К вопросу о добре и зле

      – Ну-ну… Сильно тебя побили, – она кивнула на многочисленные синяки и царапины.
      Дамон как-то совсем не по-детски хмыкнул:
      – Им то же досталось! Аргант делу учит. А как он с мечом работает…
      – Тебе б все драться!
      – Совсем нет, – мальчик вспыхнул и потупился.
      – Да ладно тебе… Я же пошутила. Значит, княжеские учителя и тебя учат?
      – Вообще-то нет, конечно. Так, чуть-чуть… Кассию одному скучно, вот он и заставляет меня с ним сидеть.
      А еще, как было известно Кайре, Кассию было чрезвычайно скучно выполнять задания учителей и получать наказания, поэтому и то и другое за него довольно часто делал Дамон, который вообще-то был на два года младше сиятельного оболтуса.
      – Держи. Готово, – ведьма протянула ему рубашку.
      – Вот это да… Теперь даже не заметят, – восхитился Дамон.
      Кайре стало как-то совсем тоскливо, – не заметить швы было довольно трудно… для заинтересованного человека.
      – Давай я тебе мазь дам, для твоих царапин?
      – Спасибо, – мальчишка растерянно моргал на нее своими черными глазищами.
      – Не за что. Беги, – она вышла следом, – Заходи еще, если захочешь.
      Провожая глазами щуплую фигурку, Кайра напряженно размышляла. Теперь ей стало понятно, почему маги заинтересовались безродным подкидышем. Хотя она и не могла видеть цвета, но сила его была такова, что она чувствовала ее даже не касаясь мальчика. А если они до сих пор не забрали его себе, то значит, сила эта была, как и ее собственная – темная. Хотя когда-то, говорят, мир магии не делился на черное и белое, а был радужно-многоцветным, – времена эти остались давно позади…
      Дамон уже скрылся из вида. Нелюдимый, замкнутый, упрямый, гордый и своенравный мальчишка, непривыкший спускать обиды, и – сильный темный… Кайре снова стало очень и очень страшно.
 

***

 
      Надо отметить, что, несмотря на столь значительную миссию, приключений на их дорогу выпало пока мало и вполне обычные для смутного времени: дезертиры, разбойничающая голытьба. Оживающая нечисть составляла лишь незначительную часть, да и то единственным достойным объектом можно было считать бешенного гоблина – переростка, расстрелянного Эледвером, не слезая с седла.
      Среди всей этой идиллии Райнарт вновь стал сомневаться в смысле принятого им задания.
      От раздумий его пробудил характерный и совсем не свойственный лесу шум. Райнарт и Фориан переглянулись…
      Ни нападавшие, ни обороняющиеся, не заметили их появления. Десяток хорошо вооруженных кнехтов, – слишком хорошо, что бы быть всего лишь грабителями, отметил Райнарт, – уже окружило троих обороняющихся: одетую по-мужски рыжеволосую девицу со шпагой, и двоих оставшихся от ее свиты, один из которых уже падал на колени, тщетно зажимая ладонью разрез от уха до уха…
      Райнарт предусмотрительно спешился – бандитское отребье не стали бы жертвовать лошадью, но убийцы другое дело, – и обернулся на эльфа. Эледвер ответил ему взглядом, означавшим примерно: "Кто из нас герой?", что, однако, не помешало ему всадить по аккуратной стреле под басинеты двоим из нападавших. За это время Райнарт, не задерживаясь и не раздумывая, деловито отправил на покой еще троих.
      Воспользовавшись неожиданной поддержкой, девушка умудрилась уложить своего противника не самым плохим ударом.
      Таким образом, за какие-то считанные мгновения отряд уменьшился более чем на половину.
      – Предлагаю всем разойтись, – спокойно и внушительно произнес Райнарт во внезапно наступившей тишине.
      Четверо, оставшихся в живых, попытались спорить. Вперед выдвинулся тот, кто в настоящее время мог претендовать на командира.
      – Не вмешивайтесь. Дороже будет.
      – Да-а? – Райнарт сделал большие глаза и демонстративно взвесил на ладони бастард.
      Эледвер поигрывал стрелой. Сомнений в том, что они без труда справятся с остатками отряда, не возникало. Девушка уже отступила за спины своих нежданных спасителей.
      – Вы пожалеете!
      – Как вам будет угодно, – светским тоном ответствовал Райнарт.
      Проводив глазами последнее облачко пыли под копытами, он развернулся к девушке, которая смотрела на них с не меньшим опасением, чем на недавних противников. Это определенно свидетельствовало о наличии ума. И выдержки, раз она еще не билась в истерике, ведь все ее спутники не делали попыток подняться.
      Тела на земле отличались по экипировке от нападавших, при чем старшему из них было от силы лет двадцать пять, а самому младшему – около шестнадцати. Он-то, судя по всему, и умер первым: засада.
      Райнарт хмуро усмехнулся и обратился к ней:
      – Очевидно, что вы нуждаетесь в сопровождении, сударыня. Позвольте предложить вам свои услуги до ближайшего приличного места.
      Девушка немного расслабилась, оглядела недавнее поле боя, и очаровательно улыбнулась:
      – Я буду рада принять вашу помощь, судари…
      – Райнарт.
      – Эледвер, – эльф так же ограничился одним именем.
      Она посмотрела на них оценивающе, на строгом лице читалось вновь ожившее недоверие.
      – Rinhart e"n Heemring, – Райнарт бросил быстрый взгляд на эльфа, но тот почему-то отвернулся.
      Кажется, он пытался скрыть усмешку.
      Девушка не подала вида, что поняла разницу, хотя о Химринге, где Совет отбирал своих героев, знать должна была, и вложила шпагу в ножны.
      Некоторое время она затратила на то что бы проститься с мертвыми. Райнарт, не скрываясь, наблюдал за ней. Шпагой она владела достаточно сносно, оружие выбрано вполне по руке, одежда – рассчитана на дальний путь, да и в мужском селе она держалась с непринужденностью бывалой охотницы, лошадка не самая смирная, зато обещает скорость и выносливость… невольно наводит на размышления.
      Надо отдать должное, рыжая отвечала ему такими же внимательными взглядами.
      Райнарт из Химринга подвел ей коня. На какое-то мгновение у самых глаз оказалась богатая гарда, украшенная гербом и замысловатой монограммой.
      – Что-то мне подсказывает, что принцесса Мелигейна не покончила собой в помрачении рассудка, – задумчиво обратился Райнарт к эльфу.
      Эледвер не счел нужным даже кивнуть. Девушка вспыхнула и сверкнула на него глазами.
      – Рискну заметить, что если вы хотели соблюсти инкогнито, вам следовало взять менее заметное оружие, – спокойно объяснил Райнарт.
      – Я не могла ее оставить, это подарок отца. К тому же, легендарный "Орел" в моих руках привлекал бы еще больше внимания! Надеюсь, благородный рыцарь сохранит в тайне свои размышления?
      Райнарт поклонился не без изящества.
      – Могу я спросить, э-э…
      – Гейне.
      – Могу я спросить, куда именно направляется госпожа Гейне?
      Мелигейна опустила голову и неопределенно пожала плечами.
      – Анкарион…
      – Светлый Совет, – закончил за нее Райнарт, опустив размышления на тему, что именно могло ее там ожидать.
      Флешбэк Дело шло к вечеру, Кайра как раз пригнала корову с общинного поля, когда у калитки привидением возник Дамон.
      – Здравствуй. Чего не заходишь? – начала было ведьма и вдруг осеклась.
      Мальчишка стоял, вцепившись в плетень, губы у него были плотно сжаты, а зрачки неестественно расширены. Приглядевшись в сумерках, женщина увидела, что местами одежда у него в грязи, а вся правая штанина намокла от крови.
      – Опять подрались, – ахнула ведьма.
      Она почти втащила его в дом.
      – Потерпи, сейчас легче станет, – Кайра коснулась его рукой, напрягая все свои скудные силы.
      Через короткое мгновение, по худому мальчишескому телу прошла волна, он расслабился и откинулся к стене.
      Предположение Кайры отказалось верным лишь на половину: чуть выше колена зияла безобразная резаная рана. Дамон действительно кинулся в драку с деревенскими мальчишками, которые, завидев его, начали бросаться грязью, и в пылу драки напоролся на ржавый серп, завалившийся за доски сарая. Не смотря на боль и заливавшую ногу кровь, он сумел добраться до дома ведьмы.
      Обработав и перевязав рану, Кайра уложила его в свою постель, – было ясно, что сегодня он уже точно не вернется в замок. Через некоторое время мальчик уснул, но его лихорадило, и Кайре пришлось провести около него всю ночь.
      Она не была такой уж сильной колдуньей, и ее умений хватало лишь на повседневные нужды селян, – только к исходу ночи Кайра могла гарантировать, что заразы не осталось. Сама рана тоже была достаточно серьезной, что бы с нею еще повозиться.
      Сидя рядом, она долго рассматривала спящего мальчика, не удержавшись, погладила темные вихры. Ей было больно и горько: черные, светлые… Ребенок… он же просто ребенок! Одинокий и запущенный… У него нет матери, которая любила и заботилась бы о нем, у него нет отца, который научил бы его как следует поступать. Разве можно упрекать дичок за то, что он не приносит добрых плодов?
      – В замке меня искать будут, – нарушил утреннее молчание Дамон.
      Боль в ноге он переносил без жалоб, молча, стараясь только поменьше шевелиться.
      – Не будут.
      Она уже успела сходить туда и обратно, прежде чем Дамон проснулся. Не зная к кому ей стоит обратиться, ведьма нашла учителя фехтования Арганта, и сообщила о происшедшем, что мальчик не может придти в замок сам, везти его ей не на чем и по ее мнению, ему следует остаться с ней, так как здесь о нем позаботиться не кому. Она сама одурела от собственной наглости. Аргант как-то странно посмотрел на полную боевого задора женщину и только молча кивнул.
      За полдень в Рябинки явился посыльный от управляющего.
      – Я так понимаю, что он пролежит как минимум неделю? – вопросил он, осмотрев Дамона.
      – Две точно, – уперев руки в боки, сообщила ведьма.
      – Сиятельная ждать не будет, придется ехать без него.
      Раньше Сиятельная Мия считала, что Дамон еще мал и плохо воспитан, но в этот год твердо вознамерилась взять его с собой в столицу.
      После ухода старшего лакея, мальчик с облегчением вздохнул:
      – Хоть ехать с ними не придется!
      – А я вот в городе никогда не была, тем более в столице. Интересно, наверное…
      – Мне – нет, – отрезал Дамон.
      – Вот и ладно, – вздохнула Кайра, – У меня пока будешь, за одно и поможешь.
      – А можно? – у него аж глаза загорелись, когда ведьма махнула в сторону склянок со всякими настойками и мазями.
      – Раз говорю, значит можно.
      Ледок настороженности в смотрящих на нее неправдоподобно – не бывает таких у людей, а уж у эльфов тем более, – черных глазах понемногу таял. У Кайры сердце дрогнуло от жалости.
      – Только я в травах ничего не понимаю, – смущенно признался Дамон.
      – Я тебе покажу и расскажу, – ведьма потрепала его по руке и почувствовала, как напрягшееся было под ее ладонью острое плечо, расслабилось, – Имя у тебя интересное. Кто тебя так назвал?
      – Сиятельная. У нее любимая книга "История безнадежной любви благородного Дамона и прекрасной Аделизы". Ей ее почти каждый месяц перечитывают.
      – Благородное значит.
      – Не знаю. Мне оно никогда не нравилось. Казалось не настоящим, – неожиданно признался Дамон.
      – Между прочим, дочь Сиятельной, – она умерла, тебе года два было, ты не помнишь, – как раз Аделизой звали.
      Мальчишка рассмеялся, и Кайра поздравила себя с тем, что ей удалось завоевать немного его доверия. Так и сложилось, что осень, зиму и почти всю весну Дамон прожил у ведьмы.
 

***

 
      В менее чем тридцати лигах от Дейла они наткнулись на деревню.
      Разоренные, разграбленные дома, в развалинах которых тлеют останки хозяев, взрытая, щедро сдобренная кровью земля, и – трупы… трупы… трупы… – от грудных младенцев до старшин… завернутая на выколотые глаза юбка… ноги, обугленные в очаге до бедер… месиво, лишь топор в руке – все, что можно понять… кто-то пытался сопротивляться… Казалось здесь вырезали всех и все, вплоть до домашней птицы.
      – Боги ночи… – выдохнула Мелигейна, оглядываясь вокруг безумными от ужаса глазами.
      – Не буди лихо, пока спит тихо! – жестко одернул Райнарт.
      В другое время Гейне, конечно, проехалась бы по поводу такого суеверия. В другое.
      Но не сейчас. Даже Эледвер казался странно поблекшим.
      – Ты не замечаешь ничего странного?
      – Странного?! – принцесса взвилась ошпаренной кошкой.
      Эльф только поджал губы:
      – Орки плесень, гниль на язве мира, но даже у них есть разум. А здесь… Ни цели, ни смысла.
      – Так близко!!! – Гейне едва владела собой, – так близко… Райнарт…
      Она с надеждой взглянула на того, кто спас ее и великодушно предложил свою защиту. Следы… следы орочьей орды были слишком явными, что бы их не заметить.
      Даже слепой смог бы пройти по ним.
      – Мы должны ехать дальше, – невозмутимо произнес Райнарт.
      Гейне зябко повела плечами в вихре поднятого ветром пепла. Она понимала его правоту: трое – ничто, нужен полноценный отряд. Райнарт почти видел, как выстраиваются в ровную соразмерную цепь ее расстроенные чувства.
      – Мы не можем оставить их так, – Мелигейна все еще оглядывалась.
      – Мы не можем медлить, – веско уронил Эледвер.
      Гейне подняла лошадь на дыбы и развернулась в гневе.
      – Мы сообщим старшинам в ближайшей деревне, – примиряюще заметил Райнарт. Скрепя сердце, Гейне признала его правоту, но пустила кобылу в бешеный галоп. Мужчины переглянулись, Райнарт пожал плечами, и они постарались не терять принцессу из виду.
      Разговор в деревне, чье название Райнарт не удосужился запомнить, прошел именно так, как он и ожидал. Люди переполошились не на шутку. В тревожное гудение вклинивался бабий вой: у кого-то там были родственники.
      – Вы, господин, сразу видно герой, – Райнарта окружили староста и старейшины, – Может, поможете нам… Мало ли какая оказия пока магистрат и Сиятельный соберутся… В обиде не останетесь, всем миром скинемся…
      Райнарт решительно прервал уговоры, и хотя дело шло к вечеру, задерживаться они не стали. Староста особо и не рассчитывал уговорить заезжего героя, – орков было десятка два, как тот сказал, и на самоубийцу он походил мало. И спросил так, что мог слышать только Райнарт, да еще эльф с его острым слухом:
      – Что же это в мире делается, господин герой, неужто на наши годы война выпала?
      Райнарт раздраженно дернул поводья: что там у Башни творится – Темный ведает, а вот почему с границ народишко побежал ясно. Чего уж тут думать, когда все от дедов-прадедов известно, уж не первый Агон пошел, вот и снимаются с насиженных мест, которых ни темной, ни светлой армии не миновать. А кто первым будет это как повезет…
      Прибытие в Дейл не было знаменательным. Трое путешественников влились в бесконечную толпу беженцев.
      – Вы бывали здесь? – поинтересовался Райнарт, раздумывая когда же принцесса пожелает оставить их общество.
      – Однажды, – после деревни, Гейне могла поспорить в лаконичности с Эледвером.
      – А вы? – механически спросила она.
      Райнарт неопределенно повел плечами. Это странным образом рассмешило Гейне:
      – Ах, да! Разумеется!
      Твердо намереваясь сдать принцессу в руки мэра, Райнарт неторопливо и неуклонно выправлял к ратуше, располагавшейся на единственной площади городка. На помосте вместо плясунов и фигляров, торчал лишь один зазывала. Ко внимавшему ему скопищу то и дело присоединялся еще какой-нибудь прохожий. Миновать это сборище было затруднительно.
      – Не бойтесь, люди! Покойнице принцессе все равно короноваться было бы не должно!
      Оттого и беды все…
      Гейне дернулась, и Райнарту пришлось взять ее за плечо.
      – От короля Дианта должно им быть не правителями, а лишь хранителями престола, для истинного наследника! – разглагольствовал оборванец.
      – Откель же ему взяться? – выкрикнула бойкая торговка, и "покойница-принцесса" согласно кивнула.
      – Дык ведь брат его старший великий герой Роланд, голову сложивший на обратном от Башни пути… аккурат перед самыми подвигами женился! – с торжеством отозвался глашатай, – На простой! Толи швее, толи пастушке… не упомню, как мне святой Наставник в храме сказывал…
      Все трое слушавших эту галиматью путешественника одновременно поморщились.
      – Разве ж это по нраву братцу его было, что б простая девка на трон села? Да еще на тот, на который он сам метил! Он убийц к брату подослал, говорю вам, а на гоблинов свалил. Какие гоблины, когда господа маги их повывели к тому?! А?! бедняжка еле спрятаться успела, что бы сыну жизнь дать! Так что знайте, люди бродит где-то из славного рода, из крови невинно пролитой – наш законный король!
      – Как предусмотрительно, – заметил Фориан.
      Райнарт скривился: топорненько стал работать Светлый Совет. За неимением подходящих легенд – в ход пошли анекдоты о Роланде и пастушке… хотя для широкой публики сгодится, а уж со знамениями, если понадобиться, – проблем не будет. Он тронул принцессу, что бы двигаться дальше: в гостиницу, – ратуша понятное дело отменялась.
      – Диант был великим королем! – с болью шептала Гейне всю дорогу, – Он объединил Дома, создал единое государство… безопасное… ввел единые налоги… Танкарель процветал! Он был покровителем поэтов и музыкантов… Он был великим!!!
      Райнарт сочувствующе молчал. Кого интересует, каким на самом деле был тот или иной король, тем более умерший не одну сотню лет назад. Беда в том, что кажется, принцессе на помощь Светлого совета рассчитывать не приходится, и ее уже списали со счетов. Герой переглянулся с Эледвером: эльф пожал плечами… да он и сам знал! Стандартный контракт: за Темного – корона, чем сильнее Темный, тем больше корона. Так было всегда.
      Жаль Мелигейну.
      Флешбэк Беспризорный мальчишка как нельзя пришелся ведьме ко двору. Сама Кайра уже давно смирилась с тем, что ей никогда не обрасти мужем и детьми, и тому было две причины. Она была не красива – высокая, худая. Вместо того, что бы привлекать взгляд ее фигура безнадежно терялась в крестьянской одежде. Даже без зеркальца, отданного ей магом, она знала, что худое длинноносое с большим тонкогубым ртом – ее лицо непривлекательно. Разумеется, она не была записной уродкой: и более некрасивые девушки выходили замуж. Но у нее не было приданого, которое могло бы перекрыть видимые недостатки. Младшая из двенадцати детей младшего сына она сама ушла в соседнюю деревню к знахарке, как только поняла, что немножко отличается от остальных. Старуха славилась прескверным характером, зато когда она умерла Кайра осталась хозяйкой на ее подворье, хотя надеяться ей было уже не на что. И в 19 незамужняя девка считалась безнадежным перестарком, а что уж говорить о двадцатипятилетней Кайре. А через год маг Райнван подарил ей свое зеркальце…
      Ведьма по-прежнему регулярно доставала его из сундука, не только опасаясь нарушить соглашение, но и надеясь уверить их в том, что Дамон не заслуживает такого внимания. Магических способностей он не использовал, а стоило узнать его ближе, что бы понять, что он любознательный, отзывчивый и добрый мальчик, которого больно ранили безразличие и пренебрежение. Его так легко было порадовать!
      Он добровольно помогал ей не только по хозяйству, но и в бесконечной возне с травами, настойками, мазями, притираниями, и Кайре зачастую уже не приходилось говорить, что нужно в данном конкретном случае.
      Эта зима сослужила Дамону добрую службу. За очередную драку его вечным недругам хорошенько влетело. Крестьяне люди предусмотрительные: а ну как лет через 7 – 8 придется за помощью к нему обратиться, – ведь не зря же его ведьма привечает, – а ведьмаченок возьмет да и припомнит прошлые обиды… Разумеется, Дамон не стал моментально их товарищем по играм, хотя лишь внешне обманчиво хрупкий, мог бы прекрасно себя проявить. Но извечная нелюбовь к непохожему на них чужаку, только увеличилась от новости, что чужак может быть колдуном, а Дамону гордость не позволяла мириться первому. И в свободное время он в одиночку сбегал на речку гонять на коньках, выделывая такое, что Кайра каждый раз боялась, что он опять покалечится.
      Но все когда-нибудь заканчивается, особенно хорошее. Вернувшаяся поздней весной Сиятельная с домочадцами, вспомнила о своем неудавшемся паже и послала за ним.
      Дамон кусал губы, но ослушаться не мог.
      Прощание получилось скомканным. После их ухода Кайра опустилась на крыльцо и долго сидела так, не имея ни сил, ни желания подняться. Впервые осознанное ею одиночество оказалось вдруг слишком тяжким бременем.
      Дамон не появлялся больше, и Кайра места себе не находила. Не выдержав, недели через две она сама пошла в замок. Пока она гадала, как может найти мальчика в огромном муравейнике замка, ее окликнули:
      – Кайра? – Дамон стоял у конюшни, смотрел на нее, по своей привычке закусив губу, и выглядел при этом удивленным и настороженным.
      – У тебя все хорошо? – выдавила Кайра, подходя к нему.
      – Да.
      – Точно?
      – Да, все в порядке…
      – Ты ни за что не сердишься на меня?
      – Нет, нет, что ты! – горячо запротестовал Дамон.
      Он действительно глупо, по-детски, а значит глубоко, обиделся на то, что Кайра не попыталась его задержать, остановить, оставить у себя, и вообще ни словом не возмутилась. Ему подумалось, что она должна испытать облегчение, избавившись от обузы, в виде чужого мальчишки в доме, вечно лишнего рта. Но обида забылась сразу, как только он увидел ее у ворот.
      – Ты иди… Я завтра приду…
      – Если не можешь, не приходи, – где-то в горле стояли слезы.
      – Я приду. Обязательно!
 

***

 
      Краем глаза наблюдая за подавленной Мелигейной, Райнарт посмеивался над собой: наверное, это уже комплекс героя, когда тянет на каждую сомнительную авантюру, особенно если дело в хорошенькой грустной девице.
      Девушка в задумчивости крошила хлеб тонкими пальцами и не торопилась сообщать о своих дальнейших планах, но ведь какие-то планы у нее быть должны. Дорога на которой они повстречались, не самая прямая между Делосом и Анкарионом, скорее всего она металась в поисках сторонников, идея в целом верная, но чревата неприятными сюрпризами…
      Галантно провожая принцессу ко сну, Райнарт вместо дежурного пожелания спокойного сна, вошел в отведенную ей комнату и прикрыл за собой дверь.
      – Нам следует поговорить, госпожа Гейне.
      – Не беспокойтесь сударь Райнарт, я не собираюсь обременять вас своим присутствием и мешать вашим делам, какими бы они не были.
      – Что же вы станете делать? Вас уже пытались убить, и вы прекрасно понимаете, что те, кого мы видели – не банда.
      – Да, – согласилась принцесса, устало потирая лоб, – Но еще есть верные люди…
      – И они останутся вам верны, даже если Светлый Совет поддержит другого короля?
      – Но как это возможно?! – в отчаянии воскликнула Гейне, как видно услышанное на площади не шло у нее из головы, – Ведь это бред!
      – Возможно история не слишком удачная, но разве ничего подобного не происходило уже? – спокойно возразил Райнарт, – Большинство знатных семейств ведут свой род от того или иного героя с соответствующей легендой. И уж вы-то должны понимать, что Дианта поддержали вовсе не из-за его выдающихся качеств. Ему ведь было лет 15, если я правильно помню…
      – Шестнадцать, – автоматически поправила его Мелигейна.
      – Все равно. В таком возрасте довольно трудно проявить державную волю. Скорее всего он просто оказался самой удобной фигурой, поскольку тоже проходил подготовку в Химринге и приходился Роланду братом. К тому же вы забываете одну немаловажную деталь – официально вы мертвы. О вас знают только горстка друзей и ваши враги. Кстати, кто бы это мог быть?
      – Вы же сами сказали, что Дома ведут свой род от героев, – Гейне без сил опустилась на стул, – вероятно, кому-то из них наскучила второстепенная роль, и они сочли момент подходящим…
      – Для переворота момент и впрямь подходящий, – признал Райнарт, облокачиваясь на каминную полку.
      – Но… не проще бы было действовать через брак? Несколько предложений я уже отклонила.
      – Возможно, вы оказались через чур неуступчивой. А возможно этот кто-то не может жениться на вас, – предположил Райнарт, – Скажите, а это… безумие действительно имело место?
      – Конечно, – Гейне слабо улыбнулась, – герои спасают принцесс…
      – Что-то вроде того, – улыбнулся Райнарт в ответ.
      – Да, было, – принцесса содрогнулась, отворачиваясь, – Звуки, которых нет…
      Тени. Последнее время я совсем не могла спать…
      – А прыжок?
      – Что? – серые глаза принцессы непонимающе уперлись в собеседника.
      – Вообще-то, вы выпрыгнули в Тарну, желая свести счеты с жизнью, – терпеливо напомнил Райнарт.
      – Этого не было! – в тоне девушки мешались удивление и возмущение, – Я покинула дворец… меня уговорил на это Герман, считавший, что мне угрожает опасность.
      Если бы не он…
      – Герман, – Райнарт слегка приподнял брови, и Мелигейна покраснела.
      – Как вы смеете! Герман Орвель был одним из офицеров моей охраны!
      – Значит, он что-то подозревал. И кто-то же в вашем платье выпрыгнул с балкона, – невозмутимо заметил Райнарт, – Хотелось бы побеседовать с вашим Германом.
      – Ваши намеки оскорбительны! – ледяным тоном отозвалась принцесса, – Эту возможность вы уже упустили. Вы видели его тело. В лесу.
      – А что говорил по поводу ваших видений придворный маг? – сменил тему герой.
      – Ничего. Ничего конкретного. И я… не была с ним откровенна… – призналась Гейне.
      – Почему же? – удивился Райнарт.
      – Понимаете… все, что я видела, слышала… – все больше смущалась Мелигейна, – носило очень личный характер. Мои желания, страхи… Такое не рассказывают постороннему…
      Райнарт отдал должное мужеству принцессы: в такой ситуации она еще и анализировала это – боевая девочка. И тактично увел разговор с личного аспекта на главное.
      – Значит, заклятье было наложено не на вас, – задумчиво определил он, – и судя потому, как вы выглядите, вы сейчас прекрасно спите. Вам дарили какие-нибудь подарки?
      – Я принцесса. Мне постоянно что-нибудь дарят, – усмехнулась Гейне, – Сударь Райнарт, я не думаю, что вы вот так слету распутаете этот клубок змей.
      – Тем более, что я и не собираюсь, – хладнокровно сообщил Райнарт, – Увы, Ваше Высочество, я герой не вашей истории.
      – Что ж, тогда закончим разговор, – Гейне поднялась, – Я устала, и мне хотелось бы отдохнуть.
      – Не смею дольше докучать вам, сударыня.
      Райнарт вышел, предпочтя не заметить протянутой для поцелуя руки. Он на самом деле имел четкую цель, от которой не стоило отвлекаться даже ради принцесс.
      Однако, не бросать же ее прямо так, в гостинице. К счастью, этот вопрос решить было проще простого.
      – Милейший, – окликнул он хозяина, спускаясь по лестнице, – А нет ли у вас в городе магов?
      – Как не быть, сударь, – с готовностью отозвался тот, – двое или трое. Наш-то молодой совсем, но проезжал тут один. Говорят очень важная птица. А вот на днях магесса появилась. Вы в Храме спросите.
      – Обязательно, – кивнул Райнарт, принимая от слуги плащ и натягивая перчатки.
      Флешбэк Осенью зарядили дожди. Мелкая противная морось не прекращалась, грозя сгубить неплохой урожай.
      – Опять господа маги чего-то намудрили, – качали головами люди.
      Говорили, что Сиятельный обратился к Анкорскому Архимагу, вот только ответа пока не было, а дождь все шел и шел, делая редкие перерывы. После долгих тягостных раздумий, к Кайре явилась целая делегация из старост четырех окрестных деревень.
      – Делай, что хочешь, ведьма, но уведи дождь, – стучал палкой староста памятных Горбылей Храм.
      – В обиде не будешь, – гудел дюжий Бран из ее родных Каменок, приходившийся сватом одному из ее братьев.
      – До неба высоко, до магов далеко, – соглашался Курц, угрюмый бобыль из бывших солдат, заправлявший в Толокновке.
      Свен только остервенело крутил вислые седые усы.
      – Что вы, отцы, – махала на них руками Кайра, – и рада бы… видите, у самой все на корню гниет. Да куда мне с моей скудостью! Не по чину. Хоть надорвись вся – без толку, разве ж я не пыталась…
      Дамон, присутствовавший при этом, сидел как мышь под метлой. Слово свое он сдержал, сначала появляясь не часто, но вскоре стал приходить почти каждый день, каким-то образом ухитряясь совмещать это со своими замковыми обязанностями. Ни наказание, ни уговоры жалеющей его Кайры не оказывали никакого действия, и на упрямого мальчишку махнули рукой. Впрочем, сама Кайра не слишком настаивала, опасаясь, что он может неправильно ее понять и снова замкнуться.
      А на следующий день после визита на них обрушился ураган. Небо очистилось, но бед он принес немало: рухнуло несколько ветхих домов, у более крепких истрепало, а то и вовсе сорвало крышу, разметало заборы и дворовые постройки. В Толокновке упавшим деревом убило Лайлу, жену плотника, а в самих Рябинках – перебило спину кузнецу.
      – Кайра, как же это… неужто так ему бревном и лежать… у нас же малых пятеро!
      Неужто ничем не помочь…
      Ведьма гладила его жену по руке:
      – Если только маг какой…
      Домой вернулись в молчании. Вымотанная Кайра устало облокотилась на стол, и не сразу поняла, что сказал ей Дамон, оставшийся стоять у двери, – он появился в деревне сразу, как утих ураган.
      – Это я виноват…
      – Что? – обернулась она.
      Дамон стоял, потупившись и привалившись к косяку. Лицо у него было даже не белого, а какого-то бледно-зеленого цвета.
      – Это я виноват, – повторил он громче, – я вызвал ураган…
      Он наконец поднял глаза, и Кайра сразу ему поверила.
      – Как… – одними губами шепнула она.
      – Берешь перо, – мрачно начал рассказывать Дамон, – Белое. Выходишь в поле и…
      – Откуда ты все это взял? – оборвала его ведьма.
      – Из Повести о Дамьене Проклятом.
      Кайра помотала головой, – сомнительно, что бы в историях для чувствительных барышень содержались описания реальных магических действий, но ведь ураган им не приснился!
      – Значит так, – нарушила тяжелое молчание ведьма, – мы об этом никому ничего не скажем! И вообще постараемся забыть!!! И не только потому, что житья тебе здесь не будет…
      Дамон хмыкнул – как будто раньше было.
      – Дамон, ты знаешь кто такие маги?..