Команчи (№2) - Дикое сердце

— Нетрудно было догадаться, — ответил он с печальной усмешкой, — Но тебе надо было привыкнуть к мысли, что совсем необязательно, чтобы тебя охраняли другие, когда ты со мной. А такие прогулки были единственным способом доказать тебе это.

— А сейчас ты делаешь это снова. Что ты пытаешься мне доказать? Ты вел себя со мной так, что я ожидала от тебя самого худшего. А потом не делал ничего из того, что я ожидала. Ты заставил меня сегодня согласиться заняться с тобой любовью прямо посреди дороги. Но ты ведь никогда не собирался делать ничего подобного, разве не так? Как только мне начинает казаться, что я наконец-то знаю, на каком небе я нахожусь, ты переворачиваешь все с ног на голову.

Вздохнув, он протянул руку и обнял ее за плечи и, едва касаясь, провел губами по ее щеке. И сразу же по ее спине пробежал холодок, и у нее перехватило дыхание, когда его губы коснулись уголка ее рта.

— Все так просто, Эми. Единственное, чего я хочу и чего всегда хотел, — это твоего доверия. Если оно у меня будет, у меня будет и все остальное. Разве ты не понимаешь? Остальное просто произойдет само собой.

Со слезами на глазах она провела кончиками пальцев по шраму на его щеке, потом прижалась лбом к его груди.

— Для меня это не просто.

Он улыбнулся и теснее прижал ее к себе.

— Я знаю. Но это придет, если мы подождем. Свифт поднял голову, и Эми увидела, как слезы блеснули в его глазах.

— Я люблю тебя, Свифт, — прошептала она прерывисто и жарко. — И никогда не переставала.

— Я знаю.

Свифт с трудом поверил себе, когда в глазах у нее заметил огонек доверия. И почувствовал внезапный прилив тревоги. В жизни ему досталось очень мало счастья. Он не мог позволить себе предаваться мечтам. Сейчас он держал в руках весь мир. Эми. Он так сильно любил ее. А что, если что-нибудь пойдет не так? Что, если он опять потеряет ее?

— Свифт? Что-нибудь случилось?

— Ничего. Все в порядке.

Отметя страхи, он заставил себя улыбнуться и, склонив голову, коснулся своими губами ее. В магии ночи вернуть их детскую любовь было возможно. А с будущим он разберется, когда оно придет.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Ровно через неделю после этого поздно вечером Свифт стоял на крыльце Эми, и губы его все еще горели от ее невинных прощальных поцелуев. После семи дней, в течение которых он обращался с ней так, будто она стеклянная, его терпение стало похожим на намокшую тетиву лука. Расставаться с ней каждый вечер было для него, наверное, самым тяжелым, что ему приходилось делать в жизни. Он с трудом удерживался, чтобы не вернуться и не схватить ее в свои объятия. Она отдастся ему. Он в этом ничуть не сомневался. И это будет сладчайшим слиянием в его жизни. Все, что ему надо было сделать, — это вернуться…

Свифт закрыл глаза, желание мучило его до боли. Всю жизнь мужчины брали Эми силой. Сегодня она доверилась ему настолько, что позволила подержать себя на коленях. Она должна была пройти через все постепенно и увидеть разницу между тем, когда тебя неволят и когда ты желаешь сама. Их слияние будет от этого только слаще, и это стоило еще одной ночи разочарований.

Нахлобучив шляпу на голову, он заставил свои ноги спуститься по ступеням, и каждый шаг был для него поступком и жертвой. Но в конце концов он пошел прочь, потому что любовь к Эми была сильнее желания, раз уж по ее милости приходилось их противопоставлять.

Как у него уже вошло в привычку за эту неделю, Свифт направился в салун, надеясь найти утешение в крепком виски и игре в карты. В основном, правда, виски. После свиданий с Эми ему трудно было совладать с собой. Сон долго не шел к нему, а рано утром ему надо было быть на работе в шахте Охотника. Выпивка помогала ему расслабиться.

Рендалл Хэмстед в одиночестве сидел в салуне за угловым столиком. Свифт подошел к бару и заказал себе выпить, вежливо улыбнувшись Мей Белле, бронзовой блондинке, сидевшей рядом на высоком стуле. Она окинула его взглядом. При ярком свете лампы морщины на ее лице были заметнее, сильно напудренная кожа напоминала мятую бумагу. Черный лиф платья не закрывал ее груди, похожие на переспелые дыни.

Свифт слышал, что когда-то она была привлекательной и с добрым сердцем девушкой. Как она стала проституткой, почему околачивается здесь и улыбается мужчинам, которых в душе, наверное, презирает?

Свифт заплатил за выпивку и подвинул сдачу ей. Она посмотрела на деньги, высоко подняв искусно подведенную бровь. Забрав стакан, он, лавируя между столиками, направился туда, где сидел Рендалл Хэмстед. Пододвинув себе стул, он уселся напротив него и спросил:

— Ну, Рендалл, как сегодня шли твои бакалейные дела? У тебя есть мелочь, чтобы перекинуться в покер вот этими картишками, или ты намерен смотреть на них всю ночь?

Рендалл ухмыльнулся.

— Да просто жду, когда появится какой-нибудь сосунок. Я уж начал было думать, что ты сегодня не придешь.

— А, так, значит, это я тот сосунок, которого ты поджидаешь? — Свифт бросил доллар на исцарапанную поверхность стола. — Мешай и сдавай, мой друг. Посмотрим, кто из нас больший дурак.

Через несколько сдач Свифту пришла двойка с тузом.

— Против флеша это не тянет, — сказал Хэмстед, выкладывая свои карты на стол. — Ты проиграл, Лопес. Опять.

Свифт ухмыльнулся.

— Насколько я умею считать, ты еще не вернул того, что проиграл мне два дня назад.

Несколько шахтеров, сидевших за соседним столиком, услышали слова Свифта и рассмеялись. Рендалл предостерегающе посмотрел на них.

— Осталось всего-то два доллара.

— Три. — Свифт затянулся сигаретой и собрал карты. — Я теперь знаю, как считать, помнишь? Покажи свое превосходство каким-нибудь другим путем.

За соседним столом Эйб Крентон помахал пустой бутылкой виски.

— Пит! — прорычал он. — Принеси-ка мне еще кувшинчик.

Рендалл окинул упившегося хозяина салуна неприязненным взглядом.

— По крайней мере, он не любит играть в карты, когда доходит до такого состояния.

— А он хорош?

Рендалл ухмыльнулся и прошептал:

— Он мухлюет. Не вздумай играть с ним, когда он присядет к столу.

Свифт подумал, что Крентон, наверное, не пойдет домой такой пьяный и не превратит жизнь в ад для маленького Питера и его семьи.

— Семикарточная сдача. Четыре долой, — сказал он, пристукнув ладонью по столу. — Не боишься подавиться?

Хэмстед сдал карты.

— Мои три доллара идут домой. Я это прямо костями чувствую.

Свифт перевернул первые две карты и ухмыльнулся.

— Моя дама побьет твою десятку. Значит, так: твой доллар и мой сверху.

Крентон наклонился к их столу настолько пьяный, что чуть не упал со стула.

— Что ты там говорил насчет твоей дамы, Лопес? Свифт поднял глаза от карт, улыбка сошла с его лица.

— Прошу прощения?

Крентон с трудом сфокусировал на нем свои затуманенные голубые глаза и мерзко ухмыльнулся: его пегая борода настолько пропиталась виски, что запах чувствовался на расстоянии нескольких футов.

— Она так же хороша в постели, как выглядит?

— Кто?

— Мисс Эми, кто же еще, черт побери? Надеюсь, ты не думаешь, что все вокруг такие дураки и думают, что ты ходишь к ней домой только для того, чтобы учиться?

Свифт положил карты на стол. Больше всего ему хотелось набить Крентону морду так, чтобы его родная мама не узнала. Удержала его только мысль об Эми. Если он с честью не выйдет из этого положения, ее репутации может быть нанесен непоправимый вред. Он заставил себя улыбнуться.

— Хотелось бы мне, чтобы мне так повезло, как все вокруг думают. У этой женщины столько крахмала в ее трусиках, что они могут сопротивляться мужчине без ее участия.

Крентон откинул голову и захохотал. Хэмстед покраснел и явно чувствовал себя не в своей тарелке.

— Мисс Эми — прекрасная женщина. Вам обоим не стоило бы говорить о ней так неуважительно.

— Я ее уважаю, — возразил Свифт, опрокидывая в рот последний глоток виски из своего стакана, и присвистнул, когда обжигающая жидкость прошла внутрь. — С такой женщиной, как она, только это и можно — уважать. Не то, чтобы я не пробовал. Она все-таки красивая баба.

— Аминь, — сказал Крентон, размахивая своим пустым стаканом. — Тогда скажи мне, Лопес, если у тебя с ней ничего нет, какого черта ты заплатил сотню долларов за ее обеденную корзинку?

Свифт поставил свой стакан на стол и откинулся на спинку стула.

— Это был единственный способ, который я мог придумать, чтобы заплатить за свою учебу. Школьный комитет не принял бы платы или просто даже пожертвования от человека с моей репутацией. А мисс Эми, она бы тоже не приняла денег со стороны. Вот я и прикинул, пусть хоть город что-то выиграет.

Это было не бог весть какое объяснение, но Свифту за такое короткое время ничего иного в голову не пришло. Крентон, однако, посчитал его не лишенным смысла. Он кивнул и рыгнул.

— Думаю, я чувствовал бы то же самое. Ты же не один из этих маленьких ребятишек. И… — Он опять рыгнул. — Добрые люди в Селении Вульфа, может быть, и не очень обрадовались бы, если бы ты продолжал ходить в эту их чертову школу.

В этот момент двери салуна со стуком распахнулись. Два человека медленной походкой пробирались мимо столиков к стойке бара. Из-за шляп с галунами, низко надвинутых на глаза, Свифт не мог разглядеть их лиц. Его внимание привлекла их одежда, и на него тут же накатила тревога. Брюки одного из мужчин были расшиты серебряными галунами. Другой носил расшитый бисером, украшенный по краям бахромой кожаный жилет. На обоих были отделанные серебром пояса. Висевшие на них кобуры с револьверами опускались низко на бедра. Они шли развязной походкой, вразвалку, высоко подняв плечи и слегка согнув руки в локтях. И сразу в салуне возникла атмосфера напряженности. Они были из тех людей, которые не любят поворачиваться спиной к незнакомым. Свифту это чувство было прекрасно известно. "

— Два виски, — распорядился тот, который был в брюках с галунами, поманив бармена. — И пришли нам попозже полную бутылочку.

Свифт медленно выпрямился, с беспокойством вспомнив, что не захватил своих револьверов. Он взглянул на других посетителей салуна. Никому, кроме него, видимо, даже и в голову не пришло, что эти двое были здесь явно не для того, чтобы просто выпить.

— Мы закончим партию или так и будем сидеть? — окликнул его Рендалл.

Свифт поднял карты и кое-как закончил игру, но внимание его все время было обращено на парочку у буфета.

— Пит! Ты несешь наконец мне мою бутылку? — крикнул Крентон.

— Сей момент, босс.

Бармен кончил обслуживать двух незнакомцев. Когда он поспешил, лавируя между столиками, со второй бутылкой виски к своему хозяину, тот, который был в жилетке с бахромой, повернулся и, поставив сапог на подставку для ног, локтем оперся на стойку. Держа стакан у рта, он медленным взглядом обвел комнату. Его голубые глаза бегло осмотрели Свифта, потом без малейшего колебания скользнули дальше мимо него.

Пит со звоном поставил бутылку на столик перед Крентоном. Вернувшись к бару, он завел разговор с вновь прибывшими. Свифт навострил уши, надеясь почерпнуть из этого разговора какую-нибудь информацию, и лишь боковым зрением заметил, как Эйб Крентон прихватил бутылку и, пьяно пошатываясь, побрел к выходу.

— Каким ветром занесло вас, ребята, в наш прекрасный город?

— Да вот, были по делам в Джексонвилле, — ответил тот, что в жилетке. — Услышали, что здесь кое-кому крупно повезло.

Пит сдернул полотенце с плеча и принялся протирать стаканы.

— В местных холмах полно золота, если только у человека хватает терпения поискать его. — Он улыбнулся и провел полотенцем по стойке бара. — Собираетесь завести собственную шахту или как?

Его собеседник долго раздумывал над ответом.

— Ну, если честно, мы еще не уверены. Никогда этим делом раньше не занимались. Думаем раньше хорошенько пораскинуть мозгами, прежде чем начать ковыряться в грязи.

— Охотник Вульф — вот тот человек, с которым вам надо повидаться. Он никогда не отказывается помочь новичкам, не в пример другим. Конечно, его пласты еще не выработаны, так что он может позволить себе быть щедрым. — Пит дружески им улыбнулся. — Здесь за углом отличная гостиница. А чуть дальше ресторан. И лучшей поварихи, чем Тесс Бронсон, вы не найдете.

— Тогда, значит, мы станем здесь постоянными посетителями.

— Откуда вы?

— Тут недалеко, — ответил другой мужчина.

— Ты собираешься ходить? — спросил Хэмстед, привлекая внимание Свифта к игре.

Свифт поставил на кон еще один доллар.

— Прости, Рендалл. Никак не могу заставить себя не смотреть на этих двух ребят, которые только что вошли. У меня такое впечатление, что за ними по пятам идут большие неприятности.

Рендалл посмотрел в сторону бара.

— Да? Ну, ты знаешь, кого только не заносит в наши края. Все, что нужно сделать, это крикнуть «Жила!», и искатели золота слетятся сюда со всех сторон.

— Они не выглядят людьми, которые обычно появляются тс местных краях.

— После того как я увидал тебя, меня уже ничто не удивляет. — Хэмстед улыбнулся. — Теперь мы уже не так отрезаны от остального мира, как прежде. Дилижанс из Сакраменто проходит через Джексонвилл каждый день на пути в Портланд. — Рендалл посмотрел в карты, которые ему сдал Свифт. — Черт меня подери, если моя тройка одной масти не побьет твою пару дам, мой дорогой. Я вернул назад свои три доллара и выиграл еще пять сверх того.

Свифт бросил на стол деньги и карты.

— Мне пора сматываться домой. Спокойной ночи, Рендалл. Спасибо за игру.

Встав со стула, он кивнул не прощание Мей Белле к вышел из салуна на улицу. Он сразу почувствовал себя лучше, когда свежий ночной воздух охладил его разгоряченное лицо. Ступив на тротуар, он остановился, заметив двух лошадей, стоящих у коновязи. Оглянувшись на дверь салуна, он подошел к ним поближе и даже обошел их кругом, обратив внимание на ярко изукрашенные седла с серебряными луками. Наклонившись, он поднял ногу одной лошади и провел рукой по подкове. Порядочно изношена. Потом пощупал у нее сухожилия на лодыжке и колене, чтобы проверить, нет ли там опухолей — верного признака того, что животное проделало долгий путь.

— Что ты там делаешь, Лопес? Подумываешь, не заняться ли кражей лошадей?

Узнав голос, Свифт обернулся и всмотрелся в тень между салуном и соседним магазином.

— Добрый вечер, шериф. Не сразу заметил вас. Хилтон выступил из темноты на свет.

— У меня вошло в привычку особо не выставляться. Мы, законники, узнаем таким образом гораздо больше полезного.

— Я всегда считал вас толковым человеком. Похоже, я не ошибся.

Хилтон остановился около лошади.

— Ну и что?

— Что — ну и что? Хилтон фыркнул.

— Долгий путь они проделали или не очень?

— Довольно долгий, — ответил Свифт.

Хилтон вздохнул и, сдвинув шляпу на затылок, посмотрел на салун.

— Моя жена всегда говорила, что мне не следует с первого взгляда любить или не любить кого-нибудь. Но опыт показывает, что мое первое впечатление всегда правильно. — Он перевел взгляд на Свифта. — Вот ты, например. Стоило мне увидеть тебя в первый раз, и я уже ничуть не сомневался, что ты совсем не такой плохой, как об этом говорит твоя репутация.

— Надо полагать, это комплимент.

— Если бы это было не так, твой зад до сих пор прел бы за решеткой, Я бы не потерпел, чтобы какой-то там пользующийся дурной славой Быстрый Стрелок угрожал нашей школьной учительнице. А вот если это уважаемый человек, тогда другое дело.

Свифт хотел засунуть руку за свой ремень с револьверами, с досадой вспомнив, что его на нем нет, и перевел пальцы чуть выше, к поясу брюк.

— А бывает такая вещь, как уважаемый убийца, шериф?

Хилтон ухмыльнулся.

— Вот это-то мне и нравится в тебе, Лопес. Всегда говоришь прямо. — Он помолчал, вглядываясь сквозь сумрак в Свифта. — Ты умеешь читать по глазам?

— Опять начинается? Хилтон улыбнулся.

— Я сужу о человеке по его глазам. Ты совсем не выглядишь убийцей.

— Тогда ваше умение читать по глазам не стоит и доброго слова. Я убийца, Хилтон, самый настоящий убийца, хотя и не могу сказать, что очень горжусь этим.

Шериф улыбнулся и поскреб подбородок.

— Ничего подобного, ты производишь впечатление человека, припертого к стене. Ты дашь сдачи, если тебя прижмут, но сам на драку не нарываешься. И никогда не нарывался, если я правильно читаю в твоих глазах. А я редко ошибаюсь.

— К чему вы клоните?

Хилтон провел рукой по седлу, на лоб ему набежали морщины.

— К тому, что мне не нравится вид этих двоих еще больше, чем тебе.

— Вы думаете, они опасны?

Хилтон натянул шляпу на лоб, спрятав глаза за ее полями.

— Очень может быть. — Он было пошел прочь, потом, заколебавшись, остановился. — Вообще-то я хотел сказать, что если Селение Вульфа окажется тем местом, где тебя опять припрут к стенке, помни, что у тебя здесь есть друг.

Свифт пристально взглянул на него.

— Я запомню это.

Хилтон кивнул и вразвалочку пошел прочь. Скоро тьма поглотила его. Свифт постоял еще несколько секунд, размышляя над их разговором. Потом, сжав зубы, задумчиво посмотрел на двери салуна.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

На следующий день двое незнакомцев побывали на шахте и долго задавали разные вопросы Охотнику. Свифт продолжал работать, но держал ухо востро. Мужчины, казалось, искренне интересовались способами добычи золота. Охотник снабдил их всей информацией и даже составил для них список всего необходимого, что надо было приобрести в магазине для занятий золотодобычей. После того как они ушли, Свифт отставил в сторону промывочный лоток, обошел кучу гравия и подошел к Охотнику.

— Ну?

Охотник нахмурился, все еще не спуская взгляда с мужчин, спускавшихся по склону горы к городу.

— Они утверждают, что они братья. Сказали, что их фамилия Лаудри, Хэнк и Стив Лаудри.

— Ты веришь им?

— Не знаю… Но мы ведь увидим, а? Если они займутся старательством, ты можешь успокоиться. Если же нет…

Свифт задумался, потом хлопнул себя по коленке, обтянутой грязным комбинезоном.

— Тебе не показалось, что они подглядывают за мной?

— Нет. — Повернувшись, Охотник положил руку на плечо Свифта. — Очень может быть, что ты опасаешься тени, мой друг. Я согласен, что эта парочка выглядит не очень привлекательно, ребята несколько грубоваты, а их одежда наводит меня на мысль о команчеро. Но Селение Вульфа очень далеко от Техаса.

— Не думаю, что в Техасе у таких вот грубоватых парней могли возникнуть какие-нибудь сложности.

— Но мы-то с тобой в Орегоне, разве нет? Свифт рассмеялся и вернулся к своей работе.

Эми сидела на ступеньках школы и завтракала. Была перемена. Она поглядывала на весело играющих детей и думала: как проста и безмятежна их жизнь и какая неразбериха в ее собственной. Кроме Питера, все остальные ее ученики жили спокойной, защищенной жизнью. Ей бы хотелось, чтобы всегда они оставались такими добрыми и чистыми и всегда могли бы доверять окружающим.

Окидывая взглядом игровую площадку, Эми тоскливо вздохнула, ибо понимала, что мечтает о невозможном: о радуге с неба. Боль и страдания были частью этой жизни. Взять вот хоть Индиго. Ее влюбленность в Брендона Маршалла могла кончиться только страданиями, и больше ничем. Но если девушка в начале жизни не встретит отмеренную ей судьбою свою долю подлецов, ей будет трудно распознать по-настоящему хорошего человека, когда такой наконец-то попадется на ее пути.

Эми пробежала взглядом по всем разбившимся на кучки детям и ощутила холодок беспокойства, когда не обнаружила среди них своей племянницы. Обычно Индиго никогда не уходила со двора во время перемен.

Стряхнув крошки с ладоней, Эми спустилась по ступенькам и пересекла школьный двор, посмотрела на улицу. Никого. Нахмурившись, она подошла к детям, увлеченно играющим в пятнашки, и спросила, не видел ли кто-нибудь из них, куда ушла Индиго.

— Ага, я видела, — сказала младшая из дочерей Хэмстеда. — Она пошла погулять.

— Одна?

— Нет.

Эми подождала продолжения, но девчушка молчала.

— Анна, если она была не одна, то кто был с нею?

— Какой-то парень. Эми всплеснула руками.

— Вы не очень-то разговорчивы, мисс Хэмстед? Анна выглядела смущенной.

— Кто был этот парень? — продолжала настаивать Эми.

Анна сморщила усыпанный веснушками нос и пожала плечами.

— Я не знаю.

Эми нагнулась к ней.

— Можешь ты хотя бы сказать мне, как он выглядел?

— Просто блеск.

Эми выпрямилась, на душе у нее с каждой минутой становилось все беспокойнее.

— В каком направлении они пошли? Анна вытянула пальчик в сторону леса.

— Туда.

— Спасибо, Анна. Ты мне очень помогла. Бросившись к деревьям, Эми подняла юбки, чтобы обежать лужу. Она боялась уходить далеко и оставлять детей одних. Зайдя немного в глубь леса, она остановилась и прислушалась. Откуда-то справа доносился смех. Она направилась в ту сторону.

— Индиго!

Несколькими секундами позже из кустов вынырнула рыжеволосая девушка. Глаза у нее сверкали, щеки раскраснелись.

— Привет, тетя Эми. Что вы здесь делаете?

Эми вытянула шею, прислушиваясь к шороху в лесу.

— Мне кажется, это я должна спросить, что ты здесь делаешь? И кто там был с тобой?

Индиго улыбнулась и придвинулась к ней поближе, как бы делясь секретом.

— У меня есть поклонник, тетя Эми. Брендон Маршалл! Он так красив, что у меня чуть не останавливается сердце, когда я вижу его.

У Эми самой чуть не остановилось сердце, когда она увидела выражение глаз Индиго.

— Й ты тайком удираешь со школьного двора на свидание с ним в лес? Индиго, такое поведение недостойно истинной молодой леди.

— Я не делала ничего плохого. Мы просто болтали.

Эми рассматривала прелестное личико Индиго, боясь сказать что-нибудь такое, что может ранить ее.

— Я не сомневаюсь, что ты не делала ничего плохого, дорогая. Такая мысль мне и в голову не приходила. Но ты должна знать, что людские языки очень любят посплетничать.

Глаза Индиго стали круглыми от негодования.

— Вы говорите, прямо как моя ма. Ах, это же тот самый Брендон! Вы не любите его, потому что он богат и приезжает сюда из Бостона. Вы не можете даже поверить, что ему захочется во второй раз посмотреть на такую девушку, как я. А теперь сходите с ума, потому что он все-таки посмотрел.

Эми дотронулась до плеча своей племянницы.

— Это неправда. Ты очень красивая, Индиго. Любой молодой человек посчитает за честь ухаживать за тобой, даже такой богатый, как этот Маршалл.

— Тогда почему вы против того, чтобы я болтала с ним?

— Я не против. — Эми немного помолчала. — Но Брендон гораздо старше тебя. Я не хочу, чтобы он сделал тебе что-нибудь плохое.

— Вот точно так же говорит и ма.

Эми вздохнула.

— Ты должна признать, что жизнь в Бостоне среди состоятельных людей совсем другая, чем жизнь в Селении Вульфа. И Брендон тоже другой. И дело даже не в том, что он старше, а в том, что у него гораздо больший жизненный опыт.

— В смысле?

— Все просто. Брендон, по всей видимости, в один прекрасный день вернется в Бостон. Может быть, он и не собирается причинять тебе боль, сначала подружившись с тобой, а потом оставив. Но боль от этого будет не меньше. Вполне возможно, что он не считает зазорным, не любя девушку, немного поразвлечься с ней. Ты привлекла его внимание, это верно, но он правда увлечен тобою, или ты для него просто игрушка?

— На самом деле вы хотите сказать, что он не будет задумываться над своим поведением, потому что я полукровка. Он поиграет с моей любовью, получит то, что ему надо, и бросит меня без малейших угрызений совести.

— Нет…

— Не нет, а да! Я не такая хорошая, как все вокруг, вот что вы хотите сказать. Его мало будет заботить, если он обидит меня, потому что девушки вроде меня не идут ни в какое сравнение с белыми девушками.

Эми нервно сжала пальцы.

— Индиго, не можешь же ты на самом деле думать… — Лгать ей было бессмысленно. Индиго уже встречалась в своей жизни с предубежденностью и против ее отца, и других немногих оставшихся в округе индейцев, или рабочих-китайцев. — В мире много невежественных людей, — попыталась она смягчить ситуацию. — Ты красивая молодая девушка. А кругом немало бессовестных мужчин, которые могут обойтись с тобой нечестно, как ты говоришь, без малейших угрызений совести. И только потому, что ты наполовину индианка.

— Брендон не бессовестный!

— Дай Бог, чтобы это было так, — прошептала Эми. Глаза Индиго наполнились сердитыми слезами.

— Я горжусь своей кровью. Горжусь, слышите вы? И Брендон любит меня такую, какая я есть, вы увидите. И вы, и мама — обе. Вы увидите!

С этими словами Индиго бросилась мимо Эми к школе. Потрясенная, Эми смотрела ей вслед. Потом оглянулась вокруг, пытаясь понять, как это Брендон смог так быстро исчезнуть. И вообще, что у него на уме, когда он тайно встречается в лесу с девушкой в возрасте Индиго?

Эми стояла, задумчиво теребя кружева на воротнике платья. Ей было страшно за Индиго, и она не знала, как уберечь девушку от неприятностей. Оставалось только надеяться, что полученное Индиго воспитание удержит ее на праведном пути.

Поспешив назад к школе, Эми молилась про себя чтобы Индиго оказалась там. Она облегченно вздохнула, увидев девушку на ступеньках крыльца. Эми решила все серьезно обдумать и еще раз поговорить с Индиго. Может быть, если изменить тактику, девушка не будет такой закрытой и послушается доброго совета.

Спокойствие Эми продлилось недолго. Она шла по игровой площадке, когда услышала крик и, обернувшись, увидела Питера, шлепнувшегося животом в грязь. Эми бросилась к мальчику и схватила его на руки. Он всхлипывал и оттягивал рубашку у себя на груди.

— Я не хотел толкать его, — крикнул Джереми. — Не хотел, клянусь вам, мисс Эми.

— Я ни в чем и не обвиняю тебя, Джереми, — ответила Эми. — Я знаю, что ты всегда бываешь осторожен с младшими.

Дети расступились, и она повела Питера через двор в класс. Она подошла к своему столу, где у нее всегда были в запасе кусок чистой материи, бинт и кое-какие медикаменты.

— Ну вот, маленький, садись сюда, — приговаривала Эми, вытирая ему щеки своим носовым платком и усаживал на свой стул. — Ты, наверное, очень сильно ударился. Обычно ты крепче соснового корня.

Питер взглянул на нее. Он был так бледен, что веснушки на его лице казались брызгами грязи. Он приложил руку к груди.

— Я хочу пойти домой, чтобы за мной там поухаживали. Моя мама знает, что надо делать.

Эми улыбнулась, подумав, что Питер просто испытывает приступ мальчишеской застенчивости.

— Я уверена, что она сумеет сделать это гораздо лучше, чем я. Однако я не могу с чистой совестью отпустить тебя домой, не узнав раньше, как сильно ты поранился.

— Нет, мисс Эми, — прошептал Питер с абсолютно несчастным видом,

Эми погладила его по голове, потом нагнулась, чтобы поднять его домашней вязки свитер.

— Не думаешь же ты, что я никогда раньше не видела голой груди.

— Нет, мэм.

— Я открою тебе один секрет, если только ты никому не расскажешь, — добавила Эми таинственно. — Я такая застенчивая, что лучше выпью какое угодно самое горькое лекарство, чем пойду к доктору.

Питер смотрел на нее во все глаза, явно не зная, как воспринимать ее слова.

Эми почувствовала, что начинает краснеть.

— Я говорю тебе это просто на тот случай, если ты стесняешься. Другие люди тоже могут стесняться.

Осторожно, как только могла, Эми подняла свитер, чтобы стащить его через голову Питера. Когда открылся его живот, она невольно вскрикнула. На животе были огромные синяки, а ребра распухли.

— О Питер…

— Я правда сильно ударился.

Синяки стали уже сине-багровыми, и Эми знала, что он получил их не несколько минут назад. Вероятнее всего, это произошло вчера или сегодня ночью. Она беспомощно оглянулась, не зная, что сказать. Питер и так был очень испуган; ей не хотелось еще больше осложнять ситуацию. Ее охватило почти непреодолимое желание прижать Питера к груди и убаюкать его, как грудного младенца. Но она знала, что он воспротивился бы такому обращению.

— Питер, что случилось? — как можно мягче спросила она, внезапно почувствовав себя виноватой. Она провела вместе с Питером в классе все утро и не заметила, что ему больно.

— Вы же видели, я упал.

Эми стащила с него свитер и взглянула на его спину. Как она и боялась, синяки были и там.

— Питер, я знаю, что это сделал твой отец.

— Только не говорите маме. Вы должны пообещать, что не скажете, мисс Эми.

Эми старалась, чтобы голос у нее звучал ровно:

— Она не знает?

— Не знает, насколько плохо. Я сказал ей, что это так, ерунда.

— Тогда почему же ты хотел, чтобы за тобой ухаживала она?

— Я не хотел. Я вообще не хотел, чтобы кто-нибудь знал. Был бы скандал, только и всего. Я не хотел, чтобы меня кто-нибудь лечил.

Эми почувствовала, как у нее на лбу выступают капельки пота. Ей хотелось кричать и ругаться, найти Эйба Крентона и стереть его в порошок. Но вместо этого она глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и сказала:

— Но, Питер, я боюсь, что одно или два ребра у тебя могут быть сломаны. Их надо перевязать. И тебе надо полежать в постели, пока не станет получше.

На глазах у Питера опять появились слезы.

— Нет! Если я скажу маме, она расстроится и набросится с упреками на папу, а… — Он закрыл глаза, гулко глотая воздух. — А он опять побьет ее. А мои ребра все равно останутся сломанными. Так зачем поднимать шум?

Эми прижала дрожащую руку к горлу. У Питера были серьезные повреждения. Если он упадет опять, сломанное ребро может проткнуть легкое. Выбора у нее не было — надо было что-то делать.