- Прошли сто двадцать футов, - доложил рулевой.
      Брент почувствовал, что дифферент на нос стал не таким острым: Бэттл, стоя за спинами рулевых-горизонтальщиков, начал выравнивать лодку. Из люка послышался его голос:
      - Прошли сто тридцать, выровняемся на ста пятидесяти.
      - Хорошо. Приготовиться к атаке глубинными бомбами! Приготовиться к движению в бесшумном режиме! - сказал Уильямс, и телефонист Дэвидсон сейчас же отрепетовал приказ.
      Брент уловил перепад в работе двигателей, перешедших на минимальное число оборотов - их хватало только, чтобы лодка слушалась горизонтальных и вертикальных рулей. Были задраены все люки и водонепроницаемые переборки, закрыты клапаны и фитинговые заглушки трубопроводов, отключена вся система вентиляции. Сразу стало очень жарко, и пронзительно запахло потом людей, испытывающих страх. Открытым остался только люк между рубкой и центральным постом.
      - Нагоняет, сэр, и быстро, - сказал Пит Ромеро. - Висит у нас за кормой.
      Знакомое сосущее ощущение, всегда появлявшееся у Брента в минуты опасности, возникло и сейчас, и во рту стало кисло. За ним гнались, его преследовали, его хотели подвергнуть мучительной казни люди, которых он не знал и в глаза никогда не видел.
      - Глубина под килем - два-три-ноль, - доложил Чарли Каденбах.
      - Хорошо. Опустить до двухсот.
      В ответ на эту команду послышался удивительно спокойный голос Бэттла, инструктирующего рулевых, и лодка резко пошла вниз.
      Брент немного успокоился - исчезло мучительное сосание под ложечкой: лодка скользила в спасительную глубину, в свою природную среду. Чем глубже, тем безопасней, чем толще слой воды над головой, тем прочнее спасительный щит. Там, в пучине океана, нет движения и не раздается ни звука, кроме тех, что производят пришельцы с земли, преследующие себе подобных или скрывающиеся от них. Свет здесь мягкий и рассеянный, либо его нет вовсе, течения слабы, а все жизненные процессы многочисленных и разнообразных обитателей протекают неспешно и негромко, чуть заторможенно, гармонируя с исконным и вечным величавым спокойствием, которое царит здесь, в подводном царстве, и которое сейчас собирался разнести в клочья ливийский миноносец.
      - Нащупал, - спокойно сказал Пит.
      Все слышали работу эхолотов миноносца, воспринимавших сигналы, отражавшиеся от корпуса лодки. Слышали и шум его винтов.
      - Право руля, самый полный ход! - крикнул Уильямс. - Мы его заставим проскочить мимо нас.
      Брент знал, что идея хороша в том, конечно, случае, если сработает. Было ясно, что на миноносце сейчас вычисляли курс лодки и свой собственный, чтобы рвануться на перехват. Своим резким броском в сторону Уильямс надеялся спутать их расчеты и заставить сбросить бомбы в пустоту.
      Резкие звуки винтов и гудки стали громче и чаще, они гулко отдавались в спертом воздухе отсеков и исходили откуда-то сверху и чуть сзади. Все с тревогой уставились в этом направлении. "Пи-пи-пи" и шум винтов медленно стали отдаляться.
      - Прошел мимо, - сказал Пит.
      Раздались три, а потом еще два щелчка.
      - Черт, - сказал Уильямс. - Гидростатические взрыватели.
      Ромеро до отказа прикрутил регулятор громкости. Брент видел, что рука его дрожит.
      Пять тяжких ударов одновременно обрушились на лодку, и она запрыгала, как кость в зубах оголодавшего пса, загудела, словно исполинский барабан, заходила ходуном от взрывов, сотрясавших ее корпус. Взметнулась в воздух пыль, на голову Брента посыпались кусочки пробки. Он схватился за панель компьютера.
      - Прошли два-семь-ноль, сэр! - крикнул Сторджис.
      - Лево на борт! Полный ход! Курс - один-девять-ноль.
      - Миноносец лег на курс два-ноль-ноль и поворачивает направо, - доложил Пит.
      - Штурман, - крикнул в люк Уильямс. - Что там на дне?
      - Глубина шестьдесят фатомов, грунт песчаный.
      - Кладите ее на грунт! На брюхо!
      Рев двигателей стал еле слышен, и "Блэкфин" плавно заскользил вниз, на дно.
      - Поворачивает, сэр! - доложил акустик. - Миноносец возвращается.
      - А остальные?
      - Шум больших винтов с малым числом оборотов - авианосцы и крейсера ложатся в дрейф. Две группы винтов на высоких оборотах - это еще два миноносца выходят с якорной стоянки.
      - Ну, понятно, решили не выводить тяжелые суда, пока не разделаются с нами, - сказал Брент.
      - А чтобы поскорее разделаться, выводят еще два ЭМ [эскадренных миноносца].
      - Прошли двести пятьдесят футов, - доложил рулевой.
      Казалось, прошло не две-три минуты, а вечность, прежде чем лодка мягко коснулась дна на глубине трехсот семидесяти футов, заглушила двигатели и легла на грунт, безмолвная, как гробовая плита. От перепада давления у Брента заболели уши, он слышал, как поскрипывает, потрескивает, постанывает под чудовищным напором корпус лодки. Пот уже не катился, а ручьями стекал у него по лбу и щекам, воротник и грудь рубашки вымокли насквозь - в отсеках стояла чудовищная духота: больше шестидесяти человек поглощали кислород и выдыхали углекислый газ. Переборки, казалось, нависали над самой головой, и Брент молил о глотке свежего воздуха. Глянув на манометр, он почувствовал, что, несмотря на жару, его пробирает озноб: на каждый квадратный дюйм корпуса давило сто шестьдесят четыре фунта воды. А гудочки радаров попискивали со всех сторон, но тон их звучания изменился: стал более низким. Тут явно было что-то не то.
      - Сейчас набросятся, - сказал Уильямс. - Держись!
      - Может, и у них ошибки на картах?
      - Что ты имеешь в виду?
      - Если верить Каденбаху, нам еще несколько миль до глубокой воды. А ведь мы лежим на грунте почти на четырехстах футах. Вот я и думаю: может быть, эта впадина вообще не обозначена на карте?..
      - Штурман! - крикнул в люк Уильямс. - Какая здесь глубина по счислимому пути?
      - Двести девяносто футов, сэр.
      - Чтоб я сдох! Почти сто футов разницы!
      - Миноносец возвращается, сэр! - доложил Пит.
      - Включи-ка динамик.
      Ромеро повернул тумблер, и в ту же минуту в отсек словно ворвался враг: переборки содрогнулись от шума винтов, писка ГАСов, ведущих поиск. Слышался даже свист пара, вой турбин и редукторов, оглушительный плеск разрезаемой носом миноносца воды. Гудки барабанили по корпусу лодки, как крупнокалиберные пули, приближаясь и делаясь все громче. Слышался и шум других винтов.
      - Они вытянулись в линию, сэр, - сказал акустик. - Выстроились как на параде. - И с горечью добавил. - Их ГАСы на такой глубине не могут давать такие громкие сигналы. Это новая аппаратура, сэр. Гроша ломаного не стоят все эти Женевские соглашения. Нас обманули, сэр.
      - Чего еще ждать от арабов? - зло ответил Уильямс.
      Внезапно шум винтов головного миноносца достиг предельной громкости, обрушился на них со всех сторон, обволок, словно дыхание смерти.
      - Он прямо у нас над головой.
      - Выключи динамик.
      Но шум все равно продолжал проникать в отсеки, а потом всю мешанину противоборствующих звуков перекрыл ужасающий грохот. Еще раз. И еще. Это была серия шестисотфунтовых глубинных бомб. "Блэкфин" вздрогнул, дернулся, корпус его застонал и затрещал.
      Брент ухватился за панель КУТ. Сквозь парализующий сознание ужас пробилась одна мысль: "Четырнадцать футов". Если бомба разорвется ближе четырнадцати футов от лодки, толща воды не сумеет погасить взрыв и корпус "Блэкфина" просто лопнет, как треснутое яйцо. Нужны еще двести футов глубины... А где ж ты их возьмешь?
      Снова - шум винтов над самой головой и новый смертоносный град бомб. Свет в отсеках мигнул.
      - Третий эсминец на подходе, сэр, - сказал Ромеро.
      Писк, шум винтов, удары - и потом шесть щелчков у самого корпуса. Да, это, кажется, будет поближе... Раздался долгий, переливчатый рев. "Блэкфин" гудел и вибрировал, как исполинский камертон, Бренту показалось, что он попал под огромный колокол. Лодка приподнялась и снова упала на брюхо, взметнув тучу ила. Свет погас, и по темным отсекам пронесся крик ужаса.
      - Включить аварийное освещение! - жесткий, повелительный тон Уильямса остановил готовую начаться панику. Тускло замерцали аварийные лампы. - Мы - ниже, чем думают арабы, и их бомбы рвутся у нас над головой. Акустик! окликнул он Ромеро, задумчиво потирая подбородок. - Ну что они там?
      - Идут в строю кильватера, сэр, ходят по кругу. Пеленг ноль-восемь-ноль, дальность головного - тысяча ярдов.
      Уильямс повернулся к телефонисту Дэвидсону:
      - Передать в машинное отделение, лейтенанту Данлэпу: приготовиться выпустить галлонов пятьсот масла! Лейтенанту Хассе: первый и второй торпедные аппараты - товсь! Лейтенант Росс! - взглянул он на Брента. Гироскопический угол - ноль, глубина - сто. Произвести залп!
      - Реджи... - в замешательстве, негромко ответил Брент. - Они не найдут цели: лягут на брюхо и, если глубина позволит, самоликвидируются.
      - Знаю, - сказал Уильямс, не отрываясь от пульта управления стрельбой.
      - КУТ готов! - доложил Брент.
      - Первый и второй торпедные аппараты готовы! - передал телефонист слова Хассе.
      Два глазка на панели вспыхнули красным. Уильямс нажал на кнопку, и лодка содрогнулась всем корпусом.
      - Первая торпеда пошла!.. Вторая торпеда пошла!.. - отрепетовал Дэвидсон доклад торпедистов. - Первая - электрически, вторая - вручную.
      - Заходят для новой атаки, сэр, - сказал Пит Ромеро, но и без него все слышали по правому борту характерные звуки.
      - Передать энсину Хассе: собрать обломки обшивки, плашкоута, настила все дерево, какое есть под рукой, - спасательные жилеты и все прочее, что может плавать! Заложить в первый торпедный аппарат. По моей команде выстрелить!
      - Есть, сэр! А второй аппарат?
      Уильямс, скрипнув зубами, бросил на Брента быстрый взгляд искоса.
      - Передать санинструктору Ясуде: пусть накачает кислород в легкие и желудок адмирала...
      - Нет! Не смей! - вскрикнул Брент, шагнув к старпому.
      Все обернулись к нему.
      - Лейтенант Росс, на место! Лодкой командую я!
      - Но это немыслимо!.. Это дико...
      - Еще слово - и я вас отстраню от должности. Ясно?
      Брент в свою очередь заскрежетал зубами. За последний час ему уже дважды грозили этой карой. Он поднял глаза туда, где нарастал шум винтов.
      - Ясно.
      Уильямс перевел глаза на телефониста и продолжал как ни в чем не бывало:
      - ...и положит его тело во второй торпедный аппарат.
      Спустя несколько минут смертоносный шквал возобновился. Уильямс был прав: глубинные бомбы рвались на дистанции, по крайней мере втрое меньшей, чем было нужно для поражения лодки. Но, во-первых, пока эсминцы оставались над ней, нечего было и думать об атаке на авианосец, а во-вторых, арабы могли изменить тактику и сбросить бомбы, которые сработали бы на большей глубине. Корпус "Блэкфина" и так испытывал страшное давление. Снова погас свет, но тут же зажегся снова.
      Когда третий миноносец стал отворачивать, Дэвидсон доложил:
      - Первый и второй торпедные аппараты готовы, сэр.
      - Передать Данлэпу: пусть выпускает масло. - Уильямс шагнул к панели, нажал кнопку пуска.
      Брент содрогнулся вместе с лодкой и всем ее содержимым.
      - Передать в носовой торпедный отсек энсину Хассе: пусть соберет еще обломков и всякого мусора и выстрелит ими из первого и второго аппаратов без моей команды! Ручное управление! И поживей!
      - На подходе еще эсминцы до двух единиц - крейсер и авианосец! крикнул Пит.
      - Черт бы их взял! - Уильямс несколько раз стукнул кулаком по стальной трубе перископа. - А где второй авианосец?
      - Очень шумно, сэр, - покачал головой акустик, - его винтов я не слышу.
      - Ладно.
      Прошло еще несколько минут. Хассе выпустил торпеды. В отсеке стало еще жарче.
      - Просто цирк, сэр, - сказал Ромеро. - Те три эсминца, что атаковали нас, уходят курсом к югу. Дальность две-три тысячи ярдов. Ложатся в дрейф.
      - Штурман, - крикнул в люк Уильямс. - Какое течение?
      - Экваториальное противотечение, скорость - два узла, - донесся ответ Каденбаха.
      - Ладно, - повторил, потирая руки, Уильямс. - Они увидели... - Он на секунду замялся. - Увидели то, что мы выбросили наружу.
      - Мы еще поговорим о том, что, - Брент произнес это слово с нажимом, мы выбросили наружу.
      - Поговорим.
      - Да, поговорим!
      Брент понимал, что принятое командиром решение было единственно правильным, что в подобной ситуации сам адмирал поступил бы так же. Спасение лодки было самым важным - все прочее отходило на задний план. Да, он сознавал все это - и все равно еле сдерживался, чтобы не наброситься на Уильямса, не набить ему морду, пустить кровь, вышибить зубы. К Марку Аллену Брент относился как к отцу. По трагической иронии судьбы он осиротел дважды.
      - Уходят, сэр, уходят! - воскликнул Пит. - Уходят курсом на северо-запад: сначала эсминцы, за ними авианосец, а концевым - крейсер.
      - А второй авианосец?
      - Все еще стоит на якоре. Рядом с ним - крейсер и не меньше пяти эсминцев.
      - Отлично! Отлично! Вот его-то мы и долбанем! Дэвидсон! Запросить центральный пост о повреждениях!
      Все молча слушали телефониста, репетовавшего доклады командиров БЧ:
      - Два кингстона разбиты, трещины на корпусе в четырех местах, трюмный насос под кормовым аккумуляторным отсеком сошел со станины, кожух воздушного компрессора треснул.
      - Ясно. Могло быть хуже.
      И в самом деле, повреждения были серьезны, но не катастрофичны: силовые установки, гребные валы и рулевые подшипники целы, лопасти не погнуты. Трещины можно заделать, а вышедший из строя кормовой трюмный насос подсоединить к носовому. Воздушный компрессор работал, а на крайний случай хватило бы действия второго, неповрежденного. "Блэкфин" сохранил жизнеспособность и остался грозным боевым кораблем.
      Уильямс придвинул к себе микрофон:
      - Мы обвели их вокруг пальца. Они думают, что мы - покойники, но скоро убедятся, что это - сильное преувеличение. - Послышались смешки. - Итак, ситуация такова: противник разделился на две ударные группы. Одна двигается курсом на северо-запад, другая пока стоит на якорях, но, я уверен, скоро последует на соединение. Они хотят зажать "Йонагу" в тиски. Наше дело - этому помещать. Когда авианосец снимется с якоря, миноносцы дальнего охранения и сопровождения начнут активный гидроакустический поиск, и житья нам от этого писка не будет. Чтобы нас опять не загнали на мелководье, мы тоже двинемся на северо-запад, держа, можно сказать, в кильватер первой группе. А вторая, по моим расчетам, пойдет следом, обогнув северную оконечность атолла, и - дальше на восток. Постараемся сделать так, чтобы далеко она не ушла. - Снова раздались одобрительные смешки. Уильямс повернулся к Ромеро:
      - Акустик! Поиск в режиме кругового обзора!
      - Слышу только шум винтов уходящей группы, сэр, - доложил Пит. - Вторая по-прежнему стоит на якорях, двигатели не запускала - это совершенно точно.
      - Ну да? - Уильямс повернулся к Дэвидсону. - Отбой бесшумного режима! Отбой атаки глубинными бомбами. Самый малый вперед! Центральный! Подвсплыть до шестидесяти двух футов! Рулевой, держать два-девять-ноль!
      Брент услышал гул генераторов: лодка качнулась и стала медленно подниматься. Сторджис переложил руль. Включилась вентиляция, нагнетая воздух в душные отсеки. Все наконец-то вздохнули полной грудью.
      - Сэр, прошу прибавить хода, рулей не слушается, - донесся снизу, с поста погружения и всплытия, голос Бэттла.
      - Понял. Средний ход.
      - Есть держать два-девять-ноль, - сказал Сторджис.
      Брент знал, что командир затеял весьма рискованную игру. Снявшись с якоря, ливийцы могли выйти из гавани курсом на юг, но с тем же успехом на восток, а могли и вовсе оставаться на месте. Уильямс пошел ва-банк: все поставил на то, что группа непременно выйдет и непременно курсом на северо-запад. Что ж, он командует лодкой, ему и принимать решение.
      На скорости пять узлов "Блэкфин" слегка задрал нос и, пройдя стофутовую отметку, выровнял корпус, уменьшив угол наклона. Бэттл выполнял приказ и всплывал плавно. Через три минуты лодка была на глубине в шестьдесят восемь футов с нулевым дифферентом. Бэттл постепенно поднял ее до заданной отметки и доложил.
      - Добро! - Уильямс повернулся к телефонисту. - Передать: лейтенанта Питтмэна срочно на ГКП! За себя пусть оставит старшину Фудзивару. - Спустя несколько секунд длинный, тощий лейтенант, который по боевому расписанию становился помощником командира электромеханической БЧ по живучести, отдуваясь, взбежал по трапу в рубку. - Мистер Питтмэн, займитесь КУТом.
      - А меня куда? - спросил Брент таким тоном, что все оглянулись на него.
      - А вы, лейтенант Росс, организуете нам торпедную атаку.
      - То есть как? - растерялся Брент. - Но ведь атакует командир лодки?..
      - Знаю. Но я решил так. У нас у всех не слишком много боевого опыта, но по результатам учебных стрельб ты был первым. Тебе и карты в руки. Я на время атаки перейду к тебе в помощники. - Он стукнул кулаком по перископу. - Нам нужно потопить этот авианосец - позарез нужно, понимаешь?! - и ты это сделаешь! Еще вопросы, лейтенант Росс? Нет вопросов? Отлично. Перископ поднять!
      Брент, все еще не веря своим ушам, повернул колесико, и стальная труба ушла вверх. Уильямс, согнувшись в три погибели, расщелкнул ручки, приник к резиновому наглазнику окуляра и стал распрямляться, одновременно поворачиваясь кругом.
      - На северо-западе - дымы. По правому борту на горизонте - атолл. Штурман! - крикнул он в люк. - Решите-ка задачку по счислению места! Мы находимся на юго-западном траверзе Томонуто, я дам два тангенса, а больше ничем помочь не смогу: никаких ориентиров, кроме пальм, нет, а всплывать нельзя. Сможете дать засечку?
      - Так точно, сэр! По лоции - мы в десяти тысячах ярдов юго-западнее атолла.
      - Приготовились... Брент... - Уильямс глянул в перископ. - Пеленг!
      - Ноль-девять-пять, - прочел Брент азимут. Дэвидсон отрепетовал его штурману.
      - Так... Пеленг!
      - Ноль-три-два.
      - Отлично! Перископ убрать!
      Через несколько секунд из люка долетел голос Каденбаха:
      - Сэр, мы в десяти тысячах ста ярдах от юго-западного побережья атолла.
      - Добро. Вот здесь мы и попасемся: бог даст, авианосец выйдет прямо на нас. Лейтенант Росс, сообщите на "Йонагу": на шестнадцать тридцать с атолла Томонуто курсом два-девять-ноль на скорости примерно двадцать узлов снялась группа в составе: авианосец - один, крейсер - один, эсминцы пять.
      Брент спустился в свою каюту, зашифровал рапорт и передал его Дону Симпсону. Радиограмма, как всегда, ушла в тысячную долю секунды.
      Потянулись часы томительного ожидания. Боевую тревогу Уильямс отменил, но группа слежения в полном составе оставалась в рубке. Больше трех часов лодка бродила вдоль западной оконечности атолла, карауля врага. Все молились о том, чтобы догадка Реджинальда Уильямса оказалась верна.
      В восемнадцать ровно, когда кроваво-пурпурное солнце стало закатываться за горизонт, вторая группа наконец двинулась к выходу из гавани. Первым это обнаружил Пит Ромеро.
      - Гидроакустический контакт! - вскрикнул он. - Выходят со стоянки! Миноносцы! Ведут поиск! Пеленг три-один-ноль, дальность десять тысяч ярдов.
      - Боевая тревога! - крикнул Уильямс. - Лейтенант Росс, берите управление! Курс один-один-ноль, скорость три. - Он отступил за перископы - туда, где полагается стоять во время атаки помощнику командира.
      - Есть, сэр! Слушай мою команду! - Брент нагнулся над люком. - Глубина?
      - Шестьдесят футов, - ответил Бэттл.
      - Центральный пост! Потихонечку подвсплыть на два фута. Перископ поднять!
      Нагнувшись, Брент стал распрямляться вместе с ночным перископом и, когда тот стал на место, расщелкнул ручки. Линзы оказались над поверхностью воды.
      - Глубина шестьдесят два фута, сэр, - доложил Бэттл.
      - Добро. - Брент медленно повернул перископ "влево по носу", дал максимальное увеличение и в полумраке, далеко на юго-западе увидел темные движущиеся тени. - РЛС РЭБ?
      Старшина-радиометрист Такигути поспешно пробежал пальцами по клавиатуре своего компьютера и впился взглядом в зеленоватое свечение дисплея:
      - Пять эсминцев класса "Джиринг", крейсер класса "Лландафф", авианосец класса "Маджестик". Все имеется в нашем каталоге "угроз". Все корабли ведут поиск надводных и воздушных целей.
      - Черт! "Маджестик"! - воскликнул Уильямс. - Он-то нам и нужен!
      - Ладно-ладно, Реджи, я постараюсь не упустить его и не промазать. Штурман! Глубина под килем?
      - Двести фатомов, сэр, и углубляется в миле к западу до трехсот фатомов. Это Западно-Каролинская впадина.
      Брент остался доволен сообщением Каденбаха: под ними было много воды было куда уходить и прятаться от глубинных бомб. Уповая на антирадарное покрытие и на свою счастливую звезду, он не убирал перископ. Тени на горизонте выросли.
      - Кажется, Реджи, ты угадал: идут кильватерной колонной, головной авианосец. Впереди эсминец и по два с каждого борта. Но охранение жиденькое - пришлось растянуться, чтобы прикрыть и крейсер, и "Маджестик". - Он плотнее прижал наглазник. - Черт... Быстро уходят западней. Если не изменят курс, нам их не догнать.
      - Они свернут к северу... Они должны свернуть к северу, - как заклинание, твердил Уильямс. - Они идут наперехват "Йонаги", значит, курсом на север.
      Брент снова приник к окуляру: корабли стремительно скрывались за горизонтом.
      - Наверно, ты прав, Реджи. Будем надеяться, что они отвернут курсом на север. Все равно - выбора у нас нет и ничего другого нам не остается. - Он повернулся к Сторджису: - Право на борт, самый полный вперед, держать два-девять-ноль. Реджи, они идут по дуге. Как только ляжем на новый курс, всплывем и на полной скорости по хорде замкнем концы дуги. Так что если они в самом деле повернут к северу, мы окажемся в той же точке раньше.
      - Знающие люди утверждают, мистер Росс, что прямая - кратчайшее расстояние между двумя точками, - рассмеялся Уильямс.
      - Все это - в том случае, если мы угадали их курс. Но, повторяю, выбора у нас нет.
      Через пять минут "Блэкфин" лег на курс и всплыл. На мостик поднялись Брент, Уильямс, четверо впередсмотрящих, вахтенный офицер Фредерик Хассе и матрос-рулевой Джей Оверстрит.
      Командование снова принял Уильямс, который, перед тем как подняться на мостик, довольно долго сидел над картами вместе с Чарли Каденбахом.
      - Если мы не ошиблись в расчетах, то должны будем перехватить их на пересечении сто сорокового меридиана и десятой параллели. Это еще восемьдесят миль. О дьявол! - он в сердцах саданул кулаком по ограждению. - Клянусь, правое яичко бы отдал за радар!
      - Нельзя, Реджи: арабы засекут моментально.
      - Да я сам знаю! - с досадой ответил Уильямс и крикнул впередсмотрящим: - Не зевать! Глядеть в оба! Радар отключен, вся надежда на вас! - Он описал дугу указательным пальцем, словно матросы могли видеть его в темноте: - Они должны появиться по левому борту!
      Еще часа три "Блэкфин" на двадцати четырех узлах мчался по спокойному морю, под полной яркой луной, при отличной видимости. Нос лодки ритмично резал и отбрасывал неустанно накатывавшие с юга волны, вздымая по обе стороны форштевня высокие - до перископа - пенные столбы. Офицеров и рулевого прикрывал стальной щит, впередсмотрящие через несколько минут вымокли до нитки.
      Хассе дотронулся до плеча Брента и, когда тот обернулся, показал назад, за корму: тропическое море горело и переливалось фосфоресцирующим светом, как будто под толщей воды пылали костры.
      - Японцы бы сказали, что нас провожают ками.
      - Факелами освещая нам путь.
      Этот мирный диалог был прерван криком впередсмотрящего:
      - Слева по носу - судно! Пеленг два-один-ноль, дальность восемь десять миль.
      Все бинокли повернулись вперед и влево. Брент, наведя бинокль на фокус, различил четко вырисовывавшийся на освещенном луной небе черный плоский силуэт миноносца. В нем было что-то невсамделишное: он казался рисованным двухмерным задником декорации в голливудском павильоне.
      - Реджи, ты оказался прав. Судя по всему, это головной эсминец дальнего охранения. Однако здорово мы их обогнали. Так рано я их не ожидал найти.
      - Они идут на двадцати узлах, а я думал - на двадцати четырех. Уильямс выпустил бинокль, закачавшийся на ремешке у него на шее. - Ну, Брент, давай принимай командование. Хассе, вы оставайтесь на мостике, нам будут нужны ваши глаза.
      Брент нагнулся над люком:
      - Группе слежения по местам стоять! Приготовиться к торпедной атаке!
      - У них - отличные радары.
      - Знаю. Мы зайдем спереди напрямую и погрузимся.
      - Вот тут-то и нарвемся на эсминцы.
      - Уповай на наше антирадарное покрытие и дрыхнущих арабских акустиков. - Брент показал на север. - Волнение четыре балла, ветер - узлов двенадцать. Волны прикроют наш перископ.
      Лодка и арабская ударная группа шли сходящимися курсами, и уже минут через пятнадцать стал виден авианосец. У Брента екнуло под ложечкой, когда в окулярах его бинокля возник громоздкий черный силуэт. Арабы снова изменили курс, отвернув к западу. Семимильная дистанция стремительно возрастала, и "Блэкфину" оставалось только одно - не догонять, а кинуться наперерез.
      - Лево на борт, держать два-восемь-ноль! - крикнул Брент. - Самый полный! Данлэп, прибавьте оборотов, выжмите из двигателей все, что только можно!
      Лодка плавно скользнула левей, и стальная палуба под ногами Брента завибрировала чаще - старший механик выполнил приказ. Из динамика раздался его голос:
      - Двадцать шесть узлов, сэр. Больше она не даст.
      - Подшипники валов в порядке?
      - В порядке: не греются и не задрались.
      Из люка донесся голос Питтмэна, стоявшего в рубке возле КУТа:
      - Сэр, захватывать цель? Ваш ПППЦ включился и ведет ее.
      - Нет пока, пусть подойдут поближе. - Брент видел, что силуэты на горизонте снова увеличились в размерах. - Семь-восемь миль, - пробормотал он себе под нос.
      - Сменили курс, мистер Росс! Приближаются, и очень быстро, - крикнул один из впередсмотрящих.
      - Вот и отлично. Радиометрист! Что там у них?
      - Ведут постоянный поиск воздушного и надводного пространства, ответил Такигути.
      - Пеленгуют?
      - Никак нет. Идут навстречу на большой скорости.
      Брент вздохнул с облегчением, хоть и знал, что скоро их засекут без радаров: фосфоресцирующее море выдаст лодку.
      - Впередсмотрящие, вниз! Очистить мостик!
      Все, кроме него, один за другим скользнули в люк. В последний раз оглядевшись по сторонам, он бросился следом, вдавив всей ладонью кнопку ревуна. Завыла сирена. Брент повернул штурвальчик задрайки и спустился в центральный пост.
      - По местам стоять, к погружению! Бэттл! Глубина шестьдесят два фута. Торпедные аппараты - товсь! Рулевой, лево на два-семь-пять, малый вперед, - последнюю команду, относившуюся к Сторджису, он отдал, склонившись к перископу, и тотчас почувствовал, как надавило на барабанные перепонки, услышал, как, перекрывая подвывание дизелей, увлекавших лодку все глубже под воду, пронеслись по отсекам доклады о готовности.
      - Шестьдесят два фута, сэр, - раздался голос Бэттла.
      - Курс - два-семь-пять, сэр, - доложил Сторджис.
      - Поднять перископ! - скомандовал Брент и, когда стальная труба ушла вверх, приник к окуляру.
      Быстрый обзор - и он убедился, что головной эсминец охранения пройдет много западней "Блэкфина", но два других, прикрывающих авианосец с правого борта, окажутся совсем близко. Не отрываясь от перископа, он приказал Питу Ромеро:
      - Акустик, дайте звук!
      Пит единственный, кто сидел в рубке, - потянулся к "Марку IV" и повернул тумблер. В ту же секунду лодка наполнилась громким, частым, всепроникающим писком. Но это было еще не определение дальности до цели, а всего только поиск.
      Брент навел линзы перископа на авианосец: на расстоянии четырех миль черная гора, четко выделяясь на фоне освещенного луной неба, надвигалась на них неуклонно. "Блэкфин" был впереди и чуть - всего градусов на десять - правее. Торпедная атака под таким острым углом - дело нелегкое: угол скрадывает размеры цели. Идеальный угол встречи торпеды с целью - в девяносто градусов.
      - Впереди - миноносец, за ним - авианосец, концевым идет крейсер. И еще четыре эсминца по два с каждого борта прикрывают, - сказал Брент Уильямсу. - Ну-ка, проверь меня... Итак, "Маджестик": длина - семьсот футов, высота от топа мачты до ватерлинии - сто пятьдесят, максимальная скорость двадцать пять узлов.
      Уильямс, глянув на прикрепленную к переборке таблицу, кивнул:
      - Все верно.
      - Приготовиться к первой обсервации! Азимут?
      - Два-семь-восемь, - ответил Уильямс.
      Брент крутил колесико дальномера, пока обе половинки расщепленного изображения не слились в единое целое.
      - Азимут?
      - Шесть-три-ноль-ноль.
      - Курсовой угол, справа двадцать. Курс ноль-один-ноль! - Получив доклад о том, что наблюдение окончено, он со щелчком сложил ручки перископа, отшагнул от него и скомандовал рулевому: - Право на борт! Держать два-восемь-ноль.
      Брент слышал бормотание Питтмэна, считывающего показания КУТа: лейтенант был весь в поту, то и дело нервно сглатывал слюну, и его крупный кадык ерзал по длинной шее взад-вперед, словно он подавился и никак не может проглотить кусок.
      - Начальная дальность шесть-два-пять-ноль, скорость девятнадцать, расстояние до цели три-девять-пять-ноль.
      Писк стал громче. Брент подумал было, что теперь-то их наверняка засекут, но головной эсминец продолжал неспешно двигаться вперед и уже поравнялся с носом "Блэкфина". Когда лодка даст торпедный залп - а Брент надеялся, что это удастся сделать после прохода головного эсминца, - тому для захода на атаку придется сделать полный поворот. За это время лодка успеет уйти футов на четыреста в глубину. Смертельную опасность представляли эсминцы, прикрывавшие правый борт авианосца и крейсера, но Брент старался пока о них не думать.
      Он глянул на часы. Прошло две минуты.
      - Торпедные аппараты - товсь! Поднять перископ! Азимут?