Материнство

      Наверное, можно по-разному решить задачу, как научить братской и сестринской любви. Я уверена только в одном - сама собой она не решается. Для ребенка нет большей муки, чем сидеть неподвижно на стуле, ничего не делая. Также и чувство любви - оно умирает, если остается неиспользованным, если бездействует. Конечно, трудно маме со вторым малышом, но вот же помощник! Хоть два года, хоть год - все равно помощник. Ну, например, отнести мокрую пеленку и принести чистую, пока вы приводите в порядок распашонку, дать малышу погремушку, побеседовать с ним. Сане было пять, когда родилась Маня, и не было у меня лучшей няньки: он рассказывал ей о тракторах и машинах, говорил: "Ты шофер, а я мотор", и катал ее с рычаньем вокруг дома (да, один раз перевернул, - как говорит Карлсон, "дело житейское", без синяка ни один человек не вырастет). Трудно только с первым ребенком: он заплакал, а я не могу отойти от плиты, молоко сбежит, стоишь и одновременно разрываешься на части. Когда детей много, новорожденный фактически никогда не плачет: кто-нибудь да подойдет по первому его зову. Пусть старший займет его на минутку - мне хватит этой минутки на молоко, и я подойду спокойно, с улыбкой - я не успела дать "вырасти" раздражению: "Господи, опять кричит!"
      Первое, что я делала, придя из роддома с малышом на руках, развертывала его и давала на руки детям, даже трехлетней дочке, к ужасу всех своих близких и своему тоже, но иначе, мне кажется, нельзя. По себе знаю, что это потрясающее ощущение - держать в руках теплый, мягкий, дышащий комочек, полностью зависящий от тебя. Ребенок плохо воспринимает теоретические положения, зато эмоции его даже ярче, чем у взрослого: почувствовать себя большим и сильным рядом с этой живой капелькой и полюбить ее за беспомощность - вот что дает такое прикосновение.
      "Мама, посмотри, какая Ася умная, она перевернулась на животик". То один, то другой прибегали ко мне с подобными сообщениями. Согласиться и порадоваться поистине необыкновенным способностям - вот что я делала. Они заваливали ее своими игрушками, но навестила меня подруга и сразу пришла в ужас: "Немедленно уберите! Она еще ничего не понимает, а это грязь!" И вызвала взрыв детского негодования: "Во-первых, все понимает, а во-вторых, это отличный грузовик и совсем чистый! Смотрите, она улыбается, она умная!"
      "Это не игрушка", - строго говорят мамы старшему, когда он пытается хоть как-то заняться маленьким: ведь обещали, что будет с кем играть. "Вот когда вырастет!" - опять обещает мама. Не успеешь оглянуться, он и вправду вырастет. "Поиграй с ним", - просит мама старшего, но тот тоже вырос, а играть с малышом так и не научился, его не пускали, вот он и говорит: "Не буду". А между тем такой живой чудесной куклы не купишь ни в одном магазине. Никогда мои дети по-настоящему не играли в куклы: поглядят, повосхищаются и бросят. Зачем? Берешь Ваню (или Маню, или Асю) - самого маленького - и начинаешь его одевать: "Ты моя деточка, гулять пойдем!" Ведут (везут, несут) его вокруг стола, потом раздевают: "Ты моя лапочка, кушать пора!" На полдня работы (или игры?), и все довольны: малыш - потому что с ним нянчатся, старшие - потому что их слушаются, мама - потому что дети попутно учатся пуговицы застегивать, и ботинки зашнуровывать, и терпению, и любви. Старший обижает младшего, но ведь младший ему мешает! Да, да, в споре двоих вообще редко бывает, чтобы был виноват один, а уж чтобы постоянно один и тот же, да еще старший, - этого вовсе быть не может. Вот малыш полез (с самыми лучшими намерениями) к старшему, а тот читает! Или порвет что-нибудь, или сломает, или просто кричит - мешает уроки делать.
      Твердить старшему (но ведь все равно ребенку!): "Ты большой, ты должен то и обязан это!" - во-первых, бессмысленно, во-вторых, вредно, если мы всерьез хотели добиться любви между детьми. Это мы видим разницу в возрасте между пятилетним и двухлетним, и она кажется нам пропастью, а ребенок вовсе не воспринимает этот разрыв как совсем уж непреодолимый. Меня всегда поражало, что старшие дети (мои во всяком случае) разговаривали с младшими, как с равными, и никак не приспосабливались ни речью, ни темой к уровню малыша. Саня объяснял годовалой Мане разницу между какими-то марками тракторов (каюсь, я не способна воспроизвести его лекцию - она для меня слишком специальная) и восхищался тем, что она кивает головой, когда он спрашивает: "Ты понимаешь?" Но мог и всерьез обидеться, что она отвлеклась: "Ну почему она не слушает?" Никогда я не высмеивала эти беседы (хотя, бывает, просто умираешь со смеха), всегда поощряла, всегда старалась найти мирный выход из конфликта: "Она просто устала, ведь она маленькая, давай, как в школе, сделаем переменку, походи с ней по комнате, а потом она опять захочет слушать". У нас дома огромный стол с перекладиной крест-накрест внизу. Это исторический стол, его сделали в войну, когда я родилась, и мастер спросил у мамы: "Сколько гостей вы хотите пригласить на свадьбу вашей дочери?" Маме было очень смешно, потому что мне не было и 2 месяцев, какая там свадьба, но она сказала: "16 человек". Столько за столом и помещается, если его раздвинуть, конечно, но и нераздвинутый он большой. А главное, под ним очень удобно играть: получается дом, и есть где сидеть. Я сама все детство там играла, а сейчас мои дети делают дом, или корабль, или поезд, и, конечно, берут малыша: "Ты пассажир, сиди и смотри в окно". Всех этих радостей единственный ребенок лишен, а также их лишена его бедная мама. Он ходит за ней следом, тянет за юбку и ноет, а она отпихивает его. Не всякий родитель обладает подготовкой и склонностью быть массовиком-затейником, да и для массовых игр одного человека мало. Для детей всех возрастов игра естественное состояние, им не надо ничего придумывать (само придумывается!), не надо переламывать себя, не надо откладывать более важное ради игры и тревожиться, что что-то недоделано. Если вы не научили сына или дочь находить прелесть в общении с крошечным ребенком, он и с подросшим не станет дружить. Когда к нам в гости приходят "однодетные" дети, они готовы и 4-летнего ребенка не принять в игру: "Не лезь, ты еще маленький". Ничего удивительного: они всю свою жизнь общались со взрослыми и именно так с ними, младшими, и разговаривали старшие.
      Рождение второго ребенка - испытание на прочность семейных отношений. Растя первого, женщина чему-то научилась, ей проще ухаживать и легче понять маленького, а старший изменяется, взрослеет, он каждый день необыкновенный, небывалый, его трудно понять - опять трудно! Не раз слышала я: "Маленький такой хороший, ласковый, а этот - грубиян!", "Сын всегда таким был, помню, ему 2 года было, он сидит, еле-еле носок надевает, я ему: "Скорее!" - он не слышит", - жалуется мама на шестнадцатилетнего подростка. Сколько лет прошло, а она никак не забудет этот несчастный носок. "С дочкой младшей такого не было!" Ну, уж вот этому я не могу поверить: к счастью, никто не рождается с инстинктом быстрого надевания носков.
      Родительские отчаянные просьбы: "Помогите!" - это зачастую "вершки", а сама "морковка", т. е. проблема, сидит глубоко в земле. Вот папа анализирует поведение дочки:
      "У меня две дочери пяти и шести лет совершенно противоположных характеров. В последнее время шестилетняя Настя пристрастилась к обману родителей. Конкретно: мать просила купить молока в пакетах. Вернувшись из магазина, Настя заявила, что молока там нет, хотя в действительности молоко было. Деньги вернула назад.
      Или еще. Я подъезжаю на машине, чтобы забрать Настю. Она играет с подружкой Ирой. Дочь просит, чтобы мы взяли и Иру. Я посылаю обеих к родителям Иры просить разрешения. Через некоторое время они спускаются по лестнице, и я слышу настойчивые уговоры дочери, чтобы Ира сказала мне, будто родители не против. Я понял: дома у Иры никого нет. Обе подходят ко мне, и Настя говорит, что папа Иры разрешил. Спросил у Иры. Девочка сказала мне правду, что дома никого нет.
      Мы просто ошеломлены и не знаем, как поступить. Нужно что-то делать. Что? Как?"
      Почему-то стоит стать родителем, как собственное детство напрочь забывается. Зато становятся необыкновенно яркими представления об идеальном детстве, об идеальном ребенке. И этот ребенок честен и правдив, смел и скромен. И буквально ошеломляет несоответствие своей живой дочери и ее придуманного прототипа. Девочка лжет! Нужно что-то делать! Действительно, нужно. Нужно спокойно сесть и проанализировать ситуацию и себя в этой ситуации. Знают ли дети пяти и шести лет, что вы считаете их характеры противоположными? Не заметили ли они, что характер младшей вам нравится больше - ведь в письме нет о ней ни слова и претензий к ней никаких нет, это же говорит о чем-то? Что если старшая боится выглядеть в ваших глазах еще хуже, если не выполнит вашего распоряжения? Можно сформулировать проще: что ей будет, если скажет правду? Видите ли, она же маленькая, она же не ради выгоды говорит неправду, какая же тут выгода? Значит, что-то ей мешает сказать все, как есть.
      У меня дети ходят за газетами, надо спуститься на 1-й этаж. И одно время все рвалась идти за почтой шестилетняя Маруся. Приходит и говорит: "Нет газет". Я уж потом сообразила: она ящик не умеет открывать и не хочет в этом признаться, стоит и ждет, когда кто-нибудь ей поможет, а если никого не дождется, то возвращается, и, как вы бы сказали, лжет. Это не страшно, а естественно: человек хотел быть чуть лучше себя. Ведь мы, взрослые, тоже не очень-то любим признаваться в своей несостоятельности. Сейчас она научилась открывать и закрывать почтовый ящик, и проблема исчезла. Но зато и охота ходить за почтой пропала: ей стало неинтересно.
      В магазине, куда ваша Настя пошла, она ведь не одна была: и покупатели, и продавцы, может, она что-то спутала, а на нее накричали, она и ушла, да боялась вам рассказать, а может, и не сумела. А то и так бывает: пошел мой сын в магазин и пропал. Ждала, ждала, пошла искать - а он сумку поставил, а сам гоняет в футбол. "Мамочка, я хотел только на минутку, один гол забить и заигрался". Ничего, это бывает, хотя, конечно, с точки зрения идеала ребенок должен идти по вашему поручению целенаправленно, по сторонам не глядеть, на глупости не отвлекаться - этакая двуногая лошадка в шорах.
      Только он не может и не должен быть таким, ему интересно, и как машина снег очищает: "Давай, давай", и как голуби роются в помойке, а уж футбол! Это не глупости, это, если хотите по-научному, информация, а попросту - мир, в котором ему жить.
      А уж если соврал "в пользу товарища", не стоит из-за этого скандал устраивать. Неужели так уж плохо, что хочется поехать кататься с подружкой? Конечно, хорошо. А вот что она вам не доверяет, сомневается, что вы поступите разумно - вот это плохо. И думаю, что она оказалась права: вы их не взяли, вам показалось неважным желание вашей дочери, раз вы не упомянули даже, кто же поехал. А ведь подружка сказала правду. Вот бы и сказать своей дочке, что правду говорить не страшно, что врать не нужно: раз нет родителей дома, то мы немножко покатаемся и вернемся, а им оставим записку. Ну, а если б они рассердились, вам бы пришлось взять всю ответственность на себя ничего не поделаешь.
      Дети не соответствуют идеалу - к счастью, а то им некуда было бы улучшаться. Мы, родители, не соответствуем идеалу - к несчастью, потому что считаем себя непогрешимыми: уж мы-то не лжем! Но ведь это, если по-честному, не так. Хорошо помню один случай из своего детства. Мы с мамой пошли в гости, и хозяйка стала показывать только что купленные босоножки. Мне они очень не понравились, но моего мнения не спросили, и я промолчала. Зато мама, к моему удивлению, неумеренно восторгалась покупкой: "Ах, где вы их достали?" А когда мы вышли, мама и говорит: "Ну и босоножки! Страшнее не бывает". Говоря вашими словами я была ошеломлена и не знала, что делать: моя мама лжет! Теперь мне смешно вспомнить об этом, но тогда я не знала, что правдивость не всегда уместна: мама была права, а я просто была маленькой девочкой. Вот и Ваша дочь - тоже просто маленькая девочка, она что-то умеет, а чего-то нет. Если б она могла объяснить, она бы и объяснила, а раз сказала неправду, значит, не могла иначе. Вот и подумайте, почему она не объяснила. Побоялась? Чего? Ваша задача как отца - сделать так, чтоб говорить ей было не страшно: ведь она говорит правду.
      Однажды летом мы отдыхали в доме отдыха, и мой сын не понравился одному мальчику. Так бывает и у детей, и у взрослых: по каким-то причинам некий человек вызывает у нас резкую антипатию, видеть - и то тяжело. Даже у взрослых такое чувство, обычно взаимное, приводит к тяжелым конфликтам, а уж у детей, как правило, кончается дракой! Хоть я и предвидела это назревающее событие, хоть и старалась его избежать, но не помогло - драка началась на улице, когда я была с крохотной Аськой в комнате. Мальчик был одногодок с моим сыном, но крепче и сильнее, и перевес сразу оказался на его стороне. Младшие - семилетняя Настя и пятилетний Ваня - не остались равнодушными, но поступили по-разному, в зависимости от особенностей характера каждого. Ваня заплакал и побежал звать меня - поступок разумный, а Настя всеми своими ногтями вцепилась в лицо обидчика, вдвое выше и сильнее ее. Когда я прибежала, толпа отдыхающих уже окружила зареванных мальчишек. Я сказала необходимые и бессмысленные слова о важности решения проблем мирным путем и собралась увести детей, но вмешалась мама мальчика: "Как, а этой вы ничего не скажете? Смотрите, что она сделала, еле оторвали!" Все щеки ее сына были разукрашены полосами, а у Насти распух нос. "Ей? А за что ее ругать? Она защищала брата. Молодец, Настя, всегда так поступай!" - сказала я, вызвав взрыв негодования у наблюдателей. Как гордо вскинула свой разбитый носик моя дочурка, как крепко взялись дети за руки (и Ваня тоже!), как мы уходили все вместе, под разгорающийся скандал: права я или не права - спорили женщины. Нет, я против драки, а тем более девчоночьей, но неужели не заслуживает поощрения эта безоглядная готовность защищать близкого человека, неразумная, нерасчетливая храбрость любви?
      В детском мире - увы! - случаются драки (зато не случаются анонимки!), не раз Ванюшка наотрез отказывался отвечать, где это он так извозился первый признак прошедшей дуэли. Случалось мне и промывать глубокие царапины чужих детей, и застирывать окровавленные майки. Родительский страх: как бы чего не вышло, такой понятный, когда дело идет об испорченной рубашке, рождает в ответ детский ужас - как бы не узнали, будут ругать, а то и побьют! Взрослым-то можно драться, хоть мы и делаем вид, что этого не бывает - ни-ни! Одна мама годовалого малыша всерьёз спросила меня: "С какого возраста можно бить ребенка?"
      Дети выходят на улицу, во двор, в парк. Смотрю с балкона, как они пестрой стайкой идут через детскую площадку. Аська споткнулась, Саня поддержал ее, не дал упасть. Их много, они не беззащитны в мире, где есть и боль, и грубость. Ощущение семьи, готовность подставить себя под удар, угрожающий брату или сестре, - я хочу, чтобы это было привычно им, как дыхание. Но все равно для меня было неожиданностью очередное семейное ЧП и, главное, реакция самой младшей - Аси. Саня ударил Маню так, что получился, говоря по-уличному, фингал. Вообще-то Маня была виновата, если б он не ударил, да еще так сильно, я бы ругала ее, но здесь - я была вне себя: "Ты посмел ударить!" Я уходила в кухню, пыталась справиться с возмущением, мне это не удавалось, и я возвращалась опять: "Девочку! Маленькую! Сестру!" Его глаза были полны слез, он уже сто раз раскаялся, и ужаснулся, и извинился, а я все не могла успокоиться: "Посмотри же, что ты наделал!" И все двадцать минут моего обличающего монолога за мной ходила, протягивая ко мне ручки, трехлетняя Ася и со слезами твердила: "Мама, не ругай Саню, Маня меня обижала!" Она лгала! Конфликт не имел к ней никакого отношения, она старалась выгородить брата с помощью этой наивной лжи, защитить его, как умела. Плохо - лгать, плохо - драться, но поставьте себя на место ребенка, прежде чем говорить: "Надо было сделать то-то и то-то".
      Вечером, когда дети улеглись, я подошла погладить виноватого Саню, чтоб он не заснул с ощущением горя: "А ты понял, как Аська тебя защищала?", - и увидела, что могла бы и не спрашивать: на его подушке лежала пушистая Аськина головенка.
      ПРАЗДНИКИ И БУДНИ
      Собственно говоря, что такое праздник? То, что не похоже на "всегда". В этом смысле ни один день не похож на "всегда" полностью, значит, каждый день немножко праздник, если, конечно, об этом думать.
      Когда я в отрочестве мечтала о большой семье, я как-то не принимала в расчет, как отнесутся к тому, что их много, сами дети, для меня само наличие их реакции на это было неожиданным. Но мой праздник - рождение, как говорит киплингская кошка, "совсем новенького младенца" - дети очень скоро стали разделять. Сане было около двух лет, когда родилась Настя, но он и то запомнил. И я запомнила, как он стоял около кроватки и гладил одним пальчиком ее щечку. А уж когда родилась Аська, дети переживали это событие очень бурно, всем сообщали: "Теперь нас пятеро, у нас есть еще одна девочка!" И тут же вопрос ко мне: "Мама, а как ты узнала, что Ася девочка?" Это Саня, а семилетняя Настя серьезно объясняет: "Ну разве это непонятно, у нее и глазки, и носик, и волосики - все, как у девочки!" И спрашивает меня: "Мама, а как ты думаешь, Ася будет в моем стиле или в Манином?"
      А пока Ася спит в своем стиле на спинке, раскинув ручки, ножки: "Ой, она совсем как цыпленок табака".
      На улице соседка умиляется: "Ах, какая девочка! Отдайте ее мне, ребята". И старший брат серьезно объясняет: "Нет, она нам нужна самим, но если вам тоже хочется девочку, садитесь на такси и поезжайте в роддом". Настя задумывается: "Мама, дети берутся в роддоме, а собаки?" Прежде чем я успеваю ответить, вмешивается Саня: "В ветеринарной больнице!"
      Когда родился третий ребенок, старший (ему было четыре) сразу решил: "Нужно родить еще одну девочку, а то у меня есть Настя, а у Ванечки никого".
      Трехлетняя Маня старшему брату: "И не командуй, пожалуйста! Не ты меня родил, а мама!" А подросший Ванечка добавляет: "Саня такой плохой мальчик, что кажется - его вовсе родил Ава". Ава - это наша собака. Ванюшка самостоятельно вывел формулу "собачий сын". Но старшая сестра возмущенно восстанавливает истину: "Дурак, Авы тогда еще не было!"
      Детей много - много и дней рождений. Как мы все их любим, как ждем: "Мама, а у кого следующий?" Может быть, я в детстве была не очень положительным ребенком, но хорошо помню, что всегда немного завидовала брату, когда у того день рождения: все подарки ему, а мне ничего, мой день рождения вон еще когда, через сто лет! И он, по-моему, грустил, когда наступал мой день: "Скорей бы мой день рождения, скорей бы и мне подарки!" И дело не в самих подарках, хотя и они, конечно, нужны, дело в том, что этот праздник - день рождения брата - как бы тебя не касается. В своей семье я хотела преодолеть это противоречие, хотя многие говорят, что я не права, но подарки на Санин, например, день рождения получат все, и я в том числе, и если гости придут, то и они. Подруги смеются: "Это единственный дом, где на день рождения хозяина подарки получают гости!" Пусть - в каждом доме должны быть свои традиции, у нас - вот такая. Изо всех сил стараюсь угадать желание каждого и при этом не проговориться заранее. Горжусь, что сын на вопрос моей подруги: "Что тебе подарить?" ответил: "У нас в семье не принято об этом спрашивать и не принято просить".
      Честно говоря, я всегда нахожусь в состоянии поиска подарков, потому что купить настоящий подарок очень трудно. Я не считаю, что нельзя дарить одежду, обувь и прочее, но уверена, что подарок должен включать не только "тряпки". Помню, как в детстве родители как-то сказали мне: "Ох, какой подарок ты получишь! Не скажем, какой - тайна". Я все, что только могло прийти в голову, перебирала поштучно целый месяц до праздника, а получила ночную рубашку! Разочарование до сих пор помню, до слез, и мама расстроилась, и вообще вышел скандал, а не праздник. А вот бы к этой рубашке хоть мелочь какую-нибудь, но, так сказать, для души - и все бы отлично было, и рубашка бы понравилась, она же красивая была. Так что подарки мои детям состоят как бы из 2 частей: для тела и для души. Можно бы и вообще просто купить и дать, например, босоножки, но тогда, по-моему, это неинтересно, получить в подарок - совсем по-другому звучит.
      Стою как-то в "Детском мире", разглядываю прилавок, а рядом мать с девочкой лет восьми: "Что тебе купить? Хочешь это? Хочешь то?" "Не хочу, придем домой, и бабушка будет ругаться - дорого, зачем купили". Мать: "Но должна же я что-то подарить тебе на день рождения?" А дочка: "Но то, что "на день рождения", ты должна покупать без меня". Мама: "Какая разница?" Я не выдержала, вмешалась: "А девочка права, есть разница!" Женщина недовольно поджала губы: "Ну, а если я не могу, мне не с кем ее оставить". Так и ушли они, не купили ничего. Денег маме не жалко, ей жалко свою душу тратить на мелочи: организацию чуда. Ну что стоит оставить девочку хоть в сторонке, ведь большая уже, улучить момент, когда она отвлечется, - нет, трудно маме! Так все с тех пор и трудно, как не научилась, пока девочка была маленькой, крошечной. Кормит, поит, одевает, даже подарки на день рождения покупает потому что "должна", а не потому что это счастье - подарить что-то любимому человеку.
      Ну и подарки должны быть, как бы это получше сказать, сопоставимые, сочетаемые, что ли. Если одной дочери я дарю куклу, то другой - мебель для куклы, а третьей - посуду. Получается каждой по три подарка, а я так и говорю: "Поссоритесь - будет по одной игрушке, будете дружно жить - по пять!" Ну и пирог, разумеется, без пирога какой же праздник? Помню, я была такая усталая, а тут Санин день рождения, я и не стала печь пирог. Вернее, сказала, что не буду, что устала, что нет сил и обойтись можно, что вообще все не так, как надо, - ну все, что любая мама говорит время от времени. Дети промолчали, и все утро я чем-то занималась, а в обед почувствовала - не могу не испечь, не могу, и все. Ну, и под припев "как мне все надоело" затеяла пирог. "Ах, пирог!" - восхитились гости. И Саня с иронией и с гордостью сказал: "Она все утро кричала, что не будет печь". С гордостью потому, что вот он - пирог; с иронией - потому, что все знали (и знали, что я знаю тоже), что праздника без пирога не может быть.
      Мне часто задают вопросы и устно, и письменно, но в том письме, о котором я хочу рассказать, вопроса не было. Однако я, педагог, обучающий науке, знаю, что "нет вопросов" - не лучшая ситуация на уроке. Нет вопросов - значит, восприятие поверхностное, всегда сверху все гладко, это в глубине, как в океане, ходят светящиеся рыбы, с ненаучными названиями "что?", да "как?", да "почему?". А письмо пришло от мамы 3 девочек: восьми, семи лет и годовалой Леночки. Оно о первой серьезной дате в детском житье-бытье - первой годовщине со дня рождения. Вот как его праздновали в этой семье: "Как только старшие пришли из школы, - пишет мама, - они замучили меня. "У Лены день рождения! А где подарок? А гости будут? А что будет?" Так продолжалось, пока не пришел папа с тортом. "Вот подарок, сказала я, - давайте чай пить!" "Нет, нет, так нельзя, надо сказать слова", - перебила Ирка. Она встала в позу и начала речь: "Дорогая Лена! Мы все поздравляем тебя с днем рождения, желаем расти здоровой и не огорчать маму. И пожалуйста, поделись с нами своим тортом". И отдала ей коробку, ну а Леночка, конечно, коробку с тортом утащила в свой угол. Тогда девчонки стали плакать и говорить: "Мама, какая Ленка у нас жадная, не хочет ни с кем делиться". Мы с мужем так смеялись!"
      И вот первое, что я хочу сказать: товарищи, какие у нас чудесные дети! Какой урок дала семилетняя девчушка маме: "Так нельзя! Надо сказать слова!" Не подарок - любовь главное, "слова"! Мама еще не осознала, что толстенькое бессловесное существо - ее младшая дочка - равный ей человек, а сестра уже это поняла. В самом деле, что она там понимает, эта Леночка: день рождения, подарок - да ей все равно! Ей - может быть, а вот сестрам оказалось не все равно. И ведь добились девчурки, чтоб восторжествовала справедливость: все-таки и слова, и подарок были, не их вина, что все кончилось слезами.
      Вот в этой маленькой капельке домашней педагогики на фоне собственных детей взрослые выглядят не так уж красиво.
      Мать не подумала о том, что в семье трое детей, сэкономила 20 копеек (за эту сумму вполне можно купить пластмассовую игрушку для малышки), а тем самым чуть не лишила всех ребятишек праздника. Как хорошо, что дети вынудили ее если не признать свою ошибку, то попытаться выкрутиться из этой неловкой ситуации: она не готова к важному событию, подарка нет. Надо бы хоть носочки какие-нибудь, хоть платочек, хоть что-нибудь из "заначки" вытащить - у меня всегда есть какая-нибудь мелочь про запас: а вдруг придет кто-нибудь к ребятам в гости и скажет: "А у меня день рождения!" Вот тут-то я и достану, как фокусник, машинку какую-нибудь или книжку - меня врасплох не застать. Но тут у мамы не было ничего, вот она и воспользовалась папиным тортом "подарок!". И усугубила свою ошибку. Торт одному человеку не подарок, а ребенку тем более. Вообще, может быть, я не права, но съестное детям не стоит дарить. Голодных нет, так и "съедобные подарки" в прошлое ушли.
      Как ни мала Леночка, а "это - тебе" она поняла, вот и вцепилась в этот несчастный торт. И вдруг - отдай! Это и взрослому об. идно: на - и сразу давай назад, А здесь! Ясно, что должен возникнуть рев. И ясно, что для старших это тоже обидно - не хочет делиться с ними, а ведь они ей все так хорошо сказали, они попросили "пожалуйста", они не жадничали, а она!
      Давно высохли слезы по этому поводу у всех трех дочурок, давно доеден последний кусок подарочного торта, и все опять тихо и мирно. Но мне почему-то неспокойно, как будто не все еще кончилось, как будто можно что-то исправить. Мама с папой смеялись: какие смешные, какие глупые дети! Но кто знает, может быть, и двадцати-, и тридцатилетние сестры все будут напоминать младшей: "А вот помнишь, ты нам торт не давала?"
      Неправда, что детские обиды быстро проходят. Они как бы отступают в глубь души и там лежат тихонечко, пока не поднимутся вдруг все сразу у совсем взрослого человека к самому горлу, так что нечем дышать от внезапной боли. Мы, мамы, должны думать и о том, как от этой боли (которая, может быть, будет через много лет!) своего ребенка защитить. Год малышу, два - это полноценный член семьи, он тоже имеет право на личный праздник, как и вы. Не надо вылезать из собственной кожи, чтоб подарить ему нечто невиданное: для него весь мир - невиданное диво. Но подумать, чем его порадовать, надо заранее. И если у него есть старший брат или сестра, надо бы и их привлечь: спой ему песенку, расскажи стишок. А вот: "Нарисуй картинку" - не стоит: малыш ее может порвать, а старшему будет обидно. Семейный праздник: мама дарит игрушку, старшие сестры читают стихи, а папа всем принес торт! Ну и конечно, бессмертный каравай - кого любишь, выбирай! Все выбрали всех, потому что все всех любят.
      Взрослые не дают себе труда понять детей, а дети часто при всем желании не в состоянии понять взрослых. Я хоть и сама давно взрослая, но и то понимаю с трудом: маленькому праздник не нужен, потому что он маленький, ничего не понимает, а большому - потому что большой, все понимает.
      Меня одна мама спросила про самый-самый лучший праздник - Новый год: "У меня уже большой ребенок, нужно ли приглашать Деда Мороза?" - "А сколько ему?" - "Шесть лет. Он уже в Деда Мороза не верит".
      Ну, и я не верю. Но вот! Вдруг! В дверь! Стучат! У нас есть звонок, и он работает. Но! Кто-то стучит ногами: "Бум! Бум!" Всеобщий крик, суета, улыбки. Нет, конечно, мы все знаем, что это ребята-студенты из "Зари" подрабатывают, но ведь и в театре я знаю, что это просто артисты, а чудо сопереживания все равно возникает. Такой маленький театр на дому новогодняя елка. Настоящая, та самая, о которой мы не очень складно, но вдохновенно поем бессмертное: "В лесу родилась елочка..." Когда я была маленькая, родители уговаривали переодеваться в старую доху (тогда еще не было известно, что это дефицитная дубленка) дворника дядю Степана, и была необыкновенная загадка: "Кто это - Дед Мороз?" Мама - вот она, папа - тоже вот, все гости на местах, а кто-то пришел - кто? Мы с братом пытались заглянуть под маску, задавали наводящие вопросы и напряженно вслушивались в глухой голос - нет, не знаем! Прошло много лет, пока мы сообразили наконец, кто это, и вот уж и свои дети большие, а не забылось это угадывание.
      Мне кажется, Новый год - очень домашний, семейный праздник. Это на майские или октябрьские дни можно отправиться в гости, а в последний день декабря в доме должно пахнуть пирогами, елкой и мандаринами.
      За праздничным столом мы поименно вспоминаем всех, кто чем-нибудь помог нам в почти прошлом году, и всех хороших людей, с которыми мы в том году познакомились. Помню, когда родилась Ася, дети вдруг чуть не хором закричали: "Аську забыли! Разве это не хороший человек?! Разве мы с ней не познакомились в этом году?!"
      Дети приготовили концерт для Деда Мороза и Снегурочки, а те принесли подарки. И маме с папой тоже, и бабушке с дедушкой. Ведь Новый год праздник всеобщий, почему же радость должна быть только у детей?
      Раньше я боялась проговориться при детях, что заказала Деда Мороза и Снегурочку, но оказалось, что для современной сказки это не противопоказано. Выглядит вполне естественно, что они приезжают на машине (не на оленях же ездить по Москве!) и их вызывают по телефону.
      Подъехала машина, и на глазах изумленного трехлетнего мальчишки из нее вышли Дед Мороз со Снегурочкой. "С Новым годом!" - погладил мальчика по голове Дед, и протянул конфету, и исчез в подъезде. Так легко, оказывается, подарить что-то вечное: не рубашку, которая сносится, не машинку, которая сломается, не еду, которая съестся. Когда малыш сам станет дедом, не ряженым - настоящим, он расскажет своим внучатам: "И вот Дед Мороз меня погладил по голове!" Спасибо неизвестному студенту, не пожалевшему улыбки и конфеты.
      И мне кажется: надо учить ребенка, что сказка - это не обман, это сказка. Все знающие наперед дети вырастают в ничего не понимающих взрослых бюрократов. Конечно, хочется, чтоб ребенок скорее вырос, но так грустно, когда родители чуть не силком волокут его к этой взрослости: "Это не Снегурочка, это накрашенная тетка!" "Кому она нужна, эта елка, одна грязь от нее, искусственная дешевле обойдется". И как венец родительской глухоты: "Какие подарки - у него одни тройки!" Ну, пожалуйста, мамы и папы, бабушки и дедушки, давайте один вечер в году обойдемся без занудства, оставим все плохое в минувшем году - а в новом пусть будет только хорошее, сын не будет огорчать нас, а мы его (положа руку на сердце, ведь и мы часто доставляем ему неприятности, и всегда ли заслуженные?).