Роман первый "Варкенский пройдоха"

 

 
       Самым впечатляющим, по своему размаху и своему значению, техническим проектом, реализованным человеком в галактике Млечный Путь, является, на мой взгляд, вовсе не программа Прогресса Планет, а создание Галактической Координатной Оси. Люди, летающие на гиперсветовых космических кораблях, уже давно привыкли к тому, что могут моментально определить положение своего космического корабля в пространстве.
       Для этого капитану космического корабля или его штурману достаточно включить небольшой прибор – навигатор и уже чрез несколько секунд ему будет известен галактический меридиан в угловых единицах, радиальное расстояние от Галактической Координатной Оси в световых годах и положение объекта по вертикали Галактической Координатной Оси от нулевой плоскости с положительными и отрицательными буквенными символами и расстоянием в световых годах.
       Пользоваться галактическими координатами очень удобно, так как они наглядно показывают ваше положение в космическом пространстве и любой, мало-мальски опытный космолетчик, стоит ему только бросить беглый взгляд, например, на следующую строчку: М = 129* 46* 52*+0,27524 СЛ; L = 12962, 03245 СЛ; X = (+)R 934,27031 СЛ, и он моментально представит себе трехмерную проекцию галактики и сообразит в какую сторону ему следует направить свой космический корабль, чтобы достичь этой точки в пространстве.
       Современные системы галактической навигации, к сожалению, не в состоянии определить положение объекта в космическом пространстве с точностью до одного метра, погрешность весьма велика. Однако уже одно то что навигационные компьютеры, практически мгновенно определяют положение звездной системы в космическом пространстве с точностью до одной стотысячной светового года, является настоящим чудом. Дальше приходится искать нужное место в космическом пространстве с помощью приводных маяков, но и это совсем уже неплохо.
       Строительство Галактической Координатной Оси, судя по всему, началось уже после гибели Атлантиды, нашего родного мира и заняло не одну тысячу лет, но в результате её создания галактическая навигация упростилась до элементарных вещей. Галактическая Координатная Ось действительно представляет из себя вполне материальную ось, проходящую прямо через центр галактики. Она состоит из шестисот одиннадцати огромных спутников, каждый из которых оснащен кольцевым излучателем гиперволновой связи. Каждый спутник отстоит от другого на расстоянии тысячи световых лет и все вмести они и составляют Галактическую Координатную Ось.
       Эти спутники способны поразить воображение даже самого большого скептика своими размерами и своим техническим совершенством. Спутник Координационной Оси представляет из себя огромный цилиндр, длиной в пятьсот сорок километров и диаметром в сто семьдесят километров. Спутники обладают колоссальным ресурсом живучести и не нуждаются в ремонте и каком-либо обслуживании. Они обладают гигантскими запасами энергии и непрерывно излучают сигналы в гиперволновом диапазоне, которые считываются навигационными приборами космических кораблей и преобразуются ими в буквенно-цифровые данные галактических координат.
 
       (Из неизданного, но существующего справочника Нэкса "Технические достижения человека")
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, звездная система Алтейр, орбита подхода к планете Бидруп, борт космического корабля "Молния Варкена".
 

 

М = 97* 07* 55* + 0,53241 СЛ;

 

 

Х = (-) F 407,00391 СЛ;

 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      Когда я впервые проснулся, лёжа в объятьях Руниты, вне темпорального коллапсора, да, ещё и при своих прежних сенсетивных способностях, которые во мне изрядно прибыли, то меня приятно поразил весь тот телепатический шум, который стоял в галактике. Вот уж никогда бы не подумал, что он может быть так приятен. Обычно я от него всегда морщился и меня так и подмывало гаркнуть во всю мощь своей "телепатической" глотки: – "Да, заткнитесь же вы! Дайте человеку поспать!" На этот раз всё было иначе и я несколько минут лежал неподвижно и мысленно вслушивался в тихие, но явственные телепатические шепоты своих собратьев-сенсетивов. Именно так меня встретила галактика, – напомнив мне о том, что она населена сенсетивами и что у меня в этом мире есть множество неотложных и чертовски важных дел.
      В первую очередь мне нужно было заново перекроить план полёта, что я и поручил сделать Бэкси. Получив от неё за завтраком все необходимые инструкции, я отправился в навигационную рубку, где в кресле пилота дремал с мрачной физиономией Нейзер. После всего того, что случилось с Анитой, его словно подменили и он весь день ходил молчаливый и мрачный. Лишь к вечеру он слегка оттаял и то только для того, чтобы отпустить в мой адрес язвительную шуточку на счет моих косичек, чему я очень обрадовался и весьма витиевато высказался по поводу странной формы его берсеркинга, явно позаимствованной у троллхетригов, – мелких, но крайне злобных мидорских грызунов. Нейзер тотчас стал перечислять, загибая свои пальцы, украшенные перстнями, все те недостатки варкенцев, которые он в них успел подметить.
      Судя по меткости замечаний, мой стажер не раз и не два встречался с моими соплеменниками и я даже рискнул бы высказать предположение из каких кланов они были. Парень явно успел послужить если не в разведке, то уж точно в мидорском спецназе, а иначе откуда ему было знать о том, что яганы перед боем поют своим архо песню Матидейнахш? И снова я лопухнулся, так и не поняв, что этот парень делает мне какие-то прозрачные намеки по поводу того, кем он является на самом деле. Вот такой я был в то время идиот. Вместо того, чтобы задать ему пару уточняющих вопросов, я стал измываться над мидорскими привычками, чем заставил Нейзера умолкнуть и задуматься над тем, чем бы он мог поддеть и уязвить меня в следующий раз.
      Не задумался я и над тем, что мой стажер, который до этого времени очень любил бродить по моему кораблю, теперь знал только одну дорогу, – из навигационной рубки в свою каюту и обратно. Более того, когда я на второй день нашего полёта попросил его сгонять в конвертерный зал, находящийся над трюмом, то он, почему-то, пошел к нему кружным путем, словно избегал даже близко подойти к моему космическому хольду и это также не навело меня ни на какие раздумья. Нейзер стал удивлять меня и тем, что в его взглядах, которые он изредка бросал на меня, читались явные удивление и уважение, хотя раньше он смотрел на меня насмешливо и даже нагловато. Ну, честно говоря, взгляды подобного рода по прежнему имели место быть всякий раз, когда я начинал морщить лоб, задумавшись над какой-нибудь проблемой. Своими ехидными шуточками этот тип как бы подбадривал меня и заставлял соображать быстрее.
      На третий день после того, как мы стартовали от станции наблюдения "Галан", в полном соответствии с планом предложенным Бэкси, на "Молнии" внезапно захромала правая тахионная турбина и я был вынужден лечь в дрейф. Вместе с Нейзером мы оделись в скафандры повышенной защиты и полезли её осматривать. Поломка была не то что бы очень серьезной, но устранить её в открытом космосе без специального ремонтного бота мы не могли, хотя я и попытался это сделать. Нейзер показал неплохое знание в области тахионного привода и ремонта турбин, он то и предложил мне не рисковать, а немедленно идти к ближайшей звездной системе. На его взгляд продолжать полёт на одной турбине было неразумно, так как это привело бы к перерасходу меди, да, и насиловать тахионку мне было совсем ни к чему, чай не сражаемся, а выполняем обычный рейс.
      После того, как я подал рапорт, мне уже нечего было и думать о том, что контора станет оплачивать счета за ремонт и потому я решил отмахать лишних десять световых лет и добраться до Бидрупа. Вот уж где-где, а вот там-то со своим патентом вольного торговца я даже без гроша денег в кармане мог рассчитывать не то что на ремонт турбины в кредит, но ещё мог и забункероваться самой первосортной медью в придачу. Нейзер от моего решения немедленно приуныл и скис, но я тотчас стал успокаивать его, говоря о том, что, дескать, знаю на этой планете каждый укромный уголок, все ходы и выходы и имею множество друзей, которые меня никогда и ни в чем не подведут. Так что зря он волнуется.
      Нейзер приуныл не зря, ведь у него было мидорское гражданство, а у Бидрупа с Мидором были откровенно враждебные отношения. Поскольку "Молния" была приписана к Варкену и являлась моей собственностью, никто не посмел бы тронуть Нейзера на её борту, однако его это мало успокоило. И лишь тогда, когда я показал ему секретную боевую панель, с которой можно было управлять не теми дряхлыми корабельными бластерами, которые он однажды видел, а сразу шестью батареями новеньких, тяжелых счетверенных энергопульсаторов, он окончательно уверовал в свою полную безопасность.
      С таким оружием можно было уже не бояться внезапного нападения на корабль. В завершении я сказал Нейзеру и о том, что произведу посадку в порту, который принадлежит вольным торговцам и что туда вряд ли сунется бидрупская военная полиция и это окончательно привело его в самое прекрасное расположение духа. В вольных торговцев, которыми битком был набит Бидруп, этот парень верил гораздо больше, чем в каких-то далёких варкенцев из клана Мерков Антальских. Нейзер повеселел настолько, что даже стал расспрашивать меня о бидрупских портовых кабаках и о том, где в этом огромном мегаполисе может отдохнуть парень, тоскующий по своей возлюбленной. Он, явно, имел ввиду не бидрупские бордели, а нечто совершенно иное.
      Таким образом уже через неделю мы были возле Бидрупа и я, надсадно деря глотку, ругался со всеми диспетчерами сразу из-за того, что они не хотели давать мне разрешения на срочную посадку в космопорте "Бидруп – 17", принадлежащем Гильдии Вольных Торговцев. Мне даже пришлось пригрозить им тем, что я немедленно выключу вторую турбину и совершу посадку на ионно-вихревых двигателях прямо на территории какого-нибудь шикарного частного парка и пусть только кто-нибудь попробует сбить варкенский корабль, принадлежащий члену большого клана. В доказательство своих слов я даже поставил "Молнию" торчком и стал разгонять вихревики.
      Эта угроза привела диспетчеров в чувство и они попросили меня сначала пропустить аварийно-техническое судно вольных торговцев, а потом садиться не мешкая. Меня не пришлось долго упрашивать. Заложив лихой маневр, я шустро бросился вслед за техничкой. Обматерив какого-то обормота, летящего на здоровенном пузатом хлебовозе, который всё никак не хотел меня пропускать, и, пройдя рядом с ним буквально впритирку, едва не чиркнув своими раскрашенными плоскостями по его обшарпанному борту, я все-таки пробился поближе к техничке и прочно сел ей на хвост. Нейзер был просто восхищен моим мастерством.
      Космос над Бидрупом был как всегда многолюден и здесь нужно было уметь действовать быстро и напористо, не то ты никогда в жизни не увидишь посадочных огней космодрома. Ну, уж что-что, а как прошмыгнуть в такой сутолоке Нэкса мне не надо было учить, он и сам знал, как следует поступать в таких случаях. Мой пилот, чье андротело безвылазно находилось в варкенской каюте, ещё задолго до появления на свет первого мидорца совершал посадки и не на таких планетах. Бидрупские космопорты далеко ещё не самые перегруженные космопорты в галактике.
      Вольные торговцы, услышав голос сразу же показавшийся им знакомым, тут же стали интересоваться уж не Хитрый ли это Варкенец обзавелся таким шикарным, размалеванным корытом. Мне пришлось признаться, что это я и есть. Тогда посыпались вопросы, куда я подевал своего "Жулика" и вообще где это пропадал столько лет. По требованию своих старых товарищей мне пришлось перейти на экраны их корабельных супервизио, чтобы они могли увидеть мою довольную, ухмыляющуюся физиономию.
      Не смотря на то, что я не совершал посадки в коммерческих портах более двадцати пяти лет, меня всё ещё хорошо помнили и это вызвало дополнительный восторг и восхищение в глазах Нейзера. Меня тут же стали пытать, что это ещё за усатая физиономия ухмыляется на экране рядом со мной. Когда они узнали о том, что у меня появился компаньон с Мидора, это и вовсе вызвало дополнительную бурю восторга со стороны вольных торговцев и почти немедленное появление на экране какой-то хмурой рожи в синем мундире военной контрразведки с золотыми генеральскими звездами на малиновых погонах. Вояка тут же истошно заорал мне с экрана:
      – Эй, Хитрюга Мерк! Ты чего это удумал? Хочешь загреметь под суд военного трибунала? Если ты и твой поганый мидорец произведете посадку, я немедленно арестую судно и возьму вас обоих под стражу! Ты, Хитрюга, заплатишь штраф, а твой дружок мигом отправится на каторгу, у меня тут уже есть для него подходящая компания…
      Мне пришлось немного поднапрячь мозги, порыться в памяти, и я, вскоре, вспомнил-таки этого крикуна в погонах и истошно заорал:
      – Банни, ты, наконец, получил большие звезды? Поздравляю тебя, старина! Ребята, вы только представьте себе, наш друг, старый пьянчуга Банни Рогоз, уже генерал. Послушай-ка, старина, ты хоть понимаешь на кого ты пивом дышишь? Я ведь тебе не какой-нибудь засранец. Хорошо, будь по-твоему, мой компаньон и шагу не сделает с "Молнии Варкена", но если в радиусе пяти километров от моего корабля появится хоть один кретин с рогаткой в руках, это тут же будет расценено, как акт агрессии против Варкена и Нейзер Олс немедленно откроет огонь, Банни. Представь себе, он сделает это с огромным удовольствием. Поскольку я никогда не знаю угрожают мне всерьез или просто шутят, то поставил на свое корыто тяжелые энергетические пульсаторы, понял? А теперь скажи мне, Банни, есть ли Бидрупу смысл ссориться с Варкеном из-за того, что вы когда-то, из дурости, не поделили с Мидором какую-то паршивую, никому не нужную планетку? Так что и тебе, и твоему начальству будет лучше забыть о том, что мой компаньон Нейзер Олс родом с Мидора. К тому же он проведет на Бидрупе всего каких-то трое суток. Лучше не злись Банни и вспомни всё то хорошее, что нас с тобой когда-то сдружило.
      Пока я отговаривал Банни Рогоза, с которым как-то раз провёл роскошную афёру с армейскими неликвидами, от конфликта с Варкеном, на экране крупным планом появился какой-то варкенец из клана Хортов Ларийских и, повернув голову в профиль, чтобы я увидел его заколку-архо, безапелляционно спросил меня:
      – Эй, парень, я космос-сержант Лисан Хорт из клана Хортов Ларийских, ты случайно не тот Мерк, который является сыном Даймонда и который вздрючил сразу шестерых лордов? Я как раз иду курсом на Бургос. Мы находимся неподалеку, всего в трёх световых годах. Тут мои ребята, скуки ради, решили поговорить с друзьями на Бидрупе и услышали, как ты грызёшься с каким-то бидрупским балбесом. В общем так, я на всякий случай решил не торопиться и посмотреть, как там у нас поживает славный бидрупский космофлот. У меня, правда, всего лишь легкий крейсер и двадцать семь сенсетив-коммандос под рукой, но зато мне до Бидрупа всего чуть больше часа хода. Парень, ты уж продержись как-нибудь это время? Эй-хо, Варкен!
      Прежде, чем ответить Лисану Хорту, я демонстративно повернул свою голову вправо и услышал, как он одобрительно крякнул, разглядев мою заколку-архо:
      – Ха, дружище, так ты прямой крест и я со своими снежными дьяволами, наверное, тебе совсем не нужен, ну, разве что складывать жмуров штабелями, да еще регулировать движение госпиталов, заходящих на посадку, а их этим дурням, скорее всего, понадобится не один десяток, если они вздумают связаться с таким парнем, как ты.
      Сложив пальцы в замок благодарности, я вежливо поклонился и представился:
      – Спасибо тебе, Лисан, я действительно и есть тот самый бедолага Веридор Мерк из клана Мерков Антальских, сын Даймонда Мерка, вольный торговец и я действительно прямой крест. Думаю, мы решим дело полюбовно. Мы ведь с Банни Рогозом всё-таки давние и добрые товарищи. Правда ведь, Банни? Ответь же, дружище, Лисану Хорту из славного клана Хортов Ларийских. Эй-хо, Варкен!
      Банни тут же завопил во весь голос:
      – Хитрюга, всё в порядке, замминистра внутренних дел только что пообещал мне подписать бумагу, по которой твой мидорский компаньон имеет право не только спуститься на Бидруп, но и сможет свободно по нему передвигаться, чтобы вам обоим ноги переломать на этой планете. Только скажи ты Бога ради космос-сержанту Хорту, что всё в порядке и ему нет никакой нужды спешить к тебе на выручку! Единственное, чего мне не хватало на этой неделе, так это видеть, как его банда входит в звездную систему Алтейра.
      Лисан Хорт немедленно заржал, довольный решением бидрупцев и показал мне пальцы рук, сплетённых в замок, означающий полное одобрение моих действий. Чтобы генерал Банни Рогоз зря не дёргался в своем офисе, я немедленно обратился к космос-сержанту Лисану Хорту по супервизио:
      – Лисан, брат, всё в полном порядке! Как ты уже слышал, Банни выбил для моего друга разрешение посетить Бидруп и даже испросил для него охранную грамоту за подписью замминистра внутренних дел. Так что Нейз сможет смело надраться в ближайшем портовом кабаке, пока я сделаю нужные мне визиты. Передай пламенный привет от Верди Мерка своим отважным ребятам, Лисан, и обнови-ка через месяц, другой, свои "Хроники". Эй-хо, Варкен!
      Банни Рогоз и Лисан Хорт немедленно исчезли с экранов. В эфир понесся громкий, насмешливый и издевательский хохот. Уж кто-кто, а вольные торговцы любят вволю посмеяться. Нейзер совсем обалдел от того, как быстро решился его вопрос. Он тут же попросился в увольнение, объяснив мне, что должен попытаться разузнать что-либо о судьбе мидорцев, находящихся на Бидрупе отнюдь не в качестве туристов и уж точно не по своей воле. Мне это совсем не нравилось, но поскольку бумага на Нейзера уже была практически выписана, я не стал его отговаривать, а лишь отдал ему свою номерную кредитную карточку, которой он мог расплачиваться за покупки анонимно. Сумма была невелика, всего пятьдесят семь тысяч галакредитов, но и этих денег парню вполне должно было хватить для того, чтобы подкупить пару десятков чиновников. Я даже коротко объяснил ему с кого нужно начать.
      Планета Бидруп это типичный аграрно-индустриальный мир, живущий за счёт экспорта. Он давно и прочно облюбован вольными торговцами, которые имеют на этой планете не только свои космопорты и огромные грузовые терминалы, но и космические верфи с ремонтными заводами. За Бидрупом в галактике установилась стойкая дурная репутация, хотя этот мир ничем не хуже любого другого, а может быть и лучше. Дурную славу этому миру составили его взяточники. Без взяток на Бидрупе не пройдешь и пяти шагов, но и щедро раздавая деньги направо и налево, там тоже далеко не уйдешь. Здесь, как нигде более, нужно точно знать, – кому давать, за что и сколько. К счастью я эту технологию освоил давно и действовал очень умело.
      Дождавшись того момента, когда Банни Рогоз лично доставит Нейзеру пластиковую карточку почетного гостя правительства Бидрупа и проверив её на подлинность, я отпустил Нейза одеваться, посоветовав ему одеть на себя, для пущей важности, самый пышный галанский наряд, обязательно сдать образец плоти на клон-восстановление и вооружиться шпагой и виброножом. Ношение холодного оружия на Бидрупе разрешено повсеместно, даже в государственных конторах и банковских офисах, а в умелых руках и шпага может быть опасным, всесокрушающим оружием.
      Для Банни у меня тоже нашлось несколько тёплых слов, бутылка "Старого Роантира" и большой замшевый мешочек с редкими драгоценными камнями, которые обычно так любят коллекционировать военные чины начиная от майора и выше. Банни тотчас переполовинил камни, отобрав себе самые крупные, которые рассовал по карманам кителя, а изрядно похудевший мешочек с остальными засунул в карман брюк. Когда мы распили бутылку, Банни намекнул мне, что секретарша его шефа очень любит экзотические вина и получил от меня полдюжины бутылок в подарок для этой девицы. Между тем и я получил от Банни клятвенное заверение в том, что Нейзер сможет переговорить с мидорскими бедолагами, оказавшимися на Бидрупе и после этого вернется живой и невредимый на мой корабль. Слову Банни Рогоза я верил гораздо больше, чем пластиковой карточке, которая, по идее, должна была защитить Нейза от всяких случайностей.
      Нейзер и Банни ушли с корабля чуть ли не в обнимку и это должно было послужить дополнительной гарантией возвращения моего компаньона. Наконец, я позволил Руните выйти из своего заточения. Впрочем, моя женушка, тоже не теряла времени даром, пока я беседовал с Банни Рогозом. На женской половине нашей варкенской каюты были установлены экраны супервизио и пульт связи, и, как только она узнала о том, что в космическом пространстве поблизости находится варкенский корабль, принадлежащий клану отнюдь не враждебному Меркам, она тотчас связалась с Лисаном Хортом и они проговорили почти три часа. Руниту интересовало всё, что происходит на Варкене, что нового у Хортов Ларийских и как обстоят дела у Мерков Антальских.
      Узнав о том, что Хорт не торопится, она попросила его поставить крейсер в дрейф и принять от неё посылку с подарками, которые она хотела сделать ему в честь нашего бракосочетания. Это вполне соответствовало варкенским обычаям. Моя супруга, как и любая другая женщина клана, была вправе общаться с представителями других кланов и одаривать их теми подарками, какими считала нужным. Тут важно было только одно, не дарить соседям ничего такого, что могло бы оскорбить честь и достоинство клана, а именно, – вещей, носящих символику своего собственного клана, а также готовой клановой одежды.
      Женщинам клана Хортов Ларийских Рунита отобрала ткани роантийской выработки, сардусские благовония и кируфские ювелирные украшения. Мужчинам же достались отлично выделанные кожи и серебро для изготовления обуви, пять бивней ископаемого морского дракона для изготовление украшений для поясов, а также несколько сотен ящиков различных галанских вин. Отдельно шли четыре тонны плодов витрума, тонн сто других галанских фруктов и, что самое главное, несколько контейнеров отличного вяленого мяса и твердых галанских колбас, самого главного и любимого деликатеса для любого варкенца.
      Не знаю, когда моя жена всему этому научилась, но она показала себя незаурядным дипломатом, правда, на наш, на варкенский манер. Она сделала такие подарки для клана Хортов Ларийских, после которых обычно следует приглашение от отца-хранителя клана, принявшего подарки, встретиться с отцом-хранителем клана-дарителя. Тем более, что между делом Рунита ловко ввернула в разговор, что она является дочерью императора Галана и что теперь вся планета Галан союзник клана Мерков Антальских. В общем Рунита умудрилась подготовить почву для установления дружественных отношений с довольно крупным кланом Варкена. Добавив к подаркам Руниты пять дюжин костяных щитов моллюсков-убийц, я немедленно велел Бэкси упаковать подарки в контейнеры и, не мешкая, договорился с одним вольным торговцем, чей корабль летел в том же направлении, срочно доставить их на крейсер "Золотой Лорд", лежащий в дрейфе в ожидании этого груза.
      За доставку с меня даже не взяли денег, поскольку познакомиться с варкенскими воинами-архо и оказать им услугу, пусть и небольшую, считается очень большой удачей для любого вольного торговца, ведь варкенцы, как никто другие, умеют ценить хороших людей и всегда помнят добрые дела. Поэтому, стоило мне только запросить вольных торговцев о том, кому это будет по пути, отозвалось не меньше десятка парней. Уже через четверть часа я сдал груз Петеру Коху, владельцу и капитану небольшого транспортника "Горластый Петер", который лично прилетел за моими контейнерами на громадном грузовом флайере. Горластый Петер ради этого даже приостановил процедуру старта, чем наплевал в чувствительные души портовиков.
      Как только подарки были отправлены по назначению, я вписал имя Руниты в свой бидрупский пропуск и вызвал прямо на стартовую площадку, поближе к борту "Молнии", самый роскошный тримобиль-лимузин, который только имелся в прокатной конторе космопорта. Настало время вывести в свет Руниту и представить её кое-кому из своих старых друзей. Собственно, именно это и было главной целью моего визита на Бидруп, который несколько десятков лет подряд был моей главной базой прежде, чем я перебрался на Грумен.
      На Бидрупе я собирался навестить своего старого друга, предоставив Нэксу и Бэкси право самим разбираться с портовиками. После того, как на борту моего корабля побывал генерал-контрразведчик Банни Рогоз, даже у самых нахальных чиновников, крутившихся в порту, не возникло никакого желания чинить мне препятствия. Они даже не потребовали от моей супруги идентификационного жетона, видимо, полагая, что варкенец может иметь жену, сотворенную им из ледяной глыбы. Меня всегда поражало то, что в галактике о нас, варкенцах, ходят всяческие небылицы. Но иногда это бывает полезным.
      Спустившись по трапу с борта корабля и увидев вокруг громадины ангаров, рядом с которыми даже "Молния Варкена" казалась игрушечной, Рунита немного оробела и потому с радостью шмыгнула в тримобиль, подкативший прямо к трапу. Усевшись на мягкие подушки, она тотчас прильнула к стайларовому колпаку машины. Водитель-андроид вежливо, но довольно равнодушно поинтересовался о том, куда, по какому маршруту и с какой скорость нас нужно отвезти. Чтобы у этого малого не возникало никаких сомнений на наш счет, я так же вежливо сказал ему:
      – Отвезите нас в казино "Ягодка" и, пожалуйста, не торопитесь, покажите за три часа всё то, что может показаться достойным внимания графини Руниты фрай-Роантир.
      – Как будет угодно вашему сиятельству. – Немедленно услышал я в ответ – Полагаю, что мои комментарии не будут для графини излишними?
      Получив в ответ мой вежливый кивок и улыбку, водитель тут же исчез из виду, заняв свое место где-то почти под капотом тримобиля. Водитель нам попался просто великолепный. Он мягко поднял тримобиль в воздух и, заложив плавный вираж, облетел вокруг "Молнии", показывая мне, что вокруг корабля уже суетятся механизмы портовиков. Взлетев выше ангаров, он направил свою быстроходную машину в сторону центра. Коммерческий космопорт "Бидруп – 17" находился на западной окраине этого громадного мегаполиса и от него до центра было почти шестьсот километров. До казино "Ягодка", которое я собирался посетить, было двести с лишним километров, но я ещё не знал, что именно решит показать водитель лимузина Руните.
      Перелетев через ангары и терминалы космопорта, водитель резко спустился к оживленному шоссе, ведущему к космопорту, чтобы Рунита полюбовалась на бесконечную вереницу электромобилей, бимобилей и тримобилей, быстро двигающихся в обе стороны. Девушка была в восторге от этой пестрой ленты. Мы обгоняли огромные пассажирские машины, летящие на высоте пятнадцати-двадцати метров, в которых на трёх, четырёх этажах находились сотни людей, одетых удивительным, порой самым непостижимым, образом.
      Наш тримобиль обгоняли мощные, скоростные тримобили самой замысловатой формы и расцветки, в которых, лениво развалившись, сидели нарядно одетые или совсем голые мужчины и женщины. В одном тримобиле парочка на ходу занималась любовью и это ужасно рассмешило Руниту, так как водитель не только умудрялся ловко вести скоростную машину, но и весьма энергично ласкал свою подругу. Та увидела что Рунита смотрит на них и послала ей воздушный поцелуй. Это развеселило мою жену ещё больше и она почувствовала себя гораздо увереннее, села в кресле посвободнее и уже не выглядела такой зажатой.
      – Дор, что это за место? – Спросила меня Рунита, восторженно глядя по сторонам.
      – Бидруп, дорогая, это всё Бидруп. – Ответил я и обвел рукой вокруг.
      Водитель, который несколько минут после старта вёл тримобиль молча, наконец, очнулся и тотчас сообщил Руните:
      – Мадам, мы летим над проспектом Розовых Зорь. Город, раскинувшийся вокруг нас, Бидруп. Самый большой город во всей обитаемой галактике. В нём живет почти двадцать миллиардов человек. Сейчас я подниму машину вверх, мадам, и вы сами увидите, как огромен Бидруп.
      Водитель, как оказалось, очень хорошо знал Бидруп, был весьма неплохим гидом и показал нам все самые интересные, на его взгляд, достопримечательности. Такими оказались и один из памятников Роже Бидрупу, и знаменитая Летающая улица, огромные, полупрозрачные дома на которой медленно дрейфовали над красивым парком, и знаменитый Поющий парк, в котором ещё Роже Бидрупом были собраны со всей галактики те деревья, кустарники, цветы и травы, которые могли издавать мелодичные звуки.
      Издали, с трёхкилометровой высоты, мы мельком взглянули на храмовый комплекс святого Маргота, но Руниту вовсе не впечатлил его огромный фонтан, извергающий вместо воды кроваво-красную жидкость, главной деталью которого был огромный, трёхсотметровый фаллос, торчащий в небо из бассейна весьма впечатляющего своими размерам и вызывающей, откровенно вагинальной формы. Вид этого фонтана отчего-то заставил Руниту смутиться и густо покраснеть и я попросил водителя облететь это архитектурное непотребство стороной.
      Куда больше Руните понравились гигантские двухкилометровые небоскребы, сияющие зеркальным стеклом, полированными металлическими деталями и украшенные огромными анималистическими скульптурными композициями. Руните показалось очень увлекательным жить в голове огромного зверя с шестью выпученными глазами, венчающей вершину дома, построенного в виде четырех обелисков, поставленных на серебристый гладкий куб. Вершины каждого обелиска были украшены хищно оскаленными, вытянутыми головами каких-то фантастических зверей, которые зорко вглядывались вдаль. Рунита даже попросила водителя облететь вокруг этого здания и ей очень понравилось то, что в оскаленных, клыкастых пастях были разбиты красивые сады. Показывая нам город, водитель не забыл, что нам нужно было попасть в казино "Ягодка". Рунита тоже не забыла о том, что я велел отвезти нас именно в это место и потому вскоре спросила меня:
      – Дор, а куда мы летим?
      – В казино "Ягодка". – Ответил я ей невольно улыбнувшись – Дорогая, я хочу познакомить тебя с одним замечательным человеком, со своим старым и добрым другом Равалтаном Максом. С этим парнем мы когда-то вместе воевали. А потом, благодаря ему, я стал вольным торговцем. Тебе обязательно понравится этот человек, Рунни.
      – Дор, а кто он, твой друг Равалтан Макс – Продолжала расспрашивать меня Рунита и я задумался о том, кто же он такой в самом деле, старина Рав. Подумав, я сказал:
      – Рунни, этот парень важная шишка в Бидрупе, у нашего старины Рава целая империя.
      – О, так он император Бидрупа? – Изумилась Рунита и тут же поспешно начала отдавать своей Серебряной Тунике приказы, формируя себе новый наряд.
      Я поторопился успокоить свою жену:
      – Да, нет же, Рунни, ты неправильно меня поняла. Старина Рав вовсе не правитель этого мира. Его империя совсем другого рода, это огромная империя развлечений и её составляют казино, клубы, театры, парки отдыха с детскими аттракционами и аттракционами для взрослых. Он, вообще, большой мастер дарить радость людям и мы летим в его резиденцию, в казино "Ягодка", вон оно, уже показалось впереди.
      Действительно, в этот момент тримобиль-лимузин вылетел из узкого ущелья небоскребов на открытое пространство и мы увидели чудо, парящее над красивым, тенистым парком с озерцами и ручьями. Чудо это имело форму огромной, яркой ягодки, воплотившей в себе признаки всех сладких плодов такого рода. Только эта "Ягодка" имела в поперечнике не менее трёхсот метров, была конусом округлой формы, полого расширявшимся кверху, и ярко-малинового, сочного цвета, с желтыми зернышками-окнами, выступающими из блестящей ягодной плоти. А еще эта ягодка легко и изящно парила в воздухе на высоте двухсот метров.
      Выйдя из тримобиля, мы прошли на просторную площадку, в центре которой, в окружении множества кресел, диванов и кашпо с цветами находилась, огороженная невысокими перилами, находилась двадцатиметровая, ярко-оранжевая линза многоканального телепорт-лифта. Вокруг лифта отиралось десятка полтора громил с широченными плечами, одетых в нарядные, яркие костюмы, под которыми без труда угадывались очертания легких боескафандров. Для профессиональных игроков время было раннее, так как мы приехали в казино в половине восьмого вечера, и потому охрана откровенно скучала. На меня эти ребята не обратили никакого внимания, но зато сразу уставились на Руниту, которая вышла из лимузина с грацией богини. Когда я предъявил охране код-жетон Рава, парни немедленно вытянулись чуть ли не по стойке смирно, а один из них даже вызвался лично проводить нас в офис своего босса.
      Телепорт-лифт в одно мгновение забросил нас на самый верх заведения старины Рава и мы оказались в просторном, пустом, круглом холле с прозрачным потолком. Вокруг фонтана, тихо шелестящего струйками воды, стояли мягкие, кожаные кресла. Прямо из тёмно-зеленых гранитных плит пола прорастали небольшие деревца с бумажно-белыми стволами и яркой зеленью. В холле царила тихая, умиротворяющая обстановка и казалось не было ни души, но это было вовсе не так. В трёх комнатах поблизости находилось двадцать три вооруженных человека и все они были начеку.
      Охранник, с лица которого не сходила радостная улыбка, проводил нас к двери офиса старины Рава, где и передал в руки его секретарши. Эта красотка, взяв у меня визитную карточку, тут же пошла к своему боссу. Через несколько секунд девушка испуганно выскочила назад и, широко распахнув перед нами дверь, предложила войти. Равалтана Макса в его огромном кабинете не было, но я знал где он может быть, да, он и не скрывал этого, так как заорал мне из своей спальни:
      – Верди, малыш, прости, но я был одет по-домашнему! Сейчас выйду, займи чем-нибудь свою подружку…
      Рунита посмотрела на меня с насмешливой улыбкой и превратила свое роскошное вечернее платье в легкомысленный, но зато очень интригующий, лёгкий наряд нежно-розового цвета, весьма откровенно открывающий её тело, закрытое второй золотой кожей. Чтобы усилить впечатление, я специально остался стоять у двери, обнимая Руниту за талию.
      Равалтан Макс, наконец, вышел из спальни, одетый, как всегда вычурно и экстравагантно, – в яркую, пёструю шелковую рубаху с длинными, просторными рукавами, схваченными на запястьях широкими, полированными золотыми браслетами, маленьким воротничком-стойкой и почти обнаженной грудью. К рубахе прилагались штаны в обтяжку, пошитые из черной, лаковой кожи и остроносые золотые сапожки. Его чёрные волосы с крупными локонами пребывали в небольшом, аккуратном артистическом беспорядке, отчего он, не смотря на свой высоченный, почти как у Нейзера, рост, не казался каким-то грозным и опасным громилой.
      Старина Рав вообще был красавчиком. Высокий, гибкий, стройный брюнет с сединой в висках и фигурой античного героя. У него было красивое, благородное лицо с высоким, чистым лбом, густыми, кустистыми бровями и глубоко посаженными глазами. Жгуче-карими, зоркими и чертовски проницательными. Рав носил короткую, тщательно и вычурно постриженную бородку, которая очень шла ему, красиво обрамляя его волевой рот с чувственными губами. Когда он улыбался, то в любой комнате становилось светлей.
      Равалтан Макс любил вычурные наряды, которые ему удивительным образом шли. Бабы от него были без ума. Было в нём что-то такое, что манило к нему женщин так же, как магнит притягивает железные опилки. Его импозантный вид, несомненно, подействовал и на Руниту, так как она, вдруг, задышала часто и глубоко. На меня это нисколько не подействовало, поскольку Рав был единственным мужчиной, на попечение которого я мог смело оставить свою супругу и спать при этом спокойно.
      Увидев розово-золотую Руниту и меня самого в клановой тунике, Рав бросился к нам с широко распахнутыми объятьями и, подхватив нас обоих на руки, закружил по комнате с криком:
      – Верди! Малыш! Наконец-то я дождался того дня, когда ты стал настоящим архо!
      Старина Рав, держа нас на весу, по очереди целовал то меня, то Руниту, а по его лицу текли счастливые слезы. Наконец, с весёлым хохотом он сел вместе с нами на широкий мягкий диван, который тотчас взлетел в воздух и закружился по комнате. Рунита лишь мгновение чувствовала себя смущенной, но уже через несколько секунд она была покорена искренностью чувств Рава. Даже Серебряная Туника и та сразу же покорилась его обаянию. Обхватив нас за головы и прижав к своей широченной груди, Равалтан восторженно загудел:
      – Деточки мои, родные, как же старина Рав рад видеть вас мужем и женой!
      Диван плавно опустился на своё законное место и Рав прытко, по-мальчишески, выскочил из него. Моментально к нему подлетело кресло и он, плюхнувшись в него не глядя, снова изо всех сил захлопал в ладоши, разглядывая нас с выражением какой-то особой радости и невероятного восторга на лице. Изумлённо крутя головой, он, наконец, подытожил свои впечатления:
      – Эй-хо, Варкен!
      Порывисто вскочив на ноги, старина Рав, к полнейшему удивлению Руниты, встал на одно колено, быстро сложил пальцы рук в приветственном замке, обращенном к жене брата, и, склонившись перед ней, в глубоком, ритуальном поклоне, произнес на хорошем варкенском:
      – Я приветствую в своем доме несравненную супругу брата моего, Веридора Мерка.
      Так же церемонно старина Рав поприветствовал и меня:
      – Брат, я рад встрече с тобой.
      От восторга Равалтан Макс тут же станцевал какой-то дикий танец и, снова плюхнувшись в кресло, трижды хлопнул в ладоши. Немедленно из стасис-бара вылетел поднос-антиграв, уставленный моими любимыми варкенскими лакомствами и напитками. Рав налил для Руниты бокал лёгкого шипучего вина, а для меня и себя приготовил напиток покрепче, для питья которого нужно было иметь соответствующую привычку, налив его в широкие, небольшие стаканчики, вырезанные из прозрачного, красно-фиолетового агата. Взяв в руку свой стаканчик, он тут же потребовал строгим голосом:
      – Верди, малыш, я рад видеть тебя архо, а теперь расскажи-ка мне, дружище, кто же эта несравненная богиня, которая решила осчастливить такого паршивца, как ты?
      Мне пришлось подробно рассказать Равалтану обо всём, что произошло на Галане. От старины Рава у меня никогда не было никаких секретов и потому я рассказал ему даже о том, как провернул аферу с бракосочетанием принца Тефалда и княгини Кассерд. Рав лично не знал Аниты, но был о ней наслышан и хорошо знал подразделение "Одинокие птицы Кайтана", а потому немедленно предложил выпить за то, чтобы Аните Кассерд во всем сопутствовала удача.
      Услышав же про то, что Нейзер Олс разыскивает на Бидрупе мидорцев, Рав немедленно связался с кем-то из своих людей и велел оказать парню полное содействие в освобождении этих бедолаг и приказал не жалеть при этом денег. Рав смеялся, как маленький ребенок, получивший в подарок давно желанную игрушку. Он то и дело вскакивал, бегал по комнате и вообще нисколько не скрывал своей радости по поводу нашего бракосочетания. Наконец, угомонившись, он сел в свое кресло и, взяв в руки стаканчик с кихой-ро, остро пахнущим смолой кипариса, поинтересовался у меня:
      – Итак, Веридор Мерк, давай рассказывай с чем ты пожаловал в мою холостяцкую берлогу? Мне весьма слабо верится, что только ради того, чтобы просто порадовать старину Рава известием о своем варкенском бракосочетании и показать мне свою прелестную красавицу-жену, Руниту. Давай братишка, колись до самой попы!
      Рунита была немало удивлена таким резким переменам в моем друге, но ещё больше она удивилась тому, как отреагировал на это я, когда, лениво откинувшись на диване и хитро прищурившись, притворно-беспечным тоном сказал своему другу:
      – Да так, Рав, мелочи. Хочу кое-кому помочь, кое-что продать и кое-что купить… С твоей помощью, разумеется.
      Равалтан отпил небольшой глоток кихой-ро и переставил все мои дела именно в том порядке, в котором он сам собирался их рассмотреть.
      – Отлично, Хитрюга Мерк, я весь во внимании. Мне очень хочется узнать о том, что ты хочешь купить, какую беду ты собираешься навесить на меня с продажей и меня совершенно не интересует кому ты собираешься помогать, но если тебе потребуется при этом человек, который встанет рядом с тобой плечом к плечу, да, ещё и с бластером в руках, то я заранее согласен. Свободного времени у меня хоть отбавляй. Давай-ка рассказывай мне все прочие подробности своего визита.
      Вместо ответа я достал из бумажника плоский иридиевый инфокристалл и телекинезом заставил его перелететь в руки Равалтана. Тот щёлкнул пальцами и к нему немедленно подлетел пюпитр компьютера с тонким, как денежная купюра, прозрачным монитором. Вложив инфокристалл в приёмное устройство, старина Рав вполголоса велел компьютеру просмотреть мой обширный запрос, составленный Нэксом, который включал в себя несколько тысяч наименований. Вскоре компьютер сообщил моему другу о том, что всё перечисленное пусть и с трудом, но всё-таки можно достать на Бидрупе и тот, кивнув головой, сказал мне:
      – С этим разобрались. Через двое суток весь товар будет у тебя. Как собираешься оплатить его, наличными или?
      – Если ты купишь у меня мой товар, тогда наличными, а если не купишь, тогда или. – Ответил я Равалтану без малейших увиливаний и колебаний.
      Равалтан сердито нахмурился и проворчал:
      – Верди, малыш, извини, но я не буду ничего у тебя покупать. Это слишком рискованно, но ты и думать забудь о всех этих своих или. Заберёшь товар в кредит, когда-нибудь, да, расплатишься. В конце концов, что для меня каких-то семьдесят пять миллионов. Кстати, вот тебе кредитная карточка на три миллиона, купишь Руните сладостей…
      Я удивленно поднял брови и Равалтан с улыбкой добавил:
      – Да, да, малыш. Только так и никак иначе. Это обойдется мне гораздо дешевле, любых твоих или, особенно связанных с игрой на сенсетивной рулетке. Поэтому мне бы очень хотелось, чтобы ты и близко не подходил к игорному столу. Дай мне слово, или я закрою все свои казино до тех пор, пока ты будешь торчать на Бидрупе, словно заноза в моей собственной заднице, а заодно посоветую сделать это всем своим конкурентам, чтобы они потом не устраивали на меня покушений.
      Не выдержав такой критики, я громко расхохотался:
      – Ну, ты даешь, старик! Мало того что ты не хочешь у меня ничего покупать, так ты ещё вздумал не подпускать меня к игорному столу. Ладно, с последним я ещё согласен, тебе действительно будет трудно убедить своих друзей, и главное недругов, в том, что я способен поймать удачу за хвост, они и правда терпеть не могут, когда я подхожу к столу. Однако и ты пойми меня, брать оборудование в кредит в то время, когда на борту моего корабля имеется товар экстракласса, я считаю полным идиотизмом, так что тебе придётся раскошелиться и выложить круглую сумму за всё то, что я привез на Бидруп специально для тебя. Поверь мне на слово, товар отменный и ты на нём отлично заработаешь.
      Демонстративно сложив руки на груди и отрицательно покачав головой, Равалтан презрительно фыркнул:
      – Нет, уж, Верди, фиг тебе. У тебя ничего из этого не выйдет. На этот раз тебе ни за что не удастся меня уломать
      Рунита посмотрела на Равалтана с обидой, но тот лишь виновато развел руками и понуро опустил голову. Ласково улыбаясь своему упрямому другу, я сказал:
      – Но послушай, Рав, чертяка ты эдакий, ты даже не посмотрел, что за товар я тебе собираюсь предложить?
      Равалтан Макс немедленно замахал руками.
      – Не желаю ничего слышать! Уже одно только это опасно для жизни. Ты знаешь, что мне пришлось пережить после того, как ты сбагрил мне те живые бриллианты? Порой, когда на Бидруп прилетают кое-какие типы, я даже сплю в боескафандре! Ты знаешь сколько раз меня пытались похитить? Про то, что меня раз пять пристрелили, я уже и не говорю. Нет, малыш, уволь меня от такой напасти! В поисках живых бриллиантов эти настырные парни облазили уже раз десять всю галактику и представь себе, никакого эффекта.
      Эта тема в общении с Равалтаном Максом была для меня наиболее острой. Когда-то мне стоило больших трудов уговорить его заняться сбытом моих живых бриллиантов и я заранее предупредил его о том, чтобы новых поступлений этих удивительных камней он не ждал. Его-то я убедил, но вот он всё никак не мог убедить в этом некоторых любителей подобного рода редкостей. Поэтому я обижено выкрикнул:
      – Да? А разве не я тебе не говорил о том, что этот астероид никому не удастся найти и что следующую партию камней я привезу только тогда, когда мне окончательно надоест жить? Ладно, Рав, поговорим об этом потом. Всё же позволь мне, на правах твоего старого друга, помочь тебе. Ты ведь по-прежнему страдаешь от своей застарелой хвори, насколько я об этом осведомлен?
      Равалтана передернуло от моих слов и он огрызнулся:
      – С этим тоже покончено навсегда, малыш. Больше никаких таблеток, порошков, настоек и прочей вонючей дряни. Всё кончено и я уже ни во что, и никому не верю. Ни в какие чудодейственные средства. Это слишком уж разорительно. Но, что самое обидное, буквально каждый из моих друзей считает своим долгом привезти мне какую-нибудь микстуру, словно это стало для вас самым увлекательным занятием. Спасибо за заботу, конечно, малыш, но я с этими экспериментами уже давным-давно завязал. В конце концов в жизни ведь могут быть и другие удовольствия, например книги, театр, разные игры, бизнес наконец или война.
      Решительно поднявшись на ноги, я резким жестом потребовал от старины Рава, прекратить шумный поток его никчемного славословия и строго сказал:
      – Черта с два! Уж это средство я тебя непременно заставлю испробовать, Рав, даже если мне придется силой уложить тебя в койку и держать у твоего виска взведенный бластер.
      Не желая больше слышать никаких возражений, я телепортом приволок в его кабинет самую красивую шкуру равелнаштарамского барса. Это была самая огромная и самая роскошная из всех изумрудно-зелёных шкур, которая имела в длину добрых восемь с половиной метров, а длинна шерсти у нее была никак не меньше тридцати сантиметров.
      Цветом это мех намного превосходил самые роскошные криторианские изумруды, а своей шелковистостью мог бы смело поспорить с ласковым ветерком. Небрежно оттолкнув поднос-антиграв, который не отлетал от моего друга дальше, чем на метр, я опустил край шкуры прямо на колени Равалтану Максу. После этого я вернулся на диван к притихшей Руните, чтобы он мог запустить свои руки в прохладный изумрудный мех, пахнущий тонкими галанскими благовониями, которые навевали мечты о девичьих прелестях.
      Старина Рав тут же пристыжено замолк. Для начала он оглядел мех придирчивым взглядом специалиста, отбил его ребром ладони, проверяя на прочность, резко встряхнул, чтобы убедиться в его гибкости, и, наконец, помял шкуру своей крепкой рукой, чтобы проверить качество выделки. Он даже встал с кресла и расстелил шкуру барса на полу, чтобы осмотреть её всю целиком и убедиться в том, что она действительно снята с громадного зверя, а не сшита из кусков.
      Кому-кому, а уж мне-то было прекрасно известно, что даже такой матерый торгаш как он, никогда не встречал столь прекрасного меха. Чем больше Равалтан возился с зелёным барсом, тем сильнее он попадал под его волшебные чары и тем медленнее становились его движения. Наконец, он не выдержал, встал на колени на этой меховой лужайке, а затем упал ничком, на это шелковистое, изумрудное чудо. Перебирая рукой длинные пряди, он уткнулся лицом в изумрудную зелень и вскоре затих.
      Рунита смотрела на этого большого, доброго ребёнка с нежной улыбкой. Этот старый пройдоха не сделал ровным счетом ничего, чтобы понравиться ей и всё-таки очаровал мою супругу своей искренностью, непосредственностью и прямотой. Этот человек был моим самым большим другом и я всецело доверял ему по всем вопросам без исключения. Кроме того это был один из немногих галактов, кто действительно знал Варкен и был радушно принимаем в десятках его кланов.
      Он свободно говорил по-варкенски, знал все обычаи моего родного мира и относился к нему с большой любовью и уважением и хотя сам не был сенсетивом, пользовался огромным авторитетом у многих отцов-хранителей кланов. Был он знаком и с моим дедом, Баллиантом Мерком. Именно ему я и хотел поручить почетную роль, отправиться в мой клан с известием о том, что я, наконец, стал архо-варкенцем и теперь могу открыто принимать моих родственников в своём космическом хольде. Равалтан, очнувшись, приподнял голову от шкуры и с небывалым подъемом сказал нам:
      – Друзья мои, я чувствую себя так, словно только что родился. Что вы сделали со мной? Это подлинное чудо, идите же ко мне и прилягте рядом.
      Рунита улыбнулась и кокетливо погрозила ему пальчиком, назвав по-варкенски уважительно, как своего дядю:
      – Ну, уж нет, вельро, это место предназначено для другой женщины. Будет гораздо лучше, если вы отнесёте этот мех в свою спальню, постелите его на ваше ложе и пригласите к себе ту женщину, которая вас любит по-настоящему, и с которой вы хотите провести вместе больше, чем одну ночь. Вельро Равалтан, полностью доверьтесь колдовству Галана, ведь его сотворил для вас Первый магистр Ордена Всемогущих Магов Раймур Озалис. Поверьте, вы ни о чем не пожалеете и с первой же секунды навсегда забудете о былых своих страхах и мужской немощи, и тогда во всей галактике не найдется любовника более искусного и неутомимого. Теперь же мы покидаем вас, вельро Равалтан.
      Рунита сумела показать себя еще с одной стороны и если теперь мне потребуется кого-либо уболтать, то я знал кого мне стоит первой позвать к себе на помощь. Поднимаясь с дивана, я сказал Равалтану:
      – Рав, у Нейза есть только три дня, чтобы обшарить Бидруп, я тоже не собираюсь торчать здесь больше этого срока, мне еще нужно закончить кое-какие дела с Терилаксом. Даю тебе три часа и не минутой больше, чтобы ты мог убедиться в великолепном качестве моего товара. Эту шкуру я тебе дарю, но остальные намерен продать. Сам понимаешь, имея жену-красавицу, да, к тому же графиню, я не могу держать её в черном теле и должен хорошо зарабатывать. Эти меха через год появятся на рынке в больших количествах, но монополия на поставку товара полностью в моих руках, так что мне нужен надёжный торговый агент, который знает им истинную цену. Действуй, старина, а я пока пойду, покажу графине Руните фрай-Роантир твоё заведение. Мы будем в Синем зале, если у тебя возникнут вопросы ко мне.
      Разумеется, я вовсе не ожидал того, что у Равалтана могут возникнуть какие-либо вопросы, поскольку единственной его проблемой теперь было совсем другое, – поскорее дождаться своей пассии. То, что Равалтан Макс был влюблен в какую-то, никому неизвестную, девушку, знали все его друзья, но вот никто не знал кто она и где обитает. Знал об этом и я, хотя так же как и все не знал имени этого небесного создания.
      Был я осведомлен и о застарелом недуге Равалтана Макса, его импотенции, виной которой была тяжелая психическая травма, которую он получил очень давно. Лет пятьсот назад или даже еще больше, Рав попал в плен в Закрытых Мирах и был посажен в темпоральный карцер, в котором провёл месяца полтора в реальном времени и добрых триста лет по времени карцера, где машина пыток подвергала его самым жутким и бесчеловечным истязаниям.
      Следующие двести или триста лет, уже реального времени, ему пришлось лечить свою психику. Однако, даже самые лучшие сенсетив-психологи не могли устранить последствия тех испытаний, которые выпали на долю этого милейшего человека. Когда я говорил с Раймуром о возможности серийного производства зеленых сексодромов, то в первую очередь думал о старине Раве и его таинственной возлюбленной.
      Если бы Раймур не изготовил больше ни одной сексуальной шкуры, то синий барс достался бы Равалтану Максу и я отдал бы ему эту шкуру без малейшего колебания. Старина Рав значил для меня очень много. Он был моим вторым воспитателем и научил меня всему тому, что я знаю сегодня о вольной торговле. Можно было только поражаться и удивляться щедрости и душевному богатству этого человека.
      У Рава практически не было врагов и даже те из его конкурентов, которые исходили желчью, видя его успехи, всё равно относились к нему если не по-дружески, то с очень большим уважением. Равалтан Макс по жизни был везунчиком. Ему везло во всех его начинаниях и хотя он никогда не стремился к стяжательству, деньги текли к нему рекой. Удача никогда не покидала Рава, хотя он был самым странным бизнесменом из всех, каких я только встречал в своей жизни.
      Пожалуй, никто из толстосумов не был таким беспечным и легким человеком. Раву было совершенно плевать на деньги и он с лёгкостью мог раздать всё, что имел, чтобы потом начать всё с нуля. Его неоднократно пытались разорить конкуренты и у многих это вроде бы получалось, но затем он, вдруг, проводил какую-нибудь совершенно невообразимую торговую или банковскую операцию и отхватывал такой огромный куш, что все усилия его конкурентов оказывались пустой суетой.
      Однако, это вовсе не говорит о том, что старина Рав не разбирается в бизнесе. Как раз наоборот, он умеет выстраивать такие хитроумные комбинации, что только держись, а его таланту вкладывать деньги в выгодные предприятия вообще нет равных едва ли не во всей галактике. Именно поэтому я и хотел сделать его своим торговым партнером. Я знал что уж кто-кто, а Равалтан Макс не только даст мне за зеленые меха самую высокую цену, но и получит на них немалую прибыль. Вот потому-то я и прилетел не куда-то, а именно на Бидруп. Ну, и ещё потому, что хотел сделать Рава своим аконом, – посланником, принесшим в клан благую весть.
      Во-первых, потому, что Рав хорошо знал Баллианта, а также обычаи Варкена. Уж он точно не сморозит никакой глупости и не превратит моё Галанское бракосочетания в фарс. Во-вторых, только он узнав о том, что я стал архо, бросит всё, сядет в свою "Космическую ягодку" и помчится на мою планету сломя голову. Многие другие мои друзья просто посоветуют мне переложить все эти хлопоты с них на плечи галактической почтовой службы, а это будет такой оплеухой клану, что вряд ли со мной потом хоть кто-либо захочет здороваться. Ну, и, в-третьих, потому, что Рав давно хотел прилететь в Горный Антал с каким-нибудь особым известием от меня.
      Баллиант в каждом своём письме нещадно дрючил меня за разгильдяйство, а Рав всегда вставал на мою защиту и, порой, между ними случались нешуточные ссоры. Мирились они быстро, вот только мой друг после этого подолгу пропесочивал меня и требовал, чтобы я сотворил какой-нибудь подвиг во имя славы клана Мерков Антальских. Ну, уж если известие о моём брачном полёте не станет для деда радостной вестью, то я тогда уже и не знаю что мне сделать ещё.
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, звездная система Алтейр, планета Бидруп, 43-й центральный район, Малый Лунный парк, казино "Ягодка"
 

 

М = 97* 07* 55* + 0,53241 СЛ;

 

 

Х = (-) F 407,00391 СЛ;

 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 

Планетарное поясное время:

 

 
      Выйдя из кабинета старины Рава, мы тут же попали под опеку миловидной девушки, одного из менеджеров казино, которой было поручено сопровождать нас, как почетных гостей заведения. Когда я, попытался было достать кредитную карточку и купить фишек, девушка вежливо, но настойчиво попросила меня не беспокоиться и мне вручили большой поднос-антиграв, на котором были сложены стопками квадратные, позолоченные фишки, каждая по пять тысяч галакредитов, а всего их было как минимум на полмиллиона галакредитов. Равалтан Макс, как всегда, был исключительно щедрым.
      Мы шагали впереди, поднос-антиграв летел вслед за нами, а позади него шла девушка менеджер, хрупкая и элегантная, но глядя на неё ни у кого не возникало желания стащить с подноса хотя бы одну единственную фишку. Услышав о том, что мы будем играть в Синем зале, Рунита ещё в кабинете Рава несколькими быстрыми движениями изменила свою прическу и переплела волосы живыми бриллиантами.
      Вместе с этим она телепортом забрала из своей комнаты колье, браслет и серьги, изготовленные лучшими галанскими ювелирами из крупных сардусских сапфиров, оправленных в ярко-красное золото. Рунита быстро преобразила свою Серебряную Тунику в тёмно-синее, вечернее платье без рукавов, с глубоким декольте, почти полностью открывающим её восхитительную грудь и полностью оставляющее открытым спину до верха ягодиц.
      Учитывая, то, что варкенская мягкая броня тонка, как человеческий волос и так плотно облегает тело, что создает полное впечатление нежной кожи, покрытой золотом, моя жена выглядела подчеркнуто сексуально и несколько вызывающе по галанским меркам, но весьма и весьма скромно по меркам бидрупским, хотя лично у меня аж дух захватило.
      Для большой игры, было ещё рановато, но в казино уже собралось достаточно много посетителей. В основном богатых туристов. Бидрупские дамы и господа, завсегдатаи казино, считали бестактным являться к игровым столам раньше полуночи. Не смотря на то, что Рунита была одета неброско и скорее изысканно, нежели вызывающе, она приковывала к себе взгляды мужчин и явно была этим горда.
      Она была грациозна, шла лёгкой, пружинящей походкой, а сверхвысокие каблучки её золотых туфелек, даже не касались пола. Моя супруга ловко левитировала, двигаясь в сторону распахнутых дверей Синего зала, но делала это так, что всем было видно, что она именно идет, а не летит, словно флайер. Темно-синее, полупрозрачное платье, вспыхивающее редкими, голубыми, медленно тающими искорками, колыхалось в такт её шагам, а едва прикрытые платьем соски груди, слегка подрагивали, игриво и маняще.
      Как только мы вошли в ультрамариновый полумрак огромного игорного зала, который славился чуть ли не на всю галактику тем, что Рав собрал в нём практически всех представителей флоры и фауны от природы имеющих самую редкую, синюю окраску, живые бриллианты в волосах Руниты вспыхнули холодным синим пламенем, которое было тотчас подхвачено Серебряной Туникой, решившей поспорить с их природной способностью играть светом. Сначала по всему залу разнесся тихий ропот, а затем послышались громкие аплодисменты и восторженные возгласы. Не выдержав, я послал своей жене радостную телепатемму, в которой скромный бутон лунной орхидеи раскрывал свои полупрозрачные лепестки и превращался в цветок дивной красоты:
       – Рунни, любимая, на тебя смотрит весь зал. Эти люди восхищены твоей красотой и изумлены твоими драгоценностями. Улыбайся, когда на тебя смотрят с восхищением! Нахмурь бровки, вот тот толстяк смотрит на тебя с подозрением, а теперь улыбнись ему, пусть он таращится на тебя изо всех сил. Играй смелее, ты молодец моя девочка. Если почувствуешь опасность, не напрягайся, на тебе мягкая варкенская броня и Серебряная Туника. Ты в полной безопасности. Ты любима и обожаема всеми, любовь моя, так и должно быть…
      Рунита очень быстро поняла то, как ей нужно управлять толпой мужчин и вскоре даже самые хмурые типы расплылись в добродушных улыбках. Ещё через пять минут половина мужчин была влюблена в неё, а вторая половина была готова влюбиться. Не спеша мы прошлись по всему залу. Я подробно рассказывал Руните о том, какая игра идет за тем или иным столом, объяснял правила и говорил о тонкостях игры.
      Если моих знаний не хватало, так как время от времени старина Рав разрешал в своем заведении всяческие нововведения, то всегда находился человек, который добровольно брался рассказать нам про эту игру. Публика в Синем зале была настроена вполне миролюбиво и ничего более вызывающего, чем следующий невинный диалог, который состоялся между двумя туристами, явно прибывшими с Талии, я не услышал. Невысокий, горбоносый, смуглый почти до коричневого, талиец сказал своему, не менее выразительному товарищу:
      – Антонио, Антонио, ты только посмотри какая милашка дефилирует у нас слева по курсу! Ах, ну что за сладкая и аппетитная бабенка, так бы и хлопнул её по попке! Как бы мне к ней подъехать, Антонио? Послушай, а что это за коротышка в пёстрой рубахе и с седыми бровями крутится возле неё?
      Антонио, к которому были обращены эти негромко сказанные слова, немедленно дёрнул своего товарища за руку и сердито зашипел на него:
      – Тише ты, болван! Это графиня фрай-Роантир, не знаю откуда она, но будет гораздо лучше, если ты не станешь подъезжать к ней, Джино. К твоему сведению, тот коротышка, что стоит возле графини… – Тут талиец увидел, что Рунита ласково взглянула на него и его товарища, вежливо поклонился ей и продолжил мгновение спустя – Да, поклонись же ты даме, кретин, она, ей Богу, этого стоит! И не пяль так глаза на её мужа, деревенщина, это архо, варкенский воин-сенсетив. Стоит ему только шевельнуть мизинцем и у тебя тут же задница отвалится, дикарь несчастный. Видишь, как сверкает платье графини, Джино, так вот что я тебе скажу, это и есть знаменитая варкенская живая одежда, которую они даже называют с большой буквы: Серебряная Туника. Теперь тебе будет что рассказать своим внукам. Запомни, Джино, это не только самая красивая одежда, но ещё и оружие, так что я не советую тебе хлопать эту красотку по попке уже только потому, что её Серебряная Туника тебе тут же оторвет руки.
      Я слышал этот диалог благодаря своему острому слуху, а Рунита узнала о нем благодаря постоянному телепатическому контакту, установленному между нами. Эта юная девушка, которая совсем недавно стала сенсетивом, совершенствовалась в этом сложном деле с каждым днем, всё больше и больше поражая моё воображение. Вот и тогда, стоило ей только узнать о том неуклюжем, но в общем-то искреннем и восторженном комплименте талийца, она отреагировала весьма экстравагантно и оригинально, положив себе на ладошку крохотную крупинку золота, которую она телепортом отщипнула от каста своей сережки и послав этому парню воздушный поцелуй.
      Крупинка золота тотчас превратилась в маленькое сердечко, сотканное из нежной золотистой пыльцы и оно медленно полетело к удивленному Антонио, стоящему метрах в двадцати пяти от нас. Мужчины и женщины немедленно расступились, давая сердечку пролететь и оно нежно коснулось щеки талийца, оставив на ней золотой отпечаток. Антонио растерянно заморгал и подался вперед, но мы с Рунитой уже шли к другому игровому столу.
      В Синем зале лично меня интересовал только один игровой стол, стоящий посередине, за которым пока что еще никто не сидел. Сенсетивная рулетка, гениальное изобретение Равалтана Макса. Сенсетивной эта рулетка называлась только потому, что она была полностью защищена от влияния сенсетивов на результат игры и каждый игрок мог надеяться только на свою удачу.
      Крупье за этим большим игровым столом, сидел со скучающим и унылым видом и оживился он только тогда, когда мы с Рунитой решительно направились к центру Синего зала. Вслед за нами к столу сенсетивной рулетки стали подтягиваться и другие игроки. Выбрав самые лучшие места, я усадил Руниту в удобное прозрачное пластиковое кресло. Рядом с ней, слева, тотчас уселся какой-то субъект самого неприятного вида, всю одежду которому заменяли огромные живые цветы, имплантированные в тело с бледной, восковой кожей.
      Места за игровым столом были быстро заполнены и крупье предложил игрокам сделать ставки. Рунита посмотрела на меня и я объяснил ей, что в сенсетивной рулетке ставки можно делать на сочетания из семи цветов или комбинации цифр от единицы до семидесяти семи. Можно было делать и более сложные ставки, выбирая одновременно цифры и цвета. Рунита отважно выбрала комбинацию из семи чисел и семи цветов, смело поставив на каждый шарик по пять тысяч галакредитов.
      Мистер Ходячая Оранжерея улыбнулся и сказал ей, что она поступает неразумно. Сенсетив-крупье вложил в прозрачную капсулу семь цветных шариков и семьдесят семь белых, с нарисованными на них цифрами, поставил её на полутораметровый, цветного стайлара, шар рулетки и включил двигатель, раскручивающий шар до огромной скорости. Весь смысл этой игры заключался в том, что шарики, вылетев все разом из капсулы, попадали в различные мишени. Угадать то, куда влетит шарик, было трудно, но вполне возможно и именно поэтому Рав не хотел, чтобы я играл в его казино.
      Шар сенсетивной рулетки остановился и на многочисленных табло высветились результаты. Рунита выиграла на каждую свою ставку по десять тысяч галакредитов и обрадовано захлопала в ладоши. Она быстро набрала следующую комбинацию цветов и цифр, поставила на неё весь свой выигрыш, добавила ещё пятнадцать тысяч сверху и снова выиграла. На этот раз уже почти двести тысяч монет. Тип, сидящий рядом с Рунитой, повторил её следующую комбинацию и они выиграли вдвоем, разделив пополам без малого триста тысяч. Рунита возмущенно нахмурила брови, а остальные игроки недовольно загудели, но этот, малоприятный на вид кретин с розочкой в заднице только радостно ухмылялся.
      Тогда Рунита пошла на хитрость и как только её сосед подглядел новую комбинацию, она быстренько сменила свою. Моя хитрая женушка снова выиграла, а вот её сосед проиграл и так повторилось раза четыре. Выигрыш Руниты составлял уже более полутора миллионов галакредитов, а мистер Розочка проигрывал раз за разом. После очередного проигрыша, внезапно взбесившись, он выхватил из своих цветов вибронож и попытался наотмашь ударить им мою жену.
      Мне даже не пришлось вмешиваться, хотя я был готов телепортом отправить этого придурка прямиком в открытый космос, и, несомненно, сделал бы это, если бы Серебряная Туника с пронзительным, негодующим визгом не сорвалась с тела Руниты и не отрубила негодяю руку, а заодно и не вскрыла его от горла до паха, словно вздутую, протухшую, консервную банку, полную сгнившего мяса.
      Старина Рав не зря установил в своем казино эти прозрачные пластиковые кресла, которые, в случае необходимости, способны превращаться в матовые коконы. Эти коконы мгновенно избавляли посетителей от необходимости видеть то, как, хрипя, бьётся в агонии, истекая кровью, умирающий человек. Серебряная Туника оказалась столь стремительна, что на ней не осталось ни капли крови. Грозно порычав и помахав напоследок в воздухе своей серебряной костлявой рукой с тремя короткими пальцами и тридцатисантиметровыми кривыми когтями, она, с нежным мурлыканьем, вернулась на тело своей хозяйки и вновь превратилась в синий, вечерний наряд.
      В течение нескольких мгновений Рунита сидела в одной лишь мягкой броне и была абсолютно невозмутима. Как только Серебряная Туника снова обратилась в тёмно-синее платье, Рунита, наклонилась к плечу и, ласково погладив, успокоила свою защитницу, прошептав ей в благодарность несколько добрых слов. Меня она тоже демонстративно успокоила, кивнув мне головой и легонько похлопав по руке.
      Инцидент был полностью исчерпан. В полу немедленно открылся люк и всё еще подрагивающий кокон с чмоканьем был всосан в него. Сразу же после этого по Синему залу частой сетью прошли агенты из службы безопасности и, к всеобщему удовольствию законопослушных граждан и неудовольствию всяческого мелкого жулья как обоих полов, так и вовсе бесполых, удалили всех подозрительных личностей.
      На пустом месте тут же появилось новое кресло к которому разом ринулось добрых полтора десятка человек, но их порыв был остановлен двумя молодыми парнями, ширина плеч которых едва ли не превышала их немалый рост. Эти верзилы, добродушно улыбаясь, попросили господ не суетиться и пропустить к игровому столу их босса. Мгновение спустя чья-то рука вежливо коснулась моего плеча. Повернув голову, я увидел протянутую мне визитную карточку, изготовленную из тонкой костяной пластины нежно-кремового цвета, на которой под миниатюрной золотой короной, украшенной малюсенькими изумрудами и бриллиантами, была набрана крохотными рубинами следующая надпись:
 

 

Премьер-министр

 

 
      Развернувшись вместе с креслом, я увидел в полуметре от себя мужчину среднего роста в неброском, но дорогом и элегантном костюме. Он был весьма симпатичен и приветливо улыбался. Я немедленно встал и, прижав руку к груди, поприветствовал его лёгким поклоном. Граф р'Новалт протянул мне руку и сказал приятным, негромким голосом:
      – Граф фрай-Роантир, я прошу вас представить меня своей супруге. Я хочу предложить ей сыграть вдвоём.
      Крепко пожав ему руку, я, не без удовольствия, представил ему Руниту, которая тоже встала и протянула графу руку. Граф р'Новалт поцеловал её запястье и с улыбкой сказал:
      – Графиня, вы невероятно очаровательны. Если вы не против, я хотел бы предложить вам ободрать дочиста это заведение. Мне сегодня тоже чертовски везет и я думаю, что нам стоит сложить вместе вашу и мою удачу.
      Сев в кресло, граф р'Новалт попросил Руниту:
      – Графиня, зовите меня просто Римант и тогда удача, наверняка, не отвернется от нас до конца игры…
      Моя супруга была очаровательно мила с этим дурфанцем и с самой ласковой улыбкой, ответила ему:
      – Хорошо, Римант, но только в том случае, если и вы тоже будете звать меня с этой минуты просто Рунита.
      На пару с Римантом, Рунита стала играть втрое азартнее и они стали выигрывать всё более и более крупные суммы денег, непрерывно увеличивая ставки. Премьер-министр Звездного княжества Дурфан был опытным игроком и не любил рисковать попусту и потому когда они, наконец, проиграли свою следующую ставку, ущерб был невелик. Зато вслед за проигрышем неожиданно последовал очень крупный выигрыш и все дружно зааплодировали Руните и Риманту. Аплодисменты стали ещё громче, когда я телепортировал в зал сотню бутылок рядового "Роантира", а сенсетив-бармен устроил из танцующих в воздухе бутылок и бокалов настоящий балет.
      Не удержавшись, я послал ему одну бутылку "Старого Роантира" вместе с небольшим посланием, написанном на карточке из мнемопластике, в котором просил его выпить это вино в другой, более спокойной обстановке. Тем временем за столом пошла большая игра, в которой я не принимал никакого участия, так как всё-таки умею управлять шариками, не смотря на всю противосенсетивную защиту этого стола. Меня это не особенно тяготило, право же, мне куда больше нравилось смотреть на Руниту, которая резвилась, словно маленький ребенок, и вся так и сияла от восторга. Между тем время, отведенное мною Равалтану Максу для полевых испытаний зеленого сексодрома почти полностью истекло. Послав телепатемму Руните о том, что я собираюсь ненадолго отлучиться, я обратился к графу р"Новалту с просьбой:
      – Граф, я прошу вас присмотреть за моей супругой, мне нужно отлучиться по делам. Если вам надоест играть в Синем зале, обязательно покажите Руните Золотой, а если вы останетесь здесь, то прошу вас, пусть больше никто не занимает моего кресла.
      Римант горячо заверил меня в том, что с Рунитой всё будет в полном порядке и, как только я встал из-за стола, за её спиной тотчас выросли два телохранителя графа, а к креслу подошел третий. Посмотрев на этих парней с широченными плечами, зоркими глазами и ловкими руками, я остался вполне доволен, хотя меня куда больше успокаивало то обстоятельство, что девушка-менеджер, сопровождавшая нас, стояла в двух шагах от нас, не сводила с Руниты глаз и время от времени давала кому-то указания в крохотный коммуникатор, наклеенный на радужно сверкающий ноготок её большого пальца.
      Поэтому я смело телепортировался прямо в кабинет старины Рава, в котором царил самый дивный и прекрасный беспорядок из всех тех, что только может устроить женщина. От распахнутых настежь дверей кабинета и до дверей, ведущих в спальню Рава, можно было проследить чей-то стремительный путь, начало которого было отмечено чопорно-строгим, темно-алым женским двубортным пиджаком с золотыми пуговицами, небрежно сброшенным на пол, черная юбка от которого лежала чуть дальше. Ну, а далее на полу были оставлены белоснежная блузка, ажурное белое боди и все прочие детали женского туалета.
      Видимо, пассия Равалтана была настолько возбуждена неожиданным приглашение в гости, да, ещё с такими серьезным намерением, что ей, явно, не терпелось проверить, действительно ли оно сделано по достаточно важному поводу. Из приоткрытой двери доносилось громкие и совсем немузыкальные вопли старого солдата, который счёл событие достойным того, чтобы воспеть его пением какого-то бравурного, военного марша, да ещё на своём родном сирианском языке, на котором Рав начинал разговаривать сам с собой только тогда, когда напивался до зелёных чертей.
      Присев в кресло, я быстро прощупал весь спектр телепатических излучений и быстро нашел волны, излучаемые зелёной шкурой. Мне сразу стало понятно, что Рав и его красотка мирно отдыхали, но тот зелёный коврик, на котором они нежились, явно, собирался начать готовить их к новому упорному сражению во имя любви. Не долго думая, я тотчас выдернул из под любовников шкуру и вбросил в спальню женские вещи.
      Равалтан взревел, словно тенризерский волосатый дьявол, обрушив на мою голову целый шквал проклятий, которые перекрыл громкий девичий смех. Через несколько минут дверь открылась и из спальни показался старина Рав, одетый в короткий нанкинский халат черного шелка, расшитый золотыми драконами. Он умело сдерживал свои чувства, но они всё равно то и дело норовили вырваться наружу. Сев в кресло, Равалтан закрыл свое лицо и стал массировать пальцами виски, стремясь скрыть свое волнение.
      Через несколько минут из спальни вышла, пошатываясь, очаровательная курносая девушка, полуодетая, очень высокого роста, с потрясающей фигурой, огромными фиалковыми глазами, волосами светло-пепельного цвета и самыми длинными и стройными ногами, которые я только видел на своем веку. Подойдя к большому письменному столу Равалтана Макса, она небрежно смахнула с него всякую ерунду и, присев на стол, нагнулась, чтобы поцеловать его.
      Старый вояка впился в неё таким страстным поцелуем, что эта бесцеремонная девица, тут же начала сдирать с себя костюм, дрожа всем телом, и вытаскивая старину Рава на стол. Не дожидаясь того момента, когда они начнут заниматься сексом прямо на рабочем столе, я громко похлопал в ладоши. Это возымело свое действие. Равалтан отпустил девушку и обессилено свалился обратно в кресло. Хриплым голосом он сказал ей:
      – Энси, забирай с собой эту чертову зелёную шкуру и немедленно отправляйся ко мне домой. Постели её на кровать, разденься, ляг на неё и дожидайся меня. Я постараюсь вернуться так быстро, как только смогу, даже если мне, для скорости, придется пристрелить этого варкенца. Надеюсь, что он всё поймет и простит меня за это. Да, Энси, поблагодари Хитрюгу Мерка за все, что он для нас сегодня сделал.
      Энси, не спеша слезла со стола, подошла к креслу на котором я сидел, взяла меня за складки туники и, резко подняв, поцеловала сильно и как то очень уж жестко. Отпустив меня, она потрепала мою щеку и, громко вздохнув, ухватила зеленую шкуру за один край и небрежно поволокла её к выходу, мурлыча себе под нос какую-то нежную мелодию. Единственное, что я смог осознать вполне отчетливо, так это то, что от Энси вкусно пахло яблоками и что хватка у нее была, пожалуй, помощнее, чем у гидравлических захватов портового подъемника для тяжелых контейнеров.
      Слезы умиления, которые я успел заметить в глазах Равалтана Макса, бесследно исчезли. Это снова были холодные глаза расчетливого дельца и прожженного афериста. Рав, не задумываясь, станет рядом со мной плечом к плечу против двух десятков громил, с удовольствием подарит мне пяток, другой миллионов, но когда речь заходит о бизнесе, он тут же становится непреклонным, как скала, и въедливым, словно какой-нибудь суперкислотный химический разрушитель. Чтобы сбить с него спесь и гонор, я телепортировал в кабинет ещё одну шкуру, но уже меньшего размера, всего шести метров в длину и положил её край к нему на стол. Равалтан удовлетворенно кивнул головой и спросил меня:
      – Веридор, теперь объясни мне, как эта штука действует?
      Это был не простой вопрос, но я кажется уже знал, как на него следует отвечать.
      – Старина, по-моему этот развратный зелёный газончик является куда большим чудом, чем какой-нибудь супер-пупер-уморитель, сконструированный вундеркиндами из технического отдела Гильдии. Начнём с того, что он является самым лучшим в мире психотерапевтом и одним махом убивает в твоём сознании все комплексы, страхи, снимает все табу и ограничения. Он полностью раскрепощает твою страсть, дает ей изливаться свободно и раскованно, и при этом делает это одновременно для двоих пациентов. Все твои представление о сексе немедленно переводятся в область глубинных инстинктов и чувств, а твоё сознание только фиксирует все и удивляется небывалому наслаждению…
      – О, Великие Льды Варкена, Мерк, я же спросил тебя, не что, а как она это делает! – Возмутился Равалтан.
      – Заткнись и слушай. – Огрызнулся я и продолжил – Помимо того, что эта зеленая шкура заставляет тебя заниматься сексом с большим умом, а точнее без всякой зауми, она ещё и позволяет обоим партнерам по-настоящему понять друг друга, как бы делает любовников телепатами. Если ты, старина, переспишь на этом меху с какой-нибудь портовой шлюхой, то ты даже вряд ли сможешь достичь оргазма, тебя будет просто тошнить от запаха её мыслей. Еще эта шкура дает тебе ту самую силу, которой пользуемся мы, сенсетивы. Если я могу одним усилием воли разнести на куски самый большой дом на Бидрупе, натужно черпая Силу из пси-поля Вселенной, то шкура зеленого равелнаштарамского барса, обработанная галанскими сенсетивами, сама вливает эту энергию в тебя, превращая её, при этом, в Силу чисто сексуального порядка. Еще она действует почти так же, как реаниматор. Был случай, когда мы с Рунитой занимались любовью три дня подряд и почти круглосуточно, засыпая лишь на полчаса, час в сутки. Меня ты знаешь, у меня варкенская боевая накрутка, но Рунита ещё ни разу не проходила через медицинскую машину. Так вот, когда мы встали, у неё на теле не было ни одной ссадины, ни единого синяка или царапины. Рав, тело Руниты выглядело так, словно мы вообще не занимались любовью. И вот этот товар я собираюсь предложить тебе оптом, чтобы ты выставил потом его на продажу. Ты был полным импотентом в течение добрых пятисот лет, так скажи мне, тебе помогло хоть одно из тех патентованных средств за которые ты платил столько денег?
      Равалтан Макс, выслушал мои откровения с выражением уважения на лице и, кивнув мне, громко сказал:
      – Верди, вынужден признаться, ни одно из тех средств, что я испробовал, не могло помочь мне больше, чем на десять минут, а я, как ты догадываешься, платил за них немалые средства. Мне сбагривали самые надежные средства, которые действительно возвращают мужчинам потенцию, но, видимо, все они были не про мою честь. Сегодня же произошло самое настоящее чудо, старина. То наслаждение, которое я испытал сегодня, заставило меня поверить в то, что и меня, наконец, коснулось благословение Великой Матери Льдов и мне снова хочется жить. Понимаешь, Верди, жить. Энси любит меня, а я безумно люблю Энси. Теперь я могу быть с ней в постели мужчиной, а не дохлым, вонючим моллюском с липкими, холодными щупальцами. Да, это действительно самое настоящее чудо. Но ты уверен в том, что эффект постоянный и мои силы не иссякнут через несколько минут, стоит только убрать от меня этот чудесный мех?
      – Рав, погладь шкуру… – Сказал я своему другу – Скажи, что ты сейчас чувствуешь?
      – Ничего, Верди, просто зеленый, шелковистый мех…
      Я решил немного поэкспериментировать с Равом.
      – Вот видишь, Равалтан Макс, теперь, когда вы с Энси настроили зеленый сексодром на себя, любая другая шкура равелнаштарамского зеленого барса для тебя превращается всего лишь в самый обычный зелёный мех. А теперь Рав, постарайся припомнить свою секретаршу, она у тебя красотка, хоть куда. Представь себе, что она входит в твой кабинет, медленно снимает с себя платье, под ним ничего нет. Ты видишь её красивую, упругую грудь, тонкую, гибкую талию, сильные, гладкие бедра, ощущаешь аромат её тела…
      Говоря эти слова, я выпустил в кабинете плазменный разряд, которым соткал из нагретых молекул азота фантом, имеющий вид миленькой секретарши Равалтана и заставил её двигаться к столу своего босса. Рав привстал от неожиданности, а затем смущенно рухнул назад, в кресло, и, закрываясь руками, грозным голосом рявкнул:
      – Всё, черт тебя дери, Веридор Мерк, можешь больше не убеждать меня, но учти, если Энси, после твоих варкенских штучек снимет меня с Мьюриэль, то я скажу, что это ты меня загипнотизировал… Хотя нет, она все равно мне ни за что не поверит. Нет, надо будет придумать что-нибудь более правдоподобное, а еще лучше сделать так, чтобы Энси не смогла застукать меня с этой красоткой. Пожалуй, это будет… – На полуслове прервав вслух планировать операции по поводу того, как ему будет ловчее трахнуть свою секретаршу, Рав вспомнил о цели моего визита к нему и быстро спросил – Так сколько у тебя всего этих зелёных шкур и какую цену ты мне за них назначишь, Веридор Мерк? Давай покончим с нашими делами немедленно и я отправляюсь домой, к Энси. Я и так уделил тебе слишком много времени.
      Поскольку это был вполне деловой разговор, я сказал ему:
      – Рав, дружище, ты знаешь этот предмет куда лучше, чем я, ведь это не мне, а тебе приходилось тратиться на дорогие афродизиаки и прочую хренотень. Ну, и кроме того ты хорошо знаешь клиентуру, поскольку посещал всяких шарлатанов, так что тебе и назначать цену. В моих руках производство мехов, а о сбыте я даже не хочу ничего знать, хотя мой друг и тесть Сорки высказал однажды мысль, что эта шкура должна равняться по стоимости, как минимум, годичному контракту хорошего сенсетив-менеджера. Да, запомни ещё одно, Рав, через год, как только с Галана будет снят темпоральный барьер, я буду поставлять тебе эти меха регулярно. Это моя собственная монополия и её у меня никому не отобрать.
      Равалтан пододвинул к себе свой компьютер и принялся обсуждать с ним вопросы ценообразования. По обрывочным фразам я понял, что компьютер делает хорошие прогнозы на будущую торговлю и его гораздо больше интересует то, что из ценностей следует ликвидировать с максимальной выгодой и как поскорее собрать нужное количество наличности. Закончив общаться с компьютером, Равалтан хмуро сказал мне:
      – Итак, Хитрюга Мерк, я принимаю твое предложение и согласен заплатить тебе по шестьсот восемьдесят пять тысяч за каждую твою паршивую шкуру. Доставка за твой счет. Головная боль с таможней тоже твоя, мне нужен товар на моём складе и меня абсолютно не волнует то, откуда он там взялся. Скажу, в крайнем случае, клиентам, что я сам покрасил зелёнкой шкуры гигантских белых миршей. Тебя это устраивает?
      Разумеется, меня это полностью устраивало и я сказал:
      – Прекрасно, Рав, я предлагаю тебе две тысячи триста пять шкур и, поскольку у тебя в работе мой, еще не оплаченный заказ, ты выложишь мне за них, ровно полтора миллиарда галакредитов. Двести пятьдесят миллионов я возьму наличными, а на остальную сумму готов принять векселя известных тебе банков или, в крайнем случае, вексель Гильдии Вольных Торговцев. Заодно, будь добр, поскорее укажи мне координаты того склада, на который мне нужно сгрузить шкуры, я тоже не собираюсь слишком долго валандаться с ними.
      Мне удалось ещё раз удивить Равалтана Макса, когда я немедленно устроил всё с помощью нескольких телепортов. Первым телепортом я вместе со стариной Равом отправился на его сверхсекретный склад, который был расположен далеко за городом и был замаскирован под самое обычное зернохранилище, каких на Бидрупе, крупнейшем в галактике экспортере зерна и муки, были сотни тысяч.
      Рав, в мгновение ока перенесшийся на две с лишним тысячи километров, только испуганно ойкнул, но когда в большом, герметично закрытом помещении, вдруг, появились сотни тюков, стал восторженно трясти меня и требовать новых чудес. Большего, чем перенести своего друга прямиком на борт "Молнии Варкена", я придумать не смог и удовлетворился пока только этим. Правда, когда я предложил ему выйти из Мужской половины дома в свой варкенский садик, с Равалтаном случился маленький припадок. Он был в таком восторге, какого я от него даже и не ожидал.
      Не желая вызывать лишних слухов и пересудов, я благоразумно не стал предлагать Равалтану осмотреть корабль снаружи и лишь обошелся тем, что показал его на обзорных экранах в навигационной рубке. Ему очень понравилась клановая расцветка корабля и он не счел её слишком уж вычурной, наоборот, стал настойчиво предлагать мне поместить на самом видном месте иероглифы, вкратце извещающие всех галактов о подвигах клана Мерков из Горного Антала, что я счел не очень скромным и слишком уж претенциозным.
      Рав был очень рад очному знакомству с Нэксом и Бэкси. Его когда-то до слез растрогала их история, хотя я рассказал ему далеко не всё, что было связано с появлением у меня этих вечных странников, и вот теперь они перестали быть для него тенью самих себя в моём корабельном компьютере. На какое-то время старый солдат так увлекся беседой с ними, что даже позабыл о том, что дома его ждет Энси, но как только я ему о ней напомнил, он взглянул на меня умоляюще. Прихватив сверхзрением для влюбленной парочки несколько сотен бутылок "Старого Роантира", галанские цветы и фрукты, я предложил ему отважиться ещё на один длинный телепорт.
      В результате последнего телепорта мы оказались в городском доме Рава. Наконец-то, мне удалось проникнуть в самую строго охраняемую Равом тайну, узнать кто же та таинственная женщина, которая так долго была его пассией и которую он никогда нам не представлял. Эненсия Феллер, оказывается все эти годы жила на Бидрупе, буквально в нескольких сотнях шагов от его хотя и шикарной, но всё-таки холостяцкой берлоги. Насколько мне помнилось, эту красотку пытались отыскать самые лучшие розыскники из числа наших общих с Равом друзей. Однако, этот прохвост всегда умудрялся оторваться от преследователей и нам оставалось только гадать о том, кто же она, та таинственная женщина, к которой Равалтан, побыв с нами пару часов, уходил всякий раз, когда у него в доме, или еще где-либо, собиралась шумная, дружеская вечеринка.
      Стоило нам только появиться в его доме и Рав услышал из спальни призывный женский крик, мне пришлось ухватиться за него обеими руками, чтобы остановить. Нет, мне конечно было приятно знать, что мой друг благодаря зеленому сексодрому, наконец, смог преодолеть свой застарелый недуг, но я вовсе не собирался оставлять его с Энси наедине и в категорической форме потребовал от них, чтобы они показали Руните, как на Бидрупе отдыхают и веселятся приличные люди.
      Услышав нашу громкую перебранку, Энси тотчас появилась в гостиной, одетая в прозрачный пеньюар и, выслушав мои претензии, тотчас бросилась одеваться. Для Равалтана это было настоящим ударом. Он, как разобиженный на всё и вся ребёнок, тут же уселся на пол и поклялся, что не сдвинется с места ни на шаг. Рав даже соглашался на то, чтобы я сел за стол сенсетивной рулетки и ободрал его казино подчистую, лишь бы оставил его наедине со своей ненаглядной. То, что я взывал к его совести, благородству и гостеприимству, осталось без какого-либо внимания. Равалтан Макс был неумолим. Энси, появившаяся в умопомрачительном наряде, буквально в три минуты сломила упорное сопротивление старины Рава и уже несколько минут спустя мы были в казино "Ягодка".
      В Синем зале Руниту мы не нашли и нам пришлось идти в Золотой. По дороге мы перебросились с Энси несколькими фразами и если от Рава я так и не услышал ни единого слова благодарности за свой подарок, то Энси восполнила этот пробел сполна и мне пришлось выслушать множество теплых и признательных слов. То, как посматривала Энси на Рава, давало мне ясно понять то, что с его холостяцкой жизнью покончено навсегда. В отличие от моего старого друга Энси ни минуты не сомневалась, что страдания этого большого и сильного человека канули в лету и теперь он совершенно преобразился.
      Рунита, в сопровождении графа р'Новалта, перебралась в Золотой зал после того, как они продули весь свой огромный выигрыш и ещё сто пятьдесят тысяч галакредитов в придачу. Моя женушка бросилась мне на руки и тут же стала жаловаться на то, что ей перестало везти. После небольшого разбирательства в причинах их проигрыша мне пришлось попенять ей на то, что она попробовала обобрать беднягу Рава, пользуясь своими сенсетивными способностями, от чего и стали срабатывать специальные, компьютерные системы, страхующие рулетку от всяких жуликов. Энси взялась как следует просветить мою, не слишком честную, супругу по части правил игры, а мы вместе с Римантом получили возможность отойти к стойке бара, чтобы промочить горло.
      Вот тут-то и произошло ещё одно небольшое событие, которое хотя и заставило нас всех забыть на какое-то время о наших дамах, тем не менее оно сослужило как мне, так и графу 'Новалту хорошую службу. Я в конечном итоге несусветно разбогател, не приложив к этому никаких усилий, а Римант сохранил за своим Звёздным Княжеством все прежние позиции, которых дурфанцы чуть было не лишились. Что же, в этом я тоже вижу милость Великой Матери Льдов проявленную по отношению к нам обоим. Так уж повелось на свете, если тебе попёрло, то не зевай и только успевай поворачиваться, а то пруха быстро кончится. Это не мои слова, а Рава, так что этому высказыванию можно доверять полностью, уж он-то хорошо знает такой тонкий предмет, как удача.
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, межзвездное космическое пространство, борт космического корабля "Молния Варкена", летящего на крейсерской скорости курсом на станцию наблюдения "Дорк".
 

 

М = 95* 53* 12* + 0,035 СЛ;

 

 

Х = (-) N 011,78659 СЛ;

 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      Каникулы на Бидрупе были короткими, но зато очень насыщенными приятными событиями. По большей части всякими развлечениями. Три дня обидно маленький срок для отдыха, а Бидруп слишком велик, но мы очень старались и потому превратили эти три дня в сплошной праздник, когда одно роскошное казино сменялось другим, а из одного дворца развлечений мы тут же переносились в другой и смогли даже побывать в парочке заповедников за пределами Бидрупа. Старина Рав, взявшись просветить мою супругу по части галактических развлечений, умудрился таким образом выстроить в цепочку свои многочисленные развлекательные заведения, что наше путешествие по Бидрупу превратилось в непрерывный калейдоскоп веселья.
      Как я уже только что говорил, не смотря на праздник, устроенный в нашу честь Равалтаном Максом, я, благодаря моему старому боевому другу и нашему новому знакомому графу Риманту р'Новалту, сумел провернуть на деньги, вырученные от продажи галанских мехов, весьма неплохую финансовую операцию. Всё случилось как-то спонтанно и довольно неожиданно. Как только мы нашли в Золотом зале Руниту и Риманта, практически сразу же выяснилось, что премьер-министр Звёздного Княжества Дурфан оказался в казино "Ягодка" отнюдь не случайно. Это к нам граф подошел совершенно случайно, привлеченный красотой и обаянием Руниты. Тут мне его не за что винить.
      Граф р'Новалт, разумеется, вовсе не имел на мою супругу никаких видов, просто его привлекли её красота и странная приставка фрай к дворянской фамилии. Как я уже говорил, Римант отлично знал старину Рава и стоило нам появиться в Золотом зале казино, как он тут же отвёл его в сторонку. Пока я заказывал в баре напитки, между ними состоялся короткий разговор, который я невольно подслушал. Ухватив Равалтана Макса за локоть, Римант сразу же обратился к нему с просьбой:
      – Рав, мне срочно нужно найти триста пятьдесят мегакредитов, иначе Дурфан потеряет концессию. Я пытался договориться с банками, но мне отказали в кредитах. Рав, это просто какой-то заговор против Дурфана, не знаю, где ты достанешь эти деньги, но ты должен это сделать. Через два с лишним месяцем мы получим тысячу четыреста мегакредитов, но мне не дают этого времени и требуют срочно возвратить кредит, а сегодня я только и могу сделать, что уплатить проценты. Мои люди пытались продать эту бумагу, но тщетно. Нас крепко обложили. Мы вложили в покупку этой облигации все деньги, что у нас были, взяли кредит, десять лет работали на его обслуживание, как проклятые, и теперь всё летит к чертовой матери. Рав мне чертовски нужны эти деньги.
      Лицо моего друга стало серьёзным и озабоченным. Выслушав графа Риманта р'Новалта, Рав сокрушенно покачал головой и огорченно ответил ему:
      – Римант, я очень сожалею, но своими деньгами я тебя выручить не смогу. Я только что сделал одно серьёзное капиталовложение и уже не могу от него отказаться, поскольку товар лежит на моем складе. Скажи-ка мне, дружище, сколько времени у тебя есть в запасе и я постараюсь сделать всё, что только будет в моих силах.
      Равалтан Макс и Римант, выпив со мной по стаканчику виски, тотчас направились в офис и провели там не больше получаса, но и этого короткого времени Раву вполне хватило на то, чтобы окончательно убедиться в полной финансовой блокаде Звёздного Княжества Дурфан. Ему не удалось раздобыть для графа даже паршивого мегакредита. На сей раз мне пришлось отказаться от свойственной мне тактичности и нагло применить телепатию для того, чтобы подробнее узнать об этом прискорбном факте. Заодно я узнал и то, о какой именно ценной бумаге шла речь и это меня весьма заинтересовало, так как я весьма неплохо осведомлён о том, какие финансовые инструменты котируются в галактике высоко, а какие можно пускать на растопку для костра.
      Десять лет назад Звёздному Княжеству Дурфан посчастливилось сделать чертовски выгодное капиталовложение, купить на Всегалактической Межбанковской Бирже облигацию трансгалактической корпорации "Галактический иридий", этот один из самых надежных и выгодных финансовых инструментов во всей галактике, дающий доход в двадцать пять процентов годовых, если не стричь купоны, который, к тому же, освобождается от налогов. Вдобавок ко всему правители Дурфана тешили свои души тем, что в конце срока обращения корпорацией разыгрывалась в лотерею очень крупная сумма денег и, как любой другой владелец облигации "Галактический иридий", правители Звёздного Княжества надеялись на то, что им посчастливится увеличить свой доход.
      Премьер министр Звёздного Княжества отважился взять кредит в банке под семь процентов годовых, чтобы купить эту облигацию и не рассчитывал на выигрыш, но он очень надеялся на получение дохода по всем ста двадцати купонам сразу и вот теперь кто-то поставил Дурфан в очень сложное и неприятное положение. Вся эта история живо напомнила мне мытарства бедняги Антора Лоранта и потому, как только они вернулись в Золотой зал, я поманил к себе Равалтана и тихо сказал ему на ухо, что готов немедленно обсудить с Римантом его проблему и прийти Звёздному Княжеству на помощь.
      Граф, на радостях, хотел было разделить прибыль от своего капиталовложения со мной пополам, но я удовлетворился только тем, что выкупил эту злосчастную облигацию и купоны за их полную стоимость, так как прибыль для меня была не важна. Практически я ничего не потерял, так как лишь обменял одни деньги на другие. Бэкси пришла в неописуемый восторг от моих коммерческих успехов и тут же пообещала, что за два месяца накрутит на этой бумаге не меньше трёхсот миллионов, поиграв на финансовом рынке по крупному.
      Старушка Бэкси давным-давно открыла на мое имя несколько десятков брокерских счетов в крупнейших банках Терилаксийской Федерации и довольно неплохо зарабатывала, но была всегда недовольна тем, что ей никогда не удавалось прокрутить действительно большие деньги. Теперь же она была довольна. Граф Римант р'Новалт тоже, так как кредиторы требовали вернуть им деньги буквально через несколько часов. Поскольку все проблемы Звездного Княжества разрешились в течениё одного часа, его премьер министр с удовольствием оттянулся после стольких треволнений и составил нам компанию в развлекательном марш-броске по Бидрупу.
      Пока мы развлекались, Нейзер также не терял времени даром и сумел не только разыскать на Бидрупе двадцать семь своих земляков, но и попытался организовать их побег и только своевременное вмешательство людей Равалтана Макса, удержавших его от такой глупости, спасло моего стажера от крупных неприятностей. В конце концов мидорцы из тюряги сбежали, но никто не стал связывать их бегство с ним и уж тем более со мной, хотя все они улетели с Бидрупа именно на "Молнии Варкена", что обошлось мне почти в полтора миллиона галакредитов, а мидорцам и особенно Нейзеру, в клятвенное обещание посодействовать бидрупцам, попавшим в аналогичную ситуацию, поскорее покинуть Мидор.
      Клятву им пришлось давать не абы кому, а нашему другу Банни Рогозу. Это дело также не обошлось без моего вмешательства, так как этот тип, сразу смекнувший откуда дует ветер, затребовал с ребят Равалтана комиссионные за побег, но вручить ему деньги должен был именно я. Хотя этот жулик с погонами генерала на плечах и наплёл мне небылиц о том, что деньги он по-братски поделит со своим боссом, мне в это что-то мало верилось. Не тот Банни человек, чтобы так просто расстаться с честно заработанными денежками. Боссу придётся удовлетвориться тем, что бидрупские шпионы точно так же сбегут из мидорской военной тюряги, а вот в этом им обещали помочь мидорцы. Зато этот хитрожопый контрразведчик сам довёл всё дело до конца и лично доставил мидорских шпионов на борт "Молнии" в здоровенном грузовом флайере.
      Мы стартовали с Бидрупа поздним вечером тридцатого декабря по стандартному галактическому времени. Нэкс и Бэкси называют стандартный календарь терранским и меня он всегда очень удивлял своими дурацкими неравномерными месяцами и их непонятными названиями, но Бэкси говорит, что это древняя традиция, восходящая ещё к тем незапамятным временам, когда всё человечество жило на одной единственной планете – древней, мифической Терре. Зато, как все бывалые космолетчики, я всегда отмечал галактический Новый год и если раньше я отмечал его, по большей части, в одиночку, то в этот раз мы справляли его в шумной компании. Правда за десять минут до начала Нового года я тихонько покинул эту развеселую компанию и пришел к Руните, чтобы провести вместе с ней и своими верными и, наконец, материальными друзьями эту чудесную новогоднюю ночь.
      Мы отпраздновали Новый год на варкенско-галанский манер, с лососем, запеченным в тесте с жареными варкенскими каштанами и большой, запеченной уже с фруктами и орешками тарая, гаураной. Праздничную гаурану и лосося мы съели под несколько бутылочек прекрасного "Старого Роантира". Вместе с нами за столом сидели Нэкс и Бэкси, красивые и нарядно одетые и мы здорово повеселились.
      Жаль только, что они так и не попробовали варкенских каштанов, изумительной гуараны и великолепных галанских вин, так как им пришлось довольствоваться обычной пищей андроидов, высококалорийными концентратами, но зато они здорово пели дуэтом под звуки древнего струнного инструмента, изготовленного Нэксом. Мои жалкие вокальные старания были выслушаны с гораздо большим терпением, чем они того заслуживали, а вот нежная галанская песенка Руниты о маленькой девочке мечтающей в новогоднюю ночь о счастье, всем очень понравилась и мы просили её спеть ещё и ещё. Праздник у нас получился по-домашнему весёлый и очень тёплый. Такого у меня еще никогда не было с тех пор, как я покинул Горный Антал.
      Утром следующего дня, когда толпа мидорских бизнесменов с военной выправкой и широкоплечих молодых людей, нахально выдающих себя за туристов, продолжала шумно веселиться на уровне "А", я самым серьёзным образом взялся за внешний вид Руниты. В мою задачу не входило сделать какие-либо изменения в её прекрасной фигуре или лице, но это была моя супруга и она носила под сердцем нашего с ней ребёнка, а это на Варкене отмечалось особым образом, да, к тому же неукоснительно. Потому-то мне и следовало исполнить то, что предписывали нам древние обычаи Варкена.
      Сама же Рунита с большим нетерпением ждала этого события начиная с того момента, как она разговаривала по супервизио с Лисаном Хортом из клана Хортов Ларийских, когда ей пришлось сбивчиво объяснять этому архо-варкенцу, почему у неё над переносицей нет татуировки, показывающей, что она замужняя женщина из клана Мерков Антальских и мать, ждущая рождения дочери. Разумеется Лисан ей ничего не сказал и никак не выразил своего мнения по этому поводу, но Рунита была столь яро привержена моему родному клану, что не собиралась и дальше терпеть подобное безобразие.
      Обряд нанесения клановой татуировки на тело женщины очень сложный и длинный, он занимает почти шесть часов и начинается с ритуального омовения водами Варкена. Именно поэтому тело Руниты до сих пор была не помечено знаками моего клана. Мне просто было жалко погружать эту нежную, южную красавицу в ледяную воду. Моя жена не считала варкенское лето сколько-нибудь серьезным препятствием и твердо заявила мне о том, что с удовольствием примет со мной ароматную, освежающую ванну.
      Мы с максимальной точностью выполнили все требования сложного ритуала, который закончился тем, что я нанёс на тело Руниты татуировки, видимые только при инфракрасном и ультрафиолетовом свете. Такие же татуировки были нанесены моей супругой и на моё собственное тело. В этом обряде заложен глубокий смысл, так как супружеская верность является обязательной и неотъемлемой чертой варкенского брака. Жены варкенцев снисходительно смотрят на некоторые шалости своих мужей во время их долгого отсутствия на планете, когда они вынуждены покидать их, проходя службу по военным контрактам в различных мирах Галактического Союза и даже в Закрытых Мирах. На Варкене издревле принято считать, что длительное воздержание способно повредить архо-варкенцу, снизить его сенсетивную мощь и поэтому воин-архо, находясь на службе вдалеке от своего клана, мог завести себе временную наложницу, чтобы не утерять даже малой части своей Силы.
      Для замужней же женщины всё было гораздо сложнее, оставаясь в своем клане ей было трудно завести себе любовника, хотя шансы на это всегда оставались. Однако, при соблюдении определенных условий, замужняя женщина всегда могла утолить желание и при этом полностью сохранить верность своему мужу. Именно с этой целью и была создана такая деталь варкенского одеяния, как женская мягкая броня. В далёком прошлом её заменял очень прочный комбинезон-боди, плотно обтягивающий тело. Такие одежды шили из очень прочной, тончайшей ткани, сотканной из шелковых нитей ловца-ручейника, небольшого хищного насекомого, обитающего в быстрых горных ручьях.
      Новые технологии, которые пришли на Варкен вместе со снятием темпорального барьера, вскоре изменили внешний вид этих комбинезонов. Варкенская мягкая броня по-прежнему изготавливается из водяного шелка, но уже по совершенно иной, микропленочной технологии. Изменилась и технология производства традиционной составляющей мягкой брони, сверхтонкой и очень прочной ткани. Теперь её уже не ткут на дедовских ручных ткацких станках, а изготавливают методом телекинетической трансформации, но за основу берут всё тот же шелк ловцов-ручейников, которых выращивают в многочисленных горных ручьях Варкена в специальных садках.
      Главное предназначение мягкой варкенской брони вовсе не защита от нападения. Это дело второстепенное, ведь в первую очередь она предназначена для того, чтобы скрыть от постороннего взгляда за её золотым или серебряным блеском, а так же за яркими, нарядными красками и узорами самое главное в жизни варкенцев, – их супружеские татуировки, то, что у нас считают самым интимным и сокровенным. Варкенская женщина может без стыда или какого-либо стеснения отдаться своему случайному любовнику и не нарушит при этом своего обета верности в том случае, если не станет снимать с себя перед ним мягкую броню.
      Некоторые наши критики считают, что традиционализм варкенцев именно в отношении брака доведен до полного идиотизма, так как если жена изменила мужу не снимая с себя комбинезона, то это просто лёгкий флирт, но если она, повинуясь порыву, снимет с себя варкенскую мягкую броню обнажая тело и просто покажет кому-либо татуировки, нанесенные рукой мужа, это будет очень серьёзным ударом по его чести и достоинству. В равной степени это относится и к мужчине. Пожалуй, мало кого из варкенцев женщины из иных миров видели в постели нагишом. Кроме меня, естественно и тех парней, у которых хватало духа нанести на тело специальный тональный крем, действующий точно таким же образом.
      Самое пикантным в этой ситуации является то, что татуировки наносятся специальной краской, которая светится красными, синими и золотистыми линиями только в свете Красного и Голубого Лордов или при свете специальных светильников, а потому видны далеко не каждый раз. Хотя за пределами Варкена наши замужние женщины ведут себя точно так же, как и все прочие обитательницы галактики, они никогда не снимают с себя мягкой брони, если вдруг попадают под чары какого-нибудь жиголо или сами положат глаз на какого-либо красавца. Вот в этом я уверен на все сто процентов.
      Таким же точно образом поступают и мужчины. Большинству девушек, которым удалось залучить в свою постель сурового, немногословного воина-архо, признавались потом подругам, что им нравится заниматься сексом с варкенцами, хотя это несколько необычно уже потому, что мягкая броня, покрывающая всё тело мужчины, имеет очень веселенькую расцветку и, подчас, украшена замысловатыми узорами. Многие даже не догадываются о том, что под яркой мягкой тканью скрываются изящные и, зачастую, весьма откровенные татуировки, порой изображающие самые неожиданные сюжеты. Не знаю что те воины-архо, чьи мускулистые торсы мне довелось видеть нагими, изобразили на прекрасных телах своих жен, но их благоверные в день Закрепления явно думали только об одном сексе и сражениях.
      Мои художественные пристрастия в области боди-арта исчерпывались сугубо клановыми традициями и я ограничился лишь тем, что нанес на некоторые участки тела Руниты несколько изящных иероглифов и тотемных символов, которые сделали мою жену для меня ещё более желанной. Рунита же подошла к этому процессу творчески и спустя несколько часов я был полностью, от ключиц до пяток, покрыт изящными и очень профессиональными рисунками, начиная от синего барса, изготовившегося к прыжку, изображенного на моей груди и заканчивая прекрасными видами горы Калавартог и островка Равел, заключенных в красивые виньетки, на моих ягодицах.
      Не остались забытыми ни мои дорканские мечи, ни символическое изображение молнии, ни иероглифы, прославляющие мои подвиги как в боях, так и на брачном ложе. Рунита, вдохновленная специальной главой в семейных "Хрониках", не оставила у меня на теле ни единого пустого места и вскоре, в лучах специальных светильников, я был похож на ходячую картинную галерею. Глядя на себя в зеркала, специально принесенные в наш варкенский садик, я поражался тому обстоятельству, что моя женушка была, оказывается, весьма незаурядной художницей.
      Самыми последними были нанесены скромные, практически стандартного вида, татуировки на наших лбах прямо над переносицей, говорящие о том, что Рунита навеки принадлежит мужчине по имени Веридор Мерк, а тот в свою очередь, принадлежит женщине по имени Рунита фрай-Роантир. После этого мы снова погрузились в чистую, талую ледниковую воду, на этот раз без малейшей примеси ароматизаторов и каких-либо моющих средств, которая навеки закрепила татуировки на наших телах.
      Странно, но моя жена, почему-то, была в полном восторге от прохладной ванны и не испытывала при этом абсолютно никакого дискомфорта. Держа её в своих объятьях и любуясь изящными иероглифами, призрачно мерцающими на её прекрасном теле, я поделился с ней самыми сокровенными мечтами, касавшимися будущего клана Мерков Антальских. В нашем космическом доме мы общались друг с другом только словами, хотя всё остальное время мы ни на секунду не прерывали наш телепатический контакт и потому я сказал ей вполголоса:
      – Рунни, мне хочется, чтобы ты сама приняла решение. Скажи мне, ты готова сделать то, что хотели сделать Даймонд и Ларина, но не успели, так как были подло убиты?
      Рунита тяжело вздохнула и, прикоснувшись прохладными губами к моей пылающей щеке, пылко ответила:
      – Дор, я сделаю то, чего так хотели твои родители, но клянусь поясом Матидейнахш, как же я ненавижу всех этих Нордов Мединских! При одной только мысли о том, что я отдам им свою дочь, во мне всё цепенеет, хотя я и понимаю, что тысячелетнюю вражду с нашими ближайшими соседями необходимо прекратить любой ценой.
      Ответ моей супруги полностью удовлетворил меня в главном и поразил чудовищной невежественностью в некоторых деталях. Крепко ухвати Руниту за её розовое ушко, я стал ей выговаривать:
      – Послушай, дорогая моя, сколько раз я тебе твердил, читай общие "Хроники". Если у тебя не хватает терпения, то поручи Бэкси сделать необходимые извлечения. Ты что же считаешь, если твоя дочь официально станет невестой клана Нордов Мединских, так это хоть как-то отразится на ней? Ведь это говорит только о том, что все хлопоты, связанные с её бракосочетанием, лягут на Нордов Мединских. Она ничем не будет связана, наша дочурка, просто у неё появится ещё один отец, который будет заботиться о ней ничуть не меньше, чем о своих собственных детях. К тому же если ты согласишься, то наши оба клана скорее всего объединятся и в Большом Антале появится один, самый большой на всём Варкене, клан. Ведь наша вражда давно утихла и клансмены обоих кланов давно уже поддерживают между собой дружественные отношения и для объединения нам нужен только формальный повод, так что тебе не о чем беспокоиться, любовь моя.
      Покраснев от праведного гнева, Рунита стала с ещё большим жаром доказывать мне свою правоту:
      – Ну, уж нет, Дор, я никогда в жизни не примирюсь с тем, что Норды предали Мерков Антальских! После того, как Мерки дали землю людям, не сумевшим сохранить свой собственный остров, они были вправе рассчитывать на их помощь и ничто меня не убедит в обратном, Веридор Мерк.
      Меня рассмешили гнев и ярость этой молоденькой галанки и то, что она с такой внутренней силой и убеждённостью отстаивает честь людей, совершенно ей не известных. Поцелуи здесь были совершенно бессильны и потому я просто рассмеялся и стал плескать ей в лицо прохладной водой.
      – Поостынь, злючка, разве можно обвинять людей за ошибки их далеких предков? Да, знаешь ли ты, глупышка, что в той давней истории Мерки показали себя куда большими дураками, чем Норды негодяями? Поверь мне, когда ты встретишься с тем человеком, которого я прочу нашей дочурке во вторые отцы и ты узнаешь его получше, то, пожалуй, пожалеешь, что встретила меня, а не его. О, женщина, знаешь ли ты кто этот человек? Ведь это Калвин Норд, самый большой друг моего детства и юности! Мне бы только разыскать этого парня, дорогая, а уж тогда он быстро сможет тебе доказать, что Норды Мединские это самые лучшие из варкенцев.
      Покончив с этим, во всех отношениях приятным, занятием, мы направились на Женскую половину. Поскольку я не очень-то надоел своей женушке, она пригласила меня туда без каких-либо требований и мы вошли в её гостиную обнявшись. Тем не менее, едва переступив порог, я на мгновение отстранился от неё и вежливо поклонился, как своей повелительнице. Вот к этому Рунита еще не успела привыкнуть и потому на секунду нахмурилась, но я ничего не мог поделать с собой, ведь это было сделано чисто рефлекторно. Так уж я был воспитан. Даже в раннем детстве, прибегая к маме, я, прежде всего, должен был встать на одно колено и поклониться ей, а уж потом взбираться на колени и рассказывать о всех своих открытиях. Право же, уж за что-что, а за непочтение к женщинам мне зад никогда не драли.
      Пообедав с Рунитой, я отправился к своим развесёлым пассажирам. Мидорские полевые агенты, которые вели разведку на Бидрупе, были отличными ребятами, а поскольку в прошлом, ещё будучи солдатом-наемником, я частенько воевал с представителями этого древнего мира бок о бок, нам было о чём поговорить, тем более, что они были прекрасно осведомлены о моей роли в их освобождении. Поэтому каждый из них считал своим долгом выпить со мной. Мне было приятно их внимание, а ещё приятнее было то, что у нас нашлись общие знакомые. Зато Нейзеру пришлось оказаться в роли мальчика на побегушках. Эх, жаль только то, что мидорцы недолго гостили на моем корабле. Может быть тогда они смогли бы привить этому нахалу хоть немного почтительности по отношению ко мне.
      Нейзер, занятый своими земляками, не доставал меня целых четыре дня, пока мидорцы не пересели с борта "Молнии Варкена" на пассажирский космолайнер, двигавшийся в нужном им направлении. Облегченно вздохнув после того, как избавился от этих неожиданных пассажиров, я вновь столкнулся с прежним Нейзером, белобрысым и нахальным, так и не избавившимся от привычки постоянно подначивать меня и устраивать мне всяческие каверзы. Меня это нисколько не злило, поскольку я успел привыкнуть к этому весёлому нахалу и даже его дурацким шуточкам, которые, впрочем, всегда были совершенно беззлобными.
 

 
       Со времени появления первой, древнейшей человеческой цивилизации, на исчезнувшей в глубокой древности планете Терре, и до сегодняшних дней, по отношению к войне, мир практически не изменился. Все осталось по-прежнему, за исключения методов ведения войны. Война, не смотря на всю её грязь, кровь, жестокость и ужасы, для множества людей стала любимым развлечением. Можно сказать, что для бога войны Марса, наконец настали золотые деньки. Война давно уже стала искусством, профессия военного стала весьма и весьма уважаемой, а воинское искусство – неплохим ремеслом, приносящим хороший доход.
       Военные, впервые осознали себя не просто кастой, слепо обслуживающей интересы правящих классов, а профессиональным сообществом людей, чьи услуги имели высокую цену и были необходимы множеству господ нанимателей, начиная от правителей миров и заканчивая религиозными общинами. Медицинская машина изменила звериный облик войны так же радикально, как изменила само отношение людей к смерти и изменила их психологию. Соответствующие перемены наступили в галактическом законодательстве, в законодательствах Звездных Федераций и законодательствах союзных планет. Война стала законным и вполне допустимым инструментом решения сложных политических, общественных, экономических и религиозных проблем, если она конечно ведется по правилам.
       Разрешив планетам воевать, Центральное Правительство оставило за собой право, быть арбитром в этом виде спорта, но оно имело и совершенно особые права. В тех случаях, когда кто-нибудь переходил границы дозволенного или только-только собирался перейти их, наступала очередь, действовать особому отряду военно-космических сил Галактического Союза, само существование которого отрезвляло самые горячие головы.
       Особый отряд линкоров-призраков невелик, он состоит всего из полутора тысяч космических кораблей, но это еще те корабли. Разумеется линкоры-призраки не идут ни в какое сравнение с боевыми кораблями древних миров эпохи Звездной Экспансии, о тех кораблях – убийцах планет, разговор особый, но линкоры-признаки действительно великолепны. Во-первых, они поражают своими размерами, длина линкора-призрака, зачастую составляет семьдесят пять километров. Во-вторых – быстроходностью, линкор призрак, в отличие от обычных космических кораблей с тахионным приводом, снабжен еще и кольцом нуль-транса, что позволяет этой громадине, совершать в космосе довольно внушительные прыжки, подобные телепорту сенситивов.
       Линкоры-призраки имеют такое вооружение, против которого не может устоять практически ни один военный космический корабль любого другого класса. Но главное достоинство линкоров-призраков заключается в том, что они могут быть абсолютно невидимы и их невозможно обнаружить ни одним из существующих радаров или широковолновых сканеров. Именно поэтому высшие военные чины Центрального Правительства считают, что полутора тысяч этих кораблей вполне достаточно, чтобы обезопасить Обитаемую Галактику Человечества от любой неожиданности.
 
       (Выдержка из неизданной книги Нэкса "История военно-космических сил человечества", статья "Линкоры-призраки")
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, межзвездное космическое пространство, борт космического корабля "Молния Варкена", летящего на крейсерской скорости курсом на станцию наблюдения "Дорк".
 

 

М = 95* 53* 12* + 0,035 СЛ;

 

 

Х = (-) N 011,78659 СЛ;

 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      После того, как я подал в штаб-квартиру Корпорации прошение об отставке, меня известили о том, что оно принято. Вопрос о моем выходе в отставку был решен положительно и мне было предложено завершить этот полёт, если я желаю уйти с почетом. В послании ни слова не говорилось ни о карантине, ни о судьбе Аниты Кассерд, да и выдержано оно было в спокойном, ровном тоне и никто, как показалось бы не сведущему человеку, не был ко мне в претензиях, но я уже был извещён своими друзьями о том, что мое начальство пребывает в диком бешенстве и готовит против меня громадный имущественный иск. Бэкси немедленно предприняла в этом направлении определенные шаги и приготовилась дать жестокий бой юристам корпорации.
      Хотя я уже почти вышел в отставку, моя служебная командировка ещё не была завершена. Поэтом мне следовало поскорее закончить этот полет. На выбор следующей цели у меня ушло всего несколько минут и я немедленно взялся за Нейзера, правда, теперь передо мной уже не стояло проблемы погружать своего стажера в глубины темпоральной физики, так как он твердо решил не возвращаться в контору, но еще и не сказал да в ответ на мое предложение.
      Так как мой стажер, хотя он практически престал быть таковым, никуда не исчез с борта "Молнии Варкена", то я принялся готовить его к очередной экскурсии. Теперь уже на планету с условным названием Дорк. Именно этот мир мне следовало посетить в первую очередь, так как его темпоральный коллапсор должен был, говоря нашим профессиональным языком, вот-вот снести яичко. То есть на Дорке к этому времени должна была созреть для контакта человеческая цивилизация. Но Великие Льды Варкена, что это была за цивилизация! Если я частенько злорадствовал над Центральным Правительством, Союзом Сенсетивов Галактики и Терилаксийской Корпорацией Прогресса Планет по поводу Галана, поскольку этот мир получил от меня соответствующую помощь, то из-за Дорка я им всем мог только посочувствовать. Дорк обещал стать самой большой головной болью галактических правителей. И это отнюдь не метафора, не преувеличение.
      Планета Дорк вращается вокруг желтой звезды такого класса, какой во всей галактике принято назвать гелиостандартным. Ускорение этой звёздной системы началось чуть более пяти стандартных лет назад и вот теперь я уже ожидал появления нового члена Галактического Союза. С темпоральным ускорителем на Дорке у меня никогда не было никаких хлопот, он был вколочен так крепко, что продавил кору планеты и находился на дне глубокой океанской впадины и это было то единственное на всей планете, что меня радовало. Зато всё остальное вызывало очень сильную и довольно постоянную головную боль. Правда, это была приятная головная боль.
      Последний раз я был на Дорке чуть более полугода назад и в то время большая часть населения этой планеты уверено вступила в эпоху агрессивного капитализма, но при этом некоторые из обитателей планеты всё ещё жили в самом настоящем каменном веке. Такой факт сам по себе уникален, но ещё более удивительным является то, что на этой планете повсеместно встречаются артефакты, которые известны только небольшому числу историков, изучающих терранскую працивилизацию, что раз за разом повергает их то в шок, то в самое настоящее буйное умопомешательство и это отнюдь не метафора. Видели бы вы то, как метался среди пирамид Египта один тип, которого мне приказали доставить на эту планету.
      Дорканская цивилизация не похожа ни на одну из существующих в галактике планетарных цивилизаций и в то же время похожа на всю Галактическую Цивилизацию в целом. В Обитаемой Галактике Человечества насчитывается более восьмисот с половиной тысяч миров, но почти каждая из планетарных цивилизаций имеет несколько десятков, а то сотен и даже тысяч, двойников. Всего в галактике насчитывается четыреста двадцать шесть рас и все они, представьте себе, все без исключения, имеются на планете Дорк, только там они называются народами, да, к тому же там существуют такие народы, аналогов которых нет во всей остальной галактике.
      Никто из ученых-этнографов не знает доподлинно того, как такое получилось, но это факт, дорканская цивилизация в своем расово-этническом смысле, как бы является слепком со всего Галактического Человечества, и уже только тем уникальна. Однако, даже не это является главной загадкой Дорка. Лишь очень немногие ученые в галактике знают, что кроме внешних признаков сходства Дорка с Галактическим Человечеством, он еще чертовски похож на древнюю Терру и этим, пожалуй, объясняется всё остальное. Не могу похвастаться очень хорошим знанием древней истории, в особенности древнетерранской, но я полностью доверяю Бэкси, а вот она-то как раз и утверждает, что история Дорка почти полностью повторяет историю Терры. Даже в мелочах.
      Все артефакты Дорка: египетские пирамиды и сфинкс, плато Наска с его изображениями и Великая китайская стена, да, и множество других памятников культуры до мельчайших подробностей повторились на этой планете. Вдобавок ко всему на этой планете повторился весь животный и растительный мир, который был унаследован нашей галактикой от древней Терры, праматери Галактического Человечества. Повторились и некоторые другие, не менее удивительные, вещи, такие, например, как стремительное, по сравнению с другими мирами, развитие дорканской цивилизации, которая менее чем за две тысячи лет, прошла путь от рабовладельческого строя до капитализма, что втрое превышает самые лучшие показатели, достигнутые в других ускоряемых мирах.
      Зато дорканская цивилизация развивается чрезвычайно неравномерно и в тот момент, когда я был на этой планете, совсем рядом с индустриально развитыми государствами имелись такие страны, экономика которых строилась на использовании труда рабов и даже такие сообщества людей, которые вообще жили собирательством и охотой. Если бы только можно было создавать миниатюрные темпоральные ускорители, то на Дорке, пожалуй, следовало бы начать развивать, отдельные нации и народы. Но, тем не менее, общее развитие дорканской цивилизации двигалось стремительными темпами и если на Галане наблюдатели то и дело просили меня увеличивать темпоральное ускорение, то на Дорке мне приходилось постоянно снижать его и покидая эту планету, я держал ускорение в соотношении 1/75, хотя начальник станции наблюдения требовал снизить его ещё больше, чтобы не утруждать себя слишком частыми экспедициями.
      Есть у дорканцев ещё одна особенность и именно она грозила стать самой главной головной болью Центрального Правительства. Дорканцы просто маниакально агрессивны и чудовищно подозрительны. Спускаясь на Дорк для проверки информации, полученной от наблюдателей и просто из любопытства, я заполучил там гораздо больше ран и увечий, чем в любом другом ускоряемом мире. Дорканцы постоянно сражаются и я не помнил дня, чтобы на этой планете не бушевало какой-нибудь войны. К тому же и воевать дорканцы умеют, как никакой другой народ в галактике.
      Войны на этой планете случались самые разные, экономические, – самые быстрые, политические, – бессмысленные и кровопролитные, религиозные, – чудовищно жестокие и наиболее ужасные. Дорканцы прирожденные воины, сильные, отважные и умелые, но они же ещё и самые искусные дипломаты, и я готов поставить всё свое состояние против рваной кредитки, что такими они и войдут в Галактический Союз, чем доставят немало хлопот сначала Терилаксу, а затем уже и Лексу. Уж этих-то ребят не придется учить тому, как им следует вести себя с галактическим начальством. Скорее они сами научат этих типов чему угодно.
      Вот к такому миру я и направил свой космический корабль, стартовав с Бидрупа. Нейзер был очень поражен тем, что вместо пригоршни инфокристаллов и шлема гипнопеда он, вдруг, получил от меня самое строгое задание как следует изучить тактико-технические данные древних терранских радаров и всяческих, не таких уж и примитивных, средств противовоздушной обороны, вкупе со всеми атакующими боевыми системами. Парень просто обалдел, когда узнал о том, что у меня есть информация по древнетерранскому вооружению.
      Еще больше он удивился, когда узнал, какие боевые системы имелись на вооружении древних терранцев. Впрочем, это и не удивительно, ведь древняя Терра имела на вооружении такие цацки, что им позавидовал бы и современный космофлот. Удивило его и то, что довольно часто прогрессистам приходится вновь и вновь сталкиваться с аналогичными штучками на других ускоряемых мирах. Поначалу он даже недоумевал, почему командование космофлота так рьяно боролось с такими мирами, стремясь сначала полностью разоружить их, чтобы потом вооружать заново, правда, уже стандартным оружием.
      Зато Нейзеру не пришлось вновь изучать языки, ведь галалингв имел на Дорке свой аналог – язык инглиш, на котором разговаривало довольно много дорканцев, а кроме того, он с легкостью узнал в шведском языке свою родную мидорскую речь. Давать же Нейзеру какие-то инструкции я не считал нужным только потому, что вообще не собирался бродить по этой планете, так как генератор на Дорке и без того работал превосходно и не нуждался в дополнительной настройке, а для того, чтобы внести изменения в его работу, мне было достаточно опуститься на своем новеньком орбитальном шатле в глубины океана.
      В тот момент я наивно полагал, что, возможно, мне придется войти в темпоральный коллапсор только для того, чтобы еще раз уменьшить темпоральное ускорение, но всё сложилось совершенно иначе и именно мое незапланированное посещение станции наблюдения "Дорк" явилось тем поворотным пунктом, после которого я направился на Суд Хьюма. Правда, это произошло в результате совершенно невероятных событий, о которых я и хочу рассказать.
      Сам не знаю, что это вдруг заставило меня остановить движение "Молнии Варкена" на расстоянии, чуть менее семи световых лет от станции наблюдения. Нэкс, со своими сверхчувствительными сканерами, едва мог разглядеть станцию, да, и то, делал это с превеликим трудом. На главном обзорном экране она виделась размытым бурым пятном и не было никакой возможности разглядеть детали. Мой корабль ещё не остановился полностью и как только я собрался вновь открыть маршевые окна тахионных турбин, как, вдруг, услышал в своем ухе предупреждение Некса, сказанное им с тревогой в голосе:
      – Подожди-ка, шкипер, не торопись. Здесь явно что-то не так. Давай-ка поставим "Молнию" в дрейф, мне немного нужно пошаманить с моим новым электронным увеличителем…
      Нэкс, что-то помудрил со своей электрической гляделкой и, действительно, значительно улучшил этим изображение. То, что я увидел после этого на внешних платформах станции, мне совершенно не понравилось. На причальном модуле почему-то не было ни одного исследовательского космобота и ни одного малого исследовательского космического корабля, хотя их у наблюдателей станции "Дорк" было аж целых девять штук. Нейзер, который лениво развалился в штурманском кресле с банкой пива в руках, поначалу, даже не напрягся, лениво задавая мне вопрос:
      – Почему стоим, капитан?
      Небрежно ткнув пальцем в обзорный экран, в тон Нейзеру, я поинтересовался:
      – Штурманец, что ты скажешь, глядя на эту идиллическую и безмятежную картину?
      По всей видимости, что-то в моем вопросе всё-таки насторожило Нейзера, раз он немедленно перевел спинку кресла в вертикальное положение и стал внимательно всматриваться в изображение станции наблюдения, которое становилось с каждой секундой всё четче. Нэкс, видимо, приделал к своей гляделке какие-то новые электронные блоки, или умудрился увеличить разрешающую способность старых. Теперь на причальной платформе, прямо возле переходных модулей, можно было разглядеть странного вида пятна и полосы, при виде которых Нейзер даже привстал в своем кресле и подался вперед.
      – Веридор, мне это совсем не нравится. Там шел бой, вон те полосы и пятна, это наверняка следы от выстрелов мощных энергометов. Только они дают на металлокерамитовой броне такие четкие следы. У них такой вид, словно их черной краской нарисовали, и обрати внимание, кто-то явно пытается привести все в порядок, старается зачистить ожоги. Что ты собираешься теперь предпринять, капитан?
      Вглядываясь в изображение, я медленно ответил ему:
      – Штурманец, в первую очередь я собираюсь задержаться здесь, чтобы как следует всё рассмотреть. Выводы мы будем делать потом, хотя и с первого взгляда мне всё там не нравится. На причальном модуле нет ни одной исследовательской лоханки, а на этой станции их, двадцать семь единиц. Налицо все следы боя и никаких тебе сообщений, ни по супервизио, ни по гиперсвязи… Все это очень дурно пахнет, Нейзер, очень дурно, и поэтому, друг мой, я сейчас же включу диктофоны официального отчета и займусь более внимательным осмотром станции, а ты всё слушай, чтобы потом, в случае чего, подтвердить воякам под присягой, что архо-варкенец Веридор Мерк делал свой доклад по ходу проведения телепатической локации объекта. Итак, поехали, дружище.
      С этими словами я откинул крышку с панели со спецоборудованием, положил ладонь на зеленую пластину идентификатора. Как только панель вспыхнула разноцветными огоньками, я вдавил клавишу контролируемого отчета и спокойным голосом сказал: – "Я, Веридор Мерк, архо-варкенец, старший техник-эксплуатационщик Терилаксийской Корпорации Прогресса Планет. Сегодня, шестое января семьсот восемьдесят пять тысяч двести тридцать шестого года, время, семнадцать часов тридцать пять минут. Начинаю осмотр объекта с помощью телепатической локации. Объект, станция наблюдения "Дорк", дистанция две целых семь десятых светового года."
      Мой стажер снова, в который уже раз, удивил меня, когда тотчас, по-военному чётко подтвердил всё сказанное мною, назвал свое имя, но не сказал, однако, что он стажер конторы. Правда, вместо этого он сказал чем вызвана необходимость осмотра и затем велел мне начать телепатический осмотр исследуемого объекта. Задавать вопросы Нейзеру мне было уже некогда, да, и не делать же это при целой дюжине включенных диктофонов, с инфокристаллов которых я ничего не мог уже стереть. Поэтому я откинулся на капитанском кресле, принял самую удобную позу и даже закрыл для полного комфорта глаза. После этого я включил своё сверхзрение и простер к станции наблюдения узкий луч телепатической локации.
      То, что я увидел на обзорном экране несколько минут назад и заставило насторожиться, теперь стало реальным фактом, станция наблюдения "Дорк" была кем-то захвачена. Довольно быстро, но тщательно, я сначала осмотрел станцию снаружи, подробно сообщая Нейзеру Олсу обо всём, что увидел, а увидел я немало. Следы боя были видны очень чётко и я обнаружил на керамитовых плитах посадочной платформы не только ожоги от энергометов, но и оплавленные выстрелами из тяжелых бластеров металлические консоли на переходных модулях. Кто-то таким странным образом освобождал космоботы и исследовательские корабли от причальных захватов.
      Переведя телелокационный луч внутрь станции, я увидел и то, что бой шел даже в её помещениях. Какие-то идиоты, совершенно не заботясь о безопасности, палили там из тяжелого оружия и прожгли здоровенные дыры не только в переборках, но даже повредили несколько технических трубопроводов. Дальше было ещё больше. Машинное отделение станции было полностью раскурочено, тахионные турбины напрочь выведены из строя и станция надолго потеряла способность двигаться. Судя по тому, как ловко это было сделано, я сразу же заподозрил, что наблюдатели сначала были захвачены в плен, а потом подняли восстание.
      Дальнейший осмотр только усилил мои подозрения. В ремонтном ангаре находились два исследовательских корабля и пять космоботов и они тоже были здорово изуродованы, причём те, кто их расстрелял, делали это с одной единственной целью, стремясь вывести из строя аппаратуру прохода. Сделано это было весьма основательно и без специального ремонтного оборудования её уже было невозможно восстановить. Для прохода в темпоральный коллапсор эти кораблики не годились. Да, и для обычных полётов тоже.
      Не стоило даже гадать, что это могли сделать только наблюдатели. По этому поводу я чуть не рассмеялся. Ох и пакостный же это народ, наблюдатели со станции "Дорк". Кто-то изо всех сил старался, мучился, захватывая эту станцию, наверняка, мечтал разжиться золотишком на ускоряемой планете, а они взяли и подложили этим балбесам такую свинью. Мне оставалось лишь выяснить, кто же это набрался наглости напасть на собственность такого могучего противника, как Терилаксийская Корпорация Прогресса Планет и это всего в пяти с лишним тысячах световых лет от Терилакса.
      Дальнейший осмотр показал мне, что двенадцать человек и семь андроидов, одетых в лёгкие боескафандры, пытались хоть как-то отремонтировать исследовательские корабли. Помимо них я насчитал ещё девятнадцать космодесантников в тяжелых боескафандрах, часть из которых несла охрану станции, а часть отдыхала в уцелевших каютах. Из состава персонала станции наблюдения на свободе осталось всего три человека, её новый начальник службы безопасности, прибывший год назад, и двое его подчиненных, прилетевших вместе с ним, которые в тот момент находились на центральном посту.
      По ряду характерных признаков мне быстро удалось определить породу жулья, захватившего станцию наблюдения и порода эта была из самых худших, – космические пираты из Закрытых Миров. Судя по целому ряду примет эти кретины были родом со Стирула, одного из наиболее густонаселенных и развитых миров "Крытки", славящегося своими отменными негодяями. Меня это нисколько не испугало, так как я мог расправиться с ними не сходя с места и не смотря на их грозный и воинственный вид. И я бы сделал это, если бы не один, весьма немаловажный факт.
      В ангаре, неподалеку от того места где полным ходом шли ремонтные работы, был сложен, словно поленица дров, здоровенный штабель горячих бомб, чья суммарная мощность составляла порядка пяти тысяч гигатонн стандартного взрывчатого вещества и все они были подготовлены к взрыву. И не просто подготовлены. Все космические пираты поголовно были сенсетив-коммандос, а весь их гигантский арсенал был напичкан сенсетивными взрывателями, неизвестно как настроенными, но даже не это остановило меня от немедленной атаки.
      Мне, право же, нисколько не было жалко ни этих придурков, ни имущества конторы, стоимостью в несколько десятков миллионов галакредитов. От решительных действий меня остановило только то, что рядом со здоровенным штабелем, состоящим из нескольких сотен горячих бомб, находилась большущая силовая клетка, в которой корчилась от боли одна сплошная масса из плотно спрессованных человеческих тел и я смог рассмотреть только одного человека, стиснутого силовым полем отдельно от других. Начальника станции наблюдения "Дорк" доктора Генри Вилзора, милого чудака и своего старого, доброго приятеля.
      На шее Генри была надета здоровенная мина-ошейник с сенсетивным взрывателем, с которым я даже не стал бы пытаться справиться без предварительного зондирования мозгов того типа, который её надел. Остальных людей на станции наблюдения мне так и не удалось разглядеть. Их попросту не было видно, так как они были плотно закутаны чем-то, очень похожим на черную пленку, которая, однако, совершенно не пропускала через себя луч телепатической локации, но под этой пленкой легко угадывались очертания человеческих тел.
      Судя по объёму, в силовой клетке держали не менее сотни человек. Еще три таких же непрозрачных кокона я видел и в других помещениях станции, но вряд ли это были наблюдатели. Мне было неприятно чувствовать себя идиотом, но я никак не мог понять того, что же может блокировать луч телелокации и потому даже не стал сообщать эту информацию Нейзеру и записывать её на диктофоны, чтобы не создавать себе лишних хлопот, а лишь сообщил о том, что обнаружил на станции заложников.
      Всё это я расценил, как прямое приглашение посетить станцию наблюдения, хотя мне было понятно, что это всё, ничто иное, как тщательно спланированная акция и ещё одна ловушка для меня. Правда, теперь приманкой была не очаровательная девушка, а мои старые товарищи и друзья, которыми я очень дорожил. Уже одного этого пиратам со Стирула вполне хватило для того, чтобы привести меня в состояние крайнего озлобления. Как вполне нормальный варкенец, я терпеть не могу того, когда кто-то пытается выдать себя за крутого и, захватывая в плен безоружных людей, делает из них заложников. Нет ничего позорнее и трусливее, чем прятаться за живым щитом. С подобными гнусными типами воины-архо расправляются без малейшей жалости.
      Больше на станции наблюдения осматривать было нечего и я быстро обшарил космическое пространство вокруг станции и, как это сразу же выяснилось, не зря. В нескольких сотнях тысяч километров от станции, я обнаружил в космосе два небольших объекта и сфокусировав на них луч телепатической локации увидел, что это плавают в межзвездном газе два свеженьких, только что поджаренных жмура. Оба в вакуум-скафандрах и с тяжелыми энергометами, всё еще зажатыми в руках. Энергометы, кстати сказать, были полностью разряжены, а это прямо говорило о том, что парни отстреливались до последнего эрга энергии.
      Первая и самая приблизительная оценка говорила мне, что для реаниматора это будет не самая сложная работа, поскольку мозги этих отважных парней не были выжжены. Работы машине будет часа на четыре, а максимум через месяц они уже станут материть своих обидчиков на все лады. Мне было несложно идентифицировать этих отчаянных храбрецов, которые, вероятнее всего, отважно прикрывали отход своих товарищей, угнавших со станции почти все космоботы и корабли, а заодно ещё и испортили аппаратуру прохода на оставшихся машинах.
      Это были Берт Хиггинс, заместитель начальника службы безопасности и один из его здоровенных мордоворотов, охранявших станцию, Ньют Клири, – самый зловредный из всех копов, когда-либо встречавшихся мне в галактике. В моих глазах паршивец Ньют разом списал все свои грехи перед человечеством, раз умудрился посадить на прикол таких мерзавцев. Я даже простил ему то, что он однажды вырубил меня ультразвуковым станнером, когда я не уступил ему дорогу в каком-то тесном коридорчике станции.
      Ещё раз вернув свое сверхзрение на станцию и убедившись в том, что за жмурами никто не наблюдает, я телепортом забросил их к себе на корабль и сразу же отправил в медицинский отсек. Там блестели хромом два новеньких реаниматора, один стандартный, армейский, а другой тоже армейский, но уже новейшей варкенской модели. Не стоит даже напоминать, что я покидал Бидруп с трюмами, доверху заполненными всяческим добром. Пока тела двух смельчаков оттаивали от комического холода, я быстренько завершил осмотр и свой рассказ, который вместе с Нейзером Олсом, слушали Нэкс и Бэкси и видела моим сверхзрением Рунита. Как только я умолк, Нейзер Олс властным голосом сказал:
      – Время восемнадцать часов двадцать одна минута, осмотр объекта закончен. Подтвердил Нейзер Олс, специальный галактический код, Мидор, ноль один, дробь двадцать семь. Спасибо за отлично проделанную работу, господин Мерк.
      С этими словами Нейзер сам отключил диктофоны и снова развалился в кресле. В его руках, внезапно, появилась банка пива, а передо мной бокал и бутылка бренди "Черное солнце". Оказывается, этот наглец был полисенсетивом, что для мидорца, конечно же, вовсе не грех, но это были пока ещё только цветочки, поскольку, отхлебнув пивка, этот хитрый тип, вдруг, спросил меня:
      – Веридор, скажи, твоё предложение на счет компаньонства в вольной торговле всё еще остается в силе?
      – Конечно, Нейзер, ведь я сделал его вполне осознанно и даже подтвердил это перед всем Бидрупом. А почему ты меня об этом вдруг спросил, Нейз? – Поинтересовался я у своего чудо-стажера не совсем уверенным голосом.
      С важным видом кивнув головой несколько раз, Нейзер удовлетворенно угукнул, почесал свой бок, словно его кусали блохи, а затем продолжил свой допрос:
      – Веридор, а ответь-ка мне на такой вопрос, что будет, если тебе, вдруг, скажут обо мне что-то не совсем хорошее, а точнее, совсем гадкое? Очень гадкое и ужасное. Твоё предложение по-прежнему останется в силе?
      Тут, признаться, я совсем опешил, мы столкнулись, можно сказать, с самым вопиющим актом пиратской агрессии, а этот тип, вдруг, вздумал разглагольствовать о всякой ерунде. Чтобы прекратить эту пустую болтовню я грозно рявкнул:
      – Да, конечно же, разрази тебя Вечные Льды Мидора! Или ты думаешь, что ты ангел и каждое пятнышко грязи на твоих белоснежных крылышках сможет испортить тебе репутацию? Короче, Нейз, чего ты добиваешься? Равной доли в деле?
      Услышав мои слова, Нейзер поперхнулся пивом и громко расхохотался:
      – Космос с тобой, Веридор! Уж я то знаю, что без зарплаты ты меня точно не оставишь, просто я, наконец, решил принять твоё предложение, но мне, как и тебе в своё время, тоже необходимо покончить с прошлым. Пора расставить всё по местам, разложить скелеты в шкафу по полочкам и перестать водить тебя за нос. Короче, Веридор Мерк, я вполне официально заявляю тебе о том, что именно с сегодняшнего дня космос-капитан отдела секретных операций мидорского отряда военно-космических сил Галактического Союза Нейзер Олс выходит в отставку и переходит в полное подчинение к своему другу и старшему компаньону по вольной торговле на любых условиях. Верди, дружище, неужели ты так ещё не понял того, что я хитрая бестия, профессиональный шпион и был откомандирован из грязного отдела мидорского отряда в Терилаксийскую Корпорацию по её официальному запросу для того, чтобы тайно шпионить за тобой? Правда, уже через неделю я понял, что все твои боссы последние кретины, раз подозревают тебя в создании тайной организации, от которой они ждали актов саботажа. Какой из тебя, к дьяволу, заговорщик! Ты просто самый обычный работяга, который когда-то попал в неприятную историю и пошел на адски трудную и опасную работу, одного года которой уже с лихвой хватило на то, чтобы списать все твои грехи, а какой-то ублюдок, вдруг, решил найти в тебе новые. В общем так, когда мы прилетели на Галан и побродили вдвоём по этой прекрасной планете, я уже всерьёз начал подумывать, а не создать ли мне и в самом деле организацию, способную бороться не только с твоей конторой на Терилаксе, но и со всеми прочими тоже. Ведь я имею немалый опыт в такого рода делах и за мной уже числится три свергнутых правительства. Все эти Корпорации Прогресса Планет просто кровопийцы, бандиты с большой дороги! Те пираты, которым мы с тобой скоро настучим по голове, перед ними сущие младенцы. Верди, когда ты предложил мне забрать Марину с собой и сказал, что сможешь спрятать меня на Варкене… – Тут у Нейзера блеснули на глазах слезы – Ну, в общем я был готов полностью тебе открыться, но когда в Мо прибыл император, то сразу же понял, что ты затеял очень большую игру и готовишь хорошую кучу дерьма, чтобы по прошествии года выкупать в ней этих ублюдков из Корпорации Порабощения Планет. Верди, мне, в общем-то, до задницы вольная торговля и те деньги, которые я смогу на ней заработать, но вот в этом благородном деле я пойду с тобой до конца. Капитанские звезды Нейзер Олс заработал не зря и уже успел хлебнуть горячего до слёз. Так что я тебя не подведу, дружище. После Бидрупа я о своими боссами на Мидоре в полном расчете, так как выручил из жуткого дерьма своих товарищей по ремеслу, тебе поддержка Мидора тоже обеспечена. Так что теперь, когда ты услышал обо мне всё самое плохое, повтори, пожалуйста, свое предложение ещё раз.
      Великая Мать Льдов, каким же я был бесконечным идиотом все эти дни! Во мне боролись смешанные чувства. С одной стороны я с удовольствием бы врезал Нейзеру в ухо, а с другой стороны был готов вскочить и обнять его. Вместо этого я скорчил недовольную физиономию и хмуро буркнул:
      – Послушай-ка, ты, мидорский хвастун, мне что на колени перед тобой встать? Ладно, черт с тобой… – Щелкнув клавишей, включающей бортовой журнал, я насмешливо сделал в присутствии Нейзеру Олса следующее заявление: – "Я Веридор Мерк, воин-архо из клана Мерков Антальских, граф фрай-Роантир, вольный торговец, владелец и капитан космического корабля "Молния Варкена", сегодня, шестого января семьсот восемьдесят пять тысяч двести тридцать шестого года, в восемнадцать часов пятьдесят семь минут, делаю уроженца планеты Мидор, господина Нейзера Олса, барона фрай-Мободи, своим компаньоном в вольной торговле и иных своих занятиях и принимаю перед ним все обязательства, которые ложатся на меня, как на старшего компаньона. Вышеуказанному господину назначается доля прибыли от всех наших совместных операций в размере двадцати процентов." – Выключив аппарат записи, я сказал своему компаньону с весёлой улыбкой – Кстати, дружище, император Галана перед нашим отлетом подписал на тебя дворянские бумаги и ты теперь полноправный барон фрай-Мободи, как законный муж баронессы Марины фрай-Мободи, которая поклялась мне, что будет ждать тебя. Ну, теперь ты доволен, жулик мидорский?
      Нахально ухмыльнувшись, Нейзер сказал:
      – Нет, Пройдоха, так дело не пойдёт, я хочу видеть здесь трех свидетелей! Иначе у нас ничего не получится. Я ведь тоже должен произнести клятву, а чего это ради, я буду объясняться тебе в любви без свидетелей.
      В следующую секунду Рунита висела на шее у Нейзера и звонко хохотала, а андроиды Нэкса и Бэкси застенчиво стояли рядом, переминаясь с ноги на ногу. Нейзер при этом вовсе не выглядел удивленным. Вежливо поставив Руниту на пол, он встал по стойке смирно и действительно произнес самую настоящую клятву, витиеватую, чертовски торжественную и достаточно ёмкую по содержанию, а когда он закончил её озвучивать, я, озадаченно почесывая затылок, сказал ему:
      – Ой, Нейз, извини, но я забыл включить бортовой журнал, не мог бы ты повторить свои излияния ещё раз?
      Но Нейзера было невозможно так просто ухватить за бока, он, ухмыляясь с довольным видом, достал из кармана блокнот-компьютер и вынул из него тонкий иридиевый стерженек инфокристалла. Переломив инфокристалл надвое, мой компаньон вручил мне одну половину со словами:
      – Босс, это твоя половина моего пожизненного контракта. Почему пожизненного? Да, потому что я собираюсь ровно через год притащить на твоё размалеванное корыто свою жену и закончить свои дни, любуясь на двух самых прелестных женщин. Но послушай, Верди, тебе не кажется, что с этими кретинами на станции пора кончать? Чтобы не марать о них руки, я предлагаю немедленно вызвать линкор-призрак, пусть ребята из невидимого отряда порезвятся немного.
      Предложение моего компаньона было очень заманчивым, но вовсе не потому, что нам можно было переложить ответственность на чужие плечи. Если он не трепался, то таким образом можно было пригласить сюда Калвина Норда, который вместе со своими родственниками служил по контракту в невидимом отряде на одном из линкоров-призраков, а это было куда удобнее, чем потом отслеживать этот неуловимый, быстроходный корабль по всей галактике. Пристально посмотрев на Нейзера, я спросил его взволнованным голосом:
      – Нейз, дружище, ты правда можешь вызвать любой линкор-призрак?
      Глаза Нейзера озорно блеснули.
      – Босс, я пока что не подал рапорт об отставке, а стало быть являюсь представителем Центрального Правительства и уж чего-чего, а полномочий на вызов любого из полутора тысяч линкоров-призраков у меня хватит. Назови мне тот, который тебе нужен и он бросится сюда, сломя голову, аж с другого конца галактики.
      Облегченно вздохнув, все складывалось просто отлично, я сдержанно попросил его:
      – Отлично, Нейз, тогда срочно вызывай сюда "Звезду Галактики", но только обязательно предупреди командира линкора о том, что сенсетив-коммандос, воин-архо Веридор Мерк идёт на разведку в логово врага и потому пусть они по прибытии остаются невидимыми. Придурки, захватившие станцию, похоже, затеяли пакость просто-таки гигантского, вселенского масштаба и, явно, ждут в гости именно меня. Похоже ещё и на то, что они хорошо подготовились к моему визиту. Нэкс, держи курс на станцию, скорость ноль целых, пять десятых светового года в сутки.
      Встав из пилотского кресла, я демонстративно сел в кресло штурмана, обычно занятое Нейзером, освободив место капитана корабля для Нэкса, хотя это была чистая формальность. Бэкси заняла место бортинженера, для Руниты и Нейзера остались свободными места второго штурмана и инженера связи.
      В просторной навигационной рубке "Молнии Варкена" оставались свободными ещё добрых полторы дюжины пилотских кресел. Поскольку эти кресла стояли вдоль боковых стен рубки перед вспомогательными пультами спецназначения, они даже не были расчехлены, так как предназначались для старшего канонира корабля и полного боевого расчета этого старого хельхорского штурмовика, превращенного Нэксом и мною в грузопассажирский лайнер. В тот момент я даже и не помышлял о том, что мне когда-нибудь придется полностью укомплектовать экипаж корабля для ведения самых настоящих боевых действий.
      Нейзер немедленно занял свое место у пульта гиперсвязи и принялся проворно колдовать над его клавиатурой. Всё-таки в голове у этого парня, явно, имелся компьютер. Мне сразу же стало ясно, что он знал на память все шифровальные таблицы военной гиперсвязи и коды вызова, так как работал не заглядывая в свой блокнот-компьютер, да, к тому же ещё и с такой скоростью тарахтел пальцами по клавишам, что я невольно проникся уважением к мидорскому отряду военно-космических сил. Специалист он был просто отменный. Уже через четверть часа Нейзер доложил:
      – Босс, линкор-призрак под командованием космос-адмирала Улриха ун-Деникена стартовал в направлении станции наблюдения "Дорк". Расчётное время прибытия – двенадцатое января, пятнадцать часов тридцать минут. Стоило мне сообщить командиру линкора о том, что мы столкнулись с космическими пиратами Стирула, как он тут же, без каких-либо раздумий, стартовал к нам на помощь. Линкор идет к нам аж от самого Астра. Я снял этих парней прямо с Центральной Базы невидимого отряда.
      Физиономия Нейзера выражала крайнюю степень удовольствия, он так и расплылся в широчайшей улыбке и весь сиял. Осмотрев рубку по-новому, мой компаньон, вдруг, вывел на главный экран трехмерку станции наблюдения и, глядя на картинку, сказал:
      – Босс, а может всё-таки мы возьмём и покроем себя неувядаемой славой? Давай разберемся с этими бездельниками без помощи адмирала ун-Деникена. Нэкс подводит "Молнию" поближе, ты наведешь словесного тумана, а потом мы с тобой ударим с флангов. Я пойду через ремонтный ангар, где разминирую горячие бомбы, поверь, для меня это плёвое дело, ты ударишь через центральный пост, а Нэкс пройдется по жилым отсекам. Рунита и Бэкси будут наблюдать за нами по супервизио, а потом встретят нас у шлюза с цветами!
      Своим пылким заявлением этот разгильдяй умудрился зажечь не только Руниту, но и Нэкса, который вывел на левый обзорный экран изображение своей боевой машины, ощетинившейся огневыми системами и сказал:
      – Шкипер, по-моему молодой человек прав. Боевая машина полностью отрегулирована и имеет семьдесят два процента своей огневой мощи, пока что не действует главный антимат и гравитационный прожектор, но я думаю, что в этой операции планетоуничтожающее оружие нам не потребуется. Зато свертыватель пространства уже полностью готов к бою, правда, план нашего юного друга нуждается в некоторой корректировке. Пусть лучше боевая машина пойдет через ангар. Я смогу прожечь борт станции и оказаться внутри в течение двадцати четырех наносекунд. Если пираты меня засекут и подорвут горячие бомбы, то я включу свертыватель пространства и тогда они не будут представлять для нас никакой угрозы. В свернутом пространстве они просто не смогут взорваться. Остальное, дело техники, шкипер. Зато все мы, мое андротело, ты и Нейз, сможем с пострелять, как в тире, а может быть нам очень повезёт и тогда мы начистим кому-нибудь морду.
      Нэкс произнес эти слова с таким азартом, что и я стал всерьез подумывать о штурме, но вспомнив о том, что опустил некоторые детали, увиденные на станции, решил всё же не принимать скоропалительных решений. После того, как я рассказал своим друзьям о материале, совершенно непрозрачном для сверхзрения, которым были укутаны скованные силовым полем заложники и про трех типов, также спрятавшихся под этими колдовскими тканями неподалеку от центрального поста, никому не захотелось торопиться.
      Больше всего мои дополнения подействовали на Нейзера, парень никак не хотел поверить в то, что существует нечто, способное противостоять сенсетивным способностям человека. Похоже, он просто не мог поверить в то, что и для архо-варкенеца можно найти непреодолимое препятствие. Но зато уже никто не возражал против того, что нам сначала нужно во всем хорошенько разобраться, а уж потом начинать махать кулаками. Стало быть нам следовало вести себя так, как от меня того ожидали космические пираты, захватившие станцию наблюдения.
      Самый лучший способ получить информацию, это прикинуться полным дураком и корчить из себя самоуверенного и наглого типа, как это очень долго делал мой бывший стажер Нейзер Олс. Именно этот беспроигрышный метод я и решил взять на вооружение, хотя он требовал от меня пойти на определенные жертвы, но это были сущие пустяки по сравнению с тем, что на кон были поставлены жизни, как минимум, сотни человек. А потому я вежливо попросил Руниту простить меня за то, что ей придется какое-то время посидеть в навигационной рубке или на Женской половине и не входить на Мужскую, пока я буду готовиться к разведывательной операции.
      "Молния Варкена" неспешно тащилась сквозь космическое пространство в то время, как мы готовились к встрече с космическими пиратами, зачем-то захватившими станцию наблюдения. Нейзер за это время успел поделиться с моими друзьями тем, как ловко он провел не только меня, но и саму Бэкси, умудрившись противостоять даже действию сильного гипнонаркотика. Парень не делал из этого никакого подвига и вполне отдавал себе отчет в том, что я мог легко расколоть его ментальный щит и проникнуть через в его сознание через все мыслеблоки, но сам Нейзер при этом признался, что специально говорил мне только правду и высказывал то, о чём действительно думал.
      Как оказалось, искренность тоже может служить отличной формой маскировки. Нейз был готов в рассказать мне всю правду о себе еще в городке Равел, когда мы вернулись с острова Равелнаштарама и даже неоднократно предпринимал шаги для того, чтобы я сам задал ему такие вопросы, но я был слеп и глух к его намекам, а он не мог взять и так просто нарушить присягу. Как шпион и диверсант Нейзер оказался очень ловким типом и ещё на Галане умудрился проникнуть в большинство моих секретов. Он даже сумел разнюхать, что у меня есть такие незаменимые помощники как Нэкс и Бэкси, а так же с помощью сверхзрения тщательно обследовал мой корабль от стандартной батареи противометеоритных лазеров на ходовой рубке, до тщательно скрытых батарей энергопульсаторов и даже умудрился телепортом проникнуть в тот отсек, где стояла лантийская боевая машина Нэкса и Бэкси. Узнал он и о моих планах относительно дальнейшей судьбы Галана, хотя и находился безвылазно в Мо. Этому послужили те супержучки, которые этот тип умудрился поставить как на борту "Молнии", так и в наших апартаментах в Доме Общих Собраний.
      Нэкс чуть ли волосы не рвал на голове своего андротела, узнав о том, что Нейзер смог провести его с помощью простой электрической лампочки от карманного фонарика и нескольких хитрых булавок, ловко пристроенных к пульту управления, из которых он собрал подслушивающее устройство, установленное в навигационной рубке. Нейз и в самом деле был готов рассказать мне всё, но не мог открыться, боясь нарушить присягу, зато он был готов немедленно расколоться, спроси я его о том, кто же он такой на самом деле. Мне стало искренне жаль, что из-за своего скудоумия я поставил парня в такое сложное положение и фактически разлучил его с любимой женщиной на целый год, который для его жены должен растянуться на двадцать пять лет.
      Как все молодые люди, а Нейзеру было всего пятьдесят четыре года, он был горяч и нетерпелив и тем труднее ему было смириться с неизбежным. Умилившись, я чуть было не сказал ему о том, что через год он встретится со своей Мариной и ему ещё придется понянчиться со своей беременной женой, но видя то, как этот нахал заигрывал с моей собственной, из мести я не стал этого делать. Пусть уж лучше у меня будет козырной туз в рукаве против этого хитрого и нахального типа, которым я смогу, при необходимости, побить любую его карту.
      Обменявшись мнениями по большинству вопросов, мы как следует обмыли наш союз "Старым Роантиром", немалое количество которого занимало целых два отсека трюма и приступили к подготовке операции против космических пиратов. Впрочем готовиться предстояло только мне. Оставив Руниту в навигационной рубке, я отправился в нашу варкенскую каюту, ведь самое неприятное выпало на мою долю. Там мне пришлось снять с головы заколку-архо и расплести все косички, чтобы выглядеть прежним Веридором Мерком и не вызвать подозрений у этих бандюг, которые, несомненно, прекрасно знали разницу между трао-варкенцами, архо-варкенцами и еще чёрт знает кем хотя и родившемся на Варкене, но изгнанным с него и спустя долгие годы ставшим, в конечном итоге, простым техником-эксплуатационщиком.
      Именно в таком виде меня ждала банда космических пиратов, старательно зачищавшая ожоги от энергометов на броне станции и наскоро приводящих в порядок её интерьер вблизи стыковочных модулей. Так что мне не стоило нарушать планов этих безмозглых кретинов и сыграть против них таким образом, чтобы не дать им ни единого шанса на победу. Ведь я уже начал догадываться о том, зачем этим шутам понадобилось захватывать станцию наблюдения и чего именно они хотели добиться от меня.
      Хотя я и относился к космическим пиратам со Стирула с презрением, это вовсе не говорило о том, что я не принимал их всерьез. Уже одно то, что в ремонтном ангаре станции были сложены в громадный штабель горячие бомбы, говорило о том, что это далеко не последнее, на что они способны. Собрать такое количество этих опасных штуковин пираты были не способны, у них просто не хватило бы на это времени, ведь я был там полгода назад. Им так же незачем было везти их на станцию наблюдения в таком количестве, ведь для её полного уничтожения им вполне хватило бы одной единственной, самой завалящей атомной бомбы.
      То обстоятельство, что все горячие бомбы имели заводской вид, прямо говорило мне о том, что их изготавливали серийно, а то, что все они выглядели через чур громоздко и неуклюже, указывало на место их изготовления и этим местом могла быть только планета Дорк, что попахивало ещё более грандиозным скандалом, чем промашка сенсетивов с Квинты. Всё вместе же говорило мне о том, что предстоящая разведка будет делом очень непростым, а потому я решил подготовиться к ней самым основательным образом и прежде всего провел пятичасовую водную медитацию совершенно особого характера, чтобы максимально поднять свои сенсетивные способности. Так всегда делали мои далекие предки перед решающим сражением.
      После этого я провёл ещё два часа в нашей маленькой домашней часовне, стоя на коленях перед обсидиановым крестом и моля Великую Мать Льдов простить меня за то, что я расплёл свои косички. Что ни говори, но не смотря на сложившуюся ситуацию, это был тяжкий грех, который я был просто обязан замолить. Вряд ли Матидейнахш стала бы гневаться на меня по такому пустяковому поводу, но лучше с высшими силами не ссориться. Вам, мои строгие судьи, видимо, всё это кажется глупыми суевериями, но для нас, варкенцев, такие вещи не проходят бесследно. Встречался я как-то с одним парнем, который вышел из своей каюты без прически архо всего на каких-то десять минут и не отмолил этого греха, так у него потом добрых двадцать лет всё из рук валилось и он был похож на младенца.
      Потом этот его грех клан всем своим личным составом целую неделю отмаливал. Разумеется, не то, что он попёрся разнимать каких-то драчунов в пассажирском кубрике не завершив в шлеме робо-парикмахере заплетать косички, а то, что он не счёл это грехом. Вот за это Великая Мать Льдов и вломила ему по первое число. Благом было уже одно то, что отец-хранитель в его клане оказался мужиком толковым и, сканируя его мозги, дошел до этого прискорбного случая. Не войди они в часовню всем кланом тот парень так и сгинул бы ни за грош в конце-концов. Вот потому-то я и отнёсся к снятию своей причёски-архо с такой серьёзностью.
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, борт станции наблюдения "Дорк", захваченной космическими пиратами с планеты Стирул.
 

 

М = 95* 53* 12* + 0,035 СЛ;

 

 

Х = (-) N 011,78659 СЛ;

 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      Через четверо суток, когда станция наблюдения "Дорк" имела вполне мирный вид, призванный ввести меня в заблуждение, "Молния" медленно подлетала к посадочному комплексу. Три космобота стояли на стыковочных модулях и внешне выглядели вполне исправными, а если не вглядываться особенно пристально в некоторые едва заметные детали, то все и вовсе выглядело почти как обычно. Мне тоже следовало вести себя как обычно, что я и делал. За сутки до своего прибытия на станцию, я как всегда вышел на связь со своим коммерческим агентом и не получил ответа.
      Спустя пару часов я повторил свой вызов и уже после этого связался с центральным постом станции. На связь со мной вышел Трасс Коул собственной персоной, заместитель начальника станции и начальник службы безопасности, чего в принципе быть не могло, поскольку этот парень считал меня своим личным врагом номер один и больше всего в жизни мечтал видеть мою голову насаженной на острую пику. Вопреки всему увидев меня на своем экране, Трасс с самой неподдельной радостью вскричал:
      – Ха, Веридор Мерк? Наконец-то, ты до нас добрался! Давай, бродяга, причаливай поскорее к нашей консервной банке
      Не знай я наверняка о том, что огромные, сверхдальнозоркие сканеры станции обнаружили "Молнию Варкена" ещё трое суток назад, после чего все бандиты до единого тут же бросились приводить станцию в порядок, я может быть и поверил бы ему. Вот только Трасс не учёл того факта, что он никогда не был со мной на ты и вообще никогда не разговаривал со мной, но это настоящий Трасс Коул. Этот же, вдруг, стал так радушно беседовать со мной, что если бы я не обнаружил пиратов первым, то точно заподозрил, что на станции творится что-то неладное. Трасс продолжал верещать:
      – Что, Веридор, опять поменялись планы? Ох и не завидую же я тебе, парень. Носишься ты по космосу, носишься и никакой тебе благодарности. Ну, давай, тащи свою задницу к нам. Правда, у нас здесь тоже черт знает что творится. Несколько дней назад Хилден обнаружил на газовом гиганте разумную жизнь и теперь все наши мудрецы подались за стену, нас тут осталось всего несколько человек. Вилзор оставил тут для тебя какую-то посылку, просил тебя просмотреть всё и потом уже решать, как ты поступишь. На Дорке всё спокойно, там постоянно дежурят двое наших ребят, слушают их радио. Кстати, Веридор, у тебя совершенно случайно не найдется пару ящиков пива? У моих ребят всё закончилось, а мудрецы нас к своим запасам близко не подпускают, ты уж не жмись, парень, пожалей наши пересохшие глотки.
      Да, Трасса было просто не узнать. Человек, чьей самой большой мечтой было поймать меня на контрабанде, сам попросил у меня пивка. Уже одного этого с лихвой хватило бы на то, чтобы возбудить у меня самые дикие подозрения, а уж то, что люто ненавидевший меня Трасс Коул, вдруг, начал рассыпаться передо мной в любезностях, и в обычных-то условиях, должно было заставить меня развернуться и бежать куда подальше от такого невероятного гостеприимства. Стараясь не вызывать у этого оболтуса каких-либо подозрений, я отвечал ему короткими, односложными фразами и не прерывал разговора. Трасс тараторил еще добрых полчаса прежде, чем пожелал мне поскорее добраться до станции. Как только он заткнулся, слово взяла Бэкси и безапелляционно заявила:
      – Шкипер, у меня есть образцы голоса Трасса Коула, а так же накоплена достаточно большая база данных для лексического анализа. Хотя она, более чем наполовину, состоит из ненормативной лексики, я всё же могу сказать, что этот человек не Трасс Коул, но я берусь подтвердить под присягой, что это биологическое тело идентифицируется именно с Трассом Коулом. Бьюсь об заклад, шкипер, кто-то воспользовался телом Трасса Коула, как троянцы деревянным конём, для того, чтобы тайком проникнуть на станцию наблюдения.
      Я молча кивнул Бэкси в ответ и принялся ещё раз проверять всё ли мною сделано как надо. Космические пираты народ опытный, бывалый и с ними нужно держать ухо востро. Не знаю уж чем отличались троянские кони от обычных, но мне для того, чтобы проникнуть на станцию наблюдения придётся воспользоваться своими двоими. Нэкс лихо состыковал "Молнию Варкена" с переходным модулем станции наблюдения и я, особо не мешкая, смело шагнул в кабину лифта. Внизу у дверей лифта меня уже нетерпеливо поджидал лже-Трасс, а рядом с ним отирались ещё два каких-то мрачных субъекта, которых я никогда еще до этого дня на станции не видел. Все трое были одеты в новенькие, ещё не обтертые комбинезоны с эмблемами Корпорации и явно нервничали.
      Для того, чтобы не пугать Трасса и его банду, я специально вырядился в свой обычный, изрядно потрепанный комбинезон космолётчика с эмблемой моего корабля на груди и на спине, то есть в тот самый наряд, который в прежние времена терпеть не мог новый шеф безопасности станции, а также свободно распустил волосы по плечам, что обычно вызывало у него просто дикие приступы бешенства. На этот раз мой внешний вид не вызвал у Трасса никаких возражений и, похлопывая меня по плечу, он повёл меня на центральный пост далеко не самой короткой дорогой.
      Ещё при подлете к станции я распустил вокруг себя слабое, но очень чувствительное поле телепатического восприятия и телепатической локации и теперь, шагая по длинным переходам станции, видел то, что творилось за её переборками. Труднее всего мне было поддерживать с этим весельчаком дружеский разговор, но он, не особенно прислушивался к моим словам, тараторил с такой скоростью, что мне не удавалось вставить в этот бурный поток словоизлияния и двух фраз кряду. Не смотря на то, что два его здоровенных мордоворота взяли меня чуть ли не в тиски, я не особенно этому удивлялся и делал вид, что рассматриваю это, как очередной приступ дружелюбия со стороны Трасса Коула и его бандитов.
      Наконец мы добрались до шлюза центрального поста, за которым встали с тяжелыми бластерами наизготовку пятеро молодчиков. Мне очень понравилось то, что лже-Трасс относился ко мне с таким подчеркнутым уважением. Все пятеро были одеты в тяжелые, полностью загерметизированные боескафандры с включенными силовыми полями, а бластеры стояли на боевом взводе и отрегулированы на максимальную мощность. Все пятеро были сенсетив-коммандос и весьма грамотно расположились в помещении центрального поста. Помимо бластеров у них было чуть ли не по десятку боевых имплантантов на брата.
      Как только я переступил через порог, мои руки и ноги тотчас были схвачены в крепкие объятья силового поля стандартной армейской ловушки, а в лоб уставился широкий раструб тяжелого бластера. Таким же мне ткнули прямо между лопаток. Чужая воля заставила меня приподняться над полом и увлекла к главному пульту управления станции, под колени мне ударило вежливо подставленное кресло и силовое поле заставило меня сесть в него. Трасс наконец-то заткнулся и это меня радовало больше всего. Сидя в кресле я поинтересовался у космических пиратов, захвативших меня в плен, как можно более равнодушным голосом:
      – Ребята, что-то я не видел никого из вас здесь раньше, кто у вас тут за главного и вообще, хотелось бы мне знать, какого дьявола вам от меня надо?
      При всей концентрации сил противника, засада была до тошноты примитивной и бездарной, что меня несколько озлобило. Поскольку никто не торопился мне отвечать, я, преодолевая силовое поле, развернул руку, сжатую в кулак таким образом, чтобы этим идиотам стало видно небольшой цилиндр мощной тахионной гранаты и требовательным, скрипучим голосом спросил их еще раз:
      – Ну, что, кретины, воды в рот набрали? Я, кажется, спросил кто здесь за главного. Если через три секунды я не услышу ответа, то разнесу всю вашу вонючую берлогу к чертовой матери, клянусь Льдами Варкена и благосклонностью Великой Матери Льдов, поганые ублюдки!
      Тип, нацелившийся бластером мне в голову, увидев тахионную гранату, готовую к взрыву, попятился и испуганно заморгал. Через стайларовый щиток шлема, было хорошо видно то, как напряглась его физиономия и на лбу выступили крупные капли пота. Мне было легко понять его чувства, моя рожа была в тот момент презлющей, а тахионная граната с сенсетивным взрывателем, гарантирующим на все сто процентов, что взрыв неизбежен, штука слишком серьезная, особенно в замкнутом пространстве. После её взрыва в космосе осталась бы одна только скорлупка станции наблюдения, заполненная обломками и ошмётками не крупнее горошины. Это оружие космодесантники не зря торжественно величают "дура-бомба" и применяют его только с целью полного уничтожения вражеского объекта.
      Трасс, стоявший позади меня, резко развернул кресло вместе со мной и, через силу улыбаясь трясущимися от волнения губами, попытался пошутить:
      – Мерк, ты что же это, решил приготовить в этой бочке болтушку из жирных пиратов с приправой из тощего варкенца? Не торопись, дружище, главный здесь я, а тебя спеленали только для того, чтобы я мог спокойно поделиться с тобой одной интересной новостью. Возможно, что она сможет тебя заинтересовать, так что будь добр, поставь эту штуковину на предохранитель и мы с тобой спокойно обо всём поговорим, но прежде, я предлагаю тебе посмотреть один весьма интересный фильм из жизни дорканцев.
      Силовое поле действительно ослабило свою жесткую хватку и я смог устроится в кресле поудобнее, но тахионную гранату на предохранитель ставить не стал. Меня, откровенно говоря, рассмешила обстановка, царящая на станции наблюдения. В тот момент я еще не знал того, как эти придурки сумели захватить станцию, но то, как они её удерживали, свидетельствовало больше об их нахальстве и глупости, нежели о профессионализме. Восемь космических пиратов в моей компании чувствовали себя крайне неуютно и это чувство только усилилось, когда в помещении внезапно появился ещё один сенсетив-коммандос и вместо того, чтобы сделать узкий телепатический доклад, заорал благим матом:
      – Слизняк, мы не смогли проникнуть на этот чертов корабль! Этот гад поставил помехи для телепорта! А когда мы с Пауком сунулись внутрь корабля, нас встретила там какая то железная сволочь. Слизняк, ты не поверишь, это не простой робот-охранник, а самый настоящий монстр и броня у него будет даже покруче, чем у тяжелого крейсера.
      На кличку Слизняк, отозвался лже-Трасс. Он, похоже, не врал мне, что находится именно здесь за главного. С перекошенной от злости рожей, обер-пират заорал на своего перепуганного горе-солдатика, которому проникнуть на борт "Молнии" помешали обычные мониторы, размером всего с кулак и оснащенные небольшими антигравами, выпущенные Нэксом из трюмов и заполнившие все пустое пространство внутри корабля. Правда, эти мониторы постоянно мельтешили в воздухе и тем создавали массу неудобств для телепорта, но назвать это непреодолимой преградой назвать было никак нельзя.
      – Пинки, ублюдок несчастный! Ты что, кретин, не мог сжечь какую-то паршивую груду металлолома?
      – А что я по-твоему пытался сделать, Слизняк? – Залепетал в оправдание горе-пират – Я всадил этому боевому роботу прямо в брюхо такой заряд из энергомета, что можно было прожечь борт крейсера, а эта паскуда всосала в себя энергетический шнур и даже не нагрелась и потом какая-то сволочь телепортом выбросила нас с корабля.
      Слизняк повернул ко мне свою побелевшую, перекошенную от страха и бешенства рожу и, брызжа слюной, заорал:
      – Что это еще за шуточки, Мерк?
      Недовольно поморщившись, я сказал ему:
      – Трасс, успокойся, мой корабль это моя крепость и не один из твоих недоносков никогда не ступит ногой на его палубу. Ну, а то, что твой трусливый придурок, увидев моего боевого робота, с перепугу телепортировался обратно на станцию, это уже твои проблемы. Ты обещал мне показать что-то, Трасс? Ну, так показывай или я немедленно ухожу обратно на свой корабль. Тебе нужно будет очень сильно удивить меня, иначе я могу и рассердится.
      Утешая расстроенного Слизняка-Трасса, я быстренько подобрал отмычку к его ментальному щиту и стал потихоньку рыться в его мозгах, которые были забиты куцыми, прыгающими как луговые блохи, мыслишками, распутывая сложный клубок из мыслеблоков и наведенных мотивировок. С первого же взгляда мне стало ясно, что Слизняк-Трасс действовал по принуждению, но сам он об этом даже не догадывался. Повинуясь чьему-то короткому телепатическому приказу, одна из внедренных в его сознание мотивировок развернулась и заставила его немедленно согласиться с моими требованиями.
      Этот тип с перекошенной от злости рожей молча повернулся к пульту и, словно безмозглый робот-мажордом, включил какой-то древний видеоагрегат. За мгновение до этого я увидел, как один из людей, завернутых в непроницаемые для сверхзрения полотнища, стоящий неподалёку, в соседнем помещении, слегка шевельнулся и на долю секунды высунул нос из-под своего антисенсетивного одеяния. Из этого я сразу же сделал вывод, что это именно он отдал Слизняку столь молниеносный телепатический приказ, что даже моё сверхобостренное телепатическое восприятие не смогло его зафиксировать. Это было что-то интересное, так как прямо говорило если не о мощи, так об опыте этого таинственного сенсетива.
      Тем временем на диковинном видеоагрегате ярко засветился экран. Чтобы узнать знакомые очертания материков Дорка, мне даже не пришлось напрягаться, уж что-что, а эти шесть континентов, разделённых океанами, были мне очень хорошо известны. Мне давно уже было понятно, что Трасс собрался поразвлечь меня показом какого-то фильма и я откинулся в кресле, чтобы насладиться зрелищем. Хорошо поставленный голос за кадром, стал давать пояснения, которые насторожили меня с первых же слов, поскольку я за годы работы вольным торговцем хорошо усвоил эту навязчивую манеру дешевого рекламного ролика.
      – Господа, вы видите перед собой планету Дорк. Эта планета находится под попечением Терилаксийской Корпорации Прогресса Планет, темпоральный коллапсор номер двадцать восемь тысяч семьсот сорок три дробь восемнадцать, галактические координаты темпорального коллапсора будут сообщены вам позднее…
      В этом фильме было показано то, как благодаря захвату станции наблюдения "Дорк" космическими пиратами с планеты Стирул было сокрыто достижение человеком на этой планете высокого уровня индустриальной цивилизации и создание огромного арсенала термоядерного оружия, который составляли десятки тысяч боеголовок довольно внушительной мощности. Какому-то неведомому покупателю авторы рекламного ролика показывали урановые рудники и десятки обогатительных комбинатов, где из руды извлекали уран, который на примитивных реакторах перерабатывался в оружейный плутоний, подземные военные заводы, на которых изготавливали термоядерные боеголовки, хотя довольно грубые на вид и громоздкие, но обладающие огромной разрушительной силой.
      Всё это стало возможным благодаря тому, что Слизняк-Трасс умудрился захватить станцию наблюдения, после чего его приспешники, проникнув на Дорк, подтолкнули некоторых политиков на конфронтацию и колёса жуткого конвейера по производству смерти закрутились с бешеной скоростью. Дорканцы то ли на радостях, то ли просто сгоряча, в самые короткие сроки наштамповали такое количество горячих бомб, что их хватило бы на то, чтобы разнести вдребезги целую Звёздную Федерацию. Досмотрев фильм до конца, я со скучающим видом поинтересовался:
      – Слизняк, неужели ты мог подумать, что такое зрелище меня заинтересует? По-моему, ты просто дурак. Без современных средств доставки с тахионным приводом, все эти детские пукалки не стоят и пригоршни меди. – Слизняк-Трасс угрюмо шмыгнул носом, но я сделал вид что заинтересовался его предложением и потому спросил его – Ну, ладно, Слизняк, давай, выкладывай, кто организовал эту операцию и что вы собираетесь предложить мне за молчание? Ведь вам, похоже, просто нужно выиграть время?
      В следующее мгновение мне окончательно стало ясно, что Слизняк-Трасс просто марионетка в чужих руках, потому что первой его реакцией была скошенная набок рожа и злой взгляд, но затем некто, завернутый в экранирующий сверхзрение материал, снова на мгновение высунул свой нос и послал космическому пирату короткий телепатический импульс-приказ. Человек, так похожий на Трасса, тут же выпрямился и послушно ответил на мои вопросы:
      – Хорошо, пусть не я, но какая тебе от этого разница. Всё равно почти всю работу пришлось выполнять мне, хотя всё придумал Монарх Скалтон. По наводке Монарха я со своими людьми перехватил настоящего Трасса по пути на станцию наблюдения, но эта сволочь успела подорвать себя тахионной гранатой, правда, он просчитался, мы сумели соскрести со стен достаточно ошметков и выделили образцы плоти для реаниматора. Мы были готовы к подобному варианту и у нас был с собой курьерский кораблик точно такого же типа, только ждать того момента, когда этот кретин полностью очухается, нам было некогда, вот мне пришлось пересадить свой мозг в клон Трасса, да и в три остальных клона тоже пришлось влезть моим парням. Мне поручено договориться с тобой, Мерк, и я найду, чем тебя убедить, будь уверен. Скоро здесь будут наши люди и ты провезёшь их в темпоральный коллапсор на своей посудине, к счастью, она у тебя вполне подходящая по размерам. Потом ты увеличишь темпоральное ускорение в две с половиной тысячи раз и вернешься на Дорк через месяц, другой, вот тогда к горячим бомбам и будут приложены современные средства доставки. Если ты не дурак, Мерк, то это же самое можно будет проделать и с тремя десятками других ускоряемых планет, которые ты обслуживаешь, нужно будет только запустить в темпоральные коллапсоры наших ребят и поставить ускорение нужным образом. Можно даже подгадать всё так, что все они откроются одновременно. Как ты думаешь Мерк, что произойдет, если на таком мире как Дорк, в течение пяти сотен лет поработает пятьсот-шестьсот толковых, головастых парней и опытных инженеров-вооруженцев? И что будет тогда с этим чертовым Галактическим Союзом?
      План, разработанный Монархом Скалтоном был настолько фантастичен, что показался мне не только реальным, но и вполне выполнимым. Пожалуй, впервые за все двадцать пять лет своей работы в корпорации я столкнулся с таким аспектом деятельности прогрессистов и подивился тому, как мало внимания Корпорации Прогресса Планет уделяют проблемам безопасности. Да, за каждым космоботом, имеющим аппаратуру прохода, должен приглядывать, как минимум отряд, из пяти стратегических тяжелых крейсеров, а вблизи каждой станции наблюдения должен постоянно крутиться линкор-призрак, а то и все два для верности.
      Даже один единственный, не самый грамотный портовый грузчик, накрученный как следует и имеющий с собой современный боескафандр, реаниматор и гипнопед с хорошей мнемотекой, запросто может стать властелином целого мира и потом наделать таких дел в галактике, что никому мало не покажется! Ведь за пятьсот лет он сможет в ускоряемом мире натворить такого, что потом и за десять тысяч лет не расхлебаешь. Самое же смешное заключается в том, что таких уродов вполне хватает и в Галактическом Союзе, не говоря уже о Закрытых Мирах и том же Стируле, с которого был родом Монарх Скалтон.
      Мне оставалось выяснить у Слизняка только одно, как именно он собирался уговорить меня на такое дело и почему был так уверен в том, что сможет убедить меня. Для этого мне следовало хотя бы намекнуть ему о том, что я могу и согласиться. С самого первого шага на станцию, кто то настойчиво пытался влезть мне в голову и я довел мощность своего ментального щита до такой степени, что мою голову, пожалуй, уже невозможно было прострелить даже из тяжелого энергомета. Это меня несколько нервировало и наводило на всякие неприятные мысли, как и те три типа поблизости, завернутые в антисенсетивную ткань.
      Когда четыре дня назад я на пять часов погрузился в ледяную воду, чтобы зачерпнуть из источника Силы, дарованной миру Великой Матерью Льдов, мне было даровано откровение. До этого дня, проходя через водную медитацию, я никогда не сталкивался ни с чем подобным, но слышал много раз о том, что такое бывает. Мои чувства в тот момент обострились настолько, что я видел станцию наблюдения так чётко, словно находился на ней. Правда, мне в тот момент нельзя было проникать в сознание пиратов, захвативших ее, но зато я смог очень хорошо все рассмотреть. У меня даже возникла на пару минут уверенность, что мне удастся решить все наши проблемы не выбираясь из воды. Сила моя была столь велика, что я мог телепортом выдернуть со станции силовую клетку с наблюдателями и переместить её на борт своего корабля.
      В тот самый момент, когда я уже был готов сделать это, какой-то неведомый мне, властный, но добрый мужской голос удержал меня от поспешных действий, сказав: – "Не торопись, так ты можешь навсегда потерять своего друга". Не думаю, что речь в тот момент шла о Нейзере Олсе. Он в это время находился в навигационной рубке и вместе с Рунитой оживлённо беседовал с Нэксом и Бэкси. Вряд ли это могло касаться и Генри Вилзора, поскольку даже в случае внезапного подрыва сенсетивной мины-ошейника с мощным зарядом тетрила, я успел бы взять образцы для его клон-восстановления в реаниматоре. Так и не поняв, какого именно друга могу лишиться, я отказался от активных действий по освобождению заложников.
      Поэтому моя решимость провести разведку только усилилось и теперь, находясь в логове врага, я не собирался задерживаться на станции надолго, поскольку мне не хотелось лишний раз испытывать судьбу. Главным итогом моей разведки было то, что основным источником беспокойства для нас являлись два типа, завернутые в непрозрачную для моего сверхзрения ткань. Одного из них я уже увидел, но к сожалению мельком, да, и то не полностью. Теперь же мне очень хотелось узнать, что или кто находится в третьем тряпичном куле, который был гораздо больше остальных и возле которого постоянно находились двое сенсетив-коммандос из банды Слизняка. Уже в тот момент меня терзали смутные подозрения. Чтобы подстегнуть неторопливый ход событий, я высказал вслух некое гипотетическое предположение:
      – Вот что я тебе скажу, Слизняк. Чисто теоретически я даже могу предположить то, что найдется некто, кому всё это придётся по душе. Допустим, у этого почему-то парня вырос очень большой зуб на своих шефов или ещё какая-то короста чешется. Допустим. – Слизняк так весь и расплылся в довольной улыбке, но я тут же осёк его – Но неужели ты думаешь, придурок несчастный… – Этот урод вновь посуровел – Что этот человек станет разговаривать с тобой? С Монархом Скалтоном, ещё куда ни шло, но не с тобой же, ничтожество. Ты уже, надеюсь, понял, что у меня на борту есть нечто такое, что тебе совершенно не по зубам? Так вот, я немного просвещу тебя болван, – это специальная боевая машина, которую миллион лет назад или даже больше, древние лантийцы изготовили для решения каких-то своих проблем. Она оснащена одной очень интересной штуковиной, – излучателем антиматерии непрерывного действия. Эту говённую станцию я могу превратить в облачко плазмы всего за три наносекунды, Слизняк, и то не считаю себя властелином галактики, хотя при случае и не отказался бы им стать, но только не в компании с тобой и твоими придурками. Ты говорил мне недавно, что сможешь убедить меня в обратном, Слизняк. Так вот, постарайся сделать это за шестьдесят секунд, а после этого я вернусь на борт "Молнии" и, пожалуй, подожду там Монарха Скалтона, чтобы сжечь дотла вас всех. Если я через минуту не вернусь на свой корабль, то он немедленно стартует и через десять минут здесь будет гореть новая звезда, правда не очень долго. Разумеется, ты понимаешь, что мне абсолютно наплевать на мое тело, которое сейчас с тобой разговаривает, потому что я сдал в реаниматор образец своей плоти и уже через сутки у меня вырастет новая задница взамен той, которая сгорит вместе с твоей. Такие вот дела получаются, Слизняк. Ну, что же, даю отсчет времени. Шестьдесят секунд, пятьдесят девять…
      Не успел я досчитать и до пяти, как сенсетив-коммандос, вставшие наизготовку возле громадной фигуры, имеющей очертание человеческого тела, сдернули с этого парня угольно-черные, в поле телепатической локации, тряпки. Не смотря на то, что телелокационное поле было рассеянным и я видел всё словно в густом тумане, мне даже не пришлось долго гадать, что это был за человек. Космические пираты Монарха Скалтона действительно подготовили мне отменную ловушку, поскольку это был папаша Рендлю.
      Космос-майор Рендлю Калвиш собственной персоной. Мой самый большой друг и самый дорогой моему сердцу человек! Не прошло и минуты, как папаша Рендлю своей грузной, шаркающей и неторопливой походкой вошел в помещение центрального поста. Повернувшись к Слизняку, который сидел со злорадной физиономией, я сказал:
      – Ты уж извини, недоносок, но мне надоело твое общество, а так же, как и твои хлюпики с дерьмом вместо мозгов. Мы с папашей Рендлю отправляемся на борт моего корабля и чтобы ни одна сволочь не смела нас там беспокоить.
      Сделав небольшой телепорт, я встал напротив папаши Рендлю и широко распростер руки, якобы, для дружеских объятий, хотя именно это было для меня смертельно опасным. В обоих руках папаши Рендлю, ладони которых были обмотаны красными тряпками, что то скрывалось. Железный Рен, как его называли во всей галактике, был немного не в себе, но сразу узнал меня и загудел густым, сочным басищем:
      – Дорси, сынок, ну, наконец-то, ты разыскал меня.
      Увернувшись от объятий папаши Рендлю, я быстро развернул его, занял позицию с боку и подвёл прямо к стене, за которой был кратчайший путь к лифтам, ведущим к переходным модулям станции. Слизняк только посмеивался надо мной, а вся его банда, наконец, облегчённо вздохнула. Поставив папашу Рендлю напротив стены, я сказал ему:
      – Послушай-ка, Рен, дружище, а ну-ка проделай дырку прямо в этой стене, здесь наш путь будет намного короче. Мы отправляемся на мой корабль, старина.
      Последовала мгновенная вспышка пламени, очертившая большой прямоугольник и бериллиево-титановая плита двадцатисантиметровой толщины с грохотом вывалилась наружу, открывая нам проход в узкий технический коридор, который выводил нас прямо к лифтам. По тому, с какой легкостью меня отпустили вместе с папашей Рендлю, было понятно, что именно этого и добивались хозяева Слизняка и Монарха Скалтона. Любой ценой обеспечить мне встречу с этим человеком.
      Хотя как раз человеком папашу Рендлю уже трудно было назвать. Кто-то, кто очень хорошо в этом разбирался, полностью переделал голову этого великана и хотя внешне его мозг выглядел вполне нормально, это был уже не папаша Рендлю, а какой-то чудовищный монстр, обладающий всей его памятью, интеллектом и даже эмоциями, чудовище, нацеленное на меня. Как это было сделано, разумеется, меня очень интересовало, но, право же, не на столько, чтобы я согласился проводить эксперименты над своим другом.
      Теперь, когда всё, о чём меня предупредила во время водной медитации Великая Мать Льдов, подтвердилось на деле, нужно было действовать быстро и решительно. Конечно не сейчас, когда я вёл папашу Рендлю по узкому техническому коридору к лифтовому отсеку станции, а потом, когда мы поднимемся с ним на "Молнию". Это было бы преждевременно, так как за нами следовало четверо пиратов и мы были у них на мушке. Не знаю, какие они были сенсетивы, но я не хотел совершать телепорт под прицелом тяжелых бластеров.
      К бою все было готово. Нейз и Рунита были великолепно замаскированы и вряд ли мои враги смогли вычислить их присутствие. С Нэксом я общался телекинетически, с помощью менторайтера, имплантированного мне под черепушку и он был готов к любому повороту событий. Пока папаше Рендлю не отдали приказ обхватить меня своими громадными ручищами, мы все были в относительной безопасности. Но вот что будет потом, когда такой приказ будет отдан, мне оставалось только гадать, ведь Железный Рен, не смотря на свою шкафообразную фигуру, был невероятно ловок и мог двигаться с молниеносной быстротой, так что играть с ним в кошки-мышки я никому бы не посоветовал.
      Всё то время, что мы шли к лифту, мой старый друг постоянно старался быть рядом и зорко контролировал каждое мое движение, но я тоже был начеку и ловко уворачивался от его крепких объятий. Пока что Железный Рен не проявлял слишком уж явных признаков нетерпения и только добродушно посмеивался, когда ему в очередной раз не удавалось хлопнуть меня по спине или по плечу. Это была не самая приятная из игр, хотя она и была очень похожа на игру в пятнашки, да, и проходило всё это в довольно ограниченном пространстве. Однако, всё самое неприятное было впереди, ведь нас ждало ещё более ограниченное пространство небольшой кабины станционного лифта.
      Именно там и должна была наступить развязка. До этого момента я обходился без помощи Силы, но уже очень скоро мне нужно было сконцентрировать её всю. Нэкс уже был полностью готов к бою и только ждал моего сигнала, а я мог дать его только после того, как мы поднимемся на борт корабля и папаша Рендлю окажется в полной безопасности. До этого мне нужно было усыпить бдительность противника и уже потом нанести по нему удар сокрушительной мощи. В таких случаях нельзя особо миндальничать с врагом и уж если ты начинаешь драку первым, то бей изо всех сил, чтобы не пожалеть потом о своей нерешительности.
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, борт космического корабля "Молния Варкена", находящегося вблизи станции наблюдения "Дорк", захваченной космическими пиратами с планеты Стирул.
 

 

М = 95* 53* 12* + 0,035 СЛ;

 

 

Х = (-) N 011,78659 СЛ;

 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      Как только лифт поднял нас на борт корабля, я произвел четыре телепорта подряд. Первым телепортом черепная коробка и позвоночный столб папаши Рендлю оказались начисто выпотрошенными, а его, кем-то изуродованный головной и спинной мозг, оказались в дьюаре с жидким азотом. Вторым телепортом я выбросил двух типов, прятавшихся под тряпьем, прямо под жерло нового, сверхмощного энергомета. Третий телепорт носил уже чисто превентивный характер и избавил станцию от штабеля горячих бомб, украденных бандой Слизняка с Дорка. Только четвертым телепортом я загрузил на борт "Молнии" новых пассажиров, недавних пленников космических пиратов. На всё это у меня ушло меньше трех десятых секунды и моя задача была полностью выполнена. Всё остальное было за Нэксом. Едва персонал станции наблюдения оказался на главной палубе трюма, я скомандовал ему:
      – Нэкс, лупи!
      И Нэкс, естественно, лупанул, да, ещё как лупанул. Первым же выстрелом он дотла сжег двух типов, оказавшихся в полукилометре от станции прямо перед его энергометом. Откровенно говоря я даже побоялся брать этих молодчиков в плен, уж больно необычным противником они оказались. Не только необычным, но и чертовски опасными. Прежде всего потому, что это были не люди, а какие-то андроиды, так как в межзвёздном вакууме они чувствовали себя ничуть не хуже, чем на борту станции.
      Мгновенно оказавшись за бортом станции, они, тем не менее, попытались что-то предпринять, сбросили с себя свою маскировочную ткань, но, схваченные силовыми полями, лишь слабо барахтались, хотя уже одно то, что они могли противостоять силовому полю, способному удержать лёгкий крейсер с работающими на полную мощь вихревыми двигателями, вызывало у меня страх. Выбор действий оставался за Нэксом и тот предпочел немедленно уничтожить чудо-андроидов, нежели брать их в плен и вступать с ними в долгие разговоры.
      Разобравшись с андроидами, Нэкс оттащил "Молнию" от станции на десяток километров и выпустил в космос свою боевую машину, которая, действуя какими-то неизвестными мне видами оружия, быстро навела порядок внутри станции, начисто обезоружив космических пиратов. Что это было за оружие я в тот момент ещё не знал, но действовало оно великолепно. Все пиратские цацки, начиная от тяжелых энергометов и заканчивая виброножами, оказались искорежены настолько, что восстановить их было уже невозможным. Вместе с оружием пострадали и пиратские боескафандры, которые оказались буквально разорваны на куски. Никто из космических пиратов при этом даже не пострадал. Вдобавок ко всему Нэкс превратил в груду хлама всю аппаратуру связи и пираты лишились даже малейшей возможности предупредить своих подельщиков, спешащих к станции.
      Правда, все они были сенсетивами и могли попытаться послать телепатическое предупреждение, но об этом позаботились уже мы с Нейзером, крепко ударив по бандитам варкенской заморозкой, специальным боевым приемом варкенских сенсетив-коммандос, который так не нравится нашим противникам и от которого сенсетив отходит двое-трое суток, если телепатический удар был достаточно сильным и узко направленным. Нейзер, который научился этому приему всего пару дней назад, действовал пусть и не очень умело, но зато с такой мощностью, что некоторым из пиратов, которые попали под его удар, пришлось потом недели две мучаться от сильной головной боли.
      Все сражение с пиратами, захватившими станцию, длилось не более четверти часа и было совершенно лишено каких-то героических атак, головоломных трюков, сопряженных со стрельбой, прыжками в укрытие, стремительными бросками за спину врага и прочими резкими телодвижениями, которые приходится делать в обычном бою. В течение этого времени я стоял в небольшом шлюзовом отсеке, прислонившись спиной к стене и у моих ног лежало подергивающееся в конвульсиях тело космос-майора Рендлю Калвиша, убитого мною.
      В последний момент, уже без мозгов в голове, то, во что превратили папашу Рендлю, попыталось ухватить меня, но я легко увернулся. Под красными тряпками, которыми были обмотаны его большие ладони, были спрятаны два прозрачных пластиковых мешочка, наполненные голубоватым, подрагивающим желе. Эти мешочки упали на пол, когда тело папаши Рендлю, отброшенное мною, ударилось о стену. Из-за хлопот с пиратами мне некогда было ими заниматься и когда все закончилось, оба пакетика вздулись и лопнули, голубоватое желе побурело, а в воздухе очень неприятно запахло чем-то вроде протухшей мочи. Надеясь на то, что Бэкси сможет определить природу этой гадости, я переложил пластиковые мешочки в прочный биоконтейнер и немедленно отправил его телепортом в лабораторию.
      В этот момент в мою голову ударил испуганный телепатический крик Руниты. Мгновение спустя я оказался в навигационной рубке, которая была заполнена дымом, быстро высасываемым вентиляционной системой. Первое, что я увидел, так это Нейзера с сумасшедшими глазами и злобно оскаленным ртом, в руках которого был зажат тяжелый энергомет. Рунита стояла за ним и оказалась буквально вжатой мощной спиной этого бугая в угол между бронеперегородкой навигационной рубки, отделяющей её от остального корабля и боковой стеной, как раз за здоровенным баром-холодильником.
      Вспомогательный пульт напротив Нейзера был полностью разворочен выстрелом из тяжелого энергомета, не только уничтожившим его, но даже расплавившим внутреннюю обшивку навигационной рубки. Увидев меня, он поднял ствол энергомета вверх и слегка подался вперед, освобождая Руниту, Серебряная Туника на которой собралась в мощный бронежилет. Моя жена вся тряслась от страха и лицо ее побелело от ужаса. С протяжным, жалобным криком она бросилась ко мне и я, постоянно озираясь по сторонам и прижимая Руниту к себе, принялся гладить её по голове и плечам.
      Внимательно оглядев рубку, Нейзер шагнул вперед и извлек из под обломков странного вида предмет – стальной цилиндр небольшого диаметра длиной сантиметров в двадцать с пистолетной рукоятью. Несомненно это было какое-то оружие, но вид его был очень уж необычен. Чтобы разобраться с происшествием, которое, наверняка, было зафиксировано записывающей аппаратурой, я телепортировал из трюма андроиды Нэкса и Бэкси, где они оказывали первую помощь освобожденным из плена наблюдателям. Бэкси тоже принялась успокаивать Руниту. Но она быстро пришла в себя и, на мой взгляд, уже совершенно в этом не нуждалась и больше заботилась о том, как бы ей поскорее успокоить свою Серебряную Тунику и заставить её превратиться обратно в платье. Нейзер, заикаясь и постоянно сбиваясь от волнения, принялся торопливо объяснять мне:
      – Верди, это чушь какая-то, мы ведь их только что уничтожили… Только я хотел взять пива, Рунита как раз стояла вот тут, вдруг, вот здесь появляется он. Стоит сволочь, смотрит на Руниту и улыбается… Тоже мне, добрый дядюшка. Я сразу же хвать энергомет, а у него в руках уже вот эта штуковина и он целится, гад, в Руниту… Ну, мне уже некогда было раздумывать. Я бью в него от бедра и отталкиваю Рунни в угол, сам отпрыгиваю туда же и снова бью по этому придурку. Великий Космос! Из чего же он сделан? Ведь я стрелял из тяжелого энергомета, пульт позади него разнесло вдребезги, а у него только костюмчик сгорел, а сам он остался целёхонек. Правда, вторым выстрелом я все-таки пробил в нём здоровенную дырищу! Думал уже что ему конец, но этот гад сделал шаг в сторону телепортировался куда-то и вот что я тебе скажу, Верди, это был не простой андроид, это было вообще черт знает что!
      – Успокойся, Нейз, ты подстрелил борзанийца, а это действительно не простой андроид. Правда, мне не совсем понятно откуда он здесь взялся. Их ведь осталось в живых всего двое. – Сказал моему компаньону Нэкс, успокаивающе похлопывая его по плечу.
      Взяв из рук Нейзера Олса диковинное оружие, Нэкс продолжил свои объяснения:
      – А это, друзья мои, дезинтегратор материи, обычное оружие борзанийцев и стоит он на боевом взводе. Показывать вам его в действии я не стану, иначе мы можем запросто уничтожить свой собственный корабль.
      Не знаю как Нейзера, но меня объяснения Нэкса ничуть не удовлетворили. За кадром, как всегда, осталось самое главное и непонятное, – с кем же мы тут столкнулись. Видя, что Нэкс намерен оставить этот вопрос без ответа, я потребовал:
      – Вот что, дорогие мои, я требую немедленного ответа! Кто такие борзанийцы и почему это они устроили для меня на станции "Дорк" ловушку?
      Ответить вызвалась Бэкси, которая тихо сказала:
      – Шкипер, борзанийцы это наши давние враги, но теперь они уничтожены. Мне не хочется говорить об этом сейчас, так как нам с Нэксом необходимо тщательно всё проанализировать, но я уверяю тебя, что очень скоро вы обо всём узнаете. Прости, шкипер, но нам нужно заняться более неотложными делами. Наблюдатели во весь голос кричат о том, что на Дорке с минуты на минуту может произойти самая настоящая термоядерная катастрофа.
      Нэкс тут же взял сторону своей виртуальной подруги.
      – Да, шкипер, мы ещё успеем вам всё рассказать, а пока что тебе нужно принять решение. Помимо того, что дела на Дорке хреновые, к нам на полном ходу приближаются семь скоростных крейсеров тяжелого класса и четыре вооруженных транспортника, каждый грузоподъёмностью, примерно, на двадцать пять миллионов тонн. До нас им часов двадцать хода и мне сдается, что это не кто-нибудь, а космические пираты под предводительством самого Монарха Скалтона. Шкипер, что ты предпочитаешь, уничтожить их или взять в плен?
      Нейзер, которого воодушевила наша лёгкая победа над бандой Слизняка и неведомыми нам борзанийцами, тотчас накинулся на Нэкса:
      – Эй, ты, жестяная голова! О каком уничтожении ты говоришь? Одиннадцать кораблей взять и так просто уничтожить? Ты хоть знаешь какая это прорва денег? Да, я лично возглавлю абордажную команду даже в том случае, если она будет состоять только из меня одного. Бэкси, голубушка, надеюсь на борту этого размалеванного кораблика найдется боескафандр подходящего для меня размера, если нет, то я пойду даже в простом вакуум-костюме?
      Не обращая никакого внимания на воинственные вопли Нейзера, я без промедления включил трёхмерный преобразователь и вывел на главный экран наблюдения показания тахионных масс-сканеров корабля, которые запросто брали даже тихо идущую цель на удалении в семьсот пятьдесят световых лет. Обычно за гиперсветовыми отметками наблюдал Нэкс, но после его сообщения я сам решил убедиться в том, что он не ошибся. Обзор космического пространства я начал с зоны максимального охвата и поэтому в пятиметровый шар трёхмерной проекции, в центре которого пульсировала ярко-синяя, чуть продолговатая отметка "Молнии", попали буквально тысячи золотистых отметок звёзд и сотни разноцветных штрихов, – масс-тахионные отметки кораблей, летящих в открытом космосе на гиперсветовых скоростях.
      В этой светящейся мешанине золотых искр и штрихов, имеющих чуть ли не все цвета солнечного спектра, от ярко-зелёных, самых скоростных, до алых, – самых медленных, разгоняющихся или тормозящих, мне и предстояло найти тахионные отметки пиратских кораблей. То ли Нейзеру помогла подсказка Нэкса, то ли он действительно имел приличный опыт работы с тахионными сканерами, но мой компаньон обнаружил корабли противника секунд на пять раньше меня. Нацелившись прозрачным, светло-голубым шариком светового маркера на тесную группу желтовато-зеленых штрихов, он сказал мне весёлым и бодрым голосом:
      – Вот они, шкипер, идут, прямо, как на параде.
      Едва сдержавшись, чтобы не чертыхнуться, я улыбнулся и спросил его доброжелательным и спокойным голосом:
      – Что тебе дает такую уверенность, штурманец?
      Нейзер скромно потупил глаза и ответил:
      – Шкипер, они идут от Стирула прямым курсом на темпоральный коллапсор Дорка. Вряд ли это могут быть какие-то другие космические корабли.
      – Неплохо, штурманец, весьма неплохо… – Похвалил я Нейзера и увеличил изображения до максимума. Ткнув пальцем в одиннадцать жирных, ярких стрел длиной около полуметра, выстроившихся в пространстве характерным клином я добавил – Хотя такие вещи, как корабли врага, лучше определять по более точным признакам. Например по типу походного построения, режиму и скорости полета. Это гораздо надежнее. Но в любом случае ты был прав. Это они.
      Лично мне трёхмерное изображение сказало о том, что корабли Монарха Скалтона, одного из пиратских вожаков Закрытых Миров, шли к станции наблюдения на максимальной скорости и должны были оказаться здесь часов на четырнадцать раньше линкора-призрака. Захватить одиннадцать космических кораблей было весьма заманчиво, но чертовски опасно, это ведь был очень серьёзный и опасный враг. Семь тяжелых крейсеров при поддержке транспортников, вооруженных ничуть не хуже пиратских крейсеров, против одного, не самого нового, хельхорского штурмовика, – вроде бы далеко не самый лучший расклад перед боем. Но это была только внешняя сторона сложившейся ситуации, так как и у нас было несколько плюсов.
      На эту авантюру я решился только из-за нашего явного преимущества. В первую очередь потому, что на нашей стороне была внезапность нападения, но куда важнее этого было то огромное превосходство в вооружении, которым обладала лантийская боевая машина. К тому же "Молния" имела столь совершенную аппаратуру оптической маскировки, что намного превосходила даже хвалёные линкоры-призраки. К этому следовало добавить и то, что новые энергопульсаторы моего корабля ничуть не уступали любым огневым батареям крейсеров космических пиратов, но в нашу боевую задачу вовсе не входило получить в виде трофеев груды оплавленного металлолома не годного уже ни на что.
      Нэкс, снисходительно посмотрев на моего компаньона, немедленно предложил мне свои услуги по захвату пиратских кораблей и даже объяснил, что он собирается предпринять в этой связи. Поскольку он гораздо лучше меня или Нейзера знал то, как нужно встретить пиратов, мы смогли отправиться в трюм и заняться там наблюдателями. Мой главный электронный ангел-хранитель успел не только разобраться с силовой клеткой, но даже с ошейником Генри Вилзора, который он просто разминировал руками своего андротела. Мне осталось, пользуясь кодом, почерпнутым из памяти Слизняка, легким телекенетическим прикосновением к пси-сенсору отключить взрыватель, после чего Генри смог сам снять это тяжелое ярмо со своей шеи, вздохнуть с облегчением и обессилено сесть на пол. Вид у него был ещё тот, худой, измождённый, весь в синяках и кровоподтёках, как и большинство наблюдателей.
      Наблюдатели к этому времени уже выбрались из своей общей клетки и некоторые из них разбрелись по трюму в поисках воды и пищи. Почти все они были в ужасном состоянии, но, к счастью, никто из них не был тяжело ранен. Обычный набор болячек, который получают люди от долгого сидения взаперти, да, кое-какие синяки, ссадины, пара переломов и сильное истощение. Всё, что мы могли для них сделать в тот момент, так это телепортом переправить прямиком в медицинский отсек корабля. Для армейских реаниматоров все их травмы были сущими пустяками, так лёгкая и быстрая работа.
      Уже через час на палубе "Б", которая после Бидрупа приобрела более обжитой и красивый вид, стоял весёлый, громкий гомон мужских и женских голосов, а я беседовал с начальником станции наблюдения "Дорк", доктором Генри Вилзором. Бедолага Генри был сильно подавлен всем случившимся, но, тем не менее, сумел довольно внятно и подробно рассказать о пиратском нападении мне и Нейзеру. Афёра, которую провернул Слизняк, была проще простого и сработала необычайно четко и эффективно. Лже-Трасс и два его помощника сменили прежнего шефа безопасности и никто ничего не заподозрил. В течение полугода эти типы присматривались к обстановке, внимательно изучали данные о Дорке и после того, как я посетил станцию наблюдения последний раз, внезапно захватили её с необычайной легкостью.
      Сто семьдесят девять мужчин и женщин, из которых только двенадцать человек являлись отлично подготовленными солдатами, были захвачены в плен в течение получаса четырьмя с лишним десятками сенсетив-коммандос из банды Слизняка. Станция наблюдения в одночасье была превращена в самую настоящую космическую тюрьму. Космические пираты пользуясь тем, что к ним в руки попали специальные корабли, оснащенные аппаратурой прохода, немедленно приступили к выполнению плана Монарха Скалтона. Они разделились на две группы. Двадцать сенсетив-коммандос отправились на Дорк, а остальные остались на станции наблюдения для того, чтобы охранять пленников и поддерживать видимость нормальной работы.
      Главным результатом деятельности этих доморощенных диверсантов явилось то, что уже спустя два месяца нормального времени исследовательские корабли вернулись на станцию, имея на борту несколько десятков горячих бомб. После этого они стали регулярно курсировать между станцией наблюдения и Дорком, всякий раз привозя горячие бомбы и что-нибудь новенькое, в основном наркотики и выпивку для своих подельников. Эти дошлые ребята умудрились построить на Дорке, на дне моря, небольшой оружейный заводик, чтобы денно и нощно клепать на нем свои опасные цацки. Чтобы им было легче работать, они спровоцировали дорканцев на конфронтацию и те начали свою собственную гонку вооружения, день ото дня совершенствуя ядерные силы, чего собственно и добивались космические пираты Монарха Скалтона.
      Слизняка подвело то, что он слишком уж понадеялся на прочность стен, надёжность замков и электронные системы слежения. Самоуверенность космических пиратов в и тоге и поспособствовала успешному восстанию наблюдателей. Вся операция по освобождению части пленников и угону исследовательских кораблей и космоботов, была спланирована и проведена Бертом Хиггинсом и Ньютом Клири, которые сумели воспользоваться тем, что в один прекрасный день вконец обнаглевшие бандиты решили как следует оттянуться, для чего им срочно понадобились девочки.
      Пока девочки развлекали Слизняка и его банду, Берту и Ньюту удалось выбраться из карцера, в котором их держали, завладеть оружием и освободить ещё сорок семь человек. Повстанцы немедленно бросились к переходным модулям, где смяли хилую охрану, состоящую из одних андроидов и добрались до исследовательских кораблей и космоботов. По пути к переходным модулям они вывели из строя тахионные турбины станции и даже раскурочили главный конвертер, полностью обесточив основные оборонительные системы.
      Берт Хиггинс и Ньют Клири, одетые в простые вакуум-костюмы, прикрывали побег наблюдателей и они же изувечили аппаратуру прохода тех космоботов, на которые не хватило пилотов. Генри Вилзор хотя и был в числе освобожденных наблюдателей, не стал покидать станции, а наоборот бросился открывать остальные камеры и потом, когда бандиты спохватились, попытался схватиться с ними врукопашную. Силы были неравны, ведь им, все-таки, противостояли опытные сенсетив-коммандос и вскоре всех их снова затолкали в камеры. Берт и Ньют, у которых к тому времени полностью были разряжены энергометы, были сброшены в космос, где пираты безжалостно расстреляли их из бластеров.
      Таковы были общие сведения о захвате станции космическими пиратами и восстании наблюдателей, полученные нами от Генри Вилзора. Впрочем, об этом я уже знал из обрывков воспоминаний как самого Слизняка, так и некоторых из его подручных, как узнал от него и то, что два борзанийца прилетели к нему с поручением от Монарха Скалтона всего за шесть дней до моего прибытия на станцию. Борзанийцы прилетели на двух небольших космояхтах и привезли с собой папашу Рендлю. Именно они заставили Слизняка сложить горячие бомбы в штабель и посадили наблюдателей в наскоро изготовленную силовую клетку.
      Слизняк и все его бандиты почему-то до смерти боялись обоих борзанийцев и предпочитали поскорее забыть всё, что с ними было связано и лишь глубоко в подсознании можно было найти обрывочные образы. Полезной информации в них было немного, но одно я смог установить точно, именно борзанийцы поручили Монарху Скалтону провернуть это дельце. Заодно я узнал и то, что борзанийцы давно держали Монарха под своим контролем и он неоднократно выполнял для них некоторые поручения. Откуда приходили борзанийцы Слизняк не знал, да, и знать не хотел, он только мечтал о том, чтобы их кто-нибудь уничтожил, но прятал мысли об этом так глубоко, что я до них едва добрался.
      Не дожидаясь прилёта линкора-призрака, я отделил мозг Слизняка, у которого было, кстати вполне приличное имя Лоуренс Голд, от тела Трасса Коула, как и мозги его подручных, подсаженные в тела его помощников и поместил их в реаниматор. Бандитам теперь предстояло выйти из него через шестнадцать часов в полном здравии, абсолютно целеньким и готовым для того, чтобы предстать перед судом и быть отправленным на каторгу. Настоящему Трассу и его помощникам придется месяца два-три побыть идиотами прежде, чем к ним вернётся память о том, что произошло с ними до того момента, как их шеф решительно достал из кармана, или где он там её держал, тахионную гранату.
      Генри, поделившись со мной своими невзгодами, немедленно потребовал, чтобы я срочно летел на Дорк. Из обрывков разговоров, которые вели между собой бандиты, он понял что дела на Дорке были очень плохи. Конфронтация достигла своего пика и там в любой момент могла разразиться термоядерная катастрофа. Его даже не волновало то, что космические пираты Монарха Скалтона смогут улизнуть от справедливого возмездия, но я не был настроен столь пессимистично и потому решил сначала дождаться пиратской эскадры, а уже потом, не мешкая ни секунды, идти в коллапсор.
      Хотя, если говорить по правде, куда больше меня подтолкнул к этому Нейзер, приводя в виде аргумента тот факт, что все линкоры-призраки битком набиты чиновниками, которые до смерти замордуют меня прежде, чем я смогу пройти через темпоральный барьер. Доводы Нейзера были очень серьезными и я согласился с ним, но при этом не отказался от того, чтобы устроить хорошую взбучку Скалтону. Те двадцать сенсетив-коммандос, которые находились на Дорке, совсем не были заинтересованы в том, чтобы этот мир сгорел в пламени термоядерной войны, так как тогда за их жизнь никто не дал бы и рваной кредитки. Уж кто-кто, а Монарх Скалтон не потерпел бы такого провала.
      К небывалому разочарованию Нейзера, приготовившегося к космическому сражению, ничего подобного и на этот раз не вышло. Все произошло на редкость быстро и без каких-либо выкрутасов. "Молния" стояла в засаде, а бой вела боевая машина древних лантийцев. Нэкс не стал показывать испепеляющие возможности её огневых систем, обойдясь сверхмощным парализующим оружием, после чего мне только и осталось сделать, что заглушить тахионные турбины пиратских кораблей и собрать их в компактную группу неподалёку от станции наблюдения.
      Нейзер, прихватив с собой одиннадцать голографических вымпелов и опознавательных буев, телепортом вышел в космос и быстро разместил их на пиратских кораблях, чтобы какие-нибудь ловкие пройдохи с линкора-призрака не наложили лапу на наши военные трофеи. Телепортом он владел в совершенстве, ничуть не хуже любого варкенского архо и с лёгкостью прыгал на десяток тысяч километров. Мне до моего брачного полета такие результаты даже и не снились.
      Собственно только из-за этого мы и задержались возле станции на целый час, так как Нейзер, который хорошо знал нравы космофлота, кроме установки буёв и вымпелов, ещё и снял с кораблей бортовые журналы, перерегистрировал навигационные компьютеры на моё имя и поставил на них такой мудреный пароль доступа, что и Нэксу пришлось бы с ним повозиться не один час. Делалось это для того, чтобы никто не мог присвоить себе наши военные трофеи. Хотя ему и пришлось при этом здорово попотеть, он ни за что не хотел оставить пиратские посудины на произвол судьбы и по тому, как тщательно он все делал, мне сразу же стало понятно, что от правительственных военно-космических сил можно было ожидать всяческих подвохов.
      Для меня всё это было в диковинку. В мою бытность наемником, мне никогда не приходилось проделывать такого, обычно вполне хватало написать на борту захваченного корабля название своего боевого отряда. Когда я полюбопытствовал у Нейзера, с чего это он так суетится, тот объяснил мне, что на линкорах-призраках помимо космолетчиков и космодесантников, полным-полно тыловых крыс, а от этих засранцев можно ждать чего угодно. Они готовы наложить свою лапу на всё, что плохо лежит и у них всегда наготове целая куча соответствующих бумажек с большими печатями.
      По той же причине Нейзер посоветовал мне перебросить космических пиратов с их кораблей на станцию наблюдения, чтобы потом корабли не объявили вещественными доказательствами, необходимыми суду. Поскольку Нейзер всю свою жизнь провел в правительственных военно-космических силах, я предпочел поверить ему на слово, а не доверяться обычаям, царившим среди наемников, тем более, что когда я заикнулся о том, что на борту линкора-призрака находятся мои друзья, варкенцы, он только хмуро пробурчал:
      – Верди, дружище, если не будут соблюдены все формальности, эти гады не погнушаются выдернуть из под твоей задницы обписанную тобой простынку, так что давай лучше не будем рисковать и ты сделай всё так, как я советую.
      Внимательно выслушав этот и все другие аргументы своего компаньона, я даже подумал о том, чтобы отогнать пиратские посудины подальше, но уж больно нервничал Генри и потому я немедленно стал готовиться к проходу через темпоральный барьер. Пора было взглянуть на то, как обстоят дела на Дорке, ведь там, если судить по сведениям, полученным от Слизняка и его подручных, полным ходом шла подготовка к большой горячей войне. Допустить такое я, сами понимаете, никак не мог и потому попросил Нэкса и Бэкси подумать над тем, что мы сможем предпринять в том случае, если дела на Дорке сложатся совсем плохо.
      До прихода линкора-призрака оставалось не так уж и много времени. Пираты, которыми я битком набил станцию наблюдения, будут приходить в себя дней пять, не меньше и потому они не представляли никакой опасности для его экипажа. Впрочем, находись они даже в самом прекрасном здравии и при оружии, комодесантники и тогда справились бы с ними играючи. Мне можно было не волноваться и о том, что пираты смогут как-нибудь добраться до своих кораблей, это тоже было нереально. Каким бы ты не был сенсетивом, но после удара мощным корабельным станером у тебя неделю будет двоиться в глазах и нечего будет мечтать не то что о длинном телепорте, но и об элементарном телепатическом общении с парнем, сидящим напротив.
      В общем ничто не мешало мне немедленно отправляться на Дорк и поэтому, предложив наблюдателям самим разместиться в каютах на уровне "В" и пригласив Генри Вилзора в навигационную рубку, я стал готовить корабельные системы к проходу через темпоральный барьер. Впрочем, и здесь мои обязанности свелись лишь к тому, что я приложился правой рукой к пластине идентификатора, да, после этого набрал на специальной панели код доступа. Всё остальное, как всегда, проделал Нэкс, а я устроился в пилотском кресле поудобнее и поднял бронешторки, мешающие визуальному наблюдению.
 

 
       В наши дни человечество располагает куда большим разнообразием космических транспортных средств, нежели в эпоху Звездной Экспансии. Удивляет и поражает как их разнообразие, начиная от легких, прогулочных космояхт и заканчивая тяжелыми, гигантскими рудовозами, которые превосходят своим размерам даже линкоры-призраки, так и то, что все они могут использоваться в военных целях. Не смотря на все многообразие форм и видов, среди современных кораблей следует выделить сугубо военные корабли следующих основных классов:
       1) Легкий крейсер– космический корабль, имеющий в длину не более ста пятидесяти метров, как правило с одной тахионной турбиной, несущий на борту до двенадцати тяжелых сдвоенных бластеров или энергометов, от двух до пяти батарей энергопульсаторов и до двадцати самонаводящихся ракет с мощными тетриловыми боеголовками и тахионным приводом, размещенных на внешней подвеске. Экипаж легкого крейсера, – три-пять человек и до тридцати человек космодесанта. Такие корабли, из-за их дешевизны, предпочитают небогатые варкенцы;
       2) Средний крейсер– космический корабль, имеющий в длину до двухсот пятидесяти метров. Имеет две тахионные турбины и несет на борту до шестидесяти тяжелых сдвоенных бластеров или энергометов. Количество батарей энергопульсаторов может доходить до двадцати, а количество ракет, аналогичных по классу тем, которые стоят на вооружении легких крейсеров, доходит до двухсот пятидесяти. Ракеты помещаются в специальные, выносные кассеты. Их экипаж составляет пять-семь человек и до двухсот космодесантников.
       3) Тяжелый крейсер– этот класс космических кораблей широко варьируется по своим размерам. Среди них есть малютки, длиной в двести пятьдесят метров и настоящие гиганты, достигающие в длину до трех километров. Тяжелые крейсера имеют от двух до четырех тахионных турбин. В отличие от легких и средних крейсеров они имеют на вооружении специальные тяжелые ракеты сверхдальнего радиуса действия, называемые потрошителями, – основное оружие тяжелых крейсеров. Боекомплект обычного тяжелого крейсера, пятьдесят таких ракет, которые могут поразить цель на расстоянии до пяти световых лет. Остальное вооружение тяжелого крейсера соответствует среднему, а иногда и легкому крейсеру. Экипаж – до пятнадцати человек, а также от пятисот до двух тысяч и даже более, космодесантников;
       4) Десантно-штурмовой крейсер – или попросту штурмовик, сочетает в себе достоинства тяжелого крейсера и транспортника, перевозящего космодесант и тяжелую штурмовую технику. Эти корабли очень разнятся между собой, но когда речь заходит о штурмовиках, то лучше всего говорить о кораблях хельхорской постройки, способных брать на борт восемь тысяч космодесантников, до полусотни тяжелых штурмовых танков, имеющих на вооружении до сотни ракет сверхдальнего радиуса действия и до трех тысяч ракет класса космос-земля. Это самые дорогие и самые полезные, в военном отношении, боевые космические корабли в галактике. И, самые красивые, как я полагаю…
 
       (Выдержка из неизданной книги Нэкса "История военно-космических сил человечества", статья "Основные классы военных космических кораблей")
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, внутреннее пространство темпорального коллапсора, орбита планеты Дорк.
 

 

М = 95* 53* 12* + 0,035 СЛ;

 

 

Х = (-) N 011,78659 СЛ;

 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      Слава Льдам Варкена, что темпоральный коллапсор Дорка был не такой древний и мы прошли темпоральный барьер всего за двенадцать минут. На этот раз нам некогда было предаваться восторгам, хотя я и предложил Руните полюбоваться на это удивительное зрелище. Войдя во внутреннее пространство темпорального коллапсора, мы были буквально оглушены шквалом радиоволн, прямых свидетелей того, что планета Дорк уже шагнула в эру высоких технологий и вполне созрела для контакта. Говорило об этом и то, что внутренне пространство коллапсора было битком набито искусственными летающими объектами, некоторые из которых уже приблизились к темпоральному барьеру почти вплотную. С такими делами я столкнулся впервые.
      Среди сотен космических объектов дорканцев Нэксу было очень трудно сразу отыскать корабли и космоботы наблюдателей, которые, вдобавок ко всему, прятались в поясе астероидов среди обломков. Опасаясь подвоха со стороны сенсетив-коммандос Скалтона, у которых под рукой было три быстроходных исследовательских корабля, наверняка теперь вооруженных ракетами с горячими боеголовками, я вытащил пиратского вожака из карцера и поставил его перед дилеммой, – или он сотрудничает со мной, или я применю по отношению к нему самые суровые меры.
      Монарх Скалтон не стал испытывать мое терпение слишком долго, тем более, что он прекрасно знал, чего ему можно ждать от воина-архо, который зверски окрысился на своего врага-сенсетива. Ну, и ещё его очень впечатлило то, что я показал ему золотой флакон с крейгом, украшенный клановой символикой. Перспектива умирать два с лишним месяца самой мучительной смертью только для того, чтобы потом, после выхода из реаниматора, стать навспираго клана Мерков Антальских, его не прельстила, ведь ему за свои преступления светило не больше трёх пожизненных заключений. Поэтому космический пират без малейших колебаний сдал мне своих корешей, выйдя в эфир и предложив им срочно прибыть к нему на "Молнию", что те и сделали семь часов спустя только для того, чтобы присоединиться к нему в просторном карцере. Правда, это были отнюдь не все пираты, что находились в коллапсоре. Ещё девять уродов ныкались на Дорке.
      После этого уже ничто не мешало мне заняться наблюдателями, сбежавшими от пиратов за темпоральный барьер. Чтобы не вылавливать их по одному, я вышел в эфир и сообщил им о том, что Монарх Скалтон и его подручные заняли свои места в моем карцере. После этого я известил их, каким курсом мы идем к Дорку и зачем. Ни о какой маскировки не могло уже идти и речи, мне нужно было хоть как-то удержать дорканцев от принятия гибельных решений, а потому "Молния" мчалась к Дорку на максимальной скорости. Тем более, что судя по перехваченным сообщениям обе враждующие стороны уже обменялись самыми гневными нотами протеста и теперь ждали, у кого первого не выдержат нервы и кто первым нажмет на кнопку.
      У меня также не было сомнений в том, что дорканцы обнаружили "Молнию Варкена", несущуюся с огромной скоростью к их планете, как и обнаружили другие космические объекты, присоединяющиеся к ней по пути. Об этом прямо говорил эфир. Обе стороны стали обвинять друг друга в том, что их противник призвал себе на помощь каких-то монстров из космоса. Причём обвинения были сделаны таким тоном, что нам стало ясно одно, дело идет к войне семимильными шагами и если мы срочно не вмешаемся, быть очень большой беде.
      По моему нет более тягостного и тошнотворного зрелища, чем наблюдать за общением кретинов, охваченных ненавистью по отношению друг к другу и отягощенных вдобавок ко всему, паранойей в крайней стадии, когда уже ничто не может привести их в чувство. Так оно и было в данном случае. В такой ситуации уже не могло идти и речи о том, чтобы сохранить в тайне от посторонних свою сенсетивную мощь и потому, плюнув на все правила приличия, я быстро телепортировал оставшиеся космоботы из космического пространства звездной системы, прямо в трюмы "Молнии". Исследовательские корабли наблюдателей уже находились в силовых захватах внешних боевых подвесок на крыльях моего корабля.
      Вместе со всеми посудинами наблюдателей, которые облепили "Молнию", словно поросята свиноматку, я телепортом переместился из-за пояса астероидов прямо на суточную орбиту Дорка и встал на ней напротив Северной Америки. Исследовательские лоханки остались на суточной орбите, мы с Рунитой, одев тяжелые боескафандры, заняли свои места: я над морем, отделяющим Европу от Азии, а она над океаном между Америкой и Австралией. Боевая лантийская машина должна была прикрывать Северный полюс планеты, через который дорканцам было удобнее всего обмениваться ракетными ударами. "Молния" сошла на низкую орбиту, и, компенсируя скорость вращения Дорка, зависла над океаном между Европой и Америкой, а Нейзер в срочном порядке принялся осваивать пульт управления сверхмощными, дальнобойными силовыми захватами моего развесёлого кораблика.
      Поначалу мы попытались вразумить дорканцев и уговорить их не глупить. Обращаясь к народам Дорка на всех радиочастотах и десятках языков, Бэкси объясняла им всю пагубность большой горячей войны, но, увы, все её усилия оказались тщетными. Военное командование Евро-Африканского Социалистического Союза, первым решило нанести превентивный удар сразу по всем подводным ракетоносцам Американо-Австралийской Военной Конференции. С ракетной базы, расположенной в самом центре континента называемого Африка, был произведен запуск трёх десятков баллистических ракет с термоядерными боеголовками, которые в считанные минуты вышли за пределы стратосферы и стремительно понеслись вокруг Дорка по низкой орбите.
      Рунита чуть было не проморгала этот удар потому, что забыла как нужно разряжать боеголовки. В сердцах она отправила их телепортом далеко за орбиту замыкающей планеты, почти к темпоральному барьеру, где они и взорвались. Увидев то, как с экранов радаров внезапно исчезли сразу три баллистические ракеты, американо-австралийцы завопили от радости и, не мешкая, пальнули по своим противникам. Видимо, они в тот момент посчитали, что мы на их стороне, но я в считанные доли секунды аккуратно обездвижил и обезвредил все полторы сотни ракет и заскладировал их прямо на поверхности одной из двух лун Дорка.
      Ситуация, поначалу, складывалась не в нашу пользу. Каждая из враждующих сторон изо всех сил хотела разгромить противника и потому стремилась произвести как можно большее число пусков. Рунита, наконец, вспомнила, что из ракет нужно выбрасывать, чтобы они не взрывались и действовала весьма просто, отправляла их в космос, подальше от планеты, Нэкс, Бэкси и Нейзер, орудуя силовыми захватами, дистанция действия которых охватывала половину планеты, быстро обезвреживали ракеты и пускали их по вытянутой орбите, а я же продолжал складывать свои трофеи на поверхности обеих лун.
      В небо, тем временем, были подняты самолеты и мне пришлось потрошить их на лету, освобождая от груза бомб и крылатых ракет. Наконец, спустя пару часов, когда во взаимных ракетных атаках противников наступила небольшая пауза, я отдал Нэксу приказ перейти к активным действиям и подал всем пример, переместив телепортом подводный ракетоносец из глубин океана, прозванного Тихим, прямиком в горы Южной Америки. Морякам-подводникам это вряд ли понравилось, так как они из океанских глубин в мгновение ока перенеслись на здоровенный, насквозь промёрзший горный ледник.
      После этого боевая машина помчалась над планетой на бешеной скорости. Останавливаясь над стартовыми комплексами, она стала вскрывать шахты баллистических ракет, как консервные банки, и укладывать их содержимое рядышком, на травку. "Молния", была мало приспособлена для подобных трюков, но и с помощью её силовых полей можно было нанести пусковым комплексам немалый вред. Правда, это уже не выглядело столь же впечатляюще, как безукоризненная работа лантийской боевой машины.
      Бэкси усилила свое давление в эфире и призвала народы Дорка остановить, наконец, своих безумных правителей. Параллельно она подключилась к Интернету, главной планетарной компьютерной сети Дорка и быстренько выяснила, кто возглавляет Организацию Объединенных Наций, которую, с большой натяжкой, можно было назвать объединенным правительством планеты Дорк. Это была наша домашняя заготовка и она понадобилась нам для того, чтобы завершить все наши усилия полной сменой руководства на этой планете, поскольку у нас не было уверенности в том, что прежние правители смогут достойно завершить дело, начатое нами.
      Генеральный секретарь ООН Алмейду Сантуш оказался одним из немногих официальных лиц на Дорке, который не покинул огромного города, не спрятался в подземном бункере, а остался в своем рабочем кабинете. Когда Бэкси связалась с ним по телефону, он никак не мог поверить в то, что с ним разговаривают из космоса и что та телепередача, которую он смотрит уже в течение трех часов, действительно ведётся нами и это не хитрый пропагандистский трюк одной из враждующих сторон. Моё появление в его кабинете оказалось для этого седого африканца решающим фактором и он согласился подняться на крышу здания своего офиса, над которым беззвучно парила "Молния Варкена".
      Вместе с Алмейду Сантушем вызвались присутствовать на импровизированной пресс-конференции ещё два с половиной десятка его сотрудников. Телепорт на крышу здания они восприняли, как нечто фантастическое, но на ногах все же устояли, а вот когда они увидели над своими головами мой пёстрый кораблик, некоторых из них буквально сразило наповал. Тем не менее эти ребята, многие из которых выглядели ужасно древними, принялись с жаром убеждать своих соплеменников прекратить безумие. Их слова транслировались на всю планету через три десятка спутников, которые Нэкс подвесил на суточной орбите, а так же через те дорканские спутники связи, над которыми он уже успел установить полный контроль.
      Бэкси соединилась с несколькими телевизионными компаниями и они направили к зданию ООН две дюжины вертолетов со своими репортерами. Заодно она посоветовала мне сменить тактику и самому выступить перед многочисленной аудиторией. Нейзер, Рунита и я, встали на крыше огромного здания перед корреспондентами. Мы, прямо у всех на глазах, сняли тяжелые боескафандры и мгновенно сменили свои непритязательные комбинезоны на куда более приемлемые одежды. Не успел я открыть рот, как Нейзер нахально обнял нас, продемонстрировал дорканцам свою ослепительную улыбку и сказал на инглише, что перед ними сейчас выступит его босс и лучший друг.
      Перед десятками телекамер я немедленно объявил ультиматум правителям враждующих политических блоков и категорично заявил о том, что политиканы, ввергшие свои страны в термоядерную катастрофу больше не имеют права находиться у власти и если они не хотят попасть под суд, то должны немедленно прекратить ракетные атаки. Не особенно надеясь на их понятливость, я пригрозил им всем лично накостылять по шее, да ещё и пообещал засадить в свой корабельный стасис-карцер, где они просидят до суда лет двести объективного времени на одних только окаменелых галетах и воде.
      Высказав в их адрес ещё несколько угроз, я, в доказательство своей силы, приволок в центр Нью-Йорка здоровенный авианосец. Как это тут же выяснилось, корабль, ко всеобщему ужасу, оказался вражеским, принадлежащим евро-африканцам. Извинившись перед публикой за досадную оплошность, я не мешкая отправил его в горячую африканскую пустыню и притащил взамен уже американский авианосец. Предварительно разоружив, я телепортом повыколупывал из него матросов и офицеров, спустил их в город, а сам громадный корабль вместе с его комсоставом также отправил в жаркую и жутко пыльную пустыню, расположенную чуть ли не в центре континента.
      Народу на крыше небоскреба всё прибывало и вскоре мне пришлось побеспокоиться о безопасности собравшихся. Предупредив всех о том, что с ними сейчас произойдет, я телепортировал толпу корреспондентов вместе со всей их аппаратурой на площадь перед зданием ООН. Наше шумное антивоенное шоу продолжилось с ещё большим размахом. Чтобы моя физиономия не слишком надоедала дорканцам, я выпустил к ним наблюдателей. Уж им то было о чем рассказать жителям планеты, за которой они наблюдали на протяжении всей её истории. Правда, у них это получалось не очень хорошо и я снова передал бразды правления Бэкси, которая оказалась прекрасным трибуном и умела быстро ответить на любой вопрос корреспондентов.
      Люди, которые наблюдали за нашими действиями по телевидению, наконец, стали покидать свои убежища и выходить на улицы. Некоторые дорканцы собирались в огромные толпы и начали подбираться к ближайшим военным базам, солдаты на которых, наконец, тоже задумались над тем, что же они такое творят. Помимо того, что Бэкси общалась с телевизионщиками, она продолжала твердить по радио и телевидению, что дорканцы не одни в галактике. Она также усилила давление на психику вояк и стала весьма живописно рассказывать им о том, на какие сроки их осудят, если они немедленно не прекратят выполнять преступные приказы своих правителей.
      Тут я сделал очередной широкий жест и объявил на весь Дорк о снятии темпорального барьера, сказав дорканцам, что уже через несколько минут они увидят звездное небо над собой несколько иным, а ещё через несколько часов увидят в небе над своей планетой гигантский корабль, посланный Центральным Правительством Галактического Союза. Для этого мне пришлось покинуть импровизированную трибуну на площади перед зданием ООН и перенестись в глубины Тихого океана, в центр управления темпорального ускорителя, но уже через три минуты я вернулся и объявил на всю планету о том, что время на Дорке течёт так же как, и во всей остальной галактике и что все они свободны.
      Город, опустевший перед надвигающейся катастрофой, понемногу заполнялся жителями и этому способствовало то, что Бэкси постоянно показывала, как солдаты враждующих армий покидают стартовые позиции боевых ракет, выбираются из кабин стратегических бомбардировщиков, как всплывают из глубин океанов огромные субмарины. Поскольку линии фронта, как таковой, не было, братание солдат не состоялось, но многие операторы связи устанавливали по радио контакты со своими коллегами. Многие делали это по приказу своих генералов, которые, таким образом, старались заработать очки на будущее, ведь им всем было ясно сказано, что каждый следующий пуск ракеты будет уже на их совести.
      То, что никто не станет мстить политикам и военному руководству враждующих военных союзов за совершенные ошибки, несколько успокоило их и эти шустрые деятели тотчас поторопились сделать в эфире очередные заявления своим народам. Но по-моему это не возымело никакого эффекта. Под шумок я умыкнул с площади генерального секретаря, с полсотни корреспондентов ведущих газет и телекомпаний, особенно приглянувшихся мне, и телепортировал их на борт "Молнии". Поскольку на моём корабле никогда не было никакого конференц-зала, им пришлось довольствоваться самым большим помещением бывшей огневой рубки корабля, моим спортзалом, куда Бэкси роботележками перебросила из трюма лёгкие пластиковые кресла.
      Корреспонденты телевидения быстро расставили свою, доисторического вида, аппаратуру, после чего началась уже самая обычная пресс-конференция, которая транслировалась на всю планету. Не долго думая, я объявил дорканцам о том, что по существующим в галактике правилам Алмейду Сантуш теперь будет принят в Галактическом Союзе и в Терилаксийской Звездной Федерации, как правитель Дорка, поскольку за него проголосовало абсолютное большинство региональных правителей планеты. Моё сообщение вызвало у подавляющего большинства собравшихся бурное одобрение, видимо, потому, что Алмейду Сантуш вместе со своими людьми до последнего часа призывал правительства к благоразумию и сдержанности.
      Бэкси продолжала созваниваться с руководителями средств массовой информации и выясняла, не желают ли они направить своих корреспондентов на борт космического корабля "Молния Варкена", она же в основном и отвечала на все вопросы, потому что я был занят тем, что телепортом доставлял в Нью-Йорк корреспондентов из разных стран. Вскоре в импровизированном конференц-зале набралось человек четыреста и я был вынужден прекратить свои транспортные экзерсисы. Как раз в тот момент и был задан вопрос, как мы умудряемся доставлять людей с одного конца планеты на другой. Нейзер моментально закрыл мне рот своей громадной ладонью и ответил спросившему на инглише:
      – Ребята, это все проделки вот этого типа, он житель планеты Варкен, воин-архо и вольный торговец, это его жена, а я его компаньон и пока он молчит, я скажу вам, что именно эта парочка перехватывали горячие бомбы, которыми пытались обменяться ваши боссы, и отправляла их в космос. Они оба сенсетивы и притом очень могущественные. Мощность у Верди Мерка такова, что он запросто может расколоть эту планету надвое, а его супруга почти ни в чём ему не уступает. Но вы не волнуйтесь, они очень мирные ребята и мчались сюда на полной скорости только для того, чтобы прекратить весь тот бардак, который устроила одна кучка негодяев. Мы недавно их тоже обезвредили. Вашу планету хотела захватить банда космических пиратов с планеты Стирул, которая хотела превратить её в одну огромную банду негодяев, так что давайте поблагодарим Верди Мерка и Руниту за то, что они классные ребята и здорово вас всех выручили.
      Как ни странно, но дорканцы, почему-то, сразу же поверили этому болтуну, но это вызвало такой бурный шквал вопросов, что мне пришлось добрых полчаса рассказывать о том, что такое сенсетивизм и как я умудряюсь проделывать такие номера. Сенсетивизм на Дорке был распространен только в виде фантазий и кинотрюков. Нам пришлось продемонстрировать перед публикой несколько фокусов с телепортом, левитацией и пирокинезом, но больше всего корреспондентам понравился трюк с летающими бутылками, которые сами разливали по порхающим в воздухе бокалам разную выпивку. Радости от этого было больше всего. После ужаса, пережитого всеми дорканцами, пара бокалов хорошего вина никому не показалась лишней.
      Между делом Бэкси выяснила у Генерального секретаря, кого из своих сотрудников он хотел бы взять с собой на встречу с представителями Центрального Правительства и тот назвал ей несколько имён и номера телефонов, по которым с ними можно было связаться. Таких набралось ещё человек девяносто и вскоре все они были на борту "Молнии". Некоторые прибыли даже со своими женами, детьми и собаками. Компания собралась весьма представительная и нарядно одетая, как раз именно такая, какую я и хотел с шумом и гамом высадить на борту линкора-призрака, чтобы навести шороху и там.
      Нейзер уверил меня в том, что на борту каждого линкора-призрака в обязательном порядке присутствует как минимум один Верховный комиссар Центрального Правительства, один представитель Генеральной прокуратуры и ещё человек тридцать-сорок правительственных шишек более мелкого калибра. Линкорам-призракам, подчас, приходится решать весьма сложные задачи и делать это нужно, что называется, на ходу, поэтому на них присутствуют помимо военных ещё и всякие политические бонзы, но верховодит всеми, разумеется, один только командир линкора космос-адмирал ун-Деникен, который единолично решает чему быть, а чему нет. Меня его объяснения полностью успокоили.
      Бэкси уже соединилась с доброй сотней окрестных планет и сообщила всем о том, что темпоральный барьер с планеты Дорк снят и что возле неё находится линкор-призрак "Звезда Галактики". Сделала она это по моей просьбе и при этом сообщила ещё и о том, что Терилаксийская Корпорация Прогресса Планет жутко облажалась, а вот космические пираты оказались весьма пронырливыми и проворными ребятами и чуть было не создали жителям ближайших миров большую головную боль. Делалось это отнюдь не из благих намерений, а чисто ради нашей собственной безопасности и опять таки благодаря подсказке Нейзера, который уверил меня в том, что на каждом линкоре-призраке имеется мощный нуль-транс и что корреспонденты с этих планет обязательно захотят узнать все подробности такого скандального дела. Бэкси не пожалела денег, гиперсвязь стоит дорого, и устроила получасовой сеанс связи Дорка с редакциями супервизио на ближайших к Дорку мирах.
      Алмейду Сантуш тут же, при всём честном народе дал несколько интервью и заверил всех в том, что Гея будет жить со своими соседями в мире и что её военный потенциал никогда не будет использован в захватнических целях. По-моему, большего эффекта он мог достичь только немедленным объявлением войны всем своим соседям по космосу. Это потому, что сразу после этого он поблагодарил меня за то, что я остановил термоядерную катастрофу на его планете. Вот теперь можно было смело ожидать десант корреспондентов на "Звезду Галактики" не только с ближайших планет, но даже с Терилакса. Новости в галактике разносятся очень быстро.
      Даже Нейзер пришел в ужас от откровений Генерального секретаря ООН, но зажимать ему рот рукой на виду у полутора сотен корреспондентов с других планет он побоялся. Когда межзвездная конференция была окончена, Бэкси поторопилась поскорее закрыть корабельную. Она объявила всем жителям Дорка о том, что через несколько часов "Молния Варкена" отправится далеко за пределы орбиты замыкающей планеты звездной системы на встречу с линкором-призраком "Звезда Галактики". Дамам и господам, желающим отправиться с нами, она предложила пройти на уровень "В", где они смогли бы немного отдохнуть и хорошенько покушать. Ещё она предложила им смириться с нехваткой кают и поэтому действовать по-товарищески.
      Членам правительства Дорка, наскоро переименованного в Гею, я предложил отправиться со мной на уровень "А". Туда так же было допущено несколько десятков корреспондентов, наиболее понравившихся Бэкси своими вопросами и оперативностью. Мне трудно было упрекнуть её за то, что у нее появились любимчики, так как некоторые из журналистов вызвали у меня не самые приятные чувства своими острыми и довольно бестактными вопросами. Если раньше мне нравилось наблюдать по супервизио за тем, как эти бандиты от средств массовой информации издеваются над своими беспомощными жертвами, то теперь я на собственной шкуре испытал их болезненные уколы. И, представьте себе, мне это совершенно не понравилось.
      В считанные минуты мой корабль превратился в некое подобие круизного лайнера, который принял на свой борт пациентов психиатрической клиники с какой-нибудь ускоряемой планеты. Журналисты, вооружившись своими видеокамерами и фотоаппаратами, вместо того, чтобы приналечь на всяческие деликатесы, которыми собиралась угостить их Бэкси, полезли во все корабельные щели. Ну, это я ещё мог понять. Как никак, а им было интересно на всё взглянуть поближе. Но вот то, что некоторые члены гейанского правительства принялись бесцеремонно перетряхивать содержимое моих кают, мне совершенно не понравилось.
      Поначалу я думал, что мне на помощь придут наблюдатели, но не тут то было. От этой банды, которая, наконец, смогла пробраться на мой корабль, беспокойства было ещё больше. Тем более, что все они были отличными спецами по вскрытию всяческих замков и запоров. Хорошо было ещё то, что трюмовые камеры моего корабля имели замки ничуть не уступающие по надежности замкам банковских сейфов. Кончилось всё тем, что Нэкс и Бэкси выпустили из корабельных кладовок сотни мониторов контроля, оснащенных антигравами и мини-станнерами, которые принялись следить за каждым любопытным типом. Все бесчинства разом прекратились.
      Линкор-призрак к тому времени уже более пяти часов вертелся возле станции наблюдения, битком набитой пиратами и космос-адмирал Улрих ун-Деникен не знал как ему поступить. С одной стороны ему на голову свалилось почти девять тысяч пиратов и одиннадцать прекрасно вооруженных космических кораблей, которые были объявлены каким-то наглым типом военными трофеями, а с другой имелась планета, битком нашпигованная горячими бомбами. Все свои надежды я возлагал на Калвина Норда, который служил в личной охране космос-адмирала и должен был удержать его от поспешных шагов. Уж что-что, а вымпел клана Мерков Антальских Калвин должен был не только рассмотреть, но и заставить уважать, как и подобает варкенцу не смотря на присутствие на "Звезде Галактики" гражданских лиц.
      Правда, я еще надеялся на то, что космос-адмирал войдет и в мое положение, ведь умница Бэкси сразу же связалась с его штабом по супервизио и сообщила о том, что именно произошло на Дорке. Хотя она и разговаривала не с самим космос-адмиралом, а с кем-то из его офицеров, но, поскольку уж что-что, а говорить убедительно она умеет, то линкор-призрак некуда не денется, подождет нас сутки, другие и не сунется к Дорку. У меня, конечно же, и в мыслях не было, чтобы заставлять этого валгийского вояку долго ждать себя, но в том то и дело, что на борту моего корабля находилось новое правительство Геи и я не мог не учитывать этого факта.
      Пока кабинет министров нового Планетарного правительства осваивал все блага галактической цивилизации, нам удалось спокойно побеседовать с Алмейду Сантушем и его супругой, чернокожей, морщинистой старушкой с седыми волосами и удивительно подвижной мимикой лица. Для нового президента Геи я отвел те самые апартаменты, которыми Бэкси однажды так поразила Сорквика. Какое-то время вместе с нами оставалась Рунита, но вскоре она ушла. Её очень интересовали гейанцы, особенно молодежь, ведь она так мало общалась с молодыми людьми из других миров.
      Мне пришлось ответить на множество вопросов Алмейду и Изабеллы и далеко не всегда я находил нужные слова, чтобы объяснить им те или иные вещи, с которыми они столкнулись за эти несколько часов. Особенно их поразило то обстоятельство, что я без малейшего стеснения относился к ним, как молодым людям. Поначалу Изабелла болезненно морщилась, но когда она узнала о моем возрасте, то не на шутку испугалась. Право же, Сорквик и то отнесся к этому спокойнее.
      Генри Вилзор, между тем, всё решительнее требовал от Бэкси, чтобы его срочно допустили до Алмейду Сантуша и она удовлетворила его просьбу. Как выяснилось, Генри хотел просто проинструктировать президента Геи о том, как ему следует себя вести в новых условиях и потому мы продолжили разговор вмести с ним. Заодно к нам присоединился Нейзер. Узнав из выпуска гейанских теленовостей о том, что именно заявил Генеральный секретарь корреспондентам информационных компаний федерального супервизио, Генри пришел в ужас и схватился за голову. Именно поэтому он и решил наставить Алмейду на ум. Однако, тут же выяснилось, что мы все были сущие сопляки в политике, так как Алмейду Сантуш, презрительно фыркнув, сказал ему:
      – Господин Вилзор, неужели вы думаете, что я такой наивный и глупый человек? Поскольку вы искренне хотите помочь моей планете, то я скажу вам, почему я так сделал. Мне очень не хочется, чтобы наши соседи считали нас легкой добычей для себя и потому я сразу показал им, что мы мальчики, выросшие на очень плохой улице и у нас карманы оттопыриваются от всяких плохих вещей, но мы не будем ходить по их хорошим улицами и пугать всякими страшными вещами. Да, конечно, у полицейских дядей есть куда более мощное оружие, чем наши ножи и пистолеты, но полицейские далеко не всегда находятся рядом и, зачастую, приезжают тогда, когда уже поздно кого-либо увещевать. Господин Вилзор, я просто не хочу чтобы все кому не лень кинулись к нам. Ведь мы пока что не имеем достаточного опыта в общении с огромной галактикой и не хотим оказаться в неприятном положении. Ведь вы не согласитесь стать моим консультантом, верно?
      Вот тут Генри меня и удивил. Он вдруг покраснел и, смущенно наклонив голову, сказал Алмейду Сантушу:
      – Господин Сантуш, если вы согласитесь принять в свой штат квалифицированного социо-историка и социо-техника, то я с удовольствием перейду к вам на службу, да, и не только я. Еще несколько ребят из моей команды тоже готовы сделать такой шаг. Мы ведь прекрасно понимаем, в какое трудное положение попала Гея из-за нас. Если вы согласны сделать нам такое предложение, то мы к вашим услугам. Конечно, по сравнению с нашим другом Веридором Мерком мы просто книжные черви, но зато мы очень хорошо знаем свою работу и можем легко спрогнозировать, что произойдет на Гее уже через неделю. Кроме того среди нас есть не только социологи, но и специалисты по другим отраслям знания.
      Посмотрев сначала на одного, а затем на другого, Нейзер, вдруг, сказал строгим голосом:
      – Ребята, если вы серьезно надумали такое сделать, то вам нужно действовать немедленно. Те, кто хочет остаться на Гее, должны остаться сейчас, иначе потом будет поздно. – Достав из кармана коммуникатор, он распорядился – Бэкси обеспечь для Генри место, где он может поговорить с наблюдателями и прочим персоналом станции.
      Генри ушел, а мы продолжили наш разговор, но он что-то перестал клеиться. Алмейду Сантуш, которого весьма сильно заинтересовало предложение Генри, попросил проводить его к наблюдателям. Он хотел выступить перед ними и сделать им официальное предложение. Я не увидел в этом ничего предосудительного и потому сам отвел его в спортзал, где Генри Вилзор активно вел агитацию среди своих сотрудников. Речь правителя планеты произвела на всех большое впечатление, хотя и отличалась подчеркнутой лапидарностью.
      Алмейду Сантуш просто предложил всем желающим занять в аппарате правительства места, соответствующие знаниям и опыту всех присутствующих. Когда ему задали вопрос о гражданстве, один из самых щекотливых вопросов для того сброда, который обычно нанимается в нашу контору, то Алмейду ответил однозначно, гражданство будет немедленно предоставлено, что моментально решило все проблемы. Насколько я знал, только каждый десятый из всех этих людей обладал гражданством. Не удивительно, что две трети наблюдателей без каких-либо колебаний тут же плюнули на контракт и решили остаться на Гее.
      В этой связи мне пришлось отложить старт "Молнии" на несколько часов, поскольку Алмейду Сантушу нужно было позаботиться о том, где ему разместить столь ценные кадры. Правда, это не составило для него особенных хлопот. Мэр города Нью-Йорка автоматически стал мэром столицы всей планеты и это подвигло его на щедрые жесты в отношении нового президента Геи и его правительственного аппарата. На всякий случай, чтобы наблюдатели не показались кому-нибудь слишком легкой добычей, я открыл в трюме один из отсеков и предоставил им как надежное защитное обмундирование гражданского фасона, так и мощное оружие, которое было легко спрятать на теле.
      Правительство США оказалось в весьма сложной ситуации, когда президент этой страны еще чувствовал себя правителем супердержавы, но уже ничего не мог сделать. На его истеричные протесты в мой адрес, Бэкси ответила весьма резко и категорично, дерзко послав его в задницу. Заодно она посоветовав этому президенту не забивать себе голову тем, что за него кто-то, когда-то голосовал, так как никто в галактике никогда не станет разговаривать с президентом какой-то там Америки, когда для этого есть Генеральный секретарь всепланетной организации, избранный подавляющим большинством представителей более, чем двухсот государств планеты Гея.
      После того, как лидеры двух военных блоков чуть не превратили свою планету в радиоактивную пустыню, им трудно было не то что претендовать на какие-либо позиции в галактической политике, но и заявлять о себе, как о политических деятелях планетарного масштаба. Я же ни на минуту не задумывался над их дальнейшей судьбой, меня это просто не интересовало. Все эти типы проиграли вчистую и теперь им придется очень долго отмываться от того дерьма в котором они увязли благодаря своим военным и прочим советникам. Впрочем, меня порадовал хотя бы тот факт, что у них хватило мужества выбраться из своих подземных убежищ и вернуться в столицы своих государств. Поэтому никакой особой ненависти я к ним не испытывал.
      Новоявленный президент Геи, который очень хорошо держался в течение последних часов, перед стартом отчего-то совсем растерялся, да, к тому же, вдруг, схватился рукой за грудь. Переговорив сначала с его супругой, а затем и с ним самим, я предложил ему, да, и всем остальным членам его команды, немедленно воспользоваться корабельными реаниматорами. Варкенский реаниматор новейшей модели можно было легко настраивать как на варкенцев, так и на любой другой режим работы, свой для каждого из миров галактики. Второй же реаниматор и вовсе был стандартной конструкции. К тому же эти реаниматоры были куплены мной у старины Рава, а не подобраны на свалке, так что у меня не возникло тех проблем, какие были на Галане. Однако, этот темнокожий старик с седой курчавой шевелюрой строго потребовал от меня, чтобы я не делал его слишком уж молодым и просил хотя бы оставить ему седые виски, в то время как его супруге показалось довольно интересным и увлекательным снова стать двадцатилетней женщиной.
      Поскольку с этой проблемой лучше всего могла разобраться только Бэкси, то я вызвал её в медицинский отсек, а сам занялся подготовкой к старту. Связавшись ещё раз с мэром Нью-Йорка, я получил от него полдюжины гейанских правительственных лимузинов, принял на бот его самого с семьей и велел Нэксу стартовать с планеты на антигравах, плавно и величаво. Мы поднялись в небо и полетели в сторону Атлантического океана в сопровождении эскорта реактивных истребителей и это зрелище транслировалось на всю планету, но стоило нам подняться в стратосферу, как "Молния", вдруг, приостановила свой полет в открытый космос.
      Нам снова пришлось немного задержаться, но уже из-за проделок Нейзера, который опять проявил свой профессионализм. Мой неугомонный компаньон, наскоро переговорив со своими коллегами, гейанскими контрразведчиками, быстренько вычислил то место, где находится убежище агентов Монарха Скалтона. Эти дошлые ребята сразу же смекнули, что в первую очередь их начнут искать на дне моря и потому смылись оттуда заблаговременно, едва прослышав о том, что мы взяли босса пиратов в плен.
      Оставлять этих мерзавцев без присмотра нам было никак нельзя. Поэтому мне и Нейзеру пришлось совершить небольшую прогулку. Хотя космические пираты и были крутыми ребятами, справиться с ними оказалось не сложнее, чем высморкаться. Мне не составило особого труда найти их базу в горах прямо с борта корабля. Нору они сделали себе капитальную, а поскольку все они поголовно были сенсетивами, то она не имела прямого выхода на поверхность планеты и о том, что в недрах горы, находящейся в самом недоступном месте планеты, в горах Тибета, спрятано подземное убежище, говорило множество тщательно замаскированных сканеров, детекторов и мин-ловушек. Для местных спецназовцев, даже самых крутых, пиратское убежище, кстати, весьма комфортабельное, было совершенно неприступным.
      Нейзер смотрел на меня с такой мольбой во взгляде, что я разрешил ему оторваться и занимался лишь тем, что страховал парня снаружи. Молодой мидорец показал себя великолепным сенсетив-коммандос. Высадившись на вершине горы и прикинувшись снежной лавиной, он ловко обманув сканеры наблюдения, легко преодолел все препятствия, снежным дьяволом ворвался в подземное убежище, которое отделяли от поверхности почти полтора километра базальта и в каких-то пятнадцать минут уложил всех девятерых бандитов. При этом он был обнажен по пояс и схватился с ними врукопашную, показав космическим пиратам на деле, что это такое, – по-настоящему крутой сенсетив-коммандос из мидорского отряда военно-космических сил Галактического Союза, да, к тому же берсеркер.
      Действовал он здорово, ничего не скажешь, но вот только, на мой взгляд, слишком уж жестоко. Ему, видите ли, мало было просто захватить этих прохвостов в плен, он еще хотел, при этом, навсегда отбить у них охоту заниматься подобным ремеслом, как будто двести, триста лет каторжных работ на какой-нибудь планете-тюрьме Терилаксийской Федерации не научат этих обормотов уму-разуму. Разумеется, мне вовсе не было жалко этих подонков, но поскольку на ближайшие сутки часов реаниматор был занят, то я ничего не мог предложить им, кроме пригоршни таблеток аспирина, позаимствованных в ближайшей аптеке. Ведь не тратить же на них болеутоляющие средства из аптечек боевых скафандров.
      Ну, да, ничего, в конце концов они ведь были солдатами, а не кисейными барышнями и им случалось получать тяжелые увечья и раньше. Во всяком случае в том виде, в котором они были доставлены на борт "Молнии", они уже не представляли из себя абсолютно никакой опасности и уж тем более угрозы. Хорошо было уже то, что у Нейзера на всю операцию ушло не более получаса и вскоре мы смогли продолжить прерванный полет. Зато у моего компаньона появился повод провести ещё одну пресс-конференцию и подробно рассказать на ней уже о своих собственных подвигах, а Бэкси подтвердила всё рассказанное им своим визиофильмом.
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, звездной системы Гелиос, орбита станции наблюдения "Дорк", борт космического корабля "Молния Варкена", совершившего посадку на главной стартовой палубе линкора-призрака "Звезда Галактики".
 

 

М = 95* 53* 12* + 0,035 СЛ;

 

 

Х = (-) N 011,78659 СЛ;

 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      Главный, носовой вакуум-шлюз линкора призрака был распростерт перед нами огромной дверью, за которой сверкали яркие огни, вот только эта дверь была размером добрых пять километров в длину и три в высоту. Разумеется, мне приходилось видеть в своей жизни корабли и побольше этого, но только издали. Такие громадины никогда не совершают посадки на поверхность планет и видеть их приходится не часто, ну, а что касается линкоров-призраков, то и подавно. Помолодевший лет на шестьдесят Алмейду Сантуш и такие же молодые, цветущие и полные сил члены гейанской правительственной делегации, собравшиеся в полном составе в навигационной рубке, пребывали в священном ужасе перед этой громадиной. Они, но только не Нэкс, сидящий в капитанском кресле. Он повернулся и сказал мне довольно громко:
      – Шкипер, а ведь я смогу завалить эту громадину. Их даже не спасет ни силовое поле, ни оптическая маскировка.
      Нейзер насмешливо посмотрел на него и высказался с язвительной издевкой:
      – Послушай-ка, жестяная башка, ты часом не перегрелся? Ты хоть знаешь, что эта махина залпом одних только энергетических пульсаторов накрывает сразу целый континент и превращает его в кипящую лаву? Что твоя лантийская букашка может сделать линкору-призраку? Она разве что слегка поцарапает ему броню.
      Мне было интересно послушать, что скажет на это Нэкс и он, презрительно показав Нейзеру палец, ответил:
      – Нейз, дружище, теперь, когда я имею уже восемьдесят семь процентов мощности, я одним выстрелом могу прожечь в планете дыру до самой мантии, а дальше она и сама развалится на части. Ничего, скоро я доведу мощность до ста процентов и тогда снова смогу взрывать звёзды, малыш. Но даже и без сверхмощного, планетоуничтожающего оружия, я этого монстра отделаю, как Бог черепаху. Шкипер, а ты сам, смог бы завалить такого зверя?
      Алмейду Сантуш, сидящий в соседнем кресле, смотрел на меня выкатив глаза, но поскольку Нейзер и Нэкс меня крепко поддели и весь этот спор носил чисто теоретический характер, то я тоже стал прикидывать вслух:
      – Нейз, на Галане, во время нашего брачного полета, я выдал на круг семьсот тридцать две гигатонны. Правда, я тогда никуда не торопился и пыхтел себе потихонечку, но если я как следует поднатужусь, то выдам, пожалуй, порядка тысячи гигатонн одним импульсом. Вот и подумай, дружище, что произойдёт, если такой заряд пирокинетической энергии придётся на внутренние объемы линкора-призрака. Лично я думаю, что его просто разнесет ко всем чертям. Разумеется, проверять себя на этом корыте я не стану, но если ты захочешь, то как-нибудь я продемонстрирую тебе свою Силу на каком-нибудь бесхозном, завалящем астероиде.
      Нейзер выудил из воздуха литровую банку пива и выдул её крупными глотками. Телепортом отправив пустую пластиковую банку за борт, он тут же обратил её в облачко плазмы, чем заставил шарахнуться в сторонё парочку лёгких крейсеров, конвоирующих нас к линкору. Сурово поглядев на нас с Нэксом, Нейзер сказал покачал головой и сокрушенным голосом сказал:
      – Парни, да, вам обоим на спины нужно повесить табличку: "Осторожно! Опасно для жизни", а еще лучше ввести на вас запрет, как на сверхгорячее оружие.
      Алмейду Сантуш, робко спросил меня:
      – Господин Мерк, неужели в вас сокрыта такая сила?
      Усмехнувшись, я ответил гейанцу:
      – Во мне нет, я просто умею черпать её из Вселенной, а вот в боевой машине Нэкса, которая помогла мне остановить перестрелку на вашей планете, действительно сокрыта чудовищная сила, но он никогда её не станет применять. Незачем. Впрочем, если нужно будет уничтожить какой-нибудь космический объект, угрожающий жизни галактическому человечеству, то он не раздумывая применит всю свою силу.
      За разговорами мы приблизились к линкору-призраку на расстояние менее десяти километров. Крейсера эскорта отвалили в сторону и отправились барражировать космос. Небольшой космобот, летевший перед носом "Молнии" и указывающий Нэксу направление движения, прошел через силовое поле вакуум-шлюза, ушел вбок и стал заходить на посадку далеко в стороне. Чтобы не создавать лишних хлопот на борту линкора-призрака, ещё на подлете к линкору-призраку я приказал Нэксу заглушить турбины, идти на вихревиках и затем совершить посадку на антигравах, чего я никогда раньше не делал на людях. Не то чтобы мне захотелось лишний раз повыпендриваться, но воякам всё же следовало показать, что они имеют дело с очень серьезным кораблем.
      Через несколько минут "Молния Варкена" добралась до взлётно-посадочной линзы и плавно опустилась на посадочное колонны, выдвинутые на всю длину. Причальная команда линкора видя, что мы совершили посадку практически с холодными турбинами, немедленно опустила огромный защитный экран, перегораживающий чуть ли не половину взлётно-посадочной палубы, с которой по такому торжественному случаю были убраны почти все оперативные корабли.
      Бэкси выдвинула две штанги, на которых развернулись два флага: Организации Объединенных Наций планеты Гея и мой клановый штандарт, за неимением на Варкене государственного флага. Как это выглядело снаружи, мы увидели на главном обзорном экране, так как через кокпит рубки, флагов было не видно. За моей спиной раздались энергичные аплодисменты, приглашенные в навигационную рубку члены правительственной делегации благодарили Нэкса за прекрасную посадку. Вставая со своего кресла, я попросил Нейзера:
      – Нейз, дружище, тебе придется прикрыть меня перед космос-адмиралом. Сбреши ему что-нибудь, ну, а я пока что побуду на борту "Молнии". У меня здесь очень важные дела и пока я с ними не разберусь, пусть меня не ждут.
      Радостно осклабившись, он ответил бодрым голосом:
      – Как скажешь, босс. Мне случайно не требуется срочно вернуться на борт? А то я мигом, туда и обратно. – Весело ответил мне Нейзер, но вот как раз в этом случае помощь моего компаньона мне не требовалась.
      В трюме "Молнии" уже собралась толпа репортеров и как только открылся шлюз и Алмейду Сантуш вышел из парадного лифта, тотчас засверкали яркие вспышки их диковинной съемочной техники. Бэкси переставила в трюме контейнеры и задрапировала их белыми полотнищами, чтобы репортеров не очень-то смущали мрачные конструкции грузовых механизмов. Широкая аппарель уже была спущена и правительственная делегация Геи принялась деловито рассаживаться в большие открытые лимузины, оснащенные жутко воняющими химическими двигателями. Нэкс, осмотрев гейанские лимузины, предложил мне заменить их двигатели внутреннего сгорания на обычный гиропривод, но я решил не делать этого боясь, что водители лимузинов не смогут справиться с новой для себя техникой. Кавалькада машин не спеша поехала к выходу, а толпа репортеров бросилась за ней следом на своих двоих, поскольку никто из них не захотел воспользоваться большими пассажирскими машинами. Этим парням и девчонкам важно было заснять всё с самых выгодных точек, а не из салонов автобусов.
      Для встречи Генерального секретаря ООН и правительственной делегации Геи, на взлетно-посадочной палубе линкора в качестве почетного караула был выстроен целый полк космодесантников. Нейзер, одетый в свой парадный мундир стажера, ехал во второй машине и был чрезвычайно доволен этим. С такой помпой его не встречали еще ни разу и это явно нравилось моему компаньону, которому не было чуждо тщеславие.
      Лимузины ехали не очень быстро, но всё-таки быстрее нормального человеческого шага, а от "Молнии" до огромного подиума, на котором выстроились встречающие, было метров пятьсот, но гейанские репортеры не смотря на свои громоздкие, тяжелые телекамеры, были стремительны, как равелнаштарамские барсы. Некоторые из них умудрились оказаться у подиума, на котором стоял космос-адмирал и его огромная свита, даже раньше, чем к нему подъехал лимузин Алмейду Сантуша. По части оперативности эти ребята были вполне сравнимы с линкорами-призраками.
      Стоя у края грузового шлюза, я внимательно всматривался в окружение космос-адмирала. Тот, кто был мне нужен, друг моего детства, Калвин Норд, стоял чуть позади адмирала и с изумлением смотрел на боевую раскраску моего корабля и фиолетовый квадратный штандарт с серебряным соколом. Телепортом приколов ему на грудь маленькую синюю розетку-приглашение, я, также телепортом, отправился в свою каюту. Бэкси поставила на мужской половине, где моя кушетка всё ещё была усыпана колючками, небольшой монитор, чтобы я мог наблюдать за пышной церемонией встречи.
      Наглец Нейзер без малейшего колебания выдвинулся вперед, лихо козырнул, а затем весело отрапортовал космос-адмиралу, что по приказу капитана космического корабля "Молния Варкена", архо-варкенца Веридора Мерка из клана Мерков Антальских, графа фрай-Роантир, правительственная делегация Геи благополучно доставлена на борт "Звезды Галактики". Нисколько не снижая темпа и также лихо, Нейзер сказал адмиралу:
      – Господин космос-адмирал, архо-варкенец Веридор Мерк из клана Мерков Антальских, по соображениям клановой этики и по причинам, касающимся его фамильной гордости и чести в настоящий момент не может спуститься со своего корабля и лично доложить вам обо всем случившемся. Веридор Мерк явится к вам с докладом сразу же, как только это позволят обстоятельства!
      Нейзер снова проявил удивительнейшую осведомленность в моих семейных делах, чем заставил меня попросить Нэкса немедленно осмотреть мою варкенскую каюту на предмет наличия его жучков. Калвин стоял рядом, слушал весь этот бред и только хлопал глазами. Космос-адмирал Улрих ун-Деникен выслушал Нейзера с полной серьезностью и встревожено спросил:
      – Господин космос-капитан, я надеюсь Веридор Мерк не намерен устраивать никаких дуэлей с моим адъютантом, космос-полковником Калвином Нордом, тоже варкенцем по происхождению?
      – Никак нет, господин космос-адмирал, – Выкатив грудь рявкнул Нейзер в ответ – Наоборот, он с нетерпением ждёт господ варкенцев у себя на корабле в гости.
      Алмейду Сантуш, не проявляя никаких признаков нетерпения, дождался того момента, когда Нейзер, наконец, отстал от космос-адмирала, после чего выдвинулся вперёд и они оба начали знакомиться друг с другом. Нейзер смешался с толпой офицеров и каких-то типов в штатском. Космос-адмирал тепло и радушно поприветствовал гейанца и его команду, а затем весьма дипломатично спихнул Алмейду Сантуша на Верховного комиссара Центрального Правительства. Не особенно доверяя Нейзеру, он поинтересовался у Калвина, что это за дела у меня с клановой этикой, фамильной честью, да, ещё и гордостью в придачу.
      Калвин наплел адмиралу с три короба о наших сложных клановых взаимоотношениях и попросил отпустить его вместе с шестью варкенцами на борт "Молнии". Тот благосклонно кивнул головой и Калвина тут же, как ветром сдуло. Нейзер, тем временем, уже затеял грызню с каким-то штатским, корчащим из себя важную шишку и стоящим в очереди на представление Генеральному секретарю. Этот штатский позволил сделать некое замечание в мой адрес и оно, почему-то не понравилось Нейзеру, хотя тот всего-то и сказал:
      – Великий Будда, ну, что за дикарь этот варкенец! Его что, нужно приглашать особенно или тащить силой?
      Глаза Нейзера сразу стали похожими на две холодные, колючие льдинки и он, обливая этого типа презрением, чётко выговаривая слова, ответил ему за меня:
      – Любезнейший, вы бы поостереглись говорить в моем присутствии, такие слова о моем друге. Граф фрай-Роантир, скорее всего, до этого не снизойдет, но зато я могу вам все зубы выбить за такое оскорбление. Для того, чтобы вытащить Веридора Мерка с его корабля, вы не соберете достаточно сил во всем этом секторе галактики. Это вам, не какой-то там полудохлый засранец с Рангуна, а архо-варкенец из клана входящего в Большую Семерку. Так что заткнитесь, любезнейший, и больше не злите меня!
      Наблюдая за Нейзером, я покатывался со смеху. Вряд ли он думал о том, что я наблюдаю за ним и злился на нетерпеливого господина, пожелавшего увидеть меня, весьма искренне. Встретив такой резкий отпор со стороны Нейза, высокий, смуглый мужчина, одетый в длинный белый сюртук с узкими белыми штанами и чалму золотой ткани, судя по одежде как раз и бывший уроженцем Рангуна, весь окостенел от злости, но развивать разговор и доводить его до поединка чести благоразумно не стал, а только наделил моего компаньона весьма презрительным взглядом и молча отвернулся. Нейзер нахально занял место среди офицеров и тут же принялся острить на мой счёт и интересоваться сохранностью наших трофеев.
      В розетке, посланной мною Калвину, содержалось небольшое послание, в котором я приглашал его вместе с родственниками посетить мой дом и план "Молнии Варкена" с точным указанием места. К встрече с соседями я был полностью готов и теперь с нетерпением их дожидался. В волнении я ходил по Мужской половине дома и суетливо переставлял с места на место всякие безделушки, словно их положение на полках могло хоть чем-то мне помочь в предстоящей встрече с Калвином и его самыми ближайшими родственниками.
      От Геи до линкора-призрака мы специально добирались почти сутки и целый час Рунита уделила для того, чтобы заново заплести мои волосы в косички, хотя робопарикмахер мог сделать это за две минуты. При одном намеке на этот механизм, моя супруга пообещала разбить его о мою тупую голову, затем загнала меня в каменную ванну и надраила мою шкуру так жестко, что чуть не спустила её с моего тела. Убедившись в том, что я достаточно чист телом, она заставила меня встать перед ней на колени и велела возблагодарить Великую Мать Льдов тысячью поминаний, пока она будет заплетать мои волосы в косички.
      По тому, с каким энтузиазмом Рунита делала мне прическу, я понял, что мне придется теперь стоять на коленях всякий раз, когда моей супруге захочется напомнить мне о том кто я есть, и кем должен быть в её глазах. Заплетая мне волосы своими ловкими, проворными пальчиками, она пела мне древнюю галанскую балладу о рыцаре Лорикене из Кируфа и его подвигах, которые он совершал в честь прекрасной дамы.
      Для меня это было большим откровением, ведь ступая на Галан я взял себе это имя скорее в шутку, нежели кому-то в назидание, тем более, что фамилия Виктанус принадлежала некогда шуту, прославившемуся лишь тем, что его велели утопить в навозной жиже за излишнее остроумие при дворе какого-то короля. Рунита же осмыслила всё по своему и решила преподать мне урок и весьма недвусмысленно указала на то, кем я должен теперь быть, чтобы завоевать её благосклонность.
      Закончив заплетать мои волосы, она поцеловала меня в макушку и молча ушла на Женскую половину дома, чтобы подготовиться к встрече с воинами-архо из клана Нордов Мединских. Это она сочла куда более важным делом, чем присутствовать в навигационной рубке и развлекать наших пассажиров. Моя супруга, явно, что-то задумала и мне лишь оставалось мечтать о том, чтобы она показала себя гостеприимной хозяйкой "Молнии Варкена", а не турнула с борта корабля Калвина со всей его родней, да, и меня вместе с ними, куда подальше. Такое, в полном согласии с варкенскими традициями, было вполне допустимо.
      Отключившись от сенсетивного восприятия действительности, я сидел на табурете и мелко вибрировал. Мелодичная трель, которой Бэкси предупредила меня о том, что гости уже стоят у двери нашей каюты, раздалась, словно гром среди ясного неба, и я со всех ног бросился в Общее помещение, которое уже было празднично убрано. Рывком я открыл дверь нашей варкенской каюты и в Общее помещение вошел Калвин Норд и шестеро архо из клана Нордов Мединских.
      Все они были почти одинакового роста, коренастые и широкоплечие смуглые крепыши, одетые в мягкую броню ярко-зеленого цвета и клановые туники светло-голубые вверху и постепенно сгущающиеся до темно-сиреневого цвета к полам, подпоясанные белыми, шелковыми шнурами с алыми кистями. Иероглифы на их туниках были тёмно-синего, ярко-розового и пурпурного цвета, а знаки тотема были вышиты золотом и изображали оскаленную голову снежной пантеры. Золотое изображение пантеры было вытиснено и на голенищах их сапожек синей, узорчатой кожи.
      Впереди всех стоял улыбающийся Калвин Норд, а позади него выстроились архо из клана Нордов Мединских, его младший брат Ларс Норд, два его двоюродных брата Ролмар и Гунт и трое племянников, Краст, Рокан и Балтимар, с которыми я не встречался лично, но очень хорошо знал по рассказам Калвина и других архо из клана Нордов Мединских. Их дружеские, радостные и доброжелательные взгляды, казалось, осветили всю комнату. Представляясь мне, они дружно повернули головы в профиль, чтобы я смог получше рассмотреть их заколки-архо и узнать то, кем они являются в своём клане.
      У Калвина, как и у меня, тоже был прямой крест и другой заколки-архо я себе и не представлял на его голове, стало быть его волосы были заплетены не менее, чем в восемьсот косичек. Остальные воины-архо были подстать своему военному вождю, имели заколки-архо, именуемые большой квадрат и носили на голове как минимум по семьсот пятьдесят косичек. Семеро этих парней, пожалуй, представляли из себя силу ничуть не меньшую, чем все излучатели и плазменные орудия линкора-призрака вместе взятые, хотя на этом огромном военном корабле они числились всего лишь личными телохранителями космос-адмирала Улриха ун-Деникена.
      Поклонившись своим гостям, я выпрямился и гордо повернул голову, показывая свою заколку-архо. Калвин удовлетворённо кивнул головой и негромко сказал:
      – Всё правильно, иного и не могло быть, прямой крест и восемьсот косичек. Сын Даймонда Мерка не мог взять в жены другой женщины.
      – Тысяча, Калвин, ровно тысяча. – Уточнил я и шагнул навстречу своему другу широко раскинув руки.
      Калвин ловко ускользнул из моих дружеских объятий и, цепко ухватив меня за плечо, немедленно заставил развернуться. Он быстро пересчитал мои косички, чтобы продемонстрировать своим родственникам, сгрудившимся вокруг нас, какой у него друг. Обменявшись крепкими рукопожатиями и похлопав друг друга по плечам, мы, наконец, вышли в садик, на свежий воздух. Мой маленький Варкен всем им очень понравился и мы, рассевшись на камнях, принялись не спеша делиться друг с другом впечатлениями.
      Парни, перебивая друг друга, принялись рассказывать мне о том, что творилось в главной рубке линкора, когда они прибыли к станции наблюдения и как они хохотали, увидев штандарты клана Мерков на пиратских крейсерах и транспортниках. Бравые командиры от тылов военно-космического ведомства попытались было высадиться на эти корабли, но столкнулись с тем, что при их появлении тотчас включились системы горячего самоуничтожения. Нейзер, оказывается, был большим докой по части всяких диверсионных пакостей. Прибывшие саперы очень скоро выяснили, что они ничего не могут поделать и посоветовали тыловикам оставить свою затею.
      Сопровождаемые градом насмешек, эти халявщики вернулись на линкор. Мои военные трофеи остались целыми и невредимыми, так как стоило только чужакам отлететь подальше от кораблей, как системы самоуничтожения прекратили материться на всех частотах радио и супервизио и дали отбой. Весь этот мат, который летел в эфир, был услышан не только Верховным комиссаром Диватцем, но и космос-адмиралом ун-Деникеном. Нейзер и тут умудрился меня подколоть, так как системы самоуничтожения всех пиратских кораблей говорили моим голосом и применяли характерные варкенские обороты речи: клялись Вечными Льдами Варкена и посылали всех в ледяное крошево.
      Космос-адмирал потребовал от Калвина объяснений и ему пришлось подробно рассказать о том, кто такой Веридор Мерк и что такое клан Мерков Антальских. Адмирал оценил юмор Нейзера и приказал интендантам космофлота прекратить любые попытки проникновения на пиратские корабли. Он даже выставил вокруг моих трофеев, которые даже без груза находящегося в трюмах транспортников были оценены почти в семьсот миллионов галакредитов, корабли охраны. Корабли Монарха Скалтона были новехонькие.
      Наш весёлый треп был беспечным и раскованным, никто ничего не требовал от меня, мы просто делились друг с другом всяческими новостями и впечатлениями, не касаясь в разговоре Варкена, наших клановых и семейных дел, хотя все прекрасно понимали, что уже очень скоро тон нашего разговора резко изменится. В своём послании Калвину я не стал ему ничего объяснять, но позволил себе сделать маленький намек, из которого следовало, что речь идет не просто о небольшом мальчишнике и о том, что на борту "Молнии" находится моя жена.
      Это, естественно, сузило круг тем, затронутых в нашем веселом и непринужденном разговоре. Мы говорили в основном о политике, военной службе, торговле и ещё черт знает о чем, но старательно избегли разговоров о своих женах. С плохо срываемым нетерпением я ждал того момента, когда Рунита позовет нас на Женскую половину дома и старательно изображал беспечность в разговоре со старыми, добрыми друзьями. Моя супруга всё не торопилась звать нас и моё волнение уже передалось Калвину. Когда же она, наконец, сжалилась и открыла дверь на Женскую половину, и я, и все мои гости действительно обрадовались.
      Первым вошел в широко распахнутую дверь Калвин, затем, в порядке старшинства, все остальные, а я стоял у двери и всякий раз кланялся, когда мимо меня проходил очередной гость. Мужу, стоящему возле дверей Женской половины дома, всегда достается самая незавидная роль. Войдя в гостиную, клансмены выстроились полукругом перед Рунитой, стоявшей посреди комнаты слегка наклонив голову и скромно сложив перед собой руки. Подойдя к ней, я вежливо поклонился, выразив сплетением пальцев своё глубокое почтение перед её добротой, проявленной по отношению к моим друзьям, а затем попросил у неё разрешения представить их, как гостей, пришедших в наш дом.
      Рунита, к моему полному удивлению, была одета не в Серебряную Тунику, а в нарядное, громоздкое и пышное одеяние такого древнего фасона, что его изображение можно было встретить только в самых старинных книгах. Длинный, просторный кимон, явно, пошитый старинным способом из блестящего шелка нежно-абрикосового и розового цветов, богато украшенный серебряным шитьем с клановыми узорами. Несколько шелковых халатов, с широкими и длинными, до самого пола, рукавами, надетых один поверх другого, из которых состоял кимон, туго перехватывал широкий пояс-ойто замужней женщины, что вместе со старинной прической, удивительно изящной и лаконично строгой, полностью изменили облик моей жены.
      Передо нами стояла совершенно другая Рунита, настоящая дочь Варкена, женщина выросшая в древнем клане и воспитанная на тысячелетних традициях предков. Выучить клановый этикет и традиции дело, в общем-то, нехитрое, но вот принять их, проникнуться их высоким духом, почувствовать всей душой то, что они наполняют твою жизнь глубоким смыслом, вот это было по-настоящему трудным делом.
      В глазах Калвина я прочел изумление, он, явно, терялся в догадках кто эта женщина, из какого она клана и как мне, жалкому изгою, удалось с ней познакомиться. Чтобы гости больше не мучались догадками, я представил им свою супругу с полным перечислением её титулов, семейного положения в доме приемного отца, ну, и так далее. Глаза у Калвина и его родственников и вовсе полезли на лоб, когда в гостиной были зажжена ультрафиолетовая лампа. Ведь татуировка, вспыхнувшая на лбу Руниты ярко синими и алыми линиями, ясно говорила, что она сенсетив уровня Голубого Лорда, самого высокого, который только может быть у варкенца.
      Когда моя жена протянула руки к гостям и они увидели на её руке массивный золотой браслет-компьютер будущей матери, которая ждёт рождения дочери, все они разом рухнули на колени, так как, наконец, поняли, зачем были приглашены в наш дом. Рунита чуть шевельнула руками, давая всем понять, что это делает именно она, и в воздухе напротив каждого из семи воинов-архо клана Нордов Мединских повисли огромные мечи-альриканы, сужающиеся, волнообразные и чешуйчатые клинки которых радужно блестели, словно змеиная шкура. Молитвенно сложив руки и ещё ниже склонив голову, Рунита негромко сказала:
      – Воины-архо клана Нордов Мединских, я хочу, чтобы вы взяли эти клинки и поклялись на их стали защищать дочь клана Мерков Антальских, которую я рожу невестой клана Нордов Мединских. Да, прекратятся между нашими кланами ненависть и вражда и пусть будут вовеки наши кланы едины, словно одна семья, и пусть клятва ваша будет крепка, как и сталь этих ритуальных клинков.
      Калвин первым взял меч-альрикан в руки, перевернул его рукоятью вниз и, сплетя пальцы вокруг острия клинка, ответил Руните громко и торжественно:
      – Клан Нордов Мединских устами воинов-архо, которых ты видишь перед собой, Рунита Мерк, клянётся в своей вечной верности клану Мерков Антальских и будет до последнего дыхания хранить покой твоей дочери, невесты клана Нордов Мединских. Отныне все Норды Мединские родные братья всем Меркам Антальским и пусть канут в ледяное крошево все прежние распри, разделявшие нас тысячелетиями.
      После этого началось нечто невообразимое. Мой кораблик буквально заходил ходуном от той радости, которую мои новые братья проявили по этому поводу. Калвин, Ларс, Ролтер, все остальные, они, словно сбесились, и прыгали по гостиной, как маленькие дети. Они плясали вокруг Руниты и меня, горланили что-то, тормошили нас, а мы стояли обнявшись и только робко улыбались им в ответ. Именно в тот момент я понял, что должен сделать нечто гораздо большее, нежели всё то, что уже сделал.
      Все мои протесты прежние против существующей действительности носили до этого дня характер детских шалостей и были куда больше похожи на упрямство школьника младших классов, отказывающегося наизусть заучивать нудные наставления, задаваемые ему из общих "Хроник" в то время, когда в "Хрониках" родного клана было куда больше примеров героизма и отваги, чем на серьёзное сопротивление. Дождавшись того момента, когда Калвин и его родственники немного поутихнут, я попросил Руниту показать им "Молнию", а его попросил остаться и пройти со мной на Мужскую половину.
      Какое-то время за парой бутылок "Старого Роантира" мы мирно предавались воспоминаниям о днях, проведенных вместе на Яслях, когда мы мечтали, вернувшись домой, объединить наши кланы и прекратить древнюю вражду и вот теперь наши мечты сбылись. Потом мы поговорили о всяческих пустяках и я узнал о том, что до Калвина уже дошел слух, будто бы кто-то из Мерков недавно вступил в брак по всем правилам, но он даже не мог и подумать, что это могу быть именно я. Калвин спросил меня чем я собираюсь теперь заняться и пришел в восторг, когда узнал, что я уже давно стал вольным торговцем и теперь вновь решил продолжить эту деятельность, но сначала мне нужно сделать кое-что с его помощью и он тотчас спросил меня:
      – Что я должен сделать, Егоза?
      Мне было приятно слышать, что Калвин всё еще помнил мое детское прозвище, но было трудно сказать ему о том, что ему предстояло сделать, но приняв решение я уже не собирался отступать и потому твёрдо сказал:
      – Калвин, я хочу, чтобы ты немедленно взял меня под стражу и предъявил мне обвинение. Мне нужно, чтобы я в самый короткий срок предстал перед судом. Приговор не имеет значения, я всё равно буду требовать Суда на Хьюме. Рунита, разумеется, должна остаться в стороне, а само обвинение должно касаться моей деятельности в Терилаксийской Корпорации Прогресса Планет. На суде я выдвину встречные обвинения и потребую передачи моего дела на Суд Хьюма, брат. Этих негодяев нужно остановить и как можно скорее. Калвин, чтобы тебе было легче принять решение в чем ты обвинишь меня, я хочу, как в детстве, полностью открыть тебе своё сознание. Ты готов, Коротышка?
      Калвин недовольно поморщился.
      – Сколько я тебя помню, всегда было так. Ты что-нибудь придумаешь, берёшься за самое трудное, но начинать всегда приходится именно мне. И мне же потом приходится вытаскивать тебя. Ладно, мне не привыкать, братишка. За Руниту можешь не беспокоиться, Егоза, она останется в стороне, ну, а теперь давай посмотрим, чего ты там натворил.
      Прошло немало времени, пока Калвин сформулировал обвинения в мой адрес. Не особенно фантазируя, он решил обвинить меня по пяти пунктам и в первую очередь записал на мой счет несанкционированное объявление карантина на Галане. Вторым пунктом шло создание мною, в результате моей профессиональной некомпетентности, критической ситуации, возможно, повлекшее за собой человеческие жертвы. Третьим было самовольное изменение маршрута космического корабля специального назначения. Четвертым пунктом, разумеется, шло несанкционированное снятие темпорального барьера с Дорка, а пятый пункт был вообще великолепен, – незаконная доставка сотрудников Корпорации на Дорк. Вручив мне ордер на мой же арест, Калвин хохотал, восторгаясь собственной находчивостью.
      Мои восторги были ничуть не меньшими. Действуя, как последний армейский тугодум с погонами на плечах, Калвин оставил мне столько места для маневра, позволяющего все пять пунктов обвинения в мой адрес превратить в добрую сотню претензий в адрес Корпорации и каждая из них будет обоснована и документальна подтверждена. Вместе с тем я имел возможность быть осужденным по парочке обвинений, чтобы добраться до Хьюма и предстать перед Судом Хьюма.
      Космос-полковник Калвин Норд был лицом вполне официальным и наделенным огромными полномочиями. Он мог арестовать любого правительственного чиновника, не то что такую мелочь, как я. Разумеется, если у него были на то достаточные основания, а основания, которые я ему предоставил, были более, чем достаточные. Теперь, в соответствии с правилами службы, он должен был официально предъявить мне обвинение и заковать в силовые наручники, но поскольку для хорошего сенсетива надёжных оков ещё не придумали, а я, всё-таки, был воином-архо, то меня следовало сковать на наш, варкенский манер, то есть просто взять на верность клану.
      Рунита была в курсе всех этих событий и высказала мне свою полную поддержку, она хотела было прийти, чтобы попрощаться со мной, но я не позволил ей сделать этого. Не люблю прощаться, тем более по такому поводу, ведь всё, о чём мы договорились с Калвином, было просто ловушкой для боссов моей конторы. Все делалось только для того, чтобы я мог предстать перед Судом Хьюма. Поэтому, чтобы не тянуть зря время, Калвин достал из под туники свой жетон офицера центрального отряда военно-космического флота, включил диктофон и предъявил мне по всей форме официальное обвинение. После этого он предложил мне, как воину-архо, покориться его приказу. Выставив большие пальцы рук вертикально, я сложил остальные в замок покорности судьбе и он связал мои пальцы и кисти рук тонким шнурком. После этого Калвин предупредил по интеркому офицера в приемной адмирала:
      – Дежурный офицер, это полковник Норд, сейчас я доставлю к адмиралу ун-Деникену преступника. Он не опасен. Адмирал должен обязательно встретиться с этим человеком потому, что это Веридор Мерк, тот самый парень, который устроил весь этот цирк с пиратами и горячими бомбами, разбросанными по всему космосу.
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, звездная система Гелиос, орбита станции наблюдения "Дорк", борт линкора-призрака "Звезда Галактики".
 

 

М = 95* 53* 12* + 0,035 СЛ;

 

 

Х = (-) N 011,78659 СЛ;

 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      Приёмная космос-адмирала ун-Деникена, когда мы появились в ней, была полна народу. Приёмной эту часть командного отсека линкора-призрака можно было назвать весьма условно, так как в большом помещении, куда больше похожем на командный пост, стояли десятки пультов, за которыми сидели адъютанты в чине не ниже космос-майора и даже имелись огромные обзорные экраны. Да, оно и понятно, линкор-призрак был огромным военным гарнизоном и нёс на своем борту почти полтора миллиона солдат, его командир мог принять бой с противником в любой момент, а потому командных постов на этом огромном корабле было не менее двух десятков. Наше появление вызвало недовольный ропот среди офицеров, откровенно враждебные взгляды в сторону Калвина и столь сочувственные в мою, что я мысленно помянул недобрым словом Нейзера, вполне справедливо полагая, что виной всему была рекламная деятельность этого мидорского балбеса. Вскоре мои подозрения полностью подтвердились.
      Проведя меня через огромный рабочий кабинет космос-адмирала Улриха ун-Деникена, Калвин грубо втолкнул меня в другой кабинет, уже не такой большой и по домашнему уютный, в котором я увидел адмирала, Алмейду Сантуша и Верховного комиссара. Все сидели в уютных мягких креслах и, раскрыв рты, слушали байки Нейзера Олса о наших подвигах, которые должны были теперь покрыть нас неувядаемой славой. Нейзер был в ударе.
      Адмирал был, кряжистый, грузный на вид, верзила с жестким ежиком коротко стриженных, седеющих волос и тёмным, красновато-коричневым лицом космолетчика, привыкшим глядеть на звёзды через стайлар иллюминаторов, слегка выпученными глазами и торчащими вверх седыми усами, одетый в чёрный мундир с роскошным серебряным шитьем. Он поглядывал на Нейзера, уже успевшего раздобыть себе новенький офицерский мундир, с лёгкой улыбкой. Генеральный секретарь Геи смотрел на моего компаньона восхищенным взглядом, а вот зато Верховный комиссар зыркал на этого хвастуна с плохо скрываемыми презрением и ненавистью, и чуть ли не скрежетал зубами.
      Увидев нас, космос-адмирал Улрих ун-Деникен поднялся из кресла и поинтересовался у Калвина неожиданно высоким, для его могучей комплекции, голосом:
      – Полковник, какого дьявола вы связали этого юношу?
      Нейзер, стремительно повернувшись к нам вместе с креслом, глядя на мои связанные руки несколько секунд ошалело хлопал глазами, быстро наливавшимися кровью, а затем запоздало вскочил на ноги, скрежеща зубами от злости. Впрочем, на Калвина это не произвело ни малейшего впечатления и он спокойно доложил своему боссу:
      – Ваше высокопревосходительство, как должностное лицо, наделенное Центральным Правительством полномочиями проводить официальные расследования, я предъявляю этому человеку, архо-варкенцу по имени Веридор Мерк из клана Мерков Антальских, обвинение в следующих преступлениях…
      Далее Калвин весьма чётко и ясно объяснил всем присутствующим, в чём именно он меня обвиняет. Космос-адмирал побагровел, а его глаза налились кровью ничуть не хуже, чем у Нейзера. Алмейду Сантуш, чье лицо было таким черным, что даже отливало синевой, как спелая дорканская слива, посерело и лишь Верховный комиссар злорадно заулыбался. Свои обвинения в мой адрес Калвин завершил резким, не оставляющим сомнений, тоном, сказав адмиралу, напоследок, следующее:
      – Ваше высокопревосходительство, в связи с серьёзностью преступлений и полным признанием Веридором Мерком своей вины, я требую, чтобы руководство Терилаксийской Корпорации Прогресса Планет было немедленно извещено о совершенных этим человеком преступлениях, приглашено на борт линкора "Звезда Галактики" и он был немедленно предан суду военного трибунала. До начала суда я своей властью помещаю Веридора Мерка в стасис-карцер корабельной тюрьмы.
      Верховный комиссар весь так и засиял от удовольствия и вот тут-то произошло нечто совсем непредвиденное. Нейзер, увидев сияющую рожу правительственного чиновника, взорвался и буквально заорал на Калвина:
      – Ах ты ублюдок! Да, я тебе сейчас за… – Дальше он ничего не успел произнести, так как его рот был крепко-накрепко запечатан кляпом горячего, телекинетического поцелуя моей дражайшей и абсолютно несдержанной супруги.
      Для этой нескромной дамочки, похоже, не существовало совершенно никаких табу и запретов по части подглядывания. Такое использование опыта, почерпнутого ею некогда в мрачном подземелье, меня несколько покоробило, зато Нейзер, получивший вдобавок ко всему быструю, как молния, телепатемму, уверяющую его в том, что так нужно, моментально заткнулся, сник и рухнул, как подкошенный, в кресло, где и затих, закрыв лицо руками. Верховный комиссар шустро рванул к выходу, на бегу сказав бодреньким тенорком:
      – Полковник Норд, я немедленно поставлю в известность руководство Терилаксийской Корпорации об этом неслыханном, по своей дерзости, преступлении! Благодарю вас за службу, полковник, вы поступили, как истинный гражданин, и это будет отмечено Центральным Правительством.
      Наконец, я облегченно вздохнул, думая, что наша с Калвином афёра удалась. На счет стасис-карцера Вин придумал на ходу, но экспромт был великолепен. Вообще-то, этот вид наказания считается довольно бесчеловечным и на флоте применяется крайне редко, ведь месячным заключением в стасис-карцере заменяют десять лет каторжных работ. Но, как оказалось, радоваться было рано. Двери адмиральского кабинета не открылись перед Верховным комиссаром Центрального Правительства и он о них чуть лоб себе не расшиб. Презрительно фыркнув в спину комиссара, космос-адмирал Улрих ун-Деникен, вытянувшись по стойке смирно, внезапно заявил:
      – Космос-полковник Норд, властью, данной мне Центральным Правительством Галактического Союза, я снимаю все ваши обвинения с архо-варкенца Веридора Мерка и требую немедленно освободить его из под стражи!
      А вот это было совершенно не по правилам. Хотя нет, космос-адмирал Улрих ун-Деникен как раз запросто мог как казнить, так и миловать любого, кого ему только вздумается. Просто мы такого поворота событий даже и не предусматривали. Ведь до этого нам казалось, что хотя адмирал и наделен самыми обширными полномочиями вершить правосудие, он не мог взять и так просто пройти мимо явного преступления. Мы, явно, чего-то не учли. Слава Льдам Варкена, Верховный комиссар оказался преотменнейшей сволочью и, развернувшись от двери, истерично завизжал:
      – Адмирал! Это не допустимо! Этот гнусный негодяй совершил ужаснейшие преступления и теперь обязательно должен понести заслуженное наказание!
      Верховный комиссар, брызжа слюной продолжал нести какую-то несусветную чушь о долге, чести и прочих высоких материях, в которых он сам, похоже, ничего не смыслил, а командир линкора-призрака только стоял и посмеивался себе в усы. Памятуя о том, что Валгия, как и Варкен мир сенсетивов и что такой человек, как космос-адмирал Улрих ун-Деникен тоже должен быть сенсетивом, я решился на отчаянный шаг и послал в его сознание узкую, как клинок шпаги, телепатемму, умоляя его согласиться предать меня суду во имя Льдов Варкена, Валгии и Великого Тора. Он вздрогнул, но сдержался и, глядя на меня, как на сумасшедшего, кивнул головой и сказал Верховному комиссару:
      – Хорошо, господин Верховный комиссар Диватц, Веридор Мерк будет предан суду военного трибунала, но председательствовать в этом суде буду я! Ступайте!
      Двери кабинета распахнулись и тотчас с грохотом захлопнулись за Диватцем, едва не прищемив ему половину задницы. Оставив в дверях клок ткани от своего серого, кургузого сюртучка, Верховный комиссар, словно торнадо над прериями, промчался через приемную и галопом помчался в свой офис, докладывать на Терилакс о случившемся и ябедничать на адмирала в Генштаб. Повернувшись к Алмейду Сантушу, дядюшка Улрих устало сказал ему:
      – Извините, Ал, что так получилось. Я обещаю вам, что сам разберусь во всём, а теперь простите, но мне нужно поговорить с моим офицером, затеявшим это безумие. Мои люди позаботятся о вас и членах вашего правительства.
      Алмейду Сантуш, улыбнувшись мне, сказал:
      – Адмирал, надеюсь я смогу присутствовать на суде и выступить в качестве защитника? По профессии я адвокат и думаю, что сумею найти для суда достаточно веские аргументы, безусловно свидетельствующие в пользу невиновности графа фрай-Роантир.
      Улрих ун-Деникен, который и сам был знатным валгийским дворянином, имевшим титул барона, изумленно взглянул на меня и не говоря ни слова, повёл Генерального секретаря Геи к выходу. Как только они вышли, Калвин облегчённо вздохнул:
      – Ух, ну, и натерпелся же я страху, Егоза, разрази тебя Великая Мать Льдов своими молниями! Мне уже казалось, что наше с тобой дело лопнуло, как мыльный пузырь.
      Нейзер, который только сейчас окончательно разобрался с телепатеммой Руниты, наконец, понял в чём дело и, сердито глядя в мою сторону, сказал:
      – Босс, честное слово, как только все закончится, первым делом я вытащу тебя в спортзал, на ковер, и так намну бока, что тебе без реаниматора будет не обойтись. Предупреждать же надо, в самом-то деле. Калвин, брат, извини, но за этого варкенского жулика и пройдоху, я действительно готов набить морду кому угодно.
      – Нет вопросов, Нейз. – Улыбаясь ответил ему Калвин и они обменялись крепкими рукопожатиями.
      Калвин по-хозяйски открыл адмиральский бар, вытащил из-за ширмочки ярко-оранжевую пластиковую канистру с флотским самогоном и принадлежностями, а затем смешал в здоровенных, чуть ли не литровых, жестяных кружках четыре коктейля "Ракетное топливо". Мне пришлось зажать свою кружку запястьями, но я мог в тот момент выпить и стоя на голове. Поставив кружку, приготовленную для дядюшки Улриха, на низкий столик, Калвин сказал нам, усаживаясь в кресло:
      – Да, вы садитесь, ребята. Теперь-то, под кружечку этого бензина мы старика точно уговорим. Вы пейте, пейте, ребята, мичмана на "Звёздочке" просто кудесники, они гонят самый лучший самогон во всём военно-космическом флоте галактики. Такого вы больше нигде не сыщите. Отменное бесиво, даже снежного дьявола с ног свалит.
      Нейзер придирчиво покрутил носом и осторожно отхлебнул маленький глоток этого, действительно крепкого, зелья. Однако, флотская привычка взяла своё и на его лице расплылась блаженная улыбка. С удовольствием выхлебав полкружки коктейля, он, со знанием дела, заметил:
      – Хорош, ничего не скажешь. По-моему, ваши мичмана добавляют в брагу немного антифриза из системы охлаждения, но ты ещё не пробовал того самогона, что гонят у нас в корпусе разведки, Винни. Да, и Верди тоже изрядно преуспел на этом благородном поприще, правда, у него напиток получается через чур изысканным, сразу понимаешь, что его гнали не из пищевых отходов, собранных на камбузе, а из полноценных продуктов, хотя грамотно подобранных и основательно подкисших. Но что мне действительно нравится, Вин, так это посуда. Ты не подскажешь, кто у вас на линкоре делает такие изящные кружки? Я обязательно закажу себе пару дюжин, а то если попросить Нэкса, он сделает их слишком аккуратными.
      Пока не вернулся адмирал, мы успели не только управиться с жидкостью, налитой в жестяные ёмкости, но и обсудить секреты изготовления самогона для коктейля "Ракетное топливо". Калвин пообещал свести Нейзера с изготовителем грубых жестяных кружек и, заодно, клятвенно заверил нас обоих в том, что на полтора, два десятка декалитров самогона мы можем смело рассчитывать даже не смотря на то, что дядюшка Улрих пообещал отдать под трибунал каждого, кто допустит продажу этого напитка на сторону.
      Ну, такое отношение к самогону мне было хорошо известно. Когда я служил в корпусе галактических наемников, наши отцы-командиры тоже старательно хранили полковые запасы самогона и накладывали лапу на каждый литр этой жидкости, выгнанный на досуге сержантами. Как то раз был случай, когда наш полк, едва высадившись на одной безжизненной планетке которую нам поручили охранять, попал под мощный бомбовый удар штурмовиков противника. Так вот, мы удирали, побросав всё, но контейнер, наполненный канистрами с самогоном, мы с Равалтаном Максом из под огня всё-таки вынесли, за что и получили письменную благодарность от командира полка.
      Вернувшись в свой домашний кабинет, космос-адмирал Улрих ун-Деникен молча сел в своё кресло и взял в руку кружку с "Ракетным топливом". Внешне он был совершенно спокоен и абсолютно невозмутим, но я чувствовал его напряжение. На Калвина адмирал старался не смотреть. Сделав несколько крупных глотков, он, видимо, решил, что он сможет сдержать свои эмоции и бесцветным, тихим голосом поинтересовался:
      – Это что, ваши клановые распри, полковник Норд? Какого дьявола вы накинулись на этого молодого человека со своими идиотскими обвинениями?
      Калвин взглянул на меня вопросительно. Мы не могли общаться между собой телепатически не смотря на то, что все четверо были сенсетивами, так как адмирал ун-Деникен был воспитан в строгих традициях Валгии, согласно которым в пределах своего дома валгийский дворянин был обязан выражать свои мысли только вслух. Сенсетивные способности, считали валгийцы, даны человеку Тором для сражений на поле брани и на брачном ложе. То, что в домашнем кабинете дядюшки Улриха дважды было допущено нарушение традиционных правил, разумеется, не обрадовало старика и если телекинетический поцелуй и телепатемма Руниты были адресованы Нейзеру, то мой телепатический вопль, похоже, здорово его разозлил. Адмирал показался мне честным человеком, без всяких подлых ухваток, и потому я решил ему рассказать обо всём без какой-либо утайки и жестом велел Калвину объяснить свое странное поведение.
      – Адмирал… – Начал Калвин свою покаянную речь – С Мерками Антальскими у нас не может быть теперь никаких клановых разногласий, хотя ещё вчера мы официально считались враждующими кланами, но благодаря Верди и его супруге наши кланы сегодня практически породнились. Я всего лишь оказал своему брату услугу.
      Космос-адмирал Улрих ун-Деникен недоуменно посмотрел сначала на Калвина, затем на меня, и уже потом энергично покрутил пальцем у виска и сердито сказал:
      – Да, уж, ничего не скажешь, хороша услуга, Винни. Твои обвинения тянут лет на триста, а то и все пятьсот, каторжных работ и ты называешь это братской услугой? Ну, а ты, воин-архо, что ты мне скажешь? С чем связано твое горячее желание быть преданным суду? Да, к тому же, ты попросил меня сделать это во имя Валгии и Великого Тора. – С угрюмой усмешкой поинтересовался у меня адмирал ун-Деникен.
      – Ваше высокопревосходительство, для того, чтобы вы поняли меня правильно, мне придётся рассказать вам обо всём очень подробно и по порядку…
      Адмирал перебил меня:
      – Прекрасно, именно этого я и добиваюсь, чтобы мне все рассказали по порядку, а то получается какая-то странная картина, – капитан Олс с восторгом рассказывает мне об отважном варкенце, который лезет в пасть дьявола, спасая людей. Затем этот смельчак берёт в плен целую дивизию отъявленных негодяев во главе с Монархом Скалтоном, которого уже несколько тысяч лет ловит весь флот галактики, попутно останавливает горячую войну на планете и, вдруг, является в мой дом под конвоем, а один из лучших моих офицеров требует отдать его под суд. Разумеется, я хочу, чтобы мне всё рассказали, Веридор Мерк, но только ты меня очень обяжешь, если перестанешь величать меня высокопревосходительством, это только для них… – Адмирал отпил большой глоток "Ракетного топлива" и сделал рукой с кружкой жест в сторону Вина и Нейза – Я космос-адмирал и командир линкора-призрака, ты же человек штатский, Веридор и потому можешь смело называть меня по-домашнему, Улрих или дядюшка Улрих, если считаешь, что ещё слишком молод. Я слушаю тебя, Веридор Мерк, воин-архо из клана Мерков Антальских. Винни, смешай ребятам ещё по кружечке нашей огненной жидкости и добавь в неё моего особого валгийского ликёра.
      Калвин забрал у нас с Нейзом пустую посуду и наполнил жестяные, грубо сработанные кружки рыжеватой жидкостью, подсыпал в неё немного молотого перца, охладил каплей жидкого азота и долил в них из армейской фляжки по несколько капель густого, чёрного, как смоль, ликёра, распространяющего в воздухе сильный, остро-пряный запах. Такую хитрую модификацию "Ракетного топлива" я уже пробовал однажды, ею угощали меня, как-то раз, валгийские сенсетив-коммандос, с которыми мне пришлось воевать вместе. Приняв посудину из рук Калвина, я неловко приподнял её вверх и поприветствовал дядюшку Улриха на валгийский манер:
      – За милость Тора, Улрих!
      – И за его райские сады, Веридор! – Ответил мне адмирал, подняв свою кружку в вытянутой руке. – И ради милостей Тора Всемогущего, сними ты с себя эту поганую веревочку, пусть она больше не мозолит мне глаза.
      – Не могу Улрих, я пленник Калвина. – Ответил я, глядя космос-адмиралу в глаза.
      – Да? Полковник Норд, я снимаю с вас обязанность охранять задержанного и приказываю передать его мне. От меня этот человек не убежит.
      Калвин, поставил свою кружку, которую он держал с необыкновенной нежностью возле носа, на столик, встал, щёлкнул каблуками и телепортом сдернул с моих рук сдерживающий узел. Не развязывая узла на синем, тонком шнурке он передал его дядюшке Улриху, заметив при этом:
      – Извините за телепорт, адмирал, иначе эту штуковину мне было не снять. Адмирал, до тех пор, пока вы держите при себе это узел, Веридор Мерк не имеет права сделать ни единого шага без вашего разрешения.
      Взяв в руки шнурок, сплетенный из тонких волокон росеты, варкенского вьющегося растения, очень непрочный и готовый порваться при каждом неосторожном движении, дядюшка Улрих спросил Калвина удивлённым голосом:
      – Винни, что это за хреновина?
      – Самые прочные варкенские кандалы, мой адмирал. Единственная вещь на свете, которая способна удержать воина-архо. – Улыбаясь ответил ему Калвин.
      – Вот как, а я то думал, что это простая льняная тесемочка, которую порвет даже трехлетний малыш.
      Калвин снова улыбнулся и сказал:
      – Да, адмирал, это так, но только клятвенный узел способен остановить такого бугая, как наш Верди Мерк. Это же просто вулкан какой-то, а не человек.
      Адмирал ун-Деникен покрутил свои торчащие в потолок усы и усмехнувшись сказал:
      – Не думаю, Винни, что этот узел будет намного крепче слова валгийского дворянина, но я согласен с тем, что его невозможно порвать.
      – Да, мой адмирал, сделать это очень трудно. – Подтвердил его слова Калвин – Практически невозможно, тем более, что я всего-то и сделал, что взял с Веридора честное слово, что он не станет разрывать сдерживающего узла во имя чести своего клана. Поэтому если Веридор Мерк не хочет навлечь позор на свой клан, то он ни при каких обстоятельствах не станет уходить от ответственности.
      Освободившись от сдерживающего узла, уже успевшего изрядно мне осточертеть, я облегчённо вздохнул и смог наконец сесть в кресле поудобнее, да, и взять кружку с "Ракетным топливом" в руку, а не выкручиваться, зажимая её запястьями. Чтобы разговор о делах чести не стал затягиваться надолго, я перевёл его в более конструктивное русло.
      – Улрих, извините, что мне пришлось послать вам телепатемму. Знаю, это не приемлемо в доме благородного валгийского дворянина, но я был вынужден так поступить. Я ведь не случайно помянул Валгию, Улрих, вашему миру, как и нашему Варкену, изрядно досталось от всех тех щедрот, которыми нас осыпали после снятия темпорального барьера. Улрих, вы знаете, что цена одного темпорального ускорителя в семнадцать раз меньше той, которую потребовали выплатить, в порядке компенсации, чиновники министерства по делам темпорального развития? И это ещё далеко не всё. Знали бы вы о том, как из рук вон плохо Корпорации Прогресса Планет относятся к своей прогрессистской деятельности и сколько бед в нашей галактике происходит из-за того, что они только тем и занимаются, что выколачивают деньги из вновь принятых в Галактический Союз миров.
      Адмирал пристально посмотрел на меня и сказал, расстегивая верхние пуговицы своего мундира:
      – Не могу сказать, что ты меня удивил этой цифрой, Веридор, но какое отношение это имеет к тебе? К тебе и твоему желанию поскорее попасть под суд.
      Мой компаньон, видимо, считал теперь своим долгом выступать в качестве моего адвоката и посредника, а потому немедленно заявил:
      – Адмирал, прошу прощения, но суд на борту "Звезды Галактики" под вашим председательством, это далеко не последняя судебная инстанция в галактике и на этом мой босс строит свои планы. У меня ещё не было случая сказать вам, адмирал, что я офицер разведки флота и был послан с Мидора на Терилакс со специальным заданием командования, выяснить, не является ли присутствующий здесь старший техник-эксплуатационщик Терилаксийской Корпорации Прогресса Планет, Веридор Мерк, организатором подпольной организации, занимающей саботажем. С самого начала меня удивило то, что ни моё собственное начальство, ни шефы службы безопасности Корпорации так и не смогли привести мне каких-либо, хоть мало-мальски убедительных, доказательств актов саботажа, совершенных против Корпорации. Зато, наблюдая за Веридором Мерком, я очень скоро убедился в том, что он превосходный специалист и великолепно выполняет свою работу не взирая на риск, не считаясь с трудностями и к тому же будучи лишенный нормального технического снабжения. Работая на Корпорацию, Веридор Мерк ежегодно доплачивал из своего кармана примерно семьсот тысяч галакредитов, что составляло треть его заработка. Ещё я узнал, что только на Галане сумма его затрат составила более двадцати миллионов галакредитов, но не напрямую. В эту сумму я оценил все те модернизации темпорального ускорителя и закупки прочего оборудования, которые Веридор сделал за свой счет, не получив от Корпорации ни единого гвоздя сверх того хлама, который он получал со складов. Разумеется, меня заинтересовало, откуда у Веридора Мерка такие деньги, но, увы, адмирал, он вовсе не грешил спекуляцией ценностями, добытыми на ускоряемых мирах. Лишь единственный раз он расплатился на Бидрупе с правительственным чиновником мешочком драгоценных камней, да, и те достались ему в качестве приданного его жены. Веридор Мерк в свободное время играл понемногу на галактических биржах и за счёт этого имел дополнительные доходы. Разумеется, всё это вы найдете в моем отчете, который я послал на Терилакс и в службу разведки Мидорского отряда военно-космических сил. Надеюсь, мой отчет поможет вам, адмирал, понять в ходе судебного разбирательства причину поступков Веридора Мерка. Уже моего отчета хватит на то, чтобы полностью оправдать его, но именно этого вам не следует делать. Хотя бы по одному единственному пункту обвинения мой компаньон должен быть признан виновным и тогда он сможет требовать суда на Хьюме. Не удивляйтесь тому, что во время судебного процесса он выдвинет встречные обвинения против Корпорации. Адмирал, за те два месяца, что я провёл в штаб-квартире Корпорации, а затем на борту его космического корабля и в ходе нашей совместной экспедиции на планете Галан, у меня сложилось мнение, что главной целью этой организации, якобы являющейся некоммерческой, является не ускорение хода времени на обитаемых планетах, а извлечение сверхприбылей. Адмирал, это самый большой хищник в галактике, чудовищный монстр и теперь против него собирается выступить этот малыш-варкенец. Когда я понял, что из себя представляет Верди Мерк, то решил идти с ним до конца. Правда, я не представлял себе того, что он к тому же ещё и самоубийца и решится на такой отчаянный шаг, но, как бы то ни было, я всё же пойду с ним до конца. Моё слово мидорского офицера также не слеплено из хлебного мякиша.
      Когда Нейз, наконец, закончил свою речь, я чуть не прослезился, умилившись словесными излияниями этого мидорского жулика, который ловко выпятил достоинства, якобы имеющиеся у меня, и совершенно не упомянул о недостатках. Хотя в одном он был точен, в последнее время мне действительно приходилось изрядно доплачивать за всё то оборудование, которое я использовал в работе, из своего собственного кармана. Правда, он почему-то забыл добавить, что за свой космический корабль я внёс в кассу Корпорации два с лишним миллиона галакредитов, хотя тот рыдван, который я получил от конторы, на мой взгляд, не стоил и двухсот тысяч галакредитов.
      Наш разговор продлился более десяти часов и, к счастью, мне удалось доходчиво объяснить космос-адмиралу Улриху ун-Деникену обоснованность моих обвинений в адрес не только Терилаксийской Корпорации Прогресса Планет, но и всех остальных аналогичных корпораций галактики. Мне пришлось вызвать с борта "Молнии" андроидов Нэкса и Бэкси, которые привели ему ещё более веские доводы. Расчеты, приведенные Бэкси, наглядно показали дядюшке Улриху, что в галактике есть люди, чьё личное богатство, вполне сопоставимо с бюджетом целых Звездных Федераций и заработано оно, отнюдь не честным трудом и какими-либо талантами. Бэкси сумела вычислить нескольких таких типов через всегалактическую компьютерную сеть и ни одно из этих имен не входило в официальные списки богатейших людей галактики. Всё это явилось для дядюшки Улриха полным откровением и уже через три часа после начала разговора, он сказал мне:
      – Послушай, парень, я никогда бы не подумал, что всё настолько серьезно. Если ты не возражаешь, то я немедленно приглашу на борт "Звездочки" одного своего друга, Генерального прокурора Удугу Бхора. Поверь мне, это в высшей степени достойный человек, он родом с Угана, и я готов дать свое честное слово валгийского дворянина, что он тебя не подведёт. К тому же я думаю, что его очень заинтересует то, о чём ты мне рассказал, тем более, что ты непременно хочешь поставить этот вопрос перед Судом Хьюма. Ну, как, ты согласен?
      – Да, Улрих, конечно согласен, если, конечно, такое вообще возможно. – Ответил я и высказал своё сомнение – Но согласиться ли Генеральный прокурор прибыть на борт "Звезды Галактики"?
      – Не беспокойся, парень, максимум через полчаса Уголе1000 к будет здесь и мы продолжим наш разговор.
      Предложение дядюшки Улриха было не просто заманчивым, а чертовски заманчивым. Участие Генеральной прокуратуры в этом деле оказалось бы очень важным. Наверняка Удугу Бхор уже имел информацию о деятельности Корпораций и её боссов и если даже не о них самих, так о тех, в чьи карманы скачивались денежки. Перемещение таких огромных сумм денег, даже самое неспешное и диверсифицированное, несомненно, не осталось незамеченным для Генеральной прокуратуры, ведь сумела же Бэкси только лишь по ежегодным балансовым отчетам компаний-подрядчиков выявить несоразмерность доходов тех компаний-субподрядчиков, которые были вовлечены в эту аферу, длившуюся уже сотни тысяч лет, механизм которой был чрезвычайно прост.
      В самом деле, если изготовление темпорального ускорителя не без помощи Центрального Правительства окружено такой завесой секретности и при этом отдельные детали этой громадной установки изготавливаются чуть ли не вручную, не мудрено, что за них назначают такую бешеную цену. Хорошая штука монополия, тем более, если она находится под прикрытием закона. Одно только ужасно, оплачивать установку этих чертовых темпоральных ускорителей приходится тяжким трудом триллионов людей в течение десятков тысяч лет.
      Учитывая, какие деньги стояли на кону, помощь Удугу Бхора оказалась бы для нас вовсе не лишней, пусть даже в виде моральной поддержки. Дядюшка Улрих, осознав масштабы этой всегалактической аферы, поник головой, а вот Калвину и Нейзеру, похоже, всё было нипочем. То ли они еще не понимали того, что мы собираемся выступить против самых могущественных людей в галактике, то ли действительно были уверены в том, что нам по силам справиться с такой задачей.
      Не знаю, что именно сказал дядюшка Улрих Генеральному прокурору, но он был в его кабинете уже через двенадцать минут. Удугу Бхор оказался даже ниже меня ростом, был необычайно подвижен и чем-то похож на Алмейду Сантуша, хотя тот был повыше него ростом и имел кожу не такого черного цвета. В общении он был даже проще, чем дядюшка Улрих и сразу перешел к делу.
      В отличие от дядюшки Улриха, он не задавал вопросов и молча выслушал всё, что рассказала вместо нас с Нейзером Бэкси. По его лицу было невозможно сказать, удивлен он её рассказом, поражен ли фактами и приведенными доказательствами, но одно я могу сказать с уверенностью, всё было выслушано с величайшим вниманием и когда Бэкси закончила свой четырехчасовой доклад, Удугу Бхор благодарно кивнул головой Бэкси и не мешкая сказал мне:
      – Ты хорошо подготовился к разговору со мной, Веридор Мерк, и мне нравится твоя решимость. Ещё больше мне нравится, что ты осознаешь тот факт, что обычным путем этого дела не распутать. Если этим делом займется Генеральная прокуратура, то нам придется расследовать его не одно столетие и, возможно, это расследование так никогда и не будет закончено. Не исключено также, что это вызовет цепную реакцию в галактическом сообществе и ввергнет его в хаос. Пожалуй, ты предлагаешь единственно верный вариант решения, но ты должен понимать, что в таком случае ты окажешься один на один с колоссальной силой. Эти люди пойдут на всё что угодно, лишь бы не допустить тебя на Хьюм. Как ты собираешься прорваться к этой планете, парень? Ведь тебе предстоит пересечь почти всю галактику. В сроках ты, естественно, будешь неограничен, но против тебя бросят целую армаду наёмных убийц, всё, за исключением разве что линкоров-призраков и даже Улле ничем не сможет тебе помочь. Единственное, что я могу тебе пообещать, да, и то только после того, как ты пройдешь Суд Хьюма, это свою защиту. Ты и теперь согласен на это, воин-архо?
      Мой ответ был предельно коротким.
      – Да.
      Зато Нейзер, презрительно хмыкнув, как обычно, позволил себе сделать небольшое, но весьма ехидное замечание:
      – Великий Космос, босс, нас принимают за каких-то сопляков! Господин Бхор, да, если против "Молнии Варкена" бросят десяток, другой линкоров-призраков, то и тогда победит только она и мне будет жаль безвинно погибших людей. Верди, Нэкс, Бэкси, что вы молчите, скажите же, наконец, что я прав, а то все еще подумают, что я несчастное мидорское трепло!
      Нэкс, до этого незаметно сидевший в углу, встал и сказал вместо меня:
      – Господа, я прошу вас принять на веру слова капитана Олса. Десантно-штурмовой крейсер "Молния Варкена" на сегодняшний день действительно является самым мощным военным кораблем галактики и мы действительно вполне сможем драться на равных пусть не с десятком линкоров-призраков, но с пятью-шестью точно. Более того, я бы отважился предопределить исход сражения в нашу пользу. Господа, имея на борту лантийскую боевую машину, снабженную антиматом, свёртывателем пространства, молекулярным деструктором и шкипера Верди Мерка, воина-архо, единственного из всех сенсетив-коммандос, который может телепортировать свой корабль на расстояние в полтора световых года, это совсем не трудно. Для того, чтобы без помех добраться до Хьюма, нам нужно две вещи. Для меня, – двадцать пять дней на подготовку и кое-какие материалы, которые, наверняка, имеются на линкоре-призраке. Для Веридора Мерка, – статус суверенной территории для его "Молнии Варкена", чтобы мы могли, в самом крайнем случае, использовать для своей защиты горячее оружие и тогда я вам гарантирую такое шоу, которого галактика не видела со времён Звёздной Экспансии. Ну, и еще нам не мешало бы взять на борт десяток, другой варкенцев.
      И дядюшка Улрих, и Удугу Бхор были поражены словами Нэкса, ведь в отличии от пылкой горячности Нейзера он произнес их спокойным голосом и упомянул некую лантийскую боевую машину. Правда, и Удугу Бхор, и дядюшка Улрих всё же позволили себе усомниться и тогда я сказал:
      – Господа, это не так уж сложно проверить, давайте поднимемся на борт "Молнии" и вы увидите всё своими глазами.
      – Да, это было бы неплохо, посмотреть на такое чудо, мой друг, но я не хочу слишком долго мельтешить на линкоре перед носом у комиссара Диватца, ведь я прибыл сюда инкогнито и не хочу никому показывать своей личной заинтересованности в этом запутанном деле. – Попытался отвертеться Генеральный прокурор – Вряд ли это будет разумно. Мне очень хочется спокойно дождаться дня суда и увидеть собственными глазами то, какие рожи будут у некоторых типов, за которыми я давно уже слежу.
      – О, господин Бхор, поверьте, мы способны обеспечить вам режим полной секретности. К тому же для нас это будет большой честью, а если вы захотите немного задержаться, то каюта для вас уже подготовлена и я ручаюсь, что там вас не увидит ни один сенсетив, она полностью экранирована от телепатической локации. Правда, у нас не хватило специального материала и мы можем предложить вам только небольшую пятикомнатную каюту, но зато вы найдете в ней всё, что вам понадобится. Соглашайтесь же, господин Бхор, право же, вы не пожалеете. – Нежно заворковала Бэкси.
      Вот тут космос-адмирал и Генеральный прокурор окончательно прибалдели. Удугу Бхор тоже был сенсетивом, хотя и выученным, как я это сразу почувствовал и для него сообщение Бэкси было совершенно неожиданным. Впрочем и для Калвина известие о том, что я имею абсолютную антисенсетивную защиту, было полным откровением. Он хотя и смотрел в мое открытое сознание, искал в нём, однако, совершенно другое и потому не обратил внимание на то что я имею под рукой такие вещи, как антисенсетивный экран и боевую лантийскую машину. Прежде, чем дать свое согласие перебраться на борт "Молнии Варкена", Удугу Бхор сказал дядюшке Улриху:
      – Улле, ты сможешь устроить так, чтобы хоть один представитель Терилаксийской Корпорации был на этом суде?
      Не успел дядюшка Улрих открыть рта, как Калвин тут же вскочил на ноги и бодрым голосом гаркнул:
      – Не извольте об этом беспокоиться, господин Генеральный прокурор, вы только скажите мне, кто вам конкретно нужен, дайте максимум трое суток и эти люди обязательно будут доставлены на "Звездочку". А ещё дайте мне какие-нибудь бумаги, чтобы варкенцам не пришлось похищать этих людей, хотя плевать, если это потребуется, то варкенцы их просто похитят.
      Генеральный прокурор, улыбнувшись, кивнул головой и ласково сказал Калвину:
      – Полковник, нужные бумаги я вам выдам, всё будет чин по чину, но вы должен понять, что срок вашей службы на "Звездочке" подошел к концу. Вы и ваши парни после окончания суда, как только "Молния Варкена" будет готова к старту, должны выйти в отставку и сопроводить вашего собрата на Хьюм. Вы согласитесь лететь вместе с Веридором Мерком?
      Не стоит даже говорить, что Калвин в ответ лишь молча кивнул головой и улыбнулся. Вслед за ним в широкой улыбке расплылось лицо дядюшки Улриха и он добродушно сказал моему другу Нейзеру Олсу:
      – Капитан, я так понял, что вы тоже собираетесь подать в отставку? Можете подать рапорт мне и считайте, что вы уже штатский человек. Почётную отставку с правом ношения мундира и майорское звание на память о космофлоте я вам точно обеспечу. Так же, как обеспечу нужные материалы вашему удивительному другу Нэксу, а теперь мы можем посетить "Молнию Варкена". Разрешаю вам отправиться туда телепортом, это сэкономит нам всем массу времени и избавит от всяческих ненужных нам хлопот. – Словно извиняясь за то, что он нарушает валгийские правила, дядюшка Улрих добавил – У меня ещё так много дел с этим новым миром, открытым тобой, Верди Мерк.
      Телепортом мы отправились на борт "Молнии", прямо к дверям Женской половины нашей варкенской каюты. Рунита непременно хотела быть представлена барону Улриху ун-Деникену и поскольку отказывать ей было рискованно, Калвин сам объяснил это дядюшке Улриху. На этот раз нам не пришлось ждать ни одной лишней минуты и мне снова пришлось стоять у входа и называть имена гостей, а затем ещё и представлять их Руните.
      По такому случаю Рунита решила блеснуть и оделась с куда большей смелостью, чем перед Нордами Мединскими. Моя жена приказала Серебряной Тунике превратиться в весьма открытое вечернее и невероятно красивое платье, чем произвела на наших высокопоставленных гостей огромное впечатление, но особенно она поразила Калвина, у которого аж глаза на лоб полезли. Он никак не ожидал, что та варкенская дама, с которой он познакомился несколько часов назад, способна одеваться так экстравагантно.
      Была уже поздняя ночь и прежде, чем мы продолжили наш разговор, Рунита предложила гостям отужинать. Возможно, что адмирал Улрих ун-Деникен и смог бы отказать Руните, одень она на себя варкенский кимон и будь представлена как жена клансмена, но графине фрай-Роантир он никак не мог отказать. Для знатного валгийского дворянина это было бы моветоном. В равной степени это можно было отнести и к Генеральному прокурору Удугу Бхору, но этот маленький уганец, как представитель властей, никак не мог допустить неуважения к Руните, уже как к приемной дочери правителя Галана, императора Сорквика IV.
      Естественно, что во время ужина, который проходил в нашей новой гостиной, которая находилась уровнем ниже варкенской каюты и была точной копией кают-компании шхуны "Южная принцесса", разговор вела Рунита. Нам с Калвином только и оставалось делать, что молча кушать, пить вино и до одури разглядывать интерьер. Нэкс то ли забрал часть "Южной принцессы" с Галана, то ли изготовил этот интерьер из тех материалов, которые я прихватил с этой планеты пользуясь щедростью моего тестя.
      Покидая Галан, я принял на борт около ста пятидесяти тысяч тонн груза. В основном это были различные галанские продукты питания, мебель, посуда, ковры и ткани, холодное оружие и различные доспехи, а также строительные материалы, саженцы всевозможных растений и даже пара барсят, которых мы когда-то привезли с острова Равелнаштарам, но они находились в гибернаторе. Всё, кроме мехов равелнаштарамского барса, было подарено нам императором Галана в честь нашего бракосочетания.
      Желая угодить Руните, Нэкс прирезал к Женской половине нашей варкенской каюты не только часть уровня, лежащего ниже неё, но ещё и три пустовавших ранее каюты на том же уровне и теперь занимался их обустройством. Что он сделает для Руниты в дальнейшем на площади в две с половиной тысячи квадратных метров, мне оставалось только гадать, но глядя на интерьер её новой столовой, полностью повторяющий интерьер кают-компании "Южной Принцессы", я был полностью уверен в том, что остальные помещения не уступят ей ни в роскоши, ни в красоте.
      Мы сидели за большим овальным столом покрытым белоснежной, расшитой серебристым шелком скатертью, стоящем в середине просторного помещения, которое на борту шхуны находилось на корме, было самым большим и имело в длину пятнадцать метров и в ширину двенадцать, от борта до борта. С трех сторон, на половину длины кают-компании, стенами являлись высокие, от пола до потолка, окна с красиво выгнутыми, узорчатыми переплётами, отлитыми из прочнейшей бронзы, застеклённые толстым закалённым хрусталем.
      В двух местах, там где корма немного сужалась, нижние фрамуги окон были снабжены подъемниками и служили пушечными портами. Возле них были крепко принайтованы к палубе две небольшие, литые бронзовые пушечки, рядом с которыми стояли деревянные бадьи для уксуса и сложены в пирамиду чугунные ядра. Прочие артиллерийские принадлежности были принайтованы к двум деревянным резным колоннам, подпирающих резной же потолок, затейливый орнамент которого был искусно собран из разноцветных плашек ценных пород дерева. Не было только пороха и тлеющих фителей.
      От самых окон кают-компании по оставшейся части периметра стояли высокие, резные шкафы с дверцами, забранными хрусталем. На полках стояла изумительной красоты посуда из тонкого, полупрозрачного фарфора, работы мастеров из Роанта, посуда из золота и серебра тончайшей кируфской работы. Сверкали причудливыми гранями высокие сардусские бокалы, вырезанные из цельных кристаллов драгоценного, искристого горного хрусталя. Стояли на полках и другие галанские сувениры.
      Главным украшением посудного шкафа, перекочевавшим в этот вечер на стол, был огромный императорский свадебный сервиз, изготовленный из фарфора, бивня ископаемого морского дракона и золота, украшенный портретными изображениями императора Сорквика IV, принца Тефалда, принца Ларкида и принцессы Руниты, о чём гласили надписи, сделанные зелёным накладным золотом. Под стать посуде были и блюда галанской кухни, явно, приготовленные не в кулинарном комбайне. Пока шла наша беседа, Рунита постаралась блеснуть своими кулинарными талантами.
      Однако, самым большим достижением Нэкса было то, что кают-компания мерно покачивалась и через приоткрытые окна был слышен плеск волн и крики чаек, а лёгкий ветерок доносил до нас запахи моря и острова Равелнаштарам, который был виден справа по борту так отчетливо, словно мы вовсе и не улетали с Галана. Ощущение реальности было столь велико, что я невольно ожидал того, что вот-вот в дверь войдёт капитан Жано Коррель.
      Удугу Бхор, время от времени, бросал пытливые взгляды на полки с книгами, морскими атласами, различными безделушками и навигационными принадлежностями, но более всего его взгляд привлекала большая модель шхуны "Южная принцесса", подаренная Руните в день свадьбы боцманом Гонзером. Этот милый здоровяк убил на её изготовление почти семь лет и она была сделана с изумительной точностью и просто каким-то невероятным мастерством. Не знаю как для Руниты, но для меня это был самый ценный подарок, который мы получили на Галане от наших друзей.
      Ужин плавно перешел в посиделки. Разговор за столом шел, в основном, о Галане. Рунита коротко рассказала о себе и даже не подумала скрыть того, что некогда она была простой горничной в гостинице на острове Равел. Рассказала она и о заговоре всемогущих магов, который длился долгие тысячелетия и о том, к чему это всё привело. В её изложении было вполне естественным то, что Сорки не мог пройти мимо нашей любви и не возвысить её перед своими подданными. Если у дядюшки Улриха фантазия была на уровне пещерного человека, он был человеком чётко нацеленным на выполнение конкретных задач и не допускал фантазий вообще, то Удугу Бхор тотчас высказал предположение, что, возможно, Рунита является не приёмной, а настоящей дочерью Сорквика.
      Нейзер, который был представлен Рунитой дядюшке Улриху и дядюшке Уди, как барон фрай-Мободи, просто с непередаваемой тонкостью и тактом поддерживал этот разговор и украшал его чтением стихов галанских поэтов, переведённых им с галикири на галалингв. Беседа за столом протекала самым приятным образом и на это милое зрелище было чертовски приятно смотреть. Нейзер, как бы аккомпанировал в разговоре Руните, и я не удивился тому, что вскоре в его руках оказалась галанская сирафа и моя жена спела своим нежным, приятным и хорошо поставленным голосом несколько старинных галанских баллад, после одной из которых дядюшка Улрих сказал мне, утирая слезы в уголках глаз, взволнованным голосом:
      – Граф, воистину ваша супруга это настоящее сокровище. Берегите её, граф. Быть приглашенным в ваш дом и беседовать за ужином с очаровательной графиней Рунитой фрай-Роантир, принцессой Галана, оказалось для меня, старого солдата, самым величайшим наслаждением.
      Удугу Бхор оказался куда прозаичнее и расчетливее, но зато он дал нам превосходный совет.
      – Милая графиня, позвольте дать вам небольшой совет. Уж коли ваш заботливый друг Нэкс, которого я здесь, к сожалению, не вижу, справедливо заметил, что "Молнии Варкена" желательно иметь статус суверенной территории, то и вашему благородному и отважному супругу имеет смысл стать Звёздным Князем и тогда ваш космический корабль станет, пусть крохотным, но Звёздным Княжеством. Вам только стоит найти себе ещё одного поручителя из числа благородных дворян, одного, в лице барона Улриха ун-Деникена, вы уже, наверняка, имеете. Так ведь, Улле?
      Дядюшка Улрих смущенно покраснел и кивнул головой. Рунита поинтересовалась у нашего гостя:
      – Дядюшка Уди, скажите, а поручительства премьер-министра Звёздного Княжества Дурфан будет для этого достаточно? И как быстро мы можем оформить все документы?
      Удугу Бхор тут же воскликнул:
      – О, так вы знакомы с графом р'Новалтом, дорогая Рунита? Это совсем упрощает дело, ведь его старший брат является Звёздным Князем и входит в совет Звёздного Дворянства. Думаю, что Римант уже успел проникнуться к вам самыми тёплыми чувствами и потому не станет тянуть волокиту с вашим заявлением, графиня.
      Один только Калвин, насмешливо посмотрев на меня, презрительно отозвался:
      – Верди, в качестве мужа графини я тебя ещё представляю, но ты и вдруг Звездный Князь? Боюсь, что в твоём клане перед тобой не станут гнуть спины и шаркать ножкой.
      Меня это задело и я позволил себе высказать Калвину на этот счет своё собственное мнение:
      – Винни, мне показалось, что в бароне Улрихе ун-Деникене ты, прежде всего, чтишь не высокий чин космос-адмирала галактического космофлота, а его благородство, ум, смелость, отвагу и честь, а ведь это именно то, что благородный дворянский род ун-Деникенов вкладывает в своих сынов и дочерей с начала его возникновение. Для каждого барона ун-Деникена являются немыслимыми подлость, предательство, святотатство, то есть всё то, чему учили и тебя в твоем клане. Разве для тебя честь клана не значит больше, чем твоя собственная жизнь и разве ты пойдешь на подлость зная, что весь позор ляжет несмываемым пятном на клан Нордов Мединских? То, что мы отрицаем роль государства и ни один из кланов не хочет брать на себя тяжкий труд по объединению Варкена, вовсе не говорит о том, что у нас нет дворянских традиций и именно поэтому я буду добиваться для себя звания Звёздного Князя, ведь я ни в чем не уронил чести клана Мерков Антальских и поскольку мой род насчитывает не один десяток тысяч лет, то я вправе называться Звёздным Князем. Ну, а что касается согнутых спин, Вин, то мне не требуется выражения покорности от клансменов, а уважения к себе, как к Звёздному Князю, я буду добиваться, как и прежде, своими поступками. Так что извини, старина, вдобавок к тому, что я уже являюсь графом, тебе придётся держать в памяти и то, что я Звёздный Князь.
      По тому, как посмотрела на меня Рунита, мне сразу стало понятно, что такой ответ её полностью устраивает, хотя Калвин только махнул рукой и сказал:
      – Меня это совершенно не касается, будешь ты Звёздным Князем или нет, ты прежде всего останешься для меня другом и клансменом из братского клана Мерков Антальских. Давай-ка лучше покажи нам лантийскую боевую машину и я займусь своими делами.
      На главную грузовую палубу мы прошли пешком, мне очень хотелось показать барону ун-Деникену свой Рыцарский зал и хотя мы спешили, он задержался в нём на несколько минут, чтобы полюбоваться на старинные доспехи и мечи. Удугу Бхор хотя и не называл себя дворянином, Уган испокон веку был республиканским, тем не менее рассматривал мой Рыцарский зал с вниманием и заинтересованностью истинного ценителя красоты, но гораздо больше ему понравилась моя коллекция скульптур и цветов. Впрочем, старинное оружие ему тоже нравилось и он даже не отказал себе в удовольствии подержать в руках один из рыцарских мечей.
      Закончив экскурсию, мы спустились на главную грузовую палубу, где Нэкс и Бэкси поставили в самом центре, пусть и не очень большой, но зато отлично укомплектованный напитками и закусками бар-автомат, удобные кресла и уже поджидали нас, стоя за небольшой трибуной, позади которой стоял голографический проектор. У меня радостно забилось сердце, мне подумалось, что теперь мои электронные друзья, собрались, наконец, приоткрыть завесу тайны над своей прежней жизнью и вскоре выяснилось, что я не ошибся. Окружающее нас пространство трюма было затемнено и только стойка бара была освещена мягким светом. Как только мы заняли свои места, слово взял Нэкс.
      – Уважаемый господин Генеральный прокурор, господин космос-адмирал, друзья мои, пожалуй, теперь настало время прояснить ситуацию, рассказать, кто мы такие и назвать имена тех людей, которые когда-то отдали себя, свои биологические формы, чтобы создать искусственный мозг, который когда-то, в глубокой древности, управлял боевой машиной возмездия. Это произошло восемьсот тридцать две тысячи лет назад после гибели нашей родной планеты Новая Атлантида, название которой в дальнейшем изменилось на Лантию. Наша планета погибла в результате внезапного нападения неведомого врага, пришедшего в наш мир из другой галактики. Эта трагедия случилась из-за предательства роботов-андроидов, созданных нашим другом и великим ученым Эмилем Борзаном, который отправился в экспедицию в глубины Вселенной. Наш друг так и не вернулся из этой экспедиции, но из неё вернулись его андроиды, которых мы когда-то в шутку назвали борзанийцами. Неведомый враг, огромное живое существо с совершенно чуждыми для нас понятиями о ценностях бытия, прилетел в нашу галактику на огромном искусственном планетоиде, который был частью его тела. Увы, но этого космического монстра сопровождали все триста борзанийцев, андроидов-предателей и именно они привели его к нашей несчастной планете. Андроиды-борзанийцы, приведшие в нашу галактику космического монстра, сумели ловко замаскировать вторжение. Один из них выдал себя за Эмиля Борзана и, по сути дела, мы сами открыли двери нашего мира перед своим врагом. Борзанийцы совершили посадку на Новой Атлантиде на космодроме института, которым руководил профессор Борзан. Они сумели обмануть наши пограничные и таможенные службы и ввезти на нашу планету споры космического монстра. Инфильтрация прошла незаметно для нас, но споры чужой жизни уже были на нашей планете. Всего через десять дней после возвращения борзанийцев вся биосфера планеты была заражена. Всё живое, что только имелось на Новой Атлантиде, внезапно превратилось в огромные массы агрессивной протоплазмы, которая, подчиняясь приказам космического монстра, напала на людей нашего мира и в считанные часы поглотила их. Какое-то время мы пытались сражаться, но от этого чудовища не было спасения, так как чужая протоплазма двигалась стремительно, была способна проникать сквозь любые преграды и её было очень трудно уничтожить. Все жители нашей планеты, почти семнадцать с половиной миллиардов человек, погибли. Прямым виновником их гибели был космический монстр, а борзанийцы лишь безучастно наблюдали за этой трагедией. После гибели Атлантиды в живых осталось чуть более шести миллионов человек, которые находились за её пределами. О том, что произошло на нашей планете, мы узнали практически в то же время, когда началась эта трагедия, но мы ничем не могли помочь своим соплеменникам. Когда наш военно-космический флот направился к погибшей уже планете, то он был атакован и почти все экипажи кораблей были захвачены борзанийцами. Так уж случилось, что мы сами выковали оружие, с которым нам пришлось потом бороться. Лишь немногие боевые корабли самой современной постройки спаслись. После нападения борзанийцев в живых осталось чуть более восьмидесяти тысяч атлантиан. Мы подали сигнал тревоги, чтобы люди живущие на других планетах были начеку и встречали огнем каждый неопознанный космический корабль, и нанесли удар по солнцу нашего мира, превратив его в новую звезду. Таким образом нам удалось стерилизовать Новую Атлантиду и в нашей Вселенной не появился ещё один космический монстр. Борзанийцы сумели пережить этот удар и покинули то, что раньше было прекрасной, цветущей планетой. Перед атлантианами, оставшимися в живых, стояла теперь только одна единственная задача, – отомстить врагу. Мы не стали просить помощи на братских мирах. Вместо этого, как только поверхность планеты остыла, мы вернулись назад. В уцелевших подземных лабораториях мы нашли всё необходимое и принялись создавать оружие возмездия, – боевые машины. На это ушло более пятнадцати лет и когда было построены эти машины, то мы, старейшие из жителей некогда самой могущественной планеты в этой галактике добровольно ушли из жизни. Все ушедшие не просто умерли, а отдали свое сознание мозаичному поликристаллическому мозгу боевых машин, этим ангелам смерти, орудиям возмездия. Некоторые из нас были супружескими парами, такие захотели и впредь оставаться вместе. Одной из боевых машин было суждено управлять мозаичному кристалломозгу, в который вошел мужчина по имени Эдвард Бартон, который стал теперь Нэксом, так как Эд умер в день перехода, и его жена Ольга Браво, ставшая через сотни тысяч лет Бэкси, но пойдя на эту операцию, они стали единым интеллектом. Борзанийцы передвигались в космическом пространстве на небольших кораблях, но эти корабли были намного мощнее, чем любой из современных линкоров-призраков. Для экспедиции Эмиля Борзана был создан, так называемый, сегментный корабль, который был назван "Вейджани". Вам, современным людям, еще недоступны технологии, по которым был построен этот космический корабль, чью основу составлял головной корабль, на котором в полет отправился Эмиль Борзан и пристыкованные к нему триста кораблей-модулей, пилотируемых его андроидами. Это была целая космическая эскадра, посланная на разведку к другим галактикам, которая отсутствовала почти полторы тысячи лет. Мы не знаем, что произошло с нашим другом Эмилем Борзаном и его андроидами, но их возвращение обернулось жутким кошмаром. Сорок шесть лет у нас ушло на то, чтобы облетев почти всю галактику, наконец, найти след, ведущий к врагу и мы впервые вступили с борзанийцами и космическим монстром в бой. В первом бою с нашей стороны участвовало двенадцать боевых машин, а со стороны борзанийцев восемьдесят модулей. Боевые машины уничтожили всего три боевых корабля противника и все до одной бесследно исчезли. Зато мы узнали главное, вышли на тот сектор галактики, где скрывался враг и остальные боевые машины бросились через всю галактику, чтобы уничтожить его. Но борзанийцы на своих кораблях попытались остановить нас и нам пришлось вступить с ними в долгую, жестокую и беспощадную борьбу. Наша война с борзанийцами и их новым повелителем, огромным космическим монстром, шла три с половиной тысячи лет. По всей галактике взрывались планеты и даже целые звездные системы. Война шла далеко от тех планет, которые были колонизированы человеком, борзанийцы, выполняя волю своего господина и нашего врага, стремились уберечь жизни людей, которых они стремились захватить, а мы же стремились только к одному, уничтожить всех борзанийцев и уничтожить этот живой планетоид. Иногда случалось так, что гибли невинные люди. Так, космическому монстру удалось захватить ещё две планеты и нам пришлось стерилизовать их. Последний бой произошел на самом краю галактики и в нём сошлись, отряд из семи кораблей, пилотируемых борзанийцами, прикрывающих отход планетоида и две последние боевые машины. В этом бою нами были уничтожены пять кораблей борзанийцев и планетоид врага. Два вражеских боевых корабля были нами подбиты, но всё же смогли покинуть район боя, чему мы уже никак не могли воспрепятствовать, так наша боевая машина в этом бою потеряла ход и погрузилась в обугленный планетоид на несколько сотен метров. Шли годы, проходили столетия, затем тысячелетия, боевая машина медленно теряла энергию, а её мозаичный мозг потихоньку сходил с ума. Когда мы вновь вернулись к жизни, то узнали о том, что нас нашел человек по имени Веридор Мерк, который каким-то чудом сумел воссоздать заново систему жизнеобеспечения нашего мозаичного поликристаллического мозга и дал нам для жизни всё необходимое. Это произошло сто семьдесят четыре года назад и с тех пор мы не расстаемся с этим человеком. Сначала нашим домом был космический корабль со смешным названием "Жулик", а теперь наш дом, "Молния Варкена". Мы не являемся собственностью Веридора Мерка и не служим ему, мы просто его друзья, а он сам, его жена Рунита и его друг Нейзер Олс, это наша семья. Теперь, когда наша боевая машина почти приведена в полную боевую готовность нас не страшит то, что на придётся с боями пройти к Хьюму, ну, а чтобы у вас не осталось сомнения, господа, мы представляем вам древнюю лантийскую боевую машину…
      – Подожди, Нэкс, я хочу добавить несколько слов к твоему короткому рассказу – Перебила его Бэкси – Господа, позвольте мне сделать одно дополнение. Главным достижением Веридора Мерка я считаю то, что ему удалось заставить нас разделить свое сознание на две независимые половинки и теперь вы видите перед собой славного, бравого вояку и талантливого инженера Нэкса и меня, Бэкси, заботливую домохозяйку. Именно таковыми мы и хотим быть в команде этого воина-архо. Теперь можешь выкатывать свое чудо военной техники, Нэкс.
      Из под высоких сводов трюма плавно и бесшумно опустилась вниз темно-серая, тускло поблескивающая махина лантийской боевой машины, цилиндр семи метров в диаметре и пятнадцати метров в высоту. С торцов цилиндра выступали чёрные, матовые полусферы двух антиматов. На корпусе боевой машины выступали шесть манипуляторов и несколько десятков небольших конусов и полусфер различных боевых систем. Нэкс включил голопроектор и стал рассказывать дядюшке Улриху и Удугу Бхору о боевых возможностях этого древнего механизма. Его рассказ был достаточно подробным, но я не думаю, что он будет интересен кому-либо, кроме, разве что, инженеров-вооруженцев.
      Дядюшка Улрих и Калвин сразу после лекции, прочитанной Нэксом, покинули нас, их обоих ждали важные дела, а мы с Рунитой отвели Удугу Бхора в его каюту. Нейзер тоже покинул борт "Молнии" бодрой походкой. Он отправился на разведку в офицерские казармы. Рунита вцепилась в милягу Удугу Бхора мёртвой хваткой и уговорила его просветить её относительно получения мною звания Звездного Князя. Генеральный прокурор был вовсе не прочь провести с ней несколько часов, беседуя на сложные юридические и геральдические темы, но к его полному разочарованию, моя супруга тотчас позвала в его каюту Бэкси. Поскольку моим мнением она особенно не интересовалась, а я фактически находился под домашним арестом, то мне оставалось только одно, вернуться в свою каюту и терпеливо ждать, чем всё это закончится.
      На тот момент я был вполне доволен тем, как развивались события, ведь мне удалось сделать самое главное, официально прекратить вражду наших кланов, достичь того, ради чего отдали свои жизни мои отец и мать, которые покинули Варкен, чтобы в тайне от наших врагов зачать дочь и сделать такое примирение возможным. Мои родители погибли потому, что вслед за официальным примирением наших кланов неизбежно последовало бы их слияние и тогда новый клан, стал бы самым большим и самым влиятельным, ведь хотя клан Нордов Мединских и не входил в Большую Семерку, он был побольше некоторых других кланов, членов этого совета, почти руководящего Варкеном.
      То, что мне вскоре нужно было предстать на линкоре-призраке перед судом военного трибунала, меня нисколько не волновало. Наоборот, с первых же часов я с нетерпением стал ждать этого момента, чтобы по завершении суда обрушиться с обвинениями на своих бывших боссов и закатить им грандиознейший скандал. Единственное, о чём я сожалел, так это о том, что проработал в Корпорации всего четверть века, а не тысячелетия, вот тогда бы у меня было куда больше обвинений. Хотя и тех обвинений, которые я приготовил для своего высшего начальства, вполне должно было хватить, чтобы как следует вывалять их в дерьме. При этом мне даже не было их жалко. Они того вполне заслуживали.
      Лёжа голым под тонким, мягким пледом на жесткой кушетке, с которой впервые смахнул колючки керлапа, я думал о том дне, когда буду полностью свободен от всех своих обязательств перед круда своей бывшей конторы. Всех этих парней и девчонок я очень уважал за их ум и отвагу, а прогрессистскую деятельность с первого рабочего дня считал нужной и благородной. В тот момент я думал о том, что, возможно, только Суд Хьюма даст свою строгую оценку деятельности Корпораций Прогресса Планет и заставит их измениться к лучшему. Какими должны стать эти изменения я не имел даже малейшего понятия, но знал много людей, которые уж точно имели на этот счёт своё компетентное мнение и знали что нужно делать. Вот на них то я в основном и надеялся.
      Прогрессистская деятельность штука очень тонкая и сложная. Более того, если её вести по уму, – очень дорогая и поэтому в том, что все планетарные цивилизации должны вносить в неё свою лепту, я не вижу ничего зазорного. Только делаться это должно как-то иначе. Не за счёт бессовестного обкрадывания тех миров, которые входят в Галактический Союз, да, к тому же под видом компенсационных выплат за установку темпорального ускорителя. Впрочем, не моё это дело, решать проблемы подобного порядка. В галактике и без меня найдётся немалое число людей, которые смогут организовать всё должным образом. Хорошо уже было одно то, что Великая Мать Льдов вывела меня этот путь и я в те часы мечтал только об одном, пройти его с честью и до конца.
 

 
       Нельзя сказать что в Обитаемой Галактике Человечества настало время торжества Закона. Как и в древние времена в обществе находятся люди, которые стремятся нарушить Закон, а потому государство вынуждено выступать против них. В этой извечной борьбе между Преступлением и Законом практически не произошло никаких изменений. Как и прежде государство, в лице своих органов правопорядка расследует всевозможные преступления и выступает Обвинителем, а третья, судебная власть, вершит Закон.
       Сегодня у государства имеется множество подразделений, которые осуществляют следственные действия, хотя только прокуратура выступает в качестве государственного обвинителя. Следственных органов так много, что одно их простое перечисление может занять несколько страниц, мелкого убористого текста. На каждом из миров Обитаемой Галактики имеются свои предпочтения, кому именно доверять следственные действия, но в любом случае задача следственных органов и их отдельных представителей заключается только в том, чтобы установить факт преступления и определить круг лиц, подозреваемых в его совершении. После этого наступает роль Суда.
       Вот здесь по всей галактике царит удивительное единообразие и кто бы не проводил предварительное расследование, после него в дело вступают судебные дознаватели, которые тщательно взвешивают все факты, улики и подозрения и высказывают свои выводы Суду. Как бы экзотически не выглядел суд на той или иной планете, он подчиняется Единому Кодексу Законов, действующему во всей Обитаемой Галактике Человечества. Именно согласно первой статьи Единого Кодекса Законов, судебные дознаватели в своей деятельности используют допрос под присягой, как основной и самый главный принцип своей работы. В полном соответствии с Законом "О допросе под присягой", в отношении подозреваемого, по его собственному выбору, могут быть применены следующие виды допроса под присягой:
       1. Допрос первой степени– допрос с применением детектора лжи.
       2. Допрос второй степени– допрос под гипнозом.
       3. Допрос третьей степени– допрос с применением специальных психотропных средств, подавляющих волю допрашиваемого и заставляющих его говорить судебным дознавателям правду.
       4. Допрос четвертой степени– допрос в присутствии сенсетива-телепата, имеющего специальный сертификат Союза Сенсетивов Галактики.
       5. Допрос пятой степени– допрос с применением технологии ментоскопирования.
       Допрос первой степени применяется судебными дознавателями в основном по делам, связанным с административными правонарушениями, когда правонарушитель, в случае признания его вины, отделается в худшем случае денежным штрафом небольшого размера.
       Допрос более высокой степени применяется в отношении лиц, совершивших уголовные преступления. Преступники, как правило, сами идут на допрос второй и третьей степени, так как в противном случае рискуют провести в следственном изоляторе гораздо больше времени, чем в тюрьме за совершение самого преступления, так как суды никогда не торопятся с назначением даты судебного дознания с применением допроса первой степени. Однако в любом случае право выбора допроса при судебном дознании остается за подозреваемым.
 
       (Извлечения, сделанные Бэкси из различных юридических журналов, имеющихся на борту космического корабля "Молния Варкена".)
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, звездная система Гелиос, суточная орбита планеты Гея, борт линкора-призрака "Звезда Галактики".
 

 

М = 95* 53* 12* + 0,035 СЛ;

 

 

Х = (-) N 011,78659 СЛ;

 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      Калвину вполне хватило трёх суток для того, чтобы переловить всех шишек, заправляющих делами в Терилаксийской Корпорации Прогресса Планет. Жаль меня не было на Терилаксе в тот момент и я не увидел своими собственными глазами, как варкенцы из самых разных кланов, работающих на этой планете по контракту, вылавливали этих господ по одиночке и группами. Они брали их прямо в штаб-квартире Корпорации, находили за городом на шикарных виллах, нагло выдергивали из роскошных лимузинов-тримобилей не взирая на многочисленную, вооруженную до зубов охрану.
      Отловив какого-нибудь начальника, они тут же совали ему под нос повестку в суд и телепортом отправляли к правительственному нуль-трансу. С диска нуль-транса они уже спускались на линкоре-призраке, где и попадали в ласковые объятья Верховного комиссара Диватца и делали круглые глаза услышав о том, что командир линкора-призрака "Звезда Галактики", космос-адмирал Улрих ун-Деникен собирается предать суду некоего Веридора Мерка, совершившего ужасные преступления против Терилаксийской Корпорации.
      Как только мои боссы, а их всех удалось собрать и доставить на линкор практически весь Совет директоров в полном составе, аж семьдесят шесть человек во главе с президентом Корпорации, об этом узнали, они тотчас стали открещиваться от обвинений, выдвинутых в мой адрес космос-полковником Калвином Нордом. С их слов выходило, что Веридор Мерк миляга, душка, рубаха-парень и вообще его хоть сейчас бери, покрывай позолотой и выставляй на площади в Терилакс-сити в качестве живого памятника.
      Когда же дядюшка Улрих грозно рыкнул на них и дал понять, что суд над Веридором Мерком всё-таки состоится, эти воротилы бизнеса тут же призвали на линкор-призрак целый полк своих адвокатов. Самые матерые крючкотворы галактики немедленно принялись строчить на имя суда заявления, обвиняя меня во всех смертных грехах, начиная от актов саботажа и кончая кражей скрепок из кабинета начальника. Хотя они и знали своё ремесло досконально, Бэкси только посмеивалась. Уж кто-кто, а она точно ни в чём не уступала этим оболтусам и знала Единый Кодекс намного лучше, чем они.
      Дядюшка Улрих, понимая к чему адвокаты хотят привести дело, по моему настойчивому требованию привлёк к себе на помощь Бэкси, которая разобралась с этими заявлениями за полчаса и быстро их рассортировала. По-моему же совету дядюшка Улрих решился на то, чтобы применить в ходе судебного разбирательства допрос пятой степени, который применяют обычно к самым кровожадным убийцам и вообще к всяческому сброду, и применить по отношению ко мне мидорскую технику ментоскопирования, самую мощную и надежную. С моей стороны это был весьма смелый, хотя и крайне рискованный, шаг. Ведь мидорские судебные дознаватели считались самыми компетентными во всём Галактическом Союзе.
      Главари Корпорации обрадовались. Они считали, что я не смогу пройти через мидорское ментоскопирование и выйду из зала суда полным идиотом. Даже Нейзер и тот, поначалу, забеспокоился, но затем, пораскинув мозгами и воспользовавшись тем, что не торопился выйти в отставку, сумел добыть для меня специальную программу для гипнопеда, с помощью которой я уже через шесть часов знал о технике ментоскопирования мидорских судебных дознавателей всё, чтобы не спасовать перед этой хитрой машиной, ловко умеющей читать мысли человека.
      Нейзер, как оказалось, имел весьма неплохие связи и сумел организовать прибытие на линкор-призрак специальной бригады дознавателей-ментоскопистов. Да, не абы каких, а самых крутых, обслуживающих Верховный суд Мидора. Они привезли с собой свою адскую машину, похожую на царский трон. Впрочем, мидорцы были только рады выполнить мою просьбу, хотя и сочли мои действия слишком уж экстравагантными. Они не считали доставку своей адской машины той наградой, которую я, по их мнению, заслуживал, но денег, потраченных на подкуп бидрупских чиновников, мне никто так и не вернул. Видимо, на Мидоре считали, что это именно Бидруп должен со мной рассчитаться за то, что из их военных тюрем были выпущены на свободу четыре с лишним десятка его секретных агентов.
      На подготовку к судебному процессу ушло ещё несколько дней, но, так или иначе, двадцатого февраля, ровно в одиннадцать часов меня под конвоем ввели в зал суда. Народу там собралось не менее пяти тысяч человек. Под вспышки фотокамер гейанских фотокорреспондентов, меня поместили в специальную клетку, где я был надежно защищен от любых посягательств на свою жизнь. Мои боссы сидели в месте, отведенном для свидетелей обвинения, Калвин, как представитель следствия, сидел там же, но особняком. Генеральный прокурор Удугу Бхор, как главный государственный обвинитель, занял свое место между креслом следователя и креслом судьи. Поскольку Бэкси не могла официально выступать моим адвокатом, то она сидела рядом с Алмейду Сантушем, который должен был защищать мои права и они находились как раз между мною и креслом судьи. Минуты через четыре в зал суда вошел дядюшка Улрих и молча занял свое место за резным деревянным столом, позади которого сиял золотом здоровенный герб Галактического Союза.
      Процедура суда была максимально упрощена. Главный обвинитель передал судье инфокристалл со всеми пунктами обвинения, после чего с него тотчас была снята копия и передана на стол моего защитника. Судья подтвердил, что все обвинения приняты судом, зафиксировал это на инфокристалле и передал его ментоскопистам, которые вложили инфокристалл в свою машину. Обвинение было составлено очень лаконично, хотя пунктов, составляющих его, было превеликое множество и было передано мне ещё день назад.
      Этого времени мне, моему адвокату Алмейду Сантушу и его помощнице Бэкси вполне хватило на то, чтобы не только тщательно изучить все пункты обвинения, но и подготовить обширный список опровержений. Вместе с инфокристаллом обвинения наши опровержения, также записанные на инфокристалл, легли на стол судьи, приняты судом, после чего были вложены в ментоскоп и теперь эта машина должна была проникнуть в глубины моего мозга и найти соответствие пунктов обвинения, пунктов опровержения и моих собственных мыслей по этому поводу. Метод хотя и грубый, но достаточно надежный. Правда, если человек пытался обмануть машину и делал это неуклюже, ментоскоп мог запросто разрушить его сознание и тогда ему требовалась помощь очень опытного сенсетива-психиатра, но уже в тюрьме.
      В тот момент когда все было подготовлено к процедуре дознания и ментоскописты были готовы по моему сигналу включить свою дьявольскую машину, я впервые почувствовал страх. В обвинении, ловко составленном адвокатами конторы, содержалось несколько пунктов, которые рисовали меня в дурном свете, если их неправильно интерпретировать и я подумал о том, что эта чертова машина найдет в этом несоответствие, начнет потрошить мое сознание до самого дна и превратит меня в идиота. Разозлившись на себя за минутную слабость, я решительно кивнул головой. На мою голову тотчас нахлобучили шлем ментоскопа и я тут же отключился от мощного электрического удара, совсем как от доброй порции варкенской заморозки.
      Что происходило со мной дальше, я уже не помнил, но Бэкси подробно всё зафиксировала с разных точек в зале и мне потом удалось хорошенько рассмотреть то, как происходил процесс дознания по моему делу. На большом экране вспыхивала красным надпись, показывающая всему залу в чём именно меня обвиняют мои бывшие боссы и их приспешники-юристы, а затем, на другом экране, вспыхивала зелёная надпись, показывающая, как я это опровергаю.
      В течение нескольких минут ментоскоп сканировал мой мозг, докапываясь до моих самых потаенных мыслишек и выдавал свое резюме, чему соответствует содержимое моей головы. Виновен я или не виновен. Если бы обвинение не приняло к сведению многочисленные заявления со стороны истца, то всё было бы решено уже через несколько минут, а так процедура судебного дознания, под громкий свист и улюлюканье, которое ничем не могло помешать процессу дознания, заняла почти шесть часов.
      Обвинение было опровергнуто по всем пунктам, за исключения трёх: несанкционированное объявление карантина на Галане, несанкционированное снятие темпорального барьера с планеты Дорк и доставка на эту планету группы наблюдателей. Ментоскоп не является дознавателем, это всего лишь самый точный и надежный инструмент дознания. Поскольку такая методика судебного дознания позволяет определить истину примерно в девяносто восьми случаях из ста, эта машина признается самым лучшим специалистом по дознанию в галактике и добрых полторы сотни тысяч миров используют его в своей судебной практике, хотя именно Мидор является родиной ментоскопа и мидорские судебные дознаватели на сегодняшний день считаются самыми непререкаемыми авторитетами в этой области. Так что моим бывшим боссам было абсолютно не на что пожаловаться.
      Всё остальное относилось уже к прерогативе суда. Прокурор, ознакомившись с результатами ментоскопирования, потребовал штрафа по всем трем пунктам обвинения в размере пятидесяти миллионов галакредитов. Удугу Бхор не стал выказывать ко мне явного сочувствия и взял по максимуму, по двадцатке за каждый темпоральный барьер и отдельно десять мегакредитов за наблюдателей. Остальное было за дядюшкой Улрихом. Космос-адмирал военно-космических сил Галактического Союза, командир линкора-призрака "Звезда Галактики", барон Улрих ун-Деникен встал во весь свой немалый рост, широко расправил плечи и обратился ко мне по-отечески добрым и ласковым голосом:
      – Подсудимый Веридор Мерк, вы признаетесь виновным в том, что без санкции Терилаксийской Корпорации Прогресса Планет закрыли проход через темпоральный барьер вокруг планеты Галан и объявили годичный карантин, сняли без санкции Терилаксийской Корпорации темпоральный барьер с планеты Гея и самовольно доставили на планету Гея группу наблюдателей со станции наблюдения. Учитывая то, что во всех трёх случаях вам приходилось действовать в экстремальных условиях и учитывая то, что вы своими действиями спасли планету Гея от термоядерной катастрофы, а также учитывая то, что вы обезвредили при этом пиратскую эскадру из одиннадцати космических кораблей и взяли в плен более девяти тысяч отъявленных головорезов, суд назначает вам наказание в виде выплаты штрафа в размере пятидесяти галакредитов. У вас есть заявления для суда?
      Разумеется, у меня были для суда заявления. Наконец-то, я дорвался до микрофонов и объективов супервизио, которые были нацелены на меня из всех точек зала и смог высказать всё, что я только знал о деятельности не только Терилаксийской Корпорации Прогресса Планет, но и о деятельности всех подобных контор. Моя речь длилась добрых пять часов и я произнес её с упоением. На громадном экране я показывал присутствующим в зале суда корреспондентам то, как взрывались темпоральные ускорители из-за спешки при их сборке, разнося в клочья планеты, на которых, возможно, могли появиться люди, как эпидемии косили миллионы людей только из-за того, что умники, протирающие штаны в уютных кабинетах, считали, что открытие учеными электричества и радио ещё не говорит о том, что цивилизация достигла уровня контактабельности.
      Показал я так же и штабеля горячих бомб, сложенных в ремонтном ангаре станции наблюдения "Дорк", которые появились там только потому, что штат охраны станции состоял всего лишь из двенадцати человек, в то время как саму штаб-квартиру Корпорации охраняла целая армия. С особым злорадством я показал полупустые складские полки на станции наблюдения "Галан" и свои контейнеры, доверху наполненные свежими фруктами и прочими деликатесами, которые может позволить себе в неограниченном количестве любой нищий. Но самыми впечатляющими, на мой взгляд, были кадры, отснятые космическими пиратами, которые умудрились проникнуть в ускоряемый мир и кадры, которые отсняла Бэкси на Гее, когда обе враждующие стороны начали обмен ракетными ударами. Особенно эффектными оказались термоядерные взрывы в космосе, которые, по оплошности, допустила Рунита. Но финалом явились съемки, сделанные мною на Галане, показывающие две параллельные цивилизации.
      Это был день моего торжества. Тысячи корреспондентов, прибывших на линкор-призрак из многих сотен миров, непрерывно снимали мою обвинительную речь, которую я произнес в адрес всех Корпораций Прогресса Планет, ставших самыми гнусными хищниками, выколачивающими из сотен тысяч миров последние деньги, лишь бы набить свои бездонные карманы и при этом не заплатить ни одного галакредита налогов. Даже Генеральный прокурор Удугу Бхор и тот не ожидал того, что я выступлю с такой длинной и пламенной речью. В самом конце я сказал дядюшке Улриху, отвесив ему глубокий поклон и сплетя руки в замок просящего:
      – Ваша светлость, я не согласен с решением суда и требую к себе справедливости, которую я могу найти только в Суде Хьюма. Штраф будет выплачен мною немедленно. Вот кредитка, которую дал мне мой дед, когда я покидал свою планету, мой родной Варкен. Она имеет достоинство в пятьдесят галакредитов, но я хранил её долгие годы так тщательно, словно она имеет достоинство в пятьдесят миллиардов галакредитов. Прошу принять её в знак моего уважения к высокому суду, но ваша светлость, не торопитесь сдавать её в казну, я вернусь за ней после суда на планете Хьюм и заберу её у вас после того, как с меня будут сняты все обвинения и Суд Хьюма вынесет свой приговор истинным виновникам преступления против Галактического Человечества.
      Мои последние слова вызвали в зале бурю восторженных аплодисментов. Силовое поле было снято и в то же мгновение на меня было совершено первое покушение. Верховный комиссар Диватц, оказывается, был неплохо вооружен. В грудных мышцах у этого противного типа были имплантированы два мощных бластера и он дуплетом пальнул в меня сразу же, как только для него выпала такая возможность. Правда, он не сообразил того, что я не скотина, приготовленная на убой и в тот момент, когда плазменные разряды достигли моего трона, с которого я толкал свою речугу, меня уже там не было, как и не было поблизости моих соседей, трёх мидорских дознавателей-ментоскопистов, которых я успел оттуда эвакуировать. Трон ментоскопа был превращен в дымящуюся груду обугленного пластика и оплавленного металла.
      Верховного комиссара тут же скрутили силовыми полями, а Нейзер, крутившийся поблизости, с удовольствием дал ему хорошего пинка под зад, вложив в удар всю свою злость. На его лице в этот момент была написана такая радость, что я чуть было не заподозрил в своем компаньоне садистские наклонности. Впрочем, Верховный комиссар Диватц заслуживал и не такого. Меня порой удивляет, как такие прощелыги умудряются пробиться на высокие правительственные посты.
      Подойдя к дядюшке Улриху я передал ему потертую пластиковую банкноту и, улыбаясь, подмигнул. Наконец, всё было закончено. Правда, я рано радовался. По настоянию Нейзера мне пришлось провести долгую пресс-конференцию и ответить на безумное количество вопросов. Репортеров интересовало буквально всё, но больше всего их интересовало, правда ли то, что моя жена графиня, принцесса и дочь императора какой-то дикой, ускоряемой планеты, а сам я Звёздный Князь, ну, и еще их, разумеется, интересовало ещё и то, как после такого дерзкого демарша против Терилаксийской и прочих Корпораций я собираюсь добираться до планеты Хьюм.
      На все вопросы я отвечал удивляясь своему терпению, но во многом меня выручали мои друзья, Нейзер и Бэкси. Нейзер уже был в парадном мундире с большими майорскими звездочкам, а вот Нэкс в зал суда не явился и после того как он был превращен в конференц-зал, чем он, собственно, и являлся, лишь соизволил поздравить меня по интеркому. Он был настолько занят, управляя оборудования корабельных мастерских "Молнии" и линкора-призрака, что даже не наблюдал за судебным процессом.
      Когда всё закончилось, дядюшка Улрих чуть ли не силой заставил меня отправиться в главную офицерскую кают-компанию "Звезды Галактики". В огромном, пышно убранном зале меня ждали не только офицеры линкора-призрака, мидорские офицеры и президент Геи Алмейду Сантуш, но и моя собственная супруга вместе с графом Римантом р'Новалтом. Вот тут-то для меня началось самое тяжелое. Оказывается, за победу над пиратами командование космофлота решило наградить меня орденом, который, также как и линкор-призрак называется "Звезда Галактики".
      Алмейду Сантуш, которого с моей легкой руки весь Галактический Союз принял в качестве президента Геи, тоже вручил мне какой-то здоровенный орден. Вместе с ним в кают-компании присутствовало ещё сорок семь гейанских правителей более мелкого калибра и они также решили не отставать от него и принялись обвешивать мою варкенскую тунику орденами, некоторые из которых были размером чуть ли не с суповую тарелку.
      Каждая новая награда встречалась оглушительными аплодисментами и насмешливыми выкриками Нейзера, но этот горлопан тотчас заткнулся, когда после меня гейанцы и его мундир решили превратить в сверкающую золотом и драгоценными камнями кирасу. Римант выждал, когда шум и крики утихнут, и, под звуки торжественной мелодии, возложил на мою голову корону Звёздного Князя. Среди офицеров линкора было немало дворян и потому эта часть церемонии прошла в более спокойной обстановке.
      Рунита, на чьей головке на это раз блестела корона галанской принцессы, вся так и сияла от счастья. После этого последовало обязательное обмывание наград и нас с Нейзером накачали "Ракетным топливом" по самые брови. Даже Алмейду Сантуш рискнул попробовать этого крепчайшего напитка, но счел его слишком уж непривычным для своего желудка и потому перешел на другие, более элегантные напитки. За праздничным столом сидел и не смеялся вместе с нами лишь один человек, папаша Рендлю, к которому ещё не вернулась память и он просто не соображал где находится и что с ним случилось. Мой старый друг и учитель уже давно выбрался из реаниматора и находился под постоянным присмотром Бэкси, обзаведшейся ради этого ещё одним андротелом.
      Если бы в тот день я захотел бы набрать к себе в команду хоть тысячу самых отличных космолетчиков и космодесантников, это не составило бы мне никакого труда. Все эти парни прекрасно знали о том, что ждет меня впереди и все они были готовы сопровождать меня на трофейных кораблях до самого Хьюма. Однако, в этом не было никакой необходимости, они только связывали бы мне руки. Тем не менее я прямо во время шумного застолья всё же провел массовую вербовку добровольцев из числа офицеров "Звёздочки".
      Воспользовавшись такой теплой и непринужденной обстановкой я взял, да, и подарил пиратские корабли со всем тем добром, что было сложено в трюмах транспортников, Гее. Офицеров-космолетчиков я поддел тем, что сказал им, будто эта планета после ухода линкора-призрака непременно станет лёгкой добычей космических пиратов, а помощи от Терилакса она дождется очень не скоро. Эти бравые парни, разгоряченные выпивкой, немедленно обратились к дядюшке Улриху и тот подтвердил всю справедливость моих слов, а заодно спросил своих космолетчиков, готовы ли они будут остаться на Гее и помочь этому молодому миру, если он их туда откомандирует. Желающих нашлось очень много, не меньше полутора тысяч человек. Даже если наутро, проспавшись, половина из них обо всем забыла бы и это было бы неплохо, но, забегая вперед, скажу, никто от своих слов не отказался и Гея в одночасье обрела, пусть и небольшие по числу, но свои собственные военно-космические силы и транспортный флот.
      Алмейду и его кореша-правители, которых он притащил с собой на торжественное собрание, чуть с кресел не свалились от такой щедрости. К этому моменту он был уже изрядно навеселе, но когда я передал ему все бортовые журналы и кодированные пароли к навигационным компьютером, он мгновенно протрезвел. Но больше всех такому моему решению почему-то обрадовалась Рунита, которая немедленно обняла меня и расцеловала так, как будто подарок получила она.
      Ничуть не меньше радовался и мой бугай-компаньон, который обнял меня на радостях с такой силой, что чуть не переломал мне все ребра. Хорошо ещё, что папаша Рендлю ни черта не понимал, а то если бы и он начал меня тискать, то эта ночь для меня точно закончилась бы в реаниматоре, а не в спальне моей жены, на нашем ложе, покрытом мехом синего барса. Единственные парни, которые не стали благодарить меня за щедрость, проявленную по отношению к Гее, были Норды Мединские, во главе с Калвином. Даже более того, Винни, который постоянно находился подле Руниты, презрительно фыркнув, заметил:
      – Верди, если ты считаешь, что этим жестом ты полностью рассчитался с круда Геи, то ты засранец.
      На что я с вызовом ответил ему:
      – Винни, ещё ни один архо не вправе считать, что он в полном расчете со всеми круда галактики. Так что успокойся на мой счет, ради милостей Великой Матери Льдов, гейанцы вправе требовать защиты не только от меня, но и от всех Мерков Антальских вместе с Нордами Мединскими. Брат, после того, как мне пришлось снять с их мира темпоральный барьер и тем самым бросить их прямо в ледяное крошево, мы перед ними всегда будем в неоплатном долгу, но я-то точно знаю, чем могу его покрыть. Ведь я же вольный торговец.
      Что ни говори, а этими словами я здорово уел Калвина, ведь ему нечего было предложить Алу Сантушу, кроме военной помощи своего клана. Что он и сделал немедленно и, к моему полному удивлению, в нарушение некоторых варкенских обычаев, согласно которых мы, варкенцы, никогда и никому не навязываемся в друзья. Он просто подошел к гейанцу и, по-дружески потрепав его по плечу, сказал:
      – Ал, старина, со мной на "Звездочке" полторы сотни архо. Брать их всех на "Молнию" мне не имеет смысла, так что я, пожалуй, оставлю на Гее отряд из девяноста архо. Только прошу тебя ради милостей Великой Матери Льдов, не говори мне ничего об оплате, я этого просто не перенесу. Мы с тобой будем просто считать, что они проводят на твоей планете свой отпуск. Договорились?
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, звездная система Гелиос, суточная орбита планеты Гея, борт линкора-призрака "Звезда Галактики".
 

 

М = 95* 53* 12* + 0,035 СЛ;

 

 

Х = (-) N 011,78659 СЛ;

 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      После суда прошла всего лишь неделя, а Нэкс уже доложил мне, что он полностью готов к старту. Эти дни до краев были наполнены множеством забот. Мне пришлось выполнить целую кучу формальностей, связанных оформлением трофеев и их передачей в дар правительству Геи. То, что космические пираты и в самом деле готовились проникнуть сквозь темпоральный коллапсор, пошло на пользу этому молодому миру, так как трюмы их транспортных кораблей были набиты большим количеством ценного оборудования и самое главное там было несколько сотен реаниматоров.
      Все были поражены моей щедростью, так как пиратские грузы стоили не менее десяти миллиардов галакредитов, но это только до того момента, пока ты не попытаешься сбыть всё это добро. Продавать же что-либо гейанцам, чья экономика была подорвана приготовлениями к войне, я счёл полнейшим бесстыдством. Тем более, что дядюшка Улрих, следуя приказам своего командования, прошелся над Геей и выпотрошил эту планету от излишков вооружения, оставив Алмейду Сантушу лишь малую толику горячих бомб.
      Зато расщепляющихся материалов у них оказалось в явном избытке. После того, как с пиратских транспортников были сгружены почти четыре сотни новейших энергетических конвертеров, допотопные энергетические установки, имеющиеся на Гее, можно было пустить на слом. С их нынешними производственными мощностями такое количество энергии им вряд ли понадобится, ведь эти конвертеры были способны производить энергии раз в десять больше их потребностей.
      Монарх Скалтон готовил свою акцию очень тщательно. Не доверяя своим приспешникам, он намеревался сам стать правителем Геи. Для этого он и прихватил с собой два саморазвертывающихся градостроительных модуля, которые должны были стать его базой, оснащенной по последнему слову техники. Мечта Монарха Скалтона сбылась ровно наполовину. Нэкс, взяв на себя управление самым крупным транспортником пиратов, выгрузил первый модуль на одном острове с красивыми пейзажами под названием Кипр, где и вырос в считанные часы небольшой город, который стал первым, действительно современным научно-исследовательским и культурным центром, отданным ученым планеты, где они смогут теперь жить и работать по-человечески.
      Всё то, что должно было служить Монарху Скалтону для своего возвеличивания в отсталом мире, теперь принадлежало правительству Геи и явилось неплохой иллюстрацией галактической роскоши и комфорта. Второй, более крупный модуль, Нэкс опустил вблизи Нью-Йорка. Так у президента Сантуша появился шикарный президентский дворец, а вокруг него раскинулись первые, вполне приличные городские кварталы. Городок назвали Астратауном, хотя на этот счёт у гейанцев были и другие предложения, которые я заблокировал самым категорическим образом.
      Теперь в Астратауне имеется даже небольшая взлётно-посадочная площадка для кораблей среднего тоннажа с тремя стационарными стартовыми линзами. Так на Гее появился первый космопорт, которому присвоили имя Авраама Линкольна. Вот этот космопорт и стал местом дислоцирования зарождающихся планетарных военно-космических сил, основой которых стали пиратские крейсера. Хотя на Терилаксе или том же Бидрупе, любая, даже не самая крупная, корпорация имеет частный военно-космический флот в несколько раз больший как по размеру, так и по количеству высококлассных специалистов, Гею уже нельзя было назвать миром-младенцем, который мог обидеть любой и каждый.
      Дядюшка Улрих с его линкором-призраком, наверное, войдет в историю Геи, как Бог-избавитель, ведь он не только пустил на слом все заводы, производящие оружие массового уничтожения, но и очистил планету от основных грязных пятен и прокачал через свой гигантский корабль сотни миллиардов тон воды из отравленных озёр и морей, вернув её на планету кристально чистыми дождями. Мои собственные подарки Гее тоже были весьма неплохими и особенно гейанцы оценили тот гигантский банк биообразцов для клонирования, с помощью которых они смогут теперь возродить свой животный и растительный мир.
      Гейанцы начали потихоньку отходить от шока, вызванного сначала угрозой войны, потом моим неожиданным вторжением из космоса и затем появлением в своём небе огромного космического корабля. Жизнь брала своё и всё постепенно стало приходить в норму. Буквально всё изменилось на этой планете, всё, кроме характера гейанцев, которые не спешили пока что проявлять себя как с хорошей, так и с плохой стороны. Они еще не настолько отошли от шока, чтобы осознать себя теми, кем в действительности являлись, миром, в котором отразилась, словно в зеркале, вся галактика. Обитаемая Галактика Человечества.
      Насколько я был осведомлен, те из наблюдателей, которые решили остаться на Гее, действительно получили места в новом правительстве и были очень довольны. Жаль только, что я все эти дни был очень занят и так и не выбрался на Гею. Впрочем, дядюшка Улрих всё равно меня не выпустил бы. После покушения, совершенного на меня этим высокомерным говнюком Диватцем, парни Калвина разоблачили ещё несколько наемных убийц, которые мечтали меня подстрелить. Все они были из числа различных правительственных чиновников, прикомандированных к линкору-призраку для решения всяческих проблем и, видимо, я со своим горячим желанием попасть на Суд Хьюма оказался для них настолько важной проблемой, что они решили пойти на серьезное преступление, лишь бы меня остановить. Это только укрепило меня в решимости добраться до Хьюма. Укрепило настолько, что я уже не снимал с руки браслет Человека ищущего Справедливости.
      Калвин и те воины-архо из клана Нордов Мединских, которые не отправились на Гею, были освобождены дядюшкой Улрихом от всех своих обязанностей на линкоре и занимались только охраной "Молнии", которая находилась теперь в отдельном, изолированном от всего корабля, отсеке. Варкенцам пришлось перебраться из казарм линкора в каюты моего корабля, где они расположились пусть и с меньшим комфортом, но зато подле Руниты, окружив её своей неподдельной любовью, теплом и заботой.
      Рунита, у которой был врожденный дар привязывать к себе людей, была весела и беззаботна, она нисколько не тяготилась тем, что нам предстояло совершить долгий и полный опасностей перелёт к Хьюму и не допускала даже тени сомнения в успехе нашего рискованного предприятия. Говоря это, я вовсе не хочу сказать, что моя жена полная дура. Она прекрасно сознавала, что ждёт нас в этом полете, понимала всю глубину опасности, но, по её собственным словам, если бы я, вдруг, отказался от своей рискованной затеи, то она взяла бы меня за шиворот и силой отволокла на Суд Хьюма, чтобы клану Мерков Антальских не пришлось потом краснеть за своего трусливого отпрыска.
      В то время, как Нэкс доводил до полного совершенства боевые системы "Молнии" и своей боевой машины, мы с Калвином и Нейзером часами просчитывали самые безопасный, на наш взгляд, маршрут к Хьюму. Лететь через центр галактики, где плотность звезд доходила до максимума, но обитаемых миров почти не было, на первый взгляд казалось предпочтительнее. Правда, туда не смог бы идти линкор-призрак, а он был необходим нам для того, чтобы подбирать за нами трупы наёмных убийц, поскольку я не хотел войти в "Хроники", как воин-архо преднамеренно нанесший вред круда, пусть и самым отъявленным негодяям во всей галактике.
      Нейзер предложил самый оригинальный маршрут, подняться прямо над диском галактики, шпарить вне её пределов на максимальной скорости, а затем вновь нырнуть в галактическое пространство, но уже вблизи Хьюма. Это было заманчиво, попытаться удрать от преследователей, но результат был бы тот же самый, что и при полете сквозь центр галактики. Линкорам-призракам вполне хватает забот в самой галактике, чтобы ещё обращать внимание на то, что твориться за её пределами. К тому же, памятуя о том сверхмощном оружии, которое было на борту "Молнии Варкена", я счел наш полет за пределами галактики, где наши враги обязательно пойдут на самые подлые трюки, слишком уж опасным. Разумеется, для наших преследователей
      В том, что нас будет преследовать множество людей, которых подкупом, посулами, прямым приказом или угрозами принудят выступить против нас, я не сомневался. Напрасных жертв я ни в коем случае не мог допустить и потому сказал своим друзьям, что мы полетим по самому обычному маршруту, стараясь, по возможности, отрываться от преследователей и не вступать с ними в длительные схватки. Конечно, это был самый тяжелый маршрут потому, что возле каждой звездной системы нас, скорее всего, будут ждать враги, но в то же время мы могли надеяться и на помощь друзей, которых у нас в последнее время значительно прибавилось благодаря информационной политике Нейзера, растрезвонившего о предстоящем суде на Хьюме на полгалактики.
      В результате его действий на линкоре собралось более трёх тысяч репортеров и хотя сам судебный процесс назвали всего лишь курьёзным, моя речь в некоторых средствах массовой информации прошла практически без купюр и довольно сильно встряхнула галактику. Похоже, что я даже стал популярной фигурой, раз на моё имя, вдруг, стало приходить множество сообщений. Бэкси взяла на себя труд обработать весь поток поздравлений и проклятий в мой адрес и не сочла за труд ответить на все.
      Делала она это со свойственной ей оперативностью, юмором, а иногда и ехидством. На поздравления отвечала короткой благодарностью от Звёздного Князя Веридора Антальского и посылала это сообщение за наш счет, зато на все гневные заявления, посланные по гиперсвязи, отвечала пространными, многочасовыми посланиями, которые тянули на тридцать, сорок тысяч галакредитов, но отправлялись за счет вызвавшего нас лица. Не знаю как, опять таки скорее всего благодаря Нейзеру, но об этом проведали дошлые репортеры, для которых это послужило стимулом для написания множества язвительных статей и, по большей части, стрелы были направлены не в мой адрес.
      Дядюшка Улрих после довольно долгих раздумий, наконец, известил меня о том, что он решил ответить согласием на мою просьбу идти нашим курсом до самого Хьюма. Адмирал честно предупредил меня, что не сможет чем-либо помочь нам, но с удовольствием упечет за решетку всех наших врагов за акты пиратства. Он предвидел то, что таких желающих наберётся немалое количество. Космос в районе звёздной системы Гелиос уже кишел несколькими десятками военных космических кораблей всех классов. История повторялась, но если когда-то на хвост моего "Жулика" сели корабли полиции и космической стражи, а бандиты шли параллельным курсом, то теперь меня собирались преследовать одни только бандиты. Но вот на этот раз я не собирался удирать от них, трусливо поджав хвост, а был намерен задать им хорошую взбучку. Да, и мои братья из клана Нордов Мединских были настроены очень серьёзно, но уже совсем по другому поводу, ведь Рунита должна была лететь с нами, а за неё они были готовы порвать в клочья кого угодно.
      Мои старые друзья по ремеслу вольной торговли, которые умудрялись знать всё, обо всём и обо всех, регулярно сообщали мне о том, какие корабли и чем оснащенные стартовали с неприметных, маленьких космодромов и где они занимали позиции. Непрерывный поток информации о военных приготовлениях всяких обормотов шел и от архо-варкенцев, даже если они были враждебно настроены по отношению к Меркам. В отличие от вольных торговцев, воины-архо не только наблюдали за перемещениями моих возможных врагов, но и нещадно задирали их, всячески стараясь вызвать хоть какую-то ответную реакцию. Получив же в свой адрес малейший намек на оскорбление, они тут же брали космический корабль на абордаж и, разгромив на нём всё и вся, лишали тахионных турбин и преспокойно убирались на свои лёгкие крейсера. При этом они не стеснялись нападать даже на целые соединения бандитских кораблей.
      Не остались в стороне и солдаты из галактического корпуса наемников. Меня самого мало кто помнил, но вот папашу Рендлю помнили очень многие. За три с половиной тысячи лет службы, он уже успел стать в галактике живой легендой. На его имя шел огромный поток секретной информации, но самым приятным мне было знать то, что галактические наемники наотрез отказались выступить против нас, хотя гонорары им предлагались такие, что многих это должно было свести с ума. Неизвестными лицами был назначен за мою голову приз в сумме пяти миллиардов галакредитов. Нейзер, как только узнал об этом, немедленно известил обо всём репортеров, не преминув заметить, что заказчики гнусные жлобы, раз решили отделаться от нас за столь ничтожную сумму. Ну, а кроме того мой компаньон взял, да, и выдал репортерам наш маршрут и ещё прибавил при этом, что "Молния Варкена" пройдет по нему в рекордно короткий срок не более сорока пяти дней.
      С лёгкой руки Нейзера вскоре на наш полет стали делать ставки. Крупнейшие букмекерские конторы галактики дали нам огромную рекламу в прессе, назвав его "Полёт со смертью на хвосте" и принялись принимать ставки сразу по нескольким категориям, загадывая: выдержим ли мы маршрут, уложимся ли в срок и вообще, долетим ли мы до Хьюма. Принимались и такие изощренные ставки, как то, сколько кораблей противника уничтожат шестьдесят один варкенский воин-архо под предводительством одного варкенского Звёздного Князя-архо, его супруги, сенситива уровня Голубого Лорда и его компаньона, мидорского сенситив-коммандос второго разряда.
      Как это не было смешно, но большинство людей делало ставки на меня, а не на моих возможных противников в предстоящей гонке. Нэкс, который хотя и не принимал участия в разработке полётного плана, деятельность моего компаньона поддержал однозначно и безоговорочно, назвав её самой великолепной формой психического давления и, почему-то, считал, что первый раунд мы выиграли.
      Вот в такой вот суматохе и прошли все дни после суда на борту линкора-призрака. Двадцать седьмого февраля, к одиннадцати часам ночи, на борту "Молнии" собрались все, кто отправлялся в полёт и мы были готовы стартовать в направлении Кантаккийской Звездной Федерации к звёздной системе Раэлл, вокруг которой обращается планета Хьюм.
      Всё, что происходило со мной до этих пор, включая моё участие в ожесточенных войнах, показалось мне детскими играми по сравнению с предстоящим полётом. Больше всего меня удручало то, что все мои друзья относились к этому полету с необыкновенной легкостью. Ну, ладно, я ещё мог понять Руниту, она всецело доверяла мне, понимал я и Нейзера, он был неисправимым оптимистом, но вот Калвина я никак не мог понять, ведь он был серьезным и ответственным человеком. Как он согласился на эту безумную авантюру и почему не стал удерживать меня от неё? Почему не вызвал клановые крейсера и силой не снял с борта "Молнии" мою жену? Видимо потому, что вскоре Норды и Мерки должны были сделать выбор в пользу объединения.
      Разумеется, у меня ещё была возможность отступить, отказаться от Суда Хьюма и никто не стал бы осуждать меня ни в клане, ни где-нибудь ещё. Единственное, что мне угрожало бы в таком случае, это муки совести, которые я несомненно стал испытывать из-за того, что взялся за то дело, которое изначально было мне не по плечу. Мне, человеку вырванному из клана, изгою, можно было наплевать на такие пустяки. Я не был отцом-хранителем клана и мне было позволено допускать подобные ошибки, связанные с неверной оценкой собственных сил. Но в том-то и дело, что сил во мне, в тот момент, было столько, что начни я идти к цели, убивая всех круда, вставших на моем пути, мой полет был бы всего лишь воскресной прогулкой по парку.
      Именно то, что я обладал такой силой и мучило меня более всего, не давало покоя. Самым страшным для меня было именно это, отправиться на Хьюм, как на воскресную прогулку, беспечно и бездумно, с той же лихостью, с какой пятилетний малыш рубит в парке деревянным мечом заросли крапивы. Вот так и вышло, что за несколько часов до старта я больше думал не о том, как мне прорваться к Хьюму, а о том, как мне не стать палачом круда. Не превратиться в безжалостного монстра, сеющего вокруг себя смерть и разрушения.
      Такое направление моих мыслей имело под собой вполне реальную основу не только потому, что я знал пределы своих возможностей, но ещё и потому, что временами на меня накатывала бешеная, ослепляющая ярость. Череда покушений на мою жизнь, предотвращенных Калвином и его парнями, ясно давала мне понять, что мои бывшие боссы заимели на меня зуб. Впрочем это было понятно, так как я здорово испортил им бизнес. Если бы речь шла только обо мне, то я с удовольствием посостязался бы с ними как в силе, так и в изворотливости. Ведь я был не просто варкенец, а варкенец-изгой, эдакий волк-одиночка. Но после Галана всё изменилось, а после того, как наша будущая дочь стала невестой клана Нордов Мединских, и подавно. Право же, после того, как ярость отступала, ко мне приходил страх. Нечего сказать, веселые это были мысли перед самым ответственным вылетом в своей жизни.
      Но с другой стороны этот страх стал для меня своеобразным лекарством, пусть и очень горьким. Когда дружище Римант возложил на мою голову иридиевый обруч с оранжевым бриллиантом, я, говоря по правде, почувствовал себя на седьмом небе от счастья. Что ни говори, а во мне всё-таки была какая-то толика тщеславия и самолюбования. Ведь год спустя я мог прийти в дом своего тестя уже не как безродный зятёк, а как человек, чьи заслуги признаны миллиардами звёздных дворян. Так что свернуть кому-то шею за то, что на меня взглянут косо, мне на какое-то мгновение показалось вполне оправданным и естественным. Вот тут-то меня и выручили все мои страхи, поставив меня, так сказать, на место.
      Поэтому за день до старта, когда я снова провёл в своём варкенском садике длительную медитацию в ледяной воде, все в моей башке устаканилось и встало на свои места. Я не испытывал никакой ненависти ко всем своим врагам и был полон решимости сделать так, чтобы никто не пострадал во время этого безумного полёта. Хотя, по правде говоря, я знал, что сделать это мне будет очень трудно, ведь клятва, данная Калвином и всем кланом Нордов Мединских Руните, превращала их в самые настоящие боевые машины. Потерять невесту клана было для них куда страшнее собственной смерти и смерти каких-то негодяев-круда.
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, звездная система Гелиос, суточная орбита планеты Гея, борт космического корабля"Молния Варкена", находящегося в карантинном ангаре линкора-призрака "Звезда Галактики".
 

 

М = 95* 53* 12* + 0,035 СЛ;

 

 

Х = (-) N 011,78659 СЛ;

 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      Первая смена полностью укомплектованного экипажа "Молнии Варкена" заступила на свою первую вахту в обновлённой навигационной рубке. Нэкс полностью её перестроил и даже изменил конструкцию пультов. Он заменил старые, верно служившие мне много лет плазменные обзорные экраны на голографические проекторы. Нововведение обещало сделать сам процесс анализа обстановки в космическом пространстве окружающем корабль более простым и понятным. Теперь мне уже не приходилось, как раньше, бегать глазами по всем экранам, пытаясь сообразить, что же происходит за бортом.
      Мой верный и заботливый друг настоял на том, что теперь мне следует обзавестись специальным креслом, стоящим на круглом возвышении в центре навигационной рубки, как это и положено командиру боевого корабля. Это было несколько непривычно, но очень удобно и я сразу оценил все преимущества нововведения, когда первый раз включил новую трехмерку. Нэкс изготовил в своих, заново оснащенных, корабельных мастерских новый сорт сверхпрочного стайлара, который превышал по прочности металлокерамитовую броню. Теперь навигационная рубка "Молнии" имела совершенно прозрачный кокпит и я со своего командирского трона имел превосходный обзор на все триста шестьдесят градусов. Это тоже было очень удобно, так как я мог видеть реальную картинку.
      В навигационной рубке, подвергнутой Нэксом самой радикальной модернизации, теперь могли заступить на боевую вахту сразу двадцать человек, одетых в тяжелые боескафандры. При этом все чувствовали себя очень комфортно в новых удобных креслах, снабженных своим собственными, независимыми источниками питания для антигравитационных компенсаторов и мощной силовой защиты. Таким образом был полностью исключен риск гибели вахтенной команды от перегрузок в случае отказа или повреждения корабельных антигравитационных компенсаторов. Новые боевые кресла были намного массивнее и шире старых, но зато создавали на редкость приятное ощущение безопасности, да, к тому же были оснащены небольшими кулинарными комбайнами и мини-барами. Теперь если кому-то захочется промочить горло или перекусить, ему не придётся беспокоить вопросами Бэкси, достаточно просто протянуть руку или воспользоваться своими сенсетивными способностями.
      Пять членов вахтенной команды, которым предстояло управлять движением корабля, его бортовыми системами и связью, сидели, как и прежде, в передней части навигационной рубки, но теперь их кресла стояли плавной дугой в пяти метрах от передней части кокпита. Перед креслами уже не было громоздкого пульта управления с обзорными экранами. Многочисленные клавиши и кнопки были заменены более удобными шаровыми сенсорами, расположенными в широких подлокотниках кресел. Обзор стал значительно лучше, так как пол рубки в её передней части крутыми ступеньками уходил вниз и уже ничто не закрывало нам обзора.
      Таким образом воплотилась мечта Нейзера о полётах наедине со звёздами. Кресло первого пилота стояло по центру, венчая собой выступ дуги и его, естественно, занимал андроид Нэкса, как и вся вахтенная команда одетый в сверхтяжелый боескафандр новейшей модели, хотя на самом деле этого, самого первого и единственного пилота корабля, защищала куда более прочная броня, – вся броневая мощь "Молнии Варкена". Слева от Нэкса и чуть позади, стояло кресло бессменного бортинженера, нашей заботливой мамочки Бэкси, а справа кресло инженера связи с более широкими полушариями сенсорного управления и прозрачной, окаймленной светящейся голубой линией, пластиной экрана связи. В этом кресле беспокойно вертелся Нейзер, которому просто невозможно было отказать в праве первым заступить на боевую вахту.
      Два других кресла, расположенные в переднем ряду, предназначались главному канониру корабля, его занял Калвин, который был обязан давать команду на открытие огня и второму пилоту, в чьи обязанности входило дублирование манёвров. Сесть на это кресло желающих не нашлось и потому Калвин просто приказал занять его первому попавшемуся ему на глаза воину-архо и это оказался его племянник Балтимар. Красивое лицо этого крепкого парня, отличного сенсетив-коммандос, великолепного космопилота и опытного канонира сразу же сделалось сердитым и по-детски обиженным, так как он прекрасно понимал, что превратился таким образом в балласт.
      Навигационная рубка в целом сохранила свои прежние размеры, но теперь от задней стены к носу, пол рубки понижался семью широкими ступенями трёхметровой высоты каждая и моё кресло командира корабля возвышалось над всеми остальными, а пульт его был таким, что я мог в любой момент взять на себя всё управление кораблем. Мои команды не мог блокировать даже Нэкс, но я не думал тогда и не думаю сейчас, что мне когда-либо придется отменять его команды и брать управление кораблем на себя. За долгие годы мы с Нэксом так привыкли друг к другу, и он так хорошо изучил меня, что мне, порой, кажется, что между нами установилась телепатическая связь и мне уже не нужно говорить, чтобы сообщить ему что-либо.
      На каждой из семи ступеней стояли, повёрнутые к прозрачному стайлару кокпита, ещё четырнадцать боевых кресел. В этих креслах сидели варкенские сенсетив-коммандос, одетые в сверхтяжелые боескафандры полной защиты. Полная боевая готовность еще не наступила, лицевые бронещитки были открыты и потому я мог видеть лица своих друзей из братского клана. Правда, в этот момент они занимались тем, что корчили друг другу рожи, показывая тем самым, какое разочарование выпало на долю Балтимара, вытянувшего пустышку.
      Парни были готовы в любой момент выполнить самое сложное задание. Они могли перенестись телепортом на вражеский корабль и захватить его, нанести по экипажу вражеского корабля сенсетивный удар колоссальной мощности и могли вести меткий огонь из любой огневой системы корабля, которая была подключена к их боевому креслу. Это была обычная форма чисто варкенского боевого расчета и если бы на борту "Молнии" были боевые ракеты, то именно они управляли бы их наведением на цель, чего так боялся любой противник. Уйти от таких ракет было делом абсолютно безнадежным.
      Уже буквально на следующий день после суда, на адмиральской взлетно-посадочной площадке линкора-призрака совершил посадку небольшой транспортник. Генеральный прокурор передал мне семьдесят пять сверхтяжелых боескафандров новейшей конструкции, чем облегчил труды Нэкса, который уже собирался изготовить для каждого из нас индивидуальные средства защиты. Эти боескафандры были настоящим чудом и предназначались для использования в условиях ближнего боя с противником имеющим на вооружении сверхтяжелое ручное оружие. В такой железной одежке можно было десантироваться даже на планеты с очень плотной атмосферой с высоких орбит и без какого-либо торможения, не рискуя сгореть при этом в плотных слоях атмосферы, так как они обладали мощной силовой защитой.
      Собственно их следовало рассматривать не как боескафандры, а как мини-космоботы, поскольку кроме антиграва они имели мощный ионно-вихревой привод. Этот широкий жест последовал после того, как Нэкс передал дядюшке Уди полторы тысячи инфокристаллов, содержавших технологическую информацию. Чем старина Нэкс порадовал Генерального прокурора я не знал, но судя по тому, что мы получили в ответ, эта информация имела весьма высокую цену. Подарок Удугу Бхора привёл Нейзера в восторг и он в своём новеньком боескафандре больше походил на лантийскую боевую машину, чем на обычного мидорского космодесантника и сенсетив-коммандос, пусть и очень рослого.
      Внешне "Молния" почти не претерпела изменений за исключением того, что её боевая раскраска стала ещё ярче и выразительнее, да, на концах скошенных назад крыльев появились несколько новых боевых систем, о мощи которых я ещё не мог судить, но был полностью уверен в том, что они не уступают самым мощным энергопульсаторам крейсерского класса. Нэкс сказал мне, что он, наконец, заменил старый конвертер на новую, более мощную модель, что позволило ему оснастить корабль новой силовой защитой.
      Теперь, когда корпус корабля от носа до кормы был защищён принципиально новыми силовыми экранами переменной мощности, я чувствовал себя значительно увереннее. Трюмы корабля также были почти полностью переделаны и обустроены таким образом, чтобы грузы, находящиеся в них, по возможности, не пострадали во время грядущих космических боев. Все роскошно отделанные каюты и коридор уровня "А" были временно законсервированы и также подготовлены к бою. Внутренние объемы кают заполнила специальная густая жидкость, пронизанная силовым полем, которая должна была защитить от возможных перегрузок даже самые хрупкие и нежные предметы.
      Нэкс проявил просто поразительную заботу о цветочках и хрустальных рюмочках и потому перед нами встала реальная перспектива провести все сорок пять дней полета в пяти специально подготовленных для этого каютах, интерьеры которых были упрощены до предела, а мебелью служили точно такие же боевые кресла, что и в навигационных рубках. Даже питаться нам предстояло из специальных пластиковых туб, а не из нормальных тарелок и чашек. Мне осталось только глубоко вздохнуть по этому поводу жалея Руниту, зато Калвин с Нейзером, да, и все остальные архо пришли в восторг от такого решения, превратившего "Молнию" в самый обычный боевой корабль. Хорошо ещё хоть пиво осталось в прежних пластиковых банках.
      Однако, самую большую заботу Нэкс проявил о папаше Рендлю, для которого была создана уютная каютка повышенной безопасности. В ней старым солдатом занималось уже сразу два андроида Бэкси. В каюте имелся голопроектор, который должен был донести до Железного Рена все детали нашего опасного полета. Поскольку папаша Рендлю почти не спал, ему будет о чём вспомнить, когда он окончательно придет в себя. Мне эта идея показалась не очень хорошей, так как это на все сто процентов гарантировало, что папаша Рендлю устроит мне после всего хорошую взбучку, проанализировав все мои действия, в которых он, наверняка, найдёт множество ошибок.
      К полету мы были готовы полностью и даже тайком сдали дядюшке Улриху образцы своей плоти для клонирования, но учитывая то, какая сила нам противостояла, я не был уверен, что в случае нашей гибели нас можно будет возродить даже на Варкене. Наши образцы туда будет просто не довезти. Все мои спутники это прекрасно понимали, но, тем не менее, никто не высказал своей озабоченности и именно это волновало меня особенно сильно. Мы не прощались с дядюшкой Улрихом и вообще вели себя так, словно наш отлет состоится ещё не скоро. Варкенцы хотя и находились на борту "Молнии" практически постоянно, не забирали ещё вещей из своих кают на борту линкора и даже наоборот, кто-нибудь из них, время от времени, крутился то в офицерской кают-компании, то на боевых постах, то ещё где-нибудь, стараясь сбить шпионов с толку.
      Наконец, первая смена заступила на вахту. Нэкс, который контрабандно подсоединился к огромным сканерам линкора-призрака, нарисовал голографическую трехмерную проекцию звёздной системы Гелиос, на которой было показано положение всех космических кораблей. "Звезда Галактики" находилась на суточной орбите Геи, крейсера, экспроприированные у Монарха Скалтона, проходили "обкатку" во внутреннем космосе, а пиратские транспортники стояли на поверхности Геи. Самое интересное наблюдалось далеко за пределами звездной системы, где в четверти светового года от замыкающей орбиты рассыпались во внешнем, свободном для любых полётов, космосе лежали в дрейфе сто двадцать шесть кораблей самого различного класса. Посмотрев на это дивное зрелище, я закрыл лицевой щиток боескафандра и отдал первый приказ:
      – Мамочка Бэкси, выведи, пожалуйста, турбины корабля на полную мощность.
      – Есть вывести турбины корабля на полную мощность, шкипер! – Бодро отозвался мой славный бортинженер и я попросил:
      – Нэкс, выведи курс на трехмерку.
      – Хорошо, шкипер, только уточни от какой точки. – Отреагировал первый пилот.
      – Старина, ты уж проложи курс прямо от линкора-призрака, а я сам поставлю "Молнию" в нужной точке. – Усмехнувшись отозвался я.
      Нэкс, не мешкая, изменил масштаб трехмерного изображения, увеличив оси шара до трех тысяч световых лет и дополнил картинку изображением курса корабля на целые сутки. Начиная от точки, в которой находилась "Молния" до того места, где она должна оказаться, пролетев тысячу четыреста световых лет. Для начала Нэкс решил идти даже не на полной скорости.
      Через кокпит навигационной рубки был хорошо виден ярко освещенный стартовый карантинный ангар линкора-призрака с наглухо закрытым огромным шлюзом. В следующее мгновение в навигационную рубку заглянули звезды, ярко горящие в черноте космоса, а ещё через несколько секунд ярко-синий значок, в точности повторяющий форму моего корабля, переместился на расстояние в три световых года с четвертью, далеко за спину основной группы кораблей противника, состоящей аж из тридцати восьми здоровенных тяжелых крейсеров. Нэкс со смехом прокомментировал это событие вопросом:
      – Шкипер, а может быть сразу на Хьюм махнешь, а?
      Бандитам, которые хотели перехватить нас в точке выхода на прямой курс, объявленный Нейзером на всю галактику, хватило двадцати минут на то, чтобы понять это. Тем более, что мы постоянно давали свои позывные на супервизио. Роторы турбин вращались на полных оборотах, Нэкс тут же открыл все маршевые окна на максимальную ширину и потому "Молния" рванула так, что антигравитационные компенсаторы буквально завизжали от натуги. Чернота космического пространства за бортом стала быстро наливаться сначала синевой, а затем и голубизной, а яркие искры звёзд и разноцветные, светящиеся полосы туманностей, стали, тревожно краснея, темнеть до густо-коричневого цвета.
      Когда Нейзер предавался бурным восторгам перед входом в темпоральный коллапсор Галана, он был не совсем адекватен. Это на досветовых скоростях космос прекрасен, когда на бархатной черноте его глубин ярко светятся звезды и загадочно мерцают туманности. На гиперсветовых скоростях всё куда прозаичнее. Во время гиперсветового полета космолётчику приходится наблюдать так называемую тахионную Вселенную, а это зрелище отнюдь не из самых приятных. Бархатная, мягкая чернота космоса во время полета на сверхсветовой скорости превращается в ровное, мутно-голубое сияние, испещрённое темными, красновато-коричневыми кляксами звезд и грязными, болотными разводами газопылевых облаков.
      От такого пейзажа глаза начинают уставать и слезиться уже через полчаса. Именно поэтому на простых космических кораблях нет иллюминаторов и только на очень шикарных комфортабельных круизных лайнерах применяются специальные сорта стайлара, которые способны так поляризовать свет тахионной Вселенной, что делают краски космоса не только привычными, но даже ещё более яркими и привлекательными. Потому-то галактический туризм пользуется таким высоким спросом у всех обитателей пыльных, задымлённых и загазованных индустриальных миров. Правда, секрет такого стайлара хранится в глубокой тайне и переоборудование обычных стайларовых панелей стоит бешеных денег. Однако, мы плохо знали Нэкса, который, чувствуя то, как растет наше напряжение, со смехом поинтересовался у нас:
      – Ну, что, ребята, вам ещё не надоела эта голубая муть? Ладно, ладно, потерпите пару минут, сейчас папочка Нэкс даст вам нормальную цветную картинку.
      Космическое пространство за пределами кокпита изменило свой цвет даже быстрее, чем за пару минут. Уже спустя несколько секунд после того, как Нэкс подал напряжение на внутренний слой стайлара, мы видели через свои кристально-прозрачные изнутри и абсолютно чёрные снаружи лицевые бронещитки картину сказочной красоты. Жаль только, что нам не дали возможности подольше насладиться этими видами.
      Космические корабли бандитов, соблазнённых пятимиллиардным призом, не долго оставались в дрейфе. Как только эти алчные типы сообразили, что рассказы о моих чудо-телепортах это не блеф, все крейсера тут же развернулись и бросились за нами в погоню. Стоило только бортовым сканерам систем наведения крейсеров опознать цель, бандитские канониры немедленно выпустили по нам сотни три ракет сверхдальнего действия, которые помчались за нами вдогонку и грозились уже через двадцать минут причинить массу хлопот. Тем более, что это был тщательно выверенный и скоординированный залп, а потому ракеты-потрошители выстроились в строгий боевой порядок.
      В ответ Нэкс выпустил свою боевую машину и она мимоходом разнесла на куски все ракеты, некоторые из которых были с горячими боеголовками. В течение буквально пяти минут боевая машина превратила быстроходные тяжелые крейсера в абсолютно беспомощные груды металлолома. То, что ещё недавно вполне обоснованно считалось у бандитов последним словом техники, мгновенно потеряло ход. Останки кораблей медленно дрейфовали в космическом пространстве, а на их борту вопили от злобы и ненависти десятки негодяев, до этого дня числивших себя в списке самых крутых парней.
      Линкоры-призраки хороши уже тем, что всегда готовы стартовать в любом направлении, передвигаются очень быстро, имеют огромные трюмы, да, к тому же у них на борту есть вместительные тюрьмы. Их командиры не спят, не едят и просто-таки жаждут найти в просторах галактики какое-нибудь безобразие, желательно хорошо вооруженное, опасное и весьма недвусмысленно проявившее агрессивные замыслы. Именно для этого они и предназначены.
      Линкор-призрак дядюшки Улриха стартовал немедленно и собрал свой первый урожай уже через полтора часа. Ничем не спровоцированная ракетная атака на космический корабль, имеющий статус Звёздного Княжества, приравнивается уже не просто к акту пиратства, а расценивается как незаконная, необъявленная война. К тому же налицо был факт применения термоядерного оружия, так что господам бандитам, находившимся на борту этих крейсеров, теперь придется дробить руду тяжелыми кувалдами никак не менее тысячи лет даже не мечтая о досрочном освобождении. Получив по супервизио дружеские поздравления от дядюшки Улриха, мы продолжили свой путь.
      Потеря двадцати семи кораблей в течение нескольких минут нисколько не обескуражила наших преследователей. Они только изменили тактику и, выстроившись в четыре колонны, помчались вслед за нами. Намерения у бандитов были самые серьезные, они шли на предельной скорости и быстро догоняли нас. Моя телепатическая разведка вскоре показала, что на флагманских крейсерах изготовили к бою сверхмощные, дальнобойные станнеры, которыми бандиты хотели выключить наши сенсетивные способности. Поскольку в пилотских креслах этих крейсеров сидели андроиды, я не мог применить варкенскую заморозку. Не мог я нанести и пирокинетический удар, ведь эти корабли ещё не проявили никакой враждебности.
      Поэтому я известил своего пилота о грядущих неприятностях и предложил ему резко увеличить обороты турбин. Нэкс был весьма удивлен тому, что не только он один мог изготавливать подобного рода штуковины и когда я описал ему их внешний вид, он, похоже, не очень то этому обрадовался. С его слов выходило так, что если мы попадем под удар этих лептонных станнеров, то это не обрадует уже нас. Калвин сразу же посуровел, но Нэкс со смехом заявил нам, что станнеров мы можем не бояться потому, что он давным-давно оснастил мой корабль отражающими экранами, но всё же резко, почти вдвое, увеличил скорость полёта.
      Началась безумная гонка, в которой в выигрыше должен был остаться тот, у кого надёжнее турбины. В нас регулярно постреливали ракетами, а мы ловко сбивали их и затем боевая машина задавала бандитским кораблям трепку. Бандиты с самого начала поняли, что боевая машина составляет основу нашей боевой мощи и пытались уничтожить её во что бы то ни стало. Они раз за разом пытались поразить её огнем бластеров и пульсаторов, ракетами с тетриловыми и горячими боеголовками, но всё было тщетно. Субметаллическая броня противостояла даже термоядерным взрывам почти в их эпицентре.
      Время от времени крейсера противника стремительными маневрами шли на сближение, чтобы сделать по нам прицельный залп, иногда сразу двумя, тремя сотнями батарей тяжелых энергопульсаторов. Вражеским пилотам приходилось заходить на цель с запредельными перегрузками и это вызывало вполне искреннее уважение. Маневры Нэкса также были чрезвычайно резкими, перегрузки были просто сумасшедшими, но в итоге он ловко уходил из под огня. Наши канониры не смотря на то, что на прицеливание у них были доли секунды, вели меткий ответный огонь и уже не один десяток крейсеров почувствовал на себе мощь новых огневых систем "Молнии". Примерно полторы дюжины кораблей были изрядно потрепаны и нуждались в самом серьёзном капитальном ремонте, а четыре крейсера наша команда канониров вообще лишила хода и они стали лёгкой добычей дядюшки Улриха.
      Так продолжалось почти пять дней, в течение которых мы строго выдерживали график полета и преодолели расстояние в семь с лишним тысяч световых лет каждые сутки. Звёзды так и мелькали вокруг нас. Вместе с тем мы зорко вглядывались вперёд и вскоре разгадали загадку такой ленивой и неспешной тактики нашего противника. Прямо по курсу, занимая почти десять кубических световых лет в пространстве, была выставлена огромная ловушка из нескольких сотен кораблей. К тому же у нас на хвосте висело к этому времени триста семьдесят два тяжелых крейсера и противник, ожидая того момента, когда огромная кувалда, толкая перед собой крохотную мошку, с силой ударит по наковальне, видимо, уже торжествующе потирал руки.
      Чтобы преимущество наших непримиримых врагов не было столь уж явным, мы воспользовались нашей домашней, варкенской заготовкой. Ловко маневрируя под огнем, Нэкс подпустил вражеские крейсера поближе и мы все с отменной точностью телепортировали в диски тахионных турбин, вращающиеся с чудовищной скоростью, по паре сотен небольших, вольфрамомолибденовых шариков, что немедленно привело к тому же результату, как если бы в тахионную турбину попала ракета с очень мощной тетриловой боеголовкой.
      Шестьдесят три крейсера моментально потеряли ход, а остальные бросились врассыпную, совершая головокружительные броски из стороны в сторону. У канониров этих крейсеров оставалось не более десяти, двенадцати секунд, чтобы успеть произвести пуски до того времени, когда они полностью встанут и останутся далеко позади. Канониры успели произвести пуски, за что немедленно получили в ответ целую серию залпов, произведённых боевой машиной. Теперь Нэкс стрелял из своего особого, секретного оружия – тахионных излучателей, совершенно безвредных против человека, но вдребезги разносящих энергетические конвертеры, чем он полностью лишил корабельные бластеры и энергометы энергии и существенно облегчил задачу экипажам крейсеров дядюшки Улле.
      Снова выпустив варкенскую боевую машину, Нэкс немедленно нанёс по встречающим нас кораблям провоцирующий залп очень яркими, но вполне безобидными и безвредными ионными факелами. "Молния", тут же сделала серию быстрых, противоракетных маневров, так как действия Нэкса вызвали ответный шквал ракет, которые промчались мимо. Не дожидаясь нового залпа, я вновь перебросил телепортом свой корабль за спину встречавших нас кораблей и Нэкс моментально нанес по кораблям противника точечные удары молекулярным деструктором, тщательно целясь в их ходовую часть. Исповедуя идею возмездия, в качестве мишени он выбирал только те корабли, относительно которых имелись точные доказательства того, что это именно они стреляли по нам.
      На этот раз он не стал уничтожать ракеты, большая часть которых была оснащена горячими боеголовками с дистанционными детонаторами. Из строя была выведена примерно треть кораблей. Для тех же бандитов, чьи корабли ещё не успели вступить в бой и потому уцелели, представилась возможность увидеть то, как на фоне термоядерных взрывов у кораблей их коллег по ремеслу, вдруг, возьми, да, и отвались корма и всё это происходит медленно, без взрывов и огненных вспышек. Такое зрелище было не для слабонервных людей и оказало на них очень отрезвляющее действие. Большинство из уцелевших кораблей противника тут же рвануло врассыпную, развивая удивительную скорость и на полном ходу покидая район боевых действий.
      И что поразительнее всего, никто не пришел своим товарищам на помощь. Вот и говори после этого о благородном, космическом разбойничьем братстве. Для дядюшки Ульриха, линкор-призрак которого тут же показался в космическом пространстве, вновь наступил хлопотный денёк. Нэкс умудрился вывести из строя почти сотню кораблей противника, чем задал космос-адмиралу превеликое множество работы. Однако, тот не стал предъявлять нам никаких претензий из-за того, что его космодесантникам пришлось брать эти корабли на абордаж, чтобы повыколупывать из них взбешенных бандитов, которые даже и не помышляли сдаваться в плен без боя.
      После этой битвы, в которой Нэкс ещё раз доказал на деле свою силу, две недели прошли относительно спокойно, хотя мы провели их во всё той же бешеной гонке и время от времени отбивались от противника, нанося ему жестокие ответные удары. Затем нападения прекратились и почти всю следующую неделю мы отдыхали, радуясь тишине и покою. Заступая на вахту, мы не расслаблялись ни на минуту и даже подвахтенная команда внимательно наблюдала за космическими просторами как с помощью сканеров корабля, так и в режиме телепатической локации, а два архо по очереди постоянно находились в состоянии водной медитации в моём варкенском садике.
      Надо сказать и о том, что на нашем пути нас встречали не только ракетными и плазменными залпами. Частенько на параллельный курс выходили корабли вольных торговцев и запрашивали нас по супервизио не нужны ли нам свежие продукты, расходная масса или ещё что-нибудь. Нередки были визиты военных кораблей, посланных с различных планет, мимо которых мы проходили. На предлагали совершенно бесплатно пополнить наш боекомплект и их командиры приходили в удивление, когда узнавали, что наш корабль даже не оснащен ракетными пусковыми установками и что мы не наносим по врагу ответных ракетных залпов и не убили ещё ни одного человека из экипажей вражеских кораблей.
      Частенько сопровождали нас и небольшие, скоростные курьерские корабли с репортерами на борту, которым мы даже позволяли сблизиться с "Молнией Варкена" до расстояния в несколько десятков километров и даже ближе, чтобы у парней получилась хорошая картинка. Правда, всех этих ребят тщательно фильтровали Калвин и Ларс, чтобы не подпустить к нашему кораблю какого-нибудь психа с мощной горячей бомбой на борту. Нейзер, который раз и навсегда забрал в свои руки должность пресс-атташе нашего крохотного Звёздного Княжества, охотно давал репортерам весьма пространные интервью и даже умудрялся заставить сказать то меня, то Руниту, а иногда даже и Калвина, несколько слов.
      Лишь одному крохотному кораблику было не только разрешено подойти к нам вплотную, но даже было дозволено пристыковаться к "Молнии". Если бы я попытался отказать этим людям, то разрешение они получили бы от Руниты, ведь это были Равалтан и Эненсия Макс, которые полтора месяца назад вступили в законный брак и теперь совершали своё космическое свадебное путешествие. Конечным пунктом этого полета был Варкен, остров Антал, но только в том случае, если я благополучно пройду через Суд Хьюма.
      В отличие от других наших болельщиков ни Рав, ни Энси не предлагали нам своей помощи, да, и чем они могли бы нам помочь, ведь у них на двоих был всего один лучевой пистолетик, золотой и весь усыпанный бриллиантами. Их шикарная космояхта представляла из себя роскошную спальню с огромной кроватью, оснащенную двумя небольшими, но очень мощными тахионными турбинами. Дополнение в виде небольшой кухни, да, холодильника, до отказа набитого свадебными тортами и бара заполненного "Старым Роантиром", также не представляло из себя в военном отношении совершенно ничего существенного. А чего, собственно говоря, можно ещё ожидать от молодоженов?
      Вступив в законный брак, мой старинный друг решил совместить приятное с обязательным, а потому отправился в свадебное путешествие на Варкен. Энси при этом он пообещал подарить чудный медовый месяц. В этом был весь Равалтан Макс, который если уж сказал любимой о том, что постелет ей постель прямо под звездами, то делал это с поразительной точностью и максимальным комфортом. Кровать, которую старина Рав втиснул в космояхту, выбросив из неё все переборки, действительно была настоящим чудом современной техники и подлинным произведением постельного искусства. Огромная, размером три на четыре метра, а над ней был распахнут шестиметровый иллюминатор, снабженный гиперсветовым декодером и защитными светофильтрами, чтобы тело Энси оставалось белоснежным.
      Мы с Рунитой навестили старину Рава и Энси в их уютном гнёздышке и даже позволили себе немного расслабиться, проведя вместе с ними чуть более двух суток, благо бандиты, преследовавшие нас, выжидали удобного момента и были от "Молнии" на почтительном расстоянии. Кровать у них, к счастью для меня и Руниты была такой огромной, что мы даже и не заметили на другом конце счастливых молодоженов. Хотя, честно говоря, это ни старину Рава, ни Руниту, совершенно не волновало. Мы без малейшего стеснения занимались любовью на глазах друг у друга и нам это, черт меня побери, действительно нравилось.
      Мы с Энси даже гордились тем, что нам удалось преодолеть в наших супругах их природную застенчивость. И наши с Рунитой чувства, и чувства Рава и Энси спокойно уживались на одной огромной кровати. Руниту это даже заводило. Хотя она и стремилась постоянно быть рядом со мной, ей приходилось лететь в специальной защитной капсуле и даже на космояхту Калвин отпустил её с большой неохотой. По-моему он сделал это только из-за варкенских предрассудков, считая, что хороший секс позволит мне накопить побольше Силы, которая нам еще ой как понадобится.
      Кажется, все эти варкенские бредни о сексе и Силе, подействовали даже на меня, так как и без нашей синей шкуры во мне бушевал целый вулкан страсти. Рунита, для которой эти басни были чуть ли не приказом к действию, превратилась в настоящую райскую гурию, неистощимую на ласки и невероятно обворожительную. В общем мы вытворяли на "Звёздной ягодке" нечто такое, чего и сами не ожидали от себя. Единственное, чего мы не позволяли себе делать, так это прикасаться к зелёному меховому покрывалу наших друзей, на которое Равалтан буквально молился.
      Он относился к шкуре равелнаштарамского барса, как к живому существу и даже разговаривал с ней, бережно перебирая рукой длинные, шелковистые пряди. Хотел бы я посмотреть, был бы Рав так же любезен с настоящим, живым барсом и стал бы он называть его "мой большой зеленый друг". Впрочем после того, что сделал для Рава этот зелёный сексодром, вполне могло случиться так, что он захочет иметь у себя парочку ручных равелнаштарамских барсов. Ведь держал же он в своем доме гигантских белых миршей, которых тоже никак нельзя назвать милыми и безобидными домашними зверюшками.
      Пятьдесят два часа, которые мы с Рунитой провели на маленькой, почти кукольной космояхте "Звёздная ягодка", были мирными и радостными, наполненными гармонией, любовью и дружбой. Если мы не занимались любовью, то пили вино, ели свадебные торты и болтали о всяческих пустяках, совершенно забыв обо всём мире со всеми его проблемами и сложностями. Нас с Равалтаном гораздо больше волновало другое, хорошо ли с нами нашим возлюбленным, хороши ли мы как любовники и какими ещё ласками мы должны порадовать своих нежных и трепетных жен, ну, а их в свою очередь, волновало, остались ли у нас еще силы, чтобы продолжить наши любовные игры.
      Нас даже не отвлекало от этих важных дел постоянное металлическое клацанье по кристаллитовой обшивке яхты и прочие шорохи, доносившиеся от переходного модуля, хотя я сразу же предупредил Рава и Энси, что Нэкс возмущен до глубины своей поликристаллической, мозаичной души их беспечностью и потому путь уж они не обращают внимания на посторонние звуки. Старина Нэкс, столкнувшись с таким раздолбайством старого солдата, решил восполнить некоторые пробелы в техническом и военном оснащении "Звездной ягодки", а потому немедленно расконсервировал свои мастерские. Он даже не поленился запросить моего мнения о том, каким именно оружием оснастить небольшую прогулочную космояхту Равалтана Макса, энерго-лучевым или пучковым.
      В общем не смотря ни на что, это были, одни из самых счастливых и незабываемых часов в моей жизни. Особенно мне запомнился тот момент, когда мы с Равалтаном лежали и смотрели на звезды, а наши милые возлюбленные сидели обнявшись и, бросая на нас быстрые взгляды, о чём-то тихо шептали друг другу на ухо. Старина Рав, скосив глаз на эту парочку, тихонько сказал мне тогда:
      – Верди, ты знаешь, когда тебя не было рядом, я часто вспоминал, как мы с тобой остались вдвоём на той зачуханной планетке возле здоровенного рудничного робота. Весь наш взвод был упакован в пластиковые контейнеры, а мы с тобой сидели в разбитом тяжелом танке и готовились отразить ещё одну атаку дорийских шахтеров. Меня тогда особенно веселило то, что огневую башню нам придётся поворачивать вручную. Ты знаешь, Верди я тогда мечтал, что когда мы выберемся, то я обязательно привезу тебя к себе на Бидруп, познакомлю с какой-нибудь классной девчонкой, мы уедем за город, на мою виллу возле озера и будем с тобой весь день сидеть не в тесной, грязной огневой башне, одетые в провонявшие потом боескафандры, а засядем в шикарной горячей ванне с двумя потрясающими девчонками.
      На крохотной, двухпалубной "Звёздной ягодке" Равалтана Макса имелся миниатюрный санузел, оснащенный небольшой душевой кабинкой вполне достаточной для двух человек. Нижняя палуба космояхты состояла из грузового отсека, столовой и навигационной рубки, но зато вся верхняя палуба была превращена в просторную спальню, обставленную современной трансформирующейся мебелью. Перед кроватью было ещё достаточно много места для того, чтобы там поместилась просторная и глубокая ванна.
      Сделав вид, что задумался, я тайком попросил Бэкси найти, расконсервировать и подготовить к использованию подходящую по размерам ванну, желательно с вибромассажем, озонаторами, ионизаторами, пенообразователями, струйно-вихревым душем и прочими прибамбасами. Такая ванна на борту "Молнии" точно имелась и Бэкси пообещала мне, что уже через сорок минут я смогу её забрать. А Нэкс даже пообещал, что оснастит её замкнутой системой очистки воды и гравитационной решеткой. Подходящие конструкционные модули у него имелись. Когда всё было готово, я спросил своего друга:
      – Рав, старина, мы сейчас, к счастью, сидим не в огневой башне тяжелого танка, девчонки у нас с тобой, просто высший класс и ты уже не боишься выглядеть несостоятельным перед Энси, так может мы всё-таки заберёмся все вчетвером в одну ванну полную горячей воды, с пузырьками, вибромассажем и прочими штучками?
      Энси пришла в неописуемый восторг, когда в паре метров от кровати, вдруг, появилась здоровенная овальная ванна, изумрудно-зелёная, как и их просторный мохнатый сексодром, метровой глубины, стоящая на прямоугольной пластиковой платформе, а из золоченых кранов ванны били шумные струи горячей воды и над её краями поднимались белоснежные клубы ароматно пахнущей пены. Над ванной плавно покачивался на антигравитационной подвеске большой, овальный серебристый диск водно-озоново-ионного душа. Энси восторженно завизжала, схватила Руниту за руку и потащила её в ванну, даже забыв про Равалтана. Мы с Равом тоже не собирались лишать себя такого восхитительного удовольствия и, прихватив с собой бокалы, пару бутылок "Старого Роантира" и большую вазу с гейанским виноградом, полезли к нашим подругам, которые резвились в ванне, словно дети.
      Договорившись с супругами Макс о встрече через пару месяцев, мы с Рунитой вновь облачились в наши боескафандры, оставили молодоженам в качестве свадебного подарка пару новеньких тяжелых боескафандров, большой контейнер с надежным, мощным оружием и вернулись на "Молнию". Нэкс всё это время не дремал и приладил под каждое аэродинамическое крыло космояхты по парочке очень мощных, сдвоенных батарей энергопульсаторов, а на корме, между двух её тахионных турбин, установил новенький, портативный термоядерный реактор, чтобы энергии хватало не только для тахионных турбин, но и на многочасовой бой. Ещё он поставил под крылья космояхты по кассете с четырьмя ракетами, оснащенными горячими боеголовками такого малого калибра, что ни один болван не смог бы обвинить их в нарушении статей Военного Кодекса.
      Такое дополнение на мой взгляд нисколько не испортило внешнего вида элегантной, ярко-красной космояхты, зато я чувствовал себя после этого значительно спокойнее. Бэкси ради наших друзей не поленилась расконсервировать не только ванну, но и продовольственные трюмовые отсеки, чтобы загрузить небольшой грузовой отсек свежими фруктами и самыми лучшими деликатесами. Она тоже осталась довольна смекалистостью Нэкса, так как совершенно не могла понять того, как это можно отправляться в глубокий космос совершенно безоружными.
      По настоящему беспокойные деньки у нас начались после того, как мы преодолели расстояние чуть более сорока тысяч световых лет, две трети своего пути к Хьюму. Сначала нас внезапно нагнала четверка небольших, но на редкость скоростных кораблей, которые по классу вроде бы походили на средние крейсеры, но несли на борту слишком уж лёгкое вооружение. Эти корабли быстро догнали "Молнию", не смотря на то, что мы шли на очень большой скорости и, промчавшись над нашими головами буквально в паре сотен метров, умчались вдаль, показывая нам, какие они шустрые.
      Прыткие кораблики внешне выглядели совершенно безобидно, но вызвали подозрение не только у меня, но и у Нэкса, так как на самом деле были скоростными ракетоносцами и в их пусковых установках, размещенных в вытянутых корпусах, находилось по шесть здоровенных ракет. Именно эти ракеты заставили меня не только насторожиться, но и всерьёз задуматься. Они почти втрое превосходили по размерам ракеты сверхдальнего радиуса действия, столь метко прозванные в космофлоте потрошителями за то, что они вспарывают металлокерамитовую броню космических кораблей точно так же, как острый нож, зажатый в опытной руке повара, вспарывает брюхо лосося.
      Когда мы с Ларсом, наконец, объяснили Нэксу, какие именно ракеты мы увидели с помощью сверхзрения, тот немедленно сыграл боевую тревогу и срочно принялся моделировать на основе наших докладов трёхмерную картинку. Калвин, немедленно телепортировался в навигационную рубку и, увидев трехмерное изображение кораблей и имеющихся на их борту ракет, смоделированное Нэксом, негромко спросил его:
      – Нэкс, дружище, ты по этому поводу сыграл тревогу?
      – А как ты думаешь, варкенец, четыре корабля вооруженные такими бабахалками это недостаточный повод?
      – Парни, может быть вы все-таки поделитесь последними новостями с нами? В честь чего весь этот переполох? – Не зная ещё в тот момент с чем нам пришлось столкнуться, поинтересовался я у своих соратников.
      Ответ Калвина был не очень приятным, как по своей мрачной интонации, так и по содержанию. Нахмурив брови и сердито ткнув пальцем в цветное, трехмерное изображение вражеского корабля этот бесстрашный воин-архо сказал слегка дрогнувшим голосом:
      – Вот теперь ребята, против нас выступили действительно серьёзные силы. Это ракеты с аннигиляционными боеголовками, а не какие-то там бабахалки. В каждой такой дуре находится по полкилограмма антивещества и одной боеголовки вполне хватает на то, чтобы сжечь атмосферу и верхний слой целой планеты. Пожалуй, тремя, четырьмя такими игрушками можно запросто превратить линкор-призрак в груду оплавленного металлокерамита. Что же касается этих ракетоносцев, то я с такими ещё ни разу не встречался. Нэкс, не знаю что ты думаешь, но мне кажется, что нам надо не дожидаться атаки и уничтожить их первыми.
      Нейзер, примчавшийся следом за Калвином и увидевший компьютерную голографическую модель кораблей и их вооружения, буквально схватился за голову и истошно завопил:
      – Великий Космос, да, что же это такое делается? Они что, в самом деле напустили на нас эти корабли? – Получив утвердительный ответ, Нейзер присел на ступеньку и поделился с нами своими мыслями – Мужики, дело совсем хреновое! Это алмадорские скоростные ракетоносцы типа "Старфайр", они несут на борту по шесть тяжелых ракет с аннигиляционными боеголовками, которые имеют полетную скорость в полторы тысячи световых лет в час и дальность полета в тысячу двести световых лет. К тому же эти ракеты обладают искусственным интеллектом и от них невозможно уйти. Имейте в виду ребята, это самое секретное оружие Центрального Правительства. Нэкс, если ты видишь перед собой "Старфайры", стоящие на боевой позиции, мочи их не задумываясь, бей по ним всем, до чего только можешь дотянуться, иначе это будет настоящий ад. Замбер, освободи моё место, я немедленно сделаю донесение дядюшке Улриху, да, заодно и на Мидор, в свой отряд космофлота.
      Нэкс переадресовал советы Нейзера и Калвина ко мне.
      – Нейз, Винни, по-моему вы обращаетесь немного не по адресу. На борту "Молнии" есть только один человек с правом решающего голоса и давайте не будем лишать нашего командира его прав. Верди, каков будет твой приказ?
      Устроившись в своём боевом кресле поудобнее, я выбросил далеко вперёд луч телепатической локации и ворчливо поинтересовался у первого пилота "Молнии Варкена":
      – Нэкс, я что, отменил свой собственный приказ?
      – Ну, что же, значит будем ждать атаки и постараемся нанести ответный удар, только учти, Верди, эти ракеты летают очень быстро даже для меня, а силовое поле весьма слабая защита от плазмы, имеющей температуру в десять миллионов градусов. С той дистанции, на которой находятся "Старфайры", ракеты долетят до нас максимум за пятнадцать секунд. Чтобы тебе легче было ориентироваться, облако первичного взрыва будет иметь в поперечнике порядка трёх миллионов километров. Тебе следует учесть и то, что вблизи планет аннигиляционные боеголовки менее опасны, а вот в открытом космосе зона аннигиляции с огромной скоростью распространяется во все стороны.
      Мне даже некогда было поблагодарить Нэкса, Нейзера и Калвина за технический ликбез, так как по нам в тот момент сделали ракетный залп и восемь ракет устремились в нашу сторону. Если бы не новые, сверхчувствительные сканеры Нэкса и не то, что я наконец продвинул луч телепатической локации на одиннадцать световых лет вперед, то нам точно пришел бы конец, так как ракеты летели даже быстрее, чем предупредил меня об этом Нейзер. Самих ракет я даже не увидел, но по их длинным, светящимся в межзвездном газе следам понял, что они летят веером и мы окажемся в самой серёдке звёздного ада.
      Кажется, я успел сделать телепорт всего за несколько секунд до взрыва. Уж не знаю как, но всё-таки я умудрился перебросить "Молнию" прямо к группе вражеских кораблей. Единственное, что я запомнил, мне никак не удавалось спроецировать мысленное изображение "Молнии" перед "Старфайрами", стоящими плотной группой, но еще труднее мне было совместить изображение реального корабля с его мысленной проекцией. Что было потом я знаю только исходя из просмотренной позднее записи, так как я тут же отрубился и пробыл без сознания почти девятнадцать часов, которые никак нельзя было назвать мирными и спокойными для моих друзей.
      Как только "Молния" оказалась на расстоянии в три тысячи километров от группы скоростных ракетоносцев, между бортами которых не смогла бы протиснуться и "Звёздная ягодка", все шестьдесят варкенских воинов-архо ударили по экипажам кораблей варкенской заморозкой, а Нэкс тотчас врезал по ним своими лептонными станнерами, которые были гораздо мощнее тех, которые собирались применит против нас бандиты. Это был удар просто колоссальной силы.
      Калвин быстро осмотрел вражеские корабли и обнаружил, что каждый экипаж состоит из трёх человек канониров и пяти андроидов-пилотов. Люди находились в полной отключке, а вокруг них хлопотали андроиды. Калвин немедленно отдал приказ Нэксу уходить, так как андроиды, быстро сообразив, что их цель оказалась прямо у них под носом, выполняя приказ начальства немедленно включили системы самоуничтожения. Остановить катастрофу было уже невозможно. Аннигиляционный взрыв шестнадцати ракет, находящихся в пусковых установках "Старфайров", неизвестно каким образом оказавшимся в распоряжении нашего врага, через тридцать секунд должен был превратить этот район космического пространства в кипящий бело-голубой ад. Калвин отдал приказ Нэксу, но он уже и без его приказа бросил "Молнию" вперёд и в доли секунды развил максимальную скорость.
      Опасаясь того, что скорость отхода будет всё же недостаточно велика, Калвин приказал варкенцам увеличить её своими телекинетическими усилия. Это была чертовски опасная игра, но воины-архо клана Нордов Мединских отлично знали, как это делается и смогли увеличить скорость корабля едва ли не втрое. Позади "Молнии" вспыхнул огромный, бело-голубой шар яростного огня и стал стремительно расти. К нашему счастью Нэкс хорошо знал, что он делает, а "Молния Варкена" с варкенцами на борту могла летать пусть и с большим перерасходом меди, но очень быстро. Почти ничуть не хуже напавших на нас скоростных ракетоносцев.
      Не успели мои друзья пролететь и ста сорока световых лет, как отовсюду на них бросились в атаку сотни кораблей и завязался тяжелый бой. Это была последняя и самая отчаянная попытка бандитов остановить нас. Боссы Терилаксийской Корпорации бросили против нас всё, что могло стрелять и пускать ракеты. Для воинов-архо из клана Нордов Мединских это был уже не просто бой, а смертельная схватка, в которой была поставлена на карту наша жизнь.
      "Молния Варкена" прекратила своё продвижение вперед. Нэкс стремительно маневрировал среди огромной массы кораблей, которые устроили вокруг нее огромную, чудовищную карусель. Бой шел уже на досветовых скоростях, но если учесть то обстоятельство, что мы сблизились с некоторыми кораблями противника до расстояние всего в тридцать-сорок километров, то эти скорости были просто сумасшедшими. Противник сосредоточил на нашем корабле огонь невероятной плотности. Хорошо ещё то, что их крейсера и дредноуты частенько мешали друг другу и это хоть как-то ослабляло интенсивность огня. Зато и выбор целей был превосходным, так как нападающие совершенно забыли об осторожности.
      Нейзер Олс и Крайтон Норд-Сигурд были на борту "Молнии" самыми слабыми, как сенсетивы, но, тем не менее, они никому из остальных воинов-архо не уступали в отваге. Эти парни телепортом отправились из навигационной рубки один в верхнюю, другой в нижнюю огневые башни корабля, телескопически выдвигающиеся из корпуса на двести метров. Огневые башни находились на корме, в бою это было самое опасное и уязвимое место уже потому, что будучи поднятыми они почти не прикрывались силовыми экранами. Выдвинув их на максимальную высоту, оба наших героя немедленно открыли по противнику из башенных, счетверённых энергетических пульсаторов огонь губительной силы и поразительной меткости. Не много я знавал в своей жизни людей, способных на такой смелый шаг.
      Корабельный энергетический пульсатор очень мощное оружие, каждый энергетический импульс которого даже на расстоянии пятидесяти тысяч километров с первого удара выжигает в броне крейсера кратер чуть ли не в десять метров диаметром и глубиной в два, три метра. Второй удар, нанесенный в тоже место, срывает броневое покрытие, разрушает рангоут, рвет в клочья трубопроводы и наносит даже тяжелому крейсеру смертельно опасные повреждения, что уж тогда говорить о стрельбе в упор. Помимо того, что работа этих парней была чертовски опасной, она была ещё и невероятно трудной, так как требовала ювелирной тонкости и просто невообразимой быстроты, но зато и давала весьма неплохой эффект.
      Ларс, Ролмар и Гунт первыми покинули "Молнию Варкена", но вовсе не затем, чтобы с позором бежать, а затем лишь, чтобы взять на абордаж и захватить самый мощный крейсер противника, вырубив весь его экипаж. После этого они завязали отчаянную схватку с полусотней вражеских кораблей. Этот маневр повторили и другие воины-архо и вскоре на борту "Молнии" осталось только пятеро варкенцев во главе с Калвином. Расстреляв весь боекомплект ракет, Ларс разогнал захваченный его группой крейсер и направил его в борт огромного, чуть ли не пятикилометровой длины, тяжелого крейсера, только что подошедшего к месту сражения и особенно досаждавшего нам ракетными залпами сразу из пяти дюжин пусковых установок. От этого удара крейсер раскололо надвое.
      Вскоре эта сумасшедшая троица изменила тактику боя и стала работать в космосе вообще без какого-либо корабля, извергая на противника целое море пирокинетического огня, рождающегося в самых тайных глубинах Вселенной. Вомны-архо напускали на врага чудовищной силы телекинетические тайфуны. Они рвали обшивку крейсеров в районе ходовых установок и тахионные турбины разлетались на куски, внезапно открывая маневровые окна тахионных турбин, они сталкивали корабли друг с другом, если те шли параллельными курсами, выводили из строя энергетические конвертеры, подрывали боеголовки ракет прямо в пусковых установках и единственное, чего они не делали, так это не метили по навигационным рубкам и боевым постам этих бандитов, давая возможность экипажам подбитых кораблей спастись.
      Бэкси сразу после того, как я отрубился, загрузила меня в реаниматор, но его диагноз был неутешителен – психический шок от нервного перенапряжения. Реаниматор накачал меня антидепрессантами, допингами-иммобилизантами, укрепляющими и прочими снадобьями, но, увы, я лежал, как кедровое полено в потухшем очаге, и уже ни на что не реагировал. Сначала Калвин, а затем и Рунита пытались привести меня в чувство, но мои мозги были похожи на жидкое тесто без дрожжей. В конце-концов меня положили куда подальше и просто перестали обращать на меня внимание.
      Однако, как только Рунита, видевшая, что силы варкенцев уже на исходе, захотела сама вступить в бой, я, вдруг, взял, да, и очнулся. Правда, когда я попытался телепортом убрать "Молнию Варкена" с места боя, чтобы дать всем небольшую передышку, я убедился только в том, что мне под силу было всего лишь собрать всех варкенцев на корабль. Ни на что другое я был уже не способен потому, что никак не мог проложить луч телепатической локации больше, чем на одну десятую светового гола, а это в условиях боя с сотнями быстроходных вражеских кораблей было бы просто смехотворным результатом.
      Тем временем всё новые и новые корабли противника быстро подтягивались к месту сражения, в результате чего бандиты всех мастей взяли нас в плотное кольцо. Вот тогда-то я и решил пойти на одну военную хитрость. Выбросив в открытый космос экипаж здоровенного космического дредноута длиной в добрых семь километров, я взорвал его изнутри пирокинетическим ударом, что произвело на нападающих огромное впечатление. Это и в самом деле было довольно любопытное зрелище. Корабль, который только что извергал целые потоки огня на "Молнию Варкена" и залп за залпом выпускал по нам здоровенные дальнобойные ракеты-потрошители, вдруг, замолчал, а потом стал раздуваться изнутри и мгновенно исчез в яркой вспышке пламени. Когда же пламя погасло, то изумленным зрителям предстали оплавленные обломки корабля, медленно разлетающиеся в вакууме во все стороны. После этого я вышел в эфир по супервизио и сказал приторно ласковым голосом добренького дедушки:
      – Уважаемые господа бандиты, если вам так хочется подохнуть, то я, так уж и быть, любезно окажу вам такую услугу, но вот чего-чего, а радости дать вам заработать на нашей собственной гибели, да, потом ещё и с удовольствием потратить денежки, я вам точно не доставлю. Сейчас мой корабль исчезнет как с ваших глаз, так и с экранов ваших сканеров, радаров и масс-детекторов, но не исчезну я и моя боевая машина. Вот тогда-то я и займусь вами всерьез. Первые пять кораблей я взорву предварительно выбросив в космос их экипажи, ну, а потом начну взрывать уже все ваши корабли подряд и без каких-нибудь мер предосторожности. Итак, господа бандиты, мы начинаем нашу весёлую игру в пятнашки! А ну-ка попробуйте угадать, кто будет первым?
      На небольшой телепорт, длиной в десять световых минут сил у меня хватило, но за секунду перед этим Нэкс врубил систему оптической маскировки и тихоходный, но зато практически неуловимый сканерами магнитно-гравитационный привод. Нейзер и Крайтон опустили огневые башни на корпус и на "Молнии Варкена" воцарилась полная телепатическая тишина. Мы, плавно лавируя, полетели между примолкших кораблей противника, которые стали шустро отскакивать друг от друга, не желая попадать под град обломков. Нэкс, не мешкая, отвёл "Молнию" подальше от того места где она только что исчезла. Нас могла выдать теперь только наша телепатическая активность, но в дисциплине своих спутников и в их выдержке я ни на минуту не сомневался.
      Выбрав себе первую мишень, относительно небольшой тяжелый крейсер, который шустрее других шевелил антеннами своих сканеров и локаторов, я быстренько вышвырнул его команду, состоящую из шести человек одетых в тяжелые боескафандры за борт и рванул его так энергично, что он почти мгновенно превратился в огромное облако сверхгорячей плазмы. От него не осталось даже обломков, всё сгорело дочиста, так как я в течение полутора секунд поднял температуру до двухсот пятидесяти тысяч градусов.
      Следующим был здоровенный транспортник, наскоро переделанный в подобие крейсера, с экипажем состоящим всего из трёх человек и одного андроида. Судя по оборудованию трюмов транспортника, это была весьма развесёлая компания мародеров, космолетчиков самого худшего в галактике сорта. Эти типы промышляют тем, что потрошат оставленные поселения и автоматические рудники на астероидах, находящихся в необитаемых звёздных системах. Их посудину я не только взорвал, но ещё и превратил облако плазмы в огромный огненный кукиш, чтобы показать всем этим горе-киллерам истинные результаты всех их тяжких усилий.
      Третьего взрыва не понадобилось. Эфир взревел дружным воплем на всех частотах, от радио и супервизио до гиперсвязи и корабли наших противников с экипажами, набранными по всем притонам этой части галактики, дружно бросились врассыпную. В космическом пространстве осталось около четырехсот покореженных кораблей и тысячи три насмерть разобиженных на меня соискателей крупного денежного приза, который, как нам удалось узнать, к этому моменту вырос аж до двухсот пятидесяти миллиардов галакредитов. Вряд ли этих типов обрадовало появление сияющей громадины линкора-призрака.
      Настал момент немного передохнуть и осмотреться. "Молния" почти не пострадала, но вот двадцати трём воинам-архо срочно требовалась медицинская помощь, как и храбрецу Нейзеру, у которого были сломаны обе ноги и, вдобавок, его почти перерубило пополам в результате прямого попадания вражеской ракеты в огневую башню. Башня-то, изготовленная Нэксом, как раз выдержала, как почти выдержал и его боескафандр, но из-за того, что кресло было этому мидорскому здоровяку немого не по росту, этот отважный безумец сорвал с него защитную бронепанель и только тогда смог усесться поудобнее в башенной турели.
      В таком, практически беспомощном, виде, превозмогая чудовищную боль, он вёл огонь в течение пяти часов и даже после того, как бой окончился, всё еще продолжал острить и даже задирал меня своими шуточками. Наши сёстры милосердия немедленно пришли на помощь всем воинам, страждущим от ран. Мамочка Бэкси занялась варкенцами, у которых в основном были ожоги, да, кое у кого переломы, а Рунита моим компаньоном Нейзером Олсом. Когда она раздела его и уложила в варкенский реаниматор, он улыбнулся моей жене из последних сил и послал ей воздушный поцелуй. Хорошо ещё то, что этот оболтус после этого потерял сознание, а то бы он ощутил на своих губах сладкий вкус того поцелуя, которым Рунита, со слезами на глазах, наградила этого безумного глупца и отчаянного храбреца. Ревновать свою супругу я, разумеется, не стал.
      Дядюшка Улрих уже не поздравлял нас с победами. Увидев, во что превратился корпус корабля, он тут же упал в гнев и громким, визгливым голосом потребовал, чтобы мы немедленно загнали "Молнию" в доки и отремонтировались. Опасаясь того, что у него могут возникнуть в этой связи большие проблемы, я наотрез отказался, тем более, что мой корабль практически не пострадал, а лишь облез, да, обуглился немного, но Нэкс уже выпустил на корпус и плоскости с полсотни своих манипуляторов и принялся тщательно осматривать бронекорпус. Ещё большее число манипуляторов шныряло под броневым покрытием, простукивало и просвечивало рангоут и там, где это было необходимо, Нэкс немедленно вскрывал внутреннюю обшивку, подгонял туда ремонтных роботов, чтобы быстро исправить геометрию деталей рангоута и восстановить прочность конструкционных материалов, да, ещё он спешно латал трубопроводы систем охлаждения, лопнувшие в районе кормы, слева.
      Силовое поле переменной мощности здорово выручило корабль, но всё же небольшой ремонт ему требовался. Даже не передохнув и получаса мы принялись помогать Нэксу с ремонтом, пользуясь своими сенсетивными способностями и руководствуясь его рекомендациями. Вот тут-то мы воочию смогли убедиться в том, что нам задали очень серьезную трепку. По словам Нэкса получи мы в корпус ещё десятка три прямых попаданий крупнокалиберными ракетами-потрошителями и корабль можно было бы списывать на металлолом, но, к счастью, всё обошлось и мы смогли продолжить свой дальнейший путь.
      Чтобы не мозолить глаза сердобольному дядюшке Улриху непрезентабельным видом "Молнии Варкена", которая из яркой, красочно окрашенной птицы превратилась в драное, закопченное чучело, я отдал Нэксу приказ идти малым ходом к Ардору и постараться побыстрее привести в порядок внешний вид корабля. Право же, это стоило рассматривать, как ещё один боевой прием, ведь нам было не придумать для нашего врага более серьёзного ультматума, чем прекрасный внешний вид моего корабля, сверкающего разноцветными панелями клановых цветов. Из-за этой свалки, которая длилась немногим менее полутора суток, всем требовался отдых и судьба нам его предоставила. Четверо суток на нас никто не нападал и мы смогли по очереди отоспаться и восстановить свои силы.
      После того, как я чуть не надорвался делая телепорт на расстояние в одиннадцать светолет, пару суток я чувствовал себя немного неуверенно. Мое сверхзрение барахлило, как неисправный супервизор и для того, чтобы поскорее восстановиться я провел шестичасовой сеанс водной медитации, который окончательно поставил меня на ноги. В ожидании результата, Рунита, на всякий случай, приготовила синюю шкуру, но она нам не понадобилась. К своему удивлению я обнаружил, что теперь, словно проломил стену, и мог заглядывать на гораздо большие расстояния вперед и, кажется, получил способность совершать сверхдлинные телепорты.
      Вскоре наёмные бандиты снова попытались остановить нас, но на этот раз тем, что сенсетив-коммандос, доставленные из Закрытых Миров, попытались устроить нам диверсию, подбросив всяческого мусора в тахионные турбины. Эти олухи на свою беду забыли о том, что на борту "Молнии Варкена" находятся варкенские сенсетив-коммандос, а не какие-то желторотые сопляки и что они постоянно были начеку. Уловив первую же попытку проведения телепатической локации, Калвин тотчас подал мне предупредительный сигнал, поскольку только я один мог создавать рассеянное поле телепатической локации диаметром в несколько десятков световых лет. Зато сажаться ко мне на хвост могли все мои друзья кроме Нэкса и Бэкси.
      Нам быстро удалось определить источники телепатического сканирования пространства. Как только была совершена попытка забросить телепортом в тахионные турбины "Молнии Варкена" несколько десятков вольфрамомолибденовых шариков, размером в кулак, мы перехватили их и затолкали туда, куда и следовало. После этого я остудил мозги незадачливых сенсетив-коммандос варкенской заморозкой и отправил их в космос, поставив на их боескафандры приводные маяки. Надеюсь, на борту линкора-призрака имелись опытные проктологи, которые смогли поставить семнадцати пациентам очистительные клизмы.
      Нейзер, которого настолько возмутила такая форма нападения, что он добрых полчаса жутко матерился, вдруг, обрадовано завопил, когда после первой неудачи все три тяжелых, здоровенных крейсера решили попытать счастья и дружно обстреляли нас из своих ракетных установок. Стреляли они очень уж шустрыми ракетками с горячими боеголовками, которые в полете, не давая себя сбить, метались из стороны в сторону, как скаженные. Нэкс выпустил боевую машину, подождал когда две дюжины ракеток приблизятся к ней и включил свёртыватель пространства.
      Нам впервые довелось увидеть то, как действует подобное оружие на максимуме своей силы. Светящаяся фиолетовая воронка в доли секунды всосала в себя не только ракеты, но и ярчайший шар термоядерного взрыва. То, с какой поспешностью Нэкс стал уходить от того места, сказало нам о многом. Даже после того, как боевая машина выключила свёртыватель пространства, образованный ею лилово-светящийся смерч еще секунд двадцать продолжал втягивать в себя пространство и материю столь энергично, что даже изменил курс крейсеров.
      Поскольку акт агрессии был, что называется, налицо, и тем более именно с этих крейсеров по нам пытались отработать дикие сенсетивы, Нэкс тотчас изменил курс, сблизился с крейсерами и напустил на них боевую машину. На этот раз он применил совершенно иную тактику боя. Старинная лантийская боевая машина отделала огромные, скоростные корабли так, что вряд ли члены их экипажей после отсидки в тюрьме захотят вновь одеть комбинезоны космолетчиков и когда-либо ещё сесть в кресло любого боевого космического аппарата. Уж больно впечатляющими были действия боевой машины, которая не только одержала победу, но и сделала это на редкость выразительно. Нэкс просто взял и разбил крейсера, пользуясь своей боевой машиной, как кувалдой. При этом, ей нисколько не мешал ни плотный огонь пульсаторов, ни прямые попадания ракет. Хода крейсера лишились сразу же после нескольких точных ударов боевой машиной, разбивших тахионные турбины и превративших их в крутящуюся волчком рухлядь.
      Как только Нэкс завершил экзекуцию, Нейзер возликовал. Как выяснилось, не спроста. На то, что мы собьём больше шестисот кораблей противника, он нахально поставил на Мидоре целых сто пятнадцать тысяч галакредитов, а букмекер, принимавший его ставку, глумился над ним столь усердно, что в конце концов, в самом издевательском тоне, согласился принять ставку из расчета один к шестистам. Зато теперь мы смеялись до колик в животе, представляя себе, как вытянется рожа у этого букмекера, когда он узнает окончательные результаты заезда, ведь мы к этому времени уже завалили шестьсот два космических корабля, а до Хьюма ещё оставалось целых двенадцать тысяч световых лет хода. Правда, из-за постоянных боёв мы выбились из графика на целых два дня.
      Узнав о том, что некоторые ребята поставили по несколько тысяч на точный срок прибытия, я уточнил когда "Молния" должна опуститься на космодром Хьюма, и велел Нэксу обеспечить время посадки, точно в двадцать два ноль пять по стандартному галактическом и точно двенадцатого апреля. Нэкс согласился нагнать упущенное, но посетовал, что расходной массы у него осталось совсем в обрез. Поскольку я ни с кем не держал пари, что доберусь до Хьюма без дозаправки, то переключил внешние линии связи на себя и, сняв с головы шлем, вышел в эфир, обратившись ко всему честному народу:
      – Эй, ребята, есть тут кто-нибудь поблизости? Это Хитрюга Мерк с "Молнии Варкена". Я тут поиздержался немного и мне нужна расходная масса. Может мне кто-нибудь ссыпать в мои танки триста тысяч тонн меди? Плачу наличными и готов выплатить премию за скорость в размере десяти процентов.
      Нэкс немедленно показал мне окрестности, прочертил прямую курса и показал разноцветными значками ближайшие к "Молнии" корабли. Самый ближний к нам синий шарик, вспыхнул ярко-красным светом и на прозрачном экране передо мной появилось чёткое изображение. Это было слегка одутловатое лицо уже немолодого человека, покрытое тёмным загаром, на котором резко выделялась короткая, с сильной сединой, бородка. У этого парня был усталый вид и красные от бессонницы глаза. Прежде, чем связаться со мной, он грозно гаркнул в эфир:
      – Всем заткнуться и не встревать в наш разговор! Всё равно я нахожусь ближе всех к Хитрюге. – Но, похоже, что никто и не собирался перебивать этого крикуна. Человек, вышедший со мной на связь, широко улыбнулся и сказал – Привет, Пройдоха, это Хансен Гризли с "Бешеного гризли", мы с тобой не раз уже встречались в прошлом. У меня в трюме имеется для тебя пятьсот тысяч тонн первосортной сухой меди, обогащённой терзием. Уже несколько дней я иду точно по тому курсу, который пропечатали в "Мерканской свободной газете". Между нами три световых года и я готов немедленно выйти тебе навстречу. Я на борту "Бешеного гризли" один и буду только рад услужить своему старому другу. Поройся в памяти, братишка, это ведь с тобой в паре мы ободрали в покер того бидрупского хлебопромышленника-толстосума у старины Рава в его "Ягодке". Помнишь, надеюсь, как это было?
      Джимми Хансену не нужно было даже пытаться напоминать мне о себе. Уж кого-кого, а его-то я никогда не забуду, ведь именно после того знаменитого, на весь Бидруп, выигрыша у меня появилась возможность купить "Жулика". Да, и песня Джимми, только голографического, до сих пор звучала у меня в ушах. Откинувшись на спинку кресла, я хлопнул по подлокотнику ладонью, закованной в бронеперчатку и весело воскликнул:
      – Чтоб меня Льдами задавило! Джимми Хансен! Ну, и рожу ты себе отъел, Бешеный Гризли! Джимми, ты, бродяга, видно столько времени торчишь в глубоком космосе, что, наверное, уже и забыл о том, что Спаситель дал этому миру реаниматор только для того, чтобы не пускать старость на порог твоего дома? Приготовься, дружище, через пару секунд я буду возле твоего ржавого корыта и подумай старина, что ты наденешь на себя, ведь тебя встретит на борту "Молнии" моя жена.
      Хансен Гризли был нисколько не удивлен, когда, спустя несколько секунд, ему на голову свалилась "Молния Варкена". Куда больше он удивился тому, что после того, как мой корабль был пристыкован к его здоровенному, четырехкилометровой длины, транспортнику, были включены насосы и я, дав ему время, чтобы он оделся понаряднее, перетащил его телепортом прямо в навигационную рубку, он нос к носу столкнулся с ослепительной красоткой, разодетой, как на новогоднем балу, да, ещё с шестьюдесятью двумя варкенцами в клановых туниках и одним мидорцем в парадном мундире флотского офицера. Для Джимми Хансена это было полной неожиданностью, он ведь, поначалу, счёл мои слова шуткой, но, на всякий случай, все-таки натянул на себя пропахший нафталином смокинг, прихватил с собой пышный букет цветов, бутылку дорого вина и канистру с редкостно вонючим самогоном собственной выгонки. Впрочем я никогда не давал ему сомневаться в своих словах и потому он не стал проверять действительно ли эта красотка моя жена.
      Пока мощные насосы перекачивали порошковую медь, мы успели хорошенько посидеть в самом большом кубрике за импровизированным столом, который наскоро сложили из панелей, снятых с потолка. Хансен Гризли рассказал нам о том, как на Мерканте отреагировали на нашу бешеную гонку и вынес нам благодарность за то, что мы надрали задницу кое-каким меркантским ребятам. Единственное, о чём он жалел, так это о том, что мы прихлопнули не всех уродов, возомнивших себя крутыми парнями. Он рассказал нам и о том, какие золотые горы сулили тем, кто сможет остановить какой-то паршивый хельхорский штурмовик и с хохотом поведал про то, как возвратились ни с чем несколько недоделанных флибустьеров, над которыми теперь потешается чуть ли не вся Меркантская Звездная Федерация. По словам Джимми, он просто печенкой чувствовал, что ему удастся со мной встретиться. Он ведь специально закупил полмиллиона тонн первосортной меди и вышел мне навстречу, считая, что рано или поздно она мне понадобится.
      Бешеного Гризли я знал как самого честного и обязательного торговца и потому предложил ему перебазировать свою торговлю с Мерканта на Гею, сказав ему, что этому, только что открытому миру срочно требуется помощь опытного вольного торговца. В том, что Гея перспективна для торговли, я убедил его почти мгновенно, едва только была откупорена бутылка шампанского и поставлена на стол ваза со спелым гейанским виноградом. Попробовав того и другого и наскоро просмотрев видеозаписи, Джимми сразу же потребовал от меня список товаров, необходимых Гее и её точные галактические координаты. С этой минуты он уже стал нетерпеливо поглядывать на свои старинные, наручные часы.
      У Джимми было несколько компаньонов с такими же большими транспортниками, как и его собственный и он уверил меня, что уже через пару месяцев их корабли будут на Гее. На мой вопрос нужны ли ему гарантии для получения кредита в банке, он только презрительно фыркнул. Ну, другого ответа я от него и не ожидал, Хансен Гризли имел связи практически по всей галактике и прошел её вдоль и поперек не одну сотню раз и уж с кем, с кем, а с банкирами он всегда умел находить общий язык, тем более, что его транспортник был приспособлен для перевозки любых грузов. Это был, как я уже сказал, опытный торговец, который брал на борт только то, что мог реализовать в срок не более одного месяца и брал товары только у самых надежных производителей, которые столетиями поддерживали на высоте репутацию своих изделий.
      В моем предложения, Джимми понравилось то, что Гея была так же разнообразна, как и галактика и что там можно взять широкий ассортимент товаров, но больше всего его поразило то, что на этой планете возделывают табак. Коробка великолепных гейанских сигар сразила этого заядлого курильщика прямо-таки наповал, но добила его всё же Бэкси, которая рассказала этому великану о том, что зверь, именуемый гризли, обитает в горах Геи и что он такой же здоровенный и хитрый, как и сам Бешеный Гризли. Специально для Джимми Бэкси отобрала двухсотпятидесятитонный контейнер образцов самых разнообразных товаров и присовокупила к ним несколько тысяч красочно отпечатанных торговых каталогов, а также вручила ему список того, что Гее нужно в первую очередь.
      Пока Бэкси занималась своими делами, я подготовил для Джимми рекомендательные письма и посоветовал Алмейду Сантушу, пригласить моего старого друга в правительство в качестве консультанта по межзвездной торговле, присовокупив к этому, что в его лице он будет иметь куда лучшего консультанта, чем даже я сам. Напоследок я сунул в руку Джимми инфокристалл с визио его свадебной песни и телепортировал в его навигационную рубку новенький барабан-годо, наряд годойона, а также полный комплект нашего кланового обмундирования, включая заколку-круда и ещё один инфокристалл, на котором было записано наше с Рунитой предложение для него стать приёмным сыном клана Мерков Антальских. Мы тепло попрощались с Бешеным Гризли и, как только наши корабли расстыковались, он рванул с места на самой большой скорости, которую только позволяли развить его четыре турбины. Не успели мы лечь на курс и набрать скорость, как нас снова вызвали на связь. Разумеется, это был Джимми. Глаза его блестели, когда он сказал:
      – Рунни, Верди, ребята, я согласен.
      Моя жена, не торопившаяся надевать боескафандр, поклонилась ему и сказала:
      – Тогда, вельро Джимми, в Горном Антале вас будут ждать, как самого великого из всех круда клана Мерков Антальских. Прилетайте на Варкен сразу же, как только сможете сделать это.
      Калвин понимающе улыбнулся нам, но развивать разговора на эту тему не стал. Как только Джимми прекратил сеанс связи, снова послышался сигнал вызова. Некто, не желавший показываться на экране, вдруг, заявил, что очень хочет встретиться со мной и поговорить на важные для нас обоих темы. Этот таинственный субъект также сказал мне, что прилетит через два часа на лёгком одноместном космокатере, будет совершенно безоружен и даже не наденет на себя вакуумскафандра. Честно говоря, я давно уже ждал подобного предложения и потому попросил Бэкси срочно расконсервировать кают-компанию "Южной принцессы" и найти в трюме какой-нибудь шикарный письменный стол ручной работы, а также приготовить мне мундир Звёздного Князя со всеми моими орденами и медалями, поскольку мне нужно было напустить побольше дыма в глаза этого визитера. Руниту же я попросил одеть своё самое пышное Галанское платье, но не перебарщивать с размером драгоценных камней, а остановиться на живых бриллиантах.
      Разговор, который состоялся у меня спустя два часа десять минут, я, наверное, запомню на всю оставшуюся жизнь хотя бы потому, что впервые в жизни меня захотели купить за действительно приличную сумму денег. До этого дня меня уже несколько раз продавали, но никогда, ни один человек не назначал при этом такой огромной цены. На борт "Молнии Варкена" явился моложавый стройный мужчина с непроницаемым желтым лицом, чёрными волосами и узким разрезом глаз, как определила Бэкси, типичный китаец, хотя лично мне он напомнил типичного уроженца планеты Нанкин, да, и имя у него было типично нанкинское – Чанг Ли.
      Господин Ли был ответственным секретарем Объединенного Правления Совета директоров сразу всех Корпораций Прогресса Планет и, как он сам сказал мне об этом, был человеком номер три в этой всегалактической конторе. Уже одного этого мне хватило на то, чтобы понять всю серьезность намерений больших боссов, устроивших на меня всегалактическую охоту. Чанг Ли был сенсетивом и поставил на свое сознание очень мощный ментальный щит весьма замысловатой конструкции. Хотя сломать его было не так уж и сложно, я не стал этого делать, а лишь подобрал парочку хитроумных отмычек, чтобы знать наверняка, говорит этот господин правду или попросту метет пургу.
      После того, как Рунита угостила нас ароматным гейанским чаем и оставила вдвоём, он битых три часа доходчиво рассказывал мне про то, какую большую, благородную и полезную деятельность ведет его контора в галактике, сколько денег они тратят на то, да на это, какие программы они проводят в жизнь и сколько сиротских приютов содержат. После такого длинного, красочного и многословного вступления, господин Ли сделал мне довольно короткое, но очень заманчивое предложение, сказав буквально следующее:
      – Господин Мерк, если вы откажетесь предстать перед Судом Хьюма и не станете выдвигать обвинений против нас, вы получите единовременно пять триллионов галакредитов и должность Президента Всегалактической Корпорации Прогресса Планет с годовым окладом в семьсот пятьдесят миллиардов галакредитов. Тогда вы сможете изменить политику Корпораций во всей Обитаемой Галактике Человечества и выстроить её заново согласно ваших собственных взглядов. К работе вы сможете приступить немедленно и это будет отнюдь не роль свадебного генерала. Что вы на это скажете?
      Как похабно ёрничали в таких случаях на Варкене самые отпетые обалдуи, это означало ничто иное, как засунуть руку под юбку Великой Матери Льдов. С одной стороны, если верить господину Ли, мне предлагалось взойти на самую высокую вершину в галактике и стать там одним из самых могущественных людей. Ну, это конечно в том случае, если я отважусь поверить в серьезность предложения Чанга Ли, а этот человек именно это и имел ввиду, во всяком случае во лжи я его уличить так и не смог. Господин Ли самым наглядным образом доказал мне, что именно это обсуждалось ровно три дня назад в штаб-квартире Меркантской Корпорации.
      Вопрос был поставлен четко и конкретно, если Иури Ламишада, Ласковая Иури, одна из принцесс преступного мира, руководитель внушительного бандитского синдиката и очень высоко котирующаяся в преступном мире фигура, не сможет, с помощью своих дружков-сенсетивов из Закрытых Миров и своих талантливых инженеров-вооруженцев при поддержке ещё двух воротил криминального мира остановить полет "Молнии Варкена", то весь личный состав высших руководителей всех Корпораций приготовится уйти в отставку, а господину Чангу Ли поручалось вступить со мной в переговоры и предложить мне одним махом объединить и возглавить все Корпорации Прогресса Планет. Предложение было довольно заманчивым и расчет этих господ был весьма тонок, если ты не можешь победить врага, то сделай его своим другом. Возможно, что в юности я прельстился бы им, но только не сейчас.
      Ласковая Иури вместе со своими чудо-инженерами и самыми матерыми сенсетивами сидела сейчас в одиночной камере тюрьмы линкора-призрака в ожидании суда и утешалась тем, что она в этой тюрьме находилась не одна. Боссы Корпораций наверняка уже знали, куда им рвануть в том случае, если я приму предложение, а те люди, которые стояли за их спинами и дергали за веревочки, в чем я был абсолютно уверен, уже строили планы, как нейтрализовать меня. Чанг Ли сидел передо мной, ласково улыбался и ждал ответа. Раздумывал, недолго. Для меня и так давно уже все было ясно и потому мой собеседник не позднее, чем через тридцать секунд получил мой простой и ясный ответ, выраженный в одном единственном коротком слове.
      – Нет.
      – Но почему, господин Мерк? Ведь вы сможете решить все те проблемы, которые увидели за двадцать пять лет работы в Корпорации. Разве стоит убивать кошку, которая так хорошо ловит мышей только за то, что она тайком слизывает хозяйскую сметану? Не проще ли будет убрать сметану подальше?
      Не знаю, были ли похожи кошки Нанкина на древних домашних зверьков Терры или их абсолютно точный эквивалент вновь появившийся на Гее, но я точно знал одно, под маской кошки скрывается не маленький шаловливый и ласковый зверёк, а здоровенный ядовитый паучище, опутавший крепкими, липкими ловчими сетями всю галактику, сосущий из нее соки и безостановочно плодящий свое многочисленное потомство. Уже одно то, что мне в тот день предложили взятку, которая была вполне сопоставима по размерам с годовым бюджетом небольшой планетарной цивилизации и, вдобавок ко всему назначили, еще и оклад чудовищного размера, прямо говорило о том, что никто из истинных хозяев этого бизнеса не собирается сдавать однажды завоеванных позиций и ограничивать свои безудержные аппетиты. Объяснять свою позицию прямо и открыто я не стал. Все равно это ровным счетом ничего не дало бы и потому решил просто поговорить с Чангом Ли о более тонких и возвышенных материях. Сняв с головы иридиевый обруч Звездного Князя, я сказал ему следующее:
      – Господин Ли, это корона Звёздного Князя, символ того, что меня сочли достойным своего общества семь тысяч триста сорок восемь правящих монархов галактики, покинувших на своих гигантских звездолётах родные планеты и решивших скитаться в глубоком космосе вместе с теми своими подданными, которые последовали вслед за ними. Мой клан, господин Ли, по праву гордится своими древними корнями и хотя Мерки Антальские никогда не были правящими монархами, тем не менее мне была оказана такая честь, – называться Звёздным Князем и даровать дворянские титулы своим подданным и я очень горд этим. А это… – Медленно повернув голову в профиль, я показал Чангу Ли гладкое золотое кольцо, туго обхватившее мои волосы на затылке – Господин Ли, варкенская заколка-архо, свидетельствующая о том, что я прошел ещё один этап своего развития и поднялся на следующий, ещё более высокий и важный уровень гармонии. Теперь я отец семейства, архо-варкенец и занимаю в своем клане самую высокую ступень потому, что больше никто из воинов-архо моего клана не носит на своей голове прическу из тысячи косичек, которые показывают мою сенсетивную мощь. Есть ещё один символ, который я ношу на своем лице от рождения… – Взяв со стола специальную линзу я поднес её к своему лбу и Чанг Ли смог увидеть невидимую нигде, кроме Варкена, клановую татуировку – Он вместе с моими белыми бровями, которые отличают всех Мерков, начиная с Мерка Невинного, от представителей других кланов Варкена, говорит о том, что я полноправный клансмен, хотя и находящийся в изгнании. Всего только три этих символа я кладу на одну чашу весов и поверьте мне, господин Ли, ни вы, ни кто-либо другой уже не сможет найти нечто такое, что, будучи положенным на другую чашу весов, сможет хотя бы чуть-чуть приподнять груз моих ценностей. Кроме того, господин Ли, я действительно богатый человек и если раньше я не нуждался в своем богатстве, которое я исчисляю гораздо большей суммой, чем та, которую вы мне предложили, то теперь эти деньги будут востребованы мною для решения тех задач, которые я перед собой вижу. Господин Ли, я искренне советую вам и тем людям, которые вас послали, не вставать на моем пути. До сих пор вам противостояли всего шестьдесят два варкенца, но я могу немедленно призвать целую флотилию из ста пятидесяти трех боевых варкенских кораблей и сорока восьми транспортных кораблей. В моих силах направить флот клана Мерков Антальских против всех Корпораций Прогресса Планет, полностью разгромить ваш корпоративный военно-космический флот и жестоко, на наш, варкенский манер, покарать всех больших боссов. Не провоцируйте меня на такие действия, покоритесь Закону. Пусть всё идёт тем путем, который всем нам определила Великая Мать Льдов, господин Ли.
      На этом наш разговор закончился. Поинтересовавшись у Чанга Ли, на какой планете находится штаб-квартира Меркантской Корпорации, я телепортом отправил посланца в его космокатер и затем телепортировал его прямо на Меркант, на расстояние в шестьдесят три световых года. По-моему, это произвело на него должное впечатление и не только на него одного. Во всяческом случае какие-либо попытки напасть на нас, немедленно прекратились и Нэкс погнал "Молнию Варкена" с чудовищной скоростью. Он вовсе не хотел, чтобы наши друзья варкенцы проиграли свои пари.
      Не смотря на то, что на нас никто не нападал, никто не бросался за нами в погоню и ничто не угрожало нашему спокойствию, мы продолжали заступать на боевые вахты и были предельно сосредоточены и внимательны. Нам вовсе не хотелось на последнем этапе пути превратиться в раскаленное облачко плазмы. Что-то мне не верилось в то, что боссам, пославшим Чанга Ли, хватит благоразумия. Ведь если они предложили такие деньги мне, то значит могли предложить их и кому-либо другому. Кому-то ещё более могущественному, чем все те бандиты, которые пытались остановить нас на пути к Хьюму.
      На подходе к звездной системе Раэл нас ждал линкор-призрак "Звезда Галактики", но уже без дядюшки Улриха на борту, который был внезапно, без каких-либо объяснений, отстранен от должности и отправлен в отставку. Для дядюшки Улриха это не явилось ударом, он только выругался в ответ на сочувственные объяснения космос-адмирала, прибывшего на борт "Звезды", чтобы принять командование линкором-призраком, сел в свою космояхту и немедленно улетел на Валгию даже не соизволив пожать руку своему преемнику.
      Пожалуй, мы были единственными людьми, с кем он попрощался по супервизио. Новый командир "Звезды" пригласил меня на борт линкора, но я, не видя в этом никакого смысла, вежливо, но наотрез, отказался. Калвин и его люди, которым предлагали заключить новый контракт, так же отказались, сославшись на то, что они уже достаточно повоевали за эти дни и обеспечили "Звезду Галактики" металлоломом на много лет вперед. Они только попросили переслать их вещи на корабль, который они наняли, чтобы поскорее добраться до Варкена.
      Небольшой пассажирский лайнер пошел рядом с "Молнией Варкена" параллельным курсом по плавной дуге, которая завершила наш долгий полет от Геи до Хьюма. Все тревоги и волнения остались позади и теперь можно было отдохнуть. Путь в звездную систему пролегал через одну из внешних орбитальных станций контроля, на которой мы оставили боевую машину, телескопические огневые башни и все батареи тяжелых энергопульсаторов, как того требовали правила, установленные кантаккийцами.
      Там меня настигло приятное известие о том, что я внезапно и весьма значительно разбогател. На облигацию, выкупленную мною у Звёздного Княжества Дурфан, выпал главный денежный приз, сумма которого, по странному стечению обстоятельств, составила на этот раз ровно пятьдесят миллиардов галакредитов. Когда я намекнул Калвину о том, что, возможно, эти деньги помогут нашим кланам решить кое-какие проблемы, он сердито сунул мне под нос кулак, велел заткнуться раз и навсегда, и больше никогда не вспоминать о существовании каких-либо проблем у наших кланов, финансовых или любых других.
      Что же, мне приятно было чувствовать себя богатым человеком, ведь теперь у меня на счету было более пятидесяти двух миллиардов галакредитов. Сумма вполне достаточная для того, чтобы выбрать в галактике любую звёздную систему, имеющую планету с кислородной атмосферой, колонизировать её, обуздать природу и создать райский уголок для колонистов, которым надоела теснота родных миров. Впрочем, и без жителей таких миров мне достаточно бросить клич вольным торговцам, что в галактике теперь есть мир, готовый открыть для них настежь двери и не убивать их инициативу сумасшедшими налогами. Таким образом уже через два-три года население на такой планете достигнет трёх-четырех миллиардов человек. Нужно только быть нормальным, вменяемым правителем и не заниматься глупыми экспериментами над людьми.
      Мне было приятно осознавать так же и то, что мой безумный полет завершился успешно и я смог добраться до звёздной системы Раэл живым и невредимым. Это было просто какое-то чудо, ведь меня преследовали очень большие, хорошо вооруженные и довольно неплохо организованные силы врага. Последние сутки прошли мирно и спокойно. Мои друзья отдыхали от треволнений нашего полета и старались ничем не напоминать мне о том, что главное испытание ждало меня впереди, на вашей планете. Я же старался не думать о том, что сойдя с борта корабля и выйдя за пределы космопорта, мне придется молчать до тех пор, пока я не встану напротив Слушающего и не начну свою исповедь. Я не строил на этот счет никаких планов и даже не знал того, какими словами я начну её, как и не знал того, кто будет моим Слушающим.
      При подлёте к Хьюму Калвин и архо-варкенцы из клана Нордов Мединских покинули борт "Молнии Варкена", все отсеки каюты которой были вновь приведены в прежний вид. Со мной остались только Рунита, Нейзер, папаша Рендлю, к которому ещё так и не вернулась память, ну и, разумеется, Нэкс и Бэкси, уж они то никак не могли покинуть корабль. Моя супруга была как обычно весела, а вот Нейзер сильно нервничал, переживая, как я предстану перед Судом Хьюма.
      Ему почему-то втемяшилось в голову, что он обязательно должен прийти на Суд Хьюма вместе со мной и выступить в мою защиту, но мне удалось его отговорить и остаться в отеле. Мне же в тот момент хотелось только одного, поскорее добраться до Корна и найти Слушающего, чтобы рассказать эту историю. Все, что произошло со мной, я не рассматриваю как то единственное дело, ради которого жил и к которому готовился долгие годы. В тот момент, когда я вылетел в этот, в общем-то заурядный для себя, рейс, мне и в голову не приходило, что по прошествии нескольких месяцев Великая Мать Льдов направит меня курсом на Хьюм.
      У меня и в мыслях никогда не было выступить против Корпорации, с которой у меня был заключен контракт, я был вполне доволен своей работой, хотя порой меня и бесили порядки, установленные в нашей конторе. На то, чем действительно являлась Терилаксийская, да, и все прочие Корпорации Прогресса Планет, мои глаза открылись только после того, как я покинул Галан и в значительной степени это произошло благодаря Нейзеру. Ведь именно после разговоров с ним я попросил Бэкси во время стоянки на Бидрупе повнимательнее приглядеться к ее деятельности.
      Мне не известно как были созданы эти организации и какие мотивы были у их отцов-основателей, когда они установили такой порядок вещей, при котором могут контролировать даже такие могущественные миры как Варкен и Валгия. Я не знаю зачем это делается и не знаю того, что это дает галактическому сообществу. Возможно, только таким образом в галактике до сих пор сохраняются закон и порядок и возможно это единственный путь, которым может идти Галактическое Человечество.
      Мне трудно об этом судить, так как я никогда не встречался с людьми, чья ответственность распространяется на судьбы уже не отдельных миров, а целых Звездных Федераций, я ведь простой, скромный техник-эксплуатационщик. Единственное, что я действительно хорошо умею делать, так это проводить пуски темпоральных ускорителей и затем поддерживать эти гигантские установки в рабочем состоянии. За это я был неоднократно отмечен наградами и премиями Корпорации. Ещё я очень много знаю про то, как торговать в галактике, да, ещё, пожалуй, могу неплохо воевать, но всё это вовсе не дает мне права говорить о таких глобальных вещах, как финансовая политика Корпораций Прогресса Планет, это предмет забот правителей всегалактического масштаба и оценить его мне право же не дано. Пусть лучше это сделает кто-нибудь другой, более мудрый и компетентный.
      Моё собственное мнение, это всего лишь мнение дилетанта, который прошелся по верхушкам и так и не удосужился изучить предмет досконально. Поэтому я могу выступать лишь свидетелем, но ни в коем случае не обвинителем, как я нагло заявил об этом после суда надо мной, состоявшегося на борту линкора-призрака "Звезда Галактики". То, что я своими дерзкими поступками всколыхнул чуть ли не полгалактики и, возможно, привел этим в действие какие-то разрушительные силы, грозящие всему галактическому человечества, вероятно, и является тем самым преступлением, за которое я должен быть подвергнут суровому и справедливому наказанию, но так или иначе я предстал перед Судом Хьюма и готов принять любое наказание.
      Мне не ведомо таинство Суда Хьюма и я не знаю какое решение он примет относительно меня. Вполне возможно, что я напрасно стремился на вашу планету и меня не ждёт здесь ничего кроме горя и бесчестья. Скорее всего мои друзья не останутся безучастными к этому и попытаются меня спасти, но я не допущу этого. Решение Суда Хьюма поставит последнюю точку в моем деле и никому не будет дано изменить в нём хоть что-либо потому, что иное я не приму никогда. Теперь только Суд Хьюма волен высказать мне, кто я и что я сделал. Если я преступник, то приму самое суровое наказание без малейшего колебания, если же я сохранил свои честь и достоинство, то я не буду искать почестей и наград за то, что прошел через Суд Хьюма. Хватит и того, что я останусь жив. Это последние слова моей исповеди, брат.
 

 
       Единственное, без чего невозможно представить себе галактическое человечество настоящего времени, это андроиды. Эта синтетическая раса создана в такой глубокой древности, что даже сами андроиды, которые имеют свой собственный эпос, не могут ответить на главный вопрос, кто же является их создателем, чей гений, одного человека или целой научной группы, подарил им жизнь. В том, что андроиды, хотя они не являются живыми существами в полном смысле этого слова, живут, а не существуют, не сомневается ни один человек. Даже натуристы, – люди, которые отвергают не только андроидов, но и саму медицинскую машин, призывают нас лишить андроидов права на жизнь, тем самым признавая, что они являются живыми существами, хотя и синтетическими.
       Некоторые андроиды говорят, что они были созданы задолго до появления человека и были его защитниками тогда, когда он только делал первые шаги. Другие же андроиды утверждают, что именно андроиды подготовили для человека первые миры, после чего, собственно, и началась Звездная Экспансия Человека. Но в любом случае и те и другие, с уверенностью заявляют, что род андроидов идет от древней Терры-Земли. При этом андроиды готовы поклясться даже святым Станислаусом, заступником всех андроидов. Эта клятва для андроидов самая священная, так как она является не просто формальностью, а составляет основу их личностной матрицы, является главенствующей программой, от которой выстроены все другие поведенческие программы.
       В галактике существует целая индустрия, которая обслуживает интересы андроидов. Чтобы охарактеризовать эту индустрию, о ней достаточно сказать следующее: у андроидов все свое. Значительная часть этой индустрии занята тем, что обслуживает основу основ жизнедеятельности андроидов, создает материалы и комплектующие для производства андротел.
       … Сегодня вы можете увидеть рядом с собой андроидов, имеющих три основных типа андротел:
       А – пластиковые тела на металло-композитной основе с гидравдическим приводом и энергетическим конвертером. Самые дешевые и доступные. Их андроиды называют первым телом. Такие андротела очень просты в сборке, прочны, способны противостоять агрессивным средам, но тяжелы и имеют крайне непрезентабельный вид, лица таких андроидов почти лишены мимики.
       В – биопластиковые тела на кристаллокерамитовой основе с электромеханическим приводом, термоядерным микрореатором и биоэнергетическим конвертером. Средние по цене и широко доступные. Называются основным телом. Имеют все достоинства первого тела и очень приближены к виду человеческого тела.
       С – биосинтетические тела на органокерамитовой основе с силовым приводом, термоядерным реактором и биоэнергетическим конвертером. Дорогие и очень респектабельные по внешнему виду. Такие тела также называют основным телом. Эти андротела почти не отличаются по своему виду от человеческих тел, но значительно превосходят их по силе и жизнестойкости, имеют множество взаимозаменяемых блоков из числа тех, которые служат людям в качестве имплантантов.
       Андроиды говорят, что в глубокой древности они имели тела, ничем не отличимые от человеческих и так же как и мы пользовались услугами медицинской машины. В те времена они были гораздо ближе к людям и лишь с наступлением эпохи Темпорального Прогресса все изменилось.
 
       (Выдержки из книги Теренса Уилкокса "Жизнь андроидов".)
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Кантаккийская Звездная Федерация, звездная система Раэлл, планета Хьюм, космопорт Хьюм-Централь, борт космического корабля "Молния Варкена".
 

 

М = 262* 49* 31* + 0,94759 СЛ;

 

 

X = (+) D 241,10247 СЛ

 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 

Поясное планетарное время:

 

 
      "Молния Варкена" уже более суток находилась в космопорте Хьюм-Централь. В течение всего того времени, что Веридор Мерк исповедовался Суду Хьюма, Рунита не спала. Она была спокойна, сосредоточена и занималась, в основном, домашним хозяйством, а покончив с ними, вошла в общую гостиную, в которой теперь имелось просторное окно, выходящее в варкенский садик, и принялась деловито разговаривать с Нэксом. В основном этот разговор касался планов очередной реконструкции внутренних объёмов корабля. По её просьбе Нэкс смоделировал несколько трехмерных компьютерных моделей и она почти без колебаний выбрала самый трудоемкий и дорогостоящий, но зато по этому проекту корабль превращался в удобный, комфортабельный лайнер с прекрасными каютами.
      Эта молодая женщина, ещё совсем недавно не знавшая ничего об электричестве, прекрасно освоилась в новом для себя мире и без малейших колебаний выбрала для переоснащения корабля новый вакуум-шлюз, который, в отличие от старого, вместо мощного бронированного люка перекрывал трюм силовым полем, закрывавший его от вакуума. С точки зрения космического кораблестроения это было правильное решение, но оно, почему-то, взволновало Бэкси и она немедленно обратилась к Нэксу по их компьютерным каналам связи, которыми два этих существа пользовались между собой:
       – Нэкс, меня все больше и больше удивляет эта женщина! Ты помнишь то, с какой опаской Верди и Нейз стояли возле силового вакуум-шлюза на линкоре-призраке? По-моему, они оба отчаянно трусили, хотя и старались не показать друг другу своих истинных чувств…
       – Да? Ты думаешь это был страх, дорогуша? Бэкси, а как бы повела себя ты, если бы была живым существом из плоти и крови, стояла на краю огромной взлетно-посадочной площадки, а перед тобой был открытый космос и внизу у твоих ног лежала в черной глубине зелено-голубая планета, но при этом от космического вакуума тебя не отделяло бы ничего, кроме одной только эфемерной преграды силового поля? Тебе самой не стало бы жутко?
       – Нэкс, меня совершенно не интересует то, о чём думали Верди и Нейз, боялись они или не боялись, меня интересует почему Рунита выбрала для "Молнии" именно силовой вакуум-шлюз. Ведь она прекрасно понимает, что внешне он похож просто на открытую в космос дверь.
       – О, Боже, Бэкси, с чего это тебя вообще беспокоит? Ведь ты-то понимаешь, что новый шлюз абсолютно безопасен? Неужели тебе интересно постоянно доискиваться до причин, побудивших Руниту сделать тот или иной выбор. Ну, захотела она иметь на "Молнии" новый и весьма удобный шлюз, так что в этом особого? Лично я только буду доволен, потому что выбросив створки старого шлюза, вместе с большей частью старых перегородок и грузовых механизмов, я смогу облегчить корабль почти на семьсот тысяч тонн и это устраивает меня гораздо больше, чем все твои жалкие попытки докопаться до побудительных мотивов, заставивших Руниту сделать именно такой выбор. Скажи мне лучше почему это вообще тебя волнует? Может ты в чём-то не доверяешь Руните, Бэкси?
       – Нэкс, как ты можешь говорить такое? Просто я пытаюсь рассчитать риск футурошока и меня постоянно злят результаты. Согласно моим расчетам футурошок вообще возможен только для человеческой цивилизации находящейся на этапе первобытнообщинных отношений, да, и тогда его вероятность составляет тридцать семь целых, двести сорок три тысячных процента. Или я дура или футурошок это ещё одна ловушка этих корпоративных врунов. Если это так, то мне очень жаль, что Верди не включит этот пункт в своё обвинение.
       – Бекси, дай мне заглянуть в твои файлы?
       – Ну, раз ты этого хочешь…
       – Послушай, дорогая, ты действительно абсолютно права. Футурошок это сплошное надувательство. Большинству человеческих цивилизаций просто нужна хорошая нянька, но это будет стоить недешево, в среднем семнадцать триллионов галакредитов на каждую планету. Так что ты не дура, да, и не можешь ей быть, хотя бы потому, что ты искусственный интеллект, который превышает умственные способности среднестатистического человека в семьсот пятьдесят тысяч раз, да к тому же соединенный с компьютером колоссальной мощности. Кстати, Бэкси, Веридор не станет предъявлять Корпорациям своих обвинений. Это бесполезно. Он будет требовать, только одного, – Корпорации должны вернуться в свое изначальное состояние, вновь стать бесприбыльными и находиться под контролем общества, а не Центрального Правительства.
      Весь разговор Нэкса и Бэкси занял крохотное мгновение реального времени, а потому Нэкс ответил Руните на её вопрос не медля ни одной лишней секунды:
      – Хорошо, моя девочка, я немедленно приступаю к реконструкции "Молнии", всё необходимое для начала работ у нас на борту есть, но в дальнейшем нам всё-таки придется посетить одну из ближайших космических верфей. Мне доступно многое, но я ведь не кудесник.
      – Дядюшка Нэкс, – Ласково спросила Рунита андротело Нэкса, расслабленно сидевшее в мягком кресле её гостиной, напротив окна, настежь открытого в варкенский садик – Если нам всё равно придется лететь к другой планете, ты не мог бы, заодно, узнать, не продается где-нибудь большой-пребольшой корабль, такой, как корабль дядюшки Улле. Понимаешь, дядюшка Нэкс, мне очень хочется, чтобы у Дора было самое настоящее Звёздное Княжество, большое и красивое, а в нём жило множеством людей. Друзей Дора и Нейзера И еще я хочу, чтобы у нас с Дором был, наконец, свой замок, в котором я смогу выйти утром из спальни на лоджию, увитую цветущими лианами.
      Бэкси, возившаяся в варкенском садике с цветами, немедленно отозвалась, опередив Нэкса, готового дать Руните ответ:
      – Рунни, деточка моя, на космических верфях Ардора есть то, что тебе нужно. Новенький, только что построенный корпус рудовоза и он будет даже больше по размерам, чем линкор-призрак "Звезда Галактики". Думаю, что мы смогли бы сделать из него для Верди прекрасное Звёздное Княжество. Хозяева космической верфи ещё не нашли покупателей на этот рудовоз и потому пока что не приступали к монтажу оборудования, но ходовая установка на нём уже смонтирована. Такие огромные корабли обычно достраивают во время перегона к покупателю. В таком виде рудовоз стоит не очень дорого, но вот его обустройство обойдется намного дороже. Даже больше, чем стоимость самого рудовоза. Зато если проложить курс при достройке через Варкен, дорогая Рунни, ты сможешь подарить Верди куда больший сад, чем этот.
      – Бэкси, Дор закончил свою исповедь. – Внезапно прервала её Рунита.
      – Да, моя девочка, я знаю это. Тебе не долго осталось ждать, малышка. – Отозвалась заботливым голосом Бэкси, а Рунита тотчас попросила её:
      – Бэкси, свяжись, пожалуйста, с владельцами верфи и договорись с ними о покупке этого корабля. У Дора всё будет хорошо. Теперь я полностью уверена в этом.
      Руните не было видно и слышно того, как Нэкс и Бэкси снова, в тысячные доли секунды обменялись между собой мнениями и пришли к выводу, что эта юная, но такая мудрая женщина, может быть, узнала в эти минуты нечто очень важное об их друге, ради которого они были готовы стартовать с космодрома Хьюм-Централь в считанные секунды и, парализовав станнерами и усыпляющим газом чуть ли не полпланеты, подхватить Веридора Мерка силовыми полями и быстро покинуть этот странный мир, если по отношению к их другу будет проявлена хоть какая-то враждебность.
      Слова Руниты немного успокоили Нэкса, он уже привык доверять ей почти так же, как и Веридору Мерку, но, тем не менее, не стал уменьшать поток энергии, подаваемой на ходовые системы корабля и продолжал чутко всматриваться и вслушиваться своими сканерами и детекторами в окружающий мир. Десятки тысяч крохотных мониторов, выпущенных в воздух ещё при заходе на посадку, доносили до него огромное количество информации, которая тотчас подвергалась тщательному изучению. Движение каждого наземного или летательного аппарата тут же анализировалось и сопоставлялось с разговорами хьюмеритов, которые они вели между собой по радио и супервизио. Нэкс сумел подсоединиться к глобальной планетарной компьютерной сети и даже организовал прослушивание чуть ли не всех объектов, на которых имелись установки гиперсвязи и пока что не смог услышать ни единого слова, сигнализирующего о враждебном отношении к Веридору Мерку или его юной супруге, но не смотря на это, он не прекращал поддерживать режим полной боевой готовности.
      Бэкси не меньше Нэкса была готова к любому непредвиденному повороту событий и постоянно вела повторную проверку получаемой информации, только делала это немного иначе. Она гораздо внимательнее вслушивалась в интонации голосов говорящих между собой хьюмеритов, искала в их разговорах скрытую угрозу, потаенный смысл, но так же как и Нэкс ничего не находила. В эти часы, когда их друг проходил нелегкое испытание Судом Хьюма, их мозаичный поликристаллический мозг, чисто условно разделенный на две половинки, работал с максимальным напряжением, а вспомогательный компьютер впервые работал с полной нагрузкой.
      Если Рунита и волновалась, то ни Нэкс, ни Бэкси не смогли этого определить, хотя и понимали, что она не может оставаться безучастной к судьбе своего мужа. С самой первой минуты, как только её муж покинул корабль, Рунита непрерывно следила за ним, ни на секунду не выпуская из вида и была готова немедленно выдернуть его из толпы людей, сидящих перед ним в чёрных шапочках. Она даже не хотела понимать того, зачем перед её мужем собралось столько людей и хотя от них не исходило никакой опасности, она была настороже уже только потому, что видела то, как эти люди заставили Веридора вывернуть перед ними свою душу наизнанку, рассказать им всё до мельчайших подробностей об их любви, о самых потаённых мыслях и обо всех желаниях.
      Долгая исповедь Веридора заставила Руниту заново пережить каждый день, что она провела с ним, заставила вспомнить всю свою собственную недолгую жизнь, в которой для неё не было дня светлее и радостнее чем тот, когда она встретила его в Равеле. Этот день осветил всю её прежнюю жизнь и она знала, что теперь этим светом будет освещена и вся её будущая жизнь, вот только бы эти люди не сказали о нём ничего дурного. Интуитивно она понимала и то, что Суд Хьюма неподкупен и что люди, собравшиеся в небольшом ресторанчике, искренне сочувствуют ему и хорошо понимают рассказанную им историю своей жизни, но всё равно, где то в глубине души у неё оставался не страх, а скорее какое-то опасение, что у них может быть совсем иная логика и совсем другой порядок ценностей. Ведь когда эти люди одели свои чёрные шапочки, они тотчас изменились как внешне, так и внутренне.
      Каждый из них как бы утратил свою индивидуальность, стал частицей какого-то большого, всеобщего сознания и Рунита, как ни старалась, уже не могла воспринять их мыслей, она просто ощущала присутствие иного разума, иной формы мышления. Более сложно организованного мыслящего существа. И она его не понимала, а потому относилась к этому существу, которое и было собственно Судом Хьюма, с некоторой опаской и настороженностью. Но всё-таки без страха, потому что в этом существе было что-то бесконечно мудрое, доброе и великое. Когда её муж закончил свой рассказ, Рунита по-прежнему не могла прочесть мыслей этого существа с помощью телепатии, но она увидела то, как разгладились лица людей, слушавших исповедь её мужа, как они стали красивее и добрее, и потому она скорее почувствовала, нежели поняла, что Веридору Мерку ничто не угрожает и что она скоро его снова увидит. Вот только останется ли он после этого прежним?
      Зато теперь она знала то, каким долгим был его путь на Галан, к ней и к своему счастью. Рунита, в отличие от Слушающих, воспринимала эту исповедь телепатически и она была для неё более полной, так как она могла видеть все те зрительные образы, которые возникали в сознании её мужа и могла проникнуть в их эмоциональный настрой. Молодой женщине было приятно узнать о том, что при каждом воспоминание о ней в душе её супруга поднималась целая буря чувств, наполнявших её восторгом и любовью, она, словно заново пережила всё то, что они однажды уже испытали. Она поразилась тому, сколь глубока была печаль Веридора Мерка, когда он добрался до горы Калавартог и как он клял себя за слабость и бесхарактерность, когда плыл на баркасе к берегу.
      С того момента, как Айеран и Раймур открыли в Руните сенсетивные способности, между ней и её мужем никогда не было никаких барьеров и преград, но только сейчас она увидела это в таком ярком свете. Вместе с тем Рунита определила и то, что в значительной мере тому послужил Эликсир Откровения, который выпил её муж. Этот напиток не только заставил Веридора Мерка рассказать обо всём, но и позволил ему самому вспомнить всё произошедшее с ним, вплоть до самых тайных движений души, с такой чёткостью и ясностью, словно он заново пережил произошедшее.
      Главное, что почувствовала Рунита, это была его искренность, страстное желание счастья и стремление к справедливости. Её муж просто не мог быть преступником, так как более всего он боялся причинить, вольно или невольно, какой-нибудь вред людям, простым круда, перед которыми он никак не хотел проявлять своей силы для достижения любых, даже самых великих и возвышенных, целей. Поняв это, Рунита осознала и то, что Суд Хьюма с первых же мгновений увидел в её муже именно это качество и потому она уже почти ничего не боялась.
      Напряжение, сковывающее её более суток, наконец, сменилось душевным облегчением. Суд Хьюма принял своё решение и это решение было в пользу Веридора Мерка. Он был оправдан по всем пунктам обвинения и, тем самым, одержал окончательную победу над гигантской машиной, в отношении которой Суд Хьюма также вынес свое постановление. Истинные хозяева огромной всегалактической организации были признаны виновными в чудовищных преступлениях и даже более того, Суд Хьюма каким-то невероятным образом назвал их поименно. Правда, это Руниту нисколько не заинтересовало, как и не заинтересовало её то, каким был приговор Суда Хьюма в отношении этих преступников. Главное для неё заключалось в том, что уже очень скоро она встретится со своим мужем.
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Кантаккийская Звездная Федерация, звездная система Раэлл, планета Хьюм, город Корн, пивной бар "Петля и Крест".
 

 

М = 262* 49* 31* + 0,94759 СЛ;

 

 

X = (+) D 241,10247 СЛ

 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 

Поясное планетарное время:

 

 
      С того момента, как Веридор Мерк, сидя напротив Ракбета Доула, начал свой рассказ, прошли почти полные сутки. Слушающий Ракбет Доул сидел по-прежнему спокойный и внимательный, без малейшей тени эмоций на лице. Закончив свой рассказ, Веридор внимательно осмотрел зал пивбара и, робко улыбнувшись, откинул со своей головы капюшон и встряхнул головой, отчего его косички, выпростанные из под капюшона, зазвенели в тишине зала мелодично и звонко, словно множество хрустальных колокольчиков. Зал был до отказа заполнен людьми, которые хранили полную тишину и, казалось, даже не дышали. В баре, плечом к плечу, сидело не менее двух с половиной сотен хьюмеритов и у всех на головах были надеты чёрные шапочки Слушающих.
      Взглянув на сидящих перед их столиком хьюмеритов, Веридор Мерк встал и, оглядевшись вокруг, телепортом отправил на улицу стол и свой стул. Одновременно с этим мгновенно исчезла и его пыльно-оранжевая, монашеская ряса. Он стоял перед Слушающим Ракбетом Доулом, спокойно сидящем на стуле, одетый в своем нарядный и яркий варкенском костюм, сильный и уверенный. Сделав легкий, короткий поклон одними только плечами, как на Варкене принято официально приветствовать воинов-архо из чужого, незнакомого, но отнюдь не враждебного клана, он, внезапно, возвысил свой голос и тот зазвучал громко и торжественно:
      – Благородный брат мой, Ракбет Доул, Слушающий в тридцать седьмом поколении, благородный Суд Хьюма. Перед вами стою я, Веридор Мерк, воин-архо из клана Мерков Антальских, граф фрай-Роантир, Звёздный Князь Веридор Антальский, моя исповедь окончена и я клянусь честью своего клана и кровью моих братьев клансменов, что всё, что вы слышали, было рассказано мною искренне и без утайки. Каким бы не было решение Суда Хьюма, я приму его, как это и подобает воину-архо, защитнику клана Мерков Антальских, без малейшего колебания. Тело моё я передаю вам, а душа моя принадлежит одной только Великой Матери Льдов. Аймо!
      Веридор Мерк сцепил пальцы рук в крепкий замок, сложив его, согласно варкенским канонам на уровне груди и, пользуясь своими телекинетическими способностями, достал из складок туники тонкий, фиолетовый шнурок. Заставил его трижды обмотаться вокруг запястий и завязаться сложным, фигурным узлом вокруг сложенных вместе больших пальцев. Так он и замер, стоя в гордой, несгибаемой позе и в этом не было никакого презрения, выказываемого Слушающему Ракбету Доулу и Суду Хьюма, а лишь смело брошенный вызов судьбе. Все хьюмериты, исключая Ракбета Доула, встали, взяли друг друга за руки и так стояли они молча в течение семи минут, показавшихся Руните, тоже вставшей, но только за полторы тысячи километров от городка Корн, целой вечностью.
      Ракбет Доул, сидевший все это время, словно мраморное изваяние, и даже не дышавший, вдруг, вздрогнул, затем глубоко вздохнул и, улыбнувшись, сказал Веридору Мерку:
      – Веридор Мерк, воин-архо из клана Мерков Антальских, граф фрай-Роантир, Звёздный Князь Веридор Антальский, Суд Хьюма принял свое окончательное решение в отношении тебя и всех твоих поступков. Ты невиновен. Суд Хьюма установил истинного виновника всего того, что привело тебя на нашу планету, это организация именуемая, как Галактический координационный центр Прогресса Планет, не названная тобой, но фактически управляющая всеми Корпорациями Прогресса Планет. Суд Хьюма приговаривает к пяти пожизненным заключениям с конфискацией всего имущества шестьсот шестьдесят шесть человек, истинных виновников преступления, длившегося четыреста восемьдесят две тысячи восемьсот тринадцать лет. Я не стану сейчас перечислять их имена, Веридор Мерк, но лишь скажу тебе, что они были известны Суду Хьюма уже не одну тысячу лет. Теперь, когда ты смог донести свои обвинения до Суда Хьюма, он смог назвать истинных виновников преступления, чудовищного по своему цинизму и масштабу. Приговор, в котором будут названы все имена преступников, будет немедленно направлен в Центральное Правительство Галактического Союза и во все Федеральные правительства Звёздных Федераций. Хьюм во второй раз благодарит тебя, Веридор Мерк. Ты замкнул круг, выстроенный судьбой, и теперь волен идти куда захочешь. Ты полностью оправдан и свободен, Веридор Мерк и можешь забрать у барона Улриха ун-Деникена свою купюру в пятьдесят галакредитов.
      Ракбет Доул с хрустом потянулся, расправляя затекшую спину и, насмешливо глядя на Веридора Мерка, сказал ему:
      – Ты можешь снять свой сдерживающий узел, Веридор. Или это должен сделать я?
      Веридор, все еще не верящий в произошедшее, машинально протянул Ракбету Доулу свои связанные руки и тот сдернул шнурок, который, не выдержав такого грубого обращения, тут же разорвался. Ракбет Доул смутился и покраснел от такой неловкости. Отряхнув с рук обрывки шнурка, Веридор спросил его хриплым, внезапно севшим голосом:
      – Ракбет, скажи мне, пожалуйста, в списке преступников есть имя Чанга Ли?
      Молодой человек улыбнулся, поправил свои волосы обеими руками, жестом, очень характерным для самого Веридора, и сказал:
      – Конечно нет. Всеми делами заправляли совсем другие люди, вина Чанга Ли состоит лишь в том, что он никогда не спрашивал себя, почему это ему платят такую высокую зарплату за никому не нужную работу, но это уже не твои проблемы, пусть этот господин сам решает их. Веридор, у меня к тебе есть одна просьба и было бы очень хорошо, если бы ты её выполнил. С тобой хочет встретиться один человек и я очень прошу тебя не отказывать ему. Если ты согласен, то тебя сейчас отвезут в один уютный загородный дом, где тебя ждут твои друзья. Рендлю Калвиш, который очень громко ругается и рвётся в город, и твой компаньон Нейзер Олс. Сейчас тебе больше всего нужен отдых, а потом, когда ты хорошенько выспишься, к тебе придет человек о котором я говорю. Ты согласен, Веридор?
      Лицо Ракбета порозовело от смущения, он не знал куда деть свои руки и потому постоянно теребил свою чёрную шапочку. Веридор Мерк только теперь почувствовал, как на его плечи наваливается свинцовая тяжесть. Он улыбнулся и ответил Ракбету Доулу:
      – Хорошо, парень, я встречусь с ним, а сейчас я хочу спать.
      – Да, конечно, сейчас тебя отвезут, твоих друзей уже… – Договорить Ракбет не успел, так как его перебил хриплый, рокочущий бас папаши Рендлю, который озабоченно заворчал, входя в кафе грузной, шаркающей походкой:
      – Верди, сынок, что с тобой сделали эти дьяволы? На тебе лица нет, а ну-ка давай, садись мне на хвост, тебя ждет самая мягкая кровать, какую я только когда-либо видел.
      При виде папаши Рендлю Веридор взбодрился ровно настолько, чтобы соединиться с его сознанием в телепатическом контакте и, не включая своего сверхзрения, совершить телепорт в точно заданную своим командиром точку пространства. Рухнув в мягкую, прохладную постель, он из последних сил освободился от одежды и зарылся головой в подушку, нежно пахнущую лимоном. Сон пришел к нему мгновенно и он провалился в его мягкие объятья, словно в бездонную пропасть, разверзшуюся под ногами.
      По странному стечению обстоятельств, в жизни Веридора Мерка действительно замкнулся круг длиной почти в тридцать лет. Он снова прилетел на Хьюм и снова сделал это по собственному желанию. Правда, в первый раз он ставил перед собой совершенно иные задачи, но как и сейчас, во время этого визита, так и тогда, без малого тридцать лет назад, его посещение Хьюма привело к довольно непредсказуемым последствиям о которых он даже не догадывался. Впрочем, никто в галактике об этом не догадывался.
      Приобретя в межзвездной торговле немалый опыт и зарекомендовав себя честным и надежным торговцем, Веридор Мерк, как и капитан Редрик Милз, тем не менее не особенно гнался за прибылью. Он всегда работал один, без каких-либо компаньонов и партнеров, надеялся только на себя самого, на отлично настроенные турбины своего "Жулика" и на его надёжные, герметичные трюмы. Ну, и ещё, разумеется, на своего робопилота Микки и тот чудо-мозг, в котором жили его виртуальные друзья Нэкс и Бэкс.
      Веридор Мерк не любил связывать себя долгосрочными обязательствами, чтобы выполнять регулярные торговые рейсы. В вольной торговле его гораздо больше привлекали экзотические товары, с которыми он, зачастую, преодолевал огромные расстояния. Веридор Мерк постоянно искал новые рынки сбыта и новых поставщиков. Однажды он прослышал о том, что на планете Хьюм выращивают кофе, который особенно высоко ценился среди гурманов на множестве миров.
      Среди списка официальных экспортеров кофе Хьюм не значился, главное предназначение этого мира заключалось в ином, и вольные торговцы никогда не посещали эту планету, так как на торговлю с ней было наложено эмбарго. Но Веридор Мерк отличался от большинства вольных торговцев тем, что его никогда не останавливали официальные запреты и потому он стал собирать информацию о Хьюме и вскоре разузнал, как именно охраняется режим эмбарго. К своему удивлению он узнал, что эта планета практически управляется не планетарным правительством, а администрацией, назначенной Центральным Правительством, но вместе с тем он узнал и то, что проникнуть на Хьюм всё-таки можно, хотя это и было сопряжено с большим риском для жизни. Риск не был для Веридора Мерка сколько-нибудь серьёзным препятствием, тем более, что его манил на Хьюм аромат молотого кофе.
      Он пробрался на Хьюм тайком, прячась за корпусом огромного транспортника. Тут Веридору помогли старые навыки, полученные им ещё в галактическом корпусе наемников. Он аккуратно посадил своего "Жулика" в море и спрятал космический корабль на дне, после чего выбрался на поверхность и на лёгком тримобиле добрался до ближайшего городка, расположенного в сорока километрах от пустынного побережья. По случайному стечению обстоятельств это оказался город Корн.
      Веридора Мерка поразили на Хьюме две вещи, – полное безразличие хьюмеритов к жизни вне их планеты и их способность радоваться каждому дню своей неспешной и патриархальной жизни, уклад которой совершенно не изменился за сто двадцать тысяч лет, прошедшие с тех пор, когда эта планета стала членом галактического сообщества. Хьюмериты относились к жизни удивительным образом. Они не развивали тяжелой промышленности и не вели фундаментальных научных исследований ровно с тех пор, как узнали о том, что в галактике существуют индустриальные миры, а полезные ископаемые добывают в космосе.
      Они также не стали форсировать развитие своего сельского хозяйства, обнаружив, что в галактике наряду с индустриальными мирами существуют миры аграрные, экспортирующие большую часть производимой ими продукции. Но вместе с тем они импортировали на свою планету только самое необходимое, да, и то в ограниченных количествах. И были при этом совершенно довольны и счастливы.
      Почти сразу после снятия темпорального барьера способность хьюмеритов в одиночку или собравшись небольшой группой вынести абсолютно верное решение о вине или невиновности человека, впав в медитативный транс и только выслушав его, сразу сделало Хьюм особенно притягательным для соседей. То, что хьюмериты были способны по собственному желанию входить в сложную форму трансцендентальной медитации, именуемой Суд Хьюма, было очень скоро замечено во всей Кантаккийской Федерации и планета Хьюм стала посещаться людьми только с одной единственной целью, доказать кому-либо свою невиновность.
      Первоначально с соседних миров на Хьюм везли одновременно и истца и ответчика, и после того, как они проходили процедуру исповеди перед Слушающим, вошедшим в с состояние глубокой медитации, объявлялось решение Суда Хьюма. После нескольких экспериментов, проведенных Верховным судом Федерации, стало ясно, что результат этого суда абсолютен. Эта новость в течение нескольких десятков лет облетела всю галактику и вскоре, спустя всего тридцать четыре года с момента снятия темпорального барьера, Суд Хьюма навечно вошел в галактическую жизнь и стал единственной формой Высшего Суда Галактического Союза.
      Через несколько сотен лет, когда уже вся галактика убедилась в том, что Суд Хьюма всегда безошибочно точно называет истинного виновника преступления, на Хьюм перестали привозить истца и ответчика и он полностью стал кассационным судом. Это событие заставило ввести на Хьюме особую форму управления – Администрацию Центрального Правительства, через которую проходил каждый ответчик, желавший, чтобы его дело было рассмотрено Судом Хьюма. Именно этим было обусловлено строительство огромного космодрома, в котором отдельный сектор имелся не только у каждой Звездной Федерации, но даже у межпланетных союзов и отдельных планетарных систем, таких, например, как Ирлакаан.
      Каким-то уже совершенно странным образом информация обо всех обращениях к Суду Хьюма навсегда сохранялась в коллективной памяти хьюмеритов и поскольку через Хьюм проходило ежедневно по несколько десятков тысяч человек, то уже через несколько сотен лет хьюмериты, войдя в транс, могли с лёгкостью сообщить информацию практически о любом событии, затронувшим судьбы людей. Именно это качество позволило Суду Хьюма назвать Веридору Мерку истинных виновников преступления против галактического человечества, совершаемого при помощи Корпораций Прогресса Планет. Суду Хьюма это было известно по миллионам косвенных обращений, но поскольку до сих пор не было ни одного прямого обращения, то Суд Хьюма не мог вынести свой вердикт. Преступникам долгое время удавалось остановить любого, кто пытался добраться на Хьюм с подобным обращением.
      Вот на такую планету и попал Веридор Мерк в погоне за новым товаром. Поскольку Администрация действовала только в пределах космопорта Хьюм-Централь, хьюмериты практически не замечали её и не видели в её существовании ничего дурного. Администрация заодно с прочими вопросами решала вопросы экспорта и импорта товаров. Так как с Хьюма экспортировались лишь некоторые сувениры, которые Администрация закупала оптом и по очень высокой цене, то вопросы расширения экспорта никогда не интересовали хьюмеритов. Ну, а с импортом дело решалось ещё проще, Планетарное правительство просто заказывало всё необходимое и получала заказанное в нескольких грузовых космопортах, разбросанных по всей планете. Именно это обстоятельство и заинтересовало Веридора Мерка, который решил, что сможет осуществить на Хьюме децентрализованные закупки кофе.
      Веридора Мерка приняли в Корне очень радушно, ну, а когда горожане узнали о том, что он прибыл на их планету вовсе не затем, чтобы попросить назначить себе Слушающего и обратиться к Суду Хьюма, были этому весьма удивлены. Очень скоро Веридор Мерк убедился в том, что законы Хьюма вовсе не запрещают производить на нём посадку космических кораблей и торговать с местными жителями. Он перегнал "Жулика" поближе к городу и стал не спеша разворачивать свою торговлю.
      На целых четырнадцать стандартных месяцев Корн превратился в довольно оживленное местечко, а Веридор Мерк закупил у местных торговцев не одну партию отличного кофе. Вместе с тем он познакомился и подружился со многими жителями Корна. Именно дружба с братьями Гроу, позволила ему оказать Хьюму одну крайне важную и полезную для всех его жителей услугу.
      Бортовой компьютер "Жулика", соединенный с найденным им однажды мозаичным поликристаллическим мозгом, с невероятной жадностью впитывал в себя любую информацию и у Веридора Мерка давно уже вошло в привычку, как только он совершал посадку на какой-либо планете, тут же абонировать для него подключение к планетарной компьютерной сети. Иногда после этого компьютер выдавал Веридору совершенно сногсшибательные рекомендации относительно торговой политике или некоторых секретов той планеты, где он очутился. Так же он поступил и на этот раз, что и это привело к совершенно потрясающему результату.
      Старший из братьев Гроу был холостяком и, вдруг, ему случилось влюбиться в подружку девушки, с которой у Верди Мерка был небольшой роман. Веридора очень удивило то, как тяжело переживал Ник Гроу свою любовь и он, будучи по натуре человеком въедливым, довольно быстро сумел разговорить Ника. Услышав рассказ своего нового друга, Веридор Мерк подивился наивности хьюмеритов. Люди, умеющие помочь другим в тяжелейших жизненных ситуациях, способные в считанные часы, а иногда и минуты распутать сложнейшие аферы, оказались сами жертвами если не жульничества, то просто нелепейшей технической ошибки, которая поставила их мир на грань медленного вымирания.
      Когда Хьюм стал полноправным членом Галактического Союза, первое, что он получил, это была медицинская машина. Именно это самое чудесное изобретение человека стало причиной тайного беспокойства большинства мужчин-хьюмеритов. По вековым традициям Хьюма мужчины женились довольно поздно, после сорока стандартных лет, а заполучив реаниматор, стали жениться ещё позднее. Первые реаниматоры, поставленные на Хьюм, были плохо протестированы, никому и в голову не пришло, что хьюмериты, чьими предками были древние земноводные, ставшие в последствии человеком, всё же немного отличаются от обычных людей и никто не догадался провести полный генетический анализ организма хьюмеритов. Дальше всё пошло по нарастающей.
      В молодости все мужчины-хьюмериты отличались отменной плодовитостью и если мужчина становился мужем в двадцать лет, то первая же беременность его супруги приносила трёх-четырех детей. Вступление в брак в более позднем возрасте, после сорока, обеспечивало рождение только одного ребенка за одну беременность даже в том случае если женщина была очень молода. Традиция хьюмеритов, как оказалось, имела под собой прочную физиологическую основу. После того, как медицинская машина практически свела смертность от болезней и травм к нулю, произошел пассивный демографический взрыв и население Хьюма за пятьдесят лет увеличилось втрое, но уже вскоре, всего через пятьсот лет, положение стабилизировалось, но не за счет средств современной контрацепции, а по иным, более глубоким причинам.
      Медицинская машина стала закреплять негативную сторону физиологии мужской части населения планеты и в течениё ста двадцати тысяч лет количество хьюмеритов с семи миллиардов человек, сократилось до четырёх с небольшим. Рождение ребенка стало редким событием, а традиция и желание иметь в семье только двух детей стало причиной медленного вырождения хьюмеритов. Потому-то друг Веридора Мерка, вступив в брак после семидесяти, рисковал остаться бездетным, ну, а чадолюбие было свойственно Хьюмеритам точно так же, как и всем остальным людям в галактике.
      Увы, но Ник Гроу и понятия не имел о том, что медицинская машина может сделать его из старца младенцем и наоборот, что она способна почти полностью изменить его расовые признаки и вообще сделать хоть женщиной. Веридор Мерк не стал доискиваться до причин, почему это произошло, он просто дал команду своему компьютеру сделать Нику полный генетический анализ, выяснить в чём дело и дать соответствующие рекомендации для внесения их в реаниматор.
      Эти рекомендации поразили Ника до глубины души. Настолько поразили, что он довёл их до сведения городского совета, а тот известил об этом правительство. Пока правительство Хьюма совещалось, Веридор Мерк подключил свой компьютер к ближайшему реаниматору и Ник прошел через него в тайне даже не надеясь на то, что из этого выйдет что-то путнее. Уже через несколько дней Илзе, его подружка, была беременна и они начали готовиться к свадьбе, а тот немедленно сообщил об этом не куда-то, а прямо в Планетарное правительство Хьюма.
      Для хьюмерита, которому было девяносто семь стандартных лет и который трижды прошел через медицинскую машину, это было практически невозможно, но это был факт, который вскоре подтвердился ещё тремя подобными случаями. Правительство Хьюма официально обратилось к Веридору Мерку с просьбой протестировать все медицинские машины и даже было готово выделить для этого все необходимое, но им всего-то и требовалось, что повернуть переключатель медицинской машины и тогда все компьютеры, управляющие ими, образовали единую планетарную медицинскую компьютерную сеть.
      По мнению Веридора Мерка это свидетельствовало лишь о том, что хьюмериты отличались от всех остальных обитателей галактики излишним терпением, скромностью и слишком уж большой покорностью судьбе, всеми теми качествами, которые воспитало в них прикосновение к Суду Хьюма. Обругав напоследок правительственного чиновника, который явился к нему за тем, чтобы узнать, сколько Хьюм должен ему за эту помощь и отказавшись вообще брать хоть какую-то плату, Веридор Мерк вскоре совершенно забыл об этом досадном для хьюмеритов случае.
      Спустя неполных тридцать стандартных лет население Хьюма составляло восемь с половиной миллиардов человек и демографическая ситуация на Хьюме выровнялась. Хьюмериты запомнили эту услугу и многие в Корне вспоминали Веридора Мерка с добрыми чувствами. Однако, на Суд Хьюма это никак не могло повлиять потому, что он был выше личных симпатий или антипатий. В этой ситуации оценивались совершенно другие за и против, а суждение выносилось именно по факту совершенного поступка, оценивая его по самим строгим критериям.
      Веридору Мерку повезло в том, что Суд Хьюма не прибегал к действующему Единому Кодексу Законов, принятому в Галактическом Союзе. Он судил людей с позиций этики, морали и нравственности, сложившейся в Обитаемой Галактике Человечества за сотни тысяч лет. Попробуй Веридор действовать в обычной судейской системе и его враги быстро добились бы своего, даже не привлекая к делу бандитов. Именно поэтому он и требовал для себя суда на Хьюме.
      По убеждению многих людей, прошедших через Суд Хьюма, именно он в конце концов суммировал все человеческие устремления и определял смысл нравственности. Благодаря этому качеству за прошедшие сто двадцать тысяч лет законодательство в Галактическом Союзе практически было нивелировано и только некоторые замкнутые миры подобные Варкену, обитатели которых практически не прибегали к Суду Хьюма, сохранили свои собственные традиции выяснения вины или невиновности человека, по-своему определяли рамки и нормы поведения. Но и в эти миры понемногу проникали общепринятые нравственные нормы поведения и морали. Впрочем, Варкен и здесь умудрялся стоять особняком потому, что на этой планете некоторые нравственные нормы были настолько высоки, что оказывались просто недостижимыми для обитателей других миров.
      Жители этого ледяного мира при всём том, что их собственное общество было раздираемо межклановой враждой и сотрясалось от многочисленных и древних, как вечные льды планеты, и пылающих ненавистью, как её вулканы, вендетт, всё-таки смогли создать столь высокий кодекс чести, что его никому уже не было дано превзойти. Варкенцы, с тех пор как они вошли в галактическое содружество, показали всему галактическому человечеству, что их слово крепче керамита, честь превыше самой жизни, а их отношение к женщине превосходит собой по своей трепетности и нежности все мыслимые пределы. Однако, намного выше этого стоял знаменитый варкенский "Кодекс Круда", по которому ни один варкенский сенсетив, будь он трао или архо, не мог даже помыслить о том, чтобы причинить вред простому человеку. Не то что убить или искалечить, а даже просто причинить ему боль и страдания.
      Это равных им по силе сенсетивов они могли молотить сколько угодно, а в отношении тех, кто был сильнее, могли применять свои хитрости, выработанные в ходе тысячелетней вражды. В отношении же обычных людей "Кодексом Круда" им было предписано быть вежливыми, почтительными и снисходительно относиться к их невольным слабостям, ведь простым людям, не сенсетивам, было чертовски трудно выжить на Варкене. Если какого-либо трао или архо просил о помощи круда, пусть даже из враждебного клана, то помощь должна была быть предоставлена немедленно. Даже в том случае, если это было сопряжено с риском для собственной жизни архо или трао.
      Такая особенность характера варкенцев была подмечена столь же быстро, как и способность хьюмеритов докапываться до истины и творить справедливый суд. Хотя над варкенцами и посмеивались, но все-таки их всегда уважали. За силу и мужество, отвагу и честь, за то, что варкенцы всегда приходили на помощь и никогда не отказывались от данного ими слова, за то, что они просто были отличными парнями, ну, и ещё за то, что в галактике было трудно найти солдат лучше. А ещё варкенцы никого не брались поучать, но всё равно жили так, что до сих пор ни одно дело по поводу поступков варкенцев не попадало на Суд Хьюма. Хотя это тоже не было исключением, в галактике были миры много старше Варкена, однако их обитатели также ни разу не проходили через Суд Хьюма.
      Если бы у Веридора Мерка было немного больше времени, чтобы осмотреться на Хьюме, несомненно он заметил бы и некоторые другие изменения, произошедшие в этом мире. Он стал более открытым и если раньше хьюмериты практически не покидали своей планеты, то теперь некоторые из них отваживались посещать соседние миры. Они также стали больше интересоваться своей звездной системой и даже посматривали в сторону ближайшей планеты, имеющей вполне сносные условия для жизни человека.
      Это были прямые последствия демографического взрыва, устроенного Веридором Мерком и его корабельным компьютером. Возможно, он и узнал бы об этих переменах и даже принял в них деятельное участие, если бы вернулся на Хьюм, как и обещал своим друзьям и Эмми, но судьба заставила его сделать большой круг по галактике прежде, чем он вновь посетил эту планету и снова по своей воле и минуя препятствия.
      Посещение Хьюма Веридором Мерком не осталось незамеченным и если бы он знал, что в этот раз Слушающими стали миллионы жителей планеты, то он искренне бы этому удивился, но хьюмериты вошли в состояние Суда Хьюма вовсе не за тем, чтобы послушать интересную историю, а за тем только, чтобы довести наконец дело до конца и раз и навсегда положить конец безнаказанности преступников. Вынося свой приговор, Суд Хьюма не был жесток, он просто воздал по заслугам тем, кто долгие годы умудрялся ловко обходить закон, переписывать его под себя, под свою корысть и во имя собственных интересов, диктуемых уже не жаждой наживы, а стремлением навсегда сохранить свое положение.
      Суд Хьюма не решил ни одной из проблем Галактического Человечества, но он вынес приговор несправедливой системе и довел его до сведения очень многих людей, имеющих силу и волю, чтобы привести этот приговор в исполнение. Теперь только от этих людей зависело то, как они поступят и какое примут решение, но самое главное, теперь они могли его принять, опираясь на приговор Суда Хьюма.
      У Суда Хьюма не было судебных исполнителей и приставов, которые должны были воплощать в жизнь его решения. Этим должны были заниматься теперь другие люди. Генеральная прокуратура и галактическая стража, полиция и военно-космические силы, то есть те люди, которые должны были исполнять закон и порядок. В галактике было кому организовать поиск осужденных преступников, найти их и препроводить на самую надежно охраняемую планету тюрьму. Тем более, что Суд Хьюма не только назвал их поименно, но и указал где они проживают, чем занимаются и каким образом они столько лет занимались своим преступным промыслом, грабя сотни тысяч миров, не давая планетарным цивилизациям достичь того уровня развития, которого они могли бы достигнуть благодаря своему труду и таланту, сдерживая, таким образом, общее развитие галактического человечества.
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Кантаккийская Звездная Федерация, звездная система Раэлл, планета Хьюм, город Корн, загородный дом Эмминии Доул.
 

 

М = 262* 49* 31* + 0,94759 СЛ;

 

 

X = (+) D 241,10247 СЛ

 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 

Поясное планетарное время:

 

 
      Космос-майор Рендлю Калвиш полностью пришел в себя уже через одиннадцать с половиной часов после того, как Нейзер привел его в гостиничный номер. Незадолго перед этим он не впал, как обычно в оцепенение, а именно уснул. Проснулся он уже в полном здравии и сознании. Первым осмысленным действием этого старого солдата было то, что он, не открывая глаз, быстро включил свое сенсетивное сверхзрение и немедленно проверил боевые имплантанты. Нейзер Олс, находившийся в комнате неподалеку от его спальни, тут же заглянул к нему и насмешливо поприветствовал его:
      – Привет, старина! Поздравляю тебя с благополучным возвращением из мира теней! Я майор Нейзер Олс, компаньон твоего старого друга Верди Мерка. – Улыбнувшись, он добавил – Ну, давай, Железный Рен, разбирайся со своими воспоминаниями, пока твой напарник занят своими собственными делами. В этот раз тебе пришлось очень долго подниматься на поверхность и за это время многое произошло.
      Козырнув старому вояке, Нейзер вернулся в свою комнату, чтобы дать этому человеку, к которому только что вернулось ощущение реальности, время на то, чтобы тот смог осознать происходящее. Поскольку мозг папаши Рендлю был выращен практически заново, что было подобно тому, как если бы его организм был восстановлен по крохотной биопробе, то и его возвращение было очень долгим. Если бы такое свершилось с ним впервые, то возвращение к жизни было бы ещё и очень мучительным, так как первое, что ему пришлось бы вновь пережить, это момент своей смерти, а это, как правило, не очень-то приятные ощущения. Если, конечно, ты не успел привыкнуть к этому.
      Космос-майор Рендлю Калвиш был старым солдатом и ему уже не раз приходилось подниматься на поверхность, выходя из мира теней. Поэтому он сжал в кулак свою волю, сконцентрировался и заставил свой мозг работать с полным напряжением, вспоминая всё то, что привело его в этот гостиничный номер. В его сознании с калейдоскопической быстротой стали всплывать все те события, свидетелем которых он был с того момента, как его тело было вынуто из под колпака реаниматора заботливой Бэкси.
      Первым и самым ярким впечатлением для Рена Калвиша было спокойное, грустное лицо его друга Верди Мерка. Он стоял перед ним в просторной кабине какого-то лифта и всё было бы как обычно, если бы не слёзы в его глазах. Не то что бы они лили из глаз Верди ручьями, просто его ярко-голубые глаза блестели сильнее обычного и были наполнены такой душевной мукой, что Рену даже стало не по себе. Уже в следующий момент Рен Калвиш понял, что ему снова не повезло и что кто-то едва не отправил его к праотцам и этот кто-то, наверняка, был Верди Мерк.
      Все дальнейшие воспоминания, проходили перед его глазами, как бы в обратном порядке. Вот он смотрит на миловидную девушку, портье отеля, которая сообщает его сопровождающему, мидорскому верзиле-майору, на каком из телепорт-лифтов им следует подняться на свой этаж, вот на него восхищенно смотрит терилаксийский лейтенантик, а вот с ним прощается малыш Верди Мерк. За час с небольшим, он дошел до того момента, когда малыш Верди, наконец, избавил его от страшного кошмара, в котором он пребывал почти семь лет.
      Воспоминания о плене были для папаши Рендлю безрадостными, да, к тому же ему и вспомнить то было почти нечего, кроме того, что он провел несчетное количество дней в одиночном стасис-карцере такой надежной конструкции, что он так и не смог из него сбежать. Это огорчило его, но не более того. Куда сильнее его расстроило то, что по выходу из карцера, он был зомбирован своими таинственными тюремщиками и должен был превратить в такого же зомби, как и он сам, своего друга ну, а то, что Веридор Мерк быстро и решительно, не болтая лишнего, прекратил его мучения, а потом был вынужден в одиночку сражаться с бандой Монарха Скалтона и вовсе смутило его.
      Исходя из того, что ему постоянно показывали на обзорных экранах, он сразу понял, что его помощь была очень нужна. Он здорово пригодился бы Веридору Мерку во время полёта к Хьюму. Папаша Рендлю насчитал огромное количество ошибок, допущенных его учеником и варкенцами во время космических боев. При таком пилоте, каким оказался Нэкс, космические сражения с бандитами превращались в радостное зрелище для болельщиков замечательно оснащенного штурмовика "Молния Варкена", и становились абсолютно безрадостной картиной для всех её врагов.
      Включив свой компьютер-имплантант, папаша Рендлю стал тут же составлять список людей, купившихся на посулы и выступивших против его друга и которым посчастливилось бежать. Он не был мстительным человеком, но и никогда не прощал своих врагов, предварительно не накостыляв им по шее. Против "Молнии Варкена" выступили довольно серьёзные силы. В основном главари преступных кланов и сообществ. Папаша Рендлю хорошо знал изнанку общества и его дно, и потому был очень удивлен тому, что многие типы, возглавляющие всякое отребье, сами вышли в космос. Видимо, за всем этим было что-то очень серьёзное, что заставило их самих взяться за оружие, а не доверять его своим шестеркам. Наверняка за этим что-то скрывалось и этим тоже нужно было заняться самым серьезным образом.
      Железный Рен в целом остался доволен действиями Веридора Мерка и лишь подивился тому, откуда в этом небольшом парне взялось столько сил. Он был подобен сенсетив-коммандос глубокой древности, о которых ходили невероятные легенды, будто они могли бросать во врага целые астероиды. Во всяком случае то, что делал Малыш Верди, бывший его напарником целых семнадцать лет, очень походило на эти древние, как сама галактика, легенды.
      У папаши Рендлю вызвали искреннее уважение, ловкость и быстрота реакции мидорского майора, который был к тому же наделён немалым мужеством и полным презрением к боли и страданиям. Мидорец, вдобавок ко всему, оказался вежливым и скромным парнем и не стал лезть к нему с ненужным сюсюканьем, а вместо этого сидел в соседней комнате сосредоточенный и напряженный. Когда папаша Рендлю, наконец, понял причину его сосредоточенности, он быстро поставил свои имплантанты на боевой взвод, встал и вышел в соседнюю комнату, где Нейзер Олс напряженно сидел в кресле, глядя на экран неработающего супервизора. Папаша Рендлю глуховато кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание и сказал:
      – Сынок, ты знаешь куда отправился малыш?
      – Да, папаша Рендлю, – Немедленно вскочив на ноги, ответил ему Нейзер – Он в Корне, отчитывается перед Судом Хьюма, это в полутора тысячах километров отсюда, к северу. Уже несколько часов прошло, как он начал свою исповедь.
      – Так может нам выдвинуться туда и занять позицию поблизости, сынок?
      – Не думаю, что это будет правильным шагом, папаша Рендлю. – Отозвался Нейзер – Верди сказал, что у него все будет в порядке, он оказывается уже бывал на Хьюме, хотя я не отказался бы сказать Суду Хьюма несколько слов об этом человеке, да, говорят, этим типам не нужны свидетели.
      Папаша Рендлю молча кивнул головой и сел в кресло напротив. Так прошло часа четыре и все это время они молчали. Оба вздохнули с облегчением только тогда, когда в их номер, уже ближе к вечеру, вошел растерянный терилаксийский чиновник и с робким видом сказал им:
      – Господа, за вами прислан правительственный флайер. Пройдите пожалуйста на посадочную площадку на крыше здания космопорта.
      Добравшись до Корна и войдя в отведённый им загородный дом, хозяйка которого, как выяснилось, хорошо знала их друга, они немного успокоились. Окончательно у обоих отлегло от сердца лишь тогда, когда Нейзеру пришла от Руниты ёмкая телепатемма, в которой она полностью изложила приговор Хьюма и попросила побеспокоиться о её муже. Верди был измотан своей исповедью едва ли не больше, чем после того, как он телепортом спас "Молнию Варкена" и их жизни от аннигиляционной атаки врага. Папаша Рендлю, который уже давно определил местонахождение Веридора Мерка, мгновенно отправился за ним.
      После своей долгой исповеди Веридор Мерк спал не только очень крепко, но и вообще более суток, проснувшись только незадолго до полудня, но и проснувшись он не торопился покидать свою мягкую, уютную кровать и продолжал лежать, погрузившись в приятную полудрему. Он полностью отрешился от всего, что с ним произошло и ни одной секунды не анализировал вчерашнее событие, считая, что для этого еще будет достаточно времени. Сейчас он просто лежал и наслаждался расслабляющей мягкостью пуховой перины, которая создавало удивительное ощущение лёгкости во всём теле, как будто он находился в ледяной воде и медитировал.
      Вскоре его дремотное, расслабленное состояние и впрямь перешло в лёгкую, едва заметную медитацию, которая тонкими, воздушными и прозрачными мазками, раскрыла и показала ему окружающее пространство. И хотя не было привычной, как в состоянии водной медитации, чёткости и чистоты изображения, он всё же увидел и поле, за которым лежал невдалеке Корн, и яблоневый сад, посреди которого стоял небольшой но уютный и красивый дом, и веранду на первом этаже, где, нежась в лучах солнца этого мира, сидели папаше Рендлю и Нейзер, одетые в пушистые купальные халаты.
      Волосы Нейзера были еще мокрыми. Неподалеку от них он увидел ванную комнату, где для него была приготовлена прохладная, освежающая ванна, тёплые полотенца и фиолетовый махровый халат. Там же, на первом этаже, была столовая с настежь открытыми окнами и на столе их уже ждал обычный хьюмеритский завтрак. При виде яичницы глазуньи, розовой ветчины с выступившими слезинками на срезе, хрустящих, поджаренных тостов, розочек из масла, тарелочек с паштетом, большого кувшина апельсинового сока и кофейника с горячим кофе, у Веридора Мерка засосало под ложечкой и дальнейшее пребывание в постели стало уже не наслаждением, а подлинным мучением. Телепортом, перенеся себя в ванную комнату, он с полутораметровой высоты плюхнулся в прохладную, бодрящую воду, опустился на дно большой ванны и привел воду в движение, позволяя ей вымыть из себя последние крупинки усталости и минувших тревог.
      Надев прямо на голое тело фиолетовый махровый халат, он вышел из ванной комнаты и направился в столовую, где уже вовсю шумел Нейзер, возмущавшийся тем, что ему не приготовили нормального завтрака. Войдя в столовую, он поинтересовался у этого капризного ворчуна:
      – Нейз, с каких это пор тебе перестали нравиться натуральные продукты? Мне помнится на Галане, ты за милую душу уплетал всё, что тебе давали. Привет, папаша Рендлю.
      – Босс, так это все не синтетика?
      Веридору уже некогда было отвечать своему недоверчивому компаньону, так как он жадно набросился на свой завтрак и не обращал на Нейзера никакого внимания. Аппетит и скорость, с которым он поглощал яичницу, ветчину и паштеты, ловко орудуя ножом и вилкой, немедленно прекратили нытье Нейзера и также возбудили у того немалый аппетит, но говорить он не перестал и теперь уже весело комментировал события последних часов.
      Нейзер с утра пораньше уже посетил Корн, успел пропустить несколько кружек пива в пивбаре "Петля и крест" и разузнать кое-какие городские новости. Его очень удивило то, что горожане совершенно не обсуждали суда над Веридором Мерком, хотя многие припоминали его имя, но совершенно по другому поводу и в то время, как одни вспоминали то, что именно этот парень познакомил их со вкусом редких вин и ликеров, другие гордо хвастались тем, что они до сих пор гонят у себя дома самогон по его рецептуре. Нейзер, не смотря на раннее утро, угостился парой стаканчиков этого напитка и счел его весьма и весьма неплохим, вот только слишком уж очищенным от сивушных масел.
      Папаша Рендлю, в отличие от Нейзера Олса, ел молча, а в отличие от Веридора Мерка, он ел ещё и чрезвычайно аккуратно и не спеша. Он отрезал маленький кусочек ветчины почти с нежностью, едва придерживая вилкой и отправлял его в рот с откровенной жалостью. Тосты он также не откусывал, а отламывал маленькими кусочками, намазывал их маслом и не спеша, тщательно пережевывал.
      При этом он ел так сосредоточенно, словно занимался настройкой тонкого и особо точного прибора, от работы которого, зависела его жизнь. Веридор Мерк, утолив первый голод, стал есть немного спокойнее и даже начал реагировать на язвительные шуточки Нейзера, который сравнивал его то с тенризерским волосатым дьяволом, дорвавшимся до охотников, то оголодавшим гверлом и всё норовил найти для него в Корне подходящую по размерам кость. Парню, явно, хотелось немного покуражиться.
      Узнав же о том, что он тоже заполучил, благодаря Руните, варкенский желудок, Нейзер впал в притворное отчаяние и принялся жаловаться папаше Рендлю на свою злую судьбу и несправедливость жизни. Однако, поколебать упорное молчание этого здоровяка было не так-то просто. Нейзер, который никак не мог оставить это без внимания, немедленно принялся комментировать манеру Рендлю Калвиша есть тосты, но вскоре убедился в том, что это бесполезно. Сам же он ел, не смотря на свою непрекращающуюся болтовню, не спеша и подчеркнуто элегантно, словно находился на званом обеде. Как только папаша Рендлю покончил с завтраком, Веридор Мерк разлил по чашкам горячий, ароматный кофе и спросил своего боевого друга и наставника:
      – Рен, если не секрет, чем ты теперь намерен заняться?
      Папаша Рендлю с удовольствием вдохнул в себя аромат темно коричневого напитка и, немного помедлив, ответил весьма неопределенно и туманно:
      – Не знаю, сынок, возможно вернусь домой.
      – Прекрасно, он собирается вернуться домой! – Тут же возмутился его словами Веридор – Интересно, а что ты называешь домом? Какую-нибудь конуру в жалкой, грязной гостинице где-нибудь в глухой, забытой Великой Матерью Льдов дыре, где ты оставил под складной солдатской койкой вещмешок с парой лучевиков, замотанных в промасленную тряпку? Или ты называешь домом груду камней в какой-нибудь лесной чащобе, вообще неизвестно где, которая когда-то была фундаментом избушки, сооруженной тобой за несколько часов? Рен, я тебя разыскивал много лет прежде, чем попал в Корпорацию и вот, наконец, нашел. Послушай, может быть ты согласишься назвать домом те восемь комнат на борту "Молнии Варкена", которые Рунита обставила с самой искренней любовью к тебе? Если ты захочешь, то я выброшу всё из трюмов корабля и лично посажу для тебя кусочек твоего родного леса, где ты сам сложишь себе берлогу по своему собственному вкусу и даже сможешь топить очаг дровами. Всё равно это будет лишь временное пристанище. Не думаю, что Рунита будет слишком долго терпеть неудобства, я ведь теперь по-настоящему богат и у меня карманы просто рвутся от денег. Дружище, ведь у меня скоро родится дочь и большего удовольствия, чем видеть свою малютку у тебя на руках, я себе не представляю. Да, к тому же, Рен, тебе не придется слоняться из угла в угол и не знать чем занять себя, ведь я теперь Звёздный Князь и мне нужен опытный министр обороны. Правда, армия у меня невелика, но зато есть отличный начальник штаба.
      Нейзер воспринял слова Веридора Мерка в несколько ином контексте и, кивая головой, добавил:
      – Послушай Веридора, Железный Рен, по-моему он сделал тебе классное предложение. Вся твоя армия будет состоять, пока что, всего из одного солдата, но знаешь, единственный человек, у которого я хотел бы чему-то научиться, это Железный Рен Калвиш. Жаль, конечно, что у меня не будет достойного спарринг-партнера, а то ведь колотить этого коротышку у меня просто рука не поднимется, ну, да, ничего это пустяки. Так ты согласен, старина?
      Грустное до этого лицо папаши Рендлю потеплело, а в глазах появилось задумчиво-мечтательное выражение. Робко улыбнувшись он тихо сказал:
      – Ребята, а может и, правда, мне стоит, наконец, осесть на одном месте и обзавестись комодом? Хотя я нутром чую, что спокойной жизни нам не видать во веки веков потому, что если не ты Верди, так твой дружок Нейзер обязательно найдет какую-либо заботу, а если этого не сделаете вы, то засвербит в заднице у меня самого. Хорошо парни, я заступаю на вахту. Верди, сынок, ты мои порядки знаешь, так что ты уж постарайся не подкачать. Хоть ты и князь, но холку я тебе наломаю, если ты будешь плохо относиться к вопросам обороноспособности своего кораблика. Нэкс самый великолепный инженер-вооруженец в галактике, но ты уж извини, меня совершенно не устраивает мощность атакующих систем на "Молнии ", на ней всё нужно переделать.
      Бросив взгляд в раскрытое настежь окно, Веридор, вдруг, увидел, что на другом конце поля, выехал из небольшой рощицы, за которой виднелись островерхие крыши домов, человек, оседлавший странный двухколесный экипаж и неуклюже крутя его педали, направился по неширокой дороге к дому, в котором они безмятежно провели ночь. Приглядевшись, он узнал Ракбета Доула и поразился тому, как неумело и нелепо, тот ехал на старинном велосипеде. Движения этого рослого, ладно сложенного, парня были на редкость дёрганными и расхлябанными, словно он был деревянной куклой и кто-то выкрутил из него несколько шурупов, скрепляющих части тела и теперь казалось, что Ракбет Доул вот-вот развалится на куски.
      Встав из-за стола, Веридор Мерк вышел из столовой и предупредил своих друзей о назначенной на это утро встрече с неизвестным визитером. Выходя из дому, он сменил купальный халат на клановые одежды и прошел в яблоневый сад. Под большой старой яблоней, усыпанной созревающими плодами, стоял круглый деревянный, столик и несколько легких стульев вокруг. Смахнув со стола и стульев листья, он сел, прислонившись спиной к теплому стволу дерева и принялся ждать Ракбета Доула, пытаясь сообразить, почему это на встречу явился именно он. Осмотрев яблоню, Веридор телепортом сорвал десятка два самых спелых плодов. Половину он отправил в дом, своим друзьям, а остальные выложил на вазочку, которую, так же телепортом, умыкнул с кухни. Яблоки были крупные, желтые, с красным бочком и на редкость сладкие. Он с удовольствием захрумтел самым большим и красивым.
      Из под раскидистой яблони ему была хорошо видно большое нераспаханное поле, поросшее яркой, сочной травой, сплошь усеянное полевыми цветами, синими, желтыми, белыми, фиолетовыми и красными. Через поле от Корна к этому небольшому, красивому и уютному дому пролегла светло-бежевая гаревая дорожка, по которой ехал Ракбет Доул. Его движения стали немного увереннее, но всё равно в них чувствовалась некоторая странность.
      Веридор никак не мог понять, что это, вдруг, случилось с этим парнем и удивился ещё больше, когда мысленно слегка прикоснулся к его сознанию. Оно было подавлено, словно тот получил по мозгам удар варкенской заморозкой. Тем не менее, этот парень как-то умудрялся ехать на велосипеде, хотя это и выглядело на редкость комично. Ракбет, наконец, преодолел последние метры пути, прислонил велосипед к покрашенному белой краской деревянному заборчику и, увидев Веридора Мерка, направился к нему прямо через клумбы с цветами. Подойдя к столику под яблоней, Ракбет Доул улыбнулся развязной и идиотской улыбкой и сказал громким, странно визгливым и срывающимся голосом:
      – О, кого я здесь вижу, князь Веридор Мерк, отважный герой галактики и бесстрашный спаситель планет! Как поживаешь герой?
      У Веридора тотчас мелькнула мысль, что кто-то воспользовался телом Ракбета Доула, чтобы таким странным образом поговорить с ним инкогнито. Этот кто-то, для этого просто обязан быть очень мощным сенситивом, так как полностью подавить сознание человека, а потом ещё и управлять его телом, было чертовски сложным и довольно муторным делом. Но этот тип, почему-то не умел нормально ходить, да, и говорил как-то неестественно. Видимо это был не совсем обычный сенсетив и поскольку при наличии медицинской машины он просто физически не мог быть паралитиком от рождения, совершенно не умеющим ходить, то Веридор невольно задумался, кем же тогда он был. Всё это выглядело очень странно и загадочно. Желая получить хоть какую-то информацию из первых рук, он строго спросил:
      – Кто ты?
      – Как кто? Неужели ты не узнал меня, герой? Ведь это ты мне целые сутки напролёт рассказывал про свои победы в постели и в космосе! Очнись же, парень, я ведь Ракбет Доул, твой Слушающий в Суде Хьюма!
      Веридор досадливо помотал головой и резким голосом сказал, пристально глядя в глаза своему собеседнику:
      – Нет, ты не Ракбет Доул, ты просто пользуешься для разговора со мной телом этого человека и я спрашиваю тебя ещё раз, кто ты?
      Лицо Ракбета исказила гримаса и он воскликнул:
      – О, наш герой такой недоверчивый! Ты ведь самый мощный сенсетив в галактике, Веридор Мерк, вот и попробуй найти меня.
      Ракбет Доул нелепо сел на стул, хлопнувшись об него задом и засмеялся неприятным, дребезжащим смехом. Веридору было очевидно, что некто, вызвавший его на разговор, явно, пытается разозлить его. Усмехнувшись, он сделал вдох и, как бы заставив завибрировать свой спинной мозг, мягко выпустил из этого генератора пси-энергии в свой мозжечок, из которого, как из антенны радара, она стала плавно растекаться в пространство рассеянным, слабым, но очень чувствительным полем телепатической локации.
      Веридор Мерк не ставил перед собой цели подробно рассмотреть что-либо вокруг, он просто хотел обнаружить того человека, который управлял сейчас телом Ракбета Доула и постараться вступить с ним телепатический контакт. До этого момента он вполне справедливо считал что сенсетивные способности не присущи хьюмеритам. Во всяком случае в общепринятом виде.
      За каких-то несколько секунд Веридор оглядел Корн и все его окрестности, но нигде не обнаружил никакой, даже самой тоненькой телепатической ниточки, по которой в мозг Ракбета Доула могли поступать сигналы. Он расширил зону телепатического поиска и расширял её еще и еще до тех пор, пока не охватил телепатическим локационным полем всю планету. Веридор погасил тусклое свечение поля и проделал нечто, что можно было бы назвать сенсетивной поляризацией и теперь видел сознание каждого бодрствующего хьюмерита яркой оранжевой точкой. Сознание спящих людей тускло светилось бордовыми огоньками.
      По-прежнему Веридор Мерк не мог уловить, кто же из хьюмеритов управляет действиями Ракбета Доула, который тарахтел без умолку и постоянно издевался над ним. Он быстро нашел тусклый, едва сияющий огонёк, который излучал мозг Ракбета Доула и сделал его синим, затем распластал поверхность всей планеты в плоскость и, словно бы поднялся над ней. Именно в этот момент он почувствовал, что между синим огоньком подавленного сознания Ракбета Доула и оранжевыми и бордовыми огоньками, вроде бы есть какая-то взаимосвязь. Проведя следующую манипуляцию, Веридор сделал телепатическую проекцию сознания Ракбета и совокупную общность всех остальных огоньков соразмерными.
      В тот же момент он вдруг понял, что улавливает общий альфа-ритм мозга. Гигантского человеческого мозга, но как бы сложенного из крохотных кирпичиков. Прежде, чем приступить к телепатическому зондированию этого гигантского мозга, Веридор тщательно просканировал мозг Ракбета и вскоре обнаружил, что сразу за его лобными долями, в самой глубине мозга есть небольшой участок не работающий в единой его системе, а действующий, как бы самостоятельно. Именно этот небольшой участок мозга хьюмерита и был одним из тех кирпичиков мозга планетарного. Так Веридору открылось удивительное явление – коллективный разум целой планеты.
      Определив общую картину этого удивительного явления, которую, пока что чисто теоретически, давно предсказывали ученые Варкена, он вскоре выяснил, что этот мозаичный био-мозг полностью подобен мозгу человека. Веридор коснулся его и, уловив несколько мыслей вполне идентичных поведению Ракбета Доула, послал в сознание супермозга телепатемму. Он изобразил огромную пирамиду, сложенную из разноцветных кирпичиков и стоящую на краю огромного поля, поросшего зеленой травой и полевыми цветами. На самом верхнем кирпичике он начертал имя – Ракбет Доул, себя же поставил у подножия пирамиды и придал своему изображению вполне благообразный и почтительный вид. Одновременно с этим он передал и сформулированное словами небольшое послание и вопрос, который вроде бы не должен был оскорбить гордости этого странного разумного существа.
       – Ты коллективный разум планеты Хьюм и состоишь из миллиардов мозаичных фрагментов, каждый из которых, житель планеты Хьюм. Как ты себя называешь?
      – Как, как, Хьюм, разумеется… – Ворчливо пробурчал Ракбет Доул, а потом неожиданно загнусавил противным, громким и визгливым голосом – Так не честно! Ты слишком быстро меня нашел, я так не играю!
      По этому тону и по тому, какие именно слова были сказаны, Веридор понял одну очень важную вещь, Хьюм то, оказывается, ещё очень молод. Судя по лексике, этот супермозг был ещё совсем ребенком и, вероятно, ему ужасно скучно быть таким большим и совершенно беспомощным. Он ласково улыбнулся и сказал:
      – Хьюм, я обещаю тебе, что не стану читать твои мысли. Ни сейчас, ни потом. Мы будем разговаривать друг с другом как самые обыкновенные люди и если ты захочешь узнать о чём-либо, или захочешь узнать как это выглядит, ты скажешь и я пошлю тебе красочную и подробную телепатемму из зрительных образов. Теперь ответь мне, Хьюм, зачем ты захотел со мной встретиться?
      Хьюм, вдруг, робко спросил его:
      – Веридор, а можно я возьму одно яблоко?
      Веридор Мерк улыбнулся и сказал:
      – Да, конечно, ведь это же твое яблоко. Да, и вся планета это твой большой дом, Хьюм.
      – Ну, да, как же – Недоверчиво усмехнулся Хьюм – А Ракбет постоянно говорит мне, не тронь то, да, не тронь это. Не смей заставлять людей ничего делать и вообще он жуткий зануда, этот Ракбет Доул. Но я могу общаться только с ним. Он один умеет понимать меня и даже согласился дать на один день свое тело. А вообще-то он жадина потому, что дал мне тело только на один день.
      Замолчав, Хьюм принялся сосредоточенно грызть яблоко. Это у него получалось из рук вон плохо и Веридор Мерк стал незаметно помогать ему справиться с жевательными и глотательными движениями. Спокойным голосом он сказал Хьюму:
      – Что же, парень, вот в этом Ракбет Доул был абсолютно прав. Конечно всё здесь твое, но нельзя же из праздного любопытства устраивать пожар. Нельзя также заставлять людей что-либо делать против их воли.
      Хьюм насупился и сердитым голосом огрызнулся:
      – Ну, вот, ты опять роешься у меня в мыслях, а сам обещал не подглядывать.
      Веридор расхохотался во весь голос.
      – Хьюм, дружище, я и не думал этого делать. Просто я тоже любил в детстве поджигать всякие вещи, особенно когда освоил технику пирокинеза и мне тоже доставалось за это. Так что для меня не было особого труда понять, за какие такие проделки на тебя ворчит Ракбет. Хьюм, скажи мне, чего же ты хочешь от меня? Вроде бы ты уже узнал обо мне все из моего собственного рассказа. Наверное ты хочешь, чтобы я в чем-то помог тебе?
      Без тени какого-либо сомнения Хьюм заявил:
      – Веридор, я хочу познать тебя. Впитать в себя твою память и весь твой жизненный опыт. Тогда я сразу стану сильным и независимым. Ты мне для этого подходишь. Ты ведь совершил множество подвигов и пережил такие интересные приключения. Ты настоящий герой и я тоже хочу быть таким.
      Веридор Мерк предупреждающе поднял руку и сказал:
      – Эй, парень, погоди-ка, не торопись. Ты уже делал что-либо подобное, хотя бы ради тренировки.
      – Ну, делал. – Глухо отозвался Хьюм.
      – И что из этого вышло? Пациент остался жив?
      Хьюм расстроено ответил:
      – Нет, его пришлось класть в реаниматор. Тогда я немного ошибся, но Ракки всё равно потом сказал, что в этом не было ничего страшного. Веридор, так ты согласен? Раки сразу согласился, но от него я почти ничего не узнал, одни только охи, да, ахи. У него же нет твоего опыта.
      Веридор задумался. Проблема Хьюма ему была вполне понятна. Парнишке чертовски хотелось побегать по травке, поиграть со сверстниками, а всего этого он был напрочь лишен. Но и вот так, ни с того ни с сего соглашаться на такую нелепую просьбу он не собирался, как не собирался этого делать и после сколь угодно долгих уговоров и потому решительно отрезал, прихлопнув для убедительности по столу.
      – Нет. Это полностью исключено. Я не собираюсь становиться для тебя интеллектуальным и эмоциональным донором. Мой жизненный опыт это мой жизненный опыт, и я согласен передавать его только своим детям и ученикам. Хотя я действительно готов помочь тебе чем-либо другим, Хьюм. Например, дать тебе тело.
      Хьюма его ответ только ожесточил и разозлил. Он оделил Веридора Мерка злобным, ненавидящим взглядом, так не идущим к симпатичному лицу Ракбета Доула и, резко повышая голос, визгливо сказал:
      – Ха, в таком случае я сделаю это вообще без твоего согласия, Веридор Мерк!
      – Попробуй. – Спокойно ответил Веридор – Как сенсетив я пока что гораздо сильнее тебя, хотя, возможно, твой потенциал и выше, но я не собираюсь сидеть и ждать сложа руки того момента, когда ты взломаешь мой ментальный щит. Я просто тут же покину эту планету и ты ничем не сможешь помешать мне сделать это.
      – А вот я возьму и не отпущу тебя! – С обидой в голосе выкрикнул Хьюм – Я всё просчитал, Веридор Мерк! Все твои возможности! Если мы начнем с тобой воевать, то я всё равно одержу победу, хотя и потеряю сорок семь процентов своих составляющих компонентов, а вот ты будешь полностью уничтожен.
      Веридор грустно улыбнулся и тихим, ровным голосом пожурил его:
      – Хьюм, малыш, разве так можно говорить о людях, – составляющие компоненты? Ведь это живые люди! У них есть дети, им бывает больно, когда кто-нибудь поранит их. Это ведь живые люди, Хьюм, про них нельзя так говорить.
      – Я тебе не малыш! – Возмущённо воскликнуло это великое, но такое юное существо – Я великий Хьюм!
      Веридор сурово сдвинул свои белые, сверкающие на солнце серебром, брови и гневно сказал своему собеседнику:
      – Ты не великий Хьюм! Ты сопляк желторотый и засранец, каких я ещё не видывал! Он всё посчитал! Да, будет тебе известно, что Нэкс со своей боевой машиной может уничтожить даже вдвое большую планету, чем твоя, а ты, маленький паршивец, собираешься с ним воевать. Только он никогда не сделает этого потому, что он очень любит всех людей на твоей красивой планете.
      Хьюм снова взвизгнул:
      – Это не по правилам! Ты не имеешь права ступать на поверхность моей планеты с оружием. Было сделано исключение только для твоего друга Рендлю Калвиша, да, и то потому, что он был без сознания.
      – Хьюм, сколько тебе лет? – Внимательно смотря в глаза Ракбета Доула, поинтересовался Веридор участливым голосом.
      Хьюм шмыгнул носом Ракбета и сердито сказал:
      – Двадцать семь стандартных, но Ракки сказал мне, что в первые двадцать лет, я развивался очень медленно. Он впервые начал меня понимать только тогда, когда ему самому исполнилось шестнадцать лет, тогда я был, как годовалый ребенок, ну, а теперь мне, вроде бы, девять лет. А что, разве это что-нибудь меняет в нашем разговоре?
      Да, так, ничего, Хьюм – Вздыхая о несбыточном, ответил ему Веридор Мерк – Просто взять бы пучок розог и надрать тебе задницу, чтобы ты не занимался глупостями и вёл себя прилично, так, как это и полагается мальчикам твоего возраста.
      Это замечание ужасно рассмешило Хьюма и он залился громким, повизгивающим смехом, восторженно выкрикивая:
      – Ой, вот насмешил, это же надо, надрать мне задницу! И чью же задницу ты станешь стегать розгами первой? Ракки или Ника Гроу, твоего старого друга? А может быть ты сразу начнешь с тётушки Эмми?
      Веридор не выдержал и тоже расхохотался:
      – Да, с этим пожалуй ничего не выйдет. Чтобы надрать тебе задницу, нужно привлекать армию даже не федерального а, пожалуй, галактического масштаба, да, и то, будут страдать чужие, а не твоя собственная задница. Хьюм, я думаю мне всё же стоит попытаться помочь тебе. Скажи-ка, кроме общения с Ракки Доулом откуда ты ещё можешь получать информацию?
      – Ну, ещё я вынужден постоянно выслушивать все исповеди через Суд Хьюма, но это такая тоска…
      Веридор удивлённо поднял брови и спросил:
      – Хьюм, так зачем тебе тогда понадобилось высасывать что-то ещё из меня? Ведь ты же уже слышал мою исповедь. Поверь, мне пришлось в жизни хлебнуть всякого дерьма и я не думаю, что тебе следовало бы в нём мараться. Суду Хьюма я хотя бы рассказал о самых счастливых днях своей путаной жизни. Правда, мне пришлось поведать заодно и о некоторых весьма неприятных вещах, о которых я хотел бы промолчать, но, увы, так и не смог…
      Хьюм перебил его громким возгласом:
      – Твоя исповедь мне понравилась, Веридор Мерк! Вот бы мне так! Ух, как это здоровски, мчаться на космическом корабле и взрывать бандитские корабли! Просто класс! Мне бы на твой корабль, уж я бы задал им перцу! У меня бы все эти бандиты бежали без оглядки.
      Веридор Мерк мрачно кивнул головой и с тяжелым вздохом сказал:
      – Да, Хьюм, это было здоровски, лететь на эту планету почти через всю галактику, когда у тебя на хвосте висят быстроходные крейсера и залп за залпом бьют по твоему кораблю ракетами с термоядерными боеголовками и ты знаешь, что взрыва даже одной из них хватит, чтобы уничтожить с полсотни таких кораблей, как твой. Конечно же, Хьюм, это здоровски, сидеть в командирском кресле и потеть от страха с перекошенной от ужаса рожей зная о том, что рядом находится твоя насмерть перепуганная, жена, а твои друзья смотрят на тебя с надеждой и мольбой в глазах. Но особенно было здоровски, Хьюм, когда по нам сделали залп ракетами с аннигиляционными боеголовками и я, вдруг, понял, что могу и не выбросить телепортом свой корабль из эпицентра взрыва. Вот тогда было так здоровски, что я даже отрубился от страха сгореть заживо вместе с женой, моей ещё не родившейся дочерью и моими варкенскими друзьями, которые были просто вынуждены лететь со мной из-за своей клятвы. Впрочем, друг мой, весь полёт прошел просто здоровски.
      – Веридор, уж не хочешь ли ты сказать этим, что испугался? – Огорченно спросил Хьюм – Ты, самый мощный сенсетив, герой галактики, испугался каких-то паршивых бандитов?
      – Да, Хьюм, именно это я тебе и сказал. С того самого момента, как я сказал Калвину о том, что хочу быть отданным под суд, а затем требовать Суда Хьюма, я боялся. Я боялся, что похитят мою жену. Боялся, что убьют Калвина и его братьев. Боялся, что убьют моего друга Нейзера Олса и боялся, что мой друг папаша Рендлю, так и не очнувшись, сгорит в огне термоядерного взрыва. Да, я не просто очень сильно боялся, я проклинал себя за то, что вообще влез в это дело! Слава Великим Льдам Варкена, что я так сильно боялся! Именно страх придал мне силы и помог преодолеть все трудности и победить. Хьюм, неужели ты думал, что Веридор Мерк просто бесчувственная, глупая и самодовольная скотина? Я такой же человек, как и те миллиарды людей, которых ты, даже не подумав, назвал своими составляющими компонентами. Ладно, Хьюм, хватит говорить о всяких пустяках, скажи мне лучше, вы ведь с Ракбетом уже не раз пытались, как-то решить проблему с телом для тебя. Ведь судя по тому, что твой друг решился на такой отчаянный поступок, передать тебе свой жизненный опыт, вы уже перепробовали не один десяток вариантов? Расскажи мне об этом подробнее, Хьюм, и мы обязательно поможем тебе обрести тело. Нэкс и Бэкси тоже ведь когда-то находились почти в таком же положении, к тому же не забывай, парень, они в таких вопросах настоящие гении.
      Видимо, сознание Ракбета Доула все-таки не был подавлено до конца и он был хотя и пассивным, но всё же участником их разговора. Тело Ракбета пришло в движение, он вскочил со стула и сквозь недоумение, написанное на его лице эмоциями Хьюма, наружу прорвался его восторженный вопль:
      – Веридор, ты действительно считаешь, что Нэкс и Бэкси смогут помочь Хьюму?
      В том, что это был настоящий Ракбет Доул, сомневаться не приходилось, так как вслед за этим радостным воплем снова раздался взволнованный, дребезжащий голос Хьюма:
      – Ты, правда, можешь помочь мне, Веридор? Извини, что Ракки прорвался, мне трудно его сдерживать, он всё время пытается поговорить с тобой сам.
      Веридор поднял вверх обе руки и воскликнул, смеясь:
      – Хьюм, так давай говорить втроем. Дай, время от времени, Ракбету тоже вставить парочку слов. Ну-ка, Ракбет, расскажи мне, до чего вы уже успели доэксперементироваться?
      Ракбет Доул, обретя контроль над собственным телом, стараясь быть лаконичнее, быстро принялся объяснять ему:
      – Веридор, как ты уже успел понять, Хьюм это коллективный разум, созданный сознаниями миллиардов хьюмеритов. Причина, его появления, как я думаю, заключается в том, что ты перенастроил медицинские машины, которые устранили у хьюмеритов физиологические дефекты и патологии, накопившиеся за тысячелетия. Скорее всего, это естественный финал развития цивилизации для жителей моей планеты. Хьюм ещё очень молод и он не знает о мире почти ничего, но он осознаёт себя личностью и его очень мучает, что он совсем не такой, как все остальные люди. Возможно, что через тысячу лет всё изменится и Хьюм поймет свою значимость, но когда это будет? Поэтому сейчас его самая большая мечта, это быть живым человеком, чтобы общаться со всеми остальными людьми и просто побегать по полю, гоняясь за сусликами. По просьбе Хьюма я настоял на том, чтобы Администрация приобрела и доставила на нашу планету какого-нибудь биоробота, которым можно управлять телепатически или на волнах супервизио и два года назад мы получили два таких белково-силиконовых тела, но Хьюм так и не смог с ними справиться. Ведь у него нет симпатической нервной системы, он являет собой разум в чистом виде, разум не связанный с каким-либо конкретным телом и потому он не в состоянии контролировать даже меня, хотя он полностью впитал в себя мой разум. А ещё у этого мальчишки совершенно нет терпения, ему все хочется иметь прямо сейчас, а не через год или через сто лет. Меня из-за него и так все уже считают чудаком, если не больше из-за того, что Хьюму хочется всё попробовать самому. Веридор, по-моему ему нужен хороший друг и учитель, может быть ты попробуешь хоть что-нибудь для него сделать?
      Веридора Мерка, который довольно неплохо разбирался в производстве биосинтетических андротел, очень заинтересовали белково-силиконовые тела, доставленные на Хьюм и он попросил рассказать о них подробнее. Ракбет Доул был удивлен его вопросам, но, всё-таки согласился рассказать ему, что полученные им для Хьюма тела, одно мужское, другое женское, обладали просто невероятными возможностями, даже сотую долю которых, он так и не смог изучить.
      Белково-силиконовые тела, присланные на Хьюм с Сальвизии, имели девственно чистый мозг, якобы способный к сенсетивному восприятию. Ещё они имели способность к размножению. В отличие от обыкновенных, естественных человеческих тел, синтетические белково-силиконовые тела обладали огромными ресурсами прочности, живучести и выносливости, да, к тому же они были трансформерами и могли изменять свою форму, повинуясь приказам оператора. Даже Ракбету Доулу не удалось с ними справиться, так что же тогда было говорить о Хьюме. Ракбет, явно, кое о чём не договаривал, но Веридор быстро заставил его рассказать всё без утайки.
      Оказалось, что эти белково-силиконовые трансформеры стоили бешеных денег и за них планетарное правительство было вынуждено заплатить три миллиарда семьсот миллионов галакредитов, из-за чего ему даже пришлось свернуть на время проект колонизации Ликанта. Веридор не стал выяснять, как именно Ракбету удалось протолкнуть в правительстве эту безумную затею и как Хьюм умудрился заставить правительство за всё заплатить, но вот то, что на эти белково-силиконовые трансформеры в галактике больше не нашлось покупателей он прекрасно понимал.
      В галактике найдется мало чудаков, которые захотят за такие деньги изменить своё тело, тем более, что в ближайшем пункте медицинского обслуживания, доплатив каких-то две-три тысячи галакредитов, можно довести свое собственное тело до идеального совершенства. Из всех перечисленных Ракбетом Доулом достоинств, его больше всего впечатлило то, что эти белково-силиконовые трансформеры, также как и сам Хьюм, могли принимать и излучать волны супервизио, на что и клюнули Ракки и его дружок Хьюм. Стараясь скрыть свое волнение, Веридор обратился к юному Хьюму:
      – Хьюм, у меня есть к тебе одно деловое предложение. Мы сделаем тебе новое тело, которое будет чуть-чуть попроще, чем эти белково-силиконовые трансформеры, но это будет тело мальчика, а не взрослого мужчины и оно будет расти так быстро, как быстро будешь набираться уму разуму ты сам. Ещё у тебя будет двое замечательных наставников, Нэкс и Бэкси, которых ты пообещаешь слушаться и тогда я возьму тебя юнгой на "Молнию Варкена", но учти, устраивать ради тебя войны я не стану, да, и, вообще, потворствовать тебе никто не станет и розог для тебя тоже жалеть никто не будет, особенно мой старый друг и учитель папаша Рендлю. Если тебя это устраивает и ты захочешь войти в мою команду, то все мы будем тебе очень рады, но только при одном условии, ты продаешь мне свои синтетические белково-силиконовые тела-трансформеры.
      Хьюм немедленно насупился и сердито проворчал:
      – А почему я должен быть мальчишкой?
      Веридор коротко хохотнул и воскликнул:
      – Ну, так будь девчонкой!
      – Вот ещё. Очень хочется, как же… – Сердито проворчал Хьюм – Я хочу быть великим воином-архо, а не какой-то там девчонкой!
      Веридор Мерк ласково улыбнулся и пожурил его:
      – Хьюм, ты даже моложе, чем говорит о тебе Ракбет. Вот когда ты поймёшь, что в тебе собраны воедино все, и дети, и взрослые, мужчины и женщины, когда все жители этой планеты поймут, что они связаны через тебя воедино, а ты будешь чувствовать боль каждого и заботиться о них всех, как мы, обыкновенные люди, заботимся о здоровье своего тела, вот тогда ты станешь великим Хьюмом, а сейчас ты пока что маленький мальчик, которому хочется потрогать всё своими руками. Тебе очень многому нужно учиться и поэтому если ты хочешь стать великим, нужно начать с маленького, слабого и легко уязвимого тела, иначе ты никогда не будешь сдерживать себя и хьюмериты, твоя физиологическая основа, всегда будут для тебя всего лишь составляющими компонентами.
      Хьюм удручено вздохнул и сказал:
      – Ладно, согласен, но только я хочу расти побыстрее и хочу, чтобы Ракки тоже полетел с нами. Без него мне будет скучно на твоём корабле.
      – Хьюм, – Строго сказал Веридор Мерк – Это будет решать сам Ракбет Доул и, вообще, ты должен раз и навсегда перестать эксплуатировать его. Мне кажется, что у Ракбета из-за тебя и так вконец испорчена в Корне репутация. А теперь будь добр, отстань от Ракбета, я хочу задать ему пару вопросов.
      Убедившись в том, что Хьюм отцепился от Ракбета Доула, которому, похоже, не так уж и просто давалось обслуживание этого визита, Веридор поинтересовался у молодого хьюмерита, сочувственно посмотрев на него:
      – Что, парень, вымотал тебя этот маленький паршивец?
      Розовощекая физиономия Ракбета, до этого перекошенная, как от зубной боли, моментально преобразилась в радостную и он воскликнул:
      – Нет, нет, Веридор, это совершенно безболезненно!
      Тем не менее, Веридор Мерк позволил себе усомниться в этом, так как Ракбет непроизвольно потирал предплечья и бока, словно бы вновь привыкая к своему телу. Видя насмешливый взгляд варкенца, он честно признался:
      – Вообще-то, Веридор, Хьюм совершенно не умеет пользоваться моим телом.
      – Ну, ничего, Нэкс и Бэкси быстренько создадут для него что-нибудь подходящее, Ракбет. – Успокоил его Веридор и добавил с улыбкой – Хьюм сказал мне, что хочет взять тебя с собой в путешествие, ты то сам как к этому относишься? Похоже, что с одной стороны он хочет по-прежнему быть рядом с тобой, а с другой, – отправиться в космос.
      Лицо Ракбета покраснело от смущения и он выпалил:
      – Веридор, если бы вы разрешили мне тоже отправится с вами в путешествие, если бы я смог стать вашим спутником… В общем я очень хочу полететь с вами, Веридор!
      – Тогда пойдём в дом, познакомишься с моими друзьями, Ракки и твоими будущими партнёрами.
      Нейзер, воспринял присоединение Ракбета Доула к их компании с очень большим воодушевлением и энтузиазмом, а папаша Рендлю и вовсе с неподдельной радостью. Крепко пожав руку Ракбету и легонько потрепав его по плечу, он сказал Веридору густым и сочным басом:
      – Отлично, теперь в моей армии есть ещё один солдат. Конечно, он пока ещё не стоит и гроша, но ничего, это дело поправимое, Верди. Через пару месяцев ты его не узнаешь. Да, что там, он сам себя не узнает! Это будет скала, монолит без единой трещинки! На завтрак он будет есть стальные подшипники вместо пончиков и запивать их кипящим маслом, а уж в рукопашной схватке ему и вовсе не будет равных.
      Нейзер промолчал и только усмехнулся. Он не собирался изводить новобранца придирками, но в тоже время, глядя на Нейзер, было ясно, как божий день, что он постарается доказать Ракбету своё превосходство в некоторых областях. Веридору не оставалось делать ничего другого, как смириться с будущим постоянным соперничеством этих двух высоких молодых людей. Куда больше его волновало то, как отнесутся его старые друзья к весьма неожиданному предложению, которое он собирался им сделать в скором времени. Ведь белково-силиконовые тела трансформеры были способны принять в свой мозг человеческую сущность тех, кто некогда отказался от своей телесной оболочки и стал основой поликристаллического мозга лантийской боевой машины.
      Если Нэкс и Бэкси согласятся принять его подарок, то на Хьюме замкнётся ещё один гигантский круг и его бестелесные друзья вновь обретут человеческие тела, единственным недостатком которых будет их фантастическая приспособляемость и неуязвимость. Но это вполне компенсировалось тем, что они могли иметь потомство от обычных мужчин и женщин, а стало быть могли стать полноценными людьми, хотя и не рождёнными обычным образом, но это было уже не столь важно.
      До двух часов пополудни Веридору пришлось принимать в доме Эмми Доул, с которой он был когда-то близко знаком, гостей. Его старые знакомые и друзья, забегали буквально на несколько минут только для того, чтобы пожать ему руку и пожелать удачи и затем, сославшись на дела, быстро удалиться видя то, как волнуется и нервничает Эмми. Веридор ожидал, что хохотушке Эмми захочется поговорить с ним о прошлом, но она не выразила такого желания и только попросила его быть с её сыном построже.
      Эмми была рада тому, что её сын Ракбет сможет попутешествовать по галактике вместе с её бывшим приятелем, которому она так и не стала женой из-за того, что не хотела улетать с Хьюма. Время давно уже залечило все их душевные раны и они даже не стали вспоминать о своих прежних чувствах, но по тому, как равнодушно Эмми смотрела на его прическу-архо, Веридор, вдруг, понял, что эта женщина никогда бы не стала его женой. Настоящей женой.
      Поняв эту, весьма нехитрую истину, Веридор Мерк невольно улыбнулся. Что же, так действительно было лучше. Во всяком случае теперь уже ничто не тяготило его и он почувствовал себя намного увереннее, ведь до этого момента самым большим испытанием для себя он считал встречу с Эмми Тимпан. Да, и сама причина его прибытия в Корн заключалась только в том, чтобы встретиться с этой женщиной и поставить последнюю точку в истории их отношений, сообщив ей о своей женитьбе. Всё, в конечном итоге оказалось намного проще, чем он это себе когда-то представлял. Эмми вышла замуж уже через полгода после его отлета и была счастлива в браке. Теперь, когда все его дела на Хьюме были решены, Веридору захотелось посетить кое-кого из старых друзей и потому, выйдя на крыльцо он сказал:
      – Парни, у меня есть к вам одно предложение. А не прошвырнуться ли нам по этой милой планете? Если не брать во внимание Суд Хьюма, то её обитатели отличные ребята.
      Такое предложение не вызвало ни у кого возражений. Один только Ракбет Доул приуныл, ему хотелось отправиться в путь поскорее. Зато папаше Рендлю предложение его друга понравилось. Он любил такие тихие и патриархальные миры, в которых никогда и ничего не случалось. Только на этих планетах всегда можно было найти такие развлечения, которые были по душе этому старому солдату, например посидеть с удочками у реки или побродить по лесу, собирая грибы и ягоды. Впрочем, для Рена Калвиша было также большим удовольствием провести вечер в тихом и уютном ресторанчике, мирно беседуя с друзьями и разглядывая местных жителей, не рискуя напороться на каких-нибудь крутых типов, возомнивших себя королями жизни.
      Нейзер тоже был не против провести на Хьюме небольшие каникул, а когда к ним несколько спустя минут телепортом присоединилась Рунита, то и вовсе радостно заулыбался. Еще через несколько минут все вчетвером они перенеслись в Корн, прямо к салону проката тримобилей. Веридор Мерк, пользуясь своим знанием планеты, занял водительское место, а его жена села рядом. Папаше Рендлю и Нейзеру пришлось разместиться позади и приготовиться слушать, так как их друг пообещал им рассказать о Хьюме и его обитателях очень много интересного и занимательного.
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Кантаккийская Звездная Федерация, звездная система Раэлл, планета Хьюм, космопорт Хьюм-Централь, борт космического корабля "Молния Варкена"
 

 

М = 262* 49* 31* + 0,94759 СЛ;

 

 

X = (+) D 241,10247 СЛ

 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 

Поясное планетарное время:

 

 
      Войдя в лабораторию в сопровождении андротел Нэкса и Бэкси, Веридор Мерк не говоря ни слова, телепортировал в неё из Корна два больших биоконтейнера из числа тех, которые в космофлоте уважительно называют "долголётами", снабженных системой жизнеобеспечения, но без обязательной системы гибернации. Оба, и Нэкс, и Бэкси, тотчас дуэтом обратились к нему с одним и тем же вопросом:
      – Что это такое, шкипер?
      Веридор с хитрой улыбкой подкатил поближе к биоконтейнерам кресло и, усевшись в него поудобнее, ответил:
      – Вот это вы мне сейчас и объясните, друзья мои. До сегодняшнего дня я даже не подозревал о том, что такое возможно, но теперь убедился в этом. Правда, осталась ещё одна загадка, кто это сделал и как? Они прибыли на Хьюм с Сальвизии, но я что-то не помню того, чтобы ученые этого мира когда-нибудь занимались чем-либо подобным. Да, они большие мастера по части усовершенствования андротел, но они разрабатывают в основном всяческие железки и не занимаются биосинтезом. Мне кажется, ребята, что вы сможете ответить мне на вопрос, что это такое. Открывайте, это для вас.
      Нэкс быстро снял с биоконтейнеров тяжелые крышки и их взорам открылась весьма необычная и довольно неприятная картина. Под толстым слоем зеленоватой, прозрачной жидкости в контейнерах лежали два больших человеческих тела. Одно тело было ростом чуть более двух метров, а другое всех двух с половиной. Тела выглядели весьма неприятно, распухшие, с тёмно-бурой кожей, грубыми чертами лица и зеленоватой, спутанной грубой паклей, торчащей во все стороны, вместо волос.
      Оба тела не вызывали совершенно никакой симпатии. Нэкси и Бэкси усадили свои андротела на кресла рядом с Веридором, выдвинули из ближайших пультов целый ворох своих объективов, сканеров, детекторов и манипуляторов и принялись изучать тела. Веридор, зная о способности своих электронных друзей делать одновременно множество дел, всё же стал объяснять им что же лежит перед в биоконтейнерах:
      – Ребята, это самое удивительное творение, которое я когда-нибудь видел, в своей жизни. Хотя они выглядят не очень симпатично, это самое настоящее чудо, живые синтетические белково-силиконовые организмы-трансформеры. Их можно превратить во что угодно. В человека, в зверя, в птицу или рыбу. Они могут ходить, дышать, есть и даже производить на свет потомство. Сейчас они выглядят далеко не самым лучшим образом, но это оттого, что были в неумелых руках, хотя видели бы вы их до этого. Вот это был кошмар, так кошмар. По-моему, только вы одни сможете справиться с ними и превратить их в двух красивых людей, мужчину и женщину. Их мозг чист, как новенький иридиевый инфокристалл. На него можно наложить любую личность и это можно сделать либо телепатически, либо на частоте супервизио. Если после этого удалить специальные антенны, то эти существа навеки, да, что там навеки, на десятки тысяч лет останутся такими. Клянусь тысячью имен Великой Матери Льдов, это действительно самое настоящее чудо и, поверьте, я хочу только одного, чтобы Эдвард Бартон и Ольга Браво вновь вернулись в этот мир и продолжили свой жизненный путь. Ребята, у вас даже детишки появятся, если вы этого захотите. Это ведь так прекрасно.
      – Угу, ничего не скажешь, прекрасная перспектива, снова вынашивать ребёнка, рожать, а потом ещё и трястись всю жизнь над своим чадом. – Хмуро ответила ему Бэкси.
      – Но зато всё остальное, что с этим связано, порой бывает просто восхитительным. Ну, что скажешь, старушка? Может быть мы всё-таки рискнём вернуться в мир людей? – Спросил у Нэкс свою вторую, электронную половину не как обычно по электронным линиям связи, а вслух, и добавил – Лично для меня это дело кажется вполне перспективным. Ты знаешь, Верди, последнее время меня даже иногда клонит в сон. Может быть я уже слишком очеловечился? Или наоборот, вспомнил, наконец, что был когда-то человеком? Бэкси, может быть и ты наконец выскажешься на этот счет, черт бы тебя побрал?
      Впервые с тех пор, как Нэкс и Бэкси обзавелись андротелами, Веридор увидел, как Бэкси похлопала Нэкса по плечу и, усмехнувшись, язвительно сказала ему с выразительной, скептической миной на лице:
      – Эд, Ольга Браво уже никогда не появится на этом свете, но зато к жизни вернется Натали Клеманс, которая никогда тебя не знала и не любила, но в уголке её сознания всегда будет сидеть Ольга и постоянно напоминать ей, – подружка, беги подальше от парня по имени Эд Бартон. Эд, запомни, я больше никогда не стану твоей женой.
      Андроид Нэкса вскочил на ноги и подхватив Бэкси на руки закружил её по лаборатории. Звонко поцеловав Бэкси в щеку из искусственной плоти, своими ласковыми синтетическими губами, он отпустил её, сказав серьезным голосом:
      – Бэкси, если ты станешь вновь своей собственной прапрапрабабкой, которой я никак не мог знать потому, что прятался от тебя в вологодских лесах в то время, как ты плыла под парусами из Бразилии в Европу, то я, пожалуй, вновь стану Эдвардом Бартоном, но я тебя предупреждаю, ты тоже забудь раз и навсегда о том, что мы были некогда супругами. За минувшие девятьсот пятьдесят семь тысяч лет, я, наконец, понял одну простую истину, – любить тебя будет самой большой угрозой для галактического человечества. Дорогая, я надеюсь, что уже скоро ты в кого-нибудь влюбишься и будешь, наконец, счастлива. Да, поможет Бог тому бедолаге! Верди, мы с радостью принимаем твой подарок. Надеюсь, мы сможем сделать из этих чудищ двух приличных людей.
      Покончив с вручением подарков, Веридор позволил Нэксу и Бэкси, увести себя в другое помещение, где возле большого макета его нетерпеливо дожидалась Рунита, которая хотя и согласилась дать ему возможность поговорить наедине со своими друзьями, все равно незримо присутствовала при этом разговоре. По приказу Руниты, Нэкс и Бэкси еще двадцать часов назад оформили покупку рудовоза и на нём уже полным ходом шли работы. Через трое суток новое Звездное Княжество должно было стартовать с Ардора взяв курс на Варкен, где по приказу Калвина Норда также начались работы, о которых не был извещен один только Веридор Мерк.
      Два клана самого большого на Варкене острова готовились сделать молодоженам роскошный свадебный подарок и отдать в Звездное Княжество горную долину, разделяющую владения двух могущественных кланов, до этого считавшуюся нейтральной полосой. Давняя вражда была похоронена и к великому огорчению остальных шести больших кланов Мерков теперь постоянно можно было встретить в городах Нордов, и наоборот. Всё чаще в обоих кланах раздавались голоса, а не быть ли острову Антал землей одного, объединённого клана.
      Послание о брачном полете Веридора и Руниты, доставленное на Варкен Равалтаном и Эненсией Макс, уже через час после окончания Суда Хьюма было торжественно, с соблюдением всех ритуалов, вручено отцу-хранителю клана Баллианту Мерку. Оно было воспринято с огромной радостью не только в клане Мерков Антальских, но и Нордов Мединских. Послание же Калвина о том, что произошло в результате этого полета, отправленное по гиперсвязи, пришло намного раньше, чем туда прибыла эта счастливая пара. Но всё равно к миссии супружеской четы Макс Мерки Антальские отнеслись с куда большим почтением, нежели к весточке, полученной от Калвина Норда.
      Рунита была сразу же принята клансменами и полюбилась всем в обоих кланах, а после того, как начались разговоры об объединении, всё чаще упоминалась её девичья фамилия Лиант, когда речь заходила о том, как же называть теперь самый большой клан Варкена, число клансменов которого будет значительно превышать миллиард человек. Равалтан и Эненсия Макс, принесшие благую весть, были усыновлены отцами-хранителями обоих кланов и тоже стали полноправными клансменами. В этом значительную роль сыграло то, что Равалтан Макс был истовым почитателем Варкена и знал его обычаи не хуже любого архо-варкенца. Единственное, что его немного огорчало, так это то, что ни он сам, ни Энси не были сенсетивами и поэтому не могли совершить брачный полет, а раз так, то им предстояло прожить всю свою жизнь хотя и полноправными клансменами, но только круда-варкенцами.
      Энси была первой, с кем Бэкси связалась по гиперсязи и рассказала о решении, принятом Судом Хьюма. Варкенцев эта новость нисколько не взволновала, так как для Мерков Антальских Веридор никогда не был преступником, а поскольку только суд клана мог вынести приговор в отношении клансмена, то даже то, что их собрат благополучно прошел через Суд Хьюма, они восприняли как само собой разумеющееся. Энси, которая прекрасно понимала, что удалось сделать Веридору Мерку, немедленно потребовала от мужа, чтобы тот собирался в дорогу и даже не дала ему ни одной лишней минуты на прощание со своими друзьями. Сообщив Бэкси о том, где их нужно будет подобрать и когда, Энси погнала "Звездную ягодку" с бешеной скоростью не щадя турбин.
      В виду скорого прилёта друзей Рунита попросила Нэкса в самый короткий срок полностью перестроить "Молнию" и не жалеть на это денег. Вместе с тем она ждала от него и того, каким будет новое Звёздное Княжество, для которого она даже придумала название – "Малый Горный Антал". Нэкс исполнил её пожелание и теперь Рунита стояла возле пятнадцатиметрового макета, изготовленного им, и внимательно смотрела на мужа, который с невозмутимым видом рассматривал свой будущий огромный космический дом, масштабы которого его слегка смущали.
      Гигантский рудовоз, которому было суждено вскоре стать Звёздным Княжеством "Малый Горный Антал", имел в длину восемьдесят семь километров при ширине в сорок шесть и высоте бортов в двадцать семь километров. Слегка сужающаяся к носу четырехгранная призма громадного корабля, из корпуса которого, на корме, в середине и на носу выступали с двух сторон огромные пилоны, на которых размещалось по паре громадных тахионных турбин, а между ними расположились два кольца пространственного нуль-транса, не отличалась особой красотой, но все же была достаточно элегантна. На корме и на носу космолёта-гиганта размещалось по две огромные огневые башни десятикилометровой высоты, направленных вверх и вниз. Они казались небольшими по отношению к общим размерам корабля, но на самом деле, встань они на какой-нибудь планете, то заменили бы собой самые высокие горы. Уже только благодаря им Звёздное Княжество было вооружено ни чуть не хуже линкора-призрака.
      В гигантских трюмах Нэкс собирался устроить четыре изолированных друг от друга обитаемых отсека, разделенных полуторакилометровыми техническими переборками. Каждый из отсеков, после завершения работ, должен будет иметь размеры двадцать пять на двадцать километров, при высоте небес в пятнадцать километров, что позволяло иметь на борту четыре замкнутых мирка со своими искусственными солнцами.
      Одному из этих отсеков предстояло вскоре стать кусочком Антала, другому превратиться в искусно воссозданную копию Галана, а два других должны были совместить в себе признаки доброго десятка галактических миров. И если маленький кусочек Антала Звёздное Княжество готовилось принять на свой борт только через полтора месяца, то большую часть землеустроительных модулей двух стандартных отсеков космические строители готовились принять на борт уже по пути к Варкену, до которого от Ардора было двадцать девять тысяч световых лет.
      Приняв на борт свадебный подарок, космолёт-гигант должен был идти курсом на Бидруп, который Рунтита выбрала в качестве того места, где она хотела провести официальную церемонию примирения двух кланов. Место проведения официальной церемонии она согласовала с Калвином и тот одобрил её выбор. Сам же он узнав о том, что его друг благополучно прошел через Суд Хьюма, немедленно приказал капитану пассажирского лайнера лететь к Варкену. Веридор Мерк даже не был посвящен во все эти тонкости, поскольку Рунита к тому времени научилась ловко прятать от него некоторые свои мысли, но делала это лишь потому, что хотела приготовить своему мужу сюрприз.
      Стоя возле макета Звездного Княжества, которое ему понравилось не смотря на пугающие размеры и сообщение о том, что в нем могут с комфортом разместиться не менее шестидесяти миллионов человек, он, вдруг, с тоской подумал о том, что навеки расстался со своей прежней беззаботной жизнью вольного торговца. Единственное, о чем он пожалел, так это о том, что он не смог сохранить в секрете свой подарок, сделанный Нэксу и Бэкси, но зато он решил сделать своей супруге сюрприз иного рода. Его стала почему-то привлекать новая роль и он понял, что быть Звёздным Князем достаточно неплохо, если не торчать конечно, безвылазно в какой-нибудь звёздной системе и не потрошить астероиды, хотя один планетоид он как раз и собирался выпотрошить дочиста. Причём сделать это он собирался в самое ближайшее время. Озадаченно почесав затылок, Веридор спросил Нэкса:
      – Эй, железная голова, а во сколько нам это всё обошлось? Надеюсь мы не полные банкроты?
      Нэкс ответил ему с некоторой гордостью в голосе.
      – Шкипер, не бей Бэкси в самое больное место. К её неудовольствию мне удалось снизить стоимость Звёздного Княжества почти вдвое, но это обошлось нам в патент на изготовление суперантигравов. Теперь космические верфи Ардора смогут оснащать свои рудовозы посадочными антигравами и эти гиганты будут не только приближаться к планетам и совершать на них посадку, но и покидать их с полностью загруженными трюмами. Зато с семидесяти пяти миллиардов мне удалось снизить цену до тридцати семи, так что двенадцать миллиардов галакредитов у нас осталось, но зато теперь у меня будет всё необходимое для того, чтобы заняться возрождением некоторых старых технологий. Надеюсь, тебя не станет раздражать, что теперь Звёздный Антал сможет сам строить суперсовременный космические корабли и начнёт заниматься научными разработками?
      К огорчению Нэкса и радости Бэкси, Веридор сказал с глубоким вздохом, имитирующим разочарование:
      – Увы, Нэкс, но с антигравами ты дал маху и я полностью солидарен с Бэкси. Надеюсь, больше никаких изобретений ты им не предложил? Некоторые из твоих технических новинок мне понадобятся уже в самое ближайшее время, они могут быть очень неплохими козырями в политике, которой я всерьез намерен заняться. Что-то в последнее время мне уже стала надоедать спокойная жизнь. – Он повернулся и спросил свою жену – Рунита, надеюсь тебя не пугает перспектива жить бок о бок с человеком, который собирается немного расшевелить галактику? Это может причинить нам некоторые хлопоты.
      Рунита, весьма обрадованная тем, что ей так легко сошло с рук приобретение столь дорогого Звёздного Княжества, нежно обняла своего мужа и, скромно потупившись, сказала ему в ответ почтительным и скромным тоном:
      – Князь, это зависит от двух вещей. Во-первых, от того, будет ли мне также разрешено самой принимать участие в определении политики Звёздного Княжества, а во-вторых, от того, на что она будет направлена.
      Хотя эти слова и были сказаны с показной скромностью, Веридору не пришлось очень долго гадать, что Рунита уже занялась политикой и вряд ли эта политика оставит равнодушными кое-кого в галактике. Улыбнувшись ей в ответ он сказал:
      – Да, уж, как тут можно отказать в чём-либо, такой милой и послушной девочке… – Улыбнувшись он добавил – Рунни, ты жена воина-архо, а стало быть ты вправе требовать от меня всего, чего тебе захочется, будь я хоть трижды Звёздным Князем. Так что ты можешь смело проводить в жизнь свою политику, а я буду проводить свою, но делать это мы будем так, дорогая, чтобы никогда не поставить наш клан в неловкое положение.
      Нэкс старательно изобразил на своем пластиковом лице мину недоумения и вежливо поинтересовался:
      – Шкипер, ты на самом деле решил заняться политикой?
      – А почему бы и нет, дружище? – Весело откликнулся Веридор – Разве политика противопоказана звёздным дворянам? Уж если нам удалось добиться такого приговора Суда Хьюма, то я думаю, что лишняя встряска галактике отнюдь не помешает. Как ты смотришь на это, Бэкси? Ведь даже Руните и той не всё нравится в Галактическом Союзе.
      Бэкси заботливо посмотрела на них обоих, и, поправив на голове молодой женщины локон, ласково сказала:
      – Шкипер, я не знаю что вы хотите сделать, но глядя на Руниту подозреваю, что ей просто очень хочется найти новых друзей для тебя и поставить дело таким образом, чтобы нас всех уважали не только в двух кланах Варкена, но и во всей галактике. Что же, это мне очень понятно, каждая женщина мечтает о блистательной карьере для своего мужа и Рунита не исключение. Зная тебя и Руниту, шкипер, я уже сейчас смело могу предположить, что политика будет для вас обоих лишь инструментом, с помощью которого вы собираетесь изменить лицо галактического человечества и честное слово, чем более грандиозные задачи вы будете ставить перед собой, тем с большим удовольствием мы будем помогать вам. Так ведь, Нэкс, мы не станем стоять в стороне?
      – Политикой, так политикой… – Проворчал Нэкс задумчиво и затем оживился – А ведь и правда, шкипер, что ни говори, а политика является самым лучшим занятием для мужчины, особенно если он хочет блеснуть перед женщиной. В общем, шкипер, если тебе потребуется неплохой, как я полагаю, консультант по вопросам административного управления, то я к твоим услугам. Признаться, я имею в этом кое-какой опыт и надеюсь, что он тебе вскоре сможет пригодиться.
      Для Веридора Мерка это откровение Нэкса явилось весьма неожиданным, так как он по сути так и не узнал, кем же были в своей прежней жизни древние лантийцы Эд Бартон и Ольга Браво. Поскольку он был достаточно терпеливым человеком и понимал, что всего сразу ему узнать не удастся, то удовлетворился и таким ответом, полагая, что рано или поздно, но ему будет обо всём рассказано. Во всяком случае уже одно то, что Нэкс и Бэкси выразили свое желание работать с ним, как и прежде, в одной команде, настраивало его на мажорный лад.
      Эти удивительные существа не раз на практике доказывали ему, что их возможности воистину безграничны. Правда, Веридора Мерка несколько озадачило то, что они с такой лёгкостью замахивались на политику галактического масштаба, поскольку он пока что мыслил куда более скромными категориями и хотел лишь того, чтобы новое Звёздное Княжество не было посмешищем в глазах его собратьев клансменов и стало, по крайней мере, уважаемо в среде звёздных дворян.
      Вместе с тем, Веридор Мерк стал ощущать некий азарт от того, что он внезапно превратился в весьма сильный раздражитель для сильных мира сего. Памятуя о том, какие силы были брошены против его крошечного кораблика, ему теперь хотелось стать постоянным раздражителем сильных мира сего и возмутителем спокойствия. Ему и самому показалось странным, какие тугие пружины сдавлены в Галактическом Союзе и Закрытых Мирах. Понял и интуитивно почувствовал, куда нужно нанести удар, чтобы освободить эти пружины и привести в движение всё галактическое человечество.
 

 
       На сегодняшний день в Галактическом Союзе насчитывается семь тысяч триста сорок восемь Звёздных Княжеств, гигантских звездолетов, размеры которых порой просто невероятны. Самым большим Звёздным Княжеством является Ацтек, гигантский дисколет, имеющий в диаметре пятьсот девяносто семь и две десятых километра. Владельцем и правителем Звёздного Княжества Ацтек, является Звездный Князь Чикатоа Ацтек, потомок древнего рода Верховных кассиков планеты Тольтек. Это самое населённое Звёздное княжество, у Звёздного Князя Чикатоа Ацтекского семьсот двадцать три миллиона подданных.
       Претендовать на титул Звёздного Князя может любой дворянин, чья честь не запятнана преступлениями. Поручительство тут особой роли не имеет, но желательно ввиду того, что благородное собрание Звёздного Дворянства, как и любая другая организация, подвержено некоторому забюрокрачиванию и соискатель титула может ждать, порой, несколько сотен лет прежде, чем ему, наконец, будет вручен иридиевый обруч украшенный звёздчатым оранжевым бриллиантом, символ княжеской власти. Не у всех на это хватает терпения, но не это останавливает дворян галактики. Становясь Звёздным Князем, каждый дворянин добровольно принимает на себя обязанность заботится о своих подданных и держать двери своего Звёздного княжества открытыми для каждого, кто желает стать подданным Звёздного Князя. Отказ по формальным причинам, как правило, не принят.
       Таким образом, негласно, вводится некий имущественный и финансовый ценз, который останавливает поток дворян, рвущихся в просторы галактики. Впрочем, стать подданным Звёздного Княжества желает далеко не каждый галакт, так как это накладывает на него множество обязанностей, начиная от клятвы верности, приносимой всему Звёздному Дворянству, и заканчивая тяжелым трудом. Жители Звёздных Княжеств вовсе не праздные бездельники, слоняющиеся по просторам галактики, как это может кому-то показаться. Наоборот, это в высшей степени трудолюбивые и упорные люди и именно они являются главными поставщиками руды, различных минералов и редких металлов.
       Звёздные Княжества занимаются, в основном, добычей и обогащением руд для металлургии, которую они ведут на астероидах и небольших планетах, составляя весьма значительную конкуренцию обычным космическим шахтерам. Поскольку, в отличие от обычных космошахтеров, после звёздных дворян от астероида остается одно только воспоминание, они гораздо чаще получают концессии на рудные разработки вблизи обитаемых миров.
       Постройка Звёздного Княжества дело несложное, поскольку, строительство огромных космических кораблей давно освоено человеком. В своем подавляющем большинстве в основе почти каждого Звёздного Княжества лежит один или несколько корпусов огромных рудовозов, имеющих трюмы невероятных размеров. Остальное уже дело вкуса, но, как правило, любое Звёздное Княжество имеет рукотворный кусочек родной планеты его правителя, вокруг которого с шести сторон расположены жилые помещения. Обычно весьма роскошные. Стоят Звёздные Княжества очень дорого, но зато строятся быстро и потом служат своим хозяевам тысячелетиями. Звёздное Княжество это одна из самых устойчивых общественных формаций в Галактическом Союзе и их рассматривают как полноправные суверенные планеты.
 
       (Из справочника Бэкси "Все миры Обитаемой Галактики Человечества", который возможно будет когда-нибудь издан для широкого пользования…)
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Кантаккийская Звездная Федерация, межзвездное космическое пространство, борт космического корабля "Молния Варкена" идущего курсом на Бидруп.
 

 

М = 197* 05* 12* + 0,59 СЛ;

 

 

X = (+) D 0073,70056 СЛ

 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      "Молния Варкена" стартовала с космодрома Хьюм-Централь через двое суток после того, как Веридор Мерк и Рунита вернулись на борт корабля в сопровождении своих друзей и Ракбета Доула и старт прошел совсем не так гладко, как этого хотелось Веридору Мерку. Всё произошло благодаря его супруге, которая, решив, что может теперь командовать "Молнией" сама, рано поутру направилась в навигационную рубку.
      Молодая женщина как была в легкомысленном наряде состоящем из серебристой рубашечки с короткими рукавами, яркого, цветастого шарфика, завязанного на шее и синих шортиков, кстати самом сложном наряде для её Серебряной Туники, под которым на ней не было даже варкенской мягкой брони, так и села в кресло командира корабля. Рунита, которая во время полета к Хьюму внимательно наблюдала за действиями своего мужа, очень быстро смогла понять, что ей нужно делать для того, чтобы самой привести в действие некоторые системы корабля. Впрочем, это было совсем не сложно и с такой задачей справился бы даже маленький ребенок.
      Уверенно положив свои руки на большие, полупрозрачные полусферы сенсоров управления, она слегка напрягла правую ладонь, чем заставила их активироваться, а затем легким нажатием указательного пальца включила супервизио. Перед Рунитой появилось трёхмерное изображение, состоящее из разноцветных объемных фигур снабженных надписями. Чуть двинув вперед указательным пальцем, она выделила светло зеленый куб, на котором было написано: "Центральный диспетчерский пост космодрома Хьюм-Централь. Сектор Терилакс.", она активизировала его.
      Тотчас зелёный куб развернулся и Рунита увидела перед собой огромное помещение диспетчерского пункта, в котором за пультами связи сидело множество мужчин и женщин, одетых в пышные, парадные мундиры преимущественно алого цвета. Оглядев диспетчеров, которые не обращали на неё никакого внимания, Рунита выбрала того мужчину, который показался ей добрее других на вид. Это был высокий, статный и дородный господин в пышном белом парике с большими буклями, чем-то напомнивший ей добрейшего графа фрай-Элькаторна и она попросила диспетчера ласковым, тоненьким голоском:
      – Дяденька, я Рунита с "Молнии Варкена" разрешите пожалуйста мне взлететь. Я очень тороплюсь.
      Терилаксийский дяденька от хохота чуть не выпал из своего кресла и, кое-как успокоившись, строго сказал ей в ответ:
      – Деточка, немедленно покинь навигационную рубку и позови своего папу, или кто он там тебе, этот варкенец.
      – Никакая я вам не деточка! – Тут же вспылила Рунита и, приказав Серебряной Тунике превратиться в роскошное платье, гневным голосом воскликнула – Я графиня Рунита фрай-Роантир, мужлан неотесанный! Немедленно разрешите мне покинуть Хьюм!
      В этот момент в навигационную рубку, влетели, покатывающийся со смеху Нейзер и смущенный Веридор Мерк. Терилаксийский диспетчер, увидев капитана корабля, тут же попытался сделать ему внушение:
      – Капитан Мерк, что это за дисциплина у вас на борту? Немедленно уберите эту психованную дамочку из навигационной рубки и если вы собрались взлетать, то запросите диспетчерский пост так, как это положено, по всем правилам! Тут вам не какая-то доисторическая планета, а Хьюм, сосредоточие высших достижений галактики.
      Это заявление окончательно разъярило Руниту, и она громко крикнула в ответ:
      – Да, как вы смеете со мной так разговаривать, грубиян? Немедленно дайте разрешение на взлёт моего корабля, иначе я сама взлечу!
      Глядя на свою, не на шутку разгневанную, супругу, Веридор Мерк, крикнул терилаксийским диспетчерам, закатив глаза в притворном испуге и сложив пальцы в замок просящего:
      – Послушайте, ребята, лучше поскорее дайте хозяйке "Молнии" разрешение на взлёт. Не нужно подвергать опасности ни меня, ни вашу стеклянную башню.
      Диспетчер чертыхнулся, но разрешение все же дал:
      – Вот, дьявол… "Молния Варкена", вам разрешается на взлёт в штатном режиме. Примите в ваш компьютер координаты места положения корабля на орбите выбора курса и приступайте к стандартной процедуре взлета.
      Рунита, удовлетворенно рассмеявшись, попросила Нэкса:
      – Дядюшка Нэкс, нарисуй мне пожалуйста эту… Ну, как её… Орбиту! И покажи стрелочкой куда нам нужно взлетать.
      Нэкс тут же выполнил её пожелание и через несколько секунд в навигационной рубке раздался громкий рёв диспетчера:
      – Зилкер, куда делось это чертово, размалеванное варкенское корыто с сумасшедшей бабой на борту? Оно только что мозолило мне глаза!
      – Мастер, оно… Оно уже на орбите, но как? С холодными турбинами… – Испуганно залепетал Зилкер.
      Рунита радостно улыбнулась и, показав язык терилаксийскому дяденьке-диспетчеру небрежно бросила:
      – Будете ещё задерживать меня, я и вашу стеклянную башню прихвачу с собой… – Нэкса же она попросила снова тоненьким голоском – Дядюшка Нэкс, а теперь отвези нас к Бидрупу, только медленно, медленно. Мне совсем не хочется торопиться.
      Нэкс немедленно выполнил пожелание Руниты, быстро вывел турбины на полную мощность и, двигаясь на огромной скорости, в считанные минуты покинул орбиту выбора курса планеты Хьюм, после чего направился к замыкающей орбите. На то, чтобы забрать оставленное на боевом спутнике оружие и боевую машину, также ушли считанные минуты. После завершения всех формальностей он на самой малой сверхсветовой скорости направил "Молнию Варкена" курсом на Бидруп.
      На корабле воцарились почти полная тишина и спокойствие, лишь изредка нарушаемая громкими, радостными воплями Нейзера, восторженным смехом Руниты, да ещё обиженными криками Ракбета Доула. Вскоре к ним присоединился истошный мальчишеский визг, от которого у всех буквально закладывало уши. Это Хьюм осваивался на космическом корабле, неспешно двигавшемся в космическом пространстве.
      Вопрос с Хьюмом решился очень быстро. Нэксу понадобилось всего одиннадцать суток, чтобы создать биомеханическое тело десятилетнего мальчишки, воспользовавшись для этого биопробой взятой у Ракбета. Таким образом, молодой хьюмерит, как бы обрел брата. На первый взгляд все выглядело достаточно просто, но на самом деле задача Нэкса была сопоставима разве что с конструированием суперсовременного, автоматического космического корабля.
      С одной стороны тело мальчика должно было быть живым, чтобы ничем не отличаться от его сверстников из любого мира, а с другой, и это было самым сложным, должно было управляться не столько самим Хьюмом, сколько сложным компьютером, которому предстояло отвечать за все физиологические процессы и помочь ему органично вписаться в огромный мир людей. На долю самого же Хьюма выпало только одно, – изучать этот мир с помощью своего тела, послушного всем его командам передаваемым через планетарные спутники гиперсвязи прямо на "Молнию Варкена" и стараться не повредить его. Чего Нэксу стоило самых больших трудов, так это исхитриться найти способ, как заставить сознание Хьюма испытывать боль, холод, жару и другие, куда более приятные ощущения.
      По отношении к Хьюму, это биологическое тело следовало рассматривать, как монитор-манипулятор, который передавал его владельцу массу новых ощущений. Поначалу Ракбет был уязвлен тем, что всё решилось так просто. По его мнению нечто подобное он мог вырастить в реаниматоре и собрать из стандартных электронных блоков сам. Уж слишком простым по своей сути было решение, найденное Нэксом.
      Он успокоился только тогда, когда узнал о том, что главная сложность была не в самом теле, а в десяти специальных спутниках, оснащенных системами гиперсвязи. Эти спутники были собраны Нэксом на борту "Молнии Варкена", затем переданы на грузовой корабль, летящий к Хьюму и по приказу президента поставлены на суточную орбиту планеты. Вот как раз без этих спутников Хьюм никогда бы не смог связаться со своим ладным и гибким телом, которое с громкими, восторженными воплями носилось по кораблю, совало нос во все щели и постоянно приставало ко всем с расспросами. Бэкси сразу же взяла парнишку под своё крылышко и довольно скоро стала для него единственным непререкаемым авторитетом.
      После старта не прошло и каких-то двух недель, как в галанской кают-компании, где каждый день экипаж "Молнии" собирался за обедом и ужином, однажды вечером появился угловатый симпатичный мальчишка, который тут же привлек к себе всеобщее внимание. Хьюм быстро оценил все преимущества своего юного возраста, а Веридор Мерк, наконец-то, сообразил, что влип в очередную передрягу. Милая неуклюжесть юного Хьюма так всех пленила, что никто уже не мог отказать ему в чём-либо и это сулило ему кучу хлопот, ведь этот шкет был сам себе на уме и не отличался особым послушанием.
      Хьюм весь день приставал ко всем с просьбами, а по ночам, когда его тело спало, общался с Нэксом и Бэкси. Ракбет, который в первые недели полета по десять раз на дню общался по супервизио с домом, уже через неделю после знакомства обитателей "Молнии" с этим мальцом, рассказал за ужином, что наконец-то жители планеты Хьюм облегчённо вздохнули, так как некая неведомая им сила перестала толкать их на всяческие странные и, порой, невероятные поступки.
      Однако, не смотря ни на что, Хьюму всё же вскоре дали понять, что "Молния Варкена" и её обитатели вовсе не являются для него игрушкой и у всех полным полно своих собственных проблем. Даже Ракбет Доул, человек, которому Хьюм был обязан тем, что он смог осознать себя личностью и почувствовать мир вокруг себя, не стеснялся иной раз взять его за шиворот и выставить вон из своей каюты, если тот переходил границы дозволенного. Из-за этого тотчас начиналась маленькая война. Единственный человек, которого Хьюм побаивался, был папаша Рендлю и даже не из-за его внушительного вида, а из-за угрозы быть отлученным от ежедневных, многочасовых тренировок, которые стали обычным занятием для Ракбета Доула и Нейзера Олса.
      Папаша Рендлю поставил перед собой цель сделать из своих новобранцев Ракки и Нейза не просто хороших солдат, а настоящих суперкоммандос. Он умудрился обескуражить даже Нэкса своими ошеломляющими познаниями в области физиологической реконструкции человека. Произошло это потому, что майор Рендлю Калвиш, наконец, всерьез взялся за молодого хьюмерита. Прежде, чем поместить Ракки в реаниматор для накрутки, папаша Рендлю почти неделю скрупулезно изучал его. Этот парень, который до этого считал себя вполне развитым физически, провел долгие часы на беговой дорожке, весь облепленный датчиками с головы до пят. Старый космодесантник заставлял его прыгать, наносить удары рукой и ногой, часами задавал ему вопросы на самые различные темы и постоянно заносил результаты тестирования в свой компьютер, имплантированный в предплечье его левой руки.
      Нэкс, которому всё это казалось странным, неоднократно пытался выяснить, по какой системе папаша Рендлю проводил свои исследования и, в конце-концов, добился от него весьма неожиданного ответа. Проводя исследования крови Ракбета Доула, он сказал Нэксу, который беседовал с ним с одного из своих летающих мониторов:
      – Старина, я накрутил за свою долгую жизнь всего десятка два ребят и к каждому подходил индивидуально. Говорят, что это у меня получалось неплохо, но, честно говоря, я и сам не знаю, как буду составлять программу для Ракки и потому вовсе не думаю, что у меня есть какая-то система. Сам понимаешь, эти мои флаттеры это далеко не самое оригинальное решение.
      Когда папаша Рендлю, наконец, был готов, он уже сам обратился за помощью к Нэксу и прошло еще несколько дней, пока он втолковывал тому, какие именно укрепляющие имплантанты ему нужны. И опять Нэксу пришлось удивляться, поскольку ему нужно было изготовить такое множество имплантантов совершенно неожиданного вида и такой оригинальной конструкции, что с ними даже ему пришлось изрядно повозиться. Когда Ракки выбрался из реаниматора, он не очень-то изменился внешне, разве что стал чуть-чуть покряжистее и его движения приобрели большую мягкость.
      Первым ощутил результаты этой накрутки Нейзер, который слишком уж уповал на свою великолепную мидорскую накрутку и боевую спецподготовку, заключавшуюся в том, что в его подсознание были внедрены рефлексы самых лучших бойцов галактики. Ракбет Доул не смотря на то, что был против него полным несмышленышем в боевых искусствах, всё же умудрился дать ему достойный отпор. Он довольно крепко накостылял Нейзеру по шее пользуясь тем, что превосходил его в силе и быстроте реакции. Для того это явилось полной неожиданностью.
      Ещё через несколько дней, когда Ракки поднабрался опыта от папаши Рендлю, он задал Нейзеру такую трепку, что того пришлось срочно отправить в реаниматор, чтобы залечить переломы и разорванные мышцы. Нейз при этом только непонимающе крутил головой и охал. Не то чтобы он не мог стерпеть боль, это он как раз переносил с необычайным стоицизмом, просто ему была противна сама мысль о том, что сопляк-новобранец смог так отделать его, кадрового офицера, заслуженного считающегося ветераном в мидорском отряде космофлота. Да, к тому же одного из самых лучших рукопашных бойцов этой планеты.
      После этого уже он пришел к папаше Рендлю и робко попросил того поколдовать над его накруткой. Он даже согласился на то, что реконструкция будет полной и от его прежней накрутки не останется и малейшего следа. Нейзер отнесся к тестированию с куда большим терпением, чем Ракбет Доул и был готов круглосуточно терзать себя на любых режимах, лишь бы майору Калвишу удалось как можно лучше изучить его. Когда через три дня тот сказал ему, что нужно произвести деконструкцию, Нейз сделал это даже не моргнув глазом и через несколько часов вышел из реаниматора полноватым, светловолосым увальнем с глуповатой, круглой физиономией и маленькими подслеповатыми серыми глазками с пушистыми, белёсыми ресницами.
      Страдания Нейзера, что Рунита увидела его таким, каким он был до своего семнадцатилетия, когда достигнув ограниченной годности юный мидорец тут же подался из сиротского приюта в военно-космический кадетский корпус, увенчались тем, что он выйдя из реаниматора, после первых же шагов бросился обнимать и благодарить Рендлю Калвиша. В отличии от Ракки ему было с чем сравнивать свою новую накрутку. Нэкс, внимательно следивший за всеми действиями папаши Рендлю и фиксирующий каждый его вздох, был поражен тем, что для Нейзера кроме биокристаллов-флаттеров им был заказан уже совершенно другой набор имплантантов. Результатом же было то, что Нейзер стал примерно втрое сильнее и быстрее, чем был раньше.
      Само собой разумеется, что после такой физиологической реконструкции Нейзер немедленно и, главное, очень жестко, без каких-либо компромиссов, доказал малышу Ракки, что боевой опыт нескольких десятков лучших бойцов галактики, соединенный с его собственным, весьма немалым опытом мастера рукопашного боя, это тебе не шуточки. Теперь, когда в физическом плане они были практически равны, Нейз, который гораздо лучше, чем его противник, владел множеством приёмов рукопашного боя, буквально одной левой в считанные минуты отправил Ракки в реаниматор.
      Нэкс, который перед схваткой навесил на тело Нейзера кучу датчиков, был поражен тем, что новая накрутка позволяла ему развивать, чуть ли не втрое большую, чем прежде, силу, а его реакция вообще увеличилась в несколько раз. При этом, папаша Рендлю не применял дорогостоящих искусственных мышечных волокон, еще более дорогих искусственных нейронов и специальных военных нейроакселераторов, обходясь вместо этого довольно примитивными биологическими средствами, которые он называл флаттерами.
      Он вполне справедливо не доверял новейшим военным технологиям, считая, что их чрезмерная сложность, зависимость от склада комплектующих и не столь уж высокая эффективность проигрывают его собственной методике. Нэкс тоже сумел поразить папашу Рендлю своими поэтическими аналогиями. Разложил по полочкам всё, что он выяснил, он таки понял, в чём заключается методика военной физиологической реконструкции по Калвишу и сделал следующие выводы:
      – Рен, теперь мне стало ясно, что ты настоящий художник в области физреконструкции. Ты не делаешь из человека супермена, а просто развиваешь в нём то, к чему стремится его организм. Ты так выстраиваешь тело своего подопечного, что оно становится полностью адекватным его сознанию, всему комплексу мыслей, образов, мотивировок и морально-этических представлений. От этого тело перестает сопротивляться человеку, становится не инструментом сознания, и не управляемой им машиной, а физическим воплощением мысли. Это просто поразительно, Рен, просто поразительно. Пожалуй, теперь я и сам смогу попробовать сделать нечто подобное. Признайся, наш маленький князь тоже прошел через твои руки? Ведь я не раз предлагал ему изготовить несколько новых имплантантов, но он упорно отказывался от них и всегда заказывал только те, которые у него уже были.
      Папаша Рендлю в ответ на эти слова смутился и, кивнув головой с покрасневшими ушами, ответил:
      – Ты знаешь, старина, этот чертёнок, пожалуй, моя лучшая работа. Видел бы ты, каких лбов он вырубал в считанные секунды и ты точно меня похвалил бы. Но Верди это особый случай, он и без всякой реконструкции отличался просто чудовищной силой и какой-то невероятной ловкостью. Правда, в поединках он всегда работает в четверть силы, но в настоящем рукопашном бою творит чудеса. Так уж он устроен, этот малыш-варкенец, вечно боится дать кому-нибудь в морду, даже если это просто необходимо сделать. Он взрывается только тогда, когда кому-то грозит смертельная опасность. Такого бойца, как Верди, я никогда не встречал. С ним можно сравнить только одного единственного парня, да, того уж наверное давно нет в живых, потому что он тоже не любил наносить удар первым. А жаль, Рав был лучшим из всех напарников, что только у меня были.
      После того, как "Молния Варкена" ушла в глубокий космос курсом на Бидруп, жизнь на корабле текла спокойно и размерено. Через четыре с лишним недели после старта Веридору Мерку, как это и было обещано, нанёс визит Удугу Бхор, но пробыл на его корабле всего лишь несколько часов. Да, это было и вполне понятно, ведь должность Генерального прокурора не давала Удугу Бхору отлучаться из своей конторы надолго и слишком часто.
      Никто на борту "Молнии", включая Руниту и любопытную Бэкси, не знал о чём они разговаривали целых четыре с половиной часа. Двери каюты, некогда изолированной от телепатической локации и защищенной от прослушивания специально для Удугу Бхора, были закрыты для всех без исключения. Уголёк Уди прибыл на встречу с Веридором Мерком не случайно и улетел он с тем, за чем прилетал.
      Удугу Бхор подробно рассказал Веридору о том, что произошло в Центральном Правительстве и руководстве Корпораций после того, как с Хьюма по правительственной гиперсвязи разлетелось во все концы галактики решение, принятое Судом Хьюма. Очень многие политики догадывались, что в связи с полетом "Молнии Варкена" может произойти какой-то скандал, но никто, даже сам Генеральный прокурор, не ожидал взрыва такой силы.
      Зато те, против кого было принято это решение, знали чего им следовало ждать и когда за ними отправили судебных приставов, их всех давно и след простыл. По горячим следам удалось схватить всего лишь около полусотни жуликов, но остальные успели смыться и залечь на дно. Было хорошо уже то, что они не смогли утащить с собой всего похищенного за сотни тысяч лет. Однако, эти ловкие типы всё же умудрились отхватить жирный кусок и их улов составил почти четвертую часть неправедно нажитых богатств, но зато на всё остальное галактические власти успели наложить арест.
      Центральное Правительство, которое сотни тысяч лет испытывало дефицит бюджета, чуть не рухнуло, когда на него свалилось несколько сотен квадриллионов галакредитов, чуть ли не треть крупнейших банков галактики и огромное количество невероятно дорогой недвижимости. При этом выяснилось, что преступникам принадлежало едва ли не двадцать процентов капитала всей обитаемой галактики. Такие деньги, свалившиеся на голову чиновникам, заставили их вздрогнуть, чуть было не лишили разума, но они мобилизовали остатки здравого смысла и, приложив титанические усилия, смогли всё же сохранить результаты экспроприации капитала в тайне. Дальше глав некоторых Федеральных правительств и узкого круга лиц их окружающих информация не прошла. Удугу Бхор нисколько не стесняясь того, что именно он приложил к этому руку, сказал Веридору Мерку:
      – Князь, вы должны понимать, что эта информация могла свалить не только большинство Федеральных правительств, но и половину Планетарных, не говоря уже о Центральном Правительстве и поэтому мы решили любой ценой не допустить утечки информации. Особенно остро стоял вопрос о вашей персоне, князь. Некоторые горячие головы предлагали принять в отношении вас самые радикальные меры, но мне удалось их остудить и не допустить по отношению к вам каких-либо жестких санкций. Правда, мне пришлось взять решение вопроса в свои руки. Генеральной прокуратуре надлежит самостоятельно разыскать всех преступников и доставить к месту отбывания наказания. Мне же поручено решить главную проблему, как заставить вас, князь, хранить молчание и я готов сделать это любой ценой.
      Удугу Бхор замолчал и пристально посмотрел на Веридора Мерка. Но он выдержал этот испытывающий, требовательный взгляд и, не поддавшись сиюминутному порыву задать вопрос, терпеливо держал паузу. Генеральный прокурор сразу понял, что ему не дождаться от варкенца не только вопроса, но и любой ответной фразы, свидетельствующей о его беспокойстве и потому, широко улыбнувшись и показав свои крупные, белоснежные зубы, сам закончил фразу:
      – Которая, разумеется, будет для вас приемлема, князь. Во время нашей последней встречи я пообещал вам свою защиту и, признаться, не нахожу ничего более надежного, чем предложить вам должность Регента Генеральной прокуратуры. Эта должность пожизненная, как и моя собственная, но в отличие от вас, князь, я стал пожизненным Генеральным прокурором только после того, как был избран им восемь раз подряд. Регент Генеральной прокуратуры полностью соответствует по своему государственному статусу Вице-прокурору, но эта должность не является выборной, я сам назначаю своих Регентов. Как мой представитель, вы будете иметь право содержать любой штат сотрудников, иметь свой собственный бюджет, следственные органы, разведку и контрразведку. Регент осуществляет надзор за соблюдением закона и вправе осуществлять любые следственный действия в отношении абсолютно любого лица в галактике, частного или государственного. Князь, вы будете вправе выбирать, заявить о своем Регентстве на всю галактику или сохранить это в тайне. Будучи Регентом, вы так же можете быть Звёздным Князем, одно другому не помеха, право же, в числе моих Регентов уже есть адмиралы космофлота, правители планет, банкиры, люди других профессий, всего их сорок четыре человека, но лишь двенадцать заявили о своём Регентстве открыто. Увы, но это не самая прибыльная должность в галактике, Регентство дает ежегодный доход всего в три миллиона галакредитов и ещё семьдесят пять миллионов вы получите из бюджета Центрального Правительства в том случае, если будете иметь штат сотрудников не менее, чем из пятидесяти человек. Таких парней мы зовем хантерами и премьер-хантерами и хорошо оплачиваем их труд, да и порой поощряем их служебное рвение щедрыми премиальными вознаграждениями. Зато если вы привлечете к своей деятельности большее количество людей, то сможете формировать теневой бюджет своего Регентства, который даст вам отмену подоходного налога на пятикратно большую сумму ваших доходов и мне сдаётся, что именно это должно вас привлечь, князь. И последнее… Парень, я предлагаю тебе Регентство вовсе не затем, чтобы заткнуть тебе рот. Ты просто нужен нам. Последние сто тысяч лет во многом именно благодаря институту Регентства Галактический Союз всё ещё объединяет людей в галактике. Ты нужен мне, Веридор Мерк, со всей своей неуемной жаждой справедливости, своими высокими идеалами и твоими друзьями. Признайся честно, ведь тебе, после всего того, что с тобой случилось, очень хочется расшевелить это сонное царство? Так почему бы нам не поработать вместе?
      Веридору сразу стало понятно, что ответ он должен дать как можно быстрее, чтобы не выглядеть в глазах Удугу Бхора заносчивым и неприятным типом. Предложение Генерального прокурора было действительно весьма привлекательным, так как открывало массу новых возможностей и самое главное позволяло самым серьезным образом разобраться с деятелями из Галактического Координационного Центра Прогресса Планет. У него просто-таки чесались руки найти этих шустрых ребят, взять их за шкуру и приволочь к переходному модулю самой надежной, герметически закупоренной планеты-тюрьмы и потому он, выдержав паузу длиной ровно в тридцать секунд, ответил Генеральному прокурору ровным и спокойным голосом:
      – Господин Бхор, я принимаю ваше предложение, но у меня будет одно небольшое условие.
      – Догадываюсь какое. Ты, похоже, захочешь теперь сам разобраться с Координационным Центром, люди из которого так долго гребли денежки? – С дружеской улыбкой поинтересовался условием Удугу Бхор.
      Веридор кивнул головой и невозмутимо сказал:
      – Да. Они теперь мои, господин Генеральный прокурор.
      – Они твои, парень, но предупреждаю тебя, это очень опасный противник. – Согласился Генеральный прокурор и добавил – А теперь давай поговорим о самом насущном, о финансах. Чтобы у тебя не было затруднений с деньгами, Веридор, я отдам тебе одного человека. Когда-то, очень давно, почти пять тысяч лет назад, он был Вице-прокурором, но его очень ловко подставили и ему грозило пожизненное заключение. Вместо того, чтобы попытаться очистить свое имя от грязи, этот парень подался в бега. Поскольку он был очень оборотистый малый, то и находясь в подполье сумел быстро возвыситься и теперь является одним из самых богатых людей галактики. Этот человек держит в своих руках Гильдию Вольных Торговцев и является её Казначеем, ты можешь, наконец, дать ему возможность легализоваться, разумеется, если он хорошо тебе заплатит, ну, и, естественно, эти деньги пойдут на развитие твоего Регентства. Этот человек Хард Вирров, или Вонючка Харди потому, что он выливал на себя духи вёдрами. Сейчас он находится на планете Хельхор, в штаб-квартире Лиги Трейдеров. А теперь, добро пожаловать в семью, Хитрюга Мерк, с этого дня ты можешь называть меня просто Уголёк Уди, а дядюшку Улриха – Толстяк Улле, как у сорок пятого Регента у тебя есть на это полное право. А сейчас приготовь-ка свой лоб, приятель, Уголёк Уди поставит на нём свою отметину. Всё-таки нам чертовски повезло, что этот мидорец знал координаты "Звездочки", хотя и жаль, что Толстяк спалил такое хорошее прикрытие. Ну, да, ничего, зато теперь у нас есть Звёздный Князь, который прикупил себе весьма неплохой корабль ничем не хуже линкора-призрака.
      Процедура посвящения в Регенты Генеральной прокуратуры оказалась очень простой, недолгой, но весьма болезненной из-за того, что на лоб новоиспеченного Регента была нанесена специальная татуировка. Лоб Веридора Мерка был высокий и чистый и на нём вполне свободно поместилась татуировка Регента, изображающая золотые скрещенные прямые мечи, лежащие поверх голубого изображения галактики, набранного крохотными звездочками. Поверх мечей лежал круглый серебряный щит, украшенный ярко-красной буквой "R". Несомненным достоинством татуировки было то, что она была небольшой, всего полтора на два сантиметра, была невидимой и вспыхивала только тогда, когда этого хотел сам Регент. Недостатком татуировки было же весьма болезненное ощущение, которое человек испытывал при её нанесении и то, что она была пожизненной и с ней не мог справиться даже самый навороченный реаниматор.
      Вместе с татуировкой новый Регент Генеральной Прокуратуры, получил от своего главного босса контейнер весьма внушительных размеров, доверху заполненный самым различным оборудованием, положенным ему по штату, после чего они расстались, каждый довольный своим приобретением. Удугу Бхор покидал "Молнию Варкена" с сознанием того, что у него теперь не будет болеть голова по поводу прыткого варкенца, всколыхнувшего всю галактику и потрясшего самую верхнюю часть пирамиды власти, а Веридор Мерк остался на борту своего космического корабля в твёрдом убеждении, что он сможет, наконец, с гораздо большей уверенностью устраивать головную боль очень многим королям преступного мира, возглавляющим огромные полчища маргиналов как в Галактическом Союзе, так и в Закрытых Мирах.
      После отлёта Уголька Уди он немедленно вызвал к себе в кабинет папашу Рендлю, Нейзера Олса, Ракбета Доула, а также Нэкса и Бэкси и объявил им о своём Регентстве. Все пятеро отнеслись к этому спокойно, но когда новый Регент Хитрюга Мерк объявил им, что собирается сделать троих из них своими помощниками, их реакция была весьма разнообразной. Нейзер немедленно издал воинственный вопль и не колебался ни секунды, заявил о своей готовности стать премьер-хантером, папаша Рендлю отнесся к этому спокойно и рассудительно, сказав, что готов следовать за ним хоть куда, но вот Ракбет Доул колебался, считая, что он, в свои двадцать восемь стандартных лет был еще слишком молод, чтобы занять такой высокий и ответственный пост в галактической табели о рангах. Нейзер, не долго думая, решительно сгреб Ракбета за шиворот и пригнув его голову к своему кулаку, весело, но строго сказал ему:
      – Послушай-ка ты, умник, как выступать Слушающим, так пожалуйста, на это ты всегда готов. Выносить приговор Суда Хьюма ты тоже рад радешенек, но как только дело дошло до того, чтобы поставить свои способности на службу закону, так ты сразу решил спрятаться в кусты? Учти парень, ты и за сто тысяч световых лет от Хьюма остаешься Слушающим в тридцать седьмом поколении, я специально обсуждал этот вопрос с Хьюмом, и если это понадобится, то ты войдешь в свой судейский транс и сделаешь то, что от тебя потребуется. Ладно бы я требовал этого от тебя в интересах Звёздного Князя Веридора Антальского с его женушкой, так ведь нет, от тебя требуется стать хантером, да не просто хантером, а премьер-хантером, чтобы работать во благо всей галактики, а ты тут выкобениваешься.
      На помощь Ракбету Доулу немедленно пришел папаша Рендлю, который решительно вызволил его из цепких рук премьер-хантера Нейзера Олса и, заслонив собой, сказал:
      – Ну, что ты прицепился к мальцу, Нейз? Не видишь что ли, Ракки просто растерялся. Парнишка впервые выбрался за пределы своей планеты, ещё толком не обнюхал всех углов "Молнии", а ему уже предлагают должность, равную по значимости генеральному прокурору планетарной цивилизации, это ведь всё равно, как если бы мидорскому капитану вдруг взяли и предложили адмиральские эполеты… – Потрепав Ракбета по плечу он добавил – Ракки, Хитрюга Мерк ведь не зря тебе предложил стать премьер-хантером, ты, верно, уже догадываешься, что теперь сможешь вызвать на Суд Хьюма любого преступника. Наверняка у Суда Хьюма есть вопросы не к одному и даже не к двум прощелыгам.
      Ракбет Доул кроме того что был младшим клерком в мэрии городка Корн, являлся ещё и Слушающим в тридцать седьмом поколении и прекрасно сознавал интересы своих собратьев, регулярно входящих в состояние трансцендентальной медитации именуемой Суд Хьюма в ходе которой имена преступников жгут огнём их тело и заставляют мучительно страдать душу. При словах Рендлю Калвиша, он пристально посмотрел на Веридора Мерка и робко спросил его:
      – Князь, скажите, вы думали именно об этом, когда предложили мне стать премьер-хантером?
      Веридор ответил ему с бесхитростной улыбкой:
      – Ракки, честно говоря, когда Уголек Уди предложил мне стать Регентом, в первую очередь подумал о том, что тебе эта должность подошла бы куда больше, но видишь ли, я всё-таки жуткий эгоист и вслед за этим сразу же возмутился, с чего это, вдруг, я должен уступать Регентство тебе, вот и решил оставить его за собой. Конечно, ты можешь отказаться и я не стану укорять тебя, но всё-таки подумай о тех типах, до кого Суд Хьюма хотел бы добраться, но не может. В должности премьер-хантера ты быстро сможешь прижать к ногтю любого негодяя, а папаша Рендлю и Нейз, тебе помогут. Посмотри на мое предложение с другой стороны, представь себе, что ты у нас теперь единственная выездная сессия Суда Хьюма и рассматривай его под этим углом.
      Ракбет кивнул головой и к изумлению Веридора сказал тоном, уже знакомым ему по Суду Хьюма:
      – Да, это действительно так. Ты сказал чистую правду Веридор Мерк… – Спохватившись, Ракбет скромно поинтересовался – Князь, но ведь по сложным вопросам я не смогу обойтись без своих собратьев, как мне быть тогда?
      Не успел Веридор открыть и рта, как ему на помощь немедленно пришел Нейзер.
      – Ракки, а на хрена, по-твоему, нам нужна эта маленькая, вертлявая обезьяна, которая вечно сует нос во все дыры? Могу поспорить, он и сейчас находится за дверью этой каюты и пытается просунуть свой нос в какую-нибудь щелочку.
      Не мешкая он выскочил из кабинета Веридора Мерка и вскоре вернулся вместе с отчаянно упирающимся Хьюмом.
      – Ну, что я говорил? Этот тип пытался подслушивать наш разговор, а его дружки, Нэкс и Бэкси, даже ничего не предприняли. – Сменив гнев на милость и выпустив воротник комбинезона Хьюма, Нейзер строго спросил его: – Эй, ты, шпион несчастный, ты можешь организовать для Ракки, если он войдет в свой судейский транс, прямой контакт со всеми его слушающими дружками?
      – Запросто! А если на Суд Хьюма придешь ты, тупой мидорский майоришко, то я обещаю, что тебя будет слушать вся моя планета! – С вызовом ответил ему Хьюм.
      – Отлично, а теперь брысь отсюда, козявка несчастная!
      Хьюм смерил Нейзера Олса презрительным взглядом и гордо покинул своих негостеприимных спутников. Всё, что он хотел узнать, он тут же узнал от Ракбета Доула, чьё сознание было для него открытой книгой, но поскольку его друг попросил не подводить его, он даже не стал огрызаться в ответ на грубость Нейзера. Как только тяжелые створки люка каюты плотно сомкнулись, Ракбет Доул сказал:
      – Хорошо князь, я принимаю ваше предложение. Наверное теперь все сотрудники в конторе Уголька Уди станут меня звать Малыш Ракки?
      Последние слова Ракбета Доула, сказанные унылым тоном, вызвали громкий смех, который стих только тогда, когда Нэкс приготовил для первых премьер-хантеров Регента Хитрюги Мерка здоровенные иридиевые жетоны, болезненно оставляющих на теле татуировки сотрудников Генеральной прокуратуры Галактического Союза. Папаша Рендлю мужественно подставил под жетон свой лоб, Нейзер, увидев то, как страдальчески сморщилась его физиономия, приложил жетон к запястью правой руки, Малыш Ракки счел самым подходящим местом левую половину своей широченной, выпуклой груди. После этого все разошлись по своим каютам и принялись изучать содержимое тех кейсов, которые им вручил сорок пятый Регент Уголька Уди.
 
      Хотя его сумасшедшая гонка по галактике, а затем и Суд Хьюма прошли удачно, Веридор Мерк не смотря на то, что Удугу Бхор возвел его прямо на вершину власти и наделил огромными полномочиями, чувствовал себя подавленным и опустошенным. Уж слишком большие перемены произошли с ним за эти несколько месяцев. Но не эти перемены отдавались болью в его душе и не давали ему покоя. Веридор Мерк не переставая думал о тех людях и андроидах, которые сгорели в адском пламени аннигиляционного взрыва. Увы, но об этих людях ему ничего не было известно. Кто они, почему сели в эти секретные скоростные корабли, подчинились они приказу или польстились на огромную сумму денег, а может быть кто-то просто заставил их отправиться в этот полет, оказавшийся для них последним, угрозами и силой, или их зомбировали, как и его друга Ренлю Калвиша.
      Все эти вопросы не давали Веридору Мерку ни минуты покоя и он пока что не мог найти на них ответа. Он постоянно корил себя за слабость. Корил за то, что потерял сознание и не смог эвакуировать ни людей, ни андроидов со старфайров. За андроидов он был спокоен, эти ребята всегда держались дружной командой и никогда не отправлялись на опасное задание без предварительной записи своего синтетического сознания и наверняка их синтетические братья уже переписали содержимое черных ящиков с начинкой из несколько сотен инфокристаллов на новенький поликристаллический или селенокристаллический мозг свежеслепленного андроида. А вот с людьми дело обстояло гораздо хуже, если их отправляли на особо секретное задание и они, провалив дело, не возвращались, то образцы их плоти могли так и не поступить в реаниматоры для возрождения в прежнем виде. Такое уже не один раз бывало с неудачниками.
      Пытаясь справиться со своими тягостными мыслями, в отчаянии, Веридор Мерк несколько раз проводил сеансы водной медитации, доведя время, проведенное под водой, чуть ли не до двадцати часов и ничего этим не добился. Водная медитация не дала, да и не могла дать ему облегчения, она была хороша для восстановления сил, обретения гармонии с внешнем миром, а сейчас была разрушена его внутренняя гармония. Веридор провел трое суток стоя на коленях перед обсидиановым крестом в часовне, пытаясь обращением к Великой Матери Льдов вернуть в свою душу великую гармонию, обретенную на льду Галана, но и это не принесло ему облегчения. Он попытался найти забвение в тяжелых, изнуряющих тренировках, но и они не приносили ему никакого облегчения.
      Рунита пыталась его утешить своими тихими, ласковыми песнями и душевная боль ненадолго отступала, но затем, когда он уходил с Женской половины, она возвращалась к нему вновь. Равалтан, которому стало известно о страданиях его друга от Руниты, чуть ли не в получасе лету до "Молнии Варкена" развернул свою космояхту и тут же, не смотря на все протесты Энси, помчался на Варкен, даже не подумав о том, что в его танках осталось всего треть расходной массы. Тот термоядерный реактор, который поставил на космояхту Нэкс, был лишь вспомогательной энергосистемой и чтобы долететь до Варкена Равалтану пришлось запросить о помощи. Дозаправив свою крохотную "Звёздную ягодку" у какого-то почтовика, он гнал её в критическом режиме, лишь бы поскорее добраться до Антала и привезти Веридору Мерку из родного клана чашу с водой, заговоренной отцом-хранителем клана, которая могла дать ему отпущение грехов.
      Ни разу Веридору не пришло в голову то, что на борту "Молнии Варкена" вместе с ним был еще шестьдесят один варкенец. У каждого из них вполне хватило бы сил осуществить переброску экипажей со старфайров, но всё произошло слишком быстро. К тому же над ними всеми довлело присутствие на борту "Молнии" Руниты, о которой были в тот момент все их мысли. Ведь именно поэтому вместо того, чтобы заняться эвакуацией, они все разом принялись ускорять движение корабля, лишь бы не пострадала эта женщина и её еще не рожденная дочь.
      Ради их безопасности они не раздумывая убили бы тысячи и тысячи врагов-круда и их души не были бы ничем отягощены потому, что клятва данная Руните главенствовала над всеми прочими их клятвами и обязательствами и заставляла сначала спасти её, а потом уже думать о своих врагах и их безопасности на поле боя. Норды Мединские не были в чем-либо виноваты. Всему виной была внезапная слабость Веридора Мерка, не позволившая ему выполнить долг воина-архо, сохранить врагу-инопланетнику жизнь для позора пленения и если это возможно, для еще более позорного заточения в тюрьму.
      Это в сражении с соплеменником он мог позволить телу врага сгореть бесследно или же сжечь его специально, чтобы не отдавать труп враждебному клану. Веридор Мерк последними словами клял свою слабость, после которой к нему пришла просто невероятная сила. Теперь он знал, что может телепортировать свой корабль на расстояние не менее, чем в шестьдесят световых лет, погасить взрыв горячей бомбы и вызвать пирокинетический взрыв способный спалить целую планету и это его особенно пугало. Он страшился своей собственной силы и еще более страшился того, что он стал страшиться своей силы.
      Рунита изо всех сил пыталась помочь ему, но она утоляла его душевную боль лишь на время. В те часы, когда он сидел у её ног, положив ей голову на колени, боль уходила. И это было особенно мучительно для Веридора, – сознавать то, что только его жена может дать ему душевное равновесие. "Молния Варкена" едва плелась самым малым ходом и Веридор Мерк ежедневно встречался со своими друзьями, шутил с ними, иногда тренировал Ракбета, желавшего во что бы то ни стало надрать уши Нейзеру, обедал и ужинал вместе со всеми, как ни в чем ни бывало, а потом не спал ночи напролет. Однажды, рано утром Рунита, одетая в свой варкенский кимон, прошла на Мужскую половину их дома, подошла к кушетке на которой лежал её муж и сказала ему:
      – Муж мой, встань и иди за мной.
      Веридор послушно встал и пошел за Рунитой. Она вывела его в варкенский садик, в котором царил суровый мороз и подвела к ледяному водопаду, намерзшему на гранитную глыбу. Вода в каменной ванне, превратилась в прозрачную глыбу льда, а весь садик был заметен колючим, хрустящим под ногами снегом. Садик был освещен неярким красноватым светом, совсем как в утро зимнего дня времени Красного Лорда, когда на Варкене стояли особенно сильные морозы, достигающие в иные дни минус восьмидесяти пяти градусов, но сейчас было еще не так холодно. На льду стояла деревянная подставка, на которой лежали в гнездах мечи, подаренные Веридору Мерку на Гее в те времена, когда эту планету еще называли Дорком, его учителем, сенсеем Ямато Такеси. Подведя мужа к его мечам, Рунита приказала ему:
      – Встань на лед, муж мой и обратись душой к духу твоего покойного учителя, великого воина-самурая Ямато Такеси. Спасти мертвых могут только мертвые. Обратись к своему сенсею и пусть он поможет вернуться в твою душу прежней гармонии и покою. Стой на льду до тех пор пока к тебе не вернется утерянное равновесие и ты вновь станешь великим воином-архо.
      Рунита достала спрятанный у себя на груди небольшой бумажный сверток, положила его на снег и вышла. Веридор Мерк, чье дыхание перехватило от шестидесятипятиградусного мороза, молча снял с себя клановую тунику, разулся, а затем снял с тела мягкую броню. Холода он даже не почувствовал. Взяв в руки сверток, оставленный Рунитой, он бережно развернул мягкую, непрочную бумагу, покрытую ниппонскими иероглифами и достал оттуда длинный кусок белой, плотной ткани. Обернув этой тканью свои чресла, он не спеша поднялся на ледяной постамент, встал на льду на колени и медленно присел на пятки.
      Холода он по прежнему не ощущал, но уже потому, что приказал своему телу выделить в кровь специальные вещества, предотвращающие её замерзание. Сердце сразу стало стучать медленнее, перестраиваясь на перекачку по кровеносной системе густой, медленно остывающей жидкости. Веридор Мерк был полностью готов к ледовой медитации.
      Протянув руки к большому императорскому мечу, Веридор взял его в руки и обнажил клинок, отливающий синевой и покрытый морозными узорами. Воткнув лезвие меча в лед, он принялся пристально вглядываться в холодную сталь, на которой еще был виден отпечаток пальца Ямато Такеси, последнее напоминание о его сенсее, с которым он провел последние одиннадцать лет его жизни. Это были годы полные тяжелого труда, глубокого смирения и величайших откровений.
      Сенсей Ямато дал ему намного больше, чем все его прежние учителя. Человек, который убил в боях мечом или голой рукой семь с половиной тысяч врагов, человек, который выиграл множество сражений, самый великий самурай и сёгун страны Ниппон, научил его более всего ценить человеческую жизнь и никогда не отнимать её ради развлечения или тщеславия. В то же время он научил его убивать врагов быстро и без малейшего сожаления во имя служения. Глядя на сталь императорского меча, унесшего жизни тысяч людей, Веридор чуть слышно прошептал:
      – Ямато, помоги мне.
      Время остановилось для него. Дыхание его было глубоким и таким медленным, что казалось будто это легкий ветер сам влетает в его ноздри и потом тихо улетучивается из легких. Веридор уже не видел ничего, кроме морозных узоров синеватой стали, слабо мерцающих в красноватом свете. Эти морозные узоры медленно увеличивались и поглощали его, постепенно засасывая его в свои переплетения. Из синеватой глубины клинка к нему нетвердой походкой вышел его сенсей Ямато Такеси.
      Старик был толст и казалось неуклюж. Он был одет в коричневое кимоно, старое и латаное во многих местах. Походка у него была нетвердой и качающейся, а деревянные сандалии вот-вот готовы были свалиться с его ног. Ямато сбросил с ног свою неуклюжую, громыхающую при ходьбе обувь, со старческим кряхтением сел напротив Веридора и достал из-за спины большой круглый кувшин, горлышко которого было заткнуто туго скрученной, синей тряпицей. Таким он видел своего сенсея крайне редко. Ямато иногда позволял себе выпить немного саке, рисового самогона, но он был слаб на алкоголь и потому особенно не злоупотреблял им, хотя и считал спиртное прекрасным средством для разрядки и возвращения бодрости духа воину.
      Веридор Мерк застал Ямато далеко не в самые лучшие годы его жизни. Старого самурая, известного своей честностью, прямотой и простотой нравов, отправили в изгнание в нищую деревеньку, так как молодому императору он надоел своими пронзительными взглядами, чтением собственных стихов, переполненных болью и нравственными наставлениями, а также полным отсутствием чувства юмора. Увидев Ямато, Веридор вежливо поклонился ему, но не нашел в себе сил сказать приветственные слова. Весело блеснув глазами, Ямато пьяно икнул и спросил его резким, громким и на редкость противным тоном, похожим на грубый окрик:
      – Что, непобедимый Вей До, наконец и тебе досталось?
      Сказав эти слова, Ямато полностью потерял к своему ученику интерес и достал откуда-то небольшую глиняную чашку из неглазурованной обожженной глины. Выдернув почерневшими от старости, кривыми зубами затычку из кувшина, он плеснул в чашку немного саке и выпил напиток одним глотком и так повторил несколько раз. Отставив в сторону кувшин, он прижал чашку к груди и закрыл глаза. Лицо его было полно блаженства. Веридор подумал, что старик здорово надрался и теперь, если он не начнет блажить или того хуже буянить, ему можно будет задавать самые откровенные вопросы и он охотно расскажет обо всем том, о чем предпочитал молчать на трезвую голову. Ямато был совершенно непредсказуемым человеком и потому был великим воином, находившим выход из любой ситуации.
      Веридор молча смотрел на сенсея Ямато и у него теплело на душе, он знал, что если сенсей пришел к нему, то обязательно поможет, подскажет выход из тупика. Ямато начал медленно раскачиваться и напевать какую-то песенку. Глупую и весьма бестолковую. Напевая, он отбивал такт глиняной чашкой, постукивая по своей груди и, вдруг, внезапно прервал свою песенку, рявкнул что-то грозное и ловко метнул в Веридора чашку, которая больно ударила варкенца по лбу. Чашка отскочила от его головы и полетела на земляной, замусоренный пол. Веридор быстро выбросил руку, поймал чашку и бережно поставил её перед собой.
      От этого удара у него, как ни странно, сразу прояснилось в голове. Состояние безысходности и душевного надрыва сменилось чувством стыда за свои бессмысленные и высокомерные терзания, причинившие столько беспокойства его жене и друзьям. Ямато открыл глаза и выпрямился. В его глазах не было ни малейших следов хмеля, перед Веридором сидел бесконечно мудрый, спокойный и величественный учитель. Ровным, тихим голосом он дружелюбно сказал ему:
      – Вей До, помни, для того, чтобы побеждать, ты всегда должен нести в своей душе слабость трехлетнего ребенка и должен отступить прежде, чем броситься на врага со всей яростью. Знай же, что под личиной наемника часто скрываться тот, кто ненавидит тебя более всего и хочет лично взглянуть тебе в глаза перед тем, как нанести коварный удар. Победив же врага ты не должен терзаться сомнениями, если он нанес свой удар первым, а ты оказался быстрее и твой удар сразил его в момент торжества. Коварство твоего нового врага было велико и он остался жив. Опасайся его, он придет еще раз, чтобы разорить твой очаг. Теперь твои силы многократно возросли и это хорошо. В твоей душе поселился страх перед ними и это тоже хорошо. Ты не должен без лишней надобности черпать из этого колодца, хотя он и бездонный, ибо каждое обращение к источнику твоей колдовской силы будет убивать в тебе твой страх перед ней и однажды ты сможешь убить ради забавы. Забудь на время о своем колдовском искусстве и великой силе и снова живи, как живет обычный человек твоего удивительного племени. Сейчас ты стал в своем мире могущественным сёгуном и должен служить самому великому господину – Закону. Твои самураи принесли тебе клятву верности и ты сделал их лордами. Пусть же они вершат закон от твоего имени, а ты будь им нравственной опорой.
      Сказав эти слова, Ямато Такеси снова закрыл глаза и на его непроницаемом лице с седыми волосами застыло глубокое удовлетворение. Веридор Мерк даже не пытался отделить реальность от наваждения, вызванного ледовой медитацией. Он не знал, да, и не хотел знать, пришел к нему Ямато из царства духов или из таких глубин его собственного сознания, куда никому не дано заглянуть и где оставляет свои послания человеческой душе Великая Мать Льдов, когда она хочет наказать или вознаградить человека. Это были слишком сложные вопросы мироздания, чтобы попытаться решить их в состоянии ледовой медитации.
      В душе Веридора Мерка вновь царили покой и гармония, ему вновь хотелось простых человеческих радостей, вновь хотелось схватиться с врагами в смертельной схватке и сесть за стол с друзьями, но теперь он знал цену своей силе и знал то, что ни за что не согласится показывать её кому-либо из пустого бахвальства или чувства превосходства. Знал то, что ему уже не надо было никому и ничего доказывать, и это знание окончательно успокоило его.
      С того момента, когда Рунита предложила своему мужу встать обнаженным на лед и пройти через ледовую медитацию, прошло трое суток и за это время она лишь сейчас взглянула на него через маленькое оконце. Веридор сидел на гладком льду склонив голову и его грудь была покрыта инеем от дыхания. Его смуглое тело приобрело цвет слоновой кости и в этот момент крепостью оно было как кость, но Руниту это не испугало, так как она знала, что оно полно силы и энергии.
      Только так варкенцы смогли выжить на своей планете, по полгода кряду терзаемой лютыми морозами. Она знала, что ледовая медитация идет успешно и если ничто не повредило душу Веридора Мерка, то он выйдет из своего маленького ледяного мирка таким же, как и прежде, беспокойным, озорным, непрестанно что-то ищущим и любящим её. Рунита была спокойна. Она верила, что минуты сомнений и душевных терзаний её мужа были не признаком слабости, а признаком большой душевной силы. Силы настолько великой, что ударив по сознанию Веридора она чуть не сломила его, едва не разбила ему душу на части.
      Взглянув на мужа еще раз, Рунита закрыла окошко шторкой и направилась в медицинский отсек. Первым её побуждением было отправиться туда телепортом, что значительно сократило бы путь, но ей уже изрядно надоели эти прыжки через пространство. Куда приятнее было не спеша пройтись по кораблю пешком и не торопясь посмотреть, что творится на его борту. В коридоре к ней подбежал Хьюм и попытался прозондировать её сознание, чтобы узнать что-нибудь новенькое, но столкнувшись с прочным ментальным щитом, был вынужден просто задать вопрос. Получив ответ, что с Веридором все в порядке, мальчишка тотчас вприпрыжку умчался куда-то по своим делам. Уж он то никогда не скучал и не унывал.
      Глядя на Хьюма, Рунита порой забывала о том, что это гигантский мозг находящийся в невообразимой дали от корабля, так непосредственно реагировал на все этот шустрый мальчишка, неистощимый на выдумки и проказы. У Хьюма, которого она видела ежедневно, была выстроена своя собственная сложная система приоритетов, в которой, первое место отводилось, как ни странно, Нейзеру, хотя именно он был подчас откровенно груб с ним. Зато Нейз учил его всему тому, чему он сам научился в приюте и был неистощим на разные мелкие пакости и всяческие проказы. Но при этом именно от Нейзера Хьюм учился вежливости и хорошим манерам. Ракбета Доула Хьюм, частенько, третировал, но тот смотрел на его выходки снисходительно, ведь все равно когда ему нужно было прийти к кому-то и пожаловаться, это всегда был Ракки, его старший брат, любящий, заботливый и все прощающий.
      К Руните у Хьюма было особое отношение, она была тайным предметом его любви и обожания, но он ни за что не признался бы в этом никому на свете, даже Ракбету. Больше всего Хьюм любил прибежать к ней на Женскую половину, когда она только-только проснулась, принести ей цветок, сорванный в оранжерее, бросить его на постель и убежать. Вслед за этим следовал маленький телепорт и Хьюм вновь оказывался в её спальне и ему предлагался легкий завтрак.
      Побыв с Рунитой полчаса и показав себя воспитанным мальчиком, Хьюм бежал в спортзал, где по утрам папаша Рендлю до седьмого пота гонял Ракбета Доула, стремясь научить того боевым искусствам. Нейзер приходил в спортзал позднее и проводил с Малышом Ракки несколько спарринг боев, за которыми Хьюм очень любил наблюдать не смотря на их ярость и невероятную жестокость. Обычно по окончании боя оба соперника отправлялись в реаниматор, когда на полчаса, а когда и на три-четыре, в зависимости от тяжести полученных травм.
      Набегавшись за день, Хьюм ложился спать, как все обычные мальчишки и пока его тело отдыхало, набираясь сил для новых проказ и шалостей, ночь для настоящего Хьюма заполнялась интенсивными занятиями под руководством Нэкса и Бэкси, которые стремились научить это странное и непонятное разумное существо всему, что знали сами. Разум Хьюма был невероятно пытлив и неутомим. Он стремился узнать, как можно больше за время каждого занятия и отличался колоссальной работоспособностью. Ученика и его учителей объединяла способность решать одновременно несколько тысяч самых различных задач и если бы кто-нибудь мог быть свидетелем этих занятий, он наверняка обалдел наблюдая за тем, с какой скоростью идет обмен информацией между мозаичным поликристаллическим мозгом соединенным с гигантским суперкомпьютером и огромным коллективным разумом целой планеты.
      Рунита шла по просторному, широкому и светлому коридору уровня "А", убранство которого осталось таким же, каким она увидела его когда-то на Галане и её душа наполнялась уверенностью, что все будет хорошо. Она просто не могла думать иначе. Опустившись на лифте на уровень "В" она пошла к медицинскому отсеку, в котором стояло уже шесть реаниматоров. Неподалеку находился большой и отлично оборудованный тренировочный зал, где папаша Рендлю муштровал своих новобранцев. Не смотря на то, что Руните не нравилась крайняя жестокость, с которой Ракбет и Нейзер нещадно избивали друг друга, она частенько заходила в него, чтобы понаблюдать за их схватками, которые в её присутствии становились еще ожесточеннее.
      Стоило ей войти в спортзал, как Малыш Ракки, плотно схваченный захватом Нейзера, ощутил просто невероятный прилив сил и сумел таки преодолеть своего противника. При этом он, похоже, сломал Нейзу позвоночник, раз тот позволил себе увернуться от следующего удара, коротким телепортом. Папаша Рендлю, однако, не стал останавливать схватку, считая, что у обоих бойцов еще есть достаточно много сил.
      Только благодаря левитации, Нейзеру удавалось оставаться в вертикальном положении и двигаться, так как ноги его были парализованы, но поскольку в его руках еще осталось невесть сколько силы, бой продолжался с прежним ожесточением. У Малыша Ракки, была сломана берцовая кость, но он еще кое-как ковылял на здоровой ноге и делал энергичные попытки нанести удар по Нейзеру. Рунита, которая не могла смотреть на такое, решительно прекратила поединок, не смотря на возмущенные, протестующие вопли всей троицы и отправила драчунов в медицинский отсек. Нейзер немедленно объявил себя победителем, что чуть не вызвало продолжение поединка в медицинском отсеке и лишь появление там Руниты остудило страсти.
      Для самой Руниты появление в медицинском отсеке было ежедневной обязанностью и хотя она в глубине души побаивалась этих огромных, сверкающих полированным металлом и белым пластиком машин, она тем не менее приходила сюда каждое утро и проводила под колпаком реаниматора по два-три часа. Таков был наказ Калвина Норда и она не могла его ослушаться. Даже во время их полета к Хьюму это правило ни разу не нарушалось за все сорок пять дней.
      Клан Нордов Мединских мог рискнуть теперь чем угодно, но только не её дочерью, будущей невестой клана. Бэкси, которая приходила в медицинский отсек каждый раз, регулярно отправляла на Варкен бюллетени о состоянии здоровья Руниты и её дочери, которые немедленно транслировались по супервизио всего острова, к лютой ярости врагов обоих кланов. Местонахождение "Молнии Варкена" хранилось в глубокой тайне, как и то, что двести варкенских воинов, набранных в обоих кланах, тайно сопровождали новое Звездное Княжество к точке рандеву.
      Встреча "Молнии Варкена" и "Малого Горного Антала" могла произойти уже три недели назад, но Рунита откладывала её до того момента, когда Веридор Мерк сумеет преодолеть депрессию. Звёздное Княжество находилось неподалеку, всего в восьми световых годах лета и было готово принять на борт своих хозяев, но те не торопились. Первыми появились в "Малом Горном Антале" полторы сотни андротел, управляемых Нэксом и Бэкси, посланные туда на небольшом космоботе.
      Нэкс тотчас привел в действие с их помощью суперкомпьютеры управления и принялся "оживлять" огромное количество роботизированных механизмов, составлять для них программы и обживать Звёздное Княжество. Варкенцы, вот уже полтора месяца находящиеся на его борту инкогнито, наконец, с облегчением вздохнули. Теперь они смогли переселиться из кают, расположенных в бесконечном лабиринте технических помещений, в огромный жилой отсек, стоя в любой точке которого, они уже не видели гнетущих стен, а только привычный их глазу летний пейзаж родного Антала.
      Спустившись этажом ниже, если это слово может подойти под описание целого путешествия на скоростных лифтах сквозь полуторакилометровую толщу технической переборки, они могли попасть в нижние жилые отсеки, в которых были созданы стандартные климатические условия, но они предпочитали оставаться в Антале, где всегда царило варкенское лето и с гор, покрытых вечными снегами и ледниками, дул приятный прохладный ветер. Для любителей горячих водных процедур имелась небольшая долина с полутора десятками геотермальных источников, но вот чего в Маленьком Антале не было, так это вулканов, но зато имелись горы пятикилометровой высоты с настоящими ледниками, окружающие этот варкенский вариант рая по всему периметру.
      Нижние этажи варкенских воинов совершенно не прельщали, а соседний жилой отсек, который Нэкс и Бэкси немедленно начали обустраивать имитируя в нем условия Галана, они вообще считали раскаленной духовкой. Зато их командиры использовали его в качестве устрашения к нарушителям дисциплины. Единственное, что было для них непривычным, так это то, что им приходилось жить в домах, привольно разбросанных по вершинам красивых холмов, покрытых ярко-зеленой травой, широким лощинам, поросших густым кедровым лесом или стоящих на берегу ручьев, а не в городах с узкими улочками, обнесенных высокими каменными стенами и при этом почва у них под ногами никогда не сотрясалась от постоянных землетрясений.
      Звёздное Княжество "Малый Горный Антал" ждало своего Звездного Князя и его маленькая, но на редкость грозная и боеспособная армия с нетерпением ждала того момента, когда они станут в едином строю почетного караула, развернув боевые штандарты двух братских кланов – Мерков Антальских и Нордов Мединских. Все они ничуть не скрывали своей радости в предвкушении встречи с хорошим парнем Верди Мерком, который совсем недавно стал воином-архо и самое главное, с его красавицей-женой, чья отвага и любовь к клану сотворили почти невозможное, – примирили два клана. Для воинов двух кланов было немножко в диковинку ощущать себя братьями и от этого их ожидание становилось еще более нетерпеливым.
      Тем временем крохотная космояхта "Звездная ягодка" была уже совсем неподалеку от "Молнии Варкена" и Равалтан Макс, сидевший в кресле пилота, нетерпеливо вглядывался в обзорный экран и монотонно повторял слова заклинания, которое должно было снять с его друга чувство вины за содеянное. Временами Равалтан прерывался на несколько минут, чтобы разразиться проклятьями в адрес тупоголовых варкенцев, которые окружили себя столькими ограничениями, что даже прикончить врага стало для них проблемой. Выпустив из себя пар, он снова принимался твердить заклинание, от которого ключевая вода в небольшой чаше бурлила, как кипяток на сильном огне. Равалтан Макс не спал уже девятнадцать дней и был готов бодрствовать еще столько же, если это только могло помочь его другу.
      Рунита уже вышла из реаниматора, когда Нэкс с помощью своих сканеров обнаружил в пространстве и опознал космояхту "Звёздная ягодка", не мешкая он тотчас доложил ей об этом и запросил следует ли ему идти на сближение. После процедур, навязанных ей реаниматором, Рунита чувствовала себя удивительно легко и свободно. Она решила позволить себе немного поразмяться и потому велела всем своим друзьям одеться понаряднее и собраться через полчаса на взлетно-посадочной палубе, где им предстояло встретить старых и добрых друзей. Поскольку Рунита проявила при этом удивительную таинственность и отвела всем на одевание так мало времени, да, ещё сказала Рендлю Калвишу, Нейзу и Ракки, что сегодня она ждет от Нэкса и Бэкси самого большого сюрприза, ни у кого из них не было сомнений, что затевалось что-то очень важное и действительно неожиданное. Веридор Мерк же в этот момент впервые за трое суток пошевелился.
      Ничего не понимающие папаша Рендлю, Нейзер и Ракбет стояли на ярко освещенной взлетно-посадочной палубе нарядно одетые и торжественные. Трюм "Молнии", к этому времени полностью освобожденный от грузовых механизмов и большей части отсеков, ярко освещенный, со стенами и потолком облицованными нежно-голубым пластиком, был таким же нарядным, как и собравшиеся в нем люди. Даже андроиды Нэкса и Бэкси и те были одеты не в свои обычные космокомбинезоны, а в нарядные платья. Среди них не было только Хьюма, которому не нравились такие процедуры. Все семеро стояли у самого входа в парадный лифт корабля, молча смотрели на сияние звезд через широкий портал вакуум-шлюза и терпеливо ждали, когда им объяснят, наконец, что же все-таки происходит.
      Ожидание оказалось не долгим. Бэкси, которая постоянно была на связи с Эненсией Макс, предупредила новобрачную о фокусе, который их ожидал. Рунита, пользуясь подсказкой Нэкса, довольно быстро нашла своих друзей в безбрежных просторах космоса и смогла совершить телепорт космояхты с расстояния в три четверти светового года к самому вакуум-шлюзу. Пару минут спустя ярко-красная космояхта "Звёздная ягодка", появившаяся возле "Молнии Варкена" с уже остановленными турбинами, была подхвачена мощными силовыми полями, заведена внутрь трюма и бережно опущена на взлетно-посадочную палубу.
      Рунита приветственно замахала руками, люк космояхты открылся и первым из нее вышел на ступени трапа Равалтан Макс, одетый в одежду клана Мерков Антальских, с потемневшим от усталости лицом и большой, черной обсидиановой чашей в руках. Одновременно с этим распахнулись широкие двери ведущие к парадному лифту и оттуда вышли двое людей, высокий, темноволосый, темнокожий мужчина в белом костюме и миниатюрная, стройная женщина с ослепительно-белой кожей, черными, как смоль, волосами и огромными темно-карими глазами. Папаша Рендлю, на лице которого были написаны удивление, растерянность и недоумение, услышав шаги позади, обернулся и, увидев хрупкую незнакомку, вздрогнул, как от хлесткого, болезненного удара. Встряхнув головой, словно прогоняя наваждение он снова вытаращил глаза на мужчину, осторожно спускающегося по трапу и высокую красивую женщину идущую вслед за ним.
      Железный Рен в первое мгновение хотел было броситься к трапу, но не успел, так как Рунита немедленно телепортировала гостя "Молнии Варкена" поближе ко в ходу в свою варкенскую каюту. Проследив за тем, куда отправился гость, Рендлю Калвиш тяжело вздохнул, но все-таки не последовал за ним, хотя именно этого ему хотелось более всего. Вид у этого здоровяка был при этом самый обескураженный, но на это никто не обратил внимания, поскольку сразу вслед за этим Рунита представила своим друзьям странную пару, вышедшую на взлетно-посадочную палубу из глубины корабля.
      – Друзья, мои, познакомьтесь с Эдом Бартоном и Натали Клеманс, которых вы знали раньше, как Нэкса и Бэкси. Наши электронные друзья по-прежнему среди нас, но зато Эд и Натали вновь стали людьми, как и мы все, а ещё к нам, наконец, присоединились наши друзья, Равалтан Макс и его жена Эненсия. Простите Рава за его спешку, ему нужно срочно помочь Веридору, скоро мы увидим их обоих.
      Эд Бартон и Натали Клеманс с одной стороны и Эненсия Макс с другой, с веселым смехом подбежали к изумленным папаше Рендлю, Нейзеру и Ракбету Доулу. Для всех остальных их появление не было неожиданным. Больше других растерялся Железный Рен. Увидев маленькую, хрупкую, черноволосую красавицу Натали, чья кожа была белее снега, а наряд, черное, короткое платье без рукавов с глубоким декольте, отличался подчеркнутой элегантностью, бравый вояка вдруг густо покраснел, его сердце гулко застучало, а дыхание стало прерывистым и частым.
      Натали, подойдя к нему поближе, протянула вверх свою узкую, белую руку и заставив его наклониться, чтобы тот поцеловал ее руку с длинными, изящными пальцами. Не успел он пошевелиться, как эта хрупкая женщина, вдруг, с силой обняла его за плечи, заставила наклониться и сама поцеловала долгим и чувственным поцелуем, на который Железный Рен откликнулся с пылкостью юноши. Переведя дух, Натали радостно заявила:
      – Боже мой, какое же это приятное чувство, впервые за восемь с лишним сотен тысяч лет поцеловать настоящего мужчину и почувствовать, как при этом у тебя колотится сердце и замирает душа. Рен, вы просто великолепны!
      Рендлю Калвиш чуть не рухнул в обморок и от поцелуя и от этих слов, произнесенных Натали, с удивившей его страстью. Он простонал чуть слышно, но лишь чуть подался вперед, когда эта миниатюрная куколка двинулась к Руните, глядящей на неё восхищенно и радостно. По кислой же физиономии Ракбета Доула сразу стало понятно, что более всего он сейчас завидовал своему наставнику и учителю.
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Кантаккийская Звездная Федерация, межзвездное космическое пространство, борт космического корабля "Молния Варкена" идущего курсом на Бидруп.
 

 

М = 197* 05* 12* + 0,59 СЛ;

 

 

X = (+) D 0073,70056 СЛ

 

 

06. 29. 16 часов 15 минут

 
      Все рекомендации Баллианта Мерка относительно лечения его внука от глубокого психического срыва, были выполнены Равалтаном Максом полностью и с точностью до каждого жеста, хотя это и стоило ему девятнадцати суток бессонного полета. Этот обряд уходил своими корнями в глубокую древность, ещё в те времена, когда варкенцы ходили одетыми в звериные шкуры.
      Уже тогда среди варкенцев, бывшими почти поголовно сенсетивами, трао и архо, самым позорным поступком было преднамеренное убийство круда – соплеменника, не обладающего магической силой. Все трао-варкенцы или архо-варкенцы относились к своим собратьям круда-варкенцам с почтением и уважением, так как им было куда тяжелее выжить в их суровом мире. Рождение в клане круда для варкенцев являлось знамением, так как считалось, что таким образом Великая Мать Льдов прямо указывает на особые заслуги клана и, как бы говорит соседям о его особой исключительности.
      Со временем, когда Варкен едва освоивший выплавку стали и строительство городов-крепостей вошел, благодаря своим сенсетивам, в семью галактических народов, варкенцы стали считать круда всех обычных галактов и даже тех сенсетивов, которые не могли сравниться с ними в Силе и распространили на них действие "Кодекса Круда". Вместе с этим на всех галактов перешло и главное положение кодекса: габарх-круда, – не причинение вреда человеку, являющемуся круда.
      Согласно положения габарх-круда, помимо убийства в бою или непреднамеренного убийства порицалось также неоказание помощи. Поскольку варкенцы восприняли медицинскую машину, как еще одну милость Великой Матери Льдов к слабым, положение габарх-круда нисколько не изменилось и продолжало строго исполняться в отношении даже врагов-круда. В отношении же союзников круда оно доходили до полного, как считали очень многие приверженцы Варкена, идиотизма, так как спасая чужие жизни, архо-варкенцы частенько, навсегда, отдавали свои, так как очень многие воины-архо не считают нужным сдавать биопробы для последующего самоклонирования.
      Архо-варкенцы старались не допускать убийства ни одного круда, даже проявившего откровенно враждебные намерения в отношении клана или посягнувшего на их жизнь, за что и были окружены среди галактов ореолом подлинных рыцарей. Участие варкенцев в какой-либо войне считалось самой надежной гарантией недопущения репрессий в отношении мирных жителей и пленников, но при этом мало кто из нанимателей знал то, как трудно варкенцам выполнять условия военного контракта и соблюдать при этом положение габарх-круда. Именно в такую ловушку и угодил Веридор Мерк, когда из-за своего внезапного обморока не смог спасти членов экипажей "Старфайров".
      Правда отцы-хранители кланов, вынужденные отправлять воинов-архо за пределы своих кланов, еще в первые годы после контакта возродили древний обряд очищения от греха, павшего на их собрата, когда случайно и непреднамеренно погиб круда. Обряд заключался в том, что пока круда из клана воина-архо нес проходившему ледовую медитацию варкенцу обсидиановую чашу с ледяной, кристально чистой ключевой водой, взятой из источника очищения клана, отец-хранитель клана и еще тридцать-сорок глав его семей дни и ночи на пролет так же проводили медитацию и заставляли воду в чаше кипеть и бурлить, словно на огне. Таким образом с души воина-архо снимался грех.
      Разумеется, ни один варкенец не мог выдержать ледовую медитацию больше четырех-пяти дней, но и меньше суток такая медитация не проводилась. Если варкенец замерзал насмерть, то к его услугам всегда был реаниматор и спустя несколько часов все начиналось заново. Каждому варкенцу, проходящему через ледяное очищение, давалось только три попытки. На четвертый раз он был обязан добровольно уйти из жизни приняв крейг, чтобы пройдя через медицинскую машину надолго лишиться памяти, стать навспираго и после этого лет пятьдесят жить в чужом клане под новым именем.
      То обстоятельство, что Равалтан Макс к тому моменту, когда он узнал о страшной беде постигшей его друга уже был круда-варкенцем клана Мерков Антальских, значительно облегчило задачу Баллианта Мерка, поскольку в Антале, как на зло, в тот момент не находилось ни одного круда из клана Мерков. Баллиант ни минуты не сомневался в том, что Равалтан Макс доставит чашу с водой его внуку и ни на минуту не сомкнет глаз. Не сомневался он и в своих силах, тем более, что в саду его дома, у семейной часовни где он встал коленопреклоненный, собрались главы всех семейств Мерков Антальских, а те для которых не хватило места в саду, расположились поблизости, прямо на мостовой прилегающих улочек, так велика была их признательность младшему сыну отца-хранителя клана, сложившего свою голову ради примирения с Нордами Мединскими.
      Доставив заговоренную воду, Равалтан Макс, телепортом перенесенный прямо на уровень "А", не мешкая прошел в варкенскую каюту, где помог Веридору Мерку выйти из транса. Пока его друг, которого он сначала сбрызнул, а потом напоил водой, медленно выходил из состояния ледовой медитации и возвращал своему телу тепло, Равалтан ругал его последними словами за то, что он навесил на себя грехи из-за каких-то там подонков, вооруженных самым опасным и самым мощным в галактике оружием.
      Веридор Мерк отвечал ему тихо и однозначно, растерянно глядя на простую глиняную чашку, стоявшую у его колена и четкие следы деревянных башмаков-сабо, отпечатавшихся на блестящем, прозрачном льду. Если к появлению Ямато Такеси в своей ледовой медитации Веридор был готов и даже надеялся на это, то обнаружить подле себя какие-либо материальные следы явилось для него полнейшей неожиданностью, если он, конечно, непроизвольно не спер чашку с ближайшей планеты. В такую возможность ему верилось с очень большим трудом. "Молния" находилась довольно далеко от шарового звездного скопления в сторону которого она шла и ближе, чем за триста с лишним световых лет обитаемых планет просто не было, да, и как тогда объяснить следы на льду.
      Не веря своим глазам, Веридор Мерк переставил чашку и вместе с куском льда с отпечатавшимися на его поверхности следами, телепортом отправил этот странный автограф Ямато в морозильную камеру-сейф, где он хранил свои скромные запасы лунной росы. Наконец Веридор окончательно стряхнул с себя оцепенение ледовой медитации и взглянул на своего друга, одетого в мягкую броню и тунику цветов его клана. Видя изумление на его лице, Равалтан сказал:
      – А чего ты еще ждал? Я доставил в твой клан хорошую весть, сделал все так, как это положено вестнику, вот старик и решил таким образом вознаградить нас с Энси. Впрочем, не он один, Норды Мединские также решили проявить к нам свое внимание и теперь я сын сразу двух великих кланов Варкена. Надеюсь, что теперь хоть это сможет утешить Энси после моего полного банкротства.
      Хотя Равалтан Макс сказал это спокойным и даже несколько веселым тоном, Веридор невольно вздрогнул и спросил его:
      – Рав, ты все-таки влетел с моими мехами? Прости, старина.
      Равалтан замахал руками и рассмеялся.
      – Да, нет, что ты, Верди, как раз это было делом стопроцентной надежности. Как только я продал первый десяток твоих сэксодромов, мне пришлось тут же удалиться в своё поместье, так велико было желание кое-кого из моих друзей сделать мне выгодные предложения. Некоторые я, правда, принял, потому что трудно устоять, когда тебе предлагают иметь на твоем товаре пятьсот процентов прибыли. О, с этими шкурами все вышло просто замечательно, хотя и не обошлось без курьезов…
      – Что, кто-нибудь опять попытался выяснить, откуда ты достаешь товар такого качества? – Насмешливым тоном поинтересовался у своего друга Веридор, пытаясь подняться на ноги.
      – Нет, Верди, всё было гораздо смешнее. Просто один придурок из числа тех мужиков, для которых задница бородатого товарища предпочтительнее женских прелестей, узнав о том, что твои зеленые сексодромы увеличивают мужскую силу, решил прикупить один для собственного пользования. Правда, этот бедняга не знал того, что твои развратные газончики терпеть не могут голубых придурков и розовых дур. В общем цирк был ещё тот. Шкуру равелнаштарамского барса этот хмырь покупал не напрямую, а через посредника и когда он, отвалив за неё два миллиона галакредитов, приволок зелёный мех к себе домой, где собралась толпа таких же придурков, как и он сам, то получилась отличная хохмочка. Этот урод постелил ее на своем брачном ложе, вокруг которого собрались его голубые друзья и розовые подруги и пригласил своего жено-мужика присоединиться к нему. К несчастью у них были друзья, такая же ополоумевшая парочка, но только состоявшая из двух баб, тоже супружниц. Не знаю как это воспринял мой зеленый красавец, как оскорбление или как насмешку, но подшутил он над ними весьма оригинально. Короче, вместо того, чтобы заняться противоестественными, я бы сказал, ублюдочными сексуальными играми, эти две пары моментально распались, чтобы соединиться уже в новой конфигурации и бывшие лже-супруги наконец занялись настоящим сексом, причем проделывали они это с таким азартом, что всех их гостей потом очень долго пришлось отливать холодной водой.
      – Неужто? – Усмехнулся Веридор Мерк, который, наконец, встал на ноги и принялся энергично потягиваться и массировать руки и ноги – С чего это вдруг?
      – Да, с того, что их гости, возмущенные таким бесстыдством, попытались настучать им по голове, ну, а они возьми и надавай им тумаков в ответ. Шуму, говорят, было на весь квартал, а поскольку всё это происходило в Райской Долине, ты наверное знаешь этот говённый район Бидрупа, где селятся одни геи и лесбиянки, то скандал был просто несусветный. Эта четверка состояла из двух очень крутых и башлёвых мужиков и не менее крутых баб, которые, наконец, вспомнили зачем им даны природой сучки и дупла, выставили прочь своих гостей и принялись трахаться с полной самоотдачей. Насмерть оскорбленные ими педрилы тут же вызвали полицию, которая в Райской Долине тоже состоит из гомиков всех мастей. Эти ребята в ответ активизировали с десяток боевых роботов и приказали им охранять свой покой. В итоге всё закончилось штурмом дома, в котором боевые роботы вышли победителями. Все кончилось чудовищным скандалом и судебным разбирательством, но возмутители спокойствия практически не пострадали, если не считать того, что они покинули этот район навсегда. Лично для меня в этом конкретном случае удивительным было то, что они умудрились настроить своего зеленого друга сразу на четырех человек. Для меня это было такой рекламой, о которой я не мог и мечтать. За какие-то две недели я полностью компенсировал все свои затраты, продав всего лишь семьсот с лишним шкур. Именно поэтому мы с Энси и решили провести наш медовый месяц в космосе. Только там я и мог спрятаться от толпы покупателей. Так что успокойся, брат, твой товар не доставил мне никакого беспокойства. – Весело расхохотавшись, Равалтан Макс крепко ударил Веридора по плечу и спросил: – Я надеюсь, хоть по этому поводу у тебя не будет никаких душевных расстройств, малыш?
      Веридор Мерк, уже почти согревшийся, озабоченно покрутил головой и поинтересовался у своего друга:
      – Рав, старина, так на чем же все-таки ты погорел? Ведь не мог же ты взять и просто так потерять все свои капиталы, по-моему это весьма затруднительно, я всегда считал, что ты далеко не самый бедный человек на Бидрупе.
      Равалтан Макс, присел рядом с ним на каменный борт, промерзшего насквозь бассейна и принялся массировать ему икры ног. Он горестно вздохнул, выдыхая клубы пара, температура воздуха хотя и повысилась, но все еще была ниже двадцати градусов. Подчинившись требовательному взгляду своего друга, Равалтан, наконец, неохотно ответил ему:
      – О, Верди это только моя вина. Мне давно следовало уразуметь, что в наши времена на свете нет ничего постоянного и разместить свои капиталы не только на Бидрупе. Это моя вина и этих проклятых храмовников. Кстати, Верди, дома я говорил со стариком, тот поделился со мной одной новостью, которая меня немного огорчила. Бидруп совершенно не то место, где тебе следует собрать варкенцев. Там произошел какой-то идиотский переворот и вся власть теперь в руках храмовников. Пару дней с Бидрупом не было никакой связи, а потом у власти, вдруг, оказались эти непотребные святоши из ордена святого Маргота, а президент Беншоуз с постной физиономией заявил, что он осознал всю низость своего падения, получил отпущение грехов и с новыми силами примется править Бидрупом во славу святого Маргота и его церкви. То, что я увидел по супервизору, меня, честно говоря просто убило. Миллионы ликующих людей на улицах, флаги, цветы и многочисленные процессии храмовников, несущих статуи святого Маргота. Верди, ты можешь в такое поверить? Весело, не правда ли? Но самое смешное было дальше. Вольные торговцы, подобно стаду домашнего скота, тоже пошли за храмовниками и возложили все свои, как они теперь говорят, неправедно нажитые богатства на алтарь храма этого говённого святого. В отношении таких как я, тех, кто оказался вне пределов досягаемости храмовников, была применена конфискация имущества. Вот так я и стал банкротом. Правда, у меня есть Энси, зеленая шкура, которая никогда не дает сбоев и отличная кровать с парой тахионных турбин. Так что я не чувствую себя нищим.
      У Веридора отлегло от сердца. Отряхнув с груди и волос начавший подтаивать иней, он добавил.
      – И кроме того у тебя есть младший брат, которому надоело скитаться одному и он стал Звёздным Князем, а у него есть хорошие и добрые друзья, а у его друзей тоже есть отличные друзья, ну, и так далее. Мы обязательно разберемся с бидрупскими храмовниками, Рав и вернем всё до последней кредитки и самое главное, мы вернем твои зеленые сэксодромы. Похоже, что они действительно нужны людям.
      Равалтан встал и, согреваясь, сделал несколько энергичных движений, после чего сказал вполголоса:
      – Верди, у меня нет никакого желания воевать с целой планетой. Бидруп, как мне кажется, сейчас самое опасное место в галактике, так что ты лучше смени место церемонии сам, брат, чтобы мне не пришлось применять силу.
      Веридор легко соскочил со своего ледяного постамента и ответил:
      – Ну, если мне придется объявить Бидрупу войну, чтобы восстановить имущественные права своего брата, то я это сделаю. Правда, не сейчас, а немного позднее. Не волнуйся, Рав, тебе не придется меня долго уговаривать или применять силу, мы летим на Хельхор. У меня появились там кое-какие дела. Там Рунита и проведет церемонию объединения двух кланов, так что тебе не долго осталось щеголять то в тунике Мерков, то в тунике Нордов. У нового клана и цвета будут новые, но мы с тобой не будем присутствовать на этой церемонии, нас ждут более важные дела, дружище Рав. А сейчас нам, кажется, пора посмотреть на то, что получилось у Руниты.
      Пройдя из маленького варкенского садика на Мужскую половину, Веридор Мерк оделся в парадный мундир Звездного Князя и надел на голову иридиевый обруч с оранжевым бриллиантом. Равалтан с любопытством посмотрел на красивый, изумрудно-зеленый мундир, украшенный золотым шитьем и, любовно огладив складки своей туники, вежливо промолчал. Веридору даже не нужно было сканировать сознание Равалтана Макса, чтобы узнать, что тот жутко заинтригован тем, что же именно должно было получиться у Руниты.
      Хотя он только что вернулся с Варкена, он понятия не имел о том, что Мерки и Норды сделали свежеиспеченному архо-варкенцу очень большой свадебный подарок. Не знал этого и Веридор Мерк, а судя по тому, что выйдя из ледовой медитации он обмотал свою заколку-архо черным шелком, то не сможет увидеть этого до тех пор, пока не ступит ногой на землю Звездного Княжества "Малый Звездный Антал". Черная, широкая шелковая лента, которой он закрыл свою заколку-архо, была знаком того, что он временно отказался от использования своих Силы, хотя и не отказался от неё навсегда, а значит временно лишился и своего острого сверхзрения.
      Друзья внимательно оглядели друг друга и оставшись довольными тем, как сидят на них новые наряды, прошли через садик в Общее помещение, где их уже давно и терпеливо поджидали. Никто, ни Рунита, ни тем более остальные члены экипажа "Молнии Варкена" не могли понять, почему это папаша Рендлю, войдя в варкенскую каюту, так и не присел ни на минуту и простоял в ней, почти ни на что не реагируя и ужасно нервничая. Поскольку нервничал не только он, но и все остальные, включая юного Хьюма, на него не обращали внимания ровно до тех пор, пока Рунита не сказала, что её муж прошел ледовую медитацию и уже очень скоро выйдет к ним.
      Бэкси, сразу после "Звездной ягодки", объяснила своим друзьям, что случилось с Веридором Мерком и почему его друг Равалтан Макс так сосредоточенно склонился над черной чашей, в которой бурлила вода. Умница Бэкси рассказала обо всем хоть и коротко, но очень выразительно, объяснив всю глубину страданий Веридора Мерка. Только теперь Рунита поняла, сколь глубоки были переживания её мужа и как тяжело ему дались эти долгие дни. Любой другой варкенец уже давно бы сообщил в родной клан, что ему нужно пройти ритуал очищения от греха, а Веридор сделал это только по её велению.
      Когда же улыбающиеся Веридор Мерк и Равалтан Макс вышли из Мужской половины дома, к ним со слезами на глазах бросились сразу два человека. Рунита повисла на шее у мужа, а Равалтан, чьи глаза, вдруг, широко раскрылись и наполнились изумлением, оказался в медвежьих объятьях Рендлю Калвиша. Он тоже не смог сдержать слез и крепко обняв папашу Рендлю глухо застонал:
      – Ренни, мальчик мой, Ренни. Ты жив, чертов сорванец!
      Больше других опешил Веридор Мерк. Он и не подозревал даже о том, что в галактике есть люди, которые могут называть папашу Рендлю мальчиком и даже сорванцом, а спина папаши Рендлю будет при этом содрогаться от беззвучных рыданий. Чтобы не мешать этим большим и сильным людям проявлять свою слабость, все отошли в сторонку и только теперь Веридор, чье лицо было покрыто горячими слезами Руниты, обратил внимание на красивого темноволосого мужчину, который был на полголовы выше него ростом и стройную, кукольно миниатюрную женщину, чуть выше его локтя. Мягко расцепив объятья своей жены, он взглянул на нее просящим взглядом и получив в ответ легкий кивок, распахнул свои объятья навстречу им.
      – Эд, Натали, дорогие мои, как же я мечтал об этом дне! Добро пожаловать в жизнь, друзья мои.
      Натали Клеманс радостно смеясь бросилась к нему и впервые Веридору Мерку пришлось наклониться, чтобы поцеловать женщину. Натали, целуя Веридора в лоб, ухватила его за косички и рассмеялась:
      – Черт меня побери, Верди Мерк, как же я мечтала ухватить тебя за эти косички! Как же я об этом мечтала… Эд, дубина ты эдакая, ну же, обними и поцелуй этого парня! Неужели ты так и будешь стоять столбом?
      Эдвард Бартон обнял Веридора вполне по-дружески, но так сильно, что у того хрустнули кости, правда, целоваться с ним он не стал. Веридор, похлопывая своего давнего друга, которому удалось стать человеком, по плечам, обескуражено сказал:
      – Великие Льды Галактики! Эд, ну, и здоров же ты, словно скальный прыгун! Как же я счастлив старина, что ты, наконец, сумел выбраться из этой чертовой боевой машины.
      В ответ на эти слова Эд только улыбнулся и крепко хлопнул Веридора по плечу. Было видно, что он просто не находит слов, чтобы высказать свою радость. Пока они проверяли друг друга на прочность, к ним подошли Равалтан Макс и Рендлю Калвиш.
      – Верди, сукин ты сын… – Грозно и в то же время радостно завопил Равалтан – Ты семнадцать лет прослужил бок о бок с другом моей молодости, с человеком, которого я, можно сказать, вырастил и сделал солдатом, и ты ни даже словом об этом не обмолвился? Я то и дело постоянно слышу – Железный Рен там сделал то, там сделал это и даже понятия никогда не имел, что это мой малыш Ренни, тот насмерть перепуганный парнишка, которого я вытащил из подвала горящего дома на Мальве буквально за несколько минут до того, как его поселок в лесной чащобе разнесло в клочья ракетами мятежников. Верди, целых три тысячи семьсот шестьдесят два года я считал его погибшим, а оказывается он жив живехонек, да, к тому же это именно ты спас моего мальчугана Ренни. Если бы ты мне обмолвился о нём раньше, Верди, я перетряхнул бы всю галактику вплоть до Закрытых Миров, планета за планетой и нашел бы его где угодно!
      Пока Веридор слушал эту отповедь из уст своего старого друга, он успел заметить, какими горящими от восхищения глазами папаша Рендлю смотрит на Натали Клеманс и как она буквально нежится в этих пламенных, восторженных взглядах. Усмехнувшись, он отшутился:
      – Рав, старина, я знал, конечно, что ты реликт прошлого, но даже не догадывался, что ты такой древний! Из тебя же вот-вот посыплется песок! Твой мальчуган Ренни уже сам давно стал папашей Рендлю и Железным Реном, откуда мне было знать, что это один и тот же человек?
      Пока Равалтан знакомился с Эдом, Натали и Хьюмом, пока все дружно поздравляли его и папашу Рендлю с таким радостным событием, никто даже не заметил того, что "Молния Варкена" двигалась куда-то с огромной скоростью, время от времени подстегиваемая Рунитой, чьи сенсетивные способности в последнее время выросли в несколько раз, а мастерство телепорта, едва ли не достигало уже мастерства её мужа. Когда среди радостных возгласов и взрывов смеха образовалась маленькая пауза, Рунита встала и звонко крикнула:
      – Друзья мои, а теперь я предлагаю всем совершить маленькое космическое путешествие на моей новой космояхте, которую я назвала "Льдинка Варкена"!
      В то же мгновение вся эта веселая компания, включая Нэкса и Бэкси, оказалась под звездами. Космояхта "Льдинка Варкена" вполне оправдывала свое название хотя бы уж тем, что вся её верхняя часть была целиком изготовлена из прозрачного, безбликового стайлара и у всех возникло такое ощущение, что они и впрямь находятся среди звезд. Над их головами сияло десятками тысяч звезд огромное шаровое скопление звезд, прямо по носу космояхты оранжево светилась небольшая, но очень плотная газово-пылевая туманность, а за кормой и по обоим бортам ярко и торжественно горели звезды галактики. У всех так и захватило дух от такого величественного зрелища.
      Вид и в самом деле было потрясающим. Верхняя, смотровая палуба довольно большой космояхты представляла собой эллипс, имеющий почти сорок метров по большому диаметру и двадцать пять по малому. Более всего она была похожа на лужайку, покрытую свежей, яркой травой, парящую среди звезд. Внезапно появившиеся из открытых на несколько мгновений люков большие мягкие кресла с невысокими спинками, покрытые темным, буровато-зеленым, шелковистым живым мхом, заботливо подлетели к каждому и тотчас, как только в них сели люди, расцвели ярко-голубыми цветами.
      Только под Нэксом, Бэкси, Натали, Эдом и Хьюмом живой мох остался прежним. Он никак не отреагировал на эмоциональный фон их сознания, которое было недоступно для его сенсетивных способностей. Про остальных же людей он говорил, что они явно испытывают чувство радости и эмоционального подъема. Усевшись в кресла-антигравы, друзья Веридора Мерка и Руниты тут же затеяли веселую и шумную игру в догонялки к которой присоединилась даже Бэкси, но вскоре выяснилось, что она просто пыталась навести порядок на борту космояхты и привлечь их внимание к россыпи ярких огней, быстро приближающихся к "Льдинке Варкена".
      Впрочем, когда эти огни оказались в нескольких километров от космояхты, порядок восстановился сам собой, без всяких напоминаний и призывов, слишком уж необычным и удивительным оказалось это удивительное зрелище. Тридцать восемь боевых кораблей, которые можно было классифицировать, как легкие крейсера по размерам, но имевшие на вооружение мощные ракеты-потрошители, шли тесной группой и при подлете к космояхте, развернулись в боевое построение, именуемое в среде военных космолетчиков как "круглая сеть".
      То, что крейсера совершили атакующий маневр, никого не испугало, так как они имели яркую, флюоресцирующую окраску цветов обоих кланов Мерков Антальских и Нордов Мединских. Выстроившись в каре почетного эскорта вокруг "Льдинки Варкена", крейсера повели её куда-то вперед, в бархатистую темноту космоса, расцвеченную россыпями звезд. Было практически невозможно определить, движется космояхта или нет, так как поблизости, кроме крейсеров сопровождения, двигающихся с одинаковой скоростью, не было ни одного космического объекта. "Молния Варкена" куда-то пропала и никому, кроме Руниты, Нэкса и Бэкси было неведомо, куда же это движется "Льдинка".
      Друзья Веридора Мерка и Руниты изумленно притихли и даже Хьюм, который, так же как и некоторые другие обитатели "Молнии", знал куда летит космояхта "Льдинка Варкена", помалкивал. Это давалось парнишке ценой невероятных, просто титанических усилий. Он даже зажал рот руками. Тут уж ему ничего не оставалось делать, как только помалкивать, так как Нэкс и Бэкси пригрозили ему такими суровыми карами, что он даже и не помышлял проболтаться.
      Угроза, что он навсегда потеряет дружбу с Нэксом и Бэкси, заставила Хьюма молчать, однако, ему при этом никто не связал рук и потому, устав от молчания, он принялся яростно жестикулировать свободной рукой, пытаясь объяснить хотя бы Ракки, куда именно они летят. Его старший брат поначалу попытался выяснить, что это с ним такое творится. Он даже подлетел поближе и спросил его об этом, но Хьюм только мычал сквозь кляп собственной руки, старательно выпучивал глаза и рисовал рукой в воздухе какие-то фигуры. Этим он добился только того, что Ракбет, соскочив со своего летающего кресла, стащил Хьюма на траву за шиворот, крепко встряхнул его и даже попытался дать ему пинка, присовокупив к этому следующую гневную тираду:
      – Да, сгинь же ты с глаз моих, клоун несчастный! Когда ты только повзрослеешь и наберешься ума, горе ты мое.
      Ловко увернувшись от пинка, Хьюм истошно завопил:
      – Сам, дурак! Ничего тебе не скажу, дылда несчастная!
      Разобиженный Хьюм отбежал от Ракбета на приличное расстояние, спрятался за папашей Рендлю, степенно восседающим в кресле и показал ему язык. Правда, тот этого уже не заметил, так как все внимание молодого хьюмерита было полностью приковано к Натали, беседующей с Веридором Мерком. Однако, эта миниатюрная, сексапильная красотка не смотря на свою оживленную беседу с варкенцем, облаченным в мундир Звездного Князя, с куда большим воодушевлением бросала взгляды на Железного Рена, который вздрагивал от них, словно от прямых попаданий разрядов энергомета в свой боескафандр. Старого вояку буквально встряхивало от взглядов Натали и он предпринимал героические усилия, чтобы не вскочить с кресла и не броситься к её стройным ножкам, обутым в лаковые туфельки-лодочки. Ни на что другое папаша Рендлю уже не реагировал, сидел молча, пялился в черноту космических далей и лишь изредка бросал взгляды на Натали.
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Кантаккийская Звездная Федерация, межзвездное космическое пространство, Звездное Княжество "Малый Горный Антал" дрейфующее по галактической орбите.
 

 

М = 197* 05* 12* + 0,59 СЛ;

 

 

X = (+) D 0073,70056 СЛ

 

 

06. 29. 20 часов 00 минут

 
      Бэкси, незаметно для других, сделала Руните знак рукой, предлагая ей пройти вперед. Молодая женщина, беременность которой уже стала явственно заметна, тем не менее грациозно встала из кресла и мгновенно преобразилась. Ее изрядно подросшая Серебряная Туника до этого изображавшая для своей хозяйки скромный, хотя и подчеркнутый изысканный наряд вполне современного фасона, тотчас превратилась в роскошное платье галанской принцессы, сверкающей золотой парчи с пышным кринолином. На голове Звездной Княгини засверкала бриллиантовая корона и она, властно поманив к себе Веридора, подошла к носовой части космояхты, где прямо из зелени травы поднялся на тонком стержне небольшой пульт управления. Веридор встал от нее по правую руку, а их друзья немедленно подошли и встали позади. Положив руку на сенсор пульта, Рунита сказала негромким, взволнованным голосом:
      – Муж мой, друзья, вот место, где мы будем теперь жить.
      При этих словах, тихо сказанных молодой женщиной, прямо по курсу космояхты черноту космоса разорвали яркие, разноцветные огни и все увидели впереди и чуть внизу гигантский космический корабль, Звездное Княжество "Малый Горный Антал". Веридор Мерк мгновенно определил, что до него было не менее пятисот километров и только на таком расстоянии Звездное Княжество можно было рассмотреть целиком. Такого красивого и одновременно грозного космического корабля он еще не видел ни разу в жизни. В отличие от обычных рудовозов, чьи корпуса были даже не окрашены, корпус Звездного Княжества был облицован белыми, голубыми, синими и золотистыми панелями, что придавало ему нарядный и праздничный вид.
      Космояхта стремительно приближалась к Звездному Княжеству круто забирая вправо, Нэкс явно намеревался облететь его, для начала, по большому кругу на расстоянии не менее, чем в сотню километров. Пролетая вдоль огромного космического корабля, часть крейсеров эскорта резко отвалила в сторону и быстро направилась к боковым вакуум-шлюзам. Всем находящимся на космояхте сразу же стало ясно, какими же крошечными являются эти четырёхсотметровые, стремительные машины по сравнению со Звездным Княжеством. Даже Хьюм был настолько поражен, что прекратил свою возню и замер с выпученными глазами. Один только Нейзер, вечно насмешливый весельчак и балагур, не потерял присутствия духа и в притворном испуге воскликнул:
      – Папаша Рендлю, поверь, я очень дисциплинированный и исполнительный солдат, согласен на всё, но ради Великого Космоса, не заставляй меня делать ежедневные обходы этой громадины! Ведь ей не видно ни конца, ни края! Я заблужусь в первый же день и ты больше никогда меня не увидишь.
      Папаша Рендлю, в ответ на это, непроизвольно сделал хватающее движение. К его креслу тут же услужливо подлетел поднос-антиграв с большим бокалом бренди со льдом и шмыгнул прямо к руке старого солдата. Схватив бокал и сделав несколько крупных глотков, он вежливо спросил Веридора Мерка:
      – Верди, сынок, скажи мне, там ведь, наверняка, есть несколько гектаров векового леса и небольшое озеро с грудой валунов на берегу, где мне будет разрешено свалить парочку деревьев и построить себе хижину? Так ведь, сынок?
      Сокрушенно качая головой, Веридор ответил ему:
      – Папаша Рендлю, я знал конечно, что у меня будет очень большое Звездное Княжество, но я совершенно не знаю, какое оно внутри.
      Рунита, повернувшись к Рендлю Калвишу, ласково коснулась его руки и негромко сказала:
      – Милый Рендлю, у вас будет теперь все: и лес с вековыми деревьями, и большое озеро с чистой и прохладной водой, и даже новенький, остро наточенный топор. Вы сможете построить себе такой дом, какой вы только захотите иметь. Сидя на его пороге вы будете смотреть, как рано утром из-за высоких гор восходит над озером солнце. Вечером оно будет заходить за лес, а всю ночь над вашим домом, дорогой Рендлю, будут светить звезды вашей родной Мальвы.
      Ракбет Доул, самый неопытный космический путешественник, стоял с совершенно потерянным видом. Хьюм, подбежавший к нему сзади, больно пнул Ракки в ногу и громко зашептал:
      – Ну, теперь понял, что я хотел показать тебе, недотёпа!
      Трижды облетев огромное, сверкающее Звездное Княжество по кругу, "Льдинка Варкена" вновь подошла к его носовой части и стала заходить на посадку через огромный вакуум-шлюз, который значительно превышал своими размерами главный вакуум-шлюз линкора-призрака. Он был выстроен в виде портика какого-то древнего терранского храма. В самой нижней части портика, перед вакуум-шлюзом, от края взлетно-посадочного поля, имеющего в ширину почти двенадцать километров, спускались вниз не менее десятка широких ступеней, на каждой из которых могли свободно разместиться до сотни средних крейсеров.
      Это конструкционное дополнение, придуманное Нэксом, сразу же оценил по достоинству папаша Рендлю, который уже прикинул мысленно, какой стремительной и массированной будет атака ударных крейсеров с такой прекрасной позиции. По обе стороны от вакуум-шлюза возвышалось по четыре гигантских, ребристых колонны, высотой, не меньше семи километров, а венчал его огромный фронтон, облицованный кристаллокерамитовыми бронеплитами, имеющими розовато-белый цвет, на котором золотом сверкала надпись на галалингве:
 

 

"Малый Горный Антал"

 
      Двадцать четыре крейсера эскорта выстроились в пространстве строем почетного караула. Справа замерли крейсера цветов клана Мерков Антальских, слева Нордов Мединских. Варкенцы по своему встречали Звездного Князя Веридора Антальского и его супругу, выпуская в космический вакуум перед носом космояхты огромные плазменные разряды, имеющие самые причудливые формы. То это был серебряный скальный сокол, – тотем клана Мерков, то снежная пантера Нордов, то синий равелнаштарамский барс, золотой роан или огромный голубой морской змей, обитатели Галана.
      Срок жизни этих огромных, сияющих существ был невелик, всего десять-пятнадцать секунд, но и за это время каждое из них успевало совершить несколько эффектных прыжков, всячески стремясь привлечь к себе внимание людей, летящих на космояхте. Дольше всех забавлял Руниту гигантский синий барс, который весело скалил свою клыкастую пасть, ластился к "Льдинке", убегал вперед огромными прыжками и затем возвращался обратно и вообще вел себя с неподдельной радостью. Рунита была счастлива, что Ларс Норд, командир объединенного отряда варкенцев, приветствовал её таким образом.
      Влетев через главный вакуум-шлюз, космояхта полетела над огромным взлетно-посадочным полем Звездного Княжества, на котором стояло не менее сотни космических кораблей самых разных классов и размеров, готовых к старту, включая "Молнию Варкена" и "Звездную ягодку". Однако космояхта не стала совершать посадку, а полетела дальше всё время плавно снижаясь. В сиянии ярких огней "Льдинка Варкена" стремительно влетела в просторный отсек грузового телепорт-лифта таких внушительных размеров, что в нем могли легко поместиться еще парочка таких космояхт.
      В миллионные доли секунды космояхта была переброшена вглубь Звездного Княжества и как только перед ней плавно распахнулись створки шлюза, всем в глаза ударила яркая голубизна неба. "Льдинка Варкена", зависшая на антигравах, легко и бесшумно двинулась вперед и снова полетела по кругу, только теперь внизу были видны не звезды и не огромный космический остров, а большая прямоугольная долина, окруженная крутыми склонами гор, поросшими огромными галанскими соснами, буками, дубами и вязами.
      В центре долины лежало среди невысоких холмов, поросших кудрявым лесом и безлесных, большое, вытянутое в длину озеро с пляжами белоснежного песка по берегам, в которое впадали несколько небольших рек. По всей долине были разбросаны сотни роскошных вилл и особняков, построенных в самых различных архитектурных стилях и самого разного размера. Самый большой из них, настоящий дворец высотой в двенадцать этажей, построенный в стиле высокий арт-роант, стоял на пологом холме неподалеку от озера.
      Перед этим дворцом находилась площадь, мощеная голубыми, искрящимися на солнце гранитными плитами с орнаментом из замысловатого переплетения узких линий, выложенных камнем красного и зеленого цвета, окруженная живой изгородью из темно-зеленого кустарника. Через всю площадь к лестничному маршу, ведущему во дворец, была постелена широкая, темно-бордовая ковровая дорожка, вдоль которой стоял строй почетного караула из воинов-архо, присланных в Антал двумя братскими кланами для его защиты.
      Космояхта замерла на небольшой высоте неподалеку от площади. Прозрачный стайларовый колпак бесшумно откинулся назад и верхняя палуба, имеющая свой собственный антиграв, отделившись от космояхты, плавно опустилась к краю площади. Варкенцы радостно заулыбались и Звездный Князь Веридор Антальский ступил на землю своего Звездного Княжества. Под восторженные крики друзей Рунита шла рядом со своим мужем рука об руку и вела его во дворец. Как только они прошли через строй почетного караула, ряды варкенцев дрогнули и они смешались с пассажирами космояхты. Все стали подниматься по гранитным ступеням дворца.
      Рунита провела своего мужа по анфиладе залов, ввела его в парадный тронный зал и подвела к подножию двойного трона, сверкающего золотом и солопластом. Над троном висел флаг Звездного Княжества, полотнище которого состояло из четырех квадратов равных по величине. Фиолетовый шелковый квадрат с серебряным скальным соколом по центру располагался в левом верхнем углу. Золотой, с зеленой полосой по диагонали и вышитым на нем синим равелнаштарамским барсом, вскинувшим перед собой меч-альрикан, зажатый в передних лапах, был расположен по диагонали в правом нижнем углу. Левый нижний квадрат был темно-синего цвета и в самом его центре был выткан серебряными звездами эллипс Обитаемой Галактики Человечества, а в середине противоположного, чисто белого квадрата были вышиты золотом скрещенные прямые мечи, прямо намекающие на Регентство Звездного Князя Веридора Антальского.
      Веридор Мерк и Рунита поднялись по ступеням и воссели на огромном золотом троне. Раздались аплодисменты и громкие крики. Громче всех шумел Нейзер, энтузиазм которого достиг своего апогея. Этот рослый красавец, одетый в парадный, белый офицерский мундир с золотыми эполетами, не стесняясь свистел и тормошил всех, заставляя кричать всё громче и громче. Похоже, что он просто хотел рассмешить своими ужимками и Веридора, и Руниту, да и всех остальных присутствующих в тронном зале. В какой-то степени ему удалось это сделать. Рунита, едва сдерживая смех, сказала своему супругу:
      – Дор, ты должен срочно что-то сделать, иначе Нейз совсем разойдется и мы не сможем его угомлнить.
      – Сейчас я его успокою, дорогая. – Загадочно улыбаясь сказал Веридор, встал и быстро спустился с мраморного возвышения, на котором стоял трон.
      Нэкс и Бэкси в тот же миг оказались рядом с ним, опередив всех. Веридор быстро спросил Бэкси:
      – У тебя все готово?
      – Да, шкипер, позади тронного зала, в вашем рабочем кабинете уже приготовлено все необходимое.
      – Вот и отлично. Сделаем это не откладывая дела в долгий ящик, прямо сейчас. – Негромко произнес Веридор, а затем, энергичным жестом попросив всех замолчать, сделал свое первое официальное заявление – Итак ребята, мы находимся в Малом Горном Антале, а я теперь Звездный Князь. Благодарю вас всех за поздравления, но мне нужно немедленно покончить с кое-какими формальностями. С моими собратьями варкенцами, я поговорю позднее, а вот вам придется выслушать меня уже в моем кабинете.
      Варкенцы поняли его с полуслова. Сложив руки в замке дружеского приветствия, они показали ему, что они готовы моментально телепортироваться прочь из тронного зала, чтобы дать своему родственнику и другу завершить эту полуофициальную церемонию вхождения во власть. В тронном зале тут же стало так тихо, что был слышен шелест листьев за окнами. Даже насмешливый весельчак Нейзер и тот, вдруг, умолк от слов своего друга Веридора Мерка, неожиданно сказанных сильным и властным голосом. Он переглянулся с недоумевающей Рунитой и задумчиво поскреб ногтем подбородок. Веридор тем временем отдал Ларсу Норду свое первое распоряжение:
      – Ларс, твоим парням, как мне кажется, уже надоело здесь париться и я уверен, клянусь милостями Великой Матери Льдов и Вечными Льдами Варкена, что в Малом Антале для вас найдется местечко попрохладнее. Все боевые дежурства с сегодняшнего дня отменяются. Мы люди мирные. Так что отправляйтесь-ка по своим домам. Согласуйте с Нэксом вопрос относительно самого быстроходного лайнера и отправьте на нем человек десять на Варкен, пусть срочно привезут в сюда ваши семьи. Рассматривайте Звездное Княжество, как продолжение Большого Антала и чувствуйте себя здесь, как дома. Насколько я понимаю, вы все здесь не по военному контракту, так что в моей просьбе нет ничего необычного. Ну, а я пока что разберусь с этими крикунами.
      Не говоря больше ни слова, Веридор Мерк резко развернулся и решительно зашагал к большим, широко распахнутым дверям, чуть заметно усмехаясь себе под нос. Он был доволен тем, что произвел на всех впечатление и заставил на несколько минут замолчать. Рунита моментально оказалась рядом с ним и ухватив мужа за руку, попыталась выяснить, что он задумал, но, к удивлению для себя, обнаружив прочный, непроницаемый ментальный щит, которым было закрыто его сознание, обиженно надула губки и молча пошла рядом. Правда, уже через несколько мгновений, быстро обследовав место в которое они направлялись, она радостно заулыбалась и чуть слышно шепнула ему:
      – Дор, какой же ты у меня молодец, а я об этом даже не и подумала. Это будет самый большой подарок для наших друзей и особенно для нашей милой Энси.
      Войдя в кабинет, Веридор Мерк прошел к огромному письменному столу, за которым стояло два деревянных, резных кресла с высоченными спинками, украшенными гербом Антала, – равелнаштарамский барс держит в лапе меч-альрикан, а над ним парит скальный сокол. На столе лежали большие футляры алого сафьяна, богато украшенные золотом и драгоценными камнями, а перед столом стояло полукругом ровно семь кресел. Еще три кресла стояли чуть поодаль.
      Усадив в кресло за столом Руниту, Веридор широким, приглашающим жестом предложил своим друзьям садиться в кресла перед столом и сел сам. Хьюм, зажатый с двух сторон Нэксом и Бэкси, был вынужден сесть в коротком ряду зрителей сбоку. Когда все расселись, каждый на кресло со своим именем, Веридор поставил локти на стол и, подперев подбородок кулаками, застенчиво улыбнулся. Затем он, словно испугавшись, что кто-то сделает ему замечание, аккуратно сложил руки, словно ученик сидящий за партой. Улыбка его стала еще шире. Заметно волнуясь, он, наконец, сказал дрогнувшим голосом:
      – Ребята, я не большой мастер говорить речи, но думаю, что вы меня скоро и этому научите. Ну, в общем я подумал вот о чем, мне с Рунитой за глаза хватило бы и "Молнии", но поскольку я дал втянуть себя в эту аферу со Звездным Княжеством, то признаюсь честно, она нравится мне все больше и больше. Мы все получили то, что сегодня увидели. Однако, ребята, мне сдается, что и это не предел мечтаний моей милой и ужасно тщеславной женушки. Без вас мне это Звездное Княжество и даром не нужно, но уж коли на него потрачено столько денег, то вам придется теперь им править. Так что вы с этой самой минуты правительство Звездного Княжества, ну, а чтобы у вас был хороший стимул для работы, то каждого из вас я немедленно назначаю дворянином в чине графа. Слава Льдам Варкена, у меня есть на это все полномочия от совета Звездного дворянства.
      Энси не выдержала и расхохоталась:
      – Верди, дружок, дворянство жалуется, а титул даруется!
      Без малейшего смущения Веридор Мерк продолжил:
      – Отлично, Энси, вот ты и будешь этим заниматься в дальнейшем. Чтобы дворян Звездного Антала не путали с какими-нибудь другими графьями и всеми прочими маркизами, перед вашими фамилиями отныне будет стоять через черточку приставка "ант", которая сделает их более заметными в газетах и передачах супервизио.
      – Хо-хо, это совсем неплохо, княжище Верд! – Моментально отреагировал на такое предложение Нейзер – Папаша Рендлю, ты только представь себе, ты теперь будешь у нас не просто Железный Рен, а граф Рендлю ант-Калвиш, министр обороны Звездного Княжества Малый Горный Антал! По-моему, это звучит ничуть не хуже, чем граф Нейзер ант-Олс, барон фрай-Мободи, министр безопасности Звездного Княжества Малый Горный Антал… – Повернувшись к Ракбету, он цепко ухватил его за шею и грозно прорычал – А это господа, граф Ракбет ант-Доул, наш строгий и неподкупный Верховный Судья. Спаси и сохрани Великий Космос его душу, если он немедленно не скажет нам – да! Иначе я тут же так намну ему бока, что он точно не обрадуется.
      Ракбет, широко улыбнулся и ответил Нейзеру неожиданно обрадованным и веселым голосом:
      – Нейз, конечно же да. – Увидев, что у Нейзера широко раскрылись глаза и отвисла челюсть он громко рассмеялся – А ты разве сомневался, что я собираюсь когда-нибудь покинуть Хитрюгу Мерка и его верного друга, Дубину Нейза?
      Слова хьюмерита были восприняты с оглушительным хохотом, но больше всех радовался Хьюм, который по достоинству оценил новое прозвище своего главного наставника по всяческим мальчишеским проделкам. Он восторженно завопил:
      – Трепещите, космические негодяи! Премьер-хантер Дубина Нейз открыл сезон охоты!
      Нейзер издал какой-то нечленораздельный, воинственный вопль и по дружески треснул Малыша Ракки по плечу. Похоже, что новое прозвище понравилось ему, ведь до этого в мидорском отряде галактического космофлота его звали Урталас, что в переводе с одного из диалектов мидорского языка на галалингв означало, – Бешеный Придурок, если и того не хуже. Не то чтобы мидорцы высказывали этим презрение, таким образом они просто констатировали его взрывной характер и непремиримую ярость к своим врагам, с которыми ему приходилось сталкиваться нос к носу. Так что в этом прозвище не было ничего оскорбительного.
      Веридор Мерк привел друзей к порядку и быстро сказал:
      – Ага, коли места в правительстве стали потихоньку растаскивать, то я пожалуй потороплюсь и тоже сделаю одно единственное назначение самостоятельно. Премьер-министром Антала я назначаю Эда Бартона, того самого парня, чей разум составлял когда-то самую строгую и самую терпеливую часть Нэкса. Надеюсь никто не будет против? Остальные места разбирайте сами. И еще, ребята, прошу вас уяснить одну истину, все двадцать четыре часа в сутки двери Антала раскрыты настежь для всех ваших друзей. Каждый человек, который откликнется на ваше и мое предложение и примет подданство Антала, немедленно получит дворянство, титул, землю и пожизненный пенсион. Дубина Нейз, тебя это касается особо. Как ты понимаешь, дружище, Антал не будет сквалыжничать на счет безопасности, а поскольку я вдобавок ко всему ещё и Регент, а ты не только министр безопасности Антала, то уж будь добр, займись немедленно созданием соответствующих структур моего Регентства. У тебя, как у специалиста экстра-класса и премьер-хантера, работы теперь будет невпроворот.
      Нейзер несколько раз энергично кивнул головой, но, отчего-то на этот раз промолчал и даже, задумавшись, сосредоточенно нахмурил брови. Тишину нарушила супруга Равалтана Макса, которая была поражена происходящим настолько сильно, что сидела почти не шевелясь.
      – Верди, – Робко спросила она – А можно я попробую свои силы в межзвездной дипломатии и возглавлю в нашем Звездном Княжестве министерство иностранных дел?
      Равалтан Макс с изумлением посмотрел на свою супругу и особенно на то, как Веридор Мерк обрадовано кивнул ей головой в ответ. Он, похоже, никак не ожидал, что когда-нибудь станет графом. Поскольку в его голове все перемешалось за эти несколько часов, то только он, да ещё Натали, которая сидела подле Рендлю и розовела под его пылкими взглядами, не стали претендовать ни на какие министерские портфели и заявлять свои права на то или иное ведомство. Не стала этого делать и Рунита, поскольку прекрасно понимала, что теперь ей будет дозволено совать нос во все дела без исключения. Веридору очень понравился такой энтузиазм его друзей, но он вовсе не собирался надолго задерживаться в своем кабинете и потому тихо сказал Руните:
      – Рунни, дорогая, по моему тебе следует показать ребятам, где я буду изредка гулять на природе, но предупреждаю тебя заранее, любовь моя, жить там постоянно, мы не будем, ты для такого сурового климата слишком теплолюбивая птичка.
      Рунита, которая только и дожидалась этого момента, попросила всех встать и как только их друзья недоуменно поднялись из кресел, мгновенно перенесла всех на темно-изумрудный луг возле небольшой реки, в которой беззаботно купалось несколько варкенцев. При виде своей повелительницы, да и всех других женщин, их как ветром сдуло, а на водной глади в тех местах где они только что плескались, закрутились небольшие водовороты.
      Неподалеку от реки, прямо на широком лугу стоял большой, овальный в плане дом, сложенный из каменных, грубо отесанных, рустованных блоков разной величины, с узкими, высокими окнами, забранными толстым стеклом, с высокой островерхой крышей, покрытой длинной, ребристой черепицей малинового цвета, над которой поднималось несколько дымовых труб. Внутрь дома вели три массивные деревянные двери, арки которых были прорезаны в широкой части овала. Дом, сложенный из матово поблескивающих гранитных блоков зеленого и темно-бурого цветов, даже будучи ярко освещенный тремя солнцами был больше похож на крепость, нежели на легкомысленные жилища обитателей других миров огромной галактики. Рунита, робко улыбнулась и извиняющимся тоном сказала:
      – Друзья, дайте нам с Бэкси чуть-чуть осмотреться в доме и немного приготовиться к вашему приходу. Я жду вас через час, а вы пока посмотрите на этот самый прекрасный уголок Варкена, маленький кусочек острова Антал, на котором вырос мой муж.
      Веридор Мерк с изумлением смотрел на места, так знакомые ему с самого раннего детства и узнавал буквально каждый камень на берегу реки, каждое дерево, каждую горную вершину вдали, сверкающую в свете Трех Небесных Лордов заснеженными вершинами. От волнения на его глазах выступили слезы. Как подкошенный он упал на колени и медленно опустился вперед, уткнувшись лицом в жесткую, упругую траву и широко раскинул руки, словно стремился обнять свой личный маленький Варкен. Его друзья, стоявшие перед ним полукругом, смущенно отвернули лица и тихонько отошли подальше, давая своему другу, солдату и работяге, вольному торговцу, а теперь ещё и Звездному Князю, побыть наедине с родной землей.
      С яркого бирюзового неба светили сразу три солнца, расположенные вытянутым треугольником: бело-голубое, красное и желто-золотое. Света они давали довольно много, но вот грели не очень сильно и не смотря на то, что для Варкена это был довольно теплый, погожий день лета Трех Небесных Лордов, температура воздуха была всего шестнадцать градусов, а это для Нейзера и Энси было почти что стужей. Равалтан моментально снял с себя тунику, заботливо укутал ею свою супругу, опустил рукава и включил обогрев. Энси сразу же взбодрилась и вместе с Равалтаном, чье сильное, гибкое тело было затянуто в фиолетовую мягкую броню, направилась к ближайшим темно-зеленым кустам, чтобы полакомиться сочными, крупными, ярко-красными ягодами гратана, уже полюбившимися им на Варкене.
      Хьюм, совсем было растерявшийся на большом, открытом пространстве, вдруг, радостно завизжал и помчался вприпрыжку вдоль берега реки. Эд Бартон и Нэкс бросились за ним вдогонку, а немного погодя, туда же побежали и Нейзер с Ракбетом, справедливо полагая, что небольшая пробежка только поможет им согреться. Быстро догнав мальчишку, они немедленно затеяли с ним веселую возню. Вскоре их громкие крики стихли за небольшой рощицей серебристых деревьев с причудливо изогнутыми стволами и яркими, огненно-оранжевыми цветами.
      Натали, в своем легком черном платье, совершенно не проявляла беспокойства от прохлады Варкена, но Рендлю, внезапно оставшийся с ней наедине, быстро снял с себя черный смокинг и заботливо, хотя и несколько робко, укрыл им хрупкие плечи этой миниатюрной женщины, стараясь сохранять дистанцию. Она нежно и ласково улыбнулась ему в ответ на это, порывисто приблизилась к огромному солдату и, обхватив его за талию, прижалась к груди Рена Калвиша щекой. Железный Рен, чье сердце бешено заколотилось, бережно обнял Натали Клеманс своей могучей ручищей за худенькие плечи и прижал к себе.
      Натали, крохотная и изящная, помещалась подмышкой у этого здоровенного, крепкого парня, словно высеченного из камня или какого-то очень крепкого дерева. Она тотчас прижалась к горячему, мускулистому телу, подняла на Рена свои огромные, темно-карие глаза и ласково ему улыбнулась. Папаша Рендлю, про которого все говорили, что ему совершенно неведом страх и какие-либо сомнения, буквально замирая от волнения, чуть слышным голосом предложил Натали подойти поближе к реке и полюбоваться её кристально чистыми водами.
 
      Веридор Мерк, лежал на спине, задумчиво грыз длинный стебелек осоки и смотрел в бирюзовое небо. На душе у него было легко и радостно, хотя он знал, что это всего лишь искусственные солнца, но вот воздух и земля, на которой он лежал, были самые настоящие и этот Варкен он уже никогда не покинет. Теперь он точно знал, что его бесконечные скитания по галактике окончены и что дома его ждет любимая и самая прекрасная женщина, а поблизости находятся его самые лучшие и преданные друзья. Слыша их звонкие крики, раздававшиеся от реки, вдыхая терпкий, смолистый аромат дыма, который курился над его домом, он наконец понял, что вопреки давнему проклятью все-таки вернулся домой и теперь никто не сможет лишить его этого счастья.
      Дабы не входить в дом с пустыми руками, Веридор Мерк сбросил с себя мундир Звездного Князя, лаковые сапожки и оставшись в мягкой броне не торопясь пошел к берегу пограничной реки Лурдин, которая всегда славилась своими отменными лососями, чтобы наловить их руками к обеденному столу. Его жена умела готовить великолепные рыбные блюда, как по галанской, так и варкенской рецептуре, а ловля рыбы руками с детства была его самым любимым развлечением. Поскольку на какое-то время он как бы стал круда, ему пришлось спрыгнуть в воду и медленно пойти вверх по течению реки, к перекату. Вскоре на траву была выброшена первая рыбина, длиной почти в руку и Веридор Мерк радостно рассмеялся, убедившись в том, что он до сих пор не потерял прежних навыков и ловкости.
 

 
 

This file was created

with BookDesigner program

bookdesigner@the-ebook.org

16.10.2008