Утренний ланч в дорогом ресторане удовольствие не из дешевых. Посетителей в столь раннее время было немного. Васнецов разместился на приличном расстоянии от Глории, но зато он вполне контролировал выход и коридор, ведущий к туалетам. Красавица скучала в одиночестве, потягивая кофе. И Васнецов решился. Выглядел он, конечно, не на миллион долларов, но вполне прилично. Пистолет-пулемет был оставлен в джипе, ничто не должно было смущать или пугать столь красивую женщину.
      – Не помешаю? – вежливо осведомился он, застыв в паре шагов от ее столика.
      Глория не ответила, лишь бросила на него быстрый оценивающий взгляд. Васнецов, в свою очередь, воспринял ее молчание как знак согласия и уселся напротив женщины. Глория по-прежнему молчала и даже не смотрела на Васнецова. Пауза явно затягивалась.
      – В вашей воле прогнать меня, – напомнил о своем существовании Василий.
      Красавица наконец одарила его взглядом, но не словом. Ее огромные темно-карие глаза ощупали Васнецова от ботинок до прически, на ней и остановились.
      – Одолжить денег на парикмахера? – произнесла наконец она. – Могу и адрес салона подсказать…
      – Не понял, – отозвался Васнецов, дернув подбородком.
      Кажется, он шел по верной тропе.
      – У тебя прическа, как у мента, – пояснила Глория. – И белявость эта… Покрасился бы, а?
      – Разве седина не украшает?
      Глория молча помотала головой, затем отвела взгляд, и Васнецов вновь исчез для нее.
      – Мне уйти? – произнес Васнецов.
      – Сиди, – не поднимая глаз, ответила красавица.
      – А если я мент?
      – Ты не мент. Мент с твоей рожей ко мне подсесть не рискнет. Башкой дорожит и погонами. Ты не мент… Ты придурок! – вынесла заключение Глория, подняв свои большие сверкающие глаза. – А мне скучно… Если развеселишь меня – награжу, не развеселишь – бровью поведу, тебя в клочки порвут.
      – А что за награда, если не секрет? – как ни в чем не бывало осведомился Васнецов.
      – Живым отсюда уйдешь, – мило улыбаясь, пояснила Глория.
      – Что ж, выбор невелик. Придется развлекать!
      Однако, как и чем развлекать Глорию, Васнецов понятия не имел. Анекдотов он не запоминал, передачи вроде «Смехопилорама» не смотрел.
      – Ну, рассказать мне вам нечего, а вот показать…
      С этими словами Васнецов лихо сделал стойку на руках – так, точно был профессиональным циркачом. Не меняя положения, приблизился к Глории.
      – И что дальше? – поинтересовалась та.
      – Все, что угодно!
      Тем временем к столику двигался официант, несущий десерт. Васнецов (по-прежнему стоя на руках) двинулся ему навстречу.
      – Прошу вас! – проговорил Васнецов, обращаясь к официанту.
      – Не понимаю вас, – удивленно пробормотал тот, увидев в паре миллиметров от подноса с десертом каблуки мужских ботинок сорок четвертого размера.
      – Ставьте свой поднос на мой каблук! – тоном, не терпящим возражений, произнес Васнецов.
      Официант недоуменно посмотрел на Глорию.
      – Ставьте, – кивнула красавица.
      Официанту не оставалось ничего иного, как повиноваться. Таким образом, на каблуке правой ноги поднос с десертом был доставлен прямиком к Глории. Официант перевел дух и удалился.
      – Что ж, развеселить меня тебе удалось, – показывая белые острые зубки, улыбнулась Глория, как только Васнецов принял свое обычное положение.
      – Тогда я пойду? – отозвался тот.
      – Куда? – продолжая улыбаться, вскинула брови женщина.
      – А как же награда? – почти жалобно осведомился Василий. – Живым пришел, живым хочу и уйти.
      – Ну, награда, она, конечно… Вот только узнать хочу: ты из цирка сбежал?
      – Нет. Я по другому ведомству. – Васнецов вновь уселся напротив женщины.
      – Это по какому же?
      – А вот по какому! – Васнецов одним движением расстегнул куртку, задрал майку, демонстрируя Глории армейскую татуировку, означающую принадлежность к спецназу воздушно-десантных войск.
      Сейчас Васнецов действовал «на ура» и здорово рисковал.
      – У-у… – хмыкнула Глория, – у одного моего хорошего знакомого есть такая же картинка.
      У Васнецова едва не перехватило дух. Кажется, он попал в точку. Такая «картинка» имелась у хорошего знакомого Глории по прозвищу Ландскнехт. Такая, да не совсем. У Ландскнехта она означала принадлежность к спецназу МВО, а у Васнецова – к сорок пятому полку ВДВ. Впрочем, в деталях армейских татуировок красивым женщинам вроде Глории разбираться вовсе не обязательно.
      – Слушай, – Васнецов вытянул лицо, изображая удивление, – а твоего знакомого не Игорем звать?
      – Игорем, – усмехнулась Глория. – Знаешь его?
      – Наслышан… – Настроение Васнецова заметно упало. – Серьезный такой товарищ. Пожалуй, и в самом деле пойду.
      – Ну что вы за народ… – зло произнесла Глория. – Вот ты с виду вроде крутой пацан, а как про Игоря услыхал, готов удирать отсюда во все лопатки. Боишься его?
      – Да так, – уклончиво заговорил Василий. – Мы с Игорем служили вместе. Отсюда и «картинки».
      – Я уж догадалась, – кивнула Глория.
      – Ну не сказать, что друзья, – пожал плечами Васнецов. – Ну так… На прошлой неделе в гостях у него был.
      – Да?! – удивилась Глория. – Странно, что мы там не встретились!
      – В самом деле… А у тебя с Игорем как?
      – Никак. Дружба.
      – Понимаю, – покачал головой Васнецов. – А что за девочка в его хоромах поселилась? Ну в замке? Он мне ее представил по имени, Маша вроде, а вот кто она… Для жены, невесты молода будет. Может, племянница? И сам Игорь перед ней…
      – Девочка? – переспросила она, наморщив лоб. – Да, видела. Сегодня видела, раньше ее не было. Только не Маша, а Даша.
      Великих трудов стоило Васнецову совладать с собой, не выдать себя ни дрогнувшим лицом, ни руками.
      – Похоже, и в самом деле родственница какая-то. Поселилась на верхнем этаже, под самой крышей. И охраняют ее, скажу тебе. Весь последний этаж замка – ее комната, спальня, отдельно ванная там и прочее. И охрана там же, у самых дверей.
      – Охраны не заметил.
      – Четыре человека. С оружием. Хотя мое-то какое дело? Это уже Игоря заморочки.
      – Да, вот именно. Ладно, пора мне. Если хочешь – увидимся! – с трудом сдерживая волнение, произнес Васнецов.
      – Да не знаю даже. Веселить еще будешь?
      – Попробую.
      – Ну тогда приходи сюда в это же самое время, я здесь всегда завтракаю… И не дрожи, я Игорю про такие встречи не сообщаю.
      Даша в замке. В личных покоях Ландскнехта. Не на базе охранного предприятия, не в ином медвежьем углу… Что ж, понять можно, замок, как ни крути, самое надежное место. Схема замка у Васнецова имелась – Родыгин снабдил. Но не подробная, а так – в общих чертах. Дашенька на верхнем этаже, и обращаются с ней (судя по тону Глории) вполне приемлемо. Неужели все и дальше будет идти вот так, точно по маслу?! Надо посоветоваться с Родыгиным.
      Шефа службы безопасности Васнецов нашел по мобильному. Родыгин понял Василия с полуслова и тут же назначил встречу.
      До места встречи Васнецов не доехал километра два с половиной. На повороте загородного шоссе его остановил милиционер в форме ГИБДД. Протянув фельдъегерское удостоверение, Васнецов был уверен, что простоит не более минуты, однако со стороны противоположной двери откуда ни возьмись выросли двое крепких ребят. И со стороны милиционера нарисовался дядя серьезной внешности.
      – Василий Григорьевич, – сказал он, не вынимая рук из карманов плаща, – выйдите, пожалуйста, из машины.
      Серьезный дядя встал так, чтобы Васнецов не смог ударить его открывающейся дверцей. Милиционер убрал фельдъегерскую «ксиву» в карман и явно не собирался возвращать. Велик соблазн был дать сейчас по газам, но дорога шла прямо, если откроют огонь из автомата (а таковой имелся за спиной милиционера), то уцелеть навряд ли удастся. Незнакомцы фиксировали каждое движение Васнецова, тянуть руку за «ПП» было бессмысленно. Васнецову ничего иного не оставалось, как выбраться из джипа на асфальт.

      – Мы знаем, куда вы едете и какую информацию везете Родыгину. Мы знаем каждый ваш шаг.
      «Где прокол? – лихорадочно прокручивал в памяти текущие события Васнецов. – Прыщавый охранник?! Тетка с вышибалой Гариком?! Нет, если кто в два счета и расколол, так это красавица Глория! Чертова баба! А я еще радовался, что все идет как по маслу… Не я у нее, а она у меня сумела все выпытать. И Дашенька не в замке, а… Трудно даже предположить, где теперь Дашенька».
      – Мы работаем на господина Лузгинского и человека, известного вам как Ландскнехт, – продолжил серьезный мужчина.
      – Я догадался, – кивнул Васнецов.
      – Ну и прекрасно! У нас мало времени, у вас тоже. Предлагаем сотрудничество. Ваши хозяева обречены, Лузгинский раздавит их как клопов.
      – Меня интересует девушка Даша, – все, что мог произнести в ответ Васнецов.
      – А не все ли равно вам, что будет с ней? Ну не ломайте вы комедию, Васнецов. Вы согласились работать на Родыгина из-за денег, так? Так! – сам ответил за Васнецова посланец Ландскнехта. – Мы вам дадим вдвое больше. С девушкой же… Поверьте, никто не хочет причинять ей вреда.
      – И что я должен сделать?
      – Передать Родыгину несколько иную информацию. Только и всего. В свою очередь, мы проконтролируем вас с помощью радиоклопа. Родыгин и его хозяин уже проиграли, понимаете?
      – Понимаю. А если я откажусь?
      – Вы очень недолго проживете на этом свете… Лично мне и моему руководству будет очень жаль, что столь ценный специалист не нашел себя в наших рядах.
      Васнецов машинально отметил, что плащ у его собеседника не застегнут и добраться до его кобуры с пистолетом не так уж проблематично. Но Васнецов решил действовать иначе.
      – Застегните плащ, – сказал Василий, – вас так легко обезоружить.
      И в то же мгновение Василий ударил ногой того, что был с автоматом и в милицейской форме. «Милиционер» взвыл и потерял равновесие. Серьезного товарища Васнецов снес жестоким ударом «на калган», то есть головой в лицо. Тот так и не успел застегнуться. Третий и четвертый попытались довольно грамотно атаковать с разных сторон, но Васнецов успел запрыгнуть в джип и схватить пистолет-пулемет.
      – Отставить, друзья мои! – послышался знакомый голос. Одновременно и мягкий, и властный. – На сегодня достаточно.
      Принадлежал этот голос, без всяких сомнений, Родыгину, а сам шеф службы безопасности стоял посреди дороги в паре шагов от джипа. Нападающие помогли подняться «серьезному» и отошли в сторону. Родыгин медленно подошел к Васнецову, усмехнулся.
      – Положите оружие, – сказал Родыгин.
      Слабо что понимающий Васнецов отложил в сторону «ПП», вторично вышел из машины.
      – Объясните, что происходит?
      Объяснение Васнецов получил двадцатью минутами позже, когда они наконец доехали до резиденции Родыгина. Теперь, сидя в мягких креслах, за сытным ужином можно было и поговорить. Начал разговор Родыгин:
      – Мы с Алексеем Петровичем должны быть в вас уверены на двести процентов… что вы не возьмете деньги Ландскнехта, просто не переметнетесь, посчитав его более сильной фигурой. Дашенька для меня как дочь, с рождения ее знаю. Не сердитесь на меня за эту дурацкую проверку. Но только теперь я могу окончательно доверять вам.
      – Зато мне теперь… это проблематично, – отозвался Васнецов.
      – Бросьте, Василий Григорьевич. Ведь вы офицер!
      – В десанте таких шуточек друг над дружкой не любят.
      – Повторяю, у меня не было другого выхода. Зато теперь я верю вам как самому себе.
      «Да пошел ты!» – мысленно выругался Васнецов, но вслух ничего не сказал. Некоторое время они сидели молча.
      – Ваших людей я… несильно? – спросил наконец Василий.
      – Не будут ушами хлопать, – поморщился Родыгин.
      Похоже, он и сам был не в восторге от собственной «проверки».
      – Местонахождение Даши я вычислил, – первым перешел к делу Васнецов. – Теперь мне нужна подробная схема замка.
      Родыгин внимательно выслушал Василия.
      – Этой… Глории можно верить? – спросил Родыгин.
      – По-моему, да.
      – Подробную схему замка достать несложно. Завтра к утру она будет у тебя, – Родыгин позволил себе перейти на «ты».
      – Слушай, Родыгин, – в свою очередь, перешел на «ты» Васнецов. – Почему бы тебе…
      – Не набрать команду крутых профи и взять штурмом имение Ландскнехта? – перебил Родыгин. – Ну, во-первых, моих людей ты видел, не тот уровень…
      Васнецов кивнул. Не только видел, но даже уронил кое-кого.
      – А во-вторых… Дашенька должна быть жива и невредима. И ты, Васнецов, единственный человек, на кого я могу полагаться. Где, кстати, научился так лихо драться? Это не похоже ни на боевое самбо, ни на карате… Я имею в виду стойку, ударную технику, скорость.
      – Это вовинам. Вьетнамское боевое искусство. Могу рассказать, если интересно.
      Еще до отправки в Афганистан только что окончивший Рязанское училище ВДВ лейтенант Васнецов оказался в специальном учебно-тренировочном центре. Туда набирали лишь добровольцев из числа младших офицеров и прапорщиков. И каждый из них, пройдя курс спецподготовки, в обязательном порядке отправлялся в очередную «горячую точку» – Афганистан, Мозамбик, Анголу, Эфиопию. В те годы бойцы ВДВ воевали лишь за пределами родины. В первые же две недели из сорока набранных остались лишь пятнадцать. Но эти пятнадцать натаскивались на совесть, по полной программе. Среди них был и Василий Васнецов. Курс рукопашного боя начался спустя еще неделю. Ждали нового инструктора, и вот наконец он появился.
      – Полковник Миенг, сотрудник спецразведки генерального штаба СРВ, – представил нового инструктора зам по боевой. – Окончил академию имени Фрунзе. Обращаться можно товарищ Миенг и на «вы».
      Товарищ Миенг был не слишком высокому Васнецову чуть выше плеча, узколицый и для азиата с непривычно крупными, почти европейскими глазами. Фигурка у него была легкая, как у подростка, точно из тонких деревянных реек сложенная и обструганная. У многих бойцов (имеющих неплохие показатели в области бокса и восточных единоборств) новый инструктор вызвал снисходительную усмешку. Однако все это было до первого спарринга. Вот здесь у многих поотвисали челюсти. В боевой схватке маленький деревянный человечек творил чудеса. Он мог сбить массивного противника ударом сразу обеих ног, тут же перевернуться в воздухе и, сделав сальто, оказаться за спиной двух других. Какими-то неуловимыми движениями опрокидывал многокилограммовых мужиков, без размаха, одним тычком отправлял в глубокий нокаут.
      На Васнецова Миенг обратил внимание на первой же тренировке. А через некоторое время счел нужным заняться с Василием индивидуально.
      – Вы неплохой боксер, Васнецов, хорошо держите удар, – говорил Миенг. – Но ваши ноги… Вы думаете, ноги нужны лишь для того, чтобы маршировать в столовую? Не отвечайте. К тому же драться вы можете только в стойке. А потеряете равновесие? Враг шутя добьет вас.
      В отличие от родных инструкторов Миенг никогда не использовал термин «противник». Он предпочитал определение «враг». Васнецова он гонял до седьмого пота, заставляя драться, стоя на коленях, драться лежа, перекатываться в стороны за считаные секунды, крутить сальто. Иногда инструктор скупо рассказывал о себе, но гораздо громче о нем гудело «полевое радио». Спецподразделение, в которое входил Миенг, отличилось и в войне со Штатами, а в 78-м – с Китаем. Сам Миенг известен тем, что голыми руками сумел положить целый американский орудийный расчет, контролирующий подступы к важному объекту. Двенадцать человек. В это трудно поверить, пока не сойдешься с Миенгом в боевой схватке… Может, конечно, «полевое радио» малость преувеличивало.
      Такая вот нескучная жизнь получилась у Васнецова в учебном цетре. То приседаешь на одной ноге, то скачешь, как лягушка, на корточках.
      – Ноги должны стать вашими вторыми руками, – часто повторял товарищ Миенг.
      Учеников своих Миенг не жалел, зато вскоре Васнецов мог стать «взлетающим облаком в потоке ветра» – молниеносно прыгал на плечи противника, ногами сдавливал шею и в доли секунды обездвиживал его. Или мог превратиться в «удава, захватывающего приманку»: такой же молниеносный прыжок, захват шеи голенями – и противник, не успев и пикнуть, падает лицом в землю. Сам же Васнецов одновременно успевает руками послать боевой нож в горло другого врага…
      Миенг заставлял разведчиков ходить на руках в столовую и в клуб, но вскоре начальство подобные «тренировки» попросило прекратить. Все-таки учебная база спецразведки – это вам не цирк.
      – Ваши ноги становятся вторыми руками, а руки превращаются в острые боевые ножи, – не уставал повторять полковник Миенг.
      И действительно, рука Васнецова превращалась в настоящую секиру, разрубая, точно нож масло, два огнеупорных кирпича.
      – Ваши руки превращаются в точные, не знающие промаха стрелы!
      Как-то раз на спор в вагоне метро Васнецов легонько ударил по вагонному стеклу, оставив аккуратную, круглую, едва заметную дырку без каких-либо трещин вокруг. Ехавшие рядом пассажиры ничего не заметили. Об учениках Миенга стали ходить легенды – дескать, одним движением руки откручивают головы, одним рывком сердце из грудной клетки рвут. Это, конечно же, была болтовня.
      Изредка, во время коротких передышек, Миенг рассказывал некие полупритчи-полусказки:
      – Муравей незаметно подкрадывается к спящему тигру, незаметно заползает ему в нос, так же незаметно подбирается по внутренним ходам к самому сердцу. Пара-другая укусов – и тигр умирает, так и не успев проснуться. А муравей выбирается обратно и благополучно возвращается в свой муравейник… Чтобы уничтожить одного тигра, достаточно двух-трех грамотных охотников с ружьями. Чтобы уничтожить одного муравья, надо спалить весь лес.
      Подразумевалось, что каждый разведчик, даже в одиночку, даже плохо вооруженный, может нанести врагу серьезный урон и при этом благополучно уйти. Миенг учил, что боец, действующий один, без боевой группы, имеет целый ряд выгодных преимуществ. Ничто и никто не сковывает, не демаскирует его. Никто не прикроет, но и не предаст его… Позже в Афганистане, Абхазии, Приднестровье и Чечне Васнецов не раз поминал добрым словом полковника Миенга.
      – Да, я не ошибся в тебе. Будешь действовать, как тот муравей, – выслушав Васнецова, произнес Родыгин. – Невидный, неслышный – пройдешь все преграды и…
      Договорить Родыгин не успел, его прервал телефонный звонок.
      – Да, Алексей Петрович, у нас все в порядке, – произнес он и вдруг изменился в лице. – Я же говорил вам, пятьдесят один плюс Д! Ну как можно этого не запомнить! Ваш год рождения плюс первая буква имени вашей дочери! – Пожалуй, впервые Родыгин позволил себе разговаривать с хозяином в подобном тоне.
      – Все в порядке, не обращай внимания. – Положив трубку, Родыгин вновь повернулся к Василию. – На сегодня все – отдыхай!
      Уже лежа в постели, Васнецов прокручивал в голове события прошедшего дня. Скучающая красавица Глория, потом эта идиотская проверка, Родыгин… Пятьдесят один плюс Д! Год рождения Алексея Петровича плюс первая буква имени его дочери Даши. Это, без всяких сомнений, некий код. И код очень важный. А как вышел из себя Родыгин, хотя, казалось бы, бывший фээсбэшник умеет держать себя в руках. Значит, дело серьезное.
      Перед тем как уснуть, Васнецов положил на ладонь небольшую цветную фотографию. С нее улыбалась хорошенькая русоволосая девушка в очках.
      – Спокойной ночи! – улыбнувшись ей в ответ, произнес Василий. – Мы скоро увидимся и пойдем гулять. Вдвоем. Скоро, совсем скоро…
 

* * *

 
      Художественные фильмы про Чечню Васнецов не любил. Режиссеры, как правило, совершенно наплевательски относились к жизненным реалиям, поэтому даже интересный сюжет и хорошая актерская игра не спасали положения. Васнецов не мог видеть, как командир спецназа спокойно разговаривает с экипажем летящего «Ми-8», не перекрикивая при этом грохота двигателя. Недоумение вызывали чистые, точно отполированные, борта боевых машин десанта, в реальной жизни капитально уляпанные грязной обувью бойцов. А чего стоят бесполезные очереди пулеметчика, стреляющего в упор по «наступающей» толпе боевиков! Или маячащие на протяжении иной картины пустые, ни разу не выстрелившие подствольные гранатометы! Ко всему прочему, командиры «наших» выглядели гладко выбритыми, смазливыми красавчиками, а «духи» – тупыми, трусливыми кретинами и садистами… Но особенно раздражали отполированные до зеркального блеска борта боевой техники.
      А вообще во время боевых действий всякое бывало. Васнецов не мог сказать, что такой уж он бесстрашный и о смерти никогда не думает. Иной раз во время боевых действий точит мыслишка: а ведь этот бой последним для тебя, Васнецов, стать может. Но такие мыслишки Василий гнал нещадно. Не о том думать надо, когда второй час идет перестрелка. Ствол «калашникова» раскален, аж прикуривать можно. Впрочем, Васнецов не курил… Боеприпасы кончаются. И тут шальная мысль пришла к Васнецову: не пойти ли в лобовую атаку, в штыковую? Один черт помирать! Надо только самому в полный рост встать и собственным примером воодушевить. Задумался на мгновение майор. Вот так вот встать и… Нет, в ту же секунду не решился. Вот сейчас… Может, и поднялся бы Васнецов и шагнули бы за ним гвардейцы-десантники, да только опередили Василия боевики. Сами поперли в «психическую атаку». Побежали в полный рост, из автоматов палят от пояса. Орут что-то свое, нерусское. Впрочем, русский мат присутствовал. Васнецов уже приготовился к лютой рукопашной, но сбился чеченский строй. Замотали бородатыми башками боевики – с тыла ударила им матушка-пехота. Скрытно сумели подойти бойцы и ударили «духам» в спину. С криком «Ура!» Васнецов и его десантники поддержали пехоту. И матом, и огнем. «Духи» опешили. Некоторые точно зайцы рванули в разные стороны. Немногие, к чести врагов, сказать. Тем не менее бой был скоротечным, хоть и лютым. Убитых и раненых вынесли на высотку. Мертвых боевиков тоже пришлось тащить. Боевой результат, что ни говори, перед командованием есть чем отчитаться.
      Тот бой Васнецов не проиграл, но… Точно боевой осколок, засело у Василия то, что «духи» первые в полный рост поднялись. А он так и не решился. Бойцов ли первогодков пожалел? Себя? Неприятно было отвечать Васнецову на этот вопрос. Не было трусости с его стороны, это точно. Но и героизма не было… Впрочем, а что такое – героизм этот? Васнецов не писатель, не философ, не журналист. Коротких ответов на такие вопросы не знал. А вопросы все равно появляются и не исчезают. О каком героизме речь, когда за спиной столько трупов, жизни чьи-то, пусть и вражеские! Убивать – дело не простое. Будучи профессиональным военным, Васнецов умел это делать грамотно. Он был защитником, а не мясником. Выполнял приказ, того же и от подчиненных добивался. Как-то раз, когда вторая чеченская уже была на исходе, подразделение майора Васнецова преследовало остатки отряда некоего «полковника Гелани». В прошлой, довоенной, жизни Гелани был учителем физкультуры, а потом превратился в неуловимого командира «духовского» «спецназа». Этот «спецназ» и долбали поочередно то армейская авиация, то артиллерия, то васнецовские десантники. На этот раз они загнали Гелани и его уцелевших бойцов на гору высотой три с половиной тысячи метров. Некуда деваться Гелани и отряду – выше только небо, внизу, с одной стороны – Васнецов со своими спецами, с другой – ледник и непроходимое ущелье. Но, между прочим, для обороны у Гелани место куда более удобное, нежели у Васнецова для наступления. У боевиков была возможность и у костра в пещере погреться, а десантникам даже пищу разогреть было не на чем. Васнецов строжайше запретил разводить костры: огонь сразу сделал бы его подразделение легкой мишенью. Так и жевали бойцы холодную тушенку с черствыми сухарями. И боевиков потому углядели раньше, чем те их. По счастью, имелась у Васнецова «горная артиллерия» – видавший виды 82-миллиметровый миномет. Васнецов лично за ту «трубу» взялся и сработал ювелирно. Ударил в гору выше «духов» так, что сошедший вниз снежный вал сбросил чуть ли не половину боевиков со склона. Таким образом, лавину майор Васнецов зачислил в свое подразделение.
      Оставшиеся боевики во главе с Гелани укрылись в одной из пещер. Васнецов своим приказал туда не соваться, решил подождать. Опять холодная тушенка с деревянными сухарями плюс истерзанная, разлетающаяся вдребезги обувь…
      На третьи сутки сдали нервы у Гелани и его бойцов, решились-таки уходить вниз – в ущелье. На связанных автоматных ремнях стали спускаться из пещеры. Последний, тот, что держал конец ремней, зная, что ему не уйти из каменного схрона, решил прыгнуть со скалы, но не рассчитал и разбился насмерть…
      Упустил Васнецов Гелани, но догнать боевиков было еще возможно. По отвесным скалам, на высоте трех тысяч метров. И ничего не попишешь, вперед, гвардия! А впереди расщелина, точнее, пропасть глубиной эдак метров пятьсот-семьсот. С той кручи двое контрактников сорвались. Отличные мужики, даже падали молча, чтобы криками предсмертными не выдать расположения группы… Уже в сумерках десантники спустились на каменный полок размером со среднюю лоджию. Дальше обрыв и каскад водопадов. Обрыв, по счастью, не вертикальный, на заднице съехать можно. Так и двинулись, с высоты пятнадцати метров. Таким вот макаром и вышли к реке. Дальше – по пояс в студеной воде, а иногда и с головой, если в промоину угодишь. Выживают в таких условиях?! Нет, конечно. Но Васнецов и его бойцы выжили. Потому как майор отдал приказ двигаться как можно быстрее, чтобы окончательно не замерзнуть. Пара-тройка человек, правда, слегка обморозилась… Но «духов» догнали-таки!
      Гелани тоже не лыком шит оказался, даром что академий не кончал. Ударил по десантникам их же оружием, призвал в союзники природу. Сумел взорвать кусок скалы, организовав сильнейший камнепад. Еще троих бойцов лишился Василий. Подойти к боевикам можно было по ослиной тропе, но ее наглухо держал вражеский пулеметчик. Вновь подниматься пришлось. Меж водопадами шли, перемахнув и трехтысячеметровый хребет и непроходимый ледник, обрушились-таки на голову врага. А прицельный огонь из автоматов вести нельзя, скалы, деревья мешают. Подствольники на «калашах» тоже не годятся: чтобы гранате встать на боевой взвод, ей необходимо пролететь метров пятьдесят. А до Гелани максимум тридцать. Выручила «карманная артиллерия» – забросали боевиков гранатами-«лимонками». Однако Гелани с несколькими бойцами вновь сумел уйти.
      Передвигался Гелани с трудом: у него были обморожены ноги, в руках тащил ручной пулемет… Спустя часа четыре Васнецов увидел легендарного Гелани в оптику своего бинокля. В потертой куртке, трениках «Адидас», с пузырями на коленках и в шерстяной шапочке «петушок», он походил скорее на бомжа, нежели на «полковника» вооруженных сил независимой Ичкерии. Васнецов вновь самолично взялся за оружие, но на сей раз не за миномет, а за винтовку «СВД». В последний момент Василию показалось, что бывший физрук посмотрел прямо на него. И еще Васнецов отметил, что дикорастущая борода «полковника» (которую он не брил несколько лет, с момента совершения хаджа в Мекку) аккуратно подстрижена. Изменял внешность Гелани, еще повоевать предполагал…