Иван Сиверцев - Прятки на осевой

А минут через пять в бар заявились Дунай и Мухомор. Эти, естественно, прямиком направились к подельникам. Сиверцев как раз доел яичницу и допивал чай. Из случайно подслушанного разговора он сделал единственный обобщенный вывод: происходящее гораздо сложнее и запутаннее, чем кажется на первый взгляд.

Впрочем, в жизни так выходит практически всегда.

Сиверцев решил пообщаться со сталкерами прямо сейчас, пока не явился Басмач, с которым категорически не хотелось пересекаться. И, конечно же, Сиверцев не собирался признаваться в том, что невольно подслушал их недавние разговоры.

Он подошел к столику и поздоровался:

– Здорово, кого не видел! Есть вопросик, бродяги. Особенно к тебе, Мухомор.

Дунай просто кивнул, Мухомор молча протянул руку для пожатия, а потом подвинулся, чтобы Сиверцеву было куда втиснуть стул, позаимствованный от соседнего столика. Феда с Жучарой с интересом взирали на биолога-контрактника, который неожиданно вовлекся в события последних недель.

– Я в продолжение вчерашнего, – сказал Сиверцев, присаживаясь. – Можно?

Обращался он к Мухомору, украдкой при этом указав взглядом на Дуная и Жучару, которые при вчерашнем разговоре не присутствовали.

Мухомор все понял правильно:

– Говори, у нас в команде секретов нет.

«Ну и чудненько, – подумал Сиверцев с облегчением. – А то придумывай ребусы да иносказания…»

– Меня вчера Покатилов отловил, – честно сообщил он. – И как раз по тому же поводу, по которому вчера вы с Федой ко мне подкатывались.

– И что? – Мухомор тщательно скрывал заинтересованность. Довольно успешно скрывал, выдавали его только глаза – жадные и беспокойные, поэтому Мухомор смотрел исключительно в столешницу прямо перед собой.

– Фотку показал… любопытную.

Тут Мухомор не выдержал и в упор взглянул на Сиверцева.

– Какую фотку?

– С посиделок тут, в баре. Снято позавчера вечером, перед тем, как Полоз пропал. Там и вы есть, и я… И еще какой-то хмырь. Во-он там сидел, у краешка стойки. Я его не запомнил. То есть совсем не запомнил, провал в памяти и – на минуточку! – психоблок поверх. Как Покатилов мне фотку показал, меня тут же и срубило. Психоблок потом доктор снимал.

– Срубило? – недоверчиво переспросил Мухомор.

Сиверцев решил объяснить, хотя был уверен, что сталкеры все прекрасно поняли.

– Ага. Увидел фотку, психоблок сработал, и я просто потерял сознание. Естественная реакция организма. Если бы доктор психоблок не снял, я бы очнулся, так ничего и не вспомнив. И не запомнив. В смысле – не вспомнив, кто сидел на этом месте, и не запомнив фотку, которую мне показал Покатилов. Но психоблок мне все-таки сняли. Поэтому сегодня я могу рассказать чуть больше, чем вчера.

– Ну, рассказывай, – предложил Мухомор, зябко передернув плечами.

– Вот этот тип в балахоне, он очень не хотел, чтобы его запомнили, – заговорил Сиверцев. – Это он выманил Полоза из бара. Это он поставил мне – а скорее всего не только мне – психоблок на воспоминания. Это он вынудил охрану сначала пропустить его в бар и беспрепятственно потом выпустить. Это он заставил админа вытереть все, что в этот день засняли камеры наблюдения. Покатилов думает, что это контролер.

– Контролер? – перебил Мухомор, не утерпев. – Здесь? Вне Зоны?

Лицо его недоверчиво вытянулось.

– Фигня, – подал голос Жучара. – Когда это контролеры за пределы Зоны начали ходить?

– Вспомни историю с подружкой Хемуля, – хладнокровно посоветовал Сиверцев. – Говорят, все, что от контролера осталось, потом нашли в машине где-то то ли около старых «Штей», то ли у дома этой бабенки. Там еще и зомби были, если не врут.

– Ну что ты, Ваня, как маленький, – поморщился Мухомор. – Ты этого контролера видел? Я – нет.

– Я и не мог видеть, – ответил Сиверцев, как и раньше, спокойно. – Меня тогда здесь еще не было, я завербовался через несколько лет.

– А я уже был, – ухмыльнулся Мухомор. – Молодой, правда, был, глупый и нахальный. Но все равно я в эти байки про монстров вне Зоны не поверил – даже тогда. Болтать-то много чего болтают, не спорю. Но ты и сам прекрасно понимаешь, что львиная доля сталкерских баек – вранье, бессовестное и неприкрытое.

– Хрен его знает, – не унимался Сиверцев. – Доказательств, понятное дело, нет. Но ведь нет и доказательств обратного. И потом, в Зоне вечно происходит что-нибудь новенькое, что-нибудь такое, чего раньше никогда не происходило. Вдруг лед тронулся – и монстры обратили взгляды за периметр? Ты можешь поручиться, что это не так?

– Ваня, – сочувственно прогудел Феда из своего угла. – Доктор тебе вместе с психоблоком ничего больше с мозгов не соскреб? Ты же биолог, бдя! Вспомни, ты мне сам рассказывал, что у порождений Зоны без подпитки аномальной энергией нарушается метаболизм, и они попросту растекаются по асфальту говенной лужей. Рассказывал?

– Рассказывал, – вздохнул Сиверцев. – Что было, то было.

– Ну и? Ты, научник, который до хрена понимает в метаболизме монстров, будешь рассказывать нам, сталкерам, которые ну просто до хренища понимают в повадках монстров, сказочки о контролере в военном городке? Ты сам-то живого контролера хоть раз видел, а?

– Нет, – честно признался Сиверцев. – Живого – ни разу.

– А любой из нас видел! Причем Басмач и Дунай как-то даже под колпак к одному умудрились попасть. Если бы не Жучара с гранатометом – как знать, сидел бы сейчас тут Дунай или гнил бы уже который год где-то на Агропроме…

Дунай мрачно поглядел на Феду, но ничего не сказал, только угрюмо поморщился. Он недаром слыл молчуном и угрюмцем.

– Да и вообще… Если уж на то пошло, то у контролера просто не хватит ума придумать и осуществить подобное – пробраться в поселковый бар и увести кого-нибудь отсюда. Ему Зоны, что ли, мало? Там кто только не шляется, контролируй – не хочу. И далеко не у каждого найдется встречный аргумент в виде гранатомета. Так на фига ему рисковать драгоценной шкурой?

Феда покачал головой напоследок и припал к бокалу, осушив его в четыре могучих глотка.

А Сиверцев вспомнил разговор с Покатиловым и решил продолжать по аналогичной схеме.

– Хорошо, будем считать, что вы меня убедили – это не мог быть контролер. А кто мог быть? Может, излом? Эти как раз любят носить балахоны.

Мухомор досадливо фыркнул:

– Опять двадцать пять, за рыбу деньги! Излом подохнет вдали от Зоны точно так же, как и контролер. Плюс к тому излом не сможет поставить психоблок и заморочить админа, чтоб тот повытирал все записи. Не гадай, Ваня, человек это, такой же человек, как ты или я. Может быть, даже сталкер с каким-нибудь редким пси-артефактом.

«Та-а-ак! – насторожился Сиверцев. – А вот это уже интересно!»

– С чем, с чем?

– С артефактом, – невозмутимо повторил Мухомор. – Усиливающим пси-способности.

– А что, такие бывают? – поразился Сиверцев.

Мухомор с ехидцей осклабился:

– Что таких не бывает – пока никто не доказал. Вы ведь, ученые, доказательства страсть как любите, ага?

– Ну, дела… – пробормотал Сиверцев.

Не получилось у него остаться хладнокровным и уравновешенным, озадачили его все-таки сталкеры. Все правильно, о Зоне они знают гораздо больше простого смертного. Говоря начистоту, Сиверцев довольно много знал о том, что Зона делает с живыми тканями и как они потом видоизменяются и функционируют. Но вот о самой Зоне… Ничего Сиверцев о ней толком не знал. Так, общие моменты. Монстры-мутанты, аномалии, артефакты. Слова. Абстрактный набор звуков. А вот когда сидишь с автоматом наперевес в каком-нибудь глухом закутке, а неподалеку воет голодный кровосос, невидимый и оттого еще более страшный, когда кровь стынет в жилах и цепенеют пальцы на спусковом крючке – вот это и есть Зона. Не абстрактная, а самая что ни на есть конкретная, с немудреной дуалистической перспективой: или стиснуть зубы и выжить, или запаниковать и гробануться, пополнив собой и без того обширный перечень жертв этого главного и ненасытнейшего из монстров – Зоны Чернобыльской АЭС.

«В любом случае, – подумал Сиверцев, отвлекаясь, – к Покатилову идти уже не с пустыми руками. В смысле – с дельной информацией. Пси-артефакты – это определенно нечто новенькое. Да и выводы мои насчет контролера сталкеры подтвердили, а это тоже немаловажно. Ну и подслушанный разговор… Стоит ли рассказать Покатилову о нем? Пожалуй, стоит. С такими серьезными дядями лучше играть в открытую, выше шанс остаться здоровым».

Сиверцев толковал со сталкерами еще минут двадцать, но ничего сравнимого по значимости больше не услышал. В двенадцатом часу он попрощался и отправился в лабораторию. Отгулы отгулами, а работу все равно когда-нибудь делать придется. Да и коллег нагружать негоже – вон Пашка белым днем носом клюет, на ходу засыпает.

Пропуск на территорию исследовательского центра у Сиверцева, конечно же, был с собой.

Глава одиннадцатая

Из укрытия вышли чуть позже, чем собирались: в деревню забрели сразу три псевдоплоти и долго слонялись, невнятно бормоча, по улице, от забора до забора. Вряд ли они учуяли троицу сталкеров, скорее всего просто обитали неподалеку и считали деревню своей охотничьей территорией. Псевдоплотей Кекс не боялся – здоровому и вооруженному человеку они не противники. Хуже было другое: заслышав их бормотание, вдали начали хрипло перекликаться и подвывать слепые собаки, и, кажется, в их милой компашке присутствовал также чернобыльский пес. Если псевдоплоти увидят или учуют людей, бормотать они станут громче, оживленнее и настойчивее, это неизбежно услышат собаки, а затем, без сомнений, пожалуют сюда лично. Сам по себе визит собак тоже не виделся катастрофой – ну, придется пострелять, эка для сталкера невидаль. Но это, во-первых, займет некоторое время; во-вторых, съест какое-то количество боеприпасов, а боеприпасы в Зоне лишними никогда не бывают; и, наконец, в-третьих – привлечет внимание всей округи. А быть в Зоне в центре внимания порою очень неприятно…

Кекс некоторое время с досадой зыркал в окно, а потом обратился к Психу:

– Давай-ка, наверное, двигать отсюда. Только задами, через деревню не пойдем. На задах ведь есть какая-нибудь тропа?

– Есть, – подтвердил Псих и поинтересовался: – Ты плотей испугался, что ли?

– Собаки воют, – пояснил Кекс. – Если плоти нас заметят – разорутся как пить дать. А собакам только дай повод… Оно нам надо? Лучше обойти и сберечь патроны.

– Разумно, – согласился Псих. – Тогда пошли. Если хотите, я поведу, за деревней аномалий – как грязи. Но пройти можно, я смотрел уже.

«Смотрел он, – мысленно хмыкнул Кекс. – ПДА ходячий… Тоже без батареек…»

Собраться, захоронить мусор и незаметно проскользнуть огородами к низинке за деревней было делом пяти минут. Огороды сплошь заросли буйной мутировавшей зеленью, однажды даже пришлось пустить в ход мачете, а потом некоторое время сидеть на корточках без движения, потому что псевдоплоти вдруг разом умолкли, словно прислушивались. Но ни одна так и не явилась на зады, а когда их бормотание возобновилось, уже глуше и тише, Кекс дал отмашку, и троица сталкеров окончательно покинула деревню.

В низинке, как и предсказывал Псих, обнаружилось скопление аномалий – слабеньких и незатейливых, к счастью, но зато довольно плотное. Псих, высунув от усердия язык, прокладывал извилистую трассу между «каруселями», «трамплинами», «жарками» и «электрами», Кекс с ПДА наперевес его контролировал и страховал. Справедливости ради следовало признать, что подсказка Психу не понадобилась ни разу, путь он проложил почти безопасный – настолько, насколько это вообще было возможно в Зоне. Миновали низинку с аномалиями, потом плоский унылый пустырь, откуда начиналась пыльная колея на запад, к одному из первых военных лагерей Зоны, ныне практически заброшенному, а там вскоре и Свалка замаячила на горизонте. Проржавевшие остовы автомобилей и тракторов отчетливо прорисовались на фоне светло-серого неба.

Перед остатками проволочного заграждения Псих остановился.

В Зоне вообще полно таких заграждений – вскоре после первой катастрофы много где вкопали столбики в рост человека и от души опутали их колючей проволокой. Ограждали все: зараженные объекты, места складирования техники, захоронения всякой дряни. За десятки лет многие столбики потеряли вертикаль и накренились, а то и вовсе попадали, коррозия доедала проволоку, от чего та обращалась в коричневую труху. Кое-где ограды подновили, уже после второй катастрофы. Кое-где подновлять было не нужно – Зона сохраняла и столбики, и проволоку в идеальном состоянии, но таких мест было немного. Чаще всего заграждения ветшали, их разрушали ветры, дожди, радиация и неумолимое время, их валили и рвали местные тяжеловесы – псевдогиганты, например, или военные на бронетранспортерах. От взрывов и стрельбы столбы и проволока тоже немало пострадали. Кроме того, сталкеры не стеснялись когда вздумается перекусывать проволоку штык-ножами или специальными ножницами; однако во многих местах ограждения по-прежнему оставались непроходимыми для людей без специального снаряжения. Именно к такому месту Псих, Кекс и Батон и вышли.

– Так, – выразительно произнес Псих вполголоса и присел на одно колено.

Батон, умница, среагировал мгновенно – тоже присел, не дожидаясь команды.

Метрах в семидесяти за проволочным ограждением, как раз там, где начинался первый ряд обветшалых автомобилей, Кекс давно уже заметил слабое шевеление – внизу, у колес, в высокой, по колено, траве.

– Чего там? – шепотом поинтересовался Кекс, хотя был стопроцентно уверен, что это просто крысы. Они всегда копошатся по всей территории Свалки, и под открытым небом, и в полуразрушенных строениях.

– Люди, – тихо сказал Псих. – Там, чуть дальше. Давайте не пойдем через Свалку, а? Ну его… В обход, вдоль колючки, так вернее. А?

– Бэ! – передразнил Кекс, раздражаясь. – Если все время в обход ходить, никакого времени не хватит.

– Ничё, – улыбнулся Псих. – Нормальные герои всегда идут в обход!

Фраза была смутно знакомая, но откуда она – Кекс вспомнить не сумел.

Наскоро проанализировав собственное настроение, Кекс неожиданно осознал, что готов повиноваться Психу и поддерживать принятые им решения. Но – до первой ошибки, которую Кекс от напарника подспудно ожидал. Не верилось, что Псих способен долго обходиться без ПДА и оружия, рано или поздно он проколется, и тогда на первые роли поневоле придется выходить Кексу.

А с другой стороны – они в Зоне уже почти одиннадцать часов, и никто из троих еще не сделал ни единого выстрела! Причем и необходимости в этом ни разу не возникло.

«Кстати, да, – озабоченно подумал Кекс. – За одиннадцать часов – ни одной собаки, кабана или плоти какой завалящей! В деревне – не в счет, мы их, если разобраться, и не видели, слышали только. Да что собаки – крыс даже давить не приходится! Хотя крысы больше в строениях шастают, чем в чистом поле…»

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.