Мораль и Догма Древнего и Принятого Шотландского Устава Вольного Каменщичества. Том 3

Как Рама, эпический герой, вооруженный палицей, мечом и луком со стрелами, прототип Геркулеса и Митры, он, подобно древним иудейским патриархам, борется с силами тьмы и зла; как Кришна-Говинда, божественный пастух, он является вестником мира, покоряющим мир музыкой и любовью. Даже принимая вид человека, он никогда не утрачивает своей Божественной природы, не перестает быть Верховным Божеством. «Глупец, – говорит он в «Бхагавадгите», – незнакомый с Моей возвышенной сущностью, презирает Меня в Моей человеческой форме, а люди великого ума, просвещенные Божественным Принципом, пребывающим в их душах, признают Меня предвечным и пребывающим вне и превыше всех вещей, и служат Мне всем сердцем:, безраздельно». И далее: «Не все признают Меня, ибо сверхъестественная Божественная сила сокрыта внутри Меня; Мне же ведомо все в прошлом, настоящем и будущем; Я существовал прежде Вайвасвата Ману. Я Бог Всевышний, Творец Мира, Предвечный Пуруша [Мир Людей, или Мировой гений]. И пусть Я, по Своей природе, свободен от тенет рождения и смерти, и Я – Господь всего сотворенного в мире, все равно стоит лишь добродетели ослабнуть в мире и греху и несправедливости – воцариться в нем, Я воплощаюсь здесь и открываю Себя из века в век, дабы даровать спасение праведным, уничтожить виновных и возвратить уверенность поступи добродетели. Тот, кто признает Меня таковым, не войдет в другую материальную форму, покинув форму нынешнюю, ибо он войдет в Меня; и многие из тех, кто уверовал в Меня, уже вошел в Меня, очистившись силою мудрости. Я помогаю ходящим Моими путями и служащим Мне».

Брахма, агент Творения, приносит себя в жертву, нисходя в материальный мир в материальных же формах для исполнения своего предназначения, и его легендарная история переплетается с историей Вселенной. Таким образом, пусть и сохраняя духовное единство с Верховным Божеством, Господом всего тварного мира (Праджапати), он также разделяет несовершенство и испорченность более низменной природы; претворяясь в разнообразные бренные формы он, по легенде, подобно греческому Урану, совершает духовное грехопадение. Он соединяет в себе две личности, бесформенную и обладающую формой, бессмертную и смертную, бытие и небытие, движение и покой. Как воплощенный Разум, или Слово, он передал человеку то, что было сообщено ему Предвечным, ибо он есть как Душа Вселенной, так и Тело, в котором воплощается Божественное Слово, начертанное в нем духовными буквами, власть толковать которые дарована любому освобожденному духу.

Основополагающий принцип религии индуизма состоял исключительно в вере в Единого Бога, бессмертие души и вознаграждение или наказание в загробном мире. Понятия браминов о нравственности включали в себя обязательство и необходимость практиковать добродетели ради обретения счастья, насколько оно возможно в этом преходящем мире: от счастья в этом мире, в соответствии с религиозными представлениями древних индийцев, зависело их счастье и в мире загробном.

Кроме веры в переселение душ, доктрины их религиозной концепции можно свести к следующим нескольким основным положениям:

Существует Единый Бог, творец и прародитель всех вещей в этом мире, которые должны в конце времен возвратиться к Нему. Его именуют Вселенской Предвечной Сутью, существовавшей всегда и существующей вечно, оживляющей и одухотворяющей все вещи, Вездесущим Управителем и Движителем небесных тел по путям, Им предначертанным.

Первопринцип Добра обладает тройственной природой, включая в себя Творение, Сохранение и Обновление через смерть и воскресение.

В силу необходимости, существует также и Первопринцип Зла, занятый постоянным препятствованием благим начинаниям Перво-принципа Добра. Оба Первопринципа совершают действия через девата, или низших, подчиненных духов, которым доверена власть над различными происходящими в Природе процессами.

А также в свое религиозное учение они включали следующее положение: «В Вечности всегда существовало одно-единственное великое и непостижимое Существо. Все сущее и мы сами суть Его частицы. Душа, ум и разум, богов, людей и всех мыслящих существ суть отчужденные частицы Мировой Души, к которой в назначенное время им предназначено возвратиться. Однако разум бренных существ испытывает на себе постоянное влияние непрерывной цепи иллюзий, которые они привыкли считать реальностью и которые будут оставаться для них таковыми пока они не возвратятся к источнику изначальной Истины. Из всех этих иллюзий первой и основной является личность, то есть индивидуальность. Под ее влиянием отчужденная от своего истока душа утрачивает знание собственных природы, происхождения и предназначения. Она начинает считать себя самостоятельным существом, а не искрой Божества, не звеном единой гигантской цепи, не неизмеримо малой, но незаменимой частицей единого великого целого».

Любовь древних индийцев к поэзии и их творческое мышление заставили их придавать человеческий облик определенным свойствам Бога, видимо, с той целью, чтобы облегчить их осознание людям приземленным и низменным, для которых совершенно непостижима была идея неописуемого, непознаваемого, незримого Бога; с этой целью они создали образы Брахмы, Вишну и Шивы, или Ишвары. Эти три бога воплощались в различных формах, однако нигде нельзя обнаружить какую-либо материальную эмблему, или символ, Бримы, или Брахмы Всесильного. Индийцы полагали, что бытие Верховного Правителя Вселенной пребывает вне сферы человеческого понимания. Они думали, что всякое существо, наделенное мышлением, просто не может в силу этого не обладать знанием о Боге как Первопричине бытия; в то же время попытки осознать Божественное Бытие и хотя бы отчасти истолковать его в понятиях нашего собственного бытия они считали не только смешными, но и в высшей степени святотатственными.

Следующий отрывок из одной из их священных книг позволяет судить об основах вероучения их религии: «Один лишь Верховный Правитель пронизывает Своим присутствием всю Вселенную, каждый мир во вселенском природном цикле… Существует единый Верховный Дух, дух нерушимый, который быстрее мысли человека. Верховный Дух перемещается, куда пожелает; он одновременно далек от нас и близок; он пронизывает всю систему миров, но и пребывает далеко вне нее. Человек, полагающий все формы бытия в мире равно существующими во Вселенском Духе, а Вселенский Дух – пронизывающим все формы бытия в мире, никогда не будет презирать ни одно живое существо… Все одухотворенные существа своей природой едины со Вселенским Духом… Чистая просвещенная душа приобретает сияющую форму, сменяющую грубое материальное тело, лишается отверстий, вен и сухожилий, очищается от вины и грехов; она сама превращается в луч Вселенского Духа, которому ведомы прошлое и будущее, который пронизывает все бытие, который существует вне причин и следствий, но сам по себе, сотворивший все вещи такими, какие они есть, в незапамятные времена. Этот всепроникающий Дух, от которого получает свет видимое Солнце, родствен мне по сути, пусть и неизмеримо далек по степени проявления. Да возвратится душа моя к бессмертному Духу Божьему, а затем пусть тело мое, обратившееся в пепел, возвратится в пыль земную! О Дух, обитающий в огне, веди нас прямым путем к богатству святости. Ты, о Боже, владеешь всеми сокровищами познания! Удали всякую тень скверны из наших душ!

От какого корня происходит смертный человек, затем падающий под мечом неумолимой Смерти? Кто властен возродить его к новой жизни? Бог, Который есть совершенная мудрость, совершенное счастье. Он есть окончательное пристанище человека, праведно нажившего свое богатство, твердого в следовании добродетели, познавшего и восхваляющего Всевышнего… Восхвалим же величие Божественного Солнца, Бога, освещающего весь мир, возрождающего все в мире, порождающего все в мире, к Которому возвращается все в мире, Которого все мы призываем, дабы обрести наставление в следовании путями праведности, ведущими к Его святому престолу… То, что Луна и Солнце суть для сего видимого мира, то – Истина для всей разумной и зримой Вселенной… Души наши обретают определенное Знание путем размышления над светом Истины, проистекающей от Сущего над Сущими… Сущий сей, не имея глаз, зрит, не имея ушей, слышит; ему ведомо все, что может быть ведомо, но Его никто не познает; мудрые именуют Его Великим Верховным Всепроникающим Духом… Он есть совершенная Истина, совершенное Счастье, несравненный, бессмертный; он есть совершенное Единство, неописуемое словами никакого человеческого языка, непостижимое никаким человеческим разумом; всепроникающий, всепронизывающий, радующийся своему безграничному разуму, не ограниченный узами времени и пространства; не имея ног, быстро бегущий, не имея рук, обнимающий все миры, не имея глаз, всевидящий, не имея ушей, всеслышащий, не имея учителя, всепостигающий, не имеющий причин, но Сам – Первопричина всего; всемогущий, всевластный Творец, Хранитель и Преобразователь всех вещей, – таков Великий, так учат Веды.

Да воссоединится душа моя, искрой небесного эфира возносящаяся высоко, когда я пробуждаюсь ото сна, а в часы сна и отдыха моего точно так же уносящаяся от меня далеко прочь отблеском Света, что превыше всякого света, чрез глубокое размышление с Духом, в высшей степени благословенным и в высшей степени разумным!.. Да воссоединится душа моя, которая сама по себе есть величайшая жертва, принесенная внутри каждого живого существа… которая есть луч совершенной Мудрости, которая есть огонь неугасимый, пылающий в телах всех тварей этого мира, вне которого не творится никакое благо… в котором, ибо он бессмертен, запечатлевается все, что было, что есть и что будет… чрез глубокое размышление с Духом, в высшей степени благословенным и в высшей степени разумным!..

Сущий над Сущими есть Бог Единый, предвечный и вездесущий, содержащий в Себе все и вся. Нет иного Бога, кроме Него. Верховное Существо незримо, непостижимо, неподвижно, бесформенно и без-видно. Никому не дано узреть Его; время не старит Его; Сущность Его проникает повсюду; все произошло от Него.

Долг праведного человека в том, чтобы даже в час смерти своей не только прощать, но и желать блага умертвившему его, как древо сандала в час гибели своей опрыскивает благовониями срубающий его топор…»

Философы школ веданты и найи признавали существование Верховного Бога и бессмертие души, хотя, как и философы древней Греции, расходились во взглядах на эти вопросы. Они говорили о Верховном Существе как о первичной и предвечной сути всех вещей, пронизывающей Космос и дарующей всему миру жизнь и бытие. Философы веданты рассматривали четыре вида этой предвечной сущности, однако во всех этих четырех видах суть остается одна и та же, поэтому ошибочно было бы рассматривать их как четыре отдельные сущности, равно как ошибочно было бы и рассматривать как отдельные сущности все формы бытия и действия Верховного Всемогущего Бога. Творение рассматривается ими не как непосредственное создание вещей из ничего, а как материальное проявление всех вещей, вечно и изначально существовавших в Верховном Существе. Философы найи полагали, что бессмертны и вечны и дух, и материя; однако они думали, что видимый мир не существовал вечно в его нынешней форме, но скорее в форме изначальной хаотичной материи, затем преобразованной действием Божественного Слова, Разумной Первопричины, Верховного Существа, сотворившего или собравшего воедино всё ныне представленное в материальной Вселенной. Хотя они и полагали человеческую душу единой по природе с Верховным Богом и проистекающей от Него, они все же различали Его бытие и ее бытие. Истина и Разум были для них неотъемлемыми свойствами Бога, но не свойствами души, способной, по их мнению, как на разум, так и на невежество, как на счастье, так и на боль; поэтому их бытие и разделялось. Даже когда душа возвращается к Всевышнему Богу и обретает высшее благословение, она, тем не менее, не прекращает существовать как самостоятельная сущность. Пусть и соединенная с Верховным Богом, она не поглощается Им, но остается духовной сущностью, обладающей или не обладающей зримой формой.

«Конец этого мира, – пишут они, – состоит в разрушении видимых форм и качеств вещей; но материальная их сущность остается неизменной, и из нее Бог Своей творческой энергией творит новые миры, и так вся Вселенная разрушается и возрождается бесконечно».

Джайны, индуистская секта, распространенная в Мизораме и других областях Индии и остального мира, также верят в Единого Бога, Который есть чистый дух, незримый, всеведущий и всемогущий, Который придал всем вещам порядок и назначил им соответствующий образ действия, наделил человека разумом и способностью к познанию, назначил ему цели и способы их достижения, однако оставил ему свободу воли, без которой тот не мог бы вполне нести ответственность за свои деяния.

Ману, индийский законодатель, призывал поклоняться не зримому, материальному Солнцу, а «Божественному и неизмеримо большему свету освещающему все, радующему всех, от которого все произошло и в который все возвратится, который один способен озарять наш разум». Вот какими словами он начинает главное свое вероучительное сочинение: «Да будет услышано! Видимая Вселенная вечно существовала, еще не проявленная, в Божественной Мысли, она развивалась точно во мраке, незримая и неощутимая, бесформенная, непостижимая ни разумом, ни откровением, точно погруженная в дрему.

Затем Единая, существующая Сама по Себе Сила, Он Сам в откровении Его, сделал этот мир постижимым в единстве пяти стихий и прочих природных принципов, который явился во всей своей нетленной славе Его распространенной во Вселенной Мысли, рассеивающей мрак.

Он, Кого лишь разум способен постигнуть, чья сущность ускользает от всех чувств и их органов, не обладает зримыми сторонами, существует от века и до века; Он есть душа всех вещей, непостижимый ни для кого во всем мире.

Он пожелал сотворить все вещи этого мира из Своей нематериальной Сущности и сначала Мыслью Своей сотворил воды… От Того, Кто Есть Сущий², от Первопричины, ни от какой вещи, ни от какого чувства во всем вселенском Бытии, существующего вне нашего восприятия, не имеющего ни начала, ни конца³, произошел божественный мужчина, прославленный во всех мирах под именем и званием Брахмы».

Далее, рассуждая обо всем многообразии вещей, сотворенных Брахмой, он добавляет: «Он⁴, чьи Силы непостижимы, таким образом сотворив Вселенную, был снова поглощен Вселенским Духом, изменив время и энергию, дабы отдохнуть»⁵.

В разделе Вед под названием «Айтарея Араньяка»⁶ приводится такое примитивное изложение процесса Творения: «Вначале Вселенная была одной лишь Душой, и не было ничего больше, действующего или покоящегося. Затем Он помыслил: Я сотворю миры, – и тем сотворил различные миры воздуха, света, смертных существ и вод.

Он помыслил: Узрите, миры! Я сотворю стражей для всех миров, – и взял Он воды, и сотворил существо вида человеческого. И воззрил Он на сотворенное существо, и разверзлись уста его подобно яйцу, и вышла речь из уст его, и из речи – огонь. И отверзлись ноздри его, и в них вошел воздух, и стал вдыхать и выдыхать. И отверзлись очи его, и вышел из них луч блистающий, и из луча – Солнце. И отверзлись уши его, и вышел из них слух, и из слуха – пространство».

Затем было сотворено тело человека в его нынешней форме.

«И Он, Вселенский Дух, помыслил: Как может тело сие быть без Меня? – и Он посмотрел, через что Ему войти в тело. И сказал Он: Если без Меня мир существует., глаза – видят, уши – слышат, кожа – чувствует, разум – мыслит, горло – глотает, а детородный орган исполняет свое предназначение, где быть Мне тогда? – и Он разъял череп существа и вошел в него».

Узнай же великие древние истины! Бог есть вечная беспредельная Душа, или Дух. Материя не вечна и не самостоятельна, но сотворена Мыслью Бога. Ею сотворены и Материя в целом, и все миры, и человек, в которого, после того как проявились все его чувства и мыслящий ум, вошла искра Самого Бога и стала духом живым в его теле.

Сотворение мира описывается в Ведах следующим образом:

«Вначале был лишь Единый Бог, существующий Сам в Себе, и когда целая вечность прошла в Его самосозерцании и размышлении о Самом Себе, решил Он проявить совершенство Свое вне Себя Самого, и сотворил Он материю этого мира. Он сотворил четыре стихии, но они пребывали в хаосе и беспорядке. Он дохнул на воды, и собрались они в единый огромный шар в форме яйца, перемешались и превратились в свод небес, окутавший Землю. Сотворив Землю и тела всех живых существ на ней, этот Бог, дух всякого движения, даровал им, дабы вдохнуть в них жизнь, часть Своей сущности. Итак, всякая душа всякого живого и дышащего существа есть искра вселенской Души, которая не умирает; но всякая душа лишь меняет вид и форму, поочередно входя в разные тела. Из всех форм более всех приятна Верховному Богу форма человека, ибо она ближе всего к Его высшему совершенству. И если человек совершенно освободится от всех своих чувств и погрузится в самосозерцание, он постигнет природу Божественного и станет частью Его».

Древние персы многим напоминали индусов, в частности поэзией, языком и легендами. Завоевательные походы привели их к границам Китая; они покорили Египет и Иудею. Их воззрения относительно Божественной сущности в значительно большей степени напоминали иудейские, чем религии всех прочих народов древности, и многие черты религий окрестных народов в действительности принесены им именно персами, хотя мы привычно полагаем их следствиями прямого иудейского влияния.

Их вера в Царя Небесного и Отца Предвечного Света; легенды о чистом мире Света и предвечном Слове, которым были сотворены все вещи в материальном мире; о семерых могущественных духах, стоящих у Престола Света и Всемогущества; о славе небесных воинств, окружающих этот престол; о происхождении Зла и Князя Тьмы, вождя злых гениев и врага всего и всяческого блага, – все это очень напоминало положения религиозной веры иудеев. Они испытывали глубочайшее отвращение к египетскому идолопоклонству и в годы правления Камбиза планомерно искореняли его по указанию властей. Ксеркс, вторгшись в Грецию, повсеместно разрушал на своем пути языческие храмы и на их месте строил святилища Огня. Их религия была совершенно духовной, и поклонялись они совершенно абстрактным понятиям, а земной огонь и жертвоприношения служили им всего лишь символами высших духовных понятий.

Основы древнейшей религии Индии и Персии состояли единственно в поклонении Природе, ее чистым стихиям и изначальным энергиям, например священному огню или, превыше всего, Свету, воздуху – но не «низменному» воздуху земной атмосферы, а чистому и ясному воздуху Небес, дуновение которого пронизывает и пробуждает к жизни всякое земное бытие. Это простое и чистое поклонение Природе, скорее всего, является первой народной религией, очевидно, превалировавшей во всем древнем, патриархальном мире. Это не было, собственно, обожествление Природы или отрицание верховного Творца. Эти изначальные энергии и чистые стихии сотворенной Богом Природы являлись для древнего человека, все еще состоявшего в тесной связи с Богом, не подобиями, не признаками, не смутными образами и поэтическим метафорами, а истинными и естественными символами Божественной Силы. Повсюду в древнейших иудейских источниках чистый свет и священный огонь употребляются в качестве образов всепобеждающей и всепоглощающей Силы вездесущего Божества. Его дуновение было для древних первоисточником жизни, а потому малейшее дуновение свежего вечернего бриза было для пророков свидетельством Его присутствия одновременно повсюду, во всей природе.

«Все вещи проистекают от одного огня. Отец придал совершенство всем вещам и передал их Второму Разуму, который все народы мира называют Первым. Творения Природы сосуществуют с разумным светом Отца, ибо он есть Душа, озаряющая великие Небеса, озаряющая их волею Отца. Душа, этот яркий огонь, волею Отца остается бессмертной; она есть царица и управительница жизни; она заполняет собой все обители мира. Ибо огонь, бывший первой высшей силой, не ограничил свое действие сотворенной им материей, но также претворился и в разуме, ибо внешней оболочкой этого мира остается Разум Разумов, в начале времен проистекший от разума и окутавший огонь огнем. О Свет, порожденный Отцом! Он единый, от Силы Отца обретший сущность разума, способен постигнуть разум Отца; он способен внушить всем источникам и принципам способность к постижению чего-либо и к неизменному и непрестанному движению». Так говорил Зороастр, излагая древнейшие идеи персидской религии.

А вот что говорил этот же пророк древности о Солнце и звездах: «Отец сотворил всю Вселенную из огня, воды, земли и всепитающего эфира. Он укрепил на небе огромное количество недвижимых звезд, неподвижных навечно, и не по принуждению или безвольно, а просто в силу нежелания странствовать по небу, огнем воздействуя на огонь. Он собрал семь твердей мира и окружил Землю куполом небес, и там поселил семь живых сущностей, упорядочив их доселе беспорядочное движение неизменными орбитами: это шесть планет и Солнце, седьмая сущность, расположенная в центре, – в том центре, линии, исходящие из которого во всех направлениях, равны; и быстролетящее Солнце, само обращающееся вокруг основного центра, стремится к всепроникающему и всепронизывающему Свету, увлекая за собой Луну».

Далее Зороастр пишет: «Не подвергай измерению передвижения Солнца и не старайся ограничить их своим мерилом; ибо его несет предвечная воля Отца, и не по твоей воле оно движется, и не ради тебя. Не старайся понять непостоянство Луны, ибо она неизменно движется под влиянием необходимости, и передвижения звезд не для того были установлены так или иначе, чтобы отвечать каким бы то ни было твоим целям».

В «Бундахишне» Ормузд говорит Зороастру: «Я есмь тот, кто держит усыпанные звездами небеса в космическом эфире, тот, кто делает так, чтобы эта сфера, некогда утопавшая во тьме, ныне купалась в потоках света. Чрез меня этот мир стал миром прочным и долголетним – миром, по которому ступает Господь мира сего. Я тот, кто сотворил свет Солнца и Луны, и сделал так, чтобы свет звезд пронзал тучи. Я делаю так, что плодоносит семя, которое, умирая в земле, дает затем новые побеги… Я сотворил человека, чьи глаза суть свет, чья жизнь есть дыхание ноздрей его. Я поместил внутри него неистребимую силу жизни…»

Ормузд, или Ахура-Мазда, сам являлся воплощением изначального света, отдельного от света небесных светил, тем не менее, необходимого для самого их существования, – первоисточника их сияния. Семеро Амешаспента («святые бессмертные») управляли семью отдельными сферами бытия. Земля и небо, огонь и вода, Солнце и Луна, реки, деревья и горы, даже искусственно выделенные время дня и астрономического года, – ко всему древние персы обращались в молитвах, имея в виду духовного покровителя этой сущности, безраздельно властвующего в той или иной сфере. Огонь, например, «самая энергичная из природных сил», видимое воплощение изначального духовного Света, призывался ими как «сын Ормузда». Солнцу, архимагу, совершеннейшему и могущественнейшему орудию Божественной Силы, «победно нисходящему с вершины ужасной Альборджи, дабы править миром, который оно освещает от престола Ормузда», иногда поклонялись под именем Митры, благого и дружественного гения, которого в соответствующем авестийском гимне призывают также и чисто греческими именами «Непобедимый» и «Посредник», первое из которых означает, что он является самым действенным орудием Ормузда в неусыпной и никогда не прекращающейся борьбе дневного света с тьмой, а второе – что именно через него боги посылают людям свои самые лучшие и самые важные дары. Его именовали «оком Ормузда, лучезарным героем, победно шествующим повсюду, дарующим плодородие пустыне, возвышеннейшим из изедов и язатов, неусыпным защитником земли». «Когда враг-змей опустошает мои владения, – говорит Ормузд, – и поражает их голодом, Митра поражает его сильной рукой, вместе с дэвами Мазендарана. Копьем своим и вечной палицей Вождь Неусыпный повергает во прах дэвов, и как Посредник он встает на защиту города от зла».

Некоторые персидские секты полагали, что Ариман старше Ормузда, как тьма старше света; они учили, что в начале мировой истории он не был Первопринципом Зла, а грехопадение человека, как указано в «Бундахишне», приписывалось именно безудержному поклонению Ариману, к которому призывали все многочисленные пророки вплоть до Зороастра.

Митра – не только свет, но и разум, то самое светило, которое, пусть и родившись во тьме, не только рассеет ее, но и совершенно победит смерть. Борьба, в которой будет обретена эта победа, в основном будет осуществляться через Слово – «вечную эманацию Бога, властью которого и существует этот мир» и которое воспроизводят священные формулы Откровения, неизменно повторяющиеся в священнодействиях магов. «Что сделаю я, – восклицал Зороастр, – о Ормузд, погруженный в сияние света, чтобы сразиться с Даруджем-Ариманом, отцом злого Закона; как мне сделать людей чистыми и святыми?» И Ормузд отвечал ему: «Воззови, о Зороастр, к чистому закону слуг Ормузда; призови Амешаспента, рассеивающих изобилие во всех девяти кешварах⁷; призови Небеса, Зервана-Ахерона, птиц, что летают в небесной выси, быстрые ветры, Землю; призови мой дух, мой – Ахуры-Мазды, то есть чистейшего, сильнейшего, мудрейшего и лучшего из всех существ, ибо мое есть самое величественное из всех тел, ибо я через чистоту обрел верховную душу Совершенного Слова; ивы, все люди, призывайте меня, как указал я Зороастру».

Ахура-Мазда сам по себе есть живое Слово; его именовали «Перворожденным из всех вещей, выраженным образом Вечного, светом света, Творцом, силой слова своего, произносимого неустанно и беспрерывно, за триста шестьдесят пять дней сотворившим Небо и Землю». В яснах говорится, что Слово существовало прежде всех сотворенных вещей, что оно само по себе было язатом, то есть воплощенным объектом вознесения молитв. Оно воплощалось в Сируше, в Хоме и в Зороастре в образе Гуштаспы.

Митра является зримым образом великого единства, существующего между жизнью и смертью, светом и тенью, и из этого единства произрастают все прочие вещи, к нему возвращаются в конце времен через Митру все противоположности. Ежегодные жертвоприношения ему были своего рода пасхалиями магов, обрядами символического искупления и мольбой о нравственном и физическом воскресении.

В начале времен он сотворил мир; и в конце каждого астрономического года он отпускает на волю течение жизни, дабы оно одухотворило новый цикл бытия, а в конце времен он предложит все утомленные собственным круговоротом годы в качестве искупительной жертвы Богу, дабы на волю из смертной своей нынешней оболочки была выпущена Душа Природы, которой отныне будет суждено более чистое, святое бытие.

Ямвлих (De Mys., viii, 4) пишет: «Египтяне далеки от того, чтобы приписывать все сущее физическим причинам; жизнь и разум они отделяют от физического бытия и в человеке, и в природе. Они полагают разум и сознание самодостаточными, а уже от них, по их теории, проистекает тварный мир. Отцом всех сотворенных вещей они полагают Демиурга, а также они признают существование творческой силы и в Небесах:, и пред Небесами. Они считают Чистый Разум пребывающим за пределами Вселенной и превыше ее, а другой (иначе говоря, Разум, воплощенный в материальном мире) – состоящим в разумной силе, пронизывающей Вселенную и пребывающей в каждой ее частице и каждой сфере». Таким образом, остается заключить, что египтяне исповедовали верования, свойственные всем трансцендентальным философиям, а именно – веру в имманентное и трансцендентное Божество, дух, обретающий различные воплощения, но не переходящий в них полностью и не истощающийся за счет воплощения.

Мудрость, заключенная в канонических свитках Гермеса, дарует каждому пытливому исследователю исключительное знание этого священного закона. В особенности, гласят древние источники, безначальное и бесконечное Существо, всепроникающий Дух, или дуновение Природы, и, вероятно, даже более возвышенный образ почитали в Фивах под именем Амона или Амона-Кнефа, но даже это имя запрещено было произносить вслух. Теоретически такое существо должно было бы возглавлять три рода богов, о которых пишет Геродот. Скорее всего, это достаточно субъективная, привнесенная извне классификация изначально равных существ, расположенных в соответствии с порядком следования воплощений изначального Первопринципа и их собственной долей божественной силы. Первый класс, или восемь Великих богов, скорее всего, были эманациями воплощенного Бога в семи частях и силах Вселенной, в каждой из которых, по всей видимости, Божественная сущность воплощалась во всей полноте.

В древнем герметическом трактате, выдержки из которого приводит Ямвлих, Верховное Божество описывается следующим образом: «Прежде всех вещей, которые существуют в мире, прежде всех начал, есть единый Бог, предшествующий даже первому богу или царю; единый Бог недвижимо покоится в одиночестве Своего единства, ибо ничто не зачинается в недрах заключенного в Нем разума и нигде более, но Он скорее полагается идеальным Богом, Который благ, Который породил Сам Себя, являясь Своим Собственным отцом и Всеотцом. Ибо Он величественнее всех сотворенных вещей, Он существовал прежде всех вещей и является их Первоисточником и основанием всех вещей, сотворенных Разумом, который сам по себе есть первое из всех существ. И этот Единый, самодостаточный Бог решил воссиять и воссиял: поэтому Он и есть Свой Собственный Отец, породивший Сам Себя. Он есть Бог Богов и исток всех прочих богов, Великая Монада, или Единый, первичный по отношению к бытию и Сам – первоисточник бытия, ибо от Него – всякая бытность и всякое бытие, откуда следует, что Его следует именовать Истоком всех вещей, порожденных Разумом. Вот кто является первичным и изначальным источником всякого Творения, вот кого Гермес почитает превыше всех эфирных, эмпирейных и небесных богов».

«Шан-ди, или Верховный Господь Бытия, – пишет автор древнекитайского трактата о вере, – является первопринципом всего сущего и Отцом всего живого. Он вечен, недвижим и независим; Сила его не имеет границ; взглядом Своим он охватывает одновременно прошлое, настоящее и будущее, он проникает им в глубочайшие тайники сердца.