Король Лир. Буря (сборник)

Уильям Шекспир

Король Лир. Буря (сборник)

© А. Бартошевич, предисловие, 2013

© Г. Кружков, перевод, послесловие, 2013

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2013

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()

* * *

О шекспировских переводах Григория Кружкова

Судьба русских переводов Шекспира в точности повторяет судьбу шекспировских постановок, и шире – историю восприятия творчества британского классика в российской культуре, и еще шире – духовный путь России в его важнейших моментах. Это достоверный, давно установленный факт. «Гамлет» Николая Полевого так же синхронен Гамлету Павла Мочалова или Виссариона Белинского, как «Король Лир» Оссии Сороки – театральным исканиям Анатолия Васильева или Сергея Женовача и вместе с тем – образам великой нашей «деревенской» литературы 70-х годов. Примеры такого рода можно перечислять до бесконечности.

Но в развитии школы шекспировских переводов случается и обратный ход, логика иного свойства. Переводчик обращается к сочинениям Шекспира в поисках того, чего не может найти в современной культуре и в современной жизни. Образы шекспировских творений, осмысленные и переданные переводчиком, открыто или исподволь противостоят господствующему складу бытия и быта. Вольно или невольно поэт-переводчик – а переводчик Шекспира не может не быть поэтом, – погружаясь в глубины и взбираясь на высоты классического текста, дает современному обществу важные и чаще всего горькие уроки. В феврале 1940 года Борис Пастернак так описывал в письме к Ольге Фрейденберг процесс работы над переводом «Гамлета»: «Три часа чувствуешь себя в высшем смысле человеком, чем-то небессловесным, независимым, горячим, три часа находишься в сферах, знакомых по рождению и первой половине жизни, а потом в изнеможении от потраченной энергии падаешь неведомо куда, «возвращаешься к действительности». Что это была за «действительность», всем хорошо известно. Кстати, перевод был заказан Вс. Мейерхольдом, а делался, когда режиссер уже стал жертвой сталинского террора.

Мне кажется, что шекспировские переводы Григория Кружкова, с величайшей строгостью следуя текучим и в то же время ясным смыслам подлинника, нимало не заботясь о сиюминутности его звучания, отчетливо противостоят, я бы даже сказал – бросают вызов царящему в сегодняшнем мире, в сегодняшней культуре и, увы, во многих нынешних переводах Шекспира, и не только его одного, духу самодовольного легкомыслия, безответственности и всесокрушающего цинизма.

Кружков, прекрасный современный поэт, переводит Шекспира во всеоружии филологической учености, стремясь в точности передать малейшие оттенки подлинника. Но перевод всегда интерпретация, зависящая и от личности переводчика, и от меняющегося контекста времени. У Григория Кружкова Шекспир звучит не как надменный пророк, изрекатель громогласных истин, а как художник, в котором философская сложность соединена с физически чувственным осязанием жизни, с великой простотой, чуть ли не с простодушием. Многозначные метафоры переплетены с наивным просторечием, которое остраняет поэтические тропы и делает их реально ощутимыми. Чего стоит, например, в самом начале «Бури» строчка: «Дуй, ветер, пока у тебя дуделка не лопнет». В прежних (и совсем неплохих) переводах эти слова звучали так, словно их произносит король Лир, величаво спорящий со стихиями: «Дуй, ветер, пока не лопнешь!» Но у Шекспира это кричит простой матрос, выясняющий отношения со штормом: отсюда «дуделка». Это случайный, попавшийся под руку пример – их можно привести тысячу. В одном из прежних переводов Просперо повелевает дочери: «Помоги мне снять мой плащ волшебный!» У Кружкова: «помоги мне снять мой плащ волшебника». Речь, стало быть, идет не о сказочном одеянии, а о профессиональном реквизите. В традиционных переводах «Короля Лира» (акт первый, сцена 1) Кент говорил: «Король идет!» У Кружкова: «А вот и король». Чувствуете разницу? Домашняя интонация свидетельствует о привычности придворного ритуала. Кто ж из людей Лира знал, что на этот раз все обернется так несчастливо!

Это, конечно, мелочи, но из таких мелочей складывается замечательное целое.

Главное же то, что эти полуобыденные обороты не снижают поэтическую высоту текста (кто нынче не горазд снижать все на свете), а естественно вписываются в строй поэзии, которая у Шекспира «не шествует, как шествуют богини», а твердой поступью «шагает по земле». В кружковском «Лире» попавшим в бурю людям холодно не в метафизическом, а в самом настоящем смысле. Или, вернее, и в том, и в другом. И в этом все дело.

И наконец. Переводы Григория Кружкова легко и свободно ложатся на язык. Они подарят настоящее счастье актерам. Как и сами пьесы Шекспира, они созданы для театра.

А. Бартошевич

Король Лир

Действующие лица

Лир, король Британии

Гонерилья, старшая дочь Лира

Регана, средняя дочь Лира

Корделия, младшая дочь Лира

Герцог Олбанский, муж Гонерильи

Герцог Корнуэльский, муж Реганы

Король Французский, муж Корделии

Герцог Бургундский, претендент на руку Корделии

Граф Кент, впоследствии выдающий себя за Кая

Граф Глостер

Эдгар, старший сын Глостера, впоследствии выдающий себя за Тома из Бедлама

Эдмунд, побочный сын Глостера

Старик, арендатор у Глостера

Куран, слуга Глостера

Шут Лира

Освальд, дворецкий Гонерильи

Придворный на службе Корделии

Врач

Три слуги Корнуэла

Герольд

Три капитана

Слуга

Рыцарь

Гонец

а также рыцари, состоящие в свите Лира, слуги, солдаты, трубачи и другие.

Акт первый

Дворец короля Лира.

Входят Кент, Глостер и Эдмунд.

Кент

Я думал, что герцога Олбанского король любит больше, чем Корнуэльского.

Глостер

И нам всегда казалось так же. Но теперь, при этом разделе королевства, невозможно понять, кого он предпочитает: части такие ровные, как будто взвешены на весах.

Кент

Это ваш сын, милорд?

Глостер

Он рос под моим попечением, сэр. Я так часто краснел, признавая его своим сыном, что в конце концов привык.

Кент

Я вас не понимаю, милорд.

Глостер

Зато его матушка поняла меня с одного взгляда; от этого вскоре ее живот округлился, и она получила младенца в люльку прежде, чем мужа в постель. Я дурно поступил, по-вашему?

Кент

Сделанного не воротишь; да и зачем, если получился такой славный парень.

Глостер

У меня есть другой сын, законный, на год с чем-то постарше, но этот дорог мне ничуть не меньше. Хотя он и родился, никого не спрашивая, но мать его была красавицей и зачали мы его в обоюдной радости, так что грех было не признать шалопая. Знаком ли ты с этим благородным дворянином, Эдмунд?

Эдмунд

Нет, милорд.

Глостер

Это лорд Кент. Запомни: он мой самый дорогой и достойный друг.

Эдмунд

Слуга вашей милости, сэр.

Кент

Уверен, что полюблю вас, как только узнаю получше.

Эдмунд

Постараюсь заслужить вашу любовь, сэр.

Глостер

Он был в отлучке девять лет, и скоро опять уезжает из дома. А вот и король.

За сценой звучат трубы. Входит придворный, несущий герцогскую корону, за ним король Лир, за ним герцоги Олбанский и Корнуэльский, за ними Регана, Гонерилья, Корделия и придворные.

Лир

Позовите короля Франции и герцога Бургундского, Глостер.

Глостер

Да, государь.

(Уходит.) Лир

Тем временем мы вам хотим открыть

Другой наш замысел. – Подайте карту. —

Мы разделили наше королевство

На три удела и решили твердо

Стряхнуть с усталых плеч обузу власти

И возложить на молодых и сильных

Груз государственный, – чтоб налегке

Доковылять до гроба. Этот день

Мы выбрали, любезные зятья,

Чтобы заране выделить вам долю

Наследства нашего, предотвратив

Грядущий спор. Два славных жениха,

Король Французский и Бургундский герцог,

Соперники за руку нашей младшей,

Сегодня также ждут от нас решенья.

Но прежде, чем сложить монарший жезл,

Хотел бы я от дочерей услышать,

Кто больше любит нас, чтобы щедрей

Ту наградить из них, в ком громче голос

Природных чувств. Пусть первой говорит,

Как старшая рожденьем, Гонерилья.

Гонерилья

О государь! Не передать словами

Моей любви; вы мне дороже жизни,

Здоровья, красоты, богатства, чести,

Свободы, радости, земли и неба.

Я вас люблю, как мать – свое дитя

И как дитя – кормилицу родную.

Нет мочи продолжать, язык немеет

И грудь спирает от такой любви.

Корделия

А что сказать Корделии? Молчи.

Люби без слов.

Лир (показывает на карте)

Весь этот край обширный

С прохладой рек и пестротой лугов,

С полями и тенистыми лесами —

От сих границ до сих – передаю

Тебе с супругом и потомкам вашим

В владенье вечное. – А что нам скажет

Дочь средняя, разумница Регана?

Регана

Мой государь, я из того же теста

И чувствую все то же, что сестра,

Хотя могла бы кое-что прибавить.

Я вас люблю так, что любая мысль

О радости иной мне ненавистна,

Как недостойная моей души,

Что нет мне счастья больше, чем всегда

Любить вас одного!

Корделия

Что мне сказать?

Кто любит сердцем, а не языком,

Тот чувствами богаче, чем словами.

Лир (показывает на карте)

Тебе с твоим потомством отдаю

Треть королевства вплоть до сей границы,

Обширностью и красотой не хуже,

Чем доля Гонерильи. – А теперь

Что скажет младшая из дочерей,

За чью любовь французская лоза

Соперничает с молоком бургундским?

Что скажешь ты, чтоб за собой оставить

Край более обширный и богатый,

Чем сестрин?

Корделия

Ничего, мой государь.

Лир

Как – ничего? Подумай хорошенько.

Из ничего не выйдет ничего.

Скажи ясней.

Корделия (в сторону)

Как приневолить сердце

Жить напоказ? (Громко.) Мой добрый государь,

Я вас люблю, как долг велит дочерний,

Не больше и не меньше.

Лир

Это – всё?

Корделия, поправься поскорей,

Пока еще не поздно.

Корделия

Государь,

Меня вы породили, воспитали,

Любили и лелеяли. В ответ

Я вас люблю и чту, как подобает

Послушной дочери. Но не скажу,

Как сестры, что я больше никого

Не полюблю. Когда я выйду замуж,

Часть моей нежности, любви, заботы

Достанется супругу. Я не стану

Любить и в женах одного отца.

Лир

Так говоришь от сердца?

Корделия

Да, милорд.

Лир

Так молода и так черства душой?

Корделия

Так молода, отец, и так правдива.

Лир

Возьми ее в приданое себе —

Свою правдивость. Солнцем светозарным,

Плодотворящим землю, и луной,

И колдовскими чарами Гекаты,

И всеми тайнами ночных светил,

В чьей власти мы с рождения до смерти,

Клянусь, что отрекаюсь навсегда

От кровной связи, от родства с тобой

И всех забот отцовских. Дикий варвар,

Что пожирает собственных детей,

Отныне будет мне родней и ближе,

Чем ты, моя уже не дочь!

Кент

Милорд…

Лир

Ни слова, Кент; не суйся поперек,

Когда дракон разгневан! – Я любил

Всех больше эту, младшую. Я думал:

Вот кто под старость будет мне опорой.

– Сокройся с глаз моих! Чтоб мне в могиле

Покоя не найти, коль я не вырву

Тебя из сердца! (Слугам) Короля зовите

И герцога Бургундского. Живей!

Несколько слуг уходят.

Вы, Корнуэл и Олбани, вдобавок

К полученному прежде разделите

Между собой и эту треть. Пусть гордость,

Что кажется гордячке прямотой,

Берет ее в супруги. Вас обоих

Я облекаю ныне нашей властью,

Величием и всем, что вытекает

Из власти и величья. Мы же сами

Намерены по месяцу гостить

У вас поочередно, с личной свитой

В сто рыцарей. Себе мы оставляем

Лишь имя с титулами; остальное —

Правленье, суд, налоги – целиком

Вам отдаем, зятьям моим любезным,

Владейте ими.

Кент

Благородный Лир,

Кого я чтил как своего монарха,

Любил и покорялся, как отцу,

Молился, как святому!..

Лир

Осторожней —

Стрела уже дрожит на тетиве!

Кент

Так пусть летит и пусть пронзит мне сердце!

Кент будет груб, пока безумен Лир.

Опомнись! Или думаешь, я струшу

И промолчу, когда король блажит,

Опутан лестью? Чести долг не в этом.

Остынь, обдумай все по-королевски

И принятое в пагубной горячке

Решенье отмени. Ручаюсь жизнью,

Дочь младшая тебя не меньше любит,

Хоть меньше говорит. Лишь тот котел

Гудит, который пуст.

Лир

Ни слова больше!

Ты жизнью шутишь, Кент.

Кент

Я жизнь ценил

Не больше пешки, в бой ее бросая

За короля. Не пощажу и ныне

Для чести короля.

Лир

Прочь с глаз моих!

Кент

Смотри, король! Изгнав из глаз прицел,

Не промахнись.

Лир

Клянусь великим Фебом!

Кент

Клянусь, клянешься Фебом ты напрасно.

Лир

Предатель! Негодяй!

(Выхватывает меч из ножен.) Кент

Убей врача!

Болезни скверной этим не излечишь.

Нет, отмени неправое решенье —

Иль буду я твердить тебе в лицо:

Ты зло творишь.

Лир

Ты все сказал, изменник?

Так слушай же, что повелит монарх:

За то, что ты дерзнул подвигнуть нас

Нарушить наше клятвенное слово,

Что с честью королевской несовместно,

И вздумал прекословить нашей воле,

Вот приговор тебе: четыре дня

Даем тебе на сборы, чтоб на пятый

Покинул ты пределы королевства;

И помни: коль на следующий день

Застигнут будешь ты в моих владеньях,

То смерть тебе. Юпитером клянусь,

Быть по сему.

Кент

Ну что ж, прощай, король.

Когда престол во власти сумасброда,

Изгнанье – здесь, а за морем – свобода.

(Корделии)

Пусть небеса хранят тебя, дитя,

За то, что отвечала ты не льстя.

(Регане и Гонерилье)

Желаю, леди, чтоб осталась в силе

Хоть часть того, что вы наговорили.

(Всем остальным)

А Кент уйдет, – прощайте, господа! —

Под новым небом жить, как жил всегда.

(Уходит.)

Трубы. Входит Глостер с королем Франции, герцогом Бургундским и свитой.

Глостер

Король Французский и Бургундский герцог —

Здесь, государь.

Лир

Вас, мой Бургундец, первым

Хочу спросить. Вы с королем Французским

За дочь мою вели любовный спор;

Каким довольствуетесь вы приданым,

Чтоб продолжать ходатайство свое,

Не отступившись?

Герцог Бургундский

Тем, что обещали

Вы прежде, благородный государь;

А меньше не предложите вы сами.

Лир

Достойный герцог, прежде мы ценили

Ее дороже, но с тех пор, увы,

Цена упала. Вот она, глядите:

Коль что-то в этой маленькой притворе

Вам нравится, – берите так, как есть,

С немилостию нашею в придачу.

Герцог Бургундский

Я поражен; не знаю, что сказать.

Лир

Ответьте мне: такую, как теперь,

Отверженную, нищую, в опале,

С приданым из отцовского проклятья —

Возьмете вы ее?

Герцог Бургундский

Простите, сэр;

Но на таких условьях – не решаюсь.

Лир

А никаких других условий, герцог,

Нет у меня.

(Королю Франции)

Вам, славный мой король,

И предлагать не стану этой сделки,

Чтоб нам не раздружиться. Обратите

Свою любовь на более достойных

От этого презренного созданья:

Самой Природе стыдно за нее.

Король Франции

Как странно! Та, которая была

Еще вчера любимицею вашей, —

Вы нахвалиться ею не могли! —

Была отрадой для отцовских глаз

И утешеньем старости, – так скоро

В немилость впала! Не могу представить,

Какой ее чудовищный поступок

Вдруг совершил такую перемену.

Корделия

Прошу вас, подтвердите, государь,

Что не убийство, не потеря чести,

Не заговор злодейский, не измена

Меня лишили милости отца,

А только неуменье лицемерить,

Юлить и угождать, – привычка делом

Доказывать любовь, а не словами,

Коль в том моя вина, я не стыжусь.

Лир

Молчи! Уж лучше б ты не родилась,

Чем так отца родного опозорить.

Король Франции

И только-то? Природная стыдливость,

Которая не терпит пустозвонства

И чувств не выставляет напоказ, —

Причина этой бури? Что нам скажет

Бургундский герцог?

Бургундский герцог

То, что я сказал. —

Властительный король, я буду рад

Взять в жены вашу дочь, коль вы дадите

За нею то, что обещали прежде.

Лир

А я сказал, что и гроша не дам.

Бургундский герцог

Мне жаль, но в этом случаю, боюсь,

Вы жениха теряете.

Корделия

Тем лучше.

Я не жалею, герцог. Вы искали,

Как видно, выгоды, а не любви.

Французский король преклоняет колено перед Корделией.

Король Франции

Корделия, ты в бедности своей

Еще дороже мне, в пренебреженье —

Желаннее, в несчастии – любимей.

Тебя, отвергнутую, принимаю

Как дар судьбы. Ты будешь королевой

Прекрасной Франции, и общий жар

Любви и поклонения растопит

В твоей душе жестокий лед обиды.

Король, я в жены вашу дочь беру

Не бесприданницей. Она сама —

Сокровище. За тысячу Бургундий

Такой не купишь. Попрощайся с ними,

Корделия моя, и не горюй

О том, что покидаешь. Там, за морем,

Ты лучший край найдешь.

Лир

Возьми ее.

Я дочери такой не знаю больше

И видеть не желаю. Пусть уходит

Без нашего напутствия, любви

И отчего благословенья. Нищей.

(Герцогу Бургундскому)

Идемте, благородный герцог.

Трубы. Уходят Лир, герцоги Бургундский, Корнуэльский и Олбанский, Глостер, придворные и слуги.

Король Французский

Что ж! попрощайся с сестрами, – и в путь.

Корделия

Сокровища отцовские, на вас

Гляжу очищенным слезами взором.

Я знаю цену вам и вашим чувствам,

Хоть как сестра об этом умолчу.

Пусть будет так. Любите же отца

Хоть в половину ваших обещаний.

Увы, когда бы не моя опала,

Я бы на вас надеяться не стала.

Прощайте.

Регана

Не учи нас, как нам чтить

Отца родного.

Гонерилья

Поучись-ка лучше,

Как угождать тому, кто взял тебя

Из жалости, как нищенку. Свой жребий

Строптивостью вполне ты заслужила.

Корделия

Покажет время, кто лукав, кто нет,

И тайные дела явит на свет.

Счастливо оставаться вам.

Король Французский

Идем,

Моя Корделия!

Уходят Король Французский и Корделия.

Гонерилья

Сестра, нам надо серьезно поговорить. Сама видишь, как обстоят дела. Я думаю, король сегодня же покинет замок.

Регана

По всей вероятности, он поедет к тебе. А на следующий месяц – к нам.

Гонерилья

Ты заметила, как внезапно меняются его настроения? Младшая всегда была его любимицей, и вдруг так с нею обойтись! Это уж чересчур.

Регана

Старость портит характер. Впрочем, он всегда был вспыльчив.

Гонерилья

Прежде он был только вспыльчив; но подумай, что будет, когда эта привычка соединится с раздражительностью, неизбежной в дряхлом возрасте.

Регана

Он может и на нас наброситься вдруг, как на бедного Кента, которого он едва не убил.

Гонерилья

А как грубо он распрощался с королем Франции! Нам нужно во всем быть заодно. Если он и дальше намерен так себя вести, значит, он отрекся лишь для того, чтобы еще больше нас унизить.

Регана

Поразмыслим об этом.

Гонерилья

Нужно что-то делать. И чем скорее, тем лучше.

Уходят.

Входит Эдмунд.

Эдмунд

Природа, только ты моя богиня.

Тебе одной служу. Ужель я должен

Склониться пред обычаем нелепым

И ветхим правилом – лишь оттого,

Что я на десять иль двенадцать лун

Моложе брата? Незаконный сын!

Что это значит? Или я сложеньем,

Лицом, манерами или умом

Ущербнее того, кто был зачат

В супружеской постели? Что за кличка,

Которой метят, как бычков тавром,

Таких, как я? Бастард! Сынок побочный!

Как будто в сладкий миг любви запретной

Природа не творит сильней и ярче,

Чем в затхлой, душной и унылой спальне,

Где, одурев от сна, плодят вслепую

Трусливых олухов? Я больше вправе

Владеть землей отцовской, чем Эдгар,

Хоть он и старше. Своего бастарда

Отец не меньше любит, чем тебя,

Законный отпрыск. Если план удастся

И он прочтет письмо, – побочный сын

Восторжествует над сынком законным.

Смелей, бастарды! Боги любят вас.

Входит Глостер. Эдмунд делает вид, что читает письмо, а потом прячет его.

Глостер

Ну и дела! Изгнать с позором Кента,

Обидеть Францию, а самому

Отречься от своей монаршей власти,

Оставив только титул? Сгоряча,

Как будто злою мухою ужален?

– Какие вести, Эдмунд?

Эдмунд

Никаких, милорд.

Глостер

Почему ты прячешь это письмо?

Эдмунд

Никаких особых вестей нет, милорд.

Глостер

Что за письмо ты читал?

Эдмунд

Так, пустяки.

Глостер

Пустяки? Почему же ты так поспешно сунул его в карман? Покажи-ка мне эту бумагу. Посмотрим, что там за пустяки.

Эдмунд

Прошу простить меня, сэр. Это письмо от брата, которое я еще не дочитал до конца. Но из того, что я успел понять, лучше бы вам в него не заглядывать.

Глостер

Дай-ка мне его сюда.

Эдмунд

Не отдать – плохо, а отдать – еще хуже. Судя по началу, письмо весьма предосудительное.

Глостер (беря письмо)

Сейчас увидим.

Эдмунд

Зная брата, могу предположить, что этим письмом он хотел только испытать меня.

Глостер (читает)

«Обычай уважать старость портит лучшие годы нашей жизни, лишая нас возможности пользоваться наследственным добром до той поры, пока мы сами не одряхлеем. Эта тирания стариков несносна и держится не на их силе, а лишь на нашем согласии ее терпеть. Подробней поговорим при встрече. Если бы наш отец уснул без пробуждения, ты бы мог пользоваться половиной его доходов и вдобавок вечной дружбой твоего брата Эдгара».

Ах, вот как – заговор? «Если бы наш отец уснул без пробуждения…» И это пишет мой сын Эдгар? Да как у него рука не отсохла такое написать! – Когда это пришло? Кто доставил письмо?

Эдмунд

Его никто не доставлял, милорд. В том-то и штука. Я нашел его у себя на подоконнике.

Глостер

Это почерк брата?

Эдмунд

Если бы содержание было другое, я бы сказал, что почерк его. Но в этих обстоятельствах я склонен думать, что нет.

Глостер

Это его рука.

Эдмунд

Рука его, милорд, но я надеюсь, что к его сердцу это не имеет никакого отношения.

Глостер

Не высказывал ли он тебе прежде подобных идей?

Эдмунд

Никогда, милорд. Хотя я слышал от него неоднократно, что когда сыновья уже в зрелом возрасте, старикам следовало бы перейти под их опеку, а сыновьям – распоряжаться всеми доходами.

Глостер

Ах он, злодей! Те же самые мысли, что в письме! Отвратительный негодяй! Попрать законы, естество, обычаи? Скотина неблагодарная! Скорее сыскать его, арестовать на месте. Фу, какой негодяй! Где он сейчас, Эдмунд?

Эдмунд

Не знаю точно, милорд. Но если бы вам было угодно сдержать на время свое возмущение, можно было бы точней выведать его истинные намерения. Если, неверно их поняв, вы сразу посадите его под замок, вы этим только нанесете урон своей чести и навсегда убьете в нем сыновнее почтение. Ручаюсь вам: он это написал, чтобы испытать мою любовь к вашей милости, и ни для чего другого.

Глостер

Ты так думаешь?

Эдмунд

Если ваша милость согласится, я могу сделать так, чтобы вы услышали наши переговоры и убедились во всем собственными ушами. Чтобы не откладывать – хоть сегодня вечером.

Глостер

Не может быть, чтобы он оказался таким чудовищем.

Эдмунд

Конечно, нет.

Глостер

Отца, который его так нежно, так искренне любил! Громы небесные! Эдмунд, сыщи его сейчас же, поговори начистоту. Притворись половчее. Я готов все отдать, лишь бы узнать правду.

Эдмунд

Я его разыщу, сэр, и сообщу вам.

Глостер

Эти недавние затмения, солнечное и лунное, не предвещают ничего хорошего. Пусть ученые объясняют их естественными причинами, ясно, что они посланы нам в наказание. Что мы видим? Любовь остывает, дружба гибнет, братская привязанность рушится. В городах бунты, в деревнях раздоры, во дворцах измены. Семейные узы рвутся. То сын ополчается на отца, как в моем случае, то отец отвергает собственную дочь – как король, поступивший вопреки природе. Лучшие времена в прошлом; будущее будет еще хуже. Интриги, предательства, пустота сердец и череда гибельных бед – вот что проводит нас до могилы. – Отыщи этого изверга, Эдмунд, изобличи его; постарайся ради меня. – А честный, благородный Кент изгнан, изгнан за честность. Странные дела творятся! (Уходит.)

Эдмунд

Вот удивительная глупость – и мир в это верит! Будто бы в несчастьях, что мы сами причиняем себе своей распущенностью, виновато расположение звезд, солнца и луны. Словно мы злодеи по необходимости, дураки по воле небес, мошенники, воры и предатели по несчастливому раскладу звезд, лжецы, пьяницы и прелюбодеи из-за непреодолимого влияния какой-то планеты. И все зло, что мы творим, предопределено свыше. Прекрасная увертка для распутника – свалить свои распутные делишки на звезды. Я был зачат под хвостом Дракона, родился под мордой Большой Медведицы – отсюда следует, что я жесток и похотлив. Чушь! Я стал бы тем, кто я есть, если бы даже самая стыдливая звездочка мерцала над той поляной, где мой отец брюхатил мою мать. Эдгар…

Входит Эдгар.

А вот он и сам; легок на помине, как Порок в старинной комедии. Напущу на себя мрачную задумчивость и буду вздыхать, как полоумные в Бедламе. – Эти затмения сулят большие треволнения. Фа-фа-фа-ля-ля-ля…

Эдгар

Как дела, Эдмунд? Над чем ты так серьезно размышляешь?

Эдмунд

Я думаю, брат, о том, что только что прочел: о бедах, что нам предвещают эти затмения.

Эдгар

Неужто ты придаешь этому значение?

Эдмунд

Сам посуди. Тут написано, что за этими затмениями последует череда несчастий: мор, засуха, вражда между детьми и родителями, ссоры между друзьями, придворные заговоры, мятежи, междоусобицы, изгнание друзей, разводы и я не знаю, что еще.

Эдгар

И ты веришь в астрологические бредни?

Эдмунд

Ладно, оставим эту тему. Давно ли ты видел отца?

Эдгар

Вчера вечером. А в чем дело?

Эдмунд

Ты говорил с ним?

Эдгар

Целых два часа.

Эдмунд

Вы расстались мирно? Не заметил ли ты чего-то необычного в его словах или тоне?

Эдгар

Да нет.

Эдмунд

Подумай, чем ты мог оскорбить его или обидеть. И самое главное: не показывайся ему на глаза, пока не уляжется гнев, который в нем невесть с чего разбушевался. В такую минуту он может сделать с тобой не знаю что.

Эдгар

Какой-то негодяй меня оклеветал.

Эдмунд

Боюсь, что так, братец. Умоляю тебя, не попадайся ему на глаза, пока не пройдет эта дурная вспышка. Знаешь что – укройся пока в моей комнате. Я сообщу тебе, когда настанет подходящий момент для вашего разговора. Вот тебе ключ. Если захочешь выйти, захвати с собой оружие.

Эдгар

Оружие?

Эдмунд

Поверь, это добрый совет. Я совру, если стану уверять, что против тебя не замышляется что-то недоброе.

Эдгар

Ты скоро вернешься?

Эдмунд

Будь спокоен. Твои неприятности – моя забота.

Эдгар уходит.

Доверчивый отец и честный сын,

Чье благородство чуждо подозрений;

На этой честности я и сыграю.

Бастард? Зато умом не простоват —

И, значит, прав. Вот так вокруг мизинца

Я обведу законного глупца

И завладею землями отца.

(Уходит.)

Замок герцога Олбанского.

Входят Гонерилья и Освальд.

Гонерилья

Это правда, что отец ударил нашего придворного за то, что тот выбранил его шута?

Оcвальд

Да, мадам.

Гонерилья

Он мне чинит обиды днем и ночью,

Без счета безобразия творит;

От рыцарей его житья не стало.

И он же упрекает нас во всем!

Такое положенье нестерпимо.

Когда вернется он с охоты, Освальд,

Скажи, что я не выхожу, – больна.

И не бросайся исполнять приказы;

Служи с прохладцей; я за все отвечу.

Звуки рога за сценой.

Освальд

Он возвращается, мадам: я слышу.

Гонерилья

Не угождай ему. Вели и слугам

Не суетиться и не угождать.

Не нравится – пускай к сестрице едет;

Она во всем со мной единодушна

И не позволит помыкать собой.

Ему всё кажется, что он владеет

Верховной властью. Старики – как дети:

И ласка, и острастка им нужна,

Чтоб осадить порою шалуна.

Запомни это.

Освальд

Хорошо, мадам.

Гонерилья

Служите людям короля небрежно;

Пусть возмущаются. Мне нужен повод,

Чтоб объясниться с ним начистоту.

Тем временем я напишу сестре,

Чтоб нам держаться заодно. Ступай же,

Распорядись об ужине.

Уходят.

Другой зал в замке герцога Олбанского.

Входит Кент, переодетый.

Кент

Я бороду убрал; когда в придачу

Еще и выговор я изменю,

Чтобы меня по речи не признали,

Мой план удастся. Послужи-ка, Кент,

Там, где изгнанник ты и вне закона;

Авось твой старый добрый господин

Сочтет, что новобранец пригодится.

Звуки охотничьих рожков за сценой. Входит Лир, его рыцари и слуги.

Лир

Подождем обеда здесь. Сходи, поторопи их.

Слуга уходит.

А ты кто такой?

Кент

Человек, сэр.

Лир

В чем твое ремесло? На что ты годишься?

Кент

Мое ремесло простое – быть, а не казаться. Верно служить тому, кто мне верит, любить честных, говорить с умными, избегать болтунов, бояться греха и срама, драться, если драки не избежать, и не есть рыбы.

Лир

Кто же ты такой?

Кент

Честный малый, такой же бедный, как наш король.

Лир

Если ты так же беден среди подданных, как он среди монархов, ты воистину беден. Чего ты желаешь?

Кент

Служить.

Лир

Кому ты желаешь служить?

Кент

Вам.

Лир

Ты знаешь меня, не правда ли?

Кент

Нет, но у вас в лице есть что-то такое, что внушает уважение.

Лир

Что же это?

Кент

Достоинство.

Лир

А что ты умеешь делать?

Кент

Всё, что вам угодно, сэр. Умею держать язык за зубами, бежать или скакать, куда прикажут, исполнять все до точки и докладывать без лишних слов… В общем, я малый на все руки и вдобавок ретив и расторопен.

Лир

Сколько тебе лет?

Кент

Я не так молод, чтобы влюбиться в женщину за ее песенки, и не так стар, чтобы любая юбка могла мною вертеть. А лет на моем горбу сорок восемь.

Лир

Хорошо, будь при мне; посмотрим, какова твоя служба. Если ты не разонравишься мне после обеда, оставайся и дальше. – Эй, где наш обед? И где шут? Сыщите и доставьте сюда моего шута.

Второй слуга уходит.

Входит Освальд.

Скажи-ка, любезный, где сейчас моя дочь?

Освальд

С вашего позволения, сэр…

(Уходит.) Лир

Что он сказал? Позовите этого олуха обратно!

Один из рыцарей уходит.

Где же мой шут? Тут все заснули, что ли?

Рыцарь возвращается.

Ну, как? Где этот бездельник?

Первый рыцарь

Он сказал, милорд, что ваша дочь нездорова.

Лир

Почему этот олух не вернулся, когда я его позвал?

Первый рыцарь

Сэр, он мне ответил в самых округлых выражениях, что ему сейчас неудобно.

Лир

Так и сказал?

Первый рыцарь

Милорд, я не понимаю, в чем тут дело, но, на мой взгляд, вашему величеству не оказывают здесь того уважения, которое прилично вашему титулу. Мне кажется, что слуги в замке сделались менее любезны, а равным образом и сам герцог, и ваша дочь.

Лир

Ха! Ты так думаешь?

Первый рыцарь

Прошу меня простить, если я ошибаюсь, милорд; но долг не позволяет мне молчать, когда я вижу, что чести вашего величества наносится ущерб.

Лир

Может быть, ты и прав; у меня тоже возникало такое ощущение. Я замечал, что в последнее время мне прислуживали с ленцой и с неохотой, но приписывал это скорее своей мнительности, чем какому-то намерению. Посмотрим, что будет дальше. Но куда же подевался мой шут? Я не видел его уже два дня.

Первый рыцарь

С тех пор как молодая госпожа уехала во Францию, наш бедный шут загрустил не на шутку.

Лир

Довольно об этом. Я и сам заметил. – Ступайте к моей дочери и скажите, что я хочу с ней говорить.

Слуга уходит.

И приведите сюда шута.

Другой слуга уходит.

Входит Освальд.

Лир

А, это ты, мой любезный? Пойди-ка сюда поближе. Кто я такой, по-твоему?

Освальд

Отец моей госпожи…

Лир

«Отец твоей госпожи»? Ах ты, негодяй своего господина, сучий сын! Шавка кудлатая!

Освальд

Я не сучий сын, милорд, и не шавка, с вашего позволения.

Лир

Как ты смеешь так смотреть на меня, наглец?

(Бьет его.) Освальд

Меня нельзя бить, милорд.

Кент (подножкой сбивает Освальда с ног)

А пинать, как мяч, можно?

Лир

Благодарю тебя, приятель. Ты хорошо мне служишь.

Кент (Освальду)

Ну, вставай, живо! Я научу тебя уважать старших. Ступай прочь, деревенщина! Не то я снова растяну тебя во всю длину. Смекнул? Ну, то-то.

Освальд уходит.

Лир

Благодарю тебя, дружище. Вот тебе честно заработанное. (Дает ему денег.)

Входит Шут.

Шут

А вот и от меня награда – мой петушиный гребень.

(Протягивает Кенту свой шутовской колпак.) Лир

Что это значит, дружок?

Шут (Кенту)

Бери смело; эта шапка по тебе.

Лир

Почему, дурак?

Шут

Потому что только дурак вступается за тех, кому изменила фортуна. Надо знать, откуда ветер дует, а то недолго и простудиться. Так что бери и не сомневайся. Погляди на этого мудреца: он прогнал двух своих дочерей, а третью благословил против своей воли. Если ты будешь ему служить, мой колпак тебе как раз впору. (Лиру) Как дела, дядюшка? Если бы у меня было две дочери, я бы купил себе два колпака с колокольчиками.

Лир

Для чего, дурак?

Шут

Я бы отдал все свое добро дочерям, а себе оставил два дурацких колпака. Хочешь, одолжу тебе один? Второй попроси у дочек.

Лир

Берегись, любезный, как бы тебе не отведать плетки.

Шут

Правде, как верному псу, всегда грозят плеткой: убирайся к себе в конуру, ты слишком громко лаешь. А сучка Бланш скачет перед камином и радостно тявкает.

Лир

Это не парень, а сущая язва.

Шут

Хочешь, я скажу тебе мудрый стишок?

Лир

Скажи.

Шут

Запоминай, дядюшка:

Считай то, что тратишь,

Хватай, что ухватишь,

Таи то, что знаешь,

Держи, что поймаешь,

Цени, что имеешь,

Смотри, что посеешь,

Не пей больше кружки,

Не верь потаскушке, —

Не станешь убогим

Скитальцем безрогим.

Лир

Ничего мудрого я тут не вижу.

Шут

Так ты и не заплатил мне ничего. Мудрость денежек стоит, как говорил один адвокат.

Лир

И то правда. Из ничего ничего и не выйдет.

Шут (Кенту)

Объясни ему, приятель, что то же самое с доходами от земли, которую он раздал.

Лир

Злой дурак!

Шут

А знаешь, дядюшка, в чем разница между злым дураком и добрым?

Лир

Ну, объясни.

Шут (поет)

Кто дал тебе совет

Отдать зятьям свой трон,

Тот добрый был дурак,

Но хуже злого он.

Взгляните – тут рядком

Два славных дурака:

Один прикрылся колпаком,

Другой – без колпака.

Лир

Не меня ли ты дурачишь, дружок?

Шут

Все прочие титулы ты роздал, но этого у тебя не отнять – он прирожденный.

Кент (Лиру)

Не такой уж он дурак, милорд.

Шут

Конечно, не такой. Мы дураки маленькие. – А хочешь, дядюшка, я тебя научу, как из одного яйца сделать две короны?

Лир

Как?

Шут

Очень просто. Да ты сам это умеешь.

(Поет.)

Король корону, как яйцо,

Рассек мечом шутя,

Увидел две скорлупки —

Запрыгал, как дитя.

Пляши, пляши, цыпленок

С седою бородой,

Дурацкую макушку

Скорлупкою прикрой!

Лир

А не боишься, что тебя высекут за такие слова?

Шут

Пусть высекут того дурака, который скажет, что это неправда.

(Поет.)

Шутам невесело сейчас,

Дела их стали плохи

С тех пор, как умники у нас

Ведут, как скоморохи.

Лир

Что-то распелся сегодня, голубчик. Что это на тебя нашло?

Шут

Это на меня нашло с той самой поры, когда ты дочек своих сделал мамками, дал им в руки розги и сам снял с себя штанишки.

От счастья плакали они,

Фортуну объегоря,

Тогда-то, видя этот срам,

Дурак запел от горя.

Лир

Полно врать, дурень. Я вижу, ты давно не получал взбучки.

Шут

Врешь ли, правду говоришь, одна плата – плетка. Лучше молчать; но и за молчание могут вздуть. Куда дураку деваться? Наша профессия нынче не в цене. С тех пор как мудрые дали себя одурачить, нас слишком много развелось. Лучше быть кем угодно, только не шутом – и не королем в отставке.

Входит Гонерилья.

Гляди-ка, дядюшка, вот тебе несут кашку и бутылочку с соской.

Лир

Ну, здравствуй, дочка. Вижу, ты не в духе.

Тебя я часто хмурой застаю…

Шут

Были времена, когда тебя мало заботило, в духе она или не в духе. Тогда ты был сам себе господин; а теперь – нуль без палочки. Я и то поважнее тебя: я Шут, а ты никто.

(Гонерилье)

Всё, молчу! Вы велите мне попридержать язык – я понял это по вашим глазам, мадам. Молчу, молчу.

Кто всё спустил с высокой горки,

Захочет есть, а нет ни корки.

(Указывая на Лира.)

Был бычок – стал сухой стручок.

Гонерилья

Сэр, не один лишь этот наглый шут,

Вся ваша невоздержанная свита

Весь день буянит, пьянствует, бранится

И ставит кверху дном всё в замке. Раньше

Я думала, вы их угомоните

По нашим просьбам, но теперь я вижу,

Что, покрывая явные бесчинства,

Вы лишь потворствуете им. Боюсь,

Мы вынуждены будем предпринять

Иные меры, чтоб покончить с буйством,

Гостеприимству тоже есть предел.

Шут

А вот еще стишок:

Писклявил кукушонок,

Покуда был он мал,

А вырос из пеленок —

Папашу заклевал.

Свечка погасла, и мы впотьмах.

Лир

Вы – наша дочь, мадам?

Гонерилья

Довольно, сэр.

Оставьте глупости и выкрутасы,

Которые не подобают вам,

И возвратитесь к трезвому рассудку.

Шут

Приехали, сказал осел, когда в болото он забрел. С праздником тебя, дядюшка!

Лир

Кто я такой? Ужели вправду Лир?

Чьи эти руки? Разве Лир так смотрит?

Так говорит? Так ходит? Нет, не верю;

Не может быть… Какой тяжелый сон!

Эй, кто-нибудь, кто помнит короля,

Скажите мне, кто я теперь?

Шут

Тень Лира.

Лир

И вправду. Можно было догадаться.

Когда-то, быв еще в уме и в силе,

Я, кажется, имел трех дочерей…

Шут

Которые хотят сделать из тебя послушного папочку.

Лир

Как вас зовут, сударыня?

Гонерилья

Довольно!

Устала я от ваших представлений.

Прошу вас, правильно меня поймите:

Вы стары, вам пристало быть мудрей.

Сто рыцарей огромной вашей свиты

С их дерзким, необузданным разгулом

Двор герцога всечасно превращают

В подобье постоялого двора.

Поэтому мы предлагаем, сударь,

Уменьшить вдвое шумную ораву,

А тех, что остаются, – приструнить,

Чтоб знали, как себя вести.

Лир

Проклятье!

Седлайте лошадей; сзывайте свиту.

Тебя, бездушный выродок, отныне

Обременять собою я не стану.

Есть у меня другая дочь.

Гонерилья

Вы бьете

Моих людей, а ваш разгульный сброд

Чинит обиды высшим.

Входит герцог Олбанский.

Лир

Слишком поздно

Раскаянье пришло!

(Герцогу)

Вы тоже, сэр?

И вы того желаете, не так ли?

(Слугам)

Готовьте лошадей.

Слуга уходит.

Неблагодарность,

Исчадье ада с сердцем ледяным!

В обличии дочернем ты ужасней,

Чем гад морской.

Герцог Олбанский

Что тут случилось, сэр?

Лир (Гонерилье)

Ты лжешь, стервятник подлый! Мой отряд —

Цвет рыцарства, отборные дворяне,

Отлично знающие, в чем их долг,

Блюдущие всего превыше имя

И честь свою. О как был мелок промах

Корделии, что показался мне

Таким ужасным и, как рычагом,

Перевернул мой разум, в одночасье

Изгнав любовь из сердца и взамен

Вселив вражду и гнев!

(Ударяет себя по голове.)

Дурацкий Лир,

Стучи теперь в ворота, что впустили

Таких гостей!

– Уйдем отсюда, шут!

Герцог Олбанский

Милорд, поверьте, я здесь неповинен,

Я ничего не знал.

Лир

Речь не о вас. —

Услышь мои моления, Природа!

Великая богиня, затвори

Ей чрево, сделай так, чтоб никогда

Она не знала славы материнства;

Пускай все детородное ее

Усохнет, пусть из проклятого лона

Вовек не явится на свет дитя;

А если явится, пусть будет злым,

Жестоким и бесчувственным, чтоб вечно

Терзать и мучить мать, чтоб насмехаться

Над скорбью материнской, чтобы слезы

До срока на ее щеках изрыли

Глубокие морщины, – вот тогда

Она поймет, насколько хуже яда,

Острей, чем жало горькое змеи,

Детей неблагодарность.

– Ну, идемте!

Уходят Лир, Шут, Кент, рыцари и слуги.

Герцог Олбанский

О боги! Как все это понимать?

Гонерилья

Не утруждай себя. Пусть пошумит

Старик несчастный, впавший в слабоумье.

Возвращаются Лир и Шут.

Лир

Что, половина рыцарей моих

Уже распущена?

Герцог Олбанский

Милорд, в чем дело?

Лир

Сейчас скажу.

(Гонерилье)

О стыд моих седин!

Мне горько, что я мужество свое

Утратил пред тобой, что эти слезы,

Которых ты не стоишь, поневоле

Текут из глаз моих. Пускай насквозь —

До сердца, до утробы, до костей —

Пронзит тебя проклятие отцово!

О старческие глупые глаза,

Попробуйте заплакать вновь – я вырву

И брошу вас, чтоб вы своею влагой

Каменья умягчали. – Ничего,

Есть у меня другая дочь. Я знаю:

Когда она услышит, как жестоко

Ты обошлась со мной, она взовьется,

Чтобы когтями выцарапать очи

Тебе, волчица. Ты еще увидишь,

Как возвращу я прежнее величье,

Которое, ты мнишь, навек ушло.

Увидишь – я тебя предупреждаю!

Лир уходит.

Гонерилья

Ну, каково?

Герцог Олбанский

Ты знаешь, Гонерилья,

Как я люблю тебя, но я скажу…

Гонерилья

Уж лучше помолчи. Где Освальд? – Освальд!

(Шуту)

А ты, скорей мошенник, чем дурак,

Марш за хозяином!

Шут

Дядюшка Лир, подожди! Захвати дурачка с собой!

У дурака вся грудь в крови,

А ей и горя мало.

Поймал лисицу – удави,

Пока не покусала.

Погоди, дядюшка, бегу!

(Уходит.) Гонерилья

Сто рыцарей! Придумано неплохо.

Удобно под рукой иметь отряд

В сто рыцарей. Случится что-нибудь

Иль померещится: обида, сплетня,

Небрежность, мелкий спор, – всегда он может

Любой каприз угрозой подкрепить,

Держа нас в вечном страхе.

– Где же Освальд?

Герцог Олбанский

Ты слишком подозрительна.

Гонерилья

А ты

Беспечен чересчур. Предотвратить

Разумней, чем потом врасплох попасться.

Я написала обо всем сестре;

Навряд ли ей понравится терпеть

Сто буйных рыцарей…

Входит Освальд.

Освальд

Я здесь, мадам.

Гонерилья

Готово ли мое письмо?

Освальд

Готово.

Гонерилья

Возьми охрану и скачи к сестре,

Поведай ей о наших опасеньях;

Добавь, что слышал сам, и мчи назад,

Не останавливаясь.

Освальд уходит.

Нет, милорд:

За ваш телячий, мягкотелый нрав

Я вас не упрекаю; но иные

Скорее будут вас корить за глупость,

Чем вашей добротою восхищаться.

Герцог Олбанский

Нам будущее не дано прочесть;

Гонясь за лучшим, губим то, что есть.

Гонерилья

С чего вы взяли?

Герцог Олбанский

Поживем – увидим.

Уходят.

Входят Лир, Кент и Шут.

Лир

Отправляйся к Регане с этим посланием. Если что спросит, отвечай, но лишнего не говори. Поспеши, чтобы доставить письмо раньше всех.

Кент

Буду скакать без сна и отдыха, милорд.

(Уходит.) Шут

А вот если б у человека был ум в пятках, натирал бы он ему ноги?

Лир

Если бы много думал, пожалуй, да.

Шут

Тогда я рад поздравить ваше величество: вам не придется ходить с мозолями.

Лир

Ха-ха-ха!

Шут

Надеюсь, вторая дочь обойдется с вами любезней; хотя они отличаются на вкус и цвет, как кислое яблочко от неспелого, но есть и кое-что общее.

Лир

Что ты имеешь в виду?

Шут

Что оскомина от них такая же. Ты знаешь, дядюшка, зачем нос прилеплен посередке лица?

Лир

Зачем?

Шут

Чтобы командовать обоими глазами: что он не унюхает, то они углядят.

Лир

Я обидел ее несправедливо…

Шут

А знаешь, каким образом устрица строит свою раковину?

Лир

Нет.

Шут

И я не знаю. Но зато знаю, для чего улитке домик.

Лир

Для чего?

Шут

Чтобы прятать в него свою глупую голову, а не отдавать все дочерям, оставляя рожки на улице.

Лир

Надо заглушить голос природы. – Такого доброго отца… – Лошади готовы, наконец?

Шут

Эти ослы все еще их седлают. Вот интересный вопрос: почему в Семизвездье только семь звезд?

Лир

Потому что не восемь?

Шут

Верно. Из тебя получился бы хороший шут.

Лир

Надо все вернуть назад; силой вернуть! О чудовищная неблагодарность!

Шут

Если бы ты был моим шутом, дядюшка, я бы велел тебя выпороть за то, что ты состарился раньше срока.

Лир

Как так?

Шут

Состарился прежде, чем набрался мудрости.

Лир

О боги! Только б не сойти с ума!

Пошлите мне терпения и сил,

Чтоб не свихнуться!

Входит дворянин из свиты короля.

Лошади готовы?

Дворянин

Готовы, сэр.

Лир

Пойдем, мой дурачок.

Уходят Лир и Кент.

Шут (в публику)

А девушкам смешливым – мое кукареку!

Недолго в девках вам ходить, поверьте дураку.

Уходят.

Акт второй

Входят с разных сторон Эдмунд и Куран.

Эдмунд

Здравствуй, Куран.

Куран

Здравствуйте и вы, сэр. Я только что от вашего батюшки. Передавал ему весть, что герцог Корнуэльский и герцогиня Регана приедут сюда ближе к ночи.

Эдмунд

С чего бы это?

Куран

Не знаю. Вы слышали новости? Об этом еще не говорят вслух, но шепот уже идет.

Эдмунд

Нет, не слышал. Расскажи.

Куран

Как? Вы ничего не слышали о том, что назревает война между герцогами Олбанским и Корнуэльским?

Эдмунд

Ни слова.

Куран

Ну, еще услышите… Прощайте, сэр.

Куран уходит.

Эдмунд

Здесь будет герцог вечером? Тем лучше —

Мой замысел лишь выиграет в силе.

Отец арестовать решился брата;

Осталось мне исполнить половчей

Последний трюк. Благослови, удача! —

Брат, на два слова; брат, иди сюда!

Эдгар спрыгивает вниз с балкона.

Сюда идет отец со стражей. Кто-то

Сумел разнюхать, где тебя искать.

Беги скорее! Ночью легче скрыться.

Сейчас приедет герцог Корнуэльский

С Реганой; ты не вел ли разговоров

Об их раздоре с герцогом Олбанским?

Припомни.

Эдгар

Я уверен, что не вел.

Эдмунд (понизив голос)

Я слышу голос батюшки… Прости;

Я должен вынуть меч и притвориться,

Что защищаюсь. Уходи скорей!

(громко)

Сдавайся и ступай к отцу с повинной!

(тихо)

Беги же, брат.

(громко)

Огня сюда, огня!

(Эдгару)

Прощай!

Эдгар убегает.

Кровь на рубашке подтвердит,

Что здесь кипела схватка.

(Ранит себя в руку.)

Я видал,

Мальчишки на спор делают похуже.

(громко)

Отец! Сюда, на помощь! Помогите!

Входят Глостер со слугами и зажженными факелами.

Глостер

Ты звал? Скажи: где этот негодяй?

Эдмунд

Вот здесь стоял он, обнажив свой меч,

И призывал заклятьями Гекату

К себе на помощь.

Глостер

Где же он, злодей?

Эдмунд

Я ранен, сэр.

Глостер

Куда он скрылся, Эдмунд?

Эдмунд

В ту сторону. Хотел меня склонить…

Глостер (слугам)

Туда, за ним!

Слуги уходят.

Склонить к чему?

Эдмунд

К убийству

Отца родного. Я стыдил безумца,

Я говорил, что боги не прощают

Отцеубийства, что их месть страшна,

Что нет святей и глубже уз, чем узы

Между отцом и сыном. Все напрасно!

Тогда, поняв, что я ему не друг

И не союзник в замысле преступном,

Он выхватил внезапно меч и прежде,

Чем я успел оружие достать,

Нанес удар; – но, увидав, что я

Опомнился и сам готов к отпору,

Он, испугавшись поднятого шума,

Бежал.

Глостер

Ну, далеко не убежит.

У нас ему не скрыться; а поймают —

Конец один. Мой благородный герцог

Приедет вечером. С его согласья

Я объявлю награду за поимку

Презренного изменника и труса,

А укрывальщику злодея – смерть.

Эдмунд

Когда я убеждал его оставить

Свой мерзкий замысел и пригрозил,

Что все раскрою, он лишь ухмыльнулся

И бросил мне в лицо: «Бастард несчастный!

Ты думаешь, что кто-нибудь поверит

Твоим словам, когда я отопрусь

От всех улик? Письмо ли предоставишь —

Я заявлю, что почерк мой подделан

И обвиненья все поворочу

Против твоих коварных оговоров.

Их цель ясна; и дураку понятно,

Какие выгоды бастард получит,

Законного наследника убрав».

За сценой труба, возвещающая приезд герцога.

Глостер

Подлец! Закоренелый негодяй!

И почерк свой он отрицать собрался?

Нет, он не сын мне. – Слышите, трубят?

Приехал герцог. Чтоб злодей не скрылся,

Задержим корабли в портах; пошлем

Его портрет, чтоб всюду в королевстве

Его приметы знали. – Что до графства,

Мой честный мальчик, любящий мой сын,

То мы найдем, как это узаконить.

Входят герцог Корнуэльский, Регана и слуги.

Герцог Корнуэльский

Что тут случилось, мой любезный граф?

Едва успел приехать к вам, как слышу

Дурные новости.

Регана

Коль это правда,

Любая месть преступнику мала.

Глостер

Разбито сердце старое, разбито!

Регана

Неужто крестник моего отца,

Эдгар, на вашу жизнь злоумышлял?

Глостер

Мне стыдно, леди, в этом признаваться.

Регана

А не якшался ль он с тем буйным сбродом,

Что мой отец набрал к себе в отряд?

Глостер

Не знаю, леди, ничего не знаю.

Эдмунд

Да, он из их компании, мадам.

Регана

Немудрено, что заразился буйством.

Они его, видать, и подучили, —

Чтоб завладеть богатствами отца

И расточить их в пьянстве и гулянстве.

Сегодня от сестры я получила

Такой о них невыгодный отчет,

Что если на постой ко мне приедут,

Я убегу, куда глаза глядят.

Герцог Корнуэльский

И я с тобой. – Мне рассказали, Эдмунд,

Что в этом деле вы себя вели,

Как честный сын.

Эдмунд

Таков мой долг, милорд.

Глостер

Он замысел разоблачил злодея

И при попытке задержать его

Был ранен.

Герцог Корнуэльский

Послана ли вслед погоня?

Глостер

Да, сэр.

Герцог Корнуэльский

Он будет пойман, и ручаюсь,

Что никому грозить не станет впредь.

Отдайте нужные распоряженья

От моего лица.

(Эдмунду)

А вас, мой друг,

Чьи верность и усердье так наглядно

Себя явили в деле, мы возьмем

Служить себе: людей надежных мало,

Они дороже жемчуга.

Эдмунд

Клянусь,

Служить вам буду до конца, милорд.

Глостер

Благодарю за сына, ваша светлость.

Герцог Корнуэльский

Вы знаете, зачем мы в гости к вам

Приехали внезапно, на ночь глядя?

Регана

Нам нужен, Глостер, добрый ваш совет.

Отец с сестрою пишут мне о споре,

Возникшем между ними. Их гонцы

Ждут скорого ответа. Позабудьте

На время о своей беде, мой друг.

Ваш опыт, ваша мудрость нам сегодня

Необходимы. Помогите нам

В столь важном деле.

Глостер

Я готов, мадам.

Добро пожаловать в мой дом.

Уходят.

Перед замком Глостера.

С разных сторон входят Кент и Освальд.

Освальд

С наступающим утром, сэр. Вы служите в этом замке?

Кент

Нет.

Освальд

Где бы нам оставить лошадей?

Кент

Да хоть в болоте.

Освальд

Прошу, скажите по дружбе.

Кент

Я вам не друг.

Освальд

Тогда и мне до вас дела нет.

Кент

Попадись мне в другой раз, я тебе покажу, какое у меня до тебя дело.

Освальд

Зачем вы так со мной обращаетесь? Ведь вы меня не знаете.

Кент

Я знаю тебя.

Освальд

Кто же я такой, по-вашему?

Кент

Плут, мерзавец, лизоблюд, чванный пузырь в барских обносках, гнусный ябедник, угодливый раб, негодяй, сводничающий для своей хозяйки, подлец, наглый со слабым, но поджимающий свой хвост перед сильным, заячья душа, трус, помесь труса, мошенника, сводни и шпиона, подонок, которого я вздую как сукиного сына, если он посмеет отрицать хотя бы один из этих своих титулов.

Освальд

Вот шальной! Так изругать незнакомого человека!

Кент

Ну, ты и наглец! Это мы-то с тобой незнакомы? Забыл, как я вчера растянул тебя и вздул перед лицом короля? Доставай свой меч, трусливый пес. Хотя еще ночь, но луна сойдет за факел. Сейчас я сделаю из тебя бифштекс под лунным соусом. (Обнажает меч.) Ну, давай, становись, патлатый болван!

Освальд

Отстаньте от меня! Что вы ко мне привязались?

Кент

Доставай оружие, негодяй. Ты прискакал сюда с письмом против короля, ты держишь сторону этой надутой куклы против ее благородного отца. Берись за меч, или я сейчас нарежу тебя ломтями, как окорок.

Освальд

Эй, помогите кто-нибудь! Убивают! Помогите!

Кент

Защищайся, мошенник. Становись в позицию, трус. Обороняйся!

(Ударяет Освальда.) Освальд

Караул! Убивают!

Входят Эдмунд с обнаженною рапирой, герцог Корнуэльский, Регана, Глостер и слуги.

Эдмунд

Эй, что произошло? Остановитесь!

Кент (Эдмунду)

Не хочешь ли сразиться, мой дружок?

Давай, немножко спустим пылкой крови.

Глостер

Оружье? Буйство? Что тут происходит?

Герцог Корнуэльский

Под страхом смерти, прекратите бой.

Кто вновь ударит, тот мертвец. В чем дело?

Регана

Посланцы от сестры и короля.

Герцог Корнуэльский

Что вы не поделили? Говорите.

Освальд

Я отдышаться не могу, милорд.

Кент

Еще бы! Я встряхнул его так, что пыль пошла столбом. В нем мужского – одни штаны и камзол. Его же портной делал, этого труса.

Герцог Корнуэльский

Вот странная фантазия! Портной сделал человека?

Кент

Ну, да. Каменотес или плотник, хотя бы и подмастерье, сделал бы что-нибудь пристойнее, чем это чучело.

Герцог Корнуэльский

Говорите ясней: кто зачинщик ссоры?

Освальд

Вот этот старый негодяй, милорд, которого я пощадил только ради его седой бороды.

Кент

Ах ты собачий сын, дворняжка лохматая! – Милорд, позвольте мне проучить этого нахала. Я истолку его, как известку, и размажу по этой стенке. – Пожалел ради седой бороды? Ах ты, моська!

Герцог Корнуэльский

Довольно! Придержи язык свой длинный!

Забыл, пред кем находишься, грубьян?

Кент

Сэр, и у гнева есть свои права.

Герцог Корнуэльский

На что же гневаешься ты?

Кент

На то,

Что плут бесчестный носит меч, что крысы,

Подобные ему, исподтишка

Перегрызают дружеские узы

И связи меж родными, что мерзавцы

Потворствуют страстям своих господ,

И, сладко улыбаясь, потакают

Их прихотям, и подливают масла

В огонь, и крутятся, как флюгера,

Угадывая ветер, и, как шавки,

Своим хозяйкам забегают путь.

(Освальду)

Чему смеешься ты, урод несчастный,

Как будто я ломаю тут шута?

Ну, попадись мне только снова в руки,

Ты у меня покрякаешь, гусак!

Герцог Корнуэльский

Он что – с ума сошел?

Глостер (Кенту)

Как вышла ссора?

Рассказывай.

Кент

Меж мной и этим плутом —

Антагонизм природный.

Герцог Корнуэльский

Почему

Его зовешь ты плутом? Что он сделал?

Кент

Его лицо не нравится мне.

Герцог Корнуэльский

Вот как!

Быть может, и мое, и остальных?

Кент

Сэр, быть правдивым – ремесло мое.

Скажу вам правду: мне случалось видеть

Получше лица.

Герцог Корнуэльский

Вот он что за гусь!

Его за честность где-то похвалили,

Так он из прямоты скроил камзол

И щеголяет наглостью: «Я прям

И не умею льстить. Я груб, но честен.

Не нравится – не слушайте». Я знаю

Таких мошенников. В их прямоте

Лукавства и корысти скрытой больше,

Чем в сотне откровенных подхалимов,

Не знающих, как лучше угодить.

Кент

Позвольте, сэр, в сердечном умиленье

Пред ликом вашей светлости, чей взор,

Как Феба луч, сквозь тучи просиявший…

Герцог Корнуэльский

Что это значит? Ты с ума сошел?

Кент

Я попробовал оставить грубый тон, вызвавший ваше неудовольствие, и взять нотой повыше… Нет, сэр, ваш пример не про меня. Тот грубиян, который хвалился перед вами своей простотой, был просто мошенник, но я не таков, уж поверьте, сэр.

Герцог Корнуэльский (Освальду)

Так чем его ты оскорбил, любезный?

Освальд

Поверьте, я его не оскорблял.

Вчера случилось недоразуменье,

Король меня ударить соизволил;

А он, чтоб господину угодить,

Дал мне подножку сзади – и потом

Глумился и гордился над упавшим,

Как будто великана победил.

Король его хвалил за этот подвиг;

И вот, войдя во вкус, сегодня вновь

Он на меня набросился с оружьем,

Как кровожадный зверь.

Кент

Плут извернулся,

А в дураках – могучий наш Аякс.

Герцог Корнуэльский

Довольно! Принести сюда колодки.

Ах ты, невежа, дерзостный болтун,

Тебя мы быстро скромности научим.

Кент

Я стар уже учиться, сэр. Не надо

Колодок. Я на службе короля

И с порученьем от него явился.

Вы оскорбите разом и персону,

И титул короля, так наказав

Его гонца.

Герцог Корнуэльский

Подать сюда колодки.

Клянусь, он просидит тут до обеда.

Регана

До вечера. И ночь – вплоть до утра.

Кент

Мадам, с собакой вашего отца —

И то не должно вам так обходиться.

Регана

С мерзавцем обойдусь еще не так.

Герцог Корнуэльский

Вот о таких и пишет нам сестра

Отъявленных буянах. – Где колодки?

Глостер

Прошу, повремените, ваша светлость.

Пусть за вину его король накажет

Как своего слугу. А этой мерой

Караются бродяги и воришки,

Преступники из подлого сословья.

Король рассержен будет не на шутку,

Коль мы его посла накажем так.

Герцог Корнуэльский

Я сам отвечу.

Регана

А сестра моя

Не будет разве гневаться, узнав,

Что оскорбили тут ее посланца

И наказанья не понес никто? —

Обуйте этого. – Милорд, идемте.

Слуги надевают Кенту колодки.

Уходят все, кроме Кента и Глостера.

Глостер

Простите, друг. Нрав герцога известен:

Что вздумает, ему не прекословь.

Но я поговорю с ним, как остынет.

Кент

Прошу, не надо. Я устал с дороги.

Вот повод выспаться. Вздремну чуть-чуть;

А после посвищу. Как говорится,

У шустрого всегда Фортуна – в пятках.

Счастливо, сэр.

Глостер

Так обойтись с гонцом!..

Неправ наш герцог.

(Уходит.) Кент

Уже рассвет. Видать, нас с королем

Судьба ведет, по старому присловью,

Из доброй тени да на солнцепек.

(Вынимает письмо.)

Что ж, вылезай сюда, маяк небесный;

Довольно антиподов освещать,

Дай перечесть ее письмо. Лишь горе

Нам исцеляет зренье. Это пишет

Корделия, узнавшая случайно,

Что я сменил обличье, но остался

При короле; она отыщет средства

(Тут сказано), «чтоб залечить обиды

И возместить утраты».

– Вы устали,

Глаза мои, вы насмотрелись вдоволь

За эти дни; сомкнитесь, чтоб не видеть

Позорного приюта моего. —

Фортуна, доброй ночи. Улыбнись

И повернись ко мне счастливым боком!

(Засыпает.)

Лес.

Входит Эдгар.

За мной охотятся, как за оленем.

Я спасся только тем, что влез в дупло

И обманул погоню. Всюду стража;

Во всех портах и малых городках

Ждут, чтоб меня схватить. Но я не дамся.

Я кое-что придумал: облачусь

В лохмотья, притворюсь бродягой нищим,

Которого несчастья низвели

Почти до образа скота. Лицо

Измажу грязью; волосы, как леший,

Взлохмачу, рваной тряпкой кое-как

Прикрою наготу, не убоявшись

Ни холода, ни ветра. Я видал

Несчастных полоумных из Бедлама,

Которые себе втыкают в руки

Булавки и колючки розмарина,

Шипы и щепки, чтобы устрашить

Простых зевак, и с плачем и проклятьем

У сельского народа вымогают

Себе на пропитанье. «Бедный Том!»

Ну, что ж! Раз как Эдгар я вне закона,

Пусть так и будет – я сойду за Тома.

Перед замком Глостера.

Кент в колодках.

Входят Лир, Шут и Придворный.

Лир

Оставить дом, не отослав обратно

Гонца с ответом? Странно.

Придворный

Говорят,

Они решились на отъезд внезапно.

Кент

Привет тебе, мой добрый господин!

Лир

Ха! Весело же ты проводишь время.

Шут

Здорово, приятель! Лошадей привязывают за морду, собак и медведей за шею, обезьян поперек живота, а людей, выходит, за ноги. Как тебе отдыхается?

Кент

Как видишь.

Шут

Кто слишком прыток, тому доктор прописывает деревянные чулки, верно? Славное лекарство! Чем ты тут занят? Поджидаешь Луну, чтобы первым сказать ей: «Добрый вечер»?

Кент

Ну да. Ты догадливый дурак.

Лир

Кто оскорбил твой ранг и полномочья,

Так поступив с тобой?

Кент

Она и он:

Твой зять и дочь твоя.

Лир

Не может быть.

Они бы не могли…

Кент

Смогли, как видишь.

Лир

Юпитером клянусь, не может быть.

Кент

Все может быть.

Лир

Они бы не посмели,

О нет! Ведь так жестоко надругаться

Над нашей честью – хуже, чем убийство.

Поведай, не скрывая, что ты сделал

Или чего они достичь хотели

Такой позорной мерой.

Кент

Государь,

Когда в их замок я доставил письма

От вашего величества, едва

Успел я, их вручив, с колен подняться,

Как в зал влетел гонец от Гонерильи,

Весь запыхавшись, в пыли и в поту,

И подал им, по сторонам не глядя,

Письмо, которое они прочли —

И сразу в путь собрались, мне велев

За ними следовать и ждать ответа.

Здесь я опять столкнулся с тем гонцом,

Что мне прием у герцога испортил;

К тому же это был тот самый малый,

Что вашему величеству грубил

У Гонерильи в замке. Я с досады

Затеял ссору с ним; но этот трус

До смерти испугался поединка

И криком переполошил весь дом.

Ваш зять нашел, что я кругом виновен,

И присудил к позорной этой каре.

Шут

Вона куда гуси полетели; видать, к холодам.

(Напевает.)

Богатого папашу

Ребята дома чтят,

А бедного папашу

Ругают и честят.

Фортуна – хитрая девка, бедняку с ней не сговориться.

Лир

Комок какой-то подступает к горлу.

Проклятье! Только бы не зарыдать.

Вот был бы стыд!

(Кенту)

Где дочь моя, ты знаешь?

Кент

У графа в замке.

Лир

Подождите здесь.

(Уходит.) Придворный

И это все, в чем были вы повинны?

Кент

Клянусь. Но почему при короле

Так мало свиты?

Шут

Вот за этот вопрос тебя точно следует посадить в колодки!

Кент

Почему, дурак?

Шут

Да потому, что когда колесо едет в гору, все хватаются за него, чтобы их тоже подняло наверх, а когда колесо катится с горы, каждый норовит спрыгнуть, чтоб не зашибло. Лишь такие умники, как ты и я, чего-то ждут.

(поет)

Покуда светит им барыш,

Отбоя нет от слуг,

Но только дождь заморосит,

Так никого вокруг.

Один дурак еще за так

Служить всегда готов.

И впрямь: что дураку терять,

Опричь своих мозгов?

Кент

Где ты это выучил, дурень?

Шут

Да уж не в колодках, ваша премудрость.

Входят король Лир и Глостер.

Лир

Не хочет говорить со мной? Больна?

Устала? Много ездила сегодня? —

Увертки, чтоб не выйти. Принесите

Ответ получше.

Глостер

Государь мой добрый,

Вы знаете, какой горячий нрав

У герцога, как он упрям и пылок

В своих решеньях…

Лир

Смерть, чума и ад!

«Горячий нрав»? Вот мило! Повторяю:

Король желает говорить немедля

С любезным зятем и его супругой.

Глостер

Я доложил о том.

Лир

Вы «доложили»!

Но вот вопрос: вы поняли меня?

Глостер

Да, государь.

Лир

Король желает видеть

Властительного герцога, отец

Желает говорить с родною дочкой.

Вы так сказали? Ах, горячий нрав?

Он пылок! Доложите громовержцу…

А, впрочем, погодите. Может, впрямь

Он болен? Хворь не выбирает срока.

Когда страдает плоть, и дух скорбит.

Не стоит возмущаться тем, что он,

Возможно, сделал в приступе болезни;

Больного как здорового судить

Несправедливо.

(Взглянув на Кента.)

Будь я трижды проклят!

Зачем он здесь сидит в колодках? Это

Доказывает ясно, что болезнь

У герцога и дочери – притворство.

Немедленно его освободить!

Ступайте и скажите: я хочу

Их видеть – здесь, сейчас же. А не выйдут —

Я буду в двери бить, как в барабан,

Покуда мертвые не пробудятся.

Глостер

Надеюсь, все уладится добром.

(Уходит.) Лир

О сердце бешеное, успокойся!

Не бейся так!

Шут

Прикрикни на него, дядюшка, как одна лондонская жёнка кричала на угрей, которые не хотели лезть в пирог. Била их скалкой по головам и кричала: «Назад, бездельники, назад!» Та самая жёнка, чей брат из любви к своей лошади намазывал ей сено маслом.

Входят Герцог Корнуэльский, Регана и слуги.

Лир

Ну, с добрым утром!

Герцог Корнуэльский

Добрый день, милорд.

(Делает знак освободить Кента.) Регана

Я рада вашей светлости.

Лир

Спасибо.

Надеюсь, что ты рада. Рад и я.

Иначе мне пришлось бы развестись

С твоей покойной матерью, признав,

Что я похоронил прелюбодейку.

(Кенту)

А, ты свободен? Подожди меня.

Кент уходит.

Регана, дочь моя, ты не поверишь,

Как низко обошлась твоя сестра

С твоим отцом. Она вонзила клюв,

Как коршун, вот сюда, мне прямо в сердце.

Мне больно говорить.

Регана

Сэр, успокойтесь.

Я думаю, что вы скорей могли

Понять ее превратно, чем она —

Забыть свой долг.

Лир

Как это понимать?

Регана

Я не могу поверить, чтоб сестра

Могла в малейшей мере пренебречь

Своим дочерним и хозяйским долгом.

Сэр, если ей порой и приходилось

Удерживать от буйства вашу свиту,

То цель и средства были безупречны.

Лир

Чума ее возьми!

Регана

Сэр, вы не юны,

Лета и силы ваши на закате.

Желательно, чтоб кто-то направлял

И вел вас, кто яснее, чем вы сами,

Вас понимает. Оттого прошу:

Вернитесь к старшей дочери, скажите,

Что вы не правы.

Лир

Попросить прощенья?

Мне перед нею на колени встать:

(Становится на колени.)

«Вот, доченька, нелепый твой отец,

Седой и глупый; дай ему приют,

Еду и кой-какую одежонку».

Регана

Довольно, сэр. Не надо сцен! Вернитесь

К моей сестре.

Лир (вставая)

Нет, никогда, Регана!

Она уменьшила мне вдвое свиту,

Смотрела сверху, как на червяка,

И жалила змеиными словами.

Я призову скорей все кары неба

На голову ее, чтоб хромота

Ей поразила кости…

Регана

Тьфу-тьфу-тьфу!

Лир

Чтоб солнце красоту ее спалило,

Чтобы покрылся чирьями язык,

Чтобы молния ударила с небес

В ее бесстыжие глаза!

Регана

О боги!

Неужто и меня в запале гнева

Вы так же будете честить и клясть?

Лир

Тебя, Регана? Никогда. За что?

Ты – доброта сама, твои глаза

Лучатся лаской. Ты не упрекала

Меня за поведенье, не грозилась

Полсвиты распустить, не уязвляла

Словами, не захлопывала дверь

Перед отцом. Ты помнишь долг природы,

Дочернюю признательность, учтивость.

Ты не забыла, что тебе я отдал

Полкоролевства.

Регана

Ближе к делу, сэр.

Трубы за сценой.

Лир

Кто моего гонца обул в колодки?

Герцог Корнуэльский

Чья там труба?

Регана

Я думаю, сестры.

Она писала, что прибудет вскоре.

Входит Освальд.

Приехала ли госпожа твоя?

Лир

Вот прихвостень, что лезет вон из кожи,

Чтоб угодить порокам госпожи.

Прочь с глаз моих!

Герцог Корнуэльский

Что здесь не так, милорд?

Лир

В колодки кто велел обуть посла? —

Регана, я уверен, ты не знала

Об этой низости.

Входит Гонерилья.

Но что я вижу?

О праведные небеса! Молю вас,

Услышьте голос мой; вы так же стары,

Как эта голова седая. Сжальтесь,

Помилосердствуйте над стариком!

(Регане)

Неужто ты подашь ей руку, дочь?

Гонерилья

Подаст, конечно. То не преступленье,

Что кажется безумцу таковым.

Лир

О грудь моя! Скрепись еще сильней,

Чтоб сердце пополам не разорвалось! —

Как оказался мой слуга в колодках?

Герцог Корнуэльский

Я так велел. Его проступок, сэр,

Заслуживал и худшего.

Лир

Вы смели?

Регана

Отец, прошу, не надо представлений,

Что вам не по годам и не к лицу.

Передохните здесь и возвращайтесь

К сестре, полсвиты распустив, а после,

По истеченье месяца, – ко мне.

Лир

Вернуться к ней и распустить полсвиты?

Нет, я скорее буду жить без крова —

В лесу, в степи – с волками и совой.

Иль поплыву во Францию за море,

Ударюсь в ножки своему зятьку,

Которого я обделил приданым, —

Чтоб дал мне пенсион для поддержанья

Убогой жизни, – или напрошусь

В рабы к любому низкому лакею,

Хоть этому…

(Указывает на Освальда.) Гонерилья

Как вам угодно, сударь.

Лир

Нет, дочка, не своди меня с ума.

Простимся; я тебя не буду мучить.

С тобою больше не видаться нам;

И все-таки ты кровь моя родная,

Ты плоть моя… или скорей болезнь

Нательная – свищ, опухоль, карбункул,

Моей же крови порченой вина.

Когда-нибудь тебя охватит стыд;

Но я не стану торопить прозренья,

Бранить, грозить тебе огнем небесным

И адской тьмой… Я буду терпеливым

И мудрым. Я останусь у Реганы

С моею сотней рыцарей.

Регана

Боюсь,

Не все так просто. Я не ожидала

Гостей и не готова так, как должно,

Принять их. Сэр, прислушайтесь к сестре;

Благоразумье здесь не помешает.

Вы стары, вы сейчас раздражены…

Лир

Ты так считаешь?

Регана

Да, милорд. К тому же

Пятидесяти человек для свиты —

Вполне достаточно. К чему вам больше?

И так расходов сколько и тревог!

И как поддерживать при двоевластье

Мир и порядок в доме? Вот в чем суть.

Все это сложно и небезопасно.

Гонерилья

Не лучше ли, милорд, чтоб вам служили

Из наших слуг придворных кто-нибудь?

Регана

А будут нерадивы – мы накажем.

Чем плохо? Войско в доме ни к чему.

Прошу, когда ко мне вы соберетесь,

Возьмите только двадцать пять дворян.

Я больше не приму.

Лир

Я всё вам отдал.

Гонерилья

И очень вовремя.

Лир

Я отдал всё,

А за собой лишь выговорил право

На сотню рыцарей… Как ты сказала,

Регана, – примешь только двадцать пять?

Регана

И повторю: достаточно для свиты.

Лир

Всё познаешь в сравненье. Если злого

Сравнить со злейшим, он почти что добр.

Такое нынче время: быть не худшим —

Уже заслуга.

(Гонерилье)

Я вернусь к тебе.

Полсотни – это дважды двадцать пять,

Так, значит, вдвое больше и любовь

К родителю.

Гонерилья

А рассуждая здраво,

Сто, пятьдесят, пятнадцать или десять —

Зачем они, когда к услугам вашим

Всегда готова в замке куча слуг?

Регана

В том нет потребности.

Лир

Вот странный довод:

Потребности в том нет! Последний нищий,

И тот имеет что-то сверх потребы —

Пустяк какой-то, чем он дорожит.

Сведи всю жизнь к потребности насущной —

И люди превратятся в скот. Взгляните

Хотя бы на себя; зачем вам, леди,

То, что не греет, – банты, кружева?

В них нет потребности, ведь цель одежды —

От холода хранить. Зачем вам это? —

О небо, дай мне силы претерпеть;

Терпенье – вот что мне сейчас потребно.

Взгляните, боги, вот я перед вами —

Несчастный, скорбью раненный старик.

Коль вы велите, чтоб сердца детей

Против отцов своих ожесточались,

Молю, не довершайте униженья!

Пусть влага жалкая, оружье женщин,

Не запятнает щек моих. —

Нет, ведьмы!

Я отомщу – так страшно, что земля

Всколеблется, – я сделаю такое —

Не знаю что… Вы думаете, я

Сейчас заплачу?

Молния и раскат грома.

Нет! Скорее сердце

Расколется на тысячу кусков,

Чем я заплачу. Шут, уйдем отсюда.

Я, кажется, схожу с ума…

Уходят Лир, Кент и Шут.

Герцог Корнуэльский

Уйдемте. Надвигается гроза.

Регана

Дом этот слишком мал, он не вместил бы

Такую свиту вместе с королем.

Гонерилья

Сам виноват; всех перебаламутил —

Пусть сам и пожинает блажь свою.

Регана

Его бы я охотно приютила, —

Но одного.

Гонерилья

Я целиком согласна.

Где Глостер?

Герцог Корнуэльский

Побежал за королем.

Входит Глостер.

Вот возвращается.

Глостер

Король разгневан.

Герцог Корнуэльский

Куда он едет?

Глостер

Можно лишь гадать.

Велел седлать коня.

Герцог Корнуэльский

Пусть уезжает.

Старик упрям, как пень.

Гонерилья (Глостеру)

А вам, милорд,

Не стоит умолять его остаться.

Глостер

Сейчас начнется буря. Ветер в поле

Все громче. А вокруг на много миль —

Ни дома, ни куста.

Регана

Сэр, для упрямцев

Уроков лучше нет, чем те несчастья,

Что сами же себе они творят.

Запремте двери. В шайке у него —

Народ отчаянный; что им взбредет,

Никто не ведает. Остережемся.

Гонерилья

Запрем покрепче двери; дело к ночи.

Совет Реганы мудр. Идемте в дом,

Пока не грянула гроза.

Уходят.

Акт третий

Степь.

Буря продолжает бушевать.

С разных сторон входят Кент и Придворный.

Кент

Кто здесь, помимо мрака и дождя?

Придворный

Тот, у кого на сердце так же мрачно.

Кент

Я не узнал вас сразу. Где король?

Придворный

Враждует с яростью слепых стихий;

Велит, чтоб ветер сбросил землю в море

Иль море, вздувшись, затопило сушу

Со всем, что есть на ней живого; рвет

Свои седые волосы, а ветер

Хватает их из рук и, как добычу,

Уносит в темноту. В такую ночь,

Когда и лев несытый, и волчица

Со впавшими от голода боками

Дрожат, укрывшись в логове, он бродит

Под ливнем с непокрытой головой,

Бросая вызов буре.

Кент

Кто с ним рядом?

Придворный

Лишь верный шут, старающийся тщетно

Перешутить печаль.

Кент

Сэр, зная вас

Как человека верного, хочу

Открыть вам нечто, что должно остаться

Сугубо между нами. Есть разлад,

Сокрытый за притворной дружбой, между

Олбанским герцогом и Корнуэльским.

Шпионы при дворах обоих принцев —

Французов тайные глаза и уши —

Об этом сведали. И вот теперь,

В связи ли с этой темною интригой

Иль бессердечным, грубым обращеньем

Со старым королем, а может быть,

Причина есть, таящаяся глубже,

Король Французский к нам отправил войско,

Которое уже достигло скрытно

Границ державы нашей разделенной

И высадилось в нескольких портах,

Готовясь развернуть свои знамена

И в бой вступить. Сэр, если вы решитесь

Довериться моим словам, прошу:

Скачите в Дувр, где встретят вас как друга,

И расскажите об обидах лютых,

Что сводят короля с ума. Я знаю,

Вы рыцарь благородный и прямой;

На вас могу я положиться смело.

Придворный

Кто вы, скажите?

Кент

Это ни к чему.

Чтоб вы в моих словах не сомневались,

Вот кошелек; возьмите все, что в нем.

Когда случится вам – а вам случится! —

Корделию увидеть, покажите

Ей этот перстень, и она вам скажет,

Кто был ваш незнакомец. Вот погодка!

Чума, и только! Где сейчас король?

Пойду искать его.

Придворный

Сэр, дайте руку.

Не скажете ли что-нибудь еще?

Кент

Одно, важнейшее. Мы разойдемся:

Вам – в эту сторону, а мне – туда.

Кто первым встретит короля, пусть крикнет

Как можно громче.

Расходятся в разные стороны.

В другом месте степи. Буря не стихает.

Входит Лир и Шут.

Лир

Дуй, дуй, ветрище, лопни от натуги!

Хлещи наотмашь, ливень! Затопи

Коньки домов и шпили колоколен!

Вы, мстительные вспышки грозовые,

Предвестники громовых мощных стрел,

Валящих наземь сосны, опалите

Седую голову мою! Ты, гром,

Расплющи чрево круглое земли,

Испепели зародыши Природы

И размечи по ветру семена

Людей неблагодарных!

Шут

И то, дядюшка! Сладкая водичка при дворе небось лучше, чем ливень в поле. Воротись-ка назад, поклонись дочкам. Эта ночь не щадит ни дурака, ни умного.

Лир

Греми, гроза! Плюй ветром и дождем!

В неблагодарности не упрекну

Вас, гром и ливень, молния и буря;

Ведь я не отдавал вам королевства,

Не называл вас дочками родными.

С чего бы стал я ждать от вас добра?

Вершите вашу волю. Вот я здесь

Пред вами – слабый, жалкий и несчастный

Больной старик. О буйные стихии!

Не стыдно ль вам – со злыми дочерьми

Против отца седого ополчиться

Всей вашей силой грозной? О-хо-хо!

Шут (поет)

В такую пору мы с дружком

За двери ни ногой;

Укрылся в домике один,

И в гульфике – другой.

Бродяга нынче, как султан,

Ночует в шалаше,

И с ним в обнимку – весь отряд

Его любимых вшей.

И только умник под дождем

Блуждает без дорог;

Он пятку до небес вознес,

А сердцем пренебрег.

Лир

Молчи, старик, будь образцом терпенья.

Входит Кент.

Кент

Кто здесь?

Шут

Двое в штанах: один умный, другой шустрый.

Кент

Вы, государь? Увы, в такую бурю

И рыщущий по дебрям хищный зверь

Спасается от ярости небес

В своей норе. Таких огромных молний,

И оглушительных ударов грома,

И страшных стонов ветра я не помню

За жизнь свою. Невыносимо смертным

Терпеть подобный ужас.

Лир

Пусть боятся

Те, кто богов разгневал. Трепещите,

Избегнувшие кары негодяи!

Убийцы тайные, забейтесь в щели,

Чтобы от мести спрятаться! Дрожите,

Кровосмесители, в своих постелях!

Предатели, лжецы и лицемеры,

Не сомневайтесь: боги сыщут вас,

Просите милости, пока не поздно.

Кент

Под ливнем, с непокрытой головой!

Вот горе! Сэр, тут рядом есть лачуга;

Она вас может защитить на время

От непогоды; я же той порой

Вернусь к тем гордым, чьи сердца черствее,

Чем каменные стены, и заставлю

Не долг, так хоть учтивость соблюсти.

Лир

Постой, постой… все в голове смешалось…

Сейчас я вспомню…

(Шуту)

Что с тобой, мой милый?

Тебе не холодно? Я сам продрог…

(Кенту)

Ну, где твоя лачуга? Жизнь заставит,

Так и солому станете ценить.

Идем, мой шут! Каким-то краем сердца

Тебя мне жалко, бедный плут.

Шут (поет)

Кому мозгов не много дано, —

Дуй, ветер, дождь, поливай! —

Тому роптать на судьбу смешно…

Веди нас, милый, в сарай!

Лир

Хорошо сказано, дружок. (Кенту) Ну, веди меня к своему шалашу.

Уходит вместе с Кентом.

Шут

Славная ночка! После гулянки хорошо протрезвляет. Скажу-ка напоследок предсказание.

Когда ханжу Псалтырь исправит,

И эль кабатчик не разбавит,

И будет маяться в цепях

Не еретик, а вертопрах,

Когда в суды закон вернется,

И сыч голубкой обернется,

Когда исчезнет в мире мзда,

И вор заплачет от стыда,

И ростовщик вернет поживу,

И сводня скажет речь не лживу, —

Тогда с небес раздастся звон,

И пошатнется Альбион,

И все начнут – представьте сами —

Ходить не вверх, а вниз ногами!

Это пророчество Мерлина, который еще не родился, но скоро родится.

Уходит.

Входят Глостер и Эдмунд с факелами.

Глостер

Поверь мне, Эдмунд, в этом есть нечто противоестественное. Когда я, пожалев короля, хотел предоставить ему какое-нибудь убежище, они лишили меня власти в моем собственном доме и велели даже не заикаться об этом деле.

Эдмунд

Какое бессердечие!

Глостер

Скажу тебе больше; только об этом никому. Между герцогами раскол и вражда. А сегодня я получил письмо. Опасное письмо, – оно у меня в кабинете под замком. Знай: обиды, которые терпит король, будут отомщены. Часть войск уже высадилась. Мы должны взять сторону короля. Я постараюсь отыскать его и дать пристанище хотя бы на время. А ты отвлеки герцога, займи его беседой, чтобы ничего не прознал. Если спросит, где я, скажи: отец заболел и лежит в постели. Пусть они грозятся; я помогу королю, хотя бы ценой своей жизни. Нас ждут необычайные события, Эдмунд. Прошу тебя, будь осторожен.

Глостер уходит.

Эдмунд

Все это герцог тотчас будет знать —

И об услужливости неуместной,

И о письме; а мне наградой станут

Отцовский титул, земли и доход.

Теряет старость – молодость берет.

Входят Лир, Кент и Шут.

Кент

Вот и шалаш, мой добрый государь.

Он вас укроет от тиранства бури.

Лир

Оставь меня.

Кент

Прошу сюда, милорд.

Лир

Чего ты хочешь – чтобы всё я вспомнил

И сердце раскололось от тоски?

Кент

Я бы скорей свое разбил на части!

Войдите, сэр; тут суше и теплей.

Лир

Ты думаешь, что холод, дождь и ветер

Меня терзают? Ты ошибся, друг!

Там, где гнездится истинная боль,

Болячка незаметна. От медведя

Бежите вы, но, оказавшись вдруг

Меж зверем и ревущею пучиной,

Вы встретите его лицом к лицу.

Капризно тело, если ум покоен;

Но у меня в душе такая буря,

Что внешняя молчит. Отца обидеть —

Да это же как руку укусить,

Что кормит вас. О, как я накажу их!

Довольно слез. Хлещи! Я все стерплю.

В такую ночь, как эта… Дочки, дочки!

Как вы могли – ведь я вам отдал все…

Молчи, старик; в той стороне безумье.

Назад, назад!

Кент

Вот вход, мой государь.

Лир

Входите первыми, раз вам так надо.

Я – вслед за вами… Только эта буря

Могла от тяжких дум меня отвлечь.

(Шуту)

Иди вперед, дружок мой бесприютный!

Входи. Я помолюсь и лягу спать.

Шут входит в шалаш.

Лир

Бездомные продрогшие скитальцы,

Которым негде преклонить главу,

Спасут ли вас дырявые лохмотья

От этого безжалостного ветра

И проливного ливня? Слишком мало

О том я думал. Горькое лекарство

Прими, гордыня; испытай сама,

Что чувствует несчастный, чтобы впредь

Быть милосерднее и справедливей.

Эдгар (изнутри)

Бросай якорь! Полторы сажени под кормой!.. Бедный Том!

Сноски

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.