Волшебник на войне (Волшебник-бродяга - 3)

      - Неужели столько? - удивленно повернулся к нему Дирк. - Всего за четыре месяца?
      - Мы выбрали верных людей, - довольно кивнул Гар. - И сдается мне, мы попали сюда как раз тогда, когда много, очень много людей готовы цепляться за все, что обещает хоть какую-то надежду.
      - О да, - заверил его Колл. - Когда твои отец да дед лежат в сырой земле, павши на войне, а сам ты, почитай, всю жизнь голодал? Да мой народ уцепится за любую надежду, что вы им предложите. Вот только людей у герцогов все равно больше, чем у нас.
      - Верно, - кивнул Дирк. - Треть от каждой армии - много, но все равно недостаточно.
      - Придется рискнуть. - Голос Гара снова окреп. - Ты ведь знаешь, что им нужно, Дирк: положить половину своих армий, только чтобы загнать короля обратно в свой замок и запереть там наглухо.
      Дирк угрюмо кивнул:
      - А король с радостью позволит им перебить большую часть его солдат, только бы убить еще больше их сервов. Колл в ужасе уставился на них.
      - Кто же победит?
      - Трудно сказать, - ответил ему Гар. - Да и какая разница? В одном мы можем не сомневаться: проиграют солдаты! Придется обойтись и третью от их армий. Мы просто не можем ждать дальше, иначе оставшихся в живых не хватит даже на то, чтобы мертвых похоронить. Мне даже жаль, что я помог королю выиграть первую битву. Если бы они уже побили его, им не было бы причины затевать такую бойню!
      - Да, но тогда не было бы и управы на герцогов, равно как и способа остановить все их междоусобицы, - напомнил ему Дирк.
      - Да, - горячо подхватил Колл. - Если бы нас всех не поубивали завтра, мы бы погибли через год или через два! Любой шанс и то лучше, чем сидеть, сложа руки, мастер Гар!
      - Раз так, придется попытаться, - хмуро кивнул рослый рыцарь. - Членам ячеек придется для начала глушить своих же солдат, пока те спят, а потом связывать их. Даже так стычек с герцогскими телохранителями не избежать, а уж самих лордов придется брать измором. Иначе их из цитаделей не выковырять.
      - Нет, - возразил Колл. - Кто прислуживает лордам? Сервы. Они-то знают все входы и выходы замка. Будьте спокойны, мастер Гар, - солдаты будут знать, что кто-нибудь оставит им незапертый ход, прежде чем телохранители опомнятся.
      - Значит, так тому и быть, - сказал Гар. - Оглушить солдат, оставшихся верными герцогам, потом пленить самих ноблей - только не убивать их, иначе надежд на мир не будет никаких! Поставить во главе армии старшего по возрасту сержанта, за ним - следующего по возрасту, и так дальше, сверху донизу. Ступай, переговори со своими новыми знакомыми, Колл, и передай им сам, а они пусть передадут дальше: яйца проклюнутся на заре втородня!
      - Но ведь осталось всего пять дней! - возразил Дирк. - Они могут не успеть передать эту весть за такой короткий срок!
      - Придется. Разведчики говорят, остальные четверо герцогов подойдут к границе в понедельник вечером или во вторник утром. Значит, битва начнется в среду. Нам нельзя дать им соединиться прежде, чем восстанут сервы. Готовы мы или нет, яйца должны проклюнуться!
      Но Дирк упрямо покачал головой:
      - Даже по сети ячеек сигнал не может распространиться так быстро. Посмотри в лицо реальности, Гар, - придется тебе все-таки прибегнуть к помощи Чародея.
      - Боюсь, я с самого начала знал, что без этого не обойтись, - вздохнул Гар. - Что ж, если это все, что ему придется делать, я еще буду рад.
      Колла, слышавшего эти слова, прошиб суеверный пот. Неужели они говорили это серьезно? Правда ли они знакомы с волшебником? И правда ли он согласится помочь? Нет. Этого не может быть!
      Но той же ночью, стоило ему опустить голову на свой тюфяк, как во мраке над ним возникло лицо - лицо старика, окруженное седой шевелюрой, переходившей в окладистую седую бороду.
      - Я Волшебник, Чародей Войны! - пророкотал у Колла в голове мощный бас.
      Колл застыл, в страхе вглядываясь в темноту.
      - Не бойся: в войне этой я на твоей стороне! Я не причиню тебе вреда!
      - Но ты уверен, что мы не проиграем? - шепотом спросил Колл.
      - Этого я обещать не могу, но я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе. Однако сражаться придется все равно вам самим, сервам. А что сделаю я - что я делаю сейчас: передаю день и час, когда должны проклюнуться яйца.
      - Правда можешь? - зачарованно прошептал Колл. - Каждому члену каждой ячейки?
      - Этого не могу даже я. Но я могу передать это вожаку в каждой вотчине, и я могу передавать срочные сообщения от одного человека другому. Ты тот, кого я выбрал вожаком в королевской вотчине.
      Колл даже поежился от свалившейся на него ответственности.
      - Нет! Я ведь всего лишь серв - тот, кто исполняет чужие приказы!
      - Некоторым сервам придется стать командирами, иначе вы всегда будете лишь пешками ваших господ. Ты - тот сере, кого сэр Дирк и сэр Гар выбрали для того, чтобы научить стратегии и тактике этой Войны против войн, а значит, это ты будешь пастырем всех ячеек королевской вотчины, и ты сделаешь так, чтобы они действовали сообща. В этом я могу быть тебе лишь советчиком, ибо только человек, родившийся в Агтранде, может руководить битвой, иначе ваш народ навсегда останется лишь сервами, исполняющими чужие приказы, и будет ждать спасителя, что придет и избавит их от их жалкой участи.
      - Но я же не гожусь для этого! Я неуч, я мужлан!
      - Бы все такие, Колл. Или ты хочешь, чтобы я поговорил вместо тебя с сержантом?
      - Да! Э... - Колл вдруг вспомнил, что он сам тоже сержант. - Ясно. Если я хочу чин, я должен завоевать его сам, верно?
      - Верно, только это не все, чего ты хочешь.
      - Ну да, и если я хочу освободиться, я должен завоевать свободу сам?
      - И себе, и своему народу. - подтвердил волшебник. - Если это сделает за тебя другой, другой может и отобрать.
      - Иначе говоря, если меня освободит кто-то другой, я никогда не буду свободен по-настоящему. - Сердце у Колла сжалось при этой мысли. - Ну что ж, я передам сигнал. "Яйца проклюнутся на заре втородня".
      ***
      В ночной тиши дюжина солдат эрла Грипарда поднялась со своих тюфяков и, бесшумно ступая босиком, по очереди огрела своих спящих товарищей по голове, а потом связала бесчувственных солдат крепкими веревками. То же самое происходило в других палатках; затем они вышли, обувшись, но все равно передвигаясь почти бесшумно, и окружили шатер эрла. Морщинистый сержант и пять солдат прошли к закрывавшему вход пологу. Часовые нахмурились, но, узнав своих, опустили оружие.
      - Чего у вас там? - спросил один.
      - Вы уж извините, братцы, - вздохнул сержант, и его люди, шагнув вперед, оглушили своих бывших однополчан.
      Первые лучи восходящего солнца осветили боковой полог шатра, и эрл проснулся. Позевывая, он накинул халат, подошел к выходу полюбоваться утром - и увидел две трети своей армии, связанной по рукам и ногам, а оставшуюся треть сторожившей их.
      - Что тут происходит? - рявкнул он. - Эй, сержант! Развяжи этих людей!
      Сержант почтительно поклонился.
      - Прощения прошу, милорд, но это никак невозможно! Эрл, оцепенев, уставился на него. Потом лицо его перекосилось от ярости, и он повернулся к дежурившим у его шатра часовым.
      - Взять этого наглеца!
      - С вашего позволения, милорд. - Часовой, стоявший слева от входа в шатер, поклонился. - Но осмелюсь сообщить, я исполняю приказы только моего сержанта.
      Эрл снова уставился на него. Все это начинало походить на ; дурной сон. Опомнившись, он вскинул голову.
      - Сэр Годфри! Сэр Артур! - взревел он. - Покажите этим дерзким мужланам, где их место!
      - Ваши рыцари, милорд, тоже лежат связанные и под охраной, - сообщил ему сержант. - Так что кличьте, не кличьте, они все одно не смогут явиться на ваш зов.
      Эрл повернулся к сержанту.
      - Что здесь все-таки происходит?
      - Только то, милорд, что мы согласны повиноваться вам во всем, отвечал сержант, - да только биться на этой вашей войне все равно не будем.
      В отстоящем на две сотни миль от этого места замке, на самой границе Агтранда, тоже лежали связанные, как рождественские индейки, две трети армии. Первые солдаты только-только начали приходить в себя, морщась от головной боли, когда у подножия крепостной стены отворилась небольшая дверь, в которую, тихо ступая, вошел небольшой отряд солдат. На кухне было темно, ибо за окнами еще только-только начало светать. Тем не менее на столе стояла зажженная лампа. Подошвы башмаков стучали по каменному полу громче, чем по траве. Они старались красться вверх по лестнице как можно тише, но стража у дверей герцогской спальни услышала их шаги и выставила вперед копья.
      - Стой! Кто идет?
      Темные фигуры молча бросились на них с лестницы. Старший гвардеец успел выкрикнуть: "Убийцы!", - уже отражая удар за ударом, пока стальное острие, пронзив ему грудь, не вонзилось в дверной косяк. Оба часовых погибли, но из боковой двери высыпала остальная часть караула. Бой вышел жарким и беспощадным. Хотя телохранителей было всего полтора десятка, они отогнали нападавших обратно на лестницу и начали теснить вниз.
      Тут дверь герцогской опочивальни отворилась, и на площадку вышел герцог в ночном халате.
      - Зарубить их! Всех предателей и изменников до единого! За его спиной бесшумно возникли темные фигуры: дворецкий, двое лакеев и с полдюжины кухонных мальчишек. Крепкие руки ухватили герцога за локти, и к горлу прижался тяжелый кухонный нож.
      - Эй, стража, бросай оружие! - рявкнул дворецкий. - Если не хотите, чтобы ваш герцог умер как собака! Гвардейцы замерли.
      - Бросьте оружие! - сдавленным голосом приказал герцог. Охрана неохотно опустила копья. Солдаты муравьями высыпали с лестницы обратно на площадку, на ходу готовя веревки - связывать караульных. Тем временем дворецкий и его люди утащили герцога обратно в спальню и почтительно, но держа на виду обнаженные клинки, усадили в кресло у кровати. Его супруга, натягивая к подбородку одеяло, испуганно выглянула из-за изголовья.
      - Не беспокойтесь, миледи, - утешил ее дворецкий. - Вам не причинят никакого вреда - если вы, конечно, не будете вылезать из кровати.
      У эрла Помероя шпионы оказались получше, чем у остальных. В ночной тиши верные ему солдаты окружили заговорщиков и закололи спящими. Потом они выволокли их из казарм и свалили у подножия стены, у самого входа на лестницу, ведущую в покои эрла. Тот уже стоял на нижней ступени, уперев руки в бока и злобно посмеиваясь. Он спустился с лестницы, попинал мертвые тела ногами, выкрикивая самые грязные оскорбления из своего богатого словарного запаса, после чего вернулся в свою опочивальню и уснул безмятежным сном, равно как и верные ему солдаты.
      Когда они проснулись, весь замок кишел лесными разбойниками, а те из солдат, кто остался жив, были привязаны к своим нарам.
      Сам герцог Трангрейский, разумеется, проснулся, окруженный нацеленными на него копьями.
      - Милорд, - почтительно, но твердо обратился к нему седой как лунь сержант. - Мы просим вас обдумать наши требования.
      Герцог побагровел от ярости. Он кричал, он угрожал, он ругался, но копья даже не шелохнулись, и в сложившейся ситуации ему трудно было ответить отказом.
      Однако менее половины все же не лучшее соотношение сил, так что во многих казармах с полдюжины солдат, проснувшись, увидели, как заговорщики связывают их товарищей. Они повскакивали, похватали оружие и с криком бросились в бой. Лязг оружия раздавался почти в каждой казарме, схватки выплескивались на улицу или в замковые дворы. В двух наиболее удаленных от столицы графствах бунтовщиков одолели и порубили на месте, - но во всех остальных, когда бои стихли, с десяток сержантов, задыхаясь, утирая кровь и пот, являлись пред очи своего лорда, чтобы услышать одну и ту же команду:
      "Зарубите их всех!"
      - Боюсь, что не могу исполнить этого вашего приказания, милорд, отвечал старший сержант. - Мы повинуемся вам во всем, что законно, но не желаем больше убивать своих братьев.
      И каждый лорд бледнел, когда до него доходило, что верные ему люди проиграли, а те солдаты, что явились к нему, - это торжествующие мятежники, Король проснулся от лязга оружия и увидел, что во дворе сражаются друг с другом его же собственные солдаты. Над схваткой возвышался огромный рыцарь в полных боевых доспехах, и он сшибал с седла всех рыцарей, осмелившихся вмешаться в бой; спину ему прикрывала другая фигура в доспехах, меньшего роста.
      - Безумие! - буркнул король и потребовал собственные доспехи. Одевшись для боя и взгромоздившись на коня, он выехал во двор, где обнаружил, что бой, собственно, кончился, если не считать горстки рыцарей, окруженных лесом пик и алебард. Все словно застыло: ни рыцари, ни солдаты не шевелились.
      Массивная, закованная в броню фигура подъехала к королю, хрипло дыша. Рыцарь поднял забрало и поклонился.
      - Ваше величество, - произнес сэр Гар. - Я принес вам весть о том, что армии всех троих герцогов обезврежены и не будут сражаться.
      Сердце короля возликовало: по крайней мере в его армии верх одержали верные ему люди!
      - Так воспользуйтесь этой возможностью! - вскричал он. - Нападите на них по очереди и приведите их мне закованными в цепи!
      - Прошу прощения, ваше величество, - отвечал великан, - но я не буду сражаться в этой войне, как не будут делать этого и те ваши солдаты, что еще держат оружие.
      Король онемел: до него вдруг дошло, что и в его армии победили все же мятежники - и что возглавлял их не кто иной, как сэр Гар Пайк!
      - Ко мне! - вскричал он в ярости, обретя наконец дар речи. - Ко мне, верные мои люди! - Его телохранители сплотились вокруг своего монарха и следом за ним ринулись в бой, оттеснив сэра Гара и врубившись в лес пик. Ему удалось прорваться к своим рыцарям, и те с торжествующим кличем устремились в атаку. Мечом и палицей прорубали они дорогу сквозь толпу этих жалких сервов, разя их сверху вниз, не заботясь, кого они рубят - правого или виноватого. В горячке боя они не замечали, что один рыцарь за другим падал с коня, до тех пор, пока вокруг короля словно по волшебству не образовалась пустота, а напротив него не возник снова огромный рыцарь в броне. Другой рыцарь, подняв меч и щит, скакал в направлении немногих оставшихся в седле королевских рыцарей.
      Рыцари изготовились к бою и с боевым кличем поскакали ему навстречу. Однако копья и дубины выбили половину их из седел, а рыцарь - разумеется, это был сэр Дирк - встретил их наготове, и от ударов его ряды рыцарей поредели еще сильнее. Последние двое вдруг сообразили, что происходит, и разом обрушились на Дирка. Он поднырнул под удар одного, поразив того мощным ударом в кирасу, потом повернулся ко второму - как раз когда того, огрев дубиной по голове, стянули с седла, и тот с лязгом грянулся оземь.
      - Таковы твои понятия чести, сэр Гар? - спросил король перехваченным от ярости голосом.
      - Ваше величество, - серьезно отвечал великан голосом, глухо доносившимся из-под забрала. - Ваши подданные просят вас выслушать их петицию.
      Король выкрикнул что-то нечленораздельное и вонзил шпоры в бок своему коню. Он замахнулся мечом, но сэр Гар принял удар на свой щит, а потом еще один, и еще, и еще, даже не нанося ответных ударов, - и так до тех пор, пока король, задыхаясь, не опустил меч.
      - Ты не рыцарь! - прохрипел он. - Ты изменник и позор рыцарского сословия!
      - Войны не будет, - спокойно отвечал сэр Гар.
      - Кто ты таков, чтобы говорить мне, нападать мне или нет на моих герцогов? - взревел король. - Ты чужеземец, неудачник - ты даже не сумел найти господина, согласного принять тебя в свою дружину! Наемник! Продажная шкура! Кем ты себя возомнил?
      - Я сэр Магнус д'Арман, - отвечала безликая, закованная в сталь фигура. - Я принадлежу к роду графов д'Арман с Максимы и сын лорда Родни Гэллоугласса с Грамерая, посвященного в рыцарский сан лично королем. Король окаменел в седле.
      - Дворянин? - прошипел он чужим голосом. - Сын лорда и его законный наследник? И ты выступил против своего же класса?
      - Честь обязывает, - отвечал Гар. - А ваши эрлы и герцоги забыли обязательства, которые накладывает на них их титул. Нам следует напомнить им об этом - вам и мне.
      - Да как ты смеешь? - прошептал король. - "Вам и мне"? Как ты смеешь? - Он вдруг осекся, соображая. - О каких это обязательствах ты говоришь? Ты хочешь напомнить моим герцогам об их обязательствах перед их королем?
      - Да, ваше величество. Перед их королем, но также и перед их сервами.
      - Обязательства перед сервами? И у тебя хватает наглости...
      - Хватает, ваше величество, и у их советов тоже. Кстати, кто является вашим наследником?
      Последний вопрос заставил короля похолодеть. Гар терпеливо ждал.
      - Верный долгу монарх, - произнес наконец его величество, - всегда должен прислушиваться к гласу своего народа. Я возвращаюсь в замок, сэр Гар. Можешь встретиться со мной в зале аудиенций через полчаса, и захвати тех людей, о которых ты говорил.
      Гар склонил голову.
      - Как угодно вашему величеству.
      Солдаты расступились, освободив ему проход к дверям. Король повернул коня и уехал со всем достоинством, на которое был способен в нынешнем расположении духа.
      Вернувшись в дом, он развил, однако, лихорадочную деятельность, раздавая приказы направо и налево.
      - Лучники - на балкон для музыкантов! Пехота - переоденьтесь в лакейские ливреи! Рыцари...
      Он осекся, сообразив вдруг, что рыцарей у него как раз и не осталось. Хуже того, те немногие солдаты, что оставались еще подле него, выслушивали его приказы с серьезным видом, но не делали ровным счетом ничего.
      Потом сержант дал знак, и двое солдат выступили вперед и поклонились.
      - Помогите его величеству снять доспехи, - произнес сержант. - Ваше величество, сэр Гар прислал нас, дабы мы проводили вас на трон со всеми почестями, на какие мы способны.
      Король изверг замысловатое ругательство, от которого солдаты покраснели, а сержант одобрительно ухмыльнулся. Все же они продолжали почтительно ждать, не трогаясь с места. Кончилось тем, что король пошел с ними. Когда они уже готовились вступать в тронную залу, к Гару и Дирку протолкался запыленный солдат.
      - Господа рыцари! Верные герцогу Гринлахскому люди одолели повстанцев! Он выступил, чтобы освободить короля, и все солдаты, избежавшие нашего плена, собираются под его знамена!
      - Гринлах в сотне миль отсюда! - удивленно заметил Колл. - Новости распространяются со скоростью молнии!
      - С нашей-то сетью ячеек? Да, слово путешествует быстрее человека. И все же пять часов - это потрясающе. - Гар нахмурился. - Сотня миль, говоришь? А армия на марше одолевает двадцать миль в день - даже скорее дюжину. Что ж, у нас по меньшей мере пять дней. - Он повернулся к Дирку. Пошли, изложим наши положения его величеству! Нам надо проявить всю возможную настойчивость.
      - А мне-то казалось, ты велел мне оставить клещи для пыток в подземелье...
      - Ну, не такую же! - Гар повернулся к гонцу. - Много погибших?
      - Меньше, чем было бы, если бы битва все-таки началась, господин, отвечал тот.
      Несколько мгновений Гар молча смотрел на него.
      - Да, - произнес он наконец. - Ведь только это и важно, верно?
      Он сделал шаг вперед и взялся за ручку ведущей в тронный зал двери.
      - Попробуем убедить его величество в положительных сторонах происходящего.
      Глава 16
      - Ваши нобли стоят у ваших дверей с белым флагом, - сообщил Гар королю.
      Король подозрительно прищурился.
      - Ты не поднимался в башню. Откуда это тебе известно?
      - Просто я организовал тайное общество в вашей армии и герцогских армиях, - объяснил Гар.
      - Говоря точнее, по всему вашему королевству, - поправил его Дирк. Король смерил его взглядом, по которому того мгновенно вздернули бы на дыбу и от души прошлись бы по всему телу каленым железом - если бы королю, конечно, удалось найти хоть кого-нибудь, готового исполнить его приказания.
      - Некоторых вы уже знаете, - продолжал Гар, - ибо это те солдаты, которые еще не связаны, но до сих пор вооружены. Тем не менее вам нельзя знать, кто ими руководит. Это тоже тайна, и знаю ее пока лишь я один.
      - Тайна! - взревел король. - Вздор! Ты их вожак, и это ясно и очевидно даже дураку! Если я убью тебя, вашему мятежу конец! - И он, выхватив меч, сделал выпад.
      Дюжина людей вскрикнула и вскочила на ноги, чтобы схватить его, но Гар без труда парировал удар своим клинком, выбив меч из его руки.
      - Даже если вам и удалось бы убить меня, ваше величество, бразды правления примет другой вождь, - а если вы убьете и его, на его место встанет третий. Об этом не знает никто, кроме него самого, ибо солдатам известно только, что приказы им передаются, но неизвестно, кто их отдает.
      - Тебя послушать, так вожаков перебить невозможно, - перевел король. Гар кивнул:
      - Вы поняли совершенно верно, ваше величество. Как невозможно убить наше восстание. В нем участвуют слишком много людей, но слишком мало их известны вам или кому-либо еще.
      Странное дело, но король не взорвался еще раз; он только кивнул с холодным, оценивающим видом.
      - Оригинально. Я посвящу себя поискам способа расстроить ваши планы.
      - Вам это не удастся, ваше величество, - заверил его Гар. - Впрочем, в настоящий момент ваши товарищи по несчастью приближаются к вашим воротам и мне кажется, вы найдете больше общего с вашими лордами, чем полагали прежде. Вы примете их?
      - Чья идея эти ваши переговоры? - спросил король.
      - Моя, - подтвердил его подозрения Гар. - По правде говоря, их светлостям оставили очень небольшой выбор.
      - Раз так, я приму их, - объявил король. Гар поклонился.
      - В таком случае вы позволите отворить ваши ворота и проводить их в ваши покои?
      - Чего вы меня спрашиваете? - с горечью буркнул король. - Разве не вы здесь хозяин?
      - Отнюдь, - уверенно возразил ему Гар. - Ни я, ни солдатские советы не будут пытаться говорить вам, что вам делать. Мы будем только говорить вам, чего мы не будем делать.
      - Ну и, соответственно, чего не могу делать я, - сухо добавил король.
      Гар снова поклонился.
      - Однако никто, кроме вас, не может говорить, что будете делать вы.
      - Ну, раз так, отворяйте ворота и ведите их сюда, - сказал король. Возможно, нам с ордами все-таки удастся измыслить какой-нибудь способ расстроить ваши планы.
      Гар поклонился и передал приказ.
      Герцоги въехали в ворота все вместе, в ряд. Перед ними ехал сержант с белым флагом в руках. Они спешились и подошли к резным креслам, вынесенным для них на самую середину двора.
      Их собственные солдаты встали за их спиной полукругом в три ряда. Перед ними в кресле с высокой спинкой и резьбой побогаче, чем у них, сидел король.
      Герцоги поклонились, как того требовал протокол.
      - Ваше величество!
      - Милорды, - отозвался король и махнул рукой в сторону Гара. - Вот этот оборванный наемник, осмеливающийся называть себя сыном лорда, является причиной всех наших неприятностей. Прежде чем я обращусь к вам, пусть он объяснит все сам.
      - Спасибо, ваше величество. - Гар шагнул вперед и остановился у трона, лицом к герцогам. - Милорды, ваши армии недвусмысленно объяснили вам, что вам не удастся развязать эту войну, ибо они отказываются биться за вас.
      - Да, грязный предатель! - не выдержал Трангрей. Гар не обратил внимания на оскорбление.
      - Тем не менее раз простые солдаты могут удержать могущественных герцогов от войны, уж, наверное, все лорды сообща могут удержать короля от поступков, которые они считают несправедливыми.
      Король застыл, а лорды изумленно выпучили глаза. Потом V них разом сделался задумчивый вид, а король свирепо прищурился, глядя на Гара. И снова великан не обратил на это ровно никакого внимания.
      - Вам всего-то нужно не подчиниться его закону и объявить ему, что вы не подчиняетесь потому, что это несправедливо.
      - Позволь, позволь, - перебил его герцог Трангрейский. - Если я правильно понял, ты утверждаешь, что это мы можем говорить королю, какие законы принимать, а какие отвергать?
      - Вы можете.
      - Но он ведь пошлет на нас свои армии, - возразил герцог Экюд, хитро сощурившись. - Уж не хочешь ли ты сказать, что его армиям никогда не одолеть нас, если мы будем действовать сообща?
      - Ему никогда не набрать столько рыцарей и солдат, - подтвердил Гар.
      - Но что, если солдаты сочтут, что его закон справедлив? - возразил герцог Экюд. - Что, если они откажутся биться?
      - Вот именно, - кивнул Гар с видом учителя, довольного сообразительностью ученика. - Отныне и навеки вам не удастся править без согласия тех, кем вы правите.
      Лорды разразились возмущенными возгласами. Гар подождал, пока они стихнут. Первым, однако, не выдержал король.
      - Милорды! - возгласил он голосом, мощью не уступавшим доброму боевому рогу.
      Герцоги притихли, явно не ожидая столь властного голоса от подобного молокососа.
      - Совершенно очевидно, что этот чертов чужеземец обвел нас всех вокруг пальца, - продолжал его величество, кипя праведным гневом. - Что же это выходит, сэр Гар? Я должен испрашивать позволения моих лордов по поводу любой мелочи, которую хочу повелеть?
      Герцоги повернулись к Гару, и в глазах их вспыхнул новый интерес.
      - Отнюдь, ваше величество, - возразил Гар. - Лишь по поводу законов, которые вы принимаете, а также любого крупного шага, который вы намерены предпринять. В вашей власти, однако, принимать законы и править делами в вашей собственной вотчине, как было всегда.
      Король явно призадумался.
      - Выходит, все остается как было за исключением того, что милорды могут помешать мне принимать законы или указы, которые придутся им не по нраву?
      - И это не рискуя жизнями наших рыцарей или их солдат? - в свою очередь спросил Трангрей. Гар кивнул:
      - Собственно, было бы разумно вам всем договориться об определенном месяце, в который вы могли бы встречаться в поле где-нибудь близ столицы, дабы герцоги и эрлы могли обсудить вопросы, представляющие взаимный интерес, а король мог посоветоваться с вами насчет мер, каковые он считает нужными для процветания королевства.
      Король недобро покосился на Гара, но тот и бровью не повел.
      - Подобные встречи дают вам, ваше величество, возможность объяснить лордам вашу политику и убедить их поддержать предпринимаемые вами шаги.
      - Убедить! - раздраженно фыркнул король.
      - Убеждение стоит дешевле, чем содержание армии, - подчеркнул Гар. Вы могли бы также выделить определенный месяц для консультаций с солдатскими и сельскими советами со всего вашего королевства - этакий совет советов. Можно назвать это парламентом.
      Взгляд короля вспыхнул, а герцоги с живейшим интересом подались вперед.
      - Имейте в виду, что говорить на этом совете будут вовсе не главари, поведал им всем Гар. - Это будут, скажем так, представители - люди, обладающие полномочиями выступать от имени своего совета, но не имеющие в нем руководящих ролей. Настоящие руководители будут посылать глашатаев говорить от их имени - или посланников, если вам так привычнее.
      Герцоги с разочарованным видом уселись обратно, а огонь в королевском взгляде сменился откровенной досадой, но Гара это словно и не волновало.
      - Глашатаи не будут обладать полномочиями вести торг, - невозмутимо продолжал он. - Скажем так: они смогут говорить "нет", но не смогут говорить "да".
      - Тогда что за смысл говорить с ними? - раздраженно спросил король.
      - Очень просто. Если вам не удастся убедить лордов, вам, возможно, удастся убедить парламент, - а они могут запретить какие-либо шаги лордов или поговорить со своими герцогами в поддержку ваших планов.
      Герцоги возмущенно загалдели, но королевский взгляд снова вспыхнул. Когда ропот стих, его величество кивнул.
      - Значит, они могут запретить мои законы, но их собственные крестьянские советы смогут запретить их законы - или даже настоять на том, чтобы они приняли мои идеи.
      - Не настаивать, - быстро поправил его Гар. - Не более чем лорды могут настаивать на том, чтобы вы приняли их курс действий.
      Лорды переглянулись: они не думали о таком, но теперь такая мысль явно пришла им в голову.
      - Советы могут обращаться к своим лордам с петициями поступать так, как предлагает ваше величество, - продолжал Гар.
      - Разумно, сэр Гар, разумно. - Король откинулся на спинку трона. - Я начинаю видеть в вашем предложении некоторые достоинства.
      - Тогда пускай герцоги напишут хартию, прояснив в ней свои права и ваши обязанности по отношению к ним, - предложил Гар. - Тогда вы все подпишете ее, и она станет законом, обязательным для всего королевства.
      - Да, конечно! - одобрительно вскричали герцоги. - Блестящая идея! Ну наконец-то верная мысль!
      Король нахмурился, ибо явно не питал склонности к письменным соглашениям - однако при таком единодушии герцогов у него оставалось мало выбора.
      - Очень хорошо, - ворчливо согласился он. - Пусть принесут мне завтра набросок этой своей хартии, дабы мы могли поторговаться над ее условиями.
      Так и вышло, что на заре следующего же дня они принесли ее собственно, еще накануне Гар снабдил их экземпляром подобного соглашения из другого мира под названием "Великая Хартия". Они внесли в нее изрядное количество поправок, но все же выложили свои предложения королю уже с восходом солнца. Они спорили над ними битую неделю - сначала по сути (которая преимущественно гарантировала права и свободы герцогов, обязывая их лишь биться за короля и подчиняться его законам - в случае, если их одобрил парламент), а потом по отдельным словам вплоть до последней точки. И все же через девять дней после начала работы король, его эрлы и герцоги все же подписали свою собственную Великую Хартию. Солдаты едва не обезумели от радости, да и лорды тоже. Король ворчал, но новые для него понятия о необходимости народной поддержки все же заставили его приказать своим поварам изжарить на вертелах целые бычьи и кабаньи туши, а дворецким выкатить из погребов изрядное количество бочек пива. Солдаты, горожане и сельский люд - все собрались на эту шумную вечеринку. Впрочем, Гар, Дирк и Колл лично проследили, чтобы один солдат из каждых десяти оставался трезв и начеку и чтобы королевская гвардия пила не меньше герцогских солдат. В результате ни одна сторона не напала на другую, и поутру, когда герцогское войско оправилось от похмелья, оно собралось и выступило в обратный путь.