Помни об алиментах

Лукас чувствовал, что превращается в находящегося на грани охотника, и убедил себя занять относительно Дилани такую позицию, как будто она была его вредной привычкой. Он избавится от этой привычки. Лукас старался не думать о Дилани, а если ловил себя на случайных мыслях о ней, то не позволял себе слишком долго на этих мыслях задерживаться. Он фиксировал время каждой мысли, сокращая его с девяноста секунд до семидесяти пяти, потом до пятидесяти и даже до тридцати трех – с каждым разом посвящая ей все меньше и меньше времени, пока наконец к концу четвертого дня они не превратились в короткие вспышки – ее глаза, ее губы, ее улыбка…

– Это безумие. – Лукас провел руками по лицу, а затем зарылся ими в волосы.

– Не говори, что ты не думаешь до сих пор о той девушке, – сказал Джуда, входя в кабинет.

Лукас вскинул голову и сердито воззрился на Джуду.

– Убирайся прочь. – Лукас нахмурился. – Разве я не просил тебя стучать?

– Виноват! – Джуда вскинул руки вверх и попятился к выходу. На пороге он остановился и три раза постучал.

Лукас вздохнул и не смог не улыбнуться.

– Входи.

– Тебе нужно выходить куда-то, а Дилани выбросить из головы.

– Я выходил все последние четыре вечера, – сказал Лукас, делая вид, что поглощен чтением дела, о котором понятия не имел.

– Ходить надо в людные места, а не бродить вокруг дома Дилани, – посоветовал Джуда.

– Какого черта ты знаешь? – Это был единственный ответ, который пришел Лукасу в голову. Пытаться лгать не было никакого смысла; Джуда мог прочитать правду на его лице, как будто она была напечатана крупными красными буквами.

Джуда бросил на стол Лукаса ежедневную газету.

– Если ты выходил вчера вечером, то мог видеть вот это. – Он постучал пальцем по колонке светских новостей.

Там была цветная фотография Дилани в невероятно сексуальном розовом платье под руку не с кем иным, как с Джей-Ди Дэниелзом! Под фотографией была подпись: «Воссоединение?» В короткой заметке сообщалось, что Джей-Ди и Дилани принимали участие в ежегодном благотворительном обеде и что их в первый раз за целый год видели вместе на публике.

Вместе?

Они приехали порознь, но за столом сидели вместе, вместе получали награду и были замечены за долгим разговором наедине. Они вместе танцевали, а затем миссис Дэниелз быстро вышла, а мистер Дэниелз последовал за ней. Вторая их фотография в фойе отеля, в котором проводился бал, показывала, как они выходят. Вместе.

– Это всего лишь значит, что они были в одном и том же месте в одно и то же время. – Лукас отшвырнул газету чуть резче, чем намеревался.

– Вместе, – подчеркнул Джуда, как будто услышал мысли Лукаса. – Они вместе сидели за столом. Они танцевали вместе. Они ушли… – он помолчал, – вместе.

– Этого ты не знаешь.

– Говорят, что фотография стоит тысячи слов.

– Это зависит от обстоятельств. И ничего ие значит, – возразил Лукас.

– Ты споришь с законом? Здесь не зал суда. Я твой лучший друг и исхожу из того, что лучше для тебя.

– Совать это дерьмо мне в лицо – это для меня лучше?

– Черт возьми, да! Сколько раз ты спасал мою задницу от самых больших ошибок в моей жизни? Я просто пытаюсь отплатить тебе услугой за услугу.

– Сделай мне одолжение – держись как можно дальше от моей личной жизни, – прорычал Лукас.

– Я знаю, что трудно смотреть в лицо фактам… Но я не хочу видеть, как ты страдаешь. Если бы ты думал, что твои отношения с ней могут привести к чему-то…

– Я порвал с ней, ясно? Это была глупая попытка, и она закончилась. Я вообще больше не думаю о Дилани.

Джуда встал, чтобы уйти, и снова подтолкнул газету к Лукасу.

– Хорошая идея. Если ты понимаешь, что хорошо для твоей карьеры и что хорошо для тебя… ты забудешь о ней. Забудь, что вообще встречал ее.

По причинам, не совсем ей понятным, первым человеком, о котором подумала Дилани, когда увидела фотографию и обманчивый заголовок в газете, был Лукас Черч. Она подумала о его звонках, которых избегала. Если Лукас увидит ее фотографию с Джей-Ди на благотворительном балу, их почти интимную позу, он может сделать вывод, будто они вновь сошлись, что было слишком далеко от истины.

И хотя это противоречило всем ее представлениям о здравом смысле и ей потребовался почти час, чтобы набраться смелости, Дилани все же взяла телефон и позвонила Лукасу.

– Черч, – ответил тот.

– Лукас? – Ее голос звучал неуверенно, но по длинной паузе она поняла, что Лукас сразу же узнал ее.

– Да?

– Это я, Дилани.

Еще одна долгая пауза.

– Да?

– Я просто…

– Ты наконец-то решила ответить на мои звонки. – Его голос звучал холодно.

Дилани глубоко вдохнула, не желая терять силу духа от его явного недовольства.

– Я не звонила тебе раньше, потому что считала, что нам нужно немного… остыть.

– Остыть, да? И ты, конечно, не согревалась где-то в другом месте? – спросил он.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь. – Она прекрасно это, понимала, но решила, что если начнет защищаться, то это будет выглядеть так, словно у нее действительно есть причина оправдываться.

– Не важно. – Лукас ждал, что еще она скажет. На этот раз ее пауза была долгой и многозначительной.

– Мне немного неловко.

– Так это должно быть привычно для тебя… Ты так хорошо справляешься с неловкостями.

– Я не знаю, есть ли у тебя газета…

– О, не беспокойся, есть, – быстро сказал Лукас.

– Хорошо. Я не знаю, видел ли ты страницу светской хроники…

– Видел.

– Что ж. М-м… Я просто решила позвонить и объяснить…

– Зачем ты вводишь в заблуждение весь город с почти бывшим мужем, которого якобы презираешь?

– Все так, но не совсем. Мы не были там вместе. Мы просто одновременно были в одном и том же месте. – Дилани почувствовала, как глупо это прозвучало.

– Большинство людей назвали бы это «вместе».

– Но это не так! Не вместе, я хочу сказать. То есть мы были там оба, но не вместе. Мы и приехали порознь.

– Но ушли вы вместе.

– Нет.

– Нет?

– Ушли… но не ушли.

– Ну, это яснее ясного.

– Я пытаюсь объяснить, что мы ушли вместе, но мы не были вместе. Не совсем.

– Значит, вы пришли не вместе, в этом ты уверена. И там вы были вместе, но не были вместе. Вы ушли вместе… но не совсем?

– Вот именно.

– Хор-рошо… Знаешь что? На самом деле это не имеет никакого значения. Ты можешь проводить время, с кем тебе заблагорассудится.

– Я знаю это. Просто я не хотела, чтобы ты думал…

– Какая тебе разница, что я думаю, Дилани? Мы друг для друга никто. Просто встреча на одну ночь, которая немного затянулась.

– Это неправда, и ты знаешь это. Между нами произошло нечто гораздо большее.

– Знаешь, я не могу обсуждать это на работе, – сказал он, понизив голос.

– Тогда давай встретимся.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Ты знаешь, что нельзя верить всему, что читаешь в газетах.

– Да, но фотография стоит тысячи слов.

– Все совсем не так, как выглядит, – настаивала она. Дилани посмотрела на фотографию. Руки Джей-Ди обнимали ее за талию. Он улыбался Дилани, и она улыбалась ему в ответ. Любому они показались бы счастливой парой. Но в ее улыбке не было радости. Это была ее дежурная улыбка. Может быть, Лукас Черч не знал этого. Это была та улыбка, которая за ее жизнь очаровала и одурачила тысячи судей на конкурсах красоты. Она означала, что Дилани знает, что она на сцене, знает, что ее фотографируют, знает, что она должна выглядеть, вернее, быть совершен ной. Но эта идеальная улыбка не значила ничего.

– Ты не понимаешь. Мы… не мы… Джей-Ди и его жена, кем бы она ни была, имеют созданные для публики маски, которые они должны носить. Это то, чего от нас ждут.

– А ты всегда делаешь то, чего от тебя ждут, верно?

– Да. Нет. То есть… иногда я действительно делаю то, чего от меня ждут. А Джей-Ди делает то, чего ожидают от него.

– И ты ждала, что его руки прилипнут к тебе, как дешевый костюм для подводного плавания?

– Эго было только для репортеров. Мы не можем вытаскивать наш мучительный, отвратительный развод на каждое мероприятие, как будто это модная сумочка.

– Но почему же ты ушла вместе с ним? – спросил Лукас, немного смягчившись.

– Я подумала, что, если буду с ним полюбезнее, он откажется от своих притязаний на клуб. – Дилани досадливо поморщилась, едва эти слова сорвались с ее языка.

– И насколько полюбезнее? – Голос Лукаса опять стал холоден как лед.

– Я не думала, что так получится. Мне казалось, что мы сможем обсудить все как цивилизованные люди и придем к какому-то взаимовыгодному решению.

– Разве я не говорил тебе, что он не желает уступать в этом вопросе? Ты мне не поверила?

– Понимаешь, зная, как Джей-Ди падок на хорошенькие лица и пухлые губки, я подумала, что, если не много пофлиртую с ним, он может вспомнить те хорошие времена, которые у нас были, и не будет так настойчиво отбирать у меня единственную важную для меня вешь. Я очень на многое могу пойти, чтобы сохранить мой клуб.

– И что это должно означать?

– Это означает, что если мне придется играть по его правилам, тогда… – она помолчала, – тогда я сделаю все, что потребуется.

Последовала неловкая пауза. Дилани не знала точно, как далеко готова зайти, но в данный момент у нее были три дюжины девочек, у которых никогда не было никого, кто бы сражался за них, и Дилани не хотела быть еще одним взрослым человеком в их жизни, который бросил их, когда стало трудно.

Лукас заговорил первым:

– Если ты хочешь вернуться к своему мужу, который лгал тебе, изменял тебе, это твое право. Мое мнение не должно ничего для тебя значить.

Дилани не могла поверить своим ушам. То, что говорил Лукас, было полнейшим абсурдом.

– Я не хочу быть с ним. Ты слышал, чтобы кто-то из нас хотел прекратить бракоразводный процесс?

– Еще рановато. Думаю, мне следует ждать его звонка ближе к полудню. Я-то знаю, как ночь с тобой может изнурить мужчину.

– Это уже откровенная грубость.

– Ты могла бы расценить это как комплимент, – бесстрастно добавил он.

– Ты ведешь себя как ревнивый любовник, – сказала Дилани.

– Так вот что произошло между вами! Он завел подружку, и ты решила отомстить ему с любовником? Может, теперь в моде такие причуды – выжидать и меняться партнерами? Очень жаль, но Мисти не в моем вкусе.

– Ты отвратителен. Не знаю, что я могла найти в тебе.

– Позволь мне напомнить: потрясающие, с криками, безумные оргазмы. Многочисленные.

Дилани бросила трубку, не удостоив его тираду ответом.

Дилани Дэниелз, ты должна сделать правильный выбор.

Наблюдатель удовлетворенно улыбнулся, глядя на фотографию, открывающую страницу светских новостей. Он даже сам не смог бы написать лучший сценарий. Все вели себя как марионетки, дергающиеся и танцующие точно так, как он того хотел, как ему было нужно.

Глава 24

На сцене пятьдесят одна девушка, но только одна из них уйдет домой с титулом «Мисс Америка». Всем остальным нужен план Б.

Секретарша Джей-Ди, Руби, чрезмерно худая женщина лет сорока пяти, с лошадиными чертами лица, яростно стучала по клавиатуре. Взглянув на Дилани, она виновато улыбнулась ей:

– Уверена, он освободится не больше чем через минуту.

Дилани кивнула. Джей-Ди – занятой человек. Она не назначала ему встречу, поэтому и не ждала, что сможет сразу же войти в кабинет, чтобы поговорить с ним. Дилани не пыталась договориться с ним заранее, предполагая, что скорее всего он откажется встретиться с ней. Поэтому она попросила Шеннон заменить ее в клубе и пришла прямо в офис Джей-Ди, надеясь дождаться его. Она не знала, будет ли польза от попытки снова воззвать к лучшим чувствам Джей-Ди, но теперь, когда Лукас не был на ее стороне, она должна была сделать хоть что-то.

Дилани надеялась, что, приехав пораньше, застанет Джей-Ди до дневного стресса, делавшего его раздражительным. К несчастью, в данный момент он орал на собеседника за массивными дверями красного дерева. В какой-то момент крик стал таким громким, что Дилани даже вздрогнула.

– Может быть, вам зайти туда? – предложила она Руби.

– Там у него Пол. Ну, знаете, соперничество между братьями. – Она продолжала неистово печатать.

Дилани кивнула. Ни для кого не было секретом, что между Полом и Джей-Ди не было особой любви. Соперничество между братьями – это еще мягко сказано. Дилани ни разу не слышала, чтобы братья спокойно разговаривали друг с другом. Она знала, что Пол всегда был настроен против их брака. Дилани считала, что Пол втайне обижается на Джей-Ди за то, что тот старший. Их родители все детство и юность безумно любили Джей-Ди только за то, что он их первенец и назван в честь отца.

При их весьма заметном сходстве братья были разными, как небо и земля. Джей-Ди был первоклассным атлетом, в то время как Пол проявил талант к учебе. А в великом штате Техас футбол всегда приведет тебя дальше, чем учебник. Джей-Ди обладал природным шармом, тогда как Пол скорее отталкивал людей.

– Похоже, они оба в ярости, – сказала Дилани, надеясь, что разговор заглушит крики, доносящиеся из кабинета Джей-Ди.

Руби кивнула:

– Вы же знаете этих ребят. Они никогда ни о чем не могут договориться.

За дверью раздался звон разбитого стекла. Руби вскочила и поспешила к двери кабинета. Но прежде чем она успела открыть ее, Пол распахнул тяжелые двери и вылетел наружу.

– Раньше я увижу тебя в аду! – пообещал Пол брату, едва не столкнувшись с Руби.

Руби сглотнула.

– Все… все в по… все в порядке, мистер Дэниелз?

Губы Пола растянулись в насмешливой ухмылке.

– Просто прекрасно. – Его взгляд метнулся к Дилани.

– З-здравствуй, Пол.

– Привет, Дилани. – Его улыбка не коснулась глаз. – Надеюсь, у тебя все хорошо? – От его холодного, тяжелого взгляда у нее по спине пробежал холодок.

– Да, все хорошо, – ответила она.

– До свидания, Пол. – В дверях стоял Джей-Ди. Его голос звучал твердо и решительно. – Чего ты хочешь? – обратился он к Дилани.

Она ослепительно улыбнулась и постаралась напомнить себе, что она здесь, чтобы воззвать к чувству долга и чести Джей-Ди, если таковые у него есть.

– Мы можем поговорить… наедине? – Она улыбнулась Руби.

– Проходи. – Джей-Ди отступил на шаг, чтобы Дилани могла войти в кабинет.

На пороге она задержалась, глядя на осколки стекла на мраморе камина.

– Пол, похоже, не слишком доволен тобой. – Дилани просто пыталась вести светский разговор, но что-то в том, как Джей-Ди посмотрел на нее, подсказало ей, что об этом говорить не стоит. Она облизнула пересохшие губы, напоминая себе, что это всего лишь Джей-Ди, с которым они были женаты пятьлет. Ведь когда-то она думала, что любит его. Конечно, она сможет поговорить с ним. Сможет уговорить его.

– Ты что-то хотела сказать? – напомнил Джей-Ди после мгновения тишины.

– Дело касается клуба, Джей-Ди. – Дилани попыталась поудобнее устроиться в огромном кожаном кресле.

Джей-Ди встал так же быстро, как только что сел.

– Я уже сказал тебе, это вопрос для наших адвокатов.

– Джей-Ди, разве мы сами не можем решить этот вопрос?

– Что касается меня, я не собираюсь больше ничего решать.

– Но ведь мы же были женаты! Подумай о том, как много эта организация значит для меня. Если ты отберешь ее, ты заберешь у меня все.

Джей-Ди стиснул зубы.

– Мы расторгаем наши отношения, Дилани.

– Но это дело касается не меня и тебя. Оно касается общества, где много молодых девушек, которым я могу помочь. Ты вредишь не мне, ты вредишь им.

– Будут другие, которые займут твое место.

– Но это моя работа. Моя мечта. Никто не сможет заботиться об этих девочках так, как я.

– Ты так думаешь? Считаешь, что никто не сможет делать то, что делаешь ты? Ты королева красоты, Дилани. Смазливое лицо. Только и всего. Ты не сможешь изменить мир. Тебя легко заменить.

Эти слова ранили Дилани сильнее, чем если бы Джей-Ди ударил ее.

– Вот, значит, как ты думаешь обо мне? Полагаю, это одна из причин, почему у нас ничего не получилось. Пять лет назад я могла бы поверить тебе. Три года назад я еще могла бы принять это на свой счет. Но я уже не ребенок, на котором ты женился, и не жена, которой ты изменял. Теперь я понимаю, почему ни один из твоих браков не состоялся.

– Значит, несколько уроков в университете, и ты уже стала умная, – издевательски произнес Джей-Ди.

– Ие нужно быть умной, чтобы понять, кто ты есть. Мне просто следовало открыть глаза. И в этом мне очень помог развод, он-то и открыл мне глаза. Ты считаешь, что люди в твоей жизни – одноразовые, что всех можно заменить новой и даже улучшенной версией. И именно поэтому ты никогда не найдешь счастья в своей убогой жизни.

– Я ранен. – Джей-Ди прижал руку к сердцу.

– Знаешь, я приехала сюда, думая, что смогу обратиться к той крупице хорошего, что есть в тебе. Теперь я понимаю, что ее просто не существует. В жизни есть вещи, за которые стоит бороться, и мой клуб одна из них. Тут я не сдамся.

Дилани ушла, спрашивая себя: неужели она могла когда-то увлечься этим человеком?

Несколько минут она нервно барабанила по рулевому колесу своей машины, потом покачала головой. Надо взять себя в руки. Дилани где-то читала, что люди, которые тратят большую часть своей жизни на гнев, рано умирают. Гнев ничего не создает, а только съедает время, энергию и драгоценные секунды жизни. Она не хотела тратить больше ни одного мгновения своей жизни, злясь на Джей-Ди. Она хотела направить эту энергию на борьбу, чтобы отстоять свой клуб. Дилани понимала, что ей понадобится вся энергия, которая у нее есть.

Ну что ж, может, ей больше повезет с бухгалтером. Она вытащила карточку, на которой Шеннон нацарапала имя и адрес: Герман Скилер. Дилани поморщилась. Очень бухгалтерское имя.

– Саймон, Саймон и Ски-и-илер, – услышала она приятный голос, когда набрала номер на своем сотовом.

– Это Дилани Дэниелз. Могу я поговорить с мистером Германом Скилером?

– Да, мэм. Пожалуйста, не вешайте трубку.

Несколько минут Дилани слушала синтетическую поп-музыку, потом ей ответил мужской голос, низкий и хриплый.

– Мистер Скилер? – уточнила Дилани. Она не могла бы сказать, какого именно голоса ждала от бухгалтера.

– Да?

– Здравствуйте, меня зовут Дилани Дэниелз. Я… жена Джей-Ди Дэниелза. – Она никогда не знала, как представляться. «Почти бывшая» звучало слишком по-детски.

– Да?

– Я также директор клуба «Зазеркалье». Я знаю, что вы ведете всю финансовую документацию «Дэниелз энтерпрайзиз», а моя организация – это всего лишь малая часть контракта, но, может быть, вы помните ее?

– Да. – В голосе слышалась нерешительность.

– Я подумала, не могли бы мы с вами встретиться, чтобы обсудить финансовые отчеты нашей организации. Как вы могли слышать, мистер Дэниелз и я разводимся. Моя организация пытается найти благотворительное финансирование помимо «Дэниелз энтерпрайзиз», и, чтобы сделать это, я бы хотела знать общую картину, чтобы найти потенциальных жертвователей. – Дилани скрестила пальцы.

– Миссис Дэниелз, вы, должно быть, знаете, что с моей стороны было бы в высшей степени неправильно делиться с вами любой информацией относительно финансов, если вы не член правления организации. А вы ведь не член правления, не так ли?

Дилани вздохнула и покачала головой, как будто Скилер мог видеть ее жест по телефону.

– Нет, боюсь, что я не… – Следовало переходить к плану Б. – Но у меня есть и несколько прошлых банковских отчетов, когда я была еще уполномочена подписывать счета, и мне хотелось бы задать вам вопросы о некоторых сделках.

«Боже, прости мне ложь, которую я собираюсь сказать!»

– Может быть, вы смогли бы объяснить мне, что это все означает, чтобы мне не пришлось подключать моих друзей из ФБР. Двое из них судебные бухгалтеры, так что они, конечно, смогут помочь мне. Я просто подумала, что, поскольку… – Дилани бормотала что-то, услышанное в какой-то серии «Закона и порядка». Она не знала, что именно это обозначает, но помнила, что тощий бухгалтер взволнованно сел за свой огромный стол, прежде чем отдать Бриско все, что тот хотел получить.

– Подождите! – Теперь она явно завладела вниманием Скилера. Дилани возблагодарила богов криминальных сериалов за достоверность.

– Тут… нет… нет никаких причин связываться с кем-то еще.

– Вы думаете? Но все эти отчеты кажутся мне такими… странными. – Дилани удалось изобразить чрезвычайно приторный тон. Когда ей действительно было что-то нужно, она никогда не стеснялась использовать образ тупой блондинки. За годы ее жизни это сэкономило ей дюжины билетов на транспорт, а теперь, вполне возможно, это позволит ей получить все, что она хотела, от Джей-Ди.

– Если раньше ваша фамилия была на счетах, то не будет никаких проблем, если я сообщу вам информацию конкретно за этот период, хорошо?

– Меня это не очень устраивает. К тому же… у меня есть все отчеты. Вам не придется давать мне никакой новой информации… Просто объясните мне бухгалтерские проводки. Вы же можете сделать это, не так ли, мистер Скилер… Герман?

– Разумеется… разумеется, я могу сделать это.

Да!

Дилани вскинула руку в торжествующем жесте.

– О каком временном периоде мы говорим?

– С самого начала организации, три года назад… ну и… до прошлого месяца, – ответила она.

– Мне понадобится несколько дней, чтобы подготовить все бумаги. Это подойдет?

– Прекрасно.

– Тогда как насчет, например, следующего вторника, в полдень?

– Договорились! – Дилани положила трубку и едва сдержалась, чтобы не выскочить из машины и не сплясать вокруг нее. К тому времени, когда она встретится в суде с Джей-Ди, у нее будет две дюжины людей, желающих финансировать «Зазеркалье». Она принесет альбомы с вырезками и видеозаписи девочек, с которыми работает. У нее будет оружие, чтобы сражаться с Джей-Ди на равных. И Бог свидетель, она выиграет.

Глава 25

Помни Аламо!

Ты должна выйти на сцепу в полной боевой готовности. Тот, кто говорит тебе «Это всего лишь конкурс красоты», никогда не соревновался. Нет. Это война.

Скилер положил трубку телефона и вытер капли пота, выступившие над верхней губой и на лбу. Затем он снова схватил телефон и позвонил.

– Да?

– У нас проблема.

– Проблема?

– Дилани. Она мне только что звонила.

– Чего она хотела?

– Задавала разные вопросы по банковским отчетам.

Голос на другом конце стал заинтересованным.

– Что ты сказал ей?

– Я назначил ей встречу. Она говорила о том, что может обратиться к федералам… Про судебных бухгалтеров… Я запаниковал.

– Ты не можешь встречаться с ней.

– Знаю, знаю. – Однако голос Скилера звучал совсем не так, как если бы он хоть в чем-то был уверен.

– Ты же не дурачишь меня, а?

– Нет… нет… Но она упомянула фэбээровцев.

– Она просто пыталась припугнуть тебя, и ты повелся. Не обращай на нее внимания.

– Я подумал… если… если мы обратимся к ФБР первыми… Возможно, они пойдут на сделку? Мы могли бы выдать сообщников и стать свидетелями обвинения или как-нибудь в этом роде. Получить неприкосновенность. Мы могли бы выбраться из всей переделки без тюремного срока. Я хочу сказать, ты и я, мы пока что чисты в этом деле. Таким, как мы, предлагают сделку.

– Первое: я не стукач. Второе: я не собираюсь и одной минуты проводить в тюрьме. И третье: если ты откроешь рот, ты покойник.

Скилер с трудом сглотнул.

– Не… не уг… не угрожай мне.

– Тогда не угрожай мне.

– А что мы будем делать с миссис Дэниелз?

– С Дилани Дэниелз я разберусь сам. – Человек на другом конце положил трубку.

Прежде чем уйти домой, Шеннон заглянула в кабинет Дилани.

– Днем, перед вашим приходом, звонил Джей-Ди.

– Да? Я же видела его сегодня утром. Что ему было нужно?

– Он хочет, чтобы вы приехали на ранчо и забрали оставшиеся там вещи.

– Вещи? – Дилани не представляла себе, какие вещи она могла оставить на ранчо. Конечно, она уезжала второпях, но месяцев семь назад Джей-Ди предоставил ей с Мейси и Фиби целый уик-энд, чтобы она забрала все, что ей нужно.

– У меня ничего не осталось на ранчо.

– Он сказал, что там есть какая-то коробка, которую вы уложили, но забыли забрать с собой.

– Интересно, почему он не говорил об этом раньше?

Шеннон пожала плечами.

– Он сказал, что хочет, чтобы этой коробки не было в доме.

– Какая-то бессмыслица. Почему именно сейчас?

Вопрос был скорее риторическим, но Шеннон все же ответила:

– Ну, если вы, например, расстроили его сегодня утром, очень на него похоже потребовать от вас приехать и забрать свои вещи. Знаете, так же было у Кэрри и…

Дилани кивала, когда Шеннон стала описывать серию «Секса в большом городе», но на самом деле она не слушала ее. Может, она действительно разозлила Джей-Ди, а может, эта идиотка Мисти решила по-новому декорировать дом и хотела, чтобы от Дилани там и следа не осталось?

– Когда он хотел, чтобы я приехала? – спросила Дилани, решив, что все равно никогда не поймет того, что Джей-Ди говорит и делает. К тому же вдруг в той коробке есть что-то ценное, что можно продать. Деньги бы ей не помешали.

– Сегодня. После шести. Да, и еще одно. – Шеннон опустила глаза и стала машинально рисовать сердечки и цветочки на розовом стикере.

– Да?

– Он сказал, что это нужно сделать обязательно сегодня, потому что завтра они меняют код на въездных воротах и все замки.

– Черт! – Дилани сглотнула большой ком, застрявший у нее в горле.

Шеннон подняла глаза и посмотрела на Дилани.

– Мне очень жаль, Дилани.

Дилани сделала глубокий, как в йоге, вдох, затем выдохнула. Она не будет плакать. Она знала, что все кончено. Все было кончено даже до того, как началось. Это просто последний гвоздь в гроб.

Дилани пролистала почту.

– А мне нет, – вдруг решительно произнесла она. – Мне совсем не жаль. Это как раз то потрясение, которое нужно было мне, чтобы вернуться к реальности.

– Может быть, вы могли бы просто позвонить ему и сказать, чтобы он прислал вам эту коробку.

– Нет. Я поеду. Все равно я хотела попрощаться с персоналом ранчо.

Первым делом Дилани устроила трехсторонний телефонный разговор с Мейси и Фиби. Она не волновалась из-за того, что едет на ранчо, но определенно хотела, чтобы ее лучшая подруга и сестра знали, куда она направляется.

– Хочешь, мы поедем с тобой? – предложила Мейси.

– Нет. Если Джей-Ди и Мисти собираются быть там, я не хочу, чтобы у них сложилось впечатление, что я притащила с собой подмогу. Сегодня утром мы довольно крупно поговорили. Наверное, будет лучше, если я приеду и попробую сделать все спокойно.

– Похоже, он исходит дерьмом из-за того, что ты не переспала с ним вчера. Ты согласна? – спросила Мейси. Она видела фотографии в газете. – Об этом говорит уже то, как он смотрит на тебя на этих фотографиях. Ему-то казалось, что это уже верняк. И сейчас он старается отомстить тебе.

– Думаешь, это безопасно? Может, будет лучше, если ты попросишь его прислать тебе твои вещи, – предложила Фиби.

– Он не сделает ничего, что могло бы физически повредить мне. Джей-Ди – засранец, но никогда не опускался до насилия. Кроме того, я хочу попрощаться с персоналом ранчо.

– Не могу поверить, что он меняет эти чертовы коды сигнализации. Неужели он думает, что ты собираешься пробраться внутрь и украсть его драгоценные кубинские сигары?

– А я понимаю целесообразность такого поступка. Только я не ожидала этого. Ведь это означает, что все окончательно и навсегда… кончено. Конечно, мне следовало быть готовой к этому, но сейчас у меня такое ощущение, какое бывает, когда кто-то умер. Все кажется нереальным до самых похорон, понимаете?

– Для тебя было бы гораздо лучше, если бы это были его похороны. – Было слышно, что Мейси нахмурилась.

– Да-а, Джей-Ди мертв – и проблема решена. – Дилани усмехнулась.

– И прекрасно! – заявила Фиби.

– Может, нам стоит устроить девичник и отпраздновать это? – предложила Мейси.

– О нет! – воскликнула Дилани. – После нашего последнего девичника я оказалась в такой куче дерьма, что думала, уже никогда не выберусь.

– Такого больше не случится, – возразила Фиби. – В тот вечер ты была как бомба, готовая взорваться. Теперь, когда ты немного поостыла…

Дилани могла бы признаться им, что хочет только одного: выплакаться и найти утешение в объятиях запретного Лукаса Черча. Но она этого не сделала. Мысль о Лукасе, о тех злых словах, которые он выплеснул на нее, только напомнила ей, что он меньше всего хотел бы обнять ее и утешить. В какой кошмар превратилась ее жизнь за такое короткое время!

– Думаю, я просто спокойно посижу и посмотрю какой нибудь фильм. Поговорим завтра.

Глава 26

Получение долгожданного титула вовсе не означает, что ты лучшая. Иногда это только значит, что все остальные еще хуже.