Вязники, древний Ярополч, родовая вотчина бояр Кошкиных, дедина Российского Императорского дома

Владимир Кошкин-Вязниковцев

Вязники, древний Ярополч, родовая вотчина бояр Кошкиных, дедина Российского Императорского дома

Четырёхсотлетию Российского Императорского дома посвящается

Кошкин-Вязниковцев Владимир Александрович.

Окончил Серпуховское ВВКИУ Ракетных войск.

Проходил службу в нескольких войсковых частях.

Завершил военную карьеру начальником отдела одного из подразделений Главного управления Генерального штаба Минобороны России.

Кандидат технических наук, полковник запаса.

В настоящее время ведущий специалист одного из НИИ ракетно-космической отрасли.

Введение

Более трёхсот лет правила Россией династия Романовых. За это время возникла одна из самых сильных и могущественных держав мира – Российская Империя. Великой она была своей территорией, своими природными и хозяйственными потенциалами, духовной мощью, высочайшей культурой и научной мыслью. Огромный вклад в создание этой уникальной цивилизации внесли представители дома Романовых.

Долгое время о Романовых говорили почти исключительно негативно. Единственным из Романовых, кто снискал некоторое уважение в советское время, был Пётр I. Времена изменились и благодарная память о Романовых постепенно возвращается к нам. Наша Отчизна вспоминает свое прошлое, свою национальную культуру, свою историю.

В последние годы издается много книг на эту тему. К ним можно отнести классические труды основоположников русской исторической мысли: Н.И. Костомарова «История России в жизнеописаниях её главнейших деятелей»; Н.М. Карамзина «История государства Российского»; С.М. Соловьёва «История России с древнейших времен». Благодаря выдающимся литературным талантам им удалось создать и живописно описать нашу историю, и целую галерею русских исторических деятелей. Книга «Романовы. 300 лет служения России» открывает российскому читателю более чем трёхсотлетний период отечественной истории, неразрывно связанный с династией Романовых. Её автор – И.Н. Божерянов, современник Александра III и Николая II, писатель, историк, биограф, виднейший публицист своего времени.

Появляются труды современных историков и писателей. Историю рождения государства Российского, начиная со времён Древней Руси и до 1917 года описал Ю.Ф. Козлов в своей монографии «От князя Рюрика до Императора Николая II». Интересна работа молодого историка Е.В. Пчелова «Романовы. История династии». Автор провёл глубокие исследования по изучению династии Романовых «второго ряда», Царевичей и Царевн, Великих князей и Княгинь. Этот труд ещё раз подтверждает, историю России создавали не только Цари и Императоры дома Романовых, историю России создавала династия Романовых.

К сожалению, среди этих изданий мало книг посвящённых новым исследованиям, в основном выходят репринтные издания известных дореволюционных историков, или книги, написанные на их основе. Все они в основном посвящены описанию жизни Царей и Императоров дома Романовых.

Учитывая это, моей целью стало описать историю коренного рода предков Российского Императорского дома, основанной на малоизвестных фактах и документах, именно за их заслуги Михаил Фёдорович был избран на Российский престол, а так же о малой Родине – родовом гнезде этого именитого рода. Конечно, в книге не удалось представить всю панораму исторических событий, связанных с исследуемыми вопросами. История России безгранична и ее невозможно изложить в одной книге.

Чтобы прочтение книги было более интересным и наглядным она иллюстрирована фотографиями и картами. Приведены многочисленные сноски, поясняющие исторические документы, краткие биографии исторических лиц, выписки из документов и мнение автора. В иллюстрациях на обложке приведены гербы предков Дома Романовых – бояр Кошкиных и города Вязники. Надеюсь, книга будет интересна широкому кругу читателей.

Я считаю своим долгом поблагодарить всех, кто своим участием, советами и помощью способствовал созданию этой книги.

Прежде всего, моя глубокая благодарность моим бабушкам: Вязниковцевой Анне Васильевне (1907–1991 гг.), урождённой Морозковой-Вязниковцевой; Полевковой Мире Александровне (1922–2008 гг.), Вязниковцевой Екатерине Александровне (1905–1994 гг.), Крашенинниковой Марии Александровне (1910–2000 гг.), урождённым Кошкиным-Вязниковцевым, за рассказы и воспоминания.

Самую искреннюю признательность хочу выразить сотрудникам Вязниковского историко-художественного музея и лично главному хранителю фондов, Штарёвой Галине Васильевне.

Я также очень признателен сотрудникам Российской государственной библиотеки и Государственной публичной исторической библиотеки России, за помощь в поиске документов, а так же всем авторам, труды которых использованы при написании книги.

Особая благодарность Воробьёвой Любови Ивановне, за помощь в редактировании рукописи.

И наконец, низкий поклон моей сестре, Щавелевой Тамаре Александровне, спонсору издания книги.

Происхождение рода Кошкиных

Предки рода Кошкиных уже в XIII веке поселились на Руси и с тех пор отличались в ней своей служебной деятельностью, как в военное, так и в мирное время, занимая важнейшие военные и гражданские должности, высшие духовные звания. Первым водворившимся в России родоначальником прародительского дома был Пруссо-Самогитский Князь по имени Гландаль Камбила Дивонович, происходивший от древнейших языческих Пруссо-Литовско-Самогитских Державцев, Царей, Князей Решских[1] [1, с. 94, 291, 329]. Изгнанный из своих наследственных владений в Самогитии и Судавии Немецким Рыцарским Орденом, поработившим Прусские земли, Гландаль Камбила Дивонович, в последней четверти XIII века бежал со своим малолетним сыном в Россию. Здесь, в 1287 году, он был крещён с именем Иоанна. Его сын, названный в России Андреем Ивановичем Камбилою (а искажённо Кобылою) оставил после себя многочисленное потомство, которое по прозвищу отца получило название рода Кобылиных. Практически каждый из сыновей Андрея Ивановича основал свой дворянский род.

От первого сына Андрея Ивановича Кобылы происходят: Лодыгины, Коновницыны, Синие, Горбуновы, Кокоревы, Образцовы.

От второго сына: Колычевы, Хлызневы-Колычевы, Лошаковы-Колычевы, Умные-Колычевы, Немятые-Колычевы, Стенструссовы-Колычевы, Сухово-Кобылины, Стербеевы, Хлудневы, Неплюевы.

Потомство третьего сына угасло в первом поколении.

От четвёртого – Боборыкины.

От пятого – Кошкины.

Фамилия Кошкины происходит от прозвища Кошка младшего сына боярина Андрея Ивановича Кобылы, Фёдора Андреевича. Именно боярин Фёдор Андреевич Кошка по праву считается основателем рода Кошкиных. У Фёдора Кошки было пять сыновей и две дочери.

От первого сына боярина Фёдора Кошки – Ивана произошли: Кошкины, Кошкины-Захарьины, Захарьины, Юрьевы, Яковлевы-Захарьины, Юрьевы-Захарьины, Ляцкие, Романовы. Это самая известная и изученная ветвь потомков Фёдора Кошки. Боярин Иван Фёдорович Кошкин был казначеем (министр финансов) у Великого князя Василия I. Анастасия Романовна Кошкина-Захарьина стала любимой женой Царя и Великого князя Ивана Грозного, матерью Царя и Великого князя Фёдора Ивановича. Филарет (в миру Фёдор Никитич) первый стал писаться Романовым по имени своего деда, был Патриархом Московским и всея Руси, отцом Михаила Фёдоровича, избранного в 1613 году Царём.

От второго сына – Фёдора произошли Кошкины-Голтяевы, давшие начало одному из богатейших дворянских родов, который в настоящее время считается угасшим.

От третьего сына – Александра: Беззубцевы, Шереметы, Шереметьевы. Один из известнейших дворянских родов, многие представители которого служили Отечеству вплоть до 1917 года.

Четвёртый сын – Михаил, умер, не оставив потомства.

От пятого сына – Никифора пошли Кошкины. Ветвь потомков Никифора официально считается угасшей.

Дочь, Анна Фёдоровна, рождённая от первой супруги – Василисы, в 1391 году вступила в брак с Тверским Князем Фёдором Михайловичем, младшим сыном знаменитого Тверского Князя, а впоследствии и Великого князя Михаила Александровича [2, с. 19–23; 3, с. 122, 245].

От второй супруги, Анастасии, у него была одна дочь Ирина, вышедшая замуж за Алексея Игнатьевича NN и ещё упоминаемая вместе с мужем и матерью около 1462 года [4, с. 10].

О родовой вотчине

Поиском родовой вотчины – дедины или прадедины[2] [5] этого именитого рода занимались многие учёные-историки. Среди них можно назвать действительного статского советника, академика Г.Ф. фон-Миллера, действительного камергера Двора Его Величества Российского Императора, барона Б.Б. Кампенгаузена, члена государственного совета, статс-секретаря, сенатора Н.Н. Селифонтова[3], профессора Московского университета И.М. Снегирёва и многих других историков.

Род бояр Кошкиных владел многими имениями и землями, которые в разные времена были жалуемы им Российскими Государями, но имения и земли эти были отобраны в начале XVII-го века Царём Борисом Годуновым. Впоследствии, когда Годунов, по случаю женитьбы своего племянника на Ирине Никитичне Романовой, несколько примирился с Романовыми, он возвратил часть отписанных имений и в том числе, как родовую вотчину, село Клин[4], в нём были водворены те члены рода Романовых, которых Царь Борис не успел извести смертью. Село Клин находилось во Владимирской губернии, в Юрьево-Польском уезде, на зимнем тракте, идущем на Москву[5] [3, с. 149–151].

Было и другое имение, село Домнино недалеко от города Костромы, возвращённое Романовым после ссылки, оно примечательно тем, что в нём жил будущий Царь Михаил Фёдорович Романов, в то время, когда его избрали наследственным и неограниченным Государем Российской Державы. Село это принадлежало Шестовым, то есть оно было имением матери Михаила Фёдоровича [3, с. 151; 6, с. 19].

К числу родовых вотчин часто относят село Измайлово – местность на востоке Москвы, между Щёлковским шоссе и шоссе Энтузиастов. Измайлово известно с 1389 года, как вотчина упоминается со времён Царя Ивана IV Грозного. По переписи земельных владений 1571 года, Измайлово относилось к Васильцеву стану Московского уезда. С 1573 года вотчина принадлежала боярину Н.Р. Юрьеву. С 1623 года вотчиной владел боярин И.Н. Романов. В 1654 году Измайлово вместе с охотничьими угодьями и хозяйством перешло к Царю Алексею Михайловичу; находилось в ведении приказа Тайных дел (с 1676 года приказа Большого дворца). Во второй половине XVII века в Измайлове началось строительство Царской резиденции, центром которой стала дворцовая усадьба на острове, окружённом искусственными прудами [7].

Село Клин трудно отнести к родовой вотчине столь именитого рода ввиду его малости и практическому отсутствию внимания к нему, село Домнино можно считать вотчиной Шестовых, село Измайлово наиболее похоже на родовое гнездо Царского и Императорского дома. Но всё же, оно стало вотчиной только при Царе Иване Грозном, то есть значительно позже, чем предки Романовых поселились на Руси. Известно более десятка сёл в окрестностях Пскова, Владимира, Великого Новгорода, Вологды, Москвы носящих названия Кобылино и Кошкино. Несомненно, многие из них принадлежали этому именитому роду и перешли по наследству их потомкам, как например, Кобылинские сёла на Вологде, подаренные[6] внучкою боярина Фёдора Кошки, боярыней Марией Фёдоровной Голтяевой, своему любимому внуку, младшему сыну Великого князя Василия II Тёмного, Князю Борису Васильевичу Волоцкому. Внучка Фёдора Кошки, Соломонида Ивановна Кошкина, владела деревней Кобылиной в Московском уезде, перешедшею вместе с селом Сабуровым и деревнею Одинцово[7], к её сыну, Ивану Григорьевичу Морозову [8, с. 55–56]. Псковские и Новгородские имения, по всей видимости, являются благоприобретёнными Иваном Кобылой и перешли по наследству графскому роду Коновницыных. Одни сёла были достаточно далеко от Московии, к другим просто не было никакого внимания. Документы о владениях Андрея Ивановича Кобылы и его сына Фёдора Кошки были утрачены, как и многие другие памятники Древней Руси. Возможно, это было целенаправленным уничтожением, например Царём Борисом Годуновым, а может быть следствием очередного пожара в Москве.

На основании выше изложенного можно сделать вывод: родовая вотчина – дедина Царского и Императорского дома до сих пор неизвестна. Поскольку основателем рода общепризнано считается боярин Фёдор Андреевич Кошка, то и искать следует именно его вотчину, а так как документы утрачены, найти её можно только по косвенным признакам.

К этим признакам можно отнести образ жизни и профессиональной деятельности боярина Фёдора Кошки, сохранившиеся документы о владениях его потомков, личное отношение потомков к тому или иному населённому пункту, а также характерные средневековые названия населённых пунктов по прозвищу или имени (Ангелу-хранителю) его основателя или владельца.

Достоверно известно, что боярин Фёдор Кошка жил во время правления Великих князей Дмитрия Донского и его сына Василия I. Столицей Руси в это время был город Владимир. Из этого можно сделать вывод, что вотчину боярина Фёдора Андреевича Кошки следует искать в Великом Владимирском княжестве.

Боярин Фёдор Андреевич Кошка

Сохранилось совсем немного исторических документов о Фёдоре Кошке.

Вполне определённые указания на боярина Фёдора Андреевича Кошку, в хронологическом порядке, таковы:

Во-первых – подпись его «боярин Федор Андреевич» на второй духовной грамоте[8] Великого князя Дмитрия Иоанновича Донского, в 1389 году. В этой же грамоте мы читаем: «…и что вытягал Боярин мой Федор Андреевич на обчем реше Тов и Медынь у Смолян, а то сыну же моему Князю Андрею…» [9, с. 58–62].

Во-вторых – запись в Никоновской летописи под 1391 годом о том, что «женил Великий князь Михайло Александрович Тверской сына своего на Москве, у Федора у Кошки, Андреева сына» [10, с. 127]. Сын этот был, как известно, Князь Фёдор Михайлович Микулинский.

В-третьих – отметка в летописи о посылке его в Новгород в 1393 году для подкрепления мирного договора с Новгородцами: «И князь Великий Василий Дмитриевич послал к ним в Новгород Феодора Кошку, Андреева сына Кобылина и Ивана Уду и Селивана и подкрепиша мир по старине и черной бор даша Великому князю на всех волостех Новгородских» [10, с. 155; 11, с. 374].

В первый раз для договора с Новгородцами о чёрном боре[9] были посланы в 1384 году Фёдор Свибл, Иван Уда и Александр Белевут, но поход этот кончился неудачей. Новгородская IV летопись так говорит об этом: «Той зимы приехаша от князя Дмитрия с Москвы бояре его черный бор брати по Новгородским волостем, Федор Свибл, Иван Уда, Александр Белевут и иные бояре; и тогда ездиша бояре Новгородские на Городище тягатися с княжими бояры о обидах и побегоша с Городища Свиблова чадь, а об обидах исправы не учинив, а иные осташася низовци в городе добирати чернаго бору» [11, с. 341].

И, наконец, в-четвёртых, важнейшее упоминание о боярине Фёдоре Кошке, как о государственном деятеле, находим в грамоте Ордынского Князя Эдигея[10], присланной Великому князю Василию Дмитриевичу в 1409 году: «Добрыи нравы и добрая дума и добрыя дела были к Орде от Федора от Кошки – добрый был человек, – которые добрые дела ординские, то и тобе возспоминал, и то ся минуло; ныне у тебя сын ево Иван, казначей, твой любовник, старейшина, и ты ныне ис того слова, ис того думы не выступаешь и старцев земских, ни думы, ни слова ни слушаешь» [12, с. 16].

Из этих данных, в особенности из последних двух, ясно вытекает, что боярин Фёдор Андреевич Кошка был человек думный, муж совета, государственный деятель в области внутренних и внешних дел. «По замечанию Карамзина само «Провидение даровало Дмитрию пестунов и советников мудрых, воспитавших и юнаго князя и величие России»… Боярин Федор Андреевич Кошка оказывал важнейшее влияние на дела в княжении Донскаго и был главным его советником» [13, с. 60–61].

Итак, сводя все данные в одно целое, можно по справедливости отметить боярина Фёдора Андреевича Кошку, как одного из выдающихся и умнейших политических деятелей на Руси эпохи Великих князей Дмитрия Донского и его сына.

Год смерти боярина Фёдора Андреевича неизвестен. Единственно, что высказывалось в печатных изданиях по этому вопросу – это то, что он скончался после 1393 года, когда ездил в Новгород «для докончанья мира» и до 1409 года, ибо в своей грамоте Эдигей говорит о нём, как уже ушедшем в мир иной, и упоминает его сына, Ивана Фёдоровича, как преемника. При анализе Эдигеевской грамоты и событий на Руси в начале XV века, можно точнее определить эту дату. Эдигей только с 1398 года появляется в роли вершителя судеб Золотой Орды. Значит, в это время Фёдор Андреевич был ещё жив и только начинал свои отношения с этим ханом. Из содержания грамоты ясно вытекает, что отношения эти были длительны и многочисленны. А так как Эдигей, неодобрительно отзывается об Иване Фёдоровиче и упрекает Великого князя за перемену отношений, из этого можно заключить, что помощь хана Шади-Бека, одного из ставленников Эдигея, оказанная Великому князю в борьбе его с Витовтом[11] в 1406–1408 годах, создавалась, несомненно, под влиянием умного и осторожного старого боярина Фёдора Кошки[12]. Во второй половине 1408 года отношения с Ордой круто переменились, Эдигей в ноябре напал на Москву, опустошил её окрестности и в следующем году прислал свою вышеупомянутую грамоту. Поэтому можно считать первую половину 1408 года, как время кончины боярина Фёдора Андреевича Кошки. Несомненно, давнишние несогласия Великого князя с Ордой сильно смягчались и сдерживались благодаря влиянию умудрённого опытом, боярина Фёдора Кошки, а когда его не стало – взяла верх неосторожность и энергия его не столь ещё опытного сына [4, с. 6].

Крупный поход в ноябре – декабре 1408 года на русские земли фактического правителя Золотой Орды эмира Эдигея привёл к опустошению Серпухова, окрестностей Москвы, Переславля, Ростова, Юрьева, Дмитрова, восточной окраины Тверского княжества, Нижнего Новгорода, Городца на Волге, Галицких и Белозерских земель. В 1415 году ордынцы захватили Елец [14, с. 369–372]. Ещё не раз Русь страдала от набегов Золотой Орды. Многие представители рода Кошкиных и Кобылиных участвовали в отражении набегов татар и в военных походах на Казань на протяжении нескольких веков.

Казанский образ Пресвятой Богородицы – Духовный символ династии Романовых

Прошли годы, Золотая Орда распалась, Казанское ханство ослабло, в нём начались распри[13]. Русское стотысячное войско, возглавляемое самим Царём Иваном IV, в августе 1552 года осадило Казань. Первого октября мощный взрыв разрушил крепостную стену Казанского кремля и русское войско ворвалось в город. Казань пала [15, с. 223]. Покорение Казанского ханства, разгром Казани в Православной Руси тесно ассоциируется с явлением Казанской иконы Богородицы.

Ещё одним событием, связанным с Казанской иконой Божией Матери, стало чудесное избавление России от польского нашествия. Царь Михаил Фёдорович по благословению Патриарха Филарета в 1613 году в память сего события установил праздновать в Москве Казанской иконе Божией Матери два раза в год: 8 июля – в день её обретения и 22 октября – в день избавления Москвы от поляков помощью и заступлением Богоматери, с учреждением крестных ходов из Успенского собора в Введенский храм, где Князь поставил свой список с Казанской иконы Божьей Матери.

Неслучайно, именно Казанская икона Божией Матери, икона-освободительница, символ покорения Казанского хана и Орды, символ освобождения Руси от польских захватчиков, стала семейной у Царского дома Романовых (рис. 1).

^{Рис. 1. Семейная икона Царского дома Романовых.}

Казанская икона Божией Матери с избранными святыми[14] [16].

На Казанской иконе-двухряднице образ Богородицы занимает самое важное место. Предстоят ей в молении святитель Московский Пётр, всея России чудотворец (21 декабря, ст. стиль) и преподобный Сергий, игумен Радонежский (5 июля, ст. стиль). Ниже – святые, тезоименитые членам Царской семьи. Заступничество Богородицы за русскую землю и предстательство за Царский род – главное содержание иконы.

В нижнем ряду святых первым стоит воин-мученик Феодор Пергийский. Панихиды[15] по Фёдору совершались в день святого Феодора 21 апреля (по ст. стилю). Об этом упоминают Царские «Выходы» и Кормовая книга Новоспасского монастыря [17, с. 265]. В Царском доме было два именитых Фёдора, первым был боярин Фёдор Андреевич Кошка, вторым – Патриарх Московский и всея России Филарет. Сохранились документы о традициях Царского дома, свидетельством которых является: «Описание царских пресветлых прародителей, в которые лета и месяцы и числа бысть преселенiе их от здешняго благородного житiя оному небесному царствiю, по их же повеленiю благородныя их телеса положены суть в царском их зданiи, во обители всемилостиваго спаса на новом; по созданiи его на сем месте 1462 года и в те месяцы и числа памяти о них творятся» далее, на восьми листах следует список Царских родственников[16], по которым памяти творятся [18, с. 126–134]. В Кормовой книге Московского Ставропигиального Новоспасского монастыря, на 11 странице имеется запись: «Месяца октября в первый день по великом государе святейшем Филарете Никитиче, Божiею милостiю патрiархе московском и всея Русiи, архимариту служити собором и на братiю корм давати большой», строчкой ниже «В Успенском соборе» [19, с. 3]. Действительно, хорошо известна дата кончины Патриарха Филарета – 1 октября 1633 года и место упокоения – храм в честь Успения Пресвятой Богородицы Московского Кремля. Обращает на себя внимание вторая запись, сделанная на обороте 77 листа: «Тогож месяца (апреля) в 21 день по великом государе святейшем Филарете Никитиче Божiею милостию патриархе Московском и всея Руссии архимандриту служити собором и на братию корм давати большой» [19, с. 18]. При этом не указано место поминовения[17], а так же повод[18]. И уж точно, для поминовения Патриарха Филарета не было необходимости делать «Царские выходы» из Кремля, ведь он захоронен в Успенском соборе Московского Кремля. По мнению автора, для этой записи была другая причина, которую Царский дом не афишировал[19].

«Второй в ряду – Алексей человек Божий (17 марта, ст. стиль), «Ангел» Царя Алексея Михайловича. В день своих именин, 17 марта, Царь посещал обычно Московский Алексеевский (во имя Алексея, человека Божия) монастырь. Царь делал вклады икон своего святого во многие храмы и монастыри России, в том числе, в Московские Алексеевский и Новоспасский, а также в любимый им Саввино-Сторожевский.

Рядом с Алексеем человеком Божиим стоит преподобномученица Евдокия (1 марта, ст. стиль). Её фигура располагается под изображением Казанской Богородицы, прямо над святой приходится осеняющая всех, благословляющая десница Младенца Христа. Важное место этой преподобной в ряду делает вероятным предположение, что икона-двухрядница была написана в связи с рождением 1 марта 1650 года первой Царской дочери Евдокии. Преподобномученица Евдокия являлась и небесной покровительницей матери Царя Алексея Михайловича, Царицы Евдокии Лукьяновны.

За преподобной Евдокией следует мученица Ирина (5 мая, ст. стиль), святая Царевны Ирины Михайловны. Старшая сестра Царя Алексея Михайловича, Ирина, после неудачного сватовства Датского королевича Вольдемара оставалась незамужней и была восприемницей при крещении детей брата Алексея.

За мученицей Ириной следует преподобная Ксения (24 января, ст. стиль) – святая бабки Царя Алексея Михайловича, Ксении Ивановны Шестовой, в инокинях Марфы. Великую старицу Марфу, погребённую в Новоспасском монастыре, поминали 24 января, в день преподобной Ксении.

Замыкает ряд святых преподобная Мария Египетская (1 апреля, ст. стиль) небесная покровительница жены Царя Алексея Михайловича, Царицы Марии Ильиничны» [17, с. 265].

Следует сказать, что почитание образа всё более соединялось для Царя Михаила Фёдоровича и его семьи с восприятием Казанской иконы как символа покровительства Богоматери не только Российскому государству, но и, особо, новой Царской династии. Это личностное отношение, крепнущую веру и почитание образа можно считать главными источниками создания всё новых и новых храмов сначала в Москве, а затем и по всей России.

Строительство каменного Казанского собора в самом центре Российской столицы, на Красной Площади, стало венцом почитания Казанской иконы Божией Матери. Видимо, будущий собор символизировал моление к Пресвятой Богородице об искуплении грехов и одновременно напоминал о победе 1612 года. С 1636 года Московская святыня обрела здесь своё постоянное место (рис. 2).

Храм-памятник в честь Казанской иконы Божией Матери построен на средства первого Царя династии Романовых, Михаила Фёдоровича: «Созда же церковь прекрасну во имя пречистые Богородицы, честнаго Ее чюдотворного образа Казанские… все же сия назда благочестия хранитель и царь и великий князь Михаил Федорович всея Русии в пятое десятерице второго ста осмые тысящи лет…» [21].

^{Рис. 2. Казанский собор на Красной Площади [20].}

Собор «во имя образа Пресвятой Богородицы иже в Казани» был освящён 16 октября 1636 года в самой торжественной обстановке, в присутствии Государя Михаила Фёдоровича Романова, Патриарха Иоасафа и Князя Дмитрия Пожарского. С момента освящения собора, Государь Михаил Фёдорович установил совершать крестные ходы из Кремлевского Успенского собора до храма в честь Казанской иконы Божией Матери: «Един ход июля в 8-й день, в тот бо день чудотворная Ея икона явися во граде Казани», – и 22 октября, когда «Пречистыя Богородицы молитвами и помощию взяли у Литвы русские люди град-Китай; того ради уложен ход со Кресты к Пречистой Казанской». «В воспоминание о спасении Москвы от врагов заступлением Богоматери ради Казанской иконы Ее» [21].

В торжественных крестных ходах принимали участие сам Государь вместе с Патриархом и многочисленное Московское духовенство. Со времени постройки храм стал одним из важнейших в Москве, его настоятель занимал высокое место в Московском духовенстве. Это был один из первых соборов, воздвигнутых на Руси Государями династии Романовых[20].

В Казанский собор на Красной Площади Царь Михаил Фёдорович вложил икону Спасителя с припадающими святыми Михаилом Малеиным (12 июля, ст. стиль) и Феодором Пергийским (21 апреля, ст. стиль).

Государь делал приклады икон со святыми Ангелами-хранителями своих близких родственников во многие храмы. Небольшая икона Богородицы с Младенцем (рис. 3) на престоле первой половины XVII века с припадающими святыми мучеником Феодором Пергийским, преподобным Михаилом Малеиным, Алексеем человеком Божиим (17 марта, ст. стиль) и преподобной Евдокией (1 марта, ст. стиль) находилась в Архангельском соборе Московского Кремля[21] (ныне в Оружейной палате) [17, с. 265].

«Икона, по-видимому, была написана в 1630-е годы и отображает высокий статус Алексея Михайловича как наследника престола. В композиции иконы воплощена своеобразная иерархия соименных святых Царской семьи. Перед нами явно выраженная идея преемственности династии – её прошлое, настоящее и будущее» [22, с. 66–67].

^{Рис. 3. Икона Богородицы с Младенцем в Архангельском соборе Московского Кремля [22 с. 69].}

Очередным свидетельством почитания образа является «царское богомолие, новодевичь монастырь Алексея, человека Божия» устроенный в городе Арзамасе (рис. 4), главный храм которого был освящён в честь Казанской иконы Божией Матери, а один из двух приделов – во имя Алексия, человека Божия (17 марта, ст. стиль).

^{Рис. 4. Арзамасский Новодевичий монастырь во имя Алексия, человека Божия, литография 1863 года [23].}

Царём же была пожертвована сюда храмовая Казанская икона Божией Матери. Это «богомолие» связано с новой польской войной и ярко показывает особое место Казанского образа, коему посвящён соборный монастырский храм [21].

На следующий год после восшествия на престол Царя Алексея Михайловича, в канун памяти просветителей Казанской земли святителей Гурия и Варсонофия, 3 октября 1647 года, был освящён в их честь южный придел Казанского собора на Красной Площади в Москве.

Почитание образа Царём было столь велико, что он решил посвятить ему строящийся в любимом загородном Дворцовом селе Коломенском, домовой храм (рис. 5).

^{Рис. 5. Казанский собор в загородном Дворцовом селе Коломенском [24].}

Коломенский собор в честь Казанской иконы Божией матери был освящён в ноябре 1649 года. С этого же года праздники во имя иконы из местных – Московских и Казанских – стали общероссийскими. Поводом к этому послужило рождение во время всенощной службы на 22 октября наследника, Царевича Дмитрия Алексеевича. Обрадованный этим событием и приписавший его милости чудотворной Казанской иконы, Государь Алексей Михайлович установил праздник образа по всей России. И так, Казанская икона Богородицы стала всероссийской святыней.

Был издан Царский указ, известный из окружной Царской грамоты от 29 сентября 1649 года. В нём напоминается, как в 1612 году «октября в 22 день, милостью Божиею и молитвами и заступлением Пречистые Владычицы нашея Богородицы явления чудотворныя иконы Казанския, на память святаго Аверкия епискупа Еропольского чудотворца, Московское государство от Литовских людей очистилось, и сего ради Божия милосердия установили праздновати Пречистой Богородице, явлению чудотворныя иконы Казанския, в царствующем граде Москве при Великом Государе Царе и Великом Князе Михаиле Федоровиче всеа Русии», – и сообщается, что «в прошлом во 7157 (1648) году октября в 22 день, на праздник Пречистыя Богородицы, явления чудотворная иконы Казанския, во время всенощного пения Бог даровал, родился нам сын, Государь Царевич Князь Дмитрий Алексеевич: и мы указали ныне в тот день, октября в 22 день, праздновать Пречистой Богородицы явлению чюдотворныя иконы Казанския во всех городах, по вся годы» [21].

Именно с этих пор установилось широкое почитание Казанского образа во всей России и он занял особое место в ряду почитаемых русским народом чудотворных икон Богоматери.

По повелению Царя Петра I в Санкт-Петербург привозят Казанскую икону Божией Матери. Благочестивое предание гласит, что святитель Митрофан епископ Воронежский (7 августа, ст. стиль) сказал Государю Петру Первому: «Возьми икону Казанской Божией Матери – и она поможет тебе победить злого врага. Потом ты перенесешь эту икону в новую столицу. Ты… воздвигнешь новую столицу, великий город в честь святого Петра. Бог благословляет тебя на это. Казанская икона станет покровом города и всего народа твоего. До тех пор, пока икона будет в столице и перед нею будут молиться православные, в город не ступит вражеская нога». Пророческие слова Воронежского святителя были восприняты Петром Великим как предначертанное ему свыше дело всей жизни, которое он претворял с непоколебимым упорством [21].

С появлением в новой столице в самом начале XVIII столетия чудотворного списка Казанской иконы Богородицы, получившего название «Северная Казанская икона Божией Матери» (рис. 6), Казанская икона стала предметом благоговейного почитания и на берегах Невы. С XVIII века Северная Казанская икона рассматривалась как защитница новой столицы России – Петербурга.

^{Рис. 6. Северная Казанская икона Божией Матери [25].}

Петербургская святыня, Северная Казанская, является обетной иконой, выполненной по заказу вдовствующей Царицы Прасковьи Фёдоровны, вдовы Царя Иоанна Алексеевича, старшего брата и соправителя Государя Петра I в 1682–1696 годах. Царица была широко известна своим старомосковским благочестием. В Петербург Царица приехала с дочерьми осенью 1708 года и привезла с собой увеличенный список чудотворной Казанской иконы, выполненный на кипарисовой доске. Приехав в Петербург, она поселилась на Городовом острове, где тогда находился административный и деловой центр столицы. А неподалеку от её местожительства «на берегу Невы реки… имела быть… небольшая светличка», та самая деревянная часовня, в которой впервые и разместили в Санкт-Петербурге привезённую ею Казанскую икону [21].

В 1710 году, по повелению Царя Петра I на Невском проспекте рядом с деревянным зданием госпиталя была построена часовня, а позже – деревянный храм в честь Казанской иконы Божией Матери. В 1733 году Императрица Анна Иоанновна издала официальный указ о возведении каменного храма. Его прототипом послужил Петропавловский собор, который строился по проекту М.Г. Земцова. Многоярусная колокольня очень украшала Невский проспект и притягивала взгляды прохожих. В 1737 году состоялось торжественное освящение храма и сюда, по указу Императрицы Анны Иоановны была перенесена Казанская икона Божией Матери. Когда на трон вступила Императрица Елизавета Петровна, Казанский собор официально получил статус главного храма в Северной столице. «Императрица Екатерина II подарила иконе Казанской Богородицы новую ризу, главным украшением которой стала бриллиантовая корона, снятая с себя земной властительницей ради Царицы Небесной» [26].

К концу XVIII века здание обветшало и было принято решение построить новый храм. На объявленном конкурсе был одобрен проект Андрея Никифоровича Воронихина (рис. 7). В присутствии Императора Александра I закладывается новый храм. Граф Строганов стал ответственным за строительство, которое было завершено к 1811 году. А автор проекта А.Н. Воронихин был награждён Императорским орденом святой Анны второй степени и пожизненной пенсией [27].

^{Рис. 7. Казанский собор на Невском проспекте [28].}

«В течение многих лет жители столицы Российской империи обращались с молитвами к Божией Матери через эту святую икону. Было множество чудотворений и исцелений от этого дивного образа. Члены правящей династии, Императоры и Великие князья всегда посещали храмы, где в разное время хранилась икона, молились и сочетались браком перед Казанской иконой» [21].

Перед Полтавской битвой Царь Пётр Великий[22] со своим воинством молился перед Казанской иконой Божией Матери[23]. В 1812 году Казанский образ Божией Матери осенял русских солдат, отразивших французское нашествие.

Перед Казанской иконой молятся, как перед Заступницей и Покровительницей государства Российского и русского воинства в тяжёлые военные годы, связанные с особой опасностью для Отечества. Накануне решающих боёв перед ней молились русские Цари, полководцы и всё войско, испрашивая помощи и победы в ратном деле спасения России. Казанский собор и Казанский образ Пресвятой Богородицы стали не только символами побед, но и Духовными символами новой правящей династии.

Царская Дворцовая Ярополческая волость

Мало кому известно, что Государь Алексей Михайлович, кроме Казанского собора в Царском Дворцовом селе Коломенском (Государева загородная резиденция), построил ещё один каменный Казанский собор. Но возвёл он его не в столице, а в небольшой Вязниковской слободе Владимирской губернии (рис. 8).

^{Рис. 8. Казанский собор в городе Вязники [29].}

Время постройки собора определяется следующим документом. В писцовых книгах стольника Назария Засецкого да подъячего Тимофея Степанова написано: «в Вязниковской слободе начата Соборная церковь строением во 178 (1670) года июля во 25 день, а совершена во 182 (1674) году в августе месяце. На построение пошло Великого Государя (Алексея Михайловича) дворцовыя казны 934 руб. и 1400 пудов железа; церковной казны 264 рубля и 75к. и мирского подаяния на ту церковь вкладу 473р. и 36 коп. А всего та церковь встала, опричь железа, за 1672 руб. 3 алтына и 4 деньги, да от написания деисусов и праздников (иконостаса) отдано приходских 100 руб.»[24] [30, с. 2]. С момента постройки храм стал соборным.

К 1700 году прохудились своды соборных глав, была подана челобитная Царю Петру Алексеевичу: «били челом протопоп Лев с братиею: в прошлых де годах, от великой тягости каменных глав в соборной церкви небо (своды) все изорвало и связи переломило… По этому поводу в 1700 году Петром-I был послан каменных дел подмастерье, который и сделал смету на переделку; а когда именно переделка производилась – неизвестно» [30, с. 2]. Но однозначно можно сказать, что производилась она по указу и на средства Государя Петра Алексеевича.

По внутреннему украшению это был один из богатейших храмов Владимирской епархии. «Иконостас весь позлащён; иконы в иконостасе все художественной работы и некоторые из них украшены серебряными и сребропозлащёнными ризами, чрезвычайно богаты украшения на иконах нижнего яруса».

Утварью и ризницей собор был очень богат, из этих вещей особенно достойны внимания:

«Напрестольный серебряный вызолоченный, унизанный жемчугом, крест с частицами св. мощей с надписью: «повеленiем Великаго Государя царя и вел. кн. Михаила Феодоровича… и его благоверной царицы и велик. кн. Евдокiи Лукьяновны и их благородных чад сделан сей крест в Вязники в церковь Пречистыя Богородицы Казанскiя лета 7150» (1642 г.).

Серебряное кадило, с такою же надписью» (рис. 9) [31, с. 298–299]. «Теми же высочайшими особами приложенное.

^{Рис. 9. Серебряное кадило, приклад Великого Государя, Царя и Великого князя Михаила Фёдоровича и его благоверной Царицы и Великой княгини Евдокии Лукьяновны и их благородных чад в Вязники в Казанский собор Пречистой Богородицы 1642 год [33].}

Небольшой золотой, с маленьким в верхнем конце алмазом, крест, в 1682 году приложенный к чудотворной иконе Казанския Божией Матери царем Федором Алексеевичем во время путешествия его величества через Вязники во Флорищеву пустынь; ныне крест этот внизан в жемчужный риз образа Казанския Божией Матери» [32, с. 1].

«Евангелие с подписью по листам:1688 г. «по их Великих Государей царей и вел. кн. Iоанна и Петра Алексеевичей указу сiя книга благовествования Христова дана в соборную церковь Пресв. Богородицы Казанскiя, что в Ярополче, в Вязниковской слободе»» [31, с. 299].

При Казанском соборе имелся отдельный тёплый храм (рис. 8, слева) во имя святителя Николая, архиепископа Мир Ликийского Чудотворца (6 декабря, ст. стиль). Этот храм существовал уже в 1628 году. «При обоих храмах одна каменная с шатровым верхом колокольня, построена одновременно с Казанским собором». «На колокольне 8 колоколов[25] да часы боевые» [31, с. 296, 300]. Аналогичная колокольня построена Патриархом Филаретом в родовой усыпальнице Романовых, Московском Новоспасском монастыре и тоже с боевыми часами: «Возвратившiйся из Польскаго плена Фiларет украсил сiе родовое кладбище Романовых, в 1620 г., шатровою колокольней с боевыми часами, а Царь Михаил Феодорович соборною церковью, которая довершена сыном его Алексiем. Они пожаловали сему монастырю драгоценныя утвари, ризы, образа и книги, обогатили его вотчинами, землями, мельницами и рыбными ловлями» [18, с. 26–27].

О благодатной Казанской иконе Божией Матери (рис. 10) следует сказать отдельно. В церковной записи об этом образе говорится так: «Лета от мироздания 7132, а от Р.X. 1624 г., 11 октября, по указу Великого Государя Михаила Феодоровича и по благословению Святейшего Патриарха Филарета Московскаго и всея России, архимандрит Владимирскаго Рождественскаго монастыря Порфирий и с ним Спасо-Златовратского монастыря игумен Варсонофий, да соборный протопоп со священниками и диаконами присланы были в Вязниковскую слободу для свидетельства чудес от иконы Казанской Богоматери». Было зафиксировано множество чудесных исцелений. С этого времени икона признана чудотворною [34].

^{Рис. 10. Вязниковская Казанская икона Божией Матери [35].}

«Чудотворный образ Пресв. Богородицы Казанскiе осмилистовый в кiоте створном, оклад басемный, по углам 4 Евангелиста, венец, коруна и цата серебряные резныя, в коруне 7 каменев разных, заклепы 14 зерен жемчужных, в коруне и в цате 15 каменьев разных в гнездах серебряных, убрус объяр золотная обнизано жемчугом с камышки разными – в гнездах серебряных, по концам накищено золотом и серебром с пелепельки сребряными золочеными, на том же образе возглавiе подниз да 2 ожерелья у Предвечнаго Младенца, ожерелья низано жемчугом с подвески, возглавии и в поднизе запона в серебре изумруды и яхонты в ряд, да в той же поднизе разные камешки, запонок большой и малой. У того же образа в привесе на серебряной цке образ Пресв. Богородицы Казанскiя резной позолочен в 1/4 аршина, на другой цке серебряной образ Пресв. Богородицы Казанскiя резной в 3 вершка позолочен, крест золотой возглави камень алмаз, приклад велик. госуд. царя Федора Алексеевича» [31, с. 294].

Поражает богатство украшений этой иконы, большое количество драгоценных камней и жемчугов. Такое благолепие мог позволить себе только очень знатный вельможа. По богатству украшений, многочисленным каменьям и жемчугам, стилю[26], она подобна «Северной Казанской иконе Божией Матери», напрестольному кресту, приложенному «повеленiем Великаго Государя царя и вел. кн. Михаила Феодоровича… и его благоверной царицы и велик. кн. Евдокiи Лукьяновны и их благородных чад» в этот храм, фелони, приложенной «Царём Михаилом Фёдоровичем и его матерью на поминовение их родителей[27]» в Московский Новоспасский монастырь. По известным фактам, во все храмы возведённые Государями, они вкладывали свои иконы. Судя по особому личному вниманию к этому храму и Вязниковской Казанской иконе Богородицы со стороны Царского дома, нет сомнений, что она изготовлена по их заказу и приложена в этот храм. Это же богатство украшений иконы определяет «Высочайшее» отношение Царского дома к Вязниковскому Казанскому собору.

В «1892-94 г.г. произведено было полное и капитальное обновление Казанского собора, ибо к тому времени и внутреннiя и внешнiя украшенiя заметно обветшали и попортились. Обновлен был собор тщательно, как с внешней так и с внутренней стороны и по обновленiи был торжественно освящен Архiепископом Владимiрским Сергiем 15 iюля 1894 г. Таким образом, этот памятник русскаго церковнаго зодчества XVII века и благочестиваго усердiя Московских государей принял прежнiй свой благолепный вид[28]» [31, с. 297]. Это обновление осуществлено Императором Александром III и его сыном, Великим князем, Цесаревичем Николаем Александровичем.

Ещё до строительства каменного храма на этом месте стоял деревянный, время постройки которого неизвестно. Однако можно предположить, что он строился одновременно с Казанским собором на Красной Площади, по крайней мере, до 1624 года. Построил его, по всей видимости, Государь Михаил Фёдорович. Это был самый первый храм в Вязниках и Ярополче. К великому сожалению, в годы советской власти, в 1929 году Казанский собор был разрушен. Сейчас на этом месте установлен памятный знак (рис. 11).

^{Рис. 11. Памятный знак на месте разрушенного Казанского собора [36].}

Сохранились документы о поездке Царя Михаила Фёдоровича в Вязниковскую слободу. «В декабре 1640 года ясельнечему И. Биркину и дьяку Г. Пятово было велено «дать в государев объезд в Вязники под образы да в казну в сани лошадь, в мастерские в двои сани две лошади, да под верхи государевы мастерские палаты подъячему лошадь, крестовым дьякам четырем человекам по лошади, комнатному истопнику лошадь, государеву мастерские палаты часовнику, да палатным мастерам двум человекам, чеботнику, да шапошнику по лошади». Такое представительство мастеровых людей говорит само за себя. Скорее всего, должны были решаться вопросы, связанные с дальнейшим развитием в слободе кожевенного и льняного производства, отсюда и такой набор представителей Государевой мастерской палаты. Для хозяйственных нужд везли в Вязники и Государеву казну. Всё это наводит на мысль, что поездка Государя Михаила Фёдоровича скорее была выездом вотчинника в своё хозяйство, чем поездкой Царя на богомолье. Эта поездка для слободы имела большое значение. Помимо определения повинных поставок к Царскому столу овощей и фруктов, среди которых преобладали яблоки, огурцы и вишни[29], поставок мёда и рыбы, холста и других ремесленных изделий, вязниковцы использовали приезд Царя, чтобы решить вопросы дальнейшего развития слободы.

Ещё одним следствием поездки Государя Михаила Фёдоровича в Вязниковскую слободу стало «пожалование священникам слободского деревянного Казанского собора права ежегодно в день празднования в честь Казанской иконы Богоматери, 8 июля, приезжать к Государю со святой водой, освященной от чудотворной Вязниковской Казанской иконы Божией Матери. За эти приезды, длившиеся с 1641 по 1676 годы, во время правления Михаила Федоровича и Алексея Михайловича, они получали в пожалование анбурское сукно. К экономической заинтересованности Государей в Вязниковской слободе добавилось их идейное единство, ещё больше укрепившее связь Романовых с Вязниками»» [37, с. 10–12].

Во время пребывания Государя Михаила Фёдоровича в Вязниках староста слободы Иван Мухин подал челобитную с просьбой открыть в ней мужской монастырь. Последовало Царское решение. В 1641 году «Государев» монастырь был открыт. Через два года, в 1643 году, устроили первый деревянный храм с приделами в честь Благовещения Пресвятой Богородицы (25 марта, ст. стиль), преподобного Михаила Малеина (12 июля, ст. стиль) и преподобного Алексея, человека Божия (17 марта, ст. стиль), а так же первые настоятельские и братские кельи [38, с. 213]. Десять лет шло строительство храма на земле Ярополческого «убогого дома». К. Веселовский[30] так объясняет этот термин: ««Убогими домами» назывались здесь местности, занимаемые кладбищами для погребения скоропостижно умерших. По всей вероятности, Вязниковский Благовещенский монастырь и построен на такой земле у «убогого дома»» [39, с. 222]. Исходя из этого объяснения, можно считать, что некогда стоявшая на кладбище для скоропостижно умерших, часовня, дала начало Благовещенскому мужскому монастырю [37, с. 11].

Вязниковский Благовещенский монастырь – самая главная Православная святыня в Вязниках (рис. 12).

«Монастырь, а в нем церковь соборная каменная новая Благовещения Пресвятыя Богородицы о пяти главах; средняя глава опаяна немецким железом, на ней крест железной позолочен красным золотом, а четыре главы обиты чешуею деревянною, а на них кресты железные прорезные полужены. Внутреннее убранство церкви очень богато» [41, с. 4]. В храме были замечательные по древности иконы святого Алексея человека Божия и Михаила Малеинского, писанные золотом и красками до 1652 года.

^{Рис. 12. Вязниковский Благовещенский монастырь [40].}

В описных книгах монастыря записаны многие приклады Царского дома, среди них:

«Благоверные Царевны и Великия княжны Ирины Михайловны приклад евангелие толковое – повседневное, печатное; переплетка по образу золотом» [42, с. 2; 43, с. 4; 44, с. 3];

«Ея же, Государыни Царевны и Великие княжны Ирины Михайловны приклад, четыре пелены, камка рудожелтая травы шелк зеленой, опушены камкою червчатою. На одной пелене три кресты – серебро кованое, а на трех пеленах по одному кресту тоже серебро кованое. Пятая пелена, Средина камка лазаревая, крест сребряной кованой, опушка камка червчатая» [42, с. 2; 44, с. 3];

«Ея же, Государыни царевны и Великие княжны книга приложена, пролог печатной» [42, с. 2; 44, с. 3];

«Государыни царевны и Великие княжны Татьяны Михайловны приклад, три покрова, да пелена, средины камка червчатая, кресты серебро кованое, опушка камка рудожелтая, мелкотравная» [42, с. 2; 44, с. 3];

«Государыни царевны и Великие княжны Татьяны Михайловны приклад ризы камчатые куфтерь рудожелтой, оплечье бархат с серебряной з золотом» [42, с. 2];

«Государыни благоверныя и благочистивые царицы и Великие княгини Марии Ильиничны приклад ризы да стихарь дьяконской камка зеленая, оплечье у них участковые золотные. Патрахель да поручи бархат червчатой рытой по белой земле, пуговицы серебряные, кисти шелковые[31]» [42, с. 2];

«Приклад боярина ильи Даниловича милославскаго[32] ризы объяринные рудожелтые, оплечье бархат червчатой сребряной» [42, с. 2];

«Евангелие толковое на беседы с нравоучением» пожаловал Великий Государь царь и Великий князь Алексей Михайлович [42, с. 3];

«Государя царя и великаго князя Алексея Михайловича всея Руси приклад два октая[33] нового выхода печати» [44, с. 3].

По указу Великого Государя Алексея Михайловича из большой казны Церковной утвари первостроителеву челобитью дано: «праздничные ризы да стихарь дьякону уларь коришневого цвету оплечье бархат золотной опушка отлас зеленой уларь бархатной двое поручи бархатные i отлас золотной пуговицы сребряные подризник дороги красные оплечье старого бархату шелку желтаго.

Фунт патрахель белой по серебру цветной да в то же число на три пелены камок красной да цветной к двум сим иконам видение Iоанна Богослова еже есть апокалипсис i на крест к тем пеленам дано кружево серебреное да в то же число по указу великаго государя iс приказу большаго дворца дано в церковь три книги с совосследованием i с летописцем и со святцы, книга пролог половина года с марта месяца, книга треодь посная весь год, книги новой i справной печати» [42, с. 3].

«Евангелие, печатное 7171-го (1663) года со следующею по листам надписью: «186 года февраля во 2-й день по указу Великого государя сия книга дана в приказ большого дворца Благовещенский что в Вязниках». Если верить устному преданию, Евангелие это приложено Государем Фёдором Алексеевичем лично в проезд в 1681 году во Флорищеву пустынь.

Книга о Священстве, надписанная по листам: «186 года апреля в 13 день Великий Государь Царь и Великий Князь Федор Алексеевич всея великия и малыя и белыя России Самодержец пожаловал книгу о священстве безденежно на Вязники в Благовещенский монастырь».

Книга Жезл Правления, по листам же надписанная: «186 г. апреля в 13-й день Великий Царь и Великий Князь Федор Алексеевич и всея великия и малыя и белыя России Самодержец пожаловал книгу Жезл Правления безденежно на Вязники в Благовещенский монастырь»» [38, с. 213–214].

В казне монастыря хранились Великих Государей жалованные грамоты:

«две Государевы грамоты об мельнице Федота[34] Сазонова, за приписью дьяка Максима Чиркова 150 (1642) года, к стряпчему Федору Лихачеву, а другая грамота за приписью дьяка Давыда Дерябина 156 (1648) года» [45, с. 4];

«Государева грамота оброчная на озеро Курское i с ыстоки оброн на год по десять алтын 155 (1647) года» [44, с. 4];

«Государева грамота на озеро Юхро за приписью дьяка Ивана Федорова к стряпчему Илье Лошакову 156 (1648) года» [45, с. 4];

Примечания

1

Князь Решский, Reichs-Fursten, то есть Имперский князь. Именно этот высокий титул не позволил в своё время титуловать их на Руси. Исторически сложилось так, что во времена Рюриков, титулы, присвоенные в Европейских государствах, просто признавались на Руси [см. Карнович Е.П., Родовые прозвания и титулы в России, С.-Петербург, 1886 г., с. 170, 159]. Признать столь высокий титул, означало признание титула равного Великому князю – самого высокого на Руси, что было невозможно и только с провозглашением Империи при Государе Петре I, титул Имперский князь воплотился в титул Великий князь, а в 1886 году к нему добавился титул Князь Императорской крови.

2

Вотчина – термин древнерусского гражданского права, для обозначения земельного имущества с правами полной частной собственности на него.

Дедина (прадедина) – сохранившееся только в актах слово, означавшее не от отца или деда наследованную вотчину, а непрерывность и древность владения ею в одном роде.

3

Секретарь Костромской Ученой архивной комиссии.

4

Правильное написание село Клины [74, с. 337].

5

Не следует путать его с одноименным городом Московской области.

6

«Подарок этот заключался в следующих волостях, вероятно доставшихся Марии Фёдоровне по наследству: в Коломенском уезде – Проскурняковския и Введенския села с деревнями и на Городне деревня; в Московском уезде – за Пахрою, Разсудовския села (Зверевское, Барановское, Ясеневское и другие) с деревнями; во Владимирском и Юрьевском уездах – Симизинския села (Лазарское и Козятино), да у города Владимира село Евнутьевское с деревнями; в Костромском уезде, на Волге, Нижняя слобода со всеми деревнями, и Базеевское и Мануиловское, с деревнями; в Вологодском уезде – Турундаевское, Понизовное, Кобылинския сёла, Горка и деревня на Шоме; в Переяславском уезде, в Кинеле, села Суровцово, Тимофеевское и Микулинское с деревнями; в Дмитровском уезде, в Берендееве, село Ростовцовское с деревнями; кроме того, у самой Москвы – село Шарапово с деревнями, село Лошаково с деревнями, да луг на Москве-реке под Крутицею; наконец двор внутри города Москвы и дворы на посаде, «около Святаго Егорья каменныя церкви» [3, с. 64–65].

7

Ныне город Одинцово Московской области.

8

Духовная грамота – завещание.

9

Чёрный бор – подушный налог.

10

Эдигей, Едигей или Идигей (тат. Идегэй, Idegey, башк. Иеукэй, польск. Edygej) (1352–1419 гг.) – темник Золотой Орды в конце XIV – начале XV веков. Основатель династии, возглавившей Ногайскую Орду. По легендарной версии, которая не сочетается с его этническим происхождением, считался правнуком ногайского святого Баба Туклеса [см. Википедия, ru.wikipedia.org.].

11

Витовт (лит. Vytautas, белор. Вітаўт, польск. Witold; около 1350-27.10.1430) – Великий князь литовский с 1392 года. Тесть Великого князя Василия I. Витовт вмешивался в дела Новгородской и Псковской республик, Рязанского княжества и трижды 1406–1408 годах вторгался в пределы Московского княжества [см. Википедия, ru.wikipedia.org].

12

«Мощный соперник Москвы Олег Рязанский обратил свой военный талант против Литвы и в 1401 г. отвоевал у Витовта Смоленск для своего зятя Юрия Святославича, казнив бояр-литофилов. Но уже на следующий год Семен Ольгердович разбил рязанские войска у Любутска. Потрясение было сильным; Олег Иванович скончался, к счастью, дома и был погребен в семейном склепе в 1402 г. После его смерти Рязань уже не была соперницей Москвы.

Витовт, окрыленный успехом, двинулся на Москву, но Шадибек прислал Василию I помощь, и, когда в 1406 г. оба войска сошлись на р. Плаве (около Тулы), Витовт, видимо вспомнив Ворсклу, отступил без боя. Союз Орды и Москвы снова оправдал себя» [см. Гумилёв Л.Н., Древняя Русь и Великая степь, кн. 2, Москва, Институт ДИ-ДИК, 1997 г., с. 233].

13

«Узнав о развале тимуровской державы и распрях между Тимуридами, Тохтамыш попытался взять Сарай, но был отброшен Шадибеком к низовьям Тобола и там убит.

Шадибек показал себя толковым правителем и полководцем. Поэтому, едва превратившись из юноши в зрелого мужа… он «умер», а на его место Едигей возвел ребенка, сына Темир-Кутлуга, Пулада, который, в свою очередь, был свергнут в 1410 г. Дальнейшее перечисление цареубийств и распрей нецелесообразно. Ясно, что единство Орды было потеряно, что татарский этнос рассыпался, что верным тимуровской традиции остался только Едигей, захвативший Черноморское побережье и совершивший губительные набеги на Россию и Литву. Когда же он погиб в битве с сыновьями Тохтамыша, то можно сказать, что описанная эпоха кончилась и наступила пора перехода растущей страны – России из фазы подъема в акматическую фазу, с новыми ритмами, задачами и иной расстановкой сил» [см. Гумилёв Л.Н., Древняя Русь и Великая степь, кн. 2, Москва, Институт ДИ-ДИК, 1997 г., с. 234].

14

Икона находится в собрании Центрального музея древнерусской культуры и искусства им. Андрея Рублёва.

15

Панихида (от греч. ????????, паннихис – «всенощная»; парастас) – исторически принятое в русском Православии название заупокойного чинопоследования; может быть как частным богослужением (требой), так и общественным. Представляет собой заупокойную утреню с литией. Может совершаться в доме умершего, в храме и на могиле: в 3-й, 9-й, 40-й день по смерти, а также годовщину его смерти, в день рождения и именин [см. Википедия, ru.wikipedia.org].

16

Всего с 1497 по 1669 годы 70 усопших. Патриарха Филарета среди них нет.

17

Если место поминовения не определено, то панихида должна совершаться в Новоспасском монастыре, что не совсем корректно. Так обычно поступают, когда поминают человека, место упокоения которого далеко от места проживания родственников.

18

В этом документе указывается, по какому поводу панихида: дата кончины (приведена в общем списке), тезоименитство и т. д. Правда, заказывать панихиды в день рождения (день рождения Патриарха Филарета неизвестен) и именины (именин Фёдора в каждом месяце не менее трёх) не противоречит Православным традициям.

19

В этом документе есть ещё одна запись «На второй неделе по Пасце во вторник быти корму … по Феодоре по Андреевиче и по его жене Феодосiи а служити по них архимандриту собором» [19, с. 14]. Если супруга Фёдора Кошки приняла схиму с именем Феодосии, то речь идёт именно о боярине Фёдоре Андреевиче Кошке. Пасха в 1408 году была 15 апреля, соответственно вторник второй недели – 24 апреля. По мнению автора, с высокой вероятностью можно предположить, что Панихиды в день святого Феодора 21 апреля совершались именно по боярину Фёдору Андреевичу Кошке, дату кончины которого Царский дом не афишировал.

20

Деревянный храм в честь Казанской иконы Божией Матери был построен Князем Дмитрием Пожарским в 1620 году. После пожара 1626 года Государь Михаил Фёдорович на свои средства возвёл каменный собор.

21

История Архангельского собора Московского Кремля восходит к XIV веку: в 1333 году первый Великий Московский князь Иван Калита заложил каменный храм во имя святого Архангела Михаила, издревне почитаемого на Руси, как покровителя воинов и Князей в их ратных подвигах. С момента своего основания, вплоть до XVIII столетия собор служил местом упокоения Московских Князей и Царей династии Рюриковичей и Романовых [см. www.kreml.ru].

22

Государь, Царь и Великий князь Пётр Алексеевич всея Великие и Малые и Белые России Самодержец, 20 октября 1721 года в ознаменование побед в Северной войне от имени всего русского народа по решению Сената и Синода ему преподнесли титул Отца Отечества, Петра Великого и Императора Всероссийского [15, с. 313].

23

Казанская икона Божией Матери из села Каплуновки.

24

Цены при Царе Алексее Михайловиче: рыба (семга) – 2,5 коп./кг, масло – 3,5 коп./кг, курица – 1–2 коп./шт., чай – 60 коп./кг, рожь – 0,3–0,4 коп./кг, пиво – 6 коп./литр, 15 яиц – 1 коп, шуба (из бараньей овчины) – 30–40 коп./шт., овца-12-18 коп./шт. Стоимость железа примерно 1 руб./пуд [см. www.clubs.ya.ru].

25

Один из колоколов имеет следующую надпись: «лета 7190 Государь царь и вел. кн. Федор Алексеевич… приложил сей колокол в дом Св. Отец семи соборов вселенских и св. благ. кн. Данiла в монастырь при игумене Тимофее с братiею». Как попал сюда этот колокол, неизвестно25 [31, с. 300]. Предполагают, что произошло это при Государе Петре I, когда четвёртая часть колоколов храма или монастыря отбиралась на пушечное дело «по случаю войны» [38, с. 214]. Если в представленных колоколах было больше четвёртой части, то на пушечном дворе излишек возвращали в виде какого нибудь колокола. Таким путём мог попасть колокол из Московского Данилова монастыря в Вязниковский Казанский собор [31, с. 296, 300].

26

Этот стиль украшения с большим количеством драгоценных камней и жемчугами характерен для многих прикладов первых Царей династии Романовых [18]. По всей видимости, изготовлены они в Московской Оружейной палате по заказу Государей.

27

«Первою и драгоценнейшею из всех почитается фелонь из алтабаса золотнаго, по преданiю, пожалованная монастырю Царем Михаилом Феодоровичем и его матерью на поминовенiе их родителей; длиною она семь аршин с 1/2 в подольнике, который весь обнизан средним жемчугом в цветах с разводами; на оплечье ея, по черному бархату травы и цветы из крупнаго жемчуга, в средине его большой алмазный крест с короною, где из 11 крупных изумрудов один шестигранный; в разных местах оплечья 15 алмазных запон с коронами в цветах из жемчуга. Сверх того, назади фелони крест и звезда из хризопразов, изумрудов, алмазов и жемчугов. К сей богатейшей ризе принадлежат епитрахиль разрезная, нарукавницы и дiаконский стихарь с орарем, унизанные по местам крупным жемчугом, алмазами и изумрудами» [18, с. 59–60].

28

По известной автору легенде, восстановление это стало следствием продолжительной беседы Великого князя, Цесаревича Николая Александровича с А.И. Кошкиным-Вязниковцевым.

29

Вязниковская вишня, один из лучших сортов вишни. В настоящее время она известна под названием Владимирка, а огурцы сохранили историческое название – Вязниковские.

30

Веселовский К.А.(1839–1902) – действительный член Владимирского статистического комитета, протоирей храма Живоначальной Троицы города Вязники. Автор многих статей по истории города Вязники и его достопримечательностей.

31

Хочется отметить, что в те далёкие времена и Царицы и Царевны занимались в светёлках рукоделием, можно предположить, что все эти приклады изготовлены лично вкладчицами.

32

Милославский Илья Данилович (3.07.1595 г.–19.05.1668 г.) – боярин. Происходил из незнатного дворянского рода. Родился в семье Милославского Данилы, курского воеводы. 16 января 1648 года на его дочери Марии женился Царь Алексей Михайлович, а через 10 дней его другая дочь, Анна, вышла замуж за воспитателя Царя, боярина Б.И. Морозова [см. Википедия, ru.wikipedia.org].

33

Октай (от греч. осмогласный) – богослужебная книга, содержащая тексты изменяемых молитвословий восьми гласов на каждый день недели. Составлен в начале VII века; в VIII веке отредактирован и дополнен св. Иоанном Дамаскиным [см. www.infanata.com].

34

Возможно Фёдора Сазонова, прим. автора.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.