Агент национальной безопасности (№1) - Свет истины

— Извините, я хотел бы поговорить с Сашей.

— С Сашей… — небольшая пауза. — Простите, но здесь таких нет.

— Ещё раз — извините.

Пора было переходить к другому телефонному номеру. Его Алексей запомнил точно — 157-13-44. Потому что он чудесным образом совпадал с его данными: когда Лехе Николаеву было 13 лет, то он имел рост 157 сантиметров и весил ровно 44 килограмма.

Дай-то бог, чтобы повезло на этот раз! Алексей трижды суеверно сплюнул через плечо. Сунул в щель жетон, начал набирать номер… раз — жетон провалился.

Алексей мысленно выругался. Ничего страшного, у него осталось ещё два.

Следующий жетон — ситуация с удручающей простотой повторилась.

Не выдержав таких насмешек судьбы, Алексей изо всех сил саданул кулаком по телефонному аппарату.

— Если ты проделаешь эту гадость ещё раз!.. — Он всерьёз погрозил железному корпусу.

Стараясь не дышать, парень осторожно набрал нужный номер. Должно же ему в конце концов повезти! Наконец на шестом длинном гудке соединило.

— Алло? — произнёс знакомый голос.

Она! — чуть было не закричал от радости Алексей. Неужели нашёл?

2

Если вы спросите у любого оператора, кто является главным в кино, то он вам даже отвечать не станет. Лишь презрительно скривит губы, промолчит, а то просто сплюнет под ноги — если культуры маловато. Потому что именно операторам ещё со студенческой скамьи вдалбливают, что они и есть те самые люди, без которых никакого кино не будет. Режиссёры — самовлюблённые эгоисты, им все равно ничего не докажешь; актёры — глина, из которой можно лепить все что угодно, они мать родную продадут, лишь бы поэффективней получиться на экране; про специалистов и речи быть не может, что они вообще понимают в кино, эти бумажные душонки; директора — ходячие кошельки, от них нужно только то, чтобы они не опаздывали в день зарплаты… Про остальных и говорить нечего. Главная личность — оператор. В кино и, тем более, на телевидении. И баста!

Нечто подобное было высказано оператором Волышко по поводу претензий тележурналистки Александры Потаповой. Четыре месяца прошло с тех пор, как Александра появилась на городском телевидении после окончания университета. Её устроил сам отец, надеясь, что боевитый характер поможет дочери пробить дорогу именно на этом поприще. Действительно, у Александры был и характер, и смекалка, и голова на плечах… Но отец не учёл одного — что сами по себе тележурналисты сюжеты не снимают, а делают это в паре с оператором. Александре достался занудный хохол Волошко. Он был чудовищно толст, патологически ленив, не слишком умен, но при этом крайне высокого мнения о себе и своих способностях. До пенсии оператору оставалось всего два года, и поэтому он ходил по телестудии, откровенно поплёвывая на работу.

Когда они впервые встретились, он решил сразу же поставить молоденькую журналистку на место. Александре поручили снять сюжет о пожаре в Таврическом дворце, и она — молодая и горячая — решила на первый план выставить халатность тех, кто отвечал за противопожарную безопасность. Ей казалось, что таким образом она сможет хоть как-то выделиться ярким сюжетом среди остальной серятины, которой было заполнено питерское телевидение.

Узнав об этом, Волошко сразу же отрицательно замотал головой:

— Нет, мать, это я снимать не буду!

— Как же не будете?! Нам же поручили… — Что поручили? Поручили показать геройские будни пожарного расчёта, а не сатиру… «Поручи-и-или», — передразнил он, — мне лично никто подобную глупость не поручал.

— Но как же так? Я уже концепцию выстроила. Монтаж придумала… — Кому он тут нужен, твой монтаж?

— Ну как же! Ведь это интересно. И свежо… — Какое ещё «свежо»?.. Это тебе не ресторан, а телевидение… Забыла, мать, где работаешь. Могу напомнить — информационная студия, здесь раз-два, слепили на коленях какую-нибудь дрянь, и сразу в эфир. Понятно тебе? Наш пипл — он все хавает… — И все же мы будем снимать, как я придумала, — с вызовом произнесла Александра.

Когда было нужно, она становилась упрямой и стояла на своём до конца.

Но и хохол был упрям.

— Не будем!

— А я сказала — будем!

— Ах так!.. Вот тебе камера, иди и снимай, раз такая умная.

— И сниму… она действительно самостоятельно сняла и смонтировала сюжет, правда его никто не отметил. Волошко был прав, на телевидении не любили острых сюжетов.

С тех пор так они и работали — если оператору не нравилась тема, он уступал камеру девушке, а сам садился в сторонке, доставал из кармана очки и принимался за очередной кроссворд. Александра принципиально снимала самостоятельно, никому не рассказывая о таком положении дел. Решила идти до конца.

Но всему приходит конец — настал предел и её силам. Сегодня ночью нужно было снимать скрытой камерой сюжет о торговцах «живым товаром» на Балтийском вокзале. А Волошко опять привычно отказался! Она с ним разругалась, убеждала, просила, даже грозила, но ничего не помогало. Пробормотав стандартное: «Вот тебе, мать, камера, иди и снимай, а моей ноги там близко не будет», оператор бросил её на произвол судьбы.

Александра бросилась за помощью к другим журналистам — одной все-таки страшновато было ехать ночью на вокзал (на милицию, замешанную в этом криминальном бизнесе, рассчитывать не приходилось), но все были заняты своими делами. Делать нечего, приходилось выкручиваться самой.

Она заехала домой, чтобы выспаться и приготовиться к ночной вылазке, и в этот момент зазвонил телефон. Это был Алексей.

3

— Здравствуйте, Саша.

— Здравствуйте… А кто это?

— Тот, чья «служба и опасна и трудна, т на первый взгляд как будто не нужна», — пропел красивым голосом Алексей. — Даю вам всего одну попытку, чтобы вспомнить. Итак… Ресторан «Поплавок». Симпатичный молодой человек. Его прыжок в воду во славу прекрасной незнакомки… Теперь вспомнили?

— А… — улыбнулась Александра. — Агент национальной безопасности по имени Алёше!.. Но погодите… Как же вы меня нашли?

Алексей постарался сделать свой голос более мужественным:

— Не хочется говорить банальностей, но это моя профессия… — Ну да! Не врите! Я же вам сама дала телефон.

— Телефоны… — мягко поправил Алексей и тут же красочно, в лицах описал, как сначала попал в милицию, защищая от хулиганов беременную женщину, как сбежал оттуда, а теперь, в поисках Саши, по неверному телефону попал к каким-то явно криминальным элементам.

Александра посмеялась над его злоключениями, а потом пожалела:

— Ах вы бедненький! Зачем же вы меня искали?

— Только вы можете подтвердить моё честное имя! Ведь это у вас на глазах я пытался спасти утопающего возле «Поплавка».

— Не совсем на глазах… Я же снимала в этот момент свадьбу.

Алексей насторожился. Разговор сам выруливал на нужную ему тему.

— а вы работаете оператором?

— Ну, не всем же быть секретными агентами… А если честно, то это знакомая моей подруги попросила сделать профессиональную съёмку… — Профессиональную? — искренне удивился Алексей.

Девушка смутилась. Никто не тянул её за язык. Так нет же — взяла да и прихвастнула! Она терпеть не могла, когда врали, и сама не любила обманывать.

— Я работаю на телевидении. Всего четыре месяца, после окончания журфака… И у меня возникли проблемы с оператором. Вот и пришлось самой осваивать камеру, — честно призналась Александра.

— Проблемы с оператором? Расскажите, — профессионально потянул клещами из неё информацию Алексей. По опыту службы он знал, что очень легко разговорить человека, если выйти на темы его проблем.

Так получилось и на этот раз. Сама того не замечая, Александра рассказала ему про трения с оператором Волошко. Во время её короткого рассказа Алексей искренне поддакивал, а в голове у него в это время уже зрел план… — Саша, я все понял и готов вам помочь.

— Вы хотите пойти со мной ночью на Балтийский вокзал?

— Это само собой… А ещё я хочу поговорить с вашим оператором.

— Лёша, он такой зануда… — Это даже лучше! — плотоядно улыбнулся Алексей. — С детства люблю говорить с занудами…

4

Перед тем, как встретиться с девушкой на телевидении, Алексей заскочил домой. Стараниями дяди Максима ему была выделена однокомнатная служебная квартира в новом доме. Алексей называл её «берлогой холостяка».

Здесь все было почему-то одинакового размера. Кухня, комната, туалет, ванная — все эти помещения были совершенно одинаковыми по размерам. Первое время Алексея это забавляло. Потом он привык.

Благоустройство «берлоги» заняло у него один день. Первое, что он сделал, купил роскошную тахту-сексодром. Тахта была замечательная и занимала половину комнаты. Напротив тахты Алексей поставил телевизор «Сони» и на него видеомагнитофон. Кассеты с фильмами были разбросаны по всей комнате, в основном на полу.

Гостей в свою «берлогу» Алексей водил с большой неохотой. Старался только женщин. Но это уже потому, что другого выхода иногда просто не было.

Он захлопнул за собой дверь и, раздеваясь на ходу, устремился к душу.

Долго стоял под его спасительной прохладой, смывая с себя грязь, усталость и раздражение всего этого идиотского дня. Какое это счастье — стоять под душем в собственном доме! Да ещё после ночи, проведённой в отделении милиции.

Но все хорошее когда-нибудь надоедает. Алексею вдруг ужасно захотелось на свою тахту. Он наскоро вытерся не слишком свежим полотенцем и нырнул с разбега в родные подушки. Полежал несколько минут, не шевелясь.

Затем занялся привычным ежедневным делом. У одних — это чтение газет, у других — новости по телевизору, у Алексея — прослушивание автоответчика. Нажав на кнопку, он приготовился слушать знакомые и незнакомые голоса.

«Лёша! Это дядя Максим. Ты куда пропал? Обещал вчера позвонить, и тишина.

Может, что случилось?»

— Да нет, ничего особенного не случилось! — ответил вслух Алексей.

«Алексей… я не знаю вашего отчества. Это ваша соседка с четвёртого этажа.

Меня угораздило жить прямо под вами. Ну когда же вы почините трубы на кухне?!

Сколько можно терпеть?! Ведь вода все время течёт, а потом — по стыкам плит, и прямо на наш бедный потолок. Мой муж один раз вам уже говорил, и вы обещали эту проблему решить. Но это было давно, а вас нет дома…»

Щелчок. Говорившая не уместилась на заданном участке кассеты. Алексей нажал кнопку, запустил следующую запись.

— Все понятно с вами, господа соседи! Но ничем в данный момент помочь не могу. Потому что готовлюсь к свиданию… А вода с потолка, как говорил бессмертный Карлсон, это пустяки — дело-то житейское! К тому же нельзя так долго и нудно объясняться!

«У кого автоответчик, тот зануда и минетчик», — сообщил в это время аппарат.

Вот это другое дело! Краткость — сестра таланта.

— Интересно, кто же оставил это мудрое изречение?

«Не переживай, Леха! Мы с тобой! Держи хвост пистолетом!»

— Похоже на ребят из отдела по экономическим преступлениям. Уже знают, что меня отстранили от задания. В любом случае — спасибо!

«Алёша, это Лена…»

— Интересно, что за Лена? — искренне удивился Алексей. — Я что-то не припомню среди подружек девушек с таким именем… «…Сегодня мне рассказали, что вы два дня назад приходили и пели под моим окном какие-то дикие песни. Ненавижу пьяных! Надеюсь, вы понимаете, что между нами все кончено? Забудьте, пожалуйста мой номер телефона и больше мне никогда не звоните».

— А, вспомнил, что это за Лена. Но я и так давным-давно забыл твой номер!

Негромкий зуммер оповестил о том, что записей на кассете больше нет.

Ну и не надо! Пьяный загул прошёл, теперь его ждали новые дела. Нужно было во что бы то ни стало «раскрутить» симпатичную операторшу Александру и посмотреть — может быть, на кассете со свадьбы было что-нибудь интересное.

Конечно, в этом странном деле это не более, чем соломинка. Но ведь не даром говорят на Востоке, что и соломинка ломает хребет верблюду.

5

Встретившись с Александрой возле здания городского телевидения, Алексей первым делом вручил девушке огромный букет роз. Это был беспроигрышный ход, и он удался Николаеву на славу. Александра тут же расцеловала его в обе щеки, перешла на «ты» и сообщила, что за последние полгода цветы ей дарят впервые.

Услышав это, Алексей расправил плечи, выпятил грудь и петухом набросился на оператора Волошко. Нет, он его, конечно, не бил. Зачем? Существует много способов воздействия на человека, не применяя физическую силу. Тем более если этому учили на курсах спецподготовки. И особенно если «объект» — совершенно совковый человек, тайно мечтающий лишь об одном: как дотянуть до пенсии.

Сущность оператора Алексей понял сразу — глуп, труслив, тщеславен… Ну и надавил на все эти три «болевые точки» сразу. Да такого при этом мороза напустил, то и дело помахивая перед носом насмерть перепугавшегося оператора красной корочки (старое, просроченное удостоверение дяди Максима), что не прошло и трех минут, как Волошко готов был на все, лишь бы больше не общаться с Николаевым.

Он настолько проникся недвусмысленными угрозами Алексея, что всю ночную съёмку провёл на «отлично» и смотрел на изумлённую такими его метаморфозами Александру с собачьей преданностью.

В один из перерывов девушка отозвала в сторонку Алексея.

— Лёша, скажи честно, ты его бил?

Ты о чем?

Я об операторе… Он же заново родился!

Ну и как? Теперь он тебе нравится? Претензий к его работе больше нет? — широко улыбнулся Алексей.

Какие претензии! Он все делает гениально… Раз так, то вот тебе удалось на него повлиять?!

Только при помощи «великого и могучего»… Скажу тебе по секрету, работать с людьми, мечтающими о спокойной и сытой старости, одно удовольствие.

Ну ты просто Макаренко!

Они довольно быстро отсняли необходимый материал. Оператор сам напросился на то, чтобы отвезти его в монтажную, освободив тем самым девушку от лишних хлопот, — на самом деле Волошко не хотел оставаться в обществе «страшного фээсбэшника» ни одной лишней минуты… Алексею это было только на руку. Чтобы развить правильную атаку на неприступную крепость, требовалось всего три хода. Первый — он пригласил Александру поужинать в ночной ресторан, где предстал пред ней во всей красе балагура, весельчака и прекрасного танцора… Второй — он посадил её на свою старенькую «хонду» и повёз кататься по ночному Питеру. Александра сидела сзади, прижимаясь к его спине, пила шампанское из бутылки и была совершенно счастлива… И наконец, третий ход явился логическим завершением первых двух. Он состоял всего из двух слов: «БЕРЛОГА» и «ТАХТА»…

Глава 9

Попытка побега

1

Колян чувствовал, как его постепенно засасывает вязкое болото секты… Ежедневное чтение непонятных молитв, изнуряющий пост, странные физические упражнения, больше похожие на самоистязания, — все это сильно влияло на психику парня. Как и остальные члены секты, теперь он был больше похож на робота, чем на человека. Но самым страшным было общение с отцом Власом. Каждый день к нему в особую комнату заходили по одному послушники. Что там творилось, Колян не знал. Когда очередь доходила до него, то он помнил лишь фрагментами… …полумрак.

…несколько толстых высоких свечей в виде треугольника.

…отец Влас, пристально наблюдающий на ним.

…его властный голос: «Подойди ближе!»

…чья-то тень, скользящая за спиной парня.

…резкий укол под лопатку.

Все. После этого воспоминания обрывались. И сколько Колян ни силился вспомнить, у него ничего не получалось. Дальше — как отрезало. Выходил из комнаты: в голове стоит гул, слышны непонятные шумы, а в глазах мелькают «зайчики» — словно от электросварки. Более того, он чувствовал, как постепенно тупеет. Раньше у него был живой ум, смётка, умение почти мгновенно разбираться в тех ситуациях, когда это касалось его основной профессии — транспортного вора. Теперь же все было иначе. Иногда он просто не понимал, что от него хотят.

Говорят, например, принеси воду, а Колян стоит столбом, не врубается — ведь не сказали, в чем именно нужно принести… Теперь ему все нужно было разжёвывать, объяснять, в некоторых случаях даже показывать. Он с катастрофической скоростью забывал, как нужно жить, прямо на глазах превращаясь в ребёнка… Однажды, после очередного визита к отцу Власу, когда Колян вышел из комнаты, его поманил послушник по прозвищу Рак. Раку было лет сорок, невысокий, жилистый, с большими залысинами, он служил когда-то прапорщиком во внутренних войсках, но попал под перестроечное сокращение. Как и Колян, он был не питерский и жил здесь же — в подвале. Таких, как они, в подвале ютилось немного, всего человек шесть-семь. Остальные, городские, уходили ночевать по домам. Уходили поздно вечером, чтобы с раннего утра вновь прийти в подвал для молитв и чтений мантры… Иди за мной! — шепнул Рак.

Куда?

— Пошли, пошли… — Рак взял его за руку, отвёл в укромный угол. — Садись!

Да чего тебе надо от меня?

— Сиди тихо! — Он с опаской огляделся. — Сейчас увидишь… С ловкостью фокусника рак достал из кармана небольшой плоский флакончик.

Быстро отвинтил крышку, принюхался. На его лице возникла блаженная улыбка.

Резко выдохнув воздух, он поднёс флакончик к губам и сделал два больших глотка.

— Хорош! — воскликнул Рак и протянул флакончик Коляну. — Теперь ты!

Колян опасливо понюхал содержимое. Там была какая-то знакомая по запаху жидкость. Но что именно, он затруднялся сказать.

— Пей, пей… Настоящий «Тройной»!

— Одеколон, что ли? — догадался Колян.

— Ну!

— Отец Влас узнает… пить в секте было строжайше запрещено. Лохматый как-то поймал одного новичка и при всех избил его резиновым шлангом. Чтобы остальным неповадно было.

— Ничего он не узнает. Давай, давай, долго не раздумывай.

Колян машинально сделал глоток. Поморщился, почувствовав во рту вкус мыла, и с непривычки закашлялся. Рак одобрительно похлопал его по спине.

— Ничего, бывает по первому разу, — он отобрал у парня флакончик, выпил остатки одеколона и пояснил:

— Не могу я в одиночку пить, кайф не тот. Сколько раз уже пробовал, не выпивка получается, а сплошное недоразумение.

Но Колян его уже не слушал.

Он неожиданно почувствовал изменения в организме. В голове прояснилось, мысли вдруг стали чёткими. Паралич, сковавший волю, под воздействием спирта исчез. Парень с силой вытер виски, с удивлением огляделся. Что он здесь делает?

Сколько он здесь времени? Бежать нужно отсюда, немедленно бежать из этого проклятого подвала.

Приглядевшись к нему, Рак усмехнулся:

— Ну что, пришёл в себя?

— Блин, что это со мной было-то?

— Не было, а есть. Выпил ты, вот с тебя весь угар и сошёл.

Колян непонимающе взглянул на Рака.

— Какой ещё угар?

— А я знаю?! Угар он и есть угар. По-научному — помутнение сознания… Но ничего, это скоро пройдёт. У меня тоже так в первый раз было. Я ведь когда пришёл сюда, думал, все, братцы, хана, спёкся бывший прапорщик. Стал настоящим дурачком. Ы-ы — Вылупил глаза и показал «дурачка» Рак. — А потом как-то выпил одеколончика и смотрю — ничего, можно жить… — Чего-то я тебя не очень понимаю.

— А чего тут особо понимать! Тебе Лохматый укол сделает, отец Влас в глаза посмотрит, побормочет страшное — вот ты и робот. А спирту дерябнул граммулечку — снова человек. Или наоборот.

— Наоборот?

— Ну да. Там… — Рак махнул рукой за спину, — на воле, ты зомби, слушаешься всяких козлов, живёшь по законам их стаи, каждый момент боишься кого-нибудь или чего-нибудь. Тьфу! а здесь ты настоящий человек! ЧЕЛОВЕК… От всего тебя отец Влас оградил и, главное, — от твоих же собственных дурных мыслей. Так что ты выбирай, где тебе лучше.

Колян вскочил на ноги.

— Конечно на воле! Тут и выбирать нечего. Бежать нужно отсюда!

— Куда бежать? Думаешь, там лучше? Здесь хоть кормят и думать не нужно о завтрашнем дне.

— Нет, Рак, это не по мне!

Рак вдруг погрустнел. Он опустил голову, пустой флакончик в его пальцах стал описывать замысловатые фигуры. Наконец он произнёс невесело, да так, как будто приговор подписал:

— Никуда ты, Колян, не уйдёшь. «Тройного» хватает всего минут на двадцать.

А потом снова сплошной «ДО-ДЕ-ДАУМ…» — передразнивая мантры, пропел он.

Парень растерянно мигнул.

— как же так?

— А так… Все, брат, в болоте мы, и нет отсюда выхода. Да я, честно говоря, никуда и не стремлюсь. Некуда мне идти. Батя с маманей давно на кладбище под славным городом Саратовом, жена квартиру забрала себе, детям я не нужен… И вообще никому не нужен. Алкоголик он и есть алкоголик.

Колян не любил подобного нытья. Сам никогда не жаловался и другим не спускал.

— Ты что-то говорил про укол? Какой укол делает Лохматый? Зачем?

— Не знаю… — голос у Рака стал постепенно тускнеть. — Ничего я не знаю. Я в институтах не обучался… чудотворное действие «Тройного» подходило к концу, и вновь стало возвращаться зомбированное состояние.

— Рак, я ухожу! Пошли со мной!

— Иди куда хочешь… Поняв, что от Рака больше ничего путного не добьёшься, Колян бросился к выходу из подвала. Возле дверей его остановила охрана во главе с Лохматым.

— Ты куда?

Надо было что-то срочно придумывать. Опустив глаза, Колян произнёс нарочно вялым голосом:

— Меня отец Влас послал. Он в машине оставил книгу.

— какую ещё книгу? Ты что несёшь, придурок? — удивлённо спросил Лохматый.

Идти — так до конца!

— библию, — уверенно ответил Колян.

— Чего-чего?! — Лохматый заподозрил что-то неладное. — А ну, держите его!

Поняв, что его раскусили, Колян бросился вперёд, надеясь прорваться на улицу. Он ловко ударил одного ногой в живот, второго встретил мощным хуком… Лохматый сначала оторопел от такой прыти, потом пришёл в себя. Рванув из-за пояса короткий резиновый шланг, он сильным ударом сбил парня с ног. Колян тотчас вскочил, но получил второй удар — ещё сильнее предыдущего. Красный от ярости, Лохматый принялся избивать парня ногами и руками.

— Оставь его, — тихо, но властно приказал отец Влас.

Пнув напоследок неподвижное тело, Лохматый отошёл в сторону.

— Что случилось?

— Он хотел убежать.

— Ты уверен? — в голосе отца Власа послышались недоверчивые нотки.

Лохматый коротко рассказал, что произошло.

— Нужно всем увеличить дозу экстракта, — помрачнев, распорядился отец Влас. — Немедленно… — Всем? И Суркову тоже?

— Я же сказал — всем!

2

Они провели восхитительную ночь. Алексей даже не ожидал от своей новой знакомой такой буйной сексуальной фантазии. Казалось, что она умеет все!

Александра понимала его с полуслова, чувствовала с полувзгляда… Достаточно было Алексею только произнести одно слово, как тут же желание чудесным образом воплощалось в жизнь. Он, со своей стороны, тоже старался не ударить лицом в грязь и после нескольких часов бурных любовных ласк был на грани полного изнеможения. Но какая приятная была эта усталость!

— Ну ты даёшь! — выдохнул он, опрокидываясь на подушки. — Клеопатра, настоящая Клеопатра!

— Тогда и ты почти Казанова.

— Почему почти?

Александра рассмеялась.

— Шучу! Целиком, конечно же целиком.

— Вот это другое дело… Договорились на следующий день встретиться у неё. Конечно, Алексей мог сразу же спросить у неё про кассету, на которую она снимала свадьбу в «Поплавке», и наверняка Александра дала бы её без лишних разговоров. Но когда он познакомился с девушкой поближе, то понял, что просто деловыми отношениями их знакомство не окончится. В Александре было нечто, что подкупило его с первой минуты, и он не смог бы объяснить словами ЭТО. Может быть, непосредственность?

Или прямота и характер? А может, привлекательность и цельность натуры?.. Все это, безусловно, было в ней. Но присутствовало ещё что-то — нечто, про которое мужчины обычно говорят со скрытым восхищением: «Вот в этой женщине есть изюминка!, «

Всю пятницу Николаев промучился, дожидаясь вечера, когда он наконец сможет увидеть Александру. Несколько раз он звонил в Управление, но Тарасова на месте не было, а когда трубку взял Сурков, то Алексей услышал такую яростную вспышку гнева, что даже пожалел, что позвонил… — Сурок, кончай орать, я завтра появлюсь на работе и все объясню!

— Да Тарасов с тебя шкуру спустит! И правильно сделает! Ты знаешь, как он на меня кричал?! На фиг мне нужно отдуваться за такого раздолбая, как ты?! Ты где находишься? Немедленно приезжай сюда!

— Прости, но я сегодня правда не могу. У меня назначена встреча.

Услышав это, Сурков просто задохнулся от возмущения.

— У него встреча! Какая ещё встреча, мать твою?!

— Кончай! — оборвал его Алексей. — Это деловое свидание. Помнишь ту девушку, которая была в тот день возле «Поплавка»? ну та самая, которая снимала на видео…Я подумал, что может быть у неё на плёнке есть то, что может нас заинтересовать. Ведь фактически у неё есть видеоматериал последних минут жизни Кучерова!

Услышав, что у Алексея свидание с девушкой, Сурков принялся орать пуще прежнего. Николаев бросил трубку.

«Лучше в понедельник приду и повинюсь, — подумал он. — А сегодня нужно обязательно увидеть, что снято на кассете. Если можно совместить приятное с полезным, то почему бы этим не воспользоваться…»

3

Наконец журналистка освободилась.

— Смотри, какой сегодня замечательный вечер! Давай поедем к моей подружке на дачу.

— Я думал, мы будем вдвоём, — разочарованно протянул Алексей.

— А мы и будем вдвоём… Смотри! — Она показала ему ключи. — нам оставили ключи, и мы можем развлекаться на даче до самого понедельника. И нам никто не будет мешать. Здорово я придумала?

— Отлично! Где находится дача?

— О, курортное место! На берегу Финского залива. Неподалёку от «Экипажа», дачного городка архитекторов и художников. Знаешь?

Николаев кивнул.

— А видео у неё там есть?

— Не помню, я там была всего один раз… — Александра лукаво посмотрела на Алексея. — Я думала, ты будешь смотреть на меня, а не на телевизор.

— Да я не в этом смысле. Просто хотелось наконец посмотреть твои работы.

Ты же обещала мне их показать.

— Разве я обещала?

— Конечно, — не моргнув глазом, соврал Алексей. — Мы же ночью об этом говорили. Ты и работы обещала показать, и как свадьбу снимала, и как я в воду бросился… — Тебя я не снимала.

— Но все равно — интересно же ещё раз посмотреть то историческое место, где мы с тобой познакомились!

Они заскочили к Александре домой, взяли кассеты и поехали на дачу…

4

Место, где находилась дача, и впрямь было сказочным. Сосны, белый песок, огромные гранитные валуны, принесённые сюда миллион лет назад ледником… в небе парили огромные альбатросы, громко и жалобно кричали чайки, кружась над самыми волнами. Пронзительно-синее небо нависало над морем, словно огромная чаша.

Скромный одноэтажный домик стоял несколько на отшибе от остального дачного посёлка и не был, как другие, ограждён высоким забором. Это сразу же понравилось Алексею, он любил во всем демократичность и красоту. Единственно что ему не понравилось в доме, так это мебель. А конкретно — кровать. Она оказалась старой, железной и ужасно скрипучей… Парень поморщился. Совершенно невозможно заниматься любовью в таких неприспособленных условиях! И как только наши предки могли иметь потомство?..

— Что же она у них так скрипит?

— Кто? — раздался шёпот Александры. — Кровать?

— А ты не слышишь?

Вновь раздался скрип.

— Ну? слышишь теперь? — спросил Алексей.

— Теперь слышу… Пускай себе скрипит, ничего страшного. Все равно кругом не души… — Нет, я так не могу! — Алексей перевернулся и откинулся головой на подушку.

Девушка обидчиво поправила прядь волос и тихо, с нескрываемой грустью в голосе сказала:

— Просто, я тебе, наверное, не нравлюсь… — Ты? Ты мне очень нравишься.. — горячо заверил её Алексей и, постучав кулаком по металлической спинке кровати, закончил предложение:

— Мне кровать твоей подруги не нравится.

— Зря ты так про старушку. Она знаешь скольких хозяев пережила? Сколько она всего перевидела. На ней даже ребёнок родился… — а ты откуда знаешь?

— представь себе, что она досталась нам в наследство… Смотри, как здорово на ней можно качаться! — Девушка вдруг села на колени и совсем по-детски стала раскачивать податливую панцирную сетку кровати. — Правда здорово? Как на качелях!.. И — раз! И — два! И — три!

Все раздражение у парня моментально куда-то улетучилось. И действительно, чего он взъелся на какую-то там железяку. А Сашка-то — молодец! Вон как здорово сумела перевернуть разговор. Нет в этой девушке что-то определённо есть. Что-то простое, человеческое, что все остальные знакомые Алексея давно уже утратили.

— Правда, правда! — рассмеялся он и нежно поцеловал Александру в макушку.

— Знаешь, ты… ты замечательная!

— А кровать?

— И кровать замечательная, — добавил он после паузы.

Девушка внимательно посмотрела на него и неожиданно серьёзно произнесла:

— Дело не в кровати. Ты как будто не со мной… Что-то случилось?

— Ни-че-го, — играя в бодрость, отозвался Алексей. — И вообще, как это я не с тобой, а с кем же ещё?.. Тут есть кто-то ещё, а? Ау! — Он шутливо огляделся по сторонам.

— Лёша, ты все время думаешь о чем-то постороннем. Я же вижу… — Сашка… — погрозил пальцем Алексей и, тут же вмиг сделавшись серьёзным, предложил:

— Давай ещё раз, а?

— Давай!

Она радостно обняла его и притянула к себе.

— Да нет, — он осторожно освободился от Сашиных объятий. — Давай ещё раз твою плёнку посмотрим. Которую ты в «Поплавке» снимала… — Какая же ты скотина! — вздохнула Александра. — Мы же её уже два раза смотрели… — Для круглого счета нужно посмотреть и в третий, — улыбнулся Алексей.

— Но это уже без меня, милый!

— Я быстро.

Демонстративно поджав губы, девушка встала и, завернувшись в простыню, пошла в соседнюю комнату. За последний час Алексей уже дважды просматривал одно и то же место на кассете, и это ей стало надоедать.