Твой 'демон зла'

      - Ну, а что, неправду, что ли, написал? - притворно надулся Борис, одновременно подмигивая Воронцову - знай наших!
      - Правду, правду! - махнула рукой Лена, зажгла свечи в причудливых, витых бронзовых канделябрах, изображавших каких-то лесных чудищ: - Теперь хоть есть деньги на свадьбу, венчание...
      - Ой, вы венчаться будете? - удивленно вскрикнула Катя: - А мы с Сережкой вон невенчаны живем... Ну, так мы и в Бога вроде не верим!
      - Значит, ваше время ещё не пришло! - серьезно и веско сказал Борис.
      За бутылочкой Лениной "сливянки", готовить которую она была большая мастериться, засиделись за полночь. В один момент наладились было танцевать, Борис врубил музыку, но снизу прибежала заспанная Света, старшая Борькина сестра, со сна шикнула на всю компанию - ополоумели, полночь на дворе, детей перебудите! А потом сама присела к столу, включилась в разговор, интересно же!
      Разговор и в самом деле зашел об интересном - Катя рассказывала про "Клуб интеллигенции", в который она ходила уже несколько недель вместе с подругами по работе.
      - Вы не представляете, как там здорово! Я раньше всегда смеялась над теми, кто по всяким клубам, кружкам, секциям ходил, думала - людям просто дома делать нечего! А оказалось... Туда приходишь - и как будто в другой мир попадаешь! Все улыбаются, все тебе рады, у каждого найдется доброе слово! И поговорить можно обо всем, что тебя интересует! А Наставник всегда поправит, подскажет, как можно решить твои проблемы по другому, на научной основе! Он говорит, что люди, у которых центры интеллекта в мозгу пробуждены, или уже находятся в работоспособном состоянии, могут моделировать и управлять своей жизнью по собственному разумению!
      Первым недоверчиво хмыкнул Сергей:
      - Ага, знаю я эту научную основу! Трепология сплошная, и все! А вообще, с какой целью проходят эти ваши сборища? Ну, кто это все спонсирует? И зачем?
      - Да ну тебя, Сережка! Ты - серый обыватель! "Кто, зачем, почем?". Никто не спонсирует, инициатива работников ДК Строителей!
      - Это ты в такую даль ездишь? - удивилась внимательно слушавшая Катю Лена.
      - Не такая уж и даль! Сорок минут на метро! - Лена махнула рукой: - Да ну, что вы, как дикие, набросились! Ведь насчет моделирования жизни - все правильно! Только инерция мышления, традиции и предрассудки, которые есть в нашем обществе, мешают этому. Нет, ну что вы улыбаетесь, ведь правда, не для кого не секрет, что умный человек в нашей стране затуркан, забит и унижен! У нас даже ругаются так: "Че, больно у-умный?", как будьто это стыдно...
      - Ага! - кивнул Сергей: - Было это все уже:
      Дураком быть выгодно,
      Но только вот не хочется,
      Умным вроде хочется,
      Да кончиться битьем.
      У природы на устах
      Коварное пророчество,
      Может быть, когда нибудь,
      К среднему придем!
      Булат Шавлович покойный, по-моему, ещё в пятидесятых написал...
      - Я чего-то не пойму! - буркнул Борис, разглядывая свои руки: - Ну, собираетесь вы там, и что? Разговоры разговариваете? Так мы и тут можем поговорить... А так - что они там с вами делают?
      - Да ни-че-го! Ты прав, мы там просто - общаемся! Друг с другом, между собой и все вместе! В наше время нормальному человеку, забитому всякими комплексами, задавленному бытом, работой, безденежьем, где найти знакомых, да не собутыльников вон, как Витька Сережкин, а людей СВОЕГО уровня?
      - Так в ваш клуб что, только с высшим образованием принимают? спросила Света, кутаясь в халат.
      - Ну что вы, Светлана! - горячо воскликнула Катя: - Всех желающих! Приходи, ищи себе друзей по интересам, общайся! Наставник с тобой поговорит, подскажет, кто может тебя заинтересовать, а не хочешь - ищи сам, полная свобода выбора! Вот вы, Света, очень бы даже понравились нашим клубовцам! Интеллигент - это вовсе не тот человек, кто получил высшее образование или работает в науке или искусстве! Интеллигент - это человек мыслящий, понимающий, интересующийся, именно так это слово переводиться с латыни! Я же говорила про центры мозга. Они за все и отвечают - кто умеет думать, а кто - так, живет по инерции...
      - Я сомневаюсь, а значит - мыслю! - серьезно проговорил Борис, помолчал и добавил: - Сунь Ци, китайский нищий и философ.
      Сергей слушал Катю, и удивлялся! Он знал свою жену уже восемь лет, семь из них прожил с ней под одной крышей, бок о бок, но и не предполагал, что Катерина, всегда спокойная и рассудительная, может быть такой пылкой, красноречивой и уверенной в себе!
      "Что же это за "КИ" клуб такой?! Надо бы как нибудь разведать...", подумал про себя Воронцов, а Катя, словно подслушав его мысли, как раз заговорила об этом:
      - Ребята, чем разговоры говорить, давайте, я вас свожу в наш клуб! А что? К нам иногда целыми фирмами приходят, сперва из любопытства, а потом многие и остаются! Давайте договоримся, когда, во сколько, и сходим!
      - Ну, я не знаю... Можно было бы... Почему бы и нет? - замямлили все, и только Светлана решительно махнула рукой:
      - Нет, старая я уже по клубам мотаться! И не уговаривай, Катюша, не надо! Ладно, молодежь, сидите, я спать пошла!
      - Нашла молодежь! - фыркнул в спину сестре Борис: - Я-то тебя всего на пять лет младше! А Серега - на три!
      - Все равно молодежь! - откликнулась Света уже с лестницы: - Пока детей нету - мо-ло-дежь!
      Улеглись они далеко за полночь. Катя сразу уснуло, а Сергею, не смотря на поздний час и выпитый "для сна" стаканчик "сливянки", не спалось.
      Он лежал под свежим, пахнущим морозом, пододеяльником, смотрел в чуть блестящий в темноте деревянный потолок, и блаженствовал. Редко, крайне редко в жизни человека выпадают вот такие минуты полного, безграничного блаженства, когда нет особых проблем, когда непрятности, если они и были, ушли в прошлое, а впереди только будоражащие кровь перспективы...
      Сергей лежал и тихо радовался от того, что у него прекрасная, любящая жена, что у них будет ребенок, причем не просто ребенок, а здоровый, счастливый, умный карапуз - в этом он не сомневался.
      Еще у него были замечательные, верные друзья, и их дружба была проверена в тяжелых испытаниях. Была так же работа - не сказать, чтобы очень уж любимая, но - интересная и нужная, на которой Сергей чувствовал себя на своем месте, и где ему было по силам, говоря Эзоповым языком, побороть конкретного демона зла.
      Сергей вспомнил одно из первых занятий по физической подготовки в спортзале "Залпа", которое проводил Хосы - тогда Руслан Кимович прочел им краткую лекцию, или, скорее, просто рассказал про древнекитайскую школу "потерянного следа", адепты которой считали главной своей духовной задачей борьбу с "демонами зла", не важно, в какой форме мешающим нормальной жизни людей.
      "Демон зла" мог предстать грабителем на ночной дороге, и суховеем на крестьянских полях, и цунами на побрежье, и армией иноземных завоевателей. Иерархи школы "потерянного следа" тратили десятки лет на просчет всех возможных обличий "демона зла", и на поиски способов борьбы с ними. Школа "потерянного следа" стремилась к великому совершеннству мира, которое могло быть достигнуто только в великой борьбе со злом...
      Конечно, сейчас, на рубеже веков, когда от "потерявших следа" осталось только название да две сотни иероглифов в древних рукописях, понятно, какую утопическую задачу ставили они перед собой, но Сергей ПОНЯЛ, что на самом деле стремились "потерявшие след" к тому, чтобы все люди на Земле, каждый на своем месте, боролись со своими "демонами зла", и в этой борьбе опретали счастье...
      ГЛАВА ПЯТАЯ
      Спор физиков и лириков
      наконец закончился. Победили циники...
      Из жизненных наблюдений.
      В понедельник Воронцов встал пораньше и явился в офис "Залпа" едва ли вместе с уборщицами - Сергей хотел посидеть в компьютерной, погонять виртуальных противников по запутанным лабиринтам третьего "DOOMа".
      Однако о его приезде уже знали, и только он включил тренировочный "Пентюх", вставив лазерный диск в CD-ишник, как появились сменившиеся с ночи охранники офиса с шутливыми поздравлениями и пожеланиями, потом повалили "дневники" - "залповец", прошедший курс обучения в школе телохранителей, пользовался в фирме почетом и уважением.
      За разговорами, рассказами, шутками и дружескими подначками прошло время, и когда Сергея отыскала секретарша президента фирмы, Воронцов уже несколько подустал от трепотни коллег.
      - Воронцов, вас срочно к себе Руслан Кимович!
      - Хорошо, иду! - кивнул Сергей, одернул камуфляжку и отправился к шефу.
      Руслан Кимович встретил Воронцова своей обычной восточной улыбкой, кивнул в ответ на приветствие:
      - Здравствуй, здравствуй, Сергей Степанович! Ну, как учеба?
      - Да нормально, Руслан Кимович!
      - Устал?
      - Да не особо, готов приступить к обязанностям!
      Хосы покивал, словно задумавшись:
      - Плохо, что не устал! Или в "Щите" учить стали хуже? Какой у тебя общий бал за экзамен?
      - Девяносто семь! - не без гордости сказал Сергей, и выложил на стол свой диплом.
      - Ого! - удивленно вскинул бровь Руслан Кимович, встал из-за стола подошел к Вронцову, окинул взором помощневшую фигуру, и вдруг нанес молниеносный удар левой рукой, целясь в живот.
      Сергей среагировал практически мгновенно, поставив блок, одновременно убирая тело из-под удара, но полностью нейтрализовать выпад Хосы, мастера у-шу и специалиста ещё по доброму десятку различных видов единоборств, конечно, не смог, хотя и существенно ослабил силу удара.
      - Неплохо, нелохо! - всегдашняя улыбка вновь заиграла на лице шефа: Видать, Сигизмунд не зря тебя хвалил! А что за история там была с каким-то выстрелом на экзамене?
      Воронцов отлично понимал, что Руслану Кимовичу, приятелю начальника "Щита" Вершанского, давно все известно, и он просто хочет услышать собственную, Воронцовскую версию. Ну что ж, хочешь - слушай!
      После рассказа Сергея Руслан Кимович посерьезнел, пожал Воронцову руку, жестом указал на стул, мол, присаживайся, сам занял свое обычное место:
      - Что хочу сказать, Сергей Степанович? Молодец! В экстремальной ситуации максимально использовал то, чем лучше всего владеешь! Значит, не зря мы тебя отправляли на учебу, не зря вкладывали деньги... Ну, а теперь о деле!
      Воронцов внутренне собрался, прикидывая, о каком деле хочет повести речь руководитель "Залпа", Руслан Кимович между тем продолжил:
      - К нам поступил заказ от одного "богатенького" НИИ на группу телохранителей для опеки нескольких сотрудников, как они говорят, "второго звена"! Что-то они там наизобретали на заказ, что-то такое, чем сильно заинтересовалась некая организация, то ли наша, то ли зарубежная... Может, конкуренты их заказчика, или военная разведка... Не знаю! Но как я понял из слов руководителей НИИ, они работают в этом направлении, от нас же требуется обеспечить охрану, вернее, опеку клиентов... скажем, на ближайшие два месяца! Ты как, готов?
      Сергей посмотрел в глаза шефа, потом кивнул. Хосы весь буквально разехался в улыбке, глаза совсем исчезли, превратившись в узкие щелочки:
      - Это хорошо, что готов! Вообще-то мы обычно только что прибывших из школы сразу к самостоятельной работе не допускаем, прикрепляем к уже работающему телохранителю, так сказать, на стажировку, но тут обстоятельства просто вынуждают нас пойти на риск и допустить тебя к самостоятельной работе! Нет у нас сейчас свободных людей, каждый человек на счету! Да и дело, между нами говоря, плевое! Твой клиент - старший научный сотрудник, где-то твой погодок, к тому же холостой, возни с ним не будет! Встретил, сопроводил на работу, проторчал с ним в этом их НИИ, вечером проводил домой! Машину выделяет институт, оклад твой пока - тысяча восемсот долларов, договор у нас с ними, как я уже говорил, на два месяца! Ну, договорились?
      Хосы встал, протянул Сергею руку:
      - Желаю удачи, телохранитель!
      Здание НИИЭАП, расположенное недалеко от Трубной площади, смотрело фасадом на Садовое, и за окнами кабинета директора шумел нескончаемый поток машин.
      - Сергей Степанович, хочу вас предупредить, что Пашутин - человек со странностями. - директор института Фиоктистов встал из-за стола, прошелся, протирая руки носовым платком: - Я волнуюсь - за всю мою жизнь это первый случай, когда нам приходится прибегать к помощи телохранителей для защиты наших сотрудников.
      Отставной полковник КГБ Урусов, возглавляющий Отдел Охраны НИИ, крупный, пожилой, слегка обвисший от кабинетной работы, покивал головой, добавил:
      - Вообще, система охраны режимных институтов, сложившаяся за последние сорок лет, сбоев обычно не давала! Но сейчас... Бардак, мать его... Короче, кто-то настойчиво пытается овладеть любой информацией по разрабатываемой институтом теме! При этом я вынужден признать, что мы пока бессильны что-либо сделать, и это просто чудо, что ещё никто из работников НИИ не пошел на сотрудничество! Я не сомневаюсь в ваших людях, уважаемый Виктор Петрович, но человек слаб, времена сейчас тяжелые, а предложения нашего противника, да, да, именно противника, очень заманчивы!
      Феоктистов вздохнул:
      - Противник - это вы загнули, но насчет заманчивости... Сергей Степанович, чтобы вы знали - начальнику отдела теоритических разработок, доктору наук, было предложена купчая на трехэтажный дом с лифтом и бассейном в одной из стран Центральной Европы, двести тысяч долларов ежегодного дохода и работа по профилю в ведущих институтах мира! Вот так, не больше, ни меньше!
      Воронцов пожал плечами:
      - Так может быть, это просто блеф?
      - Блеф!? - буквально взвился Урусов: - Мы, я имею ввиду своих бывших коллег, тщательно проверяем каждое сообщение! Все подтверждается! К сожалению, законы некоторых зарубежных стран, скажем, Щвейцарии, строго охраняют тайну личности вкладчиков частных банков, иначе этот Некто, или "Никто", как он представляется, давно бы был у нас в руках! Все реальность! И дома, и деньги, и то, что мы до сих пор не можем даже засеч, откуда звонят сотрудникам интитута! Я, между прочим, подавал начальству, ну, в фирму-заказчик, рапорт о необходимости временно заморозить работу над проектом, потому-что чувствую - захоти этот Никто перейти к решительным действиям, мои люди вряд ли смогут ему помешать! А вы говорите - блеф!
      Директор института нетерпеливо забарабанил пальцами по полированой поверхности стола:
      - Вернемся к Пашутину! Я уже сказал - он человек со странностями! Достаточно молод, талантлив, к науке вообще, и к своей работе в частности подходит исключительно творчески, в обычной жизни рассеян, несобран, что назывется, чудак! Поэтому, Сергей Степанович, у меня к вам просьба - не давите на него без крайней нужды! Постарайтесь быть как можно незаметнее! Ну, не висите над ним, словно дамоклов меч: "Это - нельзя, то - не велено!". Пашутин работает над материальным воплощением одной из важных составляющих проекта, ему нельзя мешать - нас поджимают сроки! Я очень надеюсь, что все эти звонки, послания, предложения так и остануться лишь нематериальными проявлениями, и все в будущем сложиться нормально!
      - Вашими бы устами... - проворчал Урусов, повернул свою крупную голову с гривой седеющих волос к Воронцову: - От себя хочу добавить: в случае малейшей активизации этого Никто - сразу ко мне! Вы - частное лицо, так сказать, наемник, варяг, к вам и вашим коллегам мы вынуждены были обратиться не от хорошей жизни! Не обижайтесь, но в случае чего я подтяну профессионалов, то есть ребят со своей бывшей работы, пусть они заниматься своим прямым делом! Договорились? И все же... Будьте с этим... м-м-м, чудаком на букву... Ну, построже, короче! Ну, с Богом! Инструкции вы получили, и вот ещё что: будьте, как говориться, бдительны, и не только на улице, но и здесь, в стенах института! У нас есть подозрение... Впрочем, неважно! Всего доброго, надеюсь, мы сработаемся!
      Сергей кивнул, встал, попрощался, прошел через приемную в коридор, и отправился в лабораторию, где трудился Пашутин - работа началась!
      Последние, недосказанные слова полковника Урусова зародили в его сердце тревогу - что имел в виду бывший "гэбэшник"? "У нас есть подозрение...". Какое подозрение? Что кто-то из сотрудников НИИЭАП тайно принял предложение и продал свою часть информации? Или подозрение, что кто-то в самом институте - "засланный казачок"? Или что люди "господина Никто" в случае чего могут предпринять попытку проникновения в здание института? Или все сразу?
      Ответов на эти вопросы у Воронцова не было...
      * * *
      Игорь Пашутин проснулся утром в очень плохом расположении духа. Виной тому было несколько причин:
      Во-первых, прибор, над которым он, Саня Кох и два их лаборанта бились уже четыре месяца, хотя и работал, но выдавать расчетные параметры явно не спешил, и что нужно было сделать, чтобы заставить упрямое "железо" подчиниться, Игорь не знал, не знал абсолютно, до головной боли, до отчаяния, чуть ли не до слез!
      Во-вторых, неделю назад в его квартиру впервые позвонил этот дурацкий "господин Никто", и с тех пор звонит регулярно, присылал на адрес электронной почты Пашутина через "Интернет" сообщения, достает звонками на работе, а эти дундуки из Отдела Охраны института до сих пор не могут вычислить, кто он и откуда!
      "Обьект постоянно меняяет дислокацию, а для телефонной связи использует аппаратуру не серийного образца, врезаясь в линии совершенно автономно!", - вспомнил Пашутин обрывок разговора в кабинете директора.
      И, в третьих, сегодня у него, безвестного старшего научного сотрудника, должен был появиться свой, личный телохранитель, причем Игорь уже заранее испытывал непрязнь к этому человеку - воображение рисовала образ тупого, гороподобного качка с бритым затылком и пистолетом на пузе, который всюду будет таскаться за Пашутиным, совать свой нос в его дела и пробовать суп в столовке, прежде чем Игорь соберется его есть, и утробно ржать, глядя по видику фильм "Тупой и ещё тупее"...
      Пашутин встал, с тоской окинул взглядом свою комнату, стол посредине, гору бумаг с расчетами, над которыми он просидел вчера до поздна, пустую пачку "Кэмела", чертыхнулся и отправился на кухню ставить чайник, и заодно - стрельнуть у соседки Элеоноры Тимофеевны, пожилой театральной кассирши, сигаретку, курить хотелось неимоверно. Скверное утро!
      Пашутин занимал одну комнату в большой, вечно ремонтируемой коммунальной квартире старого московского дома на Чистопрудном бульваре. Жизнью своей он в общем был доволен - работа интересная, денег хватает, перспектива роста налицо - если они вовремя закончат проект, шеф обещал место завлабораторией, с жильем порядок - близко от работы, а одна единственная на протяжении вот уже трех лет соседка, покладистая, хотя и нудновато-болтливая дама, которой было наплевать на все на свете, кроме её обожаемого театра, скорее облегчала, чем усложняла бытие Пашутина.
      Элеонора Тимофеевна была одинока, и Игорь для неё являся достойным обьектом материнской заботы. Сам Пашутин, в свое время не женившийся не то, что бы из глупой принципиальности, а скорее из-за полного непонимания, зачем вообще ему нужна жена, теперь вообще махнул на себя рукой - появиться в доме женщина, и на неё придется тратиь время, деньги, силы, начнут постоянно пропадать со своих мест бумаги, книги, приборы, появляясь потом в местах совершенно неожиданных, а супруга будет ходить следом и вопить тонким, противным голосом, что она наконец-то навела в доме порядок, а он, олух, опять все раскидал. Почему-то Пашутин представлял себе брак именно с этой стороны...
      Соседки не оказалось дома, наверное, ушла по магазинам, и Пашутин, поставив чайник на горелку, в тайне презирая себя, острожно, чтобы не испачкаться в пепле, залез пальцами в закопченную баночку из-под "Нескафе", служившую пепельницей, и вытащил здоровенный чинарик "Житанес" с ободком помады на фильтре.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.