Библиотека истории и культуры - Постижение истории

      Перемены в жизни общества были весьма значительны. Тем не менее, взяв преемственность в религиозной жизни в качестве критерия, нельзя не усомниться в том, что данное общество приходилось сыновним шумерскому. Причина этих сомнений прямо противоположна той, что не позволила нам установить родственную зависимость между шумерским и хеттским обществами, где связь была слишком слаба, чтобы можно было говорить об отечески-сыновних отношениях. В случае же с Вавилоном отношения, напротив, представляются слишком интимными. Мы не можем утверждать, что общество, обнаруженное в Ираке в более поздний век, сыновне-родственно шумерскому, ибо нет уверенности, что оно не идентично ему. Возможно, это всего лишь тщетная попытка шумерского общества возродить себя и свою историю, бесплодная проба сил на исторической сцене, предпринятая после того, как спектакль окончен и опущен занавес. К проблеме идентичности нам еще предстоит обращаться не раз. И было бы проще решать ее, если бы нынешнее описание обществ было завершено. Пока же без каких-либо предубеждений обратимся к обществу, обнаруженному в Ираке в XV в. до н.э., как к отдельному представителю обществ данного вида. Назовем это общество «вавилонским».
      В истории Вавилона – эпилоге шумерской истории – было одно необыкновенное событие: милитаризация Ассирии. Когда империя Шумера и Аккада пала и варвары хлынули на ее земли (арии – с одной стороны, хетты – с другой и касситы – с третьей), Ассирия осталась единственным островком шумерского мира, сумевшим сохранить независимость. Сверхчеловеческими усилиями ассирийцы сдерживали натиск захватчиков. Тяжкое испытание это длилось несколько веков. И хотя они так и не были побеждены, впоследствии им пришлось испить горькую чашу до дна. Ассирийское государство вышло из выпавших на его долю испытаний как закаленный стальной клинок, но клинок, раз испробовав крови, вновь и вновь требует кровопролития. Воинственность Ассирии стала проклятием сирийского общества в период смутного времени. Но не меньшие беды милитаризм Ассирии принес ей самой. Постоянное противоборство с Вавилонией достигло кульминации в Столетней войне VII в. до н.э. , в которой Вавилон пал, чтобы затем воскреснуть, а Ниневия – чтобы исчезнуть навсегда. Последний великий подвиг Ассирии состоял в разрушении Элама, а Вавилония получила тогда столь жестокий удар, что не просуществовала после своей победы и столетия. Последний оплот вавилонского мира потерял независимость в 538 г. до н.э., когда Кир вошел в Вавилон. И хотя империя Ахеменидов управлялась из Вавилона и Суз (Сузы, столица Элама, были одним из трех великих городов вавилонского мира), высшим ее назначением было служить универсальным государством сирийского, а не вавилонского общества. В течение пяти столетий вавилонское общество постепенно исчезло. К началу христианской эры его уже не существовало.

Андское общество

      Исследуя мертвые общества, мы не касались пока тех из них, которые не оставили после себя ни живых преемников, ни реликтов и которые известны нам исключительно по литературным и археологическим памятникам.
      В настоящее время известно два таких общества Нового Света. Оба были поглощены западным обществом в ходе завоеваний XVI в. В тот период в Старом Свете шел процесс объединения арабского общества с иранским, в результате чего образовалось нынешнее единое исламское общество. К началу испанской экспансии одно из местных обществ Нового Света занимало Центральную Америку от бассейна мексиканских озер до полуострова Юкатан. Другое общество занимало андское нагорье с прилегающими к нему долинами в узкой вытянутой с севера на юг зоне между нынешней Колумбией и северо-восточными границами Чили, захватывая северо-западную часть Аргентины. В столь разнообразном ландшафте – пампасы на юге и тропические леса в бассейне Амазонки на востоке – андское общество не могло сохранить единую сущность.
      Наше знание об этих двух обществах проистекает частично из данных археологических раскопок, а также опирается на литературные свидетельства, оставленные испанскими конкистадорами или членами покоренных общин и сделанные еще до того, как традиция местных обществ была уничтожена вместе с самими этими обществами. К тому времени, когда естественный ход исторического развития был прерван воздействием внешних разрушительных сил, андское общество перешло уже из периода смутного времени в период универсального государства, а центральноамериканское общество переживало последние конвульсии смутного времени.
      Андским универсальным государством была империя инков, которая к тому времени безраздельно властвовала над местными государствами, объединив все земли андского общества, за исключением северной оконечности плато за пределами Кито. На всей территории, подвластной инкам, царил единый порядок и закон. В результате нападения испанцев империя инков пала . Образовалось другое универсальное государство, получившее название испанское вице-королевство Перу .
      Центральноамериканским универсальным государством была ацтекская империя Теотиуакан . Консолидация земель под эгидой этого государства началась приблизительно в 1375 г. н.э., причем войны велись столь кровопролитные и разорительные, что сравнить их можно разве что с походами ассирийцев. Когда появились испанцы, во всем центральноамериканском мире оставался единственный еще не опустошенный ацтеками город. Это был город-государство Тлашкала, жители которого избежали гибели от ацтеков только ради того, чтобы стать жертвами испанских завоевателей. Заключив союз с уцелевшими тлашкальцами, испанцы сбросили ацтеков. Победители полагали, что поверженное государство ацтеков трансформируется в местное центральноамериканское универсальное государство наподобие испанского вице-королевства Мехико .
      Пытаясь ретроспективно осмыслить историю обществ Нового Света, обратимся для начала к истории андского общества, взяв за точку отсчета момент испанского завоевания.
      К 1530 г., году своего катастрофического падения, империя инков уже в течение ста лет выполняла функции андского универсального государства. Империя инков доказала свое право на звание универсального государства покорением царства Чиму, которое было не просто одной из величайших держав андского мира, но и прародиной андской культуры. Таким образом, завоевание инками в XV в. Чиму установило политический союз между самыми старыми и самыми молодыми структурами андского общества. Кроме того, оно завершило оформление политического союза между обитателями долин побережья и горных районов материка, которые различались и культурно, и физически. Объединенные под властью инков, они образовали единый андский мир. Именно поэтому завоевание Чиму можно считать фактом эпохальной важности, завершившим процесс создания андского универсального государства. Победа в этой войне стала высшей точкой в судьбе инки Пачакутека, а поскольку Пачакутек правил приблизительно с 1400 по 1448 г., мы не погрешим против истины, если будем датировать процесс аннексии Чиму примерно 1430 г. Следовательно, к 1530 г. универсальное государство существовало в андском мире около ста лет.
      Завоевание и аннексия Чиму – это кульминация, но не предел андской истории. Процесс строительства империи начался примерно за три столетия до этого взлета, во времена правления Льоке Юнанки (прибл. 1140-1195) и Майка Капак (прибл. 1195-1230). Эти два инки заложили основание империи, аннексировав земли в бассейне озера Титикака и присоединив их к Куско, который издавна принадлежал их предкам. Они расширили свои владения вплоть до крайней южной линии перуанского побережья. Все возраставший милитаризм, который сопровождал строительство империи, был симптомом смутного времени, начавшегося между 900-1100 гг. и исчерпавшего себя к концу XV в. .
      Если мы обратимся к первоистокам андского смутного времени, то заметим на историческом ландшафте несколько специфических черт. Мы видим, что период смутного времени и в горах, и в прибрежной долине наступил одновременно и что оба эти района играли заметные исторические роли уже в век роста. Наконец, мы видим, что власть Нагорья над Долиной, достигшая своего зенита с расцветом универсального государства, не была изначальной.
      Археологические данные свидетельствуют, что андская культура берет свое начало в двух районах – Чиму и Наска – и что именно здесь зародился творческий импульс, давший толчок созидательной работе, продолжавшейся в течение первых пяти веков н.э. Искусство раннего Чиму, дошедшее до нас в красочной керамике, в гармонии и пластике изображения человеческого тела, достойно сопоставления с искусством ранних эллинов. В тот период обитатели Долины находились на более высокой ступени культурного развития, нежели жители гор. Вплоть до VI в. контакты и конфликты жителей Долины с жителями гор служили культурному обогащению горцев и являлись стимулами творческого роста их. Затем наступил относительно короткий период в развитии андской культуры, когда Нагорье не только достигло первенства в культуре, и особенно в архитектуре, но и стало лидировать в политике и даже превзошло соседей в воинском искусстве. Выдающимся памятником андской истории и свидетелем былого расцвета является горный город Тиауанако на юго-восточном краю озера Титикака, огромные каменные плиты которого до сих пор с успехом противостоят суровому климату. Но вслед за этим периодом шло время всеобщих раздоров, так называемое смутное время. Нагорье, где культура имела менее глубокие корни и история которого была значительно короче, страдало сильнее. После наступления смутного времени культурный уровень жителей Нагорья пал настолько, что, пожалуй, достиг первоначального примитивного состояния, тогда как в Долине эта же ситуация привела к возрождению в XI и XII вв. Таким образом, Долина в период смутного времени еще раз подтвердила свое культурное превосходство и уже никогда не отдавала пальму первенства в этой области Нагорью – даже в те времена, когда военный и политический гений инков включил Долину в каркас андского универсального государства.

Юкатанское, мексиканское и майянское общества

      Центральноамериканская история в сравнении с андской представляется более сложной, ибо к моменту испанского завоевания там сложилось два отчетливо выраженных центра: Мексиканское нагорье и полуостров Юкатан. Более детальное исследование открывает тот факт, что эти центры соответствуют прародинам двух некогда самостоятельных обществ, которые соответственно можно назвать «юкатанским» и «мексиканским». Юкатанское общество было покорено мексиканским на рубеже XII и XIII вв. н.э.Завоевание Юкатана произошло, как полагают, из-за того, что между городами-государствами юкатанского мира разгорелась междоусобная война, в которой использовались мексиканские наемники. Война измотала местные государства и сделала бывших наемников господами. Война явилась несомненным признаком того, что юкатанское общество вступило в смутное время, и есть свидетельства, что после объединения юкатанского общества с мексиканским в единое центральноамериканское смута лишь увеличилась и охватила все стороны социальной жизни. К середине XV в. кризис поразил всю Центральную Америку. Развязка наступила с установлением ацтеками универсального государства, что совпало с приходом испанских завоевателей. Рассмотрев ход истории в глубь времен, начиная от смутного времени, мы обнаружим, что связь между юкатанским и мексиканским обществами аналогична связи между арабским и иранским. Появившись в разных местах в период междуцарствия, который датируется приблизительно 690-990 гг., оба эти общества имели в своей основе универсальное государство, вобравшее в себя более древние общества. Универсальным государством была так называемая Первая империя майя, которая после более чем двухсотлетнего периода расцвета неожиданно и стремительно рухнула к концу VII в. . Великие города этой империи, расположенные в стране дождей к югу от Юкатана (в настоящее время территория Гватемалы и Гондураса), были без видимых причин покинуты обитателями. Заросшие тропическим лесом, города эти обнаружены недавно западными археологами. Большая часть их населения перебралась на север, на Юкатан, представлявший собой колониальный отросток владений более старого общества, а юкатанское общество, возникшее здесь в период междуцарствия, было результатом творчества местных иммигрантов. Что касается причин катастрофы, относящейся к более раннему периоду в истории этого общества, при современном состоянии наших знаний можно лишь отметить, что победа тропического леса над творением рук человека, по всей видимости, есть следствие трагедии, а не ее причина, поскольку нет никаких признаков резких климатических изменений, которые могли бы заставить обитателей этих мест столь поспешно покидать города. Возможно, здесь, как и в ряде других случаев, катастрофа связана с самой человеческой деятельностью, но пока нет археологических свидетельств об ее природе и характере. Имеющиеся данные позволяют лишь предположить, что Первая империя майя не была разрушена в результате войны или революции. Предлагались различные объяснения этого феномена: национальный декаданс, эпидемия, землетрясения, междоусобная война или иноземное вторжение, а возможно, и оба эти обстоятельства, климатические изменения, истощение почвы, религиозные или другие предрассудки . Из этих причин наиболее вероятными представляются последние две. Действительно, это древнее общество казалось необычайно миролюбивым. Свидетельства того, что и здесь было развито военное искусство, можно обнаружить лишь на северо-западной границе его владений, где общество постоянно сталкивалось с варварами – соседями, представлявшими мексиканский мир . Из искусств это общество отдавало предпочтение астрономии, что нашло свое выражение в системе хронологии, изумительно точной в вычислениях и тщательной в записях, а также каллиграфии, представляющей собой гротескное пиктографическое письмо на камне, которое западным ученым еще предстоит расшифровать . Народ, который создал это общество, назывался «майя», поэтому и общество можно назвать «майянским».
      Каковы были отношения между майянским, юкатанским и мексиканским обществами? Если в качестве критерия взять наличие или отсутствие вселенской церкви, то не находит подтверждения предположение, что юкатанское и мексиканское общества сыновне родственны майянскому. С аналогичной ситуацией мы сталкивались при определении родства между шумерским и вавилонским обществами. В эпоху майянского универсального государства не наблюдается заметного религиозного движения, которое можно было бы интерпретировать как возникновение вселенской церкви, создаваемой внутренним пролетариатом, тогда как религиозная практика правящего меньшинства майянского общества вылилась в подробную эзотерическую систему. Эта система была передана юкатанскому и мексиканскому обществам приблизительно таким же образом, каким шумерское правящее меньшинство повлияло на правящее меньшинство Вавилона. Единственное различие, кажется, заключается в том, что мексиканское общество не смогло сохранить в чистоте майянское духовное наследие, опростив и вульгаризировав его и даже вернувшись к ритуалу жертвоприношения . Вообще судьба религии майя на мексиканских алтарях напоминает судьбу шумерской религии у ассирийцев.
      Если рассмотреть вопрос в аспекте географическом, то удаленность юкатанского и мексиканского обществ от прародины общества майя сопоставима с удаленностью хеттского общества от шумерского.
      В то время как на родине майя общество должно было бороться с изобилием дождей и растительности, на Юкатане и на плоскогорье не хватало воды, а растительность была скудна. Юкатанское общество оказалось на краю империи майя, мигрируя в поисках условий жизни, а мексиканское – пришло из «ничейной земли» за границами империи. В этом плане исторической параллели не просматривается, ибо родина Вавилона совпадала с родиной шумерского общества.

Египетское общество

      Наконец, остается еще один представитель обществ этого вида, проживший исключительно длинную жизнь и не имевший, по-видимому, в своей истории ни отеческого, ни сыновнего родства. Общество это возникло в нижней долине Нила между его первым порогом и Средиземным морем в IV тыс. до н.э. и умерло в V в. н.э. , просуществовав, таким образом, втрое дольше, чем существует современное западное общество. Египетское общество, насколько мы можем об этом судить, не оставило в современном мире преемников. Бессмертие этого общества запечатлено в камне. Пирамиды – эти неодушевленные свидетели жизни своих создателей, противостоящие разрушительным силам Времени уже четыре или пять тысячелетий, – возможно, будут играть свою роль Атлантов еще на протяжении сотен тысяч лет. Может быть, они простоят дольше, чем проживет Человечество, и в мире, где не останется ни чувств, чтобы воспринять их, ни разума, чтобы их понять, они будут продолжать свидетельствовать о египетском обществе, которое их создало: ведь оно было «прежде, нежели был Авраам».

Предварительная классификация обществ данного вида

      В предыдущем исследовании было описано шесть представителей вида – пять живых и один мертвый, а также две группы реликтов. Более детальный анализ выявил еще тринадцать представителей. Таким образом, нами было идентифицировано девятнадцать обществ: западное, православное, иранское и арабское (в настоящее время они входят в исламское), индуистское, дальневосточное, эллинское, сирийское, китайское, минойское, шумерское, хеттское, вавилонское, андское, мексиканское, юкатанское, майянское и египетское. Исследуя основания каждого отдельного общества, в одних случаях мы обнаруживаем, что оно состоит в сыновнем родстве с более древним обществом благодаря наличию вселенской церкви. В других случаях такая связь не просматривается. Итак, мы определили, что вселенская церковь является основным признаком, позволяющим предварительно классифицировать общества одного вида. Другим критерием для классификации обществ является степень удаленности от того места, где данное общество первоначально возникло. Сочетание этих двух критериев позволяет найти общую меру для размещения обществ на одной шкале, с тем чтобы определить место каждого из них в непрерывном процессе развития.
      Попытка классификации по критерию религии выстроила следующий ряд: во-первых, общества, которые никак не связаны ни с последующими, ни с предшествующими обществами; во-вторых, общества, никак не связанные с предшествующими, но связанные с последующими обществами; в-третьих, общества, связанные с предшествующими, но менее непосредственной, менее интимной связью, чем сыновнее родство через вселенскую церковь, связью, обусловленной движением племен; в-четвертых, общества, связанные через вселенскую церковь с предшествующим обществом сыновними узами; в-пятых, общества, связанные с предшествующими связью более глубокой, чем отечески-сыновняя, а именно: через передаваемую с незначительными изменениями или вообще без них организованную религию правящего меньшинства. Внутри группы родственно связанных обществ можно различить две подгруппы в зависимости от того, принадлежит ли источник творческой силы внутреннему пролетариату отеческого общества, создавшего универсальную церковь, или же этот источник чужеродного происхождения. Первоначальная классификация дает следующие результаты:
 

Общества полностью независимые

      Египетское
      Андское
 

Общества, родственно связанные

 
      Китайское
      Минойское
      Шумерское
      Майянское
 

Общества инфрааффилированные

 
      Индское (?)
      Хеттское
      Сирийское
      Эллинское (?)
 

Аффилированные общества I

сыновне родственны с помощью церкви чужеродного происхождения, игравшей роль куколки

 
      Западное
      Православное
      Дальневосточное
 

Аффилированные общества II

сыновне родственны с помощью церкви местного происхождения, игравшей роль куколки

 
      Иранское
      Арабское
      Индуистское
 

Супрааффилированные общества

 
      Вавилонское
      Юкатанское
      Мексиканское
 
      Выстраивая классификацию по территориальному признаку, что применимо только к родственно связанным обществам, можно выделить следующие подгруппы: во-первых, общества, прародина которых не совпадает полностью с территорией предшествующего отеческого общества; во-вторых, общества, границы которых в общем совпадают с границами универсального государства отеческого общества; в-третьих, общества, территория которых полностью включена в территорию отеческого общества (см. табл. 1).

Таблица 1

      *
 
      Итак, попытаемся обобщить результаты и вывести единую классификацию. Получается следующая последовательность:
      египетское+андское
      китайское+минойское+шумерское+майянское
      сирийское
      индское+хеттское+эллинское
      западное
      православное христианское (в России)+дальневосточное (в Корее и Японии)
      православное христианское (основное)+дальневосточное (основное)
      иранское
      арабское+индуистское
      мексиканское
      юкатанское
      вавилонское
      В результате этих классификационных операций количество обществ увеличилось с девятнадцати до двадцати одного (православное христианское общество и дальневосточное распались надвое в соответствии с местонахождением).

Сравнимость данного вида

Различие между цивилизациями и примитивными обществами

 
      Рассмотрев и идентифицировав двадцать одно общество одного вида, в числе которых находится и западное общество, предварительно классифицировав их на основании определенных критериев, перейдем наконец к исследованию собственно истории, а именно к сравнительному анализу процесса генезиса, роста, надлома и разложения; возникновения и падения универсальных государств, вселенских церквей, героических эпох; контактов между цивилизациями во времени и пространстве. Прежде чем приступить к исследованию, было бы целесообразно дать предварительный ответ на возможную критику, в частности по вопросу о том, сравнимы ли зафиксированные нами 21 общество между собой. Их сопоставимость можно проверить по нескольким параметрам.
      Первый и самый простой довод против сравнимости данных обществ может быть сформулирован следующим образом: эти общества ничто не объединяет, кроме лишь того, что они предстают как «интеллигибельные поля исторического исследования», образуя род, вбирающий в себя 21 общество одного вида. Общества этого вида принято называть «цивилизациями», чтобы отличить их от «примитивных обществ», которые также представляют собой «интеллигибельные поля исторического исследования» в том смысле, в каком этот термин был ранее определен нами.
      Число известных цивилизаций невелико. Нам удалось выделить только 21 цивилизацию, но можно предположить, что более детальный анализ вскроет значительно меньшее число полностью независимых цивилизаций – около десяти. Известных примитивных обществ значительно больше. В 1915 г. западные антропологи Хобгауз, Уэлер и Гинзберг, намереваясь провести сравнительное изучение примитивных обществ и ограничив себя только теми из них, сведения о которых были достаточно полны и достоверны, составили список приблизительно 650 таких обществ. Почти все общества, приведенные в списке, были к тому времени живы .
      Однако сравнивать цивилизацию с примитивным обществом – это все равно, что сравнивать слона с кроликом.
      Примитивные общества обладают сравнительно короткой жизнью, они ограничены территориально и малочисленны. Жизнь цивилизаций, список которых едва достигает двузначного числа, наоборот, более продолжительна, они занимают обширные территории, а число людей, охватываемых цивилизациями, как правило, велико. Они имеют тенденцию к распространению путем подчинения и ассимиляции других обществ – иногда обществ собственного вида, но чаще всего примитивных обществ. Жизнь примитивных обществ, подобно жизни кроликов, часто завершается насильственной смертью, что особенно неизбежно при встрече их с цивилизациями. Что касается численного неравенства, то, если бы можно было составить перепись населения всех живых цивилизаций, мы обнаружили бы, что каждая из цивилизаций-левиафанов объединяет в себе большее число людей, чем все примитивные общества, вместе взятые, со времен появления человеческого рода. Впрочем, подсчеты такого характера не входят в сферу наших интересов. Объект данного исследования не люди, а общества, и поэтому отметим лишь, что при сравнении числа известных цивилизаций с числом известных примитивных обществ последних оказывается несопоставимо больше.
 

Ложность концепции «единства цивилизации»

 
      Ответив на возражение, согласно которому цивилизации слишком разнородны для сравнения, ответим на прямо противоположное ему, но также допустимое возражение, что цивилизации, будучи однородными, по сути тождественны, и мы фактически имеем дело не с двадцатью одной цивилизацией, а только с одной-единственной. Цивилизация эта уникальна, и ее не с чем сравнивать. Этот тезис о «единстве цивилизации» является ложной концепцией, весьма популярной среди современных западных историков, мышление которых находится под сильным влиянием социальной среды.
      Одна из причин, породивших это заблуждение, заключается в том, что современная западная цивилизация распространила свою экономическую систему по всему миру. За экономической унификацией, которая зиждется на западном основании, последовала и политическая унификация, имеющая то же основание и зашедшая почти столь же далеко. Несмотря на то, что политическая экспансия западного мира в наши дни не столь очевидна и наступательна, как экспансия экономическая, тем не менее около 60-70 государств современного мира, включая также существующие незападные государства, в настоящее время оказались членами (в разной степени включенности) единой мировой системы государств с единым международным правом.
      Западные историки преувеличивают значимость этих явлений. Во-первых, они считают, что в настоящее время унификация мира на экономической основе Запада более или менее завершена, а значит, как они полагают, завершается унификация и по другим направлениям. Во-вторых, они путают унификацию с единством, преувеличивая таким образом роль ситуации, исторически сложившейся совсем недавно и не позволяющей пока говорить о создании единой Цивилизации, тем более отождествлять ее с западным обществом.
      Западное общество провозглашается, тем не менее, цивилизацией уникальной, обладающей единством и неделимостью, цивилизацией, которая после длительного периода борьбы достигла наконец цели – мирового господства. А то обстоятельство, что ее экономическая система держит в своих сетях все человечество, представляется как «небесная свобода чад Божиих».
      Тезис об унификации мира на базе западной экономической системы как закономерном итоге единого и непрерывного процесса развития человеческой истории приводит к грубейшим искажениям фактов и к поразительному сужению исторического кругозора.
      Во-первых, подобный взгляд на современный мир следует ограничить только экономическим и политическим аспектами социальной жизни, но никак не распространять его на культуру, которая не только глубже первых двух слоев, но и фундаментальнее. Тогда как экономическая и политическая карты мира действительно почти полностью «вестернизированы», культурная карта и поныне остается такой, какой она была до начала западной экономической и политической экспансии. Как наши историки умудрились, глядя, не видеть? Сколь плотны их шоры, мы поймем, проанализировав английское слово « natives»(туземцы) и соответствующие ему слова в других европейских языках.
      В описании европейцами туземцев превалирует местный колорит, экзотика. Жители Запада воспринимают туземцев как часть местной флоры и фауны, а не как подобных себе людей, наделенных страстями и имеющих равные с ними права. Им отказывают даже в праве на суверенность земли, которую они занимают,
      Во-вторых, догма «единства цивилизации» заставляет историка игнорировать то, что непрерывность истории двух родственных цивилизаций отличается от непрерывности двух последовательных глав историй одной цивилизации. Не считаясь с этим различием, историки начинают рассматривать эллинскую историю как одну из глав истории западной цивилизации (которую они уже безоговорочно отождествили с Цивилизацией). Под этим же углом зрения рассматривают и историю минойского общества. Таким образом, три цивилизации объединяются в одну, а история единственной Цивилизации оказывается выпрямленной в линию, нисходящую от всеобъемлющей современной западной цивилизации к примитивному обществу неолита, а от неолита через верхний и нижний слои материальной культуры палеолита – к доисторическим предкам Человека.
      В-третьих, они попросту игнорируют этапы или главы истории других цивилизаций, если те не вписываются в их общую концепцию, опуская их как «полуварварские» или «разлагавшиеся» или относя их к Востоку, который фактически исключался из истории цивилизации. Наконец, они совершенно не учитывают наличия других цивилизаций. Православное христианство, например, либо считается частью западного христианства, что можно вывести из названия, либо изображается временным наростом на теле западного общества. Православное христианство, по этой версии, зародившись, служило оплотом западного общества в борьбе с Востоком. Исчерпав свои функции, нарост этот атрофировался и исчез, подобно тому как у головастика отваливаются жабры и хвост на стадии превращения его в лягушку. Что же касается трех других незападных цивилизаций – исламской, индуистской и дальневосточной, – они вообще отвергаются как «туземные» по отношению к колеснице западного общества.
      С помощью таких прокрустовых рамок тезис о «единстве цивилизации» сохраняется и по сей день. В сравнении с периодом жизни отдельного индивида период жизни цивилизации столь огромен, что нельзя и надеяться измерить его кривую, пока не окажешься на достаточном удалении.