Звездный меч (№1) - Пожиратель пространства

После приведения какого-нибудь примера Бабуля обычно начинает рассуждать о трансформации приоритетов, смене эпицентров торговой моды и тому подобных полезных вещах.

«К примеру, — говорит она, — сейчас, в нашу эпоху, из-за чая никто бы и не подумал воевать. Но ничего, всегда сыщется что-нибудь новенькое. После рекламной кампании на рынке появится очередной бестселлер, и — полный вперёд! Был бы повод. Смотри, малыш, — поучает меня Бабуля, — история повторяется, как ей и свойственно, торговые законы наших лесных „джунглей“ неизменны: Империя Хо, самое мощное межзвёздное государство нашей эпохи, также родилась в результате торговой войны. Формальный повод к началу коей дала стычка Земной Империи с бывшей своей колонией, Республикой Тау Кита, из-за источников добычи нонда…»

Именно. Так и было. Того самого нонда, из-за которого мы прёмся, вывалив языки на плечи, прямёхонько дхорру в желудок.

Тащимся по ровному, как прямая кишка, тоннелю, потом по извилистым и перекрученным, как тонкий кишечник, штольням, ходам и лазам заброшенного рудника. Ох, и не внушают же они мне доверия ветхостью своих стен и кровель…

Вот и притащились.

Куча кирутианок вместе: это куда круче одного кирутианца.

Вынужден я сделать этот крайне неутешительный для своих издёрганных нервишек вывод.

Представляю себе кучу кирутианцев вместе… нет, не могу представить! На ЭТО не хватит даже моей фантазии, раскрепощённой и разнузданной, бесстыдной и буйной, неугомонной, погнавшей меня некогда из родных полынных степей в космические бескрайние степи.

Не хватит, и ладно. С меня довольно и этого зрелища, во всём варварском великолепии явившегося моим глазам, полезшим на лоб от потрясения.

Уверенность в превосходстве мужского начала — залог успеха у женщин, понял я, по мере полового созревания и психологического взросления.

Осознавал, проходя сквозь тернистые баррикады комплексов, по лабиринтам ошибочных выборов достойных объектов приложения чувств, через полосу препятствий ответного неприятия. И в конце концов осознал во всей полноте, когда был пригвождён к стенке бытия стрелой, пронзившей меня насквозь. Убойной стрелой арбалета, весьма популярного на моей родной планете вида оружия. Стрелой по имени Пума.

Как вспомню, так вздрогну. До сих пор не зажила рана в душе. Поэтому стараюсь не вспоминать. Хотя не всегда получается…

Женщины, что бы они о себе ни мнили, в душе все, своего рода, мазохистки и покоряются силе; срабатывает мудрый природный механизм, обеспечивающий выбор неслабого самца, для появления потомства сильного, наиболее приспособленного для выживания в торговых джунглях.

В итоге уже понимая, что весь мир в сущности базар, на котором продаётся и покупается всё, даже самое сокровенное и святое, я продолжил поиск определений и сделал закономерный вывод: все женщины… ну, ясный пень, кто такие. И больше не скрывал этого своего сложившегося нелицеприятного мнения о женских особях, встречаемых мной по дороге жизни.

Нет, я не был с ними жесток или намеренно подл, коварен, мерзок, однако для себя однозначно решил, что сердце моё ни единая с… амка уже не выкрадет.

К чему это я всё вспомнил?..

А к тому. Попробовал бы я высказаться вслух, заявив ЭТИМ женщинам, что они… ясный пень, кто!

…Одна, две, три… шесть… девять… двенадцать… Батьку риднэсэнькый! Дхоррова дюжина кирутианок в одной пещере, и каждая — раза в полтора больше Ррри!

Долгое общение с Ба приучило меня к внешнему виду кирутианки, и я настолько сблизился с нею, что даже в определённом смысле начал воспринимать сотоварку как сексуально привлекательный объект. Она тоже, само собой, ясно кто (с… ещё и какая!). Но единственная во Вселенной «ясно кто», которой я искренне восхищён.

Хотя, по всей видимости, восхищение обусловлено моим далеко не стопроцентным эстетически полноценным восприятием кирутианского варианта женского начала. То есть будь она со мною генетически (просто совокупиться — сколько угодно, имеется куда!) совместимой, способной дать общее потомство, — моё восхищение умерло бы в младенческом возрасте. Я бы воспринимал её как настоящую, «конченную» Женщину, а не как женщинообразное существо, вполне достойное моего восхищения.

Как бы то ни было, я хотя бы частично подготовлен к обилию кирутианского женского начала. И у меня был шанс не упасть в обморок от переизбытка впечатлений.

Стою это я, значит, и прочно обосновавшимися на лбу очами таращусь на целую толпу соплеменниц Ррри. То ли шестилапых медведиц, то ли гигантских обезьян, то ли прямоходящих тигриц, то ли мутированных волчиц, а скорее всего, всех этих хищниц, скрещенных в едином организме.

Созерцая толпу фантастически перемешанных кирутианок, с громоподобным хоровым рычанием занимающихся групповым сексом прямо у меня на глазах, я испытываю не просто стресс или там потрясение, а натуральнейший нервный шок.

Пошевелиться не могу, не то что продолжать движение вперёд, убегать сломя голову прочь или комментировать происходящее, на худой конец. «Конец у меня будет воистину худой!» — панически думаю и понимаю, что подтекст-то у этой мыслишки — двоякий… Штуковины, которыми они пользуются в качестве вагинальных вибраторов, диаметром сантиметров тридцать, дхорр их побери! Это ж, чтобы уподобиться, толщины рук-ног мало, головой работать прийдё… ой, что со мной?!

— Р-Р-Р-Р-Р-Р-Р-Р-Р, — раздаётся у самого моего уха мучительное сладострастное рычание, и я подпрыгиваю, споро выскочив из шока. Оказывается — Ррри…

«Есть, есть ещё энергия в накопителе старого бластера!» — констатирую я, когда рычащая Бабуля, не обращая на меня ни малейшего внимания, едва по ходу не раздавив, скачет из пролома в пещеру. И безо всякого там петтинга пристыковывается в фантастический «хоровод».

«Да-а уж, — думаю я. — Во, главное отличие так называемых разумных животных от просто животных. Нам для занятий сексом не обязательно нужен уготованный Матерью Природой естественный партнёр. Достаточно „орудия“ сексуального удовлетворения. Разумные создают вокруг себя искусственную среду даже в этом. Потому что, уроды мы этакие, кроме продолжения рода придумали себе на голову всякие эфемерные философские категории типа смысла жизни, поиска Бога, познания бытия во всех проявлениях и тому подобные страсти-мордасти.

Да-а уж, вот это я попа-ал… угораздило же!

На ослабевших, с дрожащими коленками ножках уползаю в тень, обратно в проход. Смех и грех, но поразительно — я испытал самое что ни на есть сексуальное возбуждение. Пусть мгновенное и тотчас опавшее, но — острое… Дожился. Настолько уподобился кирутианскому образу мышления и варианту восприятия мира, что сам сделался почти кирутианцем. Не-ет, надо срочно припадать «к корням», испивать из собственного «истока»…

Чтобы успокоиться, за ближайшим поворотом изнеможенно съезжаю по стеночке спиной, умащиваюсь на корточки в традиционной степной позиции. Трясущимися ручонками добываю из предплечного кармана пачечку синтодоловых, переливающуюся всеми цветами радуги, прямо как наша степь в пору цветения разнотравья.

На знакомой с детства пачке — «циклически» подмигивающий, лихо подкуривающий и затем смачно затягивающийся Мальборченко. Сам-то я практически не курю, держу «на всяк выпадок», для покупателей. Но в этот момент — удержаться не способен.

Закуриваю, немножко прибалдеваю и внезапно (ох уж эти рычащие всхлипы, несущиеся из-за поворота!) вспоминаю, как стал когда-то мужчиной, в чисто физиологическом смысле этого слова.

Было это… дай Вырубец, Охотник-на-дхорров, памяти-то… уж как двадцать третий год тому назад. Повезёт, ещё примерно столько же полетаю, поторгую, полюблюсь…

Остался б я дома, на ридному Стэпу, жил бы та не тужил минимум лет до ста двадцати, как нормальному человеку и положено. Если бы вдруг не оказался долгожителем или если бы дхорра не повстречал раньше срока, и дхорр подлый меня бы одолел, побрал, стёр, изъял…

Дхорр… У нас в степи встречи с дхорром имеют лишь два варианта развития «сюжета»: или ты его, или он тебя. Увидеть «мелькнувшую спину дхорра» невозможно. Те, кто увидел, либо заполучают трофейную шкуру, либо никому уже никогда не расскажут, что повидали дхорра… Ещё никто никогда не взял дхорра живьём.

С незапамятных времён нарицательным стало название этого монстра, кошмара из снов для детей и ужасной реальности для взрослых Стэпа. Дхорр превратился в некую почти демоническую, мистическую сущность… проклятье скотоводов, персонаж самых страшных сказок, фольклорное олицетворение Зла, чудовище полумифическое для тех, кто не видал его, и эпицентр кошмаров тех, кто повидал и выжил… Главная и постоянная степная опасность. Вечно таящаяся, крадущаяся смерть, и она всегда неотступно, постоянно рядышком с нами в степи, ночью и днём; демон, вечно скользящий в траве, и не дай Вырубец его увидеть… А ведь дхорр — вполне реальная зверюга, с плотью, кровью, шкурой, рогами, зубами, хвостом, когтями.

Я видел его. Он похож на гигантское, до трёх-четырёх метров, животное из земного семейства горностаевых, но с рогами. Плавно, текуче передвигается, просто стелется в траве, неимоверно живучий, ловкий, быстрый, свирепый, невероятно умный (иногда сдаётся — РАЗумный…) и катастрофически изобретательный зверь.

В каком-то справочном файле я видел земного зверька-«хорька», его изображение и название породили у меня этимологическую догадку, а порывшись в файлах древних словарей, я подтвердил её. На земном древнеукраинском (от которого произошло вначале наречие системы солнца Великий Тризуб, а затем и «ридна мова» моей планеты), хорёк этот и вовсе звался — «тхорь»…

Ремень, спрятанный в моей каюте на самое дно рюкзака с вещичками, вывезенными ещё с незабвенного Стэпа, был мною сработан из хвоста дхорра. Которого я убил, будучи юношей восемнадцати лет от роду, но эта смертельно опасная встреча в степи приключилась позднее.

А тогда, шестнадцатилетним безусым хлопчиком, поехал я как-то со старшими хлопцами большим караваном — «бричек», «бестарок» и «каталок» с дюжину, — в закупочный рейс. Аж в полк-центр ездили — за солью, противодигозной сывороткой, аккумуляторами и боеприпасами. Приехали, у рынка припарковались. И покуда хлопцы по рядам шастали, выбирали да приценивались, отпросился я погулять. И догулялся…

Но аналитические выводы сделал уже после всего, а в тот день было так,

Захожу в ресторан сети быстрого обслуживания «Вареник»; в больших сэлах таких заведений навалом, а в маленьких, сотски-центрах, нету; у нас, на хуторах и малых осэрэдках тем паче. Я тогда ещё не бывал ни разу в крупных провид-центрах и трёх (на всю нашу планету) настоящих, больших городах, с сотнями хат (среди которых даже трёх-четырёх-пятиэтажные попадаются!). Не то знал бы, что «Вареники» — дешёвые массовые автоматические «рыгаловки». В сравнении с теми ж семейными «Галушками зи смэтаною», солидно-шикарными буржуазными «Боржчами», элегантно-изысканными, богемными «Выно-горилчаными выробами» и фешенебельными, элитарными «Короваями».

Разгуливаю это я по вулочкам полк-центра и захожу, значит, в «Вареник», диво-дивное, и первым делом лезу на второй (!) этаж, что для меня — хлопчика глубоко степного — о ту пору явилось настоящим приключением. У нас же ж там, в малоосвоенной или вовсе целинной степи, занимающей четыре пятых территории планеты, ничего подобного просто НЕТ.

У нас там или намэты полусферические, кочевые, из металлопластового брезента на манер куполков; или хатки осёдлые, все полуврытые, приземистые, с обтекаемыми крышами, от ветров боронящиеся, — землянки скорее, а не дома…

Я когда спустя ещё три лета впервые в город попал, за тридесять степей придырчав на своём древнем трёхколёсном «арбе» поступать в Универ, так по первости чуть шею не вывихнул. Всё макитру задирал на «хмарочёсы» трёх-пятиэтажные, никак не понимал, какого беса громоздить этажи, когда повсюду вокруг — немерено земель!.. Чего на моей планете хватает, так это целины. А человеков, наоборот, не хватает. На площадя размером с две земные Евразии — миллионов сто пятьдесят всего лишь. Мало нас осталось…

Эпоха свитсмоукской оккупации до сей поры о себе напоминает. Геноцид захватчики-техноисламисты, нами прозванные «сладымарями», творили страшный. За ношение креста на кол сажали, всех насильно в технологианство обращали; за оселедец расстреливали; на косморусском и на близкородственном ему наречии Стэпа говорить категорически запретили; за произнесение вслух слова «Технолайно» на электростул сажали, гады железноголовые!

Свиней повывели напрочь, сволочи неомусульманские, а производство сала объявили государственным преступлением… Им с нас только-то и надо было: единорожье мясо, молоко, сметану, масло, сыры, яйца и, конечно же, шкуры дхорров… Признаки материальной и духовной культуры, уходящие корнями в христианские и славянистские цивилизации (по выражению оккупантов), безжалостно уничтожались… Светило наше общее, жаркий Соняшник, спамоговорящие технолайнюки проклятые Стиллхоумом зовут, на спейсамерике «Стальным Домом» то есть.

Неудивительно для существ, родную планету Сладким Дымом обозвавших… Лично я до сих пор не уяснил, на кой чёрт им было столько органической пищи?! У них же там, на Технолайне (то есть Технодерьме, как мы исстари зовём соседнюю со Стэпом планету Свит Смоук, вонючую и загаженную), почти все от розеток, накопителей или батареек питаются!.. Их Технолайно — настоящий кибернужник, предел патологического «отехневения» цивилизации, избравшей металлоэлектронномашинный, техногенный путь развития.

Да ещё и приправленный фанатичной свирепостью античеловечной неомусульманской этики!

Сладымари стёрли бы нас с лика Вселенной безвозвратно. Если бы не вызволивший нас из ненавистного ига десант наших единоверцев. Если бы не протянутая русичами чуть ли не с другого края Пределов через мириады парсеков и галактик братская рука помощи, если бы не блестящая молниеносная высадка, задуманная гениальным маршалом Ивановым-Оболенским и осуществлённая Третьей Ударной Эскадрой военно-космического флота Великой Империи Русь… и если бы не подвиг моего героического прадеда и его сотоварищей.

Скрытно сосредоточившись на космобазе Новая Москва IX, корабли-освободители после синхронного прокола появились в пространстве между планетами оккупантов и оккупированных. Десантные катера устремились на посадку, а ЛИНКи, ТАКры, эсминцы и энергетические заградители прикрыли Стэп непробиваемым щитом…

По семейному преданию, один из моих предков был среди тех полутора десятков стэпняков — операторов дежурной смены ремонтников, которая в часы высадки обслуживала главный комп планетарной сети. Был одним из пятнадцати патриотов, впоследствии народом посмертно провозглашённых Героями Стэпа… До того всех, кто пошёл на службу к сладымарям, обзывали не иначе как коллаборационистами и жополизами.

Если бы не подвиг пятнадцати техников, собственными телами закоротивших комп, спалив его напрочь и тем самым не позволив сладымарям скоординировать ответные удары, то в небе над Стэпом русских парней и девушек погибло бы во сто крат больше. И десанту для победы не считанные часы понадобились бы, а по крайней мере неделя… Впоследствии, спустя полтора десятилетия, третий по счёту президент вновь обрётшего независимость Стэпа, переметнулся и подписал униат с Хо (прадедом нынешнего). «Всенародный» избранник поддался велеречивым посулам имперских эмиссаров, встал на путь предательства и подло осквернил братский союз с русичами. Среди прочего ему оказалось выгодно «забыть» то, что совершили Пятнадцать Героев. Но я знаю — на Златоглавом Кремле, столичной планете Руси, моему прапрадеду и его сотоварищам памятник стоит.

Давно всё это было. Но — что было, то было. Не отнять…

Да, захожу это я в «Вареник», значит, и совершаю трудное восхождение на второй этаж, чуть ли не впервые в жизни знакомясь с лестницей. Верчу башкой, естественно, впитываю впечатления. Окна широченные, металлоглассовые, здоровенные! Экраны сетевого головидео, раз в десять поболее наших степных старомодных дисплеев. Столы чудаковатые, высоченные и квадратные, а не низкие и круглые, как надо бы…

Сообразив, что вон тот длинный ящик, блымающий вогниками, пожрать выдаёт, к нему топаю. И останавливаюсь, как звезданутый молотом по макушке бычок.

Вспоминаю я, что монеты в этого куховара совать не положено, а надо бы — универсальную сетевую карточку.

Которой у меня отродясь не бывало. На кой бес она мне в степи?

2: «КАК ЧАСТИЦА ЦЕЛОГО»

…Взорам семёрки торговцев явилась досмотровая.

Специально оборудованный треугольный отсек, с герметично закупоренным створом, ведущим дальше, на, собственно, базу. О специфическом назначении отсека свидетельствовало то, что шлюз, соединяющий его с выходными люками новоприбывших звездолётов, располагался в вершине треугольника. А в противостоящей ему стене, основании треугольника, в середине которого и был проделан станционный створ, располагались отлично оснащённые огневые точки. Они служили таможенникам рабочими местами.

(Таможенное ремесло обитателями различных звёздных систем единодушно признавалось трудным и опасным. Потому неплохо оплачивалось, а кое-где цепные псы/псицы за вредность получали надбавки. Молоко на скотоводческой Огайо-2; в системе звезды Блэк Шарк IX — прессованные брикеты сгущённой и высушенной шигриньей мочи, являющейся великолепным супералкогольным концентратом (куда там смирноффским баночным консервантам легендарной земной водки!); налоговые скидки на Прайме; привилегированные акции туристических бюро на популярнейшем интергалактическом курорте Фэнтези Парадайз; сейлемские спецразрешения на третьего, дополнительного мужа или ещё более трудноосуществимую санкцию на вторую жену; новотаитянские призовые поездки на Остров Овеществления Фантазий…)

Таможенников в шлюзе оказывается много. Очень много. Штук двадцать. С полдюжины человеков, пяток пауков-лаббаров, боевая стройка крысоподобных шиарейцев, несколько прочих существ и особей: крылатый сидак, чешуйчатый пунганин, костлявый четверорукий вукс, двухкорпусиои мутант-одунд, амёбообразный ччч'вакк, лохматый котяра йехат, гуманоидный гансаец, маленькая и юркая, как и все они, мальнаранка… *

* СВОЕВРЕМЕННОЕ ОБРАЩЕНИЕ АВТОРА: «Глубокоуважаемые читатели! Дабы избавить вас от совершенно не обязательного напряжения мысли. Автор считает совершенно необходимым пояснить, ЧТО вовсе НЕ НУЖНО пытаться скрупулезно ЗАПОМИНАТЬ и раскладывать „но полочкам“ памяти (на случай дальнейшего использования) всяческие и весьма многочисленные имена и названия рас и существ Освоенных Пределов. То же относится к географическим и астрографичсским, а также техническим реалиям и терминам. Основные и наиболее часто употребляемые названия и понятия — и без того непременно запомнятся по мере чтения, а редко встречающиеся — „отсеются“ за ненадобностью. ГЛАВНОЕ, не забывать, что различных существ, разумных и не очень, — великое множество биовидов, а не пара-другая десятков. Именно поэтому в тексте изобилуют футуристические „неологизмы“ и информирующие отступления, но смущаться их присутствием совершенно нецелесообразно. Просто не стоит на них акцентировать своё внимание. По большей части детали и нюансы „антуража“ почти наверняка обоснуются и укрепятся в памяти как бы сами по себе. Если же нет — тоже ничего страшного. Значит, и не надо было… Важнейшее никуда не денется. Восприятие обязательно отыщет именно те единственно верные штрихи бытия, что обрисуют мир ОП и оживят его. Во всяком случае, Автор очень на это надеется. Если же у кого-нибудь из читателей возникнут какие-либо дополнительные вопросы, их можно задать, отправив электронной почтой сообщения на персональный адрес».

Именно она оказалась старшей наряда.

— Так-та-ак… — протянула мальнаранка. — «Жраворонок Пространства» собственной возродившейся персоной… И где ж это вы оторвали этакую шикарную «лоханку», гордуны? Крутобокая пузатая посудина, на которой вы припёрлись в прошлый раз, была как-то очень мало похожа на самый что ни на есть натуральный! сейлемский! тяжеловооружённый! модульно-трансформируемый! линейный крейсер-пенетратор! класса «Огненная Бестия»!

Чеканно перечислив характеристики новоприбывшей «лоханки», с виду практически неотличимая от человеков прапорщица заткнулась и с нескрываемым любопытством уставилась на членов команды новоприбывшего корабля.

Мальнаранка выглядела бы прехорошенькой девчушкой, едва-едва закончившей начальную школу. Если бы не третий глаз во лбу, хвостик и не совсем естественное для взглядов потомков землян (к коим в известной степени принадлежала и Номи) непрерывное подёргивание. С ускоренным метаболизмом двигаться в человечьем темпе и тем паче стоять на месте — ох как тяжко! Кто-то из подчинённых прапорщицы добавил:

— Только увешанный дополнительными трюмами, как траханая ёлка трахаными шишками!

Явно человек. Умный больно. Подкованный в проблемах взаимоотношений полов.

— Р-разуй гляделки, Л'лива, — посоветовала возвышающаяся над авангардным Солом мохнатая башка суперкарго, увенчанная грозным рогатым шлемом. — Это и есть бывшая «Огненная Бестия», головное судно серии. Списанная. Нынешнюю посудину мы откупили после списания у Армии Освоения Космоса одной из планет системы Сейлем… Да уж, давненько мы не бывали в этих краях Вселенной, если тут помнят ещё тот, шар-рообразный «Пожиратель», второй… «ПОЖИР-РАТЕЛЬ Пространства», а не жраворонок, тебе записать по буквам, или ты читать не умеешь? То-то ты всё в прапорках ходишь, а, бедняжка? — уела Бабушка таможенницу.

— Не твоё дело, Риал Ибду Гррат! — рявкнула старшая и злорадно поинтересовалась: — А куда ж это бородатый новошвед подевался? Вместе со своим хлорофиллоядным корешем Марихуаной? Неужто ты, мохнатая старая перечница, с третьей на первую позицию в вашем дурацком списке перепрыгнула?..

— Счас-с я ей в третий глаз-з раз-зряд-то и влеплю… — послышалось за спиною Номи свистящее шипение моментально (темперамент!) разъярившегося Абдура. С него станется: влепить, а потом ещё и труп изнасиловать в знак особой ненависти.

— …Это ж надо, распределять прибыли не по знатности рода, не по заслугам и не по занимаемой должности, а всего-навсего по стажу пребывания в экипаже! — продолжала рассуждать мальнаранка, не дожидаясь ответа. — Этакую глупость только гордуны измыслить могут! «Равные среди равных», смех да и только!.. А если капитан десятым по списку значится и меньше всех получает, не десять долей, а одну всего, какой же он тогда, в задницу, лидер?!

«У мальнаранцев жуткая разветвлённая кастовость по профессиональным и всяким прочим признакам», — вспомнила Номи. И шепнула Янычару, слегка повернув голову:

— Погоди, Бабушка её и словами задавит…

Но задавил прапорщицу Кэп Йо, ЛИДЕР, самолично. В досмотровой раздался его громовой бас, усиленный саунд-ретранслятором выходного люка «Пожирателя»:

— Тебе, похоже, сверхурочные за болтовню платят, Л'лива, так?! Ну давай, запускай своих вонючих ищеек рыскать по корабельным клозетам в поисках «запрещёнки», а сама ко мне заходи, потолкуем за ёмкостью отвратного мальнаранского пойла, специально для тебя припас! Я тебе живо продемонстрирую, на что годится бородатый потомок викингов, военных аристократов древней земли, в жилах которого к тому же полно благороднейшей и просвещённой дворянской славянской крови! Правда, мелочь хилая, навроде тебя, в сексуальном плане у меня ничего, кроме уныния, не вызывает, но для тебя лично я готов сделать исключение! Прямиком в задницу!

Ага. Конечно. Чтобы таможенник собственной персоной полез в нутро Вольного Торговца… Мальнаранка подёргала бантиковидным ротиком, яростно посверкала глазками, намереваясь ответить Кэпу Йо в том же духе, но, судя по натужному выражению розовенького личика, словно что-то цепко ухватило за язык, лишив его подвижности.

К тому же Ррри довершила моральный разгром предводительницы таможенников, цветисто и с мельчайшими деталями объяснив всем присутствующим, какие тупые ур-роды эти обитатели Маль Нарана, как ихние идиотские касты с утра до ночи и с ночи до утра только и занимаются выяснением, которая из них пер-рвородней, сильней и почётней!.

И в каком борделе Л'ливу примут с р-распростёртыми щупальцами, лапами, руками и псевдоподиями, после того как прапорщицу вышибут из таможни за профнепригодность. И тут же предложила мальнаранке купить потр-рясающее противозачаточное средство, гарантирующее от неожиданностей, потому что зла ей не желает, а если залетит, кр-рошка, к примеру, от зинбайского песчаного волчары-старателя, и он, по обычаю своей родины, будет вынужден увезти ее на Зинбай, то она ей не завидует. Лично она бы из двух кошмар-рных судеб — заделаться женой зинбайца или наняться служить в таможню — избрала бы всё-таки вторую, и клянется чудесным золотым мехом Лесной Матери!.

Из какой-то огневой точки под створом тотчас раздался воодушевлённый женский голос, живо поинтересовавшийся ценой средства и его названием. Прапорщица обернулась на голос, отчётливо икнула, запнулась и, как с привязи сорвавшись, завопила:

— Молча-ать!!! А ну запускайте досматы, бестолочи тупые!

Крохотные досмотровые автоматы тут же полезли из лючков на потолке и муравьиными цепочками, сливающимися в поток, устремились в люк «Пожирателя». Обтекая двумя рукавами сплочённую группку торговцев, замершую в двух шагах от входа, и Тити-«хвостик», замерший в шаге от него.

Флоллуэец Ург негромко, но отчётливо произнёс:

— Когда человек нервничает, он не боец. Одна из немногих человечьих пословиц, которая не является бессмыслицей.

Тити хихикнула. Номи подумала о том, что корабельная целительница неспроста ни слова не произнесла. Свою функцию, мысленного успокаивающего воздействия на таможенников, Душечка выполнила, само собой, молча.

— Мы можем следовать дальше, по своим делам? — ледяным тоном осведомилась Ррри, не подавшая виду, что оскорблена в лучших чувствах. Крикливая прапорщица не позволила ей постебаться вволю, завершив излюбленный «противозачаточный» пассаж очевидным ответом:

— По случаю окончания сезонной распродажи — бесплатно. А называется средство: «СПИОДНА-СПИДОМА»!

Сол двинулся к стене — основанию треугольника, громко проворчав: «Может, в трусах у меня досмотришь, девчоночка? Тебя там ждёт ба-альшой сюрприз… а не впечатлишься, кореша позову, почти что земляка, мы с ним под одним солнцем родились, у него ещё больше сюрприз, метра три, из металлопласта, и всегда готовый…». Ответа мальнаранки он дожидаться и не собирался.

Чуть приотстав, вторая линия (Номи-Ррри-Ург) последовала за ним. Оказавшись по ходу ближе всех к таможеннице, и Номи не преминула ввернуть словечко:

— Слабо из рук в руки от вольного капитана пошлину получить?.. — за что заслужила одобрительный хмык суперкарго.

Помимо суперзловредности, мальнаранки и мальнаранцы прославились гиперсексуальностью и неразборчивостью в выборе половых партнёров. В койке им становилось равнобедренно, кто есть кто, по всем параметрам (от видовых и расовых до классовых и сословных), кроме… ясно каких. Чисто физиологических.

Створ разомкнулся, и семёрка гордунов наконец-то ступила на космобазу. Бывало, дальше досмотровой продвинуться не удавалось. Ну что ж ты сделаешь! Не любят вольных торговцев администрации, даже толерантных, терпимых к всяческим отклонениям баз, вроде этой, — не любят.

Бывало, приходилось прорываться с боем. Бывало, на второй день стоянки тугодумающие аборигены запоздало отыскивали формальный повод, позволяющий придраться, и начинался «обезьяний цирк», заставляющий жалеть о том, что миновали досмотровой предбанник и вошли всё-таки в створ.

Гордунов не любят нигде.

Быть может, потому, что они вызывающе-искренни в своём презрении к прочим кочевым и тем паче — абсолютно ко всем осёдлым. Быть может, потому, что они, как никто в пределах освоенного космоса, вольны выбирать направление полёта — и потому зачастую именно они раздвигают эти самые пределы. Они, а не освояки и торгаши армий и флотов разных владетелей, правительств и компаний.

«Быть может, потому, что мало кто без наших услуг может обойтись, а мы этим откровенно пользуемся, ГОРДИМСЯ этим, да ещё и постоянно напоминаем: „И что б вы без нас делали, лопухи-покупатели, а?!“ — подумала Номи».

…Куда-то в таинственные недра базы по своим делам, выполнять прямые профессиональные обязанности, отправляются Ррри и Сол. Бой сдал свой тяжёлый скаф в камеру хранения на пассажирском уровне триста сорок шестого блока причалов, к одному из шлюзов которого и был пристыкован «Пожиратель».

Поиски выгодной сделки займут у «сладкой парочки карго» некоторое время. Которое уроженец Джидды, осеняемой лучами солнца Хадж, правоверный полутюрк-полуараб Абдурахман по своему обыкновению проведёт вначале в ближайшей мечети, а потом в каком-нибудь заведении, культивирующем древний ориентальный стиль: с грудастыми танцовщицами в шальварах, безалкогольными напитками и опиумными кальянами.

Флоллуэец Уэллек-Роэллок-Гиэллак, сокращённо Ург, по прозвищу Деструктор, отправится на розыски соплеменников. Если ему улыбнётся удача, обстоятельно обсудит с кем-нибудь из них тонкости и нюансы умерщвления особей различных типов, рас и видов. Потом они сообща погрустят о Дарящих Любовь и Берущих Любовь, то бишь о мужчинах и женщинах своего племени, обречённых навечно оставаться в недрах их родной планеты.

Тамошние мужчины и женщины никогда не покидают свой Флоллуэй, жарко обнимаемый лучами громадного и ослепительного солнца Омиллук, более известного в Освоенных Пределах как Лем-Экваториальный. Как выглядят представители и представительницы этих двух полов разумного племени фломуэйского, никто не имеет ни малейшего понятия. Зато третьеполые Хранящие Любовь, «молодчики» типа Урга, всем великолепно знакомы.

Зарекомендовались. И редкое существо осмелится усомниться в том, что это насекомообразное в бою противник несерьёзный. Небольших размеров, метр восемьдесят выпрямившись, сухонькое и не очень-то внушительно глядящееся на фоне признанных бойцов вроде мутированных людей-тигров с Новой Индии и громадных змей-гипербаксайцев. Только полный идиот способен усомниться в смертоносном профессионализме этой чёрно-серо-сизой помеси земного богомола с новоафриканским летающим кузнечиком…