Агентство "Золотая пуля" - Дело о заикающемся троцкисте (Агентство 'Золотая пуля' - Сборник новелл)

      Освободившись, бледный и изрядно похудевший Тараканников появился в Агентстве и заявил, что за поруганные честь и достоинство Агентство обязано выплачивать ему пенсию. Шаховский, который имел честь беседовать с ним, заявил, что к моменту написания статьи у Тараканникова не осталось ни чести, ни достоинства, поэтому поругать было нечего. Тараканников очень быстро с этом согласился, уточнив, что "он - главный подонок этого города", и сей титул позволяет ему делать все, что заблагорассудится. Через секунду, не переводя дыхания, Вадик предложил нам купить у него какую-нибудь информацию.
      Несмотря на то, что от его предложения отказались, Тараканников с настойчивостью маньяка еженедельно заходил в Агентство и предлагал то сведения о последних разработках американских ядерщиков, то секретную информацию о готовящемся заговоре против президента. Бесценные знания он продавал дешево - иногда просто за бутылку пива, что, вероятно, и сподобило Кононова однажды воспользоваться его услугами в сборе сведений о подростковой проституции Питера. Признаться, эту сферу Тараканников знал блестяще... После получения от Макса бутылки энтузиазм Тараканникова возрос до катастрофических размеров, и он объявил себя портативным информационным агентством, услугами которого пользуется сама "Золотая пуля". Коллеги-журналисты из других изданий, услышав это, несказанно удивились, а Кононов при вторичной попытке Тараканникова втюхать ему новый пакет своих услуг, послал его туда, куда Макар гусей не гонял... Однако судя по тому, что Тараканников снова в "Пуле", он уже успел вернуться из такой дали.
      ...Стоящий у входа Вадик, в свою очередь, заметил меня и закричал:
      - Вот, я к ней пришел. Как вас зовут?
      Аня Соболина, я помню. Я пришел вам рассказать, кто убил Крепыша. Я все знаю.
      Пропустите меня.
      Я прибавила шагу. Если он сейчас прорвется и "сядет на уши", то слезет не скоро, а значит - рабочий день можно считать загубленным. Ну а поскольку я не умею грубо посылать, то Тараканников может со мной разговаривать вплоть до моей кончины. Причем, что удивительно, несмотря на обилие разноплановой информации, которую он выплескивает, в памяти не остается ровным счетом ничего. Он уходит, а ты потом вертишь головой по сторонам: куда делись три часа из твоей жизни? Поэтому от Спозаранника я рискнула вернуться в свой кабинет, только когда убедилась, что Вадик мне уже не страшен. Он стоял и, держась руками за дверной проем, рассказывал жаждущему его выпроводить Каширину, что лично знаком с убийцей Кеннеди.
      - Аня, вы не интересуетесь детской порнографией? Могу поделиться очень интересными данными,- крикнул мне вслед Тараканников, когда я скрывалась за дверью своего кабинета.
      В кабинете стояла Агеева и держала телефонную трубку в руках.
      - Анечка, это тебя,- с некоторым удивлением произнесла она. Дело в том, что мне редко звонили на работу, а если и звонили, то знакомые Марине Борисовне люди. Этот, видимо, был чужой, и Агеева пояснила: - Приятный мужской голос...
      Обладателем его оказался Артемкин.
      - Я просто хотел узнать, как у вас дела продвигаются, может, чем помочь надо?- сказал он, извинившись за беспокойство.
      - Дела идут по плану, я пока занимаюсь сбором предварительной информации,- ответила я, сама слабо представляя, что значит "предварительная информация". Однако это словосочетание произвело впечатление на Артемкина:
      - О! А я подумал, что, может быть, вы хотели поехать поговорить с теми людьми, которые сейчас живут в квартире Ягодкина. Я бы вам предложил свою помощь, потому что, на мой взгляд, одной туда идти небезопасно...
      - То есть?
      - Ну там пьянки постоянные, драки.
      Давайте я за вами заеду завтра во второй половине дня, часа в четыре и вместе сходим?
      - Давайте,- я обрадовалась. Появился шанс сделать хоть что-то по розыску этого несчастного алкоголика. Может, его друзья-собутыльники расскажут, что с ним случилось. Что ни говори, а этот агент проявился как нельзя кстати...
      ***
      После работы я зашла в супермаркет недалеко от дома. Когда я в задумчивости бродила мимо витрин с ветчиной и сыром, размышляя, что бы такого купить на ужин Володе с Антошкой, вдруг услышала противный, но знакомый голос сзади: "Это моя бутылка пива. Я с ней пришел, э-э-э, не бейте меня по голове, не бейте. Помогите, я буду жаловаться Карачаевцеву!".
      Тирада сопровождалась звуками вялой потасовки. Я оглянулась с самыми плохими предчувствиями. Так и есть: Тараканников, этот жуткий сумасшедший уголовник.
      Он стоял в окружении трех охранников супермаркета, пытаясь вырвать рукав своего длинного потрепанного плаща из рук продавщицы. Второй рукой с зажатой в ней бутылкой он размахивал над головой.
      - Я помощник депутата Правшова, вот мое удостоверение. У нас депутатская неприкосновенность!- не унимался Тараканников, защищая свои права собственности на бутылку пива, по-видимому, только что спертую с прилавка.
      - Молчи, лишенец,- легкими пинками охранники теснили Тараканникова к выходу. Я представила, как буду выглядеть в глазах окружающих, если эта одиозная личность вдруг сейчас заорет на весь зал: "Соболина!". В том, что он не преминет меня опознать, я не сомневалась. Я быстро нагнулась и пошла вдоль витрины с колбасами, побыстрее к выходу, лишь бы Тараканников не успел заметить мое присутствие в зале. Так я шла, пока не уткнулась головой в толстый живот одного из охранников, только что задержавшего Вадима.
      - Вы что, вместе?- грозно спросил он.
      - Нет, что вы,- мне пришлось разогнуться.
      - Зачем тогда прячетесь?- полюбопытствовал секьюрити.
      - Я? Прячусь? Я колбасы разглядывала,- не успела я порадоваться, что так ловко выкрутилась, как на весь магазин раздался окрик:
      - Соболина! Вот спросите у той женщины, какие у меня связи в этом городе. Вот она, вот! Аня, я здесь,- Тараканников стоял у выхода и усиленно тыкал в меня пальцем.
      Я готова была провалиться сквозь землю.
      Из магазина нас выперли обоих. Тараканников, едва оказавшись на свободе, отряхнулся, пригладил помятый плащ и продолжал вещать на всю улицу:
      - Это была моя бутылка пива. Я ее купил в соседнем магазине! Хотел взять рыбы здесь. Мерзавцы, я в прокуратуру пожалуюсь. А то распустились. Сейчас позвоню зампрокурора, а то совсем эти магазинные охранники распустились. Это нарушение прав человека. Аня, а вы знаете, что я известный правозащитник?
      - Угу, только, пожалуйста, тише.- Я едва ли не бегом бежала от места происшествия, пытаясь оторваться от Тараканникова, но он вслед за мной прибавлял шагу. Мне хотелось оказаться хотя бы в тихом и безлюдном месте, чтоб никто не увидел моего попутчика.
      - Аня, я в тюрьме ел раков. Думаете, это просто так? У меня был негр-повар.
      Меня все слушались. Хотите, я открою тайну: я спал с женой губернатора,- "тайну" он открыл не только мне, но и десятку людей, оказавшихся в ближайших пятидесяти метрах от нас, потому что произнес он это чрезвычайно громко и визгливо.
      - Только тише, умоляю,- я была просто в отчаянии, не зная как отделаться от него. Мои слова: "до свидания, мне пора домой", которые я произнесла за последние пятнадцать минут раз двести, Тараканников попросту пропускал мимо ушей.
      - Когда я стану губернатором, я сделаю вас своим пресс-секретарем. Вы мне нравитесь. Выходите за меня замуж...
      Тут я поняла, что единственный выход - это расслабиться и не слушать Вадика. Только так можно избежать сумасшествия. Из-за него я так и не купила продукты к ужину. Когда я дойду до следующего магазина, будет уже полдевятого, в девять я буду дома. К половине десятого подойдет Володя, да и Антошку надо поскорее накормить. Что бы такое сделать на быструю руку? В принципе, курица недолго готовится, на сковородку - и все. Хотя нет, хочется, чтоб было вкуснее, с гарниром, шампиньонами, чесноком. В морозилке еще пельмени остались, но это совсем не выход...
      - ...Лично знаком с начальником оперчасти "Крестов". Семьями дружим. А с начальником питерского уголовного розыска мы в начале девяностых вместе куртками конфискованными торговали. Тогда у нас кооператив был, "Север" назывался...
      Нет, так дело не пойдет. Надо срочно что-то придумать. Пельмени на ужин - это катастрофа. Может, сделать пюре? А где в такое время найти нормальную картошку? Везде дорогущая. Все дороговато. Скоро надо будет думать, как Антошку в школу собирать. Столько всего надо будет купить: ранец, учебники, костюмчик... Еще в начале года думали с Соболиным, не отдать ли нам Антошку в частную школу, теперь ясно, что придется ему идти в обычную. Бедный мой ребенок, даже лето нормальное родители ему не смогли устроить...
      - Я был богатый и ездил на "мерседесе". Меня посадили специально, из зависти. Интриганы! Меня предали. Никого я не похищал. То есть похитил, но с его согласия. Я так тыщу раз делал - и ничего. А тут из-за одного сраного мальчика - целых пять лет...
      - До свидания, Вадим, я уже пришла.- Я не стала дожидаться, пока Тараканников распрощается со мной, и кинулась в подъезд. Последнее, что я услышала, было визгливо-удивленное: "Как, уже?"
      ***
      - Анюта, почему вы такая задумчивая сегодня?- спросил Сергей, кинув на меня взгляд сбоку. Мы мчались на его машине по Московскому шоссе в отдаленный район, где затерялись следы пропавшего Ягодкина и где ныне в его квартире проживают какие-то странные люди. Мимо мелькали отстающие машины и серые "сталинки" проспекта. Артемкин вел машину легко и уверенно, вызывая у меня уважение и зависть - я понимала, что никогда не смогу научиться так водить.
      - Я раздумываю над сюжетом новеллы, которую надо написать для книжки,как можно более безразличным тоном ответила я.
      Артемкин заметно заинтересовался, даже заерзал на водительском сиденье:
      - Правда? Какая интересная у вас работа! А я, между прочим, тоже роман сочиняю. Уже несколько лет подряд. Эпохальный замысел.
      Я с любопытством посмотрела на Сергея. Определенно, он мне нравился все больше и больше. Хоть какая-то польза от пропавшего алкоголика познакомилась с таким приятным человеком, и даже потенциально полезным, все-таки агент по недвижимости. Мы повернули с Московского проспекта на Ленинский.
      - Действие происходит в Древнем Египте, тайны которого до сих пор не разгаданы,- продолжал Артемкин.- Главная героиня - царица. Параллельно идет вторая сюжетная линия, уже в современности. Там та же царица, но только в другой жизни.
      - Как интересно. И про что этот роман?
      - Как всегда. Про любовь. Про вечность.- Артемкин серьезно посмотрел на меня.
      - А Саша был вашим близким другом?- спросила я, чтоб сменить тему.
      - Не так, чтоб очень. Раньше плотно дружили, а потом поддерживали отношения в основном благодаря Лене, она у нас магнит компании. И когда Сашка начал спиваться, Ленка не брезговала его обществом.
      - Кажется, приехали,- радостно сообщила я, увидев издалека табличку с адресом дома, откуда пропал Ягодкин.
      Когда дверь открылась, мы с Артемкиным недоуменно переглянулись. Даже ожидая увидеть за дверью все, что угодно, вплоть до призрака убиенного Ягодкина, мы были шокированы. Мадам, эксплуатировавшая жилплощадь потерянного, была пьяна в стельку и едва держалась на ногах. Видимо, последний раз одежду она меняла в феврале, потому что одета была как раз по тому сезону: выщипанная заячья телогрейка, дырявые шерстяные колготки и валенки. О том, что она знает - на дворе все-таки месяц июнь, говорила ее шляпка с бумажными розами, кокетливо сдвинутая на левое ухо. Вместе с открывающейся дверью дама по инерции впечаталась в стенку. Поправляя шляпку, женщина сделала пригласительный жест и произнесла:
      - Прр-шу, пр-ходите, гос-спода...
      - Мерси...- ответил Артемкин и сделал решительный шаг вперед.- Что здесь за бардак?
      - Ну не надо так,- остановила я его и тоже переступила порог.
      Мадам оказалась в квартире не одна.
      На кухне над столом склонилась еще одна темная личность. На столе наблюдалась изящная сервировочка, состоящая из двух граненых стаканов, бутылочки спиртосодержащей жидкости "Льдинка" и настойки боярышника.
      - Простите, а вы кем приходитесь пропавшему Ягодкину?- спросила я личность.
      Мужчина долго фокусировал на мне мутный взгляд выцветших глаз, минуту размышлял и наконец произнес:
      - Скорбящий друг... Ик-к!
      Женщина шатаясь, подошла к столу, поймала бутылку "Льдинки", разлила себе и "другу":
      - Ну за Сашу. Чтоб земля ему пухом...- Парочка выпила.
      - Почему вы думаете, что он умер?- поинтересовалась я.
      - Сгубили супостаты...- ответил мужчина и протянул свой стакан: Усугубите, не побрезгуйте.
      Я улыбнулась, вежливо отказалась и продолжила вытягивать из алкоголиков информацию:
      - Какие супостаты?
      - Агенты...
      - Какие агенты? Спецслужб, что ли?- усмехнулся Сергей.
      - Угу, спецслужб,- алкоголик хихикнул.
      - А как он пропал?- я хотела выяснить у "скорбящих друзей" хоть что-то.
      - Мы, эт самое, поехали,- начал рассказывать мужчина,- на дачу. Отдохнуть, то-се. Проехали, тоже, а Саша-то все - ёк. Пропал. Дверь открыта, баян пропал...
      - Какой баян?- удивилась я.
      - Какой-какой... на котором играют, песни поют... Ой, цветет калина в поле у ручья, парня полюбила молодого я...- скорбящие затянули песню.
      - А кому была выгодна его пропажа?
      Может быть, квартирный вопрос?
      - Кому выгодно? Я же говорю - агентам. И вопрос - как его... тоже.
      Сзади раздался грохот. Я оглянулась.
      Мадам сидела на полу и разводила руки:
      "Стул спиздили. Прямо из-под зада. Агенты сраные",- бормотала она. Пошатываясь, она подошла к мужчине и упала к нему на колени.
      - На кого записана его квартира?- продолжила я свой допрос.
      Дама стукнула кулаком по столу:
      - Я законная наследница! Это мое.? Я его любила! Мы с ним жили долго и счастливо и умерли... то есть хотели умереть в один день. А он обманул. Умер раньше. А одна я не хочу. Он мне завещание оставил бы... а оно мне не нужно - я его любила безвозмездно.
      - А вы кто, собственно, такие?- мужчина вздыбился над столом.
      - Я из Агентства "Золотая Пуля",- сказала я и тут же поняла, что это была моя ошибка.
      - Ах, агенты сраные?! мужик взвыл.- Так это вы Сашку угробили!
      - Нет, вы нас неправильно поняли, мы из "Пули",- кричала я, но было уже поздно.
      - Из какой, ебанный в рот, пули? Всех порешу!- Мужик выхватил невесть откуда взявшийся топор и кинулся на Сергея.
      Сергей быстро увернулся, и мужик по инерции разрубил дверь. Эта же инерция бросила его на пол.
      - Бежим,- крикнул Сергей и дернул меня за руку.
      Все произошло так быстро, что я не успела опомниться, как мы оказались на лестничной клетке. За нами вылетел топор, который с лязгом ударился об пол и отлетел к соседней двери.
      - Вот сволочь, пиджак попортил,- уже в лифте, разглядывая себя, заметил Сергей.- Вот козлы. Может быть, в такой пьяной разборке и погиб наш Шурик. Напились, поругались из-за этой мадам и начали махать топорами, получился летальный исход. С утра очухались, смотрят - трупешник вместо Шурика. Ну они его по запчастям и вынесли. А где закопали - поди спроси. Они уже и маму родную не помнят в лицо.
      Я до сих пор не могла прийти в себя.
      Подумать только, сейчас я была на волосок от смерти. Еще чуть-чуть - и это чудовище расправилось бы со мной так же, как и с Ягодкиным. Неужели эта пьяная парочка безжалостно убила своего друга?
      - Думаешь, они его убили?
      - Может, и не убили...- Сергей задумался.- Может, и не убили. Просто Шурик такой человек, он мог и не вынести их общества. А послать их подальше у него наглости не хватило. Может, обидели они его, вот он и поехал на дачу, например. Он так иногда делал: ехал в садоводство, например, в Тосно, селился в заброшенном домике и рисовал. Черт его знает.
      Он натура загадочная.
      Я представила, как буду искать Ягодкина по садоводствам, и ужаснулась. Там столько заброшенных домиков и столько же алкоголиков. Я умоляюще посмотрела на Сергея. Он - на меня.
      - Ну ладно, главное - не терять надежды. Будем искать. Давай поедем на следующие выходные в садоводство, около Тосно. Однажды я его уже там находил.? Поедем?
      Я кивнула. Конечно поедем. Какие еще мероприятия по розыску сгинувшего Ягодкина можно предпринять, мне и в голову не приходило.
      Напоследок, коль уж оказались в этом районе, Сергей предложил зайти к участковому, дабы поставить его в известность о бесчинствах, которые творятся в квартире "свободного художника" Ягодкина. "Он как раз должен быть на месте, сегодня дежурит",- сказал Артемкин, и я поразилась его осведомленности.
      Участковый находился в соседнем квартале от дома Ягодкина. Я с любопытством разглядывала скромное пристанище рядового милиционера, переделанное, видимо, из обычной квартиры: тесный коридорчик-прихожая, эмалированная раковина с обильными следами ржавчины и протертый до дыр линолеум.
      - Добрый день, Владимир Алексеевич!- Сергей поздоровался с маленьким щуплым мужчинкой невзрачной наружности.
      Мужчинка растерянно вскочил и вопросительно посмотрел на Артемкина. Потом на меня. Потом опять на Артемкина.
      Тот продолжал:
      - У вас тут люди пропадают, пьяные дебоширы занимают их квартиры, а вы бездействуете. Видите, даже Агентство "Золотая пуля" заинтересовалось нашим Ягодкиным.
      - Как - бездействуем? Совсем не бездействуем,- засуетился участковый,да вы присаживайтесь.
      Сергей не преминул воспользоваться его предложением. Чуть помедлив, его примеру последовала и я.
      - Нас интересует, какие меры вы принимаете по розыску Ягодкина?- подала я голос.
      - Вообще-то, все меры мы уже приняли,- медленно, растягивая слова, начал отвечать участковый и почему-то внимательно посмотрел на Сергея,- мы его нашли. То есть нашли, что в его пропаже нет ничего криминального. Он жив-здоров, живет в каком-то садоводстве.
      - На чем основывается ваша уверенность?
      - На чем? На... На том, что я его видел. Да, я его видел. Вчера. Нет, позавчера. Он пил пиво около "Пантеры".
      - Нет, правда?!- изумленно воскликнул Сережа.
      - Да,- уверенно продолжал участковый,- я его ни с кем не мог спутать.
      Стоял и пил пиво. Так что эта история, мне кажется, не стоит вашего беспокойства.
      Это был совсем неожиданный поворот.
      Вяло попрощавшись, мы вышли на улицу.
      Я окончательно во всем запуталась. Минут пять мы стояли молча, Сергей пристально вглядывался мне в лицо.
      - Вот и закончилось наше расследование,- нарушил молчание он.
      Так-то оно так. Но как я об этом скажу Обнорскому? Он ведь потребует предъявить Ягодкина, не поверит, что я этим делом вообще занималась.
      - Нет,- вздохнула я,- так не пойдет.
      Надо найти его и получить с него расписку, что он нашелся и не хочет, чтоб его дальше искали. Такие требования у моего начальства.
      - Да?- разочарованно произнес Сергей.- Ну, значит, будем искать. Хотя этих садоводств - тьма-тьмущая. Значит, я заеду на следующих выходных?
      ***
      "Он нежно приобнял ее за плечи, зарываясь в сноп ее пушистых светлых волос. "Милая",- прошептал он, прикасаясь губами к уху. От этого прикосновения сладкая нега пробежала по всему телу.
      Близость родного тела сводила с ума, бешено забилось сердце, его удары отдавались где-то глубоко внутри. Теплая волна, зародившись внизу живота, захлестнула все тело. Самойлов провел рукой по груди, нащупал упругий сосок и мягко сжал его. От этого осталось еще меньше сил удерживаться на ногах, голова закружилась и все мысли, которые тяготили меня в течение дня, мгновенно улетучились..."
      Внезапно раздался визг тормозов, и я едва не очутилась лежащей на капоте синей "копейки".
      - Коза! Смотри куда лезешь, дура! Вали отсюда!- высунувшись по пояс из окна, на меня орал водитель.
      Я глянула на светофор: красный. Оказывается, я, увлекшись сочинением новеллы, умудрилась вылезти на проезжую часть.
      - Извините, я задумалась...
      - Задумалась, интеллигенция сраная, а мне из-за этой курицы в тюрьму садиться.- Водитель ударил по газам и с ревом рванул с места.
      В расстроенных чувствах я добралась до работы. Водитель, так грубо вторгшийся в нашу с Соболиным интимную сцену, убил весь романтический настрой. Да и вообще желания работать не было никакого. Хотелось вернуться домой, потихоньку заняться домашними делами, пересадить филодендрон в большой керамический горшок и думать о том, какой будет моя новелла.
      Обнорский просил побольше эротики, ну так за этим дело не станет. Я даже подумывала, может, описать мое романтическое приключение с бизнесменом Гурджиевым? История о том, как я познакомилась с Жорой Армивирским, криминальным олигархом и авторитетным человеком, в клубе "Мата Хари", а потом встречалась с ним в его доме, будет не менее захватывающей, чем интрижки Завгородней. Толстая золотая цепочка, змеей притаившаяся на его широкой волосатой груди... А потом Гурджиева посадили, обвинив в похищении двух армян, потом, благодаря мне, эти армяне были найдены, и Жора вышел...
      Наверное, он знает, кому обязан своим освобождением. Может, правда, все это описать?
      Но я быстро отбросила мысль о том, чтобы Гурджиев вошел еще и в мою книжку. Хватит ему моей жизни. А в эротических сценах мне достаточно и Соболина.
      Только как новеллу сделать детективной?
      Детектив - это когда стреляют, убивают или, хуже того, титаническими умственными усилиями разгадывают загадки. Должна быть завязка, интрига, кульминация и так далее, в общем, почти как в школьном сочинении.
      Едва я успела прикоснуться к ручке двери в кабинет архивно-аналитического, как услышала за спиной голос живого классика:
      - А, мадам Соболина. Как у нас продвигается расследование пропажи этого, как его... алкаша?
      - Помаленьку...
      Такой ответ настораживает. Он приемлем для сотрудников районных отделений милиции, а в "Золотой пуле" ответ на вышеупомянутый вопрос должен быть либо "ускоренными темпами", либо, в крайнем случае, "по плану".
      - Андрей Викторович, дело в том, что я не считаю случай с пропажей Ягодкина подходящим для нашего расследования.
      Скорее всего, он живет в одном из садоводств Ленобласти и совсем не хочет, чтоб его находили. Он же алкаш, пропащий человек. Вот и пропал. И никакого криминала. Квартиру его никто не забирал... Давайте я займусь работой у Марины Борисовны.
      Обнорский сочувственно посмотрел на меня:
      - Откуда такая пораженческая позиция? "Нет криминала..." Наша задача состоит в том, чтоб найти криминал даже там, где его нет. Понятно? Работай, Соболина, работай.
      Классик уже повернулся, чтобы идти к своему кабинету, когда я сообразила спросить:
      - Андрей Викторович, а что такое интрига? То есть как она выглядит в новелле?
      - Интрига? Хм, ну это...- Обнорский что-то изобразил руками в пространстве, сильно напоминающее форму женского тела.- Ну... ну ты даешь, Соболина, не знать, что такое интрига. Спроси у Соболина, он знает. И не отвлекай меня по пустякам. Сдача новеллы - десятого, для тебя пятнадцатого, потому что еще придется интригу искать.
      ***
      Было одиннадцать вечера, когда зазвонил телефон. "Наверное, Соболина хотят",- лениво подумала я, уже лежа в кровати. Было слышно, как Соболин дошел до прихожей, взял трубку, затем раздалось его удивленное:
      "Аня, это тебя! Какой-то мужик".
      - Это Соболина. Слушаю,- я подбежала к телефону.
      - Здравствуй, Анечка,- раздался визгливый противный голос.- Угадай, как я узнал твой телефон?
      - Не знаю...
      - Я позвонил в Союз журналистов, сказал, что я твой младший брат из Белоруссии, вот мне и дали. Как дела?
      - Ничего, Вадик, я сейчас немного занята...
      - Я тут откопал такую вещь. Скинхеды готовят погромы, я к ним внедрился? Интересно?
      - Нет, я занимаюсь совершенно другим делом, розыском.
      - Кого ищем?
      - Пьяницу одного.
      - Какое агентство недвижимости оформляло его квартиру?
      - Не знаю, никакое. Мне специалист из "Китеж-града" сказал, что квартира на пропавшем не числится и она не могла быть поводом к убийству.
      - Откуда?- впервые за всю историю в голосе Тараканникова послышалась задумчивость. Я повторила. Минуту промолчав, Тараканников мрачно произнес: Ну ты даешь. Так и до инфаркта недалеко. Подожди, я сейчас водки выпью.- В трубке раздался звон посуды, недвусмысленное бульканье и голос Тараканникова вернулся: - Ты знаешь, что теперь мне этим придется заниматься? Ты знаешь, что это за агентство? Там непонятно, кого больше, мошенников или убийц. В каком, говоришь, районе алкаш пропал? В Южном?? И менты не работают? Правильно, а зачем им работать, ведь их бывший сослуживец, господин Бардаков, теперь директор "Китеж-града". Там таких пропавших еще с десяток найдется.- Слова из Вадика вылетали с частотой пулеметной очереди. Я застонала.
      - Вадим, давай мы об этом завтра переговорим. И вообще, откуда ты все это знаешь? Позвони мне завтра на работу, было приятно поболтать, пока.- Я молниеносно бросила трубку на телефон и даже прижала ее, словно опасаясь, что оттуда снова прорвется голос Тараканникова.
      - Кто это был?- полюбопытствовал Соболин. Узнав, что чокнутый уголовник, он с досадой резюмировал: - Эх, не узнал я его раньше. А то бы он на всю жизнь запомнил, как звонить незнакомым людям в такое время. Теперь он и к тебе пристает.
      Надо велеть Григорию не пускать его на порог Агентства.
      Тараканников внес в мой спокойный вечер тревогу, сумасшествие и еще какую-то гадость, чем окончательно испортил его. Не то, что бы я восприняла его всерьез, но его слова не давали мне покоя. По крайней мере, я твердо решила завтра проверить слова Артемкина насчет собственника квартиры Ягодкина. Это действительно надо было сделать раньше.
      ***
      - Клянись!- грозный рык донесся из кабинета Спозаранника.
      Я в смятении остановилась и осторожно заглянула внутрь. Над столом Спозаранника вздымалась Железняк, растерянно оглядываясь по сторонам, а сам хозяин стола держал ее под оптическим прицелом своих очков.
      - Клянись!- снова повторил Глеб Егорович.
      - Как?- Нонне было явно не по себе.
      Спозаранник быстро сосканировал очками кабинетную местность и все стратегически важные объекты. Его взгляд задержался на дыроколе:
      - Клянись на дыроколе!- Спозаранник поставил перед Железняк это священный предмет.- Повторяй за мной: "Клянусь, что впредь не сделаю ни шагу, не поставив непосредственное начальство в известность, всю инициативу буду оформлять в соответствии с требованиями штабной культуры, а именно заведу отдельную папку, в которую буду подшивать ежедневные отчеты об инициативах, которые пожелаю проявить..."
      Железняк положила одну руку на дырокол, а вторую почему-то по-пионерски приложила к левому уху и зычно стала вторить Спозараннику: "Клянусь, что впредь..."
      Когда она закончила фразу и с ожиданием посмотрела на шефа, Спозаранник довольно улыбнулся и пояснил:
      - Все твои инициативы будут обсуждаться на общем собрании сотрудников отдела расследований под председательством начальника отдела.- Глеб Егорович кашлянул и поправил галстук, без того безупречно висевший у него на шее под углом ровно 90 градусов от линии плеча.- Кроме того, обязуюсь... Повторяй, повторяй, Железняк!
      Железняк повторила все слова странной клятвы, рожденной в воспаленном мозгу Глеба Егоровича, и напоследок дала маразматическое обещание (так потребовал шеф) не склонять к неформальным отношениям представителей мужского пола в Агентстве, особенно начальников отделов. Это меня поразило больше всего - совсем Егорыч из ума выжил. То мучает своих подчиненных непонятными требованиями, то в подсобке прячется.
      К Железняк он больше всего цепляется.
      Слава Богу, я не в его отделе...
      - Он что, совсем помешался?- спросила я Железняк, пулей выскочившую из кабинета.
      - Угу, трус несчастный!- Нонна хищно окинула взглядом коридоры Агентства.- Ты Зудинцева не видела?
      - Нет. Я только пришла, Антошка не хотел в садик идти...
      - Бывает!- Железняк уже неслась к выходу, гулко стуча каблучищами по паркету.
      По-моему, она торопилась вовсе не для того, чтоб отписывать отчеты об инициативах Спозаранику. Честно говоря, мне нравится Нонна, она добрая девушка, но иногда ее энергия меня пугает. Этот постоянный безумный огонь в ее глазах...
      Такой, наверное, был у фанатиков-революционеров, например, у Веры Засулич.
      Я думала, что с рождением двойни она станет нормальным человеком, но, кажется, получилось наоборот.
      Не понимаю, что человеку еще нужно?
      Прекрасные дети, сносный муж... Главное для человека - это ведь семья, все остальное второстепенное, и не стоит этими вещами так увлекаться.
      Единственное, что меня смогло отвлечь от семьи - это, как ни странно, написание новеллы. На мой взгляд, она у меня так здорово получалась, только с интригой были небольшие сложности. У моей новеллы ее либо не было, либо она выглядела так, что я ее не смогла распознать.
      Я вспомнила - Обнорский велел мне поинтересоваться у Соболина, что такое интрига. Я открыла дверь в репортерский.
      Мужа там, как всегда, не оказалось - видимо, убежал на задание. В кабинете были только Завгородняя и Каширин.
      - Светка, как твоя новелла?- поинтересовалась я.
      - О, классно. Мне так понравилось.
      Когда я выйду замуж за миллионера и состарюсь, я вплотную займусь художественным творчеством. Куплю виллу, сяду в ней и буду писать эротические триллеры.
      - А я вот не могу понять, что такое интрига.
      - Это просто. Представь, читаешь ты книжку. Читаешь, читаешь, читаешь. Доходишь до интриги - и тут у тебя аж дыхание захватывает, так хочется дочитать до конца. Читаешь и не успеваешь думать, читаешь и читаешь... А потом - развязка, хлоп, и неинтересно.- Светка выдохнула и обмякла.- В общем, как в сексе: все точно так же, прелюдия, то есть завязка, кульминация, развязка.