Героин из Вьентьяна

      Малко встал, разъяренный. Ну что тут поделаешь!
      - В таком случае, до скорого свидания.
      Услышав скрип шин "БМВ" генерала Хаммуана, провизорши аптеки Труонга с испугом подняли головы. Малко вошел в лавочку, лаосский генерал последовал за ним. Подошла молодая женщина и обратилась к ним, как к обычным клиентам.
      - Что вы желаете, господа?
      - Мы хотели бы видеть господина Труонга, - ответил Малко.
      - Господина Труонга сейчас нет. Но я могу выдать вам любое лекарство согласно вашему рецепту.
      Малко почувствовал, что теряет терпение.
      - Мы пришли не за лекарством. Где Труонг?
      Хаммуан что-то сказал по-лаосски, и провизорша вся съежилась.
      - Господин Труонг сегодня не пришел, - призналась она. - Где он сейчас, мы не знаем.
      - Когда вы его видели в последний раз? - спросил Малко.
      - Вчера. Он уехал на нашем грузовичке развозить фармацевтические товары по деревням. Мы боимся, не задержали ли его люди Патет-Лао.
      Малко думал иначе. До сих пор он считал, что аптекарь обнаружил слежку.
      - Едем на склады "Американской помощи", - сказал он. - Обойдемся без Труонга.
      Они вышли из аптеки. За "БМВ" стоял "линкольн" Вилларда. Малко сказал генералу:
      - Я поеду с ним. Следуйте за нами.
      Он открыл дверцу "линкольна" и сел рядом с первым секретарем посольства.
      - Труонг исчез, - сообщил он. - Но я легко найду туда дорогу. Скажите, пожалуйста, вашему водителю, чтобы он выехал на Луангпрабангское шоссе.
      Сай Виллард принялся яростно жевать свою сигарету, потом повторил указание шоферу.
      Обстановка в машине Вилларда была такой же ледяной, как воздух, идущий из кондиционера. Всю дорогу они не обменялись ни словом. "БМВ" генерала Хаммуана следовал за ними. На обочине появился указатель с надписью "Склады американской помощи".
      - Поверните сюда, - сказал Малко.
      Их здоровенный автомобиль, переваливаясь, свернул на разбитую проселочную дорогу. У Малко защемило сердце. Он узнал ворота. Их охраняли два лаосских солдата. "Линкольн" остановился, и Малко вышел. Вслед за ним вышел Виллард.
      - Ну и что дальше? - спросил он.
      - Это здесь.
      Солдаты открыли ворота, не задав никаких вопросов.
      - Вы узнаете этих людей? - спросил цеэрушник.
      Малко отрицательно покачал головой.
      - Нет. Вчера их здесь не было. Идемте на склад. Они вошли в сарай. Хаммуан последовал за ними. Внутри было невообразимо жарко. Малко пошел прямо к тому месту, где накануне он видел бутыли. Там ничего не оказалось, кроме нескольких пустых ящиков.
      Малко был вне себя от ярости.
      - Все отсюда куда-то убрали!
      Виллард повернулся к часовым.
      - Кто-нибудь утром был здесь?
      - Никого, сэр.
      - С какого времени вы здесь находитесь?
      - С семи утра, сэр. Склад охраняется только до шести вечера.
      Когда Малко вчера приехал сюда, было уже больше шести часов...
      Виллард повернулся к Малко и сказал ироничным тоном:
      - Ну так где же ваши бутыли с уксусным ангидридом?
      - Их увезли отсюда этой ночью, - ответил Малко. - Мне все это не приснилось. Они были здесь.
      Первый секретарь пожал плечами.
      - Вы решили любой ценой доказать, что ваши подозрения обоснованны. Я знаю людей, которые работают со мной. Никто из них не занимается контрабандой опиума...
      Это было уже слишком!
      - А господин Ло-Шин? - спросил Малко.
      Взгляд Вилларда слегка дрогнул, но он сохранил невозмутимость.
      - Об этом я ничего не знаю.
      Малко едва сдержался. Его считали законченным идиотом.
      - Я найду эти бутыли, - сказал он.
      Генерал Хаммуан молча вышел вслед за ними из сарая. Остановившись перед своей машиной, Виллард повернулся к Малко.
      - В следующий раз попрошу напрасно меня не беспокоить.
      Он забрался в свою машину, не предложив Малко занять место рядом с ним. Малко сел в машину генерала Хаммуана. Лаосец казался совершенно спокойным.
      - Не переживайте, - сказал он. - Такое со мной случалось десятки раз. Даже если бы мы и нашли эти бутыли, то смогли бы арестовать лишь рядовых соучастников. Те, кто наверху, умеют себя обезопасить.
      - Я найду этого аптекаря, - сказал Малко. - Даже если придется обыскать во Вьентьяне каждый дом.
      Хаммуан улыбнулся.
      - Вам еще многое предстоит узнать, господин Линге. Здесь они сильнее всех.
      Юболь не находила себе места.
      - Это ужасно, - бормотала она. - Я не думала, что он посмеет тебя предать.
      Судя по всему, она не имела никакого отношения к злоключениям Малко.
      - Я должен увидеть его, - сказал он.
      Они не обменялись ни словом по дороге на склад велоколясок. Юболь очень переживала свою вину... А Малко горел желанием отомстить. Нго лежал на том же месте и занимался тем, что складывал купюры по тысяче кипов в большую корзину, которая служила ему сейфом. Так как крупных купюр почти не было в обращении, то кассирши во всех магазинах пользовались такими корзинами в качестве кассового ящика, подвешивая их к потолку.
      Увидев Малко, одноногий вьетнамец выразил неописуемую радость:
      - Здравствуйте, месье! Очень рад вас видеть. Что хорошего вы хотите мне сообщить?
      Он казался настолько искренним и говорил с таким пылом, что Малко заколебался. Но вовремя вспомнил, что находится в Азии.
      - Господин Нго, - сказал он. - Я следил за аптекарем, как вы мне сказали. Но это была западня. Меня чуть не убили. Аптекарь исчез, и я очень вами недоволен...
      Это было еще мягко сказано...
      Нго отреагировал так, как если бы Малко сообщил ему, что испортилась погода.
      - Я очень сожалею, - признался он. - Очень. Опять это было мягко сказано. У Малко появилось яростное желание заставить его проглотить свою культю.
      - Господин Нго, я считаю вас ответственным за все, что произошло. По неизвестной мне причине вы меня предали.
      Нго весь съежился, но ничего не ответил. Юболь что-то защебетала своим тоненьким голоском. Нго опустил голову со сконфуженным видом. Юболь бушевала. Малко уловил в ее монологе слово "бук-как" (свинья), что было по-вьетнамски ужасным ругательством.
      В конце концов, Нго натянуто улыбнулся и выдавил из себя:
      - Думаю, я совершил ошибку. Мне так хотелось отомстить Труонгу...
      - Что вы сделали? - спросил Малко. Нго нервно облизал губы.
      - Я сообщил кое-кому, что Труонг нас предал и уехал на склад. Я думал, что достанется лишь ему одному, и он будет наказан. Я очень сожалею обо всем, что с вами случилось.
      Малко был просто потрясен. Ненависть Нго к аптекарю, зашедшая так далеко, лишила его последнего следа.
      - Кому вы это сообщили? - спросил он.
      Нго отрицательно покачал головой.
      - Если даже я и скажу кому, вам это ничего не даст. Но я узнал, что обо всем этом стало известно Ло-Шину, и он очень, очень разозлился.
      На это просто нечего было ответить.
      Чувство удовлетворения перебороло стыд, и Нго поднял голову.
      - Где Труонг? В аптеку он не вернулся.
      - Я надеюсь, что он уже мертв, - абсолютно искренне признался Нго. Ничто в жизни не доставит мне большую радость, чем увидеть его мертвым...
      - А я должен найти его живым, и хочу знать, что с ним случилось, ответил Малко.
      Нго посмотрел на него с удивлением:
      - Но он наверняка уже мертв, месье...
      - Это еще неизвестно, - возразил Малко, который уже начинал понемногу постигать азиатскую душу. - Я приду к вам завтра. И не позже, чем завтра, я должен узнать, что с ним случилось. В противном случае...
      Тут, в поддержку его угрозы, Юболь изрекла такое непристойное ругательство, какое могли выдумать только азиаты.
      - Если ты этого не узнаешь, то пусть хряк, который обрюхатил твою мать, придет и по твою задницу... - выпалила она.
      В ресторанчике "Красный дельфин" было темно и прохладно. Малко разглядывал великолепные ноги Синтии, сидящей на высоком табурете. Молодая женщина рассеянно тасовала колоду карт и делала это с чрезвычайной ловкостью. Заметив Малко, она улыбнулась.
      - Ты чем-то расстроен?
      - Да, немного расстроен.
      Она не стала дальше углубляться в эту тему, подошла к нему и протянула колоду.
      - Возьми и перемешай. Выбери три карты и положи их к себе в разные карманы.
      Она демонстративно отвернулась, явив взору Малко свою великолепную спину. Малко вынул три карты, сделал, как она сказала, и положил колоду на стойку бара. Полный равнодушия, бармен-лаосец даже не посмотрел на него.
      - Спрятал, ну и что дальше? - спросил он. Синтия снова повернулась на своем табурете и сошла с него. Она приблизилась к Малко, обняла за шею и прижалась бедрами к левому карману его брюк.
      - Восьмерка треф, - сказала она. Потом ее бедра переместились вправо.
      - Туз пик.
      Затем она прижалась к его животу.
      - Валет бубен.
      После этого она поцеловала его, не обращая внимания на бармена. Когда Синтия отстранилась, глаза ее сияли.
      - Обычно я угадываю на расстоянии, - сказала она. - Но ты удостоился особой чести!
      - Как ты это делаешь?
      Она приложила палец к губам.
      - Тссс... Я никому никогда этого не рассказываю. Даже если ты женишься на мне, то все равно не узнаешь. Просто поверь, что я тебя люблю - и мои руки в твоем полном распоряжении.
      Он был польщен таким признанием.
      - Я похоронила Конфуция, - вдруг сказала Синтия. - Я многое отдала бы, чтобы найти тех мерзавцев, которые убили его.
      Она уже не думала ни о себе, ни о Малко. Малко глубоко вздохнул.
      - Пойду лягу спать.
      Синтия подошла к нему и сунула в руку ключ от своей комнаты.
      - Иди ко мне. Я вернусь поздно, но буду очень рада увидеть там тебя. Даже спящим.
      Малко взял ключ. Синтия впервые открыто проявляла свои чувства. Внезапно вспыхнувшая любовь этой сильной и волевой женщины показалась ему неправдоподобной. Но он очень хотел ей верить.
      Сердце Малко забилось сильней, когда они вошли в сарай, где находился склад велоколясок. Ведущий себя столь двусмысленно Нго был его последним шансом выйти на след. Вьетнамец сидел и штопал свои старые брюки.
      Увидев Малко, он быстро заморгал. Юболь сразу заговорила по-вьетнамски. Когда она закончила свою тираду, Нго поднял глаза и посмотрел на Малко.
      - Вы были правы, - сказал он. - Труонг еще жив. Он скрывается в селении Турахом, в сорока километрах от Вьентьяна, на старой луангпрабангской дороге. За Турахомом, среди рисовых полей, есть большой перекресток. Если вы завтра в три часа будете там, вас встретят и отведут к нему. Но Труонг не хочет встречаться с людьми генерала Хаммуана. Он очень боится их.
      Нго говорил на одной ноте, глаза его бегали. По всему было видно, что он что-то недоговаривает.
      - Как вы все это узнали? - спросил Малко.
      Нго начал многословно объяснять:
      - Труонгу удалось удрать от людей Ло-Шина. Он спрятался в Турахоме потому, что там живет его любовница. Он не может вернуться во Вьентьян, так как китаец считает его предателем. Ему нужны деньги. За деньги он готов рассказать все. Он знает многое.
      Малко попытался прервать этот словесный поток.
      - Как вы его нашли?
      Нго хитро улыбнулся.
      - Одна из провизорш приносит мне опиум. Она все рассказала, не подозревая меня ни в чем. Труонг думает, что вы преследовали его из-за американца, который покончил с собой...
      Малко остановил его.
      - Хорошо. Передайте Труонгу, что я приду на встречу с ним.
      Нго пожал ему руку, бормоча свои бесконечные извинения... Когда они вышли из сарая, Юболь взяла Малко под руку.
      - Это западня. Ты не должен туда идти. Я уверена. Когда Нго говорил, он ни разу не посмотрел мне в глаза.
      - Ты так считаешь? - спросил Малко, улыбнувшись.
      Он был того же мнения.
      Генерал Хаммуан казался очень озадаченным. Ладонью правой руки он провел по своему почти совсем облысевшему черепу. Кондиционер не работал, и в его кабинете было невыносимо жарко.
      - Я так и думал, что Труонг тоже замешан в наркобизнесе, - сказал он. - Если он предал Ло-Шина, то можно считать, что он уже мертвец...
      - Наверняка, - сказал Малко. - Но, тем не менее, я хочу пойти на эту встречу и посмотреть, что будет дальше.
      Лаосец одобрительно кивнул головой.
      - Я вам выделю несколько парашютистов и оснащенную радиоаппаратурой машину. Они будут ждать в километре от назначенного места встречи. У вас будет "уоки-токи", чтобы связаться с нами, если понадобится.
      - Вы хорошо знаете те места?
      - Да, знаю. Местность там очень ровная. В бинокль можно будет наблюдать за вами.
      - Будем надеяться, что нам удастся что-нибудь узнать. Лаосец ничего не ответил. Он проводил Малко до машины. Неподалеку, на площади, стоял маленький обветшалый храм.
      - Башня этого храма была разрушена во время революции, организованной капитаном Конг-Ли. Очень жаль, потому что там хранился волос Будды, вздохнул Хаммуан.
      Малко также выразил свое сожаление по этому поводу.
      Труонг пытался закричать, но один из тех, кто держал его, двинул ему в челюсть. Вес равно бы никто не услышал. Во дворе дома Ло-Шина, кроме его людей, никого не было.
      Аптекарь старался ни о чем не думать. С того момента, как люди Ло-Шина появились на складе "Американской помощи", все происходило словно в кошмарном сне. Никто не хотел ему верить. Его долго и жестоко били бамбуковыми палками в подвале дома Ло-Шина. Безжалостные китайцы с вожделением истязали вьетнамца. Труонг все время надеялся, что вот сейчас войдет Ло-Шин и он сможет оправдаться. Но китаец не соблаговолил появиться.
      Аптекаря бросили в кузов грузовика на мешки с рисом. Его удивляло только то, что он еще был жив. Обычно Ло-Шин не церемонился с предателями. Труонг помнил, как однажды китаец велел отрубить топором голову пятнадцатилетнему мальчишке за то, что тот выдал мелкого торговца опиумом. А его сестру заставил ублажать похотливых гостей в своем доме.
      Труонг не мог понять, кто завлек его в эту дьявольскую западню.
      Вдруг во дворе началась какая-то суматоха. Его мучители торопливо расступились. Величественно вышел сам Ло-Шин. В белом костюме, сшитом по старой моде, и в пробковом шлеме, прикрывавшем макушку его грушеобразного черепа, он напоминал, скорее, комический персонаж.
      Но Труонгу было не до смеха.
      - Ло-Шин, - закричал он. - Ло-Шин, мой господин, мой благодетель. Я тебя не предавал, и ты это знаешь.
      Один из китайцев бросился вперед и сильно ударил его кулаком по губам. Изо рта аптекаря потекла кровь.
      Тем не менее, Труонг продолжал кричать истошным голосом о своей невиновности, перечисляя все услуги, которые он уже оказал могущественному Ло-Шину, и те, которые мог бы оказать в будущем... Китаец слушал с благосклонным видом, как какой-нибудь профессор, одобрявший ответ талантливого ученика. Его маленькие ручки были скрещены на животе. Вообще-то он никогда не испытывал особой симпатии к аптекарю.
      Возможно, это объяснялось чувством солидарности со своими соплеменниками из Гоминьдана, погибшими из-за жадности Труонга от ран и малярии.
      Когда вьетнамец, наконец, умолк, исчерпав все свои аргументы, Ло-Шин заговорил хорошо поставленным голосом, почти не двигая губами, так, что один лишь Труонг смог уловить смысл его слов.
      - Я знаю, что ты невиновен, - сказал он, приветливо улыбаясь. Поэтому твоя семья может меня не бояться.
      У Труонга появилась призрачная надежда, и он весь задрожал.
      - Я знал, что ты справедлив, Ло-Шин, - сказал он. - Я буду служить тебе так же верно, как и прежде!
      Китаец загадочно улыбнулся.
      - Совершенно верно, ты мне еще послужишь.
      Труонг внезапно подумал: почему же его не развязывают? Ведь всемогущий китаец признал его невиновность. И он решился задать этот вопрос. Ло-Шин взглянул на него с лукавой улыбкой и подошел еще ближе, так, что его рот находился всего в двадцати сантиметрах от лица аптекаря.
      - В твоей жалкой жизни ты предавал всех, кроме меня, - сказал он. Может быть, в конце концов, меня бы ты тоже предал, если бы я оставил тебе для этого время. Но я оставляю тебе лишь право надеяться.
      Труонг ничего не понимал. Ло-Шин говорил, будто...
      - Почему меня не развязывают? - спросил он.
      - Потому, что ты окажешь мне еще одну услугу. Я никому не сказал, что ты меня не предавал, и ты будешь казнен. Ты окажешь мне этим последнюю услугу. Прощай, Труонг.
      Он повернулся к нему спиной, отошел на несколько шагов и что-то сказал своим людям. Он произнес это по-китайски, то есть на языке, который Труонг понимал. То, что он услышал, заставило его онеметь от ужаса... Затем, когда Ло-Шин уже подходил к дому, он завопил:
      - Ло-Шин, Ло-Шин, я не хочу умирать, я не сделал тебе ничего плохого.
      Не обращая внимания на его вопли, китаец вошел в дом. Его люди залезли в кузов грузовика, где лежал Труонг. Так как пленник продолжал кричать, один из них ударил его со всей силы в висок.
      Труонг перестал вопить как раз в тот момент, когда грузовик выезжал на улицу.
      Глава 15
      "Уоки-токи" лежал на коленях Юболь, и его тихое равномерное потрескивание подбадривало.
      Абсолютно ровная местность на севере переходила в линию голубых известковых холмов. Здешние леса уже давно расступились, освободив пространство рисовым полям, и теперь лишь невысокие дамбы, разделявшие их, нарушали монотонность пейзажа этой тропической Голландии.
      Малко в сотый раз оглядел окрестности. Никого. На месте встречи решительно никого не было. Юболь тоже смотрела во все глаза. Она сменила свои извечные черные брюки на полотняное мини-платьице. Малко не сумел се отговорить, и она поехала с ним, несмотря на очевидную опасность. Она чувствовала себя ответственной за все, что произошло - ведь с Нго ее связывали дружеские отношения. Было невыносимо жарко и душно. Покрытые пластиком сиденья "фольксвагена" стали липкими, как смола. Турахом остался в километре за ними.
      Машина с людьми генерала Хаммуана стояла в укрытии за первыми домами. Была половина четвертого, и время, назначенное для встречи, давно прошло. Юболь смотрела направо, внимательно вглядываясь в рисовое поле. Вдруг она подскочила.
      - Смотри!
      Кто-то бежал по дамбе прямо на них, но слишком далеко, чтобы разглядеть - мужчина это или женщина.
      Малко зарядил пистолет. Они находились на открытом месте, и это уже обеспечивало некоторую безопасность. Он наблюдал за бегущим силуэтом, и ему показалось, что это мужчина. Но бежал он как-то странно, переваливаясь как утка.
      Бегущий приблизился, и Малко увидел, что руки его связаны за спиной.
      Малко выскочил из машины с пистолетом в руке и бросился навстречу. Дамба упиралась в дорогу, и он вскарабкался на нее. На бегу он заметил еще одну деталь - на голове у незнакомца было что-то вроде капюшона с отверстиями для глаз. Он кричал не умолкая. Это был не человеческий вопль, а вой смертельно раненого зверя, протяжное, леденящее душу завывание.
      Малко с трудом сохранял равновесие на скользкой дамбе, идущей вдоль рисового поля. Наконец он добежал до незнакомца. Черный капюшон закрывал лицо и был завязан шнурком вокруг шеи.
      Он остановился рядом с Малко, издавая все более пронзительные звуки. Малко засунул пистолет за пояс и стал развязывать шнурок капюшона. Это оказалось нелегким делом. Незнакомец плясал на месте, как будто стоял босыми ногами на раскаленном железе.
      Малко сорвал, наконец, капюшон и тут же пожалел об этом - картина открылась невыносимая.
      Да, это был Труонг. Но его лицо напоминало сплошное кровавое месиво. Можно сказать, кипящее смородиновое варенье. Сотни громадных муравьев-маниоков, каждый длиной в два сантиметра, впились в его лицо и волосы. При каждом укусе они отщипывали кусочек тела... Левое веко, наполовину съеденное, свисало кровавыми лохмотьями. Кровь сочилась из тысячи мелких ранок.
      Труонг открыл рот, закричал, и Малко увидел кровоточащую культяшку... Язык был отрезан...
      Кисти рук были туго связаны за спиной тонкой железной проволокой, врезавшейся в кожу.
      Малко старался не смотреть на изуродованное лицо и сохранять хладнокровие. Надо было спасти Труонга и заставить все рассказать. Он взял его за плечо и повел к дороге, до конца еще не понимая, в чем смысл этой ужасной сцены.
      - Пойдемте. У меня машина, - сказал он.
      Труонг ответил тирадой невразумительных звуков.
      Малко увидел, как Юболь вышла из машины. Свой "уоки-токи" он впопыхах оставил в "фольксвагене".
      Он еще раз внимательно посмотрел на дорогу, оглядел рисовые поля вокруг. Никого.
      Вдруг он услышал шум мотора. Он доносился с запада. Малко посмотрел в этом направлении, но, ослепленный солнцем, ничего не увидел.
      Шум нарастал. Подняв голову, Малко увидел два винтовых одномоторных самолета, летящих очень низко над рисовым полем крылом к крылу. Они приближались к перекрестку. Задавать себе вопросы было поздно. Две светящиеся стрелы отделились от крыльев самолетов. Одна из них врезалась в "фольксваген". Раздался глухой взрыв, и в какую-то долю секунды автомобиль превратился в оранжевый огненный шар.
      Оба самолета с оглушительным ревом пронеслись над Малко. Они летели так низко, что он успел увидеть ракеты, висевшие под крыльями. Это были штурмовики Т-28, с лаосскими опознавательными знаками.
      Рядом с горящим "фольксвагеном" Юболь лежала на спине посреди дороги, как тряпочная кукла. Оставив Труонга, Малко бросился к машине. Обернувшись, он увидел, что самолеты возвращаются.
      В то же мгновение из-под крыльев вырвалось пламя. Ракеты летели прямо на него, словно смертоносные насекомые. Инстинктивно он нырнул в рисовое поле под прикрытие дамбы. Последнее, что он увидел, был неподвижный Труонг, оглушенный взрывами, растерянный и беспомощный.
      Малко задержал дыхание и погрузился в теплую жидкую грязь рисового поля. Когда он поднял голову, Труонга на дамбе не было.
      Сверкая на солнце, оба Т-28 сделали вираж и собирались вернуться. У Малко едва оставалось время, чтобы перемахнуть через дамбу и укрыться с другой стороны. Но эта игра в прятки могла плохо кончиться. Его единственный шанс - добраться до маленькой рощицы в пятистах метрах от него. Грязь комьями полетела с дамбы, когда он, завершая свой великолепный прыжок, плюхнулся животом в грязную воду. Пули рикошетом отскакивали от камней. И снова оба самолета проревели над его головой. Теперь они разделились. Один из них пошел на вираж, чтобы вернуться. Они собирались взять его в клещи и ударить с двух сторон дамбы. Прятаться уже было негде. Каждая взрывная пуля калибра 12,7 могла разорвать его пополам.
      На дороге "фольксваген" догорал рядом с тем, что совсем еще недавно было Юболи.
      Малко поднялся. Один самолет исчез из поля зрения. Второй шел прямо на него. Через несколько секунд он будет на расстоянии выстрела.
      Неожиданно им овладело абсолютное спокойствие перед неизбежным. Смерть будет быстрой и, в конце концов, безболезненной. Он всегда знал, что кончит так - в далекой стране, один, не зная точно, кто его убийца.
      Он вглядывался в летящий на него Т-28. Самолет шел низко над землей и нес смерть на своих крыльях. Генерал Хаммуан был прав. В Лаосе бесполезно становиться на пути торговцев опиумом. Для самоуспокоения Малко подумал, что после него придет кто-то другой, потом еще кто-нибудь и так до тех пор, пока проблема не будет решена. Дэвид Уайз был ужасно упрям... Он станет еще упрямее, когда узнает о смерти своего сына.
      Малко вздрогнул. Его звали. Он повернул голову и увидел голую руку, протянутую к нему из-под дамбы. Рука отчаянно жестикулировала.
      Сначала ему показалось, что это галлюцинация. Но в следующий момент он бросился к этой смуглой руке, которая схватила его за запястье и потянула в дыру, вырытую под дамбой. В потемках он различил силуэт, сидящий на корточках. Пахло грязью и буйволиной кожей. Женский голос произнес что-то по-лаосски. Конец фразы был заглушен треском пуль. В отверстие летели комья земли. Второй Т-28 прошел низко над дамбой, но, не найдя мишени, стрелять не стал.
      Шум моторов удалялся. У Малко было несколько минут на передышку. Глаза, уже привыкшие к темноте, разглядели молодую лаоску, сидящую на корточках. На ней были широкие черные брюки и кофта. Волосы собраны в пучок. Одна из женщин, работавших на рисовом поле еще полчаса назад. Она улыбнулась ему, обнажив зубы, красные от бетели.
      Здешние крестьяне привыкли к бомбардировкам и уже давно вырыли повсюду убежища. Малко повезло: он находился рядом с одним из них. Снова послышался нарастающий рев моторов. Крестьянка втянула голову в плечи. Пули свистели где-то в опасной близости.
      Раздался глухой взрыв напалмовой бомбы. Затем целая симфония взрывов и свиста. Прямое попадание могло легко разнести в пух и прах их ненадежное убежище. Но без этой молодой женщины от него уже давно бы ничего не осталось, кроме кусков мяса, разбросанных по рисовому полю.
      В яме было душно и жарко. Вдруг Малко осознал, что уже какое-то время не слышит самолетов. Он напряг слух. Ничего. Ему не терпелось скорее встретиться с людьми генерала Хаммуана. Он вспомнил об истерзанном теле Юболи, лежащем на дороге, и его охватило чувство ненависти. Он встал, с трудом выбираясь из грязи. Но крестьянка удержала его за руку. В тот же момент их оглушил рев обоих Т-28, летящих над самой землей. Новая серия взрывов и свиста пуль. Малко скрючился рядом с женщиной. Самолеты удалялись.
      На этот раз, похоже, оба Т-28 исчерпали свой боезапас. Прошло десять минут, и они больше не возвращались. Лаоска улыбнулась Малко, что-то прощебетала и вылезла из ямы. Малко видел, как она удалялась быстрыми шагами по рисовому полю, утопая по щиколотку в грязи. Тогда он тоже с осторожностью выбрался наружу. Солнце слепило глаза. Рисовое поле было вспахано взрывами ракет. Одна из них прорвала дамбу в трех метрах от их убежища...
      Аптекарю Труонгу пуля попала в правый глаз, выбила его, прошла через левую глазницу, выбила второй глаз и вышла рядом с виском. Вся левая сторона головы была разнесена. Он лежал рядом с дамбой в месиве грязи и крови.
      Малко спрашивал себя, кто мог устроить эту западню. "Эр-Америка" не располагала Т-28. Здесь, очевидно, были замешаны лаосцы.
      Он поспешил к дороге. Подойдя к Юболи, он пожалел, что торопился. Люди генерала Хаммуана были уже здесь и, с автоматами в руках, озабоченно разглядывали небо. Самолеты могли вернуться. Малко заставил себя посмотреть на Юболь. Осколок ракеты искорежил половину ее лица, оторвал левую ногу почти до бедра. Огромное пятно крови растеклось по дороге.
      К горлу подступила тошнота. Он едва сдержался. Люди генерала Хаммуана подвели его к машине.
      Генерал Хаммуан снял трубку допотопного телефонного аппарата, стоявшего на стопке папок с делами. Он отвечал односложно, и Малко не смог догадаться, с кем он разговаривает. Хаммуан положил трубку и улыбнулся Малко, который в это время потягивал безвкусный чай.
      - Вам нужно прийти в себя.
      Малко уже чувствовал себя немного лучше. Но ни Труонг, ни Юболь уже никогда не придут в себя...
      - У вас есть какие-нибудь новости?
      Не имея возможности уловить содержание телефонного разговора, Малко терпеливо ждал. Часа два тому назад специальная группа расследования выехала к месту трагедии. Пока она не вернулась, генерал Хаммуан мог лишь пытаться вычислить, кто организовал нападение. Ведь если даже режиссером был Ло-Шин, он никак не мог отдавать приказы непосредственно ВВС Лаоса.
      - Имею сообщить нечто новое, - внезапно произнес генерал.
      По-видимому, напыщенность его французского языка возрастала вместе со смятением, которое он испытывал. Малко сразу почувствовал себя, как на раскаленных углях.
      - Что же это?
      Аккуратно прикурив сигарету "Гравен", лаосец начал свой рассказ:
      - Так вот, вас атаковали самолеты Т-28, входящие в состав девятой штурмовой эскадрильи. Дело в следующем: утром была получена информация о том, что люди Патет-Лао готовят операцию в направлении на Турахом совместно с поддерживающими их группами местных жителей. Нам стало известно также, что атакующие отряды встретятся у развилки. Поскольку армия не располагает сейчас свободными мобильными сухопутными войсками, приказ на уничтожение всего живого в указанном пункте был адресован ВВС.
      - Кто же отдал этот приказ?
      Хаммуан улыбнулся.
      - Я.
      Малко подумал, что ослышался. Генерал Хаммуан грустно подтвердил:
      - Только моя служба дает зеленый свет операциям этого типа. Так было и на этот раз. Увы, мне часто приходится отлучаться, и тогда на случай ЧП я оставляю свою подпись на пустых бланках. Конечно, это крайне неосторожно, но я поступаю так по указанию начальства.
      - Кому же вы оставили подписанный бланк на этот раз? - спросил Малко.
      Генерал улыбнулся еще грустнее.
      - Единственному человеку, достойному доверия, - мистеру Саю Вилларду.
      Глава 16
      Закончив свое признание, генерал Хаммуан смущенно уставился глазами в пол. Малко отказывался просто принять к сведению услышанное. Этому должно было быть какое-то объяснение. Было невероятно, чтобы такой человек, как Сай Виллард, хладнокровно отдал приказ уничтожить его. Даже если начатое Малко расследование в чем-то мешало его профессиональной деятельности.
      - Вы уверены в том, что говорите? - спросил Малко. Лаосец утвердительно кивнул головой.
      - Абсолютно уверен. Специальные задания этой категории являются прерогативой не лаосского военного командования, а ЦРУ и моей.
      Увидев, как изменилось выражение лица его собеседника, генерал поспешил добавить:
      - Понимаю ваше душевное состояние, но я счел себя обязанным сказать вам всю правду. К тому же, я глубоко уважал мистера Амалфи. Очевидно, и ему удалось раздобыть нежелательную для кого-то информацию. Теперь он мертв. Да и вы едва не погибли.
      - Но каким образом высокопоставленный американский чиновник может поддерживать отношения с такой персоной, как этот китаец? - спросил Малко. - Не связано ли это с прямой и полной коррупцией?..
      Хаммуан покачал головой.
      - Я не думаю, что мистер Сай Виллард коррумпирован. Однако мне кажется, что Ло-Шин намного хитрее его, а Ло-Шин связан с принцем Лом-Саватом, шефом мео, которые сражаются на стороне ЦРУ. Все это не так просто.