Исцеление любовью (№4) - Преодоление преград

— Алексей, я хочу еще кое-что сделать. Так сказать, для контроля. Чтобы быть полностью уверенным…

Женя замер, стоя спиной к врачу. Но все равно пришлось обернуться:

— Здравствуйте, доктор… Я не Алексей.

— Что это значит? Где Леша?

— Вы не волнуйтесь, я вам сейчас все объясню. Леше нужно было уйти по одному очень важному делу…

— Что? Значит, он все-таки ушел? Какое легкомыслие! — возмутился врач.

— У него судьба решалась!

— У него здесь сейчас судьба решается. Будет ли он здоров, не наступит ли рецидив… А он ведет себя, как мальчишка!

— А вы бы как себя вели, если бы ваша девушка уезжала? Неужели не побежали бы ее остановить?

— Опять девушка… О чем вы только думаете?! Я запланировал серию обследований, собирался наблюдать за ремиссией спинного мозга, а он…

— Знаете что, доктор… Перестаньте мучить человека вашими обследованиями. Я вам серьезно скажу: здоров уже Лешка. Знаете, как в экстремальных условиях, на фронте, например, люди не болели, потому что организм мобилизовывал все свои силы. Лешке любовь силы дала.

— И поэтому лучший друг решил, что Алексею вполне по силам бегать по городу в поисках возлюбленной? — продолжил врач.

— Да поймите же: Лешка совершенно здоров. Так было надо, и я его выручил. Он бы себе не простил, если бы не остановил свою девушку!

Врач неожиданно рассмеялся:

— Эх, вы, молодежь… Провести меня решили? Ну и как скоро твой влюбленный друг вернется? Как долго ты тут будешь в пижаме разгуливать?

— Он обещал быстро вернуться.

— Быстро? Когда решается судьба? Да когда он вернет свою девушку, то обо всем забудет! А уж о том, что ты тут вместо него в пижаме торчишь, и подавно! — веселился врач.

— Вы думаете? — заволновался Женя. Сидеть в пижаме долго он не собирался. И вообще, у него ведь тоже была девушка.

— Да я уверен! Я бы точно забыл! — признался врач. — Ладно, звони кому-нибудь, пусть тебе штаны принесут, и топай отсюда.

— Спасибо, доктор! Вы человек!

— Никогда в этом не сомневался.

* * *

Маша пришла к Ксюхе попрощаться. Подруга расстроилась:

— И не жалко тебе уезжать, Маша? Я бы не смогла… Вот так все бросить… родных, друзей… И поехать неизвестно куда…

— Жалко, Ксюша. Прямо сердце разрывается, — призналась Маша.

— И бабушка без тебя одна останется, — напомнила Ксюха.

— Она не одна. У нее теперь Сан Саныч есть.

— Ты же скучать будешь, волноваться, обратно рваться…

— Знаю. Но ничего не поделаешь. Оставаться здесь я тоже не могу. Я должна начать новую жизнь. Без Леши. Там, где мне ничто и никто не будет о нем напоминать.

— Я тебя понимаю, Машка. Только и мне без тебя будет трудно. К кому я теперь прибегу за советом?

— Ты будешь с Женькой. Он тебя любит. Все, мне пора. Побегу, а то опоздаю на поезд.

— Ну, удачи тебе, Маша.

— И вам с Женькой тоже. Берегите друг друга.

— Я тебя провожу, — предложила Ксюха.

— Не надо. Мне так тяжелее будет уехать. Прощай, Ксюша.

* * *

Вокзал встретил Машу обычной суетой. Она оказалась в толпе, которая только усилила ее одиночество. Стало совсем тоскливо. Маша прошлась по перрону, нашла свой вагон. Постояла, раздумывая. Потом подошла к проводнице и протянула ей билет.

— У вас второе купе. Проходите, пожалуйста, — сказала приветливо проводница и вернула Маше билет.

— Спасибо, — ответила Маша и окинула прощальным взглядом перрон. Она не торопилась подниматься в вагон.

— Заходите, — пригласила ее проводница, — скоро отправляемся.

Как ни торопился Алеша на вокзал, но быстро не получалось. Сначала он долго ловил машину. Те все мчались мимо, пока кто-то не притормозил и не подвез. Потом вокзальная толпа затрудняла движение и мешала идти быстро. Когда Алеша прибежал на платформу, Машин поезд уже тронулся. Проводницы подняли ступеньки и стояли на верхней площадке с флажками в руках. Отъезжающие махали в окошках.

Алеша стал заглядывать в проплывающие мимо окна, но ни в одном из них не было Машиного лица.

— Маша! Маша! — кричал Алеша.

Он бежал вдоль поезда, понимая, что все потеряно и он никогда не увидит Машу. Последний вагон промчался мимо, и Леша остановился в отчаянии. Поезд ушел и превратился в крошечную точку на перекрестье железнодорожных путей.

Какое-то время Алеша не двигался, а потом повернулся и медленно пошел обратно. И тут на другом конце перрона он увидел одинокую Машу, сидящую на своем чемодане. Не веря своим глазам, он поспешил к ней.

— Маша! Ты не уехала! Какое счастье… — сказал он поднимающейся ему навстречу Маше.

— Я не смогла… Так хотела уехать, но… просто не смогла… — призналась Маша.

Они обнялись и постояли молча, понимая, что все плохое уже позади.

— Ты — моя женщина, — сказал Алеша Маше на ухо. — И с этой секунды все тяжелое в нашей жизни я буду брать на себя. Я всегда теперь буду тебя охранять, защищать, беречь…

— Лешенька, тебе не кажется, что мы с тобой поменялись местами? Все это время я считала, что должна беречь тебя, помогать тебе…

— И я тебе за это очень благодарен. И я счастлив, что наконец стало иначе. Так, как и должно быть.

— Господи, какое счастье, что я не уехала!

— Как я боялся тебя потерять!

* * *

У Ксюхи зазвонил телефон, и радостный Женькин голос сообщил:

— Ксюха, привет. Я в больнице…

— Боже! Где ты? — Ксюха даже присела.

— В больнице, говорю. В травматологии.

— Что с тобой? Женечка… — заволновалась Ксюха.

— Да ничего, не бойся. Я тут вместо Леши лежу.

— Вместе с Лешей? — уточнила Ксюха, все еще думая о плохом.

— Да не вместе, а вместо! Ксюха, слушай, это долго объяснять. Ты принеси мне какую-нибудь одежду!

— Одежду? А где твоя?

— Потом расскажу. Я в Лешиной палате. Жду.

— Хорошо, — ответила Ксюха.

Казалось, что она принеслась в больницу на крыльях.

— Женечка, что случилось? — бросилась она к лежащему на кровати Жене, — я тут тебе принесла фрукты, соки, вот витаминный салат…

— Ксюшка! Ты что? Я же только одежду просил! — оторопел от всего выгружаемого из сумки Женька.

— А витамины? Когда болеешь, обязательно надо поддерживать организм…

Тут Женя рассмеялся и стал объяснять:

— Да не волнуйся ты, я здоров. Я вместо Лешки тут остался.

— Как вместо Лешки? А он где?

— Он к Маше побежал. Может, успеет остановить?

— Ой, Женька, теперь я поняла. Вы это здорово придумали! Только… — тут она посмотрела на принесенные продукты. — Выходит, я зря это все тащила?

— Не зря, — засмеялся Женька. — Дома вместе слопаем.

— Ну, тогда быстрее одевайся и пойдем, — засобиралась Ксюха.

— А ты куда-то торопишься? По-моему, нам и здесь есть чем заняться, — хитро прищурил глаза Женька, показывая на кровать, — очень удобная.

— Ты с ума сошел? Пошли домой, — решительно сказала Ксюха.

* * *

Самойлов был дома один и никого не ждал. А уж бывшего друга Буряка ему совсем не хотелось видеть. Но пришел именно он.

Следователь прошел в гостиную и сказал:

— Я вижу, ты не рад, Боря. Что-то неприветливо встречаешь…

— А что я, танцевать должен? — обозлился Самойлов. — Ты ко мне с хорошими вестями не являешься. Непременно с какой-нибудь гадостью. И что ты выдумал на этот раз? Будешь у меня теперь бриллианты искать? Прошу. Ищи, ищейка!

— У меня нет ордера на обыск, — признался следователь.

— Тогда что тебе надо? Что ты никак меня в покое не оставишь? Хотел уехать с Ириной, так ты не дал! И все еще чего-то от меня хочешь!

— Не кипятись, Боря. Дело серьезное. На этот раз у меня показания на твоего сына, — сообщил Буряк.

— Опять? Что ты еще хочешь ему пришить? Думаешь, если он один раз ошибся, то можно теперь на него все подряд вешать?

— Выслушай меня. Только спокойно. Дело в том, что Костя виновен в похищении Леши.

— Что? Что за бред? Ты переходишь все границы! При чем тут Костя? Я сам видел, как он переживал за Лешку, ночей не спал, извелся весь… Что ты под мою семью копаешь? Никак не успокоишься? Что за идиотские домыслы?

Следователь спокойно выдержал этот натиск и с достоинством возразил:

— Это не бред, Боря. И не домыслы. Вот, у меня тут есть несколько забавных рукописей. Не хочешь почитать?

Следователь протянул Самойлову несколько листов.

— Что это? — спросил Самойлов, беря эти листы.

— Показания смотрителя маяка Михаила Родя. Самойлов молча сел читать. По мере чтения лицо его становилось все суровее.

— Ты хочешь, чтобы Костя пришел к тебе на разговор? — спросил Самойлов, возвращая прочитанные листы.

— Нет, Боря. Теперь мне этого недостаточно. Ты еще не видел самую интересную бумагу. Это ордер на арест твоего сына.

— Но его сейчас нет дома… — тихо сказал Самойлов.

— Ничего, я подожду.

— Ты уверен, что смотритель не врет? Ты все проверил, Гриша? — со скрытой надеждой спросил Самойлов.

— Да. Иначе я бы сюда не пришел…

— Значит, не угомонился, гаденыш. И где я его упустил? Сам не пойму!

— Он взрослый парень, Боря. И должен сам за себя отвечать.

В прихожей хлопнула дверь.

— Это он… — сообщил Самойлов.

— Ты молчи, Борис. Я сам с ним поговорю. Костя в хорошем настроении заглянул в комнату:

— Привет, пап! Здравствуйте, дядя Гриша. У меня замечательная новость. Хорошо, что вы сидите, а не то упали бы. — Костя засмеялся. — Дело в том, что я женюсь на Кате. Так что готовьте свадьбу! Да, кстати, жить мы решили у нее. Я соберу свои вещи…

— Костя, погоди… — остановил его отец. — У меня тоже есть новости. Правда, плохие… К тебе пришли…

— В чем дело, дядя Гриша? — спросил Костя, понимая, что какие-то обстоятельства стали следователю известны. Но какие?

— Давно я тебя хотел прищучить, Константин. Давно подозревал, что с тобой что-то неладно… что не успокоишься ты, тюка не доведешь до конца, что задумал…

— Я не понимаю… — запаниковал Костя.

— Ничего, скоро поймешь. Наконец-то я тебя посажу.

— Что?

— Ты арестован.

* * *

Дальнейший разговор Буряк и Костя вели уже в кабинете следователя. Самойлов присутствовал при этом разговоре.

— Дядя Гриша, я ни в чем не виноват! Честное слово! Я клянусь вам! Я не похищал Лешу! — убеждал следователя Костя.

— Ты и в прошлый раз отпирался, когда устроил Леше аварию. А что оказалось? — напомнил ему Буряк.

— Тогда я ошибся, — признался Костя. — Это случайность! Но сейчас я совершенно точно ни при чем! Папа, скажи ему! Ведь ты мне веришь?

— И правда, Григорий. Может, его оговорили? — с надеждой спросил Самойлов.

— В тебе говорят отцовские чувства, Борис, — с укором сказал следователь. — Перестань наконец прятать голову в песок, посмотри в глаза правде.

— А где твои доказательства? Предоставь мне их, тогда я и посмотрю.

Костя обрадовался поддержке отца:

— У него нет доказательств. И не может быть! Нет никаких улик!

— Может быть, смотритель маяка нагло врет. Выгораживает себя и подставляет моего сына? — предположил Самойлов.

— Я предвидел, к чему может привести этот разговор. Потому решил устроить при тебе очную ставку Кости со смотрителем маяка.

Костя просто застыл от ужаса. Но в кабинет уже ввели смотрителя и усадили его напротив Кости.

— Михаил Макарович, сообщите, пожалуйста, кто был заказчиком похищения Алексея Самойлова? — спросил следователь.

— Он. Константин Самойлов.

— Каким образом он сделал заказ?

— Пришел ко мне и попросил украсть своего брата. Размер и способ оплаты предложил тоже он.

— Уточните их.

— Стребовать с родителей за возвращение сына два миллиона долларов.

— Папа, он все врет! — закричал Костя. — Все не так, не верьте ему! Я не просил похищать Лешу!

— Не просил? А кто мне за работу десять тысяч заплатил? Эти деньги у меня. Можете проверить, — сообщил смотритель.

— Папа, он на меня все спихивает! Он же — бандит, пытается отмазаться, — Костя отчаянно защищался.

— Откуда у тебя десять тысяч, Костя? — подозрительно спросил Самойлов.

— Он продал свою аптеку, — спокойно объяснил смотритель.

— Ну что, ты во всем убедился, Борис? — спросил следователь.

— Я не виноват! — снова закричал Костя.

— А теперь, Борис, покинь, пожалуйста, кабинет. Я должен провести следственные действия, — попросил следователь.

— Позволь мне остаться, Гриша.

— Нет. Я и так уже сделал исключение. На очной ставке ты — лишний.

Смотритель подписал свои показания.

— Теперь у меня есть документальное подтверждение, что именно ты — заказчик похищения, — обратился следователь к Косте. — Подпиши протокол.

— Не буду! Это — показания бандита! Почему вы верите ему, а не мне? — возмущался Костя.

— Я от своих показаний не откажусь ни под каким видом. Ты заказал и заплатил деньги, — пояснил смотритель.

— Нет никаких прямых доказательств, что это я вам дал деньги! — горячо возразил Костя.

— У меня есть твоя расписка, — напомнил смотритель.

— Так покажите ее! Где она? Нет у него никакой моей расписки! — уверенно сказал Костя следователю.

— Если ты так вопишь, значит, твоей расписки у меня уже действительно нет, — раздумывая, сказал смотритель. — И я догадываюсь, у кого она: ты ее стырил.

* * *

Катя решила кое-что изменить в своей комнате:

— Ты мне поможешь кое-что переставить? Моя комната должна стать…

— Уютным гнездышком молодоженов? — с иронией спросила мама.

— Не нужно иронизировать, мам. Я первый раз замуж выхожу. Хочется, чтобы все было, как я мечтала.

— Не обижайся, дочка. Я тоже не каждый день зятя в свой дом принимаю. Вот только переживаю: как мы уживемся?

— Отлично уживемся, — уверенно сказала Катя. — Как одна семья.

— Дай Бог. Но чтобы так получилось, Косте необходимо выполнять одно условие. Костя по-настоящему должен стать нашим. Теперь его дом будет здесь.

— А как же Самойловы? Костя что, больше не должен общаться с семьей?

— Да. Именно. Костиной семьей теперь будем только ты и я.

— Мам, почему Костя не должен общаться со своей семьей? — не понимала Катя.

— Мы с тобой должны стать его семьей. А это не получится, если он будет бегать домой. Так что Самойловых он должен забыть.

— Мама, мы же всю жизнь общаемся с Самойловыми. Они же нам были как родственники!

— А теперь — чужие люди, — твердо сказала Таисия. — И ваши с Костей дети не должны их знать.

— Почему? — растерялась Катя.

— Дочка, хоть мы и дружили семьями, Самойловы приносили нам только горе! От них в моей жизни одни проблемы, из-за них разрушилась наша семья. Я просто не хочу, чтобы твоя жизнь сложилась так же.

— Я понимаю, мам. Но все это так неожиданно…

— Чтобы я приняла Костю, он должен стать мне сыном. Понимаешь?

— Понимаю. И правильно его настрою. Я тоже хочу, чтобы вы стали как родные. Мам, скажи честно: ты хочешь отомстить Костиной маме?

— И это тоже. Пусть Полина поймет наконец, как ужасно, когда у тебя отнимают близких. Она украла у меня мужа, а я заберу ее сына.

Катя, помедлив, согласно кивнула.

Они еще не знали, какая судьба ждет Костю и что с ним происходит сейчас. Правильно говорят, что если хочешь рассмешить Бога, то расскажи ему о своих планах.

* * *

На выходе из больницы Ксюха и Женя столкнулись с Полиной и Буравиным.

— Здравствуйте, ребята. Как Леша? — спросила Полина.

— Здравствуйте, Полина Константиновна, Виктор Гаврилович. Лешка — просто отлично, — сообщил Женя.

— Ему сейчас никаких процедур не делают? А то мы хотели поговорить…

— Нет никаких процедур. Потому что Лешки нет. Он ушел, — по-военному отрапортовал Женя.

— Как ушел? Он же не может ходить… — оторопела Полина.

— Что за шутки, Женя? — возмутился Буравин.

— А вы разве не знаете? Лешка пошел! Сам! Я пришел к нему, а он по комнате туда-сюда ходит, его к Маше не пускали, а она уезжать собралась. А кто ее остановит, кроме Лешки? Вот мы и переоделись!

Полина, прослушав этот, как ей казалось, бред, обратилась к здравомыслящему Буравину:

— Я с ума сейчас сойду. Где мой сын?

— Скорее всего, с Машей. Если успел догнать ее поезд, — быстро ответил Женя. — Вы не переживайте за Лешку, он в порядке. А про его здоровье поговорите с врачом.

И они с Ксюхой ушли.

— И что мне теперь делать? — растерялась Полина.

— Женька прав: сначала поговорим с врачом, выясним; что здесь на самом деле произошло. А потом поедем к Маше. Или на вокзал. Или где там он" еще ее поезд догоняет… Все будет хорошо, Полина.

И они пошли к врачу.

— Павел Федорович, что с Лешей? Его друг сказал, что он куда-то ушел из больницы! Самостоятельно… — волновалась Полина.

— Что я могу сообщить вам, Полина Константиновна? Сила любви, так сказать…

— Но это правда? Он встал и пошел?

— Побежал, я бы уточнил. Так, что даже никто из медперсонала ничего не заметил. И все ради своей Маши, — улыбнулся врач.

— Поверить не могу. Боже, это просто чудо.

— Согласен, Полина Константиновна.

— Я должна сказать Борису. Он не знает.

Полина стала звонить Самойлову. Но тот, выслушав Полину, сказал, что сейчас занят и подъедет позже.

— Какие могут быть дела, Боря? Что может быть важнее нашего сына? Я тебя не понимаю! — возмутилась Полина. Но Самойлов уже отключил телефон. Важнее сына был только другой сын, но Полина не знала, что происходит с Костей.

Самойлов искал пути спасения пусть и виновного, но все-таки его сына. Он попросил еще об одной встрече с Ириной.

Ирина была рада встрече:

— Здравствуй, Боря! Спасибо, что не забываешь меня. Ты расстроен? Что-то случилось?

— Случилось. На этот раз, Ириша, я пришел к тебе с просьбой.

— С просьбой? Но чем я могу помочь? Отсюда… — Ирина обвела рукой комнату свиданий.

— Только ты можешь вытащить Костю.

— Откуда вытащить? — не поняла Ирина. — Он что, попал в милицию? Что он натворил?

— Костя арестован, сейчас он — у следователя. Его обвиняют в похищении Леши.

— Какой ужас… Я очень сочувствую тебе, Боря. Но не понимаю, чем могу помочь.

— Ты можешь засвидетельствовать, что не Костя был заказчиком похищения Леши.

— А кто был заказчиком? — Ирина внимательно посмотрела на Самойлова, будто пытаясь угадать его мысли.

— Ира, твоему Якову, царствие небесное, уже все равно… Скажи, что это он заказал Лешу смотрителю, спаси Костю. Прошу тебя, не отказывай мне.

Ирина вдруг засмеялась.

— Не понимаю, что смешного в моей просьбе спасти Костю? — нахмурился Самойлов.

— Боря, ты просто не представляешь, насколько попал в точку: ведь на самом деле именно Яша и заказал похищение Леши. Яша думал, что Леша знает, где находятся пропавшие бриллианты. Похитив Лешу, он надеялся это выяснить.

— Ты об этом знала и ничего мне не сказала! Вся наша семья чуть с ума не сошла, разыскивая Алешу!

— Боря, у меня не было другого выхода. Я не могла никому ничего сказать, иначе моя жизнь оказалась бы под угрозой.

— Яков тебе угрожал? — вдруг понял Самойлов.

— Ты просто не представляешь, с кем мне приходилось жить! Яша был просто чудовищем, несколько судимостей, разбои, грабежи… Если бы я только слово вякнула, он бы меня убил.

— А потом? Когда Яков умер?

— Я хотела сказать. Но подумала: Леша нашелся, Яша — умер! А нет человека — нет проблемы. Я и предположить не могла, что подозрение может пасть на Костю!

— Прошу тебя, помоги ему. Ирина уже приняла решение.

— Господин конвоир, передайте, пожалуйста, Григорию Тимофеевичу, что мне нужно срочно с ним поговорить, — громко сказала она.

* * *

Зинаида взволнованно ходила по кухне.

— Как думаешь, успеет Леша догнать Машу, уговорит не уезжать? — спросила она Сан Саныча.

— Мы ничего не узнаем, Зина, пока Леша не придет. Не нужно впустую нервы тратить. Давай чаю попьем.

— А вдруг, если он догнал Машу, она не послушала его, не осталась? — строила свои предположения Зинаида." — Никогда не думала, что она сможет вот так взять и уехать. Как же ей тяжело было, если она приняла такое решение…

Но тут в дом вошли счастливые Маша и Леша.

— А вот и они! — обрадовался Сан Саныч. — Легки на помине!

— Даже не знаю, что сказать, — растерялась Зинаида.

— Да что тут говорить, Зина! Одно слово — совет да любовь, — подсказал Сан Саныч.

Допрос Кости продолжался.

— Теперь рассказывай, как ты задумал похищение брата, — требовательно сказал следователь. — Чистосердечное признание может смягчить приговор суда.

— Я не буду разговаривать в таком тоне.

— Ладно. Тогда посиди в камере, подумай. Может, после этого заговоришь.

— У меня есть право на один звонок?

— Пока не выдвинуто обвинение, нет.

— Мне нужно позвонить невесте! Она еще ничего не знает!

Следователь, подумав, разрешил позвонить. Костя схватил трубку телефона. Катя была рада слышать его голос:

— Костик, привет. Ты где? Я тебя жду, мне нужно сказать тебе что-то очень важное.

— Катя, мне тоже нужно тебе сказать… Нам с тобой придется расстаться. Я в милиции, меня арестовали.

— Ничего не понимаю… Костя, немедленно объясни, что происходит?

— Не могу, у меня мало времени. Главное: ты свободна от обязательств передо мной. В ближайшие несколько лет мы даже увидеться, наверное, не сможем. Прости, Катюша, и прощай.

Костя положил трубку. В дверь кабинета следователя заглянул конвоир:

— Григорий Тимофеевич, заключенная Ирина Гнатюк просится на внеочередной допрос.

— По поводу?

— Говорит, что хочет дать показания по делу похищения Алексея Самойлова.

— Ладно. Ведите ее. А этого, — следователь кивнул на Костю, — в камеру.

* * *

Обеспокоенная Полина приехала вместе с Буравиным в дом к Маше. Они застали там замечательную картину: старики и молодежь дружно распивали чаи, говорили о любви и выглядели по-настоящему счастливыми. Зинаида с Сан Санычем даже помолодели. Алеша с Машей сидели рядом за столом и держались за руки, что выглядело немного смешно, но одновременно и трогательно.

— Леша! — кинулась Полина к сыну. — Ты встал, сынок, ты ходишь!

— Это все благодаря Маше.

— Маша, ты — наш ангел-хранитель… — сказала Полина.

— Если я буду рядом с тобой, значит, всю оставшуюся жизнь буду здоров как бык, — сообщил Алеша Маше.

— Да я ничего не сделала! Это Леша сам! — не соглашалась Маша со своей необычной ролью в жизни Алеши.

— А я думаю, победила любовь, — философски рассуждала Зинаида. — Как жизнь ни поворачивалась, как ни разводила Машу с Лешей, они все равно вместе!

Алеша почувствовал, что наступил очень подходящий момент и решил сказать при маме самое главное:

— Мама, я хочу сказать, что я женюсь на Маше. Зинаида Степановна… Я прошу у вас Машиной руки.

— Почему у меня? — заволновалась Зинаида. — Я — как Маша. Как она скажет, так и будет.

Алеша повернулся к Маше:

— Ты согласна быть моей женой?

Какая это волшебная фраза! Сколько женщин мечтают ее услышать! Мужчины даже не подозревают, какие чудеса можно творить не долгими объяснениями, а этими простыми словами. Возможно, поэтому они так редко ими пользуются. А зря.

— Я согласна! Я очень хочу, стать твоей женой, Лешка… — просто ответила. Маша.

— Благослови вас Бог, дети, — Зинаида прослезилась. У Полины тоже появились слезы радости на глазах.

— Вы просто созданы друг для друга. Надеюсь, вашему счастью больше ничего не помешает, — сказала она.

* * *

Костин звонок резко изменил Катино настроение. Она положила трубку и с тоской сообщила маме:

— Костю арестовали.

— Костю? За что?

— Я пыталась выяснить, но он ничего не сказал. Просто попрощался со мной. Навсегда…

— Навсегда? Что за бред? Катюша, главное — не паникуй, это какое-то недоразумение! — Таисия пыталась поддержать дочь.

— Мама, он освободил меня от моего слова, сказал, что нам нужно расстаться! — Катя готова была расплакаться.

— Нужно все выяснить, Катя.

— Да что выяснять? Он просто передумал на мне жениться! Все меня бросают. Леша, теперь Костя… Что со мной не так, мама? Я просто хочу быть счастливой. Почему мне так не везет?

— Катюша, сейчас не время жалеть себя. Если по-прежнему хочешь за Костю замуж, немедленно беги в милицию, все узнай! Не воспринимай его слова всерьез. Костя сейчас в состоянии аффекта. Он же арестован!

— Но я не смогу ему ничем помочь, — растерянно говорила Катя.

— Для Кости сейчас главное — твоя поддержка. Просто будь рядом с ним.

— Ты уверена, что я должна поступить именно так?

— Да, Катя, ты должна пойти к Косте.

— Ты полагаешь, он ждет меня? — засомневалась Катя.

— Поверь мне! Беги в милицию, проси свидания, говори, что будешь его ждать, когда бы он ни вернулся! — настаивала мать.

— Наверное, ты права… Но ведь мне придется ждать его несколько лет…

— Придется… Зато, когда Костя освободится, он будет носить тебя на руках. Он никогда не забудет, как ты поддержала его в трудную минуту.

— Знаешь, мама, если честно, как только я узнала, что Костю арестовали, я поняла, насколько Яне его жалко.

— Жалеешь — значит, любишь. И значит, я вдвойне права.

— Меня никто так не любил, как он. Я вспоминаю… И понимаю, что он никогда не хотел от меня отказаться.

— Я тоже так думаю, дочка.

— Он всегда хотел быть рядом со мной. Всегда хотел сделать мне что-то приятное…

— Он любил тебя много лет. Это вне всяких сомнений.

— Да. Я поняла. Я должна быть рядом с ним!

Для Кости действительно сейчас была важна поддержка, и не только Катина.

* * *

Самойлов, поговорив с Ириной, позвонил Полине, чтобы все-таки рассказать о Костином аресте. Дальше скрывать это от матери было невозможно. Полина в это время уже присоединилась к веселой компании на кухне у Зинаиды и была в хорошем настроении.

— Слушаю тебя, Борис, — ответила она. посмотрев на номер мобильника.

— Полина, у меня плохие новости.

— Что случилось?

— Не хотел тебе говорить, думал, обойдется. Но, похоже, все плохо: Костю арестовали. Я в милиции. Приезжай.

Полина сразу стала серьезной.

— Мама, что? — спросил Алеша, поняв, что это не случайный звонок.

— Надо ехать в милицию. Костя арестован.

— Едем! Маша, я позвоню, как только что-то выясню, — подскочил Алеша.

— Леша, я с тобой! — попросилась Маша, потому что ей не хотелось отпускать его ни на минуту.

— Останься, внучка, — посоветовала Зинаида. — Им лучше одним поехать.

Маша неохотно согласилась.

Оставшись втроем, Маша, Сан Саныч и Зинаида стали обсуждать случившееся.

— Что натворил Костя? За что его могли арестовать? — задумалась Маша.

— Его-то уж точно есть за что. Не ломай голову, Маша, Леша все узнает, — посоветовал Сан Саныч.

Зинаида же думала совсем о другом:

— Машенька, я так рада, что у вас с Лешей все сложилось! Хотя признаюсь: я так не хотела этого, так боялась предсказания цыганки.

— Теперь ты согласна, что все это — суеверия? — улыбнулась Маша.

— Не знаю… Ты, слава Богу, жива и здорова, хоть полюбила Лешу и всю душу ему отдавала. Но способности свои ты все же потеряла.

— Бабушка, эти способности как пришли ко мне неизвестно откуда, так и ушли неизвестно куда. Я смогу прожить и без них, — заверила Зинаиду Маша.

— Может, это плата за счастье с Лешей? — спросила Зинаида.

— Если так, за счастье с Лешей я готова заплатить всем, — призналась Маша.

— Девочки мои, хватит об этом. Время жертв и расплат закончилось. Теперь впереди — только светлое будущее, — Сан Саныч подошел к Зинаиде, обнял ее. — А если молодых ждет светлое будущее, то и нам с тобой, Зина, его просто не избежать.

Пока Полина с сыном и Буравиным ехали в милицию, Ирина давала показания по делу о похищении Алеши.

— И что вы хотели сообщить по поводу похищения Алексея Самойлова? Какое вообще вы имеете отношение к этому? — спросил следователь.

— Самое прямое. Потому и хочу дать показания. Похищение заказал мой покойный муж, Яков Гнатюк.

— Зачем ему это было нужно? — удивился. следователь.

— Чтобы узнать, где находятся пропавшие бриллианты, — объяснила Ирина. — Яков передал их смотрителю маяка для вывоза контрабандой. А смотритель их не уберег.

— А Леша здесь при чем?

— Яков решил, что он мог их забрать, когда упал с корабля. Помните? Леша находился в воде некоторое время. Как раз рядом с тем местом, где были спрятаны бриллианты.

— И ваш муж решил, что за это время Леша мог их найти и украсть? — предположил следователь.

— Да. И он дал задание смотрителю похитить Лешу и пытать, пока тот не скажет, куда дел камни…

— Но почему вы столько времени молчали, что ваш муж заказал похитить Алексея?

— Яков во всем признался только перед смертью. А потом… Леша к тому моменту нашелся, и я подумала: зачем ворошить былое, тревожить память умершего? Все и так встало на свои места.

— А сейчас? Почему вы решили все же сказать правду?

— Я узнала, что сейчас может пострадать невиновный человек, второй мой племянник, Костик.

— Только что на свидании с вами был Самойлов-старший. Это он попросил выгородить сына? — подозрительно спросил следователь.

— Нет. Я сама решила признаться. И клянусь, говорю чистую правду.

* * *

Лева пришел к своей бывшей жене. Римма его ждала, поскольку он ее заранее предупредил.

— Что случилось, Левик? У тебя такой голос был, когда ты звонил. Будто тебя кто-то душил.

— Римма, все серьезно. Там такой шум из-за бриллиантов поднялся… Ту тетку, которая хотела их купить, в милицию забрали. А накануне вдруг помер ее муж. По-моему, как-то странно.