"Бухарин, хотя и был политиком со многими недостатками, сделался ведущим выразителем определенных идей – принципов и практики НЭПа, которые были одновременно и барьером против сталинизма, и альтернативой ему. Они находили широкий отклик в партии и в стране как до, так и после поражения Бухарина. И ничто не доказывает, что они были "абсолютной невозможностью", они были насильственно подставлены и уничтожены вместе с НЭПом". (С. Коэн «Бухарин», стр. XIII, 1980 г.)

Из книги Коэна не ясно, что он понимает под сталинизмом? Под сталинизмом Коэн, по-видимому, понимает тот общественно-политический строй, который в настоящее время существует в Советском Союзе, и который образовался в стране в результате победы Сталина над своими противниками. Против идеи бухаринской альтернативы сталинизму С. Коэна выступал Карр в "Таймс литерари Соплмент", который писал:

"Более фантастическое утверждение трудно придумать. Троцкого нередко подводил темперамент, и он допускал серьезные ошибки в суждениях. Его недостатки как политического лидера были так же существенны, как недостатки Бухарина, хотя они и были совершенно другого рода. Но в одном пункте его значение и роль остаются неуязвимыми ни для каких сомнений. С того момента, как Сталин начал свое восхождение к власти, и до того момента, как Троцкий был убит в Мексике 15 лет спустя, одна тема, одна страсть преобладала во всем, что Троцкий делал или писал. Он был главным противником Сталина и всего, что тот насаждал". (Коэн, стр. XII)

Отвечая Карру на его критику, Коэн писал:

"Миф о программной альтернативе Троцкого прожил многие годы в силу разных обстоятельств – героическая карьера Троцкого-революционера, его последующая судьба изгнанника, его литературные способности, его уменье приобрести энергичных сторонников за границей, демонический облик самого Сталина…

Троцкий достиг очень многого как вождь и революционер, но он так и не сумел разработать ясную и последовательную политику для индустриализации и построения социализма в Советской России…" (там же, стр. XIII)

Для того чтобы ответить на вопрос: кто из вождей компартии СССР в 1920-е годы представлял программную альтернативу сталинизму, мне думается, следует рассмотреть вопрос о том, не является ли сам сталинизм альтернативной программой большевизму? Этот вопрос я старался рассмотреть в этой работе.

В главах предыдущей книги «Воспоминания» и во второй книге "Взгляды (История эволюции советского строя после смерти В.И. Ленина)" я подтвердил многочисленными документами и материалами из истории компартии СССР, что все 1920-е годы шла внутрипартийная борьба между большевизмом, который после смерти Ленина представлял Троцкий, и сталинизмом, который представляли Сталин и Бухарин, сползавшие с программы революционного большевизма на путь строительства национального государства. Как я показал в этой книге, Л.Д. Троцкий все годы своей борьбы после болезни Ленина и до самой своей смерти, защищал программу, под знаменем которой был совершен Октябрьский переворот, и которую до 1923 года защищали все бывшие при Ленине члены Политбюро: Троцкий, Зиновьев, Каменев, Бухарин, Рыков, Томский и Сталин – программу мировой революции.

Альтернатива этому пути была разработана Сталиным и Бухариным в 1924 году и получила название теории строительства социализма в одной отдельно взятой стране.

Утверждение Коэна, что Троцкий оказался не способен разработать программу строительства социализма в России – неверно.

Основная программа была разработана и утверждена на VIII съезде партии, и она состояла в развитии международного социализма, а не НЭПа. Троцкий до конца своей жизни придерживался этой программы.

Суть состоит в том, что после смерти Ленина Сталин и Бухарин отошли от этой программы и разработали свою альтернативу, то есть перешли на платформу строительства социализма в одной отдельно взятой стране. Таковы непреложные факты.

Мои книги «Воспоминания» и "Взгляды (История эволюции советского строя после смерти В.И. Ленина)" посвящены поиску ответов на эти вопросы.

Вытекает ли из всего изложенного, что я и теперь считаю, что можно еще и сегодня отстранить от власти бюрократическую клику и вернуться на старый большевистский путь?

Нет, я так не считаю. Я считаю, что так называемый социализм переживает чудовищный кризис. Но чудовищный кризис переживает также и современный капитализм, с его коррупцией, преступностью, оболваниванием народов массовой культурой, с его демократией, которая, несомненно, лучше тоталитаризма, но безмерно далека от народовластия из-за манипуляций общественным мнением с помощью денег, с его экономическими проблемами – культивированием потребительства, милитаризацией экономики и т. д. и т. п.

Да, я думаю, что единственный для людей нашей планеты выход из чудовищных кризисов – это путь социализма.

Вопрос же о том, какими путями могут пойти страны, партии и люди по пути построения подлинно гуманистического общества, вопрос особый, и на него я не берусь дать однозначный ответ.

Что для меня является совершенно бесспорным и доказанным на опыте социалистического строительства в СССР и в других социалистических странах, так это то, что путь к социализму через централизованное бюрократическое государство – заказан.

По Марксу, при коммунизме государство постепенно отомрет, так как отпадет необходимость в подавлении одними классами других. В советском «социализме» государство достигло ранее не известной в истории степени тоталитаризма: деспотического вмешательства не только в экономику, но и в политику, идеологию, культуру, средства информации и даже частную жизнь людей. И это социализм? Жесткая и жестокая бюрократическая система не может так называться. Социалистическое производство должно идти путем самоуправления. Это, в частности, было в программе, принятой VIII съездом партии:

"Организационный аппарат обобществленной промышленности должен опираться, в первую голову, на профессиональные союзы…" "… Будучи уже, согласно законам Советской республики и установившейся практике, участниками всех местных и центральных органов (Имелись в виду органы Советов Народного хозяйства. – Автор) управления промышленностью, профессиональные Союзы должны прийти к фактическому сосредоточению в своих руках всего управления всем народным хозяйством, как единым хозяйственным целым".

Через профсоюзы или другие формы самоуправления, но без жесткого бюрократического каркаса. Централизация только в той степени, которая служит предприятиям через балансы народного хозяйства, анализ, обеспечение информацией. Не предприятия для центра, а центр – для предприятий.

Второе, что является для меня бесспорным и что неразрывно связано с первым, – это недопустимость монополизма в политике. Приход к подлинному социализму должен осуществляться на основе свободного волеизъявления масс, то есть при многопартийной системе. Это могут быть социал-демократические, коммунистические и другие партии трудящихся, или различные компартии. Только тогда игра в демократию, полная лицемерия, фарисейства и лжи, может быть заменена подлинной демократией.

Третье, что несовместимо с социализмом, особенно в нашей многонациональной стране – это культивирование национализма. Последовательное следование интернационализму – без этого не может быть ни подлинного равенства, ни подлинного мира.

Эти три условия не просты. Они требуют не только труда, не только культуры, но и большого таланта от тех, кто возьмет на себя ответственность руководить обществом.

Талантливые вожди, руководители вырастают только в условиях свободы или борьбы. Монополия КПСС может культивировать только бездарностей, бессильных и беспомощных без опоры на грубую силу, бюрократов. В этом я вижу самую большую сложность перехода к подлинному социализму в СССР.