивала его лицо. Глаза были темными и узкими.
      Несмотря на общее замешательство, он, казалось, излучал спокойствие. Правая его рука сжимала меч. Облик воина свидетельствовал о его воле и непримиримости.
      - Он прошел прямо сквозь армию, - сказал Ромм. - И никому не пожелал сказать свое имя. Просто хочет видеть тебя - и все.
      Тэйрон и Йодэйм хранили молчание, словно ощущая важность момента.
      Делраэль почувствовал, как изумление пронзило его, словно булатная сталь. Каким-то уголком сознания он успел удивиться, что Ромм не узнал воина.., но ведь прошло столько лет.
      - Отец! - Голос Делраэля сорвался на шепот.
      Дроданис сделал еще два шага вперед и опустил клинок меча плашмя на свое плечо.
      - Я пришел, чтобы помочь. У тебя найдется дело для еще одного бойца?
      Делраэль оцепенело смотрел на него несколько мгновений, затем побежал вперед, и оба они упали друг другу в долгие, крепкие объятия.
      ***
      Костер трещал, излучая тепло в ночную мглу. Наверху сквозь перистые облака и потолок из спутанных ветвей сияли яркие звезды.
      Делраэль и Дроданис сидели бок о бок. Остальные воины разбили множество бивуаков, соблюдая строгие указания - не причинять никакого вреда деревьям и не отходить от помеченных тропинок. Они оставили Делраэля наедине с отцом, чтобы те могли всласть наговориться за упущенные годы.
      - Я был очень зол, когда ты ушел, - сказал Делраэль. - Я не был готов к обязанностям, которые ты возложил на меня. Я умел только махать мечом, когда ты поставил меня во главе Цитадели. Ты сдался!
      Дроданис пристально вглядывался в пламя костра, никак не отзываясь.
      - Я тоже пережил смерть товарищей, отец. - Их лица вереницей пронеслись в памяти Делраэля, но он заставил себя отбросить это видение. Однако я продолжал Игру. Я не позволял своему горю отравить меня! А ты ушел и оставил меня.
      Делраэль сделал глубокий вдох.
      - А потом послал палочку-письмо от Ведущей, возложив на меня ответственность за спасение Игроземья. Ты поручил мне найти способ остановить Скартариса, в то время как сам сидел и лелеял чувство жалости к себе год за годом!
      Дроданис не вставил ни одного слова во время гневной речи Делраэля, но потом повернулся к сыну, и тот увидел его темные усталые глаза и отражающееся в них пламя костра.
      - Все, что ты сказал, - правда. Я действительно сдался. Я был не прав - это самый проигрышный путь. Вот почему я вернулся назад, чтобы вновь присоединиться к Игре, чтобы внести в нее поправки.
      - Как жаль, что ты не вернулся раньше, - сказал Делраэль. Треск костра поглотил его последние слова.
      - Да, - сказал Дроданис, - мы забыли свою истинную роль в Игроземье. Мы позволили себе погрязнуть в тупых заботах повседневного быта. Единственное наше предназначение - развлекать ТЕХ. Мы здесь, чтобы искать приключения, и Игроков совершенно не волнуют наши пустые заботы и тихие домашние хлопоты. Когда мы прекратили поиски, охоту за сокровищами, и исследование катакомб, и борьбу с монстрами, мы потеряли ТЕХ. Нам остается только надеяться, что борьба против Серрийка будет достаточно увлекательной, чтобы вновь возбудить к себе интерес. Тогда они могут сохранить нас всех.
      Делраэль нахмурился, почувствовав отвращение к словам отца. Он воткнул ветку в огонь, мешая угли.
      - Мое предназначение - это не развлечение кого бы то ни было. Я ответствен перед этой армией, перед людьми из Цитадели. Я делаю все, чтобы спасти Игроземье от разрушения. И я делаю это потому, что так надо, а не потому, что ТЕ получают удовольствие, глядя на мои усилия. Если они найдут мои старания занимательными - что ж, пусть будет так. Но это не главное для меня.
      Дроданис посмотрел на сына, словно тот только что высказал какое-то богохульство.
      - Ты что, забыл Правило 1, Делраэль? С концом Игры мы потеряем свое предназначение. Если это случится, не будет иметь значения, уцелело Игроземье или нет. Если ТЕ прекратят Играть, то исчезнет и причина, по которой мы существуем.
      Делраэль покачал головой:
      - Правило 1 неоднозначно. Правило 1 - это Правило выживания, а не только развлечения.
      Дроданис закрыл глаза и беспокойно вздохнул. Он лег на землю, готовый уснуть.
      - Так много всего изменилось, Делраэль. Так много всего изменилось. Это больше не мое Игроземье.
      Делраэль тоже пытался уснуть, хотя его сознание разрывалось от противоположных мыслей.
      - Но это Игроземье, за которое мы боремся, - пробормотал он.
      ***
      Тэйрон, вождь племени, бродил под кронами вновь выросшего Лидэйджена. Ветки в лунном сиянии казались черными и глянцевыми.
      Его ноги-лапы неслышно ступали по покрытой золой земле. Проходя мимо деревьев, он дотрагивался до них кончиками своих пальцев.
      Тэйрон пытался вспомнить, каким Лидэйджен был раньше, но теперь это было непросто. Он столько времени убеждал себя, что в лесу ничего не изменилось. Он заставлял себя не обращать внимания на боль, терзающую деревья. Он не мог забыть ни ужас пожара, ни как погиб его отец Файолин, размозженный камнем Циклопа. Его смерть сделала Тэйрона Вождем племени.
      Тэйрон прошел мимо двух воинов Делраэля, спящих у подножия одного дерева. При этом они даже не шелохнулись.
      Предстоящее решение мучило его, рождая страх и недоумение.
      Тэйрон размышлял, будет ли он когда-нибудь считаться великим Вождем хелебаров. Смогут ли его когда-нибудь сравнить с Йориком Фальшивоногим и его великой отвагой, с которой тот встретил слюнявых волков и прогнал их из Лидэйджена?
      Тэйрон отломил кончик ветки и поднес его к лицу. Прутик был похож на длинный острый крюк. Когда Тэйрон потянул носом воздух, то почувствовал, что древесный сок пахнет гнилью.
      Тэйрон крепко зажмурился, отчего слезы потекли по его щекам.
      Этот лес не Лидэйджен. Этот лес никогда не будет Лидэйдженом. Хватит обманывать себя и других. Хелебарам нужно примириться с потерей, залечить раны и уходить. Лидэйджена больше нет. Его нет со времени пожара.
      ***
      Армия Делраэля завершила все свои приготовления за несколько часов до того, как подошел авангард Серрийка. Большинство подразделений заняли позиции у дальней границы гексагона.
      Многие бойцы нетерпеливо переминались в ожидании битвы. Они слишком много тренировались и слишком долго шли. Осознание близости врага воодушевляло их. Но Делраэль решил, что пока нет необходимости вступать в бой.
      План Тэйрона, Вождя хелебаров, не требовал боевых действий.
      Келлос и семнадцать илванов ожидали врага на границе Лидэйджена, наблюдая, как приближается авангард слаков. Они хорошо замаскировались в своей пятнистой одежде среди деревьев.
      Под изнуряющим полуденным солнцем показались передние шеренги монстров. Они с трудом сохраняли строевой шаг. Твари на флангах казались обеспокоенными; слаки были достаточно измучены засадами и ловушками и теперь явно растеряли свою уверенность.
      Авангардный полк слаков разворачивался в линии. Монстры плотно прикрывались щитами, сделанными из буро-зеленой кожи. Вооружены твари были разнообразным оружием: кистенями, гарпунами, обоюдоострыми мечами. За первой линией следовали ряды ящеров, которые имели на вооружении только когти и клыки, но были облачены в чешуйчатые доспехи.
      Келлос издал щелкающий звук, который напоминал треск веток, схлестнувшихся под порывом ветра. Илваны сразу же достали свои арбалеты. Как только Келлос кашлянул, все семнадцать его одноплеменников с воплями повыпрыгивали из своих укрытий и побежали навстречу монстрам, стреляя из арбалетов. Крохотные стрелы со свистом проносились в воздухе.
      Огромная армия монстров ответила диким ревом на это неожиданное наступление. Четырнадцать слаков, шедших впереди, рухнули замертво со стрелами, застрявшими в глазнице или горле. Как и предполагалось, воинство тварей ринулось вперед, в глубь леса.
      Келлос послал еще пару арбалетных стрел, сразив одного врага. Затем дал приказ к отступлению, и илваны начали быстро отходить, ступая исключительно по своим следам.
      Когда передние линии авангарда влетели в лес, неожиданно под ногами монстров стала проваливаться земля, вздымая клубы серой золы. Двадцать воинов-монстров полетели в глубокие ямы, полные шипов.
      Затем были использованы новые ловушки - целый ряд деревьев неожиданно обрушился на спины монстров. Все их сучья были заточены и превращены в колья.
      Довольные илваны скрылись в глубине Лидэйджена.
      Авангард Серрийка, с воем преодолевая препятствия, продирался дальше.
      ***
      Делраэль ждал илванов, пока они пересекали гексагон, на дальней границе которого стояла его армия. Маленькие лесные человечки разрумянились, пропахли золой и покрылись царапинами во время своего бега. Даже на лице Келлоса отражалась бурная радость от ущерба, который они причинили противнику.
      Тэйрон хлопнул в ладоши, привлекая внимание остальных хелебаров.
      - Вы знаете свои места. Вы знаете, что вы должны делать.
      Люди-пантеры стояли в нерешительности. Йодэйм повернулся к Вождю.
      - Ты уверен, Тэйрон? Ты ведь не сможешь изменить свое решение, когда мы начнем.
      - Мое решение неизменно, - ответил Тэйрон. - Мы должны сохранить память об истинном Лидэйджене, а не тратить наши усилия на его жалкое подобие. Да, мы много работали, и нам нечего стыдиться. А теперь мы должны делать то, к чему призывает Игра. Настоящий Лидэйджен исчез в первом пожаре.
      Один их хелебаров застонал, и Тэйрон резко оборвал его:
      - Мы не должны предаваться отчаянию! Мы сильны. Теперь идите... - Но голос его дрогнул, когда он произносил приказ:
      - Идите и подожгите Лидэйджен!
      Хелебары, держа в руках факелы, рысью разбежались по своим местам на границах гексагона, окружив таким образом авангард монстров. Их факелы еще мелькали среди обреченных деревьев, когда их самих уже не было видно.
      ***
      Резкий ветер выл над разломом между гексагонами. Яма, которая осталась после того, как Тэйрон выкопал саженец кедра, зияла, как рана.
      Тарея ожидала на дальней стороне Поляны Совета. Она слышала шум приближающейся армии монстров задолго до того, как те действительно показались. Она была готова.
      Напротив нее стоял в своих лохмотьях Энрод, думая о собственных заклинаниях. Он подставил руки под горячие лучи солнца, любуясь теплым отблеском на своей коже.
      Сначала Делраэль запретил им участвовать в битве.
      - Этого не нужно, - сказал он. - И я не хочу рисковать вами. - Но Тарея так посмотрела на него, давая волю своему гневу, что он запнулся и пробормотал:
      - Ну хорошо, если ты считаешь, что это безопасно. Иначе я не согласен.
      Делраэль оставил несколько разведчиков наблюдать за Волшебницей. Это не волновало Тарею; хотя она находила его заботу трогательной. Главное, что он позволил ей поучаствовать в приключениях.
      Авангард монстров давно потерял стройность своих рядов к тому времени, когда ворвался на поляну. Не теряя времени, Тарея бросила Камень Воды. Потом схватила его и почувствовала, как магическая сила вздымается внутри нее.
      Появившиеся штормовые облака быстро сгущались в небе, закручивая в вихре огромные массы воздуха и разбрасывая зазубренные копья молний. Они ударили в землю, заодно испепелив несколько монстров. Твари заверещали, огорченные новым неожиданным нападением.
      Тарея снова бросила сапфир, используя на этот раз несколько заклинаний. На этот раз она вызвала ураганный ветер, который валил с ног бегущих монстров. Волшебница усилием своей колдовской воли сбросила целый отряд слаков с обрыва, разделяющего гексагоны, и затем снова ударила молнией.
      Слаки вились вокруг, не зная, куда бежать и откуда ждать следующего удара.
      Энрод сжал кулак и посмотрел перед собой стеклянными глазами. Оружие, которое держали твари, неожиданно стало вишнево-красным. Они побросали его сразу, но их обгорелые руки уже шипели. Четверо слаков извергали пламя, синие языки пламени струились из глаз и ушей. Они даже не могли кричать. Энрод протяжно выдохнул - он был несказанно доволен.
      - Ну ладно, хватит! - позвал он Тарею.
      Она хотела бросить сапфир еще раз, но потом решила удалиться.
      ***
      Делраэль следил за наступающим огнем. Хелебары провели огненные дорожки, так что ад был замкнут со всех сторон и вряд ли кому-то из монстров удалось бы скрыться.
      - Пошли отсюда, - сказал Делраэль.
      - Эта почва теперь жаждет крови, - сказал Тэйрон.
      Он нес объемистый ящик, в котором лежал саженец здорового кедра.
      - Мы не уничтожили Лидэйджен. Лидэйджен умер уже давно. Мы только перестали обманывать себя.
      Огромные клубы дыма поднимались в небо. Пламя вздымалось над попавшими в западню монстрами.
      Лидэйджен горел.
      Глава 16
      С вершины вулкана Что же находится за пределами Игроземья? На древнейших участках карты сохранились пометы: "Осторожно, Монстры". Но Монстры в изобилии имеются и в самом Игроземье. Неужели за его пределами может быть что-то еще более страшное...
      Книга Правил
      Профессор Франкенштейн совсем скрючился под огромным свинцовым колпаком, с которым он не желал расставаться ни на секунду. С его лица не сходила гримаса напряжения, и каждый новый шаг давался ему с трудом.
      - Почему вы решили, что этот шлем вообще сработает? - спросил Вейлрет.
      Профессор Франкенштейн пренебрежительно пожал плечами, отчего его голова, потеряв равновесие, сильно наклонилась вперед, словно собираясь скатиться с плеч. "Я не знаю, сработает он или нет, но я должен сократить риск до минимума. Если невидимая сила управляет нашим сознанием, значит, я должен защитить свои мозг".
      - Это только слова, - сказал Вейлрет. Они едва поспевали за быстрыми маленькими шажками Франкенштейна. Наконец они добрались до высокого здания, стоящего возле океанического гексагона.
      - Под влиянием этой грозной манипулирующей силы мы снова и снова разрушаем фабрики и заводы, - сказал профессор. - Но хранилище каким-то чудом уцелело. Мы используем его только как склад.
      Франкенштейн вытащил из-за пояса внушительных размеров кольцо, на котором позвякивала связка ключей. Он склонился, но вынужден был опереться о кирпичную стену.
      - Пожалуйста, посмотрите на нижний кирпич: на нем должен быть проставлен номер кода.
      Брил присел на корточки.
      - Ого, какой длинный - R124C 41+. Аккуратно, стараясь не наклонять голову, Франкенштейн поднял связку до уровня глаз и внимательно осмотрел каждый ключ, пока не нашел точно такой же номер, проштампованный на ручке ключа. Он отпер висячий замок и отступил назад, предоставляя Вейлрету и Брилу справиться с дверью.